Надежный бальзам

В январе 1924 года, когда скорбные людские потоки текли через Колонный зал, «Правда» писала: «Умер Ленин. Мы уже никогда не увидим этого громадного лба, этой чудесной головы, из которой во все стороны излучалась революционная энергия; этих живых, пронизывающих, внимательных глаз, этих твердых, властных рук, всей этой крепкой, литой фигуры, которая стояла на рубеже двух эпох в развитии человечества». Дмитрий Фурманов записал в дневнике: «Я шел по красным коврам Дома союзов… думая: „Сейчас, увижу лицо твое, учитель, — и прощай. Навеки“.

Но, учтя пожелания трудящихся, II Всесоюзный съезд Советов на траурном заседании 26 января 1924 года утвердил Постановление ЦИК СССР о сохранении гроба с телом В. И. Ленина в склепе, «сделав последний доступным для посещения».

…Бальзамирование, произведенное профессором А. И. Абрикосовым 22 января, было рассчитано на шесть дней — до похорон. Правда, оно было сделано так искусно, что действовало значительно дольше.

После похорон думали забальзамировать В. И. Ленина еще дней на сорок. Но потом перед специалистами поставили другую задачу: постараться сохранить облик вождя как можно дольше, во всяком случае — на десятки лет.

С недавних пор некоторые авторы утверждают, что бальзамирование тела. Ленина — затея Сталина, желавшего-де, чтобы его, стоявшего в дни праздников на трибуне Мавзолея, «можно было прекрасно связать в воображении с усопшим героем», и стремившегося превратить Мавзолей Ленина в «Гроб Господень», чтобы его именем освящать свою будущую инквизицию». Это, конечно, неверно. Ведь в 1924 году Сталин еще не был всемогущим вождем, чьи желания мгновенно исполнялись. Не было известно и как будет выглядеть усыпальница (будет ли там, например, трибуна). Не было ясно главное — кто возглавит партию и государство и, следовательно, станет освящать именем Ленина свое правление — Сталин или не менее, а подчас и более влиятельные и известные в начале 20-х годов Троцкий, Зиновьев или Каменев.

На встрече поздней осенью 1923 г. шести руководителей страны — И. В. Сталина, Н. И. Бухарина, М. И. Калинина, Л. Б. Каменева, Л. Д. Троцкого и А. И. Рыкова — Сталин сообщил, что здоровье Владимира Ильича ухудшается и возможен смертельный исход[15]. Протокола на этой неформальной встрече не вели и о ней и о том, о чем там говорили, мы знаем из мемуаров Н. Валентинова, ссылающегося на рассказанное ему Бухариным и эмигрировавшего в конце 20-х годов на Запад.

«Это страшное событие не должно нас застигнуть врасплох, — сказал М. И. Калинин. — Если будем хоронить Владимира Ильича, похороны должны быть такими величественными, каких мир еще не видывал».

Сталин поддержал Калинина: чрезвычайно важно, чтобы руководство страны не растерялось перед лицом невосполнимой утраты. Вопрос о похоронах Ленина, продолжал Сталин, весьма беспокоит и «некоторых наших товарищей из провинции». Они говорят, что Ленин — русский человек и соответственно тому и должен быть похоронен. Они, например, категорически против кремации, сжигания тела Ленина. По их мнению, сожжение тела не согласуется с русским пониманием любви и преклонения перед усопшим. Некоторые товарищи, сказал Сталин, полагают, что современная наука имеет возможность с помощью бальзамирования надолго сохранить тело усопшего, во всяком случае, достаточно долгое время, чтобы позволить нашему сознанию привыкнуть к мысли, что Ленина среди нас все-таки нет.

Троцкий был против бальзамирования, заявив, что предложение забальзамировать Ленина «с наукой марксизма не имеет ничего общего». Бухарин согласился с Троцким. Идея бальзамирования, сказал он, полностью расходится с мировоззрением Ленина. Каменев назвал «эту затею самым настоящим поповством». Рыков склонялся на сторону Сталина и Калинина, считая, что ритуал похорон Ленина должен отличаться от обычного.

Желание товарищей из провинции вполне человечное и вполне понятное. Из этого видно, кто предложил бальзамирование и почему. Более тысячи телеграмм и писем, поступивших в первые же траурные дни в Москву со всех концов страны с просьбой сохранить тело Ленина, подтвердили, что мнение товарищей из провинции выражает волю широких масс. То, что среди поддержавших его был Сталин, не дает основания видеть в бальзамировании тела Ленина черный замысел генсека.

Просьбы трудящихся обсуждались в январе 1924 года и на заседаниях правительственной комиссии по организации похорон Ленина. За сохранение тела Владимира Ильича высказались ее председатель Ф. Э. Дзержинский, секретарь ЦК РКП(б) В. М. Молотов, народный комиссар внешней торговли Л. Б. Красин, командующий войсками Московского военного округа Н. И. Муралов. «Если наука может действительно сохранить его тело на долгие годы, — сказал Дзержинский, — то почему бы это не сделать?» Командующий войсками Северо-Кавказского военного округа К. Е. Ворошилов и заместитель народного комиссара Рабоче-крестьянской инспекции В. А. Аванесов были против, но вскоре Ворошилов изменил свое мнение.

Сначала родные Ленина были против бальзамирования на долгое время. «Надежда Константиновна, с которой я интимно беседовал по этому вопросу, была против мумификации Владимира Ильича, — вспоминал В. Д. Бонч-Бруевич. — Так же высказывались и его сестры Анна и Мария Ильинична. То же говорил и его брат Дмитрий Ильич. Но идея сохранения облика. Владимира Ильича столь захватила всех, что была признана крайне необходимой, крайне нужной для миллионов пролетариата, и всем стало казаться, что всякие личные соображения, всякие сомнения надо оставить и присоединиться к общему желанию».

Н. К. Крупская, учитывая волю трудящихся, вскоре согласилась с ними. И никогда не жалела об этом.

…Бальзамирование — пропитывание тканей умершего веществами, сохраняющими тело, — было известно еще в глубокую старину.

Во многих музеях мира, в том числе в московском Музее изобразительных искусств имени А. С. Пушкина и в ленинградском Эрмитаже, есть древнеегипетские мумии. Бальзамировали умерших инки (Перу), гуанчи (Канарские острова), а также — в отдельных случаях — скифы, персы, индусы, греки. Этим занимались в Африке, Азии, Европе и Америке. Интерес к бальзамированию возник вновь в эпоху Возрождения, когда стали закладываться основы научной анатомии. В XIX в. в связи с успехами химии было предложено много способов, основанных на химических, физических и биологических свойствах вновь открываемых веществ. Но все способы, от древних до самых современных, имели большие недостатки: или обеспечивали лишь кратковременное сохранение тела, или не позволяли держать его на воздухе, т. е. доступным для обозрения, и, главное, все известные методы не сохраняли сходства лица…

Перед советскими учеными стояла новая, никем не решенная задача: используя последние достижения науки, сохранить тело В.И. Ленина на длительный срок, сделать доступным для обозрения, то есть держать на воздухе при обычной температуре, и, что особенно важно, сохранить портретное сходство.

Исполнительная тройка Правительственной комиссии по увековечению памяти В. И. Ленина (председатель В. М. Молотов, члены — А. С. Енукидзе и Л. Б. Красин) тринадцать раз обсуждала, как удовлетворить просьбу народа — сохранить тело Владимира Ильича. Были заслушаны крупные ученые, дан ряд директив. Уже 4 февраля Л. Красин предложил применить низкие температуры: подавать в стеклянный саркофаг специально охлажденный воздух; холодильную машину намечалось установить вне Мавзолея.

В правительственную комиссию шли письма со всех концов страны. Многие инженеры и медики присылали свои предложения, которые комиссия, однако, не смогла принять: они не были научно обоснованы.

В марте 1924 года правительственная комиссия провела ряд совещаний с крупными специалистами, вызванными в Кремль из разных городов. Ученым сообщили, что «вследствие просьбы десятков тысяч трудящихся СССР и заграницы предание земле тела Ленина отложено». Задача совещаний: обсудить, как сохранить тело В. И. Ленина без изменений. Многие ученые констатировали, что наука тут бессильна.

…Февральским днем в Харькове местный профессор В. П. Воробьев, беседуя с одним из руководителей медицинского образования Украины, заявил, что «есть способы длительного сохранения тела… но все зависит от его нынешнего состояния». Однако профессор категорически отказался от предложения немедленно взяться за дело, зная, как писал потом, «чрезвычайную трудность этой работы». Тем не менее без ведома В. П. Воробьева нарком просвещения Украины В. П. Затонский телеграфировал в Москву, предлагая вызвать ученого. Его срочно пригласили в столицу. Как вспоминал потом В. П. Воробьев, «на состоявшемся у Семашко заседании я указал на… необходимость принятия ряда мер, из которых часть является временными, а другая — радикальными». Дело было новое, чрезвычайно трудное и ответственное, а предложения В. П. Воробьева требовали, по его же словам, тщательной проверки, и в результате после ряда заседаний они не были приняты и ученый вернулся в Харьков. Волнения, сомнения и колебания членов комиссии легко понять, ибо речь шла о сохранении облика Ленина… Через четыре дня в Харьков приехал Л. Б. Красин; он посетил учебный музей, созданный В. П. Воробьевым, осмотрел изготовленные им препараты и убедился в блестящих результатах его прежних работ. После этого правительственная комиссия поручила профессору В. П. Воробьеву провести новое бальзамирование.

25 марта 1924 года газеты опубликовали решение правительственной комиссии: «…Принять меры, имеющиеся в распоряжении современной науки для возможно длительного сохранения тела Ленина».

Выдающийся анатом В. П. Воробьев заинтересовался бальзамированием еще в первые годы своей научной деятельности, в начале XX века. Он внимательно изучил опыты предшественников, в частности Н. Ф. Мельникова-Разведенкова. В. П. Воробьев разработал и уточнил практические приемы бальзамирования. Он вводил антисептические жидкости в сосудистую систему, применяя при этом спирты, формалин, глицерино-уксусно-калиевую и другие смеси. Ряд этих веществ интенсивно притягивают из воздуха влагу и тем самым в значительной мере устраняют посмертные изменения тканей.

26 марта 1924 года профессор В. П. Воробьев приступил к бальзамированию тела В. И. Ленина. Ему помогали профессоры Б. И. Збарский, П. И. Карузин и ассистенты А. Н. Журавлев, А. Л. Шабадаш и Я. Г. Замковский. Общее наблюдение за работой поручили Л. Б. Красину и профессорам Б. С. Вейсброду и В. Н. Розанову.

«Первые дни наша работа протекала круглые сутки без перерыва, — вспоминал профессор Б. И. Збарский. — Мы почти не выходили из Мавзолея в течение нескольких дней. Без сна и отдыха мы настолько переутомились, что едва держались на. ногах.

Узнав об этом, Ф.Э.Дзержинский вызвал меня к себе.

— Что вы делаете? Разве так можно?

Узнав от меня, что предпринятые нами мероприятия требуют беспрерывного наблюдения, он взял с меня слово, что мы с Воробьевым будем чередоваться и часть дня отдыхать.

Через два-три часа после этой беседы на Красной площади появилась группа рабочих и инженеров, и в течение одной ночи к Мавзолею проложены были трамвайные рельсы и провода, а на другой день возле Мавзолея появился специально оборудованный вагон трамвая. В этом вагоне были приготовлены для нас постели, умывальные принадлежности, электрические плиты и т. п.».

После множества экспериментов В. П. Воробьев и Б. И. Збарский приготовили совершенно новую жидкость, которая надежно предупреждает изменение тканей даже на воздухе, при обычной температуре и, следовательно, помогает сохранить полное сходство.

В мае бальзамирование настолько продвинулось вперед, что Ф. Э. Дзержинский предложил открыть Мавзолей на один день для делегатов XIII съезда ВКП б).

«Отзывы делегатов съезда. Надежды Константиновны и других членов семьи Владимира Ильича вселили в нас уверенность в успехе дальнейшей работы, — вспоминал профессор Збарский. — Я помню, как брат Владимира Ильича, Дмитрий Ильич, на наш вопрос, сохранилось ли сходство, ответил нам: „Я сейчас ничего не могу сказать, я сильно взволнован. Он лежит таким, каким я его видел тотчас после смерти“. Эти слова придали нам большую уверенность для дальнейшей работы».

22 июля с результатами работы В. П. Воробьева и его коллег ознакомилась комиссия экспертов: известный патологоанатом Н. Ф. Мельников-Разведенков, профессора анатомии В. Н. Тонков и К. З. Яцута, которые пришли к выводу, что «предпринятые для бальзамирования меры покоятся… на прочных научных основаниях, дающих право рассчитывать на продолжительное, в течение ряда десятилетий, сохранение тела Владимира Ильича в состоянии, позволяющем обозрение его в закрытом стеклянном гробу, при соблюдении необходимых условий со стороны влажности и температуры».

26 июля 1924 года члены комиссии ЦИК СССР по увековечению памяти Ленина и эксперты вместе посетили Мавзолей. Затем состоялось заседание комиссии под председательством Ф. Э. Дзержинского. «С обстоятельным докладом о бальзамировании, — гласило опубликованное на. следующий день сообщение, — выступил профессор В. П. Воробьев. Примененный им новейший метод сохранения на длительный период тела Владимира Ильича вполне удался».

«Ни мы, ни наши товарищи, — сказал в заключительном слове член комиссии А. С. Енукидзе, — не хотели создать из останков Владимира Ильича какие-то „мощи“, посредством которых мы могли бы популяризировать или сохранять память о Владимире Ильиче. Своим гениальным учением и революционными действиями… он достаточно увековечил себя… Я думаю, что в ближайшее столетие едва ли родится такой человек, как Владимир Ильич».

Советское правительство выразило благодарность всем ученым-медикам, участвовавшим в бальзамировании. В. П. Воробьеву — первому в СССР — было присвоено звание заслуженного профессора.

Свой метод, примененный при бальзамировании тела В. И. Ленина, В. П. Воробьев описал впоследствии в печати. Но потом его засекретили. Сейчас запрет снят.

Суть метода такова. Водная фаза клеток и тканей (в них до 90% воды) постепенно заменяется жидкостью, в которой воды значительно меньше. У жидкости три ценных качества: не теряет влагу (при комнатной температуре и влажности), подавляет рост бактерий и грибков, а также нейтрализует ферменты, способные разрушить ткани. Для частичного восстановления цвета гемоглобина, измененного смертью, добавляете спирт.

В. П. Воробьев и его помощники пропитали тело этим раствором. Нашли единственно верную пропорцию ингредиентов[16], не вызывавшую грубых деформаций тканей из-за быстрого обезвоживания или резкого изменения цвета кожи. Трудности бальзамирования усугублялись тем, что во время похорон тело было сильно обморожено.

Труды профессора В. П. Воробьева (1876 — 1937) получили широкое признание. В 1927 году он был удостоен высшей награды ученых — премии имени Ленина, в 1934 году награжден орденом Ленина и избран действительным членом Академии наук УССР. С 1935 года В. П. Воробьев — член ЦИК УССР. Его имя носит харьковская улица, где он впервые организовал кафедру анатомии.

В последнее время в прессе стало модным утверждать, будто Н. К. Крупская ни разу не была в Мавзолее. Это неверно. Первый раз она пришла вместе с Д. И. Ульяновым 26 мая 1924 года. Бальзамирование почти закончилось, но доступ в Мавзолей еще не был открыт. Их отзывы, вспоминал профессор-бальзаминатор Б. И. Збарский, «вселили в нас уверенность в успехе дальнейшей работы». Многолетний секретарь Н. К. Крупской В. С. Дридзо вспоминала: «Надежда Константиновна бывала в Мавзолее редко, может быть, раз в год. Я ходила всегда вместе с ней». О том, как Н. К. Крупская в последний раз была в усыпальнице В. И. Ленина за несколько месяцев до своей кончины, в 1938 году, сохранились теплые воспоминания сопровождавшего ее Б. И. Збарского: «Она взглянула на Владимира Ильича и сказала: „Борис Ильич, посмотрите, он все такой же, а я старею“. Ей было тогда около семидесяти.

…Грозным летом 1941 года ночную Москву стали оглашать сирены воздушных тревог. Гитлеровские летчики рвались к столице, к Кремлю, к Мавзолею… В начале июля 1941 года Мавзолей опустел, тело В. И. Ленина эвакуировали за Урал.

После Отечественной войны научно-исследовательская лаборатория при Мавзолее В. И. Ленина, созданная еще в 30-е годы, была заметно расширена, возрос комплекс ее научных и научно-практических задач. Группа сотрудников была усилена биохимиками, физиками и химиками, оптиками, анатомами и другими специалистами.

Ученым удалось установить оптимальные способы поддержания постоянства влаги в тканях тела. С этой целью периодически увлажняются открытые участки кожной поверхности. Особыми приемами восстановлены, например, утраченные объемы мягких тканей. Ученые добились также равномерного цвета кожного покрова. Разработаны точные способы фоторегистрации объемов и рельефа лица и кистей рук, позволяющие уловить незаметные для глаз изменения. С помощью электронной и световой микроскопии систематически исследуются также мельчайшие кусочки тканей.

Сейчас наступил период стабилизации всех физико-химических процессов в тканях тела. Во всяком случае, их чрезвычайно медленное течение почти неуловимо современными химическими, физическими и микроскопическими способами.

В 1934 — 1952 годах лабораторию при Мавзолее возглавлял действительный член Академии медицинских наук СССР Б. И. Збарский; в 1952 — 1962 годах — действительный член Академии медицинских наук СССР С. Р. Мардашев, в 1962 — 1967 годах — доцент В. Н. Усков, в 1967 — 1995 годах — действительный член Академии медицинских наук С. С. Дебов.

С 1995 года работой ученых руководит действительный член двух российских академий — медицинских и сельскохозяйственных наук — В. А. Быков.

Иногда можно слышать разговоры, что в саркофаге лежит не Ленин, а его двойник или даже кукла, что от него ничего-де не осталось. Это досужие вымыслы.

Длительное сохранение тела В. И. Ленина в условиях, доступных для обозрения, — исключительно трудная задача, не имеющая прецедента в мировой науке.

Регулярно — раз в 4 — 5 лет — тело Ленина осматривала специальная правительственная комиссия из компетентных ученых. Последний раз такая комиссия работала в 1990 году. В нее вошли: председатель известный биохимик академик Академии медицинских наук СССР И. П. Ашмарин, члены — академики АМН СССР А. П. Авцын, Н. К. Пермяков, Ю. М. Лопухин, Т. Т. Березов, М. Р. Сапин, член-корреспондент АМН СССР В. К. Лепахин профессор Е. С. Северин — всего 12 человек. Как и предыдущие, комиссия отметила хорошее состояние тола, не вызывающее никаких опасений.