- А почему я не могу сказать сегодня полиции того, что только что рассказала вам? - спросила Ева.
      Мейсон покачал головой.
      - Я должен получить от полиции заверения, что вас не тронут. И мне будет трудно торговаться, если мне нечего будет предложить им.
      9
      Гарри Гуллинг, которого считали серым кардиналом в ведомстве окружного прокурора, редко появлялся в Суде. Лишь изредка можно было найти в газетах его имя. Но посвященные знали, что Гамильтон Бергер полагается на Гуллинга в случаях, когда нужно принять важное решение. Те, кто ориентировался в скрытых пружинах прокуратуры никогда не обращались с делами к Бергеру, предварительно не обсудив вопрос с Гуллингом и не обеспечив себе его поддержку.
      В девять сорок пять Мейсона пригласили в кабинет Гуллинга. Они пожали друг другу руки и адвокат сел напротив хозяина кабинета. Гуллинг был высоким, худым мужчиной, великолепно владевшим умением держать людей своим неподвижным взглядом холодных глаз.
      - Я являюсь представителем Евы Мартелл, особы, которая жила в квартире Хелен Ридли с женщиной по имени Адела Винтерс, - начал Мейсон. Мне известно, что вы задержали миссис Винтерс по обвинению в убийстве.
      Гарри Гуллинг не пошевелился, его голубые глаза под неподвижными веками были ледяными. Он молчал, ожидая от адвоката продолжения.
      - Думаю, - сказал Мейсон, - моя клиентка может быть каким-нибудь образом полезной вам в этом деле.
      - Каким?
      - Не исключено, что ее показания могут вам пригодиться.
      - Для чего?
      - Предположим, что продумав все происшедшее вчера, она вспомнила, что не была с Аделой Винтерс все время. Я предполагаю, что вам уже известны материалы дела.
      - Я только что закончил допрос миссис Винтерс, а на моем столе лежат рапорты полиции.
      - Отлично, - улыбнулся адвокат. - Значит, нам легче будет разговаривать. Ева Мартелл - молодая женщина, зарабатывающая на жизнь маленькими случайными ролями, иногда подрабатывая манекенщицей. Адела Винтерс - старая подруга семьи Евы и производит впечатление сильной индивидуальности. Установление того, виновна ли она в убийстве - ваше дело. Но у вас есть орудие убийства и, насколько мне известно, установлено, что оно принадлежит Аделе Винтерс. В свете показаний, сделанных вчера Евой Мартелл, вы не сможете добиться для нее обвинительного приговора, потому что не сможете доказать, что у Аделы Винтерс была возможность совершить убийство. Признаю, что моя клиентка вчера должна была более ответственно подойти к свои показаниям. Может, она пыталась защитить Аделу Винтерс. Может, у нее просто слегка перепутались в памяти все события. Можно сказать, что взволнованная происшедшим, она даже не подумала о тех непродолжительных эпизодах, когда расставалась с Аделой Винтерс.
      Гуллинг не отводил взгляда от лица Мейсона.
      - Где находится сейчас ваша клиентка?
      - Она может явиться в ближайшее время, если это необходимо.
      - Полиция ищет ее.
      - Ей будет приятно помочь полиции всем, чем может.
      - А чего хотите вы?
      - Расставим все точки над "i", - предложил Мейсон. - Я знаю, что Ева Мартелл подписала показания, сделанные под присягой. Если окажется, что эти показания содержат не слишком точное описание событий, то я хочу получить заверения, что из этого не будет сделано далеко идущих выводов.
      - Ради этого вы и пришли ко мне?
      - Да.
      - И именно поэтому вы прячете свою клиентку, вместо того, чтобы привести ее и посоветовать, чтобы она сказала: "Извините, я ошиблась".
      - Да, поэтому, - сказал со злостью Мейсон. - А вы что, собственно, думали? Что я совсем откроюсь?
      - Вы открылись полностью.
      - Чепуха! - воскликнул Мейсон.
      - Адела Винтерс виновна в хладнокровно совершенном убийстве. Мы можем это доказать. Ваша клиентка принимала в этом участие после факта совершения преступления, а, возможно, и перед этим.
      - Если моя клиентка не выйдет и не признается, что совершила ошибку, а будет сидеть тихо, что вы тогда сможете сделать?
      - Вы задали вопрос и я на него отвечу, - спокойно сказал Гуллинг. - У Аделы Винтерс был револьвер, заряженный очень своеобразными пулями. Этот револьвер был у нее до двух часов двадцати минут вчерашнего дня, когда она выбросила его в мусорный бачок отеля Лоренцо. Около двух часов Роберт Хайнс был застрелен пулей, выпущенного из этого оружия - пулей, которая идеально подходит к гильзе, оставшейся в револьвере и имеет другие характерные особенности, точно соответствующие пуле, которую получил эксперт, стрелявший из этого оружия. Ева Мартелл показала под присягой, что она ни на минуту не расставалась с Аделой Винтерс. А раз так, то мы осудим их обоих. И я скажу вам, мистер Мейсон, кое что еще. Когда полиция вчера вечером арестовала Аделу Винтерс, надзирательница осмотрела ее одежду и отобрала личные вещи. Как вы думаете, что она при этом нашла?
      - Не думаю, чтобы какая-нибудь вещь, найденная при ней, могла иметь существенное значение, - сказал Мейсон, стараясь сохранять непроницаемое выражение лица.
      - Вы действительно так думаете? - с холодной иронией спросил Гуллинг. - Ну что ж, может быть вы перемените мнение, когда я скажу, что у нее нашли бумажник Роберта Доувера Хайнса с его документами, водительскими правами и тремя тысячами долларов в крупных банкнотах. Это прекрасный мотив убийства. А когда ваша сладкая, невинная подруга-актриса сядет на скамью подсудимых и под присягой скажет, что постоянно находилась с Аделой Винтерс, то будет обвинена в даче ложных показаний. Мне надоели люди, которые пытаются обвести нас вокруг пальца. И скажу вам еще кое-что, мистер Мейсон. Еву Мартелл разыскивает полиция. У них есть ордер на арест. Сейчас она скрывается от закона. Если вы ее прячете, то вы - соучастник после факта совершения преступления, и вы прекрасно знаете, что это означает. Даю вам время до полудня на то, чтобы Ева Мартелл явилась в полицию. В противном случае, мы примем меры против вас. Думаю, это все, что я могу сообщить вам по этому делу. До свидания.
      10
      Мейсон сидел перед тяжелой сеткой, разделяющей на две части комнату для свиданий. С другой стороны на него смотрела Адела Винтерс.
      - Миссис Винтерс, - сказал адвокат, - я собираюсь открыть вам свои карты. Я пытался помочь Еве Мартелл и сначала думал, что это будет несложно. Теперь я вижу, что это не так.
      - Почему?
      - Из-за бумажника Хайнса, найденного у вас. Полиция предполагает, что вы и Ева обдуманно совершили убийство Хайнса, чтобы заполучить его деньги.
      - Это абсурд!
      - У полиции есть очень сильные аргументы.
      - Ева совершенно не виновна. Но я вляпалась и знаю об этом.
      - Похоже, что вы втянули и Еву.
      - Я ведь ни за что не сделала бы этого. Я люблю эту девушку, как родную дочь. Вы будете меня защищать, мистер Мейсон?
      - Скорее всего нет. Я здесь только потому, что заявил будто должен поговорить с вами как адвокат, чтобы решить браться ли мне за ваше дело. В некотором роде, это правда. Но на самом деле я хочу знать как выглядит ситуация, чтобы защищать Еву Мартелл..
      - Хорошо, я скажу вам, как все было. Когда вы предупредили меня об опасности ношения оружия без разрешения, я сделала вид, что не обратила на это внимания. Но на самом деле я была очень взволнована. Я отдавала себе отчет в том, что это может привести к неприятностям. А, насколько я знаю, есть такой закон, что если во время совершения преступления у подозреваемого имелось оружие, то на условное наказание и рассчитывать нечего - придется считаться с возможностью надолго прописаться в тюрьме.
      - Это действительно так.
      - Поэтому я решила избавиться от оружия. Вернувшись от вас, я сразу же вынула револьвер из сумочки. Спрятала его в ящик комода. Позже, когда мы намеревались уйти оттуда, я вынула револьвер из ящика и положила его на комод. Но, забрав вещи, и уходя из квартиры в страшной спешке, я забыла о нем. Внизу, в холле, я несколько раз звонила мистеру Хайнсу, но безрезультатно. Я позвонила и вам, но номер был занят. Тогда я вдруг вспомнила о револьвере и сказала Еве, чтобы она подождала, потому что я кое-что оставила в квартире и должна быстро вернуться наверх.
      - Сколько было времени?
      - Пожалуй, часа два, может быть, немногим больше.
      - И что вы сделали?
      - Я поднялась на лифте, прошла пор коридору и открыла дверь в квартиру. Револьвер лежал на комоде. Тогда я не заметила ничего странного, но потом, когда восстанавливала события дня в памяти, то обратила внимание, что когда я оставляла револьвер, ствол был направлен к стене, а когда забирала, дуло смотрело прямо на меня. Дверь в спальню была закрыта. Я не открывала ее - к счастью. Убийца должен был находиться в то время там. Я взяла револьвер, повернулась к дверям и тогда увидела бумажник, лежавший на полу, недалеко от двери в спальню. Клянусь вам, что я только посмотрела, увидела, что это бумажник Хайнса и сунула его за блузку. Я хотела отдать ему бумажник при первой же встрече, и думала тогда, что это будет очень скоро. Я вышла из квартиры, спустилась в холл и мы вместе с Евой поймали такси и поехали в отель Лоренцо. Мы ехали не больше пяти минут. В туалете я открыла сумочку, чтобы достать пудреницу и почувствовала характерный запах пороха. Я осмотрела револьвер и увидела, что одной пули нет. Я понюхала барабан. Да, это был запах пороха. Я решила избавиться орт револьвера, пошла к мусорным бачкам и выбросила его. И эта вся, самая чистая правда - до последнего слова.
      - Я хотел бы верить в то, что вы рассказали, - ответил Мейсон. Очень хочу верить в то, что вы невиновны. Но ваша история не выглядит убедительной. И я не представляю, чтобы Суд мог в нее поверить.
      - Ох, я ведь могу ее улучшить, если только у меня будет немного времени, - заверила она его.
      - Это значит, что вы намереваетесь изменить свой рассказ?
      - Конечно - чтобы он звучал более правдоподобно.
      - Не обращая внимания на факты?
      - Факты ничего не значат, - фыркнула она. - Правда часто бывает не слишком убедительной. А у меня есть талант придумывать истории. Вам я рассказала настоящую правду, но не повторила бы ее никому другому.
      - Вы хотите, чтобы я поверил в то, что между вашим первым выходом из квартиры и возвращением наверх, Хайнс и убийца вошли в спальню так, что вы их не заметили? Что неизвестный застрелил Хайнса из вашего револьвера, который он взял с комода, а потом положил его на место, вынул бумажник Хайнса и бросил его на пол и что ему пришлось спрятаться в спальне из-за вашего неожиданного возвращения?
      - Да, так это и должно было произойти.
      Мейсон внимательно посмотрел на нее.
      - Вы хотите сказать, - продолжал он, - что убийца для правдоподобности взял бумажник с более чем тремя тысячами долларов и бросил его на пол, чтобы вы могли его подобрать?
      - Вы мне не верите?
      - Не верю.
      - Но это было именно так. Клянусь вам своей собственной жизнью. Я говорю правду.
      - Как вы думаете, каким образом Хайнс вошел в квартиру так, что вы его не видели?
      - Не знаю. - Помолчав минуту, она добавила: - Он должен был как-то войти. Если его застрелили из моего револьвера, то он должен был быть там до того, как я покинула дом, все равно, кто его застрелил. Ведь его тело было там, в спальне.
      - Конечно было, - согласился Мейсон. Потом вдруг спросил: - А что с тем номером телефона, который Хайнс вам дал? Он сказал, где находится этот телефон?
      - Нет.
      - А когда вы звонили в холле, может быть вы или Ева видели, как кто-то входил в дом?
      - Нет, никто не входил, пока мы там находились.
      - Есть только один способ объяснить эти факты, чтобы ваш рассказ не казался слишком неправдоподобным. Я изучу вашу гипотезу, - пообещал адвокат.
      - Какую гипотезу?
      - Что Хайнс жил в другой квартире этого же здания, и что у него там был телефон.
      - Да! Конечно так и было! Это должно было быть так. Это поправило бы мои шансы, правда?
      Мейсон посмотрел на нее и спросил:
      - Вы уверены, что сказали мне правду?
      - Да, я сказала вам правду, - серьезно ответила она и добавила: - Но я не дала бы за нее и ломаного гроша.
      11
      По телефону, стоявшему в тюремной комнате для свиданий, Мейсон позвонил Полу Дрейку.
      - Как дела, Перри? - поинтересовался детектив.
      - Не лучшим образом, - признался адвокат. - Но у меня появился след.
      - Я слушаю.
      - Возьми у Деллы номер телефона, по которому Адела Винтерс должна была звонить Хайнсу. Проверь, где находится этот телефон. Мне больше всего хочется узнать, не было ли у Хайнса квартиры в Сиглет Мэнор.
      - По-моему, полиция раскопала все, что можно было узнать об этом Хайнсе, - сказал Дрейк. - Он там не жил. Он снимал комнату в центре, в одном из пансионатов вот уже больше пяти лет. Он был одиноким и малообщительным. Играл в азартные игры и, кажется, ставил довольно много.
      - Проверь все-таки тот номер телефона, Пол. Это важно. Сообщи мне о результатах как можно скорее. Что ты узнал о квартире Ридли? Точнее, о его соседях.
      - Вот здесь, похоже, мы наткнулись на уязвимое место Ридли. Ее зовут Дафна Грайдли. Она архитектор, немного занимается отделкой и декорацией внутренних помещений. Живет в этом доме уже шесть лет и это благодаря ее заботам Ридли получил свою квартиру.
      - Как она выглядит, Пол?
      - Классно!
      - Сколько ей лет?
      - Двадцать шесть или двадцать семь.
      - Блондинка или брюнетка?
      - Шатенка.
      - Она не нуждается в средствах?
      - Я думаю.
      - Сколько зарабатывает?
      - Она получила неплохое наследство шесть лет назад. Проектирует только для того, чтобы чем-то заниматься.
      - Практически это нам ничего не дает, Пол, разве только что мы подтвердили свои подозрения. Это может доставить лишь немного личного удовлетворения.
      - Т_в_о_и_ подозрения, - поправил Дрейк. - И никогда нельзя предвидеть, пригодятся ли нам сведения или нет. Я могу узнать еще чего-нибудь, если пригляжусь к этой мисс Грайдли. Что ты на это скажешь?
      - Оставляю это на твое усмотрение. У меня такое впечатление, что вокруг меня сжимаются клещи и что мне нужна будет всевозможная помощь. Проверь тот телефон сразу же, Пол. Я позвоню тебе минут через двадцать, может, через полчаса.
      - Хорошо, - сказал Дрейк. - Думаю, что полиция нас здесь опередила, но никогда не повредит попробовать. Не могу сердится на тебя за то, что ты пытаешься бороться, Перри.
      - Надо пытаться. Я должен раскопать это дело до дна. И что-то подсказывает мне, что полиция тот телефон не отрабатывала. Хайнс был замешан в какие-то махинации с азартными играми и наверняка об этом полиция разузнала все. Но они даже не удосужились спросить тот номер телефона у Евы Мартелл и Аделы Винтерс. Ну, ладно, я позвоню тебе позже.
      - Я все выясню, - ответил Дрейк. - Но держи карты при себе, Перри. Все выглядит не лучшим образом для этой миссис Винтерс.
      - И ты говоришь это мне! - воскликнул адвокат. - К тому же ты не знаешь самого убийственного доказательства, которым располагает полиция. Ну что ж, не я ее адвокат - это единственное утешение.
      Мейсон повесил трубку и пошел к выходу. Сев в машину, он направился в скромный пансионат, который держала женщина, когда-то бывшая его клиенткой.
      - Добрый день, Мэй, - поздоровался он. - Как там наша подопечная?
      - Отлично. Она в комнате двести одиннадцать. Полтора часа назад я отнесла ей завтрак. Она не хотела доставлять мне хлопот, но я сказала, что вы посоветовали ей не показываться на людях, пока не закончите с ее делом.
      - Хорошо, - похвалил Мейсон. - Спасибо, Мэй.
      Мэй Бигли, высокой блондинке, было немногим более тридцати лет. Ее лицо имело твердое выражение, но смягчалось, когда она смотрела на Мейсона.
      - Я не занесла ее в реестр на тот случай, если бы напали на ее след, или пришли с проверкой. Комната двести одиннадцать официально пуста.
      - Вы не должны были делать этого, Мэй.
      - Вы просили спрятать ее, - сказала она. - А если вы говорите что-то, то это для меня свято.
      - Это очень мило с вашей стороны, но рискованно.
      - Для вас я не остановилась бы ни перед каким риском.
      - Благодарю, Мэй, - улыбнулся адвокат. - Я поднимусь наверх.
      Адвокат поднялся по лестнице, прошел по коридору и постучал в дверь комнаты двести одиннадцать.
      Ева Мартелл открыла так быстро, что складывалось впечатление, будто она сидела у двери и нетерпеливо ожидала прихода адвоката. Она была одета и ее лицо осветилось, когда она увидела, кто пришел.
      - Ох, как я рада, что вижу вас! Я думала, что эта женщина пришла за посудой. Я хотела сама отнести все вниз, но она сказала, что вы... Но пожалуйста, проходите, присаживайтесь. Пожалуйста, садитесь на это кресло, оно удобнее. Я устроюсь здесь, около окна.
      Мейсон сел, вынул портсигар, открыл его и предложил Еве сигарету. Она отрицательно покачала головой.
      - Я слишком много курила и не могу успокоиться. Так ждать и не знать, что происходит... Скажите, тетку Аделу уже выпустили? Вам удалось все устроить?
      - У меня плохие новости, Ева, - сказал Мейсон и закурил. - Я не буду вилять, для этого нет времени, я расскажу все как есть.
      - Я слушаю. - На ее лице отразилось напряжение, она не сводила с него глаз.
      - У полиции готовое, можно сказать несокрушимое, обвинение против Аделы Винтерс.
      - Как... В чем?
      - В убийстве и в краже.
      - Краже?
      - Может быть, грабеже. Вы помните тот бумажник Хайнса, набитый долларами? Он доставал оттуда деньги, чтобы заплатить вам.
      Девушка кивнула головой.
      - Полиция нашла этот бумажник у Аделы Винтерс, когда ее обыскивали в тюрьме. В нем было немногим более трех тысяч долларов.
      - Но это невероятно! Она не могла взять бумажник! Она сказала бы мне что-нибудь, если бы...
      - И однако, она взяла, - возразил Мейсон. - Она сама сказала мне об этом.
      - Когда?
      - Совсем недавно. Сказала, что когда вернулась наверх, чтобы забрать револьвер, нашла лежавший на полу бумажник. Хайнс, вероятно, был уже мертв, а рядом с ним, в спальне, притаился убийца.
      - Без оружия?
      - Во всяком случае, без орудия преступления.
      - Я не могу в это поверить!
      - Вы не можете поверить! А как вы думаете, что скажет Суд?
      - Я... я не знаю.
      - Ну, хорошо, - продолжал Мейсон. - Таким образом вы оказались в самой середине паштета. Я пробовал как-то уладить дела в прокуратуре и ударился головой в стену. Им нужны вы.
      - Как соучастник?
      - Как лицо, замешанное в это дело, вместе с Аделой Винтерс.
      - Но ведь я ничего об этом не знала.
      - Вы подписали показания, данные под присягой.
      - Но... я... Я не видела никакого повода, чтобы... Вы же знаете, как это было, мистер Мейсон.
      - Вы помните, как после обнаружения трупа вы позвонили ко мне и попросили, чтобы я приехал туда?
      - Да.
      - Где была тогда миссис Винтерс?
      - Вместе со мной.
      - В той же самой комнате?
      - Да.
      - А где находилось тело?
      - В спальне.
      - А что делала миссис Винтерс в то время, когда вы звонили?
      - Она... Я должна вспомнить... Она как раз пошла посмотреть на Хайнса, чтобы убедиться действительно ли он мертв.
      - А при случае она спокойно могла вынуть бумажник из внутреннего кармана пиджака. Она ведь видела, что Хайнс его туда убирал.
      - Но тетка Адела никогда ничего подобного не сделала бы.
      - Но могла это сделать.
      - Не сделала бы.
      - Но могла это сделать?
      - Да. Могла. Имела возможность. Но она никогда не сделала бы этого.
      - Хорошо. Хайнс был застрелен из ее оружия. Его бумажник с тремя тысячами долларов, нашли среди ее вещей. Окружной прокурор мог бы даже обвинить ее в обдуманном грабеже, во время которого жертва сопротивлялась и была убита. И вы во все это замешаны. Заместитель окружного прокурора дал мне срок: вы должны явиться в полицию до двенадцати часов. Мне неприятно, но я должен буду сдержать свое обещание.
      - Все, что вы посоветуете...
      - Я хотел немного поторговаться с заместителем прокурора. Обычно такие номера проходят, но на этот раз Гуллинг, со своими доказательствами, почувствовал себя хозяином положения, отверг мое предложение и потребовал, чтобы сегодня до полудня вы явились в полицию. Прошу взять такси, поехать в полицию, там назвать себя и сказать, что я поручил вам так поступить. И прошу не отвечать ни на какие вопросы. Вы можете мне это обещать?
      - Да.
      - Вам действительно нельзя ничего говорить. Прошу не отвечать на вопросы, относящиеся к убийству, даже если они будут звучать совсем невинно. Вы понимаете?
      - Да, - повторила она.
      - Все будут говорить, что я дал вам неправильный совет, что оказываю вам медвежью услугу. Но вы должны мне доверять, даже если вам придет в голову, что я действую неправильно.
      - Да, - ответила Ева в третий раз.
      - Хорошо, молодец. Теперь я должен идти. Здесь есть телефон?
      - В холле есть автомат.
      - Спасибо, я позвоню оттуда. Обязательно возьмите такси не позже, чем в одиннадцать тридцать, чтобы успеть в полицию до двенадцати. Я увижу вас вскоре после того, как вы туда явитесь. Выше голову.
      Мейсон спустился вниз, нашел телефон и набрал номер агентства Дрейка.
      - Алло, Пол? - сказал он, когда детектив поднял трубку. - Узнал что-нибудь?
      - Думаю, что у тебя дар ясновидения, - ответил Дрейк. - Это номер в Сиглет Мэнор, квартира номер четыреста двенадцать, на четвертом этаже, рядом с лестничной площадкой. А снимает ее женщина, некая Карлотта Типтон. Из того, что мне удалось узнать, это веселая девица, которая никогда не выходит из дома раньше одиннадцати, регулярно платит за квартиру и, кажется, не имеет постоянного занятия, хотя одевается хорошо. Это тебе чем-нибудь поможет, Перри.
      - Это, - довольно усмехнулся Мейсон, - значит для меня очень много, Пол. Возьми Деллу, скажи, чтобы она не забыла блокнот для стенографирования и несколько карандашей, и мчись во весь опор в Сиглет Мэнор. Ждите меня там, я буду так быстро, как только смогу.
      12
      Пол Дрейк как раз остановился перед Сиглет Мэнор, когда из-за угла вырулил Перри Мейсон. Он остановился сразу же за машиной детектива.
      - Ну вот мы и на месте, - сказала Делла Стрит, когда они все трое оказались перед входом в здание. - Во время поездки я несколько раз усомнилась, увидимся ли мы когда-нибудь.
      - Мы явно опередили полицию, - отозвался Дрейк. - Насколько удалось выяснить моим оперативникам, Карлотту Типтон не навещали официальные лица. Один из моих парней все еще здесь. Ты хочешь, чтобы мы пошли с тобой, Перри?
      - Не только хочу, но если тут находится один из твоих людей, то возьми его с собой. Мне нужны свидетели.
      По знаку Пола, мужчина, сидевший за рулем припаркованной машины, вышел и подошел к ним.
      - Знаете Фрэнка Холта? - спросил Дрейк. - Это один из моих сотрудников. Мисс Стрит и Перри Мейсон, Фрэнк. - Они обменялись поклонами и Дрейк продолжил: - Мы намереваемся поговорить с Карлоттой Типтон, Фрэнк. Хотим, чтобы ты был при этом разговоре в качестве свидетеля. Держи открытыми глаза и уши, что потом мог вспомнить все, что происходило. Идем.
      Они остановились перед входными дверьми.
      - Ну что, позвоним по домофону Карлотте, чтобы открыла нам двери? спросил Пол. - Или лучше позвонить в какую-нибудь другую квартиру?
      - Если у тебя есть ключ, то можно самостоятельно справится с этим делом, - заметил Мейсон. - Не нужно особо хитрого ключа, чтобы открыть такой замок...
      - Смилуйся, Перри.
      - Смелее, Пол, открывай.
      - У тебя есть ключ? - Дрейк вопросительно посмотрел на Фрэнка Холта.
      - Конечно, - сказал оперативник и тотчас же открыл дверь.
      - Я буду вести разговор, - предупредил Мейсон. - Вы не снимайте шляпы - это самый лучший способ притвориться полицейскими и прицепиться будет не к чему. Пошли.
      Они поднялись на лифте, нашли квартиру Карлотты Типтон и Мейсон постучал в двери. Послышалось какое-то движение, потом донесся звук, будто кто-то тащил по полу тяжелый предмет. Наконец дверь открылась. На пороге появилась женщина и тут же сделала шаг назад при виде столь официально выглядевшей группы незнакомых ей людей.
      - Что... Что это значит?
      Мейсон уверенно миновал ее и вошел в квартиру. Повсюду были видны следы сборов. На диване лежали сложенные предметы туалета. Открытый чемодан, лежавший на полу, был наполовину полон. Второй чемодан, закрытый и перетянутый ремнями, был отодвинул в сторону, когда хозяйка квартиры открывала дверь.
      Карлотте Типтон, женщине чуть выше среднего роста, с гладкой кожей и рыжими волосами было около тридцати лет. Она была одета в юбку и блузку, но не успела еще накраситься и глаза у нее были слегка припухшие, что в равной мере могло быть результатом слез или злоупотребления алкоголем накануне.
      Делла Стрит решительным шагом направилась к стулу, стоящему у стола, села, открыла блокнот и приготовила карандаш.
      Фрэнк Холт подошел к окну, вынул из кармана сигару, сунул ее в рот и, откинув полы пиджака, засунул большие пальцы в проймы жилета.
      - Ну, Карлотта, - начал Мейсон, - дело выглядит совсем плохо, не так ли?
      - Что вы имеете в виду?
      - Вы потеряли источник доходов.
      - Это... не в этом дело. Я потеряла друга.
      - Может, вы нам расскажете об этом?
      - Он убит, вот и все, что я знаю.
      - Он был вам дорог?
      - Был другом.
      - Это он платил за квартиру?
      - Нет.
      - Понимаю, - сказал Мейсон. - Вы уезжаете потому, что время от времени вам необходимо менять окружение?
      Она ничего не ответила.
      - Попробуем прояснить ситуацию, - продолжал Мейсон. - Хайнс ожидал здесь телефонные звонки. Что он делал после того, как ему звонили?
      В ее глазах отразилось безграничное удивление.
      - Я никогда не интересовалась делами Боба, - сказала она.
      - Но вы знали, что он ожидал здесь телефонные звонки, а потом должен был куда-то звонить?
      - Да.
      - Вы знали, в чем дело?
      - Тогда еще нет.
      - И он говорил по телефону, чтобы сразу же позвонили по такому-то номеру?
      - Да?
      - Может быть, вы расскажете нам, что произошло вчера? Что вы знаете об этом убийстве?
      - Кто вы?
      - Меня зовут Мейсон.
      - Боб был моим близким другом, - сказала она. - Мы хотели пожениться. Я связывала с ним большие надежды. Позже я узнала, что он содержит другую женщину.
      - Кого?
      - Как кого? Эту Хелен Ридли.
      Мейсон бросил быстрый взгляд на Пола Дрейка.
      - Вы думаете, что Роберт Хайнс содержал Хелен Ридли?
      - Да.
      - Вы читали сегодняшние утренние газеты?
      - Нет. Я только собиралась выйти из дома. Мне не доставляют газет по утрам. Я привыкла слушать новости по радио.
      - Понимаю. Каким образом вы узнали, что Хайнс содержит Хелен Ридли?
      - Я заметила как-то, что он странно себя ведет и позже узнала в чем дело.
      - Как?
      - Я обнаружила у него еще один ключ от квартиры в этом же доме.
      - Вы знали номер квартиры?
      - Он был выбит на ключе - триста двадцать шесть.
      - И вы знали, кто там живет?
      - Я нашла имя в списке жильцов внизу.
      - И вы узнали, что квартиру снимает Хелен Ридли?
      - Да.
      - И это она была той таинственной особой, которой звонил Хайнс?
      - Ну, я думала, что это как-то связано между собой. Да, скорее всего, это была она.
      - Что происходило, когда Хайнс уходил? Вы должны были передавать сообщение Хелен?
      - Нет, он всегда оставлял мне телефон, по которому я могла застать его, а если он не мог оставить номера телефона, то звонил каждые полчаса. Он строго придерживался этого правила.
      - И вы не были посвящены в подробности его дел?
      - Нет.
      - Когда вы обнаружили этот ключ?
      - Позавчера.
      - И что вы сделали?
      - Проверила номер квартиры и узнала, что она принадлежит Хелен Ридли.
      - Вы разговаривали с Хайнсом на эту тему?
      - Нет. Какой смысл расспрашивать мужчину о женщине, с которой он связан, одновременно проживая со мной? Сами подумайте.
      - Так что вы сделали?
      - Когда он вчера вышел от меня, я пошла за ним. Посмотрела, вызовет ли он лифт. Он спустился по лестнице на третий этаж.
      - Вы спустились за ним?
      - Да.
      - Что он сделал?
      - Вошел в квартиру той женщины.
      - Постучал?
      - Да, постучал и подождал минутку. Это позволило мне догнать его. Я могла смотреть вглубь коридора в щелку, приоткрыв на пару дюймов дверь с лестничной площадки.
      - Никто не ответил на этот стук?
      - Никто. Но он все равно вошел. Вынул ключ из кармана, открыл дверь и вошел.
      - Что вы тогда сделали?
      Карлотта Типтон посмотрела на Мейсона и выражение ее лица внезапно стало враждебным.
      - Скажите, почему вас это интересует? - спросила она.
      - Вы не хотите отвечать? - вопросом на вопрос жестко ответил Мейсон.
      - Нет, я хотела бы только знать... - она снова стала покорной.
      - Ну, так что вы сделали? Прошу отвечать на мои вопросы!
      - Что ж, я подождала минуту, подошла к двери и постучала.
      - И что дальше?
      - Никто не ответил.
      - Вы что-нибудь говорили?
      - Нет, только постучала четыре раза. Потом, когда никто не ответил, я обо всем догадалась: он был там с этой женщиной!
      - И как вы себя повели?
      - Я вернулась к себе и стала собирать вещи. Теперь мне жаль, что я не устроила скандала - могла бы сохранить ему жизнь!
      - Сколько было времени, когда он спустился в ту квартиру?
      - Около двух. Может быть, без пяти два.
      - А что произошло потом?
      - Не было смысла больше здесь оставаться. У меня есть приятель в Денвере, который мне очень симпатизирует, я давно собиралась перебраться к нему. У меня впечатление, что он рад был бы жениться на мне и я его очень люблю. Боба я, впрочем, тоже очень любила.
      - Когда вы узнали об убийстве?
      - Только поздним вечером. Услышала, как говорили об этом люди в холле.