Глава 1

Частный детектив Эл Жиро сидел в баре отеля «Ритц-Карлтон» в Лагуна-Нигель, попивая темное пиво, закусывая крендельками и размышляя о жизни вообще и о том, что не может закурить сигарету в ожидании женщины. Женщины, которая всегда опаздывает.

Последний раз он держал в зубах сигарету девять месяцев назад. Срок, достаточный для того, чтобы разродиться пачкой «Кэмел». Он рассеянно жевал очередной кренделек. Марла в своем репертуаре. Как же получилось, что он позволил этой женщине взять над собой такую власть? Он оглядел себя. Выцветшие джинсы, клетчатая рубашка с короткими рукавами, потертый ремень из змеиной кожи с потускневшей серебряной пряжкой, купленный сто лет назад в родном Новом Орлеане, сбитые ботинки… Эл усмехнулся. По крайней мере в этом она не преуспела. Изменить его манеру одеваться ей не удалось.

Эл пришел к профессии частного сыщика сложным путем. Гораздо проще, наверное, было бы стать преступником.

Его и пятерых братьев растила мать в одном из беднейших районов города. Каким-то образом – позже Эл всегда удивлялся, как это ей удалось, – она уберегла их всех от беды. Так просто, так легко было бы скатиться, оказаться в самой гуще криминального мира. Друзья называли это «легкой жизнью», что звучало весьма заманчиво. Пару раз ему пришлось столкнуться с законом. Однако на том он и остановился. Окончил среднюю школу и сразу же нашел работу, чтобы помогать семье деньгами. Вскоре после этого одного из братьев убили – по несчастной случайности, во время перестрелки из проезжавших автомобилей. Горю и ярости Эла не было границ. Он рвался отомстить, найти и прикончить на месте убийцу брата. Матери удалось отговорить его. «Очередной кровью ничего не исправишь, – сказала она сквозь слезы. – Лучше попытайся делать добро».

Единственную возможность делать добро, как представлялось Элу, давала профессия министра или полицейского. И конечно, профессия полицейского подходила ему больше. Атлетического телосложения, воспитанный улицей и знающий ее законы, честолюбивый и напористый, с мгновенной реакцией, он быстро пробился наверх, занял место следователя по делам об убийствах, успел за это время жениться и развестись.

И вот наступил день, когда Эл решил, что с него хватит службы в полиции, с ее неограниченными рабочими днями, грубостью, человеческими трагедиями. Он уволился в запас раньше положенного срока, сложил свои небогатые пожитки в целлофановый мешок, поцеловал на прощание горячо любимую мать, устроил прощальную вечеринку для оставшихся троих братьев и их жен и отправился в Лос-Анджелес, «край невиданных возможностей».

Снял офис на бульваре Сансет, на втором этаже. На стеклянной двери повесил табличку со своим именем, начертанным золотыми буквами. Ниже мелким шрифтом стояло: «Частный сыщик. Все дела ведутся с соблюдением строжайшей секретности». Внизу, под балконом, слышался неумолчный гул транспорта, проходили люди – элегантные бизнесмены, проезжий люд, проститутки, хлыщи и потрясающие калифорнийские девушки. В общем, отвлекающих моментов предостаточно. Однако Эл не слишком отвлекался.

Он наладил контакты кое с кем в полицейском отделении Лос-Анджелеса, окружной прокуратуре, некоторых юридических фирмах – и дело пошло. Разводы, хищения, мошенничества. Женщины, желающие выяснить, что на уме у мужей. Мужчины, стремящиеся узнать, не преследуют ли их, не пытается ли кто-то убить их. К нему в руки попало крупное дело об известном человеке, обвиняемом в попытке покушения на собственную жену. Элу удалось доказать, что по времени тот никак не мог этого сделать, и выдающегося деятеля отпустили на свободу. Неожиданно для самого себя Эл обнаружил, что на него появился спрос.

Его работа сопровождалась немалым риском, порой опасности подстерегали на каждом шагу, но недаром же он с самого детства познакомился с законами улицы. Эл хорошо знал людей, подобных тем, с которыми теперь ему приходилось иметь дело. До убийства брата он называл их своими друзьями. Теперь же Эл определенно причислял себя к противоположной части общества. Он добросовестно работал на своих клиентов. Некоторые из них оказывались виновными, другие – нет. Эл делал свое дело и предоставлял доказательства того или другого.

Он жил один в небольшом доме на Голливуд-Хиллз – в те периоды, когда не оставался в квартире на бульваре Уилшир у своей возлюбленной Марлы Квитович, тридцатилетней блондинки, стильной, сексуальной, привлекательной, которая, несмотря на внешность киноактрисы, преподавала право в университете Пеппердайна. Они познакомились на грандиозной голливудской вечеринке в честь оправдательного приговора, вынесенного известному актеру, которого обвиняли в том, что он задушил свою бывшую любовницу. Эл раскопал прошлое актера, а заодно, для большей уверенности, и его бывшей подружки. Подобно Шерлоку Холмсу, он, изменив внешность, посетил города, где они родились и провели детство, собрал все сведения об их детских годах. Обнаружил отчима, обвинявшегося в насилии над убитой женщиной, когда она еще была девочкой. Нашел и доказательства того, что этот самый отчим был в Лос-Анджелесе в ночь убийства, и свидетелей, подтверждавших, будто он одержим ревностью. Защита воспользовалась собранными Элом фактами и не оставила камня на камне от обвинения. Теперь все улики указывали на ревнивого отчима. Суд присяжных оправдал актера.

На той вечеринке Эл блистал, как настоящая кинозвезда. По такому случаю он даже надел пиджак поверх своей клетчатой рубашки, все с теми же джинсами. Однако чувствовал себя крайне неуютно в мраморных залах голливудского киноцарства.

Он стоял у окна, глядя на залитые светом фонтаны и спускавшиеся террасами сады, попивая отличное виски и раздумывая о том, когда можно будет уйти, как вдруг услышал бархатный женский голос:

– Приветствую вас, Эл Жиро.

Он обернулся и увидел самую привлекательную женщину на свете.

– Я все ждала, пока кто-нибудь меня вам представит, но увы… Придется представиться самой. Марла Квитович, преподаватель права в Пеппердайне, в прошлом окружной прокурор… и ваша большая почитательница.

Она была в ярко-красном. Очень коротком, с глубоким декольте, сексуальном и, если Эл не ошибался, очень дорогом. Золотисто-белокурые волосы спускались на плечи. Марла смотрела на него смеющимися серо-зелеными глазами. Он обратил внимание на ее удивительный пухлый рот. Нижняя губа как подушечка.

– Ну и как я вам, детектив?

Только тут Эл осознал, что беззастенчиво глазеет на нее.

– Простите, вы просто застали меня врасплох. Он протянул руку. Марла взяла ее обеими руками.

– А вы меня, – пробормотала она.

С тех пор они были вместе – когда не ссорились. И еще когда она не просила его о том, чтобы он сделал ее своим партнером. Сама мысль о том, что Марла может стать сыщиком, казалась ему смехотворной. Ее же никто не будет воспринимать всерьез. Слишком уж она хороша. И вообще Марла из другого мира. Богатая семья, лучшие школы, умна, образованна. В общем, не девчонка с улицы. Никакого знания жизни. Если, конечно, не считать того, что она несколько лет проработала окружным прокурором, а на этой работе, особенно в Лос-Анджелесе, поневоле приходится сталкиваться с самыми грубыми сторонами жизни. И тем не менее Эл твердо решил держать ее подальше от всего этого.

– Что ты во мне нашла? Необразованный мужлан, бывший коп, едва-едва состоявшийся частный сыщик… И женщина вроде тебя! – спросил он ее после того, как она в первый раз отдалась ему.

Марла вздохнула, задумчиво глядя на него. Какое резкое лицо, все из углов и острых линий… И эти черные-черные брови над глубоко посаженными пронзительными голубыми глазами… Он выглядит в точности как детектив из мультфильма. Ему бы еще широкополую шляпу и галстук – и будет вылитый Дик Трейси[1]. В своих выгоревших джинсах и клетчатой рубашке Эл будто создан для дешевых баров. В нормальном костюме мог бы руководить отделением. Настоящий хамелеон… Марла поцеловала его в ухо.

– Ты возбуждаешь меня. Ты не похож на других. И на то, чем я занимаюсь. Моя работа, условно говоря, клиническая. Твоя – хирургическая. Мне нравится этот контраст. Я хочу помогать тебе.

– Помогать мне?!

– Ну, раскрывать дела. Мне кажется, я сумею. Эл не сводил с нее глаз.

– Марла, если тебе нужна работа, совсем не обязательно ради этого спать с мужчиной.

Она улыбнулась.

– И кроме того, – прошептала Марла у самых его губ, – с тобой так хорошо в постели.

В этот момент он предоставил бы ей любую работу, какую только она пожелала бы.

Глава 2

Сейчас, сидя в баре в Лагуна-Нигель, Эл острыми глазами бывшего полицейского приглядывался к человеку за столиком напротив. Тот читал страницу спортивных новостей в «Тайме», прихлебывая «Кровавую Мэри». Эл с завистью смотрел на стебель сельдерея в его тарелке, чувствуя, что по горло сыт своими крендельками. Ну почему это Марла всегда опаздывает! Сегодня они собирались пообедать пораньше.

Мужчина за столиком напротив взглянул на входную дверь, потом на часы, потом снова углубился в свою газету. Судя по всему, тоже кого-то ждет. И скорее всего тоже женщину. Кто еще может так опаздывать? Эл окинул взглядом его серый деловой костюм консервативного покроя, белую рубашку хорошего качества, шелковый синий галстук. Ботинки начищены, чистые темные волосы аккуратно причесаны, лицо чисто выбрито. Приятно смотрится. Кого же он ждет? На пальце обручальное кольцо, однако не похоже, что ждет жену. Не злится. Нет, скорее всего подружку.

Чтобы убить время, Эл задумался о том, как она выглядит. Высокая, черноволосая, сексуальная? Или, может быть, типичная калифорнийская блондинка маленького роста? А может, рыжая, длинноногая? Или красавица азиатского типа? Да, пожалуй, скорее всего последнее.

В этот момент Эл наконец увидел Марлу, направлявшуюся к нему. Все головы в баре повернулись в ее сторону. Он удовлетворенно вздохнул.

Марла всегда выглядит по-разному, в зависимости от настроения. «Королева преображений» называл ее иногда Жиро, с этой своей сардонической усмешкой, от которой ее так и подмывало дать ему хорошего пинка.

От родителей-эмигрантов она унаследовала широкую славянскую кость и тяжелые белокурые волосы. Что-то и от Грэйс Келли, и от Мадонны. Марла прекрасно играла самые различные роли – чопорной преподавательницы права в строгом черном костюме с умеренно короткой юбкой, с золотой цепочкой на шее, в туфлях на невысоких каблуках; калифорнийской девчонки в джинсах и кроссовках; элегантной светской дамы в кружевном вечернем платье, расшитом бисером; Полуобнаженной девушки на вечеринке в платье от Версаче. В постели она бывала такой, какой желала в данную минуту. Любой. Пожалуй, Марле не удалось бы сыграть только роль незаметной, невзрачной простушки. Как бы она ни выглядела, как бы ни одевалась – даже в кроссовках и без всякой косметики, с волосами, туго стянутыми назад, – головы всех прохожих неизменно поворачивались в ее сторону.

– Это из-за твоей походки, – объявил ей однажды Эл. – У тебя все мышцы подрагивают. И потом, ты же просто не можешь не флиртовать.

Марла сознавала, что это правда. Флирт составлял для нее главную прелесть жизни, освещал особым светом даже самые серьезные дни. Она просто не могла не флиртовать.

Эл хотел поцеловать ее в щеку, однако Марла обвила руками его шею, приблизила губы почти вплотную к его губам.

– Привет, дорогой.

Серо-зеленые глаза смеялись, на губах играла озорная усмешка, и вся она напоминала игривую кошечку.

– Ты же знаешь, как я не люблю эти спектакли напоказ.

Он вывернулся из ее объятий. Вежливо стоял, ожидая, пока она усядется на место.

Марла тяжело вздохнула, отчего ее грудь в глубоком вырезе шелковой блузы так и всколыхнулась.

– Глядя на тебя, никто никогда бы не подумал, что в постели ты ведешь себя как одержимый. Никто и не догадывается, какой ты великолепный партнер.

Она сделала глоток пива из его бокала. Деликатно откусила от кренделька. Эл рассмеялся вместе с ней.

– А это больше никому знать и не положено.

– Рада слышать, а то бы обязательно заподозрила, что у тебя есть другие женщины.

Он наклонился к ней ближе, поцеловал в ухо.

– Марла Квитович, никаких других женщин не существует. У меня нет на них времени, не говоря уже об энергии. Не забывай, я сорокапятилетний мужчина…

– В самом расцвете сил.

Заметив, что его взгляд устремлен через ее плечо, Марла обернулась.

Высокая женщина, с длинными прямыми светлыми волосами и калифорнийским загаром, очень привлекательная, в кремовом шелковом платье с жакетом и золотистых босоножках на высоких каблуках, с портфелем под мышкой, обменялась рукопожатием с мужчиной за столиком напротив. Обручального кольца нет. На среднем пальце правой руки перстень в виде золотой змеи, усыпанный бриллиантами, с большим бриллиантовым глазом. По виду очень дорогой. Интересно, как она могла такой себе позволить, рассеянно подумал Эл.

– Жиро, ну почему ты все время западаешь на блондинок?

Он все еще не сводил глаз с пары за столом напротив.

– Просто любопытно. Пока я тебя ждал, заключил пари с самим собой: кто она ему – жена или любовница?

– Ну и кто выиграл?

Эл снова перевел глаза на нее. Усмехнулся.

– Я оставил себе лазейку.

– Как всегда.

Смеясь, он подозвал официанта и заказал для нее водку с мартини.

– И принесите, пожалуйста, еще крендельков, – добавила Марла, взяв последний кренделек с тарелки. – А профессию ее ты тоже угадал?

Она облизнула крошки с губ.

– Ты не должна этого делать на публике. Это неприлично.

– Подумать только! А я и не знала. Я думаю, она занимается недвижимостью.

– Как ты догадалась, мисс Частный Сыщик?

– Портфель, рукопожатие. Готова спорить, они встретились в первый раз. И потом, она выглядит типично для агента по недвижимости из Калифорнии. Небрежно и вместе с тем по-деловому. Держу пари, в эту самую минуту она показывает ему фотографии разных домов.

Принесли мартини. Марла сделала глоток, закатила свои потрясающие глаза, затрепетала от удовольствия.

– Почаще приводи меня сюда. Мне здесь нравится. – Она оглядела дорогую обстановку, восточные ковры, мраморный пол. – Я могла бы здесь жить.

– Я не могу себе этого позволить.

– Если я стану твоим партнером, ты очень скоро сможешь себе это позволить.

Эл закатился от смеха. Снова она пытается убедить его, что способна стать детективом.

– Ты моя деловая женщина!

– Не отказывайся, пока не попробуешь. Я буду вести деловую часть. Твои гонорары растут, и, кроме того, пора тебе начинать требовать проценты.

– Проценты? За что?

Марла усмехнулась. Сделала еще глоток мартини.

– За все, что мне удастся добыть для тебя. Держись за меня – и скоро тоже будешь водить «мерседес».

– Только через мой труп.

– От души надеюсь, что нет. – Она потянулась к нему, взяла его руку. – Я с ума по тебе схожу, Эл Жиро. – Ее глаза, сверкающие, как две звездочки, заглянули в самую глубь его существа. – Веди меня обедать. А потом – в постель. Там и поговорим о делах.

Марла наклонила голову набок, не сводя с него глаз. Эл глубоко вздохнул, чтобы унять сердцебиение.

– Допивай мартини и пойдем.

Проходя к выходу, они с любопытством взглянули на пару за столом напротив. Блондинка оживленно говорила, взволнованно жестикулируя. Мужчина внимательно изучал фотографии и описания домов, разложенные на столе.

– Кольцо просто отвратительное, – заметила Марла. – Но я оказалась права.

– Точно, моя крошка. А теперь пошли обедать.

Только Стив Маллард не обернулся в сторону Марлы, когда она проходила к выходу. Он слишком увлеченно рассматривал фотографии и слушал, что говорила Лори Мартин о достоинствах каждого из домов.

Стив находился в удрученном состоянии. Ему исполнилось тридцать девять. Последние семь лет он проработал на одну из электронных компаний в южной Калифорнии. И вот теперь его перевели из Лос-Анджелеса в Сан-Диего. Стив остановился в отеле. Страшно тосковал по жене Вики и двум дочерям. Они остались дома, в пригороде Сан-Фернандо-Вэлли до конца школьных занятий и до тех пор, пока он не найдет для семьи подходящий дом.

Пока что ему это не удалось. Лори Мартин была последней надеждой. Он увидел ее объявление в местной газете и обратил внимание на фотографию дома, который показался ему подходящим и по цене, и по положению – с видом на море, в нескольких милях от Сан-Диего, в маленьком приморском городке под названием Лагуна. Место ему понравилось. Понравился плеск волн о скалы, и береговая прогулочная дорога, и чистые пляжи, и улицы, окаймленные деревьями, и какая-то освежающая атмосфера маленького городка. Хорошее место для его девочек. Стив устало провел рукой по темным волосам. Если бы только удалось раздобыть денег. Недвижимость в Лагуне стоит недешево.

Лори Мартин внимательно изучала своего клиента сквозь дымчато-розоватые стекла очков. Привлекательный мужчина. Приятные карие глаза, не очень высокий, худощавый. Она не выносит пузатых толстяков. Лори откинула белокурую прядь со лба и улыбнулась ему, отчего все ее треугольное, немного кошачье личико словно озарилось.

Она вся преобразилась от улыбки, заметил Стив, внезапно осознав, что разговаривает с очень хорошенькой женщиной.

– Простите… Я так увлекся этими домами, что забыл спросить… Хотите чего-нибудь выпить?

Лори подняла дымчатые очки на голову, откинула белокурые пряди рукой с ярко накрашенными ногтями.

– У меня сегодня был трудный день… – Она взглянула на часы. – Если вы никуда не торопитесь…

– Никуда не тороплюсь. Я ведь говорил вам, я здесь один.

– Ну тогда, может быть, мартини.

Стив подозвал официанта. Кажется, это дело пройдет без труда, думала в это время Лори. У нее может оказаться вполне подходящий дом. Вот только цена…

Глава 3

Неделей позже Марла возвращалась после короткого пребывания на курорте Ранчо-ла-Пуэрта, в Текате, в Мексике, куда ездила время от времени, чтобы «восстановить внутреннее равновесие», как говорила Элу Жиро.

Там она каждое утро до наступления жары поднималась на вершину горы Кучумаа. Сидела в позе лотоса с раскрытыми глазами, вбирая в себя красоту залитых солнцем зарослей вечнозеленых кустарников, глубоко вдыхая чистый воздух и покой, ощущая, как голова очищается от посторонних, ненужных мыслей. Посидев так примерно час, Марла спускалась вниз, совершала пробежку по равнине, потом ныряла в бассейне. Из этого и состоял ее день. Никаких спортивных танцев, аэробики, тренажеров или волейбола. На ленч салат из свежих овощей и трав, сорванных на огороде. Послеобеденный сон. Потом наслаждалась хорошей книгой, лежа в гамаке. Потом, возможно, вечерняя йога, и главное удовольствие – массаж всего тела, после которого она чувствовала себя расслабленной, как сонный котенок, способной лишь поужинать и отправиться в постель; может быть, еще помечтать об Эле Жиро.

Через три дня такой жизни Марла начинала ощущать нетерпение и готовность к чему угодно. И к Элу Жиро, и ко всему, что с ним связано.

Улыбаясь, она повернула свой серебристый «мерседес», пересекла границу недалеко от Тихуаны. Они с Элом договорились встретиться в отеле «Ла Валенсия» и провести там ночь. Нет, она не доживет до встречи!

На этот раз опаздывал Эл. Марла зарегистрировалась в отеле, распаковала вещи, приняла душ. Вышла на балкон. Где же он, черт возьми! В этот момент зазвонил телефон.

– Где же ты, поросенок? – Марла даже забыла поздороваться.

– Послушай, Марла, тут вот какое дело. Я на бегах в Дель-Мар, кое с кем из ребят. У меня тут оказалась парочка победителей… Ну, знаешь, как это бывает… Пришлось дождаться последнего забега.

– Значит, ты променял меня на лошадь?

Нога в красной замшевой тапочке раздраженно постукивала по полу.

– Никогда. И вообще это серая кобыла. Один к десяти.

– Неплохо, тем более что тебе это дорого обойдется.

– Назови цену, дорогая. Я буду через полчаса.

– А я буду пить на террасе.

Черт побери, Марла ехала от самого Текате и приехала вовремя… Но Эл обожает скачки. Она вздохнула. Приходится принимать плохое наряду с хорошим. Да, но опоздать на целых полтора часа! Она его убьет! Дайте только добраться до него!

Попивая мартини с водкой на террасе, она снова заметила того мужчину и девушку – агента по недвижимости. Они сидели неподалеку, почти как и в первый раз. Однако теперь, судя по всему, знали друг друга гораздо лучше.

Потягивая ледяной напиток, Марла поглядывала поверх стакана на блондинку. Вкуса– никакого, однако одежда на ней явно дорогая. И другого стиля, чем в прошлый раз. Платье из ярко-голубых кружев. Юбка слишком коротка, слишком открывает ноги – красивые, впрочем, – и слишком облегающая. Все как-то слишком напоказ. Но мужчине, судя по всему, нравится. Глаз с нее не сводит. И говорят они сейчас точно не о делах. Никаких фотографий домов на столе, только два фужера с шампанским. Интересно, приобрел ли он дом? Может, они это и празднуют сейчас? Только что-то он не выглядит слишком уж счастливым. Должно быть, раздумывает о величине ипотечной ссуды…

Марла улыбнулась, увидев приближавшегося Эла. Вернее сказать, бегущего к ней вприпрыжку. Это у него такая ковбойская походка. Смотрится жутко сексуально. Она сразу это отметила на том вечере, где они познакомились. Походку, и еще худощавое поджарое тело, и еще полнейшее равнодушие к тому голливудскому блеску, который его окружал. Вот по-настоящему цельный человек, подумала тогда Марла. И где? В этом Вавилоне! Он заинтриговал ее. А сейчас от одного взгляда на Эла она почувствовала, как слабеют колени.

Сегодня Марла надела белое, чтобы оттенить свой свежий мексиканский загар. Юбка по щиколотки из шелкового трикотажа, с высоким разрезом сбоку, и маленький облегающий топ из белого шифона, расшитый бледно-зелеными бабочками, легкий, как морской ветерок. Выглядит потрясающе… Эл тут же пожалел о том, что опоздал. С другой стороны, Марла еще привлекательнее, когда сердится. Вон как глаза сверкают.

– Подонок, – услышал он вместо приветствия.

– Какое точное определение – и все в одном слове! Хотя не думаю, чтобы моя мать обрадовалась, услышав такое.

Она подставила лицо для поцелуя.

– Я не знакома с твоей матерью.

– Это удовольствие вам еще предстоит.

Марла с любопытством вскинула на него глаза.

– Шутишь или серьезно?

– Серьезно. Моя мама именно такая. Одна воспитала шестерых сыновей и сумела всем нам привить моральные принципы. Хотя, должен признать, со мной это получилось чисто случайно.

– Человек, который любит свою мать… – Она любовно сжала его руку. – i Неудивительно, что я тебя люблю.

– Любишь?! А я-то думал, у нас только секс. Чистая химия.

Она поднесла его руку ко рту, с силой укусила. Эл расхохотался.

– О-о-ох! Все-все, я не хотел, я не то сказал.

– Тогда скажите мне, уважаемый частный сыщик, что это – секс или бизнес – между нашей знакомой агентшей по недвижимости и этим беднягой, который, кажется, только что осознал, что с него слишком много запросили за дом?

Эл удивленно взглянул на пару за столиком.

– Они что, следят за нами?

– Они, наверное, то же самое думают о нас. Может быть, поздороваться? У меня такое чувство, будто я с ними уже знакома.

Эл внимательно смотрел на пару за соседним столиком. Они не обращали никакого внимания на окружающих, поглощенные разговором. Вернее, говорила только женщина. Вся она выражала крайнее оживление – улыбающиеся губы, порхающие руки, ноги – красивые, спору нет, – в постоянном движении.

– Нет, мы им ни к чему. Это представление она устраивает только для него.

– Как ты думаешь, она интересует его?

– Не могу сказать. Вид у него такой, как будто вместо шампанского он только что глотнул касторки.

– Касторки?! Эл рассмеялся.

– Это мамино испытанное лекарство от всех болезней. В детстве она его часто нам давала.

– Не могу даже подумать об этом, – передернулась Марла. – Скажи лучше, куда ты поведешь меня обедать. Только не забудь мои слова – это тебе недешево обойдется.

Эл вынул из кармана пачку зеленых, выигранных на скачках.

– Сегодня для моей девочки все только самое лучшее.

– Самое лучшее – это наше с тобой партнерство.

– Шутишь?

Смеясь, они прошли к выходу с террасы, оставив мужчину с агентшей по недвижимости горестно размышлять о том, какой дорогой дом он приобрел. Так им по крайней мере казалось.

Они ошибались. Стив Маллард так ничего и не купил. Лори показала ему дюжину домов, но ни с одним ничего не вышло. Во второй половине этого дня у него состоялась деловая встреча, которая закончилась позже, чем он ожидал. Стив решил, что ехать домой в Лос-Анджелес так поздно, в потоке машин, не имеет смысла. Под влиянием безотчетного импульса позвонил Лори и пригласил пообедать с ним, после того как закончатся поиски дома. Они уже не в первый раз обедали вместе. Он смотрел дома, как правило, вечерами, после работы. А сидеть за обедом в кафе всегда лучше в компании, чем одному. К тому же Лори – очень привлекательная женщина.

Стив уже показывал ей фотографии своих детей. Лори сказала, что девочки очень хорошенькие. В ответ она показала ему фото своей собаки – маленького черного щенка с красной ленточкой. Одно ухо поднято, другое опущено.

– Его зовут Клайд. – Она любовно улыбнулась. – Он настоящий стервец. Я обожаю его.

– Мы прекрасная пара. Оба любим детей и собак.

Лори с готовностью рассмеялась. С продажей пока ничего не выходит, но она своего не упустит. А может быть, и этого парня тоже. Не спуская с него смеющихся глаз, Лори подняла бокал с шампанским.

– За прекрасный дом, который я для вас обязательно найду. – Бокалы со звоном столкнулись. – И за такие прекрасные вечера, как этот. – Поймав удивленный взгляд Стива, она хитровато улыбнулась. – Для меня это редкость – вот так встречаться с клиентом, уверяю вас. И еще могу сказать, что не с каждым, кому показываю дома, я соглашусь пойти обедать.

Стив рассмеялся.

– В таком случае, Лори, благодарю вас за то, что в очередной раз спасли меня от одиночества.

Она положила локти на стол и подалась к нему почти вплотную. В вырезе голубых кружев соблазнительно открылась грудь. Какое интригующее существо эта Лори Мартин. Эта скромная профессиональная дилерша временами так беззастенчиво сексуальна, что просто дух захватывает. Сейчас глаза ее горели какой-то беспокойной энергией.

– Будем надеяться, что в следующий раз больше повезет.

– Доверьтесь мне, Стив. Я вас не подведу.

Она смотрела многозначительным взглядом. Стив почувствовал, как все тело обдало жаром. Промелькнула мысль о жене. Наверное, обедает сейчас вместе с детьми. Почему-то в эту минуту показалось, что Вики так далеко… за тридевять земель.

Глава 4

Прошло еще две недели. Однажды вечером Марла лежала в ванне с пеной «Роберт Изабел Калла» и ароматическими свечами, с розовыми бигуди «Велкро» в волосах и зеленой очищающей маской, туго стягивавшей лицо. Остается надеяться, что ее мучения не напрасны и что эта маска действительно подтянет все, что нужно.

Сегодня вечер «головомойки». Под этим подразумевалось, что один вечер в неделю она занимается собой, то есть всеми процедурами, необходимыми женщине, желающей держаться в отличной форме. В такие вечера Марла расхаживала по квартире в одном только белом махровом халате и старых-престарых шлепанцах, которые носила с четырнадцати лет и с которыми не собиралась расставаться. Они как-то сочетались с бигуди и в то же время напоминали о временах школьных вечеринок и девичьих сплетен. Этим она и сейчас занималась по телефону, попивая полезное для здоровья молоко вместо мартини с водкой и заедая чипсами.

Хороший вечер. Мало того, что доставляет наслаждение, он еще и заставляет Эла Жиро сильнее тосковать по ней. Эл звонил уже несколько раз. Сказал, что скучает, что сидит с клиентом в баре «Шато-Мармон», что собирается обедать в ресторане мистера Чо и не пойдет ли она с ним. Позвонив в последний раз, он сказал, что передумал. Не хочется сидеть у мистера Чо в одиночестве. Он в «Ла Скала», на Каньон-драйв, в Беверли-Хиллз, на тот случай если она все же решит к нему присоединиться. Когда-то там часто бызали ее родители.

В противоположность Элу, у которого и дома, и в машине всегда гремела музыка, Марла любила слушать телевизионные новости. Во всех комнатах, даже в ванной, у нее стоял телевизор, чтобы ничего не пропустить. Хотя ничего особо важного, как правило, не происходило. Все те же перестрелки, землетрясения, наводнения, пожары, дорожные происшествия, время от времени бракосочетания знаменитостей, сообщения о кинопремьерах да иногда сплетни, чтобы подсластить пилюлю.

Сейчас взгляд ее остановился на фотографии женщины, появившейся на экране.

– Лори Мартин, агент по продаже недвижимости, – говорил диктор, – исчезла из дома в прошлую пятницу, и с тех пор ее никто не видел. Когда она не явилась на работу, с ней попытались связаться дома, после чего начальник Лори сообщил в полицию. Ее машина – «Лек-сус-400» цвета золотой металлик – также исчезла. Полиция просит всех, кто видел эту женщину или ее машину, сообщить по такому-то номеру.

В последний раз Лори Мартин видели, когда она уходила из офиса в пятницу во второй половине дня. Она договорилась встретиться с клиентом, которому собиралась показать дом. Когда полиция прибыла на место, дверь дома была открыта. Ключи могли быть только у мисс Мартин, следовательно, она туда приезжала. Сейчас допрашивают клиента, которому она, как предполагают, показывала этот дом.

Марла резко приподнялась, отчего пузырьки душистой пены полетели на мраморный пол, выскочила из ванны, обернула тело полотенцем и схватила телефонную трубку.

Когда раздался звонок радиотелефона, Эл жевал телячью колбаску с болонскими спагетти. Хорошая старомодная итальянская еда, как раз для мужчины, вынужденного обедать в одиночестве.

– Да. Эл Жиро.

– Эл Жиро, – произнесла Марла, с трудом разжав губы: она совсем забыла о маске на лице. – Послушай… это она… по телевизору. Она исчезла! Наверное, это он…

Эл почувствовал, что она взволнованна, но больше ничего не мог понять.

– Успокойся, Марла, и говори внятно. И вообще, что с тобой? У тебя как будто челюсти не двигаются.

– Так и есть. Это маска. Послушай, ты, олух, сейчас ее показывали по телевизору. Эту агентшу по недвижимости, ну ту, которая сидела в «Ритце» и потом в Ла-Холла, помнишь? Ну вот, она исчезла. Полиция разыскивает ее. Они сейчас допрашивают того человека, с которым она встречалась перед самым исчезновением. Это его рук дело, на что поспорим?

Эл едва не застонал. Опять она разыгрывает из себя детектива!

– Марла, я обедаю. И не могу понять, о чем ты говоришь. Что все-таки произошло?

В полной растерянности он накрутил спагетти на вилку, прижимая трубку к уху другой рукой.

– Да я же тебе говорю! Та агентша по недвижимости, которую мы с тобой видели… исчезла!

Эл проглотил спагетти.

– То есть ты хочешь сказать, исчезла с тем клиентом? От шумного вздоха Марлы трубка загудела.

– И ты еще называешь себя частным сыщиком! Да ты просто болван! Она исчезла одна, вместе с машиной. Клиента допрашивают в полиции. Она вроде бы показывала ему дом в тот день.

– Интересно. – Отрезав кусочек телячьей колбаски, Эл положил его в рот. – И что же, по-твоему, я должен делать?

– О-о-ох! – Она-то думала, он не станет задавать такие вопросы. Ведь это Эл, частный сыщик. – Я полагала, нам следует… пойти в полицию… рассказать им… то, что мы знаем.

– И что же это мы такое знаем, радость моя? Марла задумалась, словно остановилась на бегу.

– Что мы видели их вместе… в ту, первую, встречу. Что видели их еще раз двумя неделями позже. И что на этот раз они уже не рассматривали фотографии домов. Это было свидание.

– Этот бедняга, может быть, вовсе не причастен к ее исчезновению. А ты хочешь, чтобы я навлек на него неприятности.

– Эл! Эта женщина исчезла. Ее похитили. Может быть, убили. – На этом слове голос Марлы дрогнул. – Мы должны что-то сделать.

«Может быть, она и права», – подумал Эл.

– Знаешь что? У меня есть один знакомый детектив в Лагуне. Я позвоню ему, выясню все детали и тогда уже решу, что делать.

– Эл…

– Да?

Он глотнул ледяного «Перони», своего любимого итальянского пива.

– Ты мне сразу же перезвонишь? В течение десяти минут?

Он вздохнул. Марла в своем репертуаре. Настроена – решительнее некуда.

– Обязательно перезвоню, радость моя.

– Эл…

– Да?

– Почему-то я не доверяю тебе в те моменты, когда ты называешь меня своей радостью?

Он ухмыльнулся.

– Может быть, это инстинкт, моя прелесть? «Моя прелесть» тебе больше нравится?

Марла отключилась. Смеясь, Эл набрал номер следователя Лайонела Булворта из полицейского отделения в Сак-Диего.

Детектив Булворт, крупный мужчина ростом шесть футов и восемь дюймов, телосложением напоминал быка. Рубашку он носил пятидесятого размера, обувь – семнадцатого. В полиции Булворт проработал двадцать лет, характером отличался легким и дружелюбным, за исключением тех случаев, когда встречался с людьми, виновными в преступлениях. В такие моменты он становился самым злобным существом на всей планете.

Булворт сам ответил на звонок Эла, откинувшись на спинку стула, положив огромные ноги на стол и слегка раскачиваясь. Этот трюк он освоил много лет назад.

– Как дела, Эл?

– Нормально, Лайонел. А как жена и дети?

Эла несколько раз приглашали к Булвортам на воскресные пикники с жареным мясом. Он считался другом семьи.

– Все хорошо. Зак, кажется, проваливает экзамены, Джилл тоже занимается кое-как, ну а Тод еще слишком мал. В остальном все прекрасно. Ну а ты как? Все еще с красоткой Марлой?

– Да, с ней. Так скоро она меня с крючка не отпустит. Беда в том, что я так толком и не пойму, что ей нужно – моя работа или мое тело.

Трубка загрохотала от громкого смеха. Эл даже поморщился.

– Что, все еще намерена стать детективом?

– Ни за что не отступит. Вот послушай, что она раздобыла. Только что услышала по телевизору в программе новостей о пропавшей женщине из Лагуны, Лори Мартин. Дело в том, что мы ее… немножко знаем. То есть не то чтобы знаем. Просто видели пару раз. С одним и тем же мужчиной.

Булворт, разумеется, знал о Лори Мартин. Теперь, похоже, все о ней уже знали. В рафинированной дорогостоящей Лагуне люди исчезают не так уж часто. И молодых преступников там практически нет. В основном живут пожилые и хорошо обеспеченные люди.

Булворт расспросил Эла кое о каких деталях, касавшихся девушки и ее клиента.

– Как он выглядит?

– Среднего роста, темный шатен, карие глаза, лет около сорока, худощавый. Выглядел, как мне показалось, усталым… утомленным.

– Жиро, ты сейчас описываешь нашего главного подозреваемого.

– Черт, значит, Марла права. Может, мне все-таки следует дать ей эту работу…

– Может быть. Клиент Стив Маллард позвонил нам и рассказал, что Лори Мартин подыскивала для него дом, связалась с ним в пятницу, сказала, будто нашла именно то, что нужно, и это очень срочно, поскольку кто-то в этом очень заинтересован и, значит, надо действовать не откладывая. Они договорились встретиться там, на месте, в половине шестого, после его рабочего дня. Когда Стив приехал, Лори там не оказалось. Ни ее, ни автомобиля. Он подождал с полчаса, потом на всякий случай толкнул дверь. Она оказалась открытой. Стив осмотрел дом. Ему все понравилось, и он попытался связаться с ней из машины по радиотелефону. Не удалось – наткнулся на автоответчик. Попробовал пейджер – тоже безуспешно. Вот что рассказал нам Стив Маллард.

– И вы подозреваете, что ее убили.

– Точно. И Стив Маллард – наш главный подозреваемый.

Глава 5

Вики Маллард, маленькая, черноволосая, с короткой стрижкой, проводила много времени в гимнастическом зале, о чем говорило ее тренированное статное тело. Ее маленький рост вызывал умиление у Стива, который любовно называл ее малюткой. Сейчас, во время ужина, она раскладывала на тарелки жареного цыпленка с картофельным пюре. Девочки еще у себя в комнатах, наверху, заканчивали домашние задания – так Вики, во всяком случае, надеялась. Сегодня «на десерт» она взяла напрокат видеокассету с фильмом Диснея «Мулан».

По телевизору передавали новости.

– Лори Мартин, агент по продаже недвижимости из Лагуны, все еще не нашлась. Прошло пять дней, с тех пор как она исчезла. Полиция на вертолетах обыскивает близлежащие каньоны. Поисковые собаки не смогли взять след. Машина мисс Мартин, «лексус» цвета золотой металлик, также не найдена. Однако, по сообщению полиции, в ее квартиру никто проникнуть не пытался. Как мы выяснили, сейчас в полиции допрашивают клиента мисс Мартин. Видимо, Стив Маллард, служащий одной из электронных компаний, встречался с мисс Мартин в день ее исчезновения, чтобы осмотреть дом.

Поднос с картофельным пюре упал на безукоризненно белые кафельные плитки пола. Вики, обычно не терпящая беспорядка, казалось, этого даже не заметила.

– Стив?! – изумилась она. – Неужели они говорят о моем Стиве?

– Мам, ты разговариваешь сама с собой. И картошка валяется по всему полу.

Десятилетняя Тэйлор осуждающе смотрела на мать.

– Это про папу… по телевизору…

– Ух ты! Папа в телевизоре?!

Тэйлор развернулась вместе со стулом и с любопытством уставилась на экран.

– Нет, его не показывают. Они только что говорили о нем. Неужели это наш Стив Маллард?! Они сказали – служащий электронной компании… Его допрашивают в связи с исчезновением какой-то женщины.

– Допрашивают папу насчет пропавшей женщины?! Ух ты! Здорово!

Зазвонил телефон. Тэйлор схватила трубку.

– Привет, папа! А мама говорит, что про тебя рассказывали по телевизору. Да-да, даю ей трубку. Вот здорово, пап!

Вики перехватила трубку.

– Стив! Что происходит?

Стив начал рассказывать. Она сняла очки, нервно потерла глаза.

– Но ты, конечно, не видел ее в тот вечер?

– Вики, что за вопрос? Конечно, я не видел ее в тот вечер. Я так и сказал в полиции. Это чистая правда.

– Да-да, понимаю. Но что же с ней могло случиться? Куда она девалась?

– Откуда мне знать? Но очевидно другое, Вики: мне нужен адвокат.

Стив сказал, что позвонит еще, попозже, после того как переговорит с адвокатом. Попросил жену не волноваться и ничего не рассказывать детям. Вики положила трубку. Автоматически потянулась за полотенцами, опустилась на колени и начала собирать картофельное пюре с пола. Где-то в глубине души начало зарождаться грызущее сомнение.

Вики покормила девочек цыпленком, заменив пюре хрустящим картофелем. Налила себе бокал шардонне и села около телефона на кухне. Слушала все программы новостей и ждала звонка Стива.

Глава 6

Красный «шевроле-монза» 1970 года выпуска медленно тащился по бульвару Ла-Сьенеж в плотном потоке машин. Остановился на красный свет, нетерпеливо ворча, так же как и его владелец. Перестроился в правый ряд, потеснив нахальный «БМВ», резко повернул направо и понесся по бульвару Сансет, обгоняя маленькие автомобили, резко свернул налево, помчал вверх по Куинс-роуд, к Беверли-Хиллз. Без сучка, без задоринки, ухмыльнулся Эл и в очередной раз поздравил себя с удачей. Он отыскал этот «корвет» на свалке побитых машин десять лет назад и влюбился в него с первого взгляда. Купил его за пять сотен наличными, потому что все работающие части с него давно сняли. Доставил домой на прицепе и начал приводить в порядок, любовно и бережно, как старого инвалида, пока не довел до отличного состояния. В общем и в целом эта машина обошлась ему раз в десять дороже, чем те пять тысяч долларов, что стоил новый «корвет» 1970 года выпуска. Но это было его детище, его Франкенштейн, любовно возвращенный к своему первоначальному цветущему виду. Ни одной незакрашенной царапины, ни одного винтика не на месте, ни одной спицы, которая не сверкала бы серебром.

Даже мотор он переоборудовал самолично, долгими часами поворачивая его так и этак в своем гараже, настраивая, вычищая и лаская. Ручная коробка передач на четыре скорости все еще могла считаться лучшей в мире. Благодаря переоборудованным сиденьям его тело ростом шесть футов и четыре дюйма теперь свободно помещалось в машине. Вообразите еще обивку из настоящей седельной кожи, обновленную отделку из орехового дерева – и вы получите полное представление об этом автомобиле.

С самого детства, насмотревшись самых разных фильмов, Эл мечтал о «корвете». И конечно же, красном. И теперь ни дорогой серебристый «мерседес» Марлы, ни новые «порше-каррера», ни «феррари» или «ламборгини» – если бы он даже мог себе когда-нибудь такое позволить, что очень проблематично, – не шли ни в какое сравнение с первой любовью.

– Верен до последнего дня, – отвечал он обычно на жалобы Марлы по поводу низких сидений или рева выхлопного устройства. – Уж если я полюбил, то это навсегда.

Она кидала на него вызывающие взгляды типа «давай поспорим», однако в ее прекрасных серо-зеленых глазах при этом мелькала тень надежды. А вдруг это и в самом деле так? А что, если это относится не только к машинам?

Дом Эла был построен еще раньше, чем автомобиль. Испанский коттедж тридцатых годов, с высокими арочными окнами, тяжелыми деревянными полами и решетками из резного металла на окнах и дверях, что по теперешним временам оказалось очень кстати. Двор, выложенный терракотовыми плитками, слева доходил до гаража. Справа его окаймлял ряд высоких, прямых, как иглы, кедров, составлявших предмет споров между Элом и его соседями, которые требовали, чтобы он подрезал деревья. Эл ни за что не хотел лишаться этой естественной ограды, дававшей ему необходимое уединение. Позади дома находился симпатичный внутренний дворик с фонтаном, выложенным плитками, в испанском стиле.

Эл свернул на боковую улочку, въехал во двор, нажал на кнопку дистанционного управления. Двери гаража бесшумно открылись. Несколько секунд он сидел неподвижно в прохладной темноте, прислушиваясь к тихому гулу мотора, представлявшему для него такую же ценность, как биение собственного сердца. Любовно похлопал по коже сиденья. Смахнул пыль с радиоприемника. Почти с удивлением обнаружил, что не хочется выходить из машины. Как все-таки приятно, когда хотя бы одно из самых больших желаний в жизни исполняется… Для полунищего мальчишки из Нового Орлеана красный «шевроле-монза» казался несбыточной мечтой. Эл грезил о таком в полутьме кинозала. И вот теперь у него есть такой автомобиль. Он наслаждается каждым мгновением, проведенным вместе со своей машиной.

Раздался звонок радиотелефона. Эл поднес трубку к уху.

– Да?

– Готова поспорить, сейчас ты сидишь в этом своем дурацком «корвете», размышляя о том, как далеко ты ушел от того нищего мальчишки.

Он тяжело вздохнул.

– Марла, что происходит между тобой и моим «корветом»? Ты ведешь себя так, будто я провожу время с другой женщиной.

– Потому что ты ведешь себя так, будто это не автомобиль, а любимая женщина.

– Марла, прекрати. Неужели ты не можешь понять…

– Знаю-знаю, это твоя радость, это твоя гордость. А я… дай Бог, если на втором месте.

Эл громко расхохотался.

– Не зря же говорят: каждый ищет в жизни свое место.

– Ты хочешь сказать, я свое наконец нашла?

Он представил себе ее в эту минуту. Телефон зажат у плеча, она полулежит в шезлонге, неглиже, и покрывает ногти красным лаком, такого же цвета, как его «корвет». Хотя, судя по настроению Марлы, это может быть и багровый, и ярко-синий лак.

– Вообще-то я на работе, – пояснила Марла, расправляя юбку и застегивая жакет. Волосы туго стянуты черепаховой заколкой, на носу очки – не потому, что она в них нуждается, просто в эту минуту играет роль строгой преподавательницы. – Через две минуты у меня начинается лекция… Так что же сказал Булворт?

Эл усмехнулся. Вот тебе и неглиже…

– То, что мы с тобой думали. У них нет сомнений в том, что Лори Мартин похитили. Возможно, ее уже нет в живых. И возможно, Стив Маллард последним видел ее живой. Хотя он утверждает, что они так и не встретились в тот день. Он у них главный подозреваемый номер один.

– Либо главный подозреваемый, либо подозреваемый номер один.

Марла всегда строго придерживалась правильного стиля, когда говорила на юридические темы.

– Ну да. Но он у них и то и другое. Пока у них против него ничего нет – ни трупа, ни улик. Поэтому они не могут его арестовать. Он все еще работает в Сан-Диего, тогда как жена и дети живут у себя в Энчиио.

Марла задумалась, нахмурила брови.

– Мне Стив Маллард не показался злодеем. Те пару раз, что мы его видели, он произвел на меня нормальное впечатление.

– Это не редкость.

Эл хорошо знал, какими «нормальными» могут выглядеть преступники – насильники, мужчины, избивающие женщин и детей, и прочие.

– Похоже, Стив Маллард обманывал жену с Лори Мартин.

– Ну… разлука, наверное, тому способствовала. Однако существует презумпция невиновности.

Опять она разглагольствует как семейный адвокат.

– Он и пользуется этим именно сейчас. Во всяком случае, пока не найдут труп.

– Или пока не найдется Лори Мартин. Может, она просто-напросто сбежала отдохнуть на какой-нибудь курорт в Мексике.

Эл почувствовал, что пора отступить.

– Думай как хочешь, дорогая.

– А что нам теперь делать с этой бедной женщиной?

– С какой бедной женщиной?

Эл взглянул на часы. Через десять минут у него назначена встреча с клиентом на бульваре Сансет.

– Вики Маллард, его женой.

– Понятия не имею. Послушай, мне пора ехать, клиент ждет. Поговорим позже, хорошо?

– Хорошо.

Марла взглянула на часы. Господи, она тоже опаздывает! Студенты ей не простят. Марла помчалась по ярко освещенному коридору, не замечая восхищенных взглядов и голов, повернувшихся в ее сторону. Ни строгая фланелевая юбка с жакетом, ни очки не могли скрыть привлекательности этой женщины.

Но даже во время урока ее преследовали мысли о Вики Маллард и ее детях. И почему-то никак не могла представить себе Стива Малларда ни донжуаном, ни убийцей. Хотя прекрасно понимала, что теоретически и то и другое возможно.

Отпустив студентов, она сразу взялась за телефон. Позвонила в отделение полиции Сан-Диего детективу Булворту и, представившись, получила у него номер телефона адвоката Стива Малларда, который сразу же и набрала.

– Мистер Зукерман сейчас занят, мэм. Он вам перезвонит позже.

Секретарша, видимо, пела одну и ту же песню всем подряд, кроме, конечно, особо важных клиентов.

– Нет, он мне не перезвонит! Моя фамилия Квитович, мисс Марла Квитович. Юрист. Скажите Зукерману, что я звоню по поводу Стива Малларда.

На другом конце провода ошеломленно замолчали, после чего раздались щелчки и, наконец, голос самого Дню Зукермана:

– Мисс Квитович, вы хотите поговорить со мной о Стиве Малларде?

– Да. Дело в том, что я видела его, мистер Зукерман. Несколько раз. С Лори Мартин.

Марла почти физически почувствовала, как он затаил дыхание. Представила его себе – такой пожилой, седовласый, занимается гражданскими делами, возможно, имущественными, но не уголовными. Вероятно, друг семьи, много лет ведет их дела.

– Дело в том, мистер Зукерман, что я не только юрист, но еще и частный детектив. – Марла скрестила пальцы на счастье, закатила глаза к небу. Но может быть, это не такая уж большая ложь. И может быть, это уже сегодня станет правдой. – Мы с моим партнером Элом Жиро случайно оказались в баре отеля «Ритц-Карлтон» в Лагу-на-Нигель во время первой встречи вашего клиента с Лори Мартин. Во всяком случае, нам показалось, что это была их первая встреча.

Марла описала все, что они видели тогда с Элом, потом рассказала об очередной встрече Стива Малларда с Лори Мартин, когда те пили шампанское в отеле «Ла Валенсия» в Ла-Холла.

– Я только хочу сказать вам как адвокату мистера Малларда, что, несмотря на шампанское, мне это показалось деловой встречей. То есть они не касались друг друга, не пытались встретиться взглядами…

– Я понял. Но как это может помочь моему клиенту, мисс Квитович?

– Ему – едва ли, но я сейчас больше думаю о его жене.

Марла оставила свой домашний номер телефона и телефон Эла – на тот случай, если Зукерману понадобится с ними связаться. Положила трубку. Ее охватили сомнения в том, что она сделала верный шаг. Может быть, Вики Маллард сейчас нет никакого дела до того, кто видел ее мужа вместе с Лори Мартин. Может быть, десятки людей готовы объявить, что видели их вместе.

Марла пожала плечами, сложила вещи в сумку и медленно поехала домой. Однако Вики Маллард и ее дочери никак не шли из ума. Уже на Банди-драйв ей пришло в голову: а что, если она не права? Что, если Стив Маллард все-таки виновен?

Глава 7

Прошла еще неделя. Ни самой Лори Мартин, ни каких-либо ее следов так и не обнаружили. Детектив Лайонел Булворт чуть не лез на стенку.

– Черт побери! – Он употреблял и более сочные выражения. – Улик против Стива Малларда становится все больше. Не хватает только трупа.

Булворт в сотый раз мерил квартиру Лори Мартин своими огромными шагами. Его помощник детектив Памела Пауэрс, которую друзья любовно называли «Пэмми», а сослуживцы «Пау!» – непременно с восклицательным знаком – или «Пуши» – «толкач», – нахмурила брови.

– Вы хотите сказать, что очередной насильник может уйти от ответа?! Ну нет! – Губы ее презрительно изогнулись. – Сэр, этот говнюк наверняка виновен.

Ока решительно заправила рыжие волосы под фуражку, распрямила плечи.

Булворт задумчиво рассматривал ее. Иногда феминистские наклонности Памелы мешают ей ясно мыслить.

– Пауэрс, ты читаешь слишком много приключенческих романов. И кроме того, есть еще такая маленькая проблема, как труп, который до сих пор не найден.

– Найдем, можете не сомневаться. Он совершит какую-нибудь ошибку, выведет нас на труп. Этот парень нервничает, как загнанная в угол крыса. Поверьте мне… сэр.

Последнее прозвучало как дань служебному положению Булворта, ее начальника.

У Булворта вырвался тяжелый вздох. Его команда прочесала всю квартиру Лори Мартин несчетное количество раз. Каждую ворсинку, каждый отпечаток пальца. И ничего. Все вещи принадлежат самой Лори Мартин. Похоже, она никого у себя дома не принимала. И Стива Малларда тоже. Однако Булворт решил проверить все сам, в последний раз. Это, конечно, только от отчаяния. Трудно заставить себя поверить, что ничего так и не удалось обнаружить. Надеялся, что его люди пропустили какую-нибудь деталь, настолько очевидную, что и не заметишь. Но нет.

Лори Мартин, судя по всему, вела спокойную, размеренную жизнь. Ходила на работу, по всей видимости, хорошо делала свое дело, по воскресеньям посещала церковь.

Однако Булворт уже располагал обширным досье на Лори Мартин и Стива Малларда. Появились свидетели, заявлявшие, что видели их вместе, что они пили шампанское, обедали в ресторанах, катались на ее машине. На ее автоответчике остались сообщения Стива, которые она так и не потрудилась стереть. Похоже, у Лори вообще не было личной жизни. На ее автоответчике обнаружили только сообщения Стива, вполне безобидные, типа: «Встретимся завтра в шесть», или «Я начинаю терять терпение, позвони мне», или «Буду в семь, на этот раз давай куда-нибудь поедем».

Все эти сообщения можно интерпретировать по-разному. По мнению Булворта, они звучали угрожающе. Как будто Стив преследовал Лори, а она отвергала его. Против Стива уже выстраивалось судебное дело. Как и его помощница, Памела Пауэрс, Булворт не сомневался в виновности Стива Малларда. Возможно, он убил Лори в приступе ревнивой ярости. Однако пока тело не найдено, ничего нельзя доказать.

Глава 8

Стив Маллард медленно продвигался в плотном потоке машин по Сан-Фернандо-Вэлли в Лос-Анджелесе. Он ехал домой в Энчино после очередного допроса в полицейском отделении Лагуны. Предстоящая встреча с женой не радовала его. Он не может сообщить ей ничего хорошего.

Челюсти напряглись при одном воспоминании о непроницаемо-каменном лице детектива Булворта и пронзительных, как острие ножа, взглядах детектива Пауэрс. Казалось, эта женщина может поднять его в воздух одной рукой, а другой изрубить на куски. Более того, создавалось ощущение, что именно это ей и хочется сделать.

Однако Стив видел достаточно кинофильмов и прочел достаточно детективных романов о крутых полицейских. Он знал, чего ему ожидать. Знал, что не должен отступать от своей первоначальной версии ни на йоту. Этим подонкам только дай малейший повод – и они в один момент насочиняют такое, что потом не выкарабкаешься. А Стив-то всегда считал, что полиция защищает его. Но теперь с этим покончено. Больше он так не думает.

Он нехотя повернул к дому. Взятый напрокат черный «форд-таурус» глухо кашлянул. Стив ощущал страх перед встречей с Вики, перед тем, что должен ей сказать. Но выбора у него нет.

Стив в сотый раз прокрутил в памяти все допросы. Да, он признал, что подъехал к дому в назначенное время. Сказал, что ждал ее снаружи. Ему возразили, что дверь дома оказалась открытой. Стив сказал, что знает об этом. Он даже зашел внутрь на минутку, посмотреть, нет ли ее там. Дом ему понравился, Стив надеялся купить его. Но Лори должна была быть там, настаивали в полиции. Иначе как могло оказаться, что дверь отперта? Стив некоторое время раздумывал над возможным ответом. А что, если кто-то еще показывал дом до нее, предположил он. Все это время Стив не терял ясности мысли. Знал, что должен тщательно обдумывать свои ответы.

Они кидали на него такие взгляды…

– Ключи от дома есть только у Лори. А вас никто не видел, после того как вы уехали в тот день с работы. Значит, вы приехали к тому дому… А потом? Что вы делали потом?

– Вернулся в отель. – Это была правда. – Ночь провел один у себя в номере.

– Вы можете это доказать? В котором часу вы туда вернулись? Вас кто-нибудь видел?

И так до бесконечности. Они снова и снова задавали все те же вопросы, Стив отвечал на них. Чем вы можете это доказать, спрашивали они. Он почувствовал, что терпение истощается, нервы сдают.

Однако в конце концов они отпустили его. Что им еще оставалось? Прямых улик против него нет. Фактически нет ничего такого, что напрямую связывало бы Стива с исчезновением Лори Мартин. Тело так и не нашли.

А теперь неожиданно разорвалась бомба. Стив приехал, чтобы сообщить Вики об этом.

Симпатичная окраина, где он жил, все еще выглядела как новенькая. Аккуратные палисаднички перед домами, баскетбольные кольца над дверями гаражей, газонокосилки на подъездных дорожках… Если бы он мог остаться здесь!

Стив вышел из машины, подошел к передней двери, открыл ее.

Вики сидела в общей комнате перед телевизором, слушая новости. Этим она теперь занималась большую часть времени. Услышав, что дверь открылась, она вскочила, взволнованно прижала руку к сердцу.

– Кто там?

– Это я.

В дверях стоял Стив. Сердце ее снова подпрыгнуло. Он выглядит просто ужасно. Небритый, волосы всклокочены, под глазами темные круги. Совсем не похож на того человека, которого она знает восемнадцать лет. Хотя… Внезапно ей вспомнилось, как выглядел Стив тогда, восемнадцать лет назад, когда они только познакомились. Такой же диковатый вид, весь словно натянутая пружина, которая вот-вот лопнет.

– Что случилось? Почему ты здесь?

Вики знала, что з это время муж должен быть на работе.

Стив поставил портфель, устало снял пиджак.

– Где девочки?

– У Шоны Лайонс. Играют с ее детьми. Чтобы не крутились здесь. Сегодня эти ищейки-журналисты в первый раз оставили нас в покое. Они очень пожалеют о том, что пропустили тебя. Пока что им удалось только запечатлеть меня на рынке или в то время, когда я отвожу детей в школу.

– Вики… – Стив стоял, бессильно опустив руки. Человек, раздавленный жизнью. – Меня отстранили от работы, до конца расследования.

У нее перехватило дыхание.

– Они сказали, что для меня же лучше, если я не буду работать, пока все не закончится. Забрали машину, мой офис, вообще все…

У Вики подогнулись колени. Она опустилась на диван и обхватила голову руками. Вся ее жизнь рушится. Люди уже начали обходить ее стороной. Те, кого она называла друзьями. А те, кто еще продолжал с ней общаться, советовали быть осмотрительной, позаботиться о себе и дочерях, оставить Стива.

– Я не убивал ее, Вики, – услышала она сухой, безжизненный голос Стива.

Он подошел к ней, приподнял подбородок. Обведенные темными кругами глаза словно прожгли ее насквозь.

– Ты веришь мне?

– Да… – Голос Вики сорвался.

– Если бы даже и не верила, я бы не осудил тебя. Похоже, никто больше мне не верит.

Стив отпустил ее. Прошел через всю комнату, к окну, взглянул на бассейн, сверкавший в лучах солнца, на розы, которые сам посадил, когда они только въехали в этот дом, на полосатые пляжные полотенца, небрежно брошенные дочерьми на шезлонгах. На привычные знаки нормальной жизни.

– Это все, что я могу тебе сказать. Я не убивал Лори Мартин. Я даже не видел ее в тот вечер. Вообще я едва знал ее. Мы встречались только по делу. Она симпатичная девушка. Много работала. Очень хотела подобрать для нас хороший дом.

Вики молча смотрела на мужа. Ей так хотелось верить ему. Человеку, которого она любила с самого окончания колледжа, отцу ее детей. Она знает его лучше, чем кто-либо другой. Но остается все тот же вопрос. Если Стив не убивал Лори Мартин, то кто же это сделал?

Глава 9

В этот вечер Стив вел себя как нормальный семейный человек. В шортах и майке, с волосами, аккуратно зачесанными назад, он готовил для детей бургеры и хот-доги в саду позади дома. Они сидели всей семьей в крытом дворике, обращенном к бассейну, и разговаривали.

– Папа, ты выглядишь очень усталым, – заявила десятилетняя Тэйлор, рассеянно жуя чизбургер, хотя обычно это была ее любимая еда.

Он пододвинул к дочери миску с салатом. Положил немного ей на тарелку.

– Овощи тоже нужно есть. А тебе положить, Мелли? Шестилетняя Мелли, крошечная, как и мать, с такой же тонкой костью, подняла глаза от горячей сосиски в тесте.

– Нет, спасибо. Знаешь, папа, Тэйлор права. Ты выглядишь как-то странно.

Вики налила себе еще шардонне, не глядя ни на дочерей, ни на мужа.

– Это из-за той пропавшей женщины, да, пап? – спросила Тэйлор. – Все только о тебе и говорят. И по телевизору постоянно это показывают.

– Я знаю, знаю.

Дрожащими руками Стив положил себе салата, которого ему вовсе не хотелось.

– Сначала мне казалось, что это здорово… Ну, знаешь, что моего папу показывают по телевизору. Но теперь…

Глаза Тэйлор наполнились слезами. Она поперхнулась, положила вилку с чизбургером.

– Мне очень жаль, что так получилось, Тэйлор. Руки Стива сжались в кулаки. Господи, что же он наделал? Как такое могло случиться с ним? С его семьей…

– Это ничего, папа.

Мелли соскользнула со своего места и подбежала к отцу. Обвила его худенькими ручонками, сжала так крепко, как только могла.

– Пусть они все говорят, что хотят. Мы тебя все равно любим, папа.

– И я вас люблю, моя крошка.

Стив погладил ее волосы. Глаза его встретились с глазами Вики.

– Нет, я так не могу. Мне надо уехать отсюда, побыть одному, все обдумать.

– Но куда же ты поедешь?

Вики больше ничего не сказала, но Стив и так понял. Полиция за ним следит. Смотрят, не сбежит ли он, например, в Мексику, не убьет ли еще кого-нибудь…

– Поеду в коттедж на озеро Эрроухед. Там, в горах, тихо, спокойно. Мне надо уйти от этого… от этого постоянного напряжения. Ты не волнуйся. – Он понял, о чем она думает. – Я дам Зукерману знать, где я.

– Эрроухед? – Тэйлор очень любила коттедж на берегу озера в горах Сан-Бернадино. – А нам с тобой нельзя поехать? Ну пожалуйста, пап, всего на несколько дней…

Она подбежала к отцу, прижалась с другой стороны. Стив обнял девочек за худенькие плечи, прижал к себе, с трудом сдерживая слезы.

Взглянул на Вики.

– Все, что для меня имеет значение в жизни, находится сейчас здесь, в этом доме. Я хочу, чтобы ты помнила об этом.

Она смотрела на него широко раскрытыми глазами. Стив поцеловал девочек, потом ласково отстранил.

– Мне очень жаль, ласточки мои, – сказал он с наигранной веселостью, – но сейчас ничего не получится. Может, позже, в следующем месяце, вы сможете поехать в Эрроухед. А сейчас папа отправится рыбачить один.

Внезапно Вики резко вскрикнула. Стив вскинул голову. Она смотрела куда-то через его плечо. Раздался щелчок, потом вспышка фотоаппарата.

– Убирайтесь отсюда! – закричала Вики.

Зажав в руке бутылку, она вскочила, помчалась за двумя мужчинами, спрятавшимися в кустах, и швырнула бутылку им вслед.

– Подонки! Убирайтесь из моего дома!

Девочки тоже пронзительно закричали, напуганные появлением незнакомых людей и внезапной яростью матери.

– Мама! Мама! Что случилось? Кто это?

В ужасе они прижались к отцу. Стив обнял дочерей, подняв голову к небу, чтобы они не видели выражения его лица. Лица загнанного человека, который только что изображал нормального горожанина у себя в саду в обычный летний вечер.

Вики все еще стояла у кустов, где перед этим прятались фотографы, и бросала туда такие яростные взгляды, словно обнаружила, что цветущий кустарник отравлен смертельным ядом. Стив подошел к ней, взял за руку.

– Мне лучше уехать. Когда папарацци поймут, что меня здесь нет, они оставят вас в покое. Так будет лучше и для тебя, и для девочек.

Она кивнула, по-прежнему избегая смотреть на него.

– Я помогу тебе уложить вещи.

– Да мне много не нужно.

– Возьми куртку. В горах по вечерам прохладно.

Они старались говорить ровными голосами. Оглянулись на дочерей. Тэйлор и Мелли, держась за руки, шмыгали носами и испуганно смотрели на родителей.

– Что же происходит, мам? Папа убил ту женщину? Что, правда…

Сейчас Тэйлор выглядела до смерти напуганной маленькой девочкой. Былого возбуждения не было и в помине.

– Я никого не убил, малышка. – Стив обнял дочь, шепча ей в самое ухо. – Вот увидишь, через пару недель все прояснится. Лори Мартин найдут. И все забудется.

– Это правда, папа? Ты обещаешь?

При взгляде на ее дрожащую нижнюю губу ему показалось, что сердце его сейчас разорвется.

– Обещаю, радость моя. Вот увидишь, скоро все будет как раньше.

После того как муж уехал, а дочери уснули в слезах, Вики позвонила семейному адвокату Джо Зукерману. Она знала, что старому другу отца можно довериться. Он никому не выдаст ее секреты.

– Я не узнаю Стива, – прорыдала Вики в трубку. – Да и сама я смотрю на него другими глазами. Например, в тот момент, когда Стив обнимал девочек, мне вдруг пришла в голову мысль: а как он убил ту женщину – задушил или ударил ножом? И что сделал с телом?.. Мне кажется, я схожу с ума. Я ведь люблю Стива… любила все эти годы… Мы женаты уже двенадцать лет. И он всегда был порядочным человеком… хорошим мужем и отцом. Как я могу сомневаться в нем?..

– Я понимаю это, Вики. – Джо переждал, пока она подавила рыдание. – Послушай, девочка, я знаю тебя с самого рождения. И Стива знаю почти столько же времени, сколько и ты. У меня никогда не было повода сомневаться в нем.

– У меня тоже. До этого случая. Зукерман шумно вздохнул.

– По-моему, это репортеры тебя достали.

– И все-таки у него могла быть связь с этой Лори Мартин. – Вики показалось, будто сердце застряло у нее в горле. Раньше она не решалась даже произнести эти слова. – Зачем бы иначе ему пить вместе с ней шампанское, приглашать обедать? На мой взгляд, это все обычная прелюдия к любовной связи.

Признав, что она права, Зукерман вспомнил Марлу Квитович.

– Послушай, Вики, сегодня мне позвонила одна женщина. Она юрист, и к тому же работает частным детективом. Позвонила потому, что беспокоится о тебе.

– Обо мне?! Но я не знаю ее.

– Верно. Но мисс Квитович сказала мне, что пару раз видела Стива с Лори Мартин, совершенно случайно, как она говорит. В первый раз в баре отеля «Ритц» в Лагуна-Нигель. Мисс Квитович сочла, что это, очевидно, была их первая встреча и что Лори Мартин показывала Стиву фотографии домов. Потом она видела их еще раз через неделю на террасе другого отеля, в Ла-Холла. Они пили шампанское. – Джо отстранил трубку от уха, услышав сдавленный вскрик Вики. – Нет-нет, Вики, подожди… послушай… Она настаивала на том, чтобы я рассказал тебе, что, по ее мнению, это выглядело как чисто деловая встреча. Оки не касались друг друга, не старались встретиться взглядами… Это ее точные слова.

– А шампанское? – с горечью проговорила Вики.

– Сейчас все пьют шампанское, девочка, везде, а не только на свадьбе. Во всяком случае, Марла Квитович хотела, чтобы я обязательно тебе об этом сказал. Надеялась, что тебе это поможет.

– А кто такая Марла Квитович?

– Преподаватель права в Пеппердайне. Заявила, что она – партнер того самого Эла Жиро. Я проверил его. Он занимается частными расследованиями на законных основаниях. Хорошо известен в своем кругу. Провел несколько стоящих расследований.

Вики почувствовала, что голова у нее идет кругом.

– У вас есть номер телефона этого Жиро? Я бы хотела поговорить с ним.

Стемнело. Марла ехала в своем большом «мерседесе» по изгибающейся Куинс-роуд, держа в левой руке картонную чашку кофе «Венте-Коста-Рикан», без молока с двумя кусочками сахара. Хороший крепкий кофе. К правому уху она прижимала плечом радиотелефон. Двумя пальцами правой руки касалась руля в те моменты, когда не брала тайм-аут, чтобы поправить помаду на губах, глядя в зеркальце над рулем.

Сейчас она от души смеялась над тем, как определила подруга ее отношения с Жиро: «Только секс – и никаких магазинов». Марле это очень понравилось.

Она свернула влево. «Мерседес», тихо урча, пополз вверх по улице, где жил Эл Жиро, словно на автопилоте, въехал во двор, выложенный плиткой. Марла попрощалась с подругой, выключила зажигание, выскочила из машины, зажав сумочку под мышкой и все еще держа чашку кофе в левой руке.

В отличие от Эла она не питала особой любви к своему автомобилю. У Марлы не было опыта бедной девочки, мечтавшей в темноте кинозалов о мощной серебристой машине, которая умчала бы ее далеко-далеко, в лучшую жизнь. Она родилась здесь же, в Беверли-Хиллз. Никакого лучшего мира Марла в своей жизни не знала. Со всего света люди стремились в Голливуд, и никто не стремился сбежать отсюда.

Другое дело родители. Они попали в этот рай земной с Балкан, охваченных войной. Война долгое время составляла основу жизни для Макса и Ирины Квитович. Бомбежки, тысячи погибших или пропавших без вести, разбросанных по всему свету. Когда после Второй мировой войны Россия захватила Балканы, оба были еще детьми. Нищими, бездомными, потерявшими отцов. Матери их сдружились. Они жили вместе в подвале церкви, разрушенной бомбежкой. Когда дети выросли, матери настойчиво посоветовали им поискать лучшей жизни в какой-нибудь свободной стране. Макс и Ирина тайно обвенчались, осчастливив своих матерей, и пустились в опасное путешествие – за «железный занавес», – зная, что никогда больше не увидят их. Путешествие оказалось долгим и трудным, однако в конце концов они добрались до Америки, гостеприимно открывшей перед ними двери и давшей им гражданство. Здесь полностью проявились предпринимательские способности Макса. Не прошло и десяти лет, как он стал настоящим финансовым магнатом по недвижимости. За сорок лет, проведенных в этом бизнесе, Макс Квитович продал половину Беверли-Хиллз плюс еще немалую часть Бель-Эйр и Брентвуда, сделав на этом целое состояние. Он очень надеялся, что сможет передать дело своей единственной дочери Марле. «Квитович и дочь» – это звучало бы неплохо.

Однако с самого раннего детства Марла привыкла все делать по-своему. Если большинству родителей чуть ли не силой приходилось заталкивать своих отпрысков в юридические институты, то Марла сама стремилась туда. С отличием окончила Калифорнийский университет, получила диплом магистра, преподает в Пеппердайне, вскоре получит и докторскую степень.

И вот теперь хочет стать еще и частным детективом. Хочет этого исступленно.

Она открыла входную дверь своим ключом.

– Привет, радость моя, я уже дома!

Хихикнув неизвестно над чем, сделала глоток кофе из своей картонной чашки. Поморщилась. Нет, холодный он совсем не такой вкусный. Прошла на кухню, поставила чашку на стол и отправилась на поиски своего мужчины.

Большой, просторный дом и очень мужской, как и положено. Ни подушек на кожаных креслах, ни цветов на стеклянной поверхности кофейного столика, ни ковров на полированном деревянном полу. Однако, надо признать, везде идеальная чистота. Раз в неделю сюда приезжает команда уборщиков из фирмы Мануэля Варгаса. После этого дом выглядит почти нежилым. Ни одного смятого полотенца, ни одной сморщенной подушки, ни одной грязной тарелки в раковине. Покрывало тщательно расправлено, окна и полы сверкают чистотой.

Эла дома не оказалось. Марла вытянулась на тщательно расправленном покрывале, положила руки под голову. Интересно, где он… Она сбросила туфли, села на постели, сняла жакет, расстегнула молнию на юбке, спустила ее. Потом, стянув и майку, прошла в ванную, сверкающую хромом и черным кафелем, приняла прохладный душ и завернулась в махровый купальный халат Эла. Жаль, что серого цвета. Хотя в этом сезоне он в моде, но цвет лица от него не улучшается. Особенно если женщина смыла с себя всю косметику. Вздохнув, Марла положила тушь на ресницы, немного румян на скулы и верхние веки, тронула блестящей помадой полные губы. Спрыснула себя дезодорантом, одобрительно вдохнула аромат. Прошла на кухню, взяла бутылку минеральной воды и стакан, вернулась в главную спальню. Вторую – меньшую – из двух спален этого дома Эл использовал как рабочий кабинет.

Марла включила телевизор, нашла канал с новостями Лос-Анджелеса, удобно устроилась на серых подушках и стала ждать своего мужчину.

Уже около одиннадцати послышалось урчание «корвета». По телевизору в это время передавали погоду на завтра. Примерно такая же, как и сегодня. Типичная для Лос-Анджелеса. Открылась входная дверь, раздались быстрые легкие шаги Эла по деревянному полу. Он всегда ходит очень быстро… Человек, находящийся в постоянном движении. «Как будто ты постоянно боишься куда-нибудь не успеть», – заметила однажды Марла. Он в ответ только усмехнулся, этой своей макиавеллиевской усмешкой, приподняв уголки рта и левую бровь. Она находила это сексуальным до жути. «Радость моя, – ответил Эл, – жизнь так коротка. Разве я могу позволить себе хоть что-нибудь пропустить? Особенно когда ты рядом». После этого он обнял ее своими сильными руками – точно как описывают в романах – и понес в постель.

Господи, как же она любит его! При взгляде на Эла лицо Марлы озарилось улыбкой. Чудесные серо-зеленые глаза сияли любовью.

Он прислонился к двери. Сунул руки в карманы джинсов. Губы раздвинулись в широкой ухмылке.

– Посмотрите-ка, кто это спит в моей постели, бабушка!

Марла заметила, что на нем старая белая майка с эмблемой Пеппердайна, которую она подарила ему сто лет назад, так давно, что эмблема превратилась в почти неразличимое серое пятно. Но ему так больше нравилось.

– Ты перепутал «Красную шапочку» со «Златокудрой и тремя медведями». – Марла оглядела его с ног до головы. – А что это произошло с частными детективами, которые всегда выглядели как картинка – в полотняных костюмах пастельных тонов, с кобурой под мышкой? А еще они умели красиво говорить и водили девушку обедать в какое-нибудь шикарное место, прежде чем уложить ее в постель. Куда они подевались?

– Ума не приложу. Наверное, просто времена изменились.

От глубокого вздоха купальный халат на груди Марлы раскрылся. Эл подошел к кровати, поцеловал Марлу в губы и направился в ванную, на ходу стягивая с себя одежду. Марла услышала шум воды. Выключила телевизор, поставила любимый компакт-диск – Синатра и Джобим. Легла на спину, закрыла глаза.

Она не услышала, как подошел Эл, вообще ничего не услышала, почувствовала только едва уловимый запах одеколона, который сама ему подарила, смешанный с его знакомым мужским запахом. Пробежала пальцами по гладкой худощавой спине Эла, ощущая, как напрягаются мышцы под ее руками. Притянула его голову к себе, его губы к своим губам.

В этот момент раздался звонок. Эл поднял голову, взглянул на телефон, потом на нее.

Она медленно покачала головой.

– Эл Жиро, ты не ответишь.

– А что, если я где-нибудь очень нужен?

Он сполз с нее, взял трубку, наблюдая за тем, как Марла сердито закуталась в его халат, скрестила руки на груди, уставилась в потолок и прислушалась к его словам.

– Да? – отозвался Эл. – О, миссис Маллард! Добрый вечер. Да-да, вы правильно набрали номер. Я Эл Жиро. Чем могу вам помочь?

Теперь Марла не сводила с него широко раскрытых удивленных глаз. Лицо Эла стало серьезным. Обнаженный, он присел на край постели. Внимательно слушал Вики Маллард.

– Мистер Жиро… – Голос Вики дрожал, и Эл понял, что она на грани нервного срыва. – Я хотела бы, чтобы вы расследовали дело моего мужа… Ну, вы знаете, насчет той женщины, Лори Мартин.

– Да, знаю.

Эл, нахмурившись, взглянул на Марлу. Вики Маллард могла получить его номер телефона только от нее. Марла, все так же не сводя с него глаз, прислушивалась к тому, как он назначает Вики Маллард встречу у нее дома на завтра. Когда Эл закончил, она схватила его за руку.

– Что она сказала? Хочет отказаться от мужа? Зачем ты туда поедешь?

– Миссис Маллард просит меня выяснить, виновен ли ее муж.

У Марлы перехватило дыхание.

– То есть она допускает, что он мог это сделать?! Убить Лори Мартин?!

Эл подошел к окну, раздвинул шторы. Долго смотрел на фонтан, в котором упорно продолжали купаться птицы, так что ему постоянно приходилось чистить его.

– Мне кажется, она сама не знает, что думать. Похоже, журналисты достали ее. Постоянное напряжение. В конце концов, нелегко выдержать, когда все подозревают твоего мужа в убийстве.

Марла подошла к нему, встала рядом. Почему бы ей не воспользоваться такой прекрасной возможностью?..

– Ну хорошо… Я звонила адвокату Вики Маллард и рассказала ему, что мы видели ее мужа вместе с Лори Мартин. Я дала ему твой номер телефона. Я ведь была вместе с тобой в тот вечер в баре отеля «Ритц», Жиро. Я знаю столько же, сколько и ты. И на законных основаниях могу считаться твоим партнером.

– На законных основаниях?! – Опять она блефует. – Даже тебе не удалось бы убедить в этом ни одного судью.

Марла упрямо сжала губы. Эл хорошо знал это выражение ее лица.

– Ну прекрати, Жиро. Тебе же известно, что я могу тебе помочь. Я умею разговаривать с женщинами. Позволь мне поговорить с Вики Маллард. Уверена, мне она расскажет то, чего никогда не откроет тебе.

– Ничего не выйдет, Марла. Я уже говорил тебе, мне не нужен партнер.

Она яростно сверкнула на него глазами. Прошествовала к постели, сорвала с себя махровый халат. Эл ухмыльнулся.

– Я уже объяснил тебе: совсем не обязательно спать с мужчиной, чтобы получить работу.

Словно не слыша его, Марла быстро одевалась. Не прошло и нескольких минут, как она обернулась к Элу, полностью одетая. В черной юбке, белой полотняной блузе, черных блестящих туфельках. Черный кашемировый жакет Марла накинула на плечи, длинные светлые волосы стяну-ла сзади черной лентой. Все это не сводя с него глаз.

– Паршивый шовинист, – холодно бросила она.

Внезапно ему пришло в голову, что Марла права. И Вики Маллард действительно скорее согласится поговорить с женщиной, особенно когда эта женщина выглядит вот так, как сейчас… подтянутой, хорошо воспитанной добропорядочной дамой.

– Ну хорошо, – нехотя отозвался он. – Я готов уступить тебе эту честь.

Марла ответила широкой торжествующей ухмылкой.

– Вот видишь, Жиро, совсем не обязательно спать с мужчиной, чтобы получить работу. – Юбка опустилась на пол. – Но иногда это помогает.

Глава 10

Увидев Эла Жиро на следующий день, Вики Маллард сразу подумала, что такого человека она еще не встречала. Он не походил ни на кого из ее знакомых. В своих вытертых джинсах и майке Жиро больше напоминал рок-звезду, чем удачливого частного детектива, которого она ожидала увидеть.

– Доброе утро, миссис Маллард.

Эл протянул руку. Она неохотно подала свою. Как будто боится испачкаться, пряча улыбку, отметил про себя Эл.

Они сидели в общей комнате: Вики на диване с голубой обивкой, Эл в большом старом кресле-качалке – любимом месте Стива. Рассматривали друг друга. Жиро держался вежливо, говорил тихо, даже мягко. «Очень привлекательный, – думала Вики, – но почему-то в нем ощущается скрытая угроза. Может, от частного детектива именно это и требуется?» Она вспомнила об обязанностях хозяйки.

– Хотите кофе? Или, может быть, пива или кока-колы?

– Нет, мэм, спасибо. Так что же вы хотели рассказать мне о своем муже?

Она глубоко вздохнула. Вообще-то Вики собиралась задавать вопросы ему, а потом рассказать то, что найдет нужным. В конце концов, ведь это она платит ему.

– Рассказывать особенно нечего. В основном вы все знаете.

Эл поглаживал подбородок, заросший иссиня-черной колючей, щетиной. Марла права: эта женщина не собирается открываться перед ним.

– В таком случае скажите мне: чего вы ждете от меня, миссис Маллард?

– Я совсем ничего об этом не знаю, – нервно начала она. – То есть я хочу сказать, что ничего не знаю о работе детектива, о том, как это делается и что требуется от меня. Я даже о вас ничего не знаю.

Вики подалась вперед, крепко сцепив руки.

– Хорошо, в таком случае давайте я расскажу о себе. Эл говорил легким, небрежным тоном, держался легко и свободно, изо всех сил стараясь сделать так, чтобы и Вики расслабилась, избавилась от напряжения. Он описал свое прошлое, потом рассказал о своей работе, разумеется, не называя имен.

– Конфиденциальность – непреложное условие моей работы, миссис Маллард. Так что на этот счет можете не беспокоиться. Вы мне платите – я отчитываюсь только перед вами. Больше ни перед кем. – Эл услышал вздох облегчения. – Могу похвастаться, что в девяноста процентах случаев мои расследования оказывались успешными.

Вики сверкнула на него глазами.

– А остальные десять процентов?

– Они оказались виновными.

Вики тут же пожалела, что задала этот вопрос.

– Итак, Лори Мартин исчезла и никто не знает куда. – Эл широко развел руками, словно подразумевая, что Лори Мартин сейчас может находиться в любой точке земного шара. – Может, ее убили? Этого мы пока не знаем. И тем не менее вынуждены признать, что это вполне возможно. Если так, то кто ее убил?

– Вот это я и хочу выяснить с вашей помощью. Теперь Вики ощущала крайнее раздражение. Лучше бы она вообще ничего этого не затевала. Ну почему он не приступит сразу к расследованию?!

Эл не стал говорить ей о том, что, если ее муж виновен, фактов все равно не скроешь. Он выяснит всю правду о Стиве Малларде, а заодно и о Лори Мартин. Сейчас ему нужно узнать о его прошлом. О настоящем она расскажет Марле.

– Мне надо поговорить с вашим мужем.

Вики ждала этого. Сказала, что он скрылся от журналистов в Эрроухед.

– Он как будто пытается бежать от самого себя. Стив не в ладу с самим собой, мистер Жиро.

Сочувственно кивая, Эл записал адрес. Вики объяснила ему, как проехать к коттеджу в Эрроухед.

– Он сейчас в очень трудном положении, миссис Маллард. Не может дождаться, пока все это кончится.

«Так или иначе, – добавил он про себя. – Убийцы, как правило, доходят до такой точки, когда любая развязка кажется спасением». Он даже знал случаи, когда после признания на лице убийцы вновь появлялась улыбка.

Они обсудили вопросы оплаты. Эл встал, подтянул джинсы, протянул руку на прощание. Вики пожала ее. Рука у нее оказалась теплой и крепкой. Крепкое рукопожатие… Можно ли это рассматривать как хороший признак?

– Мой ассистент Марла Квитович собирается заехать к вам, чтобы задать несколько вопросов личного характера.

Вики удивленно вскинула глаза.

– Мне нечего скрывать.

Эл заметил скрытую тревогу, почти панику. Да, она на грани нервного срыва. Нелегко жить с сознанием, что твой муж мог оказаться убийцей, и ничего не знать наверняка.

– Все нормально, радость моя. О… простите, миссис Маллард… привычка южанина – всех называю «радость моя». Я не хотел вас оскорбить.

Однако она даже не заметила оговорки. Закрыв за ним дверь, Вики почувствовала страшную пустоту и растерянность. Как будто с его уходом исчезла всякая надежда.

Она без сил опустилась на диван и разрыдалась.

Глава 11

Для первой встречи с Вики Маллард Марла оделась так, как, по ее мнению, подобало частному детективу. Короткая черная кожаная юбка, черные замшевые ботиночки по щиколотку, на каблуках, огромные дорогие наручные часы, показывавшие время на трех континентах, большая черная сумка, в которой лежал желтый блокнот, миниатюрный ручной магнитофон, последний роман Джона Гришема и пакетик мятной жевательной резинки «Джуниор-минт». Марла ее очень любила, так же как и романы Гришема. Золотисто-светлые волосы она зачесала назад с помощью черного гребня. В ушах жемчужные сережки, на губах темная помада с блеском. «Воплощенный образ удачливого частного детектива, – торжествующе думала она, сидя за рулем своего серебристого «мерседеса». – Жаль, что Жиро, в своей клетчатой рубашке, потертых джинсах и стоптанных ботинках, не говоря уже о древнем «корвете», не производит такого впечатления». Марла ненавидела эту его машину. Один Бог знает, сколько часов он проводит за ремонтом, пытаясь выжать из нее все, что возможно и невозможно. Хотя, надо признать, бывают случаи – опасные случаи, – когда Эл действительно в этом нуждается.

Марла предпочитала не размышлять об этом. Она прекрасно знала, что жизнь у него не сахар. Ее собственная деятельность при нем будет заключаться в работе ума – обдумывании историй, рассказываемых клиентами, выяснении истины с женской точки зрения, в логических построениях. В этом и есть основное различие между ними: она строит свою работу на логике, Жиро – на инстинктах.

Дом Маллардов располагался в новом массиве симпатичных построек с тремя-четырьмя спальнями, на небольших участках земли с аккуратными, ухоженными квадратными садиками – в центре непременно хотя бы одно вновь посаженное деревце. Дом Маллардов ничем не отличался от прочих. Вот разве что вокруг него рыскали толпы журналистских ищеек и папарацци.

Марла припарковала машину чуть ниже по улице и подошла к дому. Заметила обращенные к ней лица, услышала щелчки и жужжание фотоаппаратов. Они продолжались, пока она направлялась по дорожке к передней двери.

– Кто там?

– Это Марла Квитович, миссис Маллард, партнер мистера Жиро.

– Пройдите, пожалуйста, через боковую калитку, к дверям на кухню. Я не хочу открывать переднюю дверь.

Марла взглянула на окна. Все шторы спущены, как будто в доме траур. Она быстро прошла через газон, к боковой калитке, ощущая, как фотоаппараты едва ли не дышат ей в шею. Резко захлопнула за собой калитку. Бедная женщина! За что ей такое!

Вики Маллард ждала гостью в белых брюках и красной рубашке, подчеркивавшей ее бледность. Никакой косметики, под глазами черные тени, веки распухли и покраснели. Женщина на грани…

– Простите, – автоматически произнесла Марла.

– Благодарю вас.

Вики отсутствующим взглядом оглядела симпатичную гостиную, не заметив давно увядших цветов в хрустальной вазе.

– Садитесь, пожалуйста. Хотите чего-нибудь прохладительного? Или, может быть, кофе?

– Не беспокойтесь. Я долго вас не задержу. Вижу, вы утомлены.

– Утомлена?! – Вики коротко рассмеялась, если этот сухой лающий звук можно было назвать смехом. – Я, наверное, никогда больше не смогу заснуть.

Она бессильно опустилась на диван напротив Марлы, которая сидела, скромно скрестив ноги. Удивленное выражение появилось в глазах Вики. Она, кажется, только теперь разглядела гостью.

– Вы с Элом Жиро действительно партнеры? Марлу позабавило ее недоумение.

– Противоположности часто хорошо срабатываются. Я работаю на тех территориях, куда Элу не хочется заходить. Мы с ним – отличная команда.

Вики кивнула.

– А что вы имеете в виду под территориями, куда ему не хочется заходить?

– Возможно, вы не поверите, но Эл – джентльмен. – Марла достала из сумочки блокнот и ручку. – Например, он ни за что не спросит, как у вас с мужем обстояло дело в сексуальном плане.

Щеки Вики вспыхнули ярким румянцем, отчего она сразу стала похожа на смущенного подростка.

– А для чего ему это могло бы понадобиться?

– Думаю, в полиции Стиву уже задавали этот вопрос. И прокурор его наверняка об этом спросит. И мы должны это знать, Вики. Хорош ли он был в постели? Гонялся ли за девушками? Слонялся ли по барам с дружками? Вообще какова была ваша с ним личная жизнь? – Марла открыла блокнот. Подняла глаза, держа авторучку наготове. – Только всю правду, Вики. Это очень важно – как для вас, так и для Стива.

Вики всю захлестнуло горячей волной. Ей показалось, что она сейчас растает, расплавится от смущения. Это совсем не то, что беседовать с психоаналитиком или с гинекологом. Она совсем не знает эту женщину, напоминающую плохую киноверсию частного детектива из фильма по роману Раймонда Чандлера.

– Мне не нравятся такие вопросы, мисс Свитович.

– Квитович. В английском варианте Квитович.

– Мисс Квитович.

Вики разгневанно откинула волосы со лба. Вскочила. Начала нервно расхаживать по комнате.

– Какого черта! И кто вы такая, черт побери! Я думала, что наняла частного детектива, а вместо этого ко мне является… черт знает кто! Это вам не детективный роман, мисс Квитович! Это моя жизнь!

– Совершенно верно. А теперь расскажите мне о нем. Вики снова опустилась на диван, с таким же убитым видом.

– Все у нас было хорошо. Я имею в виду секс. – Она снова залилась краской смущения. – Он хороший, добрый, нежный. Никому не способен причинить боль.

– Откуда он родом? Каким он был в детстве, какая у него семья, как вы с ним познакомились?

– Стив из Хобокена, штат Нью-Джерси. Семью его я не знала. Он с ней порвал и, как я поняла, не много потерял. Стив получил стипендию в колледже – там мы с ним и познакомились, – но он все время работал, чтобы свести концы с концами. Мы полюбили друг друга. Остальное уже история. Я имею в виду битвы в моей семье по поводу того, что Стив не еврей и вообще неподходящая партия для дочери Зальцманов. Со временем эти противоречия сгладились, мои родители приняли Стива в качестве зятя, а он подарил им двоих замечательных внучек. Осталось только подарить еще внука, чтобы они могли ждать его совершеннолетия.

Сама я типичная девушка из Калифорнии. Родилась и выросла в Сан-Фернандо-Вэлли. Мой отец – зубной врач. Мы всегда были дружной семьей. После рождения Тэйлор я оставила работу и отдалась обязанностям матери. Мы со Стивом не хотели, чтобы наших детей воспитывал посторонний человек. Потом родилась Мелли. Я делала все, что полагается. Ходила в спортзал, встречалась с подругами, сплетничала с ними за чашкой кофе, навещала родителей, устраивала дни рождения, маскарады на Хэллоуин, подарки на Ханукку. В отпуск мы ездили на Гавайи с родителями, сестрами и их мужьями. Мы были счастливой семьей.

– Пока не начался этот кошмар, – тихо заметила Марла.

Глава 12

Детектив Булворт сидел за ленчем в кафе «Дели» у Джека, за углом здания полицейского отделения. Он ходил сюда каждый день, поглощая все, что здесь предлагали, от котлет с картофельным пюре до грудинки с клецками. Его ничуть не заботило содержание холестерина или жиров. Да, он крупный мужчина и таким останется до конца жизни.

На телефоне в это время сидела Пэмми Пауэрс, среди горы бумаг, сражаясь с компьютером. Телефонный звонок ее вовсе не обрадовал.

– Что вы сказали?

Она прижала трубку к уху, всматриваясь в экран компьютера. И когда только они сделают эти проклятые машины более удобными, как обещали! Дело не только в ней. Многие жалуются. Как хорошо было со старыми добрыми пишущими машинками и факсами вместо этих E-mail…

– Что-что?

Теперь она уже не смотрела на экран, а обеими руками сжала телефонную трубку, словно боясь, что она сейчас убежит.

– Где? – Пэмми быстро начала писать. – Когда, в котором часу? Так, так. Да-да, мы там будем, дорогуша, можете не сомневаться. Хорошо-хорошо, вы не дорогуша. Теперь по крайней мере я знаю правду. Вот, например, если вы секс-символ… Клеопатра, скажем… то я Марк Антоний. Кстати, я всегда считала, что он привлекательнее, чем Клео…

Ухмыляясь, она положила трубку.

– Бинго! – От этого крика все подняли головы от столов. – Я сматываюсь. У нас с Булвортом срочное дело.

Пэмми схватила шляпу и выскочила за дверь.

Булворт сразу увидел ее. Не заметить такую невозможно. Шляпа подпрыгивает на ярко-рыжих волосах, плечи так и ходят ходуном… Он отодвинулся подальше в угол, надеясь, что она не заметит его. Увы…

– Сэр!

Он поднял глаза от куриного супа с клецками. Черт, он еще до второго не добрался!

– В чем дело, Пауэрс?

– Нашли машину! – Она с трудом перевела дыхание. – Брошена на дороге у отдаленного каньона. Ее только что обнаружили с вертолета. Готова спорить на свои ботинки, что это ее машина.

– Кому нужны ваши ботинки, Пауэрс? Что за машину они обнаружили?

– Цвета золотой металлик. Держу пари, это ее «Лексус-400».

Булворт положил ложку, с сожалением глядя на цыпленка в лапше. Подозвал официантку:

– Отмени грудинку, дорогуша. И запиши это на мой счет. Мы очень спешим.

К тому времени, как, они добрались до места, Булворт уже собрал по телефону всю свою команду – детективов, судебных медиков, специалистов по отпечаткам, фотографов. Вызвал полицейскую машину. Хотя они еще не знали, найдено ли тело, он готов был спорить, что оно там, как и на то, кто это сделал.

Полицейская колонна медленно ползла вверх по петляющей горной дороге к тому месту, где обнаружили заброшенную машину. Вертолет не смог сесть на узкой обрывистой горной площадке, поэтому летчики отошли на безопасное расстояние и теперь ожидали инструкций. Полицейские проехали мимо них. Булворт вышел из машины. Полицейские с вертолета рассказали ему, что машину практически невозможно было увидеть из-за густой листвы и кустарника. Они обнаружили ее только благодаря тому, что лучи солнца отсвечивали от ветрового стекла. Спустились так низко, как только оказалось возможным, и поняли, что это машина.

– Похоже, мы нашли Лори Мартин.

– Да, похоже, что так. – Булворт с улыбкой хлопнул летчика по плечу. – Хорошая работа, парни! Я с вами еще свяжусь.

Он почувствовал, как бушует адреналин в крови. Они подъехали ближе по извилистой горной дороге. Да, вот она, «Лексус-400», цвета золотой металлик, машина Лори Мартин. Все четыре двери распахнуты. В мертвой тишине глубокого каньона слышалось жужжание мух. Булворт хорошо знал, что это означает.

Вначале он тщательно обследовал покрытый густым слоем пыли верх машины. Порыв ветра взметнул клубы этой пыли. Да… если здесь когда-то и оставались какие-либо отпечатки, пальцев, сейчас их, конечно, нет и в помине. Тем не менее его «ребята» уже принялись за дело. Ползали на коленях, измеряли, просматривали, просеивали, фотографировали.

Пауэрс нервно расхаживала по тропинке. Булворт между тем спокойно ждал, прислонившись спиной к полицейскому автомобилю и попыхивая тонкой коричневой сигарой. «Моя единственная слабость», – любил он повторять. Жена жаловалась, что вонь от этой сигары хуже множества других слабостей, с которыми она охотно смирилась бы.

Булворт бегло осмотрел машину. Ни одной царапины. Хотя, возможно, они скрыты под густым слоем пыли. Надев перчатки, он осторожно раскрыл дверцу водительского сиденья, загляьгул внутрь. Не обнаружив того, что ожидал увидеть, со вздохом отошел от машины.

– Ее там нет. Уверен, Лори Мартин сбросили в каньон.

– Тогда почему убийца не увел машину?

Пауэрс дышала прямо ему в шею. Булворту это совсем не нравилось.

– Может, он приехал на своей машине. Я так понимаю, они приехали сюда каждый на своей машине под предлогом любовного свидания. Он же не мог вести две машины обратно по горным дорогам.

– Да, пожалуй. – Пауэрс просунула голову внутрь. – Чертовы мухи!.. Сэр! Тут кровь на заднем сиденье! Вот почему столько мух. Взгляните сами, детектив Булворт.

Он взглянул. Да, она права. Но Булворт и сам это обнаружил бы, в свое время. В конце концов он старший детектив. Да, ее не зря называют толкачом.

Булворт быстро взял дело в свои руки.

– Ключи еще в зажигании. Пауэрс, ради Бога, вылезайте оттуда. Дайте медикам взглянуть.

Она попятилась от машины. Лицо ее раскраснелось от торжества.

– Ну, теперь этот паршивец у нас в руках, сэр!

Булворт скептически поднял брови.

– Точно, детектив. Единственное, чего нам не хватает, – это тела Лори Мартин.

Глава 13

Стив Маллард ожидал Эла: Вики позвонила и сказала, что детектив едет. «Он – наша единственная надежда». Однако, увидев Эла, Стив испытал разочарование. Этот Жиро со своей прыгающей походкой выглядит типичным неудачником. Тем не менее Стив вежливо пригласил Жиро войти, спросил, не хочет ли гость кофе – он только что сварил.

Эл от кофе отказался. Стоя у окна, обращенного к озеру, он наблюдал за тем, как Стив наливает себе напиток в желтую чашку с изображением лягушки. Автоматически отметил, что тот не положил сахара и не добавил молока. Он уже давно убедился по собственному – нелегкому – опыту, что очень часто именно детали помогают распознать преступника. Какая-нибудь мелочь, например походка, или, скажем, левша он или правша, или то, какой кофе он пьет, может оказаться решающей.

Этот человек выглядит усталым. Вернее, перенапрягшимся. Так, словно несет на своих плечах тяготы всего мира. А может быть, тяжесть собственной вины.

Эл сунул руки в карманы джинсов. Как обычно.

– Расскажите о себе.

Не спуская с него пристального взгляда, Стив сделал глоток кофе. Пожал плечами.

– Рассказывать особенно нечего. Обычный гражданин, житель пригорода. Много работаю. Одна жена, двое детей, ссуда на дом… – Он горько усмехнулся. – Во всяком случае, я был таковым до последнего времени.

– Меня интересует ваша жизнь до того, как вы стали обычным жителем пригорода. Ваша семья, откуда вы родом.

Стив облокотился о каминную доску, глядя в пустой очаг.

– Разве Вики не рассказала вам об этом?

– Я не спрашивал ее.

– Почему? – удивился Стив.

– Предпочитаю получать информацию из первых рук. Что называется, от самой лошади.

– Вы играете на скачках?

– Об этом все знают.

Наступило долгое молчание. Мужчины оценивающе мерили друг друга взглядами. Наконец Стив заговорил:

– Я с восточного побережья. Хобокен, штат Нью-Джерси. Мой отец водил грузовик по всей стране. Я его мало видел. Даже возвращаясь домой, он большую часть времени проводил в баре с приятелями. Он и обедал с ними. В общем, вел себя не как семейный человек.

– Может, поэтому вы и выбрали для себя такую роль – семейного человека, обычного жителя пригорода?

– Возможно. – Стив смотрел настороженно. Сделал глоток кофе. – Мама тоже работала, в Нижнем Манхэттене. Уходила рано, возвращалась поздно. Я был единственным ребенком. Из тех, что ходят с ключом от дома на шее. С семи лет. Наверное, поэтому я очень старался в школе. Получил высший бал по всем предметам. Но родителей это не волновало. Не стоило трудиться.

Скрестив руки на груди, Эл внимательно наблюдал за Ставом.

– По финансовым причинам я мог поступить только в местный колледж в Нью-Джерси. Но мне хотелось вырваться оттуда, изменить свою жизнь. Родителей не интересовало, куда я отправлюсь, лишь бы им не пришлось за меня платить. Западное побережье показалось достаточно далеким. Я подал заявления в несколько колледжей. Первыми ответили из Университета южной Калифорнии, и к тому же предложили стипендию, полное обучение и частичное содержание. Боясь, как бы они не передумали, я не стал ждать ответов от других. Тут же ответил согласием. Учеба далась нелегко, пришлось работать летом и по ночам, чтобы сводить концы с концами. Но мне удалось закончить и получить степень по электронике.

К тому времени я уже понял, что никогда не вернусь на восток. Да и незачем было возвращаться. От матери я ни разу ничего не получил с самого отъезда. – Стив помолчал. – И потом… мне очень понравилось в Калифорнии.

То, что солнце здесь светит более двухсот дней в году, то, что при малейших признаках дождя люди начинают искать Ноев ковчег и гору Арарат… Здесь у меня впервые появились друзья, ребята, с которыми я проводил время, милые, ласковые девушки, понимавшие, что денег у меня нет и что я могу пригласить их разве что на пляж или в лучшем случае в кино.

Он подавил тяжелый вздох.

– А потом вы встретили Вики Зальцман.

– А потом я встретил Вики.

Стив прошел на кухню, налил себе еще кофе, как будто хотел потянуть время. Он явно что-то недоговаривает, понял Эл. Что-то хочет скрыть.

– Остальное уже история.

Однако с точки зрения Эла, разговор только начался.

– А теперь расскажите о Лори Мартин.

Стив снова прошел на кухню, задержался там, что-то делая с кофейником, вернулся обратно.

– Я уже рассказал в полиции все, что знаю.

– А теперь расскажите мне.

Глаза Стива вспыхнули. Этот человек заводится с полоборота, отметил про себя Эл. Интересно, под влиянием обстоятельств или это его характер?

– С какой стати, черт побери?!

– С такой стати, что ваша жена наняла меня, желая помочь вам. Других причин у меня нет. – Он пожал плечами. – Не хотите помощи – не надо.

Эл направился к дверям. Теперь посмотрим, даст ли ему Стив Маллард вот так уйти, зная, что он его последняя надежда… Если Стив тоже игрок, для него это игра по принципу «все или ничего» и в этой игре Эл Жиро для него означает «все». Другого выбора нет.

– Хорошо-хорошо, я вам расскажу. Вы, наверное, уже знаете от Вики, что меня перевели в другое отделение, в другой город. Я занимался поисками дома. Мы хотели подыскать место с видом на море, но найти такое оказалось нелегко. То есть подходящих домов предлагалось много, но все дорогие, мне не по карману. Я увидел в местной газете объявление с фотографией Лори Мартин, позвонил ей, спросил, есть ли у нее что-либо подходящее для меня. Мы договорились встретиться в тот же вечер.

– В баре отеля «Ритц» в Лагуна-Нигель. Стив сверкнул на него пронзительным взглядом.

– Вы это знаете?!

– Я случайно оказался там в тот самый вечер. Видел, как вы ждали Лори. Видел, когда она появилась. Заметил, что у нее красивые ноги. Вы сказали, что увидели в газете ее фото. Интересно, вы позвонили ей просто как очередному агенту по недвижимости или потому, что вам понравилась ее внешность?

– Черт побери! – Стив хлопнул кофейной чашкой по столу. – Что вы хотите этим сказать?

На Эла этот взрыв не произвел впечатления. Ему не раз случалось видеть разъяренных мужчин.

– Только то, что сказал, приятель. Может, вам просто нравятся блондинки. Большинство мужчин предпочитают блондинок. Женатые, кстати, тоже.

– Ко мне это не относится! – Стив ударил кулаком по столу. Кофейная чашка полетела на пол. Лицо его побагровело, глаза сверкали, руки дрожали. – Я считал, что вы на моей стороне. Ведь я же вам плачу.

– Ваша жена платит. Поймите меня правильно, дружище. Я действительно на вашей стороне. Именно поэтому мне необходимо знать всю правду. Так что расскажите лучите, как все произошло. С самого начала.

Стив начал нервно расхаживать по комнате. Лицо его исказила гримаса муки. А может быть, страха? Кажется, он сейчас расколется. Наступило время для признания. Если, конечно, есть в чем признаваться.

– По телефону Лори говорила очень дружелюбно, даже с энтузиазмом. Сказала, будто поняла, что мне нужно, и непременно подыщет такой дом. Мы договорились встретиться после моего рабочего дня в баре отеля «Ритц-Карл-тон». У меня там в тот день была встреча, и она собиралась осматривать какую-то недвижимость в тех местах. Лори привезла с собой массу снимков. Я выбрал с полдюжины. Мы договорились встретиться на следующий вечер, чтобы их посмотреть. Увидев эти дома, я очень расстроился. Все они выглядели хуже, чем на фотографиях, практически ни один не подходил. Я устал после напряженного рабочего дня… Пригласил Лори пообедать со мной в кафе поблизости. Мы разговорились. Ну, знаете, как это бывает, когда люди знакомятся поближе. Она, конечно, знала о том, что я женат. Я показал ей фотографии жены и дочерей. Лори их очень расхваливала, сказала, что они хорошенькие. В ответ показала мне фотографию своей собаки. Такая маленькая, смешная, черная, по кличке Клайд…

– Ну и…

– Что «и»?

– Как прошел обед? Как вы с ней поладили?

– Обед прошел, по-моему, приятно. И мы с ней прекрасно ладили. Но дом я так и не подобрал. Помню, когда Лори садилась в машину, я сказал: «Может, в следующий раз больше повезет». Она ответила: «Доверьтесь мне, Стив, я вас не подведу».

– После этого вы с ней часто виделись.

– Мы осматривали дома. Много домов.

– И обедали вместе.

– Да, конечно, обедали, заходили куда-нибудь выпить. Эти деловые встречи доставляли нам удовольствие… Она привлекательная, общительная. Говорили в основном о Калифорнии, сделках с недвижимостью, домах, которые могли бы мне подойти.

– Итак, Лори нашла для вас подходящий дом?

Эл расхаживал по комнате. Ему до смерти хотелось закурить. Почему он позволил Марле уговорить себя бросить курить?

– Да, и вроде бы по сходной цене.

Стив бессильно опустился в кресло у камина. Он выглядел до крайности усталым.

– Вы с ней… как бы это сказать… находились в связи?

Эл в таких вопросах уступал Марле в прямоте. Стив смерил его взглядом.

– Если вы так решили, то что бы я ни ответил, это не будет иметь значения. Наверное, мне не следовало приглашать ее на обеды, на ленчи… вообще никуда. Просто мне бывало одиноко, а сна рядом. Но больше ничего не происходило.

– Никакого секса?

– Никакого.

Стив произнес это очень твердо. Он уже сотни раз отвечал на этот вопрос в полиции.

– А как у вас обстоят дела с Вики?

Стив мгновенно вскочил на ноги, подошел к Элу вплотную, обжигая яростными взглядами. Эл не моргнул глазом.

– Говорите все как есть, приятель. Не забывайте, я работаю на вас. Но если вы не расскажете мне всю правду, у нас ничего не выйдет.

Стив закрыл глаза, громко застонал.

– Господи, оставьте меня в покое. Я устал. Мне осточертело все отрицать.

– Так может быть, хватит отрицать?..

Он произнес это со своим тягучим южным выговором. Искушение, обещание облегчения… Взгляды их встретились.

– Идите вы к черту, Жиро! Я этого не делал.

Они сверлили друг друга взглядами в яростном молчании. Жиро отошел к двери, повернулся и некоторое время смотрел на Стива.

– А ваша жена?

– Вики – просто чудо.

Голос. Стива дрогнул. Он отвернулся, снова отошел к креслу у камина. Сейчас он выглядел как человек, потерявший всякую надежду. Или всякую возможность исправить положение.

– У нас с Вики все шло хорошо. Конечно, страсть осталась в прошлом. Мы женаты уже двенадцать лет. Но все было хорошо. Мы прекрасно подходили друг другу.

Эл отметил прошедшее время. На первый взгляд Стив Маллард кажется симпатичным, приятным в общении человеком. Но такими кажутся многие убийцы. Все-таки виновен он или нет? Сейчас интуиция не подсказывала Элу положительного ответа.

– Жаль, что с тем домом не получилось, – небрежно произнес он.

Стив пожал плечами.

– Да какая разница! Скорее всего он все равно нам не достался бы. Лори говорила, что кто-то еще в нем заинтересован, поэтому нам надо действовать быстро.

Эл насторожился.

– Кто-то еще? И кто же это?

Стив устало покачал головой.

– Лори не сказала. Я решил, что это обычный трюк, для того чтобы поднять цену.

Пронзительный звонок телефона разорвал тишину. Стив Маллард подскочил как ужаленный. Некоторое время стоял неподвижно, глядя на телефон. Наконец на пятом звонке Эл взял трубку.

– Да. О, привет, миссис Маллард! Это Жиро. Да, ваш муж рядом. Хотите поговорить с ним? – Он уже хотел передать трубку Стиву, когда услышал последние слова Вики. Перевел дыхание, все еще глядя на Стива. – Да-да, я ему скажу об этом, миссис Маллард. Хотите поговорить с ним? Нет? Хорошо, я ему передам.

Эл положил трубку.

– Машину Лори Мартин нашли на дороге у отдаленного каньона. На заднем сиденье следы крови. Полицейские уверены, что найдут тело в каньоне. Туда уже послали собак. Прочесывают всю местность.

Он не сводил глаз со Стива. Сейчас парень выглядит еще хуже, чем раньше. На виске бешено бьется жилка, глаза навыкате, руки сжаты в кулаки. Человек на самой грани… Может, он сейчас мысленно там, в том отдаленном каньоне, ставшем причиной этого ада?

– Вы уверены, что ничего не хотите рассказать мне об этом? – тихо спросил Жиро. – Не забывайте, я на вашей стороне.

Стив рухнул в кресло, будто ноги больше не держали его. В глазах блеснули слезы. Он закрыл лицо руками.

– Нечего мне рассказывать, – глухо пробормотал Стив сквозь рыдания.

Эл подошел к нему.

– Вам понадобится другой адвокат. Зукерман не сможет вести дело об убийстве. У меня есть один человек, которого я могу порекомендовать. Бен Листер. – Он написал имя и номер телефона в блокноте, вырвал листок, положил на стол перед Стивом. – Я позвоню вашей жене, скажу и ей. Листер – хороший человек. Если кто-то способен вам помочь, то это он. Стив поднял голову.

– Вы уходите?

– Боюсь, что да. Пора возвращаться в реальный мир. Но вы не беспокойтесь. Долго в одиночестве не останетесь. Думаю, примерно через час можно ожидать гостей.

– Гостей?

–; Полицейских, дружище. Детектив Булворт со своими людьми наверняка захотят допросить вас. Ситуация изменилась.

– Но… они не могут… Вы не можете… оставить меня одного.

Стив был в панике. Словно рыба, попавшая на крючок. Жиро стало по-настоящему жаль его. И кроме того, не хотелось, чтобы он выкинул что-нибудь от отчаяния. Например, пустился бы бежать или попытался покончить с собой…

– Хорошо, я останусь с вами. Думаю, ждать осталось недолго. Пожалуй, выпью вашего кофе.

Если бы сейчас закурить!

Булворт не терял времени даром. В Эрроухед он прибыл на вертолете, а затем пересел в полицейскую машину местного шерифа.

– Стивен Фредерик Маллард, мы забираем вас на допрос в связи с исчезновением Лори Мартин. Вы имеете право не отвечать на вопросы, имеете право требовать присутствия адвоката при всех допросах.

Стив Маллард не двинулся с места. Плечи опущены, руки бессильно свисают по бокам, вид такой, словно он уже стоит перед палачом.

– Следовало догадаться, что застану тебя здесь, – обратился Булворт к Жиро. – Нет, тело еще не нашли. Но найдем, и очень скоро.

Эл в этот момент уже разговаривал по телефону с Беном Листером. Объяснил ситуацию и свою роль в этом деле. Адвокат пообещал встретить их в полицейском отделении. Эл, в свою очередь, заявил, что Стив ничего не будет говорить до прибытия адвоката. Он прекрасно понимал, что должен работать в тесном контакте с адвокатом, если хочет получить доступ ко всем материалам следствия. У Листера в офисе есть компьютер, который будет фиксировать все, имеющее отношение к Лори Мартин и Стиву Малларду. Кроме того, адвокат сможет добыть для него разрешение посетить дом Лори Мартин и ее офис, посмотреть ее файл на Стива. Хотя, конечно, полицейские уже наверняка все это просмотрели. И все же, если повезет, Эл наткнется на что-нибудь такое, чего они не заметили.

Когда Стива уводили в наручниках, Эл снова задал себе вопрос, убил ли он Лори Мартин.

Глава 14

Когда Эл вернулся из Эрроухед, Марла ждала его дома.

– Ты ездил туда, – упрекнула она его. – Я все видела по телевизору. Булворт пыжился, как надутый индюк. Доволен, что поймал преступника. Стива Малларда арестовали…

– Не арестовали. Увезли на допрос.

– Значит, тело пока не нашли.

Эл усмехнулся.

– Спасибо, крошка. А ты как поживаешь? У меня сегодня был трудный день.

– Не заговаривай мне зубы, Жиро. Почему ты не позвонил, не сказал мне, что едешь в Эрроухед? Я бы тоже с тобой поехала. Могла бы помочь.

Эл снял рубашку, кинул на кожаное кресло.

– На этот раз нет.

Он уже сбросил кроссовки и сейчас снимал брюки. Марла не сводила с него глаз. Прикусила пухлую нижнюю губу. Вздохнула.

– Ну почему ты не носишь «Кельвины», которые я тебе купила?

– Я старомодный парень, Марла. Еще оттуда, со Дня первого.

– Так, может быть, пора начать меняться вместе со временем?

Ухмыляясь, Эл прошел мимо. Она ухватила его сзади за шорты.

– Постой-ка. Куда это ты направился?

Он смотрел на нее невинными глазами, с невинной улыбкой на лице.

– Ну куда может направляться человек после трудного дня? В ванную, конечно.

– Нет, подожди. – Рука Марлы скользнула к нему в шорты. Она застонала. – Скажи мне, Жиро, ну почему у тебя зад как у тинэйджера?

– А ты откуда знаешь, какие бывают зады у тинэйджеров?

Он повернулся, чтобы ей было удобнее. Обхватил руками за талию.

– Я когда-то сама была подростком.

Марла жадно впилась в его губы.

– Это было давно…

Смеясь, Эл оторвал ее от своего рта.

– Не разыгрывай тут со мной детектива. И не так уж давно это было. У тебя давнее.

Он вздохнул.

– Твоя правда, крошка.

Неожиданно Эл поцеловал ее в губы, страстно, требовательно. Так мужчина целует женщину, по которой сходит с ума… Марла, вне себя от счастья, выскользнула из своего маленького голубого платьица. Он смотрел на нее, пораженный.

– Господи! Не могу поверить. У тебя под платьем ничего нет…

– Я же ехала к тебе. Так быстрее.

Марла стояла вплотную к нему, касаясь его животом, твердыми, напрягшимися сосками. Легонько укусила за ухо.

– Ну так как насчет душа?

– Вот я и думаю: душ или по холодному пиву?

– Паршивец!

Эл расхохотался, поднял ее на руки и понес в ванную, напоминавшую темную прохладную пещеру своими черными плитками. Душ отсвечивал холодным серебряным светом, в котором не было ничего романтического.

Марла откинула мокрые волосы с лица.

– Все равно что сниматься в порнофильме. – У нее перехватило дыхание. – О Господи, Жиро! Еще, еще! Да-да-да!

Прижавшись спиной к стене, она обхватила его ногами за талию. Крепко сжав ее ягодицы, Эл с силой проникал в нее.

– О, Жиро, Жиро! – прорыдала она. – Лучше тебя никого нет! Ты лучше всех. Ты самый лучший.

Она извивалась всем телом, на грани того другого сознания, другого существования, с которым ничто в мире не могло сравниться.

Жиро чувствовал, что у него слабеют колени. Струи пота смешивались с потоками воды.

– Стар я становлюсь для таких игр. Марла уткнулась лицом ему в плечо.

– Ничуть, радость моя. Ты все еще в десятке лучших. По крайней мере насколько я могу судить.

– Ах ты… – Он покрывал поцелуями ее шею. Почувствовал, что мышцы не выдерживают. – Я больше так не могу. Отпусти.

Марла со смехом спустила длинные ноги. Снова прижалась к нему вплотную.

– Мне кажется, я люблю тебя, невозможный ты человек.

Громкий хохот Эла эхом отдался от черных кафельных плиток.

– Ладно-ладно, крошка, подожди, пока увидишь этот порнофильм. Ты будешь смотреться великолепно.

– Я догадывалась, что этот серебряный свет что-то означает. Подумать только, я ведь доверилась тебе.

Она начала намыливать ему спину губкой.

– Гляди в оба, не то снова попадешь в беду.

– На что спорим?

Смеясь, Эл снова крепко прижал ее к себе.

– Ты куда? – спросила Марла, удовлетворенно потягиваясь на смятых простынях. Влажные волосы рассыпались по подушке. – Я думала, мы пошлем за пиццей. Закажем «Маргариту» наполовину с перцем. На твоей половине.

Жиро, прыгая на одной ноге, надевал чистые шорты.

– Прости, крошка, но мне надо бежать. Я закажу пиццу для тебя.

Она моментально вскочила. Глаза вспыхнули огнем.

– Что значит «мне надо бежать»? Куда бежать?

– В Сан-Диего, лапуля. Точнее, в Лагуну. Надо выяснить судьбу Стива Малларда.

Марла обиженно опустилась на подушки.

– Ну конечно, чего еще ждать? Поцеловать девушку – и бежать. В этом ты весь.

– Так заказать тебе пиццу?

– Конечно, нет. Я не люблю пиццу. Ем только за компанию с тобой.

Эл круто обернулся. Рука, застегивавшая рубашку, замерла.

– Ха! А кто всегда съедает добрую половину моей пиццы, когда я заказываю только для себя? Кажется, у меня в постели появилась какая-то другая женщина.

– Ладно-ладно. – Прекрасные серо-зеленые глаза смотрели все так же обиженно. – Я люблю пиццу после секса.

– Надеюсь, со мной? – Он рассмеялся. – Прости, голубка. Больше всего мне хотелось бы поесть с тобой пиццы в постели. Я бы даже налил тебе красного итальянского вина. Очень идет к пицце. Такого приятного кьянти из моего обширного винного погреба.

– Твой винный погреб находится под прилавком на кухне. Я знаю, что там: две бутылки дешевого красного итальянского вина, бутылка хорошего калифорнийского шардонне, которую тебе наверняка кто-нибудь подарил – сам бы ты ни за что не разорился на шестьдесят баксов за бутылку вина, – и несколько больших бутылок японского пива. Да, и еще пара бутылок перье. Понять не могу, почему они не в холодильнике.

– Согласен, я не большой знаток вин. У меня всегда не хватало на это времени. – Эл застегнул молнию на джинсах, сунул ноги в кроссовки, нагнулся, чтобы завязать шнурки. – Хочешь поехать со мной?

– Что?!

В одну секунду Марла соскочила с кровати. Надела голубое мини-платье.

Он внимательно взглянул на нее.

– Кажется, я передумал.

– Ты что?! – Она сунула ноги в кремовые кожаные сандалии, одернула платье, улыбнулась ему лучезарной улыбкой. – Я готова.

– Ты что, в самом деле думаешь, что я выпущу тебя отсюда в таком виде и даже без нижнего белья?

Марла снова одернула платье.

– Да ну, не будь таким чопорным, Жиро. Обещаю, что не буду раздвигать колени.

– Ха! Ничего не выйдет, крошка. В таком виде ты в Сан-Диего не поедешь.

– О-о-о!.. – Она прошла к шкафу, где Эл хранил белье. Достала трусы, надела. – Вот, теперь все, что надо, прикрыто.

Трусы свисали с ее стройных бедер мешком. Эл расхохотался.

– Да, Марла, должен признать, у тебя на все найдется ответ.

– Это благодаря моей юридической подготовке. Нас не выпускали из института, пока мы не найдем ответы на все вопросы. – Она подтянула трусы на талии. – Вот почему я могу тебе очень пригодиться, когда Булворт будет допрашивать твоего клиента. Моя задача – не допустить его на запретные территории; твоя – заметить слабые места в том, что Стив будет им рассказывать.

– Уговорила.

Эл взял ее под руку. Они прошли в гараж. Он открыл для нее дверцу «корвета».

– О-ох, ну почему бы нам не поехать в моей машине? Марла умоляюще подняла на него глаза.

– Нет. Но зато я опущу верх и волосы у тебя в момент высохнут на ветру.

– Да иди ты!

Она угрюмо забралась внутрь. Эл, смеясь, захлопнул дверцу.

– Любишь меня – люби и мою машину.

Он вывел машину из гаража и покатил по Куинс-роуд. Однако мысли уже перекинулись на Стива Малларда и его дело. Случай, похоже, трудный. Ему грозит обвинение по косвенным уликам.

Глава 15

Булворт не проронил ни слова при виде Жиро. Его широкое мясистое лицо выглядело непроницаемым, глаза смотрели жестко и неумолимо – воплощенный образ полицейского, имеющего дело с человеком, которого он считает убийцей и которого ни за что не намерен выпустить из рук. Булворт категорически отверг просьбу Жиро обратиться к подозреваемому. Не разрешил и присутствовать при допросе. Это позволено только адвокатам Стива Малларда.

– Хорошо, – согласился Жиро. – В таком случае мисс Квитович составит компанию мистеру Листеру как адвокат Малларда.

Булворт сверкнул на него недобрым взглядом.

– У тебя теперь собственная «команда-ух», Жиро?

– Точно. А у мисс Квитович есть все необходимые права.

– Ну еще бы! – Булворт бросил внимательный взгляд на Марлу, которая сейчас, в коротком платьице, с волосами, туго стянутыми назад, и без косметики на лице, тянула лет на шестнадцать, никак не старше. – Да ей в баре спиртного не продадут, не говоря уже о том, чтобы представлять подозреваемого в убийстве.

– Вот именно, подозреваемого, это вы верно выразились, детектив, – сухо заметила Марла. – И у меня есть с собой необходимые документы. Хотите взглянуть?

Булворт со вздохом отступил.

– Не надо.

Марла застегнула бледно-голубой кардиган до самого верха, яростно одернула мини-платьице и последовала за Булвортом в комнату для допросов, надеясь, что трусы Эла не выделяются под платьем.

Стив Маллард уже сидел за столом, на котором стояли только грязная пепельница и стакан воды. Он не курил. По левую руку от него расположился Бен Листер, небольшой, тучный, лысеющий человек с голубыми глазами, сильно увеличенными толстыми стеклами очков. Марла знала его: видела не раз на различных мероприятиях адвокатского братства. Она представилась и заняла место справа от Стива. Незаметно оглядела его краем глаза. Выглядит как будто ничего. Внешне спокоен, хотя, несомненно, потрясен. И все же небритый мужчина почему-то всегда кажется виновным…

Марла положила перед собой на стол желтый блокнот для записей и приготовилась следить за ходом допроса.

Жиро ничуть не удивился, увидев всех троих через полчаса в сопровождении растерянного Булворта и Пауэрс. Сделал глоток диет-колы из банки.

– Ну, как дела?

– Прекрасно. Просто прекрасно, – с горечью ответил Булворт. – Твоего клиента отпускают. Но надолго пусть не рассчитывает. Я ему уже об этом сказал.

– Отлично. По крайней мере мы теперь знаем, чего ждать. Благодарю, детектив.

Эл взял Стива за локоть и подтолкнул к выходу. Тот двигался так, словно ноги у него налились свинцом.

– Привет жене и детям, Булворт. Надо нам как-нибудь еще собраться на барбекю.

– Да, – вздохнул тот. – Надеюсь, ждать осталось недолго.

Имелось в виду, что он надеется вскоре разобраться с этим делом и упрятать подлеца за решетку.

Они сидели в кофейне у Дэнни у автострады к северу от Лагуны. Бен Листер заказал себе бургер с жареной картошкой, Жиро – яичницу с сосиской и жареной картошкой, Марла – хрустящий кунжутный бублик. Стив Маллард жадно пил кофе. Уже третью чашку за это время. «Неудивительно, что он на таком взводе», – подумала Марла.

– Вам надо поесть.

На самом деле ей вовсе не хотелось уговаривать Стива Малларда поесть. На допросе он вел себя не блестяще. Сидел, не разжимая губ, пока Бен Листер не говорил, что можно ответить, да и тогда его ответы ограничивались короткими «да» или «нет».

– Вот, возьмите бублик.

Марла подвинула к нему тарелку. На мгновение глаза их встретились. Приятные карие глаза… Испуганные.

– Спасибо. Спасибо вам.

Стив взял полбублика и, внезапно почувствовав страшный голод, моментально проглотил. Жиро подозвал официантку.

– Еще кунжутный бублик и яичницу для моего друга, лапуля.

Пожилая официантка, у которой, по-видимому, заканчивался долгий и трудный рабочий день, метнула на него сердитый взгляд. Марла усмехнулась.

– Не обращайте внимания. Он южанин, всех называет «лапуля» или «радость моя».

– Но мужчин-то он, наверное, так не называет. Обиженная официантка круто повернулась и ушла.

– Тебе надо учиться располагать к себе людей, Жиро, – вздохнула Марла. – Это всегда может пригодиться. И кстати, юридически твое поведение можно расценить как сексуальное домогательство.

– Неужели? – Эл издевательски поднял брови. – А я-то всегда считал, что это типичное джентльменское поведение – небольшая лесть женщине.

Марла рассмеялась. Даже на губах у Стива появилось подобие улыбки.

Листер прожевал очередной кусок бургера.

– Значит, ситуация такова. Тела нет, но есть следы крови на заднем сиденье машины. Они сейчас проверяются на соответствие. В смысле есть ли соответствие группе крови Стива.

– Конечно, нет! – выпалил Стив. – То есть я хочу сказать – его не может быть. Я не садился в ее машину.

– Никогда? – спросил Жиро.

– Ну, может, пару раз, когда мы ездили смотреть дома. Лори вела машину, потому что знала, куда ехать. Агенты по недвижимости часто так делают. Но не в тот вечер.

– Не в тот вечер, когда она исчезла, – уточнил Листер.

Стив уныло повесил голову. Появилась официантка с очередной яичницей и бубликом.

– Ну, так, – продолжал Листер. – Пока тело не найдено, невозможно проверить кровь, обнаруженную в машине, на ДНК. Если это не ваша кровь, Стив, все равно пока невозможно доказать, что это кровь Лори. Между тем сейчас каньон осматривают с вертолетов с инфракрасным оборудованием, прочесывают с собаками-ищейками, раскапывают все местные ямы и карьеры. Мы должны быть готовы к тому, что рано или поздно ее найдут.

Стив смотрел на яичницу и бублик с таким видом, словно его тошнило. Марла отломила половину его бублика и с жадностью надкусила, внимательно наблюдая за ним.

– Вы у меня в долгу вроде как.

– На машине уже нашли отпечатки пальцев Стива. Но это объяснимо, как он только что подтвердил. Там найдены и другие отпечатки, пока не идентифицированные. Возможно, других клиентов Лори. Сейчас помощники шерифа занимаются ими.

– Тогда как мы разговариваем, – пробормотала Марла, бросив хитрый взгляд на Жиро. В ответ он яростно сверкнул глазами.

– Предательница, – проговорил Эл одними губами и отвел взгляд.

Марла усмехнулась. Может, он вспомнил о собственных трусах, защищающих сейчас ее достоинство? Но нет, Эл весь в деле.

– Они уже проверили счет Стива по кредитной карте «Виза». Перепроверили все места, где они бывали вместе с Лори, – рестораны, бары и все такое. Однако Стив уже признал, что они там с ней бывали. Он не делал из этого секрета.

– И как часто это случалось? – поинтересовалась Марла.

Листер вопросительно взглянул на Стива.

– Раз шесть или семь.

Он сделал глоток кофе, ни на кого не глядя.

– Хорошо. – Листер проглотил последний кусок, запил кока-колой. – Значит, пока Стива задержать не могут. Им нечего ему предъявить в качестве обвинения. Придется нам всем ждать, пока найдут тело Лори Мартин.

– И вот тогда все и начнется, – проронил Жиро.

– С того места и мы начнем, – улыбнулся ему Бен Листер. – Стив, я советую вам сейчас ехать домой к жене. Расслабьтесь. Доверьтесь мне, я буду заниматься этим все время. А вы пока отдохните, повидайтесь с детьми и все такое. Договорились?

Стив кивнул с каменным лицом, как будто, перестал вообще что-либо ощущать.

– Вот мой домашний номер телефона, а вот радиотелефон в машине. Не стесняйтесь, звоните в любое время. В любое время, вы меня поняли?

– Хорошо, – проговорил Стив, словно во сне.

Его половина бублика и яичница так и остались на столе нетронутыми, вместе с огромными чаевыми от Эла Жиро.

– Пока, лапуля! – издевательски крикнула ему вдогонку официантка.

Они сели в машину Эла и направились к Лос-Анджелесу по четыреста пятой. Эл ухмылялся. Марла, конечно, недовольна тем, что пришлось сесть на заднее сиденье «корвета», но Стив Маллард – крупный парень, да и потом ей самой не очень хотелось, чтобы человек, подозреваемый в убийстве, сидел сзади нее всю дорогу до Лос-Анджелеса.

– Домчим вас до дома в один момент, Стив, – небрежно проговорил Жиро.

Только Стив не мог с уверенностью сказать, что ему так уж хочется домой.

Глава 16

Такого шума здесь не помнили уже давно. Имя Стива Малларда стало синонимом слова «убийца». Среди населения проводились опросы, виновен он или нет. Пятьдесят шесть процентов считали его виновным, двадцать три – невиновным, остальные не знали, что ответить. Предполагаемая вина Стива в похищении и убийстве Лори Мартин каждый вечер обсуждалась в телепрограммах и каждый день в газетах, журналах и по радио. Об этом говорили в Англии, Франции, Австралии. Но все разговоры и обсуждения заканчивались одним: кто знает, где Лори Мартин?

Ответа на этот вопрос не мог дать никто, но все понимали, что это означает.

Прошла еще неделя. Тела Лори Мартин так и не нашли.

Вики Маллард перестала ходить в спортзал. Не могла видеть головы, поворачивающиеся в ее сторону как по команде, приглушенный шепот, осуждающие взгляды. Куда бы она ни пошла, ей казалось, везде говорят только о ней, наблюдают за ней. Перестав покупать продукты в местном магазине Гельсона, она ездила в другие супермаркеты, часто довольно далеко от дома, туда, где ее не могли бы узнать. Но даже в этих случаях за Вики увязывались папарацци из бульварных газет. Они поджидали ее, когда она выезжала из гаража, чтобы отвезти детей в школу. После этого в одной из бульварных газетенок появилась фотография девочек под черным заголовком: «Дети убийцы». Увидев ее, Вики поехала прямо домой, промчалась на кухню, бросила пакеты с покупками и побежала наверх высказать мужу все.

Он лежал на кровати, как обычно в последнее время. На огромной калифорнийской королевской кровати, со стеганым лоскутным покрывалом – результат труда какой-нибудь бабушки с Аппалачей, – купленным во время одного из отпусков. Здесь, на этой кровати, они зачали своих детей. Тех, которые теперь стали изгоями… клеймеными.

– Я больше так не могу!

Стив с утомленным видом поднял голову. Долго смотрел на жену.

– Я понимаю.

Он снова опустился на подушку, закрыл глаза.

– Я схожу с ума. Ты видел, что пишут о моих детях?! – Вики швырнула ему на грудь газету. – Прочти это. Прочти же, черт возьми! Девочек называют детьми убийцы. – Слезы душили ее. Она без сил опустилась на край кровати. – Я больше так не могу. Я не могу больше! Ничего не знать… А им каково в школе? Они стали изгоями. И я тоже. Что же произошло, Стив? Что произошло с нашей жизнью?

Стив встал с кровати, остановился рядом с женой. Протянул к ней руку и тут же отдернул. В последнее время, когда Стив касался Вики, она вся напрягалась, будто ждала, что он сделает ей больно.

– В своем собственном доме я как будто в осаде, – рыдала Вики. – Когда хожу за покупками, меня преследуют фотографы. За девочками гоняются на мотоциклах люди с фотокамерами…

Стив уловил ее фразу: «Я не могу так больше! Ничего не знать…»

Он понял, что все кончено. Ему необходимо сделать первый шаг.

– Мне лучше оставить вас. Уеду, когда стемнеет. Вики вскинула на него полные слез глаза.

– Куда ты поедешь?

– Наверное, в Эрроухед.

Вики ничего не ответила. Она знала, что больше не может выдержать его присутствия в доме. Да, ему надо уехать.

– Девочек я отправлю пожить к сестре. Здесь для них стало невыносимо. Это несправедливо.

– Но это означает, что ты останешься здесь совсем одна. Инстинктивно Стив протянул руку, коснулся ее плеча.

Почувствовал, как она напряглась. Отступил назад. Плечи его поникли.

– Я не знаю, что еще сказать, Вики. Что еще сделать. Она не смотрела на него. В этот момент Вики думала о раввине, который всегда казался ей мощной опорой, всегда помогал чем мог. И об отце, который любил Стива как родного сына. «Бог не считает человека виновным, пока вина его не доказана», – сказал он, печально глядя на нее. И все же тень сомнения промелькнула в его глазах. Это ее добило. Глядя на себя в зеркало, Вики видела то же сомнение в своих глазах. И ненавидела себя за это.

– Я помогу тебе уложить вещи.

Глава 17

В следующее воскресенье утром Эл сидел у Марлы в гостиной на мягком, заваленном подушками диване, положив ноги в стоптанных ботинках на ее дорогой стеклянный кофейный столик, отчего на безупречно чистой, сверкающей поверхности уже появились пыльные пятна. Как всегда, в джинсах и майке – правда, на этот раз черной, однако заношенной настолько, что она стала почти серой. Эл переключал каналы телевизора, ища футбольный матч получше. Марла, в одном махровом купальном халате, положив голову к нему на колени, просматривала лос-анжелесскую «Таймс», время от времени приподнимаясь, чтобы сделать глоток холодного кофе.

Это было их самое любимое время. Когда-то они поклялись не портить эти минуты разговорами о делах.

– И все-таки почему эта женщина, молодая, способная, привлекательная, жила так одиноко?

Марла ответила, не отрываясь от чтения гороскопа:

– Возможно, ей было что скрывать. Тут Сидни Омар говорит, что мне следует опасаться людей в масках и поддельных капюшонах. Что он имеет в виду, ты не знаешь?

– А у меня что по гороскопу?

Эл потянулся к ее кофе. Поцеловал спутанные волосы Марлы.

– Скорпион поднимается для удара, – расхохоталась она. – Следи в оба: настоящая любовь может оказаться не такой уж настоящей.

– Врет он все. – Эл допил кофе, поставил пустую чашку на стол. – Одевайся, радость моя. Поехали.

Марла застонала. По стеклам окон – огромных, от пола до потолка, открывавших вид на Тихий океан, – струились потоки дождя. Квартира Марлы – такая же потрясающая, как и она сама, площадью в три тысячи четыреста квадратных футов, – располагалась на одиннадцатом этаже ослепительного здания из белого мрамора, с видом на океан, в Палисаде. Полы из светлого известняка, кухня из черного гранита и стали, ванные комнаты – три – из светлого мрамора и стекла. Огромные окна выходили на шоссе Пасифик-Кост, за которым сразу же начинался пляж. Волны набегали на берег.

Обстановка по аскетизму напоминала жилище Эла. Марла называла такой стиль «комфортабельный минималист». Мягкие диваны с бежево-серой обивкой, восточные ковры густых тонов, одна-единственная хрустальная ваза высотой три фута с одной-единственной веткой ивы; в спальне белые орхидеи и антикварная китайская кровать из ярко-красного и золоченого лакированного дерева, похожая на маленькую комнату со своими панелями, закрывающимися наподобие дверей. В древнем Китае они предназначались для защиты от сквозняков. «Дом Марлы в точности отражает ее характер», – думал Эл. Многоликий, с множеством различных меняющихся настроений. Единственное, чего он не понимал, – это как она могла себе такое позволить. Он не стал ходить вокруг да около. Прямо спросил ее об этом.

– Папа, конечно. Купил квартиру несколько лет назад, как только закончилось строительство дома, в качестве капиталовложения. Иногда это очень полезно – то, что папа занимается недвижимостью.

Недвижимость… Мысли Эла снова вернулись к Лори Мартин.

– Там дождь, – жалобно проговорила Марла. – И потом, я думала, сегодня наш день. Не одеваться, никого не принимать, не говорить о делах… Расслабиться.

– Радость моя, ты хочешь быть моим ассистентом или нет? Совершено убийство, и убийца все еще разгуливает на свободе. Как ты можешь все воскресенье прохлаждаться на диване с газетой или за телевизором, зная, какой ад переживают Вики Маллард и ее семья!

Марла села, выпрямилась, вспомнив свою роль помощника частного детектива.

– Ах ты, подлец бессердечный! Даже у полицейских бывают выходные. А я уже отработала четыре дня на своей основной работе. Плюс мне надо приготовить тесты к завтрашнему дню.

Завтра она собиралась дать своим студентам тест-сюрприз, посмотреть, что они усвоили за последние недели, встряхнуть паршивцев немного. Некоторые из них наверняка проспали все занятия.

– Вот о чем ты должна себя спросить, Марла. Лори Мартин, молодая одинокая женщина, живет одна в шикарной квартире, купленной два года назад, разъезжает в машине «Лексус-400», взятой напрокат в местной автомобильной фирме. Оплачивает все вовремя. Ее кредитные карточки не просрочены, счета в магазинах оплачены, ссуды в банках она не брала. Мы знаем, что она вела очень замкнутый образ жизни. Никаких друзей, только деловые знакомства, ни один член семьи никогда не появлялся на горизонте. Она регулярно посещала местную баптистскую церковь, вот и все. То есть она жила в полном одиночестве. И это при ее внешности! Вызывающая блондинка. Вот что меня удивляет. Почему у нее не было молодого человека? Никаких вечеринок, ни даже пикников с подругами из офиса?

Марла нахмурила брови.

– Думаешь, она что-то скрывала? Эл просиял улыбкой.

– Совершенно верно, радость моя. А теперь я должен выяснить, что именно.

– Мы.

Он вопросительно поднял брови.

– Мы должны это выяснить. Я твой ассистент – или ты забыл?

Эл ответил широкой улыбкой.

– Как я могу забыть!

Дом, где жила Лори Мартин, находился в Лагуна-Бич, небольшом городке, заполненном галереями, сувенирными магазинчиками, дорогими бутиками. Хорошие отели и пляжи привлекали сюда туристов. Частные и многоквартирные дома располагались по склонам холмов.

Жиро в первый раз получил доступ в эту квартиру. Для того чтобы добиться разрешения от Булворта, потребовались объединенные усилия Бена Листера и Марлы как адвокатов Стива Малларда.

– Ну спасибо вам, вытащили меня на улицу в такой дождь, – встретил их зевающий детектив. – Я наслаждался тихим спокойным днем, и вот на тебе…

Квартира Лори оказалась очень светлой, но не слишком большой.

– Примерно шестьсот квадратных футов, – на глазок определила Марла, истинная дочь своего отца. – Более чем достаточно для одного человека.

– Если только этот человек не похож на тебя, а то ему понадобится вдвое больше, – отозвался Эл. Он разглядывал убранство квартиры: все в пастельных тонах – белых, розовых, бледно-голубых. – Напоминает тропики. Я-то думал, что она из Техаса.

– А мне кажется, больше похоже на Флориду. Внимание Марлы привлекла фотография на камине. Черненькая собачка с красной ленточкой на шее.

– Какой симпатичный! Интересно, что с ним стало?

Эл осмотрел кухню и спальню. Ни корзинки, ни подстилки для собаки, ни миски… Вообще ничего связанного с собакой.

– Кто присматривает за собакой? – спросил он детектива.

– Никакой собаки нет. И никогда не было. Здесь не разрешается держать собак.

Детектив вышел на балкон покурить. Эл задумчиво взглянул на Марлу.

– Стив говорил мне, что показывал ей фотографии своих детей, а она в ответ показала ему фото Клайда и говорила о нем так, как будто собака живет вместе с ней. Ну понимаешь, мол, у Стива дети, а у нее собака. И еще… ты заметила – здесь нет ни одной человеческой фотографии?

– Может, она любила только эту собачку?

Марла вынула фотографию из рамки, повернула обратной стороной, надеясь найти какую-нибудь надпись. Ничего.

Эл просматривал полки с книгами, начиная с самой нижней. Словно вспомнив о чем-то, оглянулся на балкон.

– Марла, – прошептал он, – пойди к детективу. Отвлеки его.

– О… Но как?

– Да что ты за частный детектив в таком случае! Ты меня спрашиваешь как? Ты, женщина, спрашиваешь, как отвлечь мужчину разговорами?!

– Хорошо-хорошо.

Марла направилась к балкону.

– У вас найдется еще сигарета, детектив?

Ах, какой бархатный голос! А ведь она даже не курит. Да, ему придется за это заплатить.

Эл наклонился, достал с нижней полки толстый том в кожаном переплете. Как он и ожидал, это оказался фото-альбом. В основном фотографии домов и курортных пейзажей. Эл пролистал несколько страниц. Наткнулся на фотографии черной собачки. Целая страница. На одном снимке собачка сидела на капоте машины. Номера не разобрать, но похоже, что калифорнийский. Эл быстро сунул фото в карман и поставил альбом на место.

С балкона послышался кашель Марлы. Он позвал ее в комнату.

– Какое счастье, что у меня никогда не появлялось искушения закурить! Во рту – как в помойке.

– Все детективы, которых я знаю, курят.

– Кроме тебя. Слава Богу, тебя я отучила. Больше никакой помойки во рту.

Он подавил тяжелый вздох.

– Если бы ты знала, как иногда не хватает этого ощущения!

Они прошли в спальню. Марла окинула взглядом пушистый белый ковер, огромных размеров королевскую кровать, белую с позолотой, в стиле кого-то из Людовиков, заваленную смятыми подушками, круглые столики, обитое розовым бархатом кресло с целой коллекцией кукол, лампы с розовыми абажурами.

– Вот она какая на самом деле, наша девочка.

– Загляни в гардероб, радость моя. Посмотри на ее одежду. Ты-то поймешь, что к чему.

Огромных размеров гардероб, в котором можно было бы поместиться во весь рост и даже передвигаться, был заполнен до предела, в основном рабочей одеждой деловой женщины. Костюмы, платья, юбки, блузки, жакеты. Все приличного качества, но не слишком дорогое.

– Примерно то, что и может себе позволить молодая женщина в ее положении. О… А это что такое? Взгляни!

Марла достала из шкафа с полдюжины платьев, приподняла их, показывая Элу.

– Ммм… моя мама сказала бы, что это «домашние платья». – Эл внимательно рассматривал пеструю расцветку, длинные рукава, белые воротнички. – С какой стати женщина типа Лори стала бы покупать себе такую одежду? Только если она ведет двойную жизнь.

– Тройную!

Марла вынырнула из шкафа с охапкой одежды из кружев и шелка. Короткие юбочки, топики, черный шифон и то самое кружевное голубое платье, в котором они видели Лори в тот вечер со Стивом в отеле «Ла Валенсия». Не глядя на ярлыки, Марла могла бы сказать, сколько все это стоит.

– Откуда у нее деньги на это?

Она погладила замшевый жакет, явно из магазина на Родео-драйв.

– И кстати, на эту квартиру тоже. – Эл еще раз оглядел комнату с белым пушистым ковром от стены до стены, с гранитом и мрамором. – И на дорогую машину. Похоже, наша Лори разбогатела примерно года два назад.

– Может, получила наследство? Скажем, мать умерла и оставила ей фамильные драгоценности.

– Вряд ли. Готов поспорить, в их семье драгоценностей не водилось.

Он нахмурился, глядя в окно. Провел рукой по волосам. Кто же она такая, эта Лори Мартин? И где она, черт побери? Сигарету бы сейчас… Эл взял пригоршню леденцов со стеклянного блюда на кофейном столике.

– Это вещественное доказательство – трогать не разрешается, дружище. – В дверях стоял ухмыляющийся детектив. – Я слышал, ты бросил курить? Хочешь поправиться, что ли?

– Ему не помешает, не то что некоторым.

Марла со значением смотрела на толстый живот детектива. Тот, ухмыляясь, достал из пачки сигарету, демонстративно закурил.

– Ну, вы закончили, ребята? Что касается меня, то я созрел для кофе с булочкой.

Глава 18

Эл разговаривал с сотрудниками в офисе Лори Мартин, пытаясь выяснить, что она за человек. Дружелюбная? Кокетливая и легкомысленная или замкнутая? Сторонилась ли людей? Марлу он в это время послал в баптистскую церковь в Лагуна-Бич, которую посещала Лори Мартин, чтобы выяснить то же самое.

Внешность преподобного Боунза Джонсона как нельзя больше соответствовала его имени. «Боунз» означает «костлявый». Молодой священник оказался худым, как скелет, кожа да кости. Тугой белый воротничок на тощей шее и какое-то потустороннее выражение мягких голубых глаз довершали впечатление. «Как будто он уже находится в ином мире», – подумала потрясенная Марла. Она дважды задала ему вопрос о Лори Мартин, и оба раза Боунз, начав отвечать, вскоре заговаривал о чувствах к своей службе и о пастве в целом.

– Да-да, святой отец, но как насчет Лори Мартин? Марла едва сдерживала раздражение. Они так ни к чему и не пришли. Конечно, Жиро взял себе благодарную часть работы – разговоры с сослуживцами, – а ей оставил этого тронутого священника…

– Она регулярно посещала церковь, святой отец?

– Кто? – Глаза Боунза расширились. – А, да, та несчастная женщина, Лори Мартин… Да, она часто приходила к нам, практически каждое воскресенье. Ну конечно, когда не работала. Лори, знаете ли, работала агентом по недвижимости.

Марла возвела глаза к небу.

– Да, я знаю.

– Иногда по воскресеньям она принимала у себя гостей или занималась с каким-нибудь клиентом, но вообще она очень не любила пропускать службу.

– Понимаю.

Марла попыталась улыбнуться, однако глаза священника уже устремились куда-то вдаль.

– Очень тихая, спокойная, стеснительная молодая женщина. Принимала участие во всех церковных мероприятиях… общинных вечерах и ужинах… помогала старикам… и все такое. Никогда не отказывалась помочь.

– Я знаю, что это тайна, но… уверена, вы поймете, чем вызван мой вопрос. Лори когда-нибудь говорила с вами о себе? О том, откуда она родом, о своей семье… может быть, о проблемах с мужчинами?

Боунз пожал плечами, медленно покачал головой.

– Нет, никогда. Никто из нас не знал ее настолько близко. Кроме, пожалуй, Джона Макивера. Вам следует поговорить с ним о Лори.

Дорога к дому Макивера шла вверх по склону горы на окраине городка. Дом стоял немного на отшибе. На Марлу он сразу произвел странное впечатление. Построен, должно быть, в пятидесятых годах, в стиле грандиозной пародии на архитектуру Тюдоров. Сверкающие оконные рамы, скругленные металлические ворота с острыми пиками наверху.

Некоторое время Марла сидела в машине, глядя на здоровенную немецкую овчарку, которая злобно лаяла на нее из-за этих самых ворот. Как же войти? Ворота, собака… Да это не дом, а настоящая крепость.

На дорожке, выложенной гравием, показался хромоногий старик. Ну слава Богу. Марла сверкнула глазами на собаку. Та в ответ оскалила зубы и зарычала.

– Замолчи наконец, Гестапо! Соседи опять будут жаловаться.

Марла испуганно вскинула глаза. Гестапо! Ну и имя для собаки! Пусть даже и для немецкой овчарки. Она огляделась. Вокруг, насколько можно охватить глазом, никаких соседей. Во всяком случае, не на таком расстоянии, чтобы жаловаться по поводу собачьего лая. Старик, наверное, немного не в себе. Пока он приближался, Марла украдкой рассматривала его. Совсем седой, ему, вероятно, за восемьдесят. Передвигается с помощью палки. Может, присматривает за домом? Хотя нет, вряд ли. Для этого он слишком хорошо одет. Вероятно, отец Джона Макивера.

– Добрый день! – Она одарила его самой своей чарующей улыбкой. – Меня зовут Марла Квитович. Я хотела бы поговорить с мистером Джоном Макивером.

Старик вглядывался в нее из-за ворот. Собака все еще скалилась, стоя рядом ним.

– Я сказал, замолчи, Гестапо. Сидеть, – произнес он слабым голосом.

К удивлению Марлы, собака повиновалась.

– Его нет дома, – сухо ответил старик.

– Это насчет Лори Мартин. Передайте ему, что я пытаюсь помочь найти ее.

Лицо его внезапно просияло.

– Вы хотите найти Лори?! Что же сразу не сказали? Заходите же, заходите.

Старик нажал кнопку. Электронные ворота распахнулись. Собака выскочила наружу. Марла поспешно подняла стекло. Слов она различить не могла, но, по-видимому, старик отдал еще какую-то команду, потому что собака нехотя отошла. Марла непроизвольно поморщилась, услышав лязг собачьих зубов по корпусу «мерседеса». Представила себе, что стало с его серебристо-серой краской. Ну ничего, Жиро за это заплатит. Вся кипя, она вышла из машины.

Теперь старик держал Гестапо на тяжелой цепи. Хотя кто кого держит, кто больше весит и кто сильнее, ясно с первого взгляда. Марла с опаской отошла от машины, боязливо пошла рядом со стариком по дорожке. Собака шла с другой стороны, тихонько ворча. Да, похоже, она, Марла, может пожертвовать жизнью ради этой неизвестной Лори Мартин.

– Я назвал его Гестапо, потому что он всегда так себя ведет, еще с тех пор, когда был щенком. Никого и близко к дому не подпускает. Ну, то есть пока не познакомится. А вот Лори он полюбил. Она приходила в любое время, когда ей вздумается. И всегда приносила что-нибудь для него. Какую-нибудь новую еду или свежую косточку. Говорила, что специально ходила для этого в супермаркет и просила мясника оставить для нее говяжью косточку получше. Лори любила собак…

Старик тяжело вздохнул.

Они подошли к передней двери, которая стояла полуоткрытой. Он открыл ее пошире с помощью палки.

– Заходите, заходите. Как, вы говорите, вас зовут? Старик явно был глуховат. Марла наклонилась и сказала ему в самое ухо:

– Марла Квитович. Можете называть меня Марла.

– Марла? Красивое имя.

Он повел ее через просторный холл, выложенный черно-белыми мраморными плитками, по-видимому, в кабинет. Марла огляделась. Больше похоже на берлогу. От пола до потолка полки красного дерева, заставленные книгами. Тяжелые, пропахшие пылью бархатные шторы на окнах закрывают солнечный свет. На антикварном комоде орехового дерева небольшой телевизор, старый зеленый кожаный диван, тяжелые стулья, старинный турецкий ковер. И большой концертный рояль цвета слоновой кости, который здесь выглядит совсем не к месту. Над массивной резной каминной доской портрет белокурой женщины высокомерного вида в атласном вечернем платье и бриллиантах, с лилией в руке.

Да, она великолепно смотрится… Марла не могла отвести глаз от портрета. И как будто бы… заметно едва уловимое сходство с Лори Мартин. Или ей это показалось? Что-то такое в глазах…

– Это моя жена, Имоджен. – Старик опустился на диван, так, словно ноги больше не держали его. – Умерла десять лет назад.

– Привлекательная женщина, – вежливо заметила Марла.

А про себя подумала, что с таким жестким лицом… наверняка стерва. Эти презрительно изогнутые губы, этот нетерпеливый, раздраженный взгляд.

– Художник великолепно изобразил ее.

– А? – Старик приложил руку к уху. Потом, видимо, догадался, что она сказала. – Вот почему я сразу полюбил Лори. Она похожа на нее. Садитесь, мисс Марла, садитесь, садитесь…

Он указал на стул исхудавшей рукой.

– Как я поняла, ваш сын посещал церковь вместе с Лори. Преподобный отец Джонсон сказал, что они были хорошо знакомы.

– Боунз Джонсон сказал, что у меня есть сын?! Что это с ним! Нет у меня никакого сына. Это я сам посещал церковь вместе с мисс Мартин. Мы с ней были друзьями.

Вот, значит, как… У Марлы даже дыхание перехватило. Значит, это и есть Джон Макивер… А у Лори Мартин, выходит, все-таки был друг.

– Это ужасно, это просто ужасно то, что сделал с ней этот человек. – Голос его задрожал. По щеке скатилась слеза. – Где она? Где же она?

Скрестив руки на груди, старик покачивался назад и вперед в приступе невыносимой душевной боли. Марла подумала, что это, наверное, не первый его срыв. Вероятно, он очень привязался к Лори.

– Мне очень жаль, мистер Макивер. – Марла подошла к нему, села рядом. – Я понимаю, что вы сейчас чувствуете. Она, видимо, была особенной женщиной.

– Настоящей леди. В старомодном смысле этого слова. Добрая, мягкая, заботливая. И такая симпатичная.

Глаза его, увеличенные стеклами очков еще больше, чем у Бена Листера, остановились на лице Марлы. Наверняка у него катаракта, и видит он плохо, даже в очках.

– А вы знали Лори?

– В общем, нет. Лично не знала.

– Тогда вы даже не понимаете, что потеряли. – Старик с трудом поднялся на ноги, заковылял через всю комнату, взял фотографию с античного итальянского столика. – Вот она.

С фотографии на Марлу смотрела совсем другая Лори Мартин, чем та, которую она видела в баре отеля «Ритц». И все же это она, никакого сомнения. В одном из тех цветастых домашних платьев с длинными рукавами и длинной юбкой. В руке большая белая сумка, на ногах белые туфли на низком каблуке. Волосы туго стянуты сзади в пучок, смущенно улыбается в фотоаппарат. По-видимому, это ее воскресный церковный облик.

– Очень приятная женщина. Теперь я понимаю, что вы имели в виду. У нее такая привлекательная… – Марла замолчала, подыскивая подходящее слово, – такая старомодная внешность.

– Поэтому она мне так нравилась. – Голос старика снова дрогнул, он закрыл лицо руками. – Я любил Лори. Предложил ей выйти за меня замуж. И она согласилась. Только сказала, что надо немного подождать: мне надо убедиться в том, что я действительно этого хочу. И еще она боялась сплетен…

Изумленная Марла снова оглядела комнату. У старика, конечно, есть деньги, и Лори, разумеется, об этом знала.

– Да-да, понимаю.

Старик снял очки, промокнул глаза.

– У вас приятное лицо, мисс Марла. Такое же доброе, как у нее. Я никому не рассказывал о Лори, даже преподобному Джонсону. Она просила, чтобы это было нашей тайной. Но позволила мне купить ей обручальное кольцо. Сказала, что это закрепит каши отношения.

– Свернувшаяся змея с бриллиантовым глазом! – вспомнила Марла. Так вот откуда у Лори такое дорогое кольцо. – Необычный выбор для обручального кольца.

– Да. Лори вообще необычная женщина.

– Надеюсь, вы не обидитесь на меня за этот вопрос… Лори не смущала разница в возрасте? Ей ведь… сколько лет?

– Лори было за тридцать, а мне восемьдесят четыре. Но вы не понимаете… Лори – очень одухотворенная женщина… Для нее разница в возрасте не имела значения. Она говорила, что мы с ней движемся в одной плоскости, что наши души настроены одинаково, что мы одинаково мыслим и что мы, наверное, были вместе в предыдущей жизни. А теперь случай снова свел нас. Вернее, не случай, а судьба. Лори предпочитала называть это судьбой. – Старик бросил на Марлу острый взгляд, хотя вряд ли хорошо видел ее без очков. – И физически мы тоже были близки, – с гордостью поведал он. – Я живой человек. Во мне еще есть жизненные силы.

Вот это да! Браво, браво, госпожа соблазнительница!.. Вслух, однако, Марла произнесла другое:

– И конечно, такой женщине, как Лори, нравились изысканные, утонченные вещи?

– А я мог ей все это дать, мог обеспечить ее, – с энтузиазмом подхватил он. – Только поймите меня правильно: Лори не гналась за моими деньгами. Нет-нет, ни в коем случае. Она не позволяла мне делать ей дорогие подарки.

– И все-таки что же вы ей дарили, кроме кольца?

– Для себя она не взяла у меня ни пенни. Ни разу. Правда, однажды я помог Лори, когда ей понадобились деньга на операцию для ребенка сестры. И еще для благотворительных подарков детям на Рождество. – Глаза его снова наполнились слезами. – Лори была хорошей женщиной. Очень хорошей. И она любила меня, я это знаю.

– Откуда вам это знать?

Старик разваливался буквально на глазах.

– Она сама мне сказала, – ответил Макивер. – Сказала, что после смерти мужа, десять лет назад, никого не любила. Я первый. И знаете почему? Лори почувствовала доверие ко мне. Ей было очень страшно в этом отвратительном, жестоком мире… такой нежной, утонченной, ранимой, одинокой женщине. На работе мужчины все время приставали к ней – так она говорила.

Потрясенная Марла откшгулась на спинку кресла. Насколько известно, никакой сестры у Лори Мартин нет. И мужа никогда не было. И никакой благотворительностью для детей она вроде бы тоже не занималась.

Марла ласково погладила старика по руке. Какая худая, косточки как у птички! Вены просвечивают сквозь тонкую кожу.

– Простите, что расстроила вас, мистер Макивер. И спасибо, что доверились мне. Уверена, это поможет нам разыскать Лори. Кстати, в наших поисках нам очень помогла бы ее фотография. Я понимаю, как она дорога вам, но позвольте мне взять ее всего на один День? Я сделаю несколько копий и вам тоже дам. Нам это очень поможет.

В глазах старика внезапно появилось паническое выражение.

– Если бы я знал, что вы из полиции, не стал бы вам ничего рассказывать. Лори это не понравилось бы.

Марла навострила уши.

– Да? А почему? Мне вы можете все сказать, мистер Макивер. Я не из полиции.

Он вздохнул с облегчением.

– Я так и подумал. Возьмите фотографию. Нет, Лори не любила полицейских. Не доверяла им. Говорила, что они несколько раз к ней привязывались. Что-то по поводу машины. Утверждала, что с ними лучше не связываться.

– Да, я понимаю. Спасибо еще раз, мистер Макивер. Завтра я обязательно верну вам фотографию.

Марла поднялась. Собака тоже. Глухо заворчала, оскалила зубы.

– Простите, что не провожаю вас. Я очень устал. Я открою вам калитку отсюда. Сидеть, Гестапо!

Марла осторожно прошла мимо собаки, ожидая, что эти белые зубы сейчас вопьются ей в лодыжку. Однако Гестапо не двинулся с места.

Марла побежала по дорожке к своему «мерседесу». Так-так-так… Только подумайте, что удалось раскопать! Она не могла сдержать улыбку. Интересно, Жиро так же повезло с сослуживцами Лори Мартин? Вряд ли. Да, ей будет что ему рассказать.

Глава 19

Эл опустился на высокий табурет у подковообразной стойки бара «Эпл-Пэн» на Пико, на расстоянии квартала к востоку от Уэствуда. Со времени открытия, где-то в сороковых годах, это место почти не изменилось. Когда-то Эл любил его больше всех остальных заведений. Вот прошло уже десять минут, как он ждет. Очередь извивается по обе стороны стеклянной двери. За стойкой трудились четверо ребят. Присматривали за решетками грилей, накладывали готовые блюда в картонные тарелки. Бургеры, тосты, салаты. Отрезали большие куски яблочного пирога – наверное, лучшего в Лос-Анджелесе. Во всяком случае, по мнению Эла Жиро. А судя по длинной очереди, и многих других.

– Как делишки, Эл? Тебе как обычно?

Эл приходил сюда поесть в течение пятнадцати лет. А парень за стойкой работает здесь и того дольше.

– Спрашиваешь!

– Да кто знает? Может, у тебя вкусы изменились. Может, захотелось бургера.

Бармен подвинул через стойку банку кока-колы и картонный стаканчик – на случай если Элу вдруг захочется проявить интеллигентность. Через минуту перед Элом появился салат из тунца, тарелка с жареным мясом и еще одна тарелка с кетчупом.

Едва он успел положить в рот первый кусок, как за спиной словно пронесся порыв ветра. Он обернулся. К стойке, прокладывая себе дорогу локтями, стремительно продвигалась Марла, одетая – если это можно так назвать – в белые шорты, белый спортивный бюстгальтер, кроссовки и кепку с козырьком.

– Простите… извините… позвольте… разрешите пройти… – Она уже добралась до начала очереди и скользнула на только что освободившийся табурет рядом с Элом. – Я вместе с ним, – объяснила Марла через плечо нервозному человеку, стоявшему первым в очереди.

– Марла, как не стыдно… – прошипел Жиро. – Этот бедный парень ждет уже больше десяти минут. И вообще, здесь очередь, если ты не заметила.

– Я знала, что застану тебя здесь. Да, я заметила очередь, но это очень важно.

Она не сдержала улыбки.

– Тебя сейчас вышвырнут отсюда.

– Как говорят, меня и не из таких мест вышвыривали.

– Что желаете, леди?

Парень за стойкой начал терять терпение. Она сбивает ему весь ритм работы – пятнадцать минут с того момента, как посетитель усядется за стойку, и до того, как он выйдет за дверь. Но только не с этой дамой.

– Ммм… дайте подумать… – Марла начала изучать меню на стойке. Гамбургер, чизбургер, салат с тунцом, салат с яйцом, яблочный пирог. Склонила голову набок, улыбнулась. – Чего бы мне сейчас действительно хотелось, – так это семги и хрустящего кунжутного бублика с мягким сыром.

Эл и парень за стойкой раздраженно сверкнули на нее глазами.

– Леди, там за углом есть «Деликатесы для детей». У нас здесь бургеры. Что будете заказывать?

– Ну тогда салат с яйцом. Ничего жареного, пожалуйста.

– Хоть бы покраснела, – пробормотал Эл, зачерпнув кетчупа.

– В наши дни женщины не краснеют. Мы с этим давно покончили.

– И чем заменили?

– Извинениями.

На губах ее появилась озорная усмешка. Она обернулась к человеку из очереди, все еще стоявшему за ее спиной в ожидании. Потом к бармену.

– Прошу прощения. Извините меня. – (Бармен в этот момент хлопнул на стойку картонную тарелку с салатом). – О Господи, да тут порция на четверых! Мне понадобится сумка для объедков – отнести собаке.

Эл возвел глаза к небу.

– Простите меня, – поспешно добавила Марла.

– Ну все-все, ты перед всеми извинилась, ешь теперь этот чертов салат, и пошли отсюда.

– Но мне столько нужно тебе рассказать.

Она просидела здесь уже пять минут и еще не проглотила ни кусочка. Весь рабочий ритм «Эпл-Пэна» полетел в тартарары.

– Постарайся понять, Марла, – прошипел Эл, – это не «Ритц». Здесь стараются пропустить как можно больше народа. Для них главное – это количество.

Она взяла со стола картонную тарелку и банку с кока-колой. Соскользнула с красного табурета.

– Хорошо-хорошо, я больше никого не задерживаю. Поем в машине. И вообще, мне этого вовсе не хочется, черт побери.

Эл уже покончил с едой. Заплатил за обоих, схватил со стойки банку с кока-колой, подхватил Марлу под руку и подтолкнул к выходу.

– Я хожу сюда уже пятнадцать лет, но теперь не думаю, что еще когда-нибудь здесь покажусь.

– Это почему же?

Она искренне не понимает. Эл тяжело вздохнул.

– Не важно, Марла. Ну, так что там у тебя за сногсшибательные новости?

Они уже сидели в ее «мерседесе». Эл захлопнул дверцу. Сделал большой глоток ледяной кока-колы из банки. Марла лизнула яичный салат.

– Ммм… вкусно!

– Лучший салат во всем городе. – Эл произнес это с такой гордостью, словно сам владел баром.

– Судя по твоему паршивому настроению, тебе не очень повезло с сослуживцами Лори Мартин?

Эл покончил со своей банкой колы и принялся за ее.

– Знаешь что, Марла? Иногда ты бываешь жуткой занудой.

– Кто? Я?!

Она невинно захлопала длинными ресницами. Эл покачал головой.

– Прекрати, радость моя. Мы говорим о деле, не забывай. И не забывай, что я твой босс.

– Да, сэр!

Она чинно выпрямилась, отчего тарелка с салатом полетела вниз и приземлилась – салатной стороной – на ботинки Эла.

Марла задумчиво смотрела вниз.

– Давай взглянем на это дело с другой стороны. Чистильщик отполирует твои ботинки до блеска. В любом случае это лучше, чем если бы испачкался мой черный коврик.

Эл сделал глубокий вдох.

– Марла, я уже говорю стиснув зубы, если ты еще не заметила.

С помощью картонной тарелки и обеденной салфеточки он попытался счистить салат с ботинок.

– Вот, возьми. – Марла кинула ему коробку бумажных носовых платков. – Я уже три раза извинилась за последние пятнадцать минут. Ладно, могу еще раз. Прости меня, Эл, я не хотела. Вот видишь, я уже исправляюсь.

Неожиданно она наклонилась, обхватила его лицо руками, испачканными яичным салатом, и смачно поцеловала в губы. Поцелуй затянулся. Сердце запрыгало в груди у Эла. Ну прямо юнец на первом свидании, мелькнула в голове счастливая мысль. Он поцеловал ее еще.

– Ну так что там у тебя такое важное?

Марла смотрела на него потемневшими серо-зелеными глазами. Губы распухли. Господи, до чего же хороша! И до чего сексуальна… Он с трудом взял себя в руки.

– Я нашла дружка Лори Мартин.

– Ну и…

Он откинулся на комфортабельном кожаном сиденье, выглянул в окно, изображая равнодушие. Марла с силой ударила его кулачком по руке.

– Ох! Осторожнее – поранишь человека. Эл над ней смеялся, и она это знала.

– О'кей, босс. Значит, картина такова. В баптистской церкви Лори Мартин познакомилась с неким мистером Джоном Макивером. Она была в одном из своих «домашних» платьев, он – седовласый, в очках с толстенными стеклами и с палкой. Ему восемьдесят четыре, ей за тридцать. Макивер хорошо обеспечен, Лори играла с ним в какую-то свою игру. Помнишь тот перстень со змейкой? Это обручальное кольцо. Она выбрала – он заплатил. Эл изумленно присвистнул.

– Почему же Лори не носила его, как положено?

– Не хотела, чтобы кто-нибудь еще знал. Пока. Это была их тайна. Просила его удостовериться в том, – что он действительно этого хочет. И кроме того, боялась сплетен. Лори – бедная, непритязательная, одинокая и беззащитная женщина в большом и враждебном мире.

Эл снова присвистнул. Марла просияла.

– Ну как?

– Радость моя, ты просто чудо.

– Это еще не все. По мнению Макивера, Лори Мартин чуть ли не святая. Добродетельная женщина в старомодном смысле этого слова, так он сказал. Напомнила ему покойную жену, Имоджен. Я видела портрет этой Имоджен. Мне она показалась настоящей стервой.

– А он что собой представляет?

– Макивер? – Марла на минуту задумалась. – Не сказала бы что мне он очень понравился. Но он какой-то… беззащитный. Старый, одинокий, немного тронутый. Плохо видит, плохо слышит. Но они оба – и старик, и Гестапо – любили ее.

– Гестапо?

– Немецкая овчарка. Чуть не разорвала меня на куски. И разорвала бы, если бы я сделала одно неверное движение. Но Лори она, по-видимому, обожала. Ну конечно, она всегда приносила для нее что-нибудь вкусненькое, например косточку. Выставила Макивера, я думаю, на несколько тысяч долларов, якобы для ребенка так называемой сестры, которому срочно понадобилась операция. И еще на благотворительность для детей, которой она якобы активно занималась.

– Чудеса, да и только…

Глядя ему прямо в глаза, Марла выдала последнее:

– Еще она сказала Макиверу, что он первый, кого она полюбила после смерти мужа, который якобы умер десять лет назад.

У Эла буквально глаза на лоб полезли. Марла удовлетворенно усмехнулась:

– Ну наконец-то я тебя проняла, Жиро.

– Вот, значит, как… Муж и сестра с ребенком? Да, жить становится все интереснее.

– А вот это сама Лори Мартин.

Она торжествующе взмахнула фотографией. Эл с интересом всматривался в нее.

– Жизнь Лори номер два. А мне, кажется, удалось краем глаза взглянуть на ее жизнь номер три.

Эл протянул ей большой коричневый конверт, в котором оказался увеличенный снимок маленькой черной собачки, сидящей на капоте машины.

– Я его увеличил. Замечаешь что-нибудь интересное? Марла покачала головой.

– Симпатичная собачка.

– Так вот, эта симпатичная собачка сидит на капоте машины «ройял-бьюик» выпуска тысяча девятьсот восьмидесятого года. Если бы ты была более наблюдательным частным детективом, то заметила бы на ней номерной знак Флориды. Номер отчетливо виден.

– Флорида?

Марла тут же вспомнила квартиру Лори с ее пастельным убранством, типичным для Флориды.

– Теперь ты догадалась, откуда нам надо начинать расследование, радость моя?

– Всегда мечтала увидеть Южный берег.

Глава 20

Эл смотрел на беспрерывно меняющуюся панораму за окном своего офиса. Изящные калифорнийские девушки на роликовых коньках – длинные светлые волосы развеваются на ветру, стройные загорелые ноги ритмично движутся, на головах наушники. Безжалостно разрушают свои барабанные перепонки. Бородатый парень на красном «Дукатти-916» – самом быстроходном мотоцикле на всей планете – остановился у светофора, ожидая, пока пожилая женщина в развевающемся белом платье с розовыми лентами и огромной шляпе с розами под цвет, на высоких каблуках-шпильках перейдет дорогу. Две дорого одетые блондинки – похоже, что в Беверли-Хиллз все без исключения женщины – блондинки, – в изящных костюмах, сшитых на заказ, с пакетами, на которых красовались ярлыки знаменитых модельеров, подошли к ожидавшему их черному лимузину с шофером. В кафе напротив группа пестро одетых молодых людей, потягивая ледяные напитки, раскладывали окружающий их мир на части и снова собирали – так, как им больше нравилось, А может, просто сплетничали про отсутствующих «друзей». Сплетни и пересуды движут миром, особенно здесь, в Голливуде. Если бы не сплетни, сколько людей остались бы без работы.

По Сансет безостановочно двигались машины. Прохаживалась проститутка в красных высоких, до бедер, сапогах. Прыгали детишки с бритыми головами, в мешковатых штанах, таких длинных, что они пузырями спускались на кроссовки, как у Чарли Чаплина. Трудящиеся несли к себе в офисы пакеты с ленчем. Тинэйджеры в вечном поиске «настоящей жизни», и нескончаемая демонстрация прохожих, стремящихся… бог знает куда.

Эл отвернулся от окна. Снова взглянул на только что полученную информацию по поводу машины с номерным знаком Флориды. Во Флориде машина поменяла нескольких владельцев, имена которых ни о чем ему не говорили. Был и еще один владелец, из Техаса, тоже незнакомый. Его, по-видимому, следует сразу же исключить из поисков. Интересующий нас автомобиль носит номерной знак Флориды. Эл усмехнулся, представив себе лицо Марлы. Панама-Сити – это вам не Майами-Бич и не Южный берег.

Зазвонил телефон. Он схватил трубку.

– Это Бен Листер. Я только что разговаривал с вашим другом детективом Булвортом.

– Мы с ним друзья, только когда не работаем над одним и тем же делом. В данном случае он не делится со мной никакой информацией.

– А вот со мной поделился. Кровь, найденная на сиденье машины, принадлежит не Стиву Малларду.

Эл присвистнул. Все его небритое лицо расплылось в довольной улыбке. Марла не держит в своей квартире бритвенные принадлежности, а именно там он сегодня провел ночь, после великолепного и невероятно дорогого обеда в отеле «Бель-Эйр», где они наблюдали за плавающими лебедями и поглощали деликатесы по цене не меньше десяти баксов за каждый проглоченный кусочек. Марла заявила, что он у нее в долгу за хорошую работу по Джону Макиверу. Эл согласился довольно легко. Время от времени женщину надо ублажать, дать насладиться тем, чем ей хочется. Господи, и как же она наслаждалась! От всей души! И до чего хорошо выглядела… А потом они наслаждались друг другом.

Однако он отвлекся.

– Есть какие-нибудь соображения по поводу того, чья это кровь?

– Никаких. И нельзя выяснить, принадлежит ли она самой Лори, потому что тела нет. Пока. – Листер всегда добавлял это «пока», так как не сомневался, что тело вот-вот найдут. – Они все еще продолжают поиски. В эту самую минуту.

Эл рассмеялся.

– И все же против нашего клиента нет никаких конкретных улик, только косвенные доказательства виновности.

– Но ведь других подозреваемых нет.

– Верно. Придется мне поискать их.

– Дерзайте, приятель. Только обязательно дайте мне знать, как пойдут дела.

– Конечно. И спасибо за хорошую новость, Листер. Я это очень ценю.

Жиро взглянул на часы – Марла их презирала не меньше, чем его «корвет», – и набрал номер ее радиотелефона в машине. Она ответила сразу же. Голос ее доносился сквозь шум транспорта.

– Привет, радость моя.

Наверняка она не сняла трубку, только включила микрофон.

– Привет. Говори громче, у меня тут шум.

– Подними стекла и возьми трубку.

– Что?

Эл в отчаянии провел рукой по густым темным волосам.

– Радость моя, я говорю: подними стекла, тогда ты услышишь меня. У тебя же практически звуконепроницаемые стекла, правда?

– Да уж, получше, чем в твоем старом «корвете». – Она, по-видимому, подняла стекла и сняла трубку. Теперь голос ее слышался ясно и отчетливо. – В чем дело, радость моя?

– Кровь в машине не от Стива.

– Ура! Значит, теперь он свободен?

– Не думаю. Возможно, это кровь Лори, но проверить невозможно.

– Потому что не с чем сравнить.

– Марла, иногда ты проявляешь такую сообразительность, что даже не верится.

– Послушай, ты, паршивец, я ведь еще только учусь на частного детектива. А ты в этом бизнесе уже пятнадцать лет. Оставь меня в покое, понял?

– Ладно-ладно. Теперь слушай. Я еду во Флориду. Эл даже поморщился от громкого визга тормозов в трубке.

– Что-что?!

– В час тридцать я вылетаю в Атланту.

– А как же Майами?

– Эта машина не из Майами. Она из Панама-Сити.

– Ммм… не совсем то, о чем я мечтала…

Эл усмехнулся.

– Нет, конечно, если ты хочешь лететь со мной…

– Н-н-нет… Пожалуй, я отпущу вас одного, босс. Надеюсь, вы там без меня справитесь?

– Сделаю все возможное.

– Я буду тосковать по тебе, Жиро, – замурлыкала она. – Буду лежать на своей пустой большой кровати и думать о тебе… вспоминать прошлую ночь…

– Вот-вот, вспоминай, радость моя. Очень скоро я снова окажусь в твоей кровати.

– Обещаешь?

– Вообще-то я не из тех, кто когда-нибудь что-нибудь обещает. Но я игрок. Думаю, шансы примерно десять к одному.

– Принимаю, – рассмеялась Марла. – И будь осторожен, Жиро. Не попади там в какую-нибудь передрягу без меня.

Он пообещал быть осторожным. Положил трубку, взял сумку, запер дверь офиса – с табличкой словно из кинофильмов сороковых годов. Перешел на другую сторону улицы, в кафе, где сидела молодежь. Заказал двойной эспрессо. Надо же человеку хоть чем-нибудь компенсировать упадок сил от невозможности выкурить сигарету.

Панама-Сити, маленький приморский городок с низкими домами, выглядел каким-то плоским и приземленным. Солнце нещадно палило с ярко-голубого безоблачного неба, прожигая насквозь. Эл почувствовал, что поджаривается сквозь майку. Нет, ему здесь тоже не нравилось. Можно представить себе, что сказала бы Марла.

Ночь он провел в захудалом мотеле, которого предпочел бы никогда не видеть, а сейчас ехал на взятой напрокат машине, без которой тоже предпочел бы обойтись. Отвратительного ярко-синего цвета, руль болтается, тормоза барахлят… И вообще Эл тосковал по своему красному «корвету».

Ко всему прочему в мотеле полно щелей, через которые проникают москиты, двери скрипят и дребезжат на горячем ветру, а яркая неоновая вывеска вспыхивает красными и зелеными огнями всю ночь, и плохонькие шторы на окне пропускают свет. В общем, ничего хорошего.

Однако люди в Панама-Сити оказались очень доброжелательными, и Эл без особого труда собрал всю необходимую информацию. «Ройял-бьюик» с тем самым номерным знаком раньше принадлежал моряку из Пенсаколы Джеймсу Виктору, трагически погибшему десять лет назад при пожаре на его трейлере. Об этом тогда писали все газеты. Местная газета посвятила этому происшествию два номера. Жиро прочел оба, вдыхая архивную пыль. Судя по всему, взорвался бак с пропаном, что привело к сильному пожару. Жена Джимми, в девичестве Бонни Хойт, из Гейне-вилла, штат Флорида, в это время выгуливала собаку. Прибежала домой, когда трейлер уже пылал, охваченный пламенем. Люди рассказывали, как она мужественно пыталась вытащить мужа из огня, и сама получила при этом несколько ожогов. Тело Джимми нашли лежащим на пороге. Похоронили его в Пенсаколе. На кладбище Эл увидел обычный надгробный камень с именем и датами рождения и смерти. Ни цветочка, ни травы, ни деревца – никакой тени. Только безжалостное солнце Флориды опаляло его.

По опыту Жиро хорошо знал, что лучшее место для получения любой информации – местный бар. Особенно в приморском городке. В ближайшем баре царили полумрак и атмосфера таинственности. В задней части просторного помещения стояло с полдюжины круглых столов под низкими лампами с зелеными абажурами. Несколько человек сидели в ожидании выпивки. Блестящая пластмассовая поверхность длинной исцарапанной деревянной стойки не могла скрыть многолетних пятен. Ни орешков, ни крендельков здесь, конечно, не подают. Хорошо, если найдется картонная подставка для стакана.

Эл опустился на высокий табурет, заказал пива. Женщина за стойкой, с волосами, какие раньше называли «клубнично-белокурыми» – золотистыми с рыжеватым оттенком, – высоко взбитыми и спадающими на плечи пышными локонами, с подведенными голубыми, как льдинки, глазами и блестящими ярко-розовыми губами, налила щедрой рукой. Она выглядела как постаревший подросток шестидесятых годов, чей стиль так и не изменился за всю жизнь.

Эл развернулся на табурете, оглядел помещение. Вторая половина дня – не самое напряженное время. Остается только надеяться, что не придется просидеть здесь за пивом слишком долго и что время не окажется потраченным зря. Пока народу здесь совсем немного.

Он обернулся к барменше.

– Давно здесь работаешь, дорогуша?

Она улыбнулась накрашенными розовой помадой губами. Видимо, мысли о сексуальных домогательствах ничуть не смущали ее. Значит, все зависит от места работы.

– Да, уж это точно, мистер. Лет десять будет. Как только дети выросли, я тут же вырвалась и из того дома, и от муженька. Нашла себе эту работу. Лучше не придумать.

– Похоже на то.

– А вас я вроде здесь раньше не видела.

– Я здесь проездом, как говорится. Подумал, может, ты что-нибудь слышала про моего дружка, Джимми Виктора. Я его знал сто лет назад, еще мальчишкой. Говорили, он стал моряком, а потом погиб в своем собственном трейлере. Сгорел.

– Да, помню. Давно это было. Во всех газетах писали, и по телевизору показывали.

Эл сделал большой глоток пива.

– У него тут много было друзей?

– Еще бы. Его все любили. Красавчик, все девчонки за ним бегали.

– Да он же вроде был женат.

Она снова улыбнулась блестящими розовыми губами. Подмигнула.

– А другие что, не женаты?

– Это верно.

Эл засмеялся вместе с ней, стараясь не смотреть на часы и не думать о том, когда следующий рейс.

– А не подскажете, где найти его дружков? Хочется поговорить о нем… ну, знаете, вспомнить прежние времена.

Она наморщила лоб, погладила себя по лакированным золотисто-рыжим кудряшкам.

– Дайте подумать. Они сюда не часто заглядывают. Парочку из них вы наверняка найдете в «Пещере рыбака», два квартала вниз по улице. Я знаю, Марта Кнудсен вшивался там вместе с Джимми, и еще Фрэнки Элфорд.

– Попробую. Спасибо, дорогуша.

Эл расплатился десятидолларовой бумажкой, не взял сдачу, получил еще одну улыбку блестящих розовых губ и вышел.

«Пещера рыбака» практически ничем не отличалась от предыдущего бара, только столов здесь вообще не было. Чисто питейное заведение, хотя деревянные стены украшены фальшивыми рыболовецкими сетями и пыльными горшками. Вообще все это заведение выглядело так, словно было сколочено на скорую руку и могло взлететь на воздух и развалиться от любого, даже не слишком мощного, кондиционера.

На этот раз за стойкой оказался мужчина, очень пожилой, умудренный опытом и тертый жизнью в буквальном смысле слова. Перебитый нос и распухшие кулаки выдавали в нем бывшего боксера, а бритая голова указывала на то, что он не изменяет своим привычкам. А может, принадлежит к секте бритоголовых…

Эл снова заказал пива. Спросил бармена, знает ли он Фрэнки Элфорда или Марта Кнудсена.

– А вы кто им будете?

Вспомнив Марлу, Эл попытался обезоруживающе улыбнуться. Это ни к чему не привело.

– Приятель.

– Как же так… приятель – а я вас здесь раньше не видел.

– Я приятель приятеля. Старый дружок Джимми Виктора. Мы с ним корешились когда-то, до того как он сгорел. Я оказался в этом городе и вспомнил, что он здесь жил. Просто захотелось вспомнить о нем, поговорить с кем-нибудь. О том, как это случилось, где его похоронили. Пойти отдать дань… ну и всякое такое.

Бармен долго смотрел на него, наклонив голову, как бык перед прыжком. Эл Жиро возблагодарил судьбу за то, что между ними широкая стойка. Наконец тот устремил глаза через плечо Эла.

– Эй, Фрэнки! Тут какой-то парень говорит, будто хорошо знал Джимми Виктора.

– Да ну?

Тридцатипятилетний Фрэнки оказался высоким, мясистым, с короткой стрижкой, типичной для моряка, с лицом, красным от солнца и спиртного.

Эл протянул руку.

– Привет. Как жизнь? Я Эл Жиро. Когда-то знал Джимми, еще до того, как он пошел в моряки. И семью его знал. А потом мы как-то разошлись, потеряли друг друга из вида. Проезжая через ваш город, я вспомнил, что здесь он погиб. Ну и захотелось поговорить о нем… сходить на могилу… отдать последнюю память.

– Ну да, понимаю. – Моряк сжал руку Эла, как клещами, и не сразу выпустил. – Хороший был парень Джимми. Это жуть, что с ним случилось. Не могу представить…

– Вы ходили на похороны?

– Ну как же! Его жена да пара дружков, больше никого. Семьи у него вроде не было. Да, и черная собачка, Клайд, всегда с красным бантиком. Бонни всюду водила его за собой.

Эл заказал еще два пива.

– А что представляла собой его жена?

– Бонни? – Фрэнки пожал плечами. – Темноволосая, темноглазая. Странноватая какая-то. Что-то в ней такое было… Но тело – что надо, ноги красивые. Джимми ей постоянно изменял. Ни одной девчонки не пропускал. Красивый был парень. А потом он услышал, что Бонни себе кого-то завела. Они все время ссорились. После похорон я ее больше не видел.

Эл спросил, как пройти к кладбищу, хотя уже побывал там. Однако следовало выдержать роль до конца. Заказав еще по пиву для Фрэнки Элфорда и бармена, он распрощался и вышел.

Так-так-так… Губы его расползлись в широкой усмешке. Эл гнал машину в аэропорт, надеясь успеть на шестичасовой рейс до Атланты.

Бонни и Клайд… Будет о чем рассказать Марле.

Глава 21

Марла раздраженно поморщилась. Иногда эта работа частного детектива – просто тоска зеленая. Вот как, например, сейчас. Эл отправил ее проверить все станции хранения крови в Сан-Диего, узнать, нет ли там крови Лори Мартин – может, она когда-нибудь сдавала кровь. Вооружившись удостоверением о том, что она адвокат Стива Малларда, Марла провела за этим занятием два дня. Не стоило утруждать себя. Полиция уже проверила это, с тем же отрицательным результатом.

Кипя от ярости из-за того, что ее послали на такое дурацкое задание, Марла мчалась в Лос-Анджелес на всех парах. Интересно, о чем думает Эл Жиро? Всегда ли он понимает, что делает?

Раздалось пиканье радиотелефона. Марла схватила трубку.

– Привет, радость моя. Ну, как дела?

По легкому, небрежному тону Эла она сразу догадалась, что он звонит не зря.

– Провела ужасный день, таскалась по больницам, наблюдала, как люди сдают кровь. И все из-за тебя. Какого черта ты дал мне такое задание, Эл? Ты же знаешь, я не выношу вида крови.

– Что, ленч не пошел в горло, радость моя? Ну ничего, не переживай, сегодня вечером я угощаю тебя обедом.

– Спасибо… А где?

– Как насчет «Тайфуна»? Встретимся там в половине восьмого?

– Только не опаздывай. Эл засмеялся.

– Ни за что. Если ты не опоздаешь. Марла хлопнула трубку под звук его смеха.

«Тайфун» представлял собой небольшое оригинальное заведение, встроенное во второй этаж старого ангара в аэропорту Санта-Моники. Окна выходили прямо на посадочную полосу. Основное развлечение посетителей ресторана состояло в лицезрении маленьких «сессна» и роскошных частных самолетов, высаживавших рок-звезд, бизнесменов, иногда киноактеров. Солнце отсвечивало золотым и красным, искрилось на волнах не очень далекого Тихого океана. Мартини здесь подавали прекрасного качества, а еда была эклектическим смешением блюд всего побережья Тихого океана, включая таиландские соусы кэрри, хрустящую рыбу, зажаренную целиком в восточных пряных соусах, острую, пряную сингапурскую лапшу, ребрышки по-американски плюс целый раздел в меню под общим заголовком «насекомые». Правда, Жиро еще ни разу не видел, чтобы кто-нибудь заказал саранчу или кузнечика.

Марла намеренно опаздывала. Жиро это предвидел. Сейчас он сменил уже вторую стойку бара. Сидел, потягивая ледяное пиво «Асахи», самое любимое после «Сэмюэля Адамса» – полная противоположность ему по вкусу. Это легкое, словно хрустящее, а то тягучее, как сироп.

Головы повернулись в сторону дверей, как обычно, когда входила Марла. Белокурые волосы стянуты назад в низкий пучок у основания изящной шеи, в стиле испанского фламенко; вокруг овального лица колышутся тонкие нежные завитки, на глазах маленькие круглые темные очки в черепаховой оправе. Марла часто жаловалась на то, что солнечный свет в «Тайфуне» падает так, что это раздражает ей глаза, пока солнце не сядет. Длинная черная юбка, мягкая белая льняная блуза с закатанными рукавами и блестящие черные туфли без каблука довершали наряд. Эл подумал, что сегодня она выглядит как классная балерина.

Как всегда, Марла демонстративно обвила руками его шею и звучно поцеловала в губы.

– Истосковалась по тебе, – пробормотала она, глядя ему прямо в глаза сквозь затемненные стекла очков.

– Я тоже по тебе соскучился, радость.

Эл снял ее руки со своей шеи. На них смотрели, кое-кто ухмылялся, не скрываясь.

Они сели за столик у окна. Эл заказал для нее мартини с водкой, себе – еще «Асахи». Марла посмотрела в окно на небольшой продолговатый самолет.

– Когда мы сможем позволить себе такой же, вместо того чтобы летать через Атланту?

– Думаю, когда ты научишься работать не хуже меня. Она от души вздохнула.

– Сегодня отвратительный день. И я ничего не нашла.

– Кажется, я могу тебе объяснить, почему ты ничего не нашла.

Серо-зеленые глаза удивленно распахнулись.

– Ты что, намеренно послал меня ловить журавля в небе?! Знал, что я ничего не найду? А я-то целый день болталась по больницам. От меня до сих пор пахнет лизолом, даже после душа…

– Марла, Марла, дай же мне рассказать.

Пока она потягивала мартини с водкой, Эл рассказал ей о Джимми и Бонни Виктор, о том, что там произошло, и о маленькой собачке по кличке Клайд.

– Бонни и Клайд… – изумленно протянула Марла.

– Точно, радость моя. Плохая девочка и мальчик тридцатых годов.

– Думаешь, Лори Мартин – это Бонни?

– Именно.

– Но почему же она сменила имя? Ведь Лори же не убила мужа. Говорят, даже пыталась спасти его, вытащить из горящего трейлера.

– Почему она сменила имя, не знаю, но уверен: хотела что-то скрыть.

– Но все ее документы… социальное страхование, водительские права, кредитные карточки… все это на имя Лори Мартин.

– К сожалению, в наше время такие вещи делаются без особого труда. Едешь в центр города, потом по Алварадо-стрит, где тебе предложат все, что угодно, от поддельного вида на жительство до поддельных водительских прав и удостоверения о социальном страховании. Только плати деньги, и, кстати, не очень большие.

Марла нахмурилась.

– Эл… а что, если тело так и не найдут?

– Тогда Стива Малларда в конце концов отпустят. Но у меня такое ощущение, что эта вроде Лори – или Бонни – хитра и коварна и всегда заметает за собой следы, даже если непосредственной опасности нет. Это ее вторая натура. Почему бы тебе еще раз не проверить банки хранения крови, теперь уже на Бонни Виктор? Конечно, это один шанс из ста, но, с другой стороны, никогда нельзя знать ничего наверняка.

– А зачем бы ей сдавать кровь? С какой стати? Эл пожал плечами.

– Увидев, как погиб муж, она, возможно, решила, что кровь может ей когда-нибудь понадобиться. Не исключено, что у нее уже когда-нибудь возникала такая необходимость. Почему люди сдают кровь?

– Да, именно по этой причине.

За едой Эл рассказал Марле о Панама-Сити, о мотеле и барах, где занимался поисками.

– Тебе там совсем не понравилось бы, радость моя.

– Ну да, ты же меня хорошо знаешь.

Она встала и направилась в дамскую комнату. Ожидая ее, Эл следил за самолетом, грациозно опустившимся на посадочную полосу. А что, если Марла права? Когда он сможет позволить и себе такой же…

Глава 22

Около шести утра раздался телефонный звонок. Марла сонно застонала и обвила Эла своими длинными стройными ногами, чтобы он не смог двинуться.

– Пусть звонит. Еще так рано.

– Радость моя, люди не встают с постели в такую рань, чтобы позвонить мне, если у них нет на то причин.

Он вырвался, взял трубку. Услышал голос Бена Листера.

– Жиро, тело нашли.

– Где?

– В глубине каньона, дальше от того места, где искали до сих пор. Собаки учуяли. Поднять ее наверх будет нелегко. К тому же столько времени прошло… да еще после дождей… кто знает, в каком она виде.

– Еду туда. По дороге свяжусь с Булвортом и перезвоню тебе.

Эл начал одеваться. Марла вскочила с постели, схватила его за руку.

– Постой-постой! Что случилось?

– Тело нашли, в каньоне. Я еду туда.

– Я с тобой.

Она быстро натянула нижнее белье, вчерашнюю черную юбку и его теплую серую фланелевую рубашку. За окном барабанил дождь. Марла застонала. Да… отдаленный каньон под проливным дождем… лучше ничего не придумаешь.

В считанные минуты они снова оказались в аэропорту Санта-Моники. Только на этот раз не в «Тайфуне», а в четырехместной чартерной «сессне». Эл все организовал по радиотелефону из машины. Самолет взмыл в небо и взял курс на Сан-Диего и Лагуну.

Дождь лил стеной. На фоне тумана спасатели в шлемах и высоких сапогах казались водолазами. Со времени исчезновения Лори Мартин прошло несколько недель. Тело наверняка сильно разложилось, и это добавит им трудностей.

– Они теперь будут соскребать его по кусочкам до конца своей жизни, – проворчал Булворт, расхаживая по краю каньона, как командир перед началом боевых действий.

Марла поморщилась, стараясь не думать о том, что он сейчас сказал. Собаки сделали свое дело и теперь отдыхают в тепле грузовика. Если бы она могла присоединиться к ним…

– Идут! – крикнул Булворт.

Следователь по уголовным делам подвел грузовичок ближе к обрыву, готовясь принять останки для вскрытия. Криминалисты-фотографы защелкали фото– и кинокамерами. Сейчас Лори Мартин начнет свою новую карьеру кинозвезды.

Запах разлагающейся человеческой плоти разнесся в воздухе, несмотря на то что тело поднимали в пластиковом мешке. В желудке у Марлы все сжалось. Она стиснула зубы. Только бы не стошнило у всех на глазах. Такого позора ей не пережить. Опозорит и себя, и Эла, да еще в присутствии Булворта и этой крутой Пауэрс и всех этих храбрых ребят со стальными нервами и железными желудками. Жиро никогда больше не позволит ей работать вместе с ним.

Эл подошел к грузовичку, поговорил с Булвортом. Потом направился по грязи к Марле.

– Что еще? – проговорила она дрогнувшим голосом.

– Не знаю как ты, а я за чашку горячего кофе. Эл повел ее к машине, взятой напрокат.

От горячего крепкого кофе желудок Марлы пришел в норму. Она облегченно вздохнула.

– Ты прекрасно держалась, радость моя. – Эл потянулся к ней, ласково похлопал по руке. – Приятного тут мало. Не следовало мне брать тебя с собой.

– Ты что! Пропустить такой полет! – Ей удалось изобразить на лице улыбку. – Ну а как наша девочка?

– Тело слишком разложилось. Трудно даже определить, кто это. Ближе к вечеру сделают вскрытие. Придется проверять данные о зубах, ДНК, сверять с кровью в машине. А тем временем…

Эл достал из кармана джинсов мобильный телефон и список станций хранения крови, добытый Марлой, набрал первый номер. Марла слушала, глотая обжигающий кофе. Наконец он отключил телефон. Встретился с ней взглядом.

– Поймал с первого захода. Бонни Виктор сдала кровь два месяца назад.

– Значит, мы можем сейчас же ее проверить!

– Нет, радость моя. Эта плазма сейчас плывет на нефтяном танкере к Гавайям.

– Значит… кто-то пытается вернуть эту кровь? – изумилась Марла.

– Точно. В эту самую минуту.

Ночь они провели в отеле «Ритц» в Лагуна-Нигель, там, где впервые увидели Лори Мартин со Стивом Мал-лардом. «Только теперь Лори представляет собой кусок разлагающейся плоти, – с содроганием думала Марла. – А Стив скрывается от семьи и полиции».

Дождь все еще лил, по стеклам стекали струи воды. Настоящий тропический ливень, порожденный ураганом «Дора», – последние остатки его яростного натиска. На гребнях волн вздымались белые барашки пены. В такой вечер человеку лучше всего в тепле, у огня, с бутылкой хорошего красного вина и вкусной едой. Все это – и кое-что еще – в изобилии предоставил им отель «Ритц».

Уютно устроившись в своем номере перед камином, закутавшись в белые махровые халаты, Марла и Эл потягивали каберне «Мондави», ели жареное мясо с чесночным картофельным пюре и ждали телефонного звонка. Вернее, жареным мясом наслаждался один Эл. Марла все еще не могла забыть о Лори-Бонни в пластиковом мешке, поэтому заставила себя проглотить лишь немного картофельного пюре. Не исключено, что теперь придется стать вегетарианкой…

Между тем Булворт нервно расхаживал по коридору полицейского отделения в Сан-Диего, глотая плохой кофе из пластмассовой чашки, и ждал результатов вскрытия, которое происходило за дверью. Ему разрешили присутствовать при вскрытии, но он знал, что нервы у него не такие крепкие, как у патологоанатомов. Тело – это одно, разложившиеся останки – совсем другое.

Но не для По Пауэрс. Она присутствовала при вскрытии, добросовестно выполняя свои обязанности и вместе с тем наслаждаясь каждой минутой, приближавшей арест Стива Малларда. Дела об убийствах представляли для нее захватывающую игру. Каждый раз, когда удавалось доказать виновность преступника, Пауэрс испытывала все тот же неослабевающий восторг. Ей казалось, что она родилась для этого. Сейчас Пауэрс, как завороженная, наблюдала за извлечением внутренностей из брюшной полости, с упоением следила за тем, как их взвешивают, как снимают остатки сгнившей плоти с костей, проверяют, анализируют и присваивают порядковые номера, как обследуют челюсти, делают снимки зубов, пломб и коронок.

И все же Пауэрс оказалась совершенно не готова к тому, что ее ждало.

Булворт позвонил в два часа ночи. Марла спала на диване, положив голову на колени Жиро. Беспокойно шевельнулась во сне. Они были на ногах с шести часов прошлого угра. Даже Эл начал ощущать утомление, похожее на то, что обычно бывает после длительного перелета в разных часовых поясах.

– Жиро, – тихо, чтобы не разбудить Марлу, отозвался Эл.

– Ну ладно, приготовься, – прозвучал в трубке мрачный голос Булворта. – Это не Лори Мартин. Это не ее труп.

– Как это можно знать без проверки крови на ДНК?

– Это труп мужчины, приятель. Белый, лет около сорока.

Эл разочарованно присвистнул. Марла моментально ожила. «Как собачонка, услышавшая свист хозяина», – подумала она. Эл положил трубку.

– Что случилось?

Эл рассказал ей. Марла непонимающе смотрела на него.

– И что теперь?

– Думаю, надо продолжать поиски. Они тем временем проверят труп на ДНК, обследуют волосы, кровь, кожу, отпечатки – если что-то еще осталось. Попытаются идентифицировать умершего. И кроме того, проверят всех, кто пропал без вести. – Эл раздраженно нахмурился. – Это займет уйму времени. А мы пока все на том же месте.

– Но есть еще плазма крови Лори-Бонни, в танкере, направляющемся на Гавайи.

Эл уже успел забыть об этом. Сейчас он просиял и поднял брови. Марле это всегда безумно нравилось. Глубоко посаженные голубые глаза встретили ее взгляд.

– Вы совершенно правы, Марла Квитович, помощник частного детектива. И еще есть такой факт, что Бонни Виктор исчезла сразу после похорон мужа. А после этого ее «бьюик» появился в городе Фэлкон-Сити, штат Техас.

– Куда ты теперь и отправишься. Мне следовало об этом догадаться.

Глава 23

Глубокая ночная тишина нависла над домом Вики Маллард. Вики напрягла слух. Сейчас она обрадовалась бы даже вечному раздражающему гулу автострады. Однако в этот час оттуда долетали только едва слышные шорохи. В Сан-Фернандо-Вэлли всё и все спали. Все, кроме нее.

Вики включила телевизор. Не потому, что хотела что-нибудь посмотреть, даже если и могла бы на чем-нибудь сосредоточиться, но в последнее время это становилось все труднее из-за личных проблем, одолевавших ее. Однако телевизор создавал хоть какой-то шумовой фон. В последнее время Вики не выносила тишины. Ей казалось, что еще одну ночь в одиночестве она попросту не выдержит.

Вики приняла душ – в третий раз за сегодняшний вечер, – надела чистую майку и махровый купальный халат с розовыми сердечками – подарок Стива ко Дню святого Валентина в прошлом году. Сердито стянула узел на поясе при воспоминании о Стиве.

После того как она получила судебное предписание, журналистским ищейкам пришлось держаться на расстоянии. Теперь по крайней мере соседи перестали предъявлять претензии. Девочки все еще у сестры и как будто живут нормально. Ходят в школу, общаются с двоюродными братьями и сестрами. Но как они изменились… Просто сердце разрывается. От бойких, жизнерадостных детей не осталось и следа. Тихие, молчаливые, замкнутые, после школьных занятий они не показывались из дома никуда. Вики навещала их каждый день и все равно страшно тосковала по ним. Ей до боли не хватало ощущения, что они рядом, в кроватях, в своих комнатах, в другом конце холла. Не хватало их шума, вопросов Тэйлор типа: «Что в этом доме найдется поесть?» Не хватало даже нытья Мелли.

Бен Листер, новый адвокат Стива, – судя по всему, человек, знающий свое дело и крутой. Так же как и Эл Жиро. Хотя сама Вики предпочла бы иметь дело с мисс Марлой Квитович. Почему-то она никак не могла полностью довериться Жиро. Не понимала Вики таких людей. Все новости она узнавала от Марлы. От нее же, услышала и о том, что в полицейском управлении Сан-Диего царит отчаяние и растерянность и что Бен Листер больше не позволяет полицейским разговаривать со Стивом. По словам Марлы, если бы у них были хоть какие-то конкретные улики против Стива, его бы давно арестовали. Это значит, что улик нет. Хотелось бы Вики обладать уверенностью Марлы Квитович.

Господи, как ей одиноко! Она спустилась вниз, зажгла свет, оглядела свою симпатичную кухню. Они и купили этот дом из-за кухни, к которой примыкала «общая семейная комната». Вики сразу влюбилась в большой камин и в раздвижные окна, выходившие на пруд с жаровней на берегу для барбекю, в светлое дерево и густо-синие стойки. Какой-то средиземноморский вид, подумалось ей тогда. Напоминает о вечно голубом небе, ярком солнце и счастливых днях. И вот к чему это все привело…

Вики открыла холодильник и снова закрыла. Открыла буфет, стерла пыль с полок. Переутомленный мозг работал с трудом. Тревожные мысли о Стиве преследовали ее. Сделал он это или нет? Она больше не вынесет неведения, не вынесет его молчания. Теперь муж даже не звонил ей, хотя от Марлы она знала, что он по-прежнему в Эрроухед. Вики больше не могла выдержать пустоту этого дома… пустоту своей жизни. Ей необходимо с кем-нибудь поговорить. С кем угодно.

Вики схватила телефон, набрала номер Марлы. Господи, только бы она оказалась дома… Телефон звонил и звонил. Без ответа. Боже, пожалуйста, сделай так, чтобы она оказалась дома…

– Жиро, что ты делаешь так поздно в Фэлкон-Сити? – раздался наконец в трубке голос Марлы.

– Марла, это я, Вики Маллард.

Удивленная Марла взглянула на часы. Четверть первого. Она уже собиралась погасить свет.

– Что случилось, Вики?

– Марла, я больше так не могу! Не в силах больше выносить одиночество… и не знать…

Марла сразу же уловила истерические нотки в голосе Вики. Как всегда.

– Мне нужно поговорить, Марла… Я знаю, уже очень поздно, но не могли бы вы приехать… Мне нужно кое-что рассказать вам о Стиве.

– Сварите кофе, Вики. Я еду.

«Вот, значит, какова она, жизнь частного сыщика, – думала Марла, надевая джинсы, теплую рубашку, кроссовки. – Полуночные звонки, признания до рассвета». Теперь, значит, Вики наконец решила ей что-то рассказать.

По пути Марла захватила бутылку вина из кухни. Пожалуй, это лучше, чем кофе. Поможет Вики развязать язык.

Вики проголодалась. Сделала себе бутерброд с плавленым сыром и семгой, поставила кофе. Телевизор тихо бормотал что-то невнятное. Она поискала по каналам новости – единственное, что смотрела в последнее время.

Внезапно Вики насторожилась. Кажется, дверь… Неужели Марла? Так скоро? Она приглушила звук в телевизоре. Резко обернулась, прислушалась. Вот, опять.

– Марла…

Теперь тишина ощущалась совсем по-другому, чем раньше – такая напряженная, что, казалось, висела в воздухе.

Сердце гулко забилось у Вики в груди, во рту пересохло. В панике она схватилась за телефон.

Сзади раздалось что-то похожее на шипение дикой кошки. Сильные руки сжали ей горло. Вики хотела закричать, но рука в перчатке зажала ей рот. Ужас залил ее горячей волной. Задыхаясь, Вики чувствовала, что голова вот-вот разорвется. Язык начал вываливаться из широко открытого рта, она чувствовала вкус собственной крови. Нет, этого не может быть… Не может быть, чтобы это происходило с ней. Его руки, казалось, выдавливают из нее жизнь. Господи, помоги… Все кончено…

Внезапно перед мысленным взором Вики промелькнули образы Тэйлор и Мелли. Она должна бороться, должна выжить, чтобы увидеть своих детей. С неизвестно откуда взявшейся силой Вики лягнула его ногами, ударила локтем в живот. Хватка на ее горле ослабла. Она снова ударила локтем, услышала, как у него перехватило дыхание. Ловя ртом воздух, Вики круто обернулась… О Господи… Теперь у него в руке появился нож. Глаза горят ненавистью сквозь прорези в черной маске. Яростно шипя, он ударил ножом… еще раз… и еще…

Словно издалека, Вики слышала собственные рыдания… последний звук, который она осознала.

Марла припарковала машину у дома Маллардов. Оглядела тихую, пустынную улицу. Поблизости стояли еще две машины. Как частный детектив, она мысленно отметила: черный «эксплорер» и синяя «акура». Почти во всех домах уже погасили свет. Марла с улыбкой представила себе детишек, лежащих в постелях. Завтра им рано ехать в школу. О эти радости молодой семьи, где заботы никогда не кончаются…

Где-то в дальней части дома Маллардов горела лампа, свет пробивался сквозь шторы. Марла поднялась на крыльцо, нажала на кнопку звонка. Молчание. Она позвонила еще раз, попыталась что-нибудь разглядеть сквозь шторы. Вики должна ждать ее, в чем же дело?

Марла подергала ручку двери. Заперто. Отчаявшись, она открыла калитку и пошла к задней части дома. Свет горел на кухне. Марла снова позвонила. Никакого ответа. Может, Вики разговаривает по телефону… со Стивом? Она снова заглянула в окно, но безрезультатно.

К ее удивлению, задняя дверь оказалась открытой. Марла вгляделась в темный холл.

– Вики! Это я, Марла.

Сама не зная почему, она пошла на цыпочках. Возможно, оттого, что дом стоял такой темный и молчаливый. Наконец, к своему великому облегчению, Марла добралась до освещенной кухни. Осторожно поставила бутылку вина на кухонную стойку. Осторожно позвала:

– Вики…

На полу валялся бублик и семга… и что-то еще… Брошенная тряпичная кукла с вытянутыми руками. Нет, не кукла… На полу лежала Вики в луже крови. Кровь текла из ран на шее, на груди, на руках…

Откуда-то из глубины вырвался пронзительный крик. Марла даже не знала, что может так кричать.

То ли услышав какой-то едва различимый звук – словно кто-то затаил дыхание, – то ли повинуясь инстинкту, она резко обернулась… и увидела высокого худощавого человека в маске. Ужас залил ее горячей волной. Не холодной, как ей всегда думалось, – нет, обжигающей, как пламя. Марла снова закричала. Его рука с размаха опустилась на ее рот. Голова Марлы откинулась назад. Зубы впились в нижнюю губу. Она почувствовала вкус крови… свежей крови. Он снова ударил Марлу. Голова ее сильнее качнулась назад.

В крови взорвался адреналин. Вне себя от ярости, она рывком выпрямилась. Он потянулся к ней с окровавленным ножом в правой руке. Тот самый нож, которым он убил Вики…

Ярость ослепила Марлу. Не помня, что делает, зная только, что не хочет умирать, она изо всех сил ударила коленом ему в пах, увернулась от ножа, с неистовым криком вцепилась ему в глаза. Он взвыл от боли. Истошно крича, Марла продолжала бороться за свою жизнь. Она не сомневалась: Жиро ждет от нее именно этого.

Снова увернувшись, Марла забежала за стойку. Он последовал за ней. Она вскочила на стойку, но в этот момент он ухватил ее сзади за рубашку и стянул вниз. Лезвие ножа скользнуло по руке, и Марла почувствовала теплую струйку крови… О Господи, она не выносит ни вида крови, ни ее металлического запаха, ни ощущения клейкой струи. Тошнота подступила к горлу. Сейчас она потеряет сознание.

Как завороженная, Марла подняла голову, взглянула в полыхающие, словно черные угли, горящие ненавистью глаза убийцы. Ей показалось, что она видит воплощение самого зла.

Задыхаясь от боли, страха и ярости, она каким-то образом выскользнула из рубашки и полуобнаженная упала на пол с противоположной стороны стойки. Однако он оказался слишком быстрым и проворным. Прежде чем Марла успела подняться на ноги, убийца оседлал ее. Она снова надавила пальцами на его глаза. Услышала, как он зашипел от боли и схватил со стойки бутылку с вином. Словно в замедленной съемке, Марла увидела, как бутылка опускается ей на голову, сначала медленно-медленно, потом все быстрее, быстрее…

Глава 24

В Фэлкон-Сити, расположенном недалеко от Ларедо, штат Техас, стояла такая жара, что даже мертвый ощутил бы жажду. Городок, казалось, плавился на глазах в нестерпимом послеполуденном зное. Элу Жиро он напомнил сцены из вестернов. Эл ехал по шоссе на другой конец города, на этот раз в джипе «рэнглер»: в Сан-Антонио, где он взял машину напрокат, они считались более модными. Город кончился, не успел он моргнуть глазом. Оглянулся, увидел одно-единственное пальмовое дерево и как будто поблескивание воды. Решил, что это мираж, как иногда в пустыне мерещится оазис. Взглянул вперед на шоссе. Ничего. Эл развернул джип и поехал назад, в город.

Вдоль главной улицы по обеим сторонам, как водится, тянулись ряды магазинов, заканчивавшиеся с одной стороны супермаркетом и аптекой, с другой – небольшой площадью. Между ними можно было найти все, что душе угодно, от детских игрушек, китайского ресторана и кафе на вынос до автомобилей. Именно на это обратил внимание Жиро, проезжая по улице. Может быть, Бонни здесь купила свой «бьюик»? Однако сначала надо поговорить с теперешней владелицей машины.

Мисс Гвинет Арден жила в небольшом доме с коричневой кровлей и огромным эвкалиптовым деревом во дворе. По облупившейся коре дерева ползла вереница черных пауков. «Интересно, знает ли о них мисс Арден?» – подумал Жиро, стоя на обветшалом крыльце и нажимая на кнопку звонка. Вряд ли есть на свете хоть одна женщина, которая любит пауков, а уж эти – черные самки – ни в одном доме не нужны.

Эл вытер пот с шеи. Теперь понятно, почему ковбои носят шейные платки. Это не только дань ковбойскоймоде – это удерживает пот, не дает ему стекать под рубашку.

Дверь за пыльным стеклом, кажется, открыта, но разглядеть ничего невозможно, кроме стенки, примерно на расстоянии четырех футов. Похоже, это самый маленький холл, какой он когда-либо видел. На стене висела старомодная картина, изображавшая Иисуса в терновом венце. Да, мисс Арден сразу дает посетителям понять, чего им ждать… Эл еще раз нажал на кнопку звонка. Потом толкнул стеклянную дверь и заглянул в холл. Запахло плесенью и ладаном. Жиро даже чихнул. Мимо промчался небольшой черный кот, выскочил за дверь.

– Здравствуйте! – громко произнес Жиро.

– Входите-входите, – ответил низкий женский голос. – Если это опять вы, Джексон Миллер, оставьте продукты на кухне и передайте матушке, что я с ней встречусь вечером в бинго-холле.

Он, конечно, не Джексон Миллер, но что поделать… Жиро вошел. Слева от крошечного холла в четыре квадратных фута помещалась кухня. Раковина доверху заполнена грязной посудой, на столе и стойке пустые пакеты, банки из-под колы, кошачьи миски и прочее в таком же духе. Коробку с кошачьим калом на полу давно пора вычистить. Линолеум, прослуживший, наверное, не одно десятилетие, протерся до основания, до неразличимого бурого цвета.

Справа располагалась гостиная. Мисс Арден сидела в большом кресле перед телевизором, включенным на полную мощность. По-видимому, показывали какой-то захватывающий эпизод из «Дней нашей жизни», потому что она даже не повернула голову, чтобы посмотреть, оставил ли Джексон Миллер продукты на кухне и кто там вообще у нее в холле. На стене над камином висела еще одна большая картина с изображением Христа. Перед иконой Мадонны горело с полдюжины свечей. Запах ладана и кошачьих испражнений бил в ноздри. Но наверное, со временем можно привыкнуть ко всему.

Жиро видел только затылок мисс Арден.

– Простите, мэм, мисс Арден, – попытался он перекричать телевизор. – Мне нужно кое о чем поговорить с вами.

– Что?

Она так и не оторвала взгляда от экрана. Жиро подошел ближе, так, чтобы она увидела его.

– Простите, мисс Арден, я пришел поговорить о вашей машине.

?Кенщина оказалась неимоверно толстой, в чем-то оранжево-голубом, с волосами цвета воронова крыла, выкрашенными собственноручно, да еще с голубым обручем на голове. На кончике маленького носа торчали очки в пластмассовой оправе. На толстых ногах голубые пушистые тапочки. Губы покрашены оранжевой помадой, под цвет платья. Хотя при ее вкусе она могла бы покрасить их и голубым.

– Подождите минутку. – Мисс Арден нетерпеливо махнула пухлой рукой. – Вы что, не видите – я смотрю фильм.

Эл ждал, стараясь не дышать слишком глубоко. Этих запахов, в сочетании с жарой, ни один желудок не выдержит. Прошло пять минут. Наконец на экране появились завершающие титры.

Гвинет Арден выпрямилась. Оглянулась через плечо.

– Кто вы такой и что вам нужно?

Острые глаза за стеклами очков впились в него.

Эл не осуждал ее за такие манеры. В конце концов, неизвестно откуда в ее гостиной появился незнакомый человек. Внезапно он подумал, что находится на неизвестной территории. Что, если у нее под рукой окажется пистолет? Эл быстро заговорил:

– Извините, что побеспокоил, мэм. Я хотел поговорить о вашей машине… «ройял-бьюик» восьмидесятого года выпуска.

– Я и сама знаю, какая у меня машина. А почему она интересует вас?

– Мы пытаемся найти ее прежнего владельца, мисс Арден. Не скажете ли, у кого вы ее купили?

– Как это «у кого»? У фирмы Хармонов. Они занимались продажей автомобилей. Купила ее шесть или семь лет назад.

Мисс Арден уже снова переключала каналы телевизора. Жиро старался сохранять спокойствие. В конце концов, она не обязана отвечать на его вопросы.

– Это те, что на главной улице? Вроде бы там фирма Марстонов.

Прежде чем снова отвернуться к телевизору, она обкинула его быстрым взглядом.

– Вы, видно, не здешний?

– Нет, мэм.

– Иначе вы знали бы, что Хармоны покончили с этим бизнесом несколько лет назад.

Черт! Теперь уже ничего не проверишь. А мисс Арден, как видно, больше нечего сказать. Она уже настроилась на очередной сериал. Эл поблагодарил ее и попрощался, но мисс Арден, кажется, даже не услышала.

Он вышел на улицу, сделал глубокий вдох, стряхнул с себя пыль. Элу казалось, что запахи этого дома прилипли к нему, к его одежде. Четыре или пять черных пауков сидели на дереве не шевелясь. Проходя мимо, Жиро поежился от ощущения, что эти ядовитые твари провожают его глазами.

Эл сел в машину. Ну и что дальше? Кажется, он зашел в тупик. Рейсов из Сан-Антонио не будет до завтрашнего утра. Жара стоит дьявольская, вокруг в пределах видимости ни одного бара. Так и до галлюцинаций недолго дойти. Скоро ему начнет мерещиться бутылка «Сэмюэля Адамса», с ледяными каплями, стекающими по замерзшим стенкам. Ну, а пока придется обойтись стаканом колы из автомата на станции «Шеврон».

Он выпил его залпом. Потом еще один. Купил пакет картофельных чипсов. Мрачно усмехнулся: ленч в стиле «Техас». Ел чипсы, сидя в перегревшейся машине, и размышлял о том, что делать дальше. Нужно принять душ и поспать, тогда, может быть, и расплавленные мозги лучше заработают.

Конечно же, мотель назывался «Синяя птица» и, конечно же, очень напоминал дом мисс Арден, только побольше, и пахло здесь не котами, а обыкновенной тухлятиной. В холле неумолчно гудела электронная мухоловка. По телевизору передавали скачки. Некоторое время Эл заинтересованно смотрел на экран. Каштановая кобыла неожиданно вырвалась из задних рядов и, как ракета, рванулась к финишу.

– Молодец, кобылка! – одобрительно вырвалось у него.

– Это точно. Владельцы – местные, семья Хармон. С виду она никудышная, но скакать умеет, тут уж ничего не скажешь. Я сам на ней заработал несколько баксов. На нее можно положиться.

– Спасибо за подсказку. Я эту кобылку запомню. Жиро заплатил тридцать пять долларов и взял ключ отшестого номера. На самом деле он не так любил делать ставки, как наблюдать за лошадьми, смотреть на них, мчащихся во весь дух, так, что пена летит. Скаковая лошадь – прекрасноесоздание, а не машина для выигрышей. Это лишь побочный эффект, хотя и весьма полезный.

Когда-нибудь, когда он разбогатеет, обязательно купит себе пару таких, просто для удовольствия. От одной мысли об этом губы Эла раздвинулись в улыбке. Он открыл дверь номера. Да… у него столько же шансов приобрести скаковую лошадь, сколько и купить себе маленький личный самолет, о котором говорила Марла. И тем не менее она права. Будь у него свой личный самолет, он бы давно уже смотался отсюда, вместо того чтобы торчать в этом неприглядном шестом номере, с этим протертым до черноты коричневым ковром, раскрашенным «под лоскут» покрывалом на кровати и загаженной сигаретами раковиной в ванной комнате. Слава Богу, из душа, хоть и исцарапанного, льется холодная вода. Эл простоял под струей не меньше десяти минут, насухо вытерся и снова почувствовал себя человеком. Прошел в комнату, откинул покрывало и одеяло на кровати. Еще раз слава Богу, простыни, кажется, чистые. Он улегся голым на кровати и обдумал ситуацию. Хармоны… Второй раз за сегодняшний день всплывает эта фамилия. В прошлом – автомобильные дилеры, теперь – владельцы скаковой лошади. Должно быть, в свое время заработали немало.

Эл открыл ящик тумбочки, стоявшей у кровати. Достал телефонный справочник. X… X… X… Харли, Харпер, Хэролд… Хармона нет… Черт!

Он лег на спину, заложил руки за голову, наморщил лоб. «Бьюик» находится в этом городе. Бонни, должно быть, тут побывала. Ключ к разгадке наверняка где-то здесь.

Эл сел, снова пролистал телефонный справочник. Может быть, просто пропустил… Но нет. Вспомнил о Бонни Виктор – Лори Мартин. Повинуясь импульсу, посмотрел на обе фамилии. Виктор в справочнике не оказалось, но Л. Мартин значилась по адресу Линден-драйв, 122.

Через несколько минут, одетый, Эл уже спускался по лестнице. Спросил у регистраторши, как проехать на Линден-драйв.

Дом номер 122 оказался самым что ни на есть типичным. Белый, дощатый, с бугристой лужайкой. На передней веранде холодильник и кресло-качалка, в котором сидела женщина лет пятидесяти, с коротко стриженными завитыми седыми волосами, заложенными за уши, в аккуратном и чистом полотняном платье в красно-белую клетку, с ниткой жемчуга на шее и жемчужными сережками в ушах, с золотым обручальным кольцом, в котором сверкал небольшой бриллиант. Она казалась приятной дамой.

Жиро вышел из машины. Подошел к веранде.

– Извините, что побеспокоил вас, мэм. Можно с вами поговорить?

Она со вздохом покачала головой.

– Молодой человек, если вы хотите что-то продать, то это не ко мне. Я ничего не покупаю. У меня кет на это денег.

Жиро засмеялся в ответ, она вместе с ним.

– Мне нравится такая откровенность, мэм. На самом деле я хотел поговорить с вами об одной даме. Она пропала без вести, и семья поручила мне поиски. Мы знаем, что какое-то время она провела здесь, в этом городе. У меня есть ее фотография… вот я и подумал… может быть, вы знаете ее.

– А почему вы обратились именно ко мне? Да, она явно неглупа.

– Видите ли, мэм, в ее вещах… в ее квартире…, мы увидели вашу фамилию… мы проверяем всех ее знакомых.

Она кивнула. Протянула руку:

– Покажите мне вашу фотографию.

Он подал ей снимок, полученный от Макивера. Терпеливо ждал, пока она нашла очки, надела их, внимательно изучала фотографию.

– Ну да, я помню ее. Это Бонни Хармон. Правда, я ее не сразу узнала. Раньше у нее были рыжие волосы. Помню, у Бонни еще была такая миленькая черненькая собачка, Клайд, с красной ленточкой на шее. Бонни ее просто обожала.

Бинго!

– Как, вы говорите, ее звали, миссис Мартин?

– Бонни Хармон. Правда, это потом. А когда мы с ней встретились в первый раз, ее звали Бонни… не припомню фамилию. Мне очень жаль, что она пропала без вести. Хотя, надо сказать, меня это не слишком удивляет, – задумчиво добавила она.

– Расскажите, как вы с ней познакомились, миссис Мартин.

– О Господи, простите меня за невежливость. Садитесь, пожалуйста, мистер…

– Жиро. Эл Жиро. Благодарю вас.

Он сел в белое плетеное кресло напротив нее.

– В холодильнике есть прохладительные напитки. Возьмите себе что хотите.

– Благодарю, мэм. День сегодня очень жаркий. Она негромко рассмеялась.

– Если вам сегодня жарко, мистер Жиро, что вы скажете, когда задуют настоящие суховеи? Температура поднимется еще градусов на двадцать. Завтрак можно будет поджарить прямо на капоте машины. Сейчас у нас просто приятная прохлада.

Жиро засмеялся вместе с ней. Снова спросил, где она познакомилась с Бонни.

– Я сидела за ленчем в кафе у бензоколонки недалеко от Лиммонда, в нескольких милях от автострады, ведущей на запад. Это кафе и сейчас там стоит, и, должна вам сказать, они готовят лучшие персиковые пироги во всей стране и очень вкусные куриные стейки. Я до сих пор часто езжу туда обедать. Ну вот, в тот день я сидела там за ленчем, потом пошла в дамскую комнату и отправилась обратно в Фэлкон-Сити. На полпути вспомнила, что оставила в дамской комнате свою сумку. Конечно, я повернула назад, надеясь, что она еще там. Хотя, конечно, ничего нельзя знать наверняка, место слишком бойкое… В общем, когда я вошла в дверь, какая-то молодая женщина как раз передавала мою сумку официантке. Я, конечно, поблагодарила ее от души. В тот день я заезжала в банк. В сумочке лежало около семидесяти долларов, чековая книжка, кредитная карточка. «А как еще может поступить христианка?» – ответила она. И знаете, мистер Жиро, этот простой ответ тронул меня до глубины души. В наше время так редко видишь добро. Мы разговорились. Она спросила, где бы могла продать машину, старый «бьюик». Он стоял, припаркованный там, за дверью. Я сказала ей о местных дилерах, услугами которых пользовалась сама, и даже поехала туда вместе с этой женщиной, желая убедиться, что ей дадут настоящую цену. Потом она попросила меня подвезти ее до мотеля. Спросила, где ближайшая баптистская церковь. Сама я хожу в епископальную, но не стала из-за этого держать зла на нее. Итак, я довезла женщину до баптистской церкви. Она представилась пастору, сказала, что собирается на некоторое время остановиться в нашем городе и хотела бы посещать его приход. Я подумала: вот нормальная, хорошая девушка. Немного старомодная. Знаете, рыжие волосы убраны назад в пучок, никакой косметики, даже губы не накрашены. Симпатичная девушка, надо сказать. Ну вот, потом я довезла ее до ближайшего мотеля. Сказала, если ей что-нибудь понадобится, пусть позвонит мне. Но мне показалось, что она человек независимый. Я пожелала ей удачи и поехала к себе домой. Можете себе представить мое изумление, когда несколькими месяцами позже я прочитала в местной газете о ее бракосочетании со старым Боссом Хармоном, девяностолетним и очень богатым. Этот брак вызвал настоящий скандал в городе. Семья Хармон его бойкотировала. А через пару месяцев Босс погиб при пожаре – кажется, она сказала, что он курил в постели. В городе поднялся невообразимый шум.

– Она унаследовала его состояние?

– Вот этого я точно не знаю. По-видимому, вскоре после этого миссис Хармон уехала из города, потому что больше я ее никогда здесь не встречала.

Эл задумчиво кивнул.

– Так что вы теперь понимаете, почему я вначале удивилась, увидев фотографию Бонни. Правда, она теперь стала блондинкой, но все равно это точно Бонни.

Жиро убрал снимок в карман, поблагодарил миссис Мартин за помощь и за колу. Спросил, где найти семью Хармон.

– Сын с женой после пожара уехали из города. Продали дилерский бизнес Марстонам, продали свой дом, имущество старика и переехали в Сан-Антонио. По-моему, у него теперь еще какие-то дилерские конторы, и, кажется, он держит скаковых лошадей. – Миссис Мартин покачала головой. – Босс Хармон, должно быть, в гробу переворачивается. Не пропускал ни одной воскресной службы, всегда выступал против пьянства, азартных игр… всех этих пороков.

– Кроме курения.

Она удивленно подняла брови.

– Вы правы. Кроме курения.

Глава 25

Сан-Антонио, с населением в миллион человек, был приятным городом, в испанском духе, с тенистыми скверами и множеством каналов. Бо Хармон жил на окраине, в особняке колониального стиля, очень напоминавшем Тару из «Унесенных ветром». Во всяком случае, так показалось Элу Жиро. Медленно поднимаясь по подъездной дорожке в своем пропыленном джипе, взятом напрокат, он раздумывал о том, что Бонни, по-видимому, сумела унести не так уж много хармоновских денег. Единственное, чем она могла похвастаться, – это дорогая квартира в Сан-Диего и арендованный «лексус». В то время как сын Бо живет в королевской роскоши.

Эл припарковал машину в тени огромного дуба, стоявшего в том же деревянном ящике, в котором его сюда привезли, наверное, с какой-нибудь настоящей плантации, где он рос не менее полувека. Вообще все поместье Бо Хармо-на выглядело так, словно его только недавно построили и оборудовали. При желании можно даже заметить, где положены новые куски дерна, и почувствовать запах краски.

Эл поднялся по широкому мраморному переднему крыльцу, позвонил в дверь. Откуда-то изнутри дома доносилась музыка, «Желтые розы Техаса». Ожидая под навесом с колоннадой, он пытался угадать, как выглядит Бо Хармон, на кого похож. На Дж. Р. Ивинга? На Линдона Джонсона? Или на Барри Голдуотера? А может быть, на Джона Уэйна, играющего роль одного из этих трех?

Дверь открылась. На пороге появился седовласый человек в белом сюртуке и серых брюках в полоску.

– Сэр? – произнес он с сильным британским акцентом и, окинув Жиро одним быстрым взглядом, надменно вскинул брови.

Дворецкий! Вот это да! Жиро и в голову не приходило, что на продаже автомобилей можно сделать такие деньги.

– Я Эл Жиро. К мистеру Хармону. Он ждет меня.

Эл еще из Фэлкон-Сити позвонил Хармону и договорился о встрече. Ему совсем не улыбалось быть изгнанным с мраморных ступеней особняка. Он не сомневался, что одно упоминание о Бонни Хармон будет тем магическим словом, которое откроет ему двери. И не ошибся. Бо подскочил как ужаленный. Жиро почувствовал на другом конце провода, как у него перехватило дыхание. Последовало долгое молчание. Потом, не задавая никаких вопросов, Бо Хармон предложил ему приехать в два часа дня.

– Пожалуйста, проходите, сэр.

Дворецкий окинул его таким взглядом, словно желал, чтобы на нем появился фрак или шляпа. Ну, или шарф на худой конец, как принято в родовых поместьях Англии, где он, вероятно, служил раньше. Хорошо, хоть чистую майку надел, порадовался Жиро.

Внутри дома оказалось как в холодильнике. Жиро физически почувствовал, как в знак протеста закрываются потовые железы. Еще на пару градусов ниже – и здесь можно будет спокойно хранить мясо.

– Подождите здесь, сэр, я доложу о вас мистеру Хармону.

Дворецкий исчез в другом конце холла с полированным мраморным полом. Эл огляделся. Над головой светила огромная хрустальная люстра, хотя стояла еще середина дня. Света хватило бы, пожалуй, на весь Фэлкон-Сити. Двойная лестница, покрытая трехслойным бархатным ковром лавандового цвета, с золочеными планками на каждом пролете, поднималась в заоблачные высоты. Там, на высоте, виднелся еще один большой холл. Несколько толстенных двойных дверей, высотой не меньше двенадцати футов каждая, вели в роскошно обставленные комнаты, декорированные в розовых, лавандовых, персиковых и зеленых тонах. Одна из комнат, та, что прямо напротив, была пугающе белого цвета. Вся мебель, похоже, в стиле какого-то Людовика, с обильной позолотой.

Эл присвистнул. Попытался прикинуть, во сколько все это обошлось. Больше, чем может дать любой бизнес по продаже автомобилей, даже не один. Значит, либо Босс Хармон унаследовал семейное состояние, а потом оставил его сыну, либо Бо Хармон женился на деньгах. Скорее второе.

– А вы кто такой?

Эл вскинул голову и встретился взглядом с высокой стройной брюнеткой, стоявшей на верхней площадке извивающейся лестницы. Ее платье почти в точности повторяло лавандовый цвет ковра. Эл сразу понял, кто верховодит в этом доме. Вкус миссис Хармон запечатлелся и на ее внешнем виде, и на убранстве ее дома.

Эл решил, что хозяйке, вероятно, за пятьдесят, но над ней основательно поработал скальпель хирурга, от носа, до самых бедер. Ни одной морщинки на лице, ни одной складочки на платье, ни одной волосинки не выбилось из прически. Вся лощеная и стерильная, как операционная в больнице, холодная, как кондиционер, несексуальная, как фарфоровая кукла. А что, если между Бо Хармоном и Бонни… Но нет, она же окрутила его старика.

Миссис Хармон медленно спустилась по лестнице, осторожно ступая в босоножках на высоких каблуках, тоже под цвет платья.

– Кто вы такой?

Она так раздраженно нахмурилась, будто в ее элегантном холле никогда не появлялись мужчины в джинсах, майках и стоптанных ботинках.

– Простите, мэм… миссис Хармон. Меня зовут Эл Жиро. У меня назначена встреча с вашим мужем.

Она приблизилась в волне изысканного аромата духов. Однако Жиро знал, что под этим фасадом миссис Хармон абсолютно без запаха, без всякого женского запаха, который мог бы привлечь мужчину. Без вкуса, без цвета, без запаха… стерильная, как стальной скальпель.

– И о чем же вы собираетесь говорить с моим мужем?

Она остановилась на некотором расстоянии, словно опасаясь более близких контактов. Окинула Жиро холодным взглядом жестких голубых глаз.

– Гм… Вообще-то это тема личная, мэм. Касается его отца.

Миссис Хармон еще больше нахмурилась. Такой ответ ее явно не удовлетворил.

– Босс Хармон уже пять лет как умер. И слава Богу. С этими словами она прошла мимо Эла в белую комнату и плотно закрыла за собой дверь.

Избегает неприятного зрелища, усмехнулся Жиро. Хорошо, хоть не хлопнула дверью перед его косом. Айсберг какой-то, а не женщина. Наверняка это по ее требованию в доме поддерживают такую температуру, при которой можно хранить мясо.

Вернулся дворецкий.

– Сюда, пожалуйста, мистер Жиро.

Эл с готовностью последовал за ним, стуча каблуками по мраморному полу.

Бо Хармон сидел в кабинете за огромным письменным столом с резьбой и позолотой. За таким, должно быть, сиживал в свое время Наполеон. И фигурой Бо Хармон походил на Наполеона. Приземистый толстяк, по виду настоящий крестьянин, в отличие от худощавой жены-айсберга. Зато он выглядит значительно моложе ее. Светловолосый, с выцветшими голубыми глазами и багровым носом – как видно, потребляет виски больше, чем нужно. «И наверняка моя догадка верна, – подумал Жиро. – Судя по всему, Бо Хармон женился на деньгах. Зачем еще ему было жениться на такой?»

Хармон не встал из-за стола при его появлении.

– Садитесь, Жиро, – холодно произнес он, – и объясните, зачем именно вы приехали.

Он со значением взглянул на свои массивные золотые часы. Такие мог бы носить командир корабля, отправляясь в открытое море. Эл не сомневался в том, что они показывают время на трех континентах. Надо надеяться, что и здешнее техасское время Бо Хармон может по ним определять. Судя по его внешности, особыми умственными способностями он не блещет.

Жиро сел в кресло из сверкающей красной кожи напротив хозяина.

– Я приехал для того, сэр, чтобы поговорить с вами о жене вашего отца. О Бонни Хармон.

– Бывшей жене.

– Извините, сэр. Правильнее назвать ее вдовой.

Бо громко хмыкнул, откинулся в своем кресле – таком же, как то, на котором сидел Жиро, только раза в два массивнее, и сразу стал похож на мальчика, забравшегося в кабинет отца. Так, видимо, и обстояло дело на протяжении почти всей его жизни – до того, как он женился на своем денежном мешке.

– Миссис Хармон пропала без вести, и мне поручили разыскать ее. Исчезла примерно месяц назад в Калифорнии, где работала агентом по торговле недвижимостью.

– Ха! Бонни?! Агент по недвижимости?! Да эта проходимка цену за два стейка сложить не сможет. Вы уверены, что мы говорим об одном и том же человеке?

– Абсолютно уверен.

– Разрази меня гром! Не скажу, что меня очень огорчило то, что она исчезла. И не удивлюсь, если Бонни плохо кончит. Да она чуть не разбила всю мою жизнь, мистер Жиро! И смылась с кучей папашиных денег.

– Но они с вашим отцом были женаты. Так ведь?

– Так. Она примчалась в наш город на своих высоких каблуках, с этими своими рыжими волосами, встретилась с ним в «Стейках Бенбоя» – она там работала официанткой, а он туда захаживал раз или два в неделю. Не успели мы опомниться, как Бонни охмурила его. Такого старика… Я думаю, старый дурак ее захотел, а она заставила его поверить, что он еще может… Ну, вы понимаете.

– Нет никого дурнее, чем старый дурак.

– В общем, мы и опомниться не успели, как папаша уже надумал на ней жениться. Лоретта говорила, что он опозорил ее семью. Она у меня из старинной семьи, – добавил он с гордостью. – «Нефтяные разработки Ларсона», может, слышали?

Жиро кивнул. Да, он знал это имя.

– Короче, она охмурила его. Мы ничего не могли поделать со старым дураком. Лоретта пробовала вмешаться, хотела поместить его в одно очень хорошее заведение, недалеко от Остина. Она знала такое. Однажды в ее собственной семье случилась… неприятность, так что ока знала то место не понаслышке. – Он провел рукой по редеющим светлым волосам, прищурился. – Человек Броде вас должен понимать такие вещи.

Жиро скова кивнул. Да, он все понимает.

– Но только Бонни этого не допустила. Как-то она, видно, об этом прослышала. Собрала своих медиков и психиатров, собрала кучу бумаг, где говорилось, что папаша в здравом уме и твердой памяти…

– А что, мистер Хармон много курил в то время?

– Еще как. Один Бог знает, как он не заработал раклегких. Наверное, виски помогло. Бутылка хорошего виски отпугнет любую болезнь, я так считаю.

– Ну и конечно, встал вопрос о завещании вашего отца?

– Ха! – Бо поднялся с кресла, подошел к окну, заложил руки за спину. Долго смотрел на обновленный пейзаж за окном, словно Наполеон на Эльбе, взирающий через моря на далекую Францию, страну своей мечты. – Папаша оставил ей все… свой бизнес, дом, «кадиллак» и все свои деньги.

– Разумеется, вы попытались оспорить завещание.

– Еще бы! Все адвокаты Лоретты навалились на нее, как… Говорили, что проведут повторное расследование обстоятельств гибели отца и ее прошлого тоже, если только она не отступится. Напугали Бонни до смерти. Как бы там ни было, им удалось с ней договориться. Избавились от этой стервы.

Жиро откашлялся, прежде чем задать следующий, весьма деликатный, вопрос.

– И сколько же в конце концов получила миссис Хармон, сэр?

Бо резко обернулся с горькой улыбкой на лице.

– Двести тысяч долларов. – Он рассмеялся, откинув голову. – Бери – или как хочешь, сказали ей. И она взяла. На следующее утро смылась из города с денежками. Никакого чека не хотела, только наличными. Такие, как она, никогда чеков не берут.

С этим Жиро не мог не согласиться. – И с тех пор вы никогда больше о ней не слышали? Больше она не являлась требовать денег?

Бо покачал головой:

– Нет, ничего, до вашего появления. И меня даже не интересует, что с ней случилось. Не желаю знать. И не хочу, чтобы наше имя опять трепали.

Эл знал, что этого он обещать не может. Поблагодарил Хармона за помощь и распрощался. Проходя вслед за дворецким мимо белой комнаты, он заметил, что дверь чуть приоткрыта. Разглядел маскообразное лицо Лоретты Хармон, повернувшееся в его сторону.

Когда массивные двери дома захлопнулись за ним, Эл вздохнул с облегчением. Да, Бо и Лоретта Хармон стоят друг друга.

Глава 26

Марле казалось, что она где-то далеко-далеко, в жутком сне, который все повторяется и повторяется, бесконечно прокручивается в голове. В ее бедной больной голове…

В этом сне она видела бублик, лежащий на полу кухни Вики Маллард… Значит, она еще на земле, среди живых. Вряд ли в раю есть такие бублики.

Затуманенный взгляд остановился на человеке в черном свитере. Он склонился над Вики. Нет, этого не может быть, у нее, наверное, галлюцинации. От ужаса по позвоночнику пробежали мурашки. Марла лежала неподвижно, боясь даже дышать.

Внезапно дверь распахнулась, в кухню вбежали двое полицейских с пистолетами. В считанные секунды повалили Стива Малларда на пол, прямо в кровь, надели на него наручники.

Слезы потекли по распухшему, в синяках и ссадинах, лицу Марлы. Это тоже во сне? Слезы радости? Облегчения? Боли? Тоски?

Над ней склонился полицейский с добродушным выражением лица.

– Потерпи, голубушка. «Скорая помощь» сейчас приедет, и мы в момент доставим тебя в больницу. Немножко потерпи.

Через несколько минут вбежали врачи. Засуетились вокруг Вики. «Так, должно быть, суетились ангелы, унося ее душу на небо», – подумала Марла. Врачи положили Вики на носилки. Из ран все еще струилась кровь, стекала на пол.

Потом сон растворился в полной темноте.

Очнулась Марла на больничной койке. Рядом сидел Жиро и держал ее за руку. Лицо его выражало столько тревоги и нежности, что ради одного этого стоило подвергнуться такому риску. Она улыбнулась, превозмогая боль.

– Ну, привет, радость моя.

Голос совсем не ее… Хрип какой-то. Вот что получается, когда тебя душат… почти задушили. При этом ужасном воспоминании глаза Марлы широко раскрылись от ужаса, дыхание перехватило, она непроизвольно сжала руку Жиро.

– И тебе привет, радость моя.

Он осторожно отвел прядки светлых волос от избитого лица. Взгляд его задержался на ее горле, покрытом синяками, на раках с запекшейся кровью. Каким-то чудом Марле удалось увернуться в сторону и упасть на бок. Удар бутылкой скользнул мимо. Иначе она сейчас лежала бы не здесь.

При взгляде на нее Жиро испытал то же чувство, что и после гибели брата. Отомстить! Разделаться с мерзавцем!

– Соседка услышала твои крики и позвонила в полицию. – «Едва успела, – подумал он, – иначе Марлу бы не спасти». Горло его сжалось. – Мне следовало это предвидеть. Нельзя было позволять тебе вмешиваться в это дело.

Она сжала его ладонь обеими руками.

– Но я же справилась? – проговорила она хриплым шепотом. – Марла Квитович, частный детектив, поймала Стива Малларда на месте преступления. Разве не так?

Эл кивнул, хотя внутри у него все дрожало. Он едва не потерял ее. Если бы он не позволил Марле помогать ему в этом деле, Вики Маллард позвонила бы ему, Жиро, и тогда он поехал бы разговаривать с ней.

– Ты молодец, Марла. Я тебя повышаю в должности. Теперь ты равноправный партнер. И конечно, одну я тебя теперь за дверь не выпущу.

Она ответила кривой улыбкой,» которая Тотчас же сменилась гримасой боли.

– О Господи! А что с Вики? Она…

Марла не могла заставить себя произнести слово «умерла».

– Она в коме. Он душил ее, у нее ножевые раны. Нож пропорол артерию и легкое. Хирург говорит, прошел мимо сердца на сотую долю дюйма.

Марла перевела дыхание.

– Повезло.

«Не известно», – подумал Жиро. При таких ранах никто не скажет наверняка, в каком состоянии окажется Вики, когда выйдет из комы. Если вообще выйдет. Как и ее муж, она теперь играет не на жизнь, а на смерть. «Все или ничего».

Лекарство начало действовать. Марла задремала. Эл сидел рядом и держал ее руку. Ему хотелось поднять Марлу, прижать к себе, обцеловать ее всю и никого к ней не подпускать. Да он убьет каждого, кто не так на нее посмотрит! Он сделал глубокий вдох, пытаясь успокоиться. Нет, так нельзя. Местью ничего не добьешься. Марла жива. Она будет жить. Останется, может быть, несколько шрамов, но с этим легко справится хороший специалист по пластической хирургии. А вот что ему делать с собой? Как справиться с яростью, прожигающей его насквозь?

В конце концов Эл оставил Марлу спать, вышел из палаты и направился по больничным коридорам искать кофейный автомат. Бросил монету в щель, подставил картонную чашку. Наблюдал за тем, как она наполняется кипящей бурой жидкостью под условным названием «эспрессо». Думал о Стиве Малларде. О том, как повернулись события. Почему же все-таки он это сделал? Может, Вики узнала правду о нем и Лори? Может, узнала о том, что Стив убил Лори?

В общем, головоломка еще не разрешена.

Глава 27

Стива Малларда увезли в тюрьму «Твин тауэрс» («Двойная башня»), ультрасовременную крепость в центре Лос-Анджелеса, – вероятно, для того, по мнению Жиро, чтобы заключенный мог через узкие щели окон наблюдать за более удачливыми согражданами, спешащими по своим делам по шумным улицам внизу. Странное все-таки выбрали место для тюрьмы, удивлялся он и сейчас, сопровождал Бена Листера на свидание с клиентом. На расстоянии минуты ходьбы – «Макдоналдс», в пяти минутах – Музыкальный театр, в десяти минутах – Чайнатаун и его потрясающий ресторан «Мон Ки» с морскими блюдами. Вероятно, по мнению представителей правосудия, это должно придавать еще большую остроту обвинительному приговору – преступник знает, что все удовольствия буквально под рукой, но вместе с тем недоступны.

Стива арестовала полиция Лос-Анджелеса по обвинению в покушении на жену. Как отметила Марла, его поймали с поличным. Сейчас для встречи с адвокатом Стива доставили в наручниках в специально отведенное для этого помещение.

Жиро изо всех сил старался сохранить нейтральное отношение к этому человеку, едва не убившему Марлу. Он должен оставаться беспристрастным, такая у него работа, и если бы Марла не оказалась замешана, Эл так к этому и относился бы. Теперь же ему приходилось делать над собой неимоверное усилие, чтобы сохранять нейтралитет. Подсознание, конечно, все еще бушевало, однако сейчас по крайней мере Элу удавалось сдерживать себя.

Стива чисто выбрили, однако волосы на голове нуждались в стрижке. Он так побледнел, что кожа на лице казалась прозрачной. Взгляд был абсолютно пустым, глаза словно остекленели. Жиро подумал, что он похож на человека, много лет не видевшего солнечного света… на какого-нибудь пещерного жителя. Что в общем-то не так уж далеко от истины. Тюрьма или пещера – разница невелика.

– Как дела, Стив?

Листер пожал Малларду руку. Жиро не стал этого делать.

Стив кивнул. Опустился на деревянный стул с твердой спинкой, с противоположной стороны стола.

– Нормально.

Губы его сжались в узкую полоску. Он избегал встречаться с ними глазами.

Право на посещение адвоката давало по крайней мере то преимущество, что им не пришлось сидеть по разные стороны пуленепробиваемого стеклянного барьера и вести переговоры с помощью телефонной трубки. Вообще Жиро ненавидел тюрьму и все с ней связанное. Сразу вспоминалось прошлое, его не совсем праведная жизнь в молодости. И лишь по милости доброй матери… процитировал он про себя. Сигарету бы сейчас. И вообще, так ли уж необходимы эти наручники?

Листер вынул портативный магнитофон. Потом проиграет ответы Стива, проанализирует их.

– С вами хорошо обращаются?

Стив невидящим взглядом смотрел на серую пластиковую поверхность стола.

– Хорошо.

– Расскажите нам свою историю, Стив, – предложил Жиро.

В первый раз Стив поднял голову и взглянул на него.

– Зачем? Вы все знаете. Я сто раз рассказывал об этом Листеру. И следователям.

– Тем более скажите мне любезность и расскажите еще раз.

Стив еще крепче сжал губы. Взгляд снова стал пустым.

– Лучше расскажите, приятель, – тихо проговорил Жиро, – если хотите выпутаться из этой истории.

– Мне из нее не выпутаться, неужели вы не понимаете? Меня застали у тела жены. В ее крови. И нож лежал там же.

– На нем не нашли отпечатков.

– Верно, не Нашли. Но вам наверняка рассказали, что нападавший был в перчатках. И что нож взят из нашего коттеджа в Эрроухед.

– Я этого не знал.

Жиро удивленно обернулся к Листеру.

– Прости, Эл, я, наверное, забыл тебе сказать.

Жиро вскинул брови. Вероятно, Листер был так безоговорочно убежден в виновности Стива, что нож для него почти ничего не значил.

Стив положил скованные руки на стол, опустил голову, плечи его поникли.

– Я был в коттедже на озере Эрроухед. Раздался телефонный звонок. Мужской голос – незнакомый – сказал, что моей жене грозит опасность, посоветовал мне ехать домой, пока не поздно. Не раздумывая, я вывел машину и поехал домой. Открыл переднюю дверь своим ключом. В холле было темно. Я услышал какой-то шум. Позвал Вики, сказал, что это я. Я не хотел пугать ее. Прошел на кухню и увидел Вики на полу, всю в крови… Я подбежал к ней с единственной мыслью помочь… О Господи, из артерии на шее еще лилась кровь. «Значит, она еще жива», – подумал я… Зажал ей артерию пальцем. – Голова его опустилась еще ниже. Он надолго замолчал. – А потом вбежали полицейские, повалили меня на пол, лицом вниз… прямо в эту кровь, приставили пистолеты к затылку.

Из груди Стива вырвался судорожный вздох. Внезапно Жиро заметил, как он исхудал. По-видимому, убийство не способствует аппетиту.

– В котором часу, говорите, вам позвонили? Листер уже задавал все эти вопросы. Жиро шел по второму кругу.

– Где-то около половины одиннадцатого, наверное.

– Значит, вы были в сотне миль от дома, в горах, кто-то позвонил и сказал, что вашей жене угрожает опасность. Почему вы не сообщили в полицию Лос-Анджелеса?

– Если вы помните, у меня с ними не самые лучшие отношения. Они давно точат на меня зубы. А теперь я стал бы им звонить и сообщать об анонимных угрозах в адрес моей жены? Да они тут же упрятали бы меня за решетку.

Эл почти физически ощущал его горечь. Как привкус во рту.

– Может быть, все-таки стоило рискнуть.

Темные глаза Стива вспыхнули гневом. Первый проблеск человеческих эмоций за все время. Наконец-то удалось задеть в нем какой-то нерв…

– Я решил, что это чья-то злая шутка. Знаете, есть люди, которые забавляются такими вещами. Может, какие-нибудь придурки узнали о том, что у нас произошло…

– Притянуто за уши, я бы сказал, – произнес Жиро ледяным тоном, не спуская его с крючка. – Ну и что же вы стали делать?

– Сел в машину и поехал в Лос-Анджелес.

– «Форд-таурус», взятый напрокат, так?

– Да, мою прежнюю машину компания взяла назад.

– Эта машина хорошо идет по горным дорогам?

– Я хороший водитель. Подъехал к долгу без пяти час. – Жиро удивленно вскинул брови. Стив кивнул. – Да, я посмотрел на часы. Время было позднее, в соседних домах уже погасили свет. Я не хотел будить соседей… хлопать дверью…

– Не заметили еще какие-нибудь машины поблизости?

– Я даже не взглянул. И потом, я уже сказал, было темно.

– И фонари не горели?

– Ну, может, один или два. Но наш дом стоит как бы между фонарями.

– Когда открывали переднюю дверь, никого не заметили?

– Никого. Но, опять же, было темно.

– Задняя дверь была открыта, – вставил Листер. Жиро кивнул.

– Ну хорошо, вы вошли в дом, увидели жену… Что вы сделали?

– Я же сказал. Подбежал к ней, наклонился, попытался прижать рану, чтобы остановить кровь…

– По словам медиков, вы спасли ей жизнь. Зажали артерию. Только так и можно было остановить кровотечение. Скажите, Стив, вы спасли Вики до или после прибытия полицейских? Вы это сделали для того, чтобы иметь алиби? Знаете, обычный сценарий… преданный муж и все такое…

– Проклятие!

Стив стукнул скованными кулаками по столу.

– В то время как вы это делали, не услышали ли случайно что-нибудь необычное, какой-нибудь посторонний звук? Может, шаги? Или почувствовали чье-то присутствие? Ну, знаете, о чем я? Какое-то шестое чувство, которое словно хватает тебя ледяными пальцами.

– Я ни о чем таком даже не думал.

– Не думали о том, что убийца еще в доме? Что вам самому грозит опасность?

– Нет.

Лицо Стива снова превратилось в безжизненную маску. От гнева или каких-либо других человеческих эмоций не осталось и следа.

– И все же попытайтесь вспомнить, что вы слышали. Хоть какие-нибудь звуки. Убийца, вероятно, вышел через заднюю дверь, в то время когда вы входили в переднюю. Он должен был на чем-то уехать.

Стив наморщил лоб, напряженно вспоминая.

– Вроде бы… где-то неподалеку… сзади… включили мотор… Но я думал только о Вики, о том, как ее спасти.

Жиро решил, что больше спрашивать не о чем. Листер упаковал магнитофон, они попрощались, дождались, пока охранники увели Стива в камеру, и вышли на улицу, в мир свободных людей.

– Ну что? – спросил Листер. – Думаете, он врет? Или это единственный убийца, пытавшийся спасти жертву в надежде таким образом уберечь собственную шкуру?

– Вы же его адвокат, – усмехнулся Эл. – Вам следует верить в его невиновность.

– Ну не скажите.

С этими словами Листер сел в машину и укатил, оставив Жиро в глубоком раздумье. Пытался ли Стив Маллард убить Вики и Марлу? Вполне возможно. Если, например, Вики узнала правду о Лори и собиралась выдать его.

Жиро вывел «корвет» с парковочной площадки и влился в поток машин.

Только вот какова она, правда о Лори Мартин!

Когда Жиро вошел в палату, Марла сидела в кресле у окна, потягивая апельсиновый сок через соломинку. Выглядела она гораздо лучше, чем день назад. Впрочем, нет, поправил себя Жиро, остановившись у двери и критически разглядывая ее. Темно-фиолетовые синяки под глазами, синяки на горле, пятнадцать швов на голове и еще больше на руке… Но она жива, да еще улыбается ему! Это главное.

Марла встретила его в длинной белой майке и красном шелковом халате, без всякой косметики, что в сочетании с зачесанными назад волосами делало ее похожей на девочку, вырядившуюся в платье матери.

Нижняя губа разорвана, заметил Жиро. Она ее сильно прикусила в тот момент, когда убийца с силой ударил ее по рту, чтобы прекратить крики. Элу пришлось удовольствоваться поцелуем в щеку, ту, на которой не было швов.

– Вот беда, – улыбнулся он, – и поцеловать-то некуда.

– Поспорим?

Марла сексуально улыбнулась, насколько может быть сексуальной улыбка при разорванной губе и синяках на лице.

– Хочешь сока?

– Нет, спасибо. А вот чего я хочу – так это поскорее забрать тебя отсюда домой.

– В целости и сохранности, – поддразнила она его.

– Держу пари, твой отец это сказал. Марла отпила сока через соломинку.

– Ты с ними разминулся. Они с мамой только что ушли. Не могу сказать, что они теперь пылают к тебе любовью.

– Ни теперь, ни когда бы то ни было. Его мрачный тон вызвал у нее улыбку.

– Ну так что со Стивом?

– Он заявляет, что не делал этого. Утверждает, будто ему позвонил какой-то тип и сказал, что его жена в опасности. Когда Стив приехал домой, жена лежала на полу, истекая кровью. Он зажал артерию. Медики утверждают, что Стив спас ей жизнь.

Марла в недоумении наморщила лоб.

– То есть ты хочешь сказать, что сначала он пытался убить Вики, а потом, увидев полицейских, сделал вид, будто спасает ее?

– Похоже, что так. Она покачала головой.

– Это он, Эл. Я же видела его…

– С ножом в руке?

– Да, черт возьми, Жиро! А откуда же у меня эти раны? Я смотрела прямо ему в глаза.

Он вздохнул.

– Да, конечно, ты права.

– Вики все еще в реанимации. Так и не вышла из комы.

– Я знаю.

Жиро звонил в больницу рано утром, справлялся о Марле и Вики.

– Ну, а что в Фэлкон-Сити, в Техасе?

Эл рассказал ей о разговоре с мисс Арден, о встрече с настоящей Лори Мартин и о посещении сына Босса Хармона.

– Так что, как видишь, моя радость, мисс Бонни Хойт-Виктор-Хармон получила-таки наследство, и не одно. Полагаю, она убила Джимми Виктора и забрала его машину, потом убила старого Босса Хармона и взяла его деньги. Кроме того, украла карточку социального страхования настоящей Лори Мартин из ее сумочки, оставленной в дамской комнате. А после смерти Босса Хармона объявилась в Лос-Анджелесе с двумястами тысячами в кармане, с новой машиной, новым гардеробом, новой прической и цветом волос и под новым именем… Лори Мартин.

– И судя по всему, с новой жертвой на примете под именем Джон Макивер. Да, наша Лори та еще девочка. Как по-твоему, не мог кто-нибудь вычислить ее, разгадать, что она такое?

– Ты имеешь в виду Стива? – Жиро задумался. – Нет, не похоже…

– Знаешь, что я думаю? Нам надо побольше узнать о самой первой Бонни. О Бонни Хойт. Кто она такая, откуда родом, какое у нее прошлое – в общем, все до той поры, когда она начала убивать мужчин из-за их имущества.

– Ты совершенно права, радость моя. Туда я и отправляюсь. В Гейнсвилл, штат Флорида. Рейс в четыре часа дня.

– Ты хочешь сказать, что даже не дождешься, пока я выйду отсюда?!

Глаза Марлы вспыхнули гневом.

– То есть после всего, что ты для меня сделала? Извини, радость моя, но надо ковать железо, пока горячо… и пока я точно знаю, что ты в надежном месте.

– В целости и сохранности, – с горечью добавила она.

– Умница.

Эл покрыл поцелуями все места, где не было синяков.

Глава 28

Гейнсвилл – университетский городок – оказался по размерам чуть меньше, чем Сан-Антонио. По дороге из аэропорта Жиро прочитал, что его население составляет около восьмидесяти пяти тысяч. Однако в сентябре, с началом учебного года, оно, вероятно, значительно увеличивается. Из-за близости Мексиканского залива с одной стороны и Атлантического океана – с другой здесь было неимоверно душно и влажно.

В телефонном справочнике фамилия Хойт не значилась. Однако адресная служба штата дала Элу адрес. Направляясь туда в арендованном «линкольне» от Херца – со скидкой, как постоянному клиенгу, – он осматривал местность, где выросла Бонни.

Нет, это вам не убогая площадка для парковки трейлера. Это вполне респектабельный район недорогих скромных домов, с небольшими гаражами на одну машину, и живут здесь, по всей видимости, люди невысокого достатка. Некоторые, довольно старые, машины стояли прямо на улице. Аккуратные, ухоженные лужайки, несколько высоких сосен, дающих приятную тень.

Дом номер 977 по Уиндворд-роуд ничем не отличался от остальных. Такого же грязновато-белого цвета, с бумажными шторами для защиты от жары и проволочными заграждениями, отделявшими его от соседей по обе стороны. Единственное отличие составляли детские «ходунки» перед входной дверью и детский манеж под навесом на боковом дворе.

Эл еще раз проверил адрес. Не ошибся ли он? Насколько можно судить, Хойты слишком стары для того, чтобы иметь младенцев. Если только Бонни не заимела своих и не оставила их бабушке с дедушкой на воспитание.

Дверь открыли сразу же, как только Эл позвонил. На пороге, вопросительно глядя на него, стояла девушка лет двадцати с небольшим. Уже с порога чувствовался запах младенцев. «По крайней мере это намного лучше, чем запах котов», – подумал Жиро.

– Извините, я ищу мистера и миссис Хойт. Бернарда и Барбару Хойт. Как я понял, они жили здесь.

– Да, жили когда-то. – Молодая женщина переложила двухлетнего младенца на другую руку, откинула с лица влажные пряди черных волос. Сверкнула белозубой улыбкой. – Мы здесь живем уже пять лет. Моя пятилетняя дочь родилась здесь, так что она у нас уроженка округа Алачуа, и все остальные тоже. Все четверо, – рассмеялась она.

– А не знаете ли вы случайно, куда переехали мистер и миссис Хойт?

– Нет. Перед тем как мы купили этот дом, он долго пустовал. Не многим хотелось переезжать в старый район. Но мы себе ничего другого позволить не могли, тем более собирались рожать детей. И знаете, нам здесь нравится. Все жильцы старые, давнишние, хорошо присматривают за детьми и много не берут, и на них уж точно можно положиться. Не то что на студенток. – Она снова рассмеялась. – Да я и себя помню в этом возрасте. Никакого чувства ответственности.

– Уж это точно, – с готовностью согласился Эл. Она, судя по всему, любит поговорить, а от таких болтушек непременно что-нибудь да выведаешь.

– Вот как, например, Крамеры, здесь по соседству. Живут в этом районе с тех самых пор, как построили эти дома. По-моему, они говорили, что заплатили за свой дом что-то около двух тысяч. Можете себе представить!

– В таком случае Крамеры наверняка знали Хойтов. Молодая женщина удивленно вскинула на Эла глаза.

– Да, наверное. Может, вам стоит спросить их, куда переехали Хойты? Они вам все расскажут. Это очень милые люди.

Жиро поблагодарил, прошел десять шагов по дорожке с потрескавшимся асфальтом и еще пять шагов до передней двери дома Крамеров. Здесь не было никаких детских «ходунков». Начищенная до блеска дверная ручка, сверкающие чистотой окна и снежно-белые венецианские шторы. Миссис Крамер поддерживает свой дом в идеальном порядке. Почти всю верхнюю ступеньку крыльца занимал большой горшок с красной геранью. Жиро позвонил в дверь. Он уже ощущал себя коммивояжером, переходящим от дома к дому. Интересно, сколько здесь осталось из тех, что когда-то побоялись бы открыть дверь незнакомому человеку?.. Старый мистер Крамер к таким, судя по всему, не относится. Жиро услышал, как он возится с замками и запорами. Переднюю дверь, как видно, не часто открывают, больше пользуются задним выходом из кухни.

На пороге показался маленький пожилой человек и удивленно поднял глаза на Жиро.

– Простите за беспокойство… Я разыскиваю мистера и миссис Хойт… Бернарда и Барбару Хойт. Я знаю, что они жили по соседству.

– Верно. – Мистер Крамер поправил очки с толстыми стеклами, пригладил редкие волосы, разметанные ветром и сейчас напоминавшие «сладкую вату». – Значит, вы знали Берни?

– Вообще-то нет. Я просто знаю о нем. На самом деле, мистер Крамер, меня интересует их дочь. – Эл достал фотографию Лори и показал Крамеру. – Она пропала без вести. Мне поручили разыскать ее.

– Пропала без вести, говорите? Ха… не скажу, что меня это очень удивляет.

Крамер внимательно рассматривал фотографию, держа ее у самых глаз.

– Ну да, это точно Бонни. Давно я ее такой не видел. – Он кинул внимательный взгляд на Жиро, видимо, пытаясь определить, можно ли впустить его в дом. Наконец решил, что можно. – Проходите в дом, сэр, здесь жарко. Моя жена дружила с Барби Хойт, хотя ее дочь была моложе нашей. И слава Богу.

С этими словами Крамер повернулся и пошел в сверкающий чистотой маленький домик.

Да, миссис Крамер, судя по всему, невероятная чистюля. Жиро оглядел небольшую, безупречно чистую комнату с мебелью темного дуба и телевизором средних размеров – выключенным. Нигде ни соринки, ни пылинки. Миссис Крамер сидела с книгой в кресле у камина, пустоту которого прикрывал букет искусственных бледно-желтых нарциссов. Такая же маленькая, как и муж. Несмотря на тридцатипятиградусную жару, она прикрыла колени разноцветным вязаным пледом. Увидев посетителя, миссис Крамер отложила книгу.

– Мими, этот джентльмен спрашивает про Хойтов. Бонни исчезла, и его попросили разыскать ее.

Мими… Это имя совершенно не вязалось с миссис Крамер. Такая невзрачная – «дурнушка», как сказала бы мать Эла. Длинное лошадиное лицо, длинные зубы, седые волосы… Правда, это лицо доброй лошади. Но в общем, совсем не та Мими, как те, что работают в ночных клубах Лас-Вегаса. Судя по всему, мать Мими Крамер была большой оптимисткой.

– Меня зовут Эл Жиро, миссис Крамер. Я частный детектив.

Ее глаза сверкнули.

– Боже, настоящий частный детектив! А я как раз читала последний роман Элмора Леонарда. Гарри приносит мне его книги из публичной библиотеки. Я большая поклонница мистера Леонарда, регулярно ему пишу, указываю на недостатки в сюжете. Уверена, он не против критических замечаний.

Она улыбнулась, обнажив свои длинные белые зубы, наверняка вставные. Эта улыбка странным образом озарила все ее лицо. Мими словно помолодела на десяток лет.

Эта Мими Крамер – славная женщина. Жиро с удовольствием пожал ей руку. Гарри Крамер предложил ему место на диване с цветной обивкой. Мими спросила, не хочет ли гость выпить чего-нибудь прохладительного. Кажется, у них в холодильнике есть лимонад. Жиро поблагодарил и отказался. Здесь по крайней мере ничем, кроме лимонада, не пахнет.

Он приступил к делу. Объяснил, что Бонни в последнее время жила в Калифорнии, что она исчезла, но не стал сообщать Крамерам о том, что ее, вполне возможно, убили.

– Мне нужно выяснить прошлое Бонни, откуда она родом и все такое… вы понимаете…

По заинтересованному взгляду Мими Крамер он видел: ей не терпится рассказать все, что она знает.

– Вы обратились по адресу. Никто не знает о Хойтах больше, чем мы. Почти сорок лет мы с ними были соседями. А Бонни всегда казалась нам дикаркой. Они просто не могли с ней справиться. Уже с раннего детства вытворяла бог знает что. Несколько раз попадалась на воровстве в магазинах. Полиция предупредила ее. Отец пришел в ярость. Отхлестал дочь ремнем, как я слышала. Но Бонни все было нипочем. Она своих бедных стариков просто с ума сводила. Пропускала уроки, курила, пила, баловалась наркотиками.

Жиро навострил уши. Наконец-то он получил возможность познакомиться с настоящей Бонни-Лори Мартин.

– В каком возрасте она начала пить и баловаться наркотиками, миссис Крамер?

– Да еще до окончания средней школы. Барби просто не знала, что с ней делать. Не могла понять, как ее собственный ребенок может так себя вести. Они-то были хорошими, богобоязненными людьми, мистер Жиро. Никогда не пропускали воскресные службы в баптистской церкви Эбенезера. Занимались сбором пожертвований, ни разу не отказали в помощи соседям или тем, кто нуждался. А надо вам сказать, мистер Жиро, что у них у самих-то денег было не густо. Берни нам говорил, что по крохам собирал, чтобы расплатиться с десятилетней ссудой на дом. Во всем себе отказывал. Для них не было ничего важнее, чем владеть собственным домом. Ничего. Этого у них никто не сможет отнять, и никто не сможет их выгнать. Знаете, как выгоняют жильцов с маленькими детьми или собаками. – Мими покачала головой, словно изумляясь несправедливости сограждан. – Когда Бон™ исполнилось семнадцать лет, она заявила родителям, что уезжает от них. В Пенсаколу. Будет, мол, жить там с одним моряком, с которым недавно познакомилась. Собрала вещи, взяла все деньги, какие были у матери, и уехала из дома. Конечно, они пытались удержать ее. Даже отправились следом за ней. Только уехали недалеко. Попали в аварию на шоссе и погибли.

Слезы полились у Мими из глаз. Жиро инстинктивно потянулся к ней, погладил по руке.

– Я понимаю, тяжело терять старых друзей, да еще таким образом.

– Ну-ну, Мими, не надо снова расстраиваться. – Гарри, нахмурившись, оберьгулся к Элу. – В полиции сказали, что у них вышли из строя тормоза. Это меня очень удивило. Берни Хойт всегда ухаживал за своей машиной, как за малым ребенком, просто фанатически к ней относился. Она у него, конечно, была не новая, но по внешнему виду и мотору вы бы никогда этого не сказали.

Мими тяжело вздохнула, промокнула глаза бумажным платком из шкатулки, украшенной ракушками.

– Бонни унаследовала все деньги, какие после них остались, плюс дом, который тут же продала. А потом мы услышали о смерти ее мужа в том трейлере. Похоже, за этой девочкой трагедии идут по пятам. – Он снова вздохнула. Встретилась взглядом с Жиро. – А потом Бонни исчезла, и никто не знает куда.

Эл поблагодарил. Крамеров, извинился перед Мими за то, что расстроил ее. Попрощался у передних дверей. Да, сомнений нет, подросток-сорвиголова Бонни Хойт, и Бонни Виктор, и Бонни Хармон, и Лори Мартин – одно и то же лицо. Однако Жиро чувствовал, что пока не готов поделиться этой информацией с детективом Булвортом.

Глава 29

Когда Эл вернулся домой, в компьютере его ждало послание:

«На помощь! Похитили из больницы. Держат взаперти в старом доме. Запретили видеться с тобой. Мама говорит, что мне надо найти себе приличного молодого человека, врача или дантиста. Я сказала маме, что мне не шестнадцать лет. Она ответила: тебе тридцать два, и ты чуть не погибла. Забудь своего проходимца. Приходи ко мне в Башню из слоновой кости в полночь».

И подпись: «Марла Квитович, ассистент частного детектива».

Эл расхохотался. Башня из слоновой кости – это, по-видимому, их мраморный многоквартирный дом в Палисаде. Он взглянул на часы. Четверть двенадцатого. Есть время заглянуть на Сансет в ресторан Гринблатта и взять жареного цыпленка со спаржей. Марла любит спаржу. Эл захватил в ресторане еще бутылку охлажденного шампанского и направился к Палисаду.

Марла кинулась в его объятия, как трагическая актриса.

– Я знала, что ты спасешь меня, – пробормотала она, покрывая Эла поцелуями; по-видимому, полностью вошла в роль похищенной девственницы.

– Спокойно, радость моя.

Он осторожно вызволил из объятий пакет с цыпленком, пока его не раздавили. Внимательно взглянул на нее. Синяки под глазами из темно-фиолетовых стали желто-зелеными, так же как и отпечатки пальцев на горле. С головы и руки сняли швы. Теперь вместо них красовались багровые шрамы.

– Спокойно?! И это все, что ты можешь сказать, после того как меня похитили из больницы?! Ничего себе любовничек! Ты, крутой парень, частный сыщик! А я так ждала, что ты приедешь и спасешь меня!

Марла с оскорбленным видом прошествовала в комнату и опустилась на тахту, восхитительно надув губки.

– Радость моя, никогда в жизни и ни за что на свете я не стану спасать тебя от родителей. Они твои целиком, а ты целиком их, крошка. Но по-моему, ты и без меня неплохо с ними справляешься. Кроме того, твой папочка еще круче меня.

Эл понес пакеты на кухню. Потом еще раз окинул Марлу внимательным взглядом. До сих пор он никогда не видел на ней этой роскошной атласной ночной рубашки. Обычно она спала нагишом или в майке, иногда в теплых носках – по ночам у нее почему-то всегда мерзли ноги. Сейчас Марла аккуратно зачесала волосы, чтобы скрыть шрам на голове. Губы накрашены яркой помадой, глаза густо подчернены.

– Кого мы сегодня изображаем? Джин Харлоу?* Кстати, мне нравится эта прическа.

– Стервец!

Марла швырнула в него подушкой. Он поймал ее на лету.

– И эта ярко-красная помада особенно завлекает в сочетании с желто-зелеными глазами.

Эл увернулся от второй подушки.

– Я хотела выглядеть бедной израненной женщиной из фильмов тридцатых годов… с Джинджер Роджерс.

– Радость моя, насколько я помню, Джинджер Роджерс никогда не играла бедных израненных женщин. Она всегда танцевала до упаду с Фредом Астером.

– Ну так потанцуй со мной.

В мгновение ока Марла очутилась в его объятиях в облаке какого-то пряно-цветочного аромата. Эл знал, что в отличие от Лоретты Хармон под этими духами существует настоящая женщина со своими собственными восхитительными запахами. При одной мысли об этом его обдало жаром. Он понес ее на кровать.

– Шампанского, прежде чем я наброшусь на тебя? Цыпленка до или после?

Смеясь, она прильнула к нему всем телом, обвила его ногами, начала выдергивать майку из брюк.

– Конечно, после, дурачок.

В этот момент зазвонил телефон.

Марла подняла голову и встретилась с Элом глазами.

– Если поднимешь трубку, я тебя убью.

Она произнесла это ровным голосом. Он поверил ей.

– Твоя взяла.

Эл не пожалел о том, что на этот раз уступил ей. Какая атласная кожа… Какая упругая, пышная грудь… А соски пахнут розами и сладким вином, честное слово! В чреслах у него все пело. Он вытянулся на ее пуховой постели, позволяя Марле делать с собой все, что ей захочется. Она добиралась до таких мест на его теле, о существовании которых Эл и не подозревал. Господи, да эта женщина – просто гений! Он схватил ее на руки, пока не поздно. Положил сверху, чувствуя, как сердце разрывается и голова идет кругом от ее порывистых движений. Громко застонал, ощутив, как она содрогнулась вместе с ним.

Снова раздался телефонный звонок. Взгляды их встретились.

– Не смей, – проговорила Марла.

Эл сунул телефон под подушку, снял Марлу с себя, положил рядом.

– Ты ведь на самом деле не думала, что я возьму, правда?

Он зарылся в нее, пробовал на вкус, ласкал, мучил, дразнил с одним желанием – дать ей столько же наслаждения, сколько она дала ему. И по коротким звукам, сорвавшимся с губ Марлы, понял, что добился желаемого. Эл покрывал страстными поцелуями все ее тело, с ног до израненного рта. Любовно задержался на ее все еще распухших губах, осыпая их легкими воздушными поцелуями.

– Прекрасная, обворожительная! Марла, ты девушкамоей мечты…

Эл уже доставал из-под подушки телефон. Марла с силой стукнула его локтем по руке.

– Ты что, не можешь хотя бы из приличия подождать несколько минут, прежде чем выяснять, кто звонил? Держу пари, ты об этом думал все время, пока мы…

– Нет, я думал не об этом. Но хочу тебе напомнить: у меня есть работа, и у тебя, кстати, тоже, причем по твоему собственному настоянию, мисс Марла Квитович, ассистент частного детектива. Кажется, именно так ты теперь подписываешься?

– Ох, прекрати…

Она в раздражении топнула ногой.

Посмеиваясь, Эл набрал номер телефона своего офиса, надеясь, что там оставили сообщение на автоответчике. Сообщения не оказалось. Он отключил автоответчик, взглянул на часы. Половина второго. Черт, пропустил что-то важное…

Раздался хлопок пробки из-под шампанского. Эл прошел в комнату. Марла устанавливала большой поднос с цыпленком, спаржей и шампанским на кофейном столике. Подняла на него глаза.

– Ого, ты, я смотрю, в своем наилучшем виде!

Эл и забыл о том, что не одет. Развернулся, двинулся в спальню, через минуту вернулся, закутанный в черный махровый халат, который Марла купила специально для него. По крайней мере он надеялся, что это так. Он непроизвольно вздохнул. С Марлой ничего нельзя знать наверняка. Сейчас она точно женщина для одного-единственного мужчины. Какое счастье, что он и есть этот единственный мужчина…

Марла уже снова оделась в свой кремово-белый атлас. Только красная губная помада стерлась и тени на веках смылись, оставив серебристые подтеки на желто-зеленых синяках. Зато щеки горят румянцем и серо-зеленые глаза весело сверкают.

– Ты выглядишь восхитительно.

Эл привлек ее к себе.

– А ты все так же с телефоном в руке. Она вывернулась из его объятий.

– Шампанского?

– Почему бы нет?

Он взял из рук Марлы бокал, сел рядом с ней на диван.

– Что только я услышал в Гейнсвилле… Ее глаза широко раскрылись.

– Ой, я совсем забыла про Гейнсвилл.

– Неудивительно, при твоей-то бурной жизни. Похищение, мама, которая настаивает, чтобы ты вышла замуж за дантиста-протезиста. Какой уж тут Гейнсвилл!

– Ну хорошо, так что же случилось в Гейнсвилле?

– Похоже, наша малышка Бонни Хойт была настоящим дьяволенком. Чем только не занималась. Пьянство, наркотики…

– Секс и рок-н-ролл, – докончила за него Марла.

– Точно.

За цыпленком Эл рассказал ей о бурной юности Бонни Хойт, о том, как она в семнадцать лет сбежала из дома к моряку в Пенсаколу.

– К Джимми Виктору.

Марла доела кусок цыпленка, вытерла руки бумажным полотенцем.

– Да, скорее всего это он. Родители – приличные богобоязненные люди, не пропускавшие ни одной воскресной службы в церкви и по крохам собиравшие деньги накраткосрочную ссуду, потому что считали самым важным в жизни иметь свой собственный дом, – пытались остановить ее. Поехали следом за дочерью и погибли в автомобильной аварии по дороге в Пенсаколу.

– Ты шутишь!

– Малышка Бонни унаследовала дом и тут же продала его. Взяла деньги и была такова.

– О Господи!.. – Марла отложила цыпленка, почувствовав тошноту. Сделала глоток шампанского, глядя на Эла поверх бокала. – Ты ведь не думаешь, что…

– А ты что думаешь?

– Думаю, она убила своих родителей.

Марла снова сделала большой глоток шампанского.

– Хороша девочка, да?

– Просто поразительно, как Бонни извлекала прибыль каждый раз, когда кто-то, связанный с ней, погибал. Получила дом… ну или деньги за него… от родителей, «бьюик» от Джимми, деньги от девяностолетнего Босса Хармона. Теперь собиралась женить на себе Мак-ивера. Бонни уже прилично попользовалась его деньгами, судя по одежде с Родео-драйв и бриллиантовому перстню. Да, и еще он, наверное, дал ей немало для мифической «сестры» и ее «больного ребенка», для несуществующей «детской рождественской благотворительности». – Глаза Марлы еще больше расширились. – Наша Бонни-Лори – настоящий серийный убийца. И убивает всегда с прибылью для себя.

Эл смотрел на нее с этой своей усмешкой – приподняв уголки рта и левую бровь, – которая всегда выводила ее из себя. Но сегодня почему-то нет.

– Ты все правильно поняла, радость моя. Лори Мартин, она же Бонни Хойт-Виктор-Хармон, – очень нехорошая девочка.

Глава 30

Раздался телефонный звонок. Две пары глаз метнулись к трубке. Эл вопросительно взглянул на Марлу.

– Возьми трубку, мистер Частный Детектив.

– Сейчас половина третьего ночи, – лениво протянул он. – Как ты думаешь, кто может звонить в такое время?

– Ну так возьми трубку и сразу узнаешь.

Марла произнесла это таким тоном, будто между ними никогда не возникало проблем по этому поводу. Налила еще шампанского. Услышала вздох Эла.

– Нет… подождет до утра. Пусть все будет в рабочее время.

К этому моменту Марла уже сгорала от любопытства.

– Черт возьми, Жиро, возьми же трубку! Ты меня с ума сведешь.

Он покачал головой. Забарабанил пальцами по ручке кресла.

– О-ох… – Марла схватила трубку. – Алло? О, привет! Я в порядке, спасибо. А вы как? Вам нужен Эл? Боюсь, он сейчас не может говорить, детектив Булворт. Ну, вы понимаете, частному сыщику такого уровня нужно хорошо выспаться. Вы меня понимаете?

Она смеялась вслух. Жиро выхватил трубку у нее из рук.

– Не обращайте внимания, Булворт. Женщина просто немного обиделась…

Марла проплыла к окну. В высоком, до бедра, разрезе атласной ночной рубашки Эл заметил стройную ногу.

– Да, я предположил, что это что-то важное, если вы звоните в половине третьего ночи. Надеюсь, у вас и в самом деле важные новости, Булворт, иначе мне не поздоровится.

Он долго слушал молча.

– Ах вот как… – прозвучал первый комментарий. Марла резко обернулась.

– Ах черт!

Марла подошла к нему и вся превратилась в слух.

– Ну что ж, Булворт, спасибо за информацию. Конечно. Я свяжусь с вами.

Эл положил трубку и откинулся на подушки, задумчиво глядя на сводчатый потолок высотой в двенадцать футов. Да, ее отец не зря считается величайшим магнатом по недвижимости…

Марла наклонилась к нему.

– Что? Что он сказал?

– Да ничего особенного. Ничего такого, о чем стоило бы говорить в половине третьего утра.

Она с силой ударила его кулаком в живот. Эл согнулся пополам.

– У-уф… Ты что это делаешь?!

– То, что ты заслужил. А теперь скажи мне, о чем говорил Булворт.

– Булворт получил образец крови Лори-Бонни из того танкера на Гавайях. Она не соответствует крови, обнаруженной в машине.

Марла ожидала услышать совсем другое и сейчас непонимающе смотрела на него.

– Чья же это кровь?

– Джимми Виктора. Это его тело нашли в каньоне. Убит пулей из ручного пистолета «смит-вессон» сорокового калибра.

– О Господи… – Она в полной растерянности опустилась на диван. – Но ведь Джимми Виктор погиб десять лет назад в трейлере… во Флориде.

– Похоже, нет.

Эл сунул руку в карман халата в поисках пачки «Кэмел», прежде чем вспомнил, что больше не курит.

– Тогда кто же там сгорел?

– Марла, ну почему ты всегда спрашиваешь об очевидных вещах?

– Если это так очевидно, почему ты об этом не спрашиваешь?

– Потому что я знаю ответ.

Она придвинулась ближе к нему. Глаза ее расширились от удивления.

– Знаешь?! Кто же это, черт возьми?

– Кто-то другой.

Смеясь, он увернулся от удара.

– Нет, серьезно, Жиро, кто сгорел в том трейлере? Марла ничего не могла понять. Так же как и Жиро.

– Какой-то бедолага. Он же обгорел до неузнаваемости. Наверное, Бонни решила, что это ее муж. Похоже, она ошиблась. Десять лет спустя призрак Джимми явился, чтобы преследовать ее. А вернее, шантажировать.

Эл встал, начал расхаживать по комнате, пытаясь собрать воедино всю историю.

– Стив говорил, что Лори сказала ему, будто у нее в тот день назначена встреча еще с одним клиентом. Это вполне мог быть Джимми.

– О Господи! – Марла закрыла руками лицо. До нее наконец дошел весь ужас происшедшего. – Лори убила его. Она убила Джимми в том доме, потому что он пытался шантажировать ее. Лори знала, что Стив должен приехать в половине шестого, осматривать тот же самый дом. Она подставила Стива!

– Черт побери, Марла, дай же мне сигарету!

Эл раздраженно забарабанил пальцами по столу. Марла не обратила внимания на его мольбу.

– А что произошло дальше?

Как ребенок, слушающий интересную сказку на ночь… Эл сунул руки в карманы халата. Скова зашагал по комнате.

– Думаю, она застрелила его, отвезла в каньон и сбросила там. Потом инсценировала собственное исчезновение, зная, что подозрение падет на Стива Малларда.

– Ну да, она не сомневалась, что полиция сразу поверит этому. Кровь на сиденье машины, дверцы открыты, мотор включен… ее квартира брошена… – Марла не могла усидеть на месте от возбуждения. Внезапно она резко остановилась. Вскинула глаза на Эла. – Но в таком случае почему же Стив пытался убить Вики?

– Он не делал этого. В тот вечер в доме находился кто-то другой. Марла, попытайся вспомнить все что можешь. Я знаю, это тяжело, радость моя, но покопайся в памяти. Какого он… или она… роста? Сложения? Насколько силен… или сильна…

Марла уставилась в пол, пытаясь припомнить тот ужасный вечер. Прикусила нижнюю губу, забыв о ране, и поморщилась от боли.

– Немного выше меня. Худощавый, я бы сказала, но сильный. И глаза… Я очень хорошо помню его глаза… темные, полные ненависти… безумные… – Она содрогнулась. – Мне показалось, что я вижу само зло. – Внезапно Марла умолкла, как бы возвращаясь к действительности. Удивленно взглянула на Эла. – Что ты имел в виду – он или она?

– Подумай сама, Марла. Это ведь могла быть женщина.

– Ты думаешь… это Лори?!

– Именно. Когда в каньоне нашли тело Джимми Виктора, она испугалась, что полиция нападет на ее след. Поэтому решила убить Вики и еще раз подставить Стива. Это Лори позвонила в Эрроухед и сказала Стиву, что его жене грозит опасность. Она не сомневалась, что он сразу помчится домой. Только вот на тебя она не рассчитывала. Ты спутала ее планы.

– О Господи! – Марла подскочила на месте, затанцевала по комнате. – Но это же значит, что Стив выйдет из тюрьмы!

Она протанцевала к Элу, бросилась ему на шею и изо всех сил сжала в объятиях.

– Подожди-подожди, Марла. Он никуда не выйдет. Стив останется там, где он есть.

– Как? В тюрьме?! По обвинению в покушении на жену и по подозрению в убийстве Лори Мартин?! – Марла негодующе фыркнула. – Ты забываешь о том, что я юрист, Жиро. На основании этих улик я могу вызволить его из тюрьмы в мгновение ока.

– Можешь. Но не будешь. Пока.

Она прожгла его яростным взглядом серо-зеленых глаз.

– Не будешь, пока мы не найдем Лори Мартин. Марла задумалась, прикусив израненную нижнюю губу, как всегда в минуты напряженного раздумья. Она очень переживала за Стива Малларда и Вики, так и не вышедшую из комы. Не могла забыть об их дочерях, живущих у сестры Вики и, возможно, поверизших, что их отец убийца, о том, что им пришлось пережить. Это жестоко – продолжать их мучения. Вместе с тем Марла понимала, что Жиро прав. Пока они не докажут, что Лори Мартин жива, подозрение против Стива остается.

– Мы обязаны найти Лори Мартин, живой или мертвой, – торжественно произнесла она.

Эл невольно рассмеялся. Ну вылитый детектив из второсортного фильма. Марла не обратила внимания на его смех.

– Как мы докажем, что Лори Мартин жива? Что ты предлагаешь?

Она налила в бокалы еще шампанского, попробовала, поморщилась: теплое. Взяла из ведерка несколько кубиков льда, опустила в бокал. Вино протестующе зашипело и вспенилось. Марла сделала глоток.

– Вот это уже лучше.

С бокалом в руке оперлась на подушки.

– Лори Мартин очень любит менять внешность, документы, вообще свою личность. – Эл напряженно раздумывал, наморщив лоб. – Вот какой вопрос меня мучит: если она оставила свою машину в том далеком каньоне, как же она оттуда выбралась?

– В машине Джимми Виктора.

– То есть убитый Джимми Виктор повел свою машину в каньон, куда Лори потом сбросила его? Подумай как следует, уважаемая мисс юристка.

Марла подумала как следует.

– Знаю! Джимми наверняка на чем-то приехал к тому дому, который потом собирался осматривать Стив. Я знаю, – глаза ее заблестели, – это спортивная машина, или грузовичок, или автоприцеп… или что-то еще в этом роде.

– Лори взяла свой «лексус» на прицеп, привела его в каньон…

– Сбросила Виктора…

– И уехала на его машине…

Жиро расхохотался.

– Марла, я когда-нибудь говорил тебе, что ты невероятно умна, сообразительна, удивительно прекрасна, что я люблю тебя без памяти, хотя иногда ты доводишь меня до белого каления и не позволяешь мне выкурить сигарету?

В одно мгновение она оказалась в его объятиях.

– Ты лучше подумай о том, сколько я тебе всего позволяю.

Она провела языком по его векам, губам, уху…

– Итак, – задумчиво произнес Эл, – сейчас первым делом надо выяснить, владел ли Джимми Виктор тем автоприцепом или взял напрокат.

– Думаешь, Лори все еще ездит на нем?

– Если у нее есть голова на плечах, она уже давно от него избавилась. Но не у всех убийц хватает здравого смысла. Может, считает, что ей уже все сошло с рук.

Глава 31

Лори Мартин готовилась сменить личность.

Сейчас она жила в мотеле «Жар-птица» – шестом или седьмом по счету с тех пор, как покинула Лагуна-Нигель. В каждом Лори регистрировалась под другим именем. Ей осточертело переезжать из одного дешевого мотеля в другой. Однако Лори понимала, что с этим ничего не поделаешь, пока она не приобретет новое удостоверение личности. Поэтому ранним утром Лори поехала поездом в Лос-Анджелес.

С новыми документами она снимет квартиру. Конечно, не такую шикарную, как предыдущая, – денег у нее на это сейчас нет. И начнет новую жизнь. Новые документы можно добыть и в Сан-Франциско, но поскольку здесь она собирается жить, лучше сделать это где-нибудь подальше.

Лори села в поезд на станции Окленд. Большой серебристый «стратолайнер». Она сидела у окна, но не видела мелькающих пейзажей. В ней бушевала ярость при мысли о том, чего она лишилась. Роскошный «лексус» цвета золотой металлик, прекрасная квартира, шикарные тряпки… Все это пришлось оставить, чтобы версия о ее «убийстве» выглядела правдоподобной.

Однако жизненный опыт научил Лори предусмотрительности. Она сохранила часть денег – если быть точной, пятьдесят тысяч от хармоновского «наследства». Они лежали в морозильном отделении холодильника, спрятанные среди пакетов с продуктами. При такой жизни никогда не знаешь, в какой момент придется сняться с места и бежать.

Лори уже и так планировала переезд, после свадьбы с Джоном Макивером. Долго бы это не затянулось. Через пару недель после свадьбы его нашли бы мертвым в постели. Черт! Все казалось так просто. Старый олух ничего уже не соображал. Он доверил бы ей все свое имущество. Уже и так подарил двадцать тысяч, не глядя. И она видела его банковский счет и портфель ценных бумаг. Под предлогом того, что ей хотелось бы переехать в какое-нибудь жилье поменьше, которое легче содержать в порядке, например в какую-нибудь квартирку на побережье, Лори уже уговорила его оценить большой дом в стиле Тюдор. Вышла очень кругленькая сумма – 1,2 миллиона долларов. Макивер готовился переписать документы на ее имя. В общем и целом он оказался бы гораздо более прибыльной партией, чем старый Босс Хармон.

Глаза Лори сузились в щелочки, руки сжались в кулаки. Если бы не Джимми Виктор, все это уже сейчас перешло бы к ней. Она наконец стала бы миллионершей, к чему всегда стремилась. Теперь все придется начинать сначала.

Путешествие в поезде оказалось долгим и нудным. Прекрасные прибрежные пейзажи за окном не интересовали Лори. Она не замечала, что ярко светит солнце, что небо и море одинакового ярко-голубого цвета. И уж тем более ее не интересовали попутчики со своими газетами и книгами, со своими беспокойными шумными детьми. Хорошо, что у нее хоть этого нет. Ребенка ведь не оставишь на попечение уборщицы в мотеле. Ребенок стоил бы огромных денег, которые Лори предпочитала тратить на себя. На те пятьдесят тысяч она сумеет построить себе новую жизнь, из которой позже переберется на следующий уровень – «операционный уровень», как называла его Лори.

К тому моменту, когда поезд подошел к станции, она уже стояла у дверей и в голове у нее роились самые разнообразные идеи. Пора вплотную заняться делом.

Купив несколько местных газет в киоске, Лори зашла в ближайшее кафе. Заказала охлажденный капуччино. Потягивая кофе через соломинку, просматривала газеты. В основном некрологи и списки умерших. После тщательного анализа выписала две фамилии. Допила кофе, вышла, взяла такси, доехала до отдела, регистрации в Городском управлении. Там, насколько она знала, можно посмотреть удостоверения умерших. По опыту Лори было известно и то, что в удостоверениях обычно можно найти номер социального обеспечения. Без такого номера ей не открыть счет в банке, не получить водительские права, не снять квартиру, не получить ни телефон, ни работу.

Ей повезло. Мария Джозеф, сорока лет, из Глендэйла, скончалась пять дней назад. На удостоверении значился ее номер социального обеспечения. Лори аккуратно переписала его. Неспешной походкой вышла из отдела. Никто не обернулся ей вслед. Ничье внимание не привлекла невзрачная женщина с черными, коротко остриженными волосами, из-за которых она казалась особенно некрасивой и мужеподобной, как и из-за очков в тяжелой, громоздкой оправе. Темный костюм выглядел дешевым и неряшливым.

Лори преобразилась полностью. Не осталось и следа от привлекательной калифорнийской блондинки, какой она была несколько недель назад. С дрожью удовольствия Лори миновала полицейское управление, зная, что она та самая женщина, которую разыскивает полиция всего штата. Прошла мимо дежурных полицейских, даже не взглянувших на нее.

Вот так-то, умники! Она умнее их всех. Кроме, пожалуй, этого Эла Жиро и его красотки профессорши.

Марла, в своем «адвокатско-профессорском» виде – черный костюм, белая шелковая блуза, туфли на среднем каблуке, – вошла в здание Городского управления. Она договорилась о встрече с одним из чиновников, чтобы порекомендовать на работу своего студента. Именно сейчас Марла меньше всего думала о Жиро, о своей второй работе в качестве ассистента частного детектива или о Лори Мартин.

Поднимаясь по лестнице, Марла целиком сосредоточилась на том, что будет говорить о своем самом способном студенте, перед которым – она в этом не сомневалась – открывалось большое будущее юриста-криминалиста. Склад ума у него для этого самый подходящий – острый, цепкий, не упускающий ни одной мелочи, видящий далеко вперед и прекрасно формулирующий то, что видит. Он способен стать как первоклассным защитником, так и прокурором, смертельной стрелой разящим преступника. Лично ей он не слишком нравился, но Марла знала, что специалист он первоклассный.

Она прошла мимо черноволосой женщины, почти не обратив на нее внимания… если бы что-то в ней не показалось Марле смутно знакомым. Автоматически обернулась. Лори повернулась в тот же самый момент. Взгляды их встретились. Глаза Лори горели огнем за стеклами очков в темной оправе. Через мгновение она резко отвернулась и смешалась с толпой.

Марла приложила руку к бешено бьющемуся сердцу. Да нет, ей померещилось. Похоже, она сходит с ума… воображает бог знает что… Усилием воли Марла взяла себя в руки, стряхнула наваждение. Глаза убийцы просто запечатлелись у нее в мозгу, вот и все. А эта бедная женщина, наверное, до сих пор не может понять, с чего это Марла так уставилась на нее.

Жаль, что она с ней тогда не разделалась! Стив явился раньше, чем предполагалось. Жаль, что она не прикончила Вики! Вот эта самая Марла помешала. Лори тогда так хорошо все спланировала, а из-за этой Марлы все спуталось. Лори этого терпеть не могла. По опыту она знала, что такая путаница ничего, кроме неприятностей, не приносит. Взять хоть Джимми. Она не сомневалась, что в один прекрасный день Джимми явится по ее душу, и тем не менее, когда это случилось, он застал Лори врасплох.

Глава 32

Первый, самый сильный, шок потряс Лори десять лет назад, когда она стояла у обгоревшего трейлера и думала о Джимми, горящем там, внутри. Наверное, он сейчас похож на свое любимое блюдо – утку по-китайски. Она не выдержала и громко рассмеялась. В этот момент залаял Клайд. Лори обернулась и встретилась глазами с Джимми. Господи, как она тогда испугалась! Ее будто током пронзило, Сначала мелькнула мысль: а кто же, черт побери, горит там, в трейлере?.. Вторая мысль – теперь Джимми знает, что она пыталась убить его.

Раздался душераздирающий крик, выражавший такую адскую муку, от которой кровь застыла у нее в жилах.

Лори увидела на пороге трейлера горящего человека. Одежда, волосы, кожа – все было охвачено огнем. С пронзительными воплями он протягивал к ней горящие руки. Ее любовник… Наверное, зашел повидать ее – дверь трейлера никогда не запиралась; не застав Лори, должно быть, выпил и заснул. Жаль, подумала она тогда, но что поделать?

Лори снова обернулась к Джимми, но тот уже исчез в ночи при первых звуках пожарных машин и полицейской сирены. Она почувствовала боль в руках. Обожгла, когда поджигала трейлер и взорвался бак с пропаном.

Любовник ее обгоревшей кучей лежал у горящих ступеней. Быстро сообразив, что делать, Лори подбежала к нему. Так и застал ее шериф – на коленях, с обоженными руками. «Джимми, Джимми…» – безутешно выкрикивала она. Подняла на шерифа глаза, полные слез. Он помог ей подняться, накинул на плечи простыню, повел к врачам. «Я пыталась помочь… Пыталась спасти мужа… – повторяла Лори слабым голосом, протягивая к ним обожженные руки. – Очень горячо… больно… я не могла». Рыдающую, ее посадили в машину «скорой помощи». Маленькая черная собачка прыгнула вслед за Лори. Ее хотели прогнать, но Лори исступленно прижала собаку к себе. «Клайд поедет со мной! – заорала она совсем другим голосом, непохожим на прежний, и тут заметила изумление в глазах врачей. – Он единственное, что у меня осталось», – проговорила она со слезами, полным отчаяния шепотом и зарылась лицом в собачью шерсть. Ей позволили оставить собаку.

Похоже, Лори оказала тогда Джимми услугу. Его собирались привлечь к суду за изнасилование местной девушки, по собственному обвинению той. Врачи сказали, что руки слишком обгорели, отпечатки пальцев проверить невозможно, но Жена подтверждает, что это Джимми Виктор. Теперь он официально числился погибшим, и обвинение в изнасиловании потеряло смысл. Сам же Джимми исчез без следа.

Однако Лори хорошо знала его. Злобный, мстительный. Он, конечно, еще объявится. Чтобы убить ее.

Вот тогда-то Лори и пришла в голову мысль полностью изменить личность. Сменить документы, внешность, все-все. Начать жизнь сначала, где-нибудь в другом месте, за тысячу миль отсюда.

Уже во время похорон, стоя у могилы вместе с несколькими дружками Джимми, Лори планировала дальнейшие шаги. Она должна начать новую жизнь, стать совсем другой женщиной, возможно, с новым – богатым – мужем. Лучше, пожалуй, какой-нибудь старик – с ними меньше хлопот, чем с молодым жеребцом. Но прежде всего надо выбраться отсюда.

Она взяла с собой лишь несколько новых вещей, купленных на деньги, полученные по страховке. И конечно, Клайда. На следующее утро Лори уже катила по дороге в том самом «бьюике», распевая за рулем, время от времени останавливаясь, чтобы погладить Клайда, который с обожанием смотрел на нее. Нет, собаки – это хорошо. С ними никаких проблем, не то что с людьми. Лори все глаза выплакала, когда умер ее первый терьер, и не проронила ни слезинки, когда погибли мать и отец.

Но это уже другая история.

Глава 33

Как она ненавидела все это! Детство и юность Бонни Хойт, то, что ей выпало на долю жить в этом маленьком, грубо сколоченном доме, который прогрызали термиты, опаляло яркое, безжалостное солнце Флориды, от которого не мог защитить кондиционер, купленный на распродаже за полцены, и вентиляторы у самого потолка, установленные отцом. Вечерами Бонни лежала на кровати голая, обливаясь потом, смотрела маленький черно-белый телевизор, включенный на полную мощность, чтобы позлить родителей. Она проклинала их за то, что они небогаты, за то, что живут в этой дыре. Ее первый Клайд лежал рядом, бессильно распростершись на полу, мокрый, как тряпичная кукла. В такую жару Бонни даже красную ленточку ему не надевала.

Она, конечно, видела фильм «Бонни и Клайд». Преисполнившись восхищения и зависти к прекрасной и порочной, ни перед чем не останавливающейся Бонни, она переименовала своего первого терьера в Клайда и повязала ему на шею красную ленточку. Бонни воображала его своим сообщником. Она представляла себе, как они вместе грабили банки и натягивали нос сотрудникам ФБР. Ее дикие, необузданные фантазии совершенно не вязались с той смиренной Бонни, которой она прикидывалась, когда ее водили по воскресеньям в баптистскую церковь Эбенезера. Родители Бонни не пропускали ни одной церковной службы. Самой же Бонни казалось, что религию насильно заталкивают в нее с самого раннего детства. Ей это осточертело. Она уже узнала о Боге и о его деяниях все, что нужно. Но мысли о сатане почему-то всегда были приятнее Бонни. По крайней мере с ним веселее.

Поворотным моментом ее юности явилось одно событие, о котором она никому не рассказывала, даже Джимми.

Они сидели в школе за ленчем вместе с Дженнифер Вандерховен, голубоглазой блондинкой с толстой косой до талии. Дженнифер всегда хорошо одевалась. Бонни ненавидела Дженнифер – мягкую, податливую и бестолковую.

Однако Дженнифер беспрекословно подчинялась сильной и непреклонной Бонни, и та безжалостно этим пользовалась.

Стояла зима. На этой неделе в школе начали топить. Истопник как раз трудился над большой железной печью.

– Пойдем посмотрим печь, – небрежно предложила Бонни.

Ее с детства привлекал огонь. Дженнифер колебалась, боялась испачкаться. Но Бонни взяла ее под руку и повлекла в котельную. Она знала, что сейчас истопника там нет – у него тоже перерыв на ленч.

В котельной было жарко, пыльно и дымно. Бонни взяла большие железные щипцы, открыла дверцы печи. Оттуда вырвался страшный жар. Огонь еще не разгорелся. Бонни охватило странное возбуждение. Она стала уговаривать Дженнифер подойти поближе, чтобы почувствовать тепло. Когда же та нехотя приблизилась, Бонни втолкнула ее в печь, захлопнула дверцу и убежала.

Десять минут спустя, когда утихло бешеное биение сердца, она, прохаживаясь по школьному двору, расспрашивала, не видел ли кто-нибудь Дженнифер. После полудня, когда Дженнифер не вернулась в класс, все забеспокоились, начали искать ее. Потом вызвали полицию. Повсюду сновали детективы. В конце концов обгоревшие останки Дженнифер обнаружили в печи. Истопника-негра арестовали по обвинению в убийстве.

На суде Бонни выступала в качестве свидетеля, наслаждаясь каждой минутой допроса. Сказала, что они вместе сидели за ленчем, потом отправились погулять, потом она оставила Дженнифер на минутку и пошла в туалет. Больше она Дженнифер не видела. Тут Бонни разразилась громкими рыданиями. Ее увели из зала под сочувствующими взглядами присутствующих.

Истопника признали виновным и приговорили к смертной казни. Через пять лет, после того как все апелляции были отклонены, его казнили на электрическом стуле.

Бонни следила за новостями по своему черно-белому телевизору. Когда суд признал истопника виновным, она громко расхохоталась. Господи, какие все дураки! Полиция не видит дальше своего носа. Верят только тому, что очевидно. Это и стало ее жизненной философией. Отсюда – искусно подготовленное исчезновение Лори Мартин и обвинение Стива Малларда в ее убийстве.

Бонни никогда не считала себя злодейкой. Мысль о том, что она убила Дженнифер, давала ей ощущение собственного могущества, уверенности в себе, превосходства над другими. Она сильнее всех. Совершая убийство, Бонни испытывала почти сексуальное наслаждение, ощущала свою огромную власть над другими. Бонни сказала своим дуракам родителям в семнадцать лет, что никому не собирается подчиняться, когда уезжала из дома в Панама-Сити к Джимми Виктору. И добавила: «Вам не удастся удержать меня здесь».

Глава 34

Джимми разительно отличался от мальчиков-подростков, которых Бонни знала до этого. Более зрелый, сексуальный, он умел обращаться с женщинами. Он казался Бонни неотразимым. К своему величайшему сожалению, она очень скоро обнаружила, что так же думают и многие другие женщины.

Отец пытался остановить ее. Бонни предвидела это и заранее разработала план. Она нуждалась в деньгах – у Джимми их не было, – и к тому же Бонни хотела избавиться от родителей. Она уже придумала, что делать с тормозами. Авария получилась классная, во всех газетах об этом писали, печатали фотографии. Машина перелетела за среднюю линию и несколько раз перевернулась в воздухе. Разбилась вдребезги, расплющилась, так же как и мать с отцом.

На похороны пришла толпа народа – весь приход баптистской церкви, все соседи и друзья, которые знали родителей всю жизнь. Бонни кожей ощущала их враждебность, их гнев. Однако с этим она легко справилась. Забрала свое скромное наследство – дом, который тут же продала, плюс несколько тысяч долларов из банка.

Они с Джимми поехали на две недели на Багамы, накупили себе новой одежды, играли в казино, отлично проводили время. В Гейнсвилл Бонни больше не вернулась.

Джимми снял для них трейлер неподалеку от базы, однако он редко там бывал. Всегда ссылался на то, что он на вахте или на дежурстве, говорил, будто у него много работы. Они жили не в трейлерном парке, а сами по себе, на небольшой площадке в лесу, недалеко от дороги.

Бонни это не нравилось. Ей было одиноко, даже с Клайдом. Она скучала. Часто выезжала на «бьюике» на местный рынок, всегда с маленькой черной собачкой с красной ленточкой на шее. Люди останавливались, чтобы поздороваться, переброситься парой слов, но друзей у Бонни не было, кроме Джимми. А Джимми оказался не очень хорошим мужем.

В один прекрасный день она узнала правду. Остановилась в гриль-баре в Пенсаколе и разговорилась с женщиной примерно ее возраста по имени Верена Нобл.

– Я знаю всех в округе, а вас почему-то вижу в первый раз. Как так? – спросила Верена, подавая ей охлажденное пиво.

– Я здесь недавно живу.

Бонни настороженно разглядывала привлекательную сексуальную молодую женщину с великолепным телом, в тесно облегающем черном платье с глубоким вырезом.

– Вы знакомы с парнем по имени Джимми Виктор? – спросила Бонни после обмена любезностями.

Верена закатила глаза.

– Еще бы! Он приходит сюда почти каждый вечер – и каждую неделю с другой. Да, уж этот парень женщин любит!

Глаза Бонни широко раскрылись, дыхание с шипением вырвалось из груди.

– Эй, я что-нибудь не то сказала? – встревожилась Верена. – Он что, твой парень?

Бонни не слышала ее. Вышла из бара, купила себе такое же черное платье, с таким же глубоким вырезом, и отправилась на танцы. Ночь провела с парнем, которого сама выбрала, и обнаружила, что ей это понравилось. Как и во всем в жизни – едва узнаешь что к чему, сразу становится легче. После этого Бонни легко находила и меняла любовников. Мужчины все одинаковы, им только подавай. Гоняются за ней, как кобели в запале за сучками.

Сейчас, сидя в поезде, направлявшемся в Сан-Франциско, Бонни сама рассмеялась этому сравнению. Ее любовник очень напоминал кобеля в запале. Так он и погиб.

После похорон «Джимми» она погнала «бьюик» на запад, подальше от Флориды, пока хватило бензина. Добралась до небольшого городка где-то в Южной Каролине, остановилась у аптеки – купила краску для волос медного цвета, потом у «Макдоналдса» купила «биг-мак» для себя и еще один небольшой – для Клайда. Они ели, сидя на переднем сиденье машины. Потом направились в мотель. На следующее утро Бонни явилась миру преображенной – медно-рыжей – и продолжила путь на запад, без всякой цели, и тем не менее подсознательно держа курс на Калифорнию.

Глава 35

В Фэлкон-Сити, в Техасе, в дамской комнате местного кафе, Бонни наткнулась на женскую сумочку и обнаружила в ней карточку социального обеспечения. Она подавила искушение прикарманить семьдесят долларов, лежавшие в сумочке. Городок небольшой – рискованно. Вместо этого Бонни выписала номер карточки социального обеспечения, который мог пригодиться позднее, и отдала сумочку владелице.

Она продала «бьюик», потому что Джимми мог выследить ее по машине, после чего сделала очень мудрый ход: вступила в члены местного церковного прихода, где быстро выделила среди прочих прихожан людей состоятельных. Бонни немало позабавило открытие, что легче всего подцепить мужчину с деньгами именно в церкви. Господь Бог обеспечил ей легкую добычу. Однако она не сомневалась в том, что сатана тоже нашел бы все это забавным.

Босса Хармона возили в инвалидном кресле-каталке. Однако его не зря называли Боссом. В свое время он основал дилерскую фирму по продаже автомобилей, ту самую, куда она продала свой «бьюик». Дело сразу пошло очень успешно. Сейчас им руководил его сын.

Бонни нашла работу официантки в местном кафе, где торговали стейками. Босс Хармон оказывал кафе регулярную финансовую поддержку. Бонни, на высоких каблуках, в облегающем черном платье, как у Верены, пользовалась успехом. Регулярно посещала церковные собрания и воскресные службы, где выглядела гораздо скромнее. Постепенно, используя всевозможные уловки и ухищрения, она втерлась в доверие к Боссу Хармону. Бонни шумно восхищалась им, разговаривала с ним, любовно поглаживала его морщинистую руку и редкие седые волосы, зажигала для него сигарету и никогда не жаловалась на его ужасный кашель в отличие от сына и снохи. Даже промокала ему рот салфеткой за ужином, когда у Босса отвратительно текли слюни.

Он смиренно признался, что не может жить без нее. На что она, смеясь, ответила, что в таком случае им лучше пожениться, иначе ей вскоре придется снова отправиться в дорогу.

Через три недели после этого разговора они поженились. На венчании Бонни была в белом шелковом платье и белых туфлях на высоких каблуках-гвоздиках, купленных в дорогом магазине в Сан-Антонио. Она всю жизнь мечтала о белом подвенечном наряде. Под белой фатой ее рыжие волосы казались еще ярче. В руке Бонни держала букет медно-красных роз, почти такого же цвета, как волосы. Да, это был ее день, несмотря на отсутствие гостей, несмотря на то что жениха в старомодном смокинге, мешком висевшем на его исхудавшем старческом теле, вез в инвалидной коляске слуга Фрэнки Варгас – вскоре после медового месяца Бонни уволила его.

Медовый месяц… Господи, какой это был фарс! Они с Боссом и Фрэнки Варгасом жили в Новом Орлеане на масленицу в отеле «Виндзор-Корт». Босс желал одного: сидеть в своем роскошном номере и смотреть телевизор. Бонни могла бы прожить там всю жизнь, во всей этой роскоши, с этими «Доброе утро, мадам», «Чем могу служить, мадам?» Она обожала роскошь. Целыми днями ходила по магазинам, тратила деньги Босса на новые туалеты. Вечерами же, накормив старика его протертой пищей – стейки он теперь не мог себе позволить, – она ублажала его языком и руками. На большее он был не способен, и Бонни тоже. Временами ей казалось, что ее сейчас вырвет всеми съеденными деликатесами. Но по крайней мере и Босс тоже получал какое-то удовольствие. Не ее вина, что он так ни разу и не смог кончить. Видит Бог, она старалась.

Потом Фрэнки мыл старика и укладывал спать. А после этого они отправлялись в город. И уж там пускались во все тяжкие. Город раскалялся докрасна, как ее волосы, любил шутить Фрэнки. И очень смеялся, когда однажды, в постели, узнал, что на самом деле она вовсе не рыжеволосая. Конечно, потом его пришлось уволить. Сплетни ей совсем ни к чему. И так достаточно хлопот с Лореттой и Бо. Не стоило давать лишний повод для разговоров. Поэтому Бонни объявила, что теперь сама будет заботиться о муже.

– Ведь именно этого ждет Господь от хорошей жены, – торжественно заявила Бонни пастору на утренней воскресной службе.

Работу официантки она тем не менее не бросила.

– Вы не можете сказать, что я вышла за него из-за денег, – говорила она Бо и Лоретте.

Правда же заключалась в том, что Бонни собиралась использовать работу в качестве алиби. Ну а пока у нее появилось новое имя, новые документы. Она спаслась от Джимми. Теперь ему ни за что не найти ее.

Бросить горящую сигарету в постель Босса, когда он крепко спал, оказалось проще простого. После этого Бонни немедленно поехала в ресторан на его старом «кадиллаке», с его именем на номерном знаке.

Она нервно расхаживала по залу, как растревоженная кошка. Только бы все обошлось. Только бы ее план сработал как надо. Жаль, что не удалось задержаться, посмотреть, все ли прошло как задумано. Бонни налила себе кофе, такого горячего, что обожгла горло. Но это даже обрадовало ее. Ожог будто снял онемение в груди, в желудке, в самом сердце. От ожидания все жизненно важные органы Бонни словно замерли. Нет ничего хуже, чем ждать.

На похороны Босса она надела черную вуаль и положила на гроб букет медно-красных роз. После церемонии с печальной улыбкой обратилась к семейному адвокату, ведавшему всеми делами поместья:

– Все кончено, кроме разговоров и шума.

Бонни имела в виду гневные обвинения в убийстве, которые высказывали в городе сын и сноха Босса. Они опротестовали завещание, по которому Бонни отходила половина всех денег Босса Хармона, а также его дом. В завещании говорилось, что Бонни может жить в этом доме до конца жизни, если захочет. Если же нет, дом должен достаться сыну. Бонни ожидала большего. Она же выполнила свой долг перед этим грязным стариком. Он мог бы и получше позаботиться о ней.

А потом эта стерва Лоретта напустила на нее юристов. Они угрожали расследовать Есе обстоятельства смерти Босса, а заодно и ее, Бонни, прошлое. Похоронив еще одного «мужа», погибшего при пожаре, как гласила официальная версия, Бонни не могла этого допустить. Они одержали верх. Она взяла предложенные двести тысяч и «кадиллак» и исчезла из города.

Упаковав чемоданы, сложив их в «кадиллак» вместе с ценными вещичками, которые удалось скрыть от орлиных глаз Лоретты, Бонни позвала Клайда. Скорее в машину, малыш, пора ехать. Никакого ответа. Она пронзительно свистнула. Ничего… Обычно он мчался на свист сломя голову… Бонни пошла искать. Сначала в доме, потом в саду, потом у пруда. Охваченная дурными предчувствиями, побежала по подъездной дорожке, выложенной гравием… и увидела его в конце аллеи, у самых ворот. Клайд лежал так тихо и неподвижно, что она сразу поняла – он мертв. Бонни опустилась на колени и долго смотрела на его окровавленное тельце. Потом закричала, пронзительно, страшно, как грешник в аду. Крики сами собой вырывались из горла.

Рыдая, Бонни подняла его, завернула в свой кашемировый свитер стоимостью в пятьсот долларов и уложила на заднее сиденье машины. Она рыдала и рыдала и никак не могла остановиться. Проклинала Бо. Бонни знала, что это его рук дело. Так он поквитался с ней.

Как безумная, помчалась к нему, готовая убить и Бо, и его жену.

– Око за око, – ласково ответил Бо в ответ на ее отчаянные крики.

Однако, увидев горящие ненавистью глаза Бонни, невольно отступил. Заметив его страх, Бонни едва не поддалась искушению убить Бо тут же, на месте. Но тогда она все потеряет и, значит, Бо в конце концов опять возьмет верх.

Так, с двумястами тысячами в кармане, блондинкой, с новым гардеробом и карточкой социального обеспечения на имя Лори Мартин, она объявилась в Калифорнии совершенно новой личностью. Она не могла позволить себе оставаться Бонни Хармон, когда пробьет час для очередной жертвы.

Глава 36

Первым делом она купила себе квартиру. Все новенькое, чистое, сверкающее. Обставила ее мебелью тропических расцветок Флориды, которыми восхищалась еще бедной провинциальной девочкой, рассматривая яркие журналы. Белые ковры, белые диваны, розовые шторы, розовые и бирюзовые паласы. И большой цветной телевизор. Дом ее мечты. Лори обожала свою квартиру.

«Кадиллак» она продала и взяла напрокат «лексус». Теперь Лори чувствовала себя по-настоящему счастливой. Привлекательная, изящная, загорелая – она ходила в салон для загара, – с длинными наманикюренными ногтями и блестящими волосами.

Обследовав местные церкви, Лори выбрала ту, в которой приход казался самым богатым. Она терпеть не могла одеваться как старомодная простушка, посещая церковь, однако понимала, что это в ее же интересах. Чтобы поднять настроение, Лори надевала под старомодные скромные платья облегающее сексуальное белье, как бы для того, чтобы не забывать о том, кто она на самом деле и что может предложить. На этот раз она своего не упустит. На этот раз отхватит куш покрупнее. Станет наконец миллионершей. А Джон Макииер поможет ей в этом.

Тем временем Лори раздобыла сертификат специалиста по недвижимости и нашла работу. Теперь она Лори Мартин, деловая женщина, со своим собственным домом, прекрасной машиной, шикарной одеждой. А Джон Макивер преданно смотрит ей в глаза и только что не ест у нее с рук.

Второе величайшее потрясение Лори испытала, когда объявился Джимми и разрушил все это.

Джимми Виктор жил на побережье, в Пасифик-Бич, в том районе, где обретались местные бичи и бомжи, каковым он к этому времени и стал. Много пил, много гулял, работать предпочитал как можно меньше. На Лори-Бонни он натолкнулся случайно и сразу понял, что из этого случая можно извлечь прибыль. Джимми сказал, что увидел ее фотографию в газете, в разделе «Дом». Вначале не обратил на нее внимания. Потом что-то в улыбке этой белокурой женщины пробудило смутные воспоминания. Он внимательно изучил ее лицо, каждую его черточку. Да, это точно Бонни. Довольная ухмылка расползлась по его лицу. Вот оно, его прибежище, по имени Лори Мартин.

Услышав его голос в телефонной трубке, Лори так и подскочила.

– Привет, Бонни. Еще помнишь меня?

Джимми услышал, как у нее перехватило дыхание, а затем она шумно вздохнула.

– Кто это? – спросила Лори дрогнувшим голосом. – Вы, наверное, перепутали номер.

– Может, мне прийти и проверить?

После недолгого молчания она пришла в себя.

– Встретимся сегодня в восемь вечера на парковочной площадке супермаркета «Вонз», на Норт-Шор-драйв. – Лори объяснила ему, как проехать к супермаркету. – Какая у тебя машина?

– Старый «виннебаго», с оранжевой полосой. Ты его не пропустишь.

Лори действительно сразу заметила его, как бельмо на глазу среди дорогих «мерседесов» и «фордов». Направилась к нему, задыхаясь от ярости.

Джимми открыл дверцу приглашающим жестом.

– А ты похорошела, Бонни. Быть блондинкой тебе идет.

– Прекрати. Говори, что тебе нужно.

Она знала, чего от него можно ждать. В сумочке у нее лежал «смит-вессон» сорокового калибра. Лори очень хотелось разделаться с ним здесь же, сейчас… но она понимала, что это невозможно. Однако Лори понимала и то, что Джимми может выкинуть все что угодно, поэтому и приготовилась.

– А как ты думаешь, что мне нужно от женщины, которая пыталась меня убить, но убила вместо этого своего любовника и похоронила его в моей могиле? – В голосе Джимми зазвучала сталь, хорошо знакомая ей по воспоминаниям.

Она задала заранее заготовленный вопрос:

– Сколько?

– Начнем, пожалуй, с пятидесяти тысяч.

– Ты что, рехнулся! Где я возьму такие деньги?

– Ах так… Поиграть захотела? Хорошо, тогда сто тысяч. – Он зловеще усмехнулся. – Соглашайся – или как хочешь, дело твое.

Джимми не стал объяснять, что будет, если Лори не согласится. Внутри у нее все сжалось от ярости. Однако усилием воли она заставила себя говорить спокойно.

– Ты сволочь, Джимми. Всегда таким был. Я не смогу сразу достать такую сумму. Мы сделаем так: я достану сколько удастся и дам их тебе завтра. Считай, что это первая выплата. Чтобы собрать остальное, мне придется кое-что продать… вещи, ценные бумаги, украшения. Это меня разорит, так что не вздумай когда-нибудь еще приходить ко мне за деньгами.

Джимми только рассмеялся в ответ. Шантаж – неиссякаемая кормушка, они оба это прекрасно знали. Бонни вышла из машины.

– Встретимся завтра, в четыре часа, в Лагуна-Нигель, на Чиело-драйв, 1203. Найдешь по карте. Я буду тебя там ждать.

Она действительно ждала его там, с пистолетом в руке. Оставила себе полтора часа на то, чтобы разделаться с Джимми и смыться до приезда Стива. Подставила Стива по первому классу. Полиция сразу решит, что он убил ее. Лори придется снова все менять – имя, внешность. Как ей этого не хотелось! Как не хотелось терять свою дорогую квартиру! Но она знала, что когда-нибудь, может, через недели, может, через месяцы, может, через годы, тело Джимми найдут, опознают по анализу ДНК, пойдут по следу, раскрутят всю ниточку и дойдут до нее. Этого Лори допустить не могла.

Она застрелила Джимми на заднем сиденье машины, когда он пересчитывал пятьдесят тысяч, которые до этого Лори хранила в морозилке. Джимми удивленно взглянул на пятно крови, расползшееся по его груди. Поднял глаза на Лори.

– Сука!..

Она положила деньги в сумочку вместе с пистолетом, завернула тело в простыню и скинула на пол машины, чтобы никто не мог увидеть его. Потом взяла «лексус» на прицеп и поехала к отдаленному каньону.

Труднее всего оказалось избавиться от трупа. Надев черный трикотажный костюм и ботинки, Лори обвязала тело веревкой и подтащила к краю оврага. Она не знала, как далеко оно покатится, если просто столкнуть его вниз, поэтому потащила дальше на веревке, по камням и скалам, спотыкаясь, оступаясь, чертыхаясь на каждом шагу, пока, наконец, не подошла к уступу с крутым обрывом. Постояла минуту, переводя дыхание, поставила тело на откос и с силой столкнула вниз. Джимми Виктор покатился с обрыва, подскакивая на каждом выступе и, наконец, исчез в глубоком овраге. Все, теперь она от него окончательно избавилась.

Обратный путь наверх отнял у нее последние силы. Однако Лори решила не оставлять машину поблизости от тела, поэтому проехала еще несколько миль по петляющим горным дорогам, потом сняла прицеп и установила «лексус» так, как ей хотелось, – дверцы распахнуты, ключ в зажигании. Вытерла кровь с сиденья, как смогла, однако пятна остались, и это тревожило Лори. Оставалось только надеяться, что полиция сразу поверит, будто это ее кровь. Но сейчас изобрели такие методы, что ни в чем нельзя быть уверенной…

Лори вывела автоприцеп обратно на шоссе и направилась в Сан-Франциско. Оставила машину на улице, в каком-то захудалом грязном районе, с ключами в зажигании. Она не сомневалась в том, что машину очень скоро уведут.

Глава 37

Лори Мартин снова вернулась к дешевым мотелям. Она уже успела забыть, что они собой представляют, их запах – освежителей воздуха, смешанных с запахом человеческого пота и протухшей еды, их тощие матрасы и скользкие синтетические простыни, их неприглядные темные ванные комнаты. Лори еще больше возненавидела Джимми за то, что он снова обрек ее на все это.

Она выкрасила волосы в черный цвет. Стоя перед зеркалом в этой убогой ванной комнате, со слезами состригала длинные пряди. Только посмотреть, во что она превратилась… Горькие соленые слезы текли по щекам. Такая безобразная, что и взглянуть не хочется. А ведь была такая изящная, привлекательная, пользовалась таким успехом. Лори уже почти всего добилась…

Ожидание ареста Стива Малларда казалось бесконечным. Она не понимала, в чем там дело. От постоянной тревоги даже похудела. От волнения желудок отказывался принимать нормальную пищу, зато бутылка текилы проскакивала легко, в сопровождении картофельных чипсов и крендельков, перед экраном телевизора. Так же, как Вики Маллард, Лори переключала каналы в поисках последних новостей.

Расследованием дела занимались Эл Жиро и его красотка. Лори видела их на экране телевизора, читала о них в газетах. Этот Жиро слишком умен. Лори начала нервничать по-настоящему, начала терять сбою обычную уверенность в том, что она умнее и могущественнее всех. Тогда-то ей и пришла в голову мысль убить Вики Маллард и еще раз подставить Стива. Полиции придется арестовать его, и уж тогда им не останется ничего другого, как признать, что он убил и Лори Мартин. Охваченная отчаянием, она решила, что это ее последний шанс.

Лори тщательно все спланировала, достала себе поддельные водительские права. Это оказалось так легко, что она даже удивилась, зачем же остальные прилагают столько усилий, чтобы получить настоящие. Купив сильно подержанную «акуру» выпуска 1989 года, она поехала в Эрроухед. Под видом туристки, сидя в трейлере недалеко от коттеджа Маллардов, дождалась, пока Стив уехал на машине в деревню. Он даже не потрудился запереть за собой дверь – здесь многие оставляли двери открытыми. Ну а найти в ящике на кухне подходящий кухонный нож, недлинный и достаточно острый, оказалось вообще пустячным делом.

Стив вернулся, когда Лори проехала, наверное, полпути до Лос-Анджелеса. Она тщательно выверила время, чтобы позвонить ему в нужный момент. Изменила голос под мужской. И он помчался домой в ту же минуту. А уж полицейские прибудут вовремя, об этом Лори позаботится.

С Вики все оказалось проще простого. Лори даже насладилась этим от души. Насладилась ужасом в ее глазах, хрипом и булькающими звуками в тот момент, когда она выдавливала жизнь из ее горла, запахом ее крови.

Но тут, в самый разгар этого процесса, появилась Марла. Все равно что прервать секс в момент экстаза. Лори до сих пор помнила, как разъярилась тогда. До безумия. И как эта стерва пыталась с ней бороться, пока она не прикончила ее – так ей по крайней мере казалось – с помощью винной бутылки.

В этот момент открылась входная дверь. Лори выскочила в одно мгновение под покровом темноты и рванула на север, стараясь вместе с тем не гнать слишком быстро, чтобы ее не остановили за превышение скорости.

Прежняя уверенность в своем могуществе вернулась к Лори в тот же вечер, когда она увидела последние новости по телевизору. Стива Малларда арестовали за покушение на убийство жены и по подозрению в убийстве Лори Мартин.

Она снова одержала победу.

Глава 38

Эл и Марла сидели за отдельным столиком у окна в ресторане «Джеймс-Бич», в Венеции, но не итальянской, а калифорнийской. Хотя Марла предпочла бы сейчас оказаться в Италии. Заодно избавиться от бесконечной неразрешимой головоломки по имени Лори Мартин. Она приветственно махнула рукой бармену Джону Генри, и тот, не спрашивая, прислал ей мартини с водкой, как обычно. Она часто здесь бывала, ее здесь хорошо знали.

– Что, я и в самом деле так постоянна в своих привычках? – неожиданно спросила она Эла. – Раньше я всегда подхватывала все новое первой, еще до того, как оно входило в моду, а теперь посмотрите, что делается… Они знают, что я пью, что я ем и, может быть даже, как я буду одета в очередной раз.

– Ну нет. – Эл внимательно разглядывал Марлу. – Они просто подумают, что ты явилась в нижнем белье.

Он сам именно так и подумал бы о ее сегодняшнем новом наряде. Длинное, по щиколотку, плотно облегающее шелковое платье цвета морской волны, отделанное тканью бледно-зеленого цвета, и серебристые туфли без задников на высокой платформе. Марла сообщила, что они стоят целое состояние. В ушах длинные старинные серьги с зелеными камнями. Элу оставалось лишь надеяться, что это не изумруды: они, наверное, стоят больше, чем он зарабатывает за год. На пальце массивное кольцо с таким же камнем, на руке огромные стальные часы, которые пришлись бы кстати какому-нибудь рабочему-железнодорожнику. Ногти покрыты зеленым лаком.

Марла тяжело вздохнула в ответ на его слова.

– Что ты понимаешь, мистер Великий Модник! Окинув презрительным взглядом его белую майку и брюки цвета хаки, она не сдержала улыбку. Он чертовски хорошо смотрится… Худощавый, стройный, жутко сексуальный. Так бы и съела целиком, с величайшим удовольствием.

– В таком виде только ты один можешь выглядеть сексуально, – великодушно признала она.

Эл ухмыльнулся, насмешливо приподняв левую бровь.

– Ты что, не видела последнюю рекламу «Гэп»? Полно парней выглядят так же сексуально в такой же одежде.

Марла сделала глоток мартини.

– Кажется, пора познакомить тебя с Армани.

– Ты меня уже знакомила. Помнишь, купила мне ту рубашку?

– Помню, только я ни разу не видела, чтобы ты носил ее.

Эл рассмеялся. Потянулся к ней через стол, взял ее руку.

– Даю торжественное обещание, – он прижал руку к сердцу, – когда-нибудь я обязательно надену рубашку, которую ты мне купила.

«Когда-нибудь» Марлу не удовлетворило. Она крепко сжала его руку, чтобы Эл не мог вырваться.

– Когда? Назови день, чтобы я успела продумать и свой туалет.

– Хорошо. В тот день, когда мы поймаем Лори Мартин. Что скажешь?

– Прекрасно. Чудесно. Здорово. Надеюсь, это случится скоро.

Марла задумчиво смотрела в бокал с мартини. Пряди золотистых волос упали на лицо, почти скрыв его от Эла, однако он что-то почувствовал.

– В чем дело, радость моя? Я вижу, тебя что-то тревожит.

Она пожала плечами.

– Да нет, ничего… Просто сегодня утром я видела женщину, которая напомнила мне…

Голос ее замер. Она внимательно изучала маслину в своем мартини. Эл не на шутку встревожился. Марла никогда так себя не ведет.

– Кого ты видела?

– Одну женщину. Она спускалась по лестнице в Городском управлении.

Марла вздрогнула, вспомнив выражение глаз той женщины.

Подошел официант. Они сделали заказ – порцию салата на двоих, окуня специального приготовления для Марлы, стейк по-нью-йоркски с жареным картофелем для Эла.

– Так что же тебя поразило в той женщине?

– Ее глаза напомнили мне тот вечер…

– В доме Вики?

Она кивнула, склонилась к бокалу с мартини. Волосы снова упали на лицо, но Эл чувствовал, что она расстроена.

– Что насчет ее глаз? Ты же знаешь, радость моя, это не могла быть Лори Мартин.

– Вряд ли, тем более в такой близости от полицейского управления. Нет, конечно, это была не она. Та женщина черноволосая, худая, вся какая-то неуклюжая… Но что-то заставило меня обернуться ей вслед. И знаешь, она тоже обернулась, в тот же самый момент. Может, почувствовала мой взгляд. Ну, ведь иногда чувствуешь, что за тобой следят…

– И как же она на тебя посмотрела? Марла задумалась.

– Я уже видела этот взгляд. Как будто она хочет убить меня.

Эл присвистнул. Снова взял ее руку.

– Послушай, радость моя, ты должна через это перешагнуть. Я знаю, ты пережила страшную травму. Может, мне следовало подумать об этом раньше, но сейчас, по-моему, тебе надо показаться специалисту… психиатру… ну, ты знаешь, что я имею в виду.

Марла взглянула ему в глаза.

– Мне это не померещилось. Та женщина меня ненавидела. Я кожей чувствовала ее ненависть. Мне не нужен психиатр, Жиро.

– В таком случае кто она, к черту, такая и с какой стати ей ненавидеть тебя?

Марла пожала плечами. Подошел официант с салатом. Она поблагодарила его.

– Скорее всего какая-нибудь ненормальная. Мне просто не повезло, что пришлось дважды натолкнуться на такой взгляд.

– Больше этого не произойдет, я тебе обещаю.

Она ответила нервной улыбкой. Эл никогда не видел ее такой. Марла, его золотая девочка, суперженщина, властная, взрывная, всегда готовая настоять на своем, сегодня на себя не похожа, и все из-за того, что какая-то ненормальная не так на нее посмотрела на лестнице в Городском управлении.

– Ладно, я постараюсь от этого избавиться, – решительно заявила она. – Только, Эл, давай поскорее найдем эту Лори Мартин. Мне не по себе от мысли, что она разгуливает на свободе и готовится к очередному удару.

– В одном я совершенно уверен: она больше не нападет ни на тебя, ни на Вики. Она уже подставила Стива. Его засадили за это. Если теперь кто-то другой попытается напасть на тебя, это разрушит все ее планы. Нет, Марла, ты в безопасности. И кроме того, – Эл улыбнулся ей, – я больше никого к тебе близко не подпущу.

Она засмеялась.

– Даже женщину?

– Особенно женщину.

Марла оживилась. Слава Богу, подумал Жиро. Он уже было встревожился не на шутку: Марлу нелегко привести в уныние. Но теперь она, кажется, это преодолела. Они съели салат, насладились окунем и стейком. Марла даже съела половину жареного картофеля с его тарелки. Теперь они принялись за шоколадное суфле, которое подали в больших французских кофейных чашках. Вкус такой, что умереть можно. За суфле Марла снова вернулась к прежней теме.

– Когда ты собираешься рассказать Булворту то, что узнал о Лори Мартин? – неожиданно спросила она.

– Вообще-то я пока не собираюсь ничего ему рассказывать. А почему ты спрашиваешь?

– В конце концов, он ведет это дело. Тебе не кажется, что Булворт должен быть в курсе событий?

– Я работаю не на Булворта. Меня наняла Вики Маллард и ее адвокаты. Поэтому я не обязан отчитываться перед полицией. Пока.

Марла растерянно покачала головой.

– Но может, они быстрее нашли бы Лори Мартин, если бы знали все, что знаем мы.

– Ты забываешь, что это те самые полицейские, которые арестовали Стива по обвинению в покушении на убийство жены. Его застали у ее тела, а нож лежал рядом на полу. И ты лежала на полу без сознания. В полиции безоговорочно верят, что все это сделал Стив. А у нас есть только предположения, что Лори Мартин жива и что она и есть убийца. Теперь ты скажи мне, как нам доказать свои предположения полицейским. Я этого сделать не смогу.

– Да, наверное, ты прав.

Марла произнесла это нехотя. Эл понял, что она все еще боится и хочет, чтобы Лори поскорее оказалась за решеткой, ушла из ее ночных кошмаров.

– Пойдем, радость моя, я угощу тебя кофе дома. – Эл сделал знак официанту. – А потом уложу в постельку и спою колыбельную.

Эти слова наконец дошли до ее сознания.

– Спасибо, Жиро. Но только без колыбельной. Когда ты начинаешь петь, это похоже на крик борова под ножом мясника.

– А ты откуда знаешь, как кричит боров под ножом мясника?

Он тут же пожалел о своем вопросе.

Домой они вернулись уже после полуночи. Голливуд-Хиллз окутывал густой туман. В Калифорнии это еще называется «морским слоем». Когда Эл развернул «корвет» к своему дому, из-под колес выскочила маленькая черная собачка. Марла резко обернулась, глядя на собачку широко открытыми глазами. Эл сразу понял, о чем она подумала.

– Красной ленточки на шее у нее нет. Наверное, какая-нибудь приблудная, а может, соседская. Выбежала по своим делам, прежде чем улечься спать в свою теплую собачью корзинку.

Однако он чувствовал, что Марла снова всерьез испугалась, и это не на шутку встревожило его.

Глава 39

Детектив Булворт тоже не сидел сиднем на заднице, так он сказал Элу Жиро по телефону. И добавил еще кое-что.

– В отличие от тебя с твоей знаменитой ассистентшей-орлицей-законницей. Что-то я от вас ничего не слышал уже несколько недель. Тебе есть что мне рассказать или, может, ты уже закончил расследование?

– Точно так же, как и ты свое.

Жиро представил себе здоровяка Булворта сидящим на побитом исцарапанном письменном столе, в обществе По Пауэрс, с чашкой зловещего напитка, который он называет кофе. Наверное, ко всему можно привыкнуть, включая Пауэрс и плохой кофе.

– Ты хочешь сказать, что тебе нечего сообщить мне, Жиро?! Не верю.

– Смотря что ты хочешь узнать. Что Вики все еще в коме? Что Стив все еще в тюрьме, а Листер в отличие от тебя вовсю трудится, выстраивал защиту? Что вы так и не нашли труп Лори Мартин после нескольких недель поисков? Я полагаю, вы все еще ищете?

Эл задал этот вопрос, хотя слышал, что поиски прекращены.

– Ни следа не нашли, о чем ты знаешь не хуже меня, Жиро. Так что кончай свою болтовню и говори, что у тебя на уме. Я тебя насквозь вижу. Ты что-то скрываешь.

Эл сунул ручку в рот и представил себе, что это сигарета. Сделал вид, будто затягивается.

– И откуда же это тебе известно, приятель? Кроме того, что ты у нас такой умный полицейский, ты еще и психологом заделался?

– Да просто ты что-то подозрительно притих. Совсем не попадаешься мне на глаза. Если бы тебе нечего было скрывать, ты бы мне прохода не давал, выжимал бы из нас информацию.

– С какой стати, Булворт? Ты же засадил парня за решетку. Чего еще требовать?

– Дерьмо собачье! Уверен, ты от меня что-то скрываешь.

– Что за странные фантазии, детектив? Ты же мой друг – как я могу что-нибудь от тебя скрывать? Да нет, мы все в одной лодке. Пытаемся понять, кто убил Джимми Виктора и что стало с Лори Мартин. Как я догадываюсь, на тебе висит несколько нераскрытых преступлений, приятель, так что садись-ка ты лучше за свой письменный стол.

Эл не выдержал и рассмеялся, услышав, как Булворт раздраженно фыркнул и хлопнул трубку. Может, теперь он всерьез задумается. Булворт – человек совсем неглупый. Сразу почуял, что он, Жиро, что-то скрывает.

«Еще не время, Булворт, друг мой. Пока я тебе ничего не скажу».

Эл запер офис, сел в машину и направился па ленч в «Эпл-Пэн», за сандвичем с тунцом и жареной картошкой. Марла убьет его, если узнает… Да какого черта, живем один раз!

Марла припарковала машину во дворе больницы, прошла через приемный покой стального серого цвета, поднялась на лифте на третий этаж – в другой мир.

Как здесь тихо… Ни голосов, ни даже шорохов. Только медсестры спешат по коридору в своих бледно-зеленых костюмах, заглядывая в палаты, двери которых открыты для постоянного наблюдения. Пациенты этих реанимационных палат подключены к мониторам, датчикам, кислородным баллонам, обвешаны трубками с капельницами и катетерами. Их жизнь теперь целиком зависит от других. Вики Маллард перевели из реанимации в другую палату, но пока так и не вывели из комы, в которую она впала почти месяц назад.

Марла поздоровалась с дежурными медсестрами, и те приветливо улыбнулись ей. Она приезжала сюда почти каждый день, и ее здесь знали. Марла старалась выбрать такое время для посещения, чтобы наверняка не встретиться с семьей Вики – ее сестрой и особенно с дочерьми: они знали, что ее тоже пытались убить, что она видела Стива, склонившегося над телом матери. Нет, это была бы совсем не радостная встреча.

Маленькая Вики, которую Стив когда-то называл «малышкой», теперь казалась совсем крошечной, усохшей. Ее подключили к монитору, но дышала она теперь самостоятельно, без кислородного баллона. В вену на запястье стекала желтоватая жидкость из капельницы, необходимые питательные вещества вводились через катетер.

Марла взяла безжизненную руку Вики. Какая холодная… Она инстинктивно накрыла ее своей теплой рукой. Ведь она и сама могла бы сейчас лежать здесь, в таком же состоянии, с трубками, поддерживающими физическую жизнь, в то время как душа, мозг… кто знает, что с ними происходит сейчас? Кто знает, где сейчас настоящая Вики Маллард?.. Может быть, видит сон о своих дочурках? Волнуется за них? Или снова и снова переживает тот ужас, когда Лори Мартин набросилась на нее? Знает ли она, что это была Лори Мартин?

Марла села на кровать и, поглаживая руку Вики, стала рассказывать ей о том, что знали пока только они с Элом. Как бы там ни было, Вики не должна умереть, думая, что муж пытался убить ее. Она должна знать правду.

– Это не Стив, Вики, клянусь вам. Я знаю правду, Вики. Лори Мартин жива, она и есть убийца. Поверьте мне, – шептала она ей в самое ухо, – Стив этого не делал. Он скоро вернется к вам, обещаю. И ваша жизнь снова наладится. Только поверьте мне, Вики, от этого зависит ваша жизнь.

Никакой реакции. Ни легкого пожатия руки, ни проблеска в полузакрытых глазах, ни даже вздоха. Марла поставила в вазу тюльпаны, поместила вазу так, чтобы Вики сразу увидела цветы, когда очнется. Если очнется…

Она поцеловала бесцветную щеку Вики, услышала легкий шелест ее дыхания. Слава Богу, она теперь дышит самостоятельно. Это уже прогресс, и детям ее теперь, наверное, не так страшно смотреть на мать. Вообще вид у Вики теперь более человеческий. Раны в основном затянулись. Правда, шрамы видны. Если Вики вернется к нормальной жизни, ей придется пройти через серьезную пластическую операцию. Но все же она похожа на Вики, а не на Франкенштейна. Уже легче.

По пути к выходу Марла столкнулась с Беном Листером.

– А вы что здесь делаете?! – изумленно воскликнула она, зная, что адвокаты дорожат каждой минутой. Время для них – деньги, и посещение больниц обычно не входит в график их работы.

– Стив попросил меня пойти поговорить с Вики. Сам он этого сделать не может, как вы знаете.

Марла кивнула. Стив все еще сидит в «Двойной башне». Она повернулась и пошла к палате, стараясь не отставать от Листера.

– О чем он просил ей сказать?

Листер посмотрел на Марлу близорукими глазами.

– А вы как думаете?

– О том, как жалеет, что пытался убить ее?

Марла, разумеется, знала, что это не так. Ей просто хотелось увидеть реакцию Листера. Он тяжело вздохнул.

– Мог бы, конечно, и это сказать. Но Стив утверждает, что он невиновен. Только вот как нам доказать это?..

Марла могла бы помочь ему, но не проронила ни слова. Стояла рядом с ним в дверях палаты и смотрела на Вики.

Листер явно чувствовал себя не в своей тарелке. Не знал, как начать.

– Э-э-э… Вики… Дорогая моя… я пришел от Стива, чтобы сказать вам… Я видел его всего полчаса назад… Он просил меня передать вам, что он любит вас.

Листер растерянно оглянулся на Марлу.

– Это все равно, что разговаривать с трупом. Она меня не слышит.

– А может быть, слышит.

– Э-э-э… Вики, дорогая моя… Стив просил передать, что он этого не делал. Он невиновен, Вики, так он просил сказать. И еще сказал, что найдет того, кто это сделал, и тот ему заплатит за все. Он просил вас верить ему, Вики. Просто верить и поправляться. Стив так хочет, чтобы вы поправились, Вики, чтобы вы вернулись к живым.

Листер попятился от неподвижной фигуры на безупречно белой постели.

Марла погладила Вики по руке на прощание.

– Верьте ему, Вики. Верьте Стиву, и все будет хорошо.

Сама она очень сомневалась в том, что для Вики когда-нибудь все снова будет хорошо. И все же ей стало легче от сознания, что теперь Вики, возможно, знает правду.

Глаза 40

Лори нравилось ее новое имя – Мария Джозеф. Как по Библии – Мария и Иосиф. Вот смех!

Она решила, что лучше всего скрываться в таком месте, как окраины Окленда, где расположен университет Беркли с его тысячами студентов. В толпе легче затеряться, легче проскользнуть незамеченной. Кроме того, здесь проще снять квартиру и они здесь дешевле, чем в Сан-Франциско.

Небольшая квартирка, которую Лори в конце концов сняла, находилась в доме рядом с университетом, на широкой улице с оживленным движением. Окна ее двух комнат выходили на задний двор дома с небольшим запущенным садом. Дом оказался старым. Ванная комната выложена черно-зеленой кафельной плиткой тридцатых годов, раковина потрескалась, шторка на душе заскорузла от времени. Кухня со старинной плитой «Кенмор» отделена от комнаты стойкой «Формика». Комната-гостиная площадью десять футов на двенадцать «меблирована» древним красным диваном, креслом того же цвета и кофейным столиком из хрома и потрескавшегося стекла. На противоположном конце комнаты безобразный желтый дубовый стол с двумя старыми стульями. В спальне, примерно таких же размеров, две кровати с дешевыми, но новыми матрасами и желтый дубовый гардероб с зеркалом.

Эти новые матрасы и решили дело. В большинстве других квартир, которые смотрела Лори, было жуткое старье. Ей просто повезло. Эту квартиру все время снимали студенты, и матрасы, по-видимому, настолько износились, что владельцам поневоле пришлось купить новые.

Она с тяжелым вздохом оглядела свое новое жилье. При воспоминании о роскошной, безукоризненно чистой квартирке в Лос-Анджелесе сердце пронзила острая боль. Кто-то дорого заплатит за то, что ей пришлось оказаться здесь.

Лори пошла в ближайший магазин, купила полотенца, простыни, пододеяльники, два белых покрывала, которые, как она надеялась, сделают ее спальню более элегантной. Но они лишь подчеркнули убожество комнаты. Лори приобрела также две дешевые лампы, кое-какую посуду, ножи, вилки. Загрузила холодильник бутылками с вином и текилой. В морозильник среди пакетов положила то, что осталось от пятидесяти тысяч долларов. Однако дешевый телевизор покупать не стала. Вот уж это нет! Черно-белого телевизора с экраном в двенадцать дюймов для Бонни Хойт-Виктор-Хармон-Мартин больше не существует. В супермаркете Лори нашла недорогой цветной «Панасоник» с экраном тридцать два дюйма, который ей установили в тот же день. Вечер она провела перед телевизором, лежа на красном диване. Смотрела все передачи новостей, ожидая известий о том, как продвигается дело Стива Малларда, надеясь услышать о том, что назначена дата судебного разбирательства. И еще Лори с волнением слушала, не нашли ли тело Джимми Виктора в каньоне.

Пока ничего. Ни плохих новостей, ни хороших. Она со вздохом проглотила текилу, оглядела свою пустую темную комнату. Остро ощутила одиночество.

На следующее утро Лори обошла все загоны для собак в Окленде и окрестностях в поисках замены Клайду – такой же маленькой черной пушистой собачки, как и ее предыдущие. Ничего другого она не хотела. Примерно через неделю поисков нашла годовалого щенка, кажется, такого, как надо. И умненького. Он сразу отозвался на ее зов, обнюхал ей руки, подпрыгнул и лизнул в лицо, когда Лори наклонилась его погладить. Она купила ему дорогой ошейник и поводок, красную ленточку и бургер от «Макдоналдса». Бонни и Клайд воссоединились.

После этого Лори начала искать церковь со старым и достаточно богатым приходом. Как всегда, подошла к этому очень тщательно. Вначале просмотрела списки церквей, их названия, исследовала демографию каждого района, потом отправилась на личный осмотр. Объехала половину Окленда и окрестностей, выбрала две подходящие церкви. Прежде чем принять окончательное решение, поприсутствовала на воскресных службах в каждой из них.

В первое воскресное утро Лори надела завитой белокурый парик, красивое платье с розовыми цветами, соломенную шляпку с широкими полями, белые босоножки. В руке белая сумочка. Во время службы незаметно осматривала молящихся. Сразу отмела нескольких мужчин, хотя и очень пожилых, но, судя по всему, еще достаточно энергичных. С сожалением отметила, что некоторые из женщин, будь они другого пола, представляли бы собой заманчивую добычу. Статистика, к несчастью, работает против нее. Мужчины, как говорят, умирают в более молодом возрасте, чем женщины.

После службы она представилась преподобному Айзайе Лайту как мисс Мария Джозеф.

– Я здесь недавно, преподобный отец. – Она смущенно улыбнулась. – Вообще-то я из Флориды. Мои родители всегда были ревностными баптистами. И теперь я хочу стать постоянным членом вашей паствы.

Преподобный отец Лайт просиял улыбкой.

– Всегда рад видеть новое лицо. Особенно такое… такое… очаровательное, – игриво закончил он.

Лори снова застенчиво улыбнулась.

– Хотите, я представлю вас некоторым членам нашего прихода? – спросил он. – Они тоже будут рады с вами познакомиться. Возможно, вам понадобится какая-нибудь помощь. Оки с радостью помогут вам. Переезд – это всегда тяжело, разве только у вас тут много старых друзей.

– Нет, друзей у меня здесь нет. – Лори вложила в эти слова столько грусти, сколько смогла. – Я совсем одна, поэтому и пришла к вам. Я знала, что церковь – самое лучшее место для того, чтобы познакомиться с новыми людьми и начать новую жизнь.

Преподобный Лайт остановил проходившую мимо пару.

– Этель и Мюррей Левич. Познакомьтесь с нашей новой прихожанкой, Этель. Мисс Мария Джозеф недавно переехала к нам из Флориды. Она пока никого здесь не знает.

Этель и Мюррей – оба за семьдесят, дорого и со вкусом одетые – ласково улыбнулись в ответ. Тепло приветствовали ее и сообщили, что она непременно должна посещать церковные ужины, которые устраиваются в последний вторник каждого месяца. Там мисс Мария Джозеф познакомится со всеми прихожанами, и очень скоро у нее обязательно появятся друзья.

– Мы уже все спланировали к следующему вторнику, – жизнерадостно подхватил преподобный отец. – А теперь пойдемте, я познакомлю вас еще кое с кем. Уверен, они будут рады вам.

Вот как все оказалось просто.

Она, конечно, явилась на ужин во вторник. На этот раз в черном, лишь с едва заметным слоем розовой помады на губах. На шее нитка культивированного жемчуга, подаренная Боссом Хармоном, на пальце кольцо-змейка от Джона Макивера. С ним она никогда не расставалась, оно словно стало частью ее самой. Свернувшаяся колечком змейка с хвостом во рту символизирует ее собственную сообразительность, умение находить выход из любых неприятностей, способность хранить тайну и еще дар превращаться в другого человека.

На этом ужине Мария Джозеф снова приняла облик застенчивой скромницы. Старалась не привлекать к себе внимания, ждала, пока ее представят. Однако в конце концов познакомилась со всеми, в этом она не сомневалась. Со всеми мужчинами, во всяком случае. Двое или трое, пожалуй, могли считаться потенциальными кандидатами. Мария Джозеф чувствовала, как изнутри поднимается знакомое лихорадочное возбуждение. Дела, кажется, идут на лад. Уж на этот раз она обязательно станет миллионершей.

Ее оставшиеся деньги тем временем утекали слишком быстро. Мария Джозеф заплатила наличными за старую «акуру», потом еще взнос за социальное обеспечение, плата за квартиру за два месяца, расходы на ее оборудование всем необходимым плюс новый гардероб. Весь, от и до. Не говоря уже о мотелях и расходах на жизнь за последние два месяца.

Ей нужно найти работу. Возвращаться к работе с недвижимостью пока еще рискованно. Возможно, в следующий раз… Хотя хочется надеяться, что в следующий раз уже не придется работать вообще. Она ведь намерена разбогатеть. С другой стороны, кто знает, может быть, ей понадобится сохранить доступ к этому бизнесу или захочется стать еще богаче. В конце концов, эта работа доставляла Марии Джозеф удовольствие.

Ну а пока она стала официанткой в гриль-баре «Мэпшен» в Окленде. Она терпеть не могла эту работу, однако это позволяло ей спокойно платить за квартиру, тратить деньги на свои нужды, бесплатно питаться в гриль-баре и выносить оттуда стейки или бургеры для Клайда, который всегда терпеливо ждал в машине до конца смены.

На работе она выглядела совершенно иначе, чем в церкви. Здесь она была Марией Джозеф, с коротко стриженными черными волосами, в тяжелых очках, хмурой и неприветливой. Почти не улыбалась посетителям. Не видела в этом нужды. Чаевые они все равно оставляют – вероятно, по привычке. Работа официантки и так достаточно тяжела, чтобы еще стараться угодить всем.

Мало-помалу Мария Джозеф снова почувствовала себя в безопасности. Кажется, все идет так, как надо. Старый Морган Дэвис, восьмидесяти пяти лет, при ее появлении в церкви по воскресеньям уже радостно улыбается и машет ей рукой. Он вдовец. Рассказал Марии Джозеф, что жена, с которой он прожил пятьдесят лет, умерла два года назад и что он тоскует по ней непрерывно, каждую минуту.

– Конечно, я понимаю. – Она ласково погладила его по руке. – Я точно так же тоскую по своим родителям. Они погибли в аварии, во Флориде. А это случилось уже много лет назад.

Морган, приложив руку к уху, внимательно следил за ее губами. Как и многие мужчины его возраста, теряющие слух, он не хотел пользоваться слуховым аппаратом. Ее это вполне устраивало. Так даже проще. И слабое зрение – тоже хорошо. Вообще чем дряхлее, тем лучше.

При этой мысли Мария Джозеф рассмеялась вслух. Старый Морган неуверенно хохотнул, в недоумении глядя на прихожанку. Ведь они, кажется, говорили о ее родителях, погибших в аварии… Почему же она смеется? Он, наверное, что-то пропустил, недослышал.

– В автомобильной аварии?

Мария Джозеф кивнула. Глаза ее снова стали печальными.

– Ужасно… Мне было всего семнадцать лет. На Девяносто пятой автостраде их автомобиль проскочил за линию и несколько раз перевернулся в воздухе. Их обоих буквально расплющило. Мне… мне пришлось опознавать их…

Голос ее понизился до шепота. Морган инстинктивно потянулся к Марии Джозеф, взял за руку.

– Бедная девочка. Бедная малышка.

Она ощущала его старческую руку, худую, как воробьиная лапка, костлявую, сухую и горячую. Руку дряхлого старика. Внезапно Марию Джозеф охватила бешеная тоска по молодой сильной руке, по крепким рукам молодого жеребца, который смял бы ее в объятиях и затрахал до умопомрачения. А вместо этого придется доводить до так называемого экстаза этого… В желудке все словно перевернулось при одной мысли. Однако через несколько секунд она вспомнила о деньгах, и все снова встало на свои места.

Мария Джозеф в полной боевой готовности.

Глава 41

Жиро чувствовал, что зашел в тупик. Лори-Бонни не проявлялась и не оставляла никаких следов ни в Лос-Анджелесе, ни в районе своего прежнего места жительства, в Лагуна-Нигель. Булворт и его люди продолжали разыскивать ее тело. Теперь Жиро и сам начал сомневаться в правильности своих догадок. Что, если Лори-Бонни действительно мертва? Может, Стив и впрямь убил ее, а вся эта история с Джимми Виктором – лишь совпадение?

Ну конечно, совпадение! Эл яростно грыз наконечник шариковой ручки, подсознательно мечтая о том, чтобы в зубах его сейчас оказалась сигарета «Кэмел» без фильтра. Ерунда все это! Конечно же, он прав. Лори умна как черт. Поэтому ей так много и удалось. Сейчас она уже наверняка сменила личину и документы, стала совершенно другим человеком, так же как и раньше, не один раз. Теперь искать ее – все равно что иголку в стоге сена. А тем временем уголовное дело против Стива разворачивается своим чередом. Того и гляди скоро будет назначена дата судебного разбирательства. Нельзя позволить, чтобы эта шарада продолжалась, однако на данном этапе Булворт просто отметет все его теории как полный абсурд. Если только труп Джимми Виктора не заставит его призадуматься.

К таким дилеммам Эл Жиро не привык. Он пообещал Вики Маллард выяснить, виновен ли ее муж. Сейчас Эл убежден, что невиновен, но доказать это не может. До тех пор, пока не найдет Лори Мартин.

Ну вот он и вернулся к исходной точке. Сделал полный круг. Эл тяжело вздохнул, бессознательно забарабанил пальцами по столу. Вики Маллард никак не шла у него из головы. Повинуясь внезапному импульсу, он быстро вышел из офиса, купил у цветочницы на Сансет букет роз и поехал в больницу.

Марла каталась на роликах по дощатому настилу вместе с другими завсегдатаями Венецианского пляжа. Ей это нравилось гораздо больше, чем занятия в гимнастическом зале, и вместе с тем помогало сохранить форму. Гимнастический зал она ненавидела. А здесь, кроме всего прочего, можно полюбоваться мускулистыми молодыми людьми, одновременно вкушая все преимущества аэробики. Ну где еще такое возможно!

Сегодня Марла надела черные мотоциклетные шорты из лайкры и майку с надписью: «Я этим не занимаюсь». На голове белый пластмассовый козырек от солнца. Ну и конечно, защитные перчатки, нашлепки на локтях и коленях. Хотя она никогда не падала. Так как отлично каталась. Марла могла бы проделывать балетные па на роликах. Не хватает только маленькой черной собачки с красной ленточкой на шее.

Этот образ вернул ее к мыслям о Бонни и Клайде, то бишь о Лори. Она тяжело вздохнула.

Ну когда наконец Жиро хоть что-то выяснит? За целую неделю они практически не продвинулись вперед. Стиву Малларду неделя, наверное, представляется вечностью. Никаких сведений об украденном – или брошенном – автоприцепе, а ведь у Жиро везде есть свои люди, и, уж наверное, ему бы сообщили, если бы что-то такое обнаружилось.

Ей же, Марле, как его ассистенту положено докапываться до самой сути вещей, обдумывать… Но что обдумывать? До каких вещей докапываться? Они уже все обдумали и, кажется, все предусмотрели, но пока что оказались в тупике.

Она мчалась вперед, искусно обходя прохожих, детей и собак, не замечая ни рокота волн, ни палящего солнца, ни дразнящих ароматов хот-догов и «сладкой ваты». Миновала прилавок, где продавали миниатюрные бейсбольные кепочки для собак с ленточками на шею под цвет. Мысли снова вернулись к Бонни и Клайду.

Бенни-Лори, конечно, не догадывается о том, что Жиро уже раскопал ее прошлое и теперь знает, кто она такая на самом деле. А вот Булворту это пока не известно. Хотя он уже выяснил, что Джимми Виктор считался погибшим при пожаре во Флориде несколько лет назад. Останки того «Джимми» уже эксгумированы, проведено исследование зубов на ДНК, для того чтобы установить истинную личность жертвы того пожара. Действительно, кто это мог быть…

В этот момент сзади раздался чей-то громкий голос.

– Эй, мисс… мэм… постойте! Остановитесь!

Марла услышала шорох колес велосипеда. Сделала идеальный поворот на сто восемьдесят градусов и подалась назад.

– Это вы мне?

– Ну да, вам.

Полицейский прислонил велосипед к ограде, вынул книжку с талонами. Молодой, светловолосый, загорелый, мускулистый, в таких же черных мотоциклетных шортах, как у нее, в белой рубашке с надписью «Полиция» темно-синими буквами на спине. Он даже не улыбнулся, хотя Марла одарила его своей самой обворожительной улыбкой. А глаза какие! Зеленые и холодные как лед. Можно поспорить, что если бы он все-таки улыбнулся, открылись бы два ряда совершенных по форме, идеально белых зубов, словно реклама Калифорнии. Короче говоря, парень – просто отпад.

– Итак… в чем дело? – дружеским тоном спросила она.

– Вам, конечно, известно, что на пляже существуют ограничения скорости для катания на роликах. А вы, мадам, превысили скорость.

Он указал на знак, гласивший: «За превышение допустимой скорости штраф 50 долларов».

Полицейский с деловым видом начал писать что-то на талоне в своей книжке.

– Да будет вам! – игриво улыбнулась Марла. – Не собираетесь же вы оштрафовать меня за ролики.

– Закон есть закон, мэм.

Торжественный, как поп во время проповеди, и абсолютно никакого чувства юмора…

– Да откуда вы знаете, с какой скоростью я ехала? И как я могла ехать быстрее чем пять миль в час, когда здесь столько прохожих?

– Вот именно, мэм. – Он подал ей талон. – Надеюсь, в следующий раз вы не будете нарушать закон.

Марла выхватила талон у него из рук, внимательно изучила.

– Я опротестую это в суде!

– Не советую, мэм. Я ехал за вами. У меня здесь зарегистрирована ваша скорость – пятнадцать миль в час.

Полицейский поправил свой серебристый шлем, сел на велосипед.

– Всего хорошего, мэм, и будьте осторожны. Марла смотрела ему вслед. Хорошо натренированные мышцы ритмично двигались, на белой рубашке между лопатками выступило пятно пота. Полный отпад… Она вздохнула и покатила обратно, в сторону Санта-Моники, где стояла ее машина.

Раздался звонок мобильного телефона.

– Алло. А, это ты, мам. Да нет, я не ждала ничьего звонка. Хотя на самом деле ждала. Нет, не от дружка, по делу. – Марла отерла пот с шеи. – Что-что?! С кем ты встретилась?! – Она издала громкий стон. Этого следовало ожидать. – Ма, мне плевать на то, какая он хорошая партия. Меня он совершенно не интересует. Да, мама, я все еще встречаюсь с этим неотесанным мужланом. Мне он, видишь ли, нравится. Очень. – Марла рассмеялась. – Не знаю, от кого я унаследовала такой дурной вкус, мама, и даже думать об этом не хочу. Нет, завтра я занята и не смогу прийти на обед в «Айви» с мистером Райтом. Ни завтра, ни в какой другой день. Все?

Она с улыбкой отключила телефон. Еще одна попытка, мамочка?

Телефон тотчас же зазвонил снова. Марла тяжело вздохнула. Неужели опять мама? Однако это оказался Эл.

– Марла?

– Ну а кто же еще? Ты ведь мой номер набрал.

– Держу пари на пятьдесят долларов, ты только что разговаривала со своей мамой.

– Как ты догадался?

– Я звонил несколько минут назад. Было занято. А после разговора с мамой ты всегда бешеная. Она опять пыталась устроить твою жизнь?

– Ну конечно.

Марла снова тяжело вздохнула.

– А тебе никогда не приходило в голову попытаться пойти ей навстречу? Встретиться хотя бы с кем-нибудь из этих перспективных мистеров Райтов?

– Это еще зачем? Чтобы получить возможность сравнить их со знаменитым сыщиком Элом Жиро? Нет, Эл, ты не выдержишь такого сравнения. Я не могу с тобой так поступить.

– Слава Богу. Я бы не вынес этого. Марла рассмеялась.

– Что я слышу? И ты тоже можешь быть сентиментальным, Жиро?!

– А то. Сегодня я уже один раз прослезился. Послушай, Марла, произошло чудо. Настоящее маленькое чудо. Я сейчас в больнице. Приехал совершенно случайно, просто потому, что давно не видел Вики. В конце концов, она ведь меня наняла.

Марла снова рассмеялась.

– Ты хочешь сказать, что у тебя тоже есть совесть? – Внезапно ее осенило. – Какое чудо, Жиро? Неужели…

– Нет, из комы она еще не вышла. Но открыла глаза. Я позвал медсестер. Сбежались все, включая невропатологов. Проверяют ее реакции. Пытаются понять, видит ли она что-нибудь или это только рефлекс.

Марла уже катила по дощатому настилу.

– Я еду. Подожди меня, буду через полчаса. А кстати, что ты ей говорил в тот момент, когда она открыла глаза?

– Я держал ее руку. Сказал: Вики, это Эл Жиро. Верьте мне. Стив невиновен, и я докажу это.

– И тут ее глаза открылись?

– Да, именно так.

За спиной снова послышались крики полицейского. Марла свернула за угол, помчалась по аллее, потом по маленьким улочкам к Мэйн, где стояла машина. Ну нет, больше никаких талонов от застрельного полицейского. Теперь у нее экстренный случай.

Через несколько минут она уже сидела в «мерседесе», стягивая с ног коньки. Не тратя время на то, чтобы надеть туфли, помчалась по субботним улицам к 101-й развязке, к больнице. Возможно, и к очередному талону за превышение скорости.

Глава 42

Все перемешалось в голове у Вики. Столько всего, столько разных мыслей, что она никак не могла привести их в порядок. Даже не знала, с чего начать. И это пугало ее. Она ведь образованный человек с логическим складом ума. И всегда точно знала, что делает. Почему же сейчас ей это не удается?

Глаза никак не хотели поворачиваться ни вправо, ни влево. Поэтому Вики видела только прямоугольник белого потолка. И еще лица, время от времени склонявшиеся над ней. И руки. Они махали руками перед ее глазами, но Вики даже не моргала. Не могла мигнуть. Почему, черт возьми, ее глаза не мигают?

Это каким-то образом связано со Стивом. Стив… Кто-то что-то сказал ей о Стиве… Что-то очень важное. Но теперь она не может вычленить это из неразберихи мыслей, роящихся в мозгу. Ощущение такое, будто перепутались провода, и все связи, все контакты сместились, нарушились. Слезы заволокли глаза, мешая смотреть. Покатились по щекам – горячие на холодной коже, соленые на пересохших губах.

– О Боже! – Марла поднесла руку к своим глазам, тоже наполнившимся слезами. – Эл, она плачет! Она плачет по-настоящему.

Он уже склонился над Вики. Промокнул ей слезы заговорил тихо, медленно, так нежно, что Марла разрыдалась.

– Все в порядке, Вики. С вами произошло несчастье, но вы поправитесь. Только не волнуйтесь. И помните одно – Стив вас любит. Он специально просил меня передать вам это. Стив любит вас. И он невиновен, Вики. Так что ни о чем не тревожьтесь и постарайтесь скорее поправиться.

Вики хотелось поблагодарить Эла за то, что он внес какую-то ясность в ее мысли, дал хоть какую-то информацию, попытался поговорить с ней. Хотела поблагодарить, но не могла. Стив любит ее. Стив невиновен. Теперь она будет держаться за эти слова, будет хранить их, как величайшую драгоценность, до тех пор пока не выберется из этого удушающего тумана… О Господи!.. А девочки…

– С вашими дочерьми все в порядке. – Марла присела на постель, поглаживая руку Вики. – Они приходят к вам каждый день. Доктор уже позвонил им, они сейчас едут к вам.

– В эту самую минуту, – добавил Жиро.

Марла рассмеялась. Ее смех понравился Вики. Она улыбнулась сквозь слезы.

– О Господи, она улыбается! Она слышит нас! – воскликнул женский голос.

На звук этого ликующего голоса снова сбежались люди. Снова разглядывали Вики, щупали пульс, измеряли давление, махали чем-то перед глазами. На этот раз она моргнула.

«Боже правый, благодарю тебя, за то, что можно моргать, улыбаться, видеть хоть что-то… за то, что жива. И за то, что удалось выкарабкаться из этой черной пропасти отчаяния, сжигавшего мозг, душившего, как…» Но об этом лучше не думать. Не сейчас. Сейчас Вики хочет видеть своих детей, своих девочек… Господи, она не помнит, как их зовут… Слезы снова хлынули из глаз. Но теперь Вики знала – эти слезы означают, что она жива.

Глаза 43

Автомобиль Марлы стоял во дворе, загораживая въезд в гараж. Жиро улыбнулся, поставил свой «корвет» рядом с ее «мерседесом». Горделиво и ласково похлопал свою машину. Подошел к передней двери, открыл.

По всему дому разносились звуки музыки. Жиро обычно предпочитал джаз в духе тех, что играют в прокуренных ночных клубах. Марла же подхватывала все самое новомодное в музыке. Сейчас, однако, звучал Барри Уайт, с его песнями, идущими будто из самой глубины души и одновременно словно срывающимися с кончиков нервов, песнями чувственными, как сам секс. Свет играл в хрустальных бокалах и вазах с цветами на столе. Свечи, шампанское в серебряном ведерке со льдом…

На пороге кухни, залитой ярким светом, появилась Марла в коротеньком черном платье, из-под которого выглядывали накрахмаленные нижние юбки, в белом передничке из органди, ажурных колготках и туфлях на высоких каблуках-шпильках. На золотисто-белокурых волосах красовалась белая наколка. Марла в роли француженки-служанки.

– Ах, месье уже дома. – Покачивая бедрами, она подошла к нему. – Добро пожаловать, мой господин. Ванна для вас готова.

Взяла его за руку, повела в спальню, толкнула на кровать и, опустившись на колени, начала расшнуровывать его кроссовки.

– Ах эти бедные усталые ножки…

Марла отбросила кроссовки через плечо. Наклонилась, словно собираясь поцеловать его ноги. Жиро изумленно наблюдал за ней.

– Если женщина может целовать мужчине ноги после кроссовок… это, пожалуй, настоящая любовь.

Она уже расстегивала на нем рубашку. Потом ремень на брюках. Отшвырнула назад с презрительным галльским «пуф». Марла давно испытывала жгучее чувство ревности к этому потертому ремню с серебряной пряжкой, ибо подозревала, что это подарок от какой-нибудь прежней пассии.

Теперь она повела Эла в ванную комнату. Черная ванна, до краев наполненная розовыми пузырьками, пахла, как… бордель в Новом Орлеане, пришло ему в голову подходящее сравнение, которое он тут же высказал.

Марла незаметно для себя вышла из роли французской служанки.

– А что тебе известно о борделях в Новом Орлеане?

– Извиняйте, мамзель, просто это такое сравнение.

– Мой господин сейчас ляжет в ванну и будет отмокать. А его маленькая французская служанка принесет ему бокал холодного шампанского.

Она произнесла все это, мило надув губки. Жиро попытался протестовать. Он никогда не принимает ванну, всегда моется только под душем и вообще терпеть не может эти розовые пузырьки. Но Марла подтолкнула его, так что ему ничего другого не оставалось.

– Мой господин будет делать так, как ему сказано.

– Ты выходишь из роли! – крикнул ей вслед Жиро. – Это уже служанка-госпожа.

Но она уже направилась за шампанским. Через несколько минут появилась снова с круглым серебряным подносом, на котором стоял один-единственный хрустальный фужер. Опустившись на колени, протянула ему. Жиро пригубил.

– М-м… – Он сделал большой глоток. – Неплохо для вина из коробки.

Марла выхватила у него фужер, попробовала шампанское.

– Восторг! – Она мечтательно прикрыла глаза. – Для моего бедного утомленного господина все только самое лучшее. А теперь мне пора на кухню, готовить обед.

Жиро застонал.

– Марла… не говори мне, что ты сама готовишь обед. Этого я не вынесу.

– Придется. Не зря же я тут стараюсь.

Он расхохотался. Лежа в розовых пузырьках, прихлебывал шампанское и вспоминал Марлу в этой коротенькой юбочке и ажурных колготках. По лицу расползалась улыбка. Нет, жизнь – совсем не такая плохая штука.

Через пять минут она появилась снова, с пушистым белым банным полотенцем.

– Готовы, мой господин?

Марла помогла ему выйти из ванны, вытерла его, особенно тщательно в самых интимных местах, потом снова повела в спальню. Эл вскинул брови.

– Как?! Перед обедом?!

Она презрительно фыркнула, как настоящая француженка.

– Ни в коем случае, месье. Для французов еда на первом месте.

Марла торжественно подала ему темно-синий бархатный халат с атласными отворотами.

Эл громко застонал, просунул руки в рукава. Изумленно взглянул на себя в зеркало.

– Господи… Я выгляжу как реклама для «Секретов Виктории».

– Ты выглядишь как настоящий француз.

Она со смехом поцеловала его. Жиро закрыл глаза, старясь извлечь как можно больше из этого поцелуя. Еще… Однако Марла взяла его за руку и повлекла к столу.

Он остановился, изумленно разглядывая скатерти и салфетки из дамаста, хрусталь и серебро, белые орхидеи.

– Великолепно… изумительно… Где ты все это взяла?

– Одолжила у мамы.

– Одолжила?! У мамы?! Ты хочешь сказать, что она тебе все это дала?!

– Я ей сказала, что собираюсь устроить обед для одного тридцатишестилетнего неженатого дантиста-протезиста.

Марла выдвинула для него стул, не обращая внимания на смех Эла. Он остановил ее:

– Здесь что-то не так. Стол накрыт для одного.

– Ну конечно. Французская служанка никогда не обедает вместе со своим господином. Она здесь только для того, чтобы прислуживать ему.

– Ах вот как… Тогда скажите мне, мамзель, когда же они соединяются, господин и французская служанка? Ну, вы понимаете, что я имею в виду.

Он подмигнул. Марла рассмеялась, хлопнула его по руке.

– Шалуниииишка!

В мгновение ока она умчалась на кухню, намеренно взмахнув своей мини-юбочкой, отчего его глазу открылось нечто очень-очень приятное. Через несколько секунд Марла вернулась с подносом, уставленным посудой, с трудом удерживая равновесие на своих высоких каблуках. Чертыхнулась под звон тарелок на подносе и наконец благополучно поставила его на стол.

– Нет, хорошей официантки из меня не получится.

Эл заинтересованно рассматривал то, что стояло на подносе. Черная икра в хрустальной вазочке со льдом, свежая спаржа с лимоном, отварной лосось, затейливо обложенный дольками огурца и веточками укропа, салат из зелени и даже маленькие блинчики, к икре.

Он взглянул ей в глаза.

– Марла, где ты все это взяла?

– Я весь день трудилась на кухне, чтобы угодить своему господину. – Она застенчиво взмахнула ресницами. – А если честно, то это все от Гельмана, из Палисада.

– Но ты ко мне присоединишься, радость моя? Или мы так и будем играть в служанку и господина весь вечер?

– Мне просто хотелось немного поиграть со своим господином, удивить его…

Эл обмакнул спаржу в черную икру и протянул ей.

– Попробуй.

Она со стоном затрясла головой, не отрывая глаз от икры и спаржи, и, наконец, взяла в рот.

– Противный!

– Люблю, когда ты ругаешься.

Эл поцеловал ее. Слизнул икру с ее губ.

– Как ты думаешь, кто-нибудь когда-нибудь ел икру вот так? И кому нужны эти блины, когда есть французская служанка!

Марла хихикнула. Взмахнула своей французской юбочкой прямо перед носом Жиро и тут же оказалась у него на коленях. Начала кормить Эла икрой с ложечки, в промежутках между поцелуями.

Они не заметили, как оказались на ковре, под надрывные звуки Исаака Хейеса, забыв об отварном лососе и салате от Гельмана. И целовались, целовались… Рука его скользнула к ней под юбочку. Как он и предполагал, под ажурными колготками на Марле ничего не оказалось. Эл любовно обхватил ладонью ее округлый задик.

– Ну почему у тебя зад как у тинейджера? – передразнил он Марлу.

– Потому что… я… еще почти тинэйджер.

Она проводила языком по изгибу его уха, отчего по всему телу Жиро прошла восхитительная судорога. Блаженно вздохнула, ощутив его руки на бедрах. Изогнувшись, высвободилась из колготок. Ему показалось, что он явственно увидел электрический разряд страсти, пронзивший их обоих, как молния. А звуки, которые издавала Марла… просто музыка для слуха. Стоны, требования, крики страсти, даже повизгивания.

– Мне всегда нравилось, когда женщина пищит, – сказал Эл много позже, когда они пили выдохшееся шампанское при мерцающем свете свечей.

– Да, мой господин, французская служанка всегда стремится угодить своему господину, – ответила она хрипловатым сексуальным шепотом.

– Держу пари, ей это удалось.

В течение двух часов он ни разу ни вспомнил о Лори-Бонни.

Глава 44

С появлением нового Клайда мысли ее все чаще стали возвращаться к прежнему Клайду, особенно в два часа ночи, когда все вокруг затихало. К этому времени Бонни опустошала полбутылки текилы, отчего в голове начинали роиться воспоминания и образы прошлого.

Своего первого Клайда она нашла еще в детстве. Подобрала на дороге, грязного, с кровоточащими лапами – вероятно, от долгого путешествия, прежде чем он свалился от усталости на дороге. В результате Клайд оказался на руках у Бонни, а потом и на ее постели. Она оставила без внимания громкие протесты родителей, их причитания о блохах, бешенстве и вообще о бродячих собаках.

– Если выгоните Клайда, я тоже уйду!

В глазах ее появилось выражение, напугавшее их до такой степени, что они замолчали. Клайд прожил у нее десять лет и умер, по-видимому, от старости. Однажды утром просто не проснулся. Бонни рыдала до изнеможения. Потом выкопала для него могилку на заднем дворе и похоронила. Его косточки, наверное, и сейчас покоятся там. В том месте никто, похоже, не занимался садоводством.

Второй Клайд появился в результате тщательных поисков в Джексонвилле, штат Флорида, таким же путем, как и третий, в Окленде. Она искала для себя верного друга. Второй Клайд оказался идеальным компаньоном для той Бонни. Умненький, игривый, невероятно восприимчивый. Она даже не знала, что собаки на такое способны. Например, он мог зарычать на улице на кого-нибудь, кто ему не понравился. Клайд чувствовал, когда хозяйка бывала расстроена или в плохом настроении, подходил к ней, начинал лизать руки и лицо, забирался к ней поближе, так что она ощущала тепло и тяжесть его тела, и от этого чувство тоски и одиночества исчезало. Или просто сидел тихо, словно понимая, что Бонни нужно именно это. Ему ничего не приходилось объяснять, просто они всегда были настроены на одну и ту же волну. Да, они были поистине Бонни-и-Клайд. Не то что вот эта собачка, которая распростерлась у ее ног на диване перед экраном телевизора. Она никогда такой не будет.

По кабельному показывали «Молчание ягнят». Лори мрачно потягивала текилу. Никаких утонченных коктейлей она больше не употребляла, только крепкое. Ей нравилось, как жгучая жидкость проходит по горлу, горячими мурашками отдается в груди и животе, оставляя внутри приятное тепло. При этом в отличие от других людей Лори никогда не пьянела. Ни разу еще не свалилась в пьяном ступоре. Джимми любил повторять, что у нее железный желудок.

Джимми! Подонок! Это он причина всех ее проблем. Сделав большой глоток текилы, она с наслаждением представила себе, что бы сейчас сделала с Джимми, окажись он рядом. Что-нибудь вроде того, что проделывал со своими жертвами Ганнибал Лектор в этом фильме.

Ах да, она ведь уже разделалась с Джимми. Но теперь его труп отыскали, и этот мерзавец снова будет преследовать ее. Вернее, не ее, а Лори Мартин.

Да нет, копам никак не выследить Бонни Хойт-Виктор через столько лет, уж в этом-то она была уверена. А превратившись в Бонни Хармон, она окончательно рассталась с прошлым, оставила его в другом штате… в другом мире. И никому никогда не удастся связать исчезновение Лори Мартин с убийством Джимми Виктора. Нет-нет, она, Мария Джозеф, в полной безопасности.

Конечно, ничего вообще не произошло бы, если бы не Бо Хармон. Она получила бы все деньги Босса, и ей не пришлось бы работать агентом по недвижимости. И Джимми никогда бы не нашел ее. Ничего не случилось бы. Лори по-прежнему жила бы той приятной жизнью в своей роскошной квартире, со своими шикарными дорогим платьями, ездила бы в круизы… И не было бы необходимости ублажать стариков.

Бо Хармон – причина ее падения. Бо и его стерва, Лоретта, довели ее до этого. Бо Хармон убил Клайда.

При воспоминании о бездыханном теле Клайда на подъездной дорожке под жгучим техасским солнцем сердце Бонни пронзила острая боль. И рой мух кружился над ним! Она громко взвыла. Новый Клайд подскочил, залаял, встре-воженно глядя на нее. Получи сама Бонни пулю в сердце, было бы, наверное, не так больно. А этот новый Клайд вызывает только еще большую тоску по тому, прежнему. Внешне он очень напоминает его, но… какой-то вялый, неагрессивный, чересчур уж дружелюбный. На улице подбегает к незнакомым людям, обнюхивает их, лижет руки. Тот Клайд никогда такого не делал. Он принадлежал только ей. А она ему.

Джимми Виктор свое заплатил. Теперь пришла очередь Бо Хармока. Она заставит его страдать не меньше, чем страдает сама с тех пор, как потеряла Клайда.

Может, поехать в Техас, встретиться с ним лицом к лицу и прикончить выстрелом из пистолета? Бо и эту набальзамированную Лоретту, его жену? С пятном крови на груди шелкового платья цвета лаванды она уже не будет выглядеть такой безупречно стерильной. Кровь потечет на белый ковер в той проклятой белой гостиной… Словно гробница девственности и невинности! А может, Лоретта все еще девственница? Не похоже, чтобы хоть один мужчина когда-нибудь касался ее пластиковых титек, не говоря уже о том, чтобы трахнуть.

Она рассмеялась. Открыла очередную бутылку текилы. Никаких этих дорогих «Жозе Куэрво Голд». Дешевое пойло действует ничуть не хуже. Бонни даже нравится то, что происходит с ее головой.

Как завороженная, смотрела она на убийцу, который кружил возле ямы, где оказалась объятая ужасом жертва. Кажется, он собирается снять с нее кожу живьем. А потом что? Обработать, покрасить и сшить жакет? Нет, этот парень – просто молоток…

Клайд снова улегся в ногах у Бонни, положил голову ей на колени, проникновенно уставился на нее. Она рассеянно гладила его по голове, думая о другом Клайде, о Бо и Лоретте. Бонни поклялась себе, что в один прекрасный день отомстит им. Время пришло.

Есть еще два человека, с которыми она должна поквитаться. Они тоже у нее в списке. Но сначала Бо и Лоретта. Только вот как их прикончить? Может, подложить гремучку к Лоретте в постель? Бонни громко расхохоталась, представив себе, как Лоретта обнаружит в своей постели змею. Вообще когда обнаружит в своей постели что-нибудь, кроме себя самой. Вот визгу-то будет. Может, еще и сознание потеряет. Змея укусит ее прежде, чем она сдвинет свой зад с места.

Но тут есть проблема. Даже целых две. Первая – где достать гремучку, вторая – как попасть в особняк к Хармонам, чтобы подложить змею к Лоретте в постель.

Нахмурившись, Бонни отпила еще текилы. Досмотрела «Молчание ягнят». Хорошо, что этому парню удалось смыться. Такие умные ребята, как он – и она тоже, кстати, – всегда успевают смыться.

Внезапно ее пронзила мысль. Письмо-бомба! Вот и ответ на все вопросы. Черт возьми, как просто! Человек обычно вскрывает почту не думая, поэтому успех обеспечен. И никто не узнает, от кого письмо. Теперь единственное, что остается сделать, – это выяснить, как изготовить такую бомбу.

С улыбкой на губах Бонни выключила телевизор, столкнула с ног Клайда. Медленно и осторожно, но все же не качаясь – учитывая, что она выпила полторы бутылки текилы, это можно считать подвигом, – прошла в спальню. Вид нового снежно-белого белья в очередной раз заставил ее еще острее ощутить всю убогость спальни. Глаза наполнились слезами.

Нет, она посчитается с этими мерзавцами, пусть это даже станет последним, что ей удастся сделать в жизни.

Глава 45

Оказалось, что изготовить письмо-бомбу вовсе не такая уж трудная задача. Главная проблема состояла в том, чтобы не засветиться при покупке необходимых для этого вещей: механического устройства, детонатора, пластиковой взрывчатки, картонных пластин, в которые она упаковывается. Конверт должен точно подходить по размеру, так как именно его давление удерживает бомбу от детонации. Если же конверт вскрыть, давление прекращается и вы смотрите прямо в лицо смерти. Для Бо Хармона это даже слишком легкая смерть.

Теперь она не сомневалась в том, что никому не удастся связать письмо-бомбу ни с Марией Джозеф, ни с Бонни Хармон, но все же предприняла все необходимые меры предосторожности. Покупала все компоненты в разных местах, за несколько миль от Окленда.

И тем не менее Бонни обливалась потом, собирая взрывное устройство. Работала в хирургических перчатках, чтобы не оставить отпечатков, а с пластиковой взрывчаткой обращалась как с новорожденным младенцем. Да, черт возьми, это действительно круто, здесь нужны стальные нервы. Но с другой стороны, разве Бонни всю жизнь не гордилась тем, что у нее железные нервы? Правда, ничем подобным она никогда в жизни не занималась. Вот будет смешно, если сама взорвется за этим делом.

Посмеиваясь, Бонни уселась за исцарапанный дубовый стол. Клайд, на стуле напротив, с любопытством принюхивался к едкому миндалеподобному запаху, исходившему от взрывного устройства, которое его хозяйка упаковала вокруг механического приспособления. Вставив детонатор, Бонни поместила все это между двумя пластинами из плотного картона. Потом взяла плотный коричневый конверт, напечатала на нем адрес и фамилию адресата и наклеила марку, чтобы у Бо не возникло никаких подозрений. Просто на всякий случай – вряд ли ему часто приходят письма-бомбы.

Наконец она вложила бомбу в конверт, удостоверилась, что устройство надежно поместилось в конверте, осторожно ощупала его и запечатала. Поехала на почту в Сап Франциско, подальше от дома. Служащая на почте взвесила бандероль. Заметила, что она слишком тяжелая для такого небольшого конверта.

Улыбаясь, Лори поспешно вышла из почтового отделения. Смерть – это, оказывается, так легко.

Глава 46

Техасское солнце палило нещадно, однако в особняке Хармонов стоял ледяной холод. Так нравилось Лоретте. Бо Хармон давно уже знал по опыту – Лоретта получает все, что хочет. Но если она надеется таким образом выжить его отсюда, то сильно ошибается.

Он поднялся по лестнице, устланной лавандовым ковром, прошел мимо апартаментов Лоретты – настоящей поэмы лавандовых, персиковых и яблочно-зеленых тонов. «Тебе когда-нибудь приходило в голову, что мы живем в Техасе, черт побери?» – вырвалось у него, когда он впервые увидел эту комнату. «Не волнуйся, – холодно ответила она. – Тебе не придется делить ее со мной. Твоя комната дальше по коридору».

И точно: его апартаменты оказались слева от просторного холла – спальня, гостиная и ванная комната с туалетом.

Здесь все выглядело по-мужски, в соответствии с тем, каким представлял себя Бо, а не с тем, каким хотела бы видеть его Лоретта. Стены темно-красного цвета, тяжелая кровать из резного дуба с красным покрывалом, черная лакированная мебель, бар, скрытый за коллекцией оружия, большой телевизор с дистанционным управлением у изножья кровати. Бо хотел еще сделать зеркальный потолок, но Лоретта не позволила: сочла это вульгарным. И кроме того, Лоретта не любит трахаться. В этом главная проблема. Она такая же холодная, как и ее дом. Фригидная. Похоже, у нее там внутри действует что-то вроде кондиционера, поддерживая постоянную ледяную температуру. Нетронутая недотрога. Нет, конечно, он трогал ее, но удовольствия это не принесло и облегчения тоже. Пришлось искать удовольствий на стороне, с женщинами вроде Бонни.

Да, Бонни – аппетитная штучка. Он тогда сам подумывал о том, чтобы подкатиться к ней, особенно когда она носилась там в ресторане в своей короткой юбочке. Ножки хороши. Бо мог бы поклясться, Бонни замечала, что он наблюдал за ней, выискивал ее в ресторане. А потом эта сучка натянула ему нос и ухватила его старика.

Он прошел в гардеробную. Можно поспорить, что эта гардеробная в три раза больше, чем ее теперешняя спальня. Надел красный кашемировый свитер, вернулся в гостиную, подошел к бару, открыл. Несколько секунд смотрел на сверкающий ряд хрустальных бокалов, отраженных в зеркальной стенке, потом достал сзади бутылку «Знаменитого Груза» и сделал большой глоток прямо из горлышка. По телу прошла судорога. Ну вот, уже лучше. Черт побери, в этом проклятом доме и впрямь можно замерзнуть насмерть. Может, Лоретта действительно на это и рассчитывает…

«Женщины со своими собственными деньгами всегда создают проблемы, – сказал Босс, когда Бо объявил ему, что намерен жениться на Лоретте Ларсок. – С ней ты никогда не настоишь на своем».

С другой стороны, Бо и до женитьбы никогда в жизни не мог настоять на своем, и Босс об этом прекрасно знал. Отец всегда держал сына на тугой финансовой цепи, постоянно унижал, требовал отчета за каждый цент, хотя Бо работал как проклятый в той дилерской фирме по продаже автомобилей. Да что там, в последние годы он один практически вел все дела.

Тем не менее Босс, конечно, говорил правду. Женитьба на Лоретте означала брак со всеми ее нефтяными богатствами. Сама же она оказалась не менее крутой, чем его отец, хотя для себя не жалела ничего. Потратила целое состояние на строительство и меблировку этого дома, на свои туалеты и драгоценности, на дворецкого, конюшни и дорогих лошадей, хотя никогда не ездила верхом. Это, как и все остальное у Лоретты, делалось напоказ.

Бо вспомнил тот день, когда ее адвокаты явились на помощь и не дали малышке Бонни улизнуть со всеми деньгами отца. Двухсот тысяч оказалось достаточно, чтобы отделаться от нее. А он, Бо, наконец обрел хоть какую-то независимость. И все же не такую, чтобы решиться оставить Лоретту и сбежать со своей девятнадцатилетней блондиночкой. Он познакомился с ней на танцах, она живет в Далласе. Твердит, что любит его. И ведет себя так, что можно поверить, будто действительно любит. Они встречаются так часто, как только ему удается улизнуть из дома «по делам».

Бо стоял у окна, прихлебывая виски из бутылки, глядя на изящных лошадей Лоретты, пасущихся на сочном зеленом лугу, на ее роскошные сады и огромные пруды, в которых сверкала серебряной и золотой чешуей рыба, на садовников, трудившихся под жарким солнцем, на английского дворецкого, спускавшегося по ступеням парадного крыльца навстречу почтальону. Вот он взял у почтальона связку газет и журналов, чтобы положить на серебряный поднос в холле у входной двери. Так принято в домах английских аристократов, сообщила ему в свое время Лоретта. А что хорошо для британских аристократов, обязательно и для нее. Хотя у себя дома, в Фэлкон-Сити, они с отцом обычно разбирали почту на кухонном столе.

Почтальон подал дворецкому Пирсону еще какой-то пакет. Тот сунул его под мышку. Наверное, Лоретта опять купила что-то, соблазнившись телерекламой. Это экономит время и деньги, как она утверждает. Лоретта не только холодна как лед, но еще и скупа как черт там, где дело не касается ее собственных желаний. Нет, Бо просто не выносил Лоретту и даже не мог скрыть этого от окружающих.

И все же они появлялись вместе на субботних званых обедах, воскресных завтраках и летних праздниках сенокоса, которые устраивала Лоретта, как главная местная благотворительница. Обычно она появлялась на таких праздниках в розовом платье из шотландки, с волосами, заплетенными в косички. Ее парикмахерша все утро трудилась над этой прической. Ни один из приглашенных ни разу не осмелился пренебречь гостеприимством Лоретты Ларсон Хармон. Все являлись стройными рядами на Рождество и толпились вокруг гигантской елки, украшенной золочеными шарами и позолоченными шелковыми розами. Хотя никакими детскими сюрпризами, припрятанными в чулках, гостей здесь никогда не удивляли. Лоретта не выносила детей. Говорила, что они устроят беспорядок в ее прекрасном доме. А после рождественского вечера они расходились по своим апартаментам. Бо – топить возбуждение в «Знаменитом Грузе», Лоретта – без сомнения, бальзамировать себя различными ночными кремами и облачаться в дорогостоящие неймановские прозрачные шелка, которые она называла пеньюарами.

А вот и она сама, на подъездной дорожке из гравия, который обошелся в целое состояние. Еще дороже обходится поддерживать его в том же виде. Дворники подметают здесь каждый час. Вот, вот Лоретта, на своем лавандовом «рейнджровере». Считает, что это придает ей вид спортивной английской леди, владелицы поместья. Как будто хоть одна английская леди когда-нибудь стала бы водить лавандовый «рейнджровер». Смех!

Бо сделал еще глоток виски, как раз в тот момент, когда Пирсон открыл входную дверь, приветствуя свою хозяйку.

– Добрый вечер, мадам! Хорошо провели день?

– Да, Пирсон. Только очень устала. Подайте мне, пожалуйста, чай в мою комнату. И газеты – проглаженные, разумеется.

Лоретта не выносила мятые газеты, так же как и типографскую краску на руках.

– Конечно, мадам, сию минуту. Чай «Граф Грей», как я понимаю?

– Правильно понимаете.

Она уже поднималась по лестнице. Бо стоял за дверью, прислушиваясь, пока Лоретта не вошла к себе в комнату и не закрыла за собой дверь.

Итак, мадам утомлена после ленча с приятельницами? Раз так, то и он может запланировать для себя что-нибудь не менее утомительное на завтра, например, поездку в Даллас. Небольшое путешествие в Даллас ему точно не повредит. Бо сделал еще глоток виски, набрал номер блондиночки и договорился о свидании на завтра.

А это, наверное, Пирсон, несет мадам ее поднос с чаем и газеты. Вот постучал в ее дверь, вошел, через некоторое время вышел.

– Ах да, Пирсон, – окликнула его Лоретта. – Что, почта пришла?

Дворецкий ответил утвердительно и получил указание принести все к ней в комнату.

Бо почта ничуть не интересовала. Что там может быть, кроме бесконечных счетов? А об этом пусть думает Лоретта. Она тратит почти все деньги, вот пусть и платит сама. Если Лоретта когда-нибудь узнает про его блондиночку, ему конец. Только ничего она не узнает. В отличие от других он умеет держать язык за зубами, и блондиночка тоже. Никаких встреч за закрытыми дверями офиса. Нет, это не для него. Небольшая симпатичная квартирка, месячная стипендия и немного секса с полным удовольствием. Кто может что-нибудь возразить против этого?

Бо вздохнул, опустился на красный диван. Мягчайшие подушки словно обняли его со всех сторон. Сделал еще глоток виски, задумчиво глядя в окно. Ему не терпелось попасть в Даллас. Пожалуй, стоит отправиться с первым утренним рейсом, так что Лоретта и не узнает, что он уже уехал.

Бо задремал. Внезапно раздался звук, похожий на взрыв ракеты. Он подскочил, с громким криком выбежал в коридор.

Оттуда, где раньше находились высокие двери апартаментов Лоретты, вырывались клубы дыма. По лестнице бежал Пирсон. Его обычно бесстрастное лицо исказилось от тревоги. «Ты смотри, понадобился взрыв, чтобы этот старый козел оттаял…» Бо перешагнул через массивные двойные двери, теперь лежавшие на полу, остановился у входа в комнату Лоретты, в которой царил полнейший хаос. Сама она лежала среди обломков, в кресле персикового цвета. Истекающая кровью рука неестественно изогнута, словно у куклы. Рука без кисти…

Бо отвернулся. Его стошнило в китайскую вазу на столике. Пирсон, наверху, звонил по номеру 911.

Лоретта Ларсон Хармон так и не узнала, что с ней произошло.

Глава 47

Эл и Марла обедали вдвоем в маленьком уютном итальянском бистро в Малибу. Сидели за угловым столиком, скрытые от посторонних взглядов. Эл, со своими инстинктами бывшего полицейского, всегда чувствовал себя в большей безопасности, сидя спиной к стене. Не то чтобы он сейчас ощущал какую-то опасность, просто так привык. К тому же Эл не забывал, что это Малибу, где законы сплошь и рядом игнорируются и полицейским все до такой степени надоело, что они перестали обращать на это внимание. Лишь переиздают правила дорожного движения да следят за папарацци, чтобы те не слишком донимали местных кинозвезд. Внутреннее убранство бистро соответствовало последней моде Малибу, обслуживающий персонал держался дружелюбно, еда подавалась обильная и вкусная. Марла смаковала свое любимое блюдо – спагетти по-болонски, Жиро ел массивную телячью котлету.

– Попробуй, – одобрительно сказал он, отрезал кусочек, поддел на вилку и поднес к ее губам.

Марла, в туго облегающем белом топике и синих джинсах, выглядела потрясающе сексуально, снимая губами кусочек телятины с вилки. Выгоревшие белокурые волосы обрамляли лицо свободными длинными завитками. Она освоила новый стиль в прическе. На белом топике большими буквами надпись «Шалунья». Только Жиро знал, какая она шалунья. Порой при одной лишь мысли о ней на губах его появлялась улыбка.

– Знаешь, ты сегодня чудесно выглядишь.

– Ммм… – С полным ртом Марла все же перегнулась через стол и поцеловала его. – Ты тоже. Скажи, а ты ничего во мне не заметил?

Эл окинул ее внимательным взглядом с головы до ног.

– Новая прическа? Мне нравится.

– Спасибо за комплимент и за то, что заметил, хотя мне и пришлось тебе указать на это. Но я имела в виду кое-что другое.

– Ладно, сдаюсь.

– Неужели ты правда не заметил, что сегодня я оделась в точности так же, как ты? Джинсы и майка. Униформа частного сыщика.

– Во-первых, моя майка не на бретельках, и у меня нет надписи «Шалун» на груди, и джинсы у меня не такие облегающие.

Она погладила свои стройные бедра, туго обтянутые джинсами.

– Твоя взяла. Знаешь, раньше мне всегда казалось, что частные сыщики носят блестящие костюмы, яркие галстуки и широкополые шляпы, сдвинутые набок.

– Радость моя, для такой экипировки я еще слишком молод. Лет через сорок. Ты меня, должно быть, спутала с Фрэнком.

– С каким еще Фрэнком?

Вздохнув, Эл вынул из кармана мобильный телефон, набрал свой номер, чтобы проверить, нет ли сообщений на автоответчике. Порой он забывал, насколько она моложе его.

– Марла, есть только один Фрэнк.

Она медленно ела, пока Жиро прослушивал сообщения с автоответчика. На последнем лицо его изменилось. Он нахмурился, взглянул на часы.

– Странно… Примерно час назад позвонил Бо Хармон. Говорил как-то необычно.

– Необычно?

– Да. Голос у него какой-то испуганный. Марла навострила уши.

– А почему он вообще звонит тебе, Бо Хармон? Мне казалось, что он был так же рад отделаться от тебя, как и от Бонни.

– Верно. И его жена тоже. Вот это-то и поразительно. Разве только Бонни снова подняла свою маленькую злобную головку.

Внезапно Марлу охватило сильное волнение.

– Сан-Антонио, штат Техас? Но там сейчас уже ночь. Почему он звонит так поздно?

– Что-то произошло. Заканчивай еду, Марла. – Эл подал знак Луиджи, чтобы принес счет. – Мне нужно срочно вернуться в офис.

Они поехали в ее «мерседесе». Машину вела Марла, хотя вряд ли это могло называться вождением в привычном смысле. Одновременно она пила кофе, который, по ее требованию, они купили по дороге, и набирала номер своего телефона.

– Марла, ты совсем не держишь руль.

Она прослушала сообщения своего автоответчика, сделала глоток кофе, на секунду коснувшись руля двумя пальцами левой руки.

– Ну как же, держу. Неужели ты нервничаешь, Жиро?

– Да, нервничаю. Дело в том, Марла, что, когда ведешь машину, надо на этом сосредоточиться. А по-твоему, это только повод для того, чтобы делать одновременно три разных дела.

– Поверь, я могла бы делать и четыре. Она интимным жестом сжала его бедро.

– Поверь и ты мне: я предпочел бы, чтобы сейчас ты сосредоточилась только на дороге.

С торжествующей улыбкой Марла круто свернула налево, выбралась на Сансет и поехала вверх по холму.

– Трус!

В этом случае Эл не мог не согласиться с ней.

Марле, однако, пришлось сбавить скорость на серпантинах Палисада, в Бель-Эйр и Беверли-Хиллз. Она подъехала к парковочной площадке позади здания офиса Эла и резко остановила машину. Перевела дыхание. Подкрасила губы, смотрясь в зеркальце водителя.

– Ну, как тебе мое рекордное время?

– Здорово.

Он уже вышел из машины и начал подниматься по холму.

– Эй, подожди меня! – Она бегом догнала его, взяла под руку, легко пошла в ногу с ним. Вздохнула. – Беда в том, что Бо Хармон интересует тебя больше, чем я. Ну какой еще мужчина помчался бы к себе в офис в пятницу вечером?

– Любой частный сыщик, получивший срочный телефонный звонок. Тебе придется к этому привыкнуть, Марла.

Эл отпер дверь офиса.

– Ерунда какая!

Марла взяла почтовый пакет, ожидавший за дверью, внесла в офис, положила на стол, села рядом, болтая ногой. Эл набрал номер телефона Бо Хармона. Тот сам взял трубку. «Интересно, что произошло с дворецким?» – подумал Жиро. Он-то предполагал, что тот работает на Лоретту круглосуточно.

– Хармон? Да, это Жиро. Вы просили меня позвонить как можно скорее, независимо от времени суток. Надеюсь, я вас не разбудил?

– Меня уже ничто не разбудит. – Бо Хармон говорил так громко, что даже Марла хорошо его слышала. – Мне кажется, я никогда больше не засну.

– Хорошо-хорошо, успокойтесь и расскажите, что произошло. И не кричите – я вас прекрасно слышу.

Эл начал расхаживать по комнате, прижав трубку к уху. Марла больше не слышала, о чем шла речь, поэтому внимание ее переключилось на пакет. Марка от Неймана Маркуса… Интересно, кто это прислал Элу подарок от Неймана? Знаменитая пара из Сан-Антонио, Лоретта и Бо? Вряд ли. Судя по тому, что она о них слышала, они не щедры на подарки. Кто же тогда? Может, у Жиро появился какой-нибудь тайный почитатель? Или не такой уж и тайный? Взглянуть на почерк… Обратного адреса нет. Имя и адрес Эла напечатаны жирными заглавными буквами. Она приподняла пакет. Тяжелый. Эл никогда ничего не покупает у Неймана Маркуса, это Марла знала точно. Ее начала грызть ревность.

– Ну и какая же это женщина присылает тебе подарки от Неймана Маркуса? – громко спросила она, гневно глядя на Жиро, и начала вскрывать пакет.

В первую секунду он не услышал ее, сосредоточившись на том, что говорил в это время Бо Хармон.

– Что там оказалось?! Однако в следующий момент…

– Марла!!!

Эл кинулся на нее, вырвал у Марлы из рук пакет, отшвырнул через всю комнату, повалил ее на пол под стол и закрыл своим телом.

Она пронзительно закричала. Одновременно с этим грохот потряс комнату, откуда-то вырвались столбы черного дыма и языки пламени, посыпались осколки стекла.

Марла тряслась и рыдала, прижавшись к нему.

– Ч-ч-то это? Что случилось?

Эл поднял ее на ноги. Проверил, нет ли ран или увечий, быстро вывел из офиса на лестницу. На улице уже слышался вой пожарных сирен. Помощь приближалась.

– Это значит, Марла, что Бони Хармон, в дальнейшем известная как Лори Мартин, жива, здорова и снова взялась за дело.

Глава 48

Следователь по уголовным делам Лайонел Булворт неловко сидел на краешке стула в баре гостиницы «Морской ветерок» в Пенсаколе, штат Флорида, в окружении горшков с пальмами и керамических гусей, расставленных вдоль стены. Пауэрс, в штатском, сидевшая напротив него, представляла собой незабываемое зрелище: черный костюм с удлиненной юбкой, белая блузка, вместо галстука красная ленточка на шее, на ногах большие кожаные ботинки. «Как переодетый ковбой», – подумалось Булворту. Однако ее выносливости можно только позавидовать. Все время провела на ногах, пока он сидел на телефоне. Теперь они сравнивали свои записи за кружкой благодатно холодного пива в маленьком вестибюле гостиницы, выходившем на стеклянную гладь океана. Или это залив? С Флоридой он все время путается.

– Вот тут у меня копии брачного свидетельства Джимми и свидетельства о смерти, выданного врачом после пожара. И еще копии газетных отчетов о несчастном случае, с фотографиями Бонни.

С довольной улыбкой Пауэрс подала Булворту бумаги. Он внимательно изучил их. Долго смотрел на фотографию.

– Мы такой не знаем. И кроме того, здесь сказано, что она проявила чудеса героизма, пытаясь вытащить его из горящего трейлера.

– Да, только это оказался не он, а кто-то другой.

– Верно. Я уже запросил местное полицейское отделение обо всех пропавших в то время.

– И?

– Некий Гил Фиринг числился пропавшим через несколько дней после пожара. Сорокалетний мужчина, примерно того же возраста и сложения, что и Джимми, жил в дешевом многоквартирном доме на окраине города, работал временно на строительстве, когда не пил и не гонялся за женщинами. Так же как и Джимми Виктор. Наш Джимми, оказывается, был тот еще парень. Судя по тому, что я слышал, любая замужняя женщина мечтала о том, чтобы отделаться от него.

– Значит, это правда? Вы думаете, она убила его?

– Готов держать пари. Единственная беда в том, что никто не знает, куда она делась после этого. Исчезла, и никто больше не видел ее.

– Что-то никак не возьму в толк. Она убивает мужа, который оказывается вовсе не мужем, в горящем трейлере, а потом этого самого мужа находят убитым в каньоне в Калифорнии. Или мы что-то упустили?

– Ты все изложила кратко, но верно, Пауэрс. – Булворт вздохнул. – Мы ничего не знаем о Бонни Хойт-Виктор, кроме того, что она, возможно, жива и убила Джимми в том каньоне. Но какое это имеет отношение к Лори Мартин, я, убей Бог, не могу понять.

– Не понимаете, что произошло с ней?!

Пауэрс стряхнула крошки с костюма и заказала еще кружку «Бад-Лайта». В это время запищал телефон Булворта. Он сунул руку в карман. Поднес телефон к уху.

– Булворт слушает. – Лицо его выразило удивление. – А ты не дурачишь меня? Хорошо-хорошо, это все знают, ты не такой. Да я слушаю, слушаю, черт побери. Хорошо-хорошо, Жиро, давай с самого начала.

Он сделал знак Пауэрс, чтобы та подала ему ручку и блокнот, и стал напряженно слушать, время от времени задавая вопросы и делая пометки в блокноте своим крупным почерком, принесшим ему когда-то первый приз в начальной школе в Ньюарке, штат Нью-Джерси.

– Я приеду, Жиро. Ты уверен, что с вами обоими все в порядке? Хорошо, прекрасно, великолепно. Я еду. И все-таки почему ты не рассказал мне все это раньше, подонок? Не мое дело, говоришь? Нечего-нечего мне тут толковать о конфиденциальности по отношению к клиенту. Чепуха! Ты прекрасно знал, что это полицейское дело. Может быть, мы уже поймали бы ее. Нет, я вовсе не обвиняю тебя в смерти Лоретты Хармон. Если кто и мог бы найти Лори Мартин, так только ты, Жиро, это я готов признать. Да, хорошо, до встречи. Как только он отключил телефон, Пауэрс вскочила.

– Что случилось?

Она выкрикнула это так громко своим бухающим голосом, что все головы обернулись в их сторону. Булворт почувствовал, как кровь горячей волной прилила к щекам. Черт побери, никак он не может избавиться от этой детской привычки! На губах Пауэрс появилась усмешка: она поняла.

– Что, я для вас слишком шумная, босс? Прошу прощения, такая уж у меня открытая натура, – сказала она еще громче. На них снова обернулись.

Булворт поднялся и одним глотком допил пиво.

– Упаковывай вещи, Пауэрс, мы отправляемся в аэропорт.

– Но я думала, мы ведем расследование здесь… А куда мы едем?

– В Техас.

Он уже направлялся к выходу. Если бы у кого-то и возник вопрос, чем этот человек зарабатывает себе на жизнь, сейчас ни у кого не осталось бы никаких сомнений. Булворт выглядел типичным, идеальным полицейским из фильма.

– В Техас?!

– Именно, Пауэрс. В то самоё место, откуда Взялись твои ботинки. Там ты будешь чувствовать себя как дома.

Глава 49

Жиро, Булворт и Пауэрс обедали с Бо Хармоном в ресторане «Стейки Бенбоя» в Фэлкон-Сити в Техасе. В том самом ресторане, где Бонни Виктор когда-то, как выразился Бо, «охмурила» его отца. Глядя на полных пожилых официанток, затянутых в облегающие черные платья, Жиро ничуть не удивлялся тому, что рыжеволосая яркая Бонни приворожила старика.

Они уже выразили Бо Хармону соболезнование по поводу трагической кончины жены и собирались остаться до завтра, чтобы присутствовать на похоронах. Булворт твердо верил в теорию о том, что убийцы, как правило, приходят на похороны своих жертв, желая увидеть результаты своей работы. Детективы из местного полицейского отделения, в штатском, будут наблюдать за всеми приезжими и примут меры, если что-то пойдет не так, как обычно. Церемония похорон будет записываться на видеопленку, чтобы потом можно было внимательно рассмотреть лицо каждого из присутствующих.

– Лоретта ведь урожденная Ларсон, поэтому для здешних мест это большое событие. – Бо налегал на еду с завидным аппетитом для убитого горем супруга. – «Нефть Ларсонов»… вы, конечно, знаете…

Булворт кивнул, искоса бросив взгляд на Жиро.

– Разумеется. Кто не знает «Нефть Ларсонов»? Жиро понял, что означал взгляд Булворта. Унаследует ли Боларсоновские нефтяные деньги? То есть причастен ли он к смерти Лоретты?

– Да, это будут похороны на весь Техас, – проговорил Бо, прежде чем положить в рот очередной большой кусок стейка. – Каждый, кто хоть что-нибудь значит в этом «Штате одинокой звезды», сочтет своим долгом посетить их.

Эл снова перехватил взгляд Булворта и едва заметно покачал головой. Нет, у Бо Хармона не хватило бы мозгов на такое. Два письма-бомбы, одно из которых убило его жену, другое едва не стоило жизни Марле и ему, Жиро. И все для того, чтобы подставить Бонни? Вряд ли. А кроме того, если ему что-то и обломится от состояния Лоретты, бедняга это наверняка заслужил. Ему нелегко пришлось.

Жиро подцепил на вилку кольцо жареного лука – самого вкусного, какой ему когда-либо приходилось пробовать.

– Что вы теперь думаете делать, Бо?

– Когда шум утихнет, выставлю большой дом на продажу. Наверное, уеду из Сан-Антонио, от всего этого… Вы понимаете, о чем я? Может, попытаюсь осесть в Далласе. Это довольно оживленный город, там я смогу отвлечься от тяжелых воспоминаний… вы понимаете, что я хочу сказать?

Да, Жиро, кажется, его понимал. Лоретта и у него самого оставила неприятные воспоминания. Можно себе представить, что вытерпел Бо.

– Итак, расскажите нам о Бонни Хармон, – неожиданно предложила Пауэрс. – Должно быть, та еще штучка, если сумела окрутить вашего отца.

– Это точно. И очень симпатичная. Вы меня понимаете…

Все трое дружно кивнули. Кажется, теперь они достаточно узнали Бо Хармона и прекрасно понимали все, что он хотел сказать. Не было нужды каждый раз задавать этот вопрос.

– Высокая, худощавая, но с хорошей… с хорошими… – Он взглянул на Пауэрс и изобразил в воздухе женский силуэт с большой грудью.

– Титьками, – подсказала Пауэрс.

Булворт едва не подавился бифштексом. Жиро подозвал официанта. Похоже, они зря теряют здесь время. Этот приезд в Фэлкон-Сити и беседа с Бо Хармоном ничего нового им не дадут.

По лицу Бо расползлась широкая ухмылка.

– Да… И уж она любила показывать их. Здесь все на нее заглядывались. Парни помоложе Босса. Но Бонни знала, что у него есть деньги. Я-то с первого взгляда догадался, что ей нужно.

– Вы, наверное, и сами пытались подкатиться к ней, Бо? – поинтересовался Жиро.

Этот вопрос застал Бо Хармона врасплох. Ухмылка на его лице стала еще шире.

– Да знаете… она вроде так на меня смотрела… такие взгляды, знаете…

– Постельные, – со знанием дела уточнила Пауэрс, захватив кусочек жареного мяса с тарелки Булворта; со своей порцией она уже расправилась.

Булворт гневно воззрился на нее, но не из-за мяса.

– Уж в этом Бонни толк знала. Да, сэр, девочка, скажу вам, что надо. Ну и мой старик на это клюнул. Старый дурак… А потом он кончился и оставил ей все деньги. Но этого я не допустил.

Бо пустился в подробный рассказ о том, как важные шишки – адвокаты Лоретты – припугнули Бонни и фактически изгнали ее из города с двумястами тысячами долларов в кошельке.

Пауэрс присвистнула.

– Это же куча денег!

– Да. Но все-таки намного меньше, чем она получила бы по завещанию. Поэтому я и подумал, что именно Бонни прислала письмо-бомбу. Только, по-моему, она хотела убить меня, а не Лоретту. – Бо положил в рот очередной огромный кусок мяса, задумчиво прожевал. – Я убил ее собаку.

Жиро навострил уши.

– Убили Клайда?

– Переехал его на подъездной дорожке. Вы бы видели, как она на меня набросилась. Я думал, убьет на месте. Клянусь вам, я никогда ни у кого такого взгляда не видел. Злобный, как… Тогда-то я и убедился, что я прав: это она убила Босса. А теперь попыталась убить меня, в отместку за Клайда.

– Око за око, – торжественно проговорила Пауэрс, приканчивая порцию Булворта. Тот сдался и придвинул к ней свою тарелку.

Зазвонил телефон Жиро. Он извинился и вышел в холл.

– На помощь! Меня похитили и заперли в родительском доме. Грозят посещением тридцатишестилетнего неженатого дантиста-протезиста.

Марла… Он снова оставил ее в больнице приходить в себя после шока.

– Мама сказала, что если я еще хоть раз попытаюсь увидеться с тобой, она собственноручно убьет тебя. Я пыталась убедить ее в том, что убийством эту проблему не решить, но она меня не слушает. Что мне делать, Жиро?

– Успокой ее. А я пошлю ей дюжину роз.

– Три дюжины. Розовых «осиан», она обожает их.

– Идет, три дюжины, – вздохнул Эл.

– Ты должен признать, Жиро, что после свиданий с тобой я почти регулярно попадаю в больницу.

– Верно, но такова любовь, крошка. Плохое идет рука об руку с хорошим.

– Так, может, уже пришло время для хорошего? Мне надоело регулярно оказываться в отделении «скорой помощи» в «Кедрах». Когда будет передышка, Жиро?

– Как только мы покончим с этим делом, радость моя, обещаю. Но не говори, что я тебя не предупреждал об опасностях нашей профессии.

– Угу. И все равно я предпочитаю опасных мужчин.

– Исправь это на «опасного мужчину», и я примчусь домой завтра вечером, первым же рейсом после похорон.

– Ура! Постараюсь улизнуть от мамы и дантиста-протезиста. Встретимся у меня?

– Да, моя радость. Я приеду с розами, на этот раз для тебя.

– Люблю тебя, Жиро!

– И я тебя тоже, крошка. Улыбаясь, он отключил телефон.

Бо не ошибся. Казалось, весь Техас собрался, чтобы попрощаться с Лореттой Ларсон Хармон. Так же как и все полицейское отделение Сан-Антонио. Сам начальник полицейского отделения присутствовал на похоронах, и губернатор штата, и все самые важные чины, и сотня гранд-дам в черных туалетах, широкополых шляпах и дорогих туфлях на высоких каблуках, утопавших в густой траве вокруг могилы, отчего они двигались странной семенящей походкой, как пьяные. Толпа пьяных черных ворон…

Бо, в черном костюме и белой шляпе, держался с большим достоинством. Стоически принимал многочисленные соболезнования, окруженный адвокатами Лоретты, представлявшими ее семью.

Черный гроб декорировали многочисленными золотыми украшениями, которые так любила Лоретта. Бо позаботился и о том, чтобы на нем были полосы ее любимых цветов – персикового и лавандового.

Ей бы это понравилось, – смущенно повторял он.

Руки Лоретты, с оторванными кистями, спрятали под стеганым шелковым покрывалом. Гримеры потрудились на славу, использовали лавандовые тени для век и розовую помаду, так что теперь она выглядела почти по-человечески.

Жиро улыбался в видеокамеру каждый раз, когда она поворачивалась в его сторону. После окончания церемонии они с Булвортом и Пауэрс поспешно удалились.

– В аэропорт, – объяснял всем Бо Хармон.

А затем в Лос-Анджелес, продолжать поиски Бонни, в дальнейшем именуемой Лори Мартин.

Глава 50

– Думаешь, она снова попытается это сделать, Эл? Марла, в уютном домашнем белом махровом халате и старых-престарых комнатных туфлях, полулежала на диване, положив ноги на высокие подушки, а голову на колени Жиро. На лице никакой косметики, волосы убраны назад и стянуты эластичной лентой. «Ей можно дать сейчас не больше пятнадцати лет, – подумал Жиро. – Бедная напуганная девочка…»

– Да нет, не осмелится, – ответил он с уверенностью, хотя не ощущал ее на самом деле. – Она же знает, что теперь мы все начеку и полиция ведет расследование. Нет, Лори побоится привлекать к себе внимание, наверняка теперь затаится на некоторое время.

Так он успокаивал Марлу, хотя сам ощущал сильнейшую тревогу. Удар пришелся слишком близко к сердцу. Если бы с Марлой что-нибудь произошло… Но об этом Эл даже думать не хотел. Господи, ведь это едва не случилось…

Он долго молчал.

– Знаешь что, радость моя… Тебе никогда не приходило в голову, что твоя мама права? Ну, насчет этой опасной профессии – ассистент частного сыщика? И насчет того, чтобы тебе жить своей собственной жизнью? Ты ведь умница, образованная, у тебя прекрасная профессия. Марла сдвинула брови, прищурила глаза.

– То есть ты хочешь сказать, что я идеальная партия для мистера Райта?

– Ну, не обязательно ему быть дантистом-протезистом…

Эл громко взвыл: Марла с силой пнула его кулаком в живот.

– Черт возьми, Марла! Ты же у нас только выздоравливаешь после травмы. А удар у тебя, как у профессионального борца-победителя.

– Пошел ты на… Жиро! И не пытайся спихивать меня никакому мистеру Райту, понял? И еще запомни: я никого и ничего не бросаю. И не боюсь я эту мисс Злобную Стерву, в дальнейшем именуемую Лори Мартин. Поэтому скажи мне лучше, что будем делать дальше.

Кажется, впервые за много лет Жиро не знал ответа.

– Нам нужна передышка. Совсем маленькая передышка. Надеюсь, мы получим ее, прежде чем у Лори появится возможность нанести следующий удар.

Марла вдруг спустила ноги на пол и села.

– Знаешь что? Я хочу видеть Вики. – Глаза ее широко раскрылись, в них появился страх. – Мне нужно убедиться, что с ней все в порядке.

– Я позвоню в больницу, спрошу у дежурной сестры. Жиро уже взялся за телефон, но она остановила его:

– Ты не понимаешь. Я должна увидеть ее. У меня какое-то странное чувство…

Эл взглянул на часы.

– Уже поздно, Марла. Время посещений уже закончилось. И потом, тебе пока лучше не выходить. Ты еще не совсем оправилась от потрясения.

– Да черт возьми, Жиро! – Она топнула ногой. – Ты не понимаешь. Это очень важно. У меня перед глазами стоит ее лицо, залитое слезами. Глаза широко открыты, но Вики никого не видит. Я чувствую, что нужна ей. Ей необходимо с кем-нибудь поговорить… сейчас…

Эл кивнул.

– Позвоню в больницу, узнаю, пустят ли нас к ней. Марла чмокнула его и побежала в спальню одеваться.

– Я знаю, что нас к ней пустят! – крикнула она, обернувшись. – Ты же умеешь творить чудеса, Жиро.

Хотел бы он, чтобы это оказалось правдой.

Всю дорогу до больницы они молчали. Марла, погруженная в свои мысли, сидела, свернувшись на кожаном сиденье «корвета», напряженная, как мышка, попавшая в западню. От нее восхитительно пахло духами, которые Эл купил ей во время романтического уик-энда в Париже, год назад. Неужели всего год назад?.. Сейчас кажется, что прошло уже целое десятилетие.

Они въехали во двор больницы.

– Ты так и не сказал мне, что со Стивом.

– Его выпустили из тюрьмы. У Булворта больше нет оснований держать его там. Только они не хотят, чтобы это стало известно, пока не найдут Лори Мартин. Стив в надежном месте, под охраной. Они опасаются, что, как только Лори узнает о том, что он на свободе, снова кинется за ним.

– Думаешь, попытается убить его?

– Конечно. Лори не может позволить ему остаться в живых и рассказать все, что он знает о ней. Особенно теперь, когда обнаружили тело Джимми Виктора. На самом деле наша Лори сейчас наверняка нервничает. Письма-бомбы своего дела не сделали, Джимми Виктора нашли…

– Да. Но никогда нельзя знать, что она придумает в следующий раз.

Они вышли из машины, поднялись по знакомым ступеням, открыли дверь больницы.

Вики охватило страшное одиночество. Такое чувство, будто она никому не нужна… Но сейчас появилось что-то новое… новое ощущение… новый запах… Аромат летнего сада перекрыл больничные запахи, которые она успела возненавидеть. Этот новый аромат духов напомнил ей о детстве, о детских каникулах, летнем ветре, траве, вечерних сумерках, наполненных запахами жасмина, душистого табака и роз. Этот чудесный аромат напомнил и о том, что она женщина… что она жива…

Вики беспокойно заметалась на подушке, крепко закрыв глаза, пытаясь восстановить в памяти те летние каникулы с дядюшками, тетушками, кузинами и кузенами. Как они тогда играли все вместе, бегали по пляжу до полного изнеможения, кричали, смеялись.

О Господи… ее девочки… ее крошки… Кто позаботится о них во время каникул, теперь, когда ее нет с ними?.. Но она жива. Наверное, жива, раз чувствует этот запах духов…

На руку ее легла чья-то прохладная, гладкая, мягкая рука. Женская. Женский голос что-то говорил ей. Вики изо всех сил попыталась сосредоточиться, восстановить нарушенные связи. Понять, что ей говорят. Это не медсестра и не врач. Эта женщина что-то для нее значит… но что?

Марла, наклонившись над постелью Вики, тихо говорила ей в самое ухо:

– Вики, дорогая. Это Марла. Вы меня помните? В тот вечер я была вместе с вами. Я знаю, что вам пришлось пережить. Вики, я просто почувствовала потребность быть сегодня с вами, мне показалось, что я нужна вам. Я хочу еще раз сказать вам, что Стив невиновен. Его выпустили на свободу, потому что теперь известно, кто преступник. Ее пока не нашли, но поймают обязательно, обещаю вам. И тогда Стив опять будет рядом с вами и сам скажет вам обо всем. Скажет, как он любит вас. Вас и девочек. Я это знаю, Вики.

Эл наблюдал и слушал, опершись о стену и скрестив руки на груди. Он все еще не понимал, зачем Марле понадобилось приехать в больницу именно сейчас. Может, женская интуиция… Но в любом случае он обязан сделать для Вики все возможное.

Вики снова заметалась по подушке. Марла в тревоге откинулась назад.

– Все в порядке, Вики…

Она взволнованно оглянулась на мониторы, регистрировавшие каждый удар сердца Вики, биение пульса, скачки кровяного давления. Жизнь, сведенная к мониторам… Печальная картина.

Некоторое время она сидела неподвижно, держа Вики за руку. Потом со вздохом подняла глаза на Эла.

– Кажется, я ошиблась. Просто… у меня вдруг появилось ощущение, будто я ей нужна… Не могу этого объяснить…

– И не нужно. – Эл взял ее за руку, помог подняться. – Пойдем, радость моя, уже поздно. Попрощайся с Вики. Ты сделала все, что могла.

Марла снова вздохнула. Опустила глаза на бледное, почти прозрачное лицо на подушках.

– Спокойной ночи, Вики.

Она легонько коснулась пальцами лба Вики. В этот момент та внезапно открыла глаза. Марла могла бы поклясться, что Вики смотрит прямо на нее.

Марла взволнованно сжала прохладные пальцы Вики.

– Вики, дорогая моя, если вы меня слышите и понимаете, пожмите мне руку. Просто сожмите мою руку, Вики, дорогая… пожалуйста…

Какое-то время глаза Вики смотрели на нее без всякого выражения. Потом Марла ощутила пожатие, слабое-слабое, но все же пожатие. Теперь она не сомневалась в том, что не зря доверилась инстинкту. Марла сделала еще один прорыв сквозь преграду, отделяющую Вики от мира живых людей. Слезы покатились у нее из глаз на сжатую руку Вики. Эл побежал за врачом.

– Все будет в порядке, Вики, – прошептала она. – Теперь все будет в порядке.

Глава 51

Стив Маллард нервно расхаживал по невзрачной комнате в невзрачной гостинице с оптимистическим названием «Загородный коттедж», расположенной между шумной 101-й автострадой и нескончаемым потоком машин на бульваре Вентура в Сан-Фернандо-Вэлли. Когда же наконец он сможет выйти отсюда? Стив провел в этом «безопасном месте» уже неделю, показавшуюся ему годом. Эта обшарпанная комната со старой темно-коричневой мебелью радости не доставляет, а яркое покрывало на кровати, предназначенное для того, чтобы украсить ее, наводит еще большее уныние.

Его «наставник» – детектив в штатском по имени Чавес – лежал на кровати в соседней комнате и смотрел телевизор. Дверь между комнатами всегда оставалась открытой, хотя выходные двери обеих комнат были надежно заперты на ключ и на задвижку. Ключи хранились у Чавеса или у другого дежурного полицейского – они менялись каждые восемь часов.

В дверь постучали. Чавес подскочил, мгновенно выхватив пистолет из кобуры. Мексиканец Чавес лицом напоминал профессионального спортсмена-борца, а сложением – своего однофамильца Цезаря Чавеса[2].

Посмотрев в глазок, он убедился, что это действительно посыльный из «Пиццы Домино», с едой, заказанной им пятнадцать минут назад.

– Что у тебя там, братишка? – крикнул Чавес через закрытую дверь.

– Перец с луком, двойным сыром и колбасой. Чавес сделал Стиву знак удалиться в свою комнату и закрыть за собой дверь. Спрятал пистолет в кобуру под курткой, осторожно открыл дверь.

– Ну и долго же вы… – проворчал мальчишка-рассыльный, по виду еще школьник. – Что, вы думали, я принес? Бомбу замедленного действия, что ли?

– Вот тебе, парень. – Чавес бросил ему нужную сумму, добавил чаевые. – Только в следующий раз придержи язык, а то как бы он тебя до беды не довел.

– Да, сэр. Кто бы говорил… – проворчал мальчишка уже за дверью, в то время как Чавес запирал ее на все запоры.

– Иди поешь, братишка, пока горячее, – позвал он. Стива ничуть не волновало, горячая пицца или нет. Не хотелось даже холодного пива, предложенного Чавесом. Сам Чавес на дежурстве пил только диет-колу.

– Жена говорит, надо следить за калориями. – Он поддел на вилку сочный кусок пиццы с колбасой. – Поэтому вот приходится пить диет-колу вместо обычной.

– Мог бы в таком случае и пиццу исключить.

Стив тяжело вздохнул. Каждый вечер одно и то же. Чавес является в шесть часов. В семь приносят пиццу, всегда с двойным сыром и колбасой. Чавес набрасывается на нее, как изголодавшийся лев… и при этом не прибавляет ни одной унции веса. Эта рутина выводила Стива из себя. Он даже телевизор не мог больше смотреть. Не мог сосредоточиться на фильмах, которые приносили с собой полицейские, чтобы скоротать время. Не мог даже читать газеты или статьи в журнале «Тайм».

Стив мечтал только об одном – увидеть Вики. И чтобы она узнала правду. И чтобы жизнь снова вернулась в нормальное русло. Он не думал ни о Лори Мартин, ни о возможной угрозе с ее стороны. Стив хотел к жене и детям, хотел жить в своем доме, спать в своей постели, рядом с Вики, как все годы до этого кошмара.

Но Вики все еще в больнице, ни на кого не реагирует. Его дети с ее сестрой. Стив регулярно получает сведения о них через Листера, однако им даже не сказали, что их отец вышел из тюрьмы, что он не виновен в тех ужасных преступлениях, в которых его обвиняли. Дом его закрыт и опечатан, за дверью дежурит полицейский. Там все еще ведется расследование.

Зазвонил телефон. Чавес отставил тарелку с пиццей, взял трубку.

– Да, сэр, все в порядке. Стив чувствует себя нормально. Ест пиццу, как хороший мальчик. – Он усмехнулся Стиву, но тот не ответил. – Да, сэр, детектив Булворт. Буду ждать вас. Через десять минут. Хорошо. Но все же лучше не забывайте пароль. Уже забыли? – Он засмеялся. – «Де ла Гойя». До встречи, детектив Булворт.

Стив, наблюдавший за нескончаемым потоком машин на бульваре Вентура, отошел от окна.

– Что ему нужно, Булворту?

Не обращая внимания на пиццу, ожидавшую на столе, он сел в кресло перед телевизором. Кадры из «Дэйтлайн» прыгали перед глазами. Стив понятия не имел о том, что это такое.

– Хочет вас видеть. Он и еще один, Эл Жиро, частный сыщик. Будут здесь минут через десять.

Чувствуя себя как приговоренный, Стив задумался о том, что с ним теперь будет. Снова арестуют? Или, забрезжила слабая надежда, может, освободят совсем?

Десять минут прошли в полном молчании. В дверь тихонько постучали.

– Кто там?

Чавес снова взглянул в глазок. Увидел увеличенное лицо Булворта.

– Откройте, Чавес, это Булворт.

– Пароль, сэр.

– Не дурите, Чавес. Вы же видите, что это я, черт побери!

– Скажите пароль, сэр, таковы правила.

На лице Чавеса появилась хищная ухмылка. Булворт замолотил кулаками в дверь. Чавес неожиданно открыл ее, и Булворт ввалился в комнату в сопровождении Жиро. Тот подмигнул Чавесу и подошел к Стиву, протянув ему руку. Стив не забыл о том, как во время их последней встречи в камере тюрьмы «Двойная башня» Жиро демонстративно отказался пожать ему руку.

– Это знак того, что я прощен? – сухо спросил он. Булворт подошел ближе, сжал его руку.

– Не только. У нас для вас хорошая новость. Он выжидающе перевел глаза на Жиро.

– Это касается Вики, Стив. Она начала реагировать на людей, на слова, на прикосновения. Вики выбирается, дружище. И медики говорят, что она пошла на поправку.

Стив опустился в кресло, закрыл лицо руками.

– Слава Богу… слава Богу… Между пальцев ручьями потекли слезы.

– Врачи считают, что свидание с вами может принести ей пользу. Может, вам удастся поговорить с ней. Не о том, что произошло. О вашей прошлой совместной жизни, о детях… повспоминать и все такое.

Стив уже вскочил на ноги, взял пиджак.

– Когда мы едем? Жиро улыбнулся.

– Прямо сейчас, дружище. Марла уже сказала Вики, чтобы ждала вас.

– Но после этого вы вернетесь сюда, – предупредил Булворт. – Мы и так идем на риск.

– Только бы увидеть ее. Больше мне ничего не надо.

Глава 52

Когда раздался телефонный звонок, полицейский Гви-до Минелли из Сан-Франциско сидел за рулем. Патрулировал улицы Потреро-Хайтс. Кто-то сообщил о том, что в нескольких кварталах отсюда, возможно, идет перестрелка. Гвидо включил мигалку и нажал на акселератор. Через несколько минут подъехал к месту происшествия. Сбавил скорость на узкой аллее позади складских помещений.

В сгущавшихся сумерках трудно было разглядеть, сколько там человек, кто и чем вооружен. Они медленно поехали по аллее. Напарник Минелли, офицер Лютер Уайнсэп, взял пистолет на изготовку.

– Справа дверь склада открыта, – напряженным голосом сообщил Уайнсэп.

Минелли остановил машину, вынул из кобуры пистолет и вышел.

– Трупов не видно, – прошептал он.

– Может, внутри?

Издали послышался звук приближавшихся полицейских сирен. Наверное, кварталов за пять, не меньше, прикинул Минелли, но все же хорошо, что подмога приближается. И медики наверняка с ними, на тот случай, если окажутся раненые. Или убитые. Сделав знак Уайнсэпу следовать за ним, он медленно двинулся вдоль стены, ловя каждый звук. И наконец услышал.

– Как будто стон. Там кто-то есть, – едва слышно проговорил Уайнсэп.

– Пошли туда.

Минелли осторожно заглянул в открытую дверь склада. Тьма кромешная, ни огонька. Он почувствовал, как волосы на затылке встали дыбом. Звук повторился, на этот раз громче. Действительно, похоже на стон.

– Помогите… – попросил мужской голос. – Помогите, умираю. Меня застрелили.

– Что-то не похоже, что он умирает, – заметил Уайнсэп.

– Полиция! – рявкнул Минелли. – Выходи быстро! Руки за голову!

– В меня стреляли. Я не могу выйти. Даже встать не могу. Ноги болят, как черт. А этот козел бросил меня, оставил здесь умирать.

Минелли вздохнул. По опыту он знал, что нельзя доверять никому и ничему. Он включил фонарь, осветил помещение склада. Увидел большой старый автоприцеп и рядом с ним человека, лежащего на спине. Заметил кровь на цементном полу.

– Прикрой меня сзади.

Минелли начал продвигаться вперед, к лежащему на полу человеку. Уайнсэп остался у входа, готовый ко всему, сжав в руках пистолет.

Снова зазвучали сирены, не больше чем в двух кварталах. Помощь совсем близко. Внезапно из тени показалась человеческая фигура и ринулась к дверям. Уайнсэп крикнул парню, чтобы остановился, иначе он будет стрелять. Тот – совсем еще молодой парнишка – замер с поднятыми руками.

Минелли не сводил глаз с прицепа и раненого, лежавшего рядом. Можно поспорить, что там, внутри, окажется кто-нибудь еще, а может, и не один. И еще можно поспорить, что причина всей этой стрельбы – наркотики. Как всегда. В основе большинства преступлений либо женщины, либо деньги, либо наркотики.

Уайнсэп уже уложил паренька на пол лицом вниз, руки за голову. В этот момент прибыло подкрепление. Помещение ярко осветилось фарами двух полицейских машин.

Минелли направил оружие на закрытую дверцу старого автоприцепа.

– Вы, там, в машине, руки за голову и выходите. Даю вам тридцать секунд. Считаю. Время пошло.

Он дошел до десяти, когда дверца раскрылась и вышел еще один паренек, с выпученными от страха глазами и поднятыми руками.

– Он один из них, – произнес раненый. – Но тот, который стрелял в меня, смылся. Это он вам нужен. Тот козел – убийца.

– А ты у нас мистер Невинный, как я понимаю. – Минелли поднял с пола пару целлофановых пакетиков с белыми кристаллами. Кокаин. С мрачной улыбкой перевел взгляд на раненого. – Твоя кровь на этих пакетах, парень. Похоже, они принадлежат тебе.

– Какие такие пакеты? Никаких пакетов я не видел.

– Ну хватит. Заткнись.

Двое молодых парней уже сидели в полицейской машине в наручниках. Врачи склонились над раненым. Осматривали, расспрашивали, что произошло, где болит, есть ли еще раны. Щупали' пульс, измеряли кровяное давление, останавливали кровотечение.

Уайнсэп подошел к ним, все еще с пистолетом наготове.

– Ну как он?

– Как говорят в кино, рана оказалась поверхностной. Раненого положили на носилки.

– Как твое имя? – спросил Минелли.

– Майкл Джексон.

– Ну хватит.

– Но это правда. Мне никогда никто не верит. Можете спросить мою мать.

– Твоя мать будет счастлива услышать, что ты снова попал в тюрьму, Джексон. Это твоя колымага?

– Нет. Ребята в ней жили. Прятались тут на складе. Вы только зайдите, посмотрите, какая там вонь. Чем расспрашивать меня про какие-то пакетики, лучше спросили бы их, с чего это они живут в машине и где они ее стибрили.

– Мы зададим еще много вопросов после того, как тебя определят в больницу. И не тревожься, парень, ты не умрешь. На этот раз, во всяком случае.

Двоих молодых ребят – фактически совсем еще мальчишек, пятнадцати и шестнадцати лет, – зарегистрировали как малолетних преступников по обвинению в хранении запрещенного законом вещества. Еще одного задержали в нескольких кварталах отсюда. Он прятался в доме своей бабушки. Ему предъявили обвинение в хранении запрещенного вещества, незаконном владении огнестрельным оружием и нанесении ран этим оружием. Это он стрелял в торговца наркотиками: не сошлись в цене. Ему уже исполнилось восемнадцать, так что его ожидал большой срок.

– Итак, где вы взяли прицеп? – спросил ребят следователь.

– Он стоял на улице. Двери открыты, ключи внутри. Мы его не крали. Кто-то просто бросил его. Бери не хочу. Денег на бензин у нас не было, ну мы и поставили его в заброшенный склад, вроде как в гараж… ну и жили в нем… вроде бы это наш дом… понимаете?

Следователь хорошо понимал их. Проверка регистрации машины по компьютеру много времени не заняла.

Благодаря давнему приятелю Эл узнал о том, что нашлась старая машина Джимми Виктора, почти одновременно с Булвортом. Поэтому, когда Булворт позвонил, Жиро уже направил свой «корвет» в сторону Сан-Франциско.

– Наконец-то первый прорыв. – В голосе Булворта слышалось облегчение. – Скажу честно, Жиро, я чуть головой о стенку не бился. Эта женщина сыграла такое исчезновение, какого я в жизни не видел. Теперь мы по крайней мере знаем, что она где-то в районе Сан-Франциско.

– Возможно, – усомнился Эл. – А может, бросила машину в Сан-Франциско, а сама села на самолет и улетела в Огайо.

Вряд ли Лори оставила бы машину поблизости от своего нового места жительства… стала бы «гадить за своей собственной дверью», как говорят. Нет, она для этого слишком умна.

Они оба знали, что это так. Но теперь они по крайней мере убедились, что их догадки о том, как Лори убила Джимми Виктора в пустом доме, перевезла его в каньон, а потом сама скрылась в его автоприцепе, верны. Лори – убийца, а не жертва. Теперь оставалось лишь найти ее.

Подстреленный Майкл Джексон оказался прав: в старом прицепе жутко воняло. Прокисшим пивом, заплесневелой пиццей и тремя молодыми людьми, абсолютно не соблюдавшими правил личной гигиены. Жиро, наблюдавший за работой полицейских, с трудом подавлял отвращение. Они тщательно обследовали каждый мельчайший предмет, найденный в машине, каждый обрывок старой бумаги, каждый грязный клочок материи, каждый волосок на сиденье или на полу. И конечно, отпечатки, которых оказалось великое множество. Джимми Виктор, по-видимому, тоже особой аккуратностью не отличался.

Ничего хоть сколько-нибудь значительного пока не нашли. Поэтому Жиро вышел на воздух и направился к Голагану, в небольшой салун на Норт-Бич, где подавали хорошую ирландскую пищу типа соленой говядины с капустой и мясных фрикаделек по-шведски. Мэтт Голаган объяснял это тем, что в начале восемнадцатого века произошел наплыв шведских эмигрантов в Ирландию. Жиро считал эту теорию обычным ирландским бахвальством. Тем не менее фрикадельки Голагана казались ему самыми вкусными в мире.

– У тебя есть «Желтые страницы», Мэтт? – спросил он старого приятеля.

– «Желтые страницы»?! Значит, вы теперь так ведете расследование? Да ты так в момент разбогатеешь, Жиро. Только найти какого-нибудь бедолагу в «Желтых страницах», передать информацию заказчику – и очередные сто тысяч на счету в швейцарском банке.

– Чепуха, Голаган. Ты просто сожалеешь о том, что сам до этого не додумался, вместо того чтобы торчать день и ночь за стойкой бара.

– Точно, приятель. Но для ирландца стойка бара – это его судьба. Так написано в заповедях Моисея, наряду еще с одной: «не пожелай жены соседа твоего и ста тысяч сыщика твоего».

Усмехаясь, Жиро начал перелистывать «Желтые страницы» в поисках церквей. Однако усмешка сменилась тяжелой задумчивостью при виде длинного списка. Если дело так пойдет и дальше, скоро в Сан-Франциско будет больше религиозных заведений, чем жилых домов.

Покончив с едой, Эл попрощался с Голаганом, подозвал такси и поехал в гостиницу «Холидэй-инн», на Восьмую улицу.

До сих пор Лори придерживалась привычек, выработанных воспоминаниями детства, и всегда искала подходящие жертвы в баптистской церкви. Запершись в номере, Жиро обзвонил все баптистские церкви, представленные в «Желтых страницах». Ни в одной из них не припомнили никого, похожего на Лори Мартин или Бонни Хойт-Виктор-Хармон.

Он снова пошел с начала списка, на этот раз проверяя все церкви, независимо от их религиозной направленности, – с тем же результатом. Лори снова исчезла. Или может быть, затаилась, пережидая, пока затихнет шум, связанный со взрывами.

Интересно, на что она живет? Ее банковский счет с двенадцатью тысячами долларов лежит нетронутый. К своей шикарной квартире она не приближалась, вся ее роскошная одежда так и висит там. Значит, Лори нашла какую-то работу, раздобыла поддельные документы и изменила внешность.

С тяжелым вздохом Эл снова снял трубку, на этот раз для того, чтобы позвонить Марле. Да, поиски обещают быть долгими. Но все равно, Лори не уйти безнаказанной. Нет, сэр. И Стив Маллард не останется неоправданным.

Глава 53

По счастливой случайности Марла на этой неделе читала лекции по уголовному законодательству в Беркли, так что предложение помочь великому Жиро в его поисках нужной церкви привело ее в восторг. Она даже надела подобающий случаю скромный бежевый костюм и бежевые туфли на низком каблуке, купленные специально для этого.

– Как и полагается настоящему частному сыщику. Отчет о расходах я представлю позже, в графе «Маскировка».

– Мне же никакой маскировки не нужно. Зачем она тебе?

– Преимущество женщины. Готова поспорить, Лори еще как маскируется, а я чем хуже? А так – если мы с ней и встретимся, то не узнаем друг друга.

– Ну и что она даст, такая встреча?

– И вообще, Жиро, что мы делаем в этой гостинице? Ты меня пригласил в Сан-Франциско на уик-энд – на интимный уик-энд, наряду с расследованием, – а теперь я что, должна ощущать романтику, объезжая церкви?

Он ухмыльнулся.

– Я тебе это компенсирую.

Ее серо-зеленые глаза загорелись.

– Каким образом?

Марла обвила руками его шею, потерлась носом о жилку на горле, почувствовала, как забился пульс. Прижалась к Элу теснее.

– Хочешь, чтобы я прямо сейчас тебе продемонстрировал?

– А то!

Она нежно укусила его за ухо. Его руки скользнули вниз к ней на ягодицы, прижали Марлу еще теснее, если представить себе, что такое возможно. Она ощутила его восставшую плоть, почувствовала, как у нее слабеют колени. Блаженно вздохнула.

– Ммм… между нами здесь даже лезвие ножа не пройдет.

– Извиняйте, мамзель, – едва выговорил Эл между долгими поцелуями, – хочу вам напомнить, нас ждет работа.

Она тяжело вздохнула, с трудом оторвалась от его губ.

– Знаю.

– Воскресный церковный туалет, помните? Лори Мартин… Помощник частного детектива. Вспомнили?

Вздохнув еще тяжелее, Марла нехотя оторвалась от него.

– Надсмотрщик за рабами! – Она провела языком по распухшим от поцелуев губам. – И все-таки как ты намерен возместить мне хождение по церквам?

– Что скажешь насчет ночи в «Пост-Хилл-Ранч»? Домик на скале с цветными окнами, где мы будем наблюдать за миграцией китов, лежа в пуховой постели, при свете камина…

– …после того как вместе примем японскую ванну с ароматическими свечами и с массажем. И луна будет висеть над океаном, и свет от камина будет омывать наши тела. А потом мы будем долго, неспешно обедать в том чудесном минималистском ресторанном зале над скалой и есть только возбуждающую пищу.

Эл снова поцеловал ее.

– Мне это нравится.

– А потом, может быть, окунемся в бассейн, воображая, что мы живем на краю…

– …на самом краю скалы…

– Да. Надеюсь, мы будем там совсем одни, так что я смогу попробовать кое-какие вещи, которые собираюсь проделать с тобой позже…

– …в нашей комнате на скале, где на крыше растет трава и лесные цветы… или, может быть, ты предпочитаешь дом на дереве, высоко, среди ветвей…

– Не перебивай. Нет, я предпочитаю дом на скале, над океаном, и чтобы на крыше росли дикие цветы.

– Интересно, доберемся ли мы когда-нибудь до той огромной мягкой пуховой постели? После всех ванн, массажей, обедов и бассейнов, боюсь, мы сразу свалимся и заснем.

– Об этом даже не думай. Спасибо, Жиро, я принимаю твое предложение.

Она поправила прическу, помаду на губах, одернула юбку, взяла сумочку.

– Не жди меня. У меня много работы.

– Радость моя…

Марла обернулась от двери.

– Лучше бы ты надела тот наряд французской служанки. Святые отцы приняли бы тебя за кающуюся грешницу.

– Может быть, в следующий раз.

Марла вела красный «корвет» по оживленным улицам Сан-Франциско. Вела на умеренной скорости: знала, что Жиро изничтожит ее, если на машине появится хоть одна царапина. Одновременно изучала список церквей, который он дал ей, и демографические данные по каждому району. В ее списке значились только церкви богатых районов, остальные Жиро взял на себя. Ее церкви находились в Окленде и прилегающих округах, и выглядели они все как на картинке – из белого камня, с весело сбегающими вниз зелеными лужайками, с башенками и шпилями различных стилей, с аккуратными изгородями из штакетника или крепкими каменными оградами, при одном взгляде на которые казалось, будто за ними человека ожидает доля мученика. Однако ни в одной не оказалось никого, хотя бы отдаленно напоминавшего Лори Мартин.

К пяти часам вечера, когда на дорогах появились пробки – люди возвращались домой, – Марла почувствовала, что сыта по горло. Ее бежевый костюм измялся, на колготках спустились петли, новые туфли жали неимоверно. Она скинула их с ног, каким-то образом, сидя в тесном «корвете», умудрилась снять и колготки, для чего потребовалось на несколько секунд отпустить руль. Из проезжавших мимо машин на нее кидали удивленные взгляды. Она чувствовала себя неряшливой, потной, непривлекательной. Свернула на парковочную площадку. Это будет ее последняя церковь на сегодня. Правда, в списке остается еще четыре, но с нее хватит.

Это оказалась епископальная церковь, простенькая, деревянная, с небольшим куполом и колокольней. Преподобный Сэмюэл Уитти, плотный, с монашеской тонзурой, серебристыми волосами и брюшком, встретил ее довольно тепло, несмотря на отсутствие туфель и колгот на ногах.

– Вижу, вы нуждаетесь в помощи, дитя мое. Такой молодой женщине не следует ходить по улицам босиком. Господь это не благословил бы.

– Благодарю, святой отец. Но мне нужны не туфли, а информация. Туфли у меня в машине.

Преподобный отец, видимо, удивился тому, что она ходит босиком и в то же время водит дорогую, хотя и старую, машину, однако вопросов не задавал.

Марла повторила то, что проделала уже десятки раз за сегодняшний день. Показала святому отцу фотографию Лори в роли блестящей калифорнийской блондинки – агента по продаже недвижимости. И еще одну, Лори-прихожанку – снимок от Джона Макивера. До сих пор ни один из пасторов не узнал ни ту, ни другую фотографию. Не узнал их и этот.

– Сожалею, что не смог помочь вам, дорогая. – Он встревоженно смотрел ей вслед. – И все же вам лучше надеть туфли. Никто в таком виде больше не разгуливает по улицам Сан-Франциско.

– Ах, как это печально, преподобный отец!

Марла села в машину, включила зажигание, развернулась. В этот момент неизвестно откуда появившийся синий, автомобиль едва не задел ей крыло. За рулем сидела женщина.

– Идиотка! – вырвалось у Марлы. Неожиданно женщина за рулем как будто передумала въезжать во двор церкви. Резко подала машину назад, не обращая внимания на вой сигналов и проклятия водителей, и умчалась прочь.

Марла нажала на тормоз, глядя ей вслед. В заднем окне автомобиля мелькнула черная собачка с красной ленточкой на шее.

У Марлы перехватило дыхание, сердце подскочило к горлу. Дрожащими руками она взялась за руль, свернула с подъездной дорожки, едва не задев машину с женщиной за рулем, только что избежавшую смертельного столкновения с синим автомобилем. Бедняга резко затормозила, закрыла лицо руками.

– Простите! – крикнула ей Марла. – Простите, пожалуйста!

Она снова въехала на парковочную площадку, снова босиком подошла к преподобному Сэмюэлю Уитти.

– Простите, святой отец, – проговорила она, задыхаясь. – Кто-нибудь из ваших прихожанок ездит на синей машине? Есть у кого-нибудь из них маленькая черная собачка с красной ленточкой на шее?

Он задумался. Сгоравшей от нетерпения Марле показалось, будто она видит, как у него в голове под тонзурой поворачиваются шарики.

– Да, конечно, это Мария Джозеф. – Преподобный улыбнулся. – Никогда не видел, чтобы кто-нибудь так любил собаку. Мария всюду возит ее с собой. Она спасла ее от собачников.

Марла с трудом стояла на месте. Ее охватило возбуждение.

– Адрес. Где она живет?

– Ну, знаете, такую информацию мы не даем. Если бы даже я знал ее адрес, я бы вам не сказал. Но я не знаю его.

Марла разочарованно вздохнула. Преподобный изумленно смотрел на нее.

– Ну тогда скажите, где она работает… чем занимается.

Взгляд его стал подозрительным.

– Не уверен, что вправе дать вам такую информацию, но… Мария работает официанткой. Где – не знаю, а если бы и знал, не сообщил бы. Может, вы назовете свое имя и номер телефона? Я передам Марии в следующий раз, когда увижу ее.

Марла уже повернула к машине.

– Преподобный отец, гарантирую вам, что вы больше никогда не увидите Марию Джозеф.

– Так-так, значит, Мария Джозеф работает официанткой в одном из десяти тысяч ресторанов города… В той церкви она, конечно, больше не появится. Теперь Мария Джозеф знает, что мы напали на ее след. Почему ты не записала номер и марку автомобиля, Марла? Ну что ты за сыщик!

Марла с силой ударила его кулачком в живот.

– Заткнись, обормот! Слушай, мне кое-что пришло в голову. В тот вечер, когда я приехала к Вики, у ее дома на улице стояли две машины, одна из них синяя. Я это заметила, потому что там их было всего две. Светло-синяя старая модель «акуры». Готова спорить, что это была ее машина.

Жиро уже набирал номер телефона полицейского отделения.

– Марла, отмени «Пост-Хилл-Ранч», – бросил он через плечо. – У нас срочная работа.

– О-ох… И зачем только я тебе сказала!

Глава 54

Лори сидела за рулем старой синей «акуры», дрожа от возбуждения. По вечерним улицам, запруженным транспортом, невозможно было проехать, и это выводило ее из себя. Она еще не отошла после нечаянного столкновения с Марлой Квитович. Чуть не обалдела, увидев тот красный «корвет». Никто из пожилых прихожан их церкви на такой машине не ездил. Увидев «корвет», она должна была бы сообразить, что это Жиро напал на ее след, еще прежде, чем разглядела за рулем Марлу.

Успела ли Марла увидеть ее? Пальцы Лори нервно барабанили по рулю. Машина остановилась у очередного светофора. И почему так получается, черт побери! Стоит только натолкнуться на красный свет – и дальше, миля за милей, все эти хреновые светофоры тоже дают красный свет, как только к ним подъезжаешь. Чувствуя, что нервы на пределе, она оглянулась на Клайда, свернувшегося на заднем сиденье.

– Ты в порядке, малыш?

Вместо ответа он благодарно завилял хвостом.

– Ну и слава Богу. А вот я совсем не в порядке. Она встретилась глазами с водителем соседней машины и нахмурилась, отчего тот тотчас же перевел взгляд на дорогу. В этот момент дали зеленый свет, и Лори рванулась вперед как ужаленная.

«Осторожно, – осадила она себя, – сбавь скорость». Сейчас не хватает только, чтобы ее оштрафовали за нарушение правил. Надо успокоиться и подумать о том, что делать дальше.

Лори еще не совсем пришла в себя после провала с письмами-бомбами. Ну хоть бы Жиро попался, а уж Марла оказалась бы дополнительным подарком. Так нет, оба спаслись. И этот треклятый Б о тоже в полном порядке. Она еще к тому же избавила его от Лоретты. А ему только того и надо. Да еще унаследовал ее денежки. Вместо того чтобы разделаться с Бо, Лори оказала ему услугу. Конечно, неплохо, что эта сучка Лоретта погибла, но она-то метила главным образом в Бо. Лори снова оглянулась на Клайда. Он крепко спал, свернувшись в клубок. С Бо придется попробовать еще раз. Выяснить, где он сейчас, чем занимается, и… покончить с ним раз и навсегда. Нет, безнаказанным он не останется. Она с ним посчитается за гибель своего любимого малыша. Ее Клайд будет отомщен.

Но сейчас у нее другая проблема, более важная. Вряд ли Марла появилась в церкви случайно. Вряд ли это просто совпадение. Жиро напал на ее след, хотя, как ему это удалось, понять невозможно. Но, если появилась Марла Квитович, значит, и Жиро где-то недалеко. Они наверняка остановились в каком-нибудь шикарном отеле Сан-Франциско, а для того, чтобы выяснить, в каком именно, особой гениальности не надо.

Прежде всего Лори поехала на фирму, торгующую подержанными автомобилями, и обменяла свою синюю «акуру» на черный «форд-пикап». Эта процедура отняла драгоценное время, однако она понимала, что сделать это необходимо – на тот случай, если Марла ее узнала.

Ее теперешний «дом» уже виднелся в конце оживленной улицы. Сейчас это обшарпанное здание показалось Лори еще более неприглядным, чем обычно. Она чуть не взорвалась от острого приступа ярости при воспоминании о своей роскошной квартирке в Лагуна-Нигель. Из-за Джимми Виктора ей пришлось пожертвовать всем. Но больше никаких жертв. На этот раз она их достанет, Жиро и Квитович. Разделается с ними и снова станет свободна.

Лори припарковала пикап позади дома, вышла, остановилась на несколько минут, чтобы Клайд успел сделать свои дела. Вошла в сумрачное здание, пахнущее плесенью, старыми половиками, неисправной канализацией и бедными студентами, живущими на дешевой еде из дешевых забегаловок и пиве. Внутри у нее все перевернулось. Лори медленно поднялась по голым каменным ступеням к своей квартире. Заперла дверь, стараясь не замечать окружающего.

Всю свою жизнь она боролась за то, чтобы попасть в лучшие условия. Чтобы получить красивый, уютный дом, дорогую одежду, драгоценности. Лори все делала, чтобы этого добиться. Хотела стать миллионершей. Что в этом плохого? Типичная американская мечта.

Она налила Клайду воды в мисочку, смешала корм. Стояла, наблюдая за тем, как он ест, виляя хвостом. У него хорошие манеры, никогда не забывает сказать спасибо.

Плюхнулась на диван, положив рядом с собой телефонный справочник. Нашла названия лучших отелей Сан-Франциско и начала систематически обзванивать их. Просила позвать мистера Эла Жиро. Везде получала один и тот же ответ: такого у них в отеле нет.

Она начала все по новой, теперь уже на фамилию Квитович. Но ни в «Ритце», ни в «Фэрмаунте», ни в других шикарных больших и маленьких отелях – внезапно ей пришло в голову, что Марла предпочла какой-нибудь изысканный маленький отель, – Квитович тоже не оказалось.

Лори откинулась на диване, тоскуя по своим прежним белым коврам, мягким бархатным розовым креслам, восхитительной спальне, о какой мечтала еще девочкой, о белой кровати с позолотой и изумрудным покрывалом…

Она должна найти их, иначе никогда у нее не будет такого дома.

Схватила телефон и начала все сначала. «Хилтон», «Рамада», «Холидэй-инн»…

– Мистера Жиро, пожалуйста.

– Одну минуту.

Лори услышала, как в номере зазвонил телефон. Улыбаясь, положила трубку. Уверенной походкой прошла в спальню, переоделась в неприметный черный костюм, взяла сумочку. Клайд двинулся было за ней.

– Пока, Клайд. Я скоро вернусь.

Она села в свой новый пикап и направилась в Сан-Франциско.

Вошла в вестибюль отеля «Холидэй-инн», чувствуя себя абсолютно неузнаваемой, с черными волосами, в очках с тяжелой черной оправой, и походка другая, и осанка. Лори двигалась, как близорукая женщина средних лет, крепко сжимая в руках сумочку. Преобразилась полностью. От прежней Лори Мартин осталось только кольцо в форме змейки, с которым она никогда не расставалась.

Оглядевшись, Лори села в кресло у двери. Развернула газету «Кроникл». Она выглядела обыкновенной женщиной, ожидающей знакомого в вестибюле отеля.

Глава 55

Жиро позвонил Булворту и рассказал о том, что Марла заметила Клайда с красной ленточкой на шее в синей «акуре», которую она видела еще раньше, в ночь покушения, у дома Маллардов.

– Та, что сидела за рулем, – а я готов побиться об заклад, что машину вела Лори, – так вот, она наверняка узнала Марлу и «корвет». Совершила такой стремительный разворот в обратную сторону, что едва не сшибла мой «корвет». Как я понимаю, теперь она попытается избавиться от машины. А так как денег у Лори нет, ей придется продать «акуру».

– Я скажу ребятам, чтобы прочесали все фирмы по продаже подержанных автомобилей на территории побережья. И еще одно, Жиро.

– Да?

Жиро рассеянно смотрел в окно. Ждал Марлу, которая отправилась за покупками – так она сказала. Якобы ей нужно кое-что купить для поездки в «Пост-Хилл-Ранч». Хотя, насколько ему известно, это исключено, во всяком случае, до тех пор, пока они не выследят Лори Мартин. Только тогда он сможет сосредоточиться на чем-то другом. На Марле.

– Не пытайся ловить эту женщину в одиночку, – говорил в это время Булворт. – Давай на этот раз работать вместе, Жиро. Если что-нибудь узнаешь, сразу сообщай мне. Хорошо?

Будет сделано, приятель.

Жиро ухмыльнулся. Он вовсе не собирался немедленно делиться информацией с Булвортом. У него своя работа, и он намерен выполнить ее.

Пока Эл принимал душ, вернулась Марла, нагруженная пакетами, по виду дорогими.

– Что там у тебя, радость моя?

Он вышел, завернувшись в большое банное полотенце, приветствовал ее поцелуем.

– Да так, можно сказать, небольшое приданое. Марла лучезарно улыбалась. Жиро с сомнением смотрел на пакеты.

– Ты собираешься замуж?

– Ну, это никогда нельзя знать наверняка. Правда, я еще не сделала предложения дантисту-ортопедисту, но мама крепко держит его на крючке.

Он, смеясь, обнял ее. Марла не протестовала, хотя Эл еще не высох. Капли воды остались на ее светло-зеленом кашемировом свитере, таком тонком и легком, словно сотканном из паутины.

– Как насчет того, чтобы спуститься выпить в бар? У меня есть предложение, которое может тебя заинтересовать.

– Идет. Заодно расскажу тебе о разговоре с Булвортом.

Жиро оделся в один момент. Марла даже не успела причесаться и подкрасить губы. Она теперь носила волосы до плеч. Они падали прямыми шелковистыми прядями, лишь слегка завиваясь внизу. Та же прическа, что и в тот вечер, когда они познакомились на вечеринке в Голливуде. Жиро так очень нравилось.

Проходя рука об руку по вестибюлю, они даже не взглянули в сторону Лори Мартин и не заметили, как та встала и последовала за ними, держась на расстоянии. Не обратили внимания на черноволосую женщину, которая прошла мимо них и заняла место за соседним столиком. Заказала текилу и скрылась за свежим номером «Сан-Франциско кроникл».

– Про Булворта ты мне расскажешь позже, – говорила Марла, потягивая мартини с водкой. – Сейчас наше время, Жиро. Я так решила. – Она подняла руку, предупреждая возражения. – Никаких «но». Ты и я, и никаких частных сыщиков. Сегодня я просто Марла Квитович, а ты – тот парень, которого я подцепила на вечеринке в Голливуде.

– Насколько я помню, ты – та самая женщина, которая решила уложить босса в постель, чтобы получить у него работу.

– Я бы так и так уложила тебя в постель. В общем, мистер, я забронировала номер в «Пост-Хилл-Ранч» на сегодняшнюю ночь. Мы с тобой сейчас едем туда.

– И ты намерена осуществить все мои мечты? Глаза их встретились.

– По крайней мере на сегодняшнюю ночь, – сладко прошептала Марла.

Жиро не мог оторваться от этих серо-зеленых глаз. От ее взгляда дрожь прошла по его телу.

– Допивай свой мартини, радость. Твоя взяла.

– Я знаю, – промурлыкала она еще слаще. – Я уже выписала нас обоих из отеля и велела снести наши вещи вниз. Мы, можно сказать, уже в пути.

Лори одним глотком допила текилу, поспешно схватила сумочку, прошла мимо влюбленной пары, расплатилась с барменом на обратном пути и через несколько минут уже сидела в своем пикапе, держа путь на юг, к Кармелю.

На этот раз они не уйдут. Она громко рассмеялась. Они сами идут к ней в руки. Попались, голубчики! Вот потеха-то будет!

Спустились сумерки. Сквозь туман Лори разглядела красную машину Жиро, быстро выехала с парковочной площадки и, держась на расстоянии за двумя другими машинами, последовала за «корветом» вдоль побережья. Дело идет к концу дня, скоро транспорт рассосется, и тогда они окажутся в ее власти.

«Пост-Хилл-Ранч» стоял на скалах, там, где горная дорога змеей спускалась к океану, на сотни футов вниз.

Днем, при хорошей погоде, эта дорога считалась довольно легкой, но не в темноте, да еще в туман. Жиро сбавил скорость, медленно продвигался на горных поворотах. Лори тоже, стараясь оставаться невидимой.

Жиро, время от времени переводивший взгляд с опасной дороги на зеркало заднего обзора, заметил черный пикап. Хорошо, что водитель – тоже здравомыслящий человек, не рвется вперед. Подобная дорога, особенно в такой вечер, как сегодня, – это вам не увеселительная прогулка.

Марла обернулась назад, взглянуть на пакеты из шикарных бутиков. При мысли об их содержимом на губах ее заиграла улыбка.

– Ухмылка Чеширского кота, – заметил Жиро. – У тебя от меня какие-то секреты?

Серо-зеленые глаза сверкнули озорством.

– Все узнаешь позже. Скажу только, что все самое лучшее я приберегла напоследок.

Эл нахмурился. Черный пикап приближался к ним.

– Что-то он слишком разогнался…

На крутом повороте Лори вырвалась вперед и толкнула «корвет» слева. Пронзительный крик Марлы прорезал вечернюю тишину, перекрыв громкое ругательство Жиро и скрежет резины. Он попытался уйти от пикапа.

Лори расхохоталась. Чувствуя себя в своей стихии, снова ударила «корвет» слева, сняла ногу с педали. «Корвет» крутанулся на месте и остановился, вздрагивая, как осиновый лист. Лори издала победный клич, с силой опустила ногу на акселератор и ринулась на своих врагов. Разглядела Жиро, пытавшегося удержать управление. Громко рассмеялась, снова ударила их машину, оттесняя все ближе к краю пропасти. «Корвет» качнулся, забуксовал, его занесло. Они полетели вниз.

Лори дождалась, пока не услышала треск. Потом проделала рискованный разворот, торжествующе оглянулась назад через плечо и поехала в обратный путь.

Наконец-то она избавилась от последней преграды, стоявшей между ней и будущим.

Глава 56

«Корвет» три раза перевернулся и приземлился на неровном крутом откосе среди осколков стекла и металла.

Марле показалось, что ее разрывает на части. Пронзительно крича, она закрыла лицо руками от осколков, хотя сама не понимала, зачем это делает. Ей ведь все равно пришел конец.

– Ты в порядке? – раздался в тишине неестественно спокойный голос Жиро.

– В порядке?! – Марла в ужасе смотрела в разбитое окно автомобиля на волны далеко внизу. – Да как я могу быть в порядке?! Я вся в крови и в синяках, на скале над пропастью. – Она подняла руки, показала ему кровь и синяки. – А со мной рядом безумец на старой машине, на которой даже нет воздушных подушек. Счастье, что мы вообще еще живы.

– Пока. Есть какие-нибудь идеи по поводу того, как нам выбраться отсюда?

Марла снова выглянула в окно без стекла на крутой обрыв.

– О Господи!..

Вся бравада слетела с нее, остался только страх. Одно неверное движение – и они окажутся там, внизу.

Она замерла, кажется, даже дышать перестала.

– Это наверняка Лори, – прошептала едва слышно, словно боясь, что от тихого звука скалы тронутся с места и автомобиль полетит вниз. – Эта стерва пыталась убить нас.

Жиро подумал о том, что стерва еще вполне может преуспеть в этом. Но Марле решил ничего не говорить. У него появилось ощущение, что позвоночник не движется.

«Корвет» едва держался на краю скалы, покачиваясь при каждом порыве ветра. Жиро знал, что в любую минуту машина может сорваться вниз. Он оглядел окрестности. Примерно тридцать футов от верхнего края скалы… Высокое дерево, по виду разновидность сосны, прижималось к скале. Стоит так, наверное, уже десятилетия, под защитой скалы, спасаясь от ветров и штормов. Теперь это дерево – их единственная надежда.

– Послушай, Марла. – Эл старался говорить спокойно и беззаботно, чтобы не испугать ее. – Передвигайся потихоньку поближе ко мне. Помедленнее. – Он чувствовал, как вздрагивает машина при каждом ее движении. Затаил дыхание. – Помедленнее, Марла, помедленнее…

Она осторожно двигалась к нему, дюйм за дюймом. В конце концов оказалась рядом с ним на сиденье водителя. Плотно прижалась к нему, так что он слышал громкое биение ее сердца.

– А теперь взгляни сюда, радость моя. Видишь вот эту сосну? Именно благодаря ей автомобиль не полетел дальше вниз. Думаю, я смогу дотянуться до нее, ухватиться и выбраться из машины. Но тогда, боюсь, «корвет» потеряет последнюю устойчивость.

– Не надо! Не оставляй меня здесь. Машина упадет, я знаю.

От страха зубы ее застучали. Автомобиль стонал и раскачивался под ними. Марла в панике прижалась крепче к Жиро.

– Это наша единственная надежда, радость моя. Машина все равно долго не продержится в таком положении. Двигайся к краю сиденья за мной и держись за мою руку обеими руками так крепко, как только сможешь. Давай, Марла, давай, крошка… Я попытаюсь ухватиться за дерево и вытащу тебя отсюда.

Она подвинулась к Элу еще плотнее, крепко сжала его руку. Он высунулся из разбитого окна, попытался ухватиться за дерево. Господи, оно дальше, чем ему показалось… Эл чувствовал, как сотрясается и стонет автомобиль при каждом его движении. Сделал мощный рывок… и ухватился за ветку левой рукой. Марлу ухватил правой, крикнул ей, чтобы выпрыгнула из машины.

Обернулся. Автомобиль начал медленно скатываться вниз. Жиро почувствовал острую боль в левом плече – это Марла выпрыгнула из машины. Они вместе упали на скалу.

Лежали, глядя в ночное небо, слушая скрежет и грохот падающей машины. Потом наступила тишина. Жиро прижал к себе Марлу. Боль в плече стала невыносимой.

Марла разрыдалась.

– Ничего, родная. Еще не все кончено. Ангелы еще не пропели над нами.

Он вынул из кармана телефон, набрал номер 911.

– Эл… – пробормотала Марла между всхлипываниями. – А может, моя мама все-таки права?

Глава 57

Сирены машин спасателей показались Марле самыми прекрасными звуками в мире. Само появление этих мужественных людей, спускавшихся с обрыва по направлению кней, выглядело настоящим чудом. Она выпустила Эла и ухватилась за спасателя, громко рыдая ему в плечо и бормоча извинения. Он велел ей не волноваться по этому поводу, а лучше выплакаться как следует. На ее месте он бы сам так сделал.

Через некоторое время все еще плачущая Марла сидела на носилках в карете «скорой помощи», которая везла их с Элом в ближайшую больницу. У Эла оказалось вывихнуто плечо и порваны связки, из многочисленных порезов на спине текла кровь, а в позвоночнике было такое ощущение, словно его только что сняли с дыбы. Однако он уже держал около уха телефон. Как обычно. На этот раз он говорил с Булвортом. Объяснял, что произошло, и просил дать указание местной полиции пока не разглашать информацию о том, что они с Марлой спаслись.

– Понятно… – Элу показалось, что он видит ухмылку на крупном лице Булворта. – Пусть Лори думает, что вас уже нет в живых.

– Да. Тогда она, может быть, выйдет из укрытия, вернется к прежней жизни.

– Тут-то мы и схватим ее. Ну а пока мы проверяем всех торговцев подержанными машинами, но что-то ничего не нашли.

– Найдете.

– Ладно, шутки в сторону, как вы там? Как твоя ассистентка? Ничего?

Эл оглянулся на плачущую Марлу.

– Ничего… Кажется, она сейчас подумывает о том, чтобы выйти замуж за обыкновенного дантиста-протезиста с обыкновенным восьмичасовым рабочим днем.

– Неплохой выбор, дружище.

Эл услышал в трубке громкий смех Булворта.

Этим вечером Лори позволила себе бутылку дорогой текилы «Патрон», которая показалась ей еще вкуснее после одиннадцатичасовых телевизионных новостей. Она столкнула Клайда с колен, сделала большой глоток текилы, вся подалась к экрану. Диктор с серьезным видом рассказывал о дорожном происшествии на маршруте номер один. Они даже показали в видеокамере ту скалу, с которой виднелся перевернутый «корвет» далеко внизу, и бригаду спасателей в ярко-желтых костюмах и шлемах. Те делали все от них зависящее, чтобы поднять машину наверх.

– Известно, что в момент аварии в автомобиле находились два человека.

Лори с довольной улыбкой подозвала к себе Клайда. Взяла на руки, обняла, прошла вместе с ним на свою неприглядную кухню. Все так же улыбаясь, накормила его гамбургером, который он проглотил в два приема. Потом посадила его к себе на колени и гладила до тех пор, пока шерсть у него не заблестела. От удовольствия он уткнулся в нее носом.

– Ну вот, малыш, теперь мы опять с тобой вдвоем. Бонни и Клайд. Вперед, малыш!

Глава 58

Стив Маллард сидел у постели жены, держа ее руку. Легким, спокойным тоном рассказывал Вики о дочерях, о том, как он их всех любит, вспоминал об их младенческих годах. О том, как Мелли упала в пруд двухлетней девочкой, когда еще не умела плавать, как он вытащил ее оттуда за шиворот, словно щенка. О том, как онирассердились за то, что она каким-то образом ускользнула и оказалась на заднем дворе, а потом поняли, что это их собственная вина, и перестали сердиться. Вместе поплакали от радости, что их драгоценная малышка осталась жива и невредима. О том, как Тэйлор стала звездой футбольной команды в начальной школе и в то же время продолжала хорошо учиться.

– Она у нас настоящий маленький гений, – тепло улыбнулся Стив. – Интересно, в кого это.

Время от времени он прерывал воспоминания, наклонялся к жене и нежно целовал ее в губы.

– Вики, я люблю тебя. Пожалуйста, вернись ко мне, ну пожалуйста, Вики, ты мне нужна. Ты нам всем нужна. Без тебя наша жизнь никогда не будет прежней. Я невиновен, Вики. Теперь уже известно, кто это сделал. Я теперь свободный человек.

«Почти свободный», – добавил про себя Стив. Его все еще держат в номере неприметного, невзрачного отеля – другого, разумеется. Перевозят в новое место каждую неделю, иногда даже каждые три дня. Жизнь Стива превратилась в такой хаос, что он оставил всякие попытки навести в ней какой-нибудь порядок. Просто жил изо дня в день в бесконечном ожидании телефонного звонка, который принесет ему желанную свободу. Единственной отдушиной стали ежедневные встречи с женой, которые ему теперь разрешили. Вернее, не ежедневные, а еженощные, когда на улицах становилось меньше людей. Стив все еще оставался узником, хотя все обвинения с него сняли. Теперь он с большим удовольствием вышел бы из укрытия, и пусть Лори Мартин попытается сделать с ним что хочет. Плевать ему на Лори Мартин.

О будущем Стив старался не думать. Ясно только одно – на прежнюю работу он не вернется. Нет, сэр.

Он останется в Сан-Фернандо-Вэлли, в своем доме, с женой и детьми, рядом с друзьями. Если у него еще остались друзья.

Подумать только, какой сложной может оказаться жизнь… Ведь он всего-навсего хотел приобрести дом, хороший симпатичный домик на побережье. Теперь же это потеряло для него всякое значение. Дом Стива там, где его семья.

Вики беспокойно заметалась на подушке. Он положил руку ей на веки, ощущая, как они подрагивают под пальцами. Наклонился к жене, заговорил в самое ухо:

– Очнись, Вики. Очнись, малышка, вернись к нам. Мы ждем тебя. Я никогда тебя не оставлю, Вики.

Вики затихла, однако глаза ее так и не открылись.

«Я хочу очнуться, – прозвучало у нее в голове. – Хочу очнуться… и не могу. Стив, помоги мне!»

Слезы потекли по ее щекам. Стив нежно утер их. Опять она плачет. Последнее время это происходит все чаще. Врачи уверяют, что это хороший знак, что глубоко внутри Вики реагирует на какие-то импульсы. Стив взял ее руку и ощутил пожатие, пусть и очень слабое. Мышцы Вики совсем ослабли, несмотря на ежедневную физиотерапию.

Он пожал ее руку в ответ.

– Я слышу тебя, Вики. Я знаю, ты пытаешься вернуться к нам. Я это знаю, малышка. Не оставляй попыток. В один прекрасный день они дадут результат. Только не сдавайся, родная. Мелли и Тэйлор ждут тебя. Мы все хотим, чтобы ты вернулась домой.

Вики сделала над собой усилие, снова сжала его руку.

Домой… Это магическое слово вызвало бурю воспоминаний. Сначала об их первой квартирке в Студио-Сити. Они там почти все время проводили в постели. Не могли насытиться друг другом. Потом родилась Тэйлор, и они переехали в небольшой домик с большим двором позади, в Тарзане. Они уже думали о школе и заранее нервничали. Что будет с этим комочком жизни – их дочерью?

Потом родилась Мелли. Через два года после ее рождения отец помог им купить новый дом. Для этого дома они сами выбрали все, от цвета кафельных плиток до узоров ковровых покрытий. В тот первый вечер в своем новом доме они открыли бутылку шампанского, собрались всей семьей и пригласили друзей. Все принесли подарки – комнатные цветы, керамические кувшины, корзинки с фруктами. Они тогда так веселились, особенно девочки. Бегали, смеялись, кричали, показывали всем желающим комнаты. «Моя собственная комната», – с гордостью заявляла каждая. До этого они делили одну комнату.

Дом… Чудесное, волшебное место. Оно означает безопасность, надежность. Там изо дня в день выполняешь одни и те же рутинные обязанности – готовишь, убираешь, отправляешь дочерей в школу, положив им с собой пакеты с ленчем. А потом ждешь, когда они вернутся.

Дом… То место, где они со Стивом могли вечерами остаться вдвоем у телевизора, после того как девочки улягутся спать. Могли пригласить к себе друзей. Изредка они со Стивом уходили из дома по вечерам, оставив девочек на попечение приходящей няни. Такой, которую Вики хорошо знала и полностью доверяла ей. И все равно она всегда нервничала. «Ты как наседка, – поддразнивал ее Стив. – Ничего с ними без тебя не случится за два часа. Не думай об этом, повеселись, Вики». Но она все равно не могла до конца отделаться от грызущего чувства тревоги, каким бы интересным ни был спектакль в театре, каким бы вкусным ни казался обед в ресторане.

Дома… с мужем и девочками… Вот где ей надо быть.

Глаза открывались с таким трудом, словно веки весили тонну. Но все же ей это удалось.

Стив затаил дыхание. Сжал ее холодную исхудавшую руку.

– Вики… Я здесь, малышка, я с тобой. Посмотри на меня. Все будет хорошо. С тобой все будет в порядке.

Глаза ее казались огромными на бледном исхудавшем лице.

– Домой…

Она произнесла это единственное слово хриплым шепотом, как выдохнула. Но этого оказалось достаточно.

Глава 59

Элу Жиро зафиксировали плечо ремнями. Пройдет немало времени, прежде чем разорванные связки заживут. Возможно, даже понадобится вмешательство хирурга. Однако сейчас ему было не до этого. Надо найти Лори Мартин. Он с мрачной усмешкой вспоминал те моменты, когда его любимый «корвет» полетел в пропасть, а любимая Марла кричала, что они погибнут.

Скорее всего Лори решила избавиться от синей «аку-ры» как можно скорее, поэтому она обменяла ее в ближайшей дилерской фирме на черный пикап, с помощью которого и столкнула их. Значит, сейчас надо во что бы то ни стало найти тех дилеров.

Жиро ехал по окраинам Окленда, прилегавшим к церкви преподобного отца Уитти. Мимо обширных площадок с машинами, украшенных разноцветными шарами и лентами. Продавцы стояли наготове, буквально ловили покупателей. Этому месту подошло бы название «Ярмарка автомобилей». Торговцы заманивали покупателей самыми различными обещаниями: никакой предоплаты, низкий процент, возможность покупки или аренды. Все машины блестели и сверкали таким блеском, какого им никогда не видеть, после того как они попадут на дороги жизни. Однако Жиро не смотрел на них. Искал торговцев подержанными машинами.

И все же, проезжая мимо очередного выставочного павильона, невольно замедлил ход: загляделся на новенькие сверкающие «корветы» последних моделей. При одном взгляде на них у Него буквально слюнки потекли. Подчиняясь внезапному импульсу, он вышел из машины. Не успел глазом моргнуть, как появился не в меру услужливый торговец.

– Неплохая машинка…

– Да. Я, можно сказать, только что лишился своей. Торговец ответил широкой дружелюбной улыбкой. Потеря Жиро – возможно, его удача.

– Плохо дело. Увели?

– Да нет. Разбилась.

Торговец сочувственно присвистнул.

– Это все равно, что потерять члена семьи. Надеюсь, вас не коробит, что я так говорю, сэр? Я сам вожу такую уже десять лет. И никто меня от нее за уши не оттащит. Я всегда говорю: стоит только попробовать сесть в «корвет» – и никакую другую машину больше не захочешь. – Он протянул руку. – Монти Портенски.

– Эл Жиро.

Он не мог отвести глаз от «корвета».

– Ваша какого года была, Эл?

Эл провел рукой по сверкающему красному капоту, нежно погладил, как женщину.

– Тысяча девятьсот семидесятого. – Эл тяжело вздохнул.

Торговец снова присвистнул, на этот раз от изумления.

– Прекрасная машина, сэр. Другой такой я не знаю. Но вот эти новые модели еще лучше, я вам точно говорю. Может, попробуем прокатиться? Проверим мощность, реакцию, не говоря уже о комфорте. Самая лучшая модель, как говорят производители. И я готов это подтвердить.

Монти начал перечислять параметры машины. Жиро внезапно утратил всю свою силу воли. Он ведь собирался только взглянуть на автомобили… Теперь же как-то незаметно для себя оказался на водительском сиденье новенькой, с иголочки машины и уже раскатывал вверх и вниз по дороге, мимо выставочных павильонов с «ниссанами», «тойотами», «хондами» и «фордами».

Внезапно взгляд его упал на выставочную площадку справа, где стояли «форды». К удивлению продавца, он свернул и остановился перед стеклянной дверью офиса.

– Эл! – запротестовал Монти Портенски. – Что вы делаете? У нас с вами испытательная поездка.

Жиро, не слушая его, вышел из машины и направился через площадку, туда, где в правом углу стояла синяя «акура», казавшаяся здесь совершенно не на месте, как попрошайка на молодежном балу.

Из офиса вышли двое продавцов, удивленные тем, что новый «корвет» испытывают на их площадке. Портенски беспомощно развел руками:

– Парень, похоже, тронулся.

Он с недоумением наблюдал за Жиро, кружившим возле старой рухляди, которой давно бы пора на свалку.

В конце концов Жиро приблизился к ним с довольной улыбкой на губах.

– Кто из вас купил эту старую «акуру» у дамы на этой неделе? – Он нетерпеливо махнул рукой в сторону Портенски: – Подождите минутку.

Продавцы «фордов» переглянулись.

– Наверное, обмен, – неуверенно проговорил один. – Только я ничего об этом не знаю.

– Я тоже, – пожал плечами второй.

Жиро прошел в офис со стеклянными стенами и направился мимо сверкающих автомобилей к двери менеджера. На его счастье, тот оказался не слишком загружен работой.

– Чем могу быть полезен, сэр?

Менеджер поднялся с места и крепко пожал Жиро руку. Просто для того, чтобы показать, что если по рукопожатию можно судить о характере человека, то у него характер крепкий и надежный. В общем, честный торговец автомобилями.

Жиро вынул бумажник, показал удостоверение, подал менеджеру свою визитку.

– Сейчас работаю совместно с полицейским отделением Сан-Франциско. – Это была почти правда. – Вы знаете, кто и когда продал вон ту синюю «акуру»?

Менеджер – мистер Генри Джеллико, как он себя назвал, – выглянул в окно на предмет, портящий вид его выставочной площадки, как бельмо на глазу.

– Она здесь стоит уже три дня. Один из наших молодых продавцов взял ее в уплату. Но сейчас его нет. У него жена родила ребенка. Машину давно следовало убрать на другую нашу площадку. У него, наверное, времени не хватило. Ребенок только родился. В любом случае он единственный, кто что-либо об этом знает. А вам это зачем?

– Подозрение в убийстве. – У мистера Джеллико отвисла челюсть. – Мне известно, что полиция из Сан-Диего и Сан-Франциско проверяла все торговые точки в поисках этой машины. Как же получилось, что вас обошли? Или, может, не обошли?

Джеллико пожал плечами.

– Не припоминаю, чтобы хоть один полицейский меня об этом спрашивал.

– Ну ладно, так что вы можете сказать об этой машине?

– Я уже говорил вам, продавца сейчас нет. А я ничего о ней не знаю.

– Да будет вам, Джеллико. Вы что, отказываетесь помочь полиции? Наверняка есть какие-то бумаги.

Джеллико тяжело вздохнул, яростно сверкнул глазами в сторону продавца «корвета», беспокойно топтавшегося за дверью. Наверняка подслушивает.

– Конечно, я всегда готов оказать помощь полиции. Просто я лично ничего об этом не знаю. Но бумаги должны быть.

Он вышел из конторы, направился по коридору к другой двери с табличкой «Мохаммед Абид». Папка с входящими документами на столе распухла от бумаг. Джеллико начал перебирать их. Вынул розовый листок.

– Вот. «Акура» выпуска тысяча девятьсот восемьдесят восьмого года, зарегистрирована на имя Марии Джозеф. Продана в качестве платежа за подержанный «форд-пикап» выпуска девяносто пятого года. Джонс заплатил ей за эту машину двадцать две тысячи. По-моему, эта груда железа того не стоит.

– Это точно. – Жиро с трудом сдерживал возбуждение. Добыча почти в руках. – Она взяла машину в долг?

Джелико, наморщив лоб, просматривал записи.

– Заплатила наличными. Домашнего адреса не оставила. Сказала, что собирается переезжать. Оставила номер своего рабочего телефона и рабочий адрес. Кажется, Джонс туда звонил, чтобы проверить. Ей дали весьма положительную характеристику. Это гриль-бар «Мэншен» в Окленде.

Глава 60

Гриль-бар «Мэншен» оказался старомодным заведением, где готовили стейки. Его потемневшие стены и кабинки с обивкой из искусственной кожи, по-видимому, простояли не один десяток лет и давно требовали ремонта. За длинной стойкой из красного дерева сидели несколько человек. В зале стоял запах виски, дешевого пива и неизменно привлекательный аромат жареных стейков.

Эл и Марла проскользнули в одну из кабинок. Огляделись. Не заметили ни одного человека, хотя бы отдаленно напоминавшего Лори Мартин.

Подошел официант, молодой парень с обесцвеченными волосами цвета платины, спадавшими ему на глаза, как у кинозвезды. Спросил, что они будут пить. Марла заказала мартини с водкой, как обычно. Взяла в руки меню.

– Я совсем не голодна.

– Хочу тебе напомнить: мы сюда пришли не для того, чтобы поесть.

– Ну тогда… может быть, только салат…

– Марла!

Она грациозно пожала плечами.

– Хорошо, хорошо, намек поняла.

– Это не намек, а приказ.

– Да, сэр.

Она грациозно отсалютовала и повернулась к официанту, который принес напитки. Мартини с водкой для нее, пиво для Жиро.

– Будете заказывать? – Официант стоял наготове, с блокнотом и карандашом в руках.

– Да, конечно, – сухо проговорил Жиро. – Два бургера с гарниром, средних размеров.

Марла сверкнула на него глазами.

– Но ты же сам сказал…

Осеклась под его предостерегающим взглядом. Откинулась на спинку сиденья.

– Может, хотите изменить заказ? – взглянул на нее официант.

Она покачала головой с видом мученицы.

– Делайте, как он говорит.

– Да черт побери, Марла! – не выдержал Жиро. – Ты же все равно не будешь ничего здесь есть!

Он оглядывал зал. Официантки есть, но ни одна из них даже отдаленно не напоминает ту, которую они ищут. Может, он опоздал? Может, она уже унесла ноги, как говорят? Правое плечо отдавало острой болью при каждом движении. Он еще больше разъярился. Подумать только, что эта стерва с ними сделала!

Марла в полном молчании потягивала мартини. Жиро видел, что она тоже вся кипит, но сейчас не время для выяснения отношений. Он молча разглядывал посетителей. Седьмой час, дело идет к вечеру, зал наполняется. По-видимому, это излюбленное место здешней публики. Все тут, похоже, завсегдатаи, почти всех приветствуют как хороших знакомых.

Появились и новые официантки. Жиро, прищурив глаза, остановил взгляд на высокой черноволосой женщине, убиравшей со стола в дальнем конце зала. При тусклом свете настольных ламп с темно-красными абажурами он не мог хорошо разглядеть ее, однако что-то в этой женщине привлекло его внимание. Что-то в легкой походке спортсменки, не вязавшейся с внешностью пожилой женщины, юбкой ниже колен, тяжелыми туфлями на низких каблуках, плотными черными чулками. Белая, тщательно отглаженная рубашка ей явно велика, словно с чужого плеча. Черные волосы коротко острижены сзади, почти как у мужчины, на глаза спадает неровная челка. Глаза скрыты большими очками в тяжелой черной оправе. И вся она словно клонится вниз под весом своих тяжелых туфель.

Марла проследила за его взглядом. Да ведь это та самая женщина, с которой она столкнулась тогда, на лестнице Городского управления в Лос-Анджелесе… Та самая, с безумными злобными глазами. Та, которая показалась ей воплощением зла.

– Это она… – Голос Марлы дрожал от возбуждения. – Могу поклясться, это она.

Черноволосая женщина закончила убирать со стола и теперь шла по проходу с подносом. Она уже почти прошла мимо них. В этот момент Марла заметила у нее на среднем пальце кольцо-змейку.

– О, Лори!.. – Голос ее прозвучал почти дружелюбно.

Поднос выпал из рук официантки. Грязные тарелки с грохотом полетели на пол, посыпались кости от стейков, брызги кетчупа полетели во все стороны.

Лори резко обернулась. На мгновение ее горящие глаза встретились с глазами Марлы. Потом она круто развернулась и помчалась на кухню.

Жиро вскочил и побежал за ней. Марла рванулась в другую сторону, к главному выходу. Вслед ей неслись вопли официанта с платиновыми волосами. Он орал, что они не уплатили по счету.

Марла выбежала на улицу, обогнула здание, направилась к выходу из кухни. Как раз вовремя. Лори, с сумочкой в одной руке и ключами от машины в другой, бежала к черному «форду-пикапу», стоявшему сзади.

– Лори!

Несмотря на ветер и дождь, она услышала дрожащий голос Марлы. Замерла на месте, подняла голову, как загнанное животное, вынюхивающее преследователей.

Жиро уже бежал через парковочную площадку, сжав в правой руке свой любимый «смит-вессон» тридцать восьмого калибра. Только из-за поврежденного плеча правая рука его теперь двигалась не так быстро.

– Стоять, Лори! – гаркнул он и прицелился.

Лори обернулась, увидела их двоих, увидела направленный на нее пистолет. Волосы ее под дождем словно прилипли к голове. Позднее Марла клялась и божилась, что видела, будто глаза Лори вспыхнули красным пламенем, как угли. Ей показалось, будто она смотрит в глаза самому дьяволу. Мороз пробежал у нее по коже. Действительно, это настоящее воплощение зла.

Голова Лори опустилась, все тело словно обмякло, как будто энергия сопротивления покинула его. Она пожала плечами, осталась стоять на месте. Побежденная.

Жиро двинулся к ней, хотя, как опытный полицейский, должен был бы догадаться, чего от нее ждать.

– Осторожно! – крикнула Марла.

Грохнул выстрел. Жиро вскрикнул, выронил пистолет. Кровь брызнула из того же поврежденного плеча. Он покатился по парковочной площадке.

Лори уже сидела в пикапе. Марла услышала, как она заводит мотор. В одно мгновение она скользнула вперед, схватила с земли «смит-вессон», прицелилась и выстрелила. С грохотом лопнула задняя шина, пикап занесло. Как завороженная наблюдала Марла за сценой, разворачивавшейся перед ее глазами будто в замедленной съемке. Видела разъяренное лицо Лори, слышала ее проклятия. Пикап ударился о стену, дважды перевернулся.

Наступила полная тишина. Колеса пикапа медленно крутились в воздухе. В ветровом стекле показалась окровавленная голова Лори. Марла услышала лай собаки.

– Преступление и наказание, – прошептала она, в шоке от того, что произошло по ее вине.

Жиро, морщась от боли, поднялся на ноги.

– Надеюсь, так легко она не отделается. Мне она нужна живой. Пусть предстанет перед судом своих жертв. Пусть ее навеки запрут там, где она уже никому не сможет причинить зло. – Однако, произнося эти слова, Эл уже знал, что опоздал.

– А может, так лучше?..

В глазах Марлы стояли слезы. Она вся дрожала.

К ним уже бежали люди – посетители ресторана, повара, официантки. Собралась толпа. Вдали послышался вой полицейских сирен.

– Не могу забыть о Стиве и Вики. – Марла задохнулась. – Бедные, сколько они перестрадали из-за нее!

Эл ласково погладил ее по волосам, мокрым от дождя.

– Да, для таких травм не существует компенсации. А теперь еще все бульварные газеты снова набросятся на них.

– А ведь они могли бы жить спокойно, без всего этого.

– Так и будет. Они восстановят свою жизнь. Дети снова пойдут в школу. Стив Маллард станет героем.

– А Вики?.. – Марла вспомнила приятную молодую женщину, чья жизнь внезапно полетела в черную пропасть на многие недели. – Разве для нее жизнь когда-нибудь станет прежней?

Жиро взял ее под руку.

– А ты взгляни на это по-другому. Для нее это будет началом новой жизни.

Для Маллардов последние недели жизнь разворачивались словно по сценарию под девизом «Все или ничего». Слава Богу, что в конце концов они победили.

Он усмехнулся в своей обычной манере, отчего у Марлы, как всегда, ослабели колени. К ним приближались полицейские в форме.

– Руки вверх, Марла, радость моя. У нас гости.

Глава 61

Жиро вел свой новенький красный «корвет» к «Башне из слоновой кости», как называла Марла свои владения. Приветственно махнул рукой швейцару, который не сразу узнал его в новой одежде от Армани, потом указал на проезд к подземной стоянке, где Марле принадлежали два места. На одном из них Жиро увидел ее серебристый «мерседес» и повернул ко второму. Но тут же, выругавшись вслух, нажал на тормоз: он едва не налетел на роскошный, сверкающий краской и хромом мощный мотоцикл «дукатти», стоявший почти вплотную к «мерседесу».

Ворча про себя, он дал задний ход, выехал и свернул к отделениям для посетителей. Он-то рассчитывал застать Марлу одну. Они собирались отпраздновать – только в своей компании – поимку Лори-убийцы и то, что в ходе этой погони сами остались живы. Марла сама сказала, что сегодня вечером они устроят праздник в честь того, что просто остались живы.

Кто же в таком случае у нее в гостях, на новеньком «дукатти»? Может, наконец приехал тридцатишестилетний неженатый дантист-протезист мистер Райт? Да еще на самом быстром мотоцикле планеты. В таком случае этот мистер Райт – серьезный соперник, хоть и имеет дело с зубами.

В лифте, бесшумно скользившем на верхний этаж, Эл взглянул на себя в зеркало. Синюю рубашку от Армани купила ему Марла. Сказала, что она подходит под цвет его глаз. Жиро внимательно всматривался в свое отражение, снова вспомнив про соперника-дантиста. Для такого случая он снял ремни с поврежденного плеча – любовная романтика не вяжется с неподвижным плечом. Ради любви можно и боль перетерпеть. Его старые любимые джинсы побывали в химчистке, что пошло им явно на пользу. Только зачем они загладили на них складки? Ему так и не удалось убрать эти острые линии, как он ни старался. На ноги Жиро сегодня надел коричневые замшевые туфли, которые оказались даже удобнее, чем кроссовки. И все. Ни галстука, ни носков. Есть предел уступкам, на которые может пойти мужчина, чтобы угодить женщине.

Дверь в квартиру Марлы стояла открытой. Он заметил огонь в камине, ароматизированные свечи, небольшой круглый стол под кремово-белой скатертью, серебряные приборы и хрустальные бокалы, бутылку с шампанским в ведерке со льдом. Да, Марла постаралась на славу. Вечер обещает массу удовольствий.

Жиро прошел в комнату. Снял туфли. Плечо болело дико, но главное, двигалось с большим трудом, что совсем не годится для такого романтического вечера. Хорошо хотя бы, что пуля прошла навылет, не причинив слишком большого вреда. Хирургам не пришлось извлекать ее. «Чистая рана», – как они сказали. Слава Богу. Все могло бы окончиться гораздо хуже.

Ну ладно, так где же все-таки дантист-протезист, прибывший на «дукатти»? Жиро бросил яростный взгляд на закрытую дверь спальни Марлы. Не может же он быть там!

Голова Марлы показалась в приоткрывшейся двери.

– Я сейчас, радость моя. Чувствуй себя как дома. Жиро нахмурился. Нервно забарабанил пальцами по подлокотнику дивана. Да нет, не может она там быть с другим… Только не Марла. Она ведь ждала его, Жиро.

Он встал, подошел к столу, открыл бутылку с шампанским, налил себе в бокал, сделал глоток. Голос Бэрри на диске слегка вибрировал, создавая нужное настроение. «Ты, моя сладкая, обними меня покрепче, малышка, ну же, радость моя…» Этот Бэрри – воплощенный секс на пластике.

– Я сейчас. – Марла снова выглянула из двери своей спальни. – Еще одну минутку. Налей мне тоже, дорогой.

Дорогой… Это что-то новое. Кажется, его повысили в ранге. Никакой он не «дорогой». Для него «радость моя» вполне подходит. Как там поет Бэрри… «сладкая моя». Да, он, Жиро, тоже любит сладких женщин… вернее, сладкую женщину. Пусть она такой и остается.

– А вот и я!

Марла появилась на пороге спальни в традиционной позе «мисс Америка». Только выглядела она совсем по-другому.

Декольтированный атласный лиф без бретелек открывал все, на что стоило посмотреть, и плавно обтекал все, что имело значение. В выемке на груди, выглядевшей такой же атласной, как ткань платья, но гораздо более соблазнительной, на длинной нитке мерцали жемчуга. Жемчуга вплетены и в светлые волосы, поднятые наверх. Длинная тюлевая фата тоже расшита жемчугом. Глаза ее потемнели от возбуждения, вспыхивая при свете свечей ярче любого изумруда. Пухлые губы улыбались ему.

Взгляд Жиро скользнул вниз, задержался на белом кружевном поясе с подвязкой. Ниже начинались кремовые бедра поверх белых кружевных чулок. Длинные стройные ноги, белые туфли на высоких каблуках-шпильках… О да, и букет в руке… Пахнут как будто гардении…

Верхняя половина туалета – Марла-невеста, нижняя – просто Марла.

На лице его заиграла та самая сардоническая усмешка – углы губ изогнуты, левая бровь поднята, – от которой сердце ее затрепетало.

– По-моему, ты забыла надеть юбку, радость моя.

– Я купила это еще в Сан-Франциско. Его извлекли из твоего «корвета». – Марла стояла, не меняя позы и возбужденно улыбаясь. – Мне хотелось выглядеть невестой, но я побоялась, что тебе будет не хватать второй моей половины.

– Это точно.

Они не отрывали глаз друг от друга. «Она еще что-то задумала», – подумал он.

– О, вижу, ты надел рубашку, которую я купила тебе. Я знала, что она еще больше оттенит синеву твоих глаз.

– Белое тебе идет, и жемчуга тоже. В них ты выглядишь как настоящая леди.

– Это только одна из сторон моего характера.

В этот момент Эл вспомнил про дантиста. Неужели тот еще в спальне…

– Да, кстати, – он старался говорить небрежным тоном, – чей это красный «дукатти» на твоей стоянке?

– «Дукатти» все красные, Жиро.

– Ну да, понятно. Так чей он?

Марла одарила его торжествующей улыбкой.

– Я подумала, что для помощника частного детектива нужен соответствующий транспорт. Что-нибудь не такое солидное, как «мерс». Ты понимаешь, что я имею в виду?

Жиро расхохотался и пошел к ней, раскрыв объятия.

– Я понимаю все, что ты имеешь в виду, радость моя. Он начал безудержно целовать ее. Так, словно ничего, кроме этого момента, не существовало и не будет существовать. Оба буквально таяли от страсти.

Через несколько минут она лежала под ним на диване. Фата сбилась набок, аромат рассыпавшихся гардений наполнял комнату. Где-то на заднем плане басил Бэрри. Свет от камина мерцал на ее кремовой коже.

– Скажи мне, Жиро… Если бы ты решил жениться на мне… какая черта моего характера привлекла бы тебя больше всего?

Губы его снова изогнулись в усмешке. Он не отрывал от нее глаз.

– Все. Я хочу тебя всю. И это была сущая правда.

1

В серии комиксов (с 1931 г.) и кинофильмов (с 1937 г., особенно в 1990-х гг.) полицейский сыщик. – Здесь и далее примеч. ред.

2

Цезарь Чавес (р. 1927) – профсоюзный лидер мексиканского происхождения.