Офицеры, репортеры, детективы, заваленные годами опыта, привыкшие ко всяким мерзостям, взирали на пустую одежду, лишившись дара речи.
      Молчание прервал Чарльз Эли.
      - Боже милостивый! В этой одежде был человек, и его высосало, как пылинку в пылесос!
      Капитан Гардер с усилием удерживал контроль над собой. Его кожа была влажна от пота, но пот охладился и маслянисто лоснился, подчеркивая бледность его кожи.
      - Это обман, парни. Очень хитрый обман, но все лишь обман. Здесь не мог быть...
      Он не закончил, поскольку Руби Орман сказала приглушенным голосом, показывая на один из туфель.
      - Попытайтесь, только попытайтесь уложить носок в эту туфлю до конца, когда она зашнурована, или ссначала вложите, а потом зашнуруйте посмотрим, что у вас получится.
      - Хм, - сказал Чарльз Эли. - Если на то пошло, попытайтесь повязать галстук вокруг воротника рубашки, а потом наденьте на рубашку жилет и пиджак.
      Капитан Гардер прочистил горло и обратился ко всем:
      - Послушайте-ка меня, приятели, вы ведете себя, как детишки. Если даже допустить, что в этой комнате кто-то был, куда он мог деться? Здесь нет никакого выхода. Не мог же он пролезть сквозь эту решетку.
      Несколько детективов с умным видом кивнули, но на долю Родни выпало задать вопрос, мучивший всех:
      - Каким образом можно было достать ногу из зашнурованной туфли?
      Капитан Гардер отвернулся.
      - Не будем задерживаться, - сказал он.
      Он начал осматривать комнату.
      - Пищу сюда приносили регулярно... человек, который здесь был - это Дэнжерфильд, все верно. Это его одежда. Вот метка портного, а вот его ручка с золотым пером. Часы с инициалами, даже чековая книжка в кармане.
      Скажу вам, парни, мы вышли на след. Это место, где держали Дэнжерфильда, и за всем этим стоит тот изобретатель. Мы перевернем его конуру сверху донизу, и, может быть, найдем, где сейчас Дэнжерфильд. Какая-то нечистая сила унесла его отсюда.
      Эту одежду положили для отвода глаз. Не будем задерживаться. Пощупайте-ка внутри одежды. Она совсем холодная. Если бы в ней кто-то был пять минут назад, она была бы теплой.
      Один из полицейских кивнул. На его лице появилось выражение внезапного облегчения, которое было почти смешно. Он смущенно ухмыльнулся.
      - Черт возьми, капитан, так и есть! Знаете, на минуту это все сбило меня с толку. Но ведь видно, что одежда холодная, а эти часы просто как кусок льда. Они были бы теплые, если бы внутри кто-то был.
      - А кто же, - спросил Сид Родни, - звал нас из-за двери?
      Капитан Гардер подошел к двери и втащил лом.
      - Не знаю. Это мог быть трюк чревовещания, а может, звук доносился через вентиляцию. Как бы то ни было, я это выясню. Если из этой комнаты есть тайный выход, я его найду, даже если для этого понадобится отодрать одну за другой все доски со стены.
      Ломом он стал выдергивать со стен сплоченные в шпунт доски. Почти сразу же обнаружилась уникальная конструкция этой комнаты.
      За досками был толстый слой изоляции, похожий на асбест, а за ним был толстый слой стали, вплотную прижатый к бетону.
      Изучив комнату изнутри, они смогли судить о толщине стен. Они были не менее трех футов толщиной. Комната была настоящей звукрнепроницаемой камерой.
      По-видимому, дверью управлял какой-то электромагнитный механизм. Толстые прутья из двери входили в проделанные для них отверстия в полу.
      Капитан Гардер присвистнул.
      - Похоже, здесь не было тайного выхода. Наверное, это было чревовещание.
      Сид Родни хмыкнул.
      - Не чревовещание же оставило царапины на двери. Кто-то колотил и пинал с другой стороны. Если вы посмотрите на носки туфель, то видите на них частички щепок, и крошки краски.
      А если потрудитесь посмотреть на дверь, то найдете на дереве отметины, которые соответствуют отметинам на носках туфель. Иными словами, были в этих туфлях чьи-то ноги или нет, но они барабанили в дверь несколько минут назад.
      Капитан Гардер нетерпеливо потряс головой.
      - Беда в том, что все эти доводы ведут в никуда.
      Сид Родни склонился к жилетному карману лежащей одежды и еще раз взглянул на ручку с золотым пером.
      - Никто не проверял, она пишет? - спросил он.
      - Какая разница? - спросил капитан полиции.
      - Он мог оставить записку, - сказал Сид.
      Он вытащил ручку, отвинтил колпачок и попробовал перо на ногте большого пальца. Затем выдернул из блокнота лист бумаги и снова опробовал ручку.
      - Послушайте, парни, все это ни к чему. Факт тот, что Дэнжерфильд был здесь. Сейчас его здесь нет. Это помещение снято Альбертом Кромом. У последнего есть повод для вражды к Дэнжерфильду. Держу пари, что мы вытрясем из него весь его адский план - если успеем туда вовремя.
      Полицейские издали одобрительный ропот - они были людьми, больше привыкшими полагаться на непосредственное действие и скорое обвинение, чем на медленный метод дедукции.
      - Минутку, - сказал Сид Родни. Его глаза горели огнем внутреннего возбуждения. Он отвинтил нижнюю часть ручки и вытащил длинную резиновую трубку, содержащую чернила.
      Капитан Гардер смотрел на него с интересом, смешанным с нетерпением.
      - Самая обычная ручка, - сказал капитан полиции.
      Сид Родни не ответил. Он вынул из кармана нож и вскрыл резиновый мешочек. По его пальцу медленно стекли несколько густых капель черной жидкости, затем он вытащил из трубки твердый черный стерженек.
      Теперь он часто дышал, и люди, привлеченные яростной искренностью его поведения, столпились вокруг.
      - Что это? - спросил кто-то.
      Родни не ответил на вопрос прямо. Он разломил стерженек надвое и рассмотрел края.
      Края блестели, словно отполированный черный алмаз. На неровном изломе играл свет, производя обманчивое впечатление блистательной роскоши.
      По ладони сыщика медленно растеклось черное пятно.
      Сид Родни положил сломанный надвое черный стерженек на поднос с остатками пищи.
      - Это чернила? - спросил Гардер.
      - Да.
      - А почему они такие?
      - Они замерзли.
      - Замерзли!
      - Да.
      - Но как здесь могли замерзнуть чернила? В комнате не холодно.
      Сид Родни пожал плечами.
      - Пока что я не выдвигая гипотез. Я просто констатирую, что это замерзшие чернила. Вы можете заметить, что резиновая оболочка и воздух внутри ручки подействовали как термоизоляция. Поэтому чернила оттаяли медленно.
      Капитан Гардер взирал на Родни с нахмуренным лбом и недоумевающими глазами.
      - Что все это значит? Медленнее чего?
      - Часов, к примеру, Они уже опять идут.
      - Черт возьми, точно! - сказал Чарльз Эли. - Затикали, как ни в чем не бывало, только отстают на шесть с половиной или семь минут.
      Сид молча кивнул.
      Капитан Гардер фыркнул.
      - Вы можете досыта исследовать все улики. Я же собираюсь добиться признания у того, кто за все это отвечает.
      Вы двое оставайтесь здесь и смотрите, чтобы никто не входил и не выходил. Охраняйте здание. Стреляйте в любого, кто откажется подчиниться. Дело серьезное, и где-то кроется убийство, или я совсем потерял нюх.
      Он круто повернулся и зашагал из комнаты, двигаясь с агрессивным разворотом плеч и резко выбрасывая вперед мощные ноги, что не сулило ничего хорошего помешанному ученому.
      Они забарабанили в дверь. Через несколько минут послышался ответ, тонкий надтреснутый голос, резонирующий сквозь толстые переборки двери, которая казалась не менее массивной, чем та дверь, которую взломал капитан Гардер, чтобы ворваться в странную комнату, где его издевательски ждал пустой костюм.
      - Кто там?
      Капитан Гардер попытался пойти в обход.
      - Капитан Гардер, по вопросу о покупке изобретения. Я представляю министерство обороны.
      Человек по другую сторону двери издал квохчущий смешок.
      - Давно пора. Сейчас посмотрим на вас.
      Капитан Гардер кивнул группе мужчин с мрачным взглядом, собравшихся позади.
      - Приготовтесь, парни, - сказал он.
      Они опустили плечи, готовые ворваться в дверь, как только она откроется.
      Но к их удивлению, послышался тихий скрежещущий звук, и из четырехугольной прорези в двери на них злобно уставилось человеческое лицо.
      Капитан Гардер отшатнулся назад.
      Сквозь узкое отверстие лицо было видно лишь частично: часть морщинистого лба, лохматые брови, костистый нос и два глаза.
      Глаза невольно привлекли внимание.
      Они были красными. Казалось, их что-то постоянно раздражало, пока раздражение не перекинулось на мозг. Они блестели лихорадочным светом болезненной хитрости.
      - Пш! Полиция! - сказал голос, звуча неожиданно ясно сквозь отверстие в двери.
      - Откройте именем закона! - потребовал капитан Гардер.
      - Пш! - снова сказал человек.
      За глазком произошло едва заметное движение, и что-то лопнуло. Из угла отверстия медленно вырос клуб белого дыма.
      Панель гладко и отработанно скользнула на место.
      Капитан Гардер выхватил служебный револьвер.
      - Все разом, парни. Выломаем эту дверь!
      Он подобрался, затем закашлялся, закрыл руками глаза.
      - Газ! - закричал он. Осторожно!
      Предупреждение прозвучало слишком поздно для большинства полицейских, собравшихся около двери. По коридору распространился слезоточивый газ, такой летучий, что мгновенно смешался с атмосферой. Люди ослепли, шатались, пробирались на ощупь, сталкивались друг с другом.
      Снова откинулась панель двери. Злобная маска лица исказилась в грубом смехе.
      Капитан Гардер вскинул револьвер и выстрелил на звук этого демонического смеха.
      Пуля ударила в дверь.
      Панель закрылась.
      Сид Родни обнял Руби Орман за талию при первом же признаке газа.
      - Назад! Он может быть смертельным!
      Она вырывалась.
      - Пусти! Я должна вести репортаж!
      Но он дернул ее, взвалил на плечо и припустил по коридору назад. Бегали люди, спрашивали друг друга, топали вниз и вверх по лестнице. Весь воздух внутри здания приобрел заметно горький запах.
      Сид Родни опустил девушку на подоконник с наветренной стороны здания. Здесь дул свежий прохладный воздух.
      - В глаза попало?
      - Нет. Я иду назад.
      Сид удержал ее.
      - Не делай глупостей. Здесь будет заваруха, и глаза нам еще понадобятся.
      Она вырывалась.
      - Я тебя ненавижу! Твое покровительство, твою самоуверенность.
      Внезапно он отпустил ее.
      - Если тебе так хочется, на здоровье.
      Она отскочила в сторону. Она посмотрела на него пылающими от эмоций глазами. Сид Родни отвернулся к окну. Глаза ее смягчились, но на каждой щеке осталось пылающее пятно.
      - Зачем ты обращаешься со мной как с ребенком?
      Он пропустил этот вопрос мимо ушей.
      Она повернулась к концу коридора, где за дверью с панелью скрывалась тайная лаборатория.
      Возле двери слепо нашаривали дорогу люди. Другие протирали глаза мокрыми полотенцами. То там, то здесь одинокая фигура ощупью пробиралась по коридору, держась за перила лестницы или за стену.
      Вдруг все поплыло у нее перед глазами, очертания смазались. Она почувствовала, как по щеке стекает теплая струйка. Внезапно зрение покинуло ее. Глаза наполнились влагой.
      - Сид! - позвала она. - Ой, Сид!
      В тот же миг он был рядом. Она ощутила сильные сухожилия его руки, его дающее опору плечо. Он перенес ее к окну, откуда в здание проникал свежий воздух.
      - Извини, - сказала она. - Все-таки попало.
      - Вряд ли это надолго. Ты не получила большую дозу. Держи глаза открытыми, если можешь, и стой лицом к ветру. Через несколько минут здание очистят от газа.
      С улицы послышались вой сирены, звон колокола.
      - А вот и пожарные, - сказал Сид.
      Они с Руби стояли плечом к плечу, щека к щеке, подставляя лица свежему утреннему бризу. Во дворе мелькали тени. Люди с оружием занимали позиции для боя. К тротуару подъехало еще несколько машин с сиреной. Собирались зеваки.
      Коридоры очистили от газа с помощью электрических вентиляторов. Приехали люди с ломами и отмычками. Они аттаковали дверь. Глаза капитана Гардера все еще были выведены из строя, как и глаза остальных, кто стоял возле самой двери.
      Сид Родни тронул девушку за плечо.
      - Они готовятся взломать дверь. Уже можешь видеть?
      Она кивнула.
      - По-моему, они уже очистили коридор от газа. Пойдем посмотрим, что будет.
      Она погладила его по руке.
      - Сид, ты совсем как старший брат - опекаешь меня, ругаешь меня, но я тебя очень люблю.
      - Совсем как брата? - спросил он.
      - Именно так.
      - Спасибо, - сказал он, и прозвучавшее в его голосе разочарование утонуло в треске дерева, когда дверь распахнулась на петлях.
      Они увидели перед собой огромную лабораторию и место экспериментов. Все было разгромлено. По комнате были разбросаны осколки сосудов, оборудования и аппаратуры. Это выглядело так, будто кто-то взял топор и безжалостно все крушил.
      Здесь была еще одна комната без окон. Свет в ней был искусственный. Вентиляционные отверстия были зарешечены. Извне никак нельзя было узнать, что здесь творится.
      Здесь не было никаких следов Альберта Крома, чье искаженное злобой лицо появлялось в дверном отверстии.
      Полицейские зашли внутрь.
      Там были разбиты бутылочки с разными кислотами, и на полу бурлили и пузырились лужицы, от которых шел горький, обжигающий горло дым. В клетке рядом с дверью былти три белые крысы. Крысы бегали по клетке и протестующе пищали.
      В помещении не было иных признаков жизни, не считая широкоплечих полицейских, которые двигались как в трансе.
      Голос капитана Гардера выкрикивал инструкции. Он ничего не видел, но получал оклад от стоящего рядом детектива, который быстро описывал состояние комнаты.
      - Он как-то умудрился скрыться. Из этой комнаты должен быть тайный ход. Поставьте в здании охрану и установите контроль. Никого не выпускать, если у него нет пропуска, подписанного мной. Эти инструкции нельзя варьировать или изменять при любых обстоятельствах...
      К офицеру подошел человек.
      - Капитан, вас к телефону. Я могу подключить аппарат в лаборатории.
      Угрюмый служитель бесстрастно подал телефон капитану Гардеру и подключил провод.
      Ослепленный офицер поднес к уху трубку.
      - Да? - сказал он.
      Послышался ряд скрежущих нот, затем резкий металлический смех и щелчок, возвестивший о конце разговора.
      Капитан Гардер яростно задергал телефонный рачаг, пытаясь вызвать станцию.
      - Алло, алло. Говорит капитан Гардер. Только что по этому номеру был звонок. Проследите его. Попытайтесь определить, откуда... Что? Не было звонка? Он сказал, что звонит из аптеки в центре.... Хорошо.
      Капитан повесил трубку.
      - Итак, парни. Сдается мне, он проговорился. Это был его голос. Он посоветовал искать в северо-восточном углу комнаты, где я найду тайный ход, ведущий в гараж. Сказал, что без хлопот улизнул в машине. Он смеется над нами.
      Один из людей пробрался через осколки к северо-восточному углу. Остальные последовали за ним. Под ногами хрустело разбитое стекло.
      Человек, склонившийся над обшивкой стены, издал торжествующий клич.
      - Вот он!
      Он потянул, и секция стены отошла внутрь, раскрыв продолговатое отверстие.
      Капитан Гардер проклинал все на свете, пока детектив вел его туда.
      - Я ослеплен... Внешняя охрана пропустила его! Что мы за олухи, в самом деле? Я думал, что здание под охраной. Кто наблюдал снаружи? Герман, кажется? Пошлите его сюда. Я кое-что скажу ему!
      Люди спустились по крутой лестнице и попали в гараж. Здесь в ряду стояли несколько машин, готовых к немедленному использованию, и свободное место, куда можно было поставить еще несколько.
      - Большой! - проворчал один из людей.
      У Сида Родни появилась идея.
      - Слушайте, капитан, чтобы разгромить лабораторию, потребовалось время.
      Капитан Гардер был не в настроении для теоретических построений.
      - Не так уж много! Ну и что из того?
      - Ничего. Только это заняло какое-то время. Я сомневаюсь, что можно выглянуть за дверь, увидеть полицию, выпустить слезоточивый газ, разгромить эту лабораторию и потом иметь в запасе достаточно времени, чтобы уехать на машине из гаража.
      Я как раз видел из окна, после того, как был выпущен газ, как начинают прибывать дополнительные силы...
      Капитан Гардер прервал его. Он взревел как бык.
      - Что мы за куча болванов! - заорал он на людей, собравшихся вокруг него. - Он никуда не бежал. Он остался, чтобы разгромить лабораторию! Затем он скрылся и позвонил мне откуда-то из здания. Неудивительно, что станция не смогла проследить звонок.
      Поищите-ка, парни, другой выход из этой лаборатории. И не выключайте вентиляторов. От этой пташки всего можно ожидать. Чего доброго, напустит ядовитого газа через свою вентиляцию... Я уже начинаю немножко видеть. Надеюсь, через несколько минут все будет в порядке.
      Люди разошлись, оглядывая стены.
      - Вот, капитан! - позвал один из них. - Поглядите сюда. Что-то здесь есть похожее, но я не могу понять, как оно работает... Минутку. Получилось!
      Что-то щелкнуло, когда полицейский отступил назад. Секция панели открылась, показав проход, в который мог пролезть человек на четвереньках.
      - Добровольцы, - сказал капитан Гардер. - Черт возьми эти глаза! Я иду сам.
      И он приблизился к проходу.
      С пронзительной вспышкой пламени раздались грохот пулемета и визг пуль, вылетающих из прохода.
      Капитан Гардер покачнулся, его правая рука бессильно болталась. Ближайший к нему человек рухнул на пол, и можно было безошибочно сказать, чт он мертв еще до того, как он упал.
      Стенам лаборатории доставалось от пуль. Полицейские, бросившись на пол, палили в сторону зияющей темной дыры в стене. Ружья полицейских изрыгали картечь.
      Послышался ядовитый смех, еще одна пулеметная очередь, потом тишина.
      Капитан Гардер стащил куртку и ощупал левой рукой два пулевых ранения в правой руке и плече.
      - Похоже, я выбыл из строя, парни. Не рискуйте здесь. Выкурим его газом.
      Капитан повернулся, потянулся к двери, пошатнулся, упал. Кровь хлынула из верхней раны, очевидно, была задета артерия.
      Его подняли и отнесли к лестнице, где санитары скорой помощи приняли его на носилки. Полицейские продолжали стрельбу по проходу. Один из людей принес корзину с ручными гранатами и газовую бомбу. Прозвучало шипение вырвавшегося из бомбы газа, пока залегшие люди не прекращали стрельбы.
      Человек, принесший бомбу, пробежал вдоль стены и швырнул ее в отверстие. Она глухо ударилась о пол и покатилась.
      Из прохода не было никаких звуков, кроме тихого шипения газа.
      - Пусть заглотит дозу, посмотрим, как это ему понравится, - сказал кто-то.
      Как будто в ответ на его слова от самого места падения газовой бомбы засверкал огонек и раздался грохот пулемета.
      Один из лежащих на полу людей конвульсивно подпрыгнул, дернулся и затих. Визг пуль смешивался со звоном разбитого и разброссанного стеклянного оборудования. Один из полицейских попытался выкатиться из-под очереди. Град пуль настиг его, он подпрыгнул, забился в агонии, а смертоносный ливень уже следовал дальше.
      Сид Родни схватил гранату, выдернул чеку и вскочил на ноги.
      Ствол пулемета повернулся в его сторону.
      - У него противогаз! - крикнул один из людей, укрывшихся за перевернутой скамьей.
      Сид Родни метнул гранату со всей силой профессионального бейсболиста.
      Граната попала точно в центр отверстия, глухо ударилась во что-то мягкое, послышался крик боли.
      Пулемет замолк на миг, затем разразился новой очередью.
      По комнате пронесся лиловый отссвет оранжевого пламени. Казалось, что стена прыгнула и осела. Оглушительная взрывная волна выбила стекла из окон с одной стороны здания. В воздухе повисла пыль от штукатурки.
      Продолговатое отверстие, из которого плевался смертью пулемет, превратилось в груду обломков.
      В горьком пороховом дыму и в раздражающей извесковой пыли люди закашлялись.
      - Ну, уж это его достало, - сказал один из людей, выкатываясь из укрытия, и кинулся к этой груде обломков, держа ружье наготове.
      Из обломков торчала нога. Курился дымок.
      Подошли остальные. Балки и стойки оттащили в сторону. Показалось изувеченное тело.
      Из черной дыры показалось оранжевое пламя, донеслось слабое потрескивание начинающегося пожара.
      На изувеченном трупе были остатки противогаза. Торс был изуродован взрывом. В теле засели осколки пулемета. Но черты лица можно было распознать.
      Сумасшедший ученый Альберт Кром нашел свою судьбу.
      Прибежали люди с противопожарным оборудованием. Пламя быстро потушили. Обломки убрали. Люди вползли в крохотную комнатку, где ученый приготовил себе убежище.
      Она была обшита сталью, оборудована столами для работы и для еды и койкой. Еще в комнате были телефон и трансформатор, провода из которого тянулись к какому-то устройству в коробке откуда слышался странный гудящий звук.
      - Не трогайте это, пока не прибудет команда минеров. Они разберутся, не адская ли это машина. Давайте пока уберемся отсюда.
      Сержант, который отдал этот приказ, начал выталкивать людей из комнаты.
      В это время внутри коробки с проводами вспыхнул красный свет.
      - Лучше отсоединить эти провода, - предложил кто-то.
      Сержант кивнул, шагнул вперед, нашел место контакта и приготовился выдернуть один из проводов.
      - Осторожно, не замкни их!
      Из прохода выползал Сид Родни. Сержант уже тянул за провода. Они Выскочили, соприкоснулись. Внутри коробки что-то вспыхнуло, загудело, оттуда вырвалось пламя и тут же погасло, оставив плотный белый дым.
      - Ты замкнул эту штуку. Второй провод, наверное, был заземлением, и кнопка...
      Но Сид Родни не слушал.
      Когда прозвучало предупреждение, его взгляд случайно задержался на клетке с белыми крысами. Они метались по клетке в панической истерике.
      Внезапно они застыли на месте, простояли так долю секунды, как будто фарфоровые фигурки, затем сжались в ничто.
      Сид Родни вскрикнул.
      Люди обернулись к нему, проследили за его указующим перстом и увидели пустую клетку.
      - Что такое? - спросил один из детектовов.
      Лицо Сида Родни побелело, глаза выкатились.
      - Крысы!
      - Они сбежали. Кто-то их выпустил, или взрывом выбило дверцу, сказал полицейский. - Не беспокойся о них.
      - Нет, нет. Я сам видел, как они растаяли в воздухе и исчезли. Они просто растворились.
      Полицейский фыркнул.
      - Не беспокойся о крысах, - сказал он. - Надо заняться делом. Надо выяснить, что здесь творится, и найти Дэнжерфильда.
      Он отвернулся.
      Сид Родни подошел к клетке. Он схватился за проволочную сетку. Она была так холодна, что почти незаметная влага на кончиках его пальцев пристала к ней.
      Он отдернул руку, и кусочек кожи с кончика пальца остался на сетке.
      Он заметил в клетке миску с водой. Вода была покрыта корочкой льда. Он снова потрогал проволочную сетку. На этот раз она была уже не такой холодной.
      В мисочке с водой таял лед.
      Но белых крыс больше не стало. Они исчезли, пропали, сгинули без следа.
      Сид Родни осмотрел клетку. Дверь была плотно закрыта, защелка на месте. Не было никакой лазейки, из которой могли бы улизнуть крысы. Они были в клетке, потом внезапно растворились в воздухе.
      Кто-то потрогала его за плечо.
      - Что там, Сид?
      Сиду Родни пришлось облизнуть сухие губы, прежде чем он осмелился доверять своему голосу.
      - Послушай, Руби, ты когда-нибудь слышала об абсолютном нуле?
      Она взглянула на него, удивленно нахмурившись, глаза потемнели от сочувствия.
      - Сид, ты уверен, что с тобой все в порядке?
      - Да, да! Я говорю о научных вещах. Ты слышала когда-нибудь об абсолютном нуле?
      Она кивнула.
      - Да, конечно. Я помню, мы это проходили в школе. Это точка, в которой абсолютно нет температуры. Минус двести семьдесят три градуса по стоградусной шкале, так? Кажется, когда-то я запомнила об этом уйму всего. Но какое это имеет отношение к тому, что здесь происходит?
      - Прямое, сказал Сид Родни. - Послушай-ка:
      Дэнжерфильд исчезает. Он находится в комнате. Из комнаты нет выхода. И все же он исчезает на наших глазах - вернее, наших ушах. Его часы остановились. Чернила в его ручке замерзли. Его одежда осталась на месте.
      Итак, запомним это.
      Следом идут белые крысы. Я действительно смотрю на них, когда они перестают двигаться, уменьшаются в размере и исчезают, как будто их и не было никогда.
      Ты сама можешь видеть, что на воде еще лед. Ты видишь, что сделала сетка с моими пальцами. Конечно, это случилось так быстро, что все это не успело хорошенько промерзнуть... но я подумал, что мы видели демонстрацию абсолютного нуля. И если это так, то слава богу, что этот проклятый преступник мертв!
      Девушка посмотрела на него, моргнула, посмотрела в сторону, затем опять на него.
      - Сид, - сказала она, - ты говоришь чепуху. С тобой что-то не в порядке. Ты переутомился.
      - Ничего подобного! Просто потому, что этого никогда не делали, ты думаешь, что это невозможно. Допустим, двадцать лет назад тебя привели бы в эту комнату и показали современное радио. Ты бы поклялась, что это шарлатанство, потому что этого не может быть. Но дело в том, что твой разум был подготовлен к радио и его возможностям. Ты принимала это постепенно, пока оно не стало частью твоей повседневной жизни.
      Теперь рассмотрим это с научной точки зрения.
      Мы знаем, что тепло - это просто результат внутреннего молекулярного движения. Чем больше тепла, тем больше движение. Поэтому чем больше тепла, тем больше объем. Например, кусок раскаленного металла занимает больше места, чем кусок остывшего металла. Тепло расширяет. Холод сжимает.
      Итак, как только ученые выяснили это, они пытались установить, что такое абсолютный нуль. Это состояние, в котором прекращается всякое молекулярное движение. Но что же происходит с материей при такой температуре?
      Мы твердо знаем, что молекулы состоят из атомов, а атомы из электронов, и что количество твердого вещества в любом данном объеме материи будет почти незаметно, если собрать его вместе. Только движение атомов, электронов и молекул создает видимость вещественности.
      Итак, стоит нам только остановить это движение, как материя полностью исчезнет в привычном для нас облике.
      Девушка слушала с интересом, но не смогла понять все, что говорил Родни.
      - Но когда тело начнет уменьшаться, оно будет само производить тепло, - возразила она. - Если газ ввести в меньший объем, он станет теплее. Температура быстро поднимется. Я помню, как мне объясняли работу холодильника...
      - Конечно, - нетерпеливо прервал Сид. - Это элементарно. И никому пока не удавалось достичь абсолютного нуля. Но вдруг кому-то удалось? И не забывай вся живая материя состоит из клеток.
      Ведь этот чеорвек не заставлял исчезать неодушевленную материю. Видимо, он выработал какой-то метод, может быть, с помощью радиоволн или другого эфирного колебания, который позволяет растворять в воздухе специально подготовленные тела, оставляя после этого очень низкую температуру.
      Возможно, в самой жизненной силе есть что-то такое, что реагирует на этот луч и уничтожает жизнь, температуру, материю. Подумай, что это значит!
      Она вздохнула и покачала головой.
      - Извини, Сид, но я просто не могу тебя понять. Дэнжерфильда где-нибудь найдут. Может, в той комнате был тайный выход. Если здесь нашлись два, в той комнате должны быть другие. Работа тебя переутомила. Пойди домой и поспи чуть-чуть, пожалуйста.
      Он угрюмо покачал головой.
      - Я знаю, что вышел на верный след.
      Она отодвинулась от него.
      - Послушайся моего совета, Сид. Мне надо передать литобработчику по телефону репортаж, и еще написать несколько слезливых статей. Газета даст дополнительное место этому делу. Думаю, здесь больше ничего не будет.
      Сид Родни смотрел, как она уходит.
      Он пожал плечами и перевел взгляд на пустую клетку.
      Его челюсть была выпячена вперед, губы сжаты в твердую прямую линию.
      Капитан Гардер лежал на больничной койке, его усталое лицо вытянулось и поседело. Кожа казалась странно молочной, глаза покраснели. Но неукротимый дух по-прежнему поддерживал его.
      Сид Родни сидел в ногах кровати и курил сигарету.
      К левому уху капитана Гардера была пристегнута телефонная трубка. Линия была прямо соединена с правлением. Он передавал своим людям подробные приказы.
      В перерывах он говорил со сыщиком.
      Трубка затрещала металлическими шумами. Капитан Гардер прервал разговор, выслушал сообщение и хмыкнул.
      Он повернулся к Сиду Родни.
      - Они буквально ободрали ту комнату, где мы нашли пустую одежду, сказал он. - Там нет ни малейшего следа выхода. Только твердая сталь, покрытая асбестом, прямо на бетоне. Явно место для экспериментов.... О Господи, как замерзло мое плечо!
      Да, что то еще.
      Телефонная трубка опять пробурчала сообщение.
      Глаза капитана Гардера едва не выскочили из орбит.
      - Что? - закричал он.
      Трубка продолжала бурчать.
      - Ничего там не трогайте. Сделайте фотографии. Снимите отпечатки пальцев. Посмотрите, не остановились ли часы, и если остановились, то сообщите в котором часу.
      Он вздохнул, отвернулся от микрофона и посмотрел на Сида Родни с чем-то похожим на панику во взгляде.
      - Нашли одежду Артура Соломана, Банкира!
      Сид Родни нахмурился.
      - Одежду?
      Полицейский вздохнул и слабо кивнул.
      - Да, одежду.
      - Где?
      - За рулем машины Соломана. Машину занесло на тротуар. Одежда так сидит, как будто в ней кто-то был и исчез, растворился в воздухе. Ботинки зашнурованы. Одна нога, вернее, один пустой ботинок, находится на педали тормоза. Рукава пиджака свесились на руль. Воротник повязан галстуком... То же самое, что в случае с Дэнжерфильдом.