- Не смейте так со мной разговаривать!
      Он улыбнулся в ответ. Через какое-то время гнев в ее глазах потух.
      - Вы должны уяснить, что попали в капкан с этой машиной, - сказал адвокат. - Вам придется менять свой рассказ.
      - Но, таким образом, Роб окажется замешанным. Если они узнают, что он находился в доме, то все будет еще хуже, потому что всем известно, что Роб и мой дядя не ладили.
      - Роб виделся с вашим дядей в тот вечер, когда Нортона убили? спросил Мейсон.
      Она покачала головой, помедлила какое-то время, а потом кивнула.
      - Да, виделся.
      - И вы сейчас решили в этом признаться, потому что внезапно вспомнили, что имеется свидетель, который видел, как Роб встречался с вашим дядей. Это был Дон Грейвс?
      Она снова кивнула.
      Мейсон открыл дверь в приемную.
      - Делла, - обратился он к секретарше. - Немедленно свяжись с доктором Прайтоном. Скажи медсестре, что это чрезвычайно важно - дело жизни и смерти. Пусть он сам возьмет трубку.
      - Хорошо, шеф, - ответила Делла Стрит. - С тобой по личному вопросу хочет поговорить мистер Пол Дрейк. Он готов ждать, пока ты не освободишься. Мне он отказался объяснять, по какому именно вопросу он пришел.
      - Попроси его подождать, - ответил Перри Мейсон и вернулся к себе в кабинет, захлопнув дверь.
      - А теперь у вас будет нервный срыв, - сообщил Мейсон посетительнице. - Вы отправитесь в клинику под вымышленным именем. Рано или поздно полиция вас найдет, но я хочу, чтобы это не случилось как можно дольше. Никому не говорите, кто вы, не показывайте излишней заинтересованности в газетных отчетах и, чтобы ни произошло, не паникуйте.
      Она внимательно посмотрела на него.
      - А я могу вам доверять? - спросила она.
      Он встретился с ней взглядом.
      - Здесь вам придется положиться на свой здравый смысл. То, что вы решите, будет играть колоссальную роль.
      - Хорошо, я доверяюсь вам.
      Он кивнул.
      - В таком случае я немедленно вызову "скорую", даже до того, как приедет сам доктор Прайтон.
      12
      Пол Дрейк внешне не имел ничего общего со стандартным мнением о том, как должен выглядеть частный детектив. Возможно, именно поэтому он был так удачлив.
      Его отличал высокий рост, длинная шея, вопросительно вытянутая вперед, остекленелые глаза навыкате и постоянно скучающее выражение лица. Его никогда ничто не волновало. В его жизни убийства были каждодневной рутиной, любовные треугольники встречались также часто, как автомобили на улице, а истеричные клиенты составляли фон работы.
      Он сидел в огромном кожаном кресле с высокой спинкой в кабинете Мейсона, упершись спиной в одну из закругленных ручек и свесив длинные ноги через другую. В уголке рта торчала сигарета.
      Мейсон расположился напротив него за письменным столом и наблюдал за детективом спокойными, все замечающими глазами. Дрейк походил на опытного боксера, который расслабился в своем углу ринга и ждет только сигнал гонга. Сразу было видно, что он может мгновенно изменить ленивую позу, спрыгнуть с кресла и со свирепостью и жестокостью тигра вступить в бой.
      - Итак, что тебя беспокоит? - поинтересовался Дрейк.
      - Не так давно ты мне что-то рассказывал о слежке в открытую, сказал Мейсон.
      Дрейк неторопливо затянулся. Его стеклянные на выкате глаза с любопытством посмотрели на Мейсона.
      - У тебя неплохая память. Мне кажется, что это было очень давно.
      - Давай не будем спорить, когда именно. Мне нужна полная информация по этому вопросу.
      - Кто-то пытается применить ее против тебя? - спросил детектив.
      - Нет, - покачал головой Мейсон. - Я сам хочу ее испробовать кое на ком. Опиши мне эту технику, пожалуйста.
      Пол Дрейк вынул сигарету изо рта, затушил и бросил в пепельницу.
      - Это один из трюков детективной работы, - начал Дрейк. - Обычно мы их не обсуждаем, по крайней мере, с теми, кто не из нашей среды. Психологическая третья степень ["третья степень" - активное психологическое воздействие, психическое или физическое насилие]. Основывается на мысли о том, что человек, который пытается что-то скрыть, должен нервничать.
      - Как конкретно она применяется?
      - Предположим, ты работаешь по делу и решаешь, что у одной из сторон есть какая-то информация - это не простая осведомленность, а то, что может быть вменено в вину, - и ее стараются скрыть. Есть два или три способа, как подступиться к человеку, чтобы он все рассказал. Первый - направить красивую женщину познакомиться с ним. Через какое-то время мужчина начинает хвастаться. Второй способ - подослать оперативника, который быстро войдет в доверие. Обычно срабатывает или первый, или второй способ, но иногда они оба проваливаются. Бывает, женщина не нравится, а иногда нравится, но подопечный не начинает хвастаться. Или у него возникают подозрения, если один из твоих оперативников пытается завязать с ним дружбу. В таких случаях мы применяем слежку в открытую. Для нее требуются два человека. Вначале один знакомится с интересующим тебя лицом, но ему не удается разговорить его. Ты выбираешь время и подходящее место и тут начинается слежка в открытую. Твой человек, который познакомился с объектом, дает сигнал. Ты, конечно, знаешь, что слежка - это далеко не простая работа. Идеи обычных людей о том, как должен действовать "хвост", сильно отличаются от того, как он работает на самом деле. Люди почему-то считают, что "хвост" пытается здорово изменить внешность, ныряет в дверные проемы, прячется за столбами и все в таком роде. Подобные представления складываются после просмотра кинофильмов и прочтения детективов, написанных авторами, которые имеют весьма смутные представления о сыскной работе. На самом деле слежкой занимается ничем не привлекательный парень, который практически не маскируется. У него нет никаких отличительных черт, невинный вид, он просто случайный свидетель. Что бы ни происходило, он никогда никуда не несется, сломя голову, не ныряет в открывающиеся двери. Он выглядит так обыденно, что объект всегда воспринимает его, как часть общего фона, но никогда, как личность.
      - В принципе, я все это знаю, - сказал Мейсон. - Мне хотелось бы выяснить, как конкретно проводится слежка в открытую.
      - Очень просто, - сообщил детектив, - как и все хорошее, когда начинаешь анализировать. При слежке в открытую сыщик действует именно так, как непосвященный человек ждет от "хвоста". Другими словами, не профессионально, а грубо. Он прячется за столбами, ныряет в дверные проемы и все в этом роде.
      - Таким образом интересующее тебя лицо знает, что за ним следят? спросил Мейсон.
      - Да, - кивнул Дрейк, доставая еще одну сигарету из пачки. Понимаешь, к этому времени подосланный тобой для знакомства сыщик уже на дружеской ноге с объектом. Однако, объект никак не хочет разговаривать на те темы, которые необходимо обсудить твоему человеку. Ты посылаешь еще одного парня, чтобы следить за этими двумя. Вначале "хвост" действует профессионально, но в нужный момент твой человек, находящийся вместе с объектом, дает сигнал "хвосту" и тот начинает работать грубо: прячется, пытается скрыться и показывает сотню других любительских трюков. Естественно, объект замечает, что за ним следят. Всегда очень интересно наблюдать, что происходит с человеком, который понимает, что за ним следят, особенно с тем, за кем раньше никогда не шел "хвост". Уяснив, что за ним установлено наблюдение, он сразу же начинает нервничать. Обычно, он первым делом ускоряет шаг и оглядывается. В это время твой оперативник, который находится вместе с ним, наоборот, замедляет шаг и не торопится. Объект поторапливает его, нервничает, становится очень раздражительным. Через какое-то время - девяносто девять шансов из ста - он поворачивается к спутнику и сообщает, что за ним установлена слежка и ему бы хотелось избавиться от "хвоста". Твой человек помогает ему в этом и таким образом объект несколько расслабляется и выбалтывает все твоему оперативнику.
      - Предположим, интересующее тебя лицо так ничего и не говорит сыщику?
      - Тогда, - ответил Дрейк, - сыщик что-то говорит объекту. Например, хлопает по плечу и заявляет: "Послушай, старик, я, конечно, не хочу лезть не в свое дело, но ты в курсе, что за тобой следят?" Или он может сказать: "Посмотри на того парня, что идет за нами. Мне кажется, что он меня преследует." Если речь идет о каком-то преступлении, то сыщик обычно притворяется, что слежка установлена за ним, и признается интересующему тебя лицу, что он некогда где-то что-то совершил, и вот теперь сыщики его нашли. Он просит объекта помочь ему скрыться. Они бегают из здания в здание, поднимаются и спускаются на лифтах, смешиваются с толпой и все в таком роде. Когда оперативник дает сигнал, "хвост" исчезает и объект решает, что они от него избавились. Иногда такой вариант приносит результаты. Практически всегда удается разговорить человека после того, как за ним была установлена слежка в открытую.
      - Прекрасно, - сказал Мейсон. - Я хочу установить слежку в открытую.
      - Возможно, она тебе не потребуется, - заметил Дрейк. - Мы прибегаем к ней только в самом крайнем случае. Обычно удается войти к людям в доверие и разговорить их. Умелый оперативник знает, как заставить человека открыть карты.
      - Нет, дело очень необычное и мне требуется детектив вполне определенного типа.
      - Какого?
      - Женщина средних лет, которая может притвориться, что много трудилась на протяжении всей жизни. Постарайся найти такую, которая не отличается ни особой привлекательностью, ни фигурой, с морщинами на лице и рабочими руками.
      - У меня есть как раз то, что нужно, - сообщил Дрейк. - Она умна и видала виды, можно назвать ее прожженной жизнью. С кем ей работать?
      - Нужно познакомиться с миссис Эдной Мейфилд, экономкой Эдварда Нортона.
      - Его недавно убили?
      - Да.
      Дрейк присвистнул.
      - Она замешана в убийстве?
      - Я не знаю, в чем именно она замешана, - медленно ответил Мейсон, но ей есть, что сказать. Я хочу получить эту информацию.
      - Но они арестовали парня, совершившего убийство, не так ли? спросил детектив. Его глаза внезапно перестали быть отсутствующими, а смотрели живо и умно. - Если не ошибаюсь, то дело прокрутил шофер или кто он там?
      - Да, шофер, - бесстрастным тоном ответил Мейсон.
      - Ты представляешь Фрэнсис Челейн, девушку, которая является бенефициаром по траст-фонду, учрежденному в соответствии с завещанием?
      - Да.
      - Понятно. Так что ты хочешь вытянуть из этой миссис Мейфилд?
      - Все, что она знает, - ответил Мейсон.
      - Об убийстве?
      - Обо всем.
      Дрейк с минуту изучал кончик сигареты, с которого вверх поднимался дым.
      - Послушай, давай будем откровенны. Я достаточно хорошо тебя знаю, чтобы понять, что если ты просишь работать меня по этому убийству, то тебя интересует аспект, о котором полиция пока не догадывается.
      - Я не сказал, что хочу, чтобы ты работал по убийству, - заметил Мейсон.
      - Нет, - многозначительно ответил Дрейк, - этого ты не сказал.
      Пару минут мужчины молчали, затем Мейсон очень медленно, взвешивая каждое слово, заговорил:
      - Мне нужно, чтобы ты выяснил все, что знает экономка. Не важно о чем.
      Дрейк пожал плечами.
      - Может, ты меня неправильно понял, - сказал он. - Я не из любопытства спрашивал. Но, предположим, информация, полученная от этой самой миссис Мейфилд, пойдет совсем не на пользу твоей клиентке?
      - И все равно мне требуется получить эту информацию.
      - Понятно. Но, предположим, я поручаю это дело паре своих оперативников. Они добывают сведения, которые тебе хотелось бы не разглашать? Я, конечно, пытаюсь нанимать только надежных людей, но со временем какая-то информация все равно может просочиться.
      - Да, со временем, - заметил Мейсон.
      Вновь повисла пауза.
      - Итак? - спросил Дрейк.
      - Это еще одно дело, где у меня практически не остается времени для подготовки. Не думаю, что твоим оперативникам удастся раздобыть сведения, которые раньше или позже не получит полиция. Мне надо получить раньше их.
      Дрейк кивнул.
      - Хорошо, я все понял. Мне просто требовалось уточнить, чтобы между нами не осталось недопонимания. В результате недопонимания в моем деле оказываются недовольные клиенты, а я всегда хочу, чтобы мои клиенты были удовлетворены.
      - Мне кажется, что мы поставили все точки над "i", - заметил Мейсон. - Есть еще один момент. Мужчина по имени Дон Грейвс, секретарь Эдварда Нортона, был свидетелем совершения преступления. Он рассказал одну версию полиции, другую - мне. Он может оказаться опасен. Я должен узнать, в самом ли деле он видел в комнате женщину, когда наносился удар, собирается ли он заявлять, что видел женщину - правда, это одно и то же - или что он там еще намерен утверждать. Как ты думаешь, сможешь ли подослать к нему кого-нибудь, кто не вызывая подозрений выяснит, какие он все-таки планирует давать показания? Если возможно, я очень хотел бы получить от него заявление в письменном виде.
      - Деньги на расходы? - поинтересовался детектив.
      - Сколько потребуется.
      - Я думаю подослать к этому Дону Грейвсу парня, который представится журналистом из какой-нибудь бульварной газетки или криминального вестника, которые хотят получить свидетельства человека, видевшего все собственными глазами, причем они готовы заплатить за рукопись, написанную самим этим свидетелем.
      - Я согласен, если это сочинение не окажется слишком длинным, сказал Мейсон.
      Дрейк улыбнулся.
      - Ты имеешь в виду, при условии, чтобы были лишь те слова, что ты хочешь видеть в этом признании?
      - Ну, это, по-моему, одно и то же.
      Детектив встал и потушил сигарету в медной пепельнице.
      - Ладно, я пошел работать, - заявил он.
      - Дашь знать, как идут дела.
      - Не сомневайся.
      - Сосредоточься на экономке. Это мегера. Здесь нужно быть очень внимательным.
      - Отчеты представлять в письменном виде?
      - Нет. Или устно, или никак.
      В дверь постучали, появилась Делла Стрит и многозначительно посмотрела на Мейсона.
      - Что случилось, Делла? - спросил адвокат. - Ты можешь говорить при Поле.
      - В приемной сидит мистер Кринстон. Он утверждает, что дело очень важное и не терпит отлагательств.
      - Хорошо, я приму его.
      Мейсон многозначительно взглянул на Дрейка и обратился к нему достаточно громко, чтобы было слышно в приемной:
      - Все в порядке, мистер Дрейк. Я сейчас занят очень важным делом и не могу немедленно переключиться на ваше, но у вас в распоряжении целых десять дней. За это время я подготовлю процессуальный отвод. Таким образом, вас нельзя будет считать не выполнившим обязательства, а потом мы уже займемся деталями.
      Он пожал руку Дрейка при выходе из кабинета и пригласил Кринстона:
      - Проходите, пожалуйста.
      Кринстон сразу же направился в кабинет со свойственной ему агрессивностью. Создавалось впечатление, что он сметет любые препятствия на своем пути, если кто-то посмеет их установить, силой своей личности.
      - Приветствую, мистер Мейсон, - поздоровался он, пожимая руку адвокату. - Рад вас видеть. Догадываюсь, что вы очень заняты, не так ли?
      Мейсон задумчиво посмотрел на него.
      - Да, я времени даром не теряю.
      Кринстон опустился в большое кресло и заполнил его все, достал сигару из кармана, откусил кончику и зажег спичку о подошву ботинка.
      - Все, конечно, запутано-перепутано, - заметил Кринстон.
      - Да, - согласился адвокат. - У дела много различных нюансов.
      - Но, я думаю, оно придет к логическому завершению, - заявил Кринстон. - Я хотел бы спросить, почему вы не стали следовать моим указаниям?
      - Каким указаниям?
      - Не впутывать Фрэнсис.
      - Я старался не впутывать ее, пока мог. У бедной девочки случилась истерика. Она пришла ко мне в контору и просто сломалась. Я вызвал врача и он прописал полный отдых, отвез ее куда-то в клинику и даже мне не сообщил, где эта клиника находится, чтобы я не стал с нею связываться.
      Кринстон выпустил клубы голубого дыма и задумчиво посмотрел на адвоката.
      - Неплохо, - заметил он.
      - Ее нервы совсем сдали, - продолжал Мейсон.
      - Да, да, я знаю, - нетерпеливо прервал его Кринстон. - Не надо терять ваше и мое время. Я все понял. Я зашел спросить, знакомы ли вы с неким Джорджем Блэкманом, адвокатом?
      - Да.
      - Он позвонил и заявил, что мне следует немедленно связаться с вами по важному вопросу.
      - Блэкман приходил сюда сегодня утром, - ничего не выражающим ровным тоном ответил Мейсон, - и сообщил, что для всех заинтересованных лиц и для семьи в частности будет лучше, если Девоэ признает себя виновным в непреднамеренном убийстве.
      - Черт побери! - выругался Кринстон. - Он - убийца. Это было жестокое, подлое, хладнокровное убийство!
      - Блэкман хотел обсудить со мной отношение семьи к этому вопросу, все тем же тоном продолжил Мейсон. - Блэкман заявил, что если семья убитого будет мстительна по отношению к его клиенту, то это повлечет за собой мстительность клиента, и тогда мистер Блэкман докажет, что дело против Девоэ было сфабриковано.
      - Как он сможет это доказать? - спросил Кринстон.
      - Есть много способов, - ответил Мейсон. - Аксиомой уголовного права является высказывание о том, что следует рассмотреть все кандидатуры, кроме обвиняемого. Иногда даже можно попытаться разобрать действия адвоката противной стороны. Очень часто стараются привлечь к судебной ответственности свидетеля противной стороны. Начинают копать во все стороны, проводить перекрестный вопрос по, вроде бы, не относящимся к делу вещам, с целью найти хоть какой-нибудь мотив убийства. Затем представляют этот мотив присяжным, показывают возможность, а если уж удалось вытащить и мотив, и возможность, ты можешь внезапно перевести обвинение и утверждать, что есть такие же основания подозревать свидетеля противной стороны, как и обвиняемого.
      - То есть переложить вину на Фрэн Челейн? - спросил Кринстон.
      - Я не упомянул ни одного имени, - ответил Мейсон. - Я просто попробовал объяснить вам, как работают адвокаты по уголовным делам.
      - Послушайте, вы выяснили, что конкретно хотел этот Блэкман?
      - Он _с_к_а_з_а_л_, что хочет получить гонорар, а также, чтобы окружному прокурору было отправлено прошение о том, чтобы власти как можно более терпимо отнеслись к рассмотрению дела по обвинению Девоэ и приняли его признание в свершении непредумышленного убийства.
      Кринстон внимательно посмотрел на адвоката.
      - Вы утверждаете, что он это _с_к_а_з_а_л_?
      - Да.
      - Но вы всем своим видом показываете, что не думаете, что он хотел именно того, что говорил.
      - Не думаю.
      - Почему?
      - Потому что просто уверен - окружной прокурор не станет рассматривать возможность непреднамеренного убийства. Это будет или тяжкое убийство первой степени, или вообще ничего.
      - Так что же все-таки хотел Блэкман? - настаивал Кринстон.
      - Я считаю, что он пытался выяснить нашу реакцию на подобное предложение. Если бы мы были готовы принять его, то он бы вытащил из нас столько денег, сколько мог, а затем продолжал бы шантажировать и, в конце концов, надул бы во время судебного процесса.
      Кринстон внимательно смотрел на кончик своей сигары.
      - Он не произвел на меня такого впечатления, - признался он. - По крайней мере, из разговора по телефону.
      - Если бы вы встретились лично, у вас бы сложилось несколько иное мнение, - заметил Мейсон.
      - Послушайте, - внезапно сказал Кринстон, - мне не нравится, как вы ведете дело.
      - Нет? - холодно переспросил Мейсон.
      - Нет! - громко заявил Кринстон.
      - А что вам не нравится? - поинтересовался адвокат.
      - Я думаю, что вы даете проскользнуть сквозь пальцы прекрасной возможности. Все быстро разрешится, если мы пойдем на сделку с Блэкманом.
      - Нет, - ответил Мейсон резким тоном, не вдаваясь ни в какие объяснения.
      - А я думаю именно так, как сказал, и приказываю вам немедленно связаться с Блэкманом и дать ему то, что он хочет. В разумных пределах, естественно.
      - Ни о каких разумных пределах там не может быть и речи, - ответил Мейсон. - Такие типы не знают, что это такое. Он вначале выяснит, что мы понимаем под разумными пределами, а потом увеличит ставки.
      - Хорошо. Пусть увеличивает. В это дело вовлечены большие деньги и мы не можем позволить себе проиграть.
      - Вы боитесь, что Фрэнсис Челейн сломается под давлением? - спросил Мейсон.
      - Интересные вопросы вы мне задаете! - воскликнул Кринстон. Особенно после того, как в вашем кабинете у нее случился нервный срыв, а вы поместили ее вне досягаемости полиции.
      - Я не говорил, что сделал что-либо, чтобы Фрэнсис Челейн оказалась вне досягаемости полиции, - напомнил Мейсон.
      - Это сказал я.
      - Да, я слышал. К тому же, кричать вам совсем не обязательно.
      Кринстон поднялся с кресла, выкинул сигару в корзину для мусора и гневно уставился на адвоката.
      - Все, - заявил он. - С вами покончено.
      - Что вы имеете в виду? - спросил Мейсон. - Кто со мной покончил?
      - Вы меня больше не представляете. Вы также больше не представляете мисс Челейн.
      - Мне кажется, - медленно ответил адвокат, - что мисс Челейн сама в состоянии решить этот вопрос. Я подожду, пока она лично не скажет мне об этом.
      - Она вам скажет, как только я с ней поговорю.
      - А где, интересно, вы собираетесь с ней разговаривать? - улыбнулся Мейсон.
      - Не беспокойтесь, я найду, где. И тогда с вами все будет кончено. Вы - сапожник. Вы, конечно, мудро поступили в некоторых вопросах, но вы черт знает куда завели все дело. Я собираюсь нанять адвоката и...
      Мейсон внезапно встал и двинулся вокруг стола. Кринстон внимательно следил за его приближением, глаза его смотрели прямо, но в них понемногу начала появляться паника. Мейсон встал перед посетителем. Его взгляд был холоден и спокоен.
      - Пусть между нами не останется никакого недопонимания по этому вопросу, - заявил адвокат. - С настоящего момента я вас не представляю, не так ли?
      - Вы абсолютно правы!
      - И, пожалуйста, не думайте, что ваше дело для меня так важно. Мисс Челейн уже давно бы попросила меня заняться имуществом, если бы только мое положение адвоката, представляющего интересы здравствующего партнера фирмы "Кринстон и Нортон" давало мне возможность выступать в качестве адвоката при рассмотрении вопросов, связанных с имуществом.
      - Больше вам об этом нет нужды беспокоиться. С другой стороны, особо не рассчитывайте, что займетесь вопросами имущества. Вы не будете представлять никого и ничего. Я собираюсь нанять себе другого адвоката, и он также будет действовать от имени Фрэнсис Челейн.
      - Вы идиот и попали в подставленный капкан, - медленно и зловеще сказал Мейсон, - потому что, как я догадываюсь, вы наймете адвоката, которого предложил Блэкман, не так ли?
      - И что, если так? - спросил Кринстон.
      Мейсон холодно улыбнулся.
      - Ничего. Вперед! Заходите в капкан еще дальше, если вам так хочется.
      Взгляд Кринстона несколько смягчился.
      - Послушайте, Мейсон, я ничего не имею против вас лично, но это деловой вопрос. Я думаю, что вы можете все испортить, и я считаю, что вы уж слишком придерживаетесь правил этики. Я хочу, чтобы вы меня правильно поняли. Фрэн для меня много значит, я ей как дядя. Я всегда был заинтересован в ее судьбе и прослежу, чтобы ее никто не надул. Я считаю, что в данном случае нужен кто-то, кто может прийти к соглашению с Блэкманом. Он заявил, что с вами не будет разговаривать, даже если вы останетесь последним человеком на свете.
      Мейсон рассмеялся. В его смехе послышались горечь и безжалостность.
      Кринстон упрямо продолжал:
      - Что бы ни произошло, я на стороне Фрэнсис Челейн. Я не знаю, что могут показать улики, но я буду держаться вместе с ней, несмотря ни на что. Уясните это себе. Твердо уясните. Я - деловой человек, а они понятия не имеют о том, как заключаются сделки и строятся отношения в этом мире. А я прослежу, чтобы ее никто не надул.
      Он повернулся и с достоинством направился к двери. Мейсон внимательно следил за ним.
      - Не думал, что вы такой простофиля, - сказал адвокат, когда Кринстон взялся за ручку двери. Тот резко повернулся.
      - Терпеть не могу это слово! - заорал он. - Я никому никогда не позволяю называть меня простофилей!
      - Вы его еще больше возненавидите к тому времени, как закончится это дело, - заметил Мейсон, направляясь обратно к своему столу.
      Кринстон с минуту размышлял, затем вернулся на место.
      - Хорошо, раз вы считаете себя таким умным, я вам кое-что скажу, начал он. - Вы все испортили с самого начала, как только взялись за дело. Я знаю, что не могу уволить вас, как адвоката мисс Челейн. Это должна решить она сама, но я посоветую ей от вас избавиться. Однако, если она меня не послушает, я хочу дать вам совет: следите за Пуркеттом, дворецким.
      - А вот теперь вы меня заинтересовали, - признался Мейсон. Продолжайте и объясните, к чему вы клоните.
      - О, так, значит, вы готовы послушать совет? - саркастически заметил Кринстон.
      - Я хочу узнать, почему вы вообще упомянули имя Пуркетта, - ответил Мейсон, холодным взглядом наблюдая за посетителем.
      - Если я вам отвечу, у вас хватит ума воспользоваться полученной информацией?
      Мейсон не стал отвечать, а слегка наклонил голову на бок, как человек, который очень хочет услышать то, что ему собираются сказать.
      - Доказательства в этом деле безошибочно указывают на Девоэ, - заявил Кринстон. - _Х_о_р_о_ш_и_й_ адвокат никогда бы не дал шанса полиции даже рассмотреть возможность того, что эти доказательства не являются убедительными. Однако, вы сидели, сложа руки, когда у полиции закрались сомнения и они стали копать дальше. Затем, когда расследование возобновилось, вы опят сидели, сложа руки, и не сделали ничего, чтобы не вовлечь вашу клиентку. Если Девоэ виновен - дело закрыто. А если нет, то виновен кто-то другой. Очень вероятно, что это Пуркетт, по крайней мере, более вероятно, чем другая кандидатура. А вы позволяете ему оставаться в тени.
      Кринстон замолчал и посмотрел на адвоката с воинственным видом.
      - Это все, что вы хотели сказать? - поинтересовался Мейсон.
      - Да.
      - Контора Блэкмана располагается в "Мьючюал Билдинг". Я говорю вам это, чтобы вы могли сэкономить время и не лазать по телефонным справочникам, вы ведь деловой человек, не так ли?
      По лицу Кринстона промелькнуло удивление, затем он снова принял хмурый вид.
      - Ладно, - только и сказал он, распахнул дверь в приемную и с грохотом захлопнул за собой.
      Мейсон несколько минут неподвижно сидел за письменным столом, потом взял шляпу и тоже вышел из кабинета.
      - Я ухожу, Делла, - обратился он к секретарше. - Когда вернусь не знаю. Закрывай офис в пять.
      13
      Мейсон отправился в гараж, где ставил свою машину, и подозвал механика.
      - Ты можешь сказать мне, очень сложно повернуть спидометр назад на несколько миль? - поинтересовался адвокат. - Предположим, у тебя на спидометре пятнадцать тысяч триста пятьдесят миль, а ты хочешь, чтобы было пятнадцать тысяч триста четыре и семь десятых мили. Это трудно сделать?
      - Нет, - улыбаясь ответил механик. - Только если уж вы решили крутить его назад, то, наверное, следует отогнать до трех тысяч миль, а потом продать машину. С таким количеством миль прогона это несложно.
      - Нет, я не собираюсь обманывать ни продавцов машин, ни покупателей, - ответил Мейсон. - Я пытаюсь разобраться с доказательствами в деле. Сколько времени потребуется, чтобы переустановить спидометр?
      - Недолго. Это простая операция.
      Мейсон вручил ему доллар и с задумчивым видом вышел из гаража.
      Из кафе он позвонил в дом Эдварда Нортона.
      Очевидно, к телефону подошел дворецкий. По его ответу было понятно, что он уже многократно за последнее время отвечал на звонки, которыми люди пытались выразить свое соболезнование.
      - Позовите, пожалуйста, мистера Джона Мейфилда, садовника, - попросил Мейсон.
      - Простите, сэр, - ответили на другом конце, - я впервые слышу, чтобы по этому телефону звонили мистеру Мейфилду. Я не знаю, разрешено ли ему пользоваться этим аппаратом.
      - Не беспокойтесь, - ответил Мейсон, так и не представившись. - Я звоню по поводу дела, разбирательством которого занимается полиция. Позовите его и не теряйте времени.
      На другом конце провода какое-то мгновение помедлили, а затем снова прозвучал голос дворецкого:
      - Хорошо, сэр. Секундочку, сэр.
      Прошло несколько минут прежде, чем в трубке прозвучал тяжелый, ровный голос:
      - Алло!
      Мейсон быстро заговорил в ответ:
      - Никому не давайте понять, с кем говорите. Это Перри Мейсон, адвокат, представляющий мисс Челейн. Ваша жена хотела получить деньги и обсуждала со мной этот вопрос, но мне с ней никак не связаться. Вы случайно не знаете, где она?
      - Если не ошибаюсь, она отправилась к окружному прокурору. За ней прислали машину.
      - Понятно. Мне очень нужно связаться с вами и обсудить вопрос, который ваша жена оговаривала со мной. Вы можете взять одну из машин и приехать ко мне?
      - Может быть, но я не уверен, сэр. Лучше бы, конечно, если бы я прогулялся до бульвара, а вы бы подъехали туда.
      - Договорились, - согласился адвокат. - Пересечемся у бульвара, но никому не говорите, что идете встречаться со мной.
      Мейсон вернулся в гараж, сел в машину и отправился к тому месту, где заканчивался бульвар и начиналась дорога к дому Эдварда Нортона.
      Когда Мейсон припарковал машину, сутулый, полноватый мужчина вышел из-под деревьев и в сгущающихся сумерках подошел к адвокату.
      - Вы - Перри Мейсон? - спросил он.
      - Да, - кивнул адвокат.
      - Я - Джон Мейфилд. Что вы хотели?
      Мейсон вылез из машины и внимательно посмотрел на садовника. На лице мистера Мейфилда не выражалось никаких эмоций, оно казалось суровым и угрюмым. Губы, похоже, никогда не трогала улыбка.
      - Вы знаете, о чем со мной разговаривала ваша жена? - спросил адвокат.