В горнице на втором этаже Беовульфова замка шло очередное заседание боевого штаба. Король Александр принимал доклад Флориана о вчерашней «разведке боем». Присутствовали те же, что и накануне: Беовульф, Зигфрид, дон Альфонсо, Надежда Чаликова. Ну и, разумеется, в окне маячила правая голова Змея Горыныча — бравый воевода Полкан.

— Мы несколько раз нарочито прошли мимо замка Вашего Величества, но никакого встречного выступления не дождались, — докладывал Флориан, подчеркнуто обращаясь только к королю Александру. — У меня создалось впечатление, что в замке либо никого нет, либо они разгадали наши замыслы и решили до поры до времени не раскрывать своих возможностей.

— А может, они вас просто не заметили? — предположил Беовульф. Флориан бросил на него неприязненный взор:

— Исключено. Мы прошли так близко, что не увидеть мог только незрячий. Да и кое-кто из королевской обслуги крутился поблизости.

— То есть вы окончательно убеждены, что незамеченными не остались? -переспросил из окна воевода Полкан.

— Да, окончательно, — твердо ответил Флориан.

— Отчего же те, кто в замке, на вас не напали? — задумчиво произнес дон Альфонсо. — Неужто испугались?

Флориан лишь пожал плечами.

— А что из себя представляют силы сторонников Виктора? — спросил седовласый Зигфрид.

Кажется, этот вопрос застал врасплох всех участников военного совета.

— Когда я находился в домашнем заточении, то у дверей моих покоев постоянно находились несколько стражников из отряда наемников, — сказал король Александр. — Они, конечно же, менялись, но я видел не более десяти-двенадцати лиц. Хотя это отнюдь не значит, что в стражу назначали всех, кто был в наличии.

— К тому же за последние пару дней часть наемников уже разбежались кто куда, — заметила Чаликова.

— Побеждают не количеством, а умением, — назидательно прогудел Полкан Горыныч. — Узнать бы, что из себя представляют эти самые наемники, каковы они в буйной сече.

— До сечи дело не дошло, — развел руками доблестный Флориан. — Мы их даже не увидели.

— Да никакие они, — заявил Беовульф. — Вот как третьего дня пробрались мы в замок, дабы освободить пленников, так даже вдоволь мечом помахать не довелось: дюжину наемников я одной левой положил. Ну и Грендель, вестимо, малость подсобил. Накинулись на меня трое, а я только повернулся и по стенке их, по стенке! Вояки, чтоб их…

Поскольку Гренделя поблизости не было, то хозяин мог предаться некоторым вольностям художественного преувеличения. Надя, прекрасно знавшая, что сразиться в тот раз славным рыцарям пришлось всего лишь с тремя наемниками, да и то сильно выпившими, понимающе улыбнулась. Она могла бы поспорить насчет цифр, но в оценке морального духа наемников и их боевых качеств полностью разделяла мнение Беовульфа.

— То есть вы полагаете, что сразиться с ними мы в состоянии? -спросил Зигфрид, когда участники совещания терпеливо выслушали яркий и образный рассказ хозяина.

— Да если мы хоть один раз отставим в сторону наши раздоры и вдарим все заедино, то от этих забулдыг и дыма не останется! — Беовульф в сердцах стукнул кулачищем по столу.

Надя вздрогнула, но не от грохота — просто слова Беовульфа живо напомнили ей недавний случай, когда прямо у нее на глазах один из наемников в самом буквальном смысле превратился в дым под лучом магического кристалла.

Король деликатно кашлянул:

— Ну что же, господа, кажется, положение более-менее ясно. Остается принять решение. — Его Величество обвел взглядом всех присутствующих, как бы приглашая высказаться.

— Мое мнение прежнее — выступать немедленно, — твердо заявил Зигфрид.

— Полностью согласен! — прорычал Беовульф.

— А вы, дон Альфонсо? — спросил король.

— Вообще-то я, конечно, за скорейшее выступление, — несколько заколебался дон Альфонсо, — но вчерашняя вылазка господина Флориана говорит, что перед нами хитрый и подлый противник, которого так просто не возьмешь. Может быть, нам следовало бы получше разведать, каковы их силы и что у них за оружие, а уж в поход отправиться завтра?

— Правильно, нечего горячку пороть, — поддержал Полкан.

— Позвольте вам напомнить, господа, что в королевском замке находится княжна Марфа, — сдержанно проговорила Надежда, хотя внутри у нее все клокотало. — И, по имеющимся сведениям, ей грозит смертельная опасность.

— А ведь верно, как это мы забыли! — громогласно хлопнул себя по лбу Беовульф.

— И еще позвольте напомнить, что в любой момент вурдалаки могут прислать подкрепление, — продолжала Чаликова, — и уж тогда успех нашего предприятия становится более чем сомнительным. Решайтесь, Ваше Величество!

Александр неспеша поднялся из-за стола. Все ждали его последнего слова. Несколько минут в комнате царило молчание. Наконец, король произнес как-то сухо и буднично:

— Выступаем сегодня.

— Ура! — громогласно взревел Беовульф. — По коням!

— Но сам я не смогу возглавить поход в полной мере, — продолжал Его Величество, — так как, увы, ничего не смыслю в военных вопросах. Поэтому обязанности предводителя я попрошу принять уважаемого Зигфрида — уверен, что его огромный опыт будет воистину неоценим в деле восстановления справедливости.

— Пойду подыму рыцарей, — пробурчал Беовульф и, топоча сапожищами, вышел из комнаты. В глубине души он надеялся, что король назначит военачальником именно его, Беовульфа, но умом понимал, что выбор короля был не просто верным, а единственно верным — ведь Зигфрида, никогда не участвовавшего в сварах многочисленных рыцарских группировок, чтили и уважали все без исключения.

Завтрак в королевском замке проходил на редкость уныло — за столом не было никого, кроме Виктора. Слуги с несколько испуганным видом вносили блюда, но Его Высочество к ним почти не притрагивался — даже своей любимой овсянки он съел не более трех ложек, а затем отставил тарелку в сторону.

Когда слуги унесли немногочисленную посуду, Виктор попросил Теофила остаться:

— Судя по всему, скоро сюда явятся наши славные рыцари… Вернее, они уже давно были бы тут, если бы по ночам поменьше бражничали, а утром вставали пораньше.

— Прикажете запереть ворота? — почтительно спросил Теофил.

— Нет-нет, как раз наоборот — раскройте их настежь! — Губы Виктора тронула чуть заметная усмешка. — Что толку, если рыцари их сломают? А дядюшке потом чинить…

— Будет исполнено, — кивнул слуга.

— А прислугу уведите подальше, — продолжал Виктор. — Лучше бы вовсе из замка. Или куда-нибудь в хозяйственные постройки.

— Зачем, Ваше Высочество? — несколько удивился Теофил.

— Я не хотел бы, чтобы кто-то из вас попал под горячую руку, когда тут начнется… — Виктор задумался над тем, каким словом обозначить то, что начнется, когда в замок вломятся господа рыцари, но, так и не найдя достаточно яркого обозначения, заговорил о другом: — Кстати, а что Марфа?

— Ее Светлость изволит почивать, — невозмутимо ответствовал Теофил. — Но возле нее неотступно находится Кузьма Иваныч, так что для беспокойства нет причин. Прикажете ее разбудить?

— Нет-нет, пусть почивает и дальше. Ей лучше этого не видеть… -Виктор тяжко вздохнул и задумался о чем-то своем.

— Разрешите выполнять приказания? — прервал Теофил тягостное молчание. Виктор рассеянно кивнул. — Стало быть, открыть ворота и увести прислугу. Других повелений не будет?

— Нет-нет, это все. И если я вам понадоблюсь, то буду у себя в рабочей горнице.

Теофил молча поклонился и, немного помедлив, покинул трапезную. На пороге он украдкой обернулся — Виктор все так же неподвижно сидел за столом.

Анна Сергеевна быстро шагала по дороге, петляющей среди болот, а за ней, то и дело отставая, семенил Каширский.

— Да что вы там плететесь?! — бранилась госпожа Глухарева. — Хотите, чтобы нас рыцари схватили, туды их растуды!

— Анна Сергеевна, а куда мы идем? — робко спросил Каширский, с трудом догнав свою спутницу.

— А если б я знала! — раздраженно бросила Анна Сергеевна. — В Кислоярск нам хода нет — мы там на три года вперед «наследили». В Белую Пущу — нельзя. Мы ж все ихние задания завалили к чертям собачьим, теперь на глаза упырям лучше не попадаться…

— А что так?

— Вам напомнить? Извольте. Дубова мы упустили? — упустили. Покровского не застрелили? — не застрелили. Наконец, самозванку не зарезали? — не зарезали, черт побери!

— Но ведь нам всякий раз препятствовали объективные обстоятельства, -осторожно возразил Каширский.

— Это вы объясняйте не мне, а барону Альберту, — желчно хмыкнула Анна Сергеевна. — Но лично я в Белую Пущу больше не ходок…

— Ой, кто это? — вдруг испуганно пискнул Каширский.

— Где? — обернулась Глухарева.

— Вон там, на болоте.

Приглядевшись, Анна Сергеевна увидела, как на некотором расстоянии от них по болоту медленно бредет какой-то человек с мешком за плечами.

— Это по наши души! — истерично вскричал Каширский. — Теперь нас будут судить за покушение на убийство! Вот к чему привели ваши авантюры…

— А по-моему, это Иван Покровский, — не обращая внимания на вопли своего спутника, злобно проговорила Анна Сергеевна. — Я слышала, что он как раз крутится тут на болоте. Это очень кстати…

— На что он вам? — пожал плечами Каширский.

— Болван! — вспылила Анна Сергеевна. — Убьем, а башку отнесем Альберту — хоть какая, но отмазка!

— Зачем отягощать свою душу новым злодеянием? — возразил Каширский. — Тем более что барона Альберта вроде бы Покровский больше не интересует…

— Вы что, праведником решили заделаться? — насмешливо процедила Глухарева. — Вот до чего доводит чтение ваших идиотских богословских трактатов!

— Да нет, Анна Сергеевна, просто я стараюсь соразмерять цели и действия. И в данном случае нахожу… м-м-м… ампутацию головы нецелесообразной. Тем более что этот субъект — по определению не Иван Покровский.

— С чего вы взяли?

— Видите ли, настоящий господин Покровский известен трезвым образом жизни, а вы приглядитесь к тому человеку на болоте — траектория его движения выдает сильную степень алкогольной интоксикации.

Приглядевшись внимательно, Анна Сергеевна была вынуждена признать правоту своего подельника. Разумеется, беглые авантюристы и не подозревали, что «нетрезвой» походке путник был обязан чудо-клубочку, старавшемуся указать наиболее безопасный путь через очередное топкое место. А на болоте, как известно, прямые пути не всегда самые лучшие.

Так Чумичкин волшебный клубок еще раз выручил Ивана-царевича. А Анна Сергеевна и Каширский, привычно перебраниваясь, продолжали свое бесславное отступление в полную неизвестность.

Рыцари удивленно топтались перед распахнутыми воротами королевского замка и решали, что им делать. Они ждали чего угодно, но только не этого.

— Да, весьма странно, — вздохнул король Александр. Он сидел на белом коне, но, в отличие от господ рыцарей, был без доспехов и даже без меча. Казалось, что Его Величество относится к предстоящей миссии как к чему-то не слишком серьезному.

— Что они там, совсем с ума посходили? — кипятился Беовульф. — Или так перепугались, что все разбежались и даже ворот не прикрыли! -Доблестный рыцарь пнул сапожищем одну из створок. Та жалобно скрипнула.

— А вдруг это ловушка? — предположил дон Альфонсо. — Дескать, добро пожаловать вовнутрь, а там…

— Это еще кто кого! — загоготал Беовульф. — Ваше Величество, последнее слово за вами — решайтесь!

Александр глянул на Зигфрида:

— Давайте положимся на мнение настоящего знатока военного дела.

— Идем внутрь, — немного поразмыслив, распорядился Зигфрид. И, обернувшись к Чаликовой, добавил: — Только вам, сударыня, лучше бы остаться снаружи…

— Да как же так! — воскликнула Надя, взмахнув небольшим мечом, позаимствованным из обширной коллекции Беовульфа. — Долг журналиста -всегда быть на передовой. И в Карабахе, и в Абхазии, и в Приднестровье, я нигде пулям не кланялась… Всегда с лейкой и блокнотом, а вы мне -подождите снаружи!

Хотя славные рыцари из ее путаной речи не поняли ни слова, но страстность, с какой Надя говорила, произвела на них изрядное впечатление.

— Ну ладно, как хотите, — отступился Зигфрид, — но все равно, не девичье это дело…

— Наденька, держитесь близ меня, — предложил Беовульф. — Если что, прикрою. И вообще, чего мы тут дурака валяем? Вперед, за короля и справедливость!

И сам же сделал первый отважный шаг через ворота. За ним по одному потянулись и остальные.

— Ну что же, я всецело доверяю своим славным рыцарям, — негромко сказал Александр, — и не сомневаюсь, что под вашим предводительством, дорогой Зигфрид, все будет проделано как нельзя лучше. А я, с вашего позволения, ненадолго удалюсь.

— Не будет ли с моей стороны невежливо спросить, куда? — учтиво спросил Зигфрид.

— Скоро узнаете, — улыбнулся Александр. — За мной должок одному хорошему человеку. Или, точнее, одной Прекрасной Даме.

Не дав Зигфриду опомниться, Его Величество пришпорил коня и поскакал по дороге прочь от замка. Никто этого даже не заметил — большинство рыцарей были уже внутри. Зигфрид удивленно покачал головой и отправился следом за всеми.

Василий Николаевич проснулся несколько позднее обычного и от горничной узнал, что господа рыцари уже отправились брать штурмом королевский замок и что Надя ушла вместе с ними.

Едва детектив задумался над тем, чем же ему сегодня заняться -осмотреть обширный замок Беовульфа или прогуляться с лукошком до ближайшего перелеска — но тут в его горницу чуть не ворвался Чумичка. По внешнему виду колдуна Василий без всякой дедукции понял, что и сегодня их ждут опасные и увлекательные приключения.

— Боярин Василий, собирайся скорее! — прямо с порога закричал Чумичка. — Пес Херклафф узнал про Ивана-царевича и уже отправился к Черной трясине!

— А ты откуда знаешь? — удивился детектив. И тут же сам себе ответил: — А, понятно — просто ты работаешь волшебником.

— Идем, идем скорее, — торопил Чумичка, — а то поздно будет.

Через пару минут они уже были во дворе, где на пожелтевшей травке дремал Змей Горыныч.

— Все дрыхнете, — набросился Чумичка на Горыныча, — а злодей Херклафф новые пакости замышляет!

При имени Херклаффа все три головы открыли глаза и уставились на колдуна.

— Ну, где твой Херклафф? — грозно ощерилась правая голова. Она выспалась меньше остальных, так как с утра в качестве воеводы Полкана успела принять участие в военном совете.

— Что случилось? — забеспокоилась и средняя голова — княжна Ольга.

— Ну, на то он и Херклафф, чтобы всякие пакости замышлять, -совершенно спокойно заметила левая голова Горыныча, когда-то бывшая боярином Переметом.

— Что от нас требуется? — уже совсем по-деловому спросил Полкан.

— Требуется лететь к Черной трясине и взять его на месте злодеяния, -пояснил Чумичка. — Покамест он еще чего не натворил.

— А заодно разузнаем, как вас расколдовать, — очень кстати ввернул Василий.

Головы переглянулись.

— Думайте скорее, — поторапливал Чумичка, — а то поздно будет!

— Ну ладно, полетели, — решилась средняя голова. И вздохнула: — Все равно терять нечего…

— Залезайте на спину, — велела правая голова.

— Только держитесь крепче, — предупредила левая.

И едва Чумичка с Василием устроились на зеленой и чуть скользкой спине Змея Горыныча, как тот резко взмыл вверх, так что у детектива с непривычки даже уши заложило. А Горыныч, набрав высоту, уже летел над болотами и перелесками, умело двигая хвостом, если нужно было подкорректировать высоту или направление полета.

Так и не узнав, удалось ли Анне Сергеевне устранить княжну Марфу, барон Альберт решил вплотную заняться ее похоронами и поэтому вновь вызвал к себе ответственного за погребение Марфиных костей упыря Гробослава.

— Работы по приведению усыпальницы Шушков в должный порядок идут полным ходом, — бодро докладывал Гробослав, — и уже хоть завтра можно будет совершать погребение. Останки Марфы в количестве трех черепов и пятидесяти семи костей хранятся в надежном месте под охраной, и наши плотники в срочном порядке сколачивают особый ларец наподобие гроба, куда сии останки будут сложены…

— Значит, уже можно назначать день погребения? — рассеянно спросил Альберт. Мысли его в этот миг были заняты совсем другим, но он старался следить за словами докладчика.

— Ну конечно можно! — осклабился Гробослав. — Я ж говорю — хоть завтра.

— Через неделю, — распорядился Альберт. — Как раз гости съедутся, да и прощальную речь подготовить успеем. Так что можете уже рассылать приглашения.

— А как принцу Виктору — посылать? — простодушно спросил Гробослав.

— Повремени покамест, — немного подумав, ответил барон. — Новая Ютландия у нас под боком, здесь спешка ни к чему.

Конечно же, дело было не в спешке — просто Альберт совсем не был уверен, что Виктор усидит еще неделю в кресле правителя Новой Ютландии. Последние сообщения, полученные утром из этой страны, при всей их противоречивости, указывали на то, что дни, а то и часы Виктора уже сочтены. Правда, ни в одном из донесений барон не нашел даже намека на судьбу княжны Марфы (или девушки, выдававшей себя за таковую), и это тревожило престолоблюстителя более всего.

— Одно худо, — продолжал между тем Гробослав, — что будет эта усыпальница глаза нам всем тут мозолить.

— Ну, тут уж ничего не поделаешь, — вздохнул Альберт. — Не под забором же кости закапывать, верно?

— Есть у нас другая задумка, — понизил голос Гробослав, — создать в этом уголке Кремля что-то вроде памятного места, где можно было бы помянуть всех невинно убиенных — от Марфы до князя Григория. А то ведь даже могилки от нашего князя-батюшки не осталось!

Вполуха слушая Гробослава, барон отодвинул полочку стола и посмотрел на блюдечко с золотым яблоком. Но изображения там не было.

— И что за памятное место? — спросил он, задвинув полку.

— Усыпальница пускай стоит, где стояла, — хихикнул Гробослав, — а впереди нее установим изваяние нашего благодетеля князя Григория! Его можно заказать хоть в Новой Мангазее у тамошней знаменитости каменотеса Черрителли.

— Ну хорошо, это мы обдумаем, — кивнул Альберт. — А покамест назначь точный день погребения и рассылай приглашения. И еще, — добавил он, когда Гробослав был уже почти в дверях, — загляни к Херклаффу и попроси его зайти ко мне.

— А вот это едва ли, — покачал головой Гробослав.

— В чем дело? — нахмурился барон.

— А я как к тебе шел, видел твоего Херклаффа. Он как раз на крыше стоял…

— На крыше?

— Ну да, на крыше. Сначала руками размахивал, а потом вдруг обернулся коршуном и улетел.

— Колдун, — с уважением протянул Альберт. — Жаль, а он мне нужен был. И в какую сторону он полетел, ты не заметил?

— Туда, кажись, — не очень определенно махнул рукой Гробослав. — Ну, в сторону Мухоморья, чтоб его…

Оставшись один, барон Альберт извлек из стола блюдечко с яблоком и, подражая давешним движениям Херклаффа, попытался «настроить изображение». Однако ничего не получалось — обращение с колдовским скарбом требовало особых знаний и навыков, коими Альберт, увы, не обладал.

Доблестные рыцари под предводительством почтенного Зигфрида уже битый час плутали по коридорам королевского замка, но не встретили ни одной живой души. Несколько раз они попадали в тронную залу, дважды — в трапезную, но по большей части путь их лежал через длинные однообразные коридоры или анфилады полузаброшенных нежилых комнат. Наде подумалось, что рыцари сейчас похожи на коллективную мадам Грицацуеву, заблудившуюся в бесконечных переходах Дома Народов, а может, еще и на героев Дж. К. Джерома, имевших неосторожность войти без опытного провожатого в Хемптон-Кортский лабиринт.

— Да что они тут, вымерли все? — громыхал Беовульф. — Эй вы, прекратите испытывать мое терпение! Что вы там, в отхожем месте, что ли, спрятались? Найду — замочу!

— А может быть, так и было задумано? — предположил дон Альфонсо. -Для того, чтобы нас вконец измотать, притупить нашу бдительность и напасть, когда мы меньше всего этого ожидаем.

— Скажу одно — подобные блуждания не для моих преклонных годов, -подытожил Зигфрид. — И вообще, друзья мои, давайте решать, что делать будем.

Вперед выступил один из рыцарей — юноша с густой копной светлых волос:

— Господин Зигфрид, я так полагаю, что нам следует идти прямо в покои Его Высочества. Не уверен, что мы застанем там самого Виктора, но, может, хоть что-то узнаем.

— Что ж, Одиссей, ваши слова не лишены толики здравого смысла, -согласился предводитель. — Жаль только, мы не знаем, в какой части замка находятся покои Виктора…

— Я знаю, — заявил Одиссей. — Ведь раньше я состоял пажом при Его Величестве и по юной любознательности исходил замок взад и вперед.

— Ну так что ж ты молчал? — возмутился Беовульф. — Веди нас скорее!

— Надеюсь, это не слишком далеко? — спросил Зигфрид.

— В меру, — усмехнулся Одиссей. — Так-так, дайте сообразить. Ага, сейчас туда, — указал он вглубь бесконечного коридора, — потом наверх по лестнице, а там уж совсем близко.