Благие намерения

Трейси состроила гримасу. Именно такая доброжелательность приведет ее с Дугом обратно к алтарю еще до конца месяца. Чарльз действительно прекрасный молодой человек — привлекательный, умный. Просто между ними не возникало достаточно искр, чтобы разгорелся костер. Но Трейси до смерти надоели уговоры матери, убеждавшей ее, что пора уже оправиться от Дуга Магира, и упрекавшей в чрезмерной разборчивости.

К счастью, Чарльз только-только приходил в себя после неудачной любовной истории и поэтому не очень торопил развитие их отношений. Он был вполне доволен общением с ней, да и она не собиралась идти на большее, пока не наладит свою жизнь, не закончит учебу в колледже и не продумает свои планы на будущее.

— Вы меня слушаете, дорогая? — озабоченно спросила миссис Дэннер.

— Да-да. Я пойду на свидание. Просто… — Она замолкла, не зная, как объяснить, что ее бывший муж, появившийся как гром среди ясного неба, посидит с ребенком, пока она будет на свидании с другим мужчиной. Она предпочла менее путаное объяснение.

— Ко мне заехала подруга и изъявила желание посидеть с Дональдом сегодня вечером, — туманно сказала она, надеясь, что миссис Дэннер не станет уточнять, какая подруга и все такое. Миссис Дэннер была замечательной женщиной и обожала Трейси и Дональда, но ей нравилось поболтать время от времени с подругами за кофе со свежим песочным печеньем. Подобная болтовня распространяла по всему городу массу новостей, и Трейси не хотелось, чтобы миссис Дэннер произвела сенсацию среди кумушек за утренним кофе в понедельник.

— Что там такое? — поинтересовался Дуг, как только она положила трубку.

— Звонила приходящая няня, и я сказала ей, что сегодня ее услуги не понадобятся.

— Понятно, — проронил он с мрачным видом. — И мне, очевидно, придется сидеть с Дональдом, пока ты будешь развлекаться с другим мужчиной?

Она расплылась в улыбке, словно благая мысль только что пришла ей в голову.

— Именно. Ты же хотел познакомиться с сыном, а?

— Да, — проворчал он, — но…

— Я уйду примерно через час. На обед можешь приготовить что хочешь, или купите себе с Дональдом гамбургеров. Только не давай ему в руки бутылку с кетчупом. В последнее наше посещение ресторана он превратил его в настоящее поле битвы, — все это она проговорила с притворным спокойствием.

Потом, вдруг заспешив, Трейси взлетела вверх по лестнице и заперлась в ванной комнате. Она уставилась на свое отражение в зеркале. Интересно, удастся ли ей сохранить спокойствие на протяжении целой недели в присутствии Дуга, от одного взгляда которого ее бросало в трепет?

Когда ровно в семь — Чарльз никогда не опаздывал — позвонили в дверь, Трейси едва не столкнулась с Дугом, тоже поспешившим к двери.

— Я открою, — бросила она, обогнув его движением, которое привело бы в восторг любого профессионального баскетболиста. Оказавшись сзади, он рассвирепел. Трейси же, задыхаясь, распахнула дверь.

Если разговор по телефону с миссис Дэннер ей самой показался неуклюжим, то встреча Чарльза с Дугом выглядела веселой, как участие двух ветвей семьи покойного, лет тридцать враждовавших друг с другом, в его похоронах. Забыв о Трейси, мужчины примеривались один к другому, словно пара боксеров перед началом схватки.

— Чарльз, познакомься с Дугом Магиром, — сказала она, сообразив, что Дуг и не думает растворяться в воздухе.

— Магир? — повторил Чарльз с озадаченным видом.

Трейси вздохнула:

— Мой бывший муж.

— А, понятно.

— Сомневаюсь, — пробормотала про себя она, видя, как Чарльз протягивает руку. Дуг пожал ее, не говоря ни слова. Она была бы счастлива, если бы они обменялись ни к чему не обязывающими «привет» и «пока». Дуг же пялился на Чарльза, как на странный образчик, который она принесла ему как лабораторный анализ. Она чувствовала, что Дуг воспринимал бы Чарльза спокойнее, окажись он страшненьким, но по всем меркам он был красивым мужчиной с аккуратно подстриженными, чуть выгоревшими на солнце волосами, стройной фигурой, облаченной в прекрасно скроенный спортивный костюм, и серыми глазами, начинавшими блестеть при взгляде на Трейси.

— Не желаете выпить пивка? — предложил Дуг тоном, свидетельствовавшим о его намерении устроить допрос, в сравнении с которым следственные действия испанской инквизиции оказались бы праздной болтовней.

— С удовольствием, — добродушно согласился Чарльз прежде, чем встряла Трейси:

— Нет-нет. У нас ведь заказан столик, Чарльз!

— Да, но…

— Нам нельзя опаздывать.

— Куда вы идете? — поинтересовался Дуг. Заметив, как нахмурилась Трейси, он поспешил добавить:

— Вдруг понадобится связаться с тобой?

Она вздохнула:

— Я оставила номер рядом с телефоном.

— Мы пойдем в «Уэйсайд Инн», — успел проговорить Чарльз перед тем, как Трейси толкнула его локтем в бок.

— «Уэйсайд Инн»? — голос Дуга зазвучал еще более зловеще.

— Вы там бывали?

— Да, — натянуто ответил Дуг, вытаращившись на Трейси.

Это был один из самых любимых ими ресторанов, в котором они обычно праздновали что-нибудь. Дуга явно взволновало открытие, что она идет туда с другим как раз в ту ночь, когда он надеялся устроить свой небольшой праздник. Однако она чувствовала, судя по тому, как он ворчал весь вечер: даже пойди они с Чарльзом в дешевую пиццерию. Дуг посчитал бы это покушением на свои права.

Трейси решила, что пора действовать. Вообще-то действовать нужно было уже минут десять назад. Быстро обняв Дональда и небрежно помахав бывшему мужу, она практически силком вытащила Чарльза за дверь. Оглянувшись, она с изумлением увидела на лице Дуга улыбку. Скорее самодовольную ухмылку, от которой ее передернуло. Ей-то прекрасно было известно, что она означала. В свойственной ему неподражаемой манере он давал ей понять, что не считает Чарльза серьезным соперником.

— Чего ты так торопишься? Ты кажешься ужасно взволнованной, — сказал Чарльз, когда они садились в его удобную, хотя и не роскошную машину. — Мне даже не удалось толком переговорить с твоим бывшим мужем.

Трейси вытаращилась на него:

— Ты в самом деле хотел побеседовать с моим бывшим? Почему?

Чарльз пропустил мимо ушей ее иронию и лишь пожал плечами:

— Почему бы и нет? Кстати, что он тут делает?

— Доставляет беспокойство, — проворчала Трейси.

Глаза Чарльза моментально наполнились состраданием, а инстинкты адвоката побудили его к действенному участию:

— Беспокойство? Какое беспокойство? Могу я чем-нибудь помочь? Уж не собирается ли он отсудить у тебя Дональда? Если да, я с радостью возьмусь за это дело. Ты — прекрасная мать.

— Стоп. Остуди свой пыл. Дело совсем не в том.

— В чем тогда?

Трейси не хотелось объяснять ему, что само по себе присутствие Дуга означало неприятности, что у нее нервы начинают шалить от одного его вида, хотя и прошло столько времени. Она вздохнула.

— Просто не думала я, что увижу его опять.

— Ты никогда ничего не говорила об этом. Горько было разводиться?

— Лимон — сладкий? — раздраженно спросила она.

— Он кажется неплохим парнем.

— Чарльз, ты видел его только три минуты. Я же знала его годы. Ты видел его с хорошей стороны. Я увела тебя оттуда, пока Дуг не сделал из тебя котлету.

— Зачем бы он это сделал? — Чарльз выглядел искренне озадаченным, и Трейси была уверена, что он не притворяется. Будучи отличным парнем, он не мог даже вообразить у кого-то такого количества недостатков, что одно перечисление их заняло бы целый вечер.

— Скажем так: он всегда считал, что обладание — это девять десятых закона.

Чарльз посмотрел на нее выпученными глазами:

— Но вы же разведены.

— Но, очевидно, не с его точки зрения, — Трейси лишь однажды видела у Дуга такое же, как сегодня, убийственное выражение глаз — лет десять назад, когда Томми Бьюфорт купил ей молочный коктейль и задержал ее руку в своей. Кончилось тем, что оба их напитка залили его милое лицо. Им было по четырнадцать в то время, и случившееся стало для нее предостережением: никогда не испытывать Дуга на ревность. Дуга же вовсе не волновала ее ревность… пока она не набросилась на него с веником.

Забавно, только сейчас пришло ей в голову: она никак не ожидала, что после этого Дуг покинет ее. Она лишь дала выход своим чувствам, рассвирепев, когда застала его в кустах с Вирджинией Сью. Но, по-видимому, Дуг принял ее ярость за сигнал, что ему лучше убраться подобру-поздорову. И он собрал свои вещички и отправился на Запад.

Она плакала целый месяц, потом обнаружила, что беременна, и плакала еще какое-то время. Затем подала на развод вопреки уговорам своих родителей, обвинявших ее в поспешности, в одержимости своей треклятой гордыней.

— Дуг вернется. Вот увидишь, — говорили они ей снова и снова. — Просто вы женились слишком рано, и ему необходимо было расправить крылья. Если ты любишь его, то дашь ему этот шанс и подождешь его.

Она любила его тогда, но была слишком разгневана и обижена, чтобы ждать. И она жаждала отплатить ему за доставленную боль. И надо было как-то жить дальше. Месть не оказалась столь уж сладкой. Со временем, когда Дуг все не появлялся и не появлялся, ее родители наконец согласились с ней, но в этом было мало радости.

На протяжении всего вечера, пока Чарльз высказывал понимание в связи с появлением в ее гостиной бывшего мужа, Трейси размышляла. Если Дуг не одобрил того, что другой подросток купил ей молочный коктейль, он определенно не потерпит присутствия другого мужчины в ее доме. Даже вернувшись после столь долгого отсутствия, он едва удержался от того, чтобы оглушить Чарльза, а ее привязать к стулу, помешав тем самым их свиданию. Лишь в последнюю секунду, сообразив, что Чарльз не представляет для него опасности, он отпустил ее с безмятежной улыбкой. И по какой-то причине эта улыбка разозлила ее больше, нежели потеря молочного коктейля много лет назад.

Несмотря на свои совершенно отвратительные манеры. Дуг имел перед Чарльзом явное преимущество, которое она не могла игнорировать. Какой вред мог причинить этот человек ее тщательно поддерживаемому равновесию всего лишь за неделю?

В конце концов неимоверным усилием она постаралась выкинуть Дуга из головы и насладиться свиданием с Чарльзом. Как всегда, ей была приятна его компания. К тому же он не жалел усилий, чтобы вывести ее из дурного настроения. В общем-то они вполне могут быть добрыми друзьями, думала она, однако сомнительно, чтобы дружба переросла в нечто большее. Просто между ними не проскакивала искра, и оба понимали это. Два одиноких человека искали общения.

— Как насчет мяса на ребрышках? — спросил ее Чарльз.

Трейси покачала головой:

— Не сегодня.

— Но это же твое любимое блюдо.

— Верно, но у меня, похоже, нет аппетита. Он присмотрелся к ней:

— Тебя здорово расстроило возвращение Дуга, а?

Она было запротестовала, но потом только вздохнула. Что толку?

— Да уж.

— Но почему? Ты все еще любишь его?

— Нет, конечно, — с жаром возразила она, но даже ей самой слова эти показались малоубедительными.

— Вспомни, что говорил Шекспир: «Я думаю, леди слишком уж протестует».

— Я произнесла лишь два слова, — проворчала она.

— Дело в тоне, милая. Почему-то мне кажется, что ты не вложила в них сердце.

— А следовало бы.

— По собственному опыту знаю: любовь редко подчиняется таким «следовало бы». Она поступает, как ей заблагорассудится.

— По себе судишь?

Он покачал головой, и она заметила печаль в его глазах.

— Мы говорим не обо мне, — подчеркнул он. — Мы говорим о тебе.

— Я бы предпочла поговорить о тебе. Он нежно улыбнулся ей.

— Оно и заметно, — мягко произнес он. — Не увиливай. Я лишь пытаюсь помочь тебе, Трейси.

— Пожалуй, даже морская пехота не помогла бы мне в данном случае.

— Она вызвала бы у Дуга жуткую ревность. Трейси заморгала, но не удержалась от смешка.

— Еще какую! — Она благодарно улыбнулась Чарльзу, вдруг почувствовав себя лучше. — Спасибо.

Он радостно улыбнулся в ответ:

— Ну-ну, так как насчет мяса на ребрышках?

— Мой аппетит, похоже, разыгрывается. Обед получился восхитительным, как всегда, а после они совершили долгую прогулку на машине вокруг озера. Когда же Чарльз съехал с дороги и остановился на окруженной соснами поляне с прекрасным видом на озеро, сверкавшее под лунным светом, у Трейси упало сердце. Уж не собирается ли он после состоявшегося разговора приставать к ней?

Словно прочитав ее мысли, он ухмыльнулся и покачал головой:

— Нет, я не собираюсь целовать тебя.

— О! — Похоже, выпал ее день на откровения мужчин.

— Не то, чтобы мне не хотелось. Однако мне кажется, что ни один из нас не готов сейчас к новому роману. Нам бы со старыми разобраться.

— Тогда что мы тут делаем?

— Наслаждаемся видом.

— Всего-то?

— Ты разочарована? Следует ли мне чувствовать себя польщенным?

Трейси всматривалась в глаза Чарльза, пытаясь заставить себя улыбнуться. Но безуспешно.

— Я хотела бы…

Он приложил свой палец к ее губам:

— И я, Трейси, но так не годится, — его глаза вдруг проказливо сверкнули. — Однако мы вполне можем посидеть тут и дать время подумать твоему бывшему муженьку.

— Не считаю твою идею блестящей.

— Если он накинется на меня, ты можешь вмешаться и защитить мою честь. Я слышал, ты ловко орудуешь веником.

— Эта история будет преследовать меня, вероятно, всю жизнь?

— Может, и нет. Я услышал ее практически в первый же день своего появления в городе. В один прекрасный день она станет частью фольклора Сильвер-Фолса.

— Господи, не допусти этого!

— Не говори так. Только представь себе, как будут гордиться твои праправнуки, читая о своей горячей прапрапрародительнице.

— Интересно, что они подумают о своем пра-прапрадедушке? — кисло пробормотала Трейси.

Чарльз вдруг посерьезнел, приподнял ее подбородок, пока их взгляды не встретились.

— Они подумают, каким же он был дураком; что отказался от тебя.

Трейси почувствовала, как слезы наворачиваются на ее глазах, она благодарно смотрела на него.

— Спасибо, Чарльз. Сегодня мне было необходимо услышать такое.

— Пожалуй, пора отвезти тебя домой. Когда они подъезжали к дому, крыльцо было ярко освещено. Свет горел во всех комнатах на первом этаже. Трейси увидела Дуга бродившего по комнатам и остановившегося на звук подъехавшей машины.

— Туземцы, похоже, не находят себе места, — сухо заметил Чарльз.

— Пусть туземцы убираются к черту! — выдохнула Трейси.

— Надеюсь, ты не будешь возражать, если я не останусь посмотреть, кто победит в предстоящей битве.

— Трус!

— Может быть, — проронил он, высаживая ее у нижней ступеньки крыльца. — Я предпочитаю считать это благоразумным тактическим отступлением. Позвони, если потребуется подкрепление.

Трейси небрежно отсалютовала ему и вошла в дом. Дуг уже сидел, развалившись на софе, с неизменной банкой пива в руке. Притворившись удивленным, он воскликнул:

— Уже вернулась?

— Уже? Меня-то удивляет, что ты еще не спишь, — сепарировала она с невинным видом. В такую смехотворную безучастность могут ведь играть и двое. — Уже жутко поздно. — И она демонстративно зевнула, поколебав холодную самоуверенность Дуга. — Ну, я иду баиньки. Этот свежий воздух на озере здорово утомляет. — Она сладко улыбнулась и направилась к лестнице.

— На озере? — проревел он. — Вы же поехали пообедать. Какого черта вас понесло на озеро в такой поздний час?

— Не твое дело, — отрезала она с таинственным видом.

Необыкновенное удовлетворение охватило ее, когда при небрежном упоминании озера глаза Дуга засверкали яростью, а губы растянулись в волчьем оскале. Оказавшись наверху, в безопасности своей спальни, она попыталась сообразить, почему это ее так потянуло подначить его.

Глава 3

Оглушительный звон и грохот металла о металл, сопровождаемые потоком цветистой ругани, разбудили Трейси воскресным утром. Она сонно взглянула на будильник. На целый час раньше ее обычного пробуждения! Даже Дональд, склонный вставать рано и шумно, не имел дурной привычки просыпаться в такое время. Это мог быть только Дуг. Он любил наблюдать за восходом солнца и считал тех, кто не разделял его восторга по поводу окрашенного в розовое рассвета, безнадежными лентяями.

Трейси выбралась из постели и отправилась на разведку. К своему вящему изумлению, она застала Дуга в кухне жарящим бекон и кипятящим кофе. Уж такого-то она никак от него не ожидала. Шум был такой, что она подумала, уж не решил ли он сделать пристройку к дому и не принялся ли за работу с самого раннего утра. Такое больше подходило его характеру.

— Доброе утро, детка, — весело приветствовал он ее. — Надеюсь, я тебя не разбудил?

— Да что ты, — раздраженно проворчала она. — Я сплю спокойно, даже когда по дому проносится смерч, грохоча стропилами.

Он продолжал безмятежно улыбаться.

— Ну, я не виноват, что ты напихала как попало кастрюли и чайники в шкаф и они грохнулись, как только я открыл дверцу.

— Не я, а Дональд. Такое теперь у него хобби: вынимать их и потом запихивать обратно. Так он занимается делом, пока я готовлю обед.

— Забавно, — сухо бросил Дуг.

— Гораздо лучше, чем когда он барабанил по кастрюлям ложками.

— Могу себе представить, — проронил Дуг с обворожительной улыбкой, и у нее тут же запорхали бабочки в желудке. Она с трудом оторвала от него взгляд и сосредоточилась на плите. Массивная, неодушевленная, она не могла причинить ей вреда, если только не дотрагиваться до горячей конфорки. Дуг же мог разнести в клочья ее спокойную жизнь одним лишь пылким взглядом.

Бекон выглядел очень аппетитно, а кофе пахло восхитительно. Крошечный циничный голосок в ее мозгу поинтересовался: кто это убедил его, что настоящие мужчины могут позволить себе заглянуть на кухню не только в поисках пива? Ей ни разу не удавалось заставить его даже накрыть на стол, не говоря уже о готовке.

Забыв на время о самосохранении, Трейси вдруг поймала себя на том, что приглядывается к Дугу, не переставая изумляться тем переменам, которые она заметила в нем за сутки. Сначала уборка, потом стирка, а теперь еще и завтрак, и все без малейшего намека на протест. Больше того, он даже вроде наслаждался всем этим, что не могло не привести ее в смятение.

Как и его вид. На нем были тщательно отутюженные, явно дорогие темно-синие брюки и один из тех украшенных оборочками фартуков, которые мать дарила ей на каждое Рождество. Другие мужчины выглядели бы смешными в таком наряде, но только не Дуг. Еще бы — он не надел рубашку, и кружевной фартучек отнюдь не мог скрыть его мужественность, дразняще выставляя напоказ жутко сексапильную грудь и обалденно играющие бицепсы.

Трейси не Могла отвести от него глаз, как ни пыталась сосредоточиться на плите и шипящем беконе. И когда легкая дрожь вожделения пробежала по ее позвоночнику, она попыталась убедить себя: да, она всегда балдеет от аромата бекона.

Дуг же опять читал ее мысли. Хитро улыбаясь, он скользнул взглядом по ее жалкому, вылинявшему халатику, который она преднамеренно достала из дальнего угла шкафа. Он был толстым, теплым, удобным, и обычно она приберегала его для тех случаев, когда простужалась и когда не ожидала никаких посетителей, кроме разве что почтальона или матушки, которой она нравилась, как бы гадко ни выглядела. Сегодня она просто нуждалась в поддержке любимого халата, надеялась, что его довольно неопрятный вид заставит Дуга хорошенько подумать, стоило ли ему тут задерживаться.

— Не пора ли тебе одеться? — небрежно поинтересовался он, переворачивая кусочки бекона.

Он удержался от замечаний по поводу ее наряда или теней под глазами, свидетельствовавших о недосыпании.

К своему удовольствию, ночью она обнаружила, что пытаться заснуть, когда Дуг Магир находится так близко, все равно, что пытаться остаться сухой, когда внезапный весенний дождь застанет тебя посреди городской площади. Просто невозможно, как бы много овец ни насчитать. Она досчитала где-то до ста двух и отказалась от этой затеи, истерзав свою подушку, пока наконец не задремала.

— Чего бы я стала одеваться? — безучастно спросила она, заставляя себя не отводить взгляда от его смеющихся синих глаз.

— Да к церкви.

У нее отчаянно расширились глаза:

— Ты хочешь пойти с нами в церковь?

— Конечно, — ответил он с таким видом, что ей захотелось треснуть его чугунной сковородкой по башке и обварить кипящим жиром. — Мы всегда ходили в церковь вместе.

Что правда, то правда. С того дня, когда, еще учась в средней школе, они начали встречаться, Дуг каждое воскресенье присоединялся к их семье в церкви. У ее родителей даже создалось впечатление, что он черпает что-то из проповедей и потому станет ответственным, надежным и внимательным к другим. И весь первый год после свадьбы он и казался таковым. Но в конечном счете оказалось, что ни одно слово из тех проповедей не запало в его память, и меньше всего его свадебный обет.

— Ничего хорошего из этого не вышло, — проворчала она.

— Что-что?

— Ничего. Вот уж не думала, что ты захочешь пойти с нами в церковь.

В самом деле от одной мысли о том, что он потащится с ней, да еще с Дональдом на буксире, у нее похолодела кровь. Если простой обед в городе грозил безудержным распространением сплетен, то визит в церковь стал бы настоящим несчастьем. Тут уж загудит весь город.

— Не лучше ли тебе остаться здесь и почитать объявления в воскресной газете? Это поможет тебе завтра в поисках работы, — с надеждой в голосе предложила она.

— У меня будет достаточно времени на это потом. их дружков, а?

— Может, повидаешь пока кого-либо из своих дружков, а? — отчаявшись, подсказала она. — Пусть знают, что ты вернулся. Уверена, Билли Джо будет в восторге. Он до сих пор спрашивает о тебе. — Она не упомянула о том, что велела Билли оставить ее в покое, ибо ничего не слышала о Дуге и не надеялась услышать.

— Билли Джо будет в церкви, как всегда, — безмятежно ответил он.

Черт! Конечно же, будет. Почему она не догадалась напомнить ему об одном из тех парней, которые в воскресенье утром обычно играют в мяч на школьном дворе. Такая перспектива могла бы соблазнить его.

— Завтрак почти готов. Почему бы тебе не пойти за Дональдом? — предложил он, подкидывая стопку блинов с ловкостью, которой позавидовал бы Джонни Рэй — повар из «Морти», считавший себя счастливым, когда его блины не прилипали к сковороде.

Благодарная за такую отсрочку, Трейси выскочила из кухни и бегом поднялась наверх, где Дональд бродил по комнате, сдергивая свои любимые игрушки со сделанных его отцом полок.

— Кажу папе, — возбужденно сообщил он ей.

— Полагаю, не время для этого, — возразила она. — Пора завтракать. Папочка приготовил твое любимое блюдо.

У него загорелись глазки.

— Блины?

— Точно, обжора. Блинчики с кленовым сиропом и бекон.

Дональд взвизгнул и, забыв об игрушках, поковылял к ступенькам, по которым стал спускаться с достаточной осторожностью, а Трейси последовала за ним, задерживая дыхание. Дональд отстаивал свою самостоятельность с не меньшим упорством, чем она, и не позволял мамочке носить себя на руках, если не считал, что это его устраивает. Последнее обычно случалось, когда ее руки были заняты двумя сумками с продуктами и на улице стояла жарища при повышенной влажности в придачу.

— Итак, Трейси Мари, — весело заговорил Дуг, когда они уселись за стол, — вчера у нас не было времени поговорить. Что ты поделывала все это время?

— Старалась выжить.

— А конкретнее?

— Я все еще работаю в «Морти».

— Все еще?

— Теперь я уже дневной администратор, — отпарировала она, однако это не произвело особого впечатления на Дуга.

— Не блестяще. Мозгов у тебя хватит на большее.

Ее янтарные глаза грозно сверкнули:

— Не смей делать дурацких замечаний о моей работе, Дуг Магир. Может, она и не блестяща, но оплачивает счета в этом доме и вполне подходит мне, пока я не завершу учебу и не найду чего-нибудь получше.

— Так ты вернулась в колледж?

— На вечернее отделение с двухгодичным курсом. Закончу его в летний семестр. — Она вздохнула. — Хотелось бы продолжить образование, но я не уверена, что смогу ездить на занятия в Мемфис, как делал ты, — далековато.

— Ты могла бы переехать туда на время учебы.

— Ага, — с сарказмом откликнулась она. — И кто же позаботится о Дональде в Мемфисе? И где я возьму денег? Я же не такая, как ты, и не могу забыть о своих обязанностях и предаться мечтаниям.

— Теперь, когда я вернулся, я тебе помогу.

— Не нуждаюсь я в твоей помощи. До сих пор прекрасно обходилась без нее. Дуг покачал головой:

— Господи, какая же ты упрямая маленькая девчонка! То, что ты неплохо справлялась до сих пор одна, еще не значит, что тебе помешает помощь со стороны.

— Только не от тебя.

— Кто может быть лучше мужа?

— Ты мне не муж.

— Это ты уже говорила. — Он устало взглянул на нее, и она заметила печаль в его глазах. — Забавно, но я все еще чувствую себя твоим мужем.

Меньше всего ожидала Трейси такого тоскливого признания. Она с трудом подавила возглас удивления, почувствовав, как жар возбуждения опалил низ ее живота. Она не станет слушать его, когда он будет говорить так, как если бы между ними еще что-то было. Только не на этот раз. Ей и так хватало неприятностей Судя же по тому, как бешено струилась кровь по ее венам, словно это было жидкое пламя, именно неприятности и поджидали их.

Она встала, собрала посуду со стола, сложила ее в раковине и пустила воду с такой силой, что она плеснула ей в лицо.

— Не будем обманывать себя, — наконец заговорила она. — Ты недолго здесь пробудешь, Дуг. Так что не стоит начинать то, что ты не намерен закончить.

Он усмехнулся:

— О, я останусь, Трейси. Тебе следует свыкнуться с этой мыслью.

— Никогда! — страстно воскликнула она, хлопнув ладонями по разделочному столику с такой силой, что задребезжали чашки, висевшие на крючках над раковиной. Оставив Дуга наедине с грязными тарелками, пока не поддалась желанию разбить их все об его голову, она подхватила Дональда со стула и поспешила с ним наверх, чтобы подготовиться к посещению церкви.

Чертыхаясь про себя, она натянула свое лучшее шелковое платье. Ярко-желтое, оно льстило цвету ее лица и, по словам Чарльза, делало ее похожей на ходячий солнечный свет. Она никак не ожидала от него подобного поэтического комплимента, но он убедил ее, что платье действительно потрясающе.

Когда они с Дональдом были готовы, она спустилась вниз, питая тщетную надежду на то, что Дуг все же отправился на баскетбольную площадку. Нет, он поджидал их на софе в гостиной. Фартук он сменил на накрахмаленную белую рубашку со своими инициалами в виде монограммы на кармашке и на галстук в полоску. Темно-синий пиджак под стать брюкам был переброшен через спинку стула. Его курчавые каштановые волосы влажно поблескивали и вызвали нее желание запустить в них свои пальцы и проверить, остались ли они на ощупь такими же, как были, когда они вместе лазили под душ.

Черт побери, взбешенно подумала она. Он выглядит таким же красивым и соблазнительным, как в день их свадьбы. Может, даже лучше, когда его мальчишеские черты приобрели зрелость. Теперь Дуг Магир был настоящим мужчиной, вполне оперившимся и еще более неотразимым, чем когда-либо. Эго было обескураживающее открытие.

Не прошло и часа, как они уже сидели вместе с ее обалдевшими родителями во втором ряду церкви Святого Луки, и все прихожане перешептывались и бросали откровенно любопытные, вовсе не исподтишка, взгляды в их сторону. Трейси жаждала забраться под церковную скамью, куда сразу же попытался залезть Дональд. Она выдернула его из-под скамьи и сунула ему в руки бумажный веер с изображениями святых, которым он стал разгонять воздух.

Тем временем преподобный Джэксон проповедовал добродетель терпения голосом, от которого сотрясались стропила.

Проповедь, казалось, весьма подходила Трейси тем утром, поскольку ее собственное терпение уже достигло предела. Она вслушивалась как могла, сидя рядом с Дугом, чей лосьон после бритья отвлекал ее не меньше, чем прикосновение его бедра. К счастью, преподобный Джэксон не выбрал темой своей сегодняшней проповеди прощение, иначе она швырнула бы свой псалтырь и смылась через боковую дверь.

Как только закончится служба, Трейси хотела схватить Дональда в охапку и моментально скрыться в сравнительной безопасности своей машины. Она догадывалась, что должно было произойти, и у нее не было ни малейшего желания стать частью интриги Дуга, намеревавшегося убедить весь город в том, что у них снова все налаживается. И она знала, что у нее было не больше шансов сбежать, чем у Дуга возможности убедить ее в том, что он стал совсем другим человеком.

— Эй, приятель! Как поживаешь? — воскликнул Билли Джо, хлопнув Дуга по спине и сотрясая его руку с такой силой, что все его тело пришло в движение. — Вернулся к своей женушке, а?

— Вовсе нет! — отреагировала Трейси, сверкнув янтарными глазами. Дуг проигнорировал эту вспышку гнева и приобнял ее за плечи хозяйской рукой. Она попыталась стряхнуть ее, но прикосновение его горячей мускулистой руки оказалось жутко приятным. Как ни ненавистно было признавать это, ей чертовски понравилось ощущение его руки на своих плечах. Такое знакомое. Такое стимулирующее. Дьявол все побери, это было здоровски!

— Я дома, — только и ответил Дуг. Произнес он это твердо, и его рука сжала чуть сильнее ее плечи.

Билли Джо явно не врубился в скрытые настроения. Он снова игриво хлопнул Дуга по плечу.

— Великолепно! Пропустим по паре пива потом? Потрепемся?

Трейси надеялась, что Дуг ухватится за приглашение. Но он ответил:

— Как-нибудь на неделе. Нам с Трейси еще столько нужно обговорить.

Билли Джо ухмыльнулся точно так же, как в день их свадьбы, заранее зная обо всех скверных шутках, которые парни собирались сыграть с ними во время их медового месяца.

Трейси всегда считала, что медовый месяц — дело святое, время узнавания мужа, радостное пробуждение любви, источник счастливых воспоминаний на всю оставшуюся жизнь. Но Билли Джо и другие парни превратили их трехдневный уик-энд в сплошную череду дурацких хохм. Дуг терпеливо воспринимал их, только посмеивался. Трейси не смеялась ни тогда, ни тем более сейчас.