Эрл Стенли ГАРДНЕР
      ДЕЛО О ЗОЛОТЫХ РЫБКАХ
      1
      Перри Мейсон, сидевший за столиком в ресторане, вгляделся в напряженное лицо человека, который ради разговора с ним оставил свою очаровательную спутницу.
      - Вы сказали, что хотели бы поговорить со мной о золотых рыбках? переспросил Мейсон безучастно, со слегка скептической улыбкой на губах.
      - Да.
      Мейсон покачал головой:
      - Боюсь, мой гонорар покажется вам чересчур высоким...
      - Меня не интересует ваш гонорар. Я могу позволить себе заплатить любую сумму в разумных пределах.
      - Простите, - спокойно, но твердо произнес Мейсон, - я только что закончил трудное дело, и у меня нет ни времени, ни желания заниматься рыбками. Я...
      Высокий мужчина с важным видом подошел к столику и сурово обратился к собеседнику Мейсона, на лице которого застыло выражение полного недоумения:
      - Харрингтон Фолкнер?
      - Да, - коротко ответил тот голосом человека, привыкшего повелевать. - Я сейчас занят, как вы сами можете догадаться. Я...
      Подошедший к столику мужчина быстро сунул руку в нагрудный карман пиджака, и через мгновение в руках у Фолкнера оказался продолговатый пакет.
      - Копии повестки и жалобы, дело Карсона против Фолкнера. Дискредитация, сто тысяч долларов. Здесь - оригинал повестки. Обратите внимание на подпись судебного исполнителя и печать Суда. Расстраиваться нет необходимости. Это - моя работа. Если я не вызову вас в Суд, это сделает кто-нибудь другой. Обратитесь к своему адвокату. На ответ вам дается десять дней. Если истец ни на что не имеет прав, он ничего не получит. Если имеет, вам не повезло. Я просто разношу повестки. Нет смысла сердиться. Благодарю вас. Доброй ночи.
      Слова вылетали с такой скоростью, что походили на дробь града по металлической крыше.
      Судебный курьер быстро и изящно повернулся и исчез, смешавшись с группой выходивших из ресторана посетителей.
      Фолкнер, с видом человека, не способного очнуться от продолжительного кошмара, в котором он является лишь беспомощным статистом, сунул бумагу в боковой карман, молча повернулся и прошел к своему столу.
      Мейсон проводил его задумчивым взглядом.
      Над столиком склонился официант. Мейсон ободряюще улыбнулся своей секретарше Делле Стрит. Потом повернулся к Полу Дрейку, частному детективу, присоединившемуся к ним всего несколько минут назад.
      - Пол, поужинаешь с нами?
      - Большой чашки кофе и ломтика пирога с мясом будет вполне достаточно.
      Мейсон сообщил заказ официанту.
      - Что можешь сказать о девушке? - обратился он к Делле Стрит, когда официант ушел.
      - Ты имеешь в виду спутницу Фолкнера?
      - Да.
      - Если он решил завести с ней интрижку, его вызовут в Суд совсем по другому делу, - рассмеялась Делла.
      Дрейк наклонился и выглянул из кабинки.
      - Я должен сам посмотреть на нее, - заявил детектив и через несколько минут добавил: - Ого! Девочка - пальчики оближешь!
      Мейсон задумчиво изучал пару.
      - Достаточно вульгарна, - заметил он.
      - А как выглядит, - продолжал Дрейк. - Обтягивающее платье, длинные, длинные ресницы, красные ногти. Он забыл о повестках в кармане, как только заглянул в эти глаза. Готов поспорить, он не станет их читать, пока... Перри, кажется, он возвращается к нам.
      Мужчина резко отодвинулся от стола, встал и, не сказав ни слова своей спутнице, решительной походкой прошагал к столику Мейсона.
      - Мистер Мейсон, - произнес он неспешно и отчетливо, как человек, привыкший отстаивать свою точку зрения, - мне казалось, что у вас сложилось полностью ошибочное мнение относительно дела, по поводу которого я хотел с вами поговорить. Я полагаю, что при первом же упоминании рыбок, вы посчитали дело незначительным. Это не так. Рыбки, о которых идет речь, являются превосходными экземплярами вуалехвостого мавританского телескопа. Дело также касается нечестного партнера, секретного лекарства от болезни жабр и вымогательницы.
      Мейсон разглядывал взволнованное лицо стоявшего у столика мужчины и с трудом сдерживал улыбку.
      - Золотые рыбки и вымогательница, - наконец сказал он. - Вероятно, вас стоит выслушать. Почему бы вам не придвинуть стул и не рассказать нам обо всем.
      Лицо мужчины выражало полное удовлетворение.
      - Значит, вы возьметесь за мое дело и...
      - Пока я согласился только выслушать вас, не более, - возразил Мейсон. - Позвольте представить Деллу Стрит, мою секретаршу, и Пола Дрейка, владельца "Детективного Агентства Дрейка", очень часто оказывающего мне помощь в сборе информации. Быть может, вы пригласите к нашему столику вашу спутницу и мы все вместе...
      - С ней все в порядке. Пусть остается там.
      - Она не будет против? - спросил Мейсон.
      Фолкнер покачал головой.
      - Кто она?
      - Вымогательница, - ответил Фолкнер все тем же тоном.
      - Когда вы вернетесь за свой столик, ваше место, возможно, будет занято, - предупредил Дрейк.
      - С удовольствием заплачу тысячу долларов мужчине, который избавит меня от ее общества, - с жаром произнес Фолкнер.
      - Согласен на пятьсот, - с улыбкой ответил Дрейк. - Неплохое приобретение за полцены.
      Фолкнер наградил его серьезным оценивающим взглядом и придвинул стул.
      Его молодая спутница, его взглянув на него, открыла сумочку, достала зеркальце и принялась оценивающе, как купец, выставивший товар на продажу, рассматривать свое лицо.
      2
      Вы даже не удосужились взглянуть на бумаги, переданные вам судебным курьером, - сказал Мейсон.
      Фолкнер равнодушно махнул рукой.
      - Нет необходимости. Они просто часть кампании, развязанной против меня.
      - Какова сумма иска?
      - Сто тысяч долларов, если верить словам человека, доставившего документы.
      - И вам неинтересно хотя бы ознакомиться с ними?
      - Мне неинтересно все, что предпринимает Элмер Карсон, чтобы доставить мне неприятности.
      - Расскажите мне о золотых рыбках.
      - Вуалехвостый телескоп - очень ценная рыбка. Непосвященному она вряд ли покажется золотой. Она черная.
      - Вся?
      - Даже глаза.
      - Что за рыбка телескоп?
      - Один из видов золотой рыбки, выведенный путем селекции. Название получили за то, что их глаза выступают из глазниц, иногда на четверть дюйма.
      - А это не придает им несколько отталкивающий вид? - спросила Делла Стрит.
      - Придает, для непосвященных. Некоторые называют вуалехвостых мавританских телескопов "рыбками смерти". Чистейший предрассудок. Люди всегда относятся так к черному цвету.
      - Думаю, мне бы они не понравились, - сказала Делла.
      - Как и многим людям, - согласился Фолкнер, как будто предмет разговора не интересовал его. - Официант, принесите мой заказ на этот столик.
      - Конечно, сэр. А заказ вашей дамы?
      - Подайте на ее столик.
      - Фолкнер, - сухо произнес Мейсон, - не уверен, что мне нравится ваш стиль поведения. Вы обедали с этой дамой, кем бы она ни была, и...
      - Все в порядке. Она не станет возражать. Ее совершенно не интересует то, что я собираюсь рассказать.
      - Что же ее интересует?
      - Деньги.
      - Можете назвать ее имя?
      - Салли Мэдисон.
      - И она занимается вымогательством?
      - По-моему, да.
      - Тем не менее, вы пригласили ее в ресторан.
      - Почему бы и нет?
      - А потом ушли к нам и оставили ее в одиночестве? - спросила Делла Стрит.
      - Мне хотелось поговорить о деле. Ей такой разговор показался бы неинтересным. Ситуация известна ей детально. Нет необходимости тревожиться о моей спутнице.
      Дрейк взглянул на Перри Мейсона. Официант подал пирог с мясом для него, салат из креветок для Деллы Стрит и Мейсона и консоме [крепкий бульон из мяса или дичи] для Харрингтона Фолкнера.
      Салли Мэдисон, оставленная в одиночестве, подправила косметику на лице, на котором сейчас застыло тщательно отработанное выражение скромной честности. Казалось, ее нисколько не интересовали ни Харрингтон Фолкнер, ни люди, к которым он присоединился.
      - Кажется, вы не испытываете к ней враждебности, - сказал Мейсон.
      - Нет, нет, - поспешил подтвердить его догадку Фолкнер. - Очень приятная молодая женщина, насколько может быть приятной вымогательница.
      - Если вы не собираетесь читать жалобу и повестку, позвольте мне ознакомиться с ними, - попросил Мейсон.
      Фолкнер передал ему документы.
      Мейсон развернул их и быстро пробежал взглядом.
      - Кажется, этот Элмер Карсон заявляет, что вы неоднократно обвиняли его в том, что он причинял вред вашим рыбкам, что обвинения эти необоснованны и сделаны со злым умыслом. Карсон требует десять тысяч в качестве компенсации за фактические убытки и девяносто тысяч в порядке наказания.
      Казалось, Фолкнера практически не интересовали претензии, предъявленные Элмером Карсоном:
      - Не стоит верить ни единому его слову.
      - Что это за человек?
      - Был моим партнером.
      - Вместе продавали золотых рыбок?
      - Слава Богу, нет. Разведение рыбок - мое хобби. Мы занимались торговлей недвижимостью. У нас была корпорация. Каждому из нас принадлежала треть акция, остальные - Дженевив Фолкнер.
      - Ваша жена?
      Фолкнер прокашлялся и несколько смущенно произнес:
      - Моя бывшая жена. Я развелся с ней пять лет назад.
      - И вы не можете поладить с Карсоном?
      - Нет. Он резко изменился, по неведомой мне причине. Я предъявил ему ультиматум. Дал ему возможность представить предложение купли-продажи. Сейчас он всеми возможными способами пытается получить максимальную цену. Все эти вопросы несущественны, мистер Мейсон. Я разберусь с ними сам. С вами я хотел поговорить о защите моих рыбок.
      - Не об обвинении в клевете?
      - Нет, нет. Здесь все в порядке. У меня есть девять дней. Может произойти очень многое.
      - И не о вымогательнице?
      - Нет. И здесь все в порядке. Она меня не волнует.
      - Только о рыбках?
      - Именно. Но вы понимаете, мистер Мейсон, мой партнер и вымогательница связаны с этим делом.
      - Почему вы так заботитесь об этих рыбках?
      - Мистер Мейсон, я вывел особенную разновидность вуалехвостого мавританского телескопа и горжусь этим. Вы не можете себе представить, сколько умственного и физического труда потребовалось для выведения этой разновидности. А сейчас рыбкам грозит смерть от болезни жабр, и возбудитель этой болезни был умышленно помещен в аквариумом Элмером Карсоном.
      - В своей жалобе он заявляет, что вы обвиняете его в попытке преднамеренного убийства рыбок, и именно в связи с этим обвинением он требует компенсации.
      - Он сделал это, нет сомнений.
      - У вас есть доказательства?
      - Вероятно, нет, - мрачно признал Фолкнер.
      - В этом случае, вам грозит выплата крупной суммы в качестве компенсации.
      - Вероятно, - с готовностью согласился Фолкнер, как будто этот вопрос сейчас не интересовал его.
      - Вы не особенно обеспокоены такой перспективой.
      - Не стоит создавать себе трудностей заранее. У меня и так достаточно неприятностей. Возможно, я недостаточно четко объяснил ситуацию. Действия Карсона, направленные на причинение мне беспокойства, меня совершенно не волнуют. Сейчас меня интересует только спасение рыбок. Карсон знает, что они умирают. В действительности они умирают по его вине. Он знает, что я должен вынести их для лечения. Именно поэтому он предъявил в Суд иск, заявив, что рыбки являются собственностью корпорации, а не моей личной собственностью. То есть, рыбки являются частью недвижимости, принадлежащей корпорации, а я намереваюсь вынуть из стены аквариум и вынести его вместе с рыбками из офиса. Такие действия можно представить попыткой раздела общего имущества, что Карсон и сделал, уговорив судью выдать ему временный ограничительный приказ. Поверьте, Мейсон, он прав. Проклятый аквариум действительно является частью недвижимости. Я хочу, чтобы вы обошли этот приказ, Мейсон. Я хочу, чтобы рыбки и аквариум получили правовой статус моей личной собственности. Я хочу, чтобы этот приказ был отменен быстро и бесповоротно, и считаю вас именно тем человеком, которому под силу такое дело.
      Мейсон взглянул на девушку, сидевшую за столом Фолкнера. Казалось, ее совершенно не интересует происходящий разговор. На ее лице, как картинка на фарфоровой чашке, застыло неискреннее выражение невинности.
      - Вы женаты? - спросил Мейсон Фолкнера. - Женились ли вы еще раз после развода?
      - Да.
      - Когда вы завели интрижку с Салли Мэдисон?
      На лице Фолкнера появилось и мгновенно исчезло выражение удивления.
      - Завел интрижку с Салли Мэдисон? Да не заводил я с ней никакой интрижки!
      - Мне показалось, вы назвали ее вымогательницей?
      - Да.
      - Заявили, что она пытается получить с вас деньги?
      - Именно.
      - Мне кажется, вы не достаточно ясно объяснили сложившуюся ситуацию, - вздохнул Мейсон. Потом, приняв решение, добавил: - Если вы позволите оставить вас на несколько минут, и мистер Фолкнер не станет возражать, я хотел бы поговорить с этой вымогательницей и узнать ее соображения по этому делу.
      Дождавшись кивка Деллы Стрит и даже не взглянув на Фолкнера, Мейсон встал и прошел к столику, за которым сидела Салли Мэдисон.
      - Добрый вечер. Меня зовут Мейсон. Я - адвокат.
      Длинные ресницы взметнулись вверх, темные глаза стали осматривать адвоката с неприкрытой прямотой спекулянта, оценивающего товар.
      - Да, я знаю. Вы - Перри Мейсон, адвокат.
      - Позволите присесть за ваш столик?
      - Присаживайтесь.
      Мейсон придвинул стул.
      - Мне начинает нравиться это дело, - сказал он.
      - Надеюсь на это. Мистеру Фолкнеру потребуется хороший адвокат.
      - Но, - продолжал Мейсон, - если я соглашусь представлять мистера Фолкнера, это войдет в конфликт с вашими интересами.
      - Да, вероятно.
      - Может уменьшится сумма, которую вы надеетесь получить.
      - Я так не считаю, - заявила она с уверенностью человека, положение которого незыблемо.
      Мейсон бросил на нее вопросительный взгляд.
      - Сколько вы хотите получить с мистера Фолкнера?
      - На сегодня - пять тысяч долларов.
      Мейсон улыбнулся:
      - Почему вы акцентируете внимание на сегодняшнем дне? Какая сумма была вчера?
      - Четыре тысячи.
      - А позавчера?
      - Три.
      - Какой станет сумма завтра?
      - Не знаю. Думаю, он выплатит мне пять тысяч сегодня.
      Мейсон некоторое время изучал ее лицо под толстым слоем косметики. По его глазам было видно, что он заинтересован делом.
      - Фолкнер сказал, что вы - вымогательница.
      - У него могло сложиться такое впечатление.
      - А на самом деле?
      - Возможно. Сама не знаю. Скорее всего. Но если мистер Фолкнер позволяет себе подобные высказывания, пусть расскажет о себе. Ничтожный надутый скупердяй... Да, какая разница! Вы все равно не поймете.
      Мейсон рассмеялся.
      - Изо всех сил пытаюсь разобраться в этом деле, правда, пока безуспешно. Быть может, вы будете столь любезны и объясните мне происходящее.
      - Объяснить свою заинтересованность мне чрезвычайно просто. Я хочу получить деньги с Харрингтона Фолкнера.
      - На чем основана ваша уверенность, что он вам заплатит?
      - Он хочет, чтобы его рыбки были здоровыми, не так ли?
      - Несомненно. Боюсь, я не вижу связи.
      Впервые сквозь толстый слой косметики у нее пробились эмоции:
      - Мистер Мейсон, близкий вам человек когда-либо болел туберкулезом?
      Мейсон удивленно покачал головой.
      - Продолжайте.
      - У Харрингтона Фолкнера есть деньги. Так много, что пять тысяч ничего для него не значат. Он тратит тысячи долларов на свое хобби. Бог знает, сколько он потратил только на этих черных рыбок. Он не просто богат, он безумно богат, но не имеет ни малейшего представления как наслаждаться богатством, как тратить деньги с пользой для себя и для других. Он будет копить деньги до самой своей смерти, и все унаследует его жена с каменным сердцем. Он скупится на все, за исключением рыбок. А Том Гридли болен туберкулезом. Врачи говорят, что ему необходим полный покой, волнения противопоказаны. Как может Том следовать совету врачей, если он работает девять часов в день за двадцать семь долларов в неделю во влажном и вонючем зоомагазине... Он не видит солнечного света, если не считать коротких промежутков отдыха по воскресеньям. Разумеется, для улучшения самочувствия их недостаточно. Мистер Фолкнер бьется в истерике из-за нескольких рыбок, умирающих от болезни жабр, но ему совершенно безразлична возможная смерть Тома от туберкулеза.
      - Продолжайте, - повторил Мейсон.
      - Пожалуй, я все сказала.
      - Но какое отношение имеет Том Гридли к Харрингтону Фолкнеру?
      - А сам он вам не сказал?
      - Нет.
      Салли раздраженно вздохнула:
      - А именно ради этого разговора он и встретился с вами.
      - Возможно, здесь есть и моя вина. Я повел себя совершенно неправильно. У меня сложилось впечатление, что вы пытаетесь шантажировать его.
      - Именно так, - честно призналась Салли.
      - Но, несомненно, не тем способом, что я думал.
      - Вы хоть немного разбираетесь в рыбках, мистер Мейсон?
      - Совершенно не разбираюсь.
      - Как и я. Но Том знает о них все. Рыбки, которых мистер Фолкнер наиболее ценит, заражены болезнью жабр, а у Тома есть лекарство от этой болезни. Другим известным средством является сульфат меди, применение которого часто заканчивается летальным исходом, и действие которого на возбудителей болезни весьма сомнительно. Иногда это лекарство работает, иногда - нет.
      - Расскажите мне о методике Тома.
      - Она содержится в тайне, но вам я могу рассказать немного. В отличие от жестких способов лечения, часто заканчивающихся плачевно для рыб, эта методика чрезвычайно мягка и эффективна. Одной из проблем лечения рыбок при помощи растворения различных веществ в воде является необходимость тщательного размешивания лекарства, которое затем может сконцентрироваться совершенно в ненужном вам месте. Если лекарство тяжелее воды, оно осядет на дно, если легче - поднимается на поверхность.
      - И как же Том справился с этой проблемой?
      - Вам я могу рассказать. Он наносит лекарство на пластмассовую панель, которую помещает в аквариум и заменяет через определенные промежутки времени.
      - И лекарство помогает?
      - Несомненно. Оно помогает рыбкам мистера Фолкнера.
      - Мне казалось, что они по-прежнему больны.
      - Да.
      - Значит, лекарство не сработало?
      - Нет, сработало. Понимаете, Том хотел добиться полного выздоровления, но я не позволила ему. Я дала мистеру Фолкнеру дозу препарата, достаточную для предотвращения смерти рыбок, и предложила профинансировать дальнейшую работу Тома над изобретением за половину доходов и право продажи. Том - один из тех простаков, что верят первому встречному. По специальности он химик, и все свободное время экспериментирует с лекарственными препаратами. Однажды он разработал лекарство от чумки и просто подарил его Дэвиду Роулинсу, владельцу зоомагазина. Тот поблагодарил Тома, но даже не повысил ему жалование. Его трудно винить, я понимаю его проблемы. Дело не слишком крупное, на домашних животных больших денег не заработаешь, но он заставляет Тома так много работать, и... В конце концов, получил же он какие-то деньги за изобретенное Томом лекарство.
      - Том изобрел только два этих препарата?
      - Нет, он придумал многое другое, но всегда становился жертвой жульничества... На этот раз я решила все сделать иначе. Я сама займусь делами. Мистер Фолкнер выплатит Тому пять тысяч авансом в счет половинной доли прибылей, но только авансом, не более.
      - Не думаю, что в стране найдется достаточно много любителей рыбок.
      - Не согласна с вами. Я полагаю, что многие люди увлекаются их коллекционированием.
      - Вы считаете болезнь жабр настолько распространенной, что мистеру Фолкнеру удастся окупить столь солидное вложение?
      - Это меня не интересует. Хочу просто предоставить Тому возможность выехать за город, на солнце и свежий воздух. Ему необходимо отдохнуть какое-то время. Мне сказали, что тогда возможно выздоровление. В противном случае состояние будет ухудшаться, пока не станет слишком поздно. Я предоставляю мистеру Фолкнеру возможность излечения его рыбок и лекарство, которое позволит ему вывести собственную разновидность без угрозы инфекции. Он многое готов отдать за подобную возможность. Еще дешево отделается, если учесть, сколько денег он уже потратил на этих рыбок.
      Мейсон улыбнулся:
      - Вы повышаете цену на тысячу долларов каждый день?
      - Да.
      - Почему?
      - Он пытается шантажировать меня. Заявляет, что Том изобретал препарат во время работы в магазине Роулинса, и если Том не вылечит его рыбок, он купит долю в деле Роулинса и отсудит у Тома его изобретение. Мистер Фолкнер - жесткий человек, и я поступаю с ним, единственно понятным ему способом - жестким.
      - Кто вам Том Гридли?
      - Возлюбленный, - твердо сказала Салли, глядя Мейсону прямо в глаза.
      - Тогда все понятно, - с усмешкой произнес Мейсон. - Неудивительно, что Фолкнер считает вас вымогательницей. По его разговору мне показалось, что он пытается приударить за вами, а вы - опустошить его карманы.
      Салли с некоторым презрением взглянула на застывшего в несколько неудобной позе за соседним столиком Харрингтона Фолкнера.
      - Мистер Фолкнер, - холодно и твердо заявила она, - способен приударить только за золотой рыбкой.
      - Он женат, - улыбнулся Мейсон.
      - Именно это я и имела в виду, говоря о золотой рыбке.
      - Его жену?
      - Да.
      Появился официант с подносом и спросил:
      - Вас обслуживать за этим столиком, сэр?
      Мейсон взглянул за напряженно следящего за разговором Харрингтона Фолкнера, потом повернулся к Салли Мэдисон:
      - Если вы не возражаете, я вернусь за свой столик, а к вам пришлю мистера Фолкнера. Думаю, я соглашусь вести это дело.
      - Его присылать совсем необязательно. Скажите ему прислать мне чек на пять тысяч долларов и передайте, что я готова сидеть здесь, пока не получу этот чек, или пока его рыбки не всплывут кверху брюхом.
      - Обязательно передам, - заверил ее Мейсон и, извинившись, вернулся за свой столик.
      Фолкнер вопрошающе взглянул на него. Мейсон кивнул:
      - Я пока не понимаю, что вам конкретно нужно. Но готов попытаться разобраться в этом деле, правда, после ужина.
      - Мы можем поговорить прямо здесь, - сказал Фолкнер.
      Мейсон кивнул на одиноко сидящую за столиком Салли Мэдисон.
      - Только после ужина и при условии, что вы не станете пытаться выяснить детали моего разговора с мисс Мэдисон. В противном случае я не возьмусь за ваше дело.
      - Предложения Салли Мэдисон граничат с шантажом, - мрачно заявил Фолкнер.
      - Позволю согласиться с вами, - мягко произнес Мейсон. - Шантаж достаточно распространен в этом мире.
      - Полагаю, ей удалось вызвать у вас сострадание, - с горечью в голосе произнес Фолкнер. - Хорошая фигура и смазливое лицо дают ей огромное преимущество, и она это прекрасно знает! - Потом он с еще большей горечью добавил: - Лично я не понимаю, что мужчины находят в подобных женщинах.
      Мейсон чуть заметно усмехнулся.
      - Лично я, - заявил адвокат, - никогда не коллекционировал рыбок.
      3
      Густой, как бобовый суп, туман оседал на улицы города, и казалось, что автомобиль Мейсона медленно плывет сквозь море разбавленного молока. Щетки, с протестующим скрипом, монотонно сновали по влажной поверхности лобового стекла. Футах в пятидесяти впереди путеводной звездой мерцали красные габаритные огни автомобиля Харрингтона Фолкнера.
      - Как медленно он едет, - заметила Делла Стрит.
      - Совершенно объяснимо в такую погоду, - ответил Мейсон.
      - Готов поспорить, этот парень не рисковал ни разу в жизни, рассмеялся Пол Дрейк. - Хладнокровный педант, у которого в жилах течет ледяная вода. Я чуть не умер, глядя на то, как он отбивался от той вымогательницы. Перри, сколько она с него сорвала?
      - Не знаю.
      - Судя по выражению его лица, когда он доставал чековую книжку, заметила Делла Стрит, - столько, сколько хотела. И она не стала терять времени даром, заполучив чек. Умчалась, даже не пообедав.
      - Да, - согласился Мейсон, - она не слишком церемонилась. Ее заинтересованность в Харрингтоне Фолкнере была чисто финансовой.
      - Чем будем заниматься, когда приедем? - поинтересовался Пол Дрейк.
      Мейсон усмехнулся:
      - Я сделаю вид, что поддался обману, Пол. Ему почему-то кажется необходимым показать нам аквариум до обсуждения проблемы. Для него показ является важной фазой дела, и если ему в голову запала подобная мысль, он от нее не отступит. Насколько я понимаю, Фолкнер живет с женой в двухквартирном доме. Одна часть является жилой, в другой расположен офис Фолкнера и его партнера Элмера Карсона. Несомненно, в доме множество аквариумов, но пара рыбок, явившаяся причиной всеобщего волнения, живет в аквариуме, находящемся в части здания, используемой под контору. По каким-то причинам Фолкнер решил показать нам аквариум и рыбок и от намеченного не отступит. Это не в его характере.
      - Фолкнер - достаточно замкнутый тип, - заметил Дрейк. - По всей видимости случилось нечто экстраординарное, если он помчался на всех парах к адвокату. Такие люди, по моему мнению, обычно договариваются о встрече за два дня и приходят на нее секунда в секунду.
      - Очевидно, благополучие пары рыбок беспокоит его больше собственного здоровья, - сказал Мейсон. - Тем не менее, детали мы узнаем, только побывав у него дома. Лично мне кажется, что его тревожит нечто большее, чем эти рыбки и тяжба с партнером, но я не собираюсь торопить события.
      Идущая впереди машина резко свернула вправо. Мейсон крутанул руль, огибая угол здания. Проехав по боковой улочке, обе машины остановились перед домом, очертания которого едва угадывались в тумане. Мейсон, Делла Стрит и Пол Дрейк вышли из машины. Харрингтон Фолкнер выключил зажигание, выйдя из машины, тщательно запер дверь, потом обошел автомобиль, проверяя, хорошо ли заперты остальные замки. Он даже подергал ручку багажника, и только после этой процедуры подошел к ним.
      Остановившись рядом, он достал из кармана кожаный чехол для ключей, аккуратно расстегнул молнию, вытащил ключ и произнес бесстрастным тоном лектора, выступающего перед безразличной ему аудиторией:
      - Мистер Мейсон, обратите внимание на две входных двери. На левой вывеска, гласящая "КОРПОРАЦИЯ ФОЛКНЕР И КАРСОН. ПРОДАЖА НЕДВИЖИМОСТИ". Правая дверь ведет в мою квартиру.
      - Где живет Элмер Карсон? - спросил Мейсон.
      - В нескольких кварталах по этой улице.
      - Я заметил, - продолжал Мейсон, - что в окнах нет света.
      - Да, - согласился Фолкнер, - очевидно жены нет дома.
      - Итак, - продолжал адвокат, - наибольшее беспокойство у вас вызывают две рыбки, находящиеся в аквариуме, который стоит в офисе?
      - Именно так, и Элмер Карсон заявляет, что аквариум является движимостью, неотрывно связанной с недвижимостью, а сами рыбки конторской принадлежностью. Он получил судебный приказ, запрещающий мне не только перемещать принадлежности, но и прикасаться к ним.
      - Рыбок вырастили лично вы?
      - Правильно.
      - Карсон не делал денежных взносов?
      - Нет. Рыбки выращены из выведенной мной разновидности. Тем не менее, стоит заметить, что аквариум был оплачен корпорацией в качестве предмета конторской мебели и так закреплен в стене, что может считаться движимостью, неотрывно связанной с недвижимостью. Как вы сами увидите, он прямоуголен по форме, два фута на три, четыре фута глубиной. В стене есть углубление, которое раньше занимал посудный шкаф, совершенно в офисе не нужный. Я предложил убрать этот шкаф, а на его месте установить аквариум. Так и было сделано, по одобрению и с участием самого Карсона. Когда пришел счет, я, без задней мысли, оплатил его, отнеся к статье конторских расходов. Эти счета, к сожалению, проходят по данной статье в наших бухгалтерских книгах и налоговых отчетах. Аквариум несомненно связан с зданием, а здание принадлежит корпорации.
      - Все здание? - поинтересовался Мейсон.
      - Да. На жилую часть я оформил аренду.
      - Почему же вы поместили таких ценных рыбок в аквариум, являющийся частью конторы?
      - Понимаете, мистер Мейсон, это довольно длинная история. Вначале, я посадил а аквариум различные водоросли, оснастил его прибором для аэрации воды и поселил туда пару дюжин интересных коллекционных рыбок. Потом я вывел этих черных телескопов и вдруг обнаружил, что у других рыбок, живущих в аквариуме, где они содержались, появились подозрительные симптомы болезни жабр, причем уже не в начальной стадии. Мне срочно понадобилось другое место для содержания драгоценных телескопов, и я, не задумываясь о возможных юридических осложнениях, поместил вуалехвостых телескопов в стоящий в конторе аквариум, предварительно освободив его от других рыбок. Сразу же вслед за этим начались неприятности. Рыбки заболели, Элмер Карсон поссорился со мной и запросил за свою долю в бизнесе непомерную цену. Он обратился в Суд и получил судебный приказ, запрещающий мне выносить аквариум за пределы конторы, на основании того, что он, якобы является движимостью, неразрывно связанной с недвижимостью. Я не могу понять, что вызвало столь серьезную смену отношения ко мне, что явилось причиной столь яростной враждебности. Все произошло за один вечер, последовавший за покушением на меня.
      - Покушением на вас? - воскликнул Мейсон.
      - Именно.
      - И что произошло?
      - Кто-то пытался застрелить меня. Но, господа, здесь не место обсуждать подобные вопросы. Давайте войдем в дом и... Это еще что?
      - Кажется, к дому подъехала машина, - заметил Мейсон.
      Из автомобиля, остановившегося у поребрика, вышли два пассажира мужчина и женщина. Когда их фигуры появились из тумана, Фолкнер сказал:
      - Это мисс Мэдисон со своим дружком. Вовремя же они приехали. Я передал ей ключ от конторы, они должны были быть здесь минут тридцать назад. Она так спешила, что даже не дождалась конца обеда. Видимо, этот парень задержал ее.