Глава 24

Четверг. Италия. Рим

День в комплексе на крыше гостиницы прошел неожиданно быстро. Как бы ни были все подавлены сложившейся ситуацией, телевизор делал свое дело. Сначала потихоньку увлекла новость об инопланетных сигналах. Размышления экспертов побудили ребят к фантазиям. Оказалось, что все верят в НЛО, и считают контакт с инопланетянами делом времени. Но по мере того, как иссякли идеи с экрана, стала менее интересна и сама тема.

Тут неожиданно пошли репортажи из Зальцбурга. Сначала пробежало сообщение в оперативной новостной ленте, которая постоянно ползла снизу по экрану телевизора. Там сообщалось, что идет бой за клонированное тело Иисуса Христа, и указывалось, какая телекомпания ведет оперативный репортаж с места события. Нужный канал был в пакете гостиницы, ребята переключились и сразу стали смотреть прямой репортаж Риттера.

Если неторопливые беседы про инопланетные сигналы просто будили фантазию, то этот репортаж увлек их полностью. Все искренне переживали. Атмосфера иногда напоминала трибуну на футбольном матче. Только болели все за одну команду – за тех, кто сразу был в поместье. Медбрат сидел на стуле между кроватями и тоже не сводил глаз с экрана. Было видно, что и он на стороне неведомых владельцев лаборатории.

Лишь один человек в этой комнате последние часы уже почти не обращал внимания на экран телевизора. Турок сразу после получения письма от Индуса понял, что может этот срок не продержаться. Ему никогда не приходилось столько времени обходиться без лекарств. Поэтому он уже тогда согласовал с ближайшим соседом Китайцем план действий.

– Я никогда такого интервала в приеме этого лекарства не делал, – сказал он Китайцу. – Не представляю, в какой момент могу не выдержать. У меня может отключиться голова, но организм еще будет продолжать работать. Концентрация этого яда в моче будет продолжать расти. Когда я окончательно пойму, что отрубаюсь – поменяю последний раз приемный пакет мочеприемника. К нему мы с тобой заранее привяжем веревочку, и у тебя будет возможность забрать пакет, когда придет время.

Китаец подумал и сказал:

– Это как-то ненадежно и опасно. Мне этот вариант совсем не нравится. Нужно меня к тебе приблизить. Я уже вполне в себя пришел после дороги, могу, если надо, и приподняться, а руки у меня вообще-то вполне рабочие.

Через несколько часов он попросил медбрата убрать тумбочку между их кроватями, сославшись на плохое самочувствие Турка. Тот действительно к тому времени выглядел плохо, лицо было нездорового цвета. Турок запахом, глаза и губы были сухими и воспаленными. Медбрат был откровенно рад, что Китаец готов принять на себя часть ответственности.

Аптечка в комплексе была, похоже, укомплектована в прошлом веке. На нее никто и не рассчитывал. По общему согласию, ребята должны были привезти с собой все обычно необходимые для них препараты. Остальное, при необходимости, всегда могли доставить в считанные минуты из клиники. В результате все, чем медбрат смог помочь – это принести грелку из дурно пахнущей резины, наполненную ледяной водой.

Когда Китаец оказался на расстоянии вытянутой руки до Турка, они оба почувствовали себя легче. Не спеша, Китаец вместе с Турком подготовил его лекарство для приема. Они залили лекарство в пакет с трубочкой из-под сока, и укрепили Турку под щекой.

Тот стал выглядеть как раненый в голову. Повязка была не очень аккуратна, но зато трубочка была прямо в уголке рта. Так он сможет глотнуть лекарство, когда придет время, если еще останется в сознании. Китаец примерился, приподнимаясь на своей кровати. Они убедились, что он сможет дотянуться при необходимости до пакета, ради будущего содержимого которого Турок шел на смертельный риск.

Репортажи из поместья под Зальцбургом тем временем стали заканчиваться. Камера, которая лежала в автомобиле у входа в лабораторию, показала отчаянную атаку предводителя сектантов. Последняя граната полетела буквально в объектив этой камеры. На улыбке смотрящего всем в глаза человека из лаборатории оборвался репортаж Риттера со второй камеры. Хотя они шли одновременно, их снова и снова по очереди транслировали по всем каналам.

Съемки со стороны улицы, после побега уцелевших сектантов были не так интересны. Приехавшие корреспонденты стали осаждать ворота, пытаясь снять хоть что-нибудь внутри поместья. Еще немного – и начался бы третий штурм ограды поместья.

К моменту прибытия полиции, люди в светлых спортивных костюмах организованно и легко перетекли через тот же забор, через который проникли утром. Звук уезжающего миниавтобуса потерялся в гвалте, который издавали толпящиеся у ворот корреспонденты.

Первое требование прибывшего наряда полиции заключалось в том, чтобы очистить от посторонних место происшествия. Всем пришлось отойти от ворот. На территорию поместья было приказано никого не пускать, с территории никого не выпускать.

Полиция быстро завершала предварительное следствие, отправляя сектантов по одному в клинику ближайшей тюрьмы. Илья не разрешил машинам полиции заехать на территорию поместья. В результате корреспонденты получили возможность подробно снимать процесс отправки каждого подследственного.

Полицейские выносили их по одному на носилках. Большой интерес проявили корреспонденты и к коллекции холодного оружия, подобранного на поле боя. Каждый предмет эксперты – криминалисты аккуратно переносили в прозрачных пакетах. Пред водителя в темном пластиковом мешке увезли в другом направлении.

Когда полиция, наконец, уехала, у ворот состоялся небольшой разговор между корреспондентами с одной стороны и Ильей с другой. Собравшиеся представители телерадиокомпаний, а также подоспевшие корреспонденты ведущих религиозных изданий просили, уговаривали, требовали доступа на территорию поместья. В результате Илья был вынужден пообещать, что завтра утром, часов в десять, все они будут приглашены на территорию поместья. Там они смогут задать свои вопросы лицам, находящимся в поместье. Илья попросил собравшихся оставить свои визитные карточки, чтобы завтра не возникло проблем с зеваками, и чтобы всем хватило места.

В это время бывший главный пациент лаборатории, одетый в форму лаборанта, беседовал о чем-то на кухне господского дома с донной Исабель. Она успевала не только говорить с ним, но и угощать только что испеченным пирогом с яблоками. Жизнь на территории поместья потихоньку входила в свое русло. Доктор командовал наведением порядка в лаборатории.

Но об этом телезрители могли уже только догадываться.

Когда репортажи с места события закончились, все почувствовали, как устали волноваться и сопереживать. За окном потемнело, медбрат развез небогатую закуску. Ребята стали возвращаться к действительности. Суровая действительность заключалась в том, что сами они тоже находятся очень близко к границе между жизнью и смертью.

А один из них уже просто был на этой линии. Время подходило к долгожданному моменту. Яд в нужной концентрации уже начинал наполнять пластиковый пакет, укрепленный на поясе Турка. Китаец следил за временем. Как они договорились, задача Китайца была взять пакет. Это был одновременно сигнал Турку, что он может и должен сделать хотя бы один глоток лекарства.

Лежавший с другой стороны от Турка Малаец не выдержал и начал шептать Китайцу:

– Ну, давай, не тяни. Ты видишь, он уходит.

Действительно, было ощущение, что Турок уже потерял сознание, он даже не отреагировал на последние слова Малайца. Китаец со слезами в голосе ответил:

– Еще пять минут.

Через бесконечно долгие пять минут Китаец схватил пакет с пояса Турка и стал его толкать рукой:

– Давай, глотай, скорее.

Но тот только чуть качал головой с закрытыми глазами. Было видно, что он пытается сделать глотательное движение, но уже не может. Вот еще одна попытка судорогой прошла по лицу Турка. Стало окончательно ясно, что не сможет сделать этот так необходимый глоток. Малаец застонал как от боли.

В этот момент Китаец стал вынимать из закрепленного на его запястье широкого браслета длинные тонкие металлические иглы. Одну за другой он твердой рукой стал их даже не втыкать, а вворачивать в открытые части тела Турка.

Он начал с кисти руки, потом воткнул в плечо, шею и голову. Это напоминало какое-то колдовство. Он делал это практически не глядя, ощупывая пальцами своей длинной руки поверхность тела Турка и находя какие-то приметы, куда ему нужно направить следующую иглу.

И чудо свершилось. Турок неожиданно сделал глубокий вдох и выдох. Потом он стал глотать лекарство. Сначала у него получился маленький глоточек, потом еще один, еще один. Он опять смог глубоко вдохнуть и выдохнуть и открыл глаза. Его лицо начало прямо на глазах менять свой цвет.

Турок приподнял свою руку, посмотрел на тыльную сторону ладони.

– Что это, – хрипло спросил он у Китайца, глядя на рукоятку иголки, торчащую сантиметра на три из ямки между большим и указательным пальцем.

– Это лучше, чем лекарство, – ответил серьезно Китаец, – это народная мудрость. Полежи спокойно минут тридцать, и я их у тебя выну.

Долгожданный пакет побежал в сторону Индуса. От него быстро пошла назад опять заготовленная заранее записка:

– Теперь перешлите мне шприцы. У меня есть пара, нужно по одному на каждого.

Записка далеко не пошла, Еврей сразу вернул ее назад Индусу с лентой из дюжины одноразовых шприцев. И пошел процесс синтеза и фасовки противоядия.

Индус надеялся завершить свою работу часа за три-четыре, еще до рассвета. Он почему-то лучше всех запомнил срок, который дал Феликс. Но что значили слова Феликса о трех днях – было не совсем понятно. Когда эти три дня в его понимании истекут? Это могло обозначать и наступающую ночь, и утро и завтрашний вечер.

Индус надеялся на любовь всех террористов к эффектам. Феликс наверняка хотел кучи репортеров вокруг гостиницы сразу после взрыва.

– Это значит, в любом случае не раньше рассвета, – повторял себе тихонько Индус, ловко и быстро двигая тонкими пальцами. Маленькие посудинки на его столике двигались как живые, химические процессы шли строго по плану.

Глава 25

Четверг. Италия. Рим

Спецслужбы, караулившие гостиницу, наконец-то получили шанс отличиться.

За два дня у них не появилось никакой надежды на благополучный исход. Террорист уходил от любых переговоров, повторяя одно и то же: «Если Вы выполните мои требования, я об этом узнаю из новостей. Если нет – как я обещал, так и будет. Я взорву снаряд, уничтожу кучу уродов, и своей смертью подниму боевой дух наследников великих идей».

И вот сейчас из гостиницы был сделан звонок по мобильному телефону.

Спецслужбы запретили всем участникам операции не только пользоваться сотовыми телефонами, но даже их включать. Все, кому это было необходимо, были оснащены мобильными телефонами спецсвязи, работающими на других частотах. После поработали специалисты мобильной связи. Через час было достоверно установлено, что в зоне захвата заложников находятся пять активных мобильных телефонов.

По номерам телефонов удалось вычислить, что четыре номера принадлежат участникам олимпиады. А вот последний номер опознать не удалось. На прослушивание, на всякий случай, взяли все номера. Но звонок раздался именно с этого, неизвестно кому принадлежащего номера.

Содержание разговора была неожиданно. Феликс звонил некоторому человеку, к которому он вполне серьезно обратился в начале разговора: «Ваше Превосходительство».

Лежащая перед группой аналитиков стенограмма разговора выглядела следующим образом:

Феликс (далее Ф):

– Я бы хотел завершить дело. Его Превосходительство (далее П):

– С названием фирмы в порядке? Ф: – Да, все по трафарету. П: – Отлично. А у нас небольшая задержка. Мы вас очень просим продержаться до завтра.

Ф: – Ну я и сам понял… У меня тут есть возможность смотреть деловые новости.

П: – Я знаю, что вы умны и дальновидны. Значит, договорились на завтра?

Ф: – Плюс пятнадцать процентов и завтра до часу.

П: – Десять и до трех. Иначе нам не успеть.

Ф: – Идет.

Через полчаса после разговора, над его содержанием работала специальная аналитическая группа. Руководитель операции не слезал с телефона целый час. Он добился приезда в оперативный штаб сильнейших экспертов из разведки, контрразведки, подразделений по борьбе с экономическими преступлениями и преступлениями в сфере высоких технологий.

Первая реакция специалистов была очевидна. Судя по всему, в ближайшее время заложникам ничего не угрожает. Есть время до завтра, примерно до трех часов дня среднеевропейского времени. Остальные выводы аналитическая группа обещала выдать руководителю операции часа через полтора.

Происходящее в Зальцбурге не оставило равнодушными и участников операции по спасению заложников. Несмотря на то, что все внимание было на событиях в гостинице, изоляция от внешнего мира не была полной. Сменялись бойцы оцепления, новость о клонированном теле Христа и бое «светлой» и «темной» силы распространялась все шире. Все старались найти повод, чтобы заглянуть в штаб, где непрерывно работал телевизор.

«Светлых» сразу признали за «своих», за них очень переживали и их победой гордились как собственной.

Время шло стремительно. И вот на стол руководителя операции по освобождению заложников в гостинице Рима уже легло окончательное заключение аналитической группы. Стенограмма перехваченного телефонного разговора была лишь частью той информации, которая была переработана.

Главная мысль заключения была простой – террористический акт, судя по всему, имеет не менее двух целей.

Эти цели практически не связаны между собой. Одна цель представляется той, которую декларирует террорист, Феликс. Он явно не рассчитывает на удовлетворение своих требований. Следует ожидать, что он приведет в действие свою угрозу. Нет оснований считать, что он блефует.

Судя по проведению им самой операции захвата заложников, у него вполне могут быть заряды с отравляющими веществами. Если он действительно покажет себя борцом за идею, жертвующим своей жизнью – его цель будет достигнута. Следует ожидать заметного усиления активности неонацизма в Европе и в мире в целом.

С другой стороны, из перехваченного разговора выявилось наличие второй цели. У этой цели есть некоторый заказчик, который платит за достижение этой цели. Вклад самого террористического акта или какого-то его следствия в достижение этой цели существенен. Поэтому Феликс легко выторговывает надбавку в связи с вынужденной задержкой завершения им «дела».

Но вторая цель не является для Феликса основной. Он пустит отравляющее вещество в любом случае. Это напоминает извлечение попутной прибыли. Тем не менее, он в этой прибыли заинтересован.

По мнению аналитической группы, вторая цель может быть связана со скрытой рекламой или, напротив, нанесением ущерба деловой репутации какой-либо компании. Вопрос «Превосходительства» о названии фирмы и ответ Феликса дают основания предположить, что на том или ином предмете на месте происшествия будет логотип какой-то фирмы.

При этом обнаружение этого логотипа должно произойти после наступления каких-то других событий. Эти события организовывает или инициирует «Превосходительство» или те, на кого он работает.

Эти события должны быть достаточно заметны на общем фоне мировых деловых новостей. Феликс имеет возможность определять, состоялись ли эти события, просматривая доступные ему телевизионные каналы гостиницы. Отключать их не имеет смысла, если не отключить мобильный телефон террориста. Если все это отключить, он догадается и завершит «дело» в любой момент.

Записка аналитической группы заканчивалась обещанием организовать постоянный мониторинг деловых новостей, анализируя их под ракурсом имеющейся информации. Отдельно была рекомендация тщательнее проверить, существует ли возможность для террориста улизнуть после теракта. Он обсуждает новые условия, но никому их потом не передает.

Штаб по руководству операцией собрался для обсуждения отчета аналитиков в полном составе. Вел совещание руководитель операции. Он выразил признательность аналитической группе за то, что она подтвердила его собственные выводы. Но хороших новостей он не получил. И вопросов появилось больше, чем ответов.

Он не первый раз назначался руководить подобными операциями. Без особых затруднений он на глазах всего штаба раскладывал окончательно всю информацию по полочкам.

Первое. Получена дополнительная уверенность, что шансов договориться нет. Если ранее была надежда избежать штурма и как-нибудь договориться, то больше иллюзий не осталось. Нужно готовиться к штурму. Штурм – это неизбежные жертвы, и, скорее всего, не только и не столько среди бойцов. Неизбежно пострадают беззащитные, беспомощные заложники.

Второе. Определилось примерное время штурма. Не позднее, чем завтра днем, часа за два до упомянутого в разговоре времени, дабы опередить террориста. Атаковать сейчас или ночью, и потом в темноте эвакуировать при помощи вертолетов отравленных смертельным газом инвалидов не имеет смысла.

Третье. Появилась вероятность, что террорист собирается выжить. И вот это было самое неожиданное. На это ранее не рассчитывали.

Руководитель операции раньше надеялся, что главной проблемой будет оперативное введение противоядия заложникам и их эвакуация. Его спецгруппа уже целый день отрабатывала варианты быстрого определения состава отравляющего вещества и ведения противоядия. Для большинства газов необходимо ввести противоядие в первые секунды. Но никто не знал на самом деле, каков газ, какова его возможная концентрация.

Гораздо хуже, если бойцам придется вводить антидот заложникам в условиях боя. И далее были одни вопросы. Если террорист не собирается умереть с заложниками, то будет бой? Или не будет? И как террорист хочет уйти?

Расположение комнаты с заложниками таково, что оттуда можно только улететь. Любой дурак понимает, что, если будут штурмовать, то с вертолетов. А этот Феликс, похоже, не дурак. Значит, у него есть, что противопоставить боевым вертолетам? Но любое известное портативное летающее устройство будет сбито с вертолета через несколько секунд.

Подмена, когда вместо заложника освобождается террорист? Этот старый трюк работает, когда заложников выпускают. А здесь все заложники должны умереть.

Смущает интерес Феликса к будущему вознаграждению. Бывает, что террористы – смертники оговаривают ту или иную сумму для своей семьи. Но обсуждать десять процентов надбавки накануне смерти? И не сообщать эти условия далее никому?

На всякий случай руководитель операции раздал командирам штурмовых групп фотографии захваченных участников олимпиады и медработника. Было принято решение двух первых бойцов забросить без всякого груза. Только противогазы, светошумовые гранаты и легкое оружие, для нейтрализации террориста, если потребуется. Штурм был назначен на завтра на 12.30 по среднеевропейскому времени.

Глава 26

Все еще четверг. Где-то в Европе

Бывший хозяин поместья и лаборатории под Зальцбургом господин Алекс был этим вечером в прескверном настроении. Он узнал о происходящем в поместье за обедом, лениво поглядывая на огромный телевизионный экран. Обедал он как обычно прямо в своем кабинете. Когда Алекс понял, что дело идет к оживлению его бывшего главного пациента, то резко потерял аппетит.

Напряжение, с которым он смотрел репортажи из Зальцбурга, было необычайным. Сотни миллионов людей смотрели завершение схватки. Но на всей Земле было лишь несколько десятков тех, с кем Алекс оказался по одну сторону баррикад. Да, он всей душой желал победы не малочисленной группе неизвестных профессионалов рукопашного боя, а той самой темной массе. И он понимал, что эти темные люди сделают с лабораторией в случае победы.

Когда репортажи завершились, Алекс выключил видеопанель, мерзко выругался, вскочил на ноги и стал быстро ходить туда – сюда по кабинету. Одна мысль мучила его теперь.

Алекс вообще-то часто говорил с собой вслух. Так было и сейчас. Он терзался, ругал самого себя, и все приговаривал: «Как же я так маху дал. Поторопился, жадность заела. Этот русский не случайно даже не торговался. Откуда-то знал, сволочь.

Эх, продешевил я, продешевил. Живого его я бы продал раза в три дороже».

История его собственного вмешательства в жизнь лаборатории встала перед глазами Алекса. Никто не знал, как сильно и давно он не любил «пациента». Ведь уже лет тридцать Алекс мечтал от него избавиться и вернуть хотя бы часть потраченных денег.

Когда Алекс решил клонировать Христа, он и понятия не имел о том, что дублировано будет лишь тело, физическая оболочка. Почему-то ему казалось, что сознание тоже как-то само появится в этом теле, и это будет сознание Христа, естественно. Только через пару лет после появления младенца он сообразил задать тогда еще живому профессору – руководителю лаборатории вопрос: « А как будет обстоять дело с сознанием у его любимого воскрешаемого папочки?»

Руководитель лаборатории Алекса уже к тому времени полностью раскусил. Ведь даже по группе крови Алекс не мог происходить от этого человека. Профессор был умным не только в своей науке. Семитское происхождение клонированного человека было очевидным. Сопоставив все это с волчьей натурой Алекса, прибравшего к рукам всю лабораторию «с потрохами», профессор серьезно усомнился в происхождении клеток крови. Он подверг детальному исследованию первоисточник – волокна, и постепенно дошел до сути.

И тогда он прикинулся наивным и рекомендовал Алексу или начать воспитывать своего папу как ребенка, или оставить это дело на потом, когда наука чего-нибудь придумает.

Алекс затаил на профессора злобу, но рассчитаться с ним не смог – тот тихо ушел однажды в мир иной, оставив Алекса с его проблемами.

И еще несколько часов назад Алексу казалось, что его проблемы закончились блестяще. Он был почти счастлив. Он не просто избавился – он взял огромный куш, миллиард зеленых.

Но теперь он чувствовал себя одураченным. Он не выиграл, а проиграл, упустил еще больший куш, его провели.

Так он ходил и ходил кругами по кабинету, постепенно замедляя скорость и темнея все больше лицом. Потом сел за стол и ощутил что-то другое. Это уже не было расстройство от упущенной прибыли, самое противное чувство для Алекса. Но это тоже было какое-то сильное чувство. Очень сильное чувство.

Он никак не мог это чувство понять. Только когда за окнами стало темнеть, он понял, что это было за чувство. Ему было просто страшно.

То, что он хотел сделать с этим самым пациентом, могло выйти ему боком. Он ведь при этом теле все свои идеи обсуждал, не стеснялся. Выгонял всех из лаборатории и изгилялся возле этого безмолвного тела, все вслух думал, как бы на нем заработать. Он этому телу в своем фильме не только распятие готовил. Для настоящего скандала в будущем фильме у него были заготовлены идеи из его основного бизнеса.

Алекс открыл дверку бара, достал большую бутылку с водкой. Он давно понял, что его в спиртном привлекает именно спирт, поэтому не мучался изысканными напитками. Налив себе сразу большой бокал, он его залпом выпил, слегка без вкуса закусил остатками обеда, налил еще бокал и тоже выпил.

Паршивое чувство страха не проходило.

Алекс стал быстро хмелеть, но не остановился, а налил себе еще бокал и опять махнул залпом, как в юности. Хмель стал быстро разливаться в его голове, и вдруг ему пришла неожиданная идея. У него же есть эти самые висюльки, нужно их на себя повесить. Если его и захотят наказать какие-нибудь мистические силы, то это будет ему защитой. Он никогда ни во что, кроме денег, не верил, но тут приходилось верить, ведь своими глазами видел.

Алекс, покачиваясь, подошел к центральному стеклянному шкафу со своими драгоценностями. Сам себе немного удивляясь, он снял с непристойной подставки две длинные цепочки – одну с крестиком, другую с полумесяцем, и надел на себя.

Ощущение страха не прошло. Тогда Алекс решил развлечься тем, что последние годы доставляло ему главное наслаждение – посмотреть новые шедевры своей порнографической империи. Как раз утром ему доставили свежий диск с детской порнографией.