Земля необетованная

      С улицы донесся тихий шорох. Мэртилли метнулся к открытому окну. Под ним лежал симпатяга Красавчик и приятно скалился.
      - Ах ты, скотина! - взревел Мэртилли и замахнулся, делая вид, что чем-то бросает в Красавчика.
      Огромное животное оглушительно взвизгнуло и большими прыжками помчалось к лесу.
      Мэртилли снова уселся на табурет и объяснил пустоте:
      - Подслушивал. Ну ничего. Скоро мы окажемся вне досягаемости... Хотите здесь собраться? Когда? Хорошо, жду.
      Зачирикал сигнал связи.
      - Извините,- сказал Наблюдатель собеседникам. - Мне на связь. Чую, это наш новый знакомый. Шеф, тот любит приятные сюрпризы.
      Инспектор казался растерянным.
      - Понимаете, - сказал он. - Тут как-то все... Откуда-то пыль проникает. Все на палец покрыто. И автоматическая светозащита нарушена. Никакого затемнения нет. Все так сверкает...
      - Я же предлагал остаться у меня.
      Альфеус замотал головой.
      - Я к вам обращаюсь совсем не по этому поводу. Мне перед отлетом краткий обзор вашей планеты дали. Тут у вас две расы, как я понял. Люди живут рядом с Базой. Ими мы можем заняться позднее. А вот эти, другие,Инспектор полистал записи,- никтоформы. Они, кажется, ночью бодрствуют?
      - Да как вам сказать. Больше ночью, конечно. Только расой их назвать у меня бы язык не повернулся.
      - Как туда пройти?
      - У вас на карте это место должно быть обозначено крестиком. И вообще они не селятся дальше пяти километров от заводов. Вы прямо сейчас хотите пойти?
      - Да, - кивнул Альфеус. - Шеф очень торопит.
      - Сейчас идти опасно. Ведь шефу прекрасно известно, что именно в это время...
      Мэртилли умолк на полуслове и задумался.
      - Что именно в это время? - нетерпеливо переспросил Инспектор.
      - Знаете что, - сказал Наблюдатель, и лицо его стало очень серьезным. - Подождите меня. Я скоро буду. Пойдем вместе. И не забудьте захватить сплитер.
      Вид выключился.
      - Слыхали? Скорее он наш, - раздумчиво проговорил Мэртилли. - Вот именно, чем не наш. Придется пойти проводником у Инспектора. Соберемся после возвращения.
      Пустота, по-видимому, согласилась, и Мэртилли, сделав официальное лицо, строго сказал:
      - Конец связи. Нечего зря аппаратуру гонять.
      13
      Планета была чертовски неблагоустроенной. Дорогу то и дело преграждали рухнувшие стволы. Многие из них сгнили и из светло-зеленых превратились в коричневые. Когда Инспектор пытался стать на такой ствол, нога с треском проваливалась внутрь, и оттуда вместе с коричневатым облачком вылетали мелкие поджарые насекомые. Они звенели тонко и печально. Глядя на них, Мэртилли досадливо морщился, поглубже затягивался из трубки и пускал в их сторону струю дыма.
      Некоторые места приходилось обходить стороной. Дорога оказалась длиннее и тяжелее, чем предполагал Альфеус, прикидывая маршрут по карте.
      Инспектор, не пройдя и половины пути, совершенно измучился. Он до крови натер ноги, его распухшее лицо горело от укусов насекомых. Низкое солнце стремительно вырывалось из-за стволов деревьев и било по глазам узким лазерным лучом. Ноги стали необычайно тяжелыми. Абсолютно не нужный, дурацкий сплитер на каждом шагу бил по бедру. Альфеус не сомневался, что там уже образовался матерый синяк.
      Когда Инспектор засомневался вслух в необходимости сплитера на этой тишайшей провинциальной планетке, Мэртилли не без ехидства заметил:
      - Кто знает... Кто знает... Есть много вещей, друг Горацио, которые и не снились твоей учености.
      - Не понял,- честно признался Инспектор.
      - Это из местного фольклора,- туманно пояснил Наблюдатель.- Проще говоря, здесь в это время надо держать оружие наготове.
      Несколько раз сзади доносился шорох. Наблюдатель останавливался, делая вид, что поднимает камень, наклонялся и кричал в заросли:
      - А вот я тебя, скотина!
      После этого слышался глухой топот и громкий треск сучьев. Кто-то большой спасался паническим бегством.
      - Красавчик следит, - пояснил Мэртилли. - Здесь, по сути дела, настоящий Наблюдатель не я, а он. Его глазами наблюдает за мной Шеф. А теперь и за вами, конечно.
      Зашло солнце. В лесу стало темно. Деревья сдвинулись вокруг людей темными громадами. Включили инфравизорное зрение. По небу непрерывной чередой шли густые стада туч, подсвеченные с запада розовым.
      Наблюдатель шел легко, Инспектор все чаще спотыкался.
      В кустах вокруг них и в траве что-то шуршало и попискивало. Мэртилли забеспокоился.
      - Надо поторопиться. Выследили нас недомерки.
      - Кто это?
      - Грызуны мутировавшие. По-местному, кри-си. Первое "и" что-то среднее между нашим гортанным носовым "у" и "ю". Если они в три пары объединятся, то... Плохо нам будет. Телепатический шок грозит.
      - Может, сплитером их? - неуверенно предложил Альфеус.
      - А вы попадете?
      - Не знаю,- честно признался Инспектор.- Их плохо видно.
      Конечно, он видел среди травы какие-то желтые огоньки. Они появлялись то сзади, то справа, то слева. Они мгновенно появлялись, тут же исчезали и снова появлялись.
      И вдруг страх исчез.
      - Расстегните кобуру, - услышал Альфеус сдавленный голос Наблюдателя.
      Он увидел, что справа низко над землей плывут к ним четыре желтеньких огонька. И слева, и сзади к ним плыли такие же огоньки.
      Инспектор присмотрелся и увидел, что огоньки - это глаза небольших серых зверьков - у них были вытянутые, отвратительно скалящиеся морды и мясистые длинные хвосты. С трех сторон к ним неторопливо подступало по паре этих зверьков.
      Зверьки приближались, и отвращение к ним уходило. Вместо него появлялось чувство симпатии. Через минуту Альфеус понял, что любит этих замечательных зверьков. Он был без ума от них элегантно вытянутых мордочек и очаровательных хвостиков. Он задохнулся от огорчения, постигнув, как бесконечно трудна их жизнь. Он пережил всплеск отчаяния, ощутив, как безжалостно терзает голод эти прекрасные создания. И он был готов на все, чтобы помочь им хоть на время утолить муки голода даже ценой собственной плоти. Альфеус протянул руку и сказал ласково:
      - Не бойтесь. Идите сюда, - и добавил с нежной мольбой: - Ешьте, милые.
      Рядом темной массой шевелился Наблюдатель и тоже что-то сюсюкал. Внезапно Альфеус почувствовал рывок за пояс. То Мэртилли зачем-то выхватил у него из кобуры сплитер. Зачем? Альфеус недоумевал.
      Струя яркого голубого пламени ударила по правой группе зверьков. Дернулась стена мрака. Резанул уши короткий истошный визг. Отвратительно запахло паленой шерстью и горелым мясом. И сразу же струя огня, чуть не опалив Инспектора, ударила в переднюю группу.
      - Зачем?! - в ужасе выкрикнул Альфеус.- Ты с ума сошел!
      Наблюдатель то ли кашлял, то ли плакал; и темная фигура его содрогалась.
      Потом наваждение исчезло. Горела трава, и легкие пляшущие огоньки расходились дугой, все ближе подступая к деревьям.
      - Только лесного пожара нам и не хватало, - прохрипел Мэртилли и, сняв с пояса лопатку, стал присыпать огонь землей.
      Инспектор сидел на пеньке и мотал головой.
      - Болит... Ой, болит!
      - Это всегда так после телепатического удара, - поучительно заметил Мэртилли. - Голова не болит только у тех, кого они успевают сожрать.
      - Как ты смог заставить себя выстрелить? - Альфеус и не заметил, как перешел на "ты".
      - Предварительная психологическая подготовка, - раскуривая трубку и сплевывая, пояснил Мэртилли. - Я давно понял, что победить недомерков можно только их собственным оружием. Они вызывают любовь к себе? Хорошо! Я начинаю готовить себя задолго до встречи с ними. Я становлюсь на их точку зрения. Я вырабатываю в себе логический и психологический стереотип. Вам так плохо живется? Вам так хочется есть? Ваша жизнь сплошная мука? Бедные вы мои, зачем вам такая жизнь?! Лучше смерть! И я каждый день повторял эти фразы по много раз, пока нужный вывод не стал выскакивать сам собой. И вот сегодня я прекратил их страдания и одарил наивысшим благом - смертью.
      - Мы сможем пройти дальше? Они нам не помешают? - забеспокоился Инспектор.
      - Ну что ты,- благодушно ответил Наблюдатель, затягиваясь так, что в трубке потрескивало.- Они трусливы. Больше не сунутся.
      14
      Никтоформы вели в основном ночной образ жизни. Только их стражи, как рассказал Мэртилли, бодрствовали днем и ночью. Раса никтоформов состояла из нескольких разновидностей, совсем не похожих друг на друга. Стражи мало чем отличались от людей. Защитники походили на огромных зеленоватых тюленей. Менялы - маленькие и шустрые создания - чем-то напоминали муравьев.
      Мэртилли рассказал, что среди местного населения ходят легенды, что есть у них трехметровые женщины - продолжательницы рода. А еще они выращивают отцов рода - таких же огромных мужчин. И будто бы после выполнения мужчинами долга по продлению рода, женщины пожирают супругов. И это называется праздником зачатия. А через полгода продолжательницы рода начинают рожать - каждый день по стражу, воину или меняле. Откуда появляются бледно-зеленые "тюлени"-защитники не знал никто.
      Инспектор слушал Наблюдателя не перебивая. Во-первых, как бы там ни было на самом деле, но рациональное зерно есть даже в сказке, а во-вторых, ему было просто интересно.
      - Откуда существа эти... эти люди... откуда взялись? - спросил Инспектор.- Или они жили здесь всегда?
      - Люди? - с непонятным смешком переспросил Мэртилли. - Они и не люди вовсе.
      У Инспектора по коже пробежали мурашки.
      Тут Наблюдатель дернул его за рукав и сказал, понизив голос:
      - Вон впереди пирамиды темные. Это завод. А теперь ложись. Сейчас увидишь что-то интересное. Потом обсудим, как быть дальше.
      Инспектор лег на левый бок - так, чтобы кобура была свободна,- и принялся вглядываться вперед.
      - Смотри!
      Наблюдатель подбросил камень. Со стороны завода сверкнуло. Камень, уже летевший к земле, взорвался в голубой вспышке. Красные искры с сухим треском разлетелись в стороны. Все закончилось мгновенно, и только перед глазами несколько секунд плавало алое пятно.
      - Стражи стреляют, - с завистью заметил Наблюдатель. - Реакция у них!.. Нам и не снилась такая.
      - Это же сплитеры! - воскликнул Альфеус. - Они разрешены к ношению только Инспекторам и Исследователям со спецполномочиями!
      - Э-эх, - вздохнул Мэртилли. - Есть, наверное, кто-то, у кого полномочий побольше. Я же говорил тебе, что здесь столько чудес, что и не снилось твоей и, разумеется, моей учености. Пошли вперед. Только идем тихонько, плавненько. Если мы вызовем их подозрение резким движением, то незаметно для себя перейдем из сырого состояния в жареное.
      Они поднялись. Очень медленно поднялись, ощущая на груди прицел.
      - Я бы на их месте экономнее расходовал заряды, - сказал Альфеус, стараясь не сгибаться.- И часто они стреляют по Инспекторам?
      - Не чаще чем по Наблюдателям,- ответил Мэртилли, не поворачивая головы. Все его движения были плавными, замедленными. Не забывай: стреляют они по быстро движущейся цели. Кстати, как лягушки и, кажется, насекомые, они не видят полностью неподвижный объект. В упор не замечают. И конечно же, обстреливают все, что пересекает границу их обитания.
      - Как же мы пройдем внутрь?
      - Мы сыграем роль менял. Люди им поставляют сырье и минералы. Сами никтоформы не любят далеко от жилищ уходить.
      Стражи черными столбиками стояли на склоне холма у самой его верхушки. Альфеус прикинул: каждые 100-200 метров - страж. Значит, смежные участки простреливаются перекрестным огнем. Мышь не проскочит.
      Тут Инспектор услышал, что Мэртилли ему что-то говорит.
      - ...Не могу понять твоей задумчивости. Будь внимательней. Ступай за мной. След в след. Рассуждают стражи плохо, зато стреляют хорошо.
      Они медленно поднимались по склону холма. Присмотревшись, Альфеус заметил, что идут они по узенькой тропинке, окаймленной приземистыми растениями с широкими листьями.
      Наконец они оказались на ровной площадке у вершины холма. Черные силуэты были по-прежнему неподвижны. Стражи смотрели прямо перед собой, и ветер шевелил их черные накидки.
      Площадка, на которой они стояли, была помечена небольшими шестами. Мэртилли смешливо фыркнул.
      - Сейчас забавную штуку увидишь.- Он принялся раскачивать один из шестов.- Ну чего стоишь? Помогай!
      Альфеус ухватил шест за основание, руки скользнули по гладкому дереву.
      - Раз, два, взяли! - шепотом скомандовал Мэртилли.
      Альфеус дернул, и шест выскочил из земли.
      - Теперь смотри.
      Наблюдатель забил шест в центре площадки. На его верхушку он надел свою форменную фуражку. Середину шеста Мэртилли несколько раз перемотал поясом и повернул его так, чтобы пряжка с эмблемой Наблюдателя смотрела вперед.
      Ждали они недолго. Со стороны завода из темноты появилась юркая фигурка и направилась к ним.
      И тут случилось нечто странное. Вопреки абсолютно естественному ожиданию, человечек шел не к ним. Он остановился перед только что сделанным чучелом, поклонился и... обратился к нему с краткой речью, смысл которой сводился к тому, что он готов забрать принесенные минералы и компенсировать все это в установленном порядке изделиями из металлов.
      Мэртилли покопался в рюкзаке, достал оттуда небольшой мешочек и бросил к основанию шеста. Мешочек упал с глухим булыжным стуком.
      Человечек нагнулся, развязал мешочек и, достав оттуда кусок минерала, внимательно осмотрел его и обнюхал. Затем он махнул рукой, и из темноты вышли две огромные понурые фигуры.
      - Никтоформы-носилыцики; - коротко прокомментировал Мэртилли.
      Носильщики, двигаясь с предельной синхронностью, подняли мешочек и унесли в темноту. Вскоре они вернулись, положили у основания шеста что-то металлически звякнувшее и удалились.
      Мэртилли пошел подбирать принесенное. Альфеус замер, пытаясь осмыслить только что возникшую догадку. Все увиденное им складывалось в очень непривычную картину.
      Итак, что дано? Дано некое сообщество живых организмов. Функция каждого члена сообщества предопределена набором жестких правил. Более того, в соответствии с характером своей деятельности, члены сообщества разительно отличаются размерами и формой тела. А вместо мышления у них набор инстинктивных программ, как у муравьев. Только набор программ богаче.
      Вот оно что!
      - Мэртилли! - негромко позвал Альфеус.
      Мэртилли, не отвечая, поманил его рукой. Альфеус подошел к краю площадки и глянул вниз. Внизу располагался огромный бассейн, подсвеченный разноцветными огнями. Оттуда, то замирая, то усиливаясь, доносился печальный тонкий звон, словно кто-то неутомимо терзал тонкую струну.
      Вокруг бассейна ходили никтоформы, похожие на людей. Изредка, пересекая освещенный круг, скользили "тюлени".
      - Мэртилли, - зашептал Инспектор. - Эти никтоформы вовсе и не люди.
      - Я говорил тебе об этом. И кровь у них голубоватая. В их эритроцитах вместо железа - медь. И пахнет их кровь, как старая медная монета.
      Голос Мэртилли был добрым, спокойным. У Альфеуса что-то неприятно зашевелилось под ложечкой.
      Изредка то один, то другой никтоформ ненадолго склонялся над водой и пил, лакая по собачьи. Напившийся оттеснялся к периферии освещенного круга, а из темноты появлялся новый жаждущий.
      - Откуда поступает вода в этот бассейн? - звенящим голосом спросил Альфеус. Мэртилли задумался.
      - Поступает по трубам с территории завода. Но это не вода. Дрянь какая-то. Это издали красота. А вблизи... Фу! Дышать нечем!
      - Вы никогда не делали анализ?
      - Это еще зачем?
      - Я сейчас, - туманно сказал Инспектор, снимая с пояса флягу.- Туда и назад.
      - Сплитер оставь. С ним нельзя, - строго заметил Наблюдатель.
      Инспектор отдал оружие и, как слаломист, помчался вниз крутыми зигзагами. Он хватался за колючие кусты, вырывал охапки травы, брызжущей душистым соком, спотыкался и, чудом удерживая равновесие на виражах, мчался дальше.
      Альфеус остановился вовремя - у самой границы. Он торопливо осмотрелся, вырвал с корнем какое-то высокое растение, раскрутил его за верхушку и метнул вперед. Как только растение превратилось в клубок огня, Альфеус метнулся через границу. Он упал, спружинив на руки, не удержался и больно, задохнувшись, ударился о землю грудью. Сзади полыхнуло жаром. Вспышка осветила траву голубым огнем. Взметнулись и исчезли впереди длинные призрачные тени.
      Не вставая, Альфеус осторожно посмотрел назад. В нескольких сантиметрах от подошв курился маленький кратер. Промазали! Расчет оказался верным: невозможно мгновенно изменить прицел.
      Как Альфеус и предполагал, стражи больше ничего не предпринимали. Их дело было поражать цель, пересекающую границу, а что творилось внутри, стражей не касалось.
      Альфеус не спеша встал, отряхнулся. Медленно, подражая движениям никтоформов, направился к бассейну, отвинтил колпачок фляжки.
      Никтоформы бездумно глядели перед собой широко открытыми неморгающими глазами и... не замечали стоящего рядом Альфеуса. И вся эта площадка перед бассейном показалась ему чем-то вроде дворика при психиатрической больнице, где выгуливают злостных лунатиков.
      Зачерпнув приторно пахнущей жидкости, Инспектор повернулся спиной к бассейну и небрежно помахал рукой, давая понять Мэртилли, что все в полном порядке.
      Однако очень скоро Альфеус убедился, что успокоился слишком рано. "Тюлени" раньше скользили по периферии площадки. Теперь же группа из пяти существ медленно, но неуклонно продвигалась к бассейну.
      Вблизи они выглядели впечатляюще. Альфеус прикинул, что в каждой туше было несколько тонн. Эти живые танки двигались необычайно легко. Вероятно, они могли развивать гораздо большую скорость.
      Альфеус завороженно смотрел на матовые блики скользящие по гладким зеленоватым телам. Уже не оставалось сомнения, что "тюлени" направляются к нему.
      - Извините, у меня сейчас совершенно нет времени. Встретимся в другой раз, - пробормотал Альфеус и сделал спринтерский рывок к границе.
      Но на его пути уже громоздилась необъятная туша. Мгновение назад ее здесь не было.
      - Маневрируй! - закричал из темноты надорванным голосом Наблюдатель. По прямой они тебя обгонят!
      Инспектор пытался маневрировать, но безуспешно. "Тюлени" и не пытались следовать за ним по пятам. Если промахивался один из них, то на пути Альфеуса появлялся другой. Они гнали человека назад к бассейну, все сужая полукруг.
      Альфеус устал, начал суетиться. Один раз он упал и с удивлением заметил, что между гладким, словно дно гравилета, животом ближайшего "тюленя" и землей - пустота.
      "Тюлени" были совсем рядом. Один из них разинул пасть и Альфеус, глянув в разверзшуюся гигантскую лейку, подумал, что жевать "тюленю" нет необходимости.
      И тут вслед за голубой вспышкой выстрела в круг ворвался Наблюдатель. Отвлекая тюленей на себя, он метался по площадке и орал нечно бессвязное.
      Трое из преследовавших Альфеуса существ помедлили и стремительно заскользили к Мэртилли.
      - Милые! - в восторге орал Наблюдатель. - Не забыли, родные! Альфеус, делай, как я.
      Он помчался к границе. Альфеус замер, представив, что в эту секунду на холме поднимает оружие стрелок, бьющий с точностью кибера.
      - Что же ты?! Беги! - обернувшись, крикнул Наблюдатель.
      Альфеус во всю прыть побежал к границе.
      Наблюдатель, бегущий впереди, у самой границы прыгнул в сторону; почти нагнавший его тюлень не смог остановиться. И тотчас же сверкнул голубой выстрел. Что-то зашипело, лопнуло, полыхнуло желтым и зеленым. Рядом с Альфеусом упал кусок еще живой дергающейся плоти, покрытой почерневшей шкурой.
      Упредив выстрел стража, Мэртилли перемахнул через границу.
      Альфеус в точности повторил его маневр.
      Потом они долго лежали ничком у самой границы.
      - Спасибо,- поблагодарил Альфеус, отдышавшись.
      - Бывает,- невпопад ответил Наблюдатель, дыша тяжело, со свистом.
      - Зачем сплитер запретил брать?
      - С огнем в осиное гнездо? Собрались бы "тюлени" со всей округи и слопали тебя. Без него, как видишь, выкарабкались, - Наблюдатель сел и с интересом спросил: - Что это ты против них задумал? Они ведь телепаты, чувствуют. Видел складки у них за ушами? Этим они телепатограммы и воспринимают.
      Инспектор молчал.
      Наблюдатель встал, взвалил рюкзак на плечи и, хмыкнув, заметил:
      - Пять боевых единиц на одного человека... Такого еще не бывало.
      - Я бы не хотел раньше времени...
      - Ну-ну. Только предупреждаю тебя. "Тюлени" - это не только внутренние защитные силы. Вроде лейкоцитов у человека. В крайних случаях их никтоформы как стратегическое оружие используют. Эти туши до километра высоты набирают. А по скорости могут с терном поспорить. Знаешь, что? Живи покуда в моей скромной избушке. Должен тебе доложить: она экранирована от всех видов излучения. Ни в нее не попадет, ни из нее не выйдет, без соответствующей аппаратуры, разумеется.
      Альфеус слушал вполуха.
      - Спасибо, - проговорил он с отстраненным видом.- Я, конечно... Мне надо биохимические наборы, спецаппаратура. А у вас ее нет.
      - Рискуешь...
      Они зашагали прямо на восток. Там у самого горизонта уже светилась полоска рассвета.
      Потом они вошли в лес, и снова стало темно. Дорога назад показалась короче и легче. И до самого дома их сопровождал шорох и писк недомерков. Но близко твари не подходили. Боялись.
      15
      Перед вылетом Инспектора заставили выучить на память устройство Базы. Отсек первый - приемно-передающая аппаратура, второй ремонтно-технический, третий - жизнеобеспечения, четвертый - секретный. Доступ в него был запрещен даже Инспектору, дверь заперта специальным шифром, срабатывающим только на определенные биотоки. Лаборатория и пункт наблюдения были совмещены и номеров не имели. Пункт наблюдения служил одновременно и жильем.
      Альфеус, как только снова оказался на Базе, тут же принялся исследовать жидкость из бассейна.
      Он отлил из фляги в колбу ровно пятьдесят грамм и посмотрел сквозь нее на свет. Жидкость в сосуде перламутрово светилась, сворачивалась в туманные, плавно колеблющиеся тяжи, свивалась в многоцветные кольца. Она едва уловимо пахла все тем же дезодорантом "Ночная красавица". И сам шар Базы вдруг показался Инспектору громадной стеклянной колбой.
      Альфеус вдохновенно возгонял и экстрагировал, проводил электрофорез в геле, следил за изменением цвета индикатора и даже принюхивался.
      Работа была в самом разгаре, когда заявился Шеф. Связь, наверное, барахлила, потому что лицо и шея изображения светились красным.
      - Исследуешь? - проворчал он. - Вижу, ты до многого дошел. Но если бы не внезапные обстоятельства, твой свободный поиск на этом бы и закончился. Но обстоятельства!.. - Шеф был абсолютно неподвижен, но Инспектору показалось, что он мечется. Мечется с безумной, неистовой энергией дикого зверя, попавшего в западню. - Выдаю тебе абсолютно секретную информацию. Такой информацией могли пользоваться немногие. Последние полгода только я один. А теперь востребовать эту информацию не сможет никто. - Он выпучил глаза и взревел так, что Альфеус вздрогнул. - Никто! Ты понимаешь, что это значит?
      Инспектор отрицательно покачал головой.
      - Это значит, что меня уволили! Выбросили за ненадобностью! Как рвань какую-нибудь! Как мусор! Меня!!! Так слушай же, Инспектор. Таких планет, на какую ты попал, сотни. И везде мы применяем один и тот же прием. Обещаем аборигенам золотые горы - то есть обязуемся снабжать их готовой промышленной продукцией. И обязательства выполняем! А в обмен хотим сущие пустяки: чтобы они прекратили выпуск своих товаров и не проводили научных исследований. Мы просим разрешения - и аборигены с радостью нам его дают на размещение на их планетенке нескольких десятков предприятий. Все абсолютно честно. Просто мы забываем сказать туземцам, что производства эти не очень полезны. Скорее наоборот. Как, например, на этой планете. Частые мутации здесь - совсем не случайность.
      - Это жестокий обман! Это чудовищно! - воскликнул Инспектор.
      - Не спеши, - абсолютно спокойно парировал Шеф. - Ты даешь нашей экстрапланетной политике очень эмоциональную оценку. То есть, оценку, основанную на морали. А в основе морали и культуры, как ни странно, лежит логика. Мы действовали с наибольшей выгодой для нашей планеты, а следовательно, логично. А следовательно, этично.
      - Демагогия!-с отвращением проговорил Альфеус. - Неужели нельзя действовать по принципу обоюдной выгоды?
      - Обоюдная выгода возникает при взаимодействии двух равноправных и равнозначных сторон. Двух сторон. А колоний у нас несколько сот. И все они более отсталые в техническом отношении. Одной уступишь в одном, другой в другом. И все будут в выигрыше, кроме нас. Согласен?
      - Не согласен! Гуманизм - это не совокупность логических конструкций!
      - Не будем спорить, - тусклым голосом сказал Шеф. - Это уже не имеет смысла. Я повторяю, если бы не обстоятельства, ты бы не дожил до завтрашнего утра. Не догадываешься, что находится в секретном отделе? Там очень хитрая аппаратура. Я нажимаю на кнопочку, База герметизируется. Все выходы блокируются. А потом из-под купола откачивается воздух. Очень гигиеническая смерть, ожидающая чересчур умных. Но теперь это неважно. Важно следующее: наши законники, сто пятьдесят лет назад колонизировавшие эту планету, хотели выглядеть абсолютно чистыми в глазах потомков. И вот в договоре они оговорили принцип экстерриториальности предприятий. То есть территория, на которой находятся наши предприятия, является как бы частью территории нашей планеты. И если кто-нибудь нападет на наши заводы - он агрессор, нарушивший первым границы суверенной державы. То есть нашей державы. И защищаться - наше святое право. Мы посылаем карательную экспедицию. Подсказываю дипломатический трюк. Если все предприятия на этой планете внезапно по непонятной причине прекратят существование, то и защищать будет нечего. Экстерриториальность по договору обусловлена наличием предприятий. Договоренность автоматически перестает действовать, как только исчезают предприятия.
      Инспектор просиял.
      - Спасибо! Великолепная мысль!
      - Не меня благодари, а случай.- Шеф полуприкрыл отекшие веки. - Хотя случай-это следствие неизвестных нам законов, а законы не случайны. Кстати, о никтоформах. Некоторые из них давние твои знакомые. Помнишь твоих последних подопечных Мурка и Нука?
      - Помню.
      - Не интересовался, куда они делись после задержания?
      Альфеус недоумевал. Куда клонит Шеф?
      - Я думаю... В Наставлениях говорится, что их лечат. Подвергают психотерапевтической обработке. Шеф осклабился.
      - Не психотерапевтической. Генетической. Берут нуков и мурков, воздействуют на их генный аппарат. И возникают нужные нам типы существ. Никтоформов, например.
      Альфеус вскочил. Взметнулись кулаки.
      - Подонки! Звери!!! Вас уничтожить мало!
      - Так-так, правильно говоришь! - одобрительно покивал Шеф и отключил связь.
      Изображение Шефа потускнело, растворилось в наполненном солнечном сиянии воздухе.
      Альфеус долго смотрел на экран дисплея, где уже красовались формулы веществ, из которых состояла жидкость в бассейне.
      - Вот и решение, - пробормотал он и нажал на кнопку связи с Наблюдателем.
      Перед ним появилось уже знакомое изображение сумрачной комнатушки в избе Мэртилли. Автоматика не сразу перестроилась на скудное освещение. Но Альфеус больше не мог ждать.
      - Мэртилли! - воскликнул он, - обращаясь к смутно виднеющейся фигуре.Мэртилли! Есть любопытнейшие новости!
      16
      К вечеру в избе стало жарко. В ней пахло сухим горячим деревом и накаленной солнцем соломой.
      Помаленьку стали сходиться старейшины фаланг. Первым пришел старейшина фаланги излученцев. Он кивнул, прошел к столу и сел, подперев рукой массивную голову. Мэртилли знал, что если его не побеспокоить, старейшина просидит в такой позе до конца совещания.
      Потом почти одновременно пришли старейшины фаланги телепатчиков и фаланги обеспеченцев. Они были очень похожи - оба сухощавые, нервные, подвижные. Люди из других поселков их часто путали, и тогда старейшина телепатчиков очень обижался.
      Последним приплелся Саргир. Его и на этот раз никто не приглашал. Он всегда приходил сам. Он приходил и начинал разглагольствовать по любому поводу. И тогда самый ясный вопрос становился туманным и запутанным. И надо ему отдать должное: умел старый софист очаровывать своими пустопорожними рассуждениями. Последнее его рассуждение было о том, что лучшее для истинного гражданина: бессознательная храбрость или осознанная смелость? А до этого Саргир высказал нелепейшую мысль. Он утверждал, что изначально существовала во Вселенной живая и неживая материя. И та, и другая развивается, следуя своим специфическим законам. Итог развития неживой материи - Галактика современной структуры. А итог развития материи живой биосфера. А венчал этот философический кунштюк дичайший вывод: нарушения в биосфере аналогичны заболеваниям отдельного организма. И человек, исходя из этого, не царь природы и не вершина творения, а раковая опухоль, разъедающая биосферу.
      Саргир заходить в избу не соизволил, а устроился возле открытой форточки снаружи. Все знали, что сделал он это для пущей оригинальности и для того, чтобы с большей неожиданностью врываться в беседу со стороны.
      Саргира никто и словом не задел. И не ради него самого. За дедом бледной восторженной тенью пришел внучок Елисей - робкий мечтательный мальчонка лет десяти. Дед для него был олицетворением высшей мудрости.
      Пришла в полном составе "лекарская когорта". И состояла она всего-то из трех человек: из самого Эскопеда и двух помощников - нагловатых молодых людей в грязных халатах. Эскопед был чрезмерно полным, лицо его тонуло в толстых щеках. Дышал он тяжело, со свистом. Живот мирно покоился на коленях и, казалось, дремал вместе со своим вечно дремлющим хозяином.