Пока московская комиссия добирается до Партграда, будет небесполезно познакомиться с прошлым города и с той ситуацией, какая сложилась там к моменту прибытия комиссии. Выражаясь языком высокой философии, Партград до недавнего времени вообще не жил исторической жизнью. Он где-то и как-то существовал, в нем что-то происходило, но все это не стоило того, чтобы называться историей. И даже не то, чтобы не стоило, а скорее то, что считалось нестоющим. В Партграде можно было открыть Америку или атом, изобрести велосипед или даже автомобиль, но человечество все равно не обратило бы на это внимания; И сами партградцы знали это лучше других. Они считали, что у них и с ними не могло быть ничего такого, что стоило бы даже их собственного внимания. Даже открыв Америку или изобретя автомобиль, они сочли бы это пустяком в сравнении с изобретением приборчика для прокалывания яичной скорлупы в жившей исторической жизнью Германии. И все же в Партграде имело место какое-то течение событий во времени, можно сказать - своя историйка или историишка.
Происхождение названия
Первоначальное название Партграда было Князев. Первые упоминания о Князеве встречаются уже в самых древних русских летописях. Согласно последним, Киевский князь Олег, направляясь с дружиной против хазар, несколько дней отдыхал в некоем "граде", который после этого стали называть Князевым. Возвращаясь из победоносного похода, Олег вновь посетил Князев. Там его укусила Бог весть откуда взявшаяся змея. От ее укуса Олег и умер. В краеведческом музее Партграда на самом видном месте висит картина местного художника, на коей князь Олег изображен в тот самый момент, когда его укусила змея. Картина написана по мотивам знаменитого стихотворения А.С. Пушкина "Песнь о вещем Олеге".
Некоторые прогрессивные советские историки отвергают гипотезу насчет смерти Олега в Князеве на том основании, что в Партградской области вообще не водятся змеи. А главное - змея не могла укусить Олега, так как он был одет в железные латы. Но сторонники змеиной гипотезы, в свою очередь, опровергают аргументы противников следующими контраргументами. Во-первых, в те времена никаких областей еще не было. Во-вторых, климат тогда был мягче, и змеи водились даже севернее Москвы. В-третьих, змею могли подбросить враги Олега. А что касается железных штанов, то змея могла подкараулить князя в тот монумент, когда он спустил железные штаны, справляя естественную нужду.
Жители соседних с Партградом городов считают, что князя Олега змея укусила не в Партграде, а у них. Во Франции несколько населенных пунктов спорят относительно родины д'Артаньяна, а в Испании - относительно родины Дон Кихота. В России же, как видите, спорят насчет того места, где змея укусила легендарного князя Олега. Чувствуете разницу? Между прочим, и насчет места, где удушили бывшую царицу Марью, тоже идет спор между многими русскими городами. В связи с этим произошел один забавный курьез. Бывшего второго секретаря (т.е. секретаря по идеологии) городского комитета назначили деканом исторического факультета университета. Выступая на заседании ученого совета по упомянутой проблеме, он сказал, что "все большее число населенных пунктов области включается в социалистическое соревнование за звание города, в котором произошло укушение князя Олега змеем и удушение бывшей царицы Марьи". При Горбачеве этого партийного работника вновь выдвинули на партийную работу, причем - с повышением, т.е. уже на областной уровень. Выдвинули как выдающегося ученого с целью повысить интеллектуальный уровень руководства.
Во времена Ивана Грозного Князев переименовали в Царев, поскольку Великий Князь Московский получил титул Царя. После Октябрьской революции 1917 года город был переименован в Троцкий. В двадцатые годы Сталин начал борьбу против культа личности Троцкого, и город назвали именем героя Гражданской войны Тухачевского. После расстрела Тухачевского как врага народа городу присвоили имя соратника Сталина Ежова. После ликвидации последнего, Сталин назвал город своим именем, Джугашвилиград. После смерти Сталина городу присвоили имя Гражданск. Но это название удержалось всего несколько лет: город назвали именем самого Хрущева. После падения Хрущева город некоторое время вообще был без названия. Брежнев настоял на том, чтобы город назвали именем его фронтового друга маршала И.С. Рукосуева, раненного в конце войны шальной пулей и умершего в госпитале в этом городе, В конце правления Брежнева город по непонятным причинам и как-то незаметно переименовали в Брежневск. Андропов, став Генеральным секретарем ЦК КПСС, велел назвать город в честь партии его теперешним именем - Партград, полагая, что это будет естественным продолжением старинной русской традиции. Трудно предсказать, как долго продержится это название. Партградские подхалимы Горбачева вроде бы обратились в Москву с просьбой переименовать город в Горбачевск, Но им ответили, что для Горбачева зарезервирован Ставрополь. Скорее всего город будет назван именем Сусликова, который прошел в Партграде путь от рядового сперматозоида до Первого секретаря Областного комитета партии. (Сейчас Сусликов - секретарь ЦК КПСС, скоро будет членом Политбюро). Так что он имеет полное право на город своего имени.
Предыстория Партграда
На территории Партграда никогда не производились археологические раскопки. Однако именно здесь были сделаны самые сенсационные открытия в советской археологии. Произошло это при следующих обстоятельствах. Еще в тридцатые годы в городе сломали главный собор, намереваясь на его месте воздвигнуть (по примеру Москвы) величественное здание, в котором должны были разместиться партийные и правительственные учреждения области. Выкопали глубокий котлован для фундамента. Но потом стройку забросили по тем же причинам, по каким на месте сломанного храма в Москве сделали не Дворец Советов, а бассейн. Когда (уже после войны) стали расчищать котлован без всякого намерения или с намерением просто построить глубокую яму, то обнаружили скелет доисторического человека. Ученые установили, что скелет принадлежит самому древнему человекообразному существу на Земле. Его назвали партопитеком. Партопитек имел приплюснутый череп, немногим превосходящий череп шимпанзе. Передвигался он на четырех конечностях, лишь иногда вставая на задние конечности. Ученые сделали вывод, что человек в Партградской области "возник спонтанно, из местных животнорастительных ресурсов" (как сообщали газеты), причем произошло это значительно раньше, чем в Лондоне, Париже, Риме и тем более Нью-Йорке,
Старики, однако, утверждали, что скелет принадлежал известному в городе до войны пьянице, который действительно имел приплюснутый от частых побоев и падений череп передвигался обычно ползком от одной питейной точки до другой и вставал на задние конечности только для того, чтобы дотянуться до стойки, за водкой или пивом. Этот пропойца якобы свалился в котлован в состоянии сильного перепития, где его засосало в грязь. В доказательство своих утверждений старики ссылались на то, что у партопитека были запломбированные зубы, и около него нашли значок " Ворошиловский стрелок". Но так как заявления стариков не соответствовали тогдашней установке высшего руководства на приоритет России во всем, включая процесс превращения обезьяны в человека, то стариков посадили в лагерь строгого режима за клевету на советский общественный строй. Старикам повезло в том отношении, что лагерь находился на территории области, и они закончили свой жизненный путь, можно сказать, дома.
Потом строители ямы нашли кусочки бересты с непонятными письменами. Ученые расшифровали письмена и выяснили, что письменность на территории Партграда возникла задолго до Древней Греции и даже Египта. Первыми словами предков жителей Партграда были ругательства, которые теперь так полюбили советские интеллектуалы и знатоки советского общества на Западе, изучающие русский язык по словарям нецензурных выражений. Прогрессивные советские лингвисты (структуралисты) развили на основе партградского открытия целую теорию, согласно которой русский мат является самым древним праязыком в истории человечества. Особо прогрессивные ученые пошли еще дальше в своих дерзаниях: они обнаружили зачатки мата уже у партградских коров, овец и даже кур. Но так как эти идеи поставили под сомнение тезис марксизма о происхождении человека от обезьяны, их авторов раскритиковали в местной печати и направили на лечение в местную психиатрическую больницу.
Писаная история Партграда
Как уже было сказано, первые сведения о Партграде встречаются в самых древних русских летописях, Но затем никаких упоминаний о нем в исторических документах не было. Лишь недавно партградские ученые открыли, что в Партграде не прекращалась богатая событиями жизнь и в те годы, о которых ровным счетом ничего не известно. В частности, в связи с тысячелетием крещения Руси выяснилось, что партградцы крестились на две недели раньше, чем киевляне. Киевский князь Владимир колебался, принимать христианство или мусульманство, - он не знал, какая между ними разница. Узнав, что партградцы приняли христианство, он возмутился таким нахальством и присвоил приоритет себе.
В Партграде крещение осуществил легендарный князь Игорь, внук легендарного Олега, укушенного легендарной змеей. Согласно газетам, этот Игорь был реформатором вроде Горбачева. Благодаря его реформам Партград поднялся на уровень высших мировых достижений тех времен. Поскольку тогда вершиной прогресса был феодализм, то перед Партградом стояла задача догнать передовые феодальные страны в экономическом, политическом и культурном отношении. На дворце князя красовался лозунг: "Да здравствует феодализм светлое будущее всего человечества! ". А на первом христианском храме водрузили лозунг: "Вперед к победе крепостничества! ". Были учреждены устные глашатаи, которые ходили по городу и выкрикивали информацию о событиях в мире и в Партграде, приложив для усиления звука ладони рупором ко рту. Тогда-то впервые в мировой истории появилось слово "гласность". Его образовали от слова "голосить", означавшего истошные вопли, от которых даже мертвые ворочались в гробах. Князь Игорь задолго до Петра Великого задумал прорубить окно в Европу. Но он еще не знал, где эта Европа находится, и прорубил его не в ту сторону, а именно - в Азию. Партград в результате погрузился во мрак и тьму. И застойный период там продолжался вплоть до Горбачева.
Во время татаро-монгольского нашествия монголы (или татары?) обошли Партградскую область стороной. Только один раз отряд монголо- татар показался на том берегу речки, отделявшей не столько Партград от внешнего мира, сколько внешний мир от Партграда. Жители города открыли ворота (это фигуральное выражение, так как никаких ворот в городе вообще не было), дружно наложили в штаны (тоже фигуральное выражение, так как жители Партграда тогда еще не носили штаны) и вынесли огромного размера хлебсоль, приготовившись к безоговорочной капитуляции. Но татаро- монголы, устрашившись зловония, исходившего из города, и приняв хлеб-соль за Троянского коня, ускакали прочь. В результате Партградскому князю Пустославу пришлось целый год обивать пороги в Золотой Орде с просьбой принять дань от области. Говорят, что именно тогда возникла исконно русская идея выплачивать пятилетнюю дань в четыре года. Выражение "обивать пороги" употреблено здесь исключительно из эстетических соображений, так как у татар и монгол никаких порогов вообще не было.
Во времена смуты начала семнадцатого века отряд Лже-Лже-Лже-Дмитрия по ошибке забрел на окраину Партграда. Но безвестный крестьянин отвел поляков подальше от греха в соседнюю область и передал их с рук на руки Ивану Сусанину. Потом этот крестьянин, узнав, что про Сусанина сочинили оперу, горько сожалел о том, что не завел поляков в трясину сам. Но было уже поздно. Поляки завязли в трясине социализма по уши независимо от Партграда. И даже Римский Папа, назначенный американцами из поляков в надежде на то, что он вернет Польшу в лоно западной цивилизации, примирился с этим историческим фактом.
До Петра Великого партградцы ходили без штанов. Петр приказал покончить с этим варварством и прислал в Партград иностранцев в качестве образца для подражания. Партградцы иностранцев прогнали, сняв с них штаны и всыпав по голым задам по сто ударов хворостиной. Петр рассвирепел и погрозился отрезать у тех, кто будет ходить без штанов, половые органы. Партградцы покорились великому реформатору, стали носить домотканные порты, не снимая их даже тогда, когда справляли естественную нужду.
Нашествие французов в 1812 году тоже не коснулось Партграда. Историки до сих пор ломают голову над тем, почему Наполеон бежал из Москвы тем же путем, каким пришел в нее, и строят остроумные гипотезы. Если бы они знали о существовании Партграда, надобность в таких гипотезах отпала бы. Французы просто панически боялись того, что, свернув с привычного пути, они попадут в Партградскую область (тогда - губернию), где их засосет трясина, и они бесследно исчезнут со страниц истории. До них доходили слухи, будто партградцы питаются сушеными тараканами, давят клопов и пьют их кровь. И это еще более усиливало страх иноземных захватчиков перед неведомой Россией.
Все великие события русской истории вообще обходили Партградскую область как-то стороной или глохли в ней бесследно. В других областях происходили крестьянские бунты, а в Партграде в ответ на это производились всеобщие порки населения. Впрочем, людей тут пороли и без этого. Пороли на всякий случай, чтобы "неповадно было", по традиции. Когда наступали "либеральные" периоды, и порки откладывались или ославлялись, население области само проявляло инициативу. Мужики спускали драные штаны, бабы задирали драные юбки, и все лупили друг друга по тощим задам хворостиной, которая в изобилии водилась в области.
Комментарий
Читатель, если ты расценишь изложенный очерк предреволюционной истории Партграда как сатиру в духе Салтыкова-Щедрина, ты совершишь грубую ошибку. В этом очерке нет ничего сатирического. Есть лишь некоторое упрощение, неизбежное во всяком кратком описании огромной истории. В свое время мне довелось читать курс лекций в Партградском университете. Там я познакомился с местным историком. Он пичкал меня отрывками из своего многотомного труда по дореволюционной истории города и области. Он произвел самые дотошные расчеты с целью показать грандиозность исторического процесса в данной точке планеты. У меня волосы встали дыбом на голове, когда я прочитал, сколько каши и щей сожрали партградцы с момента зарождения человека в этих краях до Октябрьской революции, сколько они износили лаптей и зипунов, сколько экскрементов исторгли из себя в окружающую среду. Если бы не исторические ураганы, уносившие миллионы людей и вынуждавшие уцелевших поглощать отбросы, одна только Партградская область загадила бы всю планету настолько, что не только Горбачев, но даже Рейган, Тетчер, Миттеран, Коль и прочие политические деятели Запада совместно не смогли бы прорубить окно даже в Азию, а не то что в Европу. И никакой сатиры в сочинении того историка не было. Не было никаких преувеличений, искажений и приукрашиваний. Была лишь голая правда. Тогда я сказал себе: избави меня, Боже, от зрелища голой правды!
Революция в Партграде
Хотя идеи коммунизма были изобретены в самом центре цивилизации, на Западе, реальное коммунистическое общество впервые появилось на ее периферии - в России. Поговорить о коммунистическом земном рае западные люди еще могут себе позволить иногда, но жить в этом раю они предоставляют народам внеисторическим, русским в первую очередь. Последние привыкли жить по-свински.
Хотя социалистическая революция произошла в столице Российской империи, родившееся в ее результате новое общество достигло зрелости прежде всего в русской провинции вроде Партградской области. И это произошло тоже не случайно. Социалистическое (или коммунистическое) общество оказалось на практике обществом провинциальным по существу.
Никаких революционеров в Партграде до революции вообще не было. Не было и большевиков. Советскую власть в области установили сами эксплуататорские классы сразу же после Февральской революции, т.е. раньше, чем в Петрограде и Москве. Сделали они это в силу политической безграмотности. Когда Ленин велел временно снять лозунг "Вся власть Советам!", в Партграде его не послушали. Не послушали, во-первых, по той причине, что ничего о Ленине не знали. А во-вторых, на лозунги ушло много красной мануфактуры и краски, что стоило немало денежек. И студент, писавший лозунги, куда-то исчез. Новые лозунги писать было некому.
Переход к новому социальному строю в Партграде произошел без всякого шума и кровопролития. Городские власти назвали старые учреждения новыми именами, увеличили их раз в десять и заполнили их выходцами из народа. Совершив это историческое дело, бывшие эксплуататорские классы отправили ходоков к Ленину. Но тот их не принял. Он не мог поверить, что в Партграде советская власть появилась раньше, чем в Петрограде, причем - без участия Троцкого. И где этот Партград?! Что-то он, Ленин, не слыхал о таком. Партградские ходоки в Петрограде спились. Эксплуататорские классы Партграда уехали в Париж. А советская власть тут осталась надолго и всерьез. Судя по всему навечно, так как никакое человеческое воображение не в силах выдумать для этих мест ничего иного. И теперь трудно поверить в то, что в этих местах когда-то не было советской власти. Но было ли это на самом деле? Похоже на то, что власть тут всегда была советской, только она называлась иначе.
Послереволюционный период
Гражданская война тоже обошла Партградскую область стороной, так как обе враждующие армии (красные и белые) боялись завязнуть в болотах и заблудиться в лесах, где бродили стаи голодных волков, пожиравших без разбора как красных, так и белых. После окончания войны в Партграде появились большевики. По одним сведениям они пришли из голодающей Москвы, по другим - возникли из собственных дезертиров, прятавшихся в болотах еще с 1914 года. После смерти Ленина до Партграда дошел слух, будто в Москве объявлен призыв вступать в партию - ленинский призыв. Десятки тысяч партградцев устремились в партию. Если бы из Москвы не дали указание приостановить наплыв в партию всех без разбора, то все сто процентов взрослого населения области стали бы членами партии. После окрика Москвы в Партграде начался обратный процесс, все без разбора стали покидать партию. Если бы не начали арестовывать и отсылать в исправительные лагеря таких беженцев, то Партград так и остался бы беспартийным.
В Партграде все стало происходить то с опозданием сравнительно с Москвой, то с опережением. Ленинский НЭП начался лишь после того, как он кончился в Москве. Но не успел он набрать силу, как началась коллективизация. Зато теперь Партград оказался впереди прогресса: в колхозы вступили все те, кого следовало бы считать кулаками. Опять вмешалась Москва, и из колхозов повыгоняли даже бедняков. Пришлось создать свой исправительно-трудовой лагерь для них. С началом индустриализации крестьяне устремились в города, бросая опостылевшую и уже ничего не рожавшую землю. Наряду с упомянутым лагерем пришлось создать новый, укомплектовав его беженцами из деревень. Потом в оба лагеря стали сажать всех без разбора, причем - и из других областей. И эти лагеря стали первыми в области предприятиями республиканского значения.
В тридцатые годы в Партграде дважды арестовывался полный состав работников районных учреждений и трижды областных, Причем, сажали их за дело, за бытовые и служебные преступления, приписывая им "политику" в соответствии с духом времени. Сами жертвы охотно шли на это, предпочитая считаться врагами народа, а не просто жуликами, развратниками, дураками, разгильдяями, пропойцами. Около города начали строить тюрьму европейского значения. Строили ее силами самих заключенных, деятелей коммунистического движения стран Европы, а затем и Азии. И тюрьма приобрела евразийские масштабы,
Но нет худа без добра. Наличие в области большого числа заключенных способствовало промышленному и культурному прогрессу. Еще до войны с Германией в городе и в области построили пять заводов всесоюзного значения, более двадцати предприятий областного масштаба, университет, пять институтов, три техникума, филиал консерватории, оперный театр, два драматических театра, балетную школу, три научно-исследовательских института, психиатрическую больницу всесоюзного значения. Число школ, больниц, спортивных сооружений и прочих учреждений, ставших неотъемлемой частью советского образа жизни, не счесть. Около города начали строить крупнейший в Европе химический комбинат.
Война
Во время войны 1941-1945 годов с Германией в Партграде подготовились к оккупации, учтя опыт других, уже оккупированных областей. Наметили лиц, которые должны были сотрудничать с немцами. Отвели для будущих немецких концлагерей наиболее комфортабельные исправительные лагеря. Создали мощные партизанские отряды. Для них построили на трясине капитальные базы, в которых партизаны могли бы просидеть всю войну, дабы потом рассказать потомкам о своих героических подвигах. Руководителем партизанского движения назначили Митрофана Лукича Портянкина, будущего первого секретаря обкома партии и секретаря ЦК КПСС. Для маскировки такого ответственного поручения Митрофан Лукич был назначен командиром гарнизонной бани и вошебойки. Но и этот пост был значителен сам по себе. В город и его окрестности эвакуировали множество военных училищ. Здесь стали формировать части для отправки на фронт. Так что баня и вошебойка стали играть роль не менее важную, чем прочие высшие военные и гражданские учреждения. Впоследствии Митрофан Лукич по примеру Брежнева, опубликовавшего воспоминания о войне, написал книгу "В тылу врага". Но его конкурент обратил внимание на то, что название книги звучало двусмысленно, область оставалась в нашем, а не во вражеском тылу. И книгу потихоньку изъяли.
Война пошла Партграду на пользу. Сюда эвакуировали из других мест ряд военных предприятий, институтов и научных учреждений. Поскольку немцы на Партградскую область не покушались, а обычная партградская нищета на фоне войны показалась сытостью и спокойствием, сюда из Москвы и других городов устремилась масса деятелей культуры и предприимчивых людей, не испытывавших желания закрывать своими телами амбразуры вражеских дотов и бросаться со связками гранат под вражеские танки. Они нарушили историческую непорочность Партграда. Хотя после войны они все испарились обратно, Партград благодаря им вкусил прелестей всестороннего идейного, духовного и морального разврата и уверенно встал на путь приобщения к мировой цивилизации.
Послевоенный период
Еще при жизни Сталина в Партграде завершили строительство химического комбината, Сырья для него в области не было. Потому пришлось провести несколько железнодорожных линий и шоссейных дорог, построить серию предприятий. Так одно тянуло за собой другое, и скоро в области появились заводы велосипедов, холодильников, стирального порошка, авиационных приборов и многое другое. Как острили местные интеллектуалы, область из отсталой сельскохозяйственной превратились в отсталую промышленную.
Смерть Сталина партградцы отметили двойным запоем. Первый запой был с горя. Длился он две недели. Второй запой был от радости. Длился он тоже две недели. После разоблачительного доклада Хрущева на съезде партии партградские лагеря опустели, и их пришлось временно законсервировать. Целый месяц партградцы вывозили на трясину сочинения, бюсты и портреты Сталина, где они исчезали бесследно. Как будто никакого Сталина и не было. Площадь и проспект Сталина переименовали в площадь и проспект Ленина. Статую Сталина переделали в статую Ленина.
При Хрущеве и при Брежневе поток всеобщего прогресса захватил и Партградскую область. Средний рост жителей увеличился на два сантиметра, а средняя высота домов - на два этажа. Такой темп роста города сопоставим с темпами роста Нью-Йорка, Токио и Нью- Мексико. Молодые люди стали носить джинсы и бороды. Джинсы носили уже на законных основаниях, так как они были местного производства. В прошедший период разрядки напряженности страна закупила в США завод по производству джинсов. И теперь она успешно конкурирует с США на рынках "третьего мира", правда - не по джинсам, а по чехлам для танков, самолетов и ракетных установок. Джинсы переименовали в молодежно-спортивные брюки. В газетах написали, что в советском обществе джинсы, в отличие от прогнившего Запада, служат делу построения коммунизма, что у советской молодежи и в джинсах бьется пламенное комсомольские сердце. О том, что джинсы стоили больших денег на черном рынке и были доступны совсем нетрудовой молодежи, об этом газеты умолчали. Бороды сначала встревожили руководителей области. Обратились за инструкциями в Москву. Оттуда ответили, что на данном этапе бороды временно допускаются, лишь бы за ними не прятались нездоровые мысли и настроения.
Девицы стали терять невинность на три года раньше, чем до войны. При этом они в два раза реже беременели, хотя противозачаточные средства выдавались по особому списку и только к революционным праздникам. Впрочем, число внебрачных беременностей возросло во много раз сравнительно с довоенными годами. Женщины избавлялись от плодов греха "дедовскими методами" (по словам прессы), а именно - путем абортов.
Начало подниматься сельское хозяйство. Именно в это время начала свою карьеру Евдокия Тимофеевна Телкина, ставшая впоследствии заведующей сельскохозяйственным отделом обкома партии и прозванная Маоцзедунькой. На совещании передовиков сельского хозяйства она высказала крылатую фразу, которая мгновенно облетела всю область и принесла ей (Маоцзедуньке) популярность в народе: "В нонешнем году, - сказала она, - наш урожай в США обещает быть хорошим". Если бы фраза не была крылатой, то как она облетела бы область размером со среднее европейское государство?
В семидесятые годы модернизировали военный завод. Теперь стало не стыдно показывать отсталую технику западным шпионам. Построили предприятие по освоению сворованной на Западе новейшей технологии. Одним словом, ко времени начала горбачевской перестройки одна Партградская область производила промышленной продукции больше, чем вся Российская Федерация в конце двадцатых годов.
Освоение трясинных земель
На территории области расположена самая большая в стране (а может быть и в мире) болотная трясина. Трясина - это не просто болото или место, заливаемое водой. Воду там совсем не видно. Внешне трясина выглядит весьма привлекательно: трава, цветы, ягоды, кустарники, полянки. Прямо-таки природный рай, Но если вы по неведению или по неосторожности туда забредете, вы обнаружите, что это райское обличие прикрывает бездонную вязкую грязь. Но будет уже поздно, и вы не успеете предупредить никого о таящейся здесь опасности. Ивам никто не сможет помочь. И вы исчезнете навечно и бесследно. Расположенные по соседству исправительные лагеря и сверхсекретные предприятия (атомное, химическое и бактериологическое) со стороны трясины вообще не охраняются, она надежнее любой охраны. Еще ни одному заключенному не удалось бежать этим путем. И ни одному любопытному не удалось проникнуть в район секретных предприятий через трясину. Местные критически настроенные интеллектуалы рассматривали трясину как символ нового общественного устройства. За это их время от времени наказывали, высылая из города в упомянутые секретные предприятия и лагеря.
Обуреваемые заботой о благе народа партийные вожди области не раз предпринимали попытки начать освоение трясины (как писали в газетах, "трясинных земель"). Получив за это награды и повышения в чинах, они оставляли свои затеи. Как потом писали те же газеты, "попытки освоения трясинных земель глохли в трясине бюрократизма" Последнюю попытку (самую значительную) предпринял Петр Степанович Сусликов, когда он стал первым секретарем Партградского обкома партии. За эту попытку Петру Степановичу присвоили звание Героя Социалистического Труда. После этого Петр Степанович стал готовиться ко взлету на вершины партийного руководства в Москве и попытку свою оставил, как и его предшественники. Но в отличие от предшественников, он обратил внимание на одно достоинство трясины, благодаря которому она может сыграть выдающуюся роль истории: поскольку она засасывает в себя абсолютно все без всяких следов, то она способна засосать и осадки от атомного взрыва, ядовитые химические вещества и смертоносные бактерии. Если взорвать над трясиной самую мощную водородную бомбу, то последствия от взрыва будут не сильнее, чем от взрыва газа, который недавно произошел в новом десятиэтажном доме в новом жилом районе. Уже через пару дней трясина будет выглядеть так, как будто никакого атомного взрыва не было. А последствия от взрыва газа не могли ликвидировать в течение года.
Еще тогда, когда Сусликов возглавлял Партградскую. область, он сказал, что "в случае ядерной войны все население области переселится на трясину и воздвигнет на ней еще более грандиозное и светлое здание коммунизма, чем то, которое западные империалисты помешали нам воздвигнуть на сухом месте". А уже упоминавшаяся выше Маоцзедунька заявила, что область на трясине будет выдавать на-гора морквы, картошки, капусты и прочей сельскохозяйственной снеди в таком количестве и качестве, что даже свиньи жрать не будут. Выражение "выдавать на-гора" она усвоила во время встречи с шахтерами Донбасса. Партградские интеллектуалы по поводу этого заявления Маоцзедуньки острили, что свиньи эту "снедь" жрать не будут по той простой причине, что свиньи в области исчезли задолго до того, как Маоцзедуньке присвоили звание Героя Социалистического Труда за выдающиеся успехи области в сельском хозяйстве. Зато в области расцвело всеобъемлющее и всепоглощающее свинство. А трясину без шума и газетных сенсаций стали использовать как помойку для отходов атомной и химической промышленности.
Когда в Москве решался вопрос о строительстве первого в мире атомного предприятия для мирных целей, то выбрали именно Партградскую область, руководствуясь следующими соображениями. Область занимала первое место в стране по насыщенности исправительными лагерями. Заключенных можно было использовать на самых секретных и вредных для здоровья работах. Партградская трясина является самым удобным местом захоронения отходов атомного производства. Область расположена далеко от Москвы и закрыта для посещения иностранцами, В ней не происходило ничего такого, что могло бы привлечь внимание общественности. В области строились и планировались многочисленные секретные предприятия, которые нуждались в энергетической базе, независимой от обычных источников энергии и неуязвимой в случае войны.
