- Какой именно?
      - Геодезической карты береговой линии залива.
      - Я не думал, что она может понадобиться, так как разнообразные карты, представленные здесь, и так точны, а аэрофотоснимки дают представление о береговой линии и границах порта. На той же карте, кроме того, есть различные цифры, показывающие глубину залива. Я подумал, что это может только помешать.
      - Почему?
      - Потому что цифры не имеют никакого отношения к делу.
      - Геодезическая карта при вас?
      - Нет.
      - Тогда я предъявляю вам подобную карту, - сказал адвокат. - Скажите, она вам знакома?
      - Да, конечно.
      - Это официальная карта, изданная правительством?
      - Да.
      - Скажите, она используется в навигации?
      - Да.
      - Я хочу, чтобы эта карта была приложена к делу как вещественное доказательство защиты номер один, - заявил Мейсон.
      - Возражений нет, - произнес Тернер Гарфилд, - так как защита имеет право воспользоваться любой статистической информацией.
      Следующим в качестве свидетеля был вызван шериф округа Лос-Анджелес.
      - Шериф, - обратился к нему Гарфилд, - предъявляю вам фотографию одно из вещественных доказательств обвинении. На ней тело человека, обнаруженного на яхте "Жинеса". Вы видели эту фотографию?
      - Да.
      - Вы видели человека, изображенного на ней?
      - Несколько раз.
      - Живым или мертвым?
      - И живым и мертвым.
      - Предпринимались-ли вами какие-нибудь другие попытки установить личность покойного?
      - Да.
      - Каким образом?
      - По отпечаткам пальцев.
      - И вы можете сказать, кто это?
      - Уилмер Джилли.
      - Задавайте вопросы, - предложил Гарфилд Мейсону.
      - Как вы устанавливаете личность по отпечаткам пальцев? - спросил он шерифа.
      - На основе архивных данных ФБР.
      - Следовательно, Джилли был на учете в полиции?
      - Протестую против подобного вопроса как некомпетентного, не допустимого в качестве доказательства и не относящегося к делу, - вмешался Робли Хастингс.
      - Протест обвинения отклоняется, - заявил судья Хобарт. - Суд правомочен допрашивать свидетеля по всем вопросам, имеющим отношение к отпечаткам пальцев, то есть как они добыты и какие связаны с ними события. Суд дает защите самые большие возможности для ведения допроса. Отвечайте на вопрос, шериф.
      - Да. Это был человек с преступным прошлым.
      - Был ли он осужден?
      - Да.
      - За что?
      - За кражу автомобиля и подлог.
      - Он, случайно, не привлекался по каким-нибудь другим делам?
      - Я вновь протестую...
      - Протест отклоняется, - отрезал судья Хобарт. - Шериф признал, что видел покойного при его жизни несколько раз. Суд, безусловно, имеет право допрашивать его по всем вопросам, имеющим к этому отношение.
      - Но тогда, - настаивал Робли Хастингс, - свидетеля можно обвинить в том, что он имел связь с преступником, которого не арестовал и не обвинил в преступлении, а затем либо отпустил, либо прекратил расследование.
      - Суду необходимо восстановить весь ход событий, но, поскольку ответ и так ясен, я принимаю протест обвинения, - решил судья Хобарт.
      - Чтобы не было неясностей, - заявил Мейсон, - поставлю вопрос следующим образом: шериф, при жизни покойного вы встречались с ним, когда он находился под арестом?
      - Да.
      - И навещали его, как официальный представитель?
      - Да.
      - Вы когда-нибудь, лично сами, подвергали его аресту?
      - Только один раз.
      - В чем он тогда обвинялся?
      - Протестую против неправомочного, несущественного и неправильного ведения допроса, - вновь вмешался Хастингс.
      - Протест обвинения принимается, - объявил судья Хобарт.
      - Других вопросов нет, - сказал Мейсон.
      Робли Хастингс, сделав несколько драматический жест рукой, объявил:
      - Для дачи свидетельских показаний вызывается Дрю Керби.
      Керби оказался медлительным, седеющим человеком примерно шестидесяти лет, с водянистыми голубыми глазами и с очень смуглым цветом лица результатом постоянного загара.
      - Где вы работаете? - спросил его Хастингс.
      - В яхт-клубе "Голубое небо".
      - Сколько лет вы там работаете?
      - Четыре года.
      - В чем заключаются ваши обязанности?
      - Я и подсобный рабочий, и сторож. Отвечаю за сохранность оборудования и личных вещей членов клуба.
      - Вы работали десятого числа текущего месяца?
      - Да, сэр.
      - Я предъявляю вам фотографию Уилмера Джилли. Вы когда-нибудь его видели?
      - Да, сэр.
      - Живым или мертвым?
      - И живым и мертвым.
      - Чтобы вам было легче вспомнить, скажите, когда вы его видели в первый раз?
      - Десятого, примерно часов в семь вечера.
      - Где?
      - В яхт-клубе.
      - С кем он был?
      - С миссис Бэнкрофт.
      - Вы имеете в виду обвиняемую, Филлис Бэнкрофт, сидящую слева от Перри Мейсона?
      - Да, сэр.
      - А где была она?
      - На причале.
      - Что она делала?
      - Она садилась в шлюпку, которая всегда привязана к "Жинесе", яхте Бэнкрофтов.
      - Вы видели, как она разговаривала с Джилли?
      - Да.
      - Что затем произошло?
      - Она отвезла его на яхту. Минут десять они пробыли на яхте, я точно не знаю, так как не видел их после того, как они поднялись на "Жинесу". Затем я видел, как миссис Бэнкрофт возвращалась в шлюпке обратно.
      - Одна?
      - Да, сэр.
      - Так. Затем что?
      - Она привязала шлюпку к причалу и куда-то поехала, а потом, примерно через час, вернулась назад.
      - Что она сделала потом?
      - Села в шлюпку и поплыла к яхте.
      - А затем что произошло?
      - Не знаю, сэр. Я был какое-то время занят. Опустился очень густой туман. Ничего не было видно. Я хочу сказать, что мне было совершенно не видно, что происходило на воде.
      - Но вы видели яхту "Жинеса"?
      - Нет, сэр.
      - Что вы делали?
      - Был занят делами по службе.
      - А когда развеялся туман?
      - В тот день этого не произошло. Он держался долго.
      - Но это должно было когда-то произойти? - раздраженно спросил Хастингс.
      - Конечно, но он развеялся только на следующий день.
      - Когда вы вновь увидели яхту Бэнкрофтов?
      - Я ее больше не видел. Она исчезла.
      - Вы ее больше не видели?
      - Нет, почему, но... Это произошло на следующий день в четыре тридцать дня, когда они привезли ее обратно.
      - Кого вы имеете в виду?
      - Шерифа с помощниками.
      - Как ее привезли?
      - Она была привязана к другому судну.
      - Какому?
      - К катеру береговой охраны.
      - Что они сделали с яхтой?
      - Они пришвартовали ее к пристани, а затем на ней появилось множество фотографов и полицейских.
      - Вы видели Уилмера Джилли после его смерти?
      - Да, сэр.
      - Где?
      - В морге.
      - Вас отвозили туда на опознание?
      - Да, сэр.
      - Перекрестный допрос, пожалуйста, - сказал Хастингс Мейсону.
      Мейсон подошел к свидетелю, дружелюбно посмотрел на него и просто спросил:
      - На фотографии вы узнали Уилмера Джилли?
      - Да.
      - Когда вы видели его фотографию в первый раз?
      - Я видел его самого.
      - Знаю. Меня интересует, когда в первый раз видели фотографию Джилли?
      - Ну, когда они появились... Кажется, это было... Да, это было одиннадцатого, в девять часов вечера.
      - Через сколько это было часов, после того как пришвартовали яхту?
      - Точно не знаю. Наверное, через четыре или пять часов.
      - Кто показал вам фотографию?
      - Шериф.
      - Он спрашивал вас, видели ли вы этого человека прежде?
      - Да, что-то в этом роде.
      - Шериф, случайно, не интересовался, был ли этот человек с миссис Бэнкрофт вечером, в день убийства, и не видели ли вы как он отвозил ее к яхте?
      - Да, по-моему, что-то в этом роде.
      - Вы помните точные слова шерифа?
      - Нет. Он показал мне фотографию и сказал, что, возможно, я видел этого человека.
      - И вы согласились с ним?
      - Да, сэр.
      - Это было до вашей поездки в морг?
      - Да.
      - Когда вы туда ездили?
      - Вечером двенадцатого.
      - Сколько раз до этой поездки вы видели фотографию Джилли?
      - Несколько раз.
      - А точнее?
      - Не знаю. Несколько раз.
      - У вас была копия фотографии?
      - Да.
      - Кто вам дал ее?
      - Шериф.
      - И шериф оставил вам фотографию и просил тщательно ее изучить?
      - Да, но сделал он это утром следующего дня.
      - И фотография была у вас весь день?
      - Да.
      - А затем вас отвезли в морг?
      - Да.
      Мейсон в задумчивости посмотрел на Керби.
      - Вы были в очках, когда смотрели фотографию?
      - Конечно.
      - А где сейчас ваши очки?
      Свидетель машинально сунул руку в карман и произнес:
      - Я оставил их в яхт-клубе.
      - Но, когда одиннадцатого и двенадцатого вы рассматривали фотографию, вы были в них?
      - Да.
      - Вы лучше видите в очках?
      - Естественно.
      - Могли бы вы опознать человека на фотографии без очков?
      - Не знаю. Вряд ли.
      - Как же в суде вы делали опознание без очков?
      - Я знал, кто на фотографии.
      - Откуда?
      - Как! Это должна была быть фотография убитого.
      - Почему "должна была быть"?
      - Как! А разве это не она?
      - Я спрашиваю вас, - сказал Мейсон. - Вам известен человек, изображенный на фотографии?
      - Да. Я же произнес присягу!
      - И вы видите без очков?
      - Да.
      Мейсон подошел к столу судьи, взял фотографию, вынул из кармана другую фотографию, сравнил их, а затем, повернувшись к свидетелю, произнес:
      - Посмотрите внимательно на эту фотографию. Вы абсолютно уверены, что с обвиняемой вечером десятого был именно этот человек?
      - Да.
      - Постойте, - вмешался Хастингс. - У адвоката - две фотографии, одну из них он незаметно вынул из кармана.
      - Хорошо, - сказал Мейсон. - Я покажу свидетелю обе фотографии. Свидетель, скажите, пожалуйста, на них изображен один и тот же человек?
      - Да.
      - Разрешите мне взглянуть на другую фотографию, - потребовал Хастингс.
      - Пожалуйста, - произнес Мейсон и протянул ему обе фотографии.
      - Но, - заявил заместитель окружного прокурора, - это не честно по отношению к свидетелю. Ведь это различные фотографии.
      - Вы видите какую-нибудь разницу в этих фотографиях, мистер Керби?
      Свидетель прищурился, вновь взглянул на фотографии и произнес:
      - Для меня они одинаковы. Я плохо вижу без очков.
      - Вы все время их носите?
      - Конечно.
      - Почему же у вас их нет сегодня?
      - Я оставил их в клубе, в своей комнате.
      - Кто-нибудь посоветовал вам сделать это?
      - Заместитель окружного прокурора.
      - Видимо, потому, - заметил Мейсон, - что вечером десятого вы были без них, не так ли?
      - Нельзя же все время быть в очках, тем более что сгущался туман. Лучше их совсем снять. Так и лучше видно и не нужно постоянно их протирать.
      - Вы были без очков, когда увидели Джилли в первый раз?
      - Да.
      - А сейчас, если Высокий Суд позволит, я хотел бы предъявить вторую фотографию для опознания, а затем приобщить ее к вещественным доказательствам защиты под номером два.
      - Принимается, - объявил судья Хобарт.
      - Протестую против такого ведения допроса, - заявил Хастингс. Обращаю внимание Высокого Суда на то, что это старые трюки адвоката.
      Мейсон с улыбкой взглянул на судью Хобарта.
      - Ваша Честь, не я советовал свидетелю оставить очки в яхт-клубе. Он опознал на фотографии, представленной обвинением, Уилмера Джилли как человека, бывшего с обвиняемой в яхт-клубе вечером десятого. Я показал ему две различные фотографии и спросил, не изображен ли на них один и тот же человек. Он признал это.
      - Протокол говорит сам за себя, - объявил судья Хобарт. - Вторая фотография может быть приобщена к делу как вещественное доказательство защиты номер два.
      - Я прекрасно вижу без очков, - возразил Керби. - Я не ношу их все время, особенно по вечерам, когда работаю на берегу.
      - Понимаю, - сказал Мейсон. - Когда стекла постоянно запотевают это довольно неприятно.
      - Конечно.
      - Благодарю вас, - сказал Мейсон. - У защиты больше нет вопросов к свидетелю.
      - Вызывайте следующего свидетеля, господин обвинитель, - предложил судья Хобарт.
      - Вызывается мистер Орендж Джуит, шериф округа, - объявил Хастингс.
      Шериф Джуит сказал, что от своего помощника получил сообщение о том, что в южной части залива на мель наскочила яхта и что на ней обнаружено тело убитого человека. Шериф заявил, что он прибыл на место происшествия в четыре часа дня, осмотрел яхту и тело, что с помощью катера береговой охраны яхту пришвартовали у пристани яхт-клуба "Голубое небо", где ее и осмотрели, сделали фотографии Уилмера Джилли, лежавшего лицом вниз с пулевым отверстием в груди, а затем тело перевезли в морг округа, где произвели вскрытие и извлекли пулю, которую отправили на экспертизу, и что данная пуля предъявлена Суду.
      - Вы провели опознание тела? - спросил Хастингс.
      - Да, сэр. Это был Уилмер Джилли.
      - Вы узнали, где жил умерший?
      - В "Аякс-Делси". Это меблированные комнаты. В каждой из них есть кухонные принадлежности.
      - Вы осмотрели комнату покойного?
      - Да.
      - И что вы нашли?
      - В ящике стола мы обнаружили алюминиевую сковородку, на которой явно подогревали бобы. Хотя она была пуста, на ней все-таки остались следы бобов. На столе лежала буханка хлеба.
      - Эти фотографии делались под вашим наблюдением?
      - Да, сэр.
      - Мы просим приобщить их к делу и дать им соответствующий номер, заявил Хастингс.
      - Возражений нет, - произнес Мейсон.
      - Тогда, - сказал заместитель окружного прокурора, - обратимся к так называемой "роковой" пуле, представленной Суду. Какого она калибра, мистер Джуит?
      - Тридцать восьмого.
      - По следам, оставленным ею, можете ли вы сказать, из какого оружия был произведен выстрел?
      - Из револьвера системы "Смит и Вессон".
      - Шериф, вы спрашивали обвиняемую, известен ли ей револьвер этой марки?
      - Да.
      - И каков был ее ответ?
      - Она заявила, что ничего не скажет, что в нужное время и в нужном месте она все объяснит, а пока не получит соответствующих указаний не произнесет ни слова.
      - Вы спрашивали о револьвере ее мужа, Харлоу Бэнкрофта?
      - Да.
      - И что он сказал?
      - Он ответил то же самое.
      - Вы проверяли в отделе регистрации огнестрельного оружия: есть ли у него револьвер?
      - Да.
      - И каков результат?
      - Пятнадцатого июня прошлого года Харлоу Бэнкрофт купил револьвер "Смит и Вессон" тридцать восьмого калибра. Его регистрационный номер сто тридцать три триста сорок семь.
      - Вы просили его предъявить вам оружие?
      - Да.
      - Что он сказал?
      - Он ответил, что револьвера у него нет.
      - Он объяснил, почему?
      - Нет, сэр.
      - Вы нашли что-нибудь под кроватью убитого?
      - Да, сэр.
      - Что именно?
      - Портативную машинку марки "Монарх".
      - Вы осмотрели ее?
      - Да, и на отдельном листе бумаги отпечатали все буквы.
      - А теперь, шериф, взгляните на это письмо. В нем выдвигается требование вложить три тысячи долларов в красную банку из-под кофе согласно инструкциям, полученным по телефону. Вам оно знакомо?
      - Да, сэр.
      - Когда вы увидели его в первый раз?
      - Мне вручил его спасатель, работающий на пляже озера Мертисито. Он сказал, что это письмо он получил от молодой...
      - Не имеет никакого значения, что он сказал, - спешно прервал свидетеля Хастингс. - Меня интересует, провели ли вы сравнение букв этого письма с шрифтом машинки, найденной в комнате убитого?
      - Конечно.
      - И каков результат?
      - Судя по шрифту и наклонам букв, так называемое "письмо шантажистов" было, вне всяких сомнений, отпечатано на машинке, найденной под кроватью Уилмера Джилли.
      - Вернемся к роковой пуле, - спросил Хастингс, - вы сравнивали ее с другими?
      - Да, сэр.
      - Как вы это сделали?
      - У Харлоу Бэнкрофта в горах, в тридцати милях от Сан-Бернардино, есть вилла. Мы произвели ее тщательный осмотр и в глубине двора обнаружили мишень. Была произведена экспертиза найденных там пуль и выяснилось, что при выстрелах использовались пули тридцать восьмого калибров.
      - У вас в конторе есть микроскоп?
      - Да, сэр.
      - Вы воспользовались им для сравнения с пулями, найденными на вилле?
      - Да, конечно.
      - И каков результат?
      - Оказалось, что все выстрелы были сделаны из одного и того же оружия. Вот эти фотографии подтверждают наши заключения. Роковая пуля изображена на них в верхней части, а внизу - пули, найденные на вилле в горах.
      - Мы просим Высокий Суд приложить эти снимки к вещественным доказательствам обвинения, - заявил Хастингс.
      - Возражений нет, - произнес Мейсон.
      Хастингс повернулся к адвокату и с улыбкой победителя спросил:
      - Будете вести перекрестный допрос?
      - О, - ответил Мейсон спокойным голосом, - у меня только несколько вопросов к свидетелю. - Он повернулся к шерифу. - Вы заявили, что так называемое "письмо шантажистов" было отпечатано на портативной машинке "Монарх", найденной в комнате убитого?
      - Да, сэр.
      - Все письмо было отпечатано на ней?
      - Не могу утверждать это относительно каждого слова и каждой буквы, потому что я не эксперт в этой области, но простое сравнение шрифтов показало, что письмо было отпечатано именно на ней.
      - Когда и в каком часу лично вы прибыли на яхту "Жинеса"? - спросил свидетеля Мейсон.
      - В три часа пятьдесят пять минут дня одиннадцатого числа, - ответил шериф.
      - Но до этого вам позвонили по телефону?
      - Да, сэр.
      - И вы сразу же поехали на то место, где была обнаружена яхта?
      - Да, сэр.
      - Яхта была на мели?
      Шериф в задумчивости почесал подбородок.
      - Откровенно говоря, - признался он, - точно не знаю. Думаю, что, когда ее обнаружили, она была на мели, но она была уже на плаву, когда прибыл я. Как раз тогда, насколько я помню, был прилив.
      - Яхта была на якоре?
      - Да.
      - Куда вы переправили яхту?
      - К причалу, где можно было ее должным образом осмотреть.
      - Вы знаете точное место, где была обнаружена яхта?
      - Нет, только приблизительно. Она была примерно в трехстах пятидесяти ярдах от...
      - Вы измеряли расстояние? - прервал его Мейсон.
      - Нет.
      - Значит, это только ваше предположение?
      - Да.
      - Сколько времени она находилась на том месте?
      - Не знаю. Она, вероятно, дрейфовала во время прилива, который начался предшествующей ночью.
      - На чем основано ваше предположение, шериф?
      - Нам почти точно известно время смерти Джилли. Его видели на автостоянке у клуба, видели и как его везли на яхту. Дома он ел консервированные бобы. Смерть наступила примерно в течение двух часов после последнего принятия пищи. Яхта, очевидно, все это время бесцельно качалась на волнах. Ветра фактически не было.
      - Давайте уточним эти приливы и отливы, шериф, - заметил Мейсон. Вот карта, показывающая колебания уровня воды. Согласно ей, прилив десятого числа по существу начался рано утром одиннадцатого, в час пятнадцать ночи.
      - Точно так.
      - Следующий же прилив был днем одиннадцатого, в два часа тридцать две минуты.
      - Да, это так, сэр.
      - А вы обнаружили яхту во время отлива?
      - Уровень воды падал, но это еще не был отлив.
      - И вы быстро переправили судно к причалу?
      - Да.
      - На этом все, - произнес Мейсон.
      - Если Высокий Суд позволит, - заявил Хастингс, - я хотел бы вызвать другого свидетеля, Стилсона Келси. Этот человек настроен довольно враждебно, и я не могу поручиться за него, но мне хотелось бы, чтобы Высокий Суд услышал его показания, так как они необычайно важны.
      - Хорошо, - объявил судья Хобарт. - Для дачи свидетельских показаний вызывается мистер Келси.
      Келси разительно отличался внешним видом от того человека, которого Мейсон видел в квартире Евы Эймори. Теперь он был аккуратно подстрижен, в новом костюме, в новых ботинках и говорил с видом совершенно уверенного в себе человека.
      - Ваше имя? - спросил его заместитель окружного прокурора.
      - Стилсон Келси.
      - Ваш род занятий?
      - Отказываюсь отвечать на этот вопрос.
      - На каком основании?
      - На том, что ответ может повредить мне.
      - Вы знакомы - или, точнее, были знакомы - с Уилмером Джилли?
      - Да.
      - Была ли у вас назначена встреча с ним на вечер десятого?
      - Да, сэр.
      - Что вы делали десятого числа этого месяца, мистер Келси? Нас интересует только этот день.
      - У меня нет постоянного занятия.
      - На что же вы живете?
      Келси глубоко вздохнул и произнес:
      - Я получаю денежные пожертвования от разных людей.
      - Какова природа ваших занятий? Чем вызваны эти пожертвования?
      - Шантажом.
      - Вы договаривались с Уилмером Джилли относительно шантажа кого-нибудь из Бэнкрофтов?
      - Протестую против этого вопроса, - перебил Мейсон. - Он не относится к данному делу.
      - Напротив, - возразил Хастингс, - это имеет к делу прямое отношение и раскрывает мотив преступления. Келси - главный свидетель. Его показания очень важны. Мы временно отложили дело о вымогательстве, чтобы распутать убийство.
      - Отклоняю протест защиты, - объявил судья Хобарт. - Суд желает разобраться во всем до конца. Свидетель, продолжайте.
      - Отвечайте на вопрос, - сказал обвинитель Стилсону Келси.
      - Джилли рассказал мне целую историю.
      - Какую?
      - Протестую. Это основано на слухах, - воскликнул Мейсон.
      - Я хочу показать, что это составная часть рассматриваемого дела, сказал Хастингс.
      Судья Хобарт нахмурился.
      - Эта история имеет какое-нибудь отношение к вашим деловым связям с Джилли? - спросил он Келси.
      - Да, Ваша Честь.
      - Тогда отвечайте на вопрос, - постановил судья Хобарт.
      - Джилли подружился с одним человеком, - сказал Келси, - который жил вместе с ним в меблированных комнатах "Аякс-Делси".
      - Хорошо. Продолжайте.
      - Джилли мне сказал, что подружился с неким Ирвином Фордайсом, который все ему рассказал о своем прошлом. Фордайс по-дружески ему доверился, так как был уверен в его молчании.
      - Услышав его историю, вы решили извлечь из этого выгоду?
      - Да.
      - Ваши действия были результатом совместной договоренности с Джилли?
      - Да.
      - В чем суть всей истории?
      - Протестую, - вмешался Мейсон. - Это основано на слухах, несущественно и не относится к делу.
      - Отклоняю протест. Я хочу знать всю подоплеку шантажа, - заявил судья Хобарт.
      - Оказалось, - продолжал Келси, - что настоящее имя Фордайса было другим, что если бы стало известно, кто он на самом деле, и о его преступном прошлом, то свадьба между Розеной Эндрюс, членом семьи Бэнкрофтов, и Джетсоном Блэром, членом известной в обществе семьи Блэров, никогда не состоялась бы.
      - Что вы тогда сделали?
      - Джилли и я решили воспользоваться этой информацией и обратить ее в деньги.
      - Что вы сделали?
      - Какое-то время я присматривался к этим семьям и выяснил, что у Бэнкрофтов было достаточно много денег, а Блэры пользовались влиянием в обществе. Я пришел к выводу, что лучше шантажировать кого-нибудь из Бэнкрофтов.
      - Какие суммы вы собирались у них потребовать?
      - Полторы тысячи долларов по одному требованию и тысячу - по другому.
      - И на этом вы хотели остановиться?
      - Конечно, нет. Мы собирались до конца воспользоваться полученной информацией. Мы считали, что потребованных денег будет достаточно на какое-то время. Затем, по-нашему мнению, необходимо было выждать. Если бы Розена согласилась заплатить полторы тысячи долларов, а ее мать - тысячу, тогда мы подождали бы примерно неделю, а затем выдвинули бы Розене новое требование и продолжали бы оказывать на нее давление до тех пор, пока не почувствовали бы, что она на пределе. Такова была, по крайней мере, моя договоренность с Джилли.
      - Хорошо. Что произошло?
      - Мы написали письмо и положили его на переднее сиденье в автомобиле Розены. Мы не хотели посылать его по почте. У Джилли была печатная машинка, да и печатал он неплохо. Я же этого не умел. Так что Джилли отпечатал письмо. Он показал мне его и получил мое одобрение.
      - Каковы были условия в этом письме?
      - Розена должна была заплатить полторы тысячи долларов в соответствии с инструкциями, полученными от нас по телефону. Мы пригрозили, что в противном случае информация, позорящая ее семью, станет достоянием общественности.
      - Это был пробный шар? - спросил Хастингс.
      - Конечно. Затем Джилли вошел в контакт с обвиняемой, представил ей известную нам информацию, и она выложила ему тысячу долларов.
      - Что затем произошло?
      - Мы продолжали наблюдение, пока не убедились, что Розена получила наше письмо. Она села в машину, увидела его на переднем сиденье, прочитала его пару раз и затем уехала.
      - Что было потом?
      - Без моего ведома, - печально произнес Келси, - Джилли, очевидно, после того как я видел это письмо, переправил требование в нем на три тысячи долларов.
      - Ничего не сказав вам?
      - Да.
      - Зачем он это сделал? - спросил Хастингс.
      - Он, видимо, хотел получить лишние полторы тысячи. Видите ли, согласно разработанному нами плану, мы собирались на озере взять лодку Бэнкрофты летом отдыхают на вилле у озера, а Джилли был хорошим пловцом. Я предложил взять напрокат лодку, как будто мы простые рыбаки; Джилли же должен был прихватить с собой снаряжение для подводного плавания. Мы собирались на лодке выйти на озеро. Я должен был ловить рыбу, а Джилли нырнуть, когда Розена Эндрюс в нужное время и в нужном месте бросит в воду кофейную банку. Джилли должен был подплыть к ней под водой, схватить ее и затем направиться к берегу, где его никто не заметил бы. Я же должен был повернуть лодку к берегу, как будто в поисках рыбы. Джилли должен был там забраться в лодку, переодеться, положить акваланг в корзину, а потом мы собирались ловить рыбу как ни в чем не бывало. Так что, если бы даже полиция была предупреждена заранее, никто не смог бы поймать нас.
      - Что же произошло в действительности? - спросил Хастингс.
      - Думаю, все это знают, - сказал Келси. - Мы приказали Розене положить деньги в банку - красную банку из-под кофе, но, к несчастью, оказалось две такие банки. В одной из них были деньги, а другая была пустой, которую, видимо, кто-то просто бросил в воду. И так случилось, что лыжница выловила банку с деньгами и передала ее полиции, а Джилли схватил пустую.
      - Вы обсуждали это происшествие с ним?
      - Увидев сообщение в газетах, я обвинил его в обмане.
      - Что вы имеете в виду?
      - Его стремление получить три тысячи вместо полутора, то есть присвоить себе полторы тысячи.
      - Как он отреагировал на ваше обвинение?
      - Он клялся, что ничего не исправлял в письме, что кто-то его обманул, а затем он обвинил в этом меня.
      - Хорошо, что потом произошло?
      - После того как мы узнали, что выловили не ту банку, Джилли позвонил Розене и сказал ей, что она не последовала данным ей инструкциям; она же обозвала его назойливым журналистом и бросила трубку. Тогда он позвонил ее матери, и она предложила ему приехать на пристань у яхт-клуба "Голубое небо", сказала, что отвезет его на яхту, заплатит там деньги, а затем незаметно высадит его где-нибудь на берегу. Она была уверена, что частные детективы занимаются этим делом, и поэтому хотела, чтобы все было в тайне.
      - Когда он должен был встретиться с ней?
      - В семь часов вечера на пристани у клуба.
      - Вы не знаете, встретился он с ней или нет?
      - Я просто говорю вам то, что слышал по телефону и что Джилли сам мне сказал, но я точно знаю, что Джилли отправился в клуб, и именно тогда я видел его в последний раз.
      - Приступайте к перекрестному допросу, - сказал Хастингс Мейсону.
      - Вы не знаете, на чем он собирался добраться до яхт-клуба? - спросил адвокат.
      - Нет. В последний раз, когда я его видел, он обедая у себя в комнате. Это было в шесть тридцать вечера. Он всегда очень любил консервированную свинину с бобами, и во время нашей последней встречи он ел именно ее. Он сказал, что должен выйти из дома около семи и что около полуночи у нас будут три тысячи долларов.
      - А затем?
      - Я поехал по своим делам. Потом я возвратился в "Аякс-Делси". Я тоже снимал там комнату. Я все ждал и ждал возвращения Джилли. Когда в полночь он не пришел, я подумал, что он получил три тысячи и решил исчезнуть, чтобы не делиться со мной.
      - А вы не хотели обмануть Джилли? Разве вы не собирались принудить Еву Эймори подписать бумагу о том, что найденные в кофейной банке деньги были положены туда ею, что вся эта затея была проделана ради газетной рекламы, что она хотела бы, чтобы полиция возвратила ей деньги, а затем выманить эти деньги у нее?
      - Да, это так. Вы поймали меня на этом. Джилли хотел обмануть меня, но я не привык оставаться в дураках. Нельзя сказать, что он был моим напарником. Он был неопытен в рэкете, поэтому и обратился ко мне. Затем он решил обмануть меня и оставить ни с чем, так что я решил немного подстраховаться. Вот и все.
      - И поэтому вы пришли в окружною прокуратуру и изложили всю эту историю, чтобы избавиться от обвинения в шантаже, не так ли?
      - А что бы вы сделали? - спросил Келси.
      - Я задаю вам вопрос. Именно так вы поступили?