- Да, разговаривал он вежливо и в то же время твердо, - сказал Мейсон, - и любопытства в общем-то не проявил.
      - Верно, - согласилась Делла. - Другой на его месте начал бы допытываться - "что да почему"? Напугался бы, наверное: "Чего ради я понадобился мистеру Мейсону в такой поздний час? Что он задумал?" - и тому подобное. А этот Карлин вроде бы совсем и не встревожился.
      Мейсон задумался.
      - Любезен и не проявляет любопытства, - повторил он медленно.
      - А может быть, он ждал звонка? - спросила Делла Стрит.
      - Ну, - ответил Мейсон, - не стоит заходить так далеко в предположениях, но он явно был начеку. А теперь в аптеку, Делла, посмотрим, что там.
      3
      Подъезжая к аптеке на углу Ванс-авеню и бульвара Крамер, Мейсон сказал:
      - Делла, как, по-твоему, откуда эта женщина могла узнать, что я в "Золотом гусе"?
      - Мало ли как, - сказала Делла Стрит, - ты человек известный, тебя многие знают...
      - Тогда следует предположить, что и она была там же, в "Золотом гусе".
      - Совсем не обязательно. Она... постой-ка минутку... да, я поняла, почему ты так решил.
      - Могло, конечно, быть и так, - продолжал Мейсон, - что ей просто сказали по телефону: "Слушай, мистер Мейсон сейчас в ресторане - "Золотой гусь". Воспользуйся случаем, позвони ему". Может, кто-то из ее друзей был среди посетителей. Или метрдотель...
      - Да, все это вполне возможно.
      - И все же нет, - продолжил Мейсон, - я не думаю, что ей кто-то звонил. Уж очень она волновалась, очень уж была испугана. Ей не звонили, это она сама была в ночном клубе, сама нас видела, потом ушла и сразу позвонила.
      - Кто-нибудь знал, куда мы собираемся идти?
      - Мы ведь и сами этого не знали, - сказал Мейсон. - Вспомни, мы уже кончили опрашивать свидетеля и вышли из конторы, когда ты вдруг вспомнила, что Пол Дрейк рекомендовал тебе этот клуб. Он сказал, что там великолепно кормят и неплохой оркестр.
      - Верно, - ответила она. - Решение мы приняли экспромтом, и никто не знал, что мы туда идем.
      - За исключением Дрейка, - напомнил Мейсон. - Мы ведь позвонили Полу по дороге и сказали, что свидетель все подтвердил, что завтра утром мы увидимся, а сейчас хотим воспользоваться его рекомендацией и направляемся в ночной клуб.
      - Да, я слышала, как ты ему все это говорил.
      - Но Пол Дрейк, - продолжал Мейсон, - вряд ли мог сказать кому-нибудь, где мы находимся. Ведь он же детектив, в конце концов. Он умеет держать язык за зубами. Впрочем, может, мы выясним кое-что после разговора с Карлином. И, может быть, окажется, что это дело вполне заурядное и не стоило из-за него поднимать такой шум да еще мчаться куда-то ночью. И все-таки очень похоже, что эта женщина копила деньги на какой-то крайний случай, и, когда этот случай пришел, она взяла их и... Вот и аптека. Ты войдешь? - спросил он.
      Делла Стрит уже открывала дверцу машины.
      - Только попробуй не взять меня с собой, - сказала она.
      Старший продавец готовился закрыть аптеку. Четырем юнцам, которые оживленно болтали за тягучим коктейлем из сиропа и мороженого, учтиво, но твердо напомнили, что пора уходить. Продавщица содовой воды уныло окунала грязные стаканы в горячую воду, а кассирша подсчитывала выручку.
      Продавец рецептурного отдела равнодушно выслушал Мейсона.
      - Я ее не очень-то запомнил, - сказал он. - Уже после ее ухода нам позвонили в другую кабинку с центральной станции и сказали, что у соседнего автомата не повешена трубка. Я зашел в кабину и повесил трубку на место. Вот и все, что я знаю об этом. Спросите лучше кассиршу.
      Мейсон подошел к кассе.
      Кассирша смутно помнила ту женщину. Она просила разменять ей четверть доллара. Ей примерно лет тридцать - тридцать пять. Одета в темное пальто с меховым воротником. У нее была коричневая сумка из крокодиловой кожи. Нет, более подробно она не может ее описать. Да, бросила трубку. Как уходила женщина, кассирша не видела. У них столько дел...
      - Из какой кабинки она звонила? - спросил Мейсон.
      - Из той, что справа, около стенда с журналами.
      - Я ее осмотрю, - сказал Мейсон.
      Вместе с Деллой Стрит он прошел к кабинке.
      - Продавец из рецептурного отдела определенно наблюдает за нами, шеф, - прошептала Делла.
      - Возможно, он думает, что я из ФБР, - сказал Мейсон. - По-моему, у нас практически нет шансов узнать, что ее испугало, но все же нужно посмотреть. Раз она убежала так внезапно, то могла что-то оставить платок, кошелек или...
      - Здесь на полочке лежит клочок бумаги и несколько монет, - сказала Делла Стрит, заглядывая в дверь через стекло.
      Мейсон толкнул дверь. Делла Стрит проскользнула внутрь будки.
      - Четыре монеты, сложенные столбиком на кусочке бумаги, - сказала она.
      - Что это за бумажка?
      - Здесь какой-то телефонный номер, нацарапанный карандашом. Майн девять шестьдесят четыре пятьдесят.
      - Позвони, - сказал Мейсон. - Посмотрим, кто ответит.
      - Вряд ли кто-нибудь ответит нам в это время ночи, - сказала Делла Стрит, опуская монету. - Алло! Да, да, спасибо... нет, ничего, я по ошибке набрала не тот номер. - Она положила трубку и с улыбкой повернулась к Мейсону. - Это был номер "Золотого гуся"!
      - Дьявольщина! Я бы дорого дал, чтобы узнать, как она нас проследила. Что еще написано на этой бумажке?
      - Какие-то цифры с другой стороны.
      Цифры были записаны в одну строчку: 59-4П-38-3Л-19-2П-10-Л.
      Мейсон, нахмурившись, разглядывал бумажку.
      В это мгновение к ним быстро подошел продавец рецептурного отдела.
      - Что-то нашли? - спросил он.
      Мейсон улыбнулся и покачал головой.
      - Нет, я просто записал ваш номер, - сказал он и, зевнув, пояснил: Все в порядке. Видите ли, моя двоюродная сестра страдает временной потерей памяти. Но она помнит почему-то мой номер телефона даже тогда, когда забывает и свою фамилию, и мою, и всех наших родственников.
      - Понятно, - сказал продавец таким тоном, что ясно было, что он не понял ничего.
      Мейсон повел Деллу Стрит к двери.
      Мелкий моросящий дождик перешел в холодный ливень. Делла поспешно вскочила в машину.
      - Б-р-р-р, замерзла, - сказала она. - В такую погоду на ногах должно быть что-то поплотнее, чем прозрачный нейлон. Что ты думаешь насчет этой бумажки с цифрами?
      - Цифры, - сказал Мейсон, извлекая из кармана клочок бумаги, - это комбинация сейфа. Четыре раза вправо до пятидесяти девяти, три раза влево до тридцати восьми, два раза вправо до девятнадцати, потом влево и остановиться на десяти.
      - Продавец все вертится около двери, - сказала Делла. - Я думаю, он хочет записать номер нашей машины.
      Мейсон нажал на педаль. Машина тронулась, и дворники монотонно задвигались, сгоняя с ветрового стекла ручейки воды.
      - Как ты распорядишься, шеф, - спросила Делла, - в какую графу я должна занести эти пятьсот семьдесят долларов?
      - Я думаю, - сказал Мейсон, - что ты должна обозначить их как вклад мадам Х, пока мы не узнаем точно, кто наша клиентка. Может, мистер Карлин несколько просветит нас на этот счет.
      - Ты собираешься рассказать ему что-нибудь о нашей клиентке?
      - Ни единого слова, - ответил Мейсон. - И надеюсь, что он в самом деле угостит нас горячим кофе.
      Наступила пауза и длилась до тех пор, пока Мейсон, повернув на Западную Лорендо-стрит, не оказался в сто шестьдесят восьмом квартале.
      - Вот его дом, на той стороне, - объявил Мейсон.
      - Какой он старомодный! - воскликнула Делла.
      Мейсон кивнул.
      - Наверно, при нем был обширный участок лет двадцать пять назад. Потом город начал расширяться, и владелец продал землю, но, как видишь, сохранил футов по тридцать-сорок с каждой стороны дома. Может, когда-то это было целое поместье. А теперь все пришло в упадок. Должно быть, дом уже давным-давно не красили. Ну что ж, давай войдем.
      Мейсон развернул машину и поставил прямо перед домом.
      - Как твои ноги?
      - Все еще мокрые.
      - А я надеялся, что возле печки просохнут. Смотри же не простудись.
      - Не простужусь. А как ты?
      - Я в полном порядке. У меня теплые ботинки.
      Мейсон выключил свет, заглушил мотор и, обойдя машину, открыл дверцу для Деллы Стрит.
      Они быстро прошли по цементной дорожке, ведущей к скрипучему крыльцу под навесом, укрепленным на резных деревянных столбах.
      Мейсон попытался на ощупь отыскать звонок, как вдруг дверь приоткрылась и спокойный мужской голос сказал:
      - Извините, там нет света возле двери. Вы - мистер Мейсон?
      - Верно. А вы, как я догадываюсь, мистер Карлин.
      - Да. Проходите, пожалуйста.
      Карлин открыл дверь пошире. Делла Стрит и Перри Мейсон вошли.
      - Неважная погода, - сказал Карлин. - Очень холодный дождь.
      - Да, это довольно неприятно, - согласился Мейсон, исподтишка разглядывая и хозяина, и помещение, в которое они вошли.
      В освещенной тусклой лампочкой передней стоял мужчина лет за шестьдесят, с круглой головой, негромким голосом и серыми глазами за толстыми стеклами очков, сквозь которые он насмешливо поглядывал на посетителей.
      Его одежда была такой же ветхой и поношенной, как дом снаружи. Однобортный старомодный пиджак. Брюки явно давно не глажены. Ботинки так долго носились, что совершенно потеряли форму.
      - Это обитель холостяка, - сказал Карлин. - Я живу один. Уборщица приходит только раз в неделю. Сам же я уборкой не занимаюсь. Так что уж не обессудьте.
      - Все в порядке, - сказал Мейсон. - Это мы должны просить у вас извинения, что вторгаемся в такой поздний час. Однако дело, которое привело меня к вам, таково, что мы не могли ждать.
      Карлин поправил очки и задумчиво прищурился на Мейсона. Правая сторона его лица была слегка искривлена - чуть приподнят уголок рта и несколько опущен краешек глаза. Все это создавало впечатление, будто Карлин постоянно приглядывается ко всему, что его окружает.
      - Мой дом, - сказал он, - в вашем распоряжении. Я отлично представляю себе, мистер Мейсон, сколько у вас дел. Пожалуйста, пройдите в гостиную. У меня на плите горячий кофе...
      - Ну, - воскликнул Мейсон, - вот это будет очень кстати.
      - Со сливками, с сахаром или черный?
      - Со сливками и с сахаром, - попросил Мейсон.
      Гостиная явно отражала индивидуальность Карлина.
      Здесь стояли три старомодных, покрытых чехлами кресла-качалки и два деревянных кресла с округлыми подлокотниками. На деревянных сиденьях кресел зияли дыры. В комнате не было ни одного торшера, и, очевидно, не было даже розеток в стене, так как прямо из патрона люстры, висевшей в середине потолка, тянулись провода. Из паутины проводов на шнурах свисали лампы, затененные картонными абажурами, зелеными снаружи и белыми внутри.
      Маленький стол в центре комнаты был завален книгами, журналами и газетами. Часть из них валялась на полу; небольшая кипа около одной из качалок указывала на то, что хозяин частенько сиживал здесь, а прочитав очередную книгу, просто бросал ее на пол.
      - Устраивайтесь поудобнее, - пригласил их Карлин. - Я сейчас принесу кофе.
      Карлин ушел на кухню. Мейсон и Делла Стрит оглядели комнату.
      - Вот тебе задача, шеф, - улыбнулась Делла. - Найди любимое кресло хозяина.
      Она указала на качалку и на разбросанные в беспорядке вокруг нее книги, газеты и журналы.
      Мейсон тоже усмехнулся и подошел взглянуть на книги в старинном, красного дерева книжном шкафу.
      - Хм, смотри-ка, тут есть и очень интересные экземпляры. Наш новый знакомый, очевидно, настоящий книголюб. Ты только взгляни вот на эти.
      - А что это за книги? - спросила Делла Стрит. - Не сманивай меня с места, шеф. Здесь газовый радиатор и прелесть как тепло.
      Мейсон оглянулся на нее. Делла поставила ноги на каминную решетку. Теплый воздух, поднимаясь снизу, слегка колыхал подол ее платья.
      Мейсон засмеялся.
      - Сам бы надел когда-нибудь платье в холодную дождливую погоду... сказала Делла. - Так что там за книги?
      - По самым различным предметам, - сказал Мейсон, - но видно, что все это очень дорогие издания в прекрасных переплетах и...
      Послышались шаркающие шаги, и в комнату вошел Карлин, неся большой поднос с огромным глиняным кофейником, несколькими чашками и блюдцами, до половины наполненной бутылкой сливок и большой хрустальной сахарницей.
      Он растерянно посмотрел на стол.
      - Подождите минутку, - сказала Делла Стрит. - Я вам сейчас помогу.
      Она сложила стопками книги и журналы. Карлин благодарно улыбнулся Делле, поставил поднос на стол и начал разливать кофе.
      Чашки были разномастные, надтреснутые и старые.
      - Боюсь, что сервиз оставляет желать лучшего, - извинился Карлин все с тем же насмешливым выражением. - Чашка с отбитой ручкой, разумеется, достанется хозяину. Впрочем, довольно извинений. Это дом холостяка, и принимайте его таким, каков он есть. Пейте кофе и давайте знакомиться.
      Мейсон помешал кофе, сделал глоток и, взглянув на Деллу, одобрительно кивнул.
      - Кофе просто великолепный.
      - Благодарю. Я рад, что он вам понравился.
      - Вы сами себе готовите? - спросила Делла Стрит и поспешно добавила: - Простите, я, конечно, не имею права совать нос в чужие дела.
      - Да пожалуйста, - сказал Карлин. - Я люблю готовить. Ем, когда захочется, и вкусы у меня причудливые. Проголодаюсь и стряпаю себе что-нибудь. Когда не голоден - не ем. Одно из бедствий так называемой цивилизации - это то, что мы рабы времени. Люди придумали часы, и теперь вся наша жизнь подчинена движению часового механизма.
      - У вас тут есть очень интересные книги, - сказал Мейсон.
      Карлин криво улыбнулся.
      - Мистер Мейсон, давайте обойдемся без предлогов и вежливых вступлений. Я понимаю, что вы пришли сюда в такой час не для того, чтобы говорить о погоде, кофе или моих книгах. Вам что-то нужно узнать у меня. Я готов удовлетворить ваше любопытство. Потом, если захотите, можете удовлетворить мое. Я вдовец. Живу здесь уже пять лет. У меня есть небольшой доход, которого при некоторой бережливости мне хватает на жизнь. У меня есть своего рода хобби. В подвале дома я оборудовал типографию и храню там небольшой запас самой отборной бумаги. Время от времени, когда мне попадается в журналах заслуживающий внимания материал, я его перепечатываю, причем сам подбираю шрифт, который кажется мне наиболее подходящим, и переплетаю в дорогую кожу. А иногда, если нахожу стоящую книгу, я снимаю с нее старый переплет и переплетаю заново в кожу ручной выделки. Кроме того, я увлекаюсь и фотографией. У меня есть темная комната и очень хороший увеличитель. Мне нравится бродить с камерой и фотографировать то, что мне приглянется. Причудливую игру света и тени. Разные настроения природы. Утренний свет солнца, просачивающийся сквозь ветки дуба. Волны, с шипением набегающие на песчаный пляж после шторма. Я думаю, все люди умеют ценить красоту, но должен признать, что в молодые годы меня привлекали более одушевленные объекты. - Карлин улыбнулся, вспоминая. - Теперь я занимаю более философскую позицию и ценю красоту вообще. Как видите, мистер Мейсон, я был с вами вполне откровенен. Очередь за вами.
      - Я адвокат, - сказал Мейсон. - Поверенный своих клиентов. Многого, о чем бы мне хотелось рассказать, я не вправе открыть.
      - Это понятно, - сказал Карлин. - Тогда расскажите то, что вы открыть вправе.
      - Прежде всего, - начал Мейсон, - я вам скажу откровенно, что не знаю, кто мой клиент.
      - Этого быть не может!
      - Уверяю вас.
      - Но тогда почему же вы согласились представлять его интересы?
      - В виде исключения. Этот случай совершенно особый. Мои клиент просил меня кое-что вам передать.
      - Что именно?
      Мейсон вытащил из кармана газетную вырезку.
      - Прежде всего меня попросили показать вам эту вырезку.
      Карлин поднялся с кресла, подошел к Мейсону, взял вырезку из его рук и сказал:
      - Она мне ничего не говорит. Впрочем, давайте посмотрим, гм... Здесь пишут о какой-то молодой женщине, которая была арестована за неблаговидные дела.
      - Вы ее знаете? - спросил Мейсон.
      - Боже мой, конечно, нет!
      - Или, может быть, у вас когда-то что-то было... вы уж извините меня, мистер Карлин... может быть, когда-нибудь вас пытались шантажировать?
      - Отнюдь нет. Возможно, дело прояснится, если вы скажете, что просил мне передать ваш клиент?
      - Меня просили вам передать, - сказал Мейсон, - что при сложившихся обстоятельствах вы должны подыскать себе другого компаньона.
      - Кто передал вам это поручение? - нахмурившись, спросил Карлин.
      - Клянусь, я не могу вам этого сказать.
      - Не можете или не хотите?
      - Это уж как вам угодно.
      - Вы точно передали просьбу?
      - Абсолютно точно.
      - Это поручение было написано?
      - Нет.
      - Скажите, а к чему относятся слова "при сложившихся обстоятельствах"?
      - Не знаю.
      Карлин задумчиво нахмурился и немного погодя покачал головой.
      - У меня нет компаньонов, мистер Мейсон.
      - Может быть, вы заключили какую-то сделку... - Он запнулся, увидев, как в глазах Карлина промелькнуло какое-то непонятное выражение. - Вы заключали какую-нибудь сделку? - спросил адвокат.
      Карлин с усилием глотнул воздух.
      - Нет.
      Мейсон пристально на него посмотрел.
      - Вы уверены в этом?
      - Да!
      - Что ж, - сказал Мейсон, - на этом моя миссия закончена.
      - Не понимаю, почему вам это дело показалось таким спешным, - заметил Карлин.
      - Обстоятельства заставили меня поспешить, - сказал Мейсон.
      - Какие обстоятельства?
      Мейсон улыбнулся.
      - Я же сказал вам, что я адвокат и не выдаю секреты моих клиентов.
      - Я убедился в этом как нельзя лучше.
      Мейсон промолчал.
      - Так как вы не хотите или не можете рассказать мне больше, я вынужден вступить на путь догадок.
      - Пожалуйста.
      Держа чашку без ручки в коротких толстых пальцах, Карлин отрывисто сказал:
      - Рано или поздно я ведь все равно узнаю имя вашего клиента.
      - И что будет тогда? - спросил Мейсон.
      Карлин улыбнулся.
      - Вы нам скажете его имя? - спросила Делла Стрит.
      - Еще не знаю. Сперва я должен выяснить это сам. - Он не спеша отхлебнул кофе. Затем все так же отрывисто проговорил: - Человеческий мозг - изумительный инструмент. Если как следует сосредоточиться, мы могли бы решить любую загадку и даже проникнуть в тайну жизни и смерти, но мы боимся, мистер Мейсон, мы ужасно боимся. Вся наша жизнь управляется страхом.
      - Боимся смерти? - спросила Делла Стрит, взглядом давая понять Мейсону, что пытается вызвать Карлина на разговор.
      - Нет, самих себя, - ответил Карлин. - Человек больше боится самого себя, чем того, что может с ним случиться. Он боится остаться с самим собой наедине. Боится узнать себя. Боится заглянуть в себя.
      - Я не замечала этого, - сказала Делла Стрит.
      Карлин задумчиво посмотрел на нее.
      - Когда люди по вечерам собираются вместе, они играют в карты или глушат себя ромом и табаком, или включают радио, или смотрят телевизор, или просто бегут в кино.
      - А вам не кажется, что все нормальные люди нуждаются в обществе? спросила Делла.
      - Нуждаться-то нуждаются, но в данном случае люди не просто ищут общества. Они боятся остаться наедине с собой. Поэтому они толпятся вместе. Наши мысли тонут в гуле голосов. Но я уклонился от темы. Думаю, что если это послание действительно адресовано мне, в чем я сомневаюсь, то, как следует поработав мозгами, я выясню то, что вы не вправе сообщить мне, мистер Мейсон.
      - А вы все еще считаете, что оно адресовано не вам? - спросил Мейсон.
      - Да. Я думаю, что ваш клиент имел в виду какого-то другого Карлина.
      - Нет, нет, - ответил Мейсон. - Тут все совпадает, и ваше имя, и адрес...
      - Конечно, - прервал его Карлин. - Я верю, что вы абсолютно точно выполнили поручение. Ошибся, вероятно, ваш клиент.
      - Каким образом?
      - Предположим, он когда-то должен был что-то передать человеку по имени Карлин. Не зная его инициалов, ваш клиент воспользовался телефонной книгой и вместо данных того Карлина по ошибке переписал мои. Так и не выяснив, что совершил ошибку, он затем ввел в заблуждение и вас... Но я очень рад, что познакомился с таким обаятельным и знаменитым человеком. Я очень приятно провел эти полчаса. Боюсь только, что для вас этот визит не был полезен. - С этими словами Карлин вернул Мейсону газетную вырезку.
      - А я-то надеялся, - сказал Мейсон, - что вы дадите мне какую-нибудь информацию о...
      - О вашем клиенте? - подсказал Карлин.
      - Может быть.
      - Я вижу, вы совсем недавно начали работать на вашего клиента, заметил Карлин. - Вполне очевидно, что вы не имели возможности говорить с ним лично, следовательно, его поручение было как-то передано вам. Принимая во внимание позднее время, я предполагаю, что его доставили не в контору. А так как здесь вместе с вами находится мисс Стрит, я предполагаю, что оно было доставлено вам до того, как вы ушли домой. Следовательно, поручение было вам передано во время ужина в "Золотом гусе", откуда вы говорили со мной по телефону.
      - Мне кажется, вам очень нравится заниматься логическими построениями, - улыбнулся Мейсон.
      - Конечно, - согласился Карлин. - В конце концов, для чего человеку дан мозг? Однако я уклонился от моих хозяйских обязанностей. Хотите еще кофе?
      Он торопливо подошел к ним, налил кофе, пододвинул сливки и сахар, уселся в свое кресло, поправил очки и улыбнулся своей чудной, насмешливой улыбкой.
      - Ах, какие лица, - сказал он. - Такие яркие индивидуальности должны хорошо получаться на фотографии. Обычно я не увлекаюсь портретами. Мне нравится изображать различные предметы в игре света и тени. Мне нравятся длинные утренние тени, полуденные лучи солнца, но время от времени я делаю и портреты. Я люблю игрой света и тени выявить основную черту характера человека. Так, световой блик может подчеркнуть мягкое очарование женщины. Я бы хотел сфотографировать вас как-нибудь, когда представится случай и когда... не будет так поздно.
      Мейсон взглянул на Деллу Стрит. Они допили кофе, и Мейсон сказал:
      - Нам пора уходить. Уже очень поздно и...
      - Ох, я сразу прикусил язык, но сказанного не воротишь, - с раскаянием проговорил Карлин. - Для меня сейчас совсем еще не поздно. Я думал только о вас, и к тому же фотограф, который не полагается на ретушь, которому нравится выявлять истинный характер модели, предпочитает работать утром, когда лица еще не утратили свежести, а не после длинного и напряженного дня. Сам я, мистер Мейсон, ненавижу ретушь. Я знаю, что можно сделать прекрасное фото, используя только свет и тень.
      Мейсон взглянул на часы.
      - Пожалуйста, не думайте, что меня побудило к этому ваше замечание, но уже за полночь. Нам пора идти, иначе завтра утром мы будем недостаточно свежи, чтобы фотографироваться...
      - Так вы придете завтра утром?..
      - Нет, это я сказал в фигуральном смысле, - засмеялся Мейсон. Возможно, мистер Карлин, мы когда-нибудь и придем. Ну, большое спасибо за гостеприимство. Как-нибудь в другой раз я с удовольствием потолкую с вами о вашей жизненной философии и посмотрю ваши фотографии.
      - Это было бы очень приятно, - сказал Карлин, слегка наклоняясь вперед, как бы в ожидании, что гости сейчас встанут.
      Мейсон поднялся.
      - Спасибо, что зашли, - сказал Карлин и добавил, улыбнувшись Делле: Каждый раз, когда мужчина замыкается в своем мирке и начинает думать, что научился ценить красоту природы больше, чем красоту живых форм, с ним случается что-нибудь, что показывает ему, как он был не прав.
      - Благодарю вас, - улыбнулась она, поднимаясь с кресла и направляясь к двери.
      - По-моему, вы блестящая модель, - с восхищением сказал Карлин. - Я надеюсь, что вы с мистером Мейсоном как-нибудь выберете время и заглянете ко мне. Это займет не более чем, скажем, полчаса. По четверти часа на каждого из вас вполне достаточно. Я заодно показал бы вам некоторые мои работы и мою студию. Но теперь, я вижу, уже поздно, а у вас, по-моему, был трудный день. Я понимаю, что жизнь известного, загруженного делами адвоката не очень-то легка. - Карлин открыл входную дверь. - О, я вас порадую. Как будто проясняется. Уже видны края несущихся по небу облаков, и... взгляните, как серебрится это облако в лунном свете. Я очень огорчаюсь, что пока у нас нет объективов и пленок, пригодных для того, чтобы можно было сфотографировать свет луны. Вы, конечно, знаете, что на всех рекламных фотографиях вместо лунного света снят просто солнечный свет, только его снимают с очень малой выдержкой. Но когда-нибудь мы сможем запечатлеть на пленке настоящий, полный очарования лунный свет, а не резкий блеск солнца. Но не стану вас больше задерживать. Становится холодно, и я знаю, что вы торопитесь. Будьте осторожны. В это время некоторые шоферы на перекрестках мчатся сломя голову.
      - Мы будем осторожны, - пообещал Мейсон.
      - И обязательно приходите еще. Ладно, я не буду брать с вас слово, ибо знаю, как трудно иногда сдержать обещание, но приглашение остается в силе, а мое имя есть в телефонной книге, как вам, конечно, известно, поскольку вы уже звонили мне. Доброй ночи. Уверяю вас, мне было очень приятно встретиться с вами обоими.
      Мейсон и Делла Стрит пожелали ему доброй ночи, еще раз поблагодарили за гостеприимство и, когда входная дверь затворилась, ощупью пошли в темноте по цементной дорожке к машине Мейсона.
      - Ну? - спросил Мейсон.
      - Я его боюсь, - сказала Делла Стрит.
      - Почему?
      - Не знаю.
      - Женская интуиция?
      - Возможно.
      Делла первой подошла к машине и, прежде чем Мейсон взялся за ручку, открыла дверцу и поспешно забралась в машину. Затем так же поспешно она захлопнула дверцу и сказала:
      - Поехали-ка поскорей отсюда.
      Мейсон обошел машину, сел за руль и сказал:
      - Расскажи мне подробнее, Делла, что подсказывает тебе женская интуиция.
      - Я думаю, что этот человек тоже боится.
      - Ты полагаешь, что поручение, которое мы ему передали, имело для него какой-то смысл?
      - Думаю, что да.
      Мейсон включил мотор и, когда машина двинулась, сказал:
      - Он только один раз себя выдал.
      - Когда? Я не заметила.
      - Когда я передал ему вырезку, - сказал Мейсон. - Если бы он действительно хотел узнать, что написано в вырезке, он должен был прежде всего прочитать ее. Впрочем, если он притворялся, то, должен признаться, делал он это очень ловко.
      - Да, он и бровью не повел, - кивнула Делла Стрит. - Держался очень спокойно и в то же время очень умело отделался от нас, намекнув на позднее время.
      - Но тебе показалось, что он чем-то обеспокоен?
      - Шеф, я уверена, что этот человек страшно перепуган.
      - Ладно, - сказал Мейсон. - Сам я так далеко не захожу в своих предположениях, но согласен, что поручение нами передано по адресу и этот Карлин все прекрасно понял.
      - Почему мы снизили скорость, шеф?
      - Нам нужно остановиться у первого же телефона.
      - Тогда лучше поверни на бульвар, - посоветовала Делла Стрит. - Там есть ночные кафе, а в кафе почти всегда есть автоматы. Кому мы будем звонить?
      - В "Детективное агентство Дрейка", - сказал Мейсон. - Может, застанем там Пола. Если же его нет, мы позвоним ему домой, вытащим из постели, и пусть сразу приступает к делу.
      - К какому?
      - Нужно будет последить за М.Д.Карлином.
      Мейсон свернул на бульвар и, проехав четыре квартала, обнаружил кафе, из которого позвонил Полу Дрейку.
      - Ты безжалостный человек, Перри, - возмутился детектив. - Я устал как собака. Я как раз заканчиваю дело и уже два часа мечтаю только о том, как бы доползти до постели.
      - А тебе лично ничего и не придется делать, - сказал Мейсон. - Есть у тебя люди, которых ты мог бы быстро направить на работу?
      - Что значит быстро?
      - Прямо сейчас.
      - Нет. Хотя подожди. Один из тех парней, которые только что были заняты по тому, другому, делу, может быть, захочет еще поработать. Он был занят только три-четыре часа.
      - Ладно, Пол, - сказал Мейсон. - Записывай. Медфорд Д.Карлин, шестьдесят девять двадцать, Западная Лорендо-стрит, телефон - Ривервью три двадцать три двадцать два. Мужчина около шестидесяти лет, голова круглая, лицо абсолютно без всякого выражения, не считая характерной кривоватой усмешки, рост примерно пять футов и шесть с половиной - семь дюймов, вес сто семьдесят пять - сто восемьдесят фунтов, живет один. Я хочу, чтобы твои люди понаблюдали за его домом. Особенно меня интересуют его посетители.
      - Что еще?
      - Если он выйдет из дому, я хочу знать, куда он пойдет.
      - А ты думаешь, он может сейчас выйти?
      - Пожалуй, может. Как скоро ты пришлешь своих людей?
      - Где это? - спросил Дрейк. - А... шестьдесят девять двадцать, Западная Лорендо-стрит? Сейчас посмотрим... это займет... Если мой оперативник возьмется за эту работу, то он будет там через пятнадцать-семнадцать минут...
      - Прекрасно, Пол, поговори с ним. А сколько времени понадобится, чтобы найти для этого дела еще кого-то?
      - Это уже вопрос, - ответил Дрейк. - Подожди минутку у телефона.
      Мейсон услышал, как Пол Дрейк разговаривает с кем-то, сидевшим, по-видимому, где-то рядом, потом Дрейк сказал:
      - Алло, Перри. Я уговорил его взяться за твою работу. Я дал ему инструкцию следовать за Карлином, если тот выйдет из дому, правильно?
      - Совершенно правильно.
      - При работе такого рода, - продолжал Дрейк, - мы обычно ставим одного человека наблюдать за парадным входом, еще одного, чтобы смотреть за задней дверью, и еще одного держим в резерве. В случае, если кто-нибудь войдет в дом, а потом выйдет через парадное, человек, стоящий перед домом, последует за ним. Если кто-то выйдет из дома через заднюю дверь, за ним последует человек, стоящий сзади дома. Тогда тот, кто находится в резерве, должен обойти вокруг дома на случай, если придет кто-нибудь еще.
      - Меня не интересует механика твоей работы, - прервал его Мейсон. Сейчас уже почти без десяти минут час, и время дорого. Я думаю, что Карлин собирается уйти, и боюсь, что он уйдет раньше, чем твой человек доберется до места.