Девиантология: (Психология отклоняющегося поведения)

      Дополнительно к соматическим называются психологические признаки: снижение самооценки; беспричинное чувство самоосуждения; чрезмерное и неадекватное чувство вины; повторяющиеся мысли о смерти, суицидальное поведение; нерешительность. Другим часто встречающимся симптомом, причиняющим серьезное беспокойство человеку, является нарушение ясности или эффективности мышления, иногда настолько выраженное, что может быть принято даже за органическую деменцию. Депрессивное состояние, таким образом, кроме субъективно плохого настроения имеет выраженные соматические проявления, сниженную самооценку, нарушения мышления.
      Несмотря на имеющую место, хотя и неоднозначную, связь суицидального поведения с психическими расстройствами (преимущественно - аффективными нарушениями), большинство авторов в настоящее время считают, что суицидальные действия могут совершать как лица с психическими заболеваниями, так и здоровые люди. В первом случае речь должна идти о проявлениях патологии, требующей преимущественно медицинского вмешательства. Во втором случае можно говорить об отклоняющемся поведении практически здорового человека в ответ на психотравмирующую ситуацию, что предполагает оказание срочной социально-психологической помощи.
      Социально-психологические концепции объясняют суицидальное поведение социально-психологическими или индивидуальными факторами. Прежде всего, самоубийства связываются с потерей смысла жизни. В.Франкл указывал, что связанная с этим экзистенциальная тревога переживается как ужас перед безнадежностью, ощущение пустоты и бессмысленности, страх вины и осуждения [22].
      АТ.Амбрумова и ряд других исследователей расценивают суицидальное поведение как следствие социально-психологической дезадаптации личности в условиях микросоциального конфликта [1,3,4, 6, 9].
      Социально-психологическая дезадаптация, как несоответствие организма и среды, может проявляться в разной степени и в различных формах. Автор различает лимитирующую (непатологическую) и трансформирующую (патологическую) дезадаптацию. Каждая из этих форм может быть парциальной (частичной) и тотальной (всеобщей).
      В условиях экстремальной ситуации личности неодинаково перестраивают свою приспособительную тактику. Наиболее устойчивые из индивидов за счет пластичности и резервов сохраняют прежний общий уровень адаптации. Другая группа людей характеризуется временным снижением уровня, но без слома основных направлений адаптации. В этом случае дезадаптация носит лишь количественный характер, она лимитирована и не выходит за пределы качественной определенности адаптационного процесса, т.е. дезадаптация не приводит к болезни, не порождает патологических форм адаптации. В тех же случаях когда экстремальные нагрузки сочетаются с индивидуальными проблемами (например, неврозами), вероятность нарушений значительно возрастает. В таких случаях социально-психологическая дезадаптация влечет за собой качественную трансформацию приспособительного процесса, появление патологических форм адаптации. Этот вариант, по мнению А. Г.Амбрумовой, характерен для пограничных расстройств, при которых наиболее подвержены срыву ценностно-ориентационная и коммуникативная деятельность при общем снижении интенсивности и пластичности процесса приспособления. Психотические расстройства представляют собой глобальную дезадаптацию с переходом на качественно новый уровень патологического реагирования.
      Объективные причины и субъективные переживания могут не соответствовать друг другу. Дезадаптация - лишь одно из условий возможного суицида. Рассматривая социально-психологическую дезадаптацию в динамике, ведущей к суициду, автор выделяет две фазы: предиспозиционную и суицидальную. Предиспозиция (наличие дезадаптации) не служит прямой детерминантой суицидального поведения. Решающее значение для перехода ее в суицидальную фазу имеет конфликт, переживаемый личностью. Конфликт может носить межличностный или внутриличностный характер. В том и другом случае он образуется из двух или нескольких разнонаправленных тенденций, одну из которых составляет основная, актуальная в данный момент потребность человека, а другую - тенденция, препятствующая ее удовлетворению. Разрешение конфликта зависит от значимости сферы, в которой он происходит, и от системы резервных адаптационных механизмов. Конфликт, превышающий порог дезадаптации личности, является кризисным. Таким образом, в условиях предиспозиционной дезадаптации и невозможности реальным способом изменить конфликтную ситуацию единственной реакцией, подменяющей собой все другие действия, оказывается суицид как способ самоустранения от всякой Деятельности.
      Э.Шнейдман [19, 25] предлагает рассматривать суицид с точки зрения психологических потребностей. В соответствии с его теорией, суицидальное поведение определяют два ключевых момента: » душевная боль, которая оказывается сильнее всего остального; » состояние фрустрации или искажение наиболее значимой потребности личности.
      В рамках социально-психологического подхода также широко представлены работы, изучающие связь между личностными особенностями и суицидальным поведением. Распространено мнение, что тип девиации, например насильственная или самодеструктивная, определяется складом личности. А. Е. Личко [13, с. 78] отмечает связь между типом акцентуации характера подростка и суицидальным поведением. Так, суицидальные демонстрации в 50 % случаев сочетаются с истероидным, неустойчивым, гипертимным типами, а покушения - с сенситивным (63 %) и циклоидным (25 %) типами. Е. И. Личко отмечает чрезвычайно низкую суицидальную активность шизоидов. В. Т. Кондратенко [12, с. 138], напротив, приводит данные в пользу шизоидного, психастенического, сенситивного, возбудимого и эпилептоидного типов. Авторы сходятся во мнении, что практически не склонны к покушениям и суицидам астенический, гипертимный, неустойчивый типы подростков.
      Н.В.Конанчук, В.К.Мягер [12, с. 137] выделили три основных свойства, характерных для суицидента: » повышенная напряженность потребностей; » повышенная потребность в эмоциональной близости при сверхзначимости отношений; » низкая фрустрационная толерантность и слабая способность к компенсациям.
      Суммируя данные, полученные различными авторами, можно представить некий обобщенный психологический портрет суицидента. Для него характерна как заниженная самооценка, так и высокая потребность в самореализации. Это сенситивный, эмпатичный человек со сниженной способностью переносить боль. Его отличают высокая тревожность и пессимизм, тенденция к самообвинению и склонность к суженному (дихотомическому) мышлению. Также отмечаются трудности волевого усилия и тенденция ухода от решения проблем. Стоит подчеркнуть, что приведенный портрет прямо противоположен характеристике антисоциальной личности, описанной во второй главе данного раздела.
      Обзор теорий, проливающих свет на детерминацию и характер суицидального поведения, позволяет сделать вывод о сложности, полиэтиологичности данного явления. Тем не менее можно выделить некоторые факторы риска суицидального поведения личности: » предшествующие попытки суицида (данного человека); » семейная история суицида; » кризисная ситуация (неизлечимая болезнь, смерть близкого человека, безработица и финансовые проблемы, развод); » семейный фактор (депрессивность родителей, детские травмы, хронические конфликты, дисгармоническое воспитание); » эмоциональные нарушения (прежде всего депрессия); » психические заболевания (алкоголизм, наркомания, шизофрения); » социальное моделирование (демонстрация суицида СМИ, их изображение в литературных произведениях - "эффект Вертера").
      Кроме того, выделяются следующие группы риска: молодежь, пожилые люди, сексуальные меньшинства, военнослужащие, ветераны войн и военных конфликтов, врачи и представители некоторых других профессий.
 

Суицидальная мотивация

 
      Внешние и внутренние условия облегчают возникновение суицидального поведения, но не предопределяют его. Действительными причинами, "запускающими" суицид, являются внутренние мотивы.
      Нередко суицидальная мотивация имеет форму эмоционального отклика на кризисную ситуацию. Типичными обрушивающимися на личность событиями являются утрата близкого человека, развод или разлука. Потеря работы или здоровья, угроза уголовного наказания или разоблачения также способствуют возникновению суицидального поведения. Иногда подобные реакции следуют за крупными успехами - продвижением по службе, резко возросшей ответственностью, достижением заветной цели и т. п.
      В различных ситуациях могут действовать разные мотивы суицидального поведения [6]: протест; месть; призыв (внимания, помощи); избежание (наказания, страдания); самонаказание; отказ (от существования).
      Например, в суицидальных попытках подростков можно выделить следующие побуждения. Это может быть сигнал дистресса: "Заметьте меня, я очень нуждаюсь в вашей помощи". Также подросток может пытаться манипулировать другими, например девочка принимают большую дозу таблеток, чтобы заставить своего друга вернуться к ней. Другой вариант - стремление наказать других, возможно, сказать родителям: "Вы пожалеете, когда я умру". Реакция на чувства сверхсильного стыда или вины, стремление избежать столкновения с чрезвычайно болезненной ситуацией; действие ЛСД и других наркотиков - все это примеры мотивирующих факторов.
      Стрессовые ситуации актуализируют индивидуально окрашенные сверхценные переживания (индивидуальные смыслы), которые могут носить как устойчиво-личностный, так и ситуационный характер. А. Г.Амбрумова [3] выделила шесть типов непатологических реакций у взрослых людей с суици-Дальным поведением: » эмоциональный дисбаланс (наличие негативных аффектов); » пессимизм (все плохо, ситуация не имеет выхода, в будущем нет ничего хорошего); » отрицательный баланс (рациональное сверхкритичное "подведение жизненных итогов"); » демобилизация (отказ от контактов и деятельности из-за чувства одиночества и отверженности); » оппозиция (агрессивная позиция с обвинениями в адрес окружающих, переходящая в аутоагрессивную, чаще демонстративную); » дезорганизация (состояние тревоги с выраженными соматовеге-тативными нарушениями).
      Нередко подчеркивается тесная связь между суицидом и любовным влечением. Смерть в этом случае может иметь особый смысл для любящего человека - возможность воссоединиться с любимым после смерти или обрести ту любовь, на которую он тщетно надеялся при жизни. При страстной влюбленности суицидальное поведение является попыткой восстановить утраченный над собой контроль, снять невыносимое напряжение.
      Сейр [14], анализируя чувства, стоящие за суицидальными действиями, выделил четыре основные причины самоубийства: » изоляция (чувство, что тебя никто не понимает, тобой никто не интересуется); » беспомощность (ощущение, что ты не можешь контролировать жизнь, все зависит не от тебя); » безнадежность (когда будущее не предвещает ничего хорошего); » чувство собственной незначимости (уязвленное чувство собственного достоинства, низкая самооценка, переживание некомпетентности, стыд за себя).
      Психоаналитическая традиция позволяет приблизиться к пониманию глубинных механизмов суицидального поведения - его бессознательных мотивов. Давно замечено, что декларируемые мотивы поведения часто не соответствуют его истинным причинам. Психоаналитические исследования позволяют разграничить сознательные и бессознательные детерминанты суицидальности [14, 19, 23, 26].
      Первоначально в психоанализе была принята гипотеза К. Абрахама (1912) и З.Фрейда (1916), объясняющая суицидальное поведение как результат обращения агрессии против собственной личности вследствие утраты объекта. В работе "Печаль и меланхолия" 3. Фрейд раскрывает динамику самоубийства через агрессию к той части Я, которая интроецировала травмирующий (потерянный) объект. Таким образом, Я расправляется с "плохими" внутренними объектами [23]. Данная теория содержала одно важное новшество - признание ведущей роли близкого человека в динамике суицидального поведения.
      Так, на утрату объекта (потеря, разочарование, разрыв) человек, предрасположенный к депрессии, вначале реагирует ненавистью. Но в силу чрезвычайной значимости объекта он вынужден защищаться от аффекта. Защита осуществляется через регрессию к оральным переживаниям с фантазией о поглощении утраченного объекта. Теперь объект спасен благодаря идентификации с личностью субъекта. Объект стал частью своей личности. Ненависть, первоначально направленная на утраченный объект, обращается теперь против собственной персоны. Развивается тяжелое депрессивное состояние (меланхолия, по Фрейду), следствием которого и становится суицид.
      З.Фрейд отмечал, что развитие суицидального поведения по меланхолическому механизму возможно только при двух условиях: 1) если была фиксация на оральной ступени; 2) если существует амбивалентность объектных отношений.
      В более поздних работах 3. Фрейда (с 1920 по 1923 г.) самоубийство рассматривается как проявление врожденного влечения к смерти. Суицидальное поведение имеет место в том случае, если саморазрушительные импульсы значительно преобладают над импульсами к самосохранению. В пользу взгляда на самоубийство как преобразованное убийство говорят такие факты, как снижение самоубийств во время войн, снижение их уровня в странах с высоким уровнем убийств, например в Латинской Америке.
      Развивая эти идеи, Меннингер (1938) указывал, что в каждом суицидальном действии можно обнаружить три тенденции: » желание убить (дериват направленной вовне агрессии), » желание быть убитым (следствие упреков совести в связи с первым желанием); » желание умереть - быть мертвым (производное влечения к смерти в чистом виде) [26, с. 92].
      При этом "желание быть мертвым" предполагает не реальные последствия смерти, а бессознательные фантазии о защищенности, спокойствии, мире. Три тенденции проявляются в мотивах мести, аутоагрессии, ухода, "временной смерти", самонаказании, символического исполнения сексуальных желаний и т. п.
      Поскольку кроме влечения к смерти есть еще влечение к жизни (состоящее из сексуального влечения и влечения к самосохранению), постольку суицидальное действие наряду с деструктивными содержит также и конструктивные мотивы. Таковыми могут быть: призыв о помощи, поиск контакта, бегство от опасности, желание паузы или ухода. Таким образом, в каждом суицидальном действии одновременно проявляются противоположные намерения: агрессия-аутоагрессия, призыв-бегство.
      Рингель (1953) пришел к важнейшему выводу, что всякому суицидальному действию предшествует синдром, состоящий из трех компонентов. Это: » инверсия агрессии (обращение на себя); » суицидальные фантазии; » сужение [26, с. 94].
      Сужение, вызванное обидами, разочарованиями и неудачами, означает регрессивную тенденцию развития (частичный возврат на предыдущие стадии). В результате чего ограничиваются внутренние и внешние возможности развития, редуцируются межличностные отношения, искажается объективное восприятие. Автор считает, что в основе регрессии лежит тяжелая невротизация в детстве с переживанием "незащищенности".
      Убийство интернализированного объекта или агрессия, обращенная на себя, являются не единственными вариантами суицидальной динамики. Хендин (1963) предпринял попытку исследования различий в мотивации суицидов жителей трех европейских стран. Он заметил, что близко расположенные страны со схожим уровнем жизни - Дания, Швеция и Норвегия - существенно отличаются друг от друга по уровню самоубийств (на 100 тыс. населения соответственно - 22; 22; 7). Он объяснил это различиями в культуре. Датчане - пассивные, чувствительные к разлуке, склонны подавлять агрессию и вызывать чувство вины у других. Шведы более ориентированы на достижения, независимость и строгий контроль своей агрессии, относительно рано отделяют детей от матери. Норвежцы - также поощряют независимость, но свободнее проявляют эмоции, меньше ориентированы на успех и самонаказание при неудаче [26, с. 91].
      Различия в национальном характере сочетаются с различиями в мотивации суицидов. Для датчан характерен суицид, связанный с зависимостью и утратой; для шведов - мотив фрустрации успехов, для норвежцев - чувство вины из-за агрессивного (антисоциального) поведения. В связи с этим Хендин рассматривает чувство всемогущества и грандиозность притязаний как важные факторы суицидальной динамики. Например, нарциссическое чувство всемогущества может подталкивать к самоубийству, чтобы с его помощью лучше контролировать ситуацию, воздействовать на нее.
      Другим признаком депрессии и суицидального поведения является нарушение регуляции самооценки. Основой для развития такой нарциссической уязвимости может быть: » ранняя разлука с матерью в возрасте от шести месяцев и сопровождающая ее аналитическая депрессия (Р. Шпиц); » отсутствие принятия и эмоционального понимания со стороны матери в раннем возрасте 16 - 24 мес. (М. Маллер).
      Это, в свою очередь, приводит к амбивалентности, агрессивному принуждению родителей, депрессивному аффекту. У ребенка не формируются внутренние психологические структуры, способные регулировать самооценку.
      Следовательно, еще одним бессознательным механизмом формирования суицидального поведения может быть чрезмерная нарциссическая потребность. Известно, что нарциссизм связан с чувством грандиозности и необходимостью получать подтверждение своей ценности извне. Другой стороной нарциссической динамики являются переживания стыда, зависти, пустоты и неполноценности. Объективно неблагоприятные ситуации, связанные с неуспехом, конфликтом, стрессом, могут усилить данные аффекты до уровня их невыносимости и появления суицидальных намерений.
      Согласно теории нарциссизма, суицидальное поведение является компенсацией нарциссического кризиса за счет регрессии к гармоничному первоначальному состоянию. Эта модель также успешно может использоваться для объяснения других форм девиантного поведения (зависимостей, ухода из дома, бродяжничества).
      Таким образом, психоаналитические концепции способствуют пониманию глубинной мотивации суицидального поведения, которая уходит своими корнями в ранние отношения личности с близкими людьми. Значение семьи на последующее поведение личности трудно переоценить.
      С другой стороны, суицидальное поведение личности является тяжелым испытанием для окружающих. Можно говорить о феномене, схожем с со-зависимостью. Суицид изменяет жизнь всей семьи, делает ее своим заложником. Часть эмоциональных переживаний людей, близких суициденту, кратковременна, другие продолжаются долгие годы, некоторые - всю жизнь. Каждый член семьи платит за это определенную психологическую цену. К.Лукас и Г. Сейген [16, с. 66] называют это сделками. Наблюдаются следующие модели нежелательного поведения в ответ на самоубийство близкого человека: » поиск тех людей, которые могут быть ответственны за смерть покончившего с собой - вместо принятия произошедшего как личной воли суицидента; » принятие траура на долгие годы - вместо того, чтобы продолжать жить; » переживание вины и самобичевание; » соматизация - уход в болезнь вместо спонтанного выражения чувств; » самоограничение - уход от радостей жизни; » бегство в работу, в сексуальные связи, в аддикцию - вместо того, чтобы признать и выразить свои чувства; » наконец, новый суицид - "ты умер, значит, умру и я".
      Таким образом, близких суициденту людей переполняют сильные чувства скорби, вины и гнева, защищаясь от которых, они сами начинают вести себя аутодеструктивно.
      В заключение обсуждаемой темы целесообразно еще раз обратить внимание на сложный комплексный характер суицидального поведения. Выделяя психологический анализ в качестве ведущего Для работы с конкретной личностью, мы, несомненно, должны учитывать и другие важные аспекты проблемы, такие, как социальный, правовой, исторический, культурологический, медицинский, этический.
 
      Рекомендуемая литература
      1. Актуальные проблемы суицидологии // Сб. трудов Моск. НИИ психиатрии. - М., 1978. - Т. 78; 1981. - Т. 92.
      2. Александровский Ю.А. Состояния психической дезадаптации и их компенсация. - М., 1976.
      3. Амбрумова А. Г. Психология самоубийства // Социальная и клиническая психиатрия. - 1996. - № 4.
      4. Амбрумова А.Г., Бородин СВ., Михлин А.С. Предупреждение самоубийств. - М., 1980.
      5. Амбрумова А.Г., Жезлова Л.Я. Методические рекомендации по профилактике суицидальных действий в детском и подростковом возрасте. - М., 1978.
      6. Амбрумова А.Г., Тихоненко В.А. Диагностика суицидального поведения. - М., 1980.
      7. Гилинский Я.И., Юнацкевич Я.И. Социологические и психологические основы суицидологии. - СПб., 1999.
      8. Горская М.В. Диагностика суицидального поведения у подростков // Вестник психосоц. работы. - 1994. - № 1. - С. 44 - 52.
      9. Диагностика суицидального поведения: Метод, рекомендации / Сост. А. Г. Амбрумова, В. А.Тихоненко. - М., 1981.
      10. Дюркгейм Э. Самоубийство: Социологический этюд. - М., 1994.
      11. Жезлова Л.Я. Об особенностях формирования суицидальных тенденций у больных шизофренией в детском и подростковом возрасте // Журнал невропатологии и психиатрии. - 1978. - № 10.
      12. Кондратенко В. Г. Девиантное поведение у подростков. - Минск, 1988.
      13. Личко А.Е. Психопатии и акцентуации характера у подростков. - Л-, 1983.
      14. Мак-Вильяме Н. Психоаналитическая диагностика. - М., 1998.
      15. МКБ-10. Классификация психических и поведенческих расстройств. - Женева; СПб., 1998.
      16. Лукас К., Сейген Г.М. Молчаливое горе: Жизнь в тени самоубийства. - М-, 2000.
      17. Моховиков А.Н. Телефонное консультирование. - М., 1999.
      18. Суицид: Хрестоматия по суицидологии / Сост. А. Н. Моховиков. - Киев, 1996.
      19. Суицидология: Прошлое и настоящее: Сб. статей / Сост. А. Н. Моховиков. - М., 2001.
      20. Телефон доверия в системе социально-психологической службы. - М., 1988.
      21. Тихоненко В.А. Классификация суицидальных проявлений // Актуальные проблемы суицидологии. - М., 1978. - С. 59-71.
      22. Франкл В. Человек в поисках смысла. - М., 1990.
      23. Фрейд 3. Печаль и меланхолия // Суицидология: прошлое и настоящее. - М., 2001.
      24. Шир Е. Суицидальное поведение у подростков // Журнал невропатологии и психиатрии. - 1984. - № 10.
      25. Шнейдман Э.С. Душа самоубийцы: Пер. с англ. - М., 2001.
      26. Энциклопедия глубинной психологии / Под ред. А. М. Боковикова. - М., 2001. - Т. 2.
 

Раздел IV СОЦИАЛЬНО-ПСИХОЛОГИЧЕСКОЕ ВОЗДЕЙСТВИЕ НА ОТКЛОНЯЮЩЕЕСЯ ПОВЕДЕНИЕ ЛИЧНОСТИ

 

Глава 1. ПРЕВЕНЦИЯ И ИНТЕРВЕНЦИЯ ОТКЛОНЯЮЩЕГОСЯ ПОВЕДЕНИЯ ЛИЧНОСТИ

 

Социально-психологическое воздействие на отклоняющееся поведение личности

 
      Отклоняющееся поведение личности регулируется различными социальными институтами. Общественное воздействие может носить характер правовых санкций, медицинского вмешательства, педагогического влияния, социальной поддержки и психологической помощи. В силу сложного характера поведенческих нарушений их предупреждение и преодоление требует хорошо организованной системы социальных воздействий.
      Психологическая помощь как один из уровней рассматриваемой системы играет в ней связующую роль и отличается выраженной гуманистической направленностью. Этот факт получил отражение в таких принципах психологической работы, как конфиденциальность, добровольность и личная заинтересованность) принятие человеком ответственности за свою жизнь, взаимное доверие, поддержка, уважение личности и индивидуальности.
      Психологическая помощь имеет два ведущих направления. Это психологическая превенция (предупреждение, психопрофилактика) и психологическая интервенция (преодоление, коррекция, реабилитация). Психодиагностика, как правило, не является самостоятельным направлением работы и не должна быть целью психологической помощи. Это вспомогательный вид деятельности, важный, но не обязательный, как правило, решающий промежуточные практические задачи.
      Рассмотрим подробнее два основных вида психологической помощи.
 

Профилактика отклоняющегося поведения

 
      Профилактика отклоняющегося поведения предполагает систему общих и специальных мероприятий на различных уровнях социальной организации: общегосударственном, правовом, общественном, экономическом, медико-санитарном, педагогическом, социально-психологическом. Условиями успешной профилактической работы считают ее комплексность, последовательность, дифференцированность, своевременность. Последнее условие особенно важно в работе с активно формирующейся личностью, например с подростками. Поэтому далее психологическая превенция отклоняющегося поведения будет рассматриваться чаще на примерах именно подросткового возраста.
      ВОЗ (Всемирная организация здравоохранения) предлагает выделять первичную, вторичную и третичную профилактику [11, с. 160]. Первичная профилактика направлена на устранение неблагоприятных факторов, вызывающих определенное явление, а также на повышение устойчивости личности к влиянию этих факторов. Первичная профилактика может широко проводиться среди подростков. Задача вторичной профилактики - раннее выявление и реабилитация нервно-психических нарушений и работа с "группой риска", например подростками, имеющими выраженную склонность к формированию отклоняющегося поведения без проявления такового в настоящее время. Третичная профилактика решает такие специальные задачи, как лечение нервно-психических расстройств, сопровождающихся нарушениями поведения. Третичная профилактика также может быть направлена на предупреждение рецидивов у лиц с уже сформированным девиантным поведением.
      Психопрофилактическая работа может входить в комплекс мероприятий всех трех уровней. Считается, что она наиболее эффективна в форме воздействия на условия и причины, вызывающие девиантное поведение, на ранних этапах появления проблем.
      Существуют различные формы психопрофилактической работы [5, 12, 19, 24].
      Первая форма- организация социальной среды. В ее основе лежат представления о детерминирующем влиянии окружающей среды на формирование девиаций. Воздействуя на социальные факторы можно предотвратить нежелательное поведение личности. Воздействие может быть направлено на общество в целом, например через создание негативного общественного мнения по отношению к отклоняющемуся поведению. Объектом работы также может быть семья, социальная группа (школа, класс) или конкретная личность.
      По рамках данной модели профилактика зависимого поведения у подростков включает прежде всего социальную рекламу по формированию установок на здоровый образ жизни и трезвость. Особое значение имеет политика средств массовой информации. Специальные программы, выступления молодежных кумиров, специально подобранные кинофильмы - все это должно иметь качественно иной уровень, чем тот, что наблюдается в настоящее время.
      Работа с молодежной субкультурой может быть организована в форме движения "Молодежь против наркотиков" или одноименной акции с выступлением популярных рок-групп. Чрезвычайно важна работа в местах, где молодежь проводит свой досуг и общается. Например, на дискотеке могут появиться загадочные люди в масках. В конце вечера подростки могут узнать от них о трагических судьбах и переживаниях, связанных с потерей близкого человека от наркотиков.
      Работа с подростками может быть организована также на улице, для чего в ряде стран существует подготовка подростков-лидеров, проводящих соответствующую работу.
      В рамках данного подхода также предпринимаются попытки создания поддерживающих "зон" и условий, несовместимых с нежелательным поведением. Основным недостатком модели считается отсутствие прямой зависимости между социальными факторами и отклоняющимся поведением. В целом данный подход выглядит достаточно эффективным.
      Вторая форма психопрофилактической работы - информирование. Это наиболее привычное для нас направление психопрофилактической работы в форме лекций, бесед, распространения специальной литературы или видео- и телефильмов. Суть подхода заключается в попытке воздействия на когнитивные процессы личности с целью повышения ее способности к принятию конструктивных решений.
      Для этого обычно широко используется информация, подтвержденная статистическими данными, например о пагубном влиянии наркотиков на здоровье и личность. Нередко информация имеет запугивающий характер. При этом перечисляются негативные последствия употребления наркотиков или описываются драматические судьбы девиантов, их личностная деградация.
      Метод действительно увеличивает знания, но плохо влияет на изменение поведения. Само по себе информирование не снижает уровень девиаций. В некоторых же случаях, напротив, раннее знакомство с девиациями стимулирует усиление интереса к ним. Запугивание также может вызывать когнитивно-эмоциональный диссонанс, мотивирующий к данному виду поведения.
      В ряде случаев информация дается несвоевременно: слишком поздно или слишком рано. Например, опыт работы с подростками подсказывает, что беседы по предупреждению наркозависимого поведения должны проводиться не позднее 14 лет. Они не должны содержать подробного описания наркотиков и эффектов, ими производимых. Такие беседы целесообразно направлять на обсуждение последствий девиантного поведения и способов воздержания от него, на выработку активной личностной позиции.
      Перспективному развитию данного подхода может способствовать отказ от преобладания запугивающей информации, а также дифференциация информации по полу, возрасту, социально-экономическим характеристикам.
      Третья форма психопрофилактической работы - активное социальное обучение социально-важным навыкам. Данная модель преимущественно реализуется в форме групповых тренингов. В настоящее время распространены следующие формы.
      Тренинг резистентности (устойчивости) к негативному социальному влиянию. В ходе тренинга изменяются установки на девиантное поведение, формируются навыки распознавания рекламных стратегий, развивается способность говорить "нет" в случае давления сверстников, дается информация о возможном негативном влиянии родителей и других взрослых (например, употребляющих алкоголь) и т.д.
      Тренинг ассертивности или аффективно-ценностного обучения. Основан на представлении, что девиантное поведение непосредственно связано с эмоциональными нарушениями. Для предупреждения данной проблемы подростков обучают распознавать эмоции, выражать их приемлемым образом и продуктивно справляться со стрессом. В ходе групповой психологической работы также формируются навыки принятия решения, повышается самооценка, стимулируются процессы самоопределения и развития позитивных ценностей.