Марвин стоял в конце перехода. В общем-то, он не был таким уж маленьким. Его серебристый корпус сиял в пыльных лучах, и мелко трясся из-за непрекращающейся бомбовой атаки.
      Тем не менее, по сравнению с громадным черным танком, который затормозил перед ним, он выглядел жалостно тщедушным. Танк выдвинул зонд, тронул плечо Марвина, и втянул зонд обратно.
      Марвин не двинулся с места.
      – Уйди с дороги, киберок, – прорычал танк.
      – Боюсь, – сказал Марвин, – что меня здесь оставили, чтобы остановить тебя.
      Зонд снова выдвинулся и снова произвел экспресс-анализ.
      – Тебя? Остановить меня? – проревел танк. – Не заливай!
      – Это правда, – сказал Марвин.
      – А какое у тебя оружие? – не поверил танк.
      – Угадай, – сказал Марвин.
      Двигатели танка зажужжали, шарниры заскрежетали. Электрончики в глубинах его микромозга смятенно забегали взад-вперед.
      – Угадать? – сказал танк.
 
      Зафод и так и не представившийся незнакомец миновали один коридор, свернули в другой, в третий. Здание продолжало трястись и раскачиваться. Это немало удивляло Зафода. Если они хотели просто стереть контору Путеводителяс лица ММ-Беты, то почему не сделать этого сразу?
      Спотыкаясь, они добрались до очередной из ряда абсолютно одинаковых, лишенных табличек, дверей, и вместе навалились на нее. Она неожиданно открылась, и они влетели внутрь.
      И это все? – подумал Зафод. Все это беспокойство, все это нележание-на-пляже-беспечно-проводя-время, и зачем? Чтобы увидеть пустой кабинет, в котором стоял всего один стол, всего один стул, и на столе – всего одна грязная пепельница? Если не считать пепельницы, веселого хоровода пылинок, и всего одного, но зато замечательного новизной технологического решения, зажима для бумаг, на столе больше ничего не было.
      – Где Зарнивуп? – спросил Зафод. Он чувствовал, что как он ни старается удержать то, что с ним происходит, под контролем, ему это не удается.
      – Он в межгалактической командировке, – ответил незнакомец.
      Зафод внимательно оглядел незнакомца, чтобы составить о нем более полное мнение. Серьезный человек, подумал он, не какой-нибудь там любитель шуточек. Наверно, он немалую часть своего времени отводит на то, чтобы бегать по рушащимся коридорам, вышибать двери, и говорить загадками в пустых кабинетах.
      – Позволь представиться, – сказал незнакомец. – Меня зовут Руста. А вот мое полотенце.
      – Привет, Руста, – сказал Зафод.
      – Привет, полотенце, – добавил он, увидев, что Руста показывает ему не первой свежести полотенце с большими цветами. Зафод не знал, что с ним делать, и поэтому пожал один из его углов.
      За окном снова пролетел один из огромных, похожих на слизняков защитного цвета, кораблей.
 
      – Ну, давай, – сказал Марвин огромному танку. – Все равно не угадаешь.
      – Э-э… ммм… – сказал танк, вибрируя от необычного напряжения мысли. – Лазеры?
      Марвин печально покачал головой.
      – Нет, – почти инфразвуком пробормотал танк. – Слишком очевидно. Аннигиляция?
      – Еще очевиднее, – заметил Марвин.
      – Ну да, – обескураженно проговорил танк. – Э-э… может, электронный хлыст?
      Марвин о таком не слышал.
      – Это что? – спросил он.
      – Вот, смотри, – обрадовался танк.
      Из его башни выдвинулся острый стержень и выплюнул короткую молнию. Стена позади Марвина всхлипнула и рассыпалась в пыль. Пыль горестно заметалась и успокоилась.
      – Нет, – сказал Марвин. – Не то.
      – А вообще-то хорошая штука, правда?
      – Очень хорошая, – согласился Марвин.
      Еще подумав, жабулонский кибер-скаут класса Г заявил:
      – Я знаю. Ты, наверно, вооружен новым кзантическим деструктуронным рестабилизированным зенон-эмиттером?
      – Тоже ведь хорошая штука? – сказал Марвин.
      – Так вот чем ты вооружен! – протянул танк с нескрываемым почтением.
      – Нет, – сказал Марвин.
      – Да? – озадаченно спросил танк. – …тогда, наверно…
      – Ты исходишь из неверных предпосылок, – заметил Марвин.
      – Не берешь в расчет кое-что основополагающее в отношениях между людьми и роботами.
      – Ну да, точно, – рассеянно отозвался танк, – тогда…
      И он снова погрузился в молчание.
      – Подумай получше, – намекнул Марвин, – они оставили меня, обычного ущербного робота, чтобы я остановил тебя, гигантскую тяжелую боевую машину, а сами сбежали. Как ты думаешь, что они мне оставили?
      – Ну… э-э… – озабоченно бурчал танк. – Я бы сказал, что-нибудь жутко разрушительное.
      – Он бы сказал! – Марвин уставился на танк. – Сказал бы, конечно. Ладно, хочешь, скажу, что они мне оставили, чтобы защищаться?
      – Конечно, – боязливо ответил танк.
      – Ничего, – сказал Марвин.
      Наступила зловещая тишина.
      – Ничего? – взревел танк.
      – Совсем ничего, – скорбно ответил Марвин, – даже электрической зубочистки.
      Танк затрясло от ярости.
      – Эх, электрон твою! – взревел он. – Ничего себе, а? У них что, совсем котелок не варит?
      – И вот он я, – тихо продолжал Марвин, – а диоды в левом боку так ноют…
      – Ничего себе! – ревел танк. – Это уж ни в плюс, ни в минус не лезет!
      – Точно, – прочувствованно сказал Марвин.
      – Ух, держите меня шестеро! – ревел танк. – Сейчас все разнесу!
      Электронный хлыст выплюнул еще одну молнию, и стены, у которой стоял танк, не стало.
      – Как ты думаешь, легко у меня на душе? – горько сказал Марвин.
      – Смылись, значит, а тебя оставили? – гремел танк.
      – Да, – сказал Марвин.
      – А вот и потолок к чертям порушу! – громыхал танк.
      Потолка тоже не стало.
      – Впечатляет, – заметил Марвин.
      – Смотри дальше, – бушевал танк. – Был пол и нету!
      И пола тоже не стало.
      – Черт побери! – взревел танк, рухнул на тридцать этажей вниз, и разлетелся на мелкие кусочки.
      – От его глупости я снова впадаю в депрессию, – сказал Марвин и поковылял дальше по коридору.

      – Ну так что, будем здесь просто сидеть и ждать? – раздраженно спросил Зафод. – Что нужно этим парням?
      – Им нужен ты, Библброкс, – сказал Руста. – Они отвезут тебя на Жабулон – самый наиужасный мир во всей Галактике.
      – Да? – сказал Зафод. – Сначала им придется схватить тебя.
      – Они уже схватили тебя, – сказал Руста, – выгляни в окно.
      Зафод выглянул, и обе его челюсти отвисли.
      – Они уносят город! – завопил он. – Куда они его тащат?
      – Они уносят нашу контору, – сказал Руста, – мы летим.
      Мимо окна проплыло облако.
      Теперь Зафод увидел, что темно-зеленые жабулонские эсминцы взяли в кольцо контору Путеводителяи прочно держат ее в сети силовых лучей. Они поднимались вместе с небоскребом.
      Зафод воздел руки к приближающемуся небу.
      – Что я такого сделал? – воскликнул он. – Стоило мне зайти в дверь, и они уносят всю контору!
      – Им неважно, что ты такого сделал, – сказал Руста. – Им важно, что ты сделаешь.
      – А моим мнением они не интересуются?
      – Может, когда-то и интересовались, только это было много лет назад. Держись крепче. Лететь недолго, но будет сильно трясти.
      – Если мне удастся когда-нибудь себя встретить, – сказал Зафод, – я себе так врежу, что даже не пойму, чем это меня стукнули.
      Марвин появился в дверях, с укором взглянул на Зафода, опустился на пол в углу, и отключился.
 
      На мостике Золотого Сердца было тихо. Артур задумчиво сидел перед откидным столиком. Он почувствовал на себе вопросительный взгляд Триллиан, посмотрел на нее и снова уставился перед собой.
      Наконец до него дошло.
      Он взял четыре маленьких пластиковых квадратика и выложил их на доску, которая лежала между ним и Триллиан.
      На квадратиках были написаны буквы «Р», «О», «С», и «К». Артур выложил их рядом с буквами «О», «Ш», и «Ь».
      – Роскошь, – сказал он, – и все слово умножается на три. Боюсь, я выигрываю.
      Корабль дернулся, и фишки в который раз перемешались.
      Триллиан вздохнула, и принялась укладывать их на место.
      Пустые коридоры эхом отзывались на шаги Форда Префекта. Он бродил по кораблю и наугад нажимал на кнопки, пытаясь оживить бездействующие приборы.
      Почему корабль время от времени дергается? – думал он.
      Почему его качает, как во время нейтронной бури?
      Почему они не могут выяснить, где находятся?
      И вообще, где они находятся?
      Левая башня конторы Путеводителямчалась в межзвездной пустоте со скоростью, которую ни до, ни после этого не развивал ни один небоскреб во всей Вселенной. По одной из его комнат разъяренно метался Зафод.
      Руста сидел на краю стола и проводил профилактический осмотр полотенца.
      – Куда, ты говоришь, мы летим? – повернулся Зафод к Русте.
      – На Жабулон, – ответил Руста, – самое наиужаснейшее место во Вселенной.
      – А поесть там дадут?
      – Поесть!? Ты летишь на Жабулон, и спрашиваешь, дадут ли там поесть!?
      – Если я не поем, я могу и не долететь до Жабулона.
      Из окна не было видно ничего, кроме переливающейся сети силовых лучей, и мутно-зеленых пятен, которые, по всей вероятности, были жабулонскими эсминцами. На такой скорости пространство было невидимо, да и не существовало.
      – На, попробуй, – Руста протянул Зафоду полотенце.
      Зафод уставился на него так, словно ожидал, что во лбу у Русты откроется маленькая дверца, и оттуда высунется кукушка на пружинке.
      – Оно пропитано питательными веществами, – объяснил Руста.
      – А аккуратно есть ты не умеешь? – спросил Зафод.
      – Желтые полосы – белок, зеленые – витамины В и С, розовые цветочки – пюре из проросшей пшеницы.
      Зафод взял полотенце и принялся его рассматривать.
      – А красные пятна? – спросил он.
      – Кетчуп. Если мне вдруг надоест пюре из пшеницы.
      Зафод с сомнением понюхал полотенце.
      С еще большим сомнением он пососал один из углов, сразу же сплюнул и скорчил гримасу.
      – Тьфу, – заявил он.
      – Да, – сказал Руста. – Когда мне в рот попадает этот угол, мне приходится пососать немного и другой.
      – Зачем? – с подозрением в голосе спросил Зафод. – Он-то чем пропитан?
      – Анти-депрессантами, – сказал Руста.
      – Короче, я завязал с этим полотенцем, – сказал Зафод и отдал его Русте.
      Руста взял полотенце, спрыгнул со стола, обогнул его, и уселся в кресло, положив ноги на стол.
      – Библброкс, – сказал он и заложил руки за голову. – Ты догадываешься, зачем они везут тебя на Жабулон?
      – Они собираются покормить меня? – с надеждой в голосе спросил Библброкс.
      – Они собираются скормить тебя, – сказал Руста, – Тотально-Воззренческому Вихрю.
      Зафод никогда о нем не слышал. Он считал, что слышал о всех приятных местах в Галактике, следовательно, заключил он, Тотально-Воззренческий Вихрь таким местом не был. Он спросил у Русты, что это такое.
      – Всего-навсего, – сказал Руста, – самая жуткая психическая пытка для любого разумного создания.
      Зафод отрешенно кивнул головой.
      – Ясно, – сказал он. – И никакой еды?
      – Слушай, – сказал Руста. – Ты можешь убить человека, уничтожить его тело, сломать его дух, но только Тотально-Воззренческий Вихрь способен обратить в ничто его душу! Сам процесс занимает несколько секунд, но его последствия необратимы!
      – А ты пробовал когда-нибудь Всегалактический «Мозгобойный»? – резко спросил Зафод.
      – Это намного хуже.
      – Мда! – протянул Зафод. Это произвело на него сильное впечатление.
      – А ты догадываешься, зачем они хотят проделать это со мной? – спросил он через несколько секунд.
      – Они считают, что это самый лучший способ покончить с тобой раз и навсегда. Они знают, чего ты ищешь.
      – А они не могут сказать об этом и мне заодно?
      – Ты сам знаешь, Библброкс, – сказал Руста. Ты прекрасно знаешь. Ты хочешь встретить человека, который правит Вселенной.
      – А готовить он умеет? – спросил Зафод. Потом подумал немного и добавил:
      – Сомневаюсь. Если бы он умел прилично готовить, ему было бы наплевать на остальную Вселенную. Кого я хочу встретить, так это повара.
      Руста тяжело вздохнул.
      – А ты вообще что здесь делаешь? – потребовал ответа Зафод. – Ты-то как в это влип?
      – Просто я тоже планировал все это, вместе с Зарнивупом, вместе с Юденом Вранксом, вместе с твоим прадедушкой, вместе с тобой, Библброкс.
      – Со мной?
      – Да, с тобой. Мне говорили, что ты изменился. Я только не представлял себе, насколько.
      – Но…
      – А здесь я, чтобы сделать одно дело. Я его сделаю, прежде чем расстаться с тобой.
      – Что это за дело?
      – Я его сделаю, прежде чем расстаться с тобой.
      Руста погрузился в непробиваемое молчание.
      Чему Зафод был страшно рад.
 

      Воздух на второй планете системы Жабулона был затхлым и недружелюбным.
      Сырые ветры постоянно дули над гладью соляных равнин, высохшими трясинами, спутанными гниющими кустами и развалинами городов. Ничто не двигалось на поверхности планеты. Почва, как и на многих других планетах в этой части галактики, оставалась бесплодной.
      Ветер выл, словно последний одинокий волк, проносясь сквозь пустые окна разваливающихся домов в городах; он выл, словно самый последний одинокий волк, огибая основания высоких черных башен, что торчали тут и там под разными углами к земле. На этих башнях гнездились большие, неопрятные, дурно пахнущие птицы – единственное, что осталось от цивилизации, когда-то здесь обитавшей.
      Но словно самый последний из всех последних одиноких волков, ветер выл, когда он приближался к месту, которое торчало, словно бородавка, в середине огромного серого пустыря на окраине самого большого из покинутых городов.
      Эта бородавка была именно тем, что заставило всех считать эту планету самым наиужаснейшим местом во всей Галактике. Снаружи это был просто стальной купол метров десяти в диаметре. Изнутри это было нечто более чудовищное, чем можно себе представить.
      Метрах в тридцати или около того от него было нечто вроде посадочной площадки. Она была отделена от купола полосой невообразимо бесплодной земли, а по ее поверхности были разбросаны обломки двух или трех десятков свалившихся с большой высоты зданий.
      И вокруг этих зданий витал разум, разум, ожидающий, что что-то случится.
      Его внимание обратилось в небо, и вскоре там появилась далекая искорка, окруженная кольцом искорок поменьше.
      Искорка побольше была левой башней небоскреба, в котором раньше размещалась контора Галактического Путеводителя для Путешествующих Автостопом. Она опускалась на поверхность второй планеты системы Жабулона.
      Когда она уже была достаточно близко, Руста внезапно прервал долгое молчание.
      Он встал, и убрал полотенце в сумку. Он сказал:
      – Библброкс, теперь я сделаю то, что был послан сделать.
      Зафод взглянул на него из угла, где сидел рядом с Марвином, и предавался тем же размышлениям, что и Андроид-Параноид.
      – Ну? – сказал он.
      – Здание вскоре приземлится. Когда ты будешь из него выходить, не выходи через дверь. Выйди через окно, – сказал Руста.
      – Желаю удачи, – добавил он, вышел в дверь и исчез из жизни Зафода также таинственно, как появился в ней.
      Зафод вскочил, и бросился к двери, но Руста успел запереть ее за собой. Зафод пожал плечами, и вернулся в угол.
      Через две минуты здание рухнуло посреди останков своих собратьев по несчастью. Конвой жабулонских эсминцев выключил силовые лучи, и снова стал набирать высоту, направляясь к первой планете системы Жабулона. Первая планета была гораздо более гостеприимным местом. Опускаться на поверхность второй планеты они не собирались. Они никогда не опускались на вторую планету. Никто никогда не опускался на вторую планету системы Жабулона, если не считать тех, кого ждал Тотально-Воззренческий Вихрь.
      Зафод был очень сильно потрясен падением здания. Некоторое время он лежал неподвижно в куче хлама, в которую превратился кабинет. Он чувствовал, что жизнь его достигла самой нижней точки. Его переполняла ярость, его переполняло одиночество, его переполняло чувство, что никто его не любит. В конце концов его переполнило чувство, что чему быть, того не избежать.
      Он огляделся вокруг. Стена вокруг двери покосилась и треснула, и дверь висела на одной петле, широко открывшись. Окно, напротив, каким-то чудом осталось целым и невредимым. Некоторое время он колебался, потом подумал, что если уж его спутник, с которым он только что расстался, прошел с ним через все то, что с ним только что случилось, только для того, чтобы сказать ему то, что он только что сказал, значит, для этого были достаточно веские причины. С помощью Марвина ему удалось открыть окно. В воздухе висело облако пыли, поднятой падением конторы Путеводителя, и это, равно как и полуразрушенные корпуса прочих зданий, успешно скрыло от Зафода пейзаж второй планеты системы Жабулона.
      Не то чтобы это его очень обеспокоило. Его беспокоило совсем другое. Кабинет Зарнивупа был расположен на тридцатом этаже. Здание рухнуло под углом в сорок пять градусов, но при взгляде вниз все равно дух захватывало.
      В конце концов, сопровождаемый градом презрительных взглядов, которыми его одаривал Марвин, он вздохнул поглубже, перебрался через подоконник, и ступил на наклонную стену здания. Марвин последовал за ним, и они с большим трудом начали спускаться на тридцать этажей вниз, к бесплодной поверхности планеты.
      Зафод спускался, и сырой воздух наполнял его легкие, глаза ела пыль, и дикая высота вызывала головокружение.
      Фразы, которые время от времени отпускал Марвин, типа «Это и есть то, что твоя форма жизни именует развлечением? Спрашиваю только из интереса», тоже не поднимали настроения.
      Спустившись примерно на половину, они остановились передохнуть. Зафод лежал, задыхаясь, без сил, и вдруг ему показалось, что в голосе Марвина звучат более жизнерадостные ноты, чем обычно. Потом, правда, он понял, что это не так. Робот казался более жизнерадостным просто по сравнению с его собственным настроением.
      Большая, неопрятная, черная птица появилась в клубах медленно оседающей пыли, и, вытянув костлявые лапы, уселась на сломанную оконную раму неподалеку от Зафода. Она сложила свои большие неопрятные крылья и почистила когтем клюв.
      Размах крыльев достигал почти трех метров, а голова и шея казались слишком крупными для птицы. Лицо было плоским, клюв – совсем коротким, а под большими крыльями виднелось что-то вроде недоразвитых ручек.
      В общем, птица была чем-то похожа на человека.
      Она повернулась к Зафоду, и хищно щелкнула клювом.
      – Пошла прочь, – сказал Зафод.
      – Ну и ладно, – недовольно пробормотала птица, и грузно полетела дальше.
      Зафод недоуменно уставился ей вслед.
      – Эта птица что-то сказала? – спросил он у Марвина. Он был готов услышать самое невероятное – например, то, что это была просто галлюцинация.
      – Да, – подтвердил Марвин.
      – Бедняги, – сказал глухой призрачный голос в ухо Зафоду.
      Зафод дернулся, и резко повернулся, чтобы определить, откуда исходит голос. При этом он чуть не свалился со стены, но успел схватиться за обломок оконной рамы, и порезал руку. Он висел и тяжело дышал.
      Определить, откуда исходит голос, было невозможно – позади просто никого не было. Тем не менее, он снова обратился к ним.
      – Их история трагична. Ужасная ошибка, понимаете ли.
      Зафод еще раз оглянулся. Голос был глубок и спокоен. При других обстоятельствах он казался бы ободряющим. Однако нет ничего ободряющего в том, что к тебе вдруг обращается голос, лишенный хозяина, особенно если вы, как Зафод Библброкс в эту минуту, чувствуете себя не слишком хорошо, и вдобавок висите в воздухе в пятнадцати этажах от земли, уцепившись за обломок оконной рамы.
      – Э-э… ммм… – пробормотал Зафод.
      – Рассказать вам их историю? – спокойно продолжал голос.
      – Эй, ты кто? – выдохнул Зафод. – Ты где?
      – Тогда, может быть, позже, – сказал голос. – Я Гарграварр, Хранитель Тотально-Воззренческого Вихря.
      – А почему тебя не…
      – Ваш спуск по стене будет значительно облегчен, – заметил голос, – если вы сдвинетесь на два метра влево. Попробуйте.
      Зафод посмотрел туда, и увидел, что стену здания там пересекают короткие поперечные канавки. Он благодарно вздохнул, и, раскачавшись, прыгнул обратно на стену.
      – Встретимся внизу, – сказал голос, словно удаляясь, так что последний слог звучал уже совсем издалека.
      – Эй, – крикнул Зафод. – Где ты…
      – Это отнимет у вас всего несколько минут, – совсем тихо донеслось до него.
      – Марвин, – повернулся Зафод к роботу, отрешенно сидевшему рядом, – этот голос действительно…
      – Да, – угрюмо сказал Марвин.
      Зафод кивнул. Он снова достал свои противоугрозные очки. Они были абсолютно черны, и уже сильно поцарапаны странным металлическим предметом у него в кармане. Зафод надел их. Он понял, что ему легче будет спускаться, если он не будет видеть, что у него под ногами.
      Через несколько минут он перебрался через обломки фундамента небоскреба и, снова сняв очки, свалился на голую землю.
      Марвин присоединился к нему еще через пару секунд, улегся лицом вниз в груду пыли и щебенки, и выглядел так, словно отказывался двигаться дальше.
      – А, вот и вы, – неожиданно сказал голос. – Извините, что я вас так внезапно бросил. Просто я плохо переношу высоту. По крайней мере, – добавил он со вздохом, – я плохо переносил высоту.
      Зафод внимательно и медленно огляделся, просто чтобы убедиться, что он не пропустил ничего, откуда мог бы исходить голос. Однако все, что он увидел – руины и обломки небоскребов вокруг.
      – Э-э… а почему тебя не видно? – спросил он. – Почему тебя здесь нет?
      –  Яздесь есть, – медленно сказал голос. – Мое тело тоже хотело прийти, но оно сейчас несколько занято. Дела, понимаете, встречи… – После еще одного призрачного вздоха голос добавил: – Ну вы же сами знаете, как это с телами.
      Зафод не был в этом уверен.
      – Думал, что знаю, – сказал он.