Москва. 10 часов 12 минут

Собравшиеся за столом генералы слишком четко осознавали ответственность, чтобы не понимать, что именно может произойти в Москве в случае небрежного обращения с контейнером или, еще хуже, умышленного террористического акта. Но даже они были поражены, котоа пришедший последним генерал Лебедев в излишне спокойной, даже несколько академической манере изложил действие ЗНХ на человека. Испуганные генералы переглядывались друг с другом, уже представляя всю глубину опасности, которой подвергались не только они, но и их семьи, близкие, родные. Первым делом хотелось вскочить и бежать к своей семье, попытаться спасти их, успеть вывезти из Москвы, отослать куда-нибудь в другой город.

Вторым осознанием степени опасности было понимание того факта, что от биологического оружия не может быть надежной защиты не только вне Москвы, но и нигде в мире.

Колесов, исправный служака и штабист, всю жизнь честно протрубивший в штабах различного рода соединений, был вообще взволнован более других. Он никогда не руководил подобной операцией, он даже не мог представить, с чего следует начать. Но в комнате были профессионалы – Лодынин и Семенов. Они и начали разговор сразу после завершения доклада Лебедева.

– Необходимо подключить к расследованию МВД и ФСБ, – жестко сказал Семенов, – ввести чрезвычайный режим в городе, отрезать Москву от остальных городов. Взять под наблюдение шоссейные дороги, аэропорты, вокзалы, речные порты. Взять город в кольцо силами Московского военного округа. Если понадобится, задействовать все силы военнодесантных соединений. Подтянуть бронетехнику с конкретным указанием, против чего должны выступить наши воинские части. Объяснить им механизм поражения человека штаммом ЗНХ. Начать нужно немедленно.

– Не получится, – возразил Зароков. – На развертывание такой армады уйдет не меньше восьми-десяти часов, а может, и больше. За это время террористы могут увезти контейнер куда угодно далеко. И уже оттуда предъявить нам ультиматум. Нужно придумать другие, более действенные методы. Нужно искать террористов.

– Где их искать? – закричал Семенов, уже привыкший к тому, что все обвинения звучат обычно в адрес военной контрразведки. – Разве можно найти несколько человек и небольшой черный ящик в городе, население которого превышает десять миллионов? Если бы вы его хотя бы сделали радиоактивным или с каким-нибудь сигналом, мы могли бы попытаться. Но так все бесполезно.

– На контейнере установлены наши контрольные приборы, – обиделся Зароков, – если террористы их не уничтожили, они должны дать о себе знать. Мы уже сообщили обо всем в Московский военный округ. Сейчас они пытаются найти контейнер, подключив к этому всю систему противоракетной обороны и спутниковое наблюдение.

– В таком случае – у нас еще есть шансы найти этот контейнер, – вставил Колесов.

– Не думаю, – строго сказал сидевший напротив генерал Лодынин, – это было не просто нападение. Это была спланированная террористическая акция, направленная на захват контейнера с грузом. Вы ведь должны были понять, что действовали далеко не новички. А раз так, значит, их уже где-то готовили, обучали, собирали. И самое главное – абсолютно точно знали, что именно находится в контейнере и как с ним обращаться.

– Все-таки нужно подключить профессионалов из Федеральной службы безопасности, – вставил генерал Масликов, – они для этого и работают, чтобы такие трудные задачи решать. Другого выхода у нас сейчас нет.

– Да, – сразу обрадовался Колесов, сознавая, что можно разделить свою персональную ответственность и вину армии за потерю контейнера вместе со службой безопасности и Министерством внутренних дел, – нужно связаться с их руководством.

– Это ничего не даст, – упрямо сказал Лебедев, – мы потеряем время. На координацию усилий уйдет еще несколько часов, после чего начнутся межведомственные склоки. Нужно просто найти хорошего специалиста и поручить ему расследование этого дела.

– Хорошего специалиста? – взвизгнул Колесов. – Вы хотите, чтобы мы все вылетели отсюда как пробки? Что может сделать в одиночку ваш хороший специалист? Он будет бегать по всей Москве, стараясь найти террористов? Времена гениальных сыщиков прошли. Сейчас нужна грамотная операция с подключением всех имеющихся у нас возможностей.

Все пять генералов сидели за круглым столом. Во главе стола сидел Колесов. Рядом с ним по бокам Семенов и Масликов. Лебедев и Лодынин находились дальше и как бы составляли противоположную пару.

– Нужен специалист, – упрямо сказал Лебедев, – без такого человека мы не добьемся успеха.

Раздался телефонный звонок аппарата прямой связи с командующими родами войск. Колесов снял трубку.

– Вас, – передал он трубку генералу Масликову. Тот взял трубку, выслушал сообщение дежурного офицера и, просветлев лицом, бросил ее на телефон.

– Звонил командующий Московским военным округом генерал-полковник Арзамасцев.

Они сумели засечь контейнер. В настоящее время наблюдение ведется со спутника. Предположительно контейнер направляется в юговосточный район города Москвы.

Колесов обрадованно посмотрел на сидевших в кабинете генералов. К его досаде, радовался только Масликов. Генерал Зароков просто пожал плечами. Он знал, что найти контейнер – только половина задачи. Его еще нужно будет и обезвредить. Семенов презрительно скривил губы, словно не верил в возможность наблюдения со спутника. Лебедев, как всегда, оставался спокоен, словно речь шла о чисто академическом споре. И только Лодынин загадочно улыбнулся, словно радовался совсем не тому, что контейнер был обнаружен.

– Слишком быстро, – словно подтверждая мысли Колесова, сказал начальник ГРУ. – Здесь что-то не то. Нужно проверить еще раз.

Колосов поднял трубку.

– Арзамасцева, – потребовал он у дежурного офицера. Через несколько секунд трубку поднял командующий округом. Это был давний друг начальника Генерального штаба. Они вместе оканчивали Академию Генштаба и вместе служили еще двадцать лет назад в одной дивизии, когда Колосов был начальником штаба дивизии, а Арзамасцев – командиром полка в этой дивизии.

– Коля, – прохрипел в трубку Колосов, – что там у тебя с этим контейнером? Его действительно увидели со спутника?

– Мне докладывал командующий противовоздушной обороны Москвы генерал Петров.

Говорит, сумели сразу обнаружить и взять под непрерывное наблюдение. Объект движется в сторону Юго-Запада Москвы. Ведем непрерывное наблюдение.

– Может, спутали что-нибудь? – на всякий случай спросил Колесов. Он слабо разбирался в подобных вопросах.

– Ни в коем случае. Сигнал четкий, наши офицеры не могли так напутать.

– Не потеряете?

– Конечно, нет. Через десять-пятнадцать минут сумеем точно установить, где именно находится ваш объект. А потом наведем на цель. Можете уничтожить его хоть одной ракетой.

– Уничтожать не надо, – быстро сказал Колесов, – мы здесь не в войну играем, генерал.

Арзамасцев понял, что несколько зарвался.

С вечера у него сидели друзья, и он принял слишком много. Он и теперь сидел перед стаканом горячего сладкого чая, чувствуя, как сильно болит голова.

– Вас понял, товарищ генерал, – строго и официально закончил Арзамасцев. – Будем вести объект по его маршруту. Через десять минут доложу, где именно он находится.

Колесов положил трубку.

– Надеюсь, у вас есть нормальные ребята, которые могут отбить этот контейнер без лишнего шума? – ядовито спросил он у генералов Семенова и Лодынина. Те переглянулись.

– Есть, – сказал за Семенова Лодынин, – у нас есть группы спецназа. Но я считал пока нецелесообразным использовать их. Мы еще не имеем представления, с кем именно и против кого посылаем наших сотрудников.

– Очень хорошо, – обрадовался Колесов, – обойдемся на этот раз без специалистов из ФСБ и МВД. Пусть поучатся у нас, как нужно такие дела расследовать. Прикажите вашим людям, генерал, быть наготове.

Лодынин понял, что возражений все равно не примут, и поднял трубку телефона, отдавая приказ. Колесов подумал еще немного и поднял другую трубку. Это был прямой телефон министра обороны.

– Товарищ министр обороны, – торжественно доложил Колосов, – ваше задание выполнено. Контейнер с грузом уже обнаружен, силами нашей противовоздушной обороны и готов к захвату. Через десять минут генерал Арзамасцев обещал уточнить, где именно находится автомобиль с похищенным грузом.

– Хорошо, – обрадованно сказал министр, положив трубку. У него в кабинете сидел директор ФСБ.

– Кажется, хорошие вести? – холодно спросил директор.

– Отличные! – радостно воскликнул министр. – По-моему, все в порядке.

– Уже нашли твой контейнер? – презрительно спросил директор. Он только недавно вошел в кабинет, но по дороге в министерство ему успели доложить, что было совершено нападение на воинскую колонну и был похищен какой-то контейнер.

– Нашли. – хитро подмигнул ему министр, – и без твоих специалистов нашли.

А то ты приехал ко мне и сразу меня за горло берешь, хочешь показать, как твои чекисты работать умеют. Мои не хуже работают.

Раздался звонок селектора.

– К вам поднимается министр внутренних дел, – доложил дежурный офицер из приемной, – он только что прошел проходную.

– Хорошо. – Генерал чувствовал себя на коне. – Когда он придет, дашь нам чаю. И варенье хорошее принеси. На той неделе было такое, брусничное.

– Слушаюсь.

В кабинет вошел министр внутренних дел.

Короткая стрижка, всегда угрюмое лицо делали его отчасти похожим на тех зеков, с которыми ежедневно сталкивались его сотрудники.

Ведь давно известно, что со временем хозяин и собака приобретают схожие черты. Очевидно, то же относилось и к милиции с ее контингентом.

– Доброе утро, – недовольно сказал главный милиционер. – Чего горячку такую порол? Искал меня повсюду. Зачем понадобился? – Он взял стул и сел напротив директора ФСБ. Под впечатлением хороших известий и присутствия в кабинете директора ФСБ и министра МВД хозяин кабинета почувствовал себя почти вице-президентом страны. И хотя такого поста уже давно не было в стране, тем не менее было очень приятно сидеть во главе стола, принимая таких влиятельных людей в своем кабинете.

– Так что случилось? – спросил министр внутренних дел.

– Нападение случилось сегодня утром на нашу колонну, – пояснил министр обороны, – было много убитых и раненых. И самое главное, что пропал контейнер из нашей лаборатории.

– Что за контейнер? – как бы невзначай спросил директор ФСБ. Хозяин кабинета усмехнулся.

«Хитришь, стервец, – подумал он, – знаешь, что взяли, но пока не узнал, что там было внутри. И дурачка из себя строишь. Не выйдет».

– Да наш обычный контейнер с отходами из лаборатории, – махнул рукой министр обороны. – Конечно, ничего страшного быть не могло, но мы беспокоились, мало ли что.

И потом столько убитых. Нападение почти в самой Москве. Это ведь самое настоящее ЧП.

Поэтому я и приказал найти тебя, Евгений Алексеевич.

Министр внутренних дел хмуро кивнул головой. Он с неудовольствием подумал, что ЧП все-таки произошло и теперь нужно будет докладывать Президенту.

В этот момент в другом кабинете снова прозвучал звонок. Арзамасцев доложил Колесову, что автомобиль с контейнером изменил направление и теперь едет в другую сторону. Но приблизительное движение уже было зафиксировано. Теперь оставалось только взять контейнер, отбив его у террористов. Колесов снова поднял трубку аппарата телефона министра обороны.

– Мы установили точно, где находится контейнер, – немного торжественно сказал он, – мы готовы начать действовать.

– Начинайте, – разрешил министр, – и сразу сообщите мне о результатах.

Он с удовольствием подумал, как утрет нос министру внутренних дел и особенно директору Федеральной службы безопасности, который считал, что только специалисты его антитеррористического центра могут решать подобные вопросы.

«И все расследование заняло лишь несколько часов, – радостно подумал министр. – Вот как нужно работать».

Москва. 10 часов 29 минут

Они сидели, уже надев на себя свои тяжелую амуницию и приготовив оружие. Все четыре вертолета стояли на площадке, ожидая приказа на взлет. Рота состояла из четырех специальных отделений, каждое из которых было, по существу, самостоятельным тактический подразделением, способным действовать в любой обстановке. Командир спепназа полковник Комаров стоял с рацией в руках. Он ожидал сигнала начать захват контейнера. Его уже предупредили, что груз чрезвычайной важности и не должен пострадать во время захвата.

Каждый из сидевших в вертолетах людей уже успел надеть бронежилет, каску, проверить оружие, средства связи. У сотрудников спецназа связь осуществлялась через каналы спутниковой связи, которые могли обеспечить достаточно устойчивую связь в любой точке Москвы. Кроме того, у офицеров спепназа были достаточно автономные и мощные средства топопривязки, позволяющие определять достаточно точно любые координаты в системе пространства во время действий их групп.

В эти минуты сидевшие в штабе Московского округа ПВО офицеры наблюдали на своих экранах за перемещением контейнера, перевозимого в автомобиле. На экранах довольно четко были видны не только автомобиль джип «Чероки», медленно въезжавший во двор, но и сидевшие в нем двое людей. Оба террориста вышли из автомобиля. У одного в руках был тот самый контейнер.

Изображение передавалось в Министерство обороны, где в одном из наблюдательных залов за террористами следили генералы Колосов, Семенов, Лодынин, Зароков, Лебедев. Начальник ГРУ все время хмурился. Ему не нравилась вся эта операция с самого начала. Ему не нравились эти поспешные действия генералов, этот легко обнаруженный контейнер, привлечение к его поиску группы сотрудников спецназа.

Террористы прошли через весь двор и вошли в дом. Начались стремительные съемки аппаратуры, увеличение фотографий террористов, еще одно увеличение. Лица обоих террористов. Данные немедленно поступали в компьютерную сеть. Сидевшие за пультом офицеры военной контрразведки-сразу передавали данные в информационный центр МВД, откуда почти сразу стали поступать расшифровки на обоих террористов, вошедших в дом.

Колесов довольно кивал головой. На него приятно действовал весь этот хорошо отлаженный механизм. Семенов довольно улыбался.

Масликов, уже осознавший, что все забыли о просчетах его людей, тоже начал улыбаться.

Только Лебедев сидел на стуле, привычно не меняясь в лице. А Зароков все время звонил в хранилище, требуя приготовить экспертов для проверки герметичности контейнера, словно его уже захватили.

– Они вошли в дом, – доложил Арзамасцев, еще раз позвонив Колесову, словно они не видели всего этого на своих экранах.

– Пора, – сказал начальник Генерального штаба, испытующе глядя на начальника ГРУ.

Колесова начало смущать негативное отношение Лодынина ко всему происходящему. Сам прекрасный штабист и хороший специалист, Колесов привык доверять специалистам, а Лодынин был, безусловно, лучшим в своей области. Но он был явно недоволен происходящим.

– Да, – сказал генерал, поднимая трубку телефона. На прямой связи с ним был полковник Комаров.

– Начинайте, – тихо сказал Лодьшин и, все-таки не сдержавшись, прибавил: – Будьте осторожны.

– Есть начинать. – Комарова несколько удивили последние два слова обычно неэмоционального начальника ГРУ. Он не знал, что в Министерстве обороны включены динамики и его голос слышен всем присутствующим в кабинете генералам. Он махнул рукой своим, подбегая к первому вертолету.

– Пошли!

Вертолеты один за другим взлетали с площадки.

– Первый, я Третий, идем нормально.

– Третий, вас понял. Объект находится в доме по улице маршала Катукова. Они вошли в дом, и мы не знаем, в какой именно квартире они находятся.

– Вас понял, Первый. Проверим все квартиры в блоке. Какой дом?

– Дом номер шесть. Будьте осторожны. Третий, там на первом этаже расположена химчистка.

– Первый, повторите, что вы сказали. Я не совсем понял. При чем тут химчистка?

– Там могут бить разного рода химические вещества. Вы меня понимаете. Третий? Они могут легко гореть. Будьте осторожны. В доме находится контейнер.

– Учтем, Первый. Все понятно.

Вертолеты продолжали лететь к цели. Офицеры штаба Московского ПВО следили за полетом крылатых птиц, видя, как совмещаются точки на экранах дисплеев. Лодынин, нахмурившись, смотрел, как на левом экране появляется информация из МВД. Первый из вошедших в дом был Никита Маясов по кличке Мясник. На экране высвечивалась информация о трех его судимостях – за воровство, грабеж и снова воровство. Второй из вошедших был Сергей Шабанов, который был несколько раз осужден за мошенничество, сводничество и тому подобные преступления. Лодынин читал информацию, с возрастающим недоумением глядя на экран. Вертолеты зависли над домом.

Из двух машин вниз были опущены веревочные лестницы. Третий вертолет завис недалеко от дома, и из него уже прыгали на землю сотрудники спсцназа. Полковник Комаров спрыгнул вместе с ними. Двое ребятишек, игравших во дворе, с удивлением, смешанным с восторгом, смотрели на пробегающих по двору вооруженных людей, казалось, возникших из воздуха – Комаров показал на ребят одному из своих сотрудников, и тот, правильно поняв указание, остался во дворе, чтобы обеспечить безопасность проходивших мимо людей и не пускать никого в дом. Еще двое сотрудников взяли под наблюдение вход в блок и балконы на этажах. У полковника в руках был специальный прибор «Линок-С», который помогал обнаружению предметов высокочастотного излучения. Контейнер передавал все время сигналы, которые можно было уловить и на этом приборе. Они вошли в здание. Вертолеты замерли над домом. Лодынин продолжал читать сообщения, все еще не понимая, что его так волнует. Комаров поднимался вверх по лестнице. За ним осторожно шли спецназовцы. Первый этаж – ничего. Сообщение из МВД закончилось.

– Типичные преступники, – гневно сказал Колесов.

Типичные, подумал Лодынин, начиная понимать, что именно его волнует. Второй этаж.

По-прежнему ничего. Комаров следил за прибором, поднимаясь по лестнице. Лодынин вдруг понял. Понял, что именно его волновало. Масштаб преступников, их легкое обнаружение, их быстрая идентификация. Все это не соответствовало тяжести совершенного нападения. Он бросился к телефону. На третьем этаже прибор начал издавать сигналы. Ближе, ближе. Они были в этой квартире.

– Приготовиться, – сказал Комаров, делая знак шедшим за ним сотрудникам. Один из них передал, в какой именно квартире находится контейнер. Оба вертолета развернулись таким образом, чтобы сотрудники спецназа, спускающиеся вниз, оказались на уровне этих окон. Комаров встал у дверей. Один из его сотрудников постучал. Лодынин поднял трубку.

– Всем уходить! – вдруг громко закричал он. – Приказываю всем немедленно уходить!

Комаров увидел, как один из его офицеров сделал знак рукой.

– Приказано всем уходить, – услышал полковник. Комаров, еще не понимая, что происходит, замер. И в этот момент раздался чудовищный взрыв. Взрывной волной буквально выбило дверь, которая упала на одного из офицеров. Еще двое были легко ранены осколками. Застывшие наверху вертолеты почти не получили повреждений. Летчики первой машины сумели удержать высоту. Но вторая машина находилась слишком близко к земле. Взрывная волна и огонь вырвались именно в этом направлении наиболее сильно. Летчик, следивший за тем, чтобы не задеть дерево, испуганно выпустил из рук управление и почувствовал, как ударная волна разворачивает его вертолет.

Удержать машину он уже не сумел, и она рухнула на землю, вызвав второй взрыв и похоронив сразу десять человек спецназовцев. Генералы, стоящие рядом с Лодыниным, решили, что он просто сошел с ума. Колосов недовольно нахмурился.

– Третий, – закричал Лодынин, – отвечайте Пятому! У вас есть потери?

Были слышны треск и крики людей. Генералы растерянно переглядывались друг с другом. Наконец полковник Комаров доложил:

– Один тяжелораненый и двое легкораненых из группы захвата.

– И все? – не поверил Лодынин.

– Погиб один вертолет со всеми сотрудниками, товарищ генерал, – наконец доложил Комаров. – Они были слишком низко от земли. Их ударила взрывная волна.

Лодынин медленно опустил трубку.

– Это была ловушка, – убежденно сказал он, – они просто устроили нам такой сюрприз.

– Нужно объявить тревогу и оцепить место взрыва, – нервно сказал Зароков. – В контейнере было…

– В контейнере не было ничего, генерал, – довольно невежливо перебил его Лодынин. – Неужели вы до сих пор не поняли, что мы имеем дело с настоящими профессионалами?

Остальные генералы молча смотрели на него.

Москва. 10 часов 34 минуты

Они стояли у какого-то дома, беспомощно наблюдая за мучениями своего напарника.

Пришедший в себя Вадим начал стонать, и так громко, что Равилю, сидевшему за рулем, пришлось въехать в какой-то тупик и остановиться. Здесь крики раненого были не так слышны.

Они сделали ему укол морфия и теперь ждали, когда он наконец успокоится. Вместе с ними в автомобиле «Скорой помощи» сидел и незнакомый прежде боевик Седого, с которым они познакомились только в день нападения на колонну. Он был среднего роста, рябой, подвижный, все время скалившийся в какой-то неприятной улыбке. Если бы не разноцветные глаза, его, наверно, можно было назвать и красивым. Но неприятным он был точно. И это парням не очень нравилось.

Этот тип представился как Дима, а здесь не принято было спрашивать документов. Раз ему нравилось это имя, почему бы не называть его именно так. Равиль, маленького роста, с редкими, несколько курчавыми волосами, был скорее похож на студента, чем на наемника. Но все знали, что этот двадцатипятилетний татарин успел отличиться и в Абхазии, и в Чечне.

А его напарник Игорь, наоборот, раньше служил по другую сторону фронта, воевал в Чечне контрактником, а когда срок закончился, вернулся домой и успел попасть несколько раз в крупные неприятности, после чего его наконец заметил Карим и взял а свою группу.

После того как Равиль вкатил морфий Вадиму, они начали ждать, пока лекарство окажет свое действие. Дима почему-то вышел из машины и пошел смотреть, где они остановились. Игорь и Равиль остались ждать в машине.

Уходя, Дима оставил свой чемоданчик в машине.

– Ты куда? – коротко спросил Игорь.

– Нужно осмотреться, – ответил этот тип и ушел, даже не обернувшись.

– Не нравится он мне, – вынес свое резюме Игорь.

– Мне тоже, – сплюнул Равиль. Он говорил по-русски с сильным акцентом. – Такие, как он, человека убьют и не заметят. Ты видел, как он все время прятался, старался под чужие пули не ходить? Правильно говорю – не ходить?

– Можно и так, – махнул рукой Игорь. – Кажется, заснул, – посмотрел он на тяжелораненого напарника. – Ему так досталось. Наверно, не выживет.