По залу пронесся веселый шумок, некоторые присяжные заулыбались.
      Судья Сеймур объявил:
      - Обвинение начинает дело.
      Раскин вызвал на свидетельское место топографа, который предъявил карту местности с автомобильными дорогами и план помещения, где было найдено тело. Он вызвал фотографа, который предъявил фотографии тела, окружающей территории, интерьера и наружного вида здания.
      - Вызовите свидетеля мистера Маркуса, - распорядился Раскин.
      Маркус оказался метеорологом и заявил, что ранним утром в среду, четвертого числа, в горах прошла гроза. Ливень, хоть и кратковременный, был очень силен и смог достаточно увлажнить землю перед домом. Были представлены фотографии, изображающие грязную землю с отпечатками автомобильных шин.
      - Перекрестный допрос, пожалуйста, - обратился Раскин к Мейсону.
      Мейсон поднялся со своего места и дружелюбно поклонился свидетелю:
      - Вы знаете, в какое время шел дождь?
      - Примерно в пять утра.
      - Что значит - примерно?
      - Ну, между четырьмя тридцатью и пятью тридцатью утра. Ввиду того что гроза носила локальный характер, точнее сказать невозможно.
      - Это было в среду, четвертого, утром?
      - Совершенно верно.
      - Как много осадков выпало именно в этом месте?
      - Двадцать пять сотых дюйма или что-то около того. Но перед домом склон и воды собралось больше. Почва там оказалась достаточно мягкой, чтобы на ней отпечатались следы, тем более следы автомобиля.
      - Вы заметили там следы автомобиля?
      - Заметил. На краю этого участка мягкой почвы перед домом стоял кадиллак. Он следов не оставил. А вот от дома к шоссе вели следы автомобиля.
      - Как далеко от дома до шоссе?
      - Около ста пятидесяти футов. Это дорога с покрытием, во время дождя на ней не остается следов - таких, которые можно идентифицировать. Однако и там можно разглядеть следы автомобиля, проехавшего по грязи. Эти следы спускаются с холма, они оставили грязные отпечатки на расстоянии примерно двадцать пять футов. Отпечатки были видны совершенно четко там, где машина выехала на дорогу с покрытием, и постепенно сошли на нет.
      - Спасибо, - поблагодарил Мейсон, - у меня больше нет вопросов.
      Раскин вызвал эксперта, который делал снимки автомобильных следов.
      - Были ли отпечатки колес достаточно четкими? - спросил Раскин.
      - Да. Три шины были одинаковые. Одна отличалась, в ней имелся небольшой дефект.
      - В какой именно?
      - На переднем правом колесе.
      - Можно ли было идентифицировать этот дефект по отпечатку на влажной почве?
      - Да, сэр.
      - Обследовали ли вы машину обвиняемой Дженис Вайнрайт, регистрационный номер GVB-393?
      - Да.
      - Сделали ли вы отпечатки с колес машины обвиняемой?
      - Да, сэр.
      - Они при вас?
      - Да.
      Эксперт представил отпечатки с соответствующими пояснениями.
      - Вы можете взять отпечатки шин и отпечатки следов с места преступления и посмотреть, совпадают ли они? - спросил Раскин.
      - У меня есть отпечатки следов автомобиля, сделанные из прозрачного пластика, - ответил свидетель. - Мы можем взять отпечатки шин и сравнить.
      - Сделайте это, пожалуйста, для Суда.
      Свидетель продемонстрировал каждый отпечаток по очереди.
      - Мы хотели бы приобщить эти доказательства к делу, - объявил обвинитель. - Как вещественные доказательства обвинения соответственно под номерами J-1, J-2, J-3 и J-4.
      - Защита не возражает, - ответил Мейсон.
      - Можете начинать перекрестный допрос, - сказал Раскин.
      - Насколько я понимаю, - начал Мейсон, - вы приняли все предосторожности, чтобы при изготовлении этих отпечатков не было никаких ошибок в измерениях?
      - Совершенно верно, - подтвердил эксперт.
      - Когда колеса стоят на земле, они испытывают давление?
      - Совершенно верно.
      - Когда вы делали слепки с шин, это давление было устранено?
      - Ну... да.
      - В таком случае, если следы были оставлены автомобилем обвиняемой, их отпечатки не совпадут со слепками шин из-за отсутствия этого давления.
      - Я старался это учитывать.
      - Каким образом?
      - Я частично выкачал воздух из шин и постарался создать на них достаточное давление, чтобы имитировать состояние, когда на шины давит вес автомобиля.
      - Как вы определяли величину необходимого давления? Какими нормативами вы пользовались?
      - Личным опытом.
      - Другими словами, - сказал Мейсон, - вы создали давление, достаточное для того, чтобы отпечатки шин совпали с отпечатками следов?
      - Ваше замечание несправедливо и не отражает того, что я сделал.
      - Но вы принимали во внимание этот фактор?
      - Да, сэр.
      - И думали о том, насколько этот фактор может повлиять на результат?
      - В какой-то степени да.
      - Благодарю вас, - сказал Мейсон. - У меня все.
      - Извините, - сказал Раскин. - У меня еще вопрос и свидетелю. Метод, которым вы пользовались, может в какой-то степени изменить рисунок протекторов?
      - Нет.
      - У меня все, - сказал Раскин.
      - У меня еще один вопрос, - сказал Мейсон. - Я хотел бы узнать у свидетеля, не изменил ли его метод размеры шин.
      - В какой-то степени мог изменить размеры, но не рисунок.
      - Вы изменили размеры шин?
      - Ну, если хотите, изменил, - раздраженно ответил свидетель.
      - Благодарю вас, - сказал Мейсон. - Я так и думал.
      Присяжные недоуменно переглянулись.
      Раскин вызвал кассира из банка, в котором у Тейлмана был открыт текущий счет. Служащий банка довольно неохотно сообщил, что в течение последних трех недель мистер Тейлман снимал со счета наличные средства неизменно в двадцатидолларовых купюрах. Общая сумма выплат за три недели превысила сто восемьдесят семь тысяч. Во вторник, третьего, покойный получил пять тысяч двадцатидолларовыми бумажками.
      - Проводите допрос, - обратился Раскин к Мейсону.
      - Вопросов нет, - объявил тот.
      - Вызываю в качестве свидетеля мистера Троя, - объявил Раскин.
      Трой сообщил, что имел с Тейлманом деловую встречу во вторник, третьего числа. Встреча произошла в Бейкерсфилде. Тейлман часов в восемь вечера позвонил жене и сообщил, что будет дома в одиннадцать - в половине двенадцатого, а потом, в девять часов, покинул его контору, сказав, что едет домой в Лос-Анджелес.
      - Что вы сделали после того, как мистер Тейлман ушел от вас? спросил Раскин.
      - Я прошел по кабинету и подошел к окну.
      - Сейчас я покажу вам план улицы, где расположена ваша контора. Здесь все правильно обозначено?
      - Да.
      - А теперь скажите, что вы видели, стоя у окна?
      - Я видел, как Морли Тейлман вышел на тротуар, минуту постоял и по диагонали пересек улицу.
      - Сейчас я приколю эту схему к доске, - сказал Раскин, - а вы обозначите крестиком место, на котором увидели мистера Тейлмана.
      - Где-то здесь, - сказал свидетель, ставя значок.
      - Теперь отметьте то место, где он задержался на тротуаре.
      Свидетель поставил еще один крестик.
      - А теперь проведите линию, показывающую его путь через улицу.
      Свидетель провел пинию.
      - Что было потом? Что сделал мистер Тейлман? Обозначьте на плане его путь после того, как он перешел улицу.
      - Он перешел улицу по диагонали и повернул за угол. Мне было уже не видно его из-за угла здания на противоположной стороне.
      - Вы по-прежнему стояли у окна?
      - Да, сэр.
      - Видели ли вы что-нибудь после того, как Тейлман исчез из поля вашего зрения?
      - Через несколько секунд, - сказал Трой, - я увидел тень женщины.
      - Раньше, чем увидели саму женщину?
      - Да.
      - Вы заметили что-нибудь особенное в этой тени?
      - Это была тень, которую отбрасывала, как мне показалось, молодая и очень стройная женщина.
      - Но в тот момент вы увидели только ее тень?
      - Да.
      - И где находилась эта тень?
      - Она двигалась от уличного фонаря на углу. Саму женщину я не видел, сверху мне была видна только тень.
      - Вы можете показать на схеме, где находилась эта тень?
      Свидетель показал.
      - А саму женщину вы видели?
      - Да, видел.
      - Когда?
      - Когда мистер Тейлман был примерно посередине улицы.
      - Что произошло дальше?
      - Женщина встала почти под самым моим окном.
      - Вы могли ее рассмотреть?
      - Нет, только голову и плечи со спины. Потом мистер Тейлман перешел через улицу, и она двинулась следом за ним.
      - На каком расстоянии?
      - Примерно, футов двадцать.
      - Вы смогли рассмотреть ее лучше?
      - Когда она сошла с тротуара, я очень хорошо видел ее со спины.
      - Вы можете ее описать?
      - Она была, как я уже сказал, молода, лет тридцати. Хорошо сложена и одета... Какая-то узкая юбка или платье, я не заметил точно - просто она соответствовала моим ожиданиям.
      - Вы продолжали наблюдать за ней?
      - Да.
      - Как долго?
      - До тех пор, пока она не скрылась из виду.
      - Куда она направилась?
      - Она последовала за мистером Тейлманом.
      Раскин повернулся к Мейсону:
      - Перекрестный допрос, пожалуйста, - сказал обвинитель.
      - Тейлман звонил жене около восьми? - спросил Мейсон.
      - Да.
      - Он звонил из вашего кабинета?
      - Нет. Мы как раз выходили из ресторана, он позвонил из телефонной будки.
      - Вы слышали разговор?
      - Нет.
      - Откуда вы знаете, что он звонил жене?
      - Он сказал, что собирается ей позвонить, и вошел в кабину.
      - Вернемся к женщине, - продолжал Мейсон. - Вы стояли у окна в кабинете?
      - Да.
      - Вы наблюдали за Тейлманом? - спросил Мейсон.
      - Да, сэр.
      - Потом вы увидели тень молодой женщины?
      - Да, сэр.
      - После того, как она попала в поле вашего зрения, вы продолжали наблюдать за ней, пока она не скрылась за углом?
      - Да, сэр.
      - Как далеко она была от мистера Тейлмана?
      - Примерно, в двадцати футах.
      - Давайте уточним это на схеме. Вы знаете, какова ширина улицы?
      - Полагаю, футов шестьдесят.
      - А ширина тротуара?
      - Наверное, футов десять.
      - Значит, около восьмидесяти футов.
      - Да.
      - Это по прямой. По диагонали расстояние больше.
      - Да.
      - Насколько?
      - Наверное... наверное, футов сто двадцать.
      - Вы утверждаете, мистер Трой, - сказал Мейсон, - что видели, как мистер Тейлман пересек улицу и скрылся за углом.
      - Так оно и было.
      - Вы также утверждаете, что наблюдали за этой женщиной с того момента, как увидели ее. Очевидно, вы увидели ее в тот момент, когда Тейлман прошел всего двадцать футов. Так за кем же вы наблюдали - за ней или за Тейлманом? На ком был сфокусирован ваш взгляд - на Тейлмане или на женщине?
      - Где-то между ними.
      - Значит, вы не наблюдали за женщиной?
      - Наблюдал, но мой взгляд не был сфокусирован на ней.
      - И вы не наблюдали за Тейлманом?
      - Наблюдал, но мой взгляд не был сфокусирован на нем.
      - Другими словами, в то время, как женщина со стройной фигурой переходила улицу, вы смотрели не на нее, а в точку где-то футах в десяти перед ней?
      - Пожалуй, нет. Я... я переводил взгляд с одного на другого.
      - Вы можете описать походку этой женщины?
      - Она была очень, очень... скажем, соблазнительная.
      - И вы оторвали взгляд от этой соблазнительной походки, от этого изящного скольжения, от покачивающихся бедер, чтобы посмотреть на мистера Тейлмана, который шел футов на двадцать впереди?
      - Пожалуй, нет, - признал Трой. - Если вы ставите вопрос таким образом, господин адвокат, то думаю, что нет. Я все время смотрел на женщину.
      - Значит, вы ошибались, говоря, что наблюдали за Тейлманом?
      - Да. Я его видел, но наблюдал за женщиной. Я смотрел на нее.
      - Значит, вы ошибались, говоря, что ваш взгляд был сфокусирован где-то между ней и мистером Тейлманом?
      - Я не подумал, отвечая на ваш вопрос, мистер Мейсон.
      - Другими словами, находясь под присягой, вы отвечали, не подумав?
      - Что же, получается так.
      - И дали неверный ответ?
      - Да. Должно быть, так.
      - Спасибо, - с преувеличенной вежливостью сказал Мейсон. - Я так и думал. Были ли еще вопросы, на которые вы ответили, не подумав?
      - Нет.
      - Теперь вы думаете?
      - Да.
      - Больше вопросов не имею, - сказал Мейсон.
      - Вызываю в качестве свидетеля миссис Морли Л.Тейлман, - объявил Раскин.
      Вторая жена Морли Тейлмана, одетая в черное платье, со скромно опущенными глазами, медленно прошла вперед, подняла правую руку, произнесла слова клятвы и приготовилась давать показания.
      В голосе Раскина звучало профессиональное сочувствие, с которым многие прокуроры обращаются к вдовам.
      - Миссис Тейлман, - начал он, - нам придется выполнить печальный долг. Вы вдова мистера Морли Тейлмана и были, насколько мне известно, вызваны для опознания тела после того, как оно было найдено.
      - Да, сэр, - сказала она.
      - Вы его опознали?
      - Да, это был мой муж, Морли Тейлман.
      - Теперь сосредоточимся на вторнике, дне, накануне обнаружения тела. Вы можете рассказать, когда видели мужа в последний раз, где это было и что он делал?
      Свидетельница медленно, тихим голосом рассказала, как Тейлман вернулся из офиса и сказал, что собирается в Бейкерсфилд. Он попросил свежий костюм. Пока муж брился в ванной, она просмотрела карманы старого костюма, обнаружила письмо и конверт, прочитала письмо и положила вместе с конвертом в карман пиджака, который собирался надеть муж.
      - Именно этот костюм был на нем в момент смерти? - спросил Раскин.
      - Да, - ответила она.
      - Можете допрашивать, - повернулся Раскин к Мейсону.
      Мейсон встал напротив стройной женщины, сидевшей на свидетельском месте с опущенными глазами.
      - Миссис Тейлман, - начал он, - где вы познакомились со своим мужем?
      - В Лас-Вегасе, штат Невада, - тихо ответила она.
      - Чем вы занимались в это время?
      - Вношу протест, - вмешался Раскин, - вопрос не относится к делу.
      - Протест отклоняется, - объявил судья Сеймур. - Я намерен дать возможность адвокату обвиняемой строить защиту так, как он считает необходимым. Свидетельница, ответьте на вопрос.
      - У меня были различные занятия.
      - Расскажите подробнее, - попросил Мейсон.
      Ее голос слегка окреп, а ресницы приподнялись достаточно, чтобы бросить на Мейсона неприязненный взгляд.
      - Пожалуй, лучше всего это можно охарактеризовать словами, что я была статисткой в шоу.
      - Вам приходилось демонстрировать купальники?
      - Иногда.
      - Вы работали в ночном клубе?
      - Да.
      - Так называемой "хозяйкой"?
      - Я не понимаю, что вы имеете в виду.
      - Вы надевали узкие, облегающие платья с очень большим вырезом и прохаживались между игорными столами?
      - Все вечерние платья облегающие.
      - И ваши тоже были такими?
      - Да.
      - Вы ходили вокруг игорных столов?
      - Да.
      - С вами было легко познакомиться?
      - Это была моя работа.
      - И поэтому с вами было легко познакомиться?
      - Я просто выполняла свои обязанности.
      - С вами было легко познакомиться?
      - Да.
      - И легче всего с вами знакомились богатые мужчины, которые могли себе позволить тратить деньги за игорными столами. Не так ли?
      - Да! - резко ответила миссис Тейлман.
      - В ваши обязанности входило подогревать интерес богатых посетителей к игре, вы крутились возле игорных столов, поддерживали разговор, делали иногда ставки сами?
      - Я старалась быть привлекательной.
      - Вы пользовались жетонами?
      - Всегда.
      - С Морли Тейлманом вы познакомились за игорным столом, не так ли?
      - Кажется, да.
      - Вы не знаете точно?
      - Думаю, что там.
      - Вы играли жетонами?
      - Я же сказала, что всегда пользовалась жетонами.
      - Это были специальные жетоны, правда? Необменные, вам их выдавали. Их нельзя было обменять на деньги, вы просто делали вид, что играете.
      - Да.
      - И вы хотите убедить присяжных, что не знаете значения слова "хозяйка"?
      - Я слышала это слово.
      - Вы когда-нибудь пользовались им?
      - Возможно...
      - Вы пользовались словом, не понимая его значения?
      - Я знала, что оно означает в том смысле, в котором я им пользовалась.
      - Вот именно, - сказал Мейсон. - Значит, когда вы сказали, что не знаете значения слова "хозяйка", вы были не вполне искренни?
      - Ваша Честь, - вмешался Раскин, - это попытка опорочить свидетеля.
      - Протест отклоняется, - оборвал его судья Сеймур.
      - Ответьте на вопрос, миссис Тейлман, - настаивал Мейсон.
      - Я не знала того смысла слова, в котором вы его употребляете. У вас оно кажется...
      - Непристойным, - подсказал Мейсон.
      - Нечто подобное.
      - Вы считаете свое занятие достойным?
      - Я старалась вести себя достойно.
      - Как леди?
      - Да.
      - И тем не менее, используя ваше собственное выражение, вы были приманкой.
      Она прикусила губу:
      - Пусть будет так, я была приманкой.
      - Когда вы впервые увидели Морли Тейлмана, он играл, не так ли?
      - Да.
      - Кто-нибудь направил вас к этому столу? Кто-то представляющий интересы хозяина заведения показал вам Морли Тейлмана? Велел вам подойти и поработать с ним?
      - Слова "поработать с ним" не произносились.
      - Но мысль вы поняли?
      - Я подошла и столу и, когда мистер Тейлман выиграл, улыбнулась ему. Это сломало лед.
      - Какой лед? - поинтересовался Мейсон.
      - Ну, скажем, дало ему шанс познакомиться со мной.
      - Вы считаете, что между вами был лед?
      - Я просто употребила это выражение.
      - Я также просто употребил это выражение, - сказал Мейсон. - Я отнюдь не имел в виду, что вы употребляете слово "лед" в буквальном смысле, и использовал это слово в том же значении. Итак, вам пришлось разбить какой-то лед?
      - Это зависит от того, как посмотреть на ситуацию.
      - Вы подошли, чтобы познакомиться с ним?
      - Я...
      - Да или нет?
      - Да! - вскипела миссис Тейлман. Она неожиданно подняла на адвоката глаза и сказала звонким голосом: - Я там работала. Не надо притворяться наивным, мистер Мейсон! Вы бывали в Лас-Вегасе.
      Мейсон поклонился и сказал:
      - Совершенно верно. Большое спасибо, миссис Тейлман. Я просто хотел, чтобы присяжные представили себя ситуацию.
      - Высокий Суд, - сказал Раскин, - я утверждаю, что защитник несправедлив к свидетельнице, что он пытается ее опорочить и представить перед присяжными в ложном свете. Эта женщина вдова. Она овдовела в результате преступления, совершенного...
      - Одну минуту, - прервал его Мейсон, - в настоящий момент дело не рассматривается в Суде и не должно обсуждаться сторонами.
      - Но я возражаю против того, чтобы эту женщину представляли перед присяжными как легкомысленную особу! - закричал Раскин.
      - А я возражаю против того, чтобы ее представляли как тихую, убитую горем вдову, против того, чтобы обвинение могло играть на симпатиях присяжных, - парировал Мейсон.
      Судья Сеймур нахмурился:
      - В данный момент дело не разбирается в Суде, поэтому нет смысла представлять возражения. Присяжные вызваны лишь для того, чтобы увидеть свидетелей, услышать их показания, сформировать свое мнение относительно фактов. У обвинения один взгляд на дело, у защиты - другой. Пожалуйста, джентльмены, не переходите на личности. Продолжайте, мистер Мейсон.
      К этому времени свидетельница уже не напоминала беспомощную, убитую горем вдову. Она сидела, слегка наклонясь вперед и свирепо глядя на Мейсона.
      - Миссис Тейлман, - продолжил адвокат, - вы нашли письмо в кармане вашего мужа?
      - Если это можно назвать письмом, - огрызнулась она. - Угрозы шантажиста!
      - И конверт?
      - Да, и конверт, - ироничным голосом ответила она.
      - В левом верхнем углу конверта был обратный адрес и имя А.Б.Видала.
      - В левом верхнем углу, - снова повторила за ним она, - был обратный адрес и имя - А.Б.Видал.
      Миссис Тейлман была слишком разозлена, чтобы пытаться скрыть свои эмоции.
      - Вы говорите, это были угрозы шантажиста. Откуда вы это знаете?
      - А что это, по-вашему, было - приглашение на танцы? - взорвалась она.
      Нахмурив брови, судья Сеймур погасил раздавшиеся в зале смешки.
      - И отправителем письма был А.Б.Видал?
      - И отправителем был А.Б.Видал.
      - Теперь, миссис Тейлман, - обратился к ней Мейсон, - сообщите, пожалуйста, господам присяжным ваше девичье имя.
      - Дей Даунс.
      - Это имя дали вам при крещении?
      - Не знаю, - ответила она, - я там была, но ничего не помню.
      - Вы пошли в школу под этим именем?
      - Я не помню, когда пошла в школу.
      - Вы носили это имя, когда вам было двенадцать лет?
      Она немного поколебалась и сказала:
      - Вы же понимаете, мистер Мейсон, что это был профессиональный псевдоним.
      - Понятно, - отозвался Мейсон. - А ваше настоящее имя?
      - Я...
      - Суд ждет!
      - Агнес.
      - Агнес, а дальше?
      - Агнес Видал! - крикнула она.
      - Благодарю вас, - сказал Мейсон. - Это все.
      Раскин встал и успокаивающим голосом обратился к свидетельнице:
      - Миссис Тейлман, я понимаю ваш гнев. Прошу вас объяснить господам присяжным, что вы почувствовали, увидев имя на конверте.
      - Я почувствовала, - начала она, стараясь вернуться к роли безутешной вдовы, - что какой-то шантажист использовал имя Видал, чтобы показать моему мужу, что он знает... все обо мне.
      - Вы посылали это письмо?
      - Конечно нет!
      - Вы имеете к нему какое-то отношение?
      - Нет.
      - Что вы о нем знаете?
      - Только то, что уже рассказала.
      - Какое впечатление произвело на вас имя А.Б.Видал?
      Судья Сеймур взглянул на Мейсона:
      - Защита не возражает, чтобы свидетель рассказал о своих впечатлениях?
      - Ни в коем случае, - ответил Мейсон. - Я и сам хотел бы задать несколько вопросов по этому поводу.
      Свидетельница снова свирепо взглянула на Мейсона и повысила голос:
      - Я была просто уверена, что это шантаж и имя использовано, чтобы задеть моего мужа.
      - У меня все, - объявил Раскин.
      - У защиты есть еще вопросы к свидетельнице? - обратился к Мейсону судья Сеймур.
      - Да, Ваша Честь. Я хотел бы узнать у свидетельницы, что именно в ее прошлом могло натолкнуть ее мужа на мысль о шантаже?
      - Протестую! - закричал Раскин вскакивая с места. - Свидетельница не говорила ничего подобного. Вопрос не существеннен и не относится к делу!
      - Напротив, - возразил Мейсон, - свидетельница поведала о своих впечатлениях, и я настаиваю на том, что мой вопрос вытекает из ее ответа.
      - Вполне возможно, - сказал судья Сеймур, - но это совсем не значит, что мы можем тратить время на обсуждение несущественных вопросов. Однако в связи с характером перекрестного допроса я намерен разрешить этот вопрос.
      - Вы поняли вопрос? - спросил Мейсон свидетельницу.
      - Я не совсем в этом уверена.
      - Что именно в вашем прошлом заставило вас подумать, что использование вашего имени имеет отношение к шантажу?
      - Ничего! - взорвалась она. - Совершенно ничего!
      - Спасибо, - улыбнулся Мейсон. - Больше вопросов не имею.
      - У нас все, - объявил Раскин.
      Взбешенная миссис Тейлман прошла мимо стола защиты, бросая на Мейсона свирепые взгляды.
      Мейсон повернулся к сидящей позади него Дженис Вайнрайт и шепнул, стараясь подбодрить:
      - Мы сумели разрушить образ скромной, убитой горем вдовы. Это может очень многое значить в дальнейшем.
      Раскин вызвал лейтенанта Трэгга.
      Лейтенант Трэгг профессионально немногословно описал место преступления. Он объяснил, что работал совместно со службой шерифа, так как он занимался этим делом, когда обнаружилось, что Морли Тейлман пропал. Спокойно, невозмутимо и объективно он описал помещение: диван-кровать, душ, туалет, письменный стол, стулья и стенной шкаф с бумагами.
      Тело лежало на полу лицом вниз, правая рука слегка вытянута над головой, левая - согнута возле левого бедра. Лейтенант отметил факт "ригор мортис" [Rigor mortis (лат.) - трупное окоченение (мед.)] на момент, когда он осматривал тело.
      - В какое время вы увидели тело? - спросил Раскин.
      - В семь двадцать семь вечера.
      - В среду, четвертого?
      - Да.
      - Вам известно, когда было обнаружено тело?
      - Нет.
      - Но вы знаете, когда вам об этом сообщили?
      - Да.
      - В какое время это было?
      - Около шести часов.
      - Перекрестный допрос, пожалуйста, господин адвокат, - сказал Раскин Мейсону.
      - Когда вы приехали в дом, диван-кровать был разложен? - спросил Мейсон.
      - Нет, уже сложен.
      - Может быть, его вообще не разбирали?
      - Этого я не знаю, - подумав, ответил Трэгг.
      - Спасибо, у меня все, - объявил Мейсон.
      - Доктор Ломбард Г.Джаспер, - объявил Раскин.
      Доктор Джаспер прошел на свидетельское место, принес присягу и сообщил, что является помощником судебно-медицинского эксперта и обследовал тело Морли Л.Тейлмана, прежде чем его забрали с места происшествия. Обследование проводилось примерно в половине восьмого вечера, в среду, четвертого числа. По мнению доктора Джаспера, смерть наступила между полуночью и пятью часами утра.
      - Перекрестный допрос, - объявил Раскин.
      - Как вы установили время смерти, доктор? - спросил Мейсон.
      - На основании различных факторов, известных судебно-медицинским экспертам.
      - Вы можете пояснить, что это за факторы, известные судебно-медицинским экспертам?
      - Например, трупные пятна.
      - Что еще?
      - "Ригор мортис" - начало, продолжительность, окончание окоченения.
      - А теперь, доктор, давайте забудем профессиональный жаргон и изложим все так, чтобы поняли присяжные. Что такое трупные пятна?
      - Характерный цвет трупа, появляющийся в результате коагуляции крови в капиллярах.
      - Не очень-то доходчиво выходит, - заметил Мейсон. - Может, я вам помогу, доктор? При жизни у нас существует кровяное давление, так?
      - Да.
      - После смерти давление становится равным нулю?
      - Да.
      - Поэтому кровь стекает в нижние части тела, верно?
      - Да.
      - И поскольку кровь перестает циркулировать, она начинает сгущаться, не так ли?
      - Да.
      - Поэтому нижние части тела приобретают специфический оттенок, так называемые трупные пятна?
      - Да.
      - Как скоро после смерти появляются трупные пятна? Точнее, когда они становятся заметными?
      - Спустя один-два часа после смерти.
      - И как долго они сохраняются?
      - Продолжительный период времени.
      - Двенадцать часов?
      - О, да.
      - Двадцать четыре часа?
      - Да.
      - Следовательно, трупные пятна показывают только, что смерть произошла больше, чем час назад?
      - Нет. Они продолжают развиваться. Цвет тоже указывает на время смерти.
      - Есть какая-то разница между трупными пятнами спустя пять или десять часов?
      - Я бы сказал, что через пять часов образование трупных пятен завершается.
      - На теле, которое вы осматривали, оно было завершено?
      - Да.
      - Следовательно, по трупным пятнам на теле, которое вы осматривали, можно было лишь сказать, что смерть наступила не менее пяти часов назад?
      - Ну... есть и другие факторы.
      - Не будем пока касаться этих факторов, - сказал Мейсон. - Я говорю сейчас только о трупных пятнах. Верно ли, что только по трупным пятнам на теле, которое вы осматривали, можно было утверждать, что смерть наступила более пяти часов назад?
      Доктор заметно колебался.
      - Да или нет? - настаивал Мейсон.
      - Да, - произнес наконец доктор Джаспер.
      - Теперь перейдем к другому фактору, который вы упомянули. "Ригор мортис". Вы можете объяснить что такое "ригор мортис" так, чтобы поняли господа присяжные?
      - Это окоченение тела в результате химических процессов в мышечных тканях. Сразу после смерти тело очень мягкое. Потом начинается окоченение - лицо, шея, грудь, руки, живот и, наконец все тело. Потом, через некоторое время, окоченение начинает проходить, в том же порядке, как начиналось: лицо, шея и так далее.
      - В данном случае окоченение охватило все тело?
      - Совершенно верно.
      - И поэтому вы решили, что смерть наступила между полуночью и пятью часами утра. Скорость развития трупного окоченения всегда одинакова?
      - Нет, оно протекает по разному, в зависимости от...
      - В какой период времени оно обычно происходит?
      - От восьми до двенадцати часов.
      - Следовательно, если полностью окоченевшее тело найдено в семь тридцать утра, то возможно, что смерть наступила и в десять тридцать утра?
      - Да, возможно.
      - Правда ли, что наступление трупного окоченения может быть ускорено другими факторами? Что, если человек был убит во время борьбы, окоченение развивается гораздо быстрее?
      - Да, это так.
      - И на него влияет температура окружающей среды?
      - Совершенно верно.
      - Встречаются ли случаи, когда "ригор мортис" наступает почти мгновенно?
      - Скажем, в течение очень короткого периода.
      - Почти мгновенно?
      - Это зависит от того, что вы считаете мгновением.
      - Минут за десять - пятнадцать.
      - Да, это возможно.
      - Доктор, вы заявили, что установили время наступления смерти с помощью определенных факторов, известных опытным судебно-медицинским экспертам, и назвали два: трупные пятна и "ригор мортис". Я хочу спросить вас: какие другие факторы вы имели в виду, устанавливая время наступления смерти?