Ужасы «зеленого ада»

«Кто-то сказал, — пишет Аркадий Фидлер[2], — что для человека, вступающего в джунгли, бывает только два приятных дня. Первый день, когда, ослеплённый их чарующим великолепием и могуществом, он думает, что попал в рай, и последний день, когда, близкий к сумасшествию, он бежит из этого зеленого ада».

Чем же так ужасен тропический лес?

Представьте себе безбрежный океан гигантских деревьев. Они растут так тесно, что их вершины переплелись в непроницаемый свод.

Причудливые лианы и ротанги густой сетью опутали и без того непроходимые дебри. Стволы деревьев, узловатые щупальца лиан поросли мхами, гигантскими лишайниками. Мох всюду — и на гниющих стволах, и на малюсеньких, с «носовой платок», клочках не занятой деревьями земли, и в мутных ручьях и ямах, наполненных, густой чёрной жижей.

Нигде нет ни пучка травы. Всюду мхи, грибы, папоротники, лианы, орхидеи и деревья; деревья — чудовищные исполины и тщедушные карлики. Все теснятся в борьбе за свет, лезут друг на друга, переплетаются, перекручиваются безнадёжно, образуя непролазную чащу.

Вокруг господствует серо-зелёный сумрак. Не видно ни восхода, ни солнечного заката, ни самого солнца на небе.

Никакого ветра. Ни самого слабого дуновения. Воздух неподвижен, как в оранжерее, насыщен парами воды и углекислого газа. Пахнет гнилью. Сырость невероятная — до 90—100% относительной влажности!

И жара! Термометр днём почти всегда показывает 40°С выше нуля. Жарко, душно, сыро! Даже деревья, их жёсткие, точно восковые, листья покрылись «испариной» — крупными каплями сгустившихся паров влаги. Капли набегают одна на другую, падают с листа на лист никогда не перестающим дождём, всюду в лесу звенит капель.

Лишь у реки можно дышать свободно. Пробив брешь в чудовищном нагромождении живых и мёртвых деревьев, река несёт в затхлую пучину дебрей прохладу и свежесть.

Вот почему все экспедиции, проникавшие в глушь тропического леса, шли в основном по рекам и по их берегам. Даже пигмеи бамбути, которые, по общему мнению, лучше других народов приспособлены к жизни в лесных дебрях, избегают далеко уходить от речных долин, этих «столбовых дорог» тропического леса. Бродячие, так называемые лесные индейцы, вроде племени кампа, тоже не углубляются далеко в страшную «сельву»[3]. В своих передвижениях по лесам Амазонии они в общем следуют вдоль рек и лесных протоков, которые служат им ориентирами.

В самые глухие уголки тропического леса ещё не ступала нога человека.

А эти «уголки» не так уж малы. На три тысячи километров в глубь материка, от Гвинеи до вершин Рувензори, сплошным массивом протянулись тропические леса Африки. Их средняя ширина — около тысячи километров. Протяжённость лесов Амазонии ещё значительнее — свыше трех тысяч километров с востока на запад и две тысячи километров с севера на юг — семь миллионов квадратных километров, две трети Европы! А леса Борнео, Суматры и Новой Гвинеи? Около 14 миллионов квадратных километров суши нашей планеты занимают непроходимые лесные дебри, мрачные, душные, сырые, в зеленом сумраке которых «притаились безумство и ужас».

О Сельва, супруга безмолвия, «Мать одиночества и туманов»!

«Какая злая судьба заточила меня в твою зеленую тюрьму? Шатёр твоей листвы, как огромный свод, вечно над моей головой… Дай мне уйти, о еельва, из твоего болезнетворного сумрака, отравленного дыханием существ, которые агонизируют в безнадёжности твоего величия. Ты кажешься огромным кладбищем, где сама превращаешься в тлен и снова возрождаешься…

Где же поэзия уединённых рощ, где бабочки, подобные прозрачным цветкам, волшебные птицы, певучие ручьи? Жалкое воображение поэтов, которым ведомо лишь домашнее одиночество.

Ни влюблённых соловьёв, ни версальских парков, ни сентиментальных панорам! Здесь монотонный хрип жаб, подобный хрипу больных водянкой, глушь нелюдимых холмов, гнилые заводи на лесных реках. Здесь плотоядные растения усыпают землю мёртвыми пчёлами; отвратительные цветы сокращаются в чувственной дрожи, а сладкий запах их пьянит, как колдовское зелье; пух коварной лианы слепит животных, прингамоса обжигает кожу, плод куруху снаружи кажется радужным шаром, а внутри он подобен едкой золе; дикий виноград вызывает понос, а орехи — сама горечь…

Сельва, девственная и кровожадно-жестокая, нагоняет на человека навязчивую мысль о неминуемой опасности… Органы чувств сбивают с толку разум: глаз осязает, спина видит, нос распознает дорогу, ноги вычисляют, а кровь громко кричит: «Бежим, бежим!»

Я не знаю более выразительного описания гнетущего впечатления, которое производит на человека девственный лес! Автор этого отрывка колумбиец Хосе Ривера хорошо знал «кровожадную, жестокую сельву». Участвуя в работах смешанной пограничной комиссии по урегулированию спора между Колумбией и Венесуэлой, он немало времени провёл в первобытном лесу Амазонской низменности и испытал все его ужасы.

Поражает контраст между этим мрачным описанием тропического леса и восторгами перед его красотами, которые часто приходится встречать на страницах приключенческой литературы. Откровенно говоря, мы больше привыкли к восторженным рассказам о природе тропиков. Представляя себе тропический лес, мы обычно воскрешаем в памяти картины сказочного величия девственной природы: причудливое переплетение лиан, огромные и яркие цветы, сверкающих, как самоцветы, бабочек и колибри, раскрашенных, словно ёлочные украшения, попугаев и зимородков. Всюду яркое солнце, чудесные краски, оживление и звонкие трели. Красота чарующая!

Так-то оно так: во всем здесь бездна красоты, только не следует ни лежать, ни сидеть на этой преисполненной жизни земле. Можно лишь постоянно двигаться.

«Попробуйте, — пишет исследователь Африки Стенли, — положить руку на дерево или растянуться на земле, присесть на обломившийся сук и вы постигнете, какая сила деятельности, какая энергичная злоба и какая истребительная жадность вас окружает. Откройте записную книжку — тотчас на страницу садится дюжина бабочек, пчела вертится над вашей рукой, другие пчелы норовят вас ужалить в самый глаз, гудит перед ухом оса, перед носом снуёт громадный слепень, и целая стая муравьёв ползёт к вашим ногам: берегитесь! Передовые уже залезли на ноги, быстро взбираются наверх, того и гляди запустят свои острые челюсти в ваш затылок… О, горе, горе!»

Очень неприятны мелкие пчелы. Ни читать, ни писать, ни есть невозможно, сетует Стенли, если преданный человек все время их не отгоняет. Они норовят ужалить в глаз, но, впрочем, лезут и в уши, и в ноздри.

В числе других «неприятностей» этот исследователь упоминает фараонову вошь, или, по-местному, джиггер. Она откладывает яйца под ногтем большого пальца ног. Её личинки расползаются по всему телу, «превращая его в скопище гнойных струпьев».

Маленький жучок тоже забирается под кожу и колет, точно иголкой. Всюду большие и малые клещи и сухопутные пиявки, которые сосут кровь бедных путешественников, а её «и так немного осталось». Бесчисленные осы жалят так, что доводят человека до исступления, а если набросятся всей стаей — то и до смерти. Тигровая улитка падает с ветвей к оставляет на коже вашего тел а «ядовитый след своего присутствия, так что вы от боли корчитесь и кричите благим матом». Красные муравьи, нападая по ночам на лагерь, не дают никому спать. От укусов чёрных муравьёв «испытываешь муки ада». Муравьи всюду! Они залезают под одежду, падают в кушанья. Проглотишь их с полдюжины — и «слизистые оболочки желудка будут изъязвлены».

Приложите ухо к стволу упавшего дерева или к старому пню. Слышите, какой там внутри гул и стрекотание?

Это возятся, жужжат, поедают друг друга бесчисленные насекомые и, конечно, муравьи, муравьи разных пород и размеров. Муравьи, которые водятся в этом «царстве ужасов», не только причиняют своими укусами невыразимые страдания. По почве, устланной телами гниющих деревьев и мхов, среди тлетворных испарений болот Амазонии бродят миллионные полчища муравьёв-эцитонов, по-местному — «тамбоча». Как сигналы лютой опасности, звучат в сельве зловещие крики птиц-муравьедов, предупреждая все живое о приближении «чёрной смерти». Большие и малые хищники, насекомые, лесные свиньи, гады, люди — все бегут в панике перед походными колоннами эцитонов. Многие исследователи писали об этих прожорливых тварях. Но лучшее описание принадлежит опять-таки Хосе Ривера:

«Вопль его был страшнее клича, возвещавшего о начале войны:

— Муравьи! Муравьи!

Муравьи! Это означало, что людям немедленно следовало прекратить работу, бросить жилища, огнём проложить себе путь к отступлению, искать убежища где попало. Это было нашествие кровожадных муравьёв тамбоча. Они опустошают огромные пространства, наступая с шумом, напоминающим гул пожара. Похожие на бескрылых ос с красной головой и тонким тельцем, они повергают в ужас своим количеством и своей прожорливостью. В каждую нору, в каждую щель, в каждое дупло, в листву, в гнёзда и ульи просачивается густая смердящая волна, пожирая голубей, крыс, пресмыкающихся, обращая в бегство людей и животных…

Через несколько мгновений лес наполнился глухим шумом, подобным гулу воды, прорвавшей плотину.

— Боже мой! Муравьи!

Тогда всеми овладела одна мысль: спастись. Они предпочли муравьям пиявок и укрылись в небольшой заводи, погрузившись в неё по шею.

Они видели, как прошла первая лавина. Подобно далеко разлетающемуся пеплу пожара, шлёпались в болото полчища тараканов и жуков, а берега его покрывались пауками и змеями, и люди баламутили тухлую воду, отпугивая насекомых и животных. Листва бурлила, как кипящий котёл. По земле двигался грохот нашествия; деревья одевались чёрным покровом, подвижной оболочкой, которая безжалостно поднималась все выше и выше, обрывая листья, опустошая гнёзда, забираясь в дупла».

Река, в которой нельзя купаться

В «ужасной сельве» нельзя без предосторожностей ни сесть, ни лечь на мягких подушках изумрудных мхов, покрывающих землю. Нельзя здесь без большого риска и искупаться. Изнурительный зной гонит под сень речной прохлады обитателей дебрей. Но страх перед опасностями великой реки заставляет их поспешно отступать, едва утолив жажду несколькими глотками.

Многочисленные крокодилы и водяные удавы ещё не самые опасные твари, обитающие в Амазонке и её бесчисленных притоках.

Здесь водятся удивительные рыбы, похожие на огромных толстых червей. Это электрические угри. Они прячутся на дне тихих заводей, а потревоженные человеком или зверем, мечут молнии во всех направлениях — один за другим вспыхивают в реке электрические разряды. Напряжение тока в момент разряда «электрорыбы» может достигать 500 вольт! Человек, получив электрическую затрещину, не сразу приходит в себя. И были случаи, когда люди тонули на мелком броде, напоровшись на раздражённую компанию электрических угрей.

Обитают в великой Амазонии и ядовитые скаты-хвостоколы — типичные, казалось бы, морские жители. Кроме Амазонки, они не водятся больше ни в каких реках, а только в морях.

У хвостокола арайя, как называют его бразильцы, на хвосте сидят два зазубренных ядовитых стилета. Заметить зарывшегося в песок ската очень трудно. Получив удар стилетами, человек выскакивает из воды, подстёгнутый невыносимой болью, точно огненной плетью. И тут же падает на песок, истекая кровью и теряя сознание. Говорят, что раны от отравленных стилетов арайя по большей части смертельны.

Но не хвостокол арайя — самое опасное речное животное Амазонии. И не акулы, которые заплывают сюда из океана и добираются до самых верховьев великой реки.

Истинный кошмар здешних мест — две небольшие рыбки: пирайя и кандиру. Там, где они водятся в большом числе, ни один человек в самую нестерпимую жару не рискнёт даже по колено зайти в воду.

Пирайя величиной не больше крупного карася, но зубы у неё острые, как бритва. В один миг пирайя может перекусить палку толщиной в палец, отхватит и палец, если человек неосторожно сунет его в воду поблизости от «красной» пирайи[4].

Нападая стаями, пирайи вырывают из тела плывущего животного куски мяса и за несколько минут обгладывают зверя до костей. Дикая свинья, спасаясь от ягуара, прыгает в реку. Она успевает проплыть лишь десяток метров — дальше волны несут её окровавленный остов. Кровожадные рыбы, отдирая от костей остатки мяса, толкают его тупыми мордами, и безжизненный скелет только что полного сил зверя выплясывает над водой жуткий танец смерти.

Случается, что сильный бык, атакованный в реке пирайями, успевает выскочить на берег: он имеет вид освежёванной туши!

Другая опасная рыба Амазонки — кандиру, или карнеро, — малюсенькая, похожая на червя. Семь-пятнадцать сантиметров её длина, а толщина — всего несколько миллиметров. Кандиру в мгновение ока забирается в естественные отверстия на теле купающегося человека и вгрызается изнутри в их стенки. Вытащить её без хирургического вмешательства невозможно.

Эльгот Лендж, который прожил двенадцать полных приключений месяцев в амазонских лесах, рассказывает, что у лесных жителей из-за страха перед кандиру вошло в обычай купаться лишь в особых купальнях. Низко над водой строят дощатый настил. В середине прорубают окно. Через него купальщик черпает скорлупой ореха воду и после тщательного её осмотра обливает себя.

Ничего не скажешь — весёлая жизнь!

Днём опасно спать!

Многие новички в сельве жестоко поплатились за то, что решили здесь вздремнуть среди дня часок-другой. Опасаясь муравьёв, путешественники устраивались в гамаках. Но, увы! они забыли про зелёных мух «варега». Спящий человек — находка для них: мухи варега откладывают яйца в его нос и уши. Через несколько дней из яиц выходят личинки и начинают поедать живого человека. Они уродуют лицо, прогрызая под кожей в лицевых мышцах глубокие ходы. Чаще всего выедают нёбо, а если личинок много, то они съедают большую часть лица, и человек умирает мучительной смертью.

Убережётся спящий от отвратительных мух — его атакуют пиявки. Водяные и сухопутные, они живут здесь всюду — в каждой луже, во мху, под камнями, опавшими листьями, на кустах и деревьях. Сухопутные пиявки ползают удивительно быстро. Почувствовав добычу, с жадностью набрасыватся они на проходящих людей и животных, облепляют их ноги, шею, затылок. К спящему заползают в глотку, а то и в трахею. Насосавшись крови, пиявка разбухает, закрывает, как пробкой, трахею, и человек задыхается.

Немало и других ужасов подстерегает человека в «зеленом аду» тропиков.

Мной не названа и треть опасных животных, не упомянуто ни одного смертоносного растения. А разве мало и этого!

Вспомните также о хищных зверях, ядовитых тварях — змеях, пауках, скорпионах, тысяченожках, о мухах цеце, опустошающих целые области Африки, о южноамериканских клопах — переносчиках заболевания, похожего на сонную болезнь, о вампирах, клещах…

Здесь даже обычный дождь часто причиняет человеку мучительную лихорадку. Аркадий Фидлер на себе испытал, что в лесах Бразилии надо как огня избегать дождя. Он быстро вызывает «сильную головную боль, расстройство желудка, лихорадку и иные недомогания».

Стенли рассказывает о быстрой смерти от холодного тропического ливня нескольких своих носильщиков.

Но самый страшный бич тропиков — это не хищные рыбы и муравьи, не ядовитые гады, а существа-невидимки: микроскопические бактерии и бациллы, возбудители опасных болезней.

Их сотни, изученных, полуизученных и неведомых специалистам. Малярия, сонная болезнь, её южноамериканская «сестра» — болезнь Чагаса, тропическая амёбная дизентерия, жёлтая лихорадка, малиновая оспа, фрамбезия, чёрная оспа, слоновая болезнь, бери-бери, чёрная болезнь калаазар, пендинская язва, лихорадка денге, бильгарциоз…

Да разве все перечтёшь!

Против многих из них нет эффективных средств. Самая «излечимая» тропическая болезнь — малярия опустошает огромные области земного шара, целые страны становятся необитаемыми, Ещё недавно только в одной Индии ежегодно заболевало малярией около 100 миллионов людей, а умирало более миллиона! В некоторых районах Африки сонная болезнь во время эпидемии убивает до двух третей населения. За несколько десятилетий от неё погибло больше миллиона человек.

Вот почему искатели приключений — путешественники, охотники, спортсмены и даже коллекционеры и исследователи в своих путешествиях по тропическим странам избегают смертоносных дебрей, сырых и мрачных лесов.

Редкий исследователь отваживался углубляться в страшную сельву. А кто отваживался, тот не всегда возвращался обратно.

Пробыв несколько месяцев в каком-нибудь «тольдо» европейца-поселенца или в приречной деревне индейцев и собрав научный материал из шкурок подстреленных зверей и птиц и пойманных на свет насекомых, зоологи спешат покинуть неприветливый край е его постоянными опасностями и изнурительными болезнями, где нельзя ни лечь, ни сесть, ни вздремнуть в прохладной тени, ни искупаться в жару, где даже дождя нужно смертельно бояться и где заблудиться так же легко, как в египетском лабиринте. Углубившись в лес на несколько километров, рискуешь никогда не вернуться обратно. За несколько мучительных месяцев, проведённых здесь, лес — храм сказочной красоты — становится «храмом скорби», «матерью туманов и отчаяния», «супругой безмолвия». Скорее, скорее отсюда!

А деревья-исполины, чья мощь и суровость приводила в трепет ещё первых конкистадоров, равнодушные к радостям и страхам человеческим, бдительно стоят на страже, охраняя входы и выходы в жилище неведомых ещё тайн. Там, за непроницаемой стеной этих безмолвных стражей, — дикая сельва — трепещущее сердце девственной природы.

«Новорождённые виды»

«Не верьте всяким фантастическим россказням о джунглях, но помните, что здесь даже самые невероятные истории могут оказаться правдой». Такой совет даёт своим читателям К. Винтон в книге «Шёпот джунглей». Более двадцати лет он посвятил исследованию тропических лесов Южной Америки. Вернулся на родину, в США, и выступил с циклом лекций под весьма неожиданным названием: «Гостеприимные джунгли». Он доказывал, что опасности этих мест сильно преувеличены авторами приключенческой литературы.

В книге «Шёпот джунглей» К. Винтон пытается развенчать миф о «бесчеловечной сельве». Но доводы его звучат не совсем убедительно: разоблачая сенсации недобросовестных сочинителей, К. Винтон описывает лишь некоторых опасных животных Амазонии. Но даже в его доброжелательной интерпретации подвиги вампиров, пирай, кандиру и других хищных тварей выглядят достаточно жутко.

Кандиру — не миф. Кандиру существуют, говорят К. Винтон, и действительно причиняют своим жертвам много мучений. Но этих кровожадных «бесов» иногда удаётся изгнать из тела человека чашкой горького сока плода ягуа, «от которого страшно тошнит».

Винтону и его спутникам приходилось в некоторых притоках Амазонки по шею заходить в воду, а пирайи проносились мимо, не обращая на них внимания. Но путешественники встретили индейца, у которого пирайя откусила указательный палец, когда он мыл руки в реке.

От летучих мышей-кровососов отлично защищает противомоскитная сетка, но вампиры сумели, однако, выпить за ночь из одного путника в Панаме много крови. Человек так ослаб, что на следующее утро едва тащился.

К. Винтон прекрасно описал жизнь многих обитателей тропического леса. Но доказать свой главный тезис — о гостеприимности джунглей — ему не удалось. Читателю, может быть, интересно знать, как появилась книга К. Винтона. Шла вторая мировая война. Американские солдаты, которых под благовидным предлогом «обороны американского континента» посылали в страны Центральной и Южной Америки, боялись сельвы. Они отказывались идти в джунгли. Командование армии попросило биолога К. Винтона прочитать цикл лекций о необоснованности их страхов. Винтон это выполнил. Из лекций родилась книга «Шёпот джунглей». Автор её преследовал вполне определённую цель — показать тропический лес с хорошей стороны.

У нашей книги цель другая. Читатели увидят далее, что некоторые истории, рассказанные в ней, требуют пояснения. Почему, например, до сих пор не установлено с точностью, существуют ли в действительности африканский «медведь» или «сумчатый тигр»? Почему не поймана водяная мангуста, открытая более сорока лет назад в лесах Конго?

Ответ на эти вопросы — негостеприимность джунглей!

Главная причина плохой изученности тропического леса — в недоступности его внутренних районов для проведения широких исследований. Арена научных поисков здесь столь обширна, а природа столь разнообразна, что для удовлетворительного познания её сокровенных секретов недостаточны кратковременные экспедиции отдельных энтузиастов, время от времени являющихся сюда для сбора зоологических коллекций. Нужны совместные и дружные усилия сотен специалистов из разных стран и разных профессий, как в Антарктиде!

Только такая организация научных работ даст быстрые результаты и поможет раскрыть волнующие тайны «зеленого континента». В тропических лесах бесспорно скрывается ещё немало неизвестных существ.

Ведь ежегодно, и главным образом в тропиках, зоологи открывают все новых и новых животных. Каждый год специалисты описывают в среднем около десяти тысяч новых видов, подвидов и вариэтетов. В основном это, конечно, мелкие животные — насекомые (половина всех новейших зоологических открытий), моллюски, черви, небольшие тропические рыбы, певчие птицы, грызуны, летучие мыши.

Правда, некоторые исследователи, мягко выражаясь, спешат с выводами и принимают за новый вид какую-нибудь разновидность уже известного науке животного, имеющую лишь незначительные отличия, так что число действительных открытий значительно меньше указанной цифры.

За последние 60-лет в различных странах (преимущественно в тропических лесах) найдены и крупные животные — 34 неизвестных прежде вида и подвида зверей и птиц. Двенадцать из них принадлежат не только к новым-видам, но и к новым родам[5], а одна странная птица — даже к новому семейству; эти животные, следовательно, наделены весьма своеобразными чертами и довольно резкими отличиями от уже известных науке видов.

Для большей убедительности я перечислю эти 34 вида новооткрытых животных.

1. Горная горилла. Открыта в 1903 году в горных лесах Центральной Африки. Самая крупная из обезьян.

2. Карликовая горилла. Описана в 1913 году американским зоологом Эллиотом. Обитает в лесах правобережья нижнего течения Конго.

3. Карликовый шимпанзе. Описан зоологом Шварцем в 1929 году. В 1957 году немецкие зоологи Тратц и Гек выделили его в особый род человекообразных обезьян. Обитает в лесах Конго.

4. Сомалийский павиан. Открыт в Сомали в 1942 году.

5. Белоногая колоба, или шелковистая обезьяна, из Фернандо-По (остров в Гвинейском заливе, у берегов Камеруна). Описана в 1942 году.

6. Африканский лесной, или круглоухий, слон. Открыт в 1900 году немецким зоологом Мачи в лесах Камеруна.

7. Карликовый слон. Описан немецким профессором Ноаком в 1906 году (в настоящее время считается подвидом лесного слона).

8. Болотный слон. Добыт в лесах Конго близ озера Леопольда II. Описан в 1914 году бельгийским зоологом профессором Шутеденом (подвид лесного слона).

9. Суданский белый носорог, или носорог Коттона. Открыт в 1901 году английским путешественником Гиббонсом в болотах Южного Судана. Позднее обнаружен и в лесах Уэле (северо-восток Конго), считается подвидом южноафриканского белого носорога.

10 «Лесная жирафа» окапи. Необычное животное, близкое к первобытным жирафам, обитавшим некогда по всей Африке и даже в Западной Европе. Открыто в 1900 году в лесах Итури и в других районах восточного Конго.

11. Гигантская лесная свинья — самый крупный представитель диких свиней, совмещает признаки европейских кабанов и африканских бородавочников. Открыта в 1904 году в горных лесах Кении.

12. Горная ньяла, антилопа со спиральными рогами. — Открыта в 1910 году в горах Эфиопии. Её ближайший родич — мозамбикская ньяла — обитает в Южной Африке.

13. Золотой такин, или «горный буйвол», странное копытное животное, которое в последнее время сближают с мускусными быками Гренландии. Открыт в 1911 году в Тибете. Его родич — серый такин — описан на 60 лет раньше, в 1850 году.

14. «Серый бык», или коу-прей. Открыт в 1937 году французским зоологом Урбеном в лесах Камбоджи, Один из самых крупных диких быков.

15. Чёрный тапир Суматры. Описан в 1936 году голландским зоологом Куипером. Подвид индийского тапира.

16. Аргентинская викунья, значительно более крупный подвид обыкновенной викуньи. Описан немецким зоологом Крумбигелем в 1944 году.

17. Рыбоядная генетта, или «водяная мангуста». Открыта охотниками в тропических лесах Итури (северо-восточное Конго). Описана в 1919 году американским зоологом Алленом.

18. Королевский, или полосатый, гепард. Добыт в 1927 году в Южной Родезии охотником Купером, описан английским зоологом Пококом. Самый крупный представитель гепардов.

19. Горный волк Гагенбека. Описан в 1949 году немецким зоологом Крумбигелем по шкуре и черепу. По словам местных жителей, обитает в Кордильерах.

Водные млекопитающие

20. Белый дельфин. Открыт в 1918 году американским зоологом Миллером в озере Дунтинху в Китае.

21. Тасмцетус, или новозеландский кит (новый вид и род семейства клюворылых китов). Описан в 1937 году.

22. Новый вид морского льва. Открыт в 1953 году норвежским зоологом Сивертсеном на Галапагосских островах.

23. Короткомордый дельфин Огнева. Открыт в 1955 году советским зоологом М. Слепцовым в северо-западной части Тихого океана. Некоторые специалисты считают этот вид несуществующим.

24. Новый вид ремнезубого кита. Добыт в 1957 году у побережья Японии, описан в 1958 году японским зоологом доктором Нисиваки.

25. Новый вид ворон. Открыт в 1934 году немецким орнитологом Штреземаном в лесах Квинсленда (штат на северо-востоке Австралии).

26. Африканский павлцн. Открыт в 1936 году американским орнитологом Чэпином сначала в чулане Музея Конго (в Бельгии), потом в лесах Итури и Санкуру (Восточное Конго).

27. Заватариорнис Штреземана, странная птица, для классификации которой потребовалось создать новое семейство. Открыта в 1938 году итальянцем Мольтони в Южной Абиссинии.

28. Рогатый гокко. Открыт в 1939 году в тропических лесах Боливии.

29. Райская птица Майера. Описана в 1939 году английским зоологом Стонором.

30. Новая сова. Открыта в 1939 году немецким зоологом Нейманом на острове Целебес.

31. Беседочница особого рода. Открыта в 1940 году в лесах Новой Гвинеи.

32. Новый трогон, птица, напоминающая козодоя, но более крупная и красивая. Открыт в 1948 году в Колумбии.

33. Буревестник, Названный «последним». Открыт в 1949 году в Тихом океане американским орнитологом Мэрфи.

34. Гигантский варан. Открыт в 1912 году на острове Комодо (Индонезия).

Показательно, что из перечисленных животных 13 были открыты до 1925 года, а 21 — с 1925 по 1955 год. Это говорит о том, что природные «тайники», скрывающие неведомых зверей, ещё не оскудели.

Вот, например, «неубывающая прогрессия» орнитологических открытий[6] за несколько послевоенных лет. В 1945 году было открыто три новых вида птиц, в 1946 году — семь, в 1947 году — три, в 1948 году — два, в 1949 году — четыре, в 1950 году — пять, в 1951 году — тоже пять.

Крупнейший специалист по систематике животных американский зоолог Эрнст Майер считает, что на земле обитает более 100 совершенно неизвестных науке видов птиц. Число неоткрытых насекомых несравненно больше — около двух миллионов!

Энтомологам, как видно, придётся ещё немало поработать.

Впрочем, в любой группе не очень крупных животных — червей, губок, ракообразных, моллюсков — в настоящее время открыто лишь около 60—50 и даже 40% всех существующих на земле видов.

Считают, что количество неоткрытых амфибий, пресмыкающихся и млекопитающих значительно ниже — составляет лишь около 10% известного числа видов этих животных. Но и 10% тоже немало! Значит, можно рассчитывать на открытие в будущем ещё 600 новых земноводных и пресмыкающихся и 300 млекопитающих. В подавляющем большинстве, конечно, это будут лягушки, тритоны, ящерицы, мелкие грызуны, летучие мыши и насекомоядные зверьки.

А есть ли надежда открыть на земле ещё не известных хищников вроде льва и леопарда? Или новых человекообразных обезьян, антилоп, слонов, китов и других крупных зверей?

Ответ на эти вопросы мы поищем в следующих главах книги.

Понго — охотник на слонов

2400 лет назад карфагенский мореплаватель Ганнон привёз из путешествия к берегам Западной Африки странную весть. Он сообщал о диких волосатых мужчинах и женщинах, которых переводчик назвал «гориллами». Путешественники встретили их на высотах Сьерра-Леоне. Дикие «мужчины» стали бросать в карфагенян камнями. Солдаты поймали нескольких волосатых «женщин».

Предполагают, что животные, которых видел Ганнон, были вовсе не гориллами, а павианами. Но с тех пор слово «горилла» не сходит с уст европейцев.

Однако проходили столетия, но никто больше не встречал в Африке «волосатых лесных людей», никто ничего не слышал о них. И даже средневековые географы, которые легко верили в людей «с пёсьими головами» и в безголовых лемний с глазами на груди, стали сомневаться в реальном существовании горилл. Мало-помалу среди натуралистов утвердилось мнение, будто легендарные гориллы — это всего лишь шимпанзе, «преувеличенные» молвой. А шимпанзе к этому времени уже хорошо знали в Европе. (В 1641 году первый живой шимпанзе был привезён в Голландию. Его подробно описал анатом Тульп.)

В конце XVI века английский моряк Андрей Бэтель попал в плен к португальцам. Восемнадцать лет он прожил в Африке, недалеко от Анголы. Свою жизнь в дикой стране Бэтель описал в сочинении «Удивительные приключения Андрея Бэтеля», изданном в сборнике путешествий в 1625 году. Бэтель рассказывает о двух огромных обезьянах — енгеко и понго. Енгеко — шимпанзе, но понго, несомненно, горилла. Понго похож на человека, но не умеет даже подбросить полена в огонь. Это чудовище — настоящий великан. Вооружившись дубинкой, убивает людей и охотится… на слонов. Поймать живого понго невозможно, найти мёртвым — тоже нелегко, потому что своих мертвецов понго хоронят под опавшими листьями.

Невероятные рассказы Бэтеля мало кого убедили. Немногие натуралисты верили тогда в существование горилл. Среди «верующих» был знаменитый французский учёный Бюффон. Он допускал, что рассказы Бэтеля, возможно, имеют реальное основание. Но «неверующие» считали волосатых обезьяноподобных людей невозможной химерой, подобной тем нелепым чудовищам, которые украшают фронтоны Собора Парижской Богоматери.

Но вот в 1847 году доктор Томас Сэвэдж, проживший целый год на реке Габон (впадает в Гвинейский залив южнее Камеруна), опубликовал в Бостоне свои научные труды. Это было первое достоверное описание образа жизни и внешнего вида горилл.

«Горилла, — писал Сэвэдж, — ростом в полтора метра. Тело её покрыто густой чёрной шерстью. К старости горилла седеет.

Обезьяны эти живут стадами, и в каждом стаде самок бывает больше, чем самцов. Рассказы о том, будто гориллы похищают женщин и будто они при случае могут обратить в бегство слонов, совершенно нелепы и беспочвенны. Такие же подвиги приписываются иногда шимпанзе, и это ещё нелепее.

Жилища свои — если их можно назвать жилищами — гориллы, как и шимпанзе, устраивают на деревьях. Эти жилища состоят из сучьев, прилаженных среди густой листвы к развилинам ветвей. Обезьяны располагаются в них только на ночь. Гориллы в отличие от шимпанзе никогда не убегают от человека. Они свирепы и легко переходят в нападение. Местные жители избегают столкновения с ними и вступают в борьбу только для самозащиты.

Самцы издают при нападении страшный рёв, далеко разносящийся по окрестным чащам. Горилла при дыхании широко разевает пасть. Нижняя губа у неё отвисает к подбородку. Покрытые шерстью складки кожи набегают к бровям. Все это придаёт горилле выражение необычайной свирепости. Молодые гориллы и самки исчезают, едва заслышав тревожный крик своего предводителя. А он, испуская страшные крики, яростно бросается на врага. Если охотник не вполне уверен в меткости выстрела, он подпускает гориллу вплотную и не мешает ей ухватиться руками за дуло ружья и сунуть его в рот, что обычно проделывают эти животные, и только тогда спускает курок. Промах во всех случаях без исключения стоит охотнику жизни».

Самое удивительное, что это очень близкое к действительности описание горилл было составлено Сэвэджем лишь со слов местных жителей. Самому ему не довелось увидеть ни одной живой гориллы.

Правда, доктор Сэвэдж привёз из Африки несколько черепов горилл. По этим черепам совместно с профессором Уилменом он описал в 1847 году гориллу как новый вид обезьян, назвав её «гориллой-троглодитом» (Troglodytes gorilla). «Чёрным троглодитом» (Troglodytes niger) называли в то время шимпанзе. Но через четыре года, в 1851 году, французский учёный Исидор Жофруа Сент-Илер доказал, что горилла гораздо больше отличается от шимпанзе, чем это предполагали Сэвэдж и Уилмен. Он выделил гориллу в отдельный зоологический род и дал ей название Gorilla gorilla.

Итак, лохматое лесное чудовище после многовековых сомнений и споров было наконец признано наукой.

Все же никто из зоологов не видел ещё живых горилл. И поэтому скептики с известным правом могли утешать себя мыслью, что, может быть, произошла ошибка: где гарантия, что все исследованные черепа не принадлежат уже вымершему животному?

Однако через восемь лет после сообщения Сэвэджа даже самый закоренелый Фома неверующий не мог выступить с таким заявлением.

Первый европеец, убивший гориллу

В 1855 году известный путешественник и зоолог Поль дю Шайю увидел наконец таинственную гориллу.

Вот как описывает он это знаменательное событие.

«Мы увидели невдалеке от лагеря брошенную деревню. На местах, где раньше стояли хижины, росло нечто вроде сахарного тростника. Я стал с жадностью ломать стебли этого растения и высасывать сок. Вдруг мои спутники заметили одну подробность, которая всех нас крайне взволновала. На земле вокруг нас валялись вырванные с корнем стебли сахарного тростника. Кто-то вырывал их, а затем бросал на землю. Подобно нам, он высасывал из них сок. Это были, несомненно, следы недавно побывавшей здесь гориллы. Сердце наполнилось радостью. Мои чернокожие спутники молча переглянулись. Раздался шёпот: „Нгила“ (горилла).

Мы пошли по следу, разыскивая на земле изжёванные обломки тростника, и натолкнулись в конце концов на отпечатки ног столь страстно разыскиваемого животного. Я впервые видел след такой ноги, и мне трудно передать, что я пережил в эти минуты. Итак, я мог ежесекундно очутиться лицом к лицу с чудорищем, о силе, дикости и лукавстве которого мне так много рассказывали местные жители.

Это животное почти неизвестно людям науки. Ни один белый ни разу ещё не охотился за ним. Сердце моё билось так громко, что я стал бояться, как бы до гориллы не донёсся его стук. Нервы болезненно напряглись.

По следам мы установили, что здесь побывали четыре или пять, по-видимому, не очень крупных горилл. Иногда они передвигались на четвереньках, иногда присаживались на землю, чтобы пожевать сахарный тростник, запас которого тащили с собой. Преследование становилось все напряжённее. Я должен признаться, что никогда в жизни не волновался больше, чем в эту минуту.

Спустившись с холма, мы по стволу упавшего дерева перешли через реку и приблизились к нескольким гранитным скалам. У подножия скалы лежал полусгнивший ствол огромного дерева. Судя по ряду признаков, на этом стволе совсем недавно сидели гориллы. Мы стали пробираться вперёд с чрезвычайной осторожностью. Вдруг я услышал странный, получеловеческий крик, и вслед за тем четыре молодые гориллы промчались мимо нас в лес. Раздались выстрелы. Мы погнались за ними, но они знали лес лучше нас. Мы бежали до полной потери сил без всяких результатов: ловкие животные передвигались быстрее нас. Не спеша поплелись мы к лагерю, где нас ждали перепуганные женщины».

Позднее дю Шайю повезло больше, и он подстрелил нескольких горилл. Его перу принадлежит, пожалуй, одно из самых драматических описаний нападения разъярённой гориллы.

«Внезапно кусты раздвинулись — и перед нами очутился гигантского роста самец-горилла. Он шёл через заросли на четвереньках, но, увидев людей, выпрямился во весь рост и стал вызывающе глядеть на нас. Я никогда не забуду этого зрелища. Ростом он был около двух метров, туловище огромное, грудь могучая, руки большие и мускулистые. Дико сверкающие глаза придавали выражению его лица нечто демоническое: такое могло привидеться только в кошмаре; так стоял перед нами этот владыка африканских лесов. Страха он не проявлял. Он бил себя в грудь могучими кулаками, выражая готовность вступить в борьбу. Грудь его гудела, словно барабан, и при этом он ревел, из глаз буквально излучалось пламя, но мы не отступали, приготовившись к обороне.

На голове обезьяны поднялся мохнатый гребень; гребень то распускался, то вновь щетинился; когда горилла открывала рот, чтобы рявкнуть, виднелись огромные зубы. Горилла сделала несколько шагов вперёд, приостановилась, снова испустила угрожающий рёв, прошла ещё вперёд и в конце концов застыла в шести метрах от нас. Когда она снова зарычала и в бешенстве ударила себя кулаками в грудь, мы выстрелили. Горилла упала ничком, издав стон, в котором было столько же человеческого, сколько и животного».

Теперь уже никто не сомневался, что в Африке живут странные четверорукие чудовища. Область их распространения совпадает с зоной влажного тропического леса. Ещё в конце прошлого века было установлено, что гориллы обитают на западе тропической Африки, в странах, расположенных на побережье Гвинейского залива от восточной Нигерии до Камеруна и Габона. Поэтому этих горилл назвали береговыми. На самом западе Конго живёт близкая разновидность, так называемая красноголовая горилла.

Старик из Киву

В 1863 году Лондонское географическое общество получило странную телеграмму: «С Нилом все в порядке». Телеграмма удивила не только телеграфистов: она взбудоражила весь научный мир Великобритании. Члены Лондонского географического общества сразу поняли, о чем идёт речь в телеграмме. Ещё три года назад английские путешественники Джон Спик и Огастес Грант отправились в глубь Африки на поиски истоков Нила.

И вот от Спика получена телеграмма; «С Нилом все в порядке». Это значит, что вековая загадка разрешена. Спик и Грант проникли в сказочную страну «Лунных гор», в которой, по слухам, рождается Белый Нил, и открыли его истоки.

В том же, 1863 году Спик рассказал о своих приключениях в двухтомной книге «Открытие истоков Нила». А через год он погиб от несчастного случая на охоте в Англии.

Отважный исследователь за свою короткую жизнь (умер он 37 лет) успел сделать много важных географических открытий[7]. Привёз он из своих путешествий сведения, интересные я для зоологов. Но вначале им не придали должного значения. Ведь Спик сообщал ни много, ни мало, а о страшном лохматом чудовище, которое живёт в горных лесах Руанды. Это чудовище так крепко «обнимает женщин, что они умирают». Негры называли его «нгила» и говорили, что своим видом животное похоже на человека, но у него такие длинные руки, что оно может обхватить слона поперёк живота. Кто мог поверить в это? Тем более что гориллы — единственные существа, к которым можно было причислить фантастическую «нгилу», — жили далеко на западе.

Известно было, что область их распространения не простирается на восток дальше самых западных районов Конго. Поэтому сообщение Спика было оставлено зоологами без внимания. И напрасно!

В 1901 году немецкий специалист по млекопитающим Мачи с удивлением рассматривал исполинскую шкуру обезьяны, которую привёз с берегов озера Киву (расположено к северу от Танганьики) капитан Беринге. Это была «нгила» — горная горилла. Мачи описал её в 1903 году, назвав в честь капитана Беринге — Gorilla beringei.

Горная горилла ещё более могучее животное, чем её собратья из лесов Гвинейского залива — береговые гориллы. Рост крупных самцов достигает двух метров (а в исключительных случаях даже 2 метров 30 сантиметров), а вес 200—350 килограммов. Обхват груди у старого самца горной гориллы — 1 метр 70 сантиметров, обхват бицепса — 65 сантиметров, а размах рук достигает 2,7 метра!

Этого почти достаточно, чтобы схватить небольшого слона поперёк туловища.

Туристы, охотники, ловцы зверей, которые наводнили Центральную Африку после первой мировой войны, мечтали добыть не только рога антилоп, но и скальп «старика из Киву». «Горная горилла, — писал „великий чучельник“ Экли, — наряду со слонами и львами стала „модной дичью“. Нужно немедленно прекратить избиение горилл»[8].

Мало кто изучал жизнь этих обезьян на свободе. Даже мёртвые гориллы редко попадали в руки учёных. Между тем число горилл быстро сокращается. В марте 1922 года был учреждён, наконец, заповедник горных горилл. Несколько тысяч этих четвероруких гигантов живёт сейчас в лесах на склонах гор Микено, Карисимба и Визоке (область Киву).

Карликовая горилла

Оказывается, существуют и карликовые гориллы. Но о них почти ничего не известно.

Шкуры карликовых горилл изредка попадают в музеи из коллекций охотников, но самих животных ещё никто из зоологов не видел. Карликовые гориллы были открыты в «джунглях»… естественнонаучных музеев. Крупнейший в мире специалист по обезьянам, американский зоолог Даниэль Эллиот, изучал музейные коллекции человекообразных обезьян. Среди них он нашёл несколько странных скелетов и шкур. Без сомнения, они принадлежали взрослым гориллам, но очень маленького роста: длина самца-карлика от макушки до пяток 1 метр 40 сантиметров (средний рост шимпанзе). Окраска шкур темно-серая с рыже-бурым оттенком на голове и плечах.

По этикеткам на этих интересных находках установили, что карликовые гориллы обитают в лесах по берегам устья реки Огове (Габон). Больше о них ничего не известно.

В 1913 году в трехтомном описании обезьян Эллиот рассказал о своём открытии. Карликовой горилле он дал название Pseudogorilla mayema. Другое её научное имя Gorilla (Pseudogorilla) ellioti.

Через 16 лет после открытия Эллиота немец Эрнст Шварц тоже исследовал коллекции обезьян, собранные в музее Конго (в Бельгии). Среди экспонатов, принадлежащих, согласно музейным каталогам, различным разновидностям шимпанзе, он обнаружил много очень хрупких и мелких костей.

Шварц решил, что имеет дело с карликовым подвидом шимпанзе, и назвал его в 1929 году Pan satyrus paniscus.

Позднее ещё несколько таких обезьян были привезены живыми в Европу и Америку, и с ними ознакомились другие учёные. Строение черепа, скелета, мускулатуры и шерсти шимпанзе-карлика исследовали в 1933 году Кулидж, в 1941 — Роде, в 1952 — Миллер. О его поведении и образе жизни писали Фрешкоп (1935), Гек (1939) и Урбэн (1940). Некоторые учёные (Кулидж, Гек, Миллер, Фрешкоп) предлагали выделить карликового шимпанзе в отдельный вид. Другие считали его просто подвидом обычного шимпанзе.

Но оказалось, что не правы ни те, ни другие. Печальное происшествие в одном из немецких зоопарков побудило двух зоологов заняться более подробным исследованием карликовых шимпанзе. В результате они пришли к выводу, что эти низкорослые шимпанзе вовсе не шимпанзе, а совершенно особый и новый для науки род человекообразных обезьян, такой же самостоятельный, как, например, род горилл, шимпанзе, орангутанов и гиббонов.

Об этим открытии стоит рассказать подробнее.

Бонобо — наш новый родственник

В германском городе Хеллабруннере, недалеко от Мюнхена, во время налётов американской авиации в 1944 году погибло в зоопарке много человекообразных обезьян. Бедные животные умерли не от ран и контузий, а от… страха. Адский грохот артиллерии, взрывающихся бомб и обвалов привёл их в неописуемый ужас. В панике метались они по клеткам, оглашая опустевший парк истошными криками.

Научные работники зоопарка, подсчитывая наутро свои потери, обнаружили, что все погибшие обезьяны отличаются хрупким телосложением и принадлежат, как считали тогда, к карликовой разновидности шимпанзе. При жизни это были пугливые создания, они сторонились больших обезьян.

Учёных поразило, что от нервного потрясения, пережитого во время бомбардировки, умерли только карликовые шимпанзе. Почему их более крупные собратья отнеслись к тем же событиям довольно спокойно? Ведь при бомбардировках не погибло ни одного большого шимпанзе.

По-видимому, это неспроста. Учёные стали внимательнее приглядываться к обезьянам, которых до сих пор ошибочно считали карликовыми шимпанзе. Обратили внимание на крики этих обезьян. Сторож зоопарка уверял учёных, что мелкие и крупные шимпанзе не понимают друг друга, они, по его словам, «разговаривают» на разных языках.

Мелкие шимпанзе очень подвижны, дружелюбны и общительны. Они постоянно «болтают» друг с другом. В их криках слышатся гласные «а» и «е». Свою «речь» обезьяны сопровождают оживлённой жестикуляцией.

Крупные шимпанзе угрюмы и нелюдимы. Голос у них глухой, и другие гласные звуки слышатся в их криках: «о» и «у». Иногда, особенно в ярости, большие шимпанзе пронзительно кричат. Бросаясь друг на друга, они кусаются, царапаются. Дерущиеся обезьяны стараются своими сильными руками притянуть поближе противника и вцепиться в него зубами.

Мелкие шимпанзе редко приходят в ярость, редко ссорятся и дерутся друг с другом. А в драке они никогда не кусаются, а лишь награждают друг друга тумаками, «боксируют». У обезьян слабые кулаки, поэтому они предпочитают наносить удары пятками ног.

И ют несколько лет назад, в 1954 году, немецкие учёные Эдуард Тратц и Гейнц Гек опубликовали интересную работу. В результате своих наблюдений и исследований других зоологов и анатомов они пришли к выводу, что обезьяны, погибшие во время бомбардировки Хеллабруннера, представляют собою не карликовую разновидность шимпанзе, а совершенно особый вид и род человекообразных обезьян (Bonobo paniscus), настолько резко они отличаются от всех других обезьян и своей психикой, и поведением, и анатомией. Учёные дали новому роду название «бонобо» — так местные жители называют этих обезьян на их родине в Конго. Конголезцы отличают бонобо от шимпанзе и других местных представителей обезьяньей породы.

Итак, семья наших ближайших родичей в животном царстве — человекообразных обезьян — пополнилась ещё одним новым членом. До сих пор было три настоящих человекообразных обезьяны — горилла, шимпанзе и орангутан[9]. Теперь их стало четыре.

Часто спрашивают: какая из обезьян по своему строению ближе всего к человеку? Трудно дать определённый ответ на этот вопрос. По одним признакам — шимпанзе, по другим — горилла, по третьим — даже орангутан[10]. Но удивительное дело — новооткрытый бонобо по ряду признаков, особенно по строению черепа, кажется, стоит к человеку ближе всех других обезьян!

У бонобо округлый, вместительный череп, без сильно развитых надбровных дуг и гребней, которые уродуют голову гориллы и шимпанзе. У всех других обезьян морда сильно выдаётся вперёд, лоб же мало выпуклый, круто покатый назад, точно срезанный спереди назад. У бонобо лоб более развитый, его выпуклости начинаются сразу за надбровными дугами, морда мало выдаётся вперёд. Затылок у бонобо тоже округлый и плавно выпуклый.

У бонобо подмечены зоологами и такие «человеческие» черты: маленькие уши, узкие плечи, стройное тело и не разлапистая, а узкая аккуратная стопа. У бонобо, пожалуй, единственного представителя в животном царстве, губы не чёрные, а красноватые, почти как у человека.

И ещё одна поразительная черта. Человекообразные обезьяны передвигаются по земле на полусогнутых ногах, опираясь при этом на руки. Бонобо при ходьбе тоже опираются на руки, однако ноги, как и человек, они совершенно выпрямляют в коленях.

Где же живут наши новые родственники? Откуда они родом? Бонобо обитают, насколько это сейчас известно, в западных районах бассейна Конго, в густых первобытных лесах. Немногие крупные животные сумели приспособиться к жизни в сумрачных и сырых дебрях внутренних районов тропического леса. Поэтому у бонобо мало опасных врагов. Обезьяны шимпанзе тоже лесные жители, но они все-таки предпочитают держаться поближе к краю леса.

Ещё две новые обезьяны

В 1942 году немецкий зверолов Руе поймал в Сомали обезьяну, название которой не мог найти ни в одном из руководств. Немецкий зоолог Людвиг Жуковский объяснил Руе, что животное, пойманное им, ещё неизвестно науке. Это павиан, но особого вида. Л. Жуковский дал ему название Papio ruhei, что есть — павиан Руе.

В том же году другой немецкий зоолог — доктор Инго Крумбигель — изучал коллекции млекопитающих животных, собранные в лесах острова Фернандо-По (в Гвинейском заливе, недалеко от Камеруна). Остров небольшой: его площадь 2100 квадратных километров. Но населён он довольно густо: живёт здесь более 20 тысяч человек.

В лесах острова обитают разнообразные животные. Английский натуралист Уотерхаус ещё в 1838 году составил подробный перечень всех четвероногих и пернатых обитателей Фернандо-По.

Но ни Уотерхаус, ни другие исследователи, побывавшие на острове после него, не заметили здесь самого, пожалуй, приметного зверя!

Крумбигель, разбирая коллекции из Фернандо-По, обнаружил в них странную черно-белую шкуру неведомой обезьяны; Уотерхаус ни словом о ней не упоминал. А окрашена обезьяна очень заметно — как верстовой столб! Тело у неё чёрное, а руки, ноги и хохол на голове белые.

Может быть, задаёт себе вопрос Крумбигель, разновидность черно-белых обезьян не существовала во времена Уотерхауса? Она развилась позднее, уже после путешествия Уотерхауса на Фернандо-По, «отпочковавшись» от какого-нибудь местного вида обезьян, например от чёрных колоб.

Однако это маловероятно.

Крумбигель назвал открытую им обезьяну Colobus metternichi — колоба Меттерниха.

Колоб, или шелковистых обезьян, природа наделила множеством уникальных качеств.

Питаются они исключительно растительной пищей, главным образом листьями деревьев. Огромный желудок, как у коровы, разделён у них на три отдела. В сложных лабиринтах желудка перетираются, перевариваются древесные листья. Этой малопитательной пищи колоба может съесть невероятное количество — за один обед 2,5 килограмма. А ведь сама она весит обычно около 7 килограммов! Наевшись до отвала, животное повисает на суку и замирает в сонной дремоте, медленно переваривая свой обед. Однако при необходимости колобы передвигаются очень быстро. Они обитают в самом верхнем «этаже» тропического леса. Чтобы спуститься вниз, колобы прыгают с вершин огромных деревьев прямо на нижние суки, пролетая расстояние в десятки метров.

Тело некоторых шелковистых обезьян окружено по бокам (от передних до задних лап) густой бахромой длинных белых волос. На конце хвоста волосы образуют пышное опахало.

Бахрома и опахало не украшения, а замечательные приспособления для планирующего полёта. Когда обезьяна прыгает с вершины дерева, длинные волосы вздуваются, как парашют, и поддерживают её налёту.

Колобы — единственные обезьяны[11], за красивыми шкурами которых охотятся мехопромышленники.

Но добыть их нелегко. Колобы живут в девственных лесах, на вершинах гигантских деревьев. Некоторые виды шелковистых обезьян известны науке лишь по нескольким шкурам, купленным путешественниками у местных охотников.

Давно ли ловят йети?

Шестьдесят два года назад, в 1899 году, Уэдделл, один из первых европейцев, проникших в Тибет, описал в своей книге «В Гималаях» странные, похожие на человеческие следы, которые он встретил в высокогорных снежниках на перевале Донкьяла. С тех пор почти каждая экспедиция в Гималаи приносит сведения о волосатых обезьяно-людях, обитающих высоко в горах. Шерпы — непальские горцы — называют этих фантастических животных йети.

Сначала никто не хотел верить, что в бесплодных снегах высочайшего в мире торного хребта могут жить человекообразные существа. Но все больше и больше накапливалось убедительных, казалось бы, фактов. Видели и не раз фотографировали следы йети, слышали будто бы их крик. Может быть, это крупные прямоходящие человекообразные обезьяны, нечто вроде «снежных горилл»?

Люди, которые не верят в существование «снежного человека», в полемике с его сторонниками прибегают обычно к следующему доводу:

— Если снежный Человек существует, — говорят они, — почему же до сих пор его не могут поймать. Ловят, ловят — и никаких результатов.

Но дело в том, что до самого последнего времени никто и не предпринимал никаких попыток поймать загадочного йети, и по весьма простой причине — никто в него не верил!

Хотя зоологи услышали о йети более 60 лет назад, первая экспедиция на его поиски была организована лишь в 1954 году.

Весной 1957 года в Непале стала работать американская экспедиция Тома Слика. В 1958 году к ней присоединилась шотландская экспедиция, а в 1959 году ещё одна американская охотничья партия. Все новые и новые экспедиции штурмуют гималайские высоты, и, возможно, неуловимый йети будет пойман. Разумеется, если он существует. А в этом-то как раз многие зоологи очень сомневаются. Вопрос осложнился тем, что определённые круги Соединённых Штатов поспешили воспользоваться интересной научной проблемой в весьма неблаговидных целях. Как сообщали некоторые индийские газеты, не все американские экспедиции в Гималаях заняты поисками «снежного человека». Это только предлог, использованный ими для проникновения в пограничные с Китайской Народной Республикой районы Непала. И в самом деле странно, что о работе некоторых «научных» экспедиций, побывавших в последние годы в Непале, нет никаких общедоступных публикаций. Где и каким образом они вели свои работы — покрыто мраком неизвестности.

Читатели помнят, что несколько лет назад американские «исследователи» воспользовались ещё более смехотворным предлогом в целях пограничной разведки: искали Ноев ковчег на склонах Арарата!

Все это очень неприятно. Не легко теперь разобраться в проблеме йети — что тут правда, что ложь — в запутанной неразберихе противоречивых мифов, фактов и политических интриг.

Есть ли в Америке человекообразные обезьяны?

Читатели, немного знакомые с зоологией, скажут — к чему этот вопрос? Ведь давно установлено, что человекообразных обезьян в Америке нет и никогда не было: ни в одной из американских стран, несмотря на тщательные поиски, не найдено ископаемых остатков антропоидов (то есть человекообразных обезьян).

И тем не менее некоторые учёные утверждают, будто в Южной Америке, в девственных лесах Амазонки и Ориноко, обитают человекообразные обезьяны. Говорят даже, что однажды такая обезьяна попала в руки исследователей. Вот как было дело.

В 1917 году швейцарский геолог Фрэнсис де Луа с группой товарищей углубился в обширные тропические леса горного хребта Сьерра-Перийя (вдоль границы Колумбии и Венесуэлы).

Три года, полных приключений, провели путешественники в диких дебрях. Наконец, измученные лишениями, вышли к реке Тарра (приток Кататумбо, впадающей с юго-запада в залив Маракаибо). Здесь на берегу реки они и встретили странных животных. Услышали однажды шум и крики. Выскочили из палаток; две большие, презлющего вида обезьяны направились им навстречу, размахивая руками и испуская «боевой клич». Они шли на, двух ногах, были очень рассержены, ломали ветки и бросали их в людей, надеясь прогнать незваных пришельцев из своих владений.

Путешественники хотели застрелить самца, который вёл себя наиболее агрессивно. Но в решительный момент он спрятался за самку, и все пули достались ей.

Убитую обезьяну посадили на ящик, подпёрли палкой подбородок, чтобы она держалась в сидячей позе, и сфотографировали.

Де Луа утверждает, что у этой удивительной обезьяны не было хвоста. Во рту у неё он насчитал будто бы не 36, как у всех американских обезьян, а всего 32 зуба, как у антропоидов.

Обезьяну измерили: длина её была 1 метр 57 сантиметров[12].

Сняли с неё шкуру, отпрепарировали череп и нижнюю челюсть. Но, увы! В жарком климате тропиков шкура скоро испортилась. Потеряли где-то в лесных дебрях и челюсть обезьяны. Дольше всего сохранялся череп, и, может быть, его и привезли бы в Европу, не попади он к повару экспедиции. Повар был большой оригинал: череп уникальнейшей обезьяны решил использовать в качестве… солонки. Бесспорно, это не лучший способ сохранения зоологических коллекций. Под действием сырости и соли череп распался по швам, и незадачливые коллекционеры решили его выбросить.

Антропоид Луа — гигантская коата

Такой анекдотический рассказ о своём открытии привёз де Луа в Европу. Однако некоторые учёные нашли его сообщение вполне правдоподобным. В 1929 году французский антрополог Монтандон по фотографии и рассказам Луа описал новый вид и даже род «человекообразных» обезьян — Ameranthropoides loysi, «Американский антропоид Луа».

Надо сказать, что профессор Монтандон давно ждал-подходящего материала для подкрепления своей реакционной теории, так называемого «ологенизма». Вопреки данным палеонтологии Монтандон утверждал, что «люди возникли на разных материках независимо друг от друга и, следовательно, не связаны между собой родственными связями»[13]. Чтобы иметь хоть какое-то основание для гипотезы о самостоятельном происхождении человека в Америке[14], нужно было найти американскую человекообразную обезьяну.

И вдруг — о, удача! — Монтандон прослышал, что швейцарский исследователь привёз из Америки фотографию очень крупной и, кажется, бесхвостой (во всяком случае, на фотографии хвоста не видно) обезьяны.

Монтандон разыскал и этого исследователя и изготовленную им фотографию (через девять лет после возвращения Луа в Европу). Сделал доклад во Французской академии наук и разрекламировал в нескольких статьях новую «человекообразную» обезьяну Америки. Он даже пытался возвести её на один эволюционный уровень с питекантропом — ископаемым предком человека.

Необоснованные утверждения Монтандона вызвали возмущение антропологов всех стран. Появился целый ряд критических статей.

Мнение многих специалистов было таково: «антропоид» Луа не человекообразная обезьяна, а, вероятно, новый, очень крупный вид паукообразных обезьян, или коат, весьма обычных для лесов всей Центральной и Южной Америки. Обезьяна Луа и в самом деле очень напоминает коат.

Однако есть у неё и некоторые отличия от известных видов паукообразных обезьян. Прежде всего очень большой рост: 1 метр 57 сантиметров. Самые крупные американские обезьяны не превышают 1 метра 10 сантиметров. Кроме того, насколько можно заключить по фотографии, у обезьяны Луа ноги более короткие, чем у известных коат[15], а грудь и плечи более широкие.

Но как же быть с хвостом? Ведь де Луа утверждает, что у его обезьяны не было хвоста. Проверить это теперь невозможно. Вообще в сообщении де Луа много сомнительных деталей, которые у зоолога не могут не вызвать возражений.

Де Луа рассказывает, что атаковавшие их лагерь обезьяны шли на двух ногах, выпрямившись во весь рост. Они свободно передвигались в этом положении. Значит, хождение на двух ногах для них — дело обычное! Но на фотографии ясно видно, что у обезьян Луа очень длинная ступня хватательного типа. Животное с такой ступнёй не может долго и Легко ходить на двух ногах.

Правда, обычные коаты, поднявшись на ноги, довольно быстро бегают по веткам. Но только по веткам, которые цепко обхватываются их длинными задними «руками». По земле коаты на двух ногах передвигаются с трудом, как бы хромая. На ходу они балансируют длинным хвостом. Сделав несколько неуклюжих шагов, обезьяна опускается на четвереньки — так она чувствует себя куда увереннее.

Человеку, знакомому с повадками животных, трудно поверить также в рассказ де Луа о том, что самец обезьяны, испугавшись направленных на него ружей, спрятался за спину самки. Будто он знал, что это спасёт его от смерти!

Одним словом, Монтандон оказал плохую услугу науке, вытащив из забвения фотографию неизвестной обезьяны лишь затем, чтобы путаными измышлениями дискредитировать это открытие.

И очень жаль: сфотографированная де Луа обезьяна — по-видимому, новый и очень интересный вид паукообразных обезьян. Только не нужно было её выдавать за человекообразного примата. Назвать её следовало иначе: просто Ateles loysi, то есть «коата Луа».

Дурные примеры заразительны

Хуже всего, что у Монтандона и де Луа нашлись последователи, которые пошли на грубые подделки, чтобы вдохнуть свежие силы в миф об американском «питекантропе».

В 1951 году во Франции была опубликована книга швейцарского исследователя Южной Америки Куртевиля[16]. В ней он рассказывает о своих встречах с огромными бесхвостыми обезьянами в лесах того же самого района, в котором блуждал де Луа, и даже приводит фотографию странного существа, которое называет «питекантропом». Сей «питекантроп», — пишет доктор Эйвельманс[17], — представляет собой бессовестную подделку».

Была взята фотография сидящей на ящике обезьяны Луа, разрезана на части и снова собрана в другой позе на фоне девственного леса, но так, что теперь ясно было видно, что у животного нет хвоста.

Не больше доверия вызывает и рисунок «питекантропа», сделанный Куртевилем на обёрточной бумаге. По мнению Эйвельманса, нарисованное Куртевилем существо больше похоже на молодую гориллу, чем на обезьяну Луа, комбинированная фотография которой помещена на следующих страницах. Много биологических нелепостей и в описании якобы встреченного Куртевилем животного.

Курупира, марибунда, пелобо — кто они?

Мистификация и подделки недобросовестных исследователей нанесли большой вред престижу обезьяны Луа. Между тем фотография — бесспорное доказательство её реального существования. На фото мы видим очень крупную, похожую на коату, но неизвестную зоологам обезьяну.

Слухи о таких обезьянах распространены по всем амазонским лесам. О покрытых шерстью лесных «людях», нравы которых очень напоминают повадки крупных обезьян, сообщали ещё первые исследователи Южной Америки — Александр Гумбольдт и Генри Бейтс.

Бейтс, например, рассказывает о загадочном лесном существе курупира, которого очень боятся бразильские индейцы. «Иногда его изображают чем-то вроде покрытого длинными косматыми волосами орангутана, живущего на деревьях. В других местах говорят, что у него раздвоенные внизу ноги и ярко-красное лицо. У него есть жена и дети. Иногда он выходит на плантации воровать маниок».

Бейтс говорит, что курупира почитается за лешего. Однако духи не воруют маниок!

В недавнее время золотоискатели, проникшие в бескрайние леса, через которые с трудом пробивает себе путь река Арагуая, были напуганы страшным рёвом, который слышался в глубине дикой сельвы. Наутро они нашли своих лошадей мёртвыми: у каждой был вырван язык. На мокром песке у реки перепуганные люди заметили след огромных «человеческих» ног длиной в 21 дюйм (52,5 сантиметра).

Об этом случае сообщает английский натуралист Фрэнк Лейн. Рассказ, правда, напоминает сюжеты фантастических повестей.

Однако что нам известно о жизни гигантских совершенно неисследованных[18] лесных массивов таинственного Мату-Гросу, западного штата Бразилии?

Восточная граница Мату-Гросу проходит по реке Ара-гуая. Может быть, и живут там какие-нибудь неведомые обезьяны, такие же большие и сильные, как гориллы. Давно уже ведутся разговоры об американских «гориллах». Миссионеры с Амазонки сообщали о них ещё до того, как Сэвэдж описал африканских горилл.

На полустрове Юкатан (в Мексике) археологи нашли странные каменные изваяния, очень похожие на … горилл. В недавнее время среди наскальных скульптур Южной Америки обнаружены фигуры, напоминающие даже слонов, львов и других африканских животных. Однако это ещё не доказывает, что животные, послужившие моделями местным скульпторам, действительно обитают (или обитали в недавнее время) в лесах Америки.

Удивительные находки свидетельствуют скорее о культурных связях между народами Америки и Африки, существовавших задолго до открытия европейцами Нового Света [19].

И все-таки слухи о больших обезьянах, живущих якобы в дебрях Южной Америки, не прекращаются и по сей день. Бернар Эйвельманс собрал много сообщений о разных пелобо, мапингуари, педегаррафа, марибунда и других странных «человекоподобных» существах, которые, если верить южноамериканским легендам, обитают в тропических лесах Бразилии, Венесуэлы, Колумбии и Боливии.

Из всех сообщений наибольшую научную ценность имеют рассказы де Ваврена, новейшего исследователя Южной Америки. В своей книге «Дикие животные Амазонки», опубликованной в 1951 году в Париже, он пишет:

«Я не раз слышал о существовании больших обезьян в обширных лесах на севере Мату-Гросу, на водоразделе между бассейнами Амазонки и Парагвая. Сам я их не видел. Но всюду в здешних лесах можно услышать о них немало рассказов. В бассейне Ориноко ходят ещё более упорные слухи.

Обезьян этих называют марибунда. Их рост около 1 метра 50 сантиметров. Один местный житель с верховьев Гуавьяре рассказывал мне, что он воспитал у себя дома детёныша марибунда. Это был очень дружелюбный и забавный зверёк. Но когда он подрос, его пришлось убить, так как своими проказами он стал причинять много убытков.

Крик марибунда очень напоминает человеческий голос. Блуждая в лесной чаще, я сам не раз принимал его за зов индейцев».

Однажды в верховьях Ориноко марибунда посеяли панику в лагере де Ваврена. Носильщики приняли их крики за боевой клич воинственных индейцев гуахарибо.

Может быть, марибунда — это обезьяны Луа?

Для такого утверждения нет достаточных оснований. «Дело» загадочной обезьяны, сфотографированной на ящике из-под керосина, не решено окончательно. Ясно только одно: это не человекообразная обезьяна.

В глубине сельвы исследователей ещё ожидают, по-видимому, волнующие встречи с этими недружелюбными животными, которые знакомы нам пока лишь только по «портрету».

Почему это важно?

Поимка и изучение обезьяны Луа представляет интерес не только в чисто биологическом отношении.

Сейчас, когда близится окончательный крах колониализма и рушатся бастионы многовекового рабства угнетённых народов, колонизаторы не брезгуют никакими средствами, чтобы задушить мощный подъем национально-освободительного движения в странах Азии, Африки и Америки. Фальсифицируя науку, идеологи колониализма и проповедники самого оголтелого расизма тщатся при помощи надуманных «теорий» оправдать в глазах общественного мнения свои захватнические планы.

Наиболее реакционными из буржуазных учёных придуманы многочисленные гипотезы ологенизма, полигенизма, дихотомизма и тому подобные измышления. Авторы у них разные, а цель одна — создать видимость доказательств, что человек произошёл будто бы от разных предков. Современные народы, населяющие различные материки и острова, не родные братья по крови и происхождению, как это давно установлено наукой, а, видите ли, совершенно разные виды и даже будто бы роды живых существ. Различное происхождение, очевидно, предполагает и разные способности. Поэтому, по мнению расистов, одни народы, высшие, призваны самой природой господствовать на земле, другие, низшие, обречены в силу своей исходной неполноценности на рабство и вымирание.

Для защитников этой людоедской концепции была бы неоценимой находкой американская человекообразная обезьяна. Ведь в Америке до сих пор не обнаружено никаких следов пребывания человекообразных обезьян — ни в наши дни, ни в далёком прошлом. Теории расистов, утверждающие, что коренные обитатели Америки происходят от местных антропоидов, висят в воздухе. Давно уже реакционные атропологи хватаются за любой повод, изобретая всякого рода американских человекообразных обезьян и «питекантропов», чтобы заполнить этот пробел в своих измышлениях. Случай с обезьяной Луа не единственный.

Скандальное происшествие с другим американским «антропоидом» случилось ещё раньше, в 1922 году. В древних слоях земли Вайоминга (штат на западе США) нашли коренной зуб ископаемой человекообразной обезьяны — так по крайней мере определили эту находку крупнейшие американские палеонтологи. Это была грандиозная сенсация, потрясшая весь научный мир. «Примитивного члена семейства людей», как величали гипотетического обладателя зуба некоторые американские зоологи, назвали гесперопитеком. Немецкий реакционный учёный Франц Кох поспешил записать гесперопитека в предки арийской расы, которая, разумеется, должна иметь особое происхождение.

Но, как и следовало ожидать, более тщательные исследования показали, что пресловутый зуб принадлежит не антропоиду, а… дикой ископаемой свинье из рода простенопс (коренные зубы свиньи и человека очень похожи).

Вот скандал! «В предках арийской расы, — пишет профессор М. Ф. Нестурх, — оказалась ископаемая североамериканская свинья».

Но урок не пошёл впрок шарлатанам от науки. Через семь лет после гесперопитека был изобретён «амерантропоид Луа» и его модифицированный вариант в сочинении Куртевиля. Будут, очевидно, и другие подделки.

Нет, однако, никакого сомнения в том, что ни обезьяна Луа, ни другие описанные по ошибке американские «антропоиды», вроде гесперопитека или гомункулюса аргентинского палеонтолога Амегино, на самом деле не принадлежат к человекообразным обезьянам. Можно считать доказанным, что предки индейцев сравнительно недавно, приблизительно 25 тысяч лет назад, переселились в Америку из Азии через перешеек, соединявший в ледниковое время Чукотский полуостров и Аляску. Никакого самостоятельного центра происхождения человека в Америке не было.

Возможно, что в ту же богатую событиями эпоху вслед за человеком, стадами бизонов и мамонтов из Азии в Америку переселилось ещё одно загадочное существо — родной брат «снежного человека».

Вот что о нем рассказывают.

«Леший» из Арройо-Блафф

27 августа 1958 года Джеральд Крю собрался на работу. Он работал трактористом на строительстве новой автострады в округе Гумбольдт (крайний северо-запад Калифорнии).

Путь его лежал через долину Арройо-Блафф. Вокруг расстилалась дикая, ненаселейная местность — каменистые россыпи и хвойные леса на склонах гор.

Умывшись в реке, около которой расположился лагерь строителей, Дж. Крю направился к своему трактору и вдруг остановился как вкопанный.

Ещё бы — ведь он наткнулся на следы… «снежного человека», который, как утверждают, бродит в снегах Гималаев!

Но ведь здесь Калифорния — страна модных курортов, апельсиновых плантаций и самых крупных в мире киностудий…

Джеральд Крю, когда пришёл в себя, измерил отпечатки огромных босых ног, оставленных на глинистой почве неведомым существом. Сорок сантиметров — длина ступни! А длина шага 115—175 сантиметров.

Тракторист рискнул пройти по следу некоторое расстояние. Следы спускались почти с отвесного склона (около 80°!), огибали рабочий посёлок и исчезали в лесу за холмом.

Дж. Крю и раньше слышал от товарищей о таких же странных и огромных следах, замеченных на берегу реки Мэд (впадает в Тихий океан севернее залива Гумбольдта).

В сентябре 1958 года загадочное существо снова появилось около рабочего посёлка. Жена одного из мастеров написала письмо в местную газету «Гумбольдт Таймс»:

«Среди рабочих ходят слухи о существовании Человека Лесов. Что слышали вы об этом?»

Письмо было напечатано в газете. В редакцию стали поступать письма и от других читателей. Многие из них утверждали, что собственными глазами видели «патона» — так окрестили здесь лохматого великана.

К этому времени Дж. Крю ещё раз встретил в долине Арройо-Блафф загадочные следы и сделал с них гипсовые слепки. «Гумбольдт Таймс» на первой странице поместила фотографии этих слепков. Материал перепечатали другие газеты. Со всего мира посыпался град писем, телеграмм, вопросов.

Странными событиями заинтересовались и учёные. Американский зоолог и палеонтолог Иван Сэндерсон прибыл на место происшествий. Расспросил очевидцев, осмотрел гипсовые слепки и выяснил целый ряд новых интересных обстоятельств. О собранных сведениях он сообщил в нескольких статьях. Одна из них была опубликована в кубинском журнале «Боэмия» [20] (в первом номере за 1960 год).

Вот что удалось установить Ивану Сэндерсону.

Предприниматель, который взял подряд на строительство автострады, вначале решил было, что кто-то из местных жителей запугивает рабочих, чтобы помешать строительству дороги. Однако этот мистификатор обладал, по-видимому, нечеловеческой силой. Он унёс, например, со склада стальную бочку с дизельным топливом ёмкостью в 250 литров и бросил её в глухом ущелье. Затем утащил в лес стальную трубу и колесо от экскаватора. Рэй Уоллес, предприниматель, нанял двух детективов. Они должны были выследить и поймать злоумышленника.

Считая, что время — деньги, Рэй Керр и Боб Бритон обзавелись ищейками и немедленно приступили к поискам. Но задача оказалась не такой простой, и сыщики начали всерьёз задумываться над тем, что если их дела и дальше будут идти таким же образом, то у них окажется гораздо больше времени, чем денег.

Но вот однажды в октябре 1959 года, уже после заката солнца, два Шерлока Холмса возвращались из очередного поискового рейда.

Вдруг на обочине лесной дороги они заметили лохматое человекообразное существо. Это был «патен»! В два прыжка перескочил он дорогу и исчез в кустах.

Собаки, которых сыщики пустили по его следам, пропали без вести. Говорят, что позднее нашли в лесу их обглоданные кости.

Рассказывают далее, что одна супружеская пара пролетала на собственном самолёте над этой местностью. В горах ещё лежал снег. Супруги, хотя и были заняты друг другом, однако заметили и внизу кое-что: огромного лохматого великана, который шёл босиком по снегу, оставляя за собой длинную вереницу следов.

Одна дама и её дочь встретили двух патонов в долине Хупа. А в августе 1959 года двое местных жителей снова увидели следы чудовищ в 23 милях севернее новой автострады. Нашли даже их шерсть, которая клоками пристала к ветвям елей и к коре сосен на высоте около двух метров от земли. Длина волос была разная — от 2 до 27 сантиметров.

Под деревьями нашли логово патона, где он ночевал. Оно было сооружено из мха и ветвей. Мох и лишайники патон обдирал с деревьев.

Корреспондент газеты «Гумбольдт Тайме» Бетти Аллен беседовала с местными индейцами.

— Святой боже! — удивились они. — Неужели белые наконец узнали об этом!

Прежде в этих местах патонов было больше. Говорят, что однажды они будто бы напали даже на шахтёрский посёлок у реки Чётко (юго-западный Орегон), разорили склад со съестными припасами и убили трех рабочих. Во время золотой лихорадки 1848—1849-х годов нахлынувшие в Калифорнию толпы авантюристов истребили и прогнали в дальние леса много патонов. Уцелели из них очень немногие.

— Какие выводы можно сделать иа этих сообщений? — спрашивает Иван Сэндерсон.

Миновало то время, когда зоологи дружно высмеивали фантастическую волосатую фигуру, неожиданно объявившуюся на ледяных вершинах Гималаев, словно призрак из далёкого прошлого нашей планеты.

Странные сообщения о разного рода «диких людях» поступают теперь из самых неожиданных мест — из Малайи, Индонезии, Северо-западного Китая, из Монголии, с Памира, из Забайкалья, даже с Кавказа, и, наконец, из Калифорнии.

Учёные, которые занялись исследованием этой в высшей степени интересной проблемы, нашли «следы» дикого человека даже в античной литературе и средневековых манускриптах Западной Европы.

Создаётся впечатление, что ещё совсем недавно, каких-нибудь 400—500 лет назад, эти предполагаемые человекообразные обезьяны были распространены очень широко. Изобретение огнестрельного оружия положило начало их массовому истреблению.

Возможно, что рассказы о разного рода алместы, алмасах и каптарах, которые можно услышать от жителей Кавказа, Центральной Азии и Монголии, — запоздалые воспоминания о давно минувших временах, когда эти «лешие» из плоти и крови обитали бок о бок с человеком.

Возможно также, что в некоторых укромных уголках они сохранились и до наших дней. Северо-западная Калифорния и юго-западный Орегон — одно из возможных мест обитания этих неведомых существ, которые могли переселиться сюда в ледниковую эпоху из Азии, поскольку никакие ископаемые остатки антропоидов в Америке не найдены.

«В окрестностях Арройо-Блафф, — пишет Иван Сэндерсон, — безусловно, происходят странные вещи. Какое-то таинственное существо ухитряется переносить с места на место стальные бочки с нефтью, железные трубы и колёса. Оно легко взбирается по отвесным склонам, громко рычит и оставляет сорокасантиметровые следы.

Не может быть никакого сомнения в том, что эти следы действительно существуют. Они не были сфабрикованы каким-либо мистификатором: против этого имеются достаточно веские доказательства.

Крайний северо-запад Калифорнии занимает более ста квадратных миль. До самого последнего времени эта местность была необитаема. Территория покрыта густыми и непроходимыми лесами и недоступна для наблюдения с воздуха (за исключением самых высоких горных вершин).

Места эти никем не исследованы. Не составлены даже подробные карты. В самом центре цивилизации находится совершенно дикое место и, вероятно, живёт там неведомое и загадочное существо».

Однако далеко не все американские зоологи согласны с мнением Ивана Сэндерсона о том, будто «имеются достаточно веские доказательства», что следы патона не сфабрикованы мистификатором.

Передо мной лежит только что полученное письмо из Американского музея естественной истории от доктора Джозефа Мура, который пишет, что он и его коллеги с большим скептицизмом изучают сообщения о «снежном человеке» из Арройо-Блафф.

Материалы, поступившие в музей из Калифорнии, представляют «достаточно веские доказательства лишь того, что это не больше, как шутка, и мы воздерживаемся пока от их обсуждения».

Тем не менее Том Слик, организатор американских экспедиций за гималайскими йети, решил попытать счастье и в Калифорнии. Недавно он был в Москве и сообщил, что командировал специалистов в Арройо-Блафф на разведку.

Агогве — «снежные человечки» Африки

Одна из неразрешённых тайн африканских дебрей, пишет британский натуралист Фрэнк Лейн, маленькие лесные «человечки» — агогве.

Странные создания не превышают в высоту четырех футов (около 1 метра 20 сантиметров), все их тело покрыто рыжими волосами, лицо у них обезьянье, но ходят агогве на двух ногах, как люди.

Живут агогве в глубине непроходимых лесов. Даже у опытного охотника мало шансов увидеть их. Это случается только раз в жизни, говорят местные жители. Молва об агогве распространена на территории более чем в 1000 километров — от юго-западной Кении до Танганьики и дальше до Мозамбика.

О маленьких лесных «человечках» сообщают и европейские путешественники. Капитан Хиченс, чиновник британской администрации в Кении, за долгую службу в Африке собрал много сведений о загадочных, неизвестных науке животных, в существование которых верят местные жители. В статье «Африканские таинственные животные», опубликованной в 1937 году в английском научном журнале «Дискавери» («Открытие»), он пишет об агогве:

«Несколько лет назад я получил охотничью командировку: застрелить льва-людоеда в лесах Иссуре и Симбити на западной[21] окраине Вембарских равнин. Однажды, когда я на лесной прогалине поджидал в засаде людоеда, из леса вдруг вышли два маленьких коричневых создания и скрылись в чаще на другой стороне поляны. Они напоминали крошечных человечков высотой около четырех футов, шли на двух ногах и были покрыты рыжей шерстью. Сопровождавший меня местный охотник замер с открытым от удивления ртом.

— Это агогве, — сказал он, когда немного пришёл в себя».

Хиченс потратил много напрасных усилий, чтобы снова увидеть маленьких «человечков». Но легче найти иголку в стоге сена, чем проворного зверя в этой непролазной чаще!

Хиченс уверяет, что существа, которых он увидел, не были похожи ни на одну из известных ему обезьян. Но кто они?

Несколькими годами раньше в «Журнале естественнонаучного общества Восточной Африки и Уганды» было напечатано следующее сообщение: «Туземцы области Ква-Нгомбе уверяют, что их горы населены буйволами, дикими свиньями и племенем маленьких рыжих „человечков“, которые ревниво стерегут свои горные владения. Старый Салим, проводник из Эмбу, рассказал, что однажды с несколькими товарищами он поднялся высоко в горы. Дошли почти до самой вершины, здесь дул холодный ветер. Внезапно целый град камней посыпался сверху на охотников. Они пустились наутёк. Оглянувшись назад, старый Салим увидел десятка два маленьких рыжих „человечков“, которые швыряли в них камни с вершины отвесной скалы».

Вот другие рассказы о маленьких рыжеволосых «человечках» Африки.

Один путешественник видел их с корабля, проплывавшего недалеко от берега Мозамбика, в обществе павианов. Другой встретил в глубине этой же страны целую семью агогве: мать, отца и детёныша. Местные охотники, сопровождавшие его, решительно запротестовали, когда он хотел застрелить одного из «лиллипутов».

— Слыхал ли ты, — спросил охотника Котнея его оруженосец, — о маленьких человечках, которые живут на May?[22] О маленьких человечках, которые скорее обезьяны, чем люди?

И он рассказал, как его отец попал однажды в плен к «гномам» May, когда пас овец на склонах горы Лонгонот[23]. Недосчитавшись одной овцы, он пошёл по её кровавому следу. Вдруг откуда ни возьмись его окружили странные маленькие создания, ростом ниже, чем «лесные люди» (то есть пигмеи), хвостов у них не было, но напоминали они скорее обезьян, прыгающих по деревьям, чем людей. Кожа у них белая, как брюхо ящерицы, но лицо и тело поросли длинными чёрными волосами.

При помощи своего копья пастух избавился от опасного общества воинственных «гномов».

Самое поразительное, что маленькие лесные «человечки», какими их рисует молва, очень напоминают вымерших обезьян, хорошо известных палеонтологам…

500—800 тысяч лет назад на равнинах Южной Африки действительно жили маленькие волосатые «человечки». Небольшими группами они бродили по долинам рек, охотились на зайцев, павианов и даже антилоп, на которых устраивали облавы всем «обществом». Павианов и антилоп волосатые «человечки» убивали, разбивая острыми камнями их черепа.

В 1924 году рабочие известковых карьеров на востоке Калахари нашли окаменевший череп одной из этих доисторических обезьян. С тех пор антропологи изучили несколько десятков их черепов, зубов и костей.

Южноафриканский биолог Раймонд Дарт, исследовав первую находку из Калахари, назвал ископаемых «человечков» австралопитеками («южными обезьянами»). То были удивительные обезьяны! Жили они на земле, ходили только на двух ногах и обладали почти человеческими пропорциями тела.

У них и зубы были скорее человеческие, чем обезьяньи. Даже по объёму мозга они стояли ближе к человеку, чем к обезьянам. У пятилетнего детёныша-австралопитека вместительность черепной коробки равнялась 420, а у взрослых австралопитеков 500—600 кубическим сантиметрам — почти вдвое больше, чем у шимпанзе, и не меньше, чем у гориллы! А ведь австралопитеки были значительно мельче этих обезьян. Рост их не превышал в среднем 120 сантиметров, а вес — 40—50 килограммов.

Некоторые учёные предполагают даже, что австралопитеки владели речью и умели пользоваться огнём. Поэтому они считают их древнейшими предками человека.

«Но, — пишет М. Ф. Нестурх, — фактов в пользу такого предположения не имеется. Нет никаких оснований, — говорит он, — считать этих обезьян нашими предками».

— Действительно ли, — спрашивают некоторые романтически настроенные зоологи, — все австралопитеки вымерли? Может быть, слухи о «гномах May», о лесных «человечках» агогве обязаны своим происхождением уцелевшим в глуши девственных лесов австралопитекам? Гонимые своими более сильными и развитыми «кузенами» — людьми каменного века, они могли укрыться от их преследования в непроходимой лесной чаще[24] и на вершинах гор, которые в Африке совершенно не населены и редко посещаются людьми: для, африканца там слишком холодно. Ведь нечто подобное произошло, по-видимому, со «снежным человеком» в Азии.

Волк или дворняга

Хищные звери лучше известны людям и лучше изучены, чем обезьяны. Ведь человеку частенько приходилось вступать в борьбу с хищниками, защищая от их нападения свой скот и свою жизнь. Волей-неволей он хорошо изучил своих врагов.

Скотоводы и охотники всех стран прекрасно знают повадки хищников своей родины. Поэтому труднее всего ускользнуть от внимания натуралистов именно хищным животным. И все-таки даже в мире хищных зверей зоологов ожидают иногда сюрпризы.

Один из последних «сюрпризов» — горный волк из Кордильер Южной Америки. История его открытия изобилует неожиданными находками и горькими разочарованиями.

В 1927 году директор Гамбургского зоопарка Лоренц Гагенбек — сын и продолжатель дела Карла Гагенбека[25] — купил в Буэнос-Айресе шкуру какого-то неизвестного волка. Человек, продавший её, сказал, что это «горный волк», убит он высоко в Кордильерах. Никто из специалистов не мог установить, какому зверю в действительности принадлежит эта шкура. Она долго путешествовала из одного музея Германии в другой и наконец попала в Мюнхен.

Через 14 лет её увидел здесь большой знаток млекопитающих животных доктор Крумбигель. После долгих раздумий он решил, что шкура принадлежит, по-видимому, какой-то горной разновидности гривистого волка. Гривистый волк живёт в пустынных равнинах Парагвая, Боливии, Северной Аргентины и Южной Бразилии. Он тоже открыт сравнительно недавно и ещё плохо изучен. У него очень длинные ноги[26] и уши, а на загривке и на спине растёт небольшая грива. Известно, что гривистый волк охотится ночью, главным образом на различных мелких зверей, питается он также и фруктами.

Привезённая Гагенбеком шкура неведомого зверя после исследования Крумбигеля была внесена в каталог Мюнхенского музея под названием «горная раса гривистого волка».

Через несколько лет Гагенбек снова был в Аргентине. На каком-то рынке он увидел ещё три такие же шкуры; но за редкостные шкуры просили слишком дорого, и он не купил их.

В то же приблизительно время доктор Крумбигель, просматривая свои старые записи, вспомнил, что в одной из коллекций южноамериканских млекопитающих он нашёл как-то череп волка, не похожего ни на один из известных науке видов. Старая работа с описанием признаков странного черепа, которую учёный разыскал в своих архивах, очень его обрадовала. Он понял, что наконец-то получил ключ к разгадке тайны злополучной шкуры из Мюнхенского музея, которая, как он сам отлично понимал, была им неточно определена.

В 1949 году Крумбигель опубликовал работу, в которой сообщал о результатах своих исследований: череп и шкура принадлежат животному особого вида и рода. Он назвал его дазиционом (Dasycyon hagenbecki) [27]. Дазицион близок к гривистому волку, хотя и сильно от него отличается. Он крупнее (длина шкуры с хвостом два метра), более приземистый и коренастый, с короткими ногами. У него маленькие округлые уши и очень густая и длинная шерсть. На спине волосы достигают в длину двадцати сантиметров! Мех у дазициона темно-бурого цвета, а у гривистого волка жёлто-рыжий, как у нашей лисы. Гривистый волк живёт на открытых равнинах, а дазицион в горах.

Ещё никто из европейцев не видел этого зверя ни живым, ни мёртвым. Он был описан и «приобщён» к науке, так сказать, по частям — по шкуре и черепу, привезённым в Европу в разное время.

Впрочем, в последние годы среди специалистов раздаются голоса, отрицающие реальное существование описанного Крумбигелем волка. Открытый таким «экстравагантным» образом зверь, по их мнению, просто-напросто одичавшая дворняжка. В новейшем справочнике по южноамериканским млекопитающим животным («Каталог млекопитающих Южной Америки»), изданном в 1957 году, дазицион не упоминается в числе диких обитателей этого материка. Я написал, прося разъяснений, в Аргентинский музей естественной истории. Мнение проф. А. Кабрера было таково, что дазицион Гагенбека не горный волк, а лохматая одичавшая собака, что-то вроде шотландской овчарки колли; сначала она попала в руки живодёров, а потом в Мюнхенский музей. Профессор А. Кабрера — крупнейший современный специалист по млекопитающим Южной Америки.

Но и доктор Крумбигель — тоже учёный с мировым именем. Он утверждает, что, если и мог ошибиться, то только относительно происхождения шкуры, но не черепа, который носит явные признаки, не имеющие никакого отношения к собачьему роду.

К сожалению, проверить правильность его определения сейчас невозможно: шкура дазициона, может быть, и хранится ещё в музее, но череп погиб во время войны. Так что спор этот могут решить только будущие исследователи, которым предстоит заново добыть бесценный для науки трофей — череп горного волка Кордильер или… одичавшей дворняги из трущоб Буэнос-Айреса.