- М-а-а-т! - протрубил вдруг Слон, и Веня открыл глаза.
      - Мат! - взвизгнул линзоглазый судья и, схватив со стола "престиж", протянул победителю.
      Анюта хлопала ресницами, растерянно разведя руки в стороны, и, когда Вениамин рывком выключил питание, так и осталась сидеть, не опустив их. Слон, вежливо кивнув Вениамину, сунул "престиж" под мышку и пошел прочь, сопровождаемый восхищенными болельщиками. Сделав десяток шагов, он повернулся и остановил толпу властным движением руки:
      - Не надо шума, ребята! Не надо шума... - и пошел дальше один. Отошел, сел над речкой на скамейку, лицом к Марсову полю, закинул ногу на ногу и закурил в одиночестве.
      Они шли по аллее под руку, и рука Анюты, казалась Вениамину тяжелой. Он все еще не мог успокоиться :
      - Дура! Дура-баба! Клюнуть на такую удочку! Шуры-муры... Анахронизм!
      Он непроизвольно ускорил шаг, но Анюта двигалась не очень согласованно, словно не поспевала, и ему "на мгновенье почудилось, что рядом идет вовсе не Анюта, а его бывшая жена - с ее обычной манерой виснуть на руке...
      - "Раскрасавица Анюта!.." Размазня - вот ты кто! Раззява! Корова весенняя...
      ...Веня не сразу понял, что произошло. Неопытная, не имеющая представления о тяжести своей женской руки, Анюта не рассчитала силы толчка. Он лежал на газоне и сквозь качающиеся у лица травинки видел, как она минуту постояла на песке аллеи, глядя на него, затем повернулась и пошла назад.
      Легкой походкой, красивая и молодая, Анюта уходила к другому...
      Так-то, Веня, так-то, друг... Догнать, что ли? Отключить питание - и баста, кончен бал! Нет, брат... Это уже будет не по-мужски. Черт с ней-пусть катится на все четыре стороны! Свет клином не сошелся! Все они, бабы, одинаковые, Веня... Вена вот только жалко, очень Вена жалко. Вен бы так не поступил! Вен бы тебя ни за что не предал, ни за какие коврижки!..