Песнь преследования

Сейчас Сим уже спит. Ветер набирает силу и, если Большие Сани задержатся ночью хотя бы на несколько часов, то наверняка у меня будут шансы догнать их перед завтрашним полуднем. Если это не удастся, нас ожидает очередной день погони.

ДЕНЬ СЕДЬМОЙ

Как обычно, я прослушал все, что рассказал вчера, и даже удивился, сколько событий произошло за один день. После записи я заснул.

Наше убежище имело стенки только с трех сторон, вместо четвертой мы разожгли костер.

Я разрешил Сим спать рядом с огнем, но не из-за того, что руководствовался какими-то глупыми предрассудками насчет «женской слабости», а так как был уверен, что мех ее одежды, хотя и красивый, но все же не такой теплый, как мой комбинезон.

Где-то среди ночи я проснулся и увидел, что костер почти погас. Сим дрожала во сне от холода, а я никак не мог найти приготовленные дрова для костра. Скорее всего, она уже побросала все запасы в огонь.

Мне стало стыдно, поэтому, осторожно переступив через нее, я отправился за дровами.

На небе светили обе луны. Их блеск отражася от восхитительно белого снега, на фоне которого узкие полоски чистой ото льда воды выглядели небрежно разбросанными обрывками черной тесьмы. Возле убежища мы собрали вечером все, что могло гореть, поэтому я отошел подальше, метров на двести вниз по ручью, и вскоре вернулся к шалашу с охапкой веток. В первый момент я подумал, что галлюцинирую. Двойные лунные тени

— как я сначала подумал, от деревьев, — казалось, были сгруппированы около нашего угасшего костра.

Одна из теней внезапно наклонилась и что-то подняла с земли. Когда тень повернулась, свет обеих лун упал на лицо Сим. Ее голова безвольно свешивалась вниз, щеки были белее снега.

Я бросил свой груз, за исключением длинного, толстого сука, и с криком ринулся на пришельцев. Это было глупо, в чем я убедился уже через мгновение. Незнакомцев было четверо, каждый, по крайней мере, трехметрового роста. Несмотря на это, я все же смог нанести удар. Когда один из них загородил дорогу к державшему на руках Сим, я коротко взмахнул и ударил палкой по чему-то издавшему металлический звон. В то же мгновение я почувствовал, что меня слонвно окатило жидким огнем. Я рухнул на спину, и то, что я ударил, склонилось надо мной. Я хочу сказать, что оно имело лицо, пришедшее из каких-то кошмарных снов. Но похоже, я был тогда уже в бреду и сейчас говорю это лишь потому, что боюсь заснуть и опять увидеть его.

Я пролежал на снегу несколько часов.

Боль сосредоточилась в правой стороне грудной клетки как раз над тем местом, где начинаются ребра. Однако, я знал, что ничего страшного не произошло, это было что-то вроде удара кнута или укуса шмеля. Поэтому я больше беспокоился, чтобы не замерзнуть, нежели о том, что они сделали со мной.

Наконец, когда боль немного утихла, я смог заставить руки двигаться и, расстегнув комбинезон, дотронулся до источника боли.

Когда я вынул руку, она была вся в крови.

Вскоре я смог встать, собрать разбросанные ветки и разжечь костер. Я бы много отдал за какую-нибудь жестянку, чтобы собрать снег и натопить воды для промывки ран, но ничего не было под рукой. Поэтому я вынужден был промыть рану ледяной водой из ручья и тотчас же вернулся к огню, так как холод был пронизывающий. Я разорвал парус на полосы и этим примитивным жгутом остановил кровь.

Затем я, как мог, перевязал рану и закрыл дыру в комбинезоне осталками паруса, чтобы не дать холодному ветру продувать одежду насквозь. То, что ранило меня, осталось в теле, так как на спине не было выходного отверстия.

Возникла дилемма. Я до сих пор не знаю, правильно ли разрешил ее. Должен ли я преследовать похитителей Сим или продолжать погоню за Большими Санями, чтобы затем воспользоваться помощью экипажа, членом которого, как мне кажется, я раньше был?

Я решил сам преследовать похитителей, хотя — еще раз говорю — до сих пор не уверен, что это было правильное решение.

Однако, если бы я пошел за Большими Санями, то мог бы догнать их слишком поздно. Это немаловажный факт. Без паруса даже по дороге я двигался бы наверняка не быстрее, чем по следу существ, напавших на нас.

Кроме того, я опасался — и прекрасно знал об этом опасении — того, что мог бы узнать, догнав Большие Сани. Если бы пропал один из членов экипажа, они бы наверняка заметили это и изменили курс Саней или отправили бы спасательную экспедицию. Из того, что мне было известно, вытекало, что ничего такого не делалось. Точно так же могло оказаться, что я был оставлен за бортом за какой-то проступок или, как говорила Сим, присвоил себе эту одежду, а вместе с ней и личность, которая мне не принадлежала и на которую я не имел никаких прав.

Собственно, больше мне добавить нечего.

Я шел по их следам на север через все более холмистую местность, а поскольку был очень ослаблен ранением, то сомневаюсь, что смог преодолеть более десятка километров. В некоторых местах я натыкался на свежие человеческие следы, но никого вокруг не видел.

У меня не было еды, но я взял с собой оружие Сим — магическую палку, выглядевшую куском простой жерди около полуметра длиной и сантиметров в десять диаметром. Рукоятка была ярко-медного цвета, как и в том оружии, которое давали мне виггики, и не имела ременной петли для закрепления на кисти. Другой конец палки был черный, на нем было с десяток колючек, почти белых. Я еще не применял ее в деле. Вообще что-то говорило мне, что надо относиться к этому оружию очень осторожно.

ДЕНЬ ВОСЬМОЙ

Не знаю, сколько прошло времени.

Здесь нет ни дня, ни ночи. Но что бы то ни было, я должен все-таки остановиться и немного отдохнуть. Расскажу о том, что произошло, поскольку, вероятнее всего, я буду скоро мертв и не успею закончить очередную запись.

Вчера я прервал преследование после полудня. Я приготовил убежище в зарослях и разжег костерок, которых потух, когда я еще не успел заснуть. Я был слишком слаб, чтобы делать что-либо, поэтому приготовился к тому, что ночью ко мне явится смерть.

Когда утром я все же проснулся, то первое, что увидел, была снежная обезьянка, приглядывавшаяся ко мне из зарослей в каких-то двадцати метрах. Я метнул в нее палку, ощутив при этом, как боль когтями впилась в бок. Мне несказанно повезло, поскольку удалось-таки попасть в зверька. Она подскочила и перелезла немного дальше по ветке.

Через несколько секунд я заметил, что она с трудом удерживает равновесие на дереве.

И тут она упала на землю. Она попыталась бежать, но не смогла и рухнула в снег. Когда я подошел к ней, она была еще жива. Она умоляюще смотрела на меня маленькими глазками, потом взгляд затуманился, движения замедлились, губы раскрылись, обнажая мелкие зубки.

Так уж случилось, что зверек упал, а магическая палка — нет. Она заклинилась в развилке ветвей в шести-семи метрах надо мной, и мне пришлось бросить в нее с дюжину снежков, прежде чем я ее сбил.

Закусив мясом обезьянки, я разодрал оставшийся кусок паруса на узкие, длинные ленты и сплел из них веревку, конец которой просунул в петлю на рукоятке палки. Я надеялся, что это поможет мне избежать риска потерять такое оружие, хотя и не знал, насколько эффективно мое изобретение.

Обезьянка оказалась такой худой, что не было смысла оставлять что-либо на обед. Я все съел, после чего двинулся на поиски следов похитителей. Ночью ветер дул не очень сильно, так что больших хлопот с их обнаружением не было. Следы были отлично видны, как и накануне днем.

Помню, что, заставляя себя двигаться вперед, я говорил, что чувствую себя значительно лучше, чем вчера, поэтому смогу пройти большее расстояние, но это было неправдой. Я был даже слабее. Я не прошел и километра, когда понял, что очень устал и если не остановлюсь, то потом, оказавшись среди голых скал, открытых дыханию ледяного ветра, не смогу найти сил, чтобы двигаться дальше.

Я начал было подыскжвать что-нибудь, что могло послужить убежищем, когда заметил, что следы существ, которых преследовал, исчезают в присмотренной мною места — щирокой щели в скалистом откосе. Я подумал, что немнакомцы провели здесь ночь, но когда заглянул в темноту, наполнявшую пространство между каменными стенами, то не увидел нигде никаких следов, говорившись о том, что здесь кто-то отдыхал.

Щель, которая, как я считал, не могла иметь более двух метров в глубину, на деле переходила в понижавшийся к югу коридор в скале.

Через двадцать шагов исчез всякий свет.

Я вытащил из кармана зажигалку, но тут же сунул обратно, опасаясь, что меня заметят.

В секундном блеске огня я все же успел увидеть высокий коридор метров двадцати в ширину, с потолка которого свисали сталактиты, а на полу валялось множество камней и стояли лужи воды.

Я долго шел вперед, но ничего не изменилось, за исключением, разве что, температуры воздуха, которая повысилась.

Я даже расстегнул воротник комбинезона.

Изменения, отсутствие постоянного, всеобъемлющего холода и дневного света привели к тому, что что-то случилось с моей психикой.

Я был полностью дезориентирован, но одновременно мне почему-то казалось, будто я неуклонно приближаюсь к Большим Саням. Создавалось впечатление, что, вторгнувшись в мир темноты, я каким-то образом вернулся к жизни, которую вел до тех пор, пока виггики не нашли меня в снежном сугробе. Трудно описать это чувство. Мне казалось, что только здесь я, наконец, понял свои возможности — что смогу сделать, а перед чем буду бессилен. Теперь я был уверен, что рана в груди, хотя и ставшая болезненнее, чем прежде, не убьет меня, хотя эта уверенность противоречила всему тому, что подсказывал здравый смысл.

Одновременно еще сильнее, чем прежде, я стал побаиваться существ, что похитили Сим, зато гораздо меньше начал думать о смерти, которая перестала быть для меня тем, чем была раньше, наверху, то есть олицетворением всяческого зла.

Итак, я шел вперед в абсолютной темноте, касаясь рукой стены и осторожно пробуя землю ногой, прежде чем решиться на следующий шаг. Это было очень мучительно, поэтому спустя какое-то время я решил воспользоваться магической палкой в качестве тросточки слепца. После стольких часов, проведенных в полной темноте, я не был уверен, что свет, появившийся впереди, не является галлюцинацией, как те цветные пятна, что появляются, если нажать на закрытые веками глазные яблоки.

Однако, с каждый шагом становилось все светлее и, наконец, я увидел источник света. Но пока это произошло, во все еще густом мраке я встретил вампиров.

Во всяком случае, так я их назвал.

Это были нетопыри с человеческими лицами и голыми безволосыми телами. Размах их крыльев достигал метра, а может, и больше.

Первое нападение началось, когда я еще даже не успел рассмотреть их поподробнее.

В мгновение ока их фигуры заслонили видневшийся далеко впереди источник света.

Я защищался от них палкой. Они кричали от боли высокими пронзительными голосами, и я слышал, как, смертельно раненые, они ударяются о стены и падают на пол. Я ничего не видел и топтался на месте, рискуя быть укушенным. К счастью, мои сапоги оказались не по зубам тем, кто валялся на полу. Но им все же удалось разорвать внешний слой моего комбинезона.

Через каких-то сто метров стало настолько светло, что я смог хорошо рассмотреть нападавших.

Их лица были человеческими до такой степени, что не было проблемы с различием пола. Волосы были длинными и развевались в полете. У них была необычайно смуглая кожа. Пальцы были соединены тонкой, почти невидимой пленкой, плечи составляли скелет для кожистых крыльев.

Тела их были абсолютно голые, ноги, вопреки моим предположениям, очень длинные. Очевидно, у них не было проблем с передвижением по полу пещеры. Благодаря необычайно подвижным хватательным ступням, похожим на человеческие руки или птичьи лапы, они могли свободно держаться на гладкой поверхности свисавших с потолка сталактитов.

Если бы не торчавшие между губами, грозно выглядевшие острые зубы, можно было бы считать их маленькие личики с большими темно-голубыми глазами даже симпатичными. Я нашел неглубокую расщелину, втиснулся в нее и стал отдыхать, наблюдая, как эти таинственные существа ловят в быстрой воде слепых белых рыб. Делали они это оригинально: стоя на одной ноге в воде, они выжидали, пока подплывет рыбка, потом производили молниеносное движение второй ногой, — и вот уже добыча трепещет в воздухе. С помощью магической палки Сим я мог бы наловить много этих рыбешек, но, во-первых, они были очень маленькими, а во-вторых, не было огня, чтобы запечь их.

ДЕНЬ ДЕВЯТЫЙ

Наконец я смог заснуть. Через какое-то время я проснулся и решил позаботиться об еде, иначе начну с каждым днем слабеть и умру от голода, так и не выручив Лучистую Сим из беды. Минут через десять я увидел перед собой лежаший посреди пещеры город, увидел как бы с высоты птичьего или, сообразуясь с обстановкой, вампирьего полета.

Наверное, я находился на том же уровне, что и верхушки самых высоких башен города. Он выглядел кошмарным даже с такого расстояния, поскольку дома не имели ни стен, ни крыш, а состояли из металлических остовов, точно его строители считали, будто достаточно просто ставить один этаж над другим, а стены и потолок не нужны — пещера сама заменит их.

В результате это производило впечатление чего-то страшного, тем более, что часть строений разрушилась, кое-где были видны остатки едва державшихся металлических скелетов конструкций.

Справившись с ошеломлением, я медленно побрел к городу, надеясь, что там удастся раздобыть какое-нибудь топливо, расжечь костер и поджарить рыбки. Стало настолько светло, что я решил сойти с дороги, опасаясь быть замеченным.

Дно пещеры, по которому я шел, было усыпано гладкими, обкатанными водой камнями. Местами по полу были разбросаны оторвавшиеся от потолка каменные глыбы. Я старался держаться в их тени, но, по мере приближения к городу, лившийся из домов желтоватый и не очень яркий свет делался все более резким. Я начал чувствовать себя обнаженным, словно с ажурных башен за мной слежили бесчисленные глаза, от которых невозможно укрыться.

Преодолев два-три километра, я подошел ближе и смог увидеть, что эти кошмарные строения заполнены стоявшими без движения машинами. Неизвестно почему, но я надеялся на окраинах города наткнуться на более маленькие дома и сейчас обнаружил, что надежды мои напрасны. Башни вырастали прямо из скалистой поверхности.

Однако, когда я подошел поближе, оказалось, что часть пещеры, в которой я находился, заполнена всякими обломками. Все это было погребено в глинистое дно. Разрушительное действие времени затронуло также небольшие строения, примыкающие к подножию огромных башен. От них остались только остовы фундаментов и небольшие озерца воды, стоявшей там, где когда-то были подвалы. Стен тоже не было, хотя они могли не существовать изначально.

Миновав миниатюрные озерца воды, я оказался у подножия первой башни. Свет стал безжалостно ярким и, как мне казалось, я шел вперед лишь потому, что меня вел какой-то фатализм.

Я должен помочь Сим, должен найти еду.

Сим могла быть там, где и еда, а так как здесь никогда не темнело, любое время одинаково годилось для вылазки.

Я допускаю, что, несмотря ни на что, меня никто не заметил. У входа в город не было охраны, а если и была, то их тела должны были рассыпаться в прах, по крайней мере, тысячу лет назад. Меня окружали широкие улицы, а также ровные, вздымающиеся вверх скелеты домов.

Улицы казались чересчур открытыми, обнаженными и плохо сохранившимися.

Самый первый уровень ближайшего строения поднимался передо мной почти на метр над улицей. Я вошел внутрь.

Нет смысла рассказывать о том, что я увидел, так как всех подробностей я все равно не помню. Назначение решительного большинства нагроможденных в доме машин понять я не смог.. Однако, любому было бы ясно, что все они очень старые. У некоторых были стеклянные окошечки, но в них не горел ни один огонек. Часть собранных здесь машин напоминала формой людей, часть — каких-то странных животных с необычными, гнувшимися в разных местах телами.

Собственно, я не собирался рассказывать о моем приключении с одной из напоминавших людей машиной, но, может быть, это окажется достаточно важным в конечном итоге.

Кроме всего прочего, хотя я и поступил опрометчиво, это не пбвлекло за собой никаких неприятностей.

Я вышел из дома, пересек улицу, желая попасть в странное здание напротив. Машина стояла в затемненной нише одного из боковых коридоров. Если все остальные машины были уже полностью выведены из строя, то эта, стоявшая в укрытии, могла еще кое-как функционировать.

В первый момент я подумал, что это человек, и направился в ту сторону. Вблизи сходство исчезло и стали различимы многочисленные детали. У нее были длинные руки, заканчивающиеся крюками и гофрированными клещами, но было глаз — то, что я вначале принял за них, оказалось просто двумя огоньками, — а вместо ног были два колеса. То, что она стояла вертикально, и обратило мое внимание. Среди куч мертвого металла она выглядела, как живое существо.

Как только я приблизился к ней, она заговорила.

Не думаю, что когда-нибудь забуду эту минуту. Это было так, словно внезапно заговорил камень. Но все же впервые после похищения Сим я был не один. Голос ее был резким, но дружелюбным, и хотя она пользовалась тем же языком, что и я, некоторые выражения произносила очень странно. Я был так изумлен, что сперва не мог даже понять, о чем она говорит. Через какое-то время она повторила:

— Жду приказаний.

Только после этого мне удалось выдавить из себя:

— У меня нет для тебя никаких приказаний.

Она ничего не ответила. Хотя моим первым побуждением было бежать отсюда без оглядки, а вторым спрятаться где-нибудь, в целом я не был так уж шокирован тем, что могу разговаривать с машиной, хотя такой, как Длинный Нож — чтобы далеко не ходить за примером — наверняка был бы сильно испуган этим и вообще бы не понял, что происходит.

Через некоторое время, когда машина продолжала хранить молчание и ниоткуда не доносилось никаких подозрительных звуков, я набрался храбрости и задал мучивший меня вопрос:

— Давно ты здесь стоишь?

— У меня нет механизма, регистрирующего время.

— Но ты знаешь, что время движется?

— Знаю, и другие имеют такой механизм.

— Где можно найти еду?

— В тележке.

Один из вампиров, привлеченный, видимо, нашими голосами, влетел в дом и стал кружить над стоящими без движения механизмами.

Я испугался, что их может появиться больше, но несмотря на это, все же задал резонный вопрос:

— Где это?

— Там.

Одна из рук-клешней медленно поднялась, указывая направление. Думаю, с того времени, как она двигалась в последний раз, прошли сотни, если не тысячи лет. Достигнув горизонтального положения, рука медленно задрожала, словно какой-то ее механизм еще не проснулся, но потом дрожь исчезла, и она опустилась обратно так плавно, словно была сделана только вчера.

Направление, которое она показала, было противоположным тому, откуда я пришел. Я не мог бы найти то место — существовало ли оно вообще? — поэтому спросил, не могла бы она проводить меня.

— Да, — услышал я в ответ.

Схватив своими мощными ручищами, она перенесла меня на верх того, что я считал головой. Там оказалось что-то вроде седла, окруженного небольшим ограждением, что обеспечивало возможность сидеть, не падая вниз.

Если бы не петля, я наверняка потерял бы магическую палку Сим. В тот момент, когда я потянул ее за «веревку», машина сделала свой первый шаг — за сколько лет?

Вампир благоразумно покинул помещение, вереща от страха. Вначале мы свернули в левый коридор, потом, пройдя с километр, повернули направо. Я уже успел потерять ориентировку, так как путь наш лежал вглубь этого огромного строения.

Наконец, мы остановились в месте, которое, по крайней мере для меня, ничем неотличалось от любого другого. Я не успел ничего спросить, как меня плавно опустили на пол рядом с каким-то таинственным предметом, в котором я не обнаружил ни колес, ни чего-либо другого, служащего для передвижения. С одного бока этого устройства была дверца без ручки. Я осторожно прикоснулся к гладкому металлу, потом попытался открыть, ковыряя пальцем в узкой щели, однако, все мои попытки окончились ничем.

— Он должен впустить тебя, — сказала сзади машина.

Внезапно мне показалось, что этот таинственный, напоминавший колоссальный сундук механизм распознал во мне чужака и сейчас закричит об этом, но ничего не произошло. Машина протянула над моей головой свою стальную руку и схватила дверцу за край. Что-то треснуло и дверца открылась.

— Ты сломала ее, — сказал я.

— Она и так была сломана, — раздалось в ответ.

— Почему?

— Она должна была впустить тебя.

Я вошел внутрь. «Тележка», может, и была когда-то набита продуктами, но значительное большинство их сгнило так давно, что не осталось ни следа, ни запаха, и даже покрывавшая пол серая пыль больше напоминала труху, чем остатки пищи. Спустя минут двадцать напряженных поисков я обнаружил металлическую коробочку, полную белых твердых кубиков, не тронутых временем. Я лизнул один — он имел приятный кисловатый привкус, и я почему-то сразу же догадался, что они предназначены для растворения в воде. Положив коробочку в карман, я вышел наружу и попросил машину, терпеливо ждавшую меня у входа, отнести меня на старое место.

Я оставил машину в нише, а сам вернулся к расщелине, в которой провел предыдущую ночь. Высыпав из коробки кубики, я набрал в нее воды из реки и бросил один кубик. Получился очень вкусный и сытный напиток, не напоминавший ничего, что я пробовал до сих пор.

Когда все было выпито, ощущение голода исчезло. Я тщательно протер коробку и положил обратно оставшиеся кубики.

Чувствуя себя немного непривычно на дне пещеры, я поднялся повыше и устроился на ночлег.

ДЕНЬ ДЕСЯТЫЙ

Вместе с тремя машинами мы вышли наружу.

Я попросил одну, чтобы мы остановились на ночлег в таком месте, где можно было бы укрыться от ветра. Мы находились уже километрах в трех от входа в пещеру.

Завтра с утра мы двинемся на поиски Больших Саней.

Рана на бока поджила, хотя ни на минуту не давала забыть о себе, а время от времени отзывалась сильной болью.

Сегодня утром, проснувшись, я сошел на дно пещеры и двинулся к городу с решительным намерением отыскать Лучистую Сим.

Я прошел мимо здания, где нашел первую живую машину, названную мною «колесником», и через два квартала чуть не столкнулся нос к носу с одним из тех существ, которые похитили Сим. Оглядываясь назад, это происшествие может показаться смешным, так как я изо всех сил старался сохранить максимальную осторожность. Однако, в то мгновение мне было не до смеха.

Он вышел из-за угла прямо на меня.

Помня об его оружии, которое три дня назад ранило меня, я не бросился бежать — не знаю, что бы случилось, если бы яд так поступил, — а только сделал шаг назад для лучшего замаха магической палкой и бросил ее, но попал в левое металлическое плечо. Он ринулся на меня, Но я успел поднырнуть под его вытянутые руки, подтянуть к себе палку и, пока он разворачивался, повторить удар. Я метил в лицо, но снова попал в защищенное место. Однако, на этот раз я не потерял палку и, ударив в третий, попал в щеку. Этого вполне хватило. Потекла тонкая струйка крови. Его левый глаз перестал двигаться. Он упал на колени — в таком положении он был чуть выше меня, — и я смотрел, как умирает та его часть, которая еще не забыла, что когда-то принадлежала человеку.

Думаю, больше половины его мозга было искусственной, поскольку прошло много времени, прежде чем жизнь покинула его тело.

Еще несколько минут спустя после смерти тела руки существа вытягивались ко мне и даже пытались подтянуть тело. Однако, он не мог держаться на ногах, и это спасло меня. Видимо, его вестибулярный аппарат был еще человеческим и когда отключился, пораженный мгновенно действующим ядом, существо не могло встать на ноги.

Какое-то время я выжидал, пока умрет его механическая часть, но она была очень крепко привязана к жизни или тому, что двигало им.

Уворачиваясь от могучих рук, я ударил его по голове, но звук, похожий на гром большого гонга, прокатившийся по пустынным улицам многократным эхом, заставил меня прекратить это занятие. Оставив его, все еще дергающегося и конвульсивно ползущего в одному ему известном направлении, я двинулся дальше. В комбинезоне стало жарко и я было подумал снять его и понести в руках, но это сковало бы движения, а бросить его было невозможно. В нем все же было обогревательное устройство, а также зажигалка, бритва, нож и еще кое-какие вещи, назначение которых я не мог вспомнить. Поэтому я решил расстегнуть верх и завязать рукава на поясе. В результате получилась одежда, не только не стеснявшая моих движений, но и отлично подходившая к температуре в пещере.

Не думаю, что когда-либо смогу забыть путешествие через город. Улицы были необычайно широкие — я старался держаться под стенами домов, но все же иногда, сокращая путь, приходилось переходить улицу, — кое-где поднимавшиеся вверх и расходившиеся прямыми стрелами во все стороны. Архитекторам города, видимо, удалось найти абсолютно надежную систему освещения, так как все было залито ярким светом.

Через несколько километров я заметил изменения. Вначале было не очень заметно, в чем они заключались. Я старался вспомнить вид улиц, по которым шел до сих пор и, хотя с этим не было проблем — особенно с местом моего сражения с таинственным существом, механическая часть которого упрямо не хотела умирать, — все же прошло достаточно времени, прежде чем я понял, в чем дело. Каменный тротуар был здесь более темным. Я наклонился и коснулся его. На пальцах осталась влага.

Беря в расчет микроклимат, царивший в пещере, такое казалось совершенно невозможным.

Скалистый выступ, на котором я провел последнюю ночь, был совершенно сухим, как и пол пещеры между ее стенами и границами города. Я был уверен, что там, где я сражался с человеком-машиной, тротуар тоже был сухой. Дотронувшись до стены дома, я подумал о подземной разновидности дождя, но на стене не оказалось ни капли влаги. Через несколько сот метров улица уже выглядела облитой водой.

Именно тогда я и увидел цветок Клиу.

Он лежал на противоположной стороне улицы в углу, образованном отщербленным фундаментом дома, четко оттенявшийся на темной серости тротуара и более светлого металлического скелета дома.

Сначала я подумал, что это какая-то ловушка, но все было тихо. Я простоял на месте около пяти минут, внимательно оглядываясь.

Это был просто красный цветок Клиу со стеблем в несколько сантиметров и парой листьев.

Подняв его с земли, я убедился, что цветок не настоящий. Он был сделан из тоненьких, выкрашенных красным каменных лепестков, вытесанных, скорее всего, из легкодоступных сталактитов.

Листья были сделаны из того же материала, только более тонкие и выкрашенные зеленой краской. Стеблем служила естественно созданная природой каменная трубка. Посреди сталактитовых лепестков блестел благородный камень.

Внимательно посмотрев вокруг, я заметил множество красных, желтых, белых и голубых цветков, лежавших то тут, то там, словно внезапный порыв ветра разбросал их по улице, что было совершенно нереально, так как они не выдержали бы ни малейшего толчка.

Я заметил, что чем дальше продвигался по улице, тем чаще они попадались. Внезапно, повинуясь какому-то импульсу, я зашел в дом и, пройдя длинным темным коридором вдоль шеренг неподвижных машин, вышел на соседнюю улицу.

Она была совершенно сухой и на ней не валялось ни одного цветка.

После короткого отдыха — боль снова отозвалась в боку — я вернулся на улицу с цветами. Возможно — и это было вполне правдоподобно, — кто-то знал о моем присутствии в городе. Если это так, то не стоит надеяться, что мне удастся обмануть соглядатаев, все время метаясь по улицам. С другой стороны, нельзя исключать вероятность, что цветы не имеют ко мне никакого отношения.Они могли лежать здесь сотни, если не тысячи лет, и таинственная влага никоим образом не была связана с ними. Если это так, в конце улицы могло находиться что-то интересное. Возможно, во мне опять проснулся фатализм, но несмотря на это, я без колебаний двинулся вперед, сначала держась поближе к скелетам домов, потом перешел на середину улицы, поскольку цветы лежали по обеим ее сторонам толстым слоем и было очень трудно идти по нему.

Вскоре я снова увидел живое существо.

Одно из высоких, двигающихся каким-то подпрыгивающим шагом существ, которые похитили Сим, выбежало на улицу в нескольких сотнях метров передо мной. На середине улицы оно поставило что-то напоминавшее высокую палку с гибкими усамиж на конце и тут же исчезло в тени дома, из которого появилось.

Я приготовил оружие Сим и для уверенности проверил, не запуталась ли где веревка. Я взмахнул им пару раз и, в любую секунду ожидая нападения, осторожно пошел вперед.

Ничего не произошло. Я был уаерен, что за мной все время наблюдают, однако, пока хозяева ничего не предпринимали.

Когда я подошел к рогатой палке, то увидел, что она не из дерева, как я вначале считал, а из какого-то черного, матового металла, покрытого замысловатой резьбой.

Узор состоял из переплетающихся геометрических линий с изображением человеческих лиц.

Вблизи гибкие усы были немного похожи на выгнутые антенны какого-то огромного насекомого.

Они казались абсолютно гладкими, но, когда я присмотрелся к ним повнимательнее, оказалось, что они покрыты такими мелкими буквами, что их попросту невозможно было прочесть.

Совершенно непроизвольно я дотронулся до этих безобидных усов и почувствовал, что схватил змею. Мои глаза говорили, что ничего не произошло, что палка осталась палкой, металлической палкой с торчащими вверх глазами антенн, однако, пальцы чувствовали живое существо, холодное и напрягшееся, готовое к броску. Я едва не отбросил его со страху и теперь думаю, что, сделав это, был бы убит на месте. Однако, поскольку, кроме впечатления об этой палке, как о живом существе, я понял, что оно послушно мне так же, как послушны конечности, я не выпустил ее из руки и, поскольку оно было легким, вскинул на плечо.