Одинокая блондинка желает познакомиться, или Бойтесь сбывшихся желаний!

Юлия Славачевская, Марина Рыбицкая

Одинокая блондинка желает познакомиться, или Бойтесь сбывшихся желаний!

На просмотре киноленты мужчина говорит приятелю: «Все кончится хорошо, они не поженятся».

За несколько часов до описываемых событий

Детишки на ковре рядом с пылающим камином, мальчик и девочка.

– У-у-у-у, как скучно…

– И что ты от меня хочешь?

– Давай во что-нибудь поиграем?

– Во что?

– Не знаю-у-у… Но очень скучно!

– Не нуди! Предложения есть?

– Есть! Поиграемся родительскими игрушками?

– А если узнают?

– А мы осторожно! К тому же их сейчас нет.

– Хорошо. Уговорил. Давай попробуем…

Часть первая

Труден лишь первый шаг

– Лелька, ты дура!

А то я не знаю! Америку открыла! Всю свою жизнь только и слышу: «Лелька, ты дура!» Сказали бы что-то новенькое.

Пока глазастая и попастая Лариса распространяется о моих умственных способностях, давайте познакомимся. Я – Ольга Соколова. Но уже много лет меня зовут Лелей или Лелькой. Началось это, как ни прискорбно говорить, с моих родителей. Когда они увидели горячо любимую новорожденную дочурку с пронзительно-белым детским пушком на головке и ярко-голубыми невинными глазенками, то немедленно перекрестили меня в Лельку. И понеслось…

– Не-эт, я ошиблась! Лелька, ты не дура! – Пылающие карие очи приятельницы попытались зажечь во мне брачный энтузиазм.

Гитару бы ей в руки, бубен в зуб… на шею, и пусть споет романс на тему женской глупости и мужского коварства. А потом станцует канкан: «Меня не раз кормили эти ножки!» Благо иксообразные ножки Лоры действительно выдающиеся в своем роде. А лучше…

– Ты – неимоверно круглая дура, возведенная в кубическую степень!

Две молоденькие любопытные официантки немедленно развернули локаторы в нашу сторону, а бармен, прекратив делать вид, что он усиленно пялится в телевизор, начал поглядывать на меня с благожелательной улыбкой. Дур любят все!

Во! Просила? Получите! Деградирую на глазах. И все только из-за того, что у меня не складываются отношения с мужчинами. Нет, я далеко не уродина – внешностью меня Бог и родители не обделили. Блондинка с наивными голубыми глазами и хорошей фигурой – лакомый кусочек для многих представителей мужского пола. Но я-то не хочу быть «кусочком»! Личность я или нет? Думаю, все же личность. Добавлю – с двумя высшими образованиями.

Сделав мордашку понесчастнее и поправив блондинистую гриву, я повернулась к Ларисе и приготовилась терпеливо сносить продолжение тирады о своих умственных способностях.

Сейчас она будет долго и нудно распинаться о том, какую глупость я опять сотворила и зачем отшила в жесткой форме очередного претендента на мою руку, сердце и прочие части тела.

– …Чем он тебе не угодил? Умный, симпатичный, обеспеченный!

Да ничем не угодил. Ожившая женская мечта… Не моя. Самовлюбленный мачо, ищущий себе подобную спутницу. Такую же красивую и самовлюбленную идиотку для образования представительной пары. А я не хочу составлять пару, я чувств хочу! Искренних и незамутненных!

– …Смотри, пробросаешься ухажерами и останешься на бобах…

Это я запросто. С мужским полом мне никогда не везло. Можно сказать, с самого рождения. Я же не виновата, что Господь Бог пошутил и вместе с внешностью Барби подарил мне достаточное количество мозгов и неумеренное количество романтизма. Романтичность – это неотъемлемая черта моего характера. А еще интеллигентность. Скажете, нескромно? Может быть. Зато правдиво. Но определенная требовательность и утонченность – не моя заслуга. Тут бабушка постаралась. Мало того что воспитывала как отпрыска дворянского рода, так еще и любовными романами под завязку напичкала.

– …Останешься одна…

Хм, можно подумать, я когда-то была с кем-то вдвоем! Всю жизнь бегаю от мужчин, а они бегают за мной. Сплошные «казаки-разбойники». Прямо любовный детектив какой-то. Ну не хочу я быть чьей-то красивой игрушкой! Не нравится мне, и все тут! Хоть тресни! Хочу, чтобы во мне видели не внешность, а душу. Не красивую фигурку и волосы до попы, а деловые качества. Хотя… в последнее время начинаю сомневаться, что это вообще возможно. Как говорится, «встречают по одежке и провожают без нее»…

– …Все принца на белом коне ждешь?

Не принца! И можно без коня, на колесном и копытном я строго не настаиваю. Но весьма желается красивых и романтичных отношений. А не: «Эй, детка, как насчет чашечки кофе у меня дома?» Все в курсе, чем это заканчивается? Или… «Пойдем со мной, крошка, и я тебя сильно удивлю размером своей страсти». Как-то мне совсем не хочется удивляться, не того сорта удивление получается.

– Скажи, чего тебе не хватает?

Риторический вопрос, на него я честно ответила:

– Любви!

Лариска сморщила нос и с презрением осмотрела мою кукольно-приторную внешность. Возмущенно выпалила:

– Издеваешься? Да тебе от нее деваться некуда! Фонтанирует!

– Где ты видишь любовь?! Это похоть! – отбрила я ее, чувствуя свою правоту.

– А ты в наше время на что рассчитывала? – вопросила подруга, скептически буравя меня взглядом. – О серенадах мечтаешь?

Добрая, добрая Лора! Счас мигом наставит меня на путь истинный и выдаст замуж за кого попало, но с бо-ольшим потенциалом в виде раздутого кошелька, на котором он (претендент) будет в лучшем случае сидеть для солидности, а в худшем – стоять… для представительности. Называется: «Пристрою блондинку. Безвозмездно. В хорошие руки. Арии под окнами, цветы и романтику не предлагать. Золотые запасы и деловые активы приветствуются».

– Почему сразу о серенадах? – привычно вяло отбивалась я от ее нападок. – Просто о теплых и доверительных отношениях, нежности. Романтике…

– Это я от тебя уже который год подряд слышу, – продолжала напирать замужняя Лариска. Поменять семейный статус и обзавестись беби приятельнице не помешали ни нос крючком, ни слишком редкие и тонкие волосы – вот что значит природная целеустремленность! (Впрочем, учитывая личность супруга, на ее месте я бы лучше умерла девственницей.) – Что ты подразумеваешь под романтикой? Ночные прогулки на свежем воздухе? Цветы и конфеты? Походы в театр? Платоническое держание за ручки? Чтение стихов под луной? Безумные подвиги во славу прекрасной дамы?

– Да хотя бы! – согласилась я.

И услышала от подруги сакраментальное:

– Лелька, ты хоть понимаешь, что в наше время гулять по ночам небезопасно? С твоими запросами можно вполне стать жертвой обаятельного грабителя или еще хуже – сексуального маньяка. Цветы… ох, цветы стоят целое состояние и при этом быстро вянут. А от конфет полнеют и кожа портится!

– И пусть портится! Хоть пялиться перестанут. И довольно на эту тему!

– Лель, ты не дура, ты – клиническая идиотка! – подвела черту Лора, ставя мне диагноз.

– Все! Хоть ты и моя единственная подруга, на сегодня оскорблений достаточно! – сообщила я ей и, схватив сумочку, в ярости выскочила из маленького ресторанчика, в котором мы пили кофе. Стоя у выхода, я высматривала свою Audi QUATTRO и вспоминала, где ее бросила. Кипящая негодованием, не заметила неряшливого подростка, который подкрался и спросил:

– Тетенька, а вы правда хотите того, о чем говорили?

– Правда, – машинально ответила я, занятая мыслями.

– Это хорошо, – сказал подросток и… исчез. То ли затерялся в толпе, то ли шмыгнул в ближайший магазин – не успела разглядеть.

Я недоуменно пожала плечами и вдруг вспомнила, что впопыхах не расплатилась. Мне стало неловко. Зная неутешительную денежную ситуацию Лариски, устыдилась и решила вернуться. Когда открывала дверь, мне послышался голос:

– Да обещали нам Демиурги помощь! Сейчас…

Списав это на работающий в баре телевизор, я дернула на себя входную дверь и, сделав шаг, оказалась… в уютной комнате шесть на восемь, стилизованной под старину. Такие, знаете, беленые стены а-ля сельский дизайн, клетчатые занавесочки на окнах. У потолка потемневшие деревянные балки, с которых кое-где свешиваются душистые пучки трав и декоративные вязанки грибов. Скобленый пол – из цельных досок. Симпатичные сельские кровати с цветастыми плетеными покрывалами и выглядывающим кружевом простыней, сверху разложены огромные «подушечки» размером метр на метр. Их белоснежные наволочки кто-то не поленился щедро украсить вставками ажурных мережек и прошв…

Где я?.. Куда я попала? Что происходит?!

На кроватях в непринужденных позах удобно расположились трое загримированных под эльфов мужчин в нарядах «мы родом из Шервуда». То есть зеленое и коричневое доминирует. Из-под безрукавок выглядывают льняные рубахи. Прикольные английские трико в целях конспирации и ажитации женской части населения заменены потертыми кожаными штанами. На широких поясах закреплены длинные кинжалы. Луки, стрелы и прочая фэнтезийная атрибутика нарочито небрежно свалена кучей возле кроватей. Мужики громко и темпераментно спорили, перебрасываясь мудреными, непонятными фразами.

А! Видимо, тут кино снимают.

– Ой, простите, пожалуйста, – извинилась я. – Наверное, ошиблась дверью. – Повернувшись к ним спиной, поспешно собралась выйти обратно.

– Откуда?! – взревел один из мужчин басом. – Как это тут оказалось?

– Фу, как невежливо с вашей стороны называть меня «это» и повышать голос, – снисходительно попеняла я, распахивая дверь и вместо улицы оказываясь в длинном темном коридоре. Остолбенела.

Ой! Это как так? Я же, кроме кофе, ничего не пила! Да и сам напиток при мне бармен нацедил прямо из фирменного итальянского кофейного аппарата. Не стали бы они всех посетителей чем-то сомнительным травить! Это легко доказуемо, и можно вляпаться в серьезное уголовное дело.

– А?! – не желал угомониться грубиян. – Что она сказала? – продолжая надрываться из распахнутой двери.

Перестав на минуту раздумывать над нелепостью происходящего, я развернулась и сообщила невоспитанному типу, с укоризной глядя в огромные и очень выразительные синие глаза:

– Она извинилась. И вообще, вежливые мужчины при появлении женщины должны встать или, по крайней мере, поздороваться!

Три пары удивленных глаз осмотрели меня с головы до ног. Причем, хочу уточнить, с глубочайшим пренебрежением осмотрели.

Не поняла? Чем их мой внешний вид не устроил? Тушь потекла? На чулке стрелка, а я не заметила?

Панический приступ моей неуверенности быстро миновал.

Синий приталенный пиджак и темно-серая узкая юбка миди прекрасно гармонировали с белой блузкой. Завершали наряд лаковые туфли оттенка индиго на высокой шпильке и кожаная сумочка от Гуччи. По-моему, все выдержано в одном стиле и цветовой гамме. Типичный офисный костюм – ничего вульгарного и вызывающего.

Вдруг один из актеров, до этого вальяжно развалившийся на кровати, поднялся одним неуловимым движением и приблизился ко мне крадущейся походкой хищника. «Переигрывает, – мелькнула мысль, – слишком вошел в образ». Подобравшись ближе, мужчина еще раз по-хозяйски нагло окинул меня взглядом с головы до ног и, взяв за подбородок, промурлыкал:

– Ты так странно выглядишь, детка. Сколько берешь?

Утонув в необыкновенных шартрезовых глазах, я тем не менее взяла себя в руки и сделала строгое внушение, стараясь поставить наглеца на место:

– Попрошу обращаться ко мне на «вы» и не трогать мое лицо! И что значит – я «странно выгляжу»?.. Это вы более чем странно выглядите в своих средневековых костюмах, с длинными ушами и в фэнтезийном гриме!

Актера подобрали удачно – парень, без сомнения, в высшей степени привлекательный. Гладко выбрит, чистенький, водкой и потом от него за версту не разит, но… для первого впечатления мне этого маловато. И нахрапистая манера знакомства тем более не привлекает. Скорее наоборот.

В этот момент до меня дошла вторая часть фразы:

– Что-о-о?! ЧТО я беру?!

Мужчина хмыкнул и терпеливо повторил:

– Детка, повторю по слогам. Сколь-ко ты бе-решь за ночь?

– Да как вы смеете! – повысила я голос, переходя на визг и отодвигаясь подальше от бесстыдника. С опаской глянула на остальных длинноухих красавцев, заинтригованно следящих за нашим диалогом. Те пока не вмешивались, смакуя обоюдные препирательства.

– Назови цену, птенчик, и я тебя не обижу, – окончательно распоясался наглец и притянул меня к себе за талию. – Хорошая фигурка!

Ах так! Будет тебе хорошая фигурка!

В этот момент моя рука сработала отдельно от мозга, и я залепила ему увесистую пощечину.

– Хамство не украшает мужчину!

Блондин отшатнулся и потер щеку, на которой красочно отпечаталась моя ладонь.

– Ты спятила? – обманчиво лениво поинтересовался он, снова надвигаясь на меня.

От его угрожающего здоровью хищного вида как-то сразу стало не по себе. Сиреной взвыло чувство самосохранения. Оказаться одной в закрытом помещении, в компании враждебно настроенных мужчин всегда оценивалось мной как весьма рискованное положение. Я начала испуганно отступать.

В это время дверь распахнулась, наподдав мне под зад и прямиком откидывая в объятия нахала. Тому это понравилось, и он меня довольно крепко сжал. Под звук своих несчастных, громко хрустящих ребрышек я услышала:

– Хоспода ельфы, вы тама девок спрашивали? Дык хозяин велел передать, что оне прибыли.

Меня резко отпустили. Обернувшись на голос, я увидела в дверях разбитную пышногрудую деваху в этнической вышитой блузке цвета экрю, небрежно съехавшей с дебелого плеча. Длинная юбка с заткнутым за пояс подолом кокетливо обнажила тумбообразные босые ноги. Я широко распахнула глаза. Сроду не видела такого пренебрежения собой! Ножки этой «дамы» доселе не знакомы с эпиляцией и педикюром. Пожелтевшие, вросшие ногти (так и подмывало сказать – «когти»), небритая поросль и потрескавшиеся черные пятки мне в том порукой.

И кто взял ТАКОЕ на роль служанки? Хочу его видеть.

Круглую рябую рожу местной красавы дополняла длинная русая коса.

Все выглядело довольно странным. Если бы не твердое убеждение о съемках фильма, мне бы уже давно мерещилось подступающее безумие.

Деваха неприветливо оценила меня сверху донизу и спросила:

– Это хто? На нее обед готовить?

– Как?.. – удивился мой обидчик. – Разве она не из ваших?

– Не-э, – открестилась от меня девушка. – У нас таких неприличных отродясь не было. Мамаша Савене за ними приглядывает. Мотри, как обтянулась и ноги бесстыжие наружу выставила. – Служанка вослед добавила неизвестное мне, но явно забористое выражение.

Меня накрыла жгучая обида за столь грубый и неумелый розыгрыш.

Если эти дилетанты не могут распознать дорогой костюм от известного дизайнера, то о чем с ними разговаривать? Так бессовестно шутить я не умею!

– Вы могли бы меня не оскорблять и вести себя повежливее? – на всякий случай попросила я, не обращаясь ни к кому конкретно.

В комнате повисла пауза, которой я воспользовалась для более детального осмотра своих оппонентов. Все трое отличались великолепным телосложением: широкие плечи прекрасно гармонировали с тонкой талией. И в то же время чувствовалось, что эти мужчины наделены недюжинной силой и крайне опасны для окружающих. Под окружающими я подразумевала в первую очередь себя любимую.

Синеглазый «ельф», в настоящее время удивленно рассматривающий мой привычный офисный наряд, от природы получил шикарные каштановые волосы, собранные в толстую косу, перекинутую через плечо. Черты лица идеально правильные, но не слащавые. Прямые темные брови и длинные загнутые ресницы. Римский нос и мужественный подбородок. Красив… но не в моем вкусе. Увы!

Мой обидчик, изумленно переводящий взгляд с одной особы женского пола на другую, мог похвастаться длинной золотистой гривой, распущенной по плечам в художественном беспорядке. Чувствовалась работа дорогого стилиста. Думаю, им обоим пришлось немало времени потратить для достижения этакой небрежной растрепанности в имидже. Внешне он чем-то неуловимо напоминал синеглазого. Как будто близкий родственник.

Когда я перенесла свое внимание на третьего участника «эпопеи», до того молчаливо наблюдавшего за ходом событий, то мое сердце забилось сильнее. И было отчего! На меня пристально смотрел мужчина моей мечты!

В юности, после прочтения великого множества любовных романов, я составила собирательный образ идеального мужчины. Он должен быть обязательно брюнетом с длинными волнистыми волосами. Его голубым глазам непременно предписывается взирать на меня с любовью и обожанием, не отрываясь ни на минуту.

Как он при этом будет заниматься своими мужскими делами, меня заботило мало. Главное – чтобы не отрываясь и с любовью!

Мужественное лицо с ямочкой на подбородке должно лучиться пламенной страстью, смешанной с нежностью и заботой.

Может ли жгучая страсть наглядно сочетаться с нежностью во взоре, я представляла себе смутно, но должна – и точка!

В мечтах он заключал меня в крепкие объятия и признавался в любви с первого взгляда и до последнего вздоха.

Опять же наверняка он бы смотрелся весьма чудно… не отрывая взгляда, наполненного всем подряд, сияя всем чем можно и при этом признаваясь в чувствах. Хотя… это же мечты!

И вот этот идеал в данное время поднялся с кровати, отложив в сторону блестящую железяку, и направился ко мне. Неужели моя юношеская мечта осуществится? Пусть даже в гриме и с этими нелепыми ушами, он был так сексуально притягателен, что я вздохнула и, скромно прикрыв глаза, из-под ресниц наблюдала за его приближением. Для себя уже твердо решила: так и быть, позволю ему некоторые вольности, а именно – приму первое объятие, но обязательно уклонюсь от поцелуя. Что поделаешь, я не пуританка, а душа просила романтики!

Честно говоря, я привыкла к мужскому вниманию и воспринимала его как нечто само собой разумеющееся. Для меня стало полной неожиданностью отсутствие какого-либо интереса и решительных действий со стороны моего идеального мужчины. Он просто отодвинул к стене блондина и кивнул девахе:

– Мы спустимся позднее в общий зал. Приготовь пока обед на… четверых.

После этого равнодушно окинул меня взглядом с ног до головы и спросил:

– Если ты не из трактирных девок, то откуда взялась и что здесь делаешь?

М-да, неудачная попытка знакомства… Нет, я, конечно, понимаю – мои романтические бредни ничем не подкреплены, но вот так с места в карьер тоже не слишком вежливо.

В первую секунду я растерялась. Потом к обиде примешалось чувство разочарования, приправленное здоровой женской злостью. Я попыталась встретить их взгляды как можно безразличнее, стараясь ничем не выдать ощущение скользкого холодного кома внутри. Посему, мобилизовавшись и засунув свой никчемный романтизм подальше, поинтересовалась:

– Вы всегда настолько вежливо ведете себя с незнакомыми девушками? Насколько я помню, мы с вами на «ты» не переходили. Так что, будьте любезны, держите себя в рамках приличий!

Мужчина саркастически хмыкнул и высказал свою точку зрения:

– Для того чтобы с вами, – с нажимом подчеркнул «с вами», – вежливо обращались, не следовало врываться в номер к трем обделенным женским вниманием мужчинам, да еще в столь откровенном и экстравагантном виде. Если у вас, – снова нажим на «у вас», – есть к нам какое-то дело, то неплохо бы для начала постучаться, представиться и спросить позволения войти.

От подобной отповеди у меня весьма неэстетично отвисла челюсть, и несколько минут я собирала разбежавшиеся мысли, отлавливая их по одной и отбрасывая в стороны, если они не годились для ответа. Наконец мне все же удалось овладеть собой. Усиленно изображая на лице праведное негодование, я стала обороняться:

– Это просто черт знает что! Я буду жаловаться администрации! К вашему сведению, я абсолютно не собиралась в гости, а всего-навсего открыла дверь, пытаясь вернуться в ресторан к подруге. И не моя вина, что вы устроили съемки своего толкиеновского фильма на самом проходе. Так что извините и окажите мне услугу: можно узнать, где здесь выход на улицу? И я с превеликим удовольствием и облегчением освобожу вас от своего общества и избавлюсь от вашего!

– Да, пожалуйста! – с противной усмешкой парировал этот тип. – Открывайте дверь и выметайтесь наружу!

– Что значит «выметайтесь»? – завелась я, до глубины души задетая резким тоном.

– То и значит! Если вашей головке, – в этот раз слово «вашей» носило еще более издевательский оттенок, – не хватает элементарной смекалки, то объясняю подробнейшим образом! Поворачиваетесь к нам своей аккуратной попкой, беретесь за вот эту ручку, открываете дверь на себя, выносите тело вовне и закрываете дверь за собой. Это, надеюсь, понятно?

Мне было понятно. Абсолютно все ясно и понятно! Я уже который раз в своей короткой жизни нарвалась на совершенно невоспитанных типов, безо всяких причин издевающихся надо мной и не имеющих ни малейшего понятия о правилах приличия. Поэтому, гордо выпрямившись и фыркнув, я не стала продолжать бесполезную дискуссию. Просто открыла дверь и вылетела наружу со словами:

– Хамство – отличительная особенность неразвитого организма, и вам предстоит пройти длинный путь от инфузории туфельки до цивилизованного человека!

Хлопнув от всей души дверью и проводив глазами осыпавшуюся штукатурку, я поразмыслила пару минут на тему некачественных строительных материалов и покрутила головой. Увидела нечто деревянное, отдаленно напоминающее нормальную лестницу, решительно сжала в руке сумочку и отправилась подальше от грубых ролевиков, играющих в детские игры.

Но только сделала несколько шагов по направлению к выходу, как ближайшая дверь отворилась. Мое сердце чуть было не остановилось. Нельзя же так пугать! На моем пути возникла волосатая двухметровая туша с жуткой зеленой физиономией.

Ой, мамочки! Какой ужас! Это какую же надо иметь извращенную фантазию, чтобы вот это нарисовать на человеческом лице! Мне теперь долго по ночам будут сниться маленькие красные глазки на широкоформатной морде с расплющенным носом и по-негритянски вывернутыми губами. Сколько же ему, бедному, заплатили за неудобство? Такими выступающими клыками можно запросто покалечиться!

И я уже не говорю о впечатляющих размеров топорике, который чудовище сжимало в огромной, поросшей длинными курчавыми волосами лапе, надвигаясь на меня с рыком:

– Попалася!

– Простите, это вы мне? – пискнула я неожиданно севшим голосом и тесно прижалась к стене, будто к последнему редуту.

– А че, нас тута много? – удивился здоровяк и покрутил лохматой головой на мощной шее.

– Нет, – пришлось признаться.

– Тады ты попалась, – радостно заржал он, тыкая в мою сторону толстым пальцем с грязным обгрызенным ногтем.

– Это не я, – открестилась на всякий случай.

– А хто? – Зеленый играючи переложил пудовый топорик из лапы в лапу и почесал затылок. Это привело к тому, что он запутался в немытом колтуне волос. Сию неожиданную проблему чудик решил достаточно просто: шваркнул оружие себе под ноги, помог себе второй лапой и попутно придавил пару насекомых ужасающего размера, видимо в изобилии водившихся в его шевелюре.

Еще бы, такое поле деятельности!

– Не знаю, – призналась, брезгливо наблюдая за манипуляциями актера и пытаясь отодвинуться от ходячего зоопарка. – Но точно не я!

– Та ладно, – махнуло лапой чудовище и потянулось ко мне. – Че ломаешься? Не боись, я седня добрый, даж заплачу пару монет.

Да что ж такое! Как им всем не стыдно! Чем на меня сегодня в парфюмерном магазине из пробника побрызгали, что теперь все поголовно принимают за даму очень облегченного поведения?

Обуреваемая пораженческими мыслями, я начала потихоньку пятиться от навязчивого и неумытого кавалера. Вдохновленный поклонник сдаваться не пожелал и двинулся вслед за мной, но, к счастью, запнулся о топор. Удача не продлилась долго: не удержав равновесия, вся эта немалая туша накренилась и шлепнулась на меня, погребая под собой.

– А-а-а-а! – завопила я на одной ноте, стараясь выползти наружу.

– Ага! – обрадовался зеленый и принялся активно изучать мои выпуклости, не отпуская.

– Ух ты! – прокомментировал кто-то знакомым голосом. – Ну и диковинные пристрастия у вас!

– Смотри, нас учила, а сама в коридоре с троллем разлеживается! – высказался второй.

– Это не я! – отвергла столь грязный поклеп и перевела стрелки. – Это он!

– Мягонькая, – вставил свое веское слово тролль.

– Слезь с меня! – ответила я, пинаясь и пуская в ход ногти. Подозреваю, что они моему визави особого вреда не причинили. Так что последующий вопль страдальца – поклеп и симуляция.

– У-у-у! – завыл зеленый.

– О-о-о! – откликнулись сверху. – Вот это страсть!

– Я ноготь сломала, – со слезами поведала я миру о постигшем меня несчастье и принялась сражаться за свою честь с удвоенной силой, желая отомстить за испорченный маникюр и бесславно погибший в неравной борьбе наращенный ноготь. Видя, что никакого ощутимого ущерба своим царапаньем я громиле не нанесла, сменила тактику и, брезгливо скривившись, вцепилась ему в лохмы.

– Вот это экспрессия!

– Зажигательная штучка!

Над нами разгорелось оживленное обсуждение.

– Ур-р-р! – рыкнул тролль, оторвав мои руки с изрядным куском своей шевелюры, и сжал их со всей немереной силы.

– А-а-а! – заорала я снова. Орала по двум причинам. Первая – было очень больно стиснутым запястьям, а синяки, по моему мнению, никогда не украшали женщину. Вторая – на меня спикировало громадное насекомое и, плотоядно подергивая хоботком, нацелилось на мою ухоженную белокурую гриву.

– Гляди, как девчонку распирает, – указал один «эльф» другому. – Музыкально орет!

– У-у-у, – потеряла я дар речи, с ужасом рассматривая ползущий по мне подарочек из тролльих закромов. Допустить подобное покушение на тщательно лелеемые волосы я просто не могла и принялась истерически выкручиваться с новыми силами и громким отчаянным визгом.

«Троллю» надоела моя бестолковая колготня, да и зрители, очевидно, своими ремарками достали до печенок. Мужик решил эту проблему радикально: встал и закинул столь притягательный объект на плечо. Хозяйски похлопав меня по заднице, поставил всех присутствующих в известность:

– Моя! Хорошо шевелится!

– Поставь меня на пол! – высказалась я в ответ на наглое заявление, кипя праведным возмущением по поводу нерационального использования моей пятой точки и подсчитывая количество синяков. Слава богу, хоть насекомое вернулось на историческую родину.

– Не-а, – отказался выполнить мое законно обоснованное требование «монстр» и нагнулся за топориком, перехватывая меня покрепче и выжимая последний воздух из легких.

– Х-х-х, – сдулась я, начиная постигать простую и четкую истину – без посторонней помощи мне не справиться. Скрепя сердце и скрипя зубами, задала сакраментальный вопрос в никуда, но все же искренне надеясь на ответ: – Мужчины здесь есть?

– А тебе одного мало? – тут же ехидно полюбопытствовали от дверей. – Помочь?

– Я в компании этим не занимаюсь! – высказался второй из зрителей.

О господи! Кто о чем, а вшивый о бане!

В то время, когда длился довольно вялый обмен мнениями о пользе свингерства, зелененький устал от нашей высокоинтеллектуальной и познавательной беседы и, повернувшись ко всем спиной, бодро потопал в свою комнату, небрежно поправляя худощавое тело, мешком висящее на плече, и флегматично не реагируя на пинки и брыкания.

Осознав, куда и, главное, зачем он идет, я закричала:

– Мне помощь нужна! Помощь! А не бесплатные издевательские советы!

К двоим «эльфам» прибавился из комнаты третий и, оценив зорким глазом ситуацию, невозмутимо поинтересовался:

– А вы примете помощь от «туфелек», как вы изволили изящно выразиться?

– Да от кого угодно! – в отчаянии согласилась я, горестно наблюдая увеличивающееся между нами расстояние.

– А где «пожалуйста, спасите»?

– Пожалуйста! Спасите! – взвыла я белугой, соображая остатками растрясенного мозга, что, если помощь не подоспеет прямо сейчас, потом станет слишком поздно.

– Мгбррыр, отпусти девушку. Она не по «этим» делам, и мы еще не договорили, – распорядился брюнет.

«Тролль» с непроизносимым прозвищем резко остановился, смачно сплюнул на пол и, развернувшись к эльфам, обиженно заметил:

– Че раньше не сказали? – с этими словами небрежно скинув меня с плеча.

При соприкосновении моей многострадальной попы с полом раздался треск. Это не выдержала издевательств узкая юбка из тонкой ткани и порвалась по шву. И как вы думаете, какой именно шов пострадал? Даю намек: это неэротично. Правильно! Задний!

На этой почве и в свете понесенных убытков у меня начался нервный срыв. Если только вспомнить запредельную стоимость лучшего костюма, то уже хочется высказать свое «фе» хоть кому-нибудь! И я поймала себя на мысли, что «фе» рвется наружу и почему-то в очень неприличной форме. Подавив нецензурный порыв, я стянула пиджак, оставшись в блузке, и обвязала вокруг талии. В самом деле, не светить же нижним бельем! Во время вынужденных манипуляций обнаружилась еще одна неприятность: чулки приобрели новый дизайн, разукрасившись жирными «стрелками». И тут влет! Хотелось плакать.

Может, ну его, это воспитание?

Отвергнув такое заманчивое предложение, поступившее из глубины раненой души, я упрямо сжала зубы и уставилась на брюнета. Мысленно сместив его с пьедестала идеального мужчины, я всем своим разнесчастным видом намекала этим… невоспитанным ушастым на необходимость помочь девушке подняться. Брюнет вздохнул и одним рывком поставил меня на ноги. Осмотрев мой непрезентабельный вид с ног до головы, вздохнул еще раз и указал на дверь:

– Прошу… вас!

Вот это правильно!

Не обращая внимания на крайне ядовитое «вас», я вплыла в комнату и огляделась в поисках уединенной э-э-э… кабинки. Странно, но таковой не наблюдалось. Поэтому я была вынуждена обернуться к мужчинам и спросить:

– Простите, а где тут у вас можно носик припудрить?

В ответ мне ткнули в угол пальцем. Проследив за указующим перстом, узрела замызганный сельский угловой умывальник образца тридцатых тире пятидесятых годов, с крошечным зеркальцем. Под умывальником находился тазик, рядом – кувшин.