Морской спецназ - Морской дозор

      – Ты что, с-скотина, ублюдочный дебил, наделал?! – Голос появившейся перед солдатиком с ножницами незнамо откуда, словно чертик из табакерки, Виктории Владимировны достиг подлинного крещендо. – Куда твои поганые буркалы смотрели, придурок ты, пальцем деланный, а? Я тебя спрашиваю, урод, чтоб у твоего папаши хрен на лбу вырос! Ты же, животное, мою любимую розу срезал! Ну…
      Генеральша Берсентьева подняла лежащую у ног паренька в хэбэшке веточку с нераспустившимся, невзрачным бутоном и резким движением хлестанула его по щеке «любимой розой».
      – Я же… Я ведь не нарочно, – бормотал солдатик, с трудом сдерживая закипающие в глазах слезы.
      Сейчас он страстно мечтал об одном: воткнуть лезвия садовых ножниц в горло этой визгливой сучке, а потом провалиться сквозь землю от нестерпимого стыда.
      Право же, досадно, что не хватило у него смелости и злости, чтобы это желание осуществить!
      Генеральшин гнев, однако, еще не был утолен, он требовал выхода, объектов приложения. А чего их далеко искать-то, – вон они, объекты, возятся с лопатами у недостроенного причала.
      – А вы чего еле шевелитесь, ур-роды ленивые?! Что за гадостью мне весь сад запакостили? Почему все листочки на розах серые?!
      – Так ведь цемент… – робко попытался возразить один из строителей причала. – Ветром его носит, а как без цемента раствор приготовишь?
      Лучше бы промолчал. Теперь же пришлось выслушать в исполнении Виктории Владимировны не – что новое о строительных технологиях:
      – На говне своем приготовишь, вошь ползучая!! Я из тебя самого сейчас раствор сделаю! Ты у меня языком каждый листик вылижешь, пока не заблестят! – После чего госпожа генеральша отпустила такой простонародный оборотик, что и у просоленного боцманюги уши бы в трубочку свернулись.
      Нет, право, богат русский язык! Особенно в устах начальственных дам с претензией на аристократизм.
      Солдатики угрюмо понурились. Из собственного печального опыта они знали: это только прелюдия. Сейчас основное отделение концерта по заявкам последует.
      Оно бы и последовало, но тут из приоткрытого окна столовой раздался начальственный рык самого Геннадия Феоктистовича:
      – Вика! Р-разгони к чер-ртовой матери этих сволочей! За ворота уродов, пусть пешком до части добираются, хр-рена лысого им сегодня, а не «рафик»! У м-меня гость, а выр-родки эти тут, п-понимаешь, разорались! – Судя по голосу, господин генерал-майор пребывал в изрядном подпитии.
      Солдатики грустно переглянулись: так это, оказывается, они разорались… Ох, далеко пешком до части пилить! И брюхо подвело, ведь с утра не жрамши… Один из них, видать, самый голодный, робко промямлил, обращаясь к Берсентьевой:
      – Нам обещали, что вы тут покушать, значит, дадите. Обедом, значит, покормите…
      Такое наглое требование окончательно расстроило бедную женщину. Можно даже сказать, взбеленило:
      – Ишь, обед ему! Может, мне еще и переспать с тобой, жопа ты ушастая?! Я на вашу золотую роту сейчас ведро помоев выставлю. А потом лично прослежу, чтобы все до капли схавали. Поку-ушать им захотелось! На всех не напасешься! Заелись тут, зажрались, лодыри безрукие! Убирайтесь немедля, чтобы я вас не видела.
      «Это точно, – подумал худенький солдатик-первогодок, опуская глаза, чтобы женщина не заметила полыхнувшей в них ненависти. – Заелись. Дерьма… Который день лопаем. А уж чтобы с тобой переспать, так по мне куда приятнее с дохлой гадюкой этим делом заниматься».
      Нестройной толпой защитники отечества поплелись к воротам генеральской фазенды. Но голодными они на этот раз все же не остались, потому что, на их счастье, до ворот было далеко, а Виктория Владимировна сразу же зашла в особняк и не видела того, что последовало дальше.
      Но, словно на смену ей, из боковой двери дачи выпорхнула девушка лет девятнадцати-двадцати, чем – то неуловимо напоминающая хозяйку дачи.
      Вот только выражение лица у девушки было совсем другое, не в пример приятнее: доброе и виноватое. В обеих руках она держала по здоровущему полиэтиленовому пакету.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.