Древние расы волшебников (№8) - Только любовь

– Они так же ужасны, как ход, скрытый люком?

– Они не страшнее обычных дорог. В них легко заблудиться, но магией там и не пахнет, – вмешался один из воинов.

– Тот, кто на службе, обязан держать рот закрытым, пока его не спросили, – резко сказала Илана, которой не понравилась эта попытка вступить в диалог.

– Такой проход может вывести за город? – прямо спросила она Ливтрасира, подчеркнуто сделав вид, что их лишь двое. Других просто нет. Им положено знать свое место.

– Думаю, да.

– Да? Тогда… – на мгновенье Илана запнулась. – Нельзя отступать. Нужно их отыскать. Ведь дорога из города только одна? Мы их быстро настигнем.

Усмешки и взгляды мужчин объяснили Илане без слов, что они о ней думают.

– Мчаться в непроглядную ночь неизвестно куда? Если клиры еще не покинули город, преследуя их, мы потратим свое время попусту, – снова вступил в диалог разговорчивый.

– Ночью никто не выходит за стены, – с глухой неприязнью сказал кто-то. – Таков закон Агенора.

– Илана права, их нельзя отпускать. И я знаю, как нам обнаружить пропавших, – пресек назревавший протест Ливтрасир. – В краткий срок я смогу получить информацию, если я буду один.

Воины замолчали, а плечи Иланы покрылись мурашками. Речь шла о магии.

Отряд остался внутри, у ворот. Ливтрасир пошел в дозорную башню, велев всем покинуть ее. Закрыв дверь изнутри, Ливтрасир велел не мешать ему. Мужчины восприняли его слова очень буднично. Раз приказал – нужно сделать, не слишком вникая, зачем. Вероятно, они в Агеноре привыкли к таким вещам. А Илана никак не могла успокоиться.

Спустя какое-то время ей стало казаться, что вокруг творится неладное. Ветер стих, воздух застыл неподвижно. Все звуки затихли. Похолодало. А крупные звезды вдруг стали пульсировать и сиять ярче, чем прежде.

Мужчины как будто не видели этого. Кто-то ругнулся. Один предложил переброситься в кости, пока есть возможность. Тихонечко брякнула крышка от фляжки. Забулькала жидкость. Потом громко звякнул о камни металл.

Илане вдруг померещилась странная тень, соскользнувшая с неба. Вибрация воздуха была почти незаметной. Разум подсказывал: то, что она принимает за светлый, призрачный контур большой хищной кошки, скользнувшей в бесплотном прыжке с дальних звезд, было тающим облачком. Но, в то же время, Илана отчетливо видела короткий хвост облака, сильные лапы, пушистые кисточки на острых ушках… Рысь? Рысь! Рысь, рожденная из света звезд и белесого облака… Бред!

Руни так сильно вздрогнула, что нитка алых гранатов рассыпалась. В третий раз. Алые капли живой густой крови на рыхлом бархате скатерти и в темной шерсти ковра… Знак?

Сначала все шло хорошо. Белоснежно-молочные нити жемчужин сплетались с насыщенным золотом в изысканно-мягкий узор тайных знаков: «Защита через понимание истины».

Несколько черных опалов вокруг темно-синего камня, похожего на знаменитый кристалл, прозванный «глазом Рысей» – «распад зла и возрождение, помощь в любой ситуации.»

Руни осталось ввести в гальдрамюнд алый цвет, воплощающий «смелость, напор и победу», но яркая нить распадалась. Она не желала вплетаться в защитный узор.

Руни знала, что в третий раз нить порвалась, когда Эрл вызвал фетч, призрак Рыси, который по зову приходит на помощь к потомкам их расы. И, когда фетч откликается, их жизнь меняется. Не всегда к лучшему!

– Гранаты как капли крови… Потеря сил… Страх…

Руни вновь собрала непокорные бусины в хрупкий стакан. Этой ночью она не заснет. Не отступит. Строптивая нить может рваться, выскальзывать и рассыпаться кровавыми искрами, но она сдастся. Руни ее все равно соберет и вплетет в талисман. А потом, ощущая ладонями холод заветных камней, будет думать о муже, который ушел в непроглядную ночь, посылая ему свою Силу. С ним ничего не случится.

– Отдельные бусины… Разрыв и слабость?… Нет, страх…

Ливтрасир, выйдя из башни, сказал, что противник у катакомб. Он не может войти внутрь, но хочет укрыться в одной из пещер, полагая, что там их не станут искать. Повинуясь приказу вождя, стража тут же открыла ворота, и вскоре копыта коней застучали по жесткой дороге. Когда стены города скрылись в ночной темноте, Ливтрасир приказал свернуть в сторону.

Степь за стеной Агенора, такая обычная при свете солнца, в ночном мраке вызвала в душе Иланы какое-то странное чувство. Наверно, виной всему был серебристо-зеленый свет Лун, придававший кустарникам и пучкам жухлой травы нереальные формы. Ночной ветерок шевелил листья и изменял неподвижные тени, вдыхая в них жизнь. Цокот твердых подков далеко разносился в ночной тишине.

Когда начался спуск с холма, конь Ливтрасира, которого он называл Фрейр, спокойно ступил на тропу. Остальные всадники спустились так же легко, но кобыла Иланы, всхрапнув, заартачилась. Всадница справилась с лошадью. Они продолжили путь, но заминка Илане совсем не понравилась. Эта поездка смущала и очень тревожила.

Раньше Илана считала себя смелой женщиной. Она умела с первого взгляда понять, в чем опасность и как нужно действовать. Но прежний опыт сейчас ничего не подсказывал. Рассудок ей говорил, что опасность исходит от внешних врагов, а инстинкт убеждал, что угроза для жизни Иланы сокрыта сейчас в ней самой, в ощущении, что охватило ее, когда кони неслись по пустынной дороге. Сегодня, еще до того, как мужчины покинули город, она убедилась – с ней что-то не так.

Призрак Рыси, привидевшись ей в серебристом сиянии звезд, был дурным знаком. Илана в первый раз близко столкнулась с запретною магией. Теперь она понимала, что чары оставили след, наложили печать на ее трезвый разум и чувства.

Илане казалось, что в ней живет два существа. Одно из них управляет строптивым конем, постоянно следит за дорогой и четко планирует действия. Второе лишь наблюдает за тем, что творится вокруг. Сверху. Из-за спины. Видит все, не включаясь в события. Ему забавно следить за движением гибкого тела, за «умными» мыслями и за смешными страстями живой оболочки, которую зовут Илана, которая мнит, что она – центр всего мироздания. Это открытие ее пугало сильнее нормальной опасности.

Странное чувство настолько ее отвлекло, что Илана забыла, зачем она здесь. И, когда Ливтрасир придержал коня, сразу умчалась вперед. Этот промах заставил собраться, усилием воли вернуться к реальности. Было унизительно допустить оплошность при всех.

– Нас почуяли, – тихо сказал маг. – Они угрожают, что если мы попытаемся на них напасть, они будут сражаться, а Мастер уйдет вглубь. Он знает подземную сеть переходов куда лучше нас. И он сможет пройти в катакомбы. Туда, где машины, хранящие купол. Добравшись до зала, он их уничтожит. Но клирам это не нужно. Они хотят говорить со мной и обещают не причинять вреда, если я буду один. Утверждают, что могут мне сообщить важную информацию в обмен на жизнь и свободу. Илана, насколько им можно верить?

– Не знаю. Они на словах отрицают убийство. Пока я ни разу не слышала, чтобы при первой встрече клир посмел напасть на кого-то. Потом, спустя время, когда ты отклонишь их условия, мало не будет. Но сразу…

Илана ждала продолжения темы, но Ливтрасир сделал знак, призывая ее помолчать, а потом объявил:

– Я сказал, что готов с ними встретиться.

С Ливтрасиром к пещере пошли только четверо: трое мужчин и Илана. Ее не хотели брать. Илане долго убеждала мужчин, что она знает клиров куда лучше них и быстрее заметит ловушку. Еще она доказала, что четырех людей у пещеры будет достаточно. Они сумеют не только себя защитить, но и взять в плен девятку преступников, если в драку не вмешивать магию.

– Клиры – плохие бойцы, – повторила она. – Но у них есть способность воздействовать на собеседника. Говорят, чем больше людей, тем сильнее внушение.

– «Эффект толпы»? – уточнил Ливтрасир.

– Вероятно, – кивнула Илана, хотя не совсем уловила, о чем идет речь. Нужно было внушить, что она понимает вождя Агенора куда лучше, чем остальные.

Илана умела влиять на людей, вынуждая их действовать так, как ей нужно. После короткой беседы все пятеро тронулись в путь.

Они уже потеряли из виду отряд, когда Ливтрасир вдруг направил коня в узкий лаз между глыбами. Миновав трудный проход, он свернул к незаметной пещере, заросшей кустарником.

– Здесь? – осторожно спросила Илана, кивнув в темноту.

– Вход открыт, – объявил Ливтрасир, натянув повод и усмиряя коня, недовольного этой задержкой. – Потише, Фрейр.

– И нас никто не встречает?

– Нас ждут там, внутри.

Ветер стал холоднее, чем раньше. Из мрачной пещеры тянуло знобящею сыростью. Илана вздрогнула, искоса посмотрев на мужчин. Они были спокойны и собраны.

– Холодно, но безопасно, – заметив ее взгляд, сказал Ливтрасир. – Это просто пещеры, без магии. Я еду. Ждите меня здесь, снаружи. Если нужна будет помощь, то я позову.

– Нет! – сразу же перебила Илана. – Вы маг. Неизвестно, какая ловушка вас ждет. Я пойду с вами.

Только что она готова была отступить, но мысль, что Ливтрасир обнаружил ее страх, ожгла острой вспышкой стыда. Ливтрасир тихо вздохнул и кивнул.

Скоро вспыхнули факелы. Илана видела, как Ливтрасир вынул из небольшого мешочка на поясе странную штучку из глины с металлом, мгновенно высекшим искру. Потом, когда загорелась смола с паклей, он убрал эту игрушку на место.

Взяв один из факелов, Ливтрасир тронул коня и заехал под свод. Илана тронулась следом за ним.

Когда стук от подков зазвучал слишком громко, Илана открыла, что небольшая площадка у входа пещеры – плита из базальта, когда-то закрывавшая вход. Звук менялся три раза.

– Здесь две плиты. Одна снаружи, другая внутри, – пояснял Ливтрасир, освещая проход. – Так же, как в катакомбах. Двойная защита на случай того, если первый вход будет открыт посторонним. Чужим. Но система разрушена очень давно.

Он держался свободно и очень уверенно. Так, как хозяин, который во время прогулки стремится развлечь гостью легкой беседой. Он знал, что их слышат. А может, и видят. Илана подумала, что Ливтрасир давно чувствует тех, кто скрывается в темных проходах. Еще мелькнула мысль, что маг мог ошибиться.

– Вдруг плиты встанут на место, закрыв проход, и не позволят вернуться?

Пещера была не одна. Они скоро попали в другую. Потом в третью. Там было холодно. Мрачно. Темно. Сыро. Так, как должно быть в пещерах. Илана вздохнула немного свободнее. Она боялась того ощущения жути, которое было у люка. Поняв, что лабиринт Агенора похож на подземелья Лонгрофта, она почти успокоилась. Люди ее не пугали. Илана знала, что сможет себя защитить.

Глава 11.

Они ждали их. Семь незнакомых мужчин полукругом стояли у дальней стены, освещенной огнем шести факелов. Шесть клиров и Мастер «Службы». Илана узнала его сразу. Он отличался от спутников и выражением глаз, и надменной осанкой, и нервной подвижностью рук. Городская одежда, сменившая известный всем балахон, не смогла изменить его.

Бегло взглянув на других незнакомцев, Илана решила, что они не слишком опасны. Их сила в словах, а не в действии. Хитрость, шантаж, ложь, удар в спину, а не открытый бой. Так, как в Лонгрофте, когда они с Хейдом, попавшись в ловушку, едва не сгорели в архиве. Илана вряд ли сумеет забыть едкий дым, забивающий нос, обдирающий горло и легкие, запах горящих волос, жуткий треск балок. Клиры за это заплатят. С процентами. За тех, других.

А вот то, что врагов было семь, а не десять, как в списке, не нравилось. Трое охранников… Где они? Кто они? Просто наемники, взятые, чтобы спокойно добраться до города? Слишком удачно… Резерв, укрытый в засаде? Стрелки, чья задача пустить в дело лук?

Взгляд Иланы скользнул вдоль стены. Тени в темных углах позволяли укрыть в этой мрачной пещере с десяток бойцов.

– Где же вы, трое воинов?

– Мы рады видеть тебя, Ливтрасир, хотя ты не один, – обратился к вошедшим мужчина, стоявший справа от Мастера. – Или у вас, в Агеноре, женщин в расчет не берут? Эта рыжая стерва из «Ордена Правды» настолько тебе дорога?

Тревога Иланы усилилась. Клиры вели себя так, словно были уверены в собственной силе и не боялись противника.

– Вам это важно? – спросил Ливтрасир.

– Разумеется. Если ты можешь понять, кто с тобой рядом…

– К делу.

– Мы верим, что наша встреча – залог долгой дружбы, – вмешался другой клир, сжимавший в руках непонятный ремень. Сначала Илана подумала, что у него праща, но, присмотревшись, она поняла, что ошиблась.

– Которая стала бы крепче, удайся ваш план с документом?

Насмешка была откровенной, но клир сделал вид, что не слышит иронии.

– Брат Мелен верил, что так будет лучше. Он думал, что слов недостаточно. Мелен знаком с вами, мы – нет. Пришлось согласиться, – парировал он.

– И добыть аргумент, убеждающий больше простых слов?

– Жаль, что вы так оценили события. Нам нужно было увидеть вас, чтобы помочь…

Говоривший умолк. Он, наверное, ждал наводящий вопрос.

– Можно было прийти в Круг и там изложить, что вам нужно.

– В Кругу есть другие волшебники. Мы понимали, что если придем к вам открыто, то встретим отпор, – продолжая крутить ремень, сказал клир. – «Друзья» вам не позволят принять нашу помощь. Они не дадут осознать, в чем спасение города.

– Можете не продолжать.

– Вы теряете время, – вмешалась Илана.

– У вас своя точка зрения, у нас своя, – закончил мысль Ливтрасир.

– Заблуждение может сгубить многих. Сила давно уже стала проклятием наших дней. Если сейчас допустить…

– Я читал ваши пасквили и не согласен с тем, что вы считаете благом.

– Напрасно. Сейчас вы иной, отделенный от всех. Отказавшись от Силы, вы сможете стать частью целого, слиться с людьми и почувствовать…

Ливтрасир чуть натянул повод. Фрейр фыркнул, нервно тряхнув гривой.

– Слышал! И пробовал. «Помощь», которую вы предлагаете, блеф. Словоблудие. Сила не может исчезнуть. Загнав ее внутрь, вы калечите тех, кто поверил вам. Я уже прошел через это, но смог стать собой. Ионну пришлось куда хуже. Доверившись вам, он теряет рассудок. Ионн болен, и мы не можем помочь ему.

– Ионн? Один из колдунов Агенора? – внезапно спросил Мастер.

Тон был надменен, однако Илане почудилось: новость задела его.

– Зачем нас обвинять в ваших бедах? – вмешался один из шести мужчин. Он тоже что-то почувствовал и собирался закрыть неприятную тему до того, как она станет опасной. – Мы не встречались с волшебником. Если маг болен, ищите другую причину.

– Вы мне обещали открыть что-то важное в обмен на жизнь и свободу, но я ничего не услышал, – прервал его Ливтрасир. – Вы обманом вошли в город. Пытались украсть документ, от которого зависит жизнь Агенора…

– Мы лишь защищаемся. Именно вы, Наделенные, нас вынуждаете действовать так, чтобы…

Мастер решился действовать сам, веря в то, что за смерть Ливтрасира ему простят промах, который заставил примкнуть к секте? Или Наделенный воплощал тайный план клиров, но допустил промах, не рассчитав свою Силу? Может, его испугали слова о судьбе Ионна? Мастер решил, что его ждет такая же участь? Илана не знала.

Внезапная вспышка, сверкнув ярко-красным бичом, уничтожила сразу троих, в том числе и мужчину с ремнем. Если он думал, что эта штука поможет остановить Наделенного, то просчитался. Три клира слева от Мастера беззвучно рухнули на пол.

Еще до того, как рассудок успел осознать, что творится, инстинкт подсказал, как ей быть. Красный всполох заставил Илану, стремительно спрыгнув с коня, откатиться назад, в дальний угол.

Ливтрасир не успел (или не захотел?) удержать чужой бич, поражающий клиров. Однако удар, предназначенный магу, не смог достичь цели, наткнувшись на невидимый щит. Нитка огненных искр разлетелась в ночной темноте, воздух резко запах раскаленным металлом.

Фрейр громко заржал и метнулся назад, прочь из темной пещеры. Без всадника. Лошадь Иланы сразу же ринулась следом. На миг Илане почудилось, что Мастер вышиб противника из седла. Потом она убедилась, что ей померещилось. Ливтрасир твердо стоял на ногах.

Илана даже не встала с колен, наблюдая за тем, что творится под темными сводами. Кто-то из двух волшебников уже поставил округлую сферу. Прозрачный, почти невидимый шар отделил магов от живых клиров и перепуганной женщины. Этот сгустившийся воздух пульсировал светлыми бликами, давая людям возможность понять, где проходит граница пространства магической битвы. Пронзительно-яркие вспышки, серебряный блеск, резкий, почти мучительный свет…

Сфера то становилась зеркальной, лишая возможности видеть, то резко светлела, давая взглянуть, что творится внутри. Огненный бумеранг, очень мало похожий на факел, которым был прежде, вращаясь, летал от врага к врагу… Цепь искр готова была захлестнуть смертоносной петлей… Красно-желтое пламя меняло свою форму, то превращаясь в секиру, то становясь копьем… Голубой «меч» равномерно вращался «восьмерками» и посылал блики-стрелы, удары которых сдержать было трудно… Искрился серебряный шар, рассыпаясь бенгальским огнем…

Кто проигрывал, кто побеждал, понять было нельзя. Враги не прикасались друг к другу. Зеркальная сфера лишала возможности даже узнать, кто есть кто. Может быть, издали этот бой был красив. Фантастический шар, полный вспышек цветного огня… Фейерверк, заключенный в стекло… Необычный огромный алмаз, полыхающий острыми гранями…

Но человек, оказавшийся рядом с зеркальною сферой, мог чувствовать лишь ужас. В сфере жила Смерть. Неверный удар – и защитная пленка из Силы даст трещину, лопнет и выпустит то, что внутри. Пестрый огненный смерч понесется сжигающим вихрем, который никто не погасит.

Желать одному из бойцов одержать верх казалось бессмысленным, так как внутри сферы бились два монстра, которым неведомы, чужды законы простой человеческой жизни. Чудовища, равно враждебные тем, кто привык жить без магии… Люди не в силах себя защитить от таких, потому что любое оружие просто смешно рядом с пламенем длинных цветных бичей, хлещущих в стены невидимой сферы.

Простой человек, будь он трижды великим бойцом, не сумеет мечом отразить поток света, который сожжет его, словно вязанку дров. «Петли», «вихри», «воронки» и прочая дрянь, о которой Илана слыхала, чудовищны и недоступны людскому рассудку. И тех, кто способен использовать их, нужно уничтожать, чтобы раса людей могла выжить. Спастись можно, лишь истребив тех, в ком Сила. Есть люди, есть нелюди, и компромисс невозможен.

Илана не в силах была четко мыслить, она ощущала угрозу нутром, каждой клеточкой тела, каждым вдохом, каждым своим волоском. Ее глупая месть, ее ненависть к клирам и жажда взять верх над людьми, обладавшими даром смирять власть чудовищ, казалась ребячьим капризом.

Когда шесть мужчин встали в круг, (трех погибших сменили другие), и начали петь, то Илана была благодарна им. Мысль, что ей нужно вмешаться, не дать им читать заклинания, казалась глупой. Она бы сама встала в круг и влила голос в их монотонную речь, если бы это им помогло. Сила – зло наших дней…

Грянул взрыв. Сфера вспыхнула острым пронзительным светом и резко распалась на множество крупных блестящих кусков. Они с хрустом и тихим шипением плавились в воздухе, наполнив стены пещеры удушливым и отвратительным запахом. Плавился камень, горела земля и лишайник на стенах. Дымилась зола…

На полу, среди языков красно-синего пламени, стал проступать контур тела. Мужчина лежал лицом вниз. Он обуглился так, нельзя уже было понять, во что он был одет, каков был цвет сгоревших волос и черно-угольной кожи, которая на глазах стала сереть, рассыпаясь сухим прахом.

– Мастер, – тихо сказал кто-то. – Грустный конец.

– А другой?

– Он ушел через перт, когда «схлопнулась» сфера.

– Куда?

– Внутрь, в пещеры.

– Да… Если бы нас было девять, то он бы не вырвался.

– Проклятый Мастер!

– Все Наделенные стоят друг друга. Они никогда не рискнут отказаться…

– Он жив? Ливтрасир?! – выдохнула Илана.

Самой ей казалось, что она кричит, но слова вышли хриплыми и очень тихими. Как клиры ее расслышали, было загадкой, однако все шестеро подняли головы.

– Вот и конец, – пронеслась сумасшедшая мысль. – Они просто убьют меня. Я не смогу сейчас драться. Я не смогу защитить себя.

– Не бойся, Искатель, – сказал кто-то из шести клиров. – Мы помним, чем ты занималась в столице, но мы не хотим мстить. Ты наша. Ты нам помогла.

– Ты смогла убедить его воинов, что ехать следом нелепо. Что хватит лишь четверых, чтобы нас задержать. И теперь мы спокойно уйдем, одолев трех противников. Ты знала, что говорить, чтобы выручить нас.

– Ложь, – с трудом прошептала Илана, взглянув в глаза клиру.

– Нет, правда, которую трудно признать. Ты такая, как мы.

Слова клира ударили меткой стрелой, заставляя отпрянуть назад. Илана даже должна была сделать шаг, чтобы опять не упасть. Показалось ей, или действительно стены пещеры чуть дрогнули в этот момент?

– Ты могла сбить наш круг, не позволить читать заклинания, но ты не сдвинулась с места. Ты тоже боялась могущества Силы.

– Я… Я никогда не хотела ему причинить вред… И я…

– Ты хотела помочь. Ливтрасир, потомок воинов мертвого Ливггарда, наследник их древней магии – монстр. Ты хотела спасти его и превратить в человека. Такого, как все. Как мы. Как ты сама.

– Ложь, – шепнула Илана, борясь с непонятными чарами. Голос ее подчинял, заставлял верить в то, что она слышит. – Ложь!

Пол опять вздрогнул и завибрировал. Или Илане мерещилось? Слабость опутала тело невидимым мягким арканом, лишая энергии и воли к жизни.

– Зачем нам тебя убивать? Мы такие же люди, как ты. Мы дадим тебе шанс выжить и жить так, как ты захочешь. Ты станешь одной из нас. Ты принесешь много пользы. Он тоже мог бы найти свое счастье, поняв, за кем правда, но он сделал выбор…

Третий толчок был таким, что Илана едва не упала.

– Уходим, – сказал кто-то рядом. – Быстрее! Иначе засыплет.

Мужчины бросились к выходу, Илана даже не сдвинулась с места. Чутье выручало не раз, и сейчас оно вновь подсказало: опасность у входа.

Когда дрожащие стены пещеры накренились и с тихим вздохом осели вперед, как колода игральных картинок, Илана откатилась назад, в лабиринт. Отступая, успела с собой прихватить пару факелов из щелей дальней стены.

Илана знала, что выбор у нее небольшой. Из двух зол нужно взять то, которое кажется меньшим. Что лучше? Погибнуть под глыбами и толстым слоем земли, завалившими шестерку клиров из Лонгрофта, или плутать в лабиринте подземных ходов? Без еды. Может быть, без воды. И без света. Два факела быстро сгорят, и придется идти в темноте. Смерть от голода – долгая смерть.

– Идиотка! Сидела бы в городе! Или осталась снаружи! – сказала Илана, пытаясь в себе разбудить злобу.

Злость выручала не раз, заставляя искать выход в самой плохой ситуации. Но злобы не было. Было отчаянье и безнадежность. Зачем? Для чего она здесь, в этих мрачных пещерах под слоем земли? Что она в них найдет?

Глава 12.

Жуткий взрыв! Взрыв чудовищной нечеловеческой боли встряхнул ее, разбив в осколки прохладный мрак ночи. На миг показалось, что страшный ударизнутри просто выжег мозг, лишил ее и рассудка, и чувств, и простейших физических навыков. Тело еще неподвижно сидело в кресле, а она сама, воспарив вверх, пока не могла осознать, что случилось, что вызвало этот внезапный уход. Хорошо еще, что удалось задержаться, не вылететь в ночь за пределы дворца, а остаться в своей спальне.

– Стоп! Возвращайся назад. Осторожно! Теперь…

Руни давно научились усилием воли сливать тело с духом, однако сегодня все было не так, как всегда. На миг ей показалось, что лопнула некая нить, и она никогда не вернется, не сможет войти в оболочку. Противная дрожь, охватившая тело в момент возвращения, не проходила. Однако она смогла подчинить его и…

Руни села, бессмысленно глядя в пространство. Она понимала: случилась беда. Где? С кем? Чувство было такое, как будто ударили в голову и в грудь. Так сильно, что она уже не могла вздохнуть, пошевелиться, подняться.

– Эрл?

Призыв ушел в пустоту, а потом… Он завяз, погрузился во что-то, похожее на липкий пух… Или ком паутины, опутавшей и задушившей мучительный зов. Потом мощной волной накатил страх, мешая дышать.

– Стоп! Я в комнате. Это мое кресло. Это стол. На нем шкатулка… Стаканы для бусин… Ковер… Я плела гальдрамюнд, но гранаты никак не хотели занять свое место в узоре. Потом… Потом я отключилась и… Нет, без догадок! Нельзя! И так: стол, кресло, шкатулка, ковер…

Руни знала, что этот банальный прием «повседневных зацепок» сработает. Он ей поможет быть здесь и сейчас, не позволит уйти за Предел. В этом ее спасение, так как магический Поиск не даст ничего, сможет лишь навредить.

«Паутина», в которой она оказалась, попробовав выслать Зов, была опасна для магов. Руни впервые столкнулась с ней, хотя в теории знала об этом явлении не меньше, чем остальные волшебники Круга. Горад уже почти год из урока в урок объяснял детям странный феномен, описанный в свитках.

– Считается, что «паутина» разумна, но я сомневаюсь. Она, скорее всего, некий энергетический хищник, который охотится за нашей Силой, как и Мастера. Попав в «паутину», не нужно пытаться ее побороть. Нужно просто вернуться. Спасение – в жизни обычного тела.

Последней «зацепкой», вернувший к реальности, стал незаконченный знак.

– Эрл…

Руни уже понимала, что с мужем случилась беда. Неудачная нитка гранатов была сообщением, первым посланием Силы, пророчеством. Руни его пропустила, считая, что справится с мелкой проблемой, сумеет исправить и выровнять этот магический сбой. А теперь вдруг распалась незримая связь, что была между ними всегда, несмотря на размолвки и боль. Все их страхи, догадки, сомнения были не в силах порвать незримую нить, заставлявшую вновь возвращаться друг к другу. Всегда. Не смотря ни на что.

Было трудно подняться. Одеться намного сложнее. Ткань несколько раз выпадала из странно-негнущихся пальцев, шнуровка казалась неодолимым препятствием. (Гальдрамюнд делают в одной рубашке, сняв украшения и распустив косы, чтобы энергия тела могла беспрепятственно влиться в волшебные знаки.) И, только выйдя из комнаты, Руни ощутила, как понемногу приходит в себя.

Нужно было узнать, что случилось. Прямой канал перекрыт, Руни больше не чувствует мужа. Слать Зов в «паутину» опасно. Ей нужен совет. Полагаться на Ионна бессмысленно, он сам нуждается в помощи. Значит, Горад. Их теперь во дворце только двое, волшебников, знающих, как управлять Силой. Нужно решить, что сейчас предпринять, где искать Эрла, как успокоить людей…

Горад тоже не спал, но он был удивлен, когда Руни вошла к нему. Если бы Руни чуть меньше была занята мыслями о нежданной беде, то ее удивила бы его реакция.

Горад смутился, когда она прошла в комнату. Может, ему стало как-то неловко за беспорядок на столике, где вперемешку валялись старинные свитки, куски хрусталя и растворы в цветных пузырьках? (Нарушение правила по безопасной работе.)

Или Горад опасался, что беглый взгляд Руни заметит не только рубашки в углу, но и несколько мелких вещиц, позабытых случайными гостьями в комнате мага, которые он регулярно выбрасывал, так как они набирались с пугающей скоростью.

Но Руни мало заботила личная жизнь друга. Первая фраза, с которой она обратилась к Гораду, сказала: тревога, возникшая у него после отъезда отряда, была не напрасна. Бессознательно он уже ждал этих слов:

– Горад, с Эрлом что-то случилось.

– Откуда ты знаешь?

– Я чувствую.

– Ты слала Зов?

– Бесполезно, он тухнет. Вокруг «паутина».

– Ты не ошибаешься? Может, испробовать шар?

Нервный вздох сказал ясно: она сомневается, что это сможет помочь. Очень скоро Горад убедился, что Руни права. Хрусталь не показал ни Иланы, ни Эрла. Они обнаружили воинов, ехавших с ним, у каких-то камней. Люди были возбуждены и напуганы. Вскоре оба заметили Фрейра. Без всадника. Лошадь Иланы была рядом. Тоже без всадницы. Воины что-то твердили друг другу, кивая на камни, но их голоса пропадали.

– О чем они говорят?

– Я не знаю. Эффект «паутины», он глушит звук, – тихо ответил Горад. – Эрл с Иланой хотели найти клиров и задержать, но, похоже, не справились.

– Эрл вызывал фетч. Зачем?

– Может быть, хотел точно узнать, где противник?

– Не знаю. Горад, эта женщина… Может предать?

Вопрос был откровенно нелеп, но Горад понимал чувства Руни. Он тоже не верил Илане. Ее необычный напор, сумасшедшая жажда внушить Ливтрасиру, что она лучшая, и неоправданный риск раздражали…

Горад хорошо ощущал, чего хочет Илана, и не понимал отношения Эрла, который ее поощрял. Лично он выслал бы «роковую красотку» назад, в Лонгрофт, в первый же день. Но поверить, что кто-то из «Ордена Правды» способен завлечь в ловушку заказчика…

– Нет, я не думаю, – быстро ответил он. – Но эта женщина может легко допустить промах, не рассчитать, ошибиться. Илана еще молода, любит покрасоваться, идет на сознательный риск, чтобы… С возрастом, это пройдет.

– Нужно срочно послать людей, выяснить все до конца.

– Я схожу к Лунду. Возьмем его воинов и разберемся, что там вышло.

Руни согласно кивнула.

– Да. Будь осторожен.

– Конечно.

Горад понимал, что спокойствие Руни – лишь маска. Ей плохо. Недавно их, Наделенных, в Кругу было четверо, а теперь Руни одна. Она очень боится за мужа. Ей страшно остаться одной. Неизвестно, как все обернется. Ионн болен, он почти безумен. Судьба Эрла им неизвестна. И он, Горад, тоже уходит, и Руни не хочет его удержать.

Горад знал: если он не пойдет, то она сама двинется в степь, позабыв о ребенке, который еще спит, о группе подростков, поверивших им, и о том, что без магов Круг больше не сможет себя защищать.