Александр Абрамов, Сергей Абрамов
      Happy end
      Посетитель, средних лет розовощекий голубоглазый сангвиник, решительно, даже слишком решительно, минуя профессора и ассистента, прошел в лабораторию. Скользнул любопытствующим, но не слишком заинтересованным взглядом по белым панелям и цветной орнаментике и задержался на стекловидном, вращающемся и чуть подсвеченном изнутри экране, похожем на телевизорный.
      - В этом лиловом аквариуме я увижу будущее? - засмеялся он.
      - Не увидите, - сказал ассистент. - Увидим мы.
      - А я?
      - Вы будете спать. Сначала - просто гипносон, потом мы переведем его в более глубокий - летаргический, вроде коматозного состояния.
      - Зачем?
      - Сонное торможение обычного гипносна для нас недостаточно. Необходимо освободить рецепторы сложного действия, не требующие конструктивной работы сознания. Уяснили?
      - Сложно.
      Профессор и ассистент переглянулись. Предстоял затяжной разговор с изрядно надоевшими пояснениями.
      - Попробуем упростить, - вздохнул профессор. - Любое воспоминание - это как бы сигнал из прошлого. Вспоминаете ли вы детство, юность, события десятилетней давности или вчерашний разговор - все это впечатления прошлого, закодированные в каких-то ячейках памяти. Когда вспоминаешь нужные слова или образы, приводится в действие вся конструктивная система сознания. Но есть в мозгу центры, не требующие такой сознательной конструктивной работы. Это область предчувствий, подсознательных восприятий, телепатических передач и, как мы говорим, сигналов из будущего.
      Посетитель, как и подобает сангвинику, засмеялся по-детски звонко, без всякой иронии.
      - Не обижайтесь, профессор, - сказал он, - не верю. Ей-богу, не верю.
      - Зачем же вы пришли тогда?
      - Вам же нужна морская свинка для опытов, а мне любопытно.
      - И непонятно, - колко добавил ассистент. - Как это - сигналы из будущего? Будущего ведь еще нет. Оно еще только будет.
      - Верно, - согласился посетитель, даже не поняв колкости. - Вот оно, время. Движется, - он показал на часы-браслет. - Другого не знаю.
      Профессор опять вздохнул. Сколько у него было таких разговоров, и как все они, в общем, похожи. Например, о времени.
      - А что такое время, мой друг, до сих пор никто не знает, Есть время Ньютона и время Эйнштейна. А Стоун вообще считает, что никакого движения времени нет. Нет ни вчера, ни завтра, ни прошлого, ни будущего. И время существует все целиком, как Вселенная, и многофазно, как кинолента. Согните ее, и кадры соединятся: вчера и сегодня, сегодня и завтра. Мы сгибаем здесь ленту вашего времени. Открываем тайны предчувствий и пророчеств. Когда-то считали их шарлатанством, сейчас это область научных психокоммунинаций.
      - Спасибо за лекцию, - сказал посетитель. - Дальнейшее умудрение произойдет, как я понимаю, в этой веселенькой сурдокамере? - и он указал на открытую белую кабину, от которой во все стороны тянулись к стенным панелям разноцветные провода.
      - У вас ассоциативное видение, - опять уколол ассистент: посетитель ему явно не нравился.
      - Так не я же увижу, а вы, - засмеялся тот. - Только одно примечаньице к тому, что увидите. Идет?
      - Какое?
      - Happy end [счастливый конец (англ.)].
      Ассистент опять не удержался.
      - Гончаровская Марфинька, между прочим, тоже обожала романы со счастливым концом.
      - И Дарвин, - вмешался профессор. - У вас хороший пример, мой друг, сказал он посетителю, по-приятельски подталкивая его в кабинет.
      Последнее, что увидел тот, погрузившись в санаторное кресло кабины, была молния, сверкнувшая в глазах профессора, и последнее, что он услышал, были слова, прозвучавшие как приказ:
      - Спите!
      И для него уже все исчезло, а профессор, плотно закрыв дверь кабины, бросил на ходу ассистенту:
      - Включайте.
      Мгновенное напряжение воли было так велико и так изнуряюще, - а профессор был уже стар, - что ему хотелось скорее расслабиться.
      - Надо иметь фонограммы таких разговоров, чтобы в дальнейшем пациенты прослушали их без нашего вмешательства, - устало сказал он, присаживаясь к экрану, и закрыл глаза.
      Ассистент уже включил управление.
      - Годовую шкалу? - спросил он.
      - Давайте, - согласился профессор. - Лет на пять вперед. Тот же день.
      Он думал о том, что никогда не интересовался своим будущим и никто не видел его на экране. Да и что они увидели бы? Только вероятностный вариант, обусловленный законом причинности. Можно изменить условия, но нельзя изменить закона. И никакая вычислительная машина не подсчитает все варианты будущего, если многократно изменять условия настоящего. Наука еще не преодолела этого барьера. Профессор вспомнил вероятностный вариант его коллеги - бионика Сергиевского - авиакатастрофу во время перелета через Атлантику. Сергиевский тотчас же перестал пользоваться услугами воздушного транспорта. И что? Умер тремя годами позже от опухоли в мозгу. Профессор вздохнул и открыл глаза.
      - Ну, как? - спросил он ассистента, колдовавшего у регуляторов.
      - Пусто, - откликнулся тот. - Нет видимости.
      - Может, поломка?
      - Аппаратура в идеальном порядке.
      - Тогда можно предположить... - начал было профессор.
      Ему очень не хотелось это предполагать, но ассистент уже закончил:
      - ...что нашего пациента к этому времени уже не будет на свете.
      - Что же предпримем?
      - Пройдемся по годам, благо их не так много. Начнем с первого.
      Ассистент передвинул стрелку на будущий год. Минуту оба молчали. Экран по-прежнему был девственно чист.
      - Н-да, - сказал профессор. - Рановато. Такой молодой.
      - И такой розовый, - прибавил ассистент и спросил. - Пощупаем месяцы. В конце концов их всего двенадцать.
      Он быстро переключил регулятор и подвинул стрелку к концу текущего месяца. Ни тени изображения не возникло в лиловой глуби экрана.
      - Не доживет даже до конца месяца, - флегматично заметил ассистент. Что ж теперь остается? Дни.
      У профессора мелькнула догадка, даже ему самому еще не ясная.
      - Поставьте стрелку на завтра.
      Но и тут экран не отозвался на движение стрелок.
      - Может он... того? - косноязычно спросил профессор.
      - Что "того"?
      - Уже.
      Ассистент взглянул на показатели датчиков.
      - Видите: дышит. Воловье сердце. И давление, как у спортсмена-перворазрядника.
      Профессор подумал и сказал:
      - Давайте проследим, что с ним может случиться после ухода от нас. Ну, сколько отнимет предварительная процедура? Хватит десяти минут. С этого и начинайте.
      - Придется переключиться на минутную шкалу, - поморщился ассистент. Первый случай в нашей практике.
      Он переключил регуляторы, проверил, не помутнел ли экран и поставил стрелку на цифру 10.
      На экране тотчас же возникло цветное изображение двери, открывавшейся на лестничную площадку. Спящий в настоящее время появился на экране в своем ближайшем вероятном будущем. С недоуменной улыбкой он закрыл дверь, пожал плечами, как бы выражая этим недоверие к опыту и сожаление о потерянном времени, спустился по широкой мраморной лестнице к выходу и смешался с прохожими на людной улице. Ни профессор, ни ассистент не боялись потерять его из виду, посетитель сам подсознательно все время находился в зоне экрана. Он подошел к обочине и поглядел по сторонам, нет ли поблизости милиционеров-орудовцев. Переход со светофорами находился в двухстах метрах впереди, но человек, видимо, торопился. Он поспешно обошел стоявший у тротуара автобус, но обошел его не сзади, а спереди и не видел потому уже поравнявшейся с автобусом пятитонки с арбузами. Трагедия длилась какую-то долю секунды. На экране мелькнуло искаженное лицо водителя, пытавшегося затормозить, хотя никакие тормоза уже не смогли бы приостановить катастрофы, и темное пятно поглотило изображение. Экран погас.
      - Все ясно, - сказал ассистент. - Отключаем датчики. Скажем ему?
      - Зачем пугать человека? - подумав, ответил профессор. - Того же эффекта можно добиться и другими средствами.
      Посетитель вышел из кабины очень довольный.
      - Мировой сон, - еле выговорил он сквозь зевоту, - лучше санаторного. Ну, как happy end?
      - Ничего не вышло, - сказал профессор. - Какие-то неполадки в аппаратуре. Экран показал только ваше будущее непосредственно после опыта. И погас.
      - Ну и что ж вы увидели?
      - Что мы могли увидеть за три минуты? Вы спустились по лестнице, вышли на улицу и начали переходить ее в неположенном месте.
      - А я плюю на все светофоры, - засмеялся посетитель. - Переход далеко, а как раз напротив остановка моего троллейбуса.
      - А почему бы вам не поехать на метро? Оно в двух шагах от института. И на этой же стороне.
      - Не люблю метро, - скривился посетитель, - эскалаторы, тоннели. И троллейбус меня к самому дому подвозит.
      - Все-таки я посоветовал бы вам метро, - настойчиво повторил профессор. - Не люблю, когда аппарат портится: плохая примета.
      - Для вас будущее точняк, а вы - примета! - опять засмеялся посетитель и хлопнул профессора по плечу. - Ладно, доктор, будь по-вашему.
      Профессор и ассистент вышли на балкон. Все выглядело, как на "кране, только в натуральную величину, - и улица, и прохожие, и автобус у тротуара. Но посетитель не подошел к обочине, а решительно зашагал вперед.
      - Пошел к метро, - предположил ассистент.
      - Погодите, - осторожно заметил профессор, - впереди еще светофорный переход.
      В этот момент знакомый до ужаса грузовик с арбузами мирно подрулил к тротуару. Из кабины вышел водитель и побежал к табачному киоску за папиросами.
      - Привет, - сказал ассистент. - Вот и последнее условие закона причинности. Можем сматывать удочки.
      Но не успели они отойти от балкона, как шум на улице пригвоздил их к месту. Он доносился издали, но угадывался сразу - глухой шум встревоженной толпы.
      - Посмотрите, - сказал профессор, держась за косяк балконной двери, - я боюсь.
      Ассистент снова вышел и долго не возвращался. Профессор ждал с закрытыми глазами и даже не открыл их, когда ассистент прошел мимо.
      - Та же пятитонка с арбузами, - сказал он. - Нагнала его на переходе. Он все-таки пошел через улицу.
      - А светофоры? - робко спросил профессор.
      - Плевал он на светофоры. Вы же слышали? Должно быть, пошел на красный свет, - пожал плечами ассистент. - Вот вам и другой вероятностный вариант.
      - Хирург не имеет права ошибаться, - медленно проговорил профессор. Мы тоже.
      - Хирургия - наука точная. А у нас еще так много непреодоленных барьеров. Никакая вычислительная машина не сможет подсчитать всех вероятностных вариантов будущего, - ассистент буквально повторил мысль профессора.
      - И все же сегодня мы могли бы спасти его.
      - Сегодня. А завтра? А через неделю?
      - И завтра, и через неделю!
      "Философские слюни!" - подумал ассистент и сказал вслух:
      - Что же вы предлагаете? Карманные предсказатели будущего с ежедневной проверкой? Смешно!
      - Не смейтесь, - возразил профессор. - Это совсем не смешно. Каждый человек имеет право на свой happy end!