Бульдоги под ковром-2 или Сварог - нечаянный герой

Ольга Тонина. Норма Найт. Александр Афанасьев.
 
Бульдоги под ковром-2 или Сварог — нечаянный герой
("Один пинок ногою и Отпечаток Ступни" или "Любовь, опаленная огнем — пехт")

Пролог

      Более всего это напоминало…
      Да ничего это не напоминало, черт возьми! Точнее напоминало всю ту же картину виденную ранее.
      Вокруг не было ни бесплотной пустоты, ни кромешной темноты; не было и слепящего света, разверзшейся перед ним бездны или, скажем, сдавливающего со всех сторон каменного мешка. Напротив: вокруг было много чего интересного! Было полно клубящихся цветов, каких-то переливающихся фигур, смутных теней, но…
      Но дело все в том, что в человеческом языке не имеется названий для таких цветов, нет определений для подобных форм — или хотя бы для внятных ассоциаций с ними. Да, еще окружающее полнилось звуками, запахами, осязательными и вкусовыми ощущениями, но, опять же, передать их словами невозможно. Как бы это объяснить понятнее… Да, и это Сварог уже видел ранее. Он уже был здесь. И это ему определенно не нравилось.
      Здесь, в том пространстве, где оказался Сварог, человеческого точно не было ничего. Абсолютно, совершенно и безнадежно ничего. Даже инопланетным это буйство красок, запахов, звуков, вызывавших десятки ощущений, о которых человек вообще не имеет ни малейшего представления, не являлось, не принадлежало тем космосам (пространствам, измерениям, мирам — называйте, как хотите), которые Сварог изволил посетить. Мельтешащий вокруг калейдоскоп был создан силой, настолько далекой не только от Земли и Талара, но и вообще от представлений о привычных законах Природы, что даже не казался чужим. Он не казался другим. Не казался миром, порожденьем Вселенной. И калейдоскопом он тоже не казался. Он вообще не казался.
      Он просто был.
      И человек по имени Сварог в нем не мог очутиться. Физически не мог.
      Однако же Сварог тут был, и был во второй раз, и снова висел в полном сознании, в собственном теле, сложенном в позу эмбриона, посреди этой какофонии, давящей на все органы чувств, и снова не мог пошевелиться или сделать хоть малюсенький вздох.
      И почему-то не было страшно. Совсем. Как тому самому эмбриону. Но и интересно не было — ни капельки. Да, он полностью ощущал себя, свое тело, хоть и пронизываемое насквозь красками, запахами и звуками (однако ни малейшего вреда телу не причиняющими), думал собственные мысли, понимал, кто он есть и что предшествовало его попаданию "сюда — не знаю, куда". Но страха не было. Хоть он и не дышал. Да и вообще никаких эмоций не было: проявиться им не давали нереальные цвета, непередаваемые звуки, несуществующие запахи…, и прочие «не». Сварога не крутило, не болтало, не трясло. Точнее сказать эмоция была. Одна. Злость. Он висел, а вокруг неистовствовали инородные, инобытные раздражители чувств: зрения, слуха, осязания, обоняния…, и всех тех чувств, о которых Сварог и не подозревал. Ему просто было хреново, паршиво, неуютно и… ну если он только до этих хозяев доберется! Он им! Как он покажет хозяевам кузькину мать, Сварог еще не знал, но был уверен, что сможет это сделать.
      Сварог вспомнил все предшествующее своему первому попаданию в этот не-мир. Вспомнил Корону, революцию волшебников и последовавшую за ней гражданскую войну, вспомнил магический кристалл Око Бога, а также насильственное перемещение в тело частного детектива Ирви-Лонга, спятившую ведьмочку по кличке Щепка, погоню на исполинском танке «Буреносец», исполинские же руины псевдокосмолета «Искупитель»… Вспомнил и Мар-Кифая — некогда верх-советника Императора, а впоследствии президента Короны по имени Визари…, хотя на деле, как выяснилось, Мар-Кифай был натуральным бесом, демоном, пусть и не самого крупного калибра, но занимавшимся стратегическими играми в планетарном масштабе. Созданием глобальных социологических моделей. Бесом, заявившим плененному Сварогу в полуреальной обеденной зале: "Я отправлю вас в мир, который выберу сам. И вы в нем проторчите до конца своих дней. Надеюсь, вам, мягко говоря, там не понравится". Вспомнил он и все предшествующее своему второму попаданию в этот не-мир. Безумную гонку к Аркаиму и все последующие события. И вот опять!

* * *

      И снова единственной связью с нормальным миром оставался нательный крестик, который тянул тело Сварога куда-то в сторону. Оставалось лишь понять, в какую именно сторону крестик его тянет — в пространстве, где не было не то что сторон света, но и вообще понятия верха и низа, не говоря уж о понятиях «правое» и "левое".
      О, наконец-то что-то знакомое! Где-то справа, совсем рядом, снова послышался отчетливый, почти собачий скулеж, жалобный, полный боли, страдания и бессилия — как будто надежно привязанного пса молотят со всей дури палкой. И тут же слева, над самым ухом, раздался звук, который нельзя было интерпретировать иначе, как финал простой констатации факта: "…значит, опять нарушение". Причем констатации, снова произнесенной (если можно так выразиться) сухо, непреклонно и совершенно равнодушно.
      — …таким образом, перед нами снова нарушение.
      Снова, как и в первый раз это был даже не звук — в привычном понимании слова. И даже не звукосочетание…
      Невозможно объяснить.
      Скулеж немедля сделался еще более жалостливым и виноватым. И рядом со Сварогом заворочалось нечто пришибленное, трусливое.
      — И не просто нарушение, — бесстрастно сказал Голос из ниоткуда, — а преступление. Саботаж. Предательство.
      "Хм. У меня часом не день Сурка? — сам себе сказал Сварог. — Или эта, как его петля времени?"
      — Преступление! Нелояльность! Некомпетентность! — наперебой и на разные лады заверещали другие Голоса. На этот раз Сварог прекрасно все понял, хотя и не смог бы объяснить — как. И не Голоса это были, а так…, голосочки.
      Интересно, о ком это они? Неужели опять о Мар-Кифае?
      Снова доселе непередаваемый мир стал постепенно складываться в более-менее нормальную картинку. Которую можно описать словами.
      Исчезли нечеловеческие звуки, формы, запахи. Остались только цвета. И среди них снова преобладали серые… Да какое там преобладали: не было других цветов, кроме серого!
      Сварог, по-прежнему не в состоянии пошевелиться, находился на бескрайней, выжженной равнине, плоской, как стол, серой, как холст. Над головой — плоское серое небо, сливающееся с равниной на далеком горизонте, давящее бетонной плитой… И больше ничего. Ни облачка, ни солнца, ни кустика, ни травинки, ни холмика. Примитивизм чистой воды, в общем.
      — Ему было поручено важное дело, — сказал идущий откуда-то снизу, из-под равнины, первый, бесстрастный Голос. — Он с порученным делом не справился. Виноват ли он?
      И по-прежнему на Сварога мир не обращал внимания…
      — Виноват! Виноват! Виноват! — завыло, зарычало, заухало со всех сторон на разные тона.
      — Нет! Нет! Нет! — это вклинился в разноголосый хор недавний собачий скулеж, преисполненный еще большей муки и страдания. — Это не я виноват, это он…
      "К-х-р-в-к!" — примерно так можно перевести на нормальный язык скрежещущий звук, который произнесло скулящее нечто.
      — Он, — визжало нечто, и в интонациях Сварогу почудились знакомые нотки, — он виноват, не я! Я все делал правильно, но…, к-х-р-в-к…, все испортил! Червяк, блоха, вша! Откуда он взялся? Почему вы у него не спросите? Почему Хозяин не…
      — МОЛЧАТЬ!
      Этот вопль заставил бы Сварога содрогнуться…, если б он только был в состоянии управлять собственным телом.
      — Молчать, тварь, — прогремел Голос. — Ты снова не справился с заданием. Ты снова не построил модель мира. Ты нарушил Клятву. Ты достоин забвения.
      — Не-е-ет!!!
      — Да.
      Сварог узнал голос кричащего и сделал движение головой, чтобы посмотреть на униженное существо. Ничего, конечно, не получилось, но сомнений не было: ведь это голосит сам господин Мар-Кифай, которого ему, Сварогу, удалось дважды обыграть!
      Что же это у нас получается? Все-таки это нечто вроде бесовского трибунала? Одни демоны судят другого демона за то, что тот дважды не справился с заданием, и цивилизация Короны, а также Земли выбралась из тупика — при непосредственной помощи Сварога со товарищи? Но, граждане бесовские заседатели, он, Сварог-то, тут при чем? Что он снова тут делает, позвольте узнать?…
      — Слушайте, — послышался дрожащий голосок Мар-Кифая, — послушайте же! Каким образом какой-то…, к-х-р-в-к…, смог помешать мне?! Мне, Исполнителю Второго Плана! Это не в силах простого…, к-х-р-в-к'…
      "Это они меня так, что ли, величают? К-х-р-в-к, ну придумают же…"
      И тут, как и в первый раз что-то изменилось в окружающей обстановке. Сдвинулось что-то незаметно, провернулось — и Сварог вдруг понял, всей кожей ощутил, что его только что заметили. И что на него смотрят. Со всех сторон. Смотрели на него серая равнина и серое небо. Без злобы, без особого интереса. Он чувствовал себя вскрытой на лабораторном столе лягушкой под усталым взглядом исследователя, который таких лягушек препарирует по сотне на неделе.
      — Человек, — наконец резюмировал Голос с оттенком брезгливости. — Это простой человек. Он не мог тебе помешать.
      — Виновен! Виновен! Виновен! — подхватил хор.
      — Доложите Хозяину!
      — Нет нужды, мы сами разберемся, — пообещал Голос.
      Опять что-то изменилось: небо вдруг вспучилось, зазмеилось трещинами, горизонт встал вертикально…, р-раз! — и Сварог уже находится в небольшом квадратном помещении без окон, мебели и дверей. Отчего-то вспомнились застенки гестапо, и стало неуютно…, хотя куда уж дальше.
      — Мы разобрались, — послышался за спиной не лишенный приятности женский голосок. Сварог обернулся — ого, ему снова вернули контроль над телом! — и еще раз подумал: "Петля времени!"
      Позади него стояла все та же очаровательная девчушка с распущенными волосами и все в такой обтягивающей мини-юбке.
      — С Мар-Кифаем Мы разобрались, — повторила чаровница, на него не глядя, — и странная, откровенно говоря, складывается ситуация. Сварог — человек, простой человек нижайшего уровня, однако…, однако есть в нем что-то, чего мы понять не можем.
      По-мужски заложив руки за спину, девчушка, как и в первый раз, принялась мерить помещение совершенно мужскими шагами. И это пугало.
      — Сварог действительно дважды помешал нашему коллеге выполнить миссию. Очень похоже — случайно помешал… Но в нашем деле случайностей не бывает. Кто Сварог на самом деле?
      "Опять? Это уже было в прошлый раз!", — мысленно ответил Сварог, а вслух же сказал, пожав плечами:
      — Человек, как вы совершенно справедливо изволили выразиться. Немного путешественник, немного солдат, немного…
      Барышня его совершенно не слушала, будто и не было рядом никакого солдата и путешественника.
      — Коллега не учел Сварога, — перебила она, — но Сварога невозможно было учесть. Его нет в наших раскладках, его не существует — но он есть. Ошибка прогноза? Возможно. В срыве работ виноваты оба. Но кого следует наказать?
      — Слушайте, уважаемая…
      — Сварог странный, — сказал бес в образе девчонки. — Мы не специалисты по людям, нам они не интересны, но в нем…, в нем есть что-то такое… Не можем понять. Да и не хотим, откровенно говоря. Пусть Сварог будет благодарен, что мы вообще снизошли до общения с ним.
      — Вот уж спасибо так спасибо, — сказал Сварог. — Знаешь, мне демоны и прочие бесы тоже на фиг не интересны. Вот почему-то не люблю я вас.
      — Да еще и смелый, — задумчиво прищурилась чаровница. — Вот только грубить он не должен. Сварог ведь сейчас в нашей власти, мы можем сделать с ним что угодно…
      — Ну так и чего не делаете? Опять какую-нибудь гонку? Вам не надоело?
      — Потому что нам он любопытен. Нам любопытны игры. Сварог, человек, дважды победил того, кого ты знаешь под именем Мар-Кифай, не самого слабого из нас. Это забавно. И дело тут не в Мар-Кифае. Что это было, случайность? Мы не знаем. И хотим проверить.
      — А если я не хочу? Вы уже кажется один раз проверяли!
      Сволочная манера разговора этой чертовки начинала злить. Бес точно не со Сварогом беседовал, а…, ну вот как человек от нечего делать беседует с собакой или, допустим, с неодушевленным предметом. В третьем лице и ответа не ожидая. Нет, понятно, конечно: они — демоны, они сильные и могущественные, и человек для них — тьфу… Но все обидно, знаете ли.
      — И вот как мы это проверим, — девчонка пропустила его реплику мимо ушей. — Мы сыграем в одну игру. Точнее, Сварог и сыграет. А мы будем наблюдать. Пусть Сварог слушает внимательно, ему пригодится то, что мы скажем.
      — Нет, это ты послушай, сука…
      — Мы забросим Сварога в один из миров. Этот мир может вот-вот погибнуть. А может и выжить. В нем действуют враждебные силы. Сварог способен спасти его, придя в город Нью-Йорк к урочному часу.
      Снова очень захотелось двинуть чертовке костяшками пальцев в кадык. Но что толку? С фантомом не повоюешь…
      Сварог шумно выдохнул. Нью-Йорк, говоришь? Слышали. Не то чтобы он сдался и согласился играть по чужим правилам, но…, но если враг пока сильнее, то сопротивляться — это глупость, а не храбрость, не так ли?
      — Для того чтобы уровнять шансы, — продолжал бес, — мы оставим тебе твои способности, а также придадим команду помощников. Они будут находиться на борту теплохода «Валгалла» в одной из бухт Новой Зеландии. Тебе нужна та, что слева…
      — Погоди… — перебил Сварог.
      — Решено и утверждено.
      — Стой!!!
      Но было поздно.
      Серый вихрь подхватил тело Сварога, закружил, проглотил и — выплюнул в Никуда.

* * *

      — Ты забыла сказать ему, что…
      — Я забыла? Да вы сами не дали мне договорить, как он должен стоять лицом или спиной к берегу, чтобы выбрать ту, что слева! Может быть вернуть его?
      — Поздно! Отсюда мы теперь можем лишь наблюдать, и до урочного часа бессильны…

Часть первая.
Гамбит железной флейты или кругом нефиговые дамы.

Глава 1 "Валгалла"

      Ирина проснулась в холодном поту. Охвативший ее во сне страх отступал по мере того, как она осматривала полутемную каюту и прислушивалась к ночным звукам. Но страх не исчез полностью, он лишь стал меньше и по-прежнему присутствовал. Чувство опасности подсказывало, что опасность никуда не исчезла. Она присутствовала, но источник угрозы Ирина определить пока не могла. Хуже всего то, что содержание сна, который она видела, ускользнуло, как это часто бывает в таких ситуациях. А сон был важный. Наверное. По крайней мере, именно он вероятней всего и послужил причиной ночного страха. Или нет? Что-то же этот страх вызвало? И это ощущение опасности… В ее каюте ничего опасного не было. Это Ирина могла сказать точно. За пределами каюты — в коридоре ничего опасного не было. Звуки в ночной бухте были обычными. Что тогда?
      Что-то с Андреем? Нет, она бы почувствовала. Ее биополе с того момента, когда у них с Андреем все это в первый раз произошло после почти года его ухаживаний, было замкнуто на его биополе, и между ними существовала психоэнергетическая связь. По сути эту связь можно было охарактеризовать популярным и широко известным словом приворот. Вследствие его эгоизма и ее неопытности в данном вопросе, замыкание биополей произошло совсем не так как планировалось. Обычно при таком контакте и образовании психоэнергетической связи аггрианка играет доминирующую роль. То есть мужчина привораживается женщиной и становится от нее зависимой. У них же с Андреем произошло все наоборот. Она была влюблена в него, а он в нее нет. Из-за этого она стала зависима от него. И зависима поначалу очень сильно. Из-за отсутствия у него ответных чувств их отношения складывались очень неровно. Были и ссоры были и расставания, потом, после ухода из Реальности-1984 у них вроде что-то наладилось. Но именно вроде. И именно что-то. Ответных чувств у него так и не появилось. Ему нравилось обладать красивой женщиной и демонстрировать сей факт публично перед друзьями и знакомыми. Собственно говоря и все. Была у них и дружба, но больше она походила на деловые отношения партнеров по бизнесу. Встречались в постели они уже не каждый день. Как например сегодня. Вообщем, походили на супругов, у которых давно угасли чувства и которые встречаются больше по привычке. Но какая-то часть ее была еще привязана к Новикову, хотя уже и в меньшей мере чем поначалу. Видимо с возрастом и она стала циничней. Или ее природная сущность аггрианки не смирилась с происшедшим, и началось отторжение чужеродного явления. Однако то, что она почувствовала, было никак не связано с Андреем.
      Что-то изменилось в окружающем мире. Очень сильно изменилось. И это видимо, как-то связано с их играми и развлечениями по контролю над реальностями. Ирина внутренне прислушалась. Да, картина, или «рисунок» мира изменился. Однако такой факт мало что значит, нужны конкретные данные, получить которые можно только с помощью аппаратуры. Она откинула шелковое одеяло, и соскользнула ступнями на мягкий ворс ковра. Скользнул по обнаженному телу шелк ночной рубашки, снятой через голову. Времени на изысканный гардероб нет. Ирина решила ограничиться джинсами и джинсовой рубашкой. Простовато, но в достаточной мере подчеркивает достоинства ее фигуры — грудь и бедра девяносто пять сантиметров, талия пятьдесят семь. Рост сто семьдесят пять. Длинные пышные золотистые волосы, глаза фиалкового цвета, красивое лицо. Только вот для чего и для кого подчеркивать достоинства внешности, на погруженном в ночной сон огромном пустом пассажирском лайнере? А мало ли! Женщина должна быть при оружии в любой ситуации! Ирина критически взглянула на себя в зеркало. Отсутствие косметики делало ее еще более красивой и привлекательной, хотя на единственного в ее жизни мужчину данная красота должного впечатления не производила. Впрочем, он наверное спит крепким сном. Убедившись, что с внешностью и прической все нормально, она вышла из каюты, скользнув по ее интерьеру взглядом, и быстрым шагом направилась по пустынным коридорам и трапам в сторону носа — туда, где под карпасной броневой палубой, находился главный компьютер «Валгаллы», к которому была подключена аггрианская аппаратура, некогда находившаяся в ее личном пользовании, а также аппаратура ее бывшей начальницы — Сильвии Спенсер. Уходя из каюты, у Ирины промелькнула мысль, что она что-то упустила. Была какая-то несуразность, но ей было не до того.
      Именно с ней она и столкнулась у входа в центральный компьютерный зал. Рыжеволосая аггрианка была одета в джинсы и обтягивающий свитер грубой вязки. Фигурой Сильвия Спенсер не уступала Ирине — у нее были классические 90-60-90 при росте сто семьдесят два сантиметра. При неожиданной встрече обе аггрианки испугано вздрогнули, дернулись назад — вероятность случайно встретиться ночью на огромном лайнере длиной почти четверть километра была меньше, чем вероятность забеременеть после прочтения эротического рассказа, но девушки тут же успокоились, и посмотрев друг друга в глаза поняли без слов, что пришли за одним и тем же.
      Читатели, начитавшись романов В.Д.Звягинцева, наверняка ошибочно представляют процесс получения информации. Дескать, два-три клика мышкой и готово — распечатка нужных сведений у тебя в руках! Так не бывает сейчас и так никогда не будет даже в будущем. Бесконечное число замеряемых параметров дает на выходе бесконечное в квадрате количество информации, для изучения которой требуется бесконечное в кубе количество времени. Да, компьютер «Валгаллы» мог дать информацию о многом. Практически обо всем. Только как среди этого океана информации найти нужную? Линкор "Куин Элизабет" прибыл из Скапа-Флоу в Александрию. Черчилль встретился с Чемберленом. Шестой Лондонский пехотный полк перевооружен на новые винтовки. Акции "Стандарт Ойл" взлетели на сорок пунктов. Что искать? Где искать? Политика? Наука? Армия? Флот? Природа?
      Во всякой автоматической системе, что-то замеряющей, для облегчения процесса работы оператора принято вводить предупредительные и аварийные значения замеряемых переменных. Превысила численность армии численность мирного времени — выпал предупредительный сигнал. Оператор, получив его, начинает разбираться в причинах — если это реформирование, то это одно, а если мобилизация — то дело идет к войне. Понятное дело, что определять какие параметры и какие значения данных параметров являются важными — прерогатива оператора. Компьютеру все равно. Это машина, бездушная машина. Что ему задали, то он и отслеживает. Задали отслеживать численность китайской армии — он ее и отслеживает. И вроде все нормально. Но вдруг весь Китай подымается на дыбы! В чем дело? Забыли отслеживать цену чая в Англии! Та упала ниже критической и покупать его в Китае стало невыгодно. Китайцы, лишенные рынков сбыта произведенного товара — подняли на дыбы всю страну. Поэтому байку о компьютере, который все и вся контролирует — оставим детям и поклонникам голливудских фильмов, которые по интеллекту уступают детям. Программы для компьютеров пишутся людьми. А люди, они не всезнающи и не всепомнящи.
      Но Ирине Седовой и Сильвии Спенсер повезло. Сработали программы, заложенные в компьютер «Валгаллы» Воронцовым. Помимо обычных для Реальности-1925 рабочих радиочастот, Дмитрий на всякий случай контролировал и другие радиочастоты, характерные для более поздних времен. Аппаратура установленная на «Валгалле» была образца 1983—1984 года и вполне позволяла это делать. Именно этот "на всякий случай" сейчас и сработал. Был обнаружен внезапное появление целой лавины сигналов именно по этим резервным частотам. В то же время сигналы, принимаемые из Реальности-1925, никуда не исчезли. Речь шла о пробое между реальностями, но причина столь странной аномалии была не ясна. Требовался анализ дополнительных параметров. Чем Ирина и Сильвия тут же и занялись. За этим занятием и застал их заспанный Дмитрий Воронцов, прибывший из своей каюты после получения тревожного доклада от вахтенного центрального поста.
      Несмотря на тревожность ситуации и неполное пробуждение ото сна, Дмитрий, как и всякий флотский офицер не мог не насладиться приятным для глаз зрелищем — Ирина и Сильвия работали почти стоя, каждая, опершись коленом на вращающийся табурет и наклонившись к мониторам компьютера. Их ягодицы и бедра обтянутые джинсовой тканью выглядели чертовски соблазнительно. Так и хотелось ущипнуть за округлые части обеих женщин. Но, понимая тревожность и неопределенность обстановки Воронцов подавил в себе это желание. Услышав его шаги, они почти одновременно повернули головы в его сторону, и тут же вернулись к мониторам, не удивившись его появлению. Дмитрий молча присоединился к ним, и они продолжили изучение обстановки уже втроем.
      Наконец, ситуация стала более или менее ясной. Точнее сказать они собрали достаточное количество информации, чтобы понять, что именно произошло, но без понимания причин происшедшего. Картина была странной. Одним бортом, ошвартованным к берегу, «Валгалла» находилась в Реальности-1925, а другим бортом в Реальности -2006. Помимо этого их накрыла какая-то аномалия, создавшая условия для одностороннего прохождения радиосигналов. Они могли принимать радиосигналы, но излучать в эфир не могли — над ними существовал купол радиусом десять миль, не пропускающий радиосигналы наружу. Центр этого явления находился в соседнем фьорде и совпадал с огромным, на треть больше ихней «Валгаллы» пассажирским лайнером. Лайнер имел камуфляжную раскраску. Назывался он, как и их пароход — «Валгалла», только название на нем было прописано русскими буквами, а на корме развевался Военно-морской флаг СССР. Беглое сканирование выявило еще одну странность — на борту пришельца не было ни одного мужчины — одни девушки. И девушки эти… У Ирины до сих пор горели щеки и стучало в висках, от того, что они там увидели. Даже видавшая многое Сильвия, и та пребывала в шоке, а про Воронцова и говорить не приходилось. Такого количества сцен лесбийской любви, он не видел в западных порнофильмах за всю свою жизнь! В сочетании с хорошо знакомым ему флагом ВМФ СССР это вызывало полный шок. А если добавить к этому, что обнаруженное на борту лайнера оружие было изготовлено в 1940 году и ранее, то шок был еще больший. Как-то не вязалась эпоха Сталина с советским военным кораблем забитым под завязку лесбиянками. Да еще кораблем таких огромных размеров!
      Конечно же, Дмитрию удалось установить, о каком корабле идет речь, но в истории их родной Реальности-1984 корабль так и не был достроен. Да и если бы такое и случилось, то ходил бы он под английским или американским флагом. А еще излучение аггрианской аппаратуры из района Москвы! И именно из их (в Реальности-1925) квартиры на Столешниковом переулке! И аппаратура, как определили Ирина и Сильвия, была классом выше! Если верить параметрам, то именно та, что применялась на главной аггрианской Базе на Таоэре.
      — Какие будут идеи, мысли, гипотезы? — облокотившись на стол, задал вопрос Воронцов, раскуривая трубку.
      — Идей, Дима, я могу выдать тебе вагон и маленькую тележку, — устало ответила Ирина, доставая длинные тонкие сигареты из портсигара для себя и Сильвии. Подкурив, от встроенной в корпус портсигара зажигалки, она затянулась, и, выпустив дым через ноздри, продолжила:
      — Только вот определить какая из них правильная я например не смогу.
      — Я тоже, — хмурясь, подтвердила Сильвия, — Природный катаклизм, возвращение Держателей, появление новых Игроков, Ловушка Сознания — все, что угодно. Боюсь, что всеобщее обсуждение данной проблемы никаких ответов не даст.
      — Нужно собирать информацию, и нужно пытаться установить хозяев запеленгованной аппаратуры, — добавила Ирина, — Тогда возможно и появится какая-то ясность в данном вопросе.
      — Насчет хозяев аппаратуры, — продолжила Сильвия, — Скорее всего Дайана, возможно не одна. Большего пока сказать трудно. В любом случае нам нужно установить контакт с хозяевами.
      — Да, и нужно сделать это первыми, — хмурясь, заметила Ирина, — Их аппаратура выше классом чем наша, и если мы свяжемся с ними первыми, то инициатива будет в наших руках, а это даст нам шанс сохранить лидерство, если мы вступим в сотрудничество. Если же нас опередят, то мы психологически попадем в подчиненное положение.
      — Согласна, — утвердительно кивнула Сильвия.
      — Я тоже согласен девчонки, но…, - сделал небольшую паузу Воронцов, — Вы же прекрасно понимаете, что если я сделаю это сейчас сам, то последствия такого поступка, будут для нашей веселой кампании катастрофическими.
      — Да, — покраснела Ирина, — Андрей начнет думать, что ты решил узурпировать его «власть» и затеял маленький переворот.
      — Ты то чего краснеешь? — усмехнулась Сильвия, — Или в этом вопросе от тебя что-то зависит?
      — К сожалению — нет, — грустно ответила Ирина Седова.
      — А поэтому девчонки, — Дмитрий приобнял аггрианок за талии, — Выход у нас один — известить вождя о происшедшем, и терпеливо ожидать, когда он выговориться. То есть мы, к сожалению, уступим инициативу тем, кто сидит в квартире на Столешниковом.
      Лидером и вождем в их обществе, именуемом "Андреевское братство", был Андрей Новиков, в прошлом журналист. В целом он был не такой уж и плохой парень, но была у него специфическая черта — он очень любил говорить. Много говорить. Видимо специфика профессии наложила отпечаток на его поведение. Как известно, основная задача журналиста первым ошарашить читателя сверхновой, сверхшокирующей информацией. Если успел опередить коллег — то купаешься в лучах славы, гонорарах. С журналистикой Новиков завязал, однако привычка покрасоваться и порисоваться у него осталась. Хотя возможно в чем-то он был и прав. По крайней мере вождь, который слишком расслабляется, как правило рано или поздно получает по башке какой-нибудь золотой табакеркой или портсигаром и теряет власть, а зачастую и жизнь. Кое в чем Новиков был даже удобен. Например, если дать ему возможность пару-тройку часиков помести словесную пургу, периодически поддакивая или задавая бестолковые вопросы, то потом, когда он иссякнет, можно было потихоньку протолкнуть свое решение или свою идею к реализации. Главное в этом деле было именно набраться терпения, чего некоторым в их Братстве зачастую не хватало. Например, Ларисе Левашовой, которая была через чур вспыльчива и в каждой фразе собеседника искала камень в свой огород.
      Но в данной ситуации они уступали инициативу неизвестным обладателем аггрианской аппаратуры. Получалось, что они демонстрировали свою беспомощность и непрофессиональность, "не сумев" запеленговать в кратчайшие сроки излучающую аппаратуру. Однако они сохраняли единство в рядах Братства, и в данной ситуации это было меньшим из зол.
      — Может, есть смысл дождаться утра? — задумавшись, изрекла Сильвия.
      — А смысл? — парировала Ирина, — Сейчас все будут сердиться, что будим среди ночи, а так будут сердиться, что не сообщили вовремя.
      — Логично. Ладно, Дима давай буди всех наших и начнем пожалуй.
      Перед тем, как все собрались в адмиральском салоне, Ирина и Сильвия успели произвести сбор и обработку первичной информации об окружающем мире из работающих радиостанций и пойманных аггрианской аппаратурой телевизионных каналов. После того, как все собрались и ознакомились с собранной информацией, слово взял Андрей Новиков:
      — Миллионы, да нет, за прошедшие века, наверное, миллиарды людей воображали в детстве, что им суждена пусть не великая, но все равно счастливая судьба, и ждет их исполнение желаний, красивые девушки, — Андрей сделал полупоклон сидящим в салоне дамам, — Интересная работа, и на войне убьют кого угодно, но уж не их… А на самом деле? И, наконец, понимаешь, что все происходит совершенно так, как на страницах пожелтевшей школьной тетради в клетку, разрисованной по обложке всевозможной морской символикой. В ней я писал, по преимуществу на уроках — свой первый «настоящий» роман. Наверное, это смешно, но все написанное тогда и происходящее сейчас совпадает практически дословно.
      Да и почему же смешно? Просто мне везет, как почти никому в жизни. Только мне, ну и еще и Вам выпало убедиться, что не обманывало предчувствие, что мы — другие. "Тонкие мачты, оплетенные паутиной бегучего и стоячего такелажа, вонзаются в серое низкое небо. В борт плещет грязная портовая волна, и на белом лаке остаются клочья пены, нефтяные потеки, какой-то мусор. Моросящий дождь нагоняет тоску. Струйки воды сбегают по зеркальным стеклам рубки. Холодно, уныло. И так не вяжется с сумрачным миром вокруг щеголеватый, праздничный бело-голубой корпус яхты. Ну, ничего, завтра снимаемся. Пусть далеко, за Балтийскими проливами, но нас ждет солнечный океан…"