Возвращение блудной мумии

— Он сумасшедший, да? Беатрис засмеялась.

— Не более, чем мы с тобой.

— А как же насчет Христа-инопланетянина?

— Но если десятки миллионов людей убеждены, что Христос — сын божий, почему старый француз не может поверить в то, что он был инопланетянином?

— Логично, — вздохнула я. — Если всерьез задуматься над тем, во что люди верят, стоило бы переименовать Землю в Интернациональную психушку или в дурдом “Вражда народов”.

— Кстати, в инопланетное происхождение Христа верит не один Дидье.

— Неужели ты тоже? — Я с подозрением посмотрела на тетку Примитиве.

— Я — нет, — засмеялась Беа. — Но, если честно, он был так убедителен со своей историей о Беренджере Соньере, что я чуть в это не поверила. К тому же на гипотезе о том, что Христос выжил и имел нескольких детей от Марии Магдалины, было основано несколько достаточно широко распространенных в Европе религиозных и политических движений.

Члены династии Меровингов, к которой принадлежали первые короли Франции, правившие с V по VIII век, считались прямыми потомками Христа. Этой теории придерживались адепты Сионского Приората, могущественного тайного общества, которое в течение последних 1500 лет оказывало сильное влияние на события в Западной Европе. Членами Сионского Приората в разные времена были такие знаменитые личности, как Леонардо да Винчи, Исаак Ньютон, Клод Дебюсси и Жан Ко кто. С этим тайным обществом тесно связана и масонская ложа Пропаганда-два, известная своими отношениями с мафией и провернувшая ряд грязных сделок с финансами Ватикана…

— Почему же ты не поверила в историю Лермита? — поинтересовалась я. — Здравый смысл помешал или нездоровый скептицизм?

— О, нет. Исключительно грубые факты.

— Какие же, если не секрет?

— Вообще-то, это секрет, но тебе я признаюсь. Только пообещай, что ничего не расскажешь Лермиту. Примитиво и полиция Ситжеса тоже ничего не должны знать. Мой дорогой племянник при всех его достоинствах болтливее базарной торговки. Он вполне может посмеяться над стариком, а если Дидье станет известна правда, он этого не переживет.

— Какая правда? Не беспокойся, я ничего не скажу ни Примитиво, ни Лермиту.

— Правда заключается в том, что похищенный инопланетянин, которого Лермит считает сыном Христа и Марии Магдалины, на самом деле шестиногий поросенок.

Я чуть не подавилась виноградиной.

— Как это — шестиногий поросенок? С чего ты взяла?

— Я его стащила.

— Ты? Так это ты украла мумию инопланенятина?

— Да нет, — поморщилась Беа. — В этот раз ее украл кто-то другой. Я позаимствовала ее несколько месяцев назад, всего на пару часов, а потом сразу положила на место. Дидье спал и ничего и не заметил.

— То есть ты украла мумию, развернула бинты и обнаружила там шестиногого поросенка?

— Нет, что ты. Развернуть ее в принципе невозможно. Бинты насквозь пропитаны засохшими смолами и намертво приклеились к телу. Я просто съездила к знакомому врачу и сделала рентген. Обычно я не слишком легковерна, но Лермит говорил так убедительно… В то, что пришелец был сыном Христа, я, естественно, не верила, но сейчас вокруг столько разговоров про инопланетян, что я и подумала: чем черт не шутит… Вдруг под бинтами действительно маленький зелененький гуманоид?

— А ты хорошо разглядела, что внутри был именно поросенок? Я видела фотографию мумии. Там у нее из головы торчат какие-то металлические штырьки с шариками. Зачем кто-то будет всаживать металлические штырьки в голову шестиногого поросенка?

— Мало ли зачем, — пожала плечами Бёа. — Люди вообще существа непредсказуемые. Лично я считаю, что это сделал кто-то, поклоняющийся дьяволу. В средние века всевозможные мутанты типа двухголовых козлят или шестиногих поросят считались воплощением сатаны. Возможно, тот, кто мумифицировал поросенка, вставил ему эти штырьки как символ дьявольских рожек, а потом использовал мумию в каких-нибудь магических или алхимических ритуалах.

— А как Дидье заполучил эту мумию?

— Точно не знаю. Он утверждает, что является незаконнорожденным сыном человека, выкупившего “Виллу Бетания” у Мари Дернауд, но у меня есть подозрение, что кто-то хорошо нагрел руки, продав Лермиту сушеную свинку вместе с историей о Ренн-ле-Шато, инопланетянах и потомках Христа.

— Непонятно только, зачем было приплетать еще и инопланетян, — заметила я. — Мумия сына Христа — это тоже не слабо.

— Сама подумай: поросенок-то маленький, и штырьки из него торчат. Если насчет сына Христа могут возникнуть какие-то сомнения, то на пришельца свинка запросто тянет. Кроме того, с инопланетянами вся история выглядит еще более волнующей и загадочной. Если Христос был инопланетянином, сразу становится легче объяснить, как он воскрес и все такое прочее.

— Интересно, откуда у народа такое богатое воображение?

— От скуки, — объяснила Беа. — Сама подумай — чем может заняться одинокий богатый пенсионер, не имеющий ни друзей, ни увлечений? Целыми днями сидеть на террасе в кресле-качалке в ожидании смерти? В Испании почти исчезает счет времени. Дни похожи друг на друга, как близнецы: солнце, море, покой, тишина, завтрак, обед, сиеста, ужин — тоска смертная… Я сама от скуки частенько навещала Лермита. Послушаешь его истории про инопланетян и козни Сионского Приората, решившего восстановить во главе европейских монархий династию Меровингов, и сразу жить интересней становится. Дидье по Интернету общался с кучей людей и каждому рассказывал под большим секретом свою совершенно ужасную тайну. Он чувствовал себя страшно важной персоной, а на скуку у него вообще не оставалось времени.

— В результате кто-то поверил в его тайну настолько, что выкрал мумию инопланетянина, вернее, шестиногого поросенка, — подытожила я.

— Верно, — кивнула Беа. — Вот и все. Твой салат готов, свиные уши тоже, пора возвращаться к моему племяннику, а то он, наверно, совсем заскучал в одиночестве.

* * *

Вернувшись домой и проверив электронную почту, я обнаружила письмо от Вали Корсаковой.

"Витя хотел написать тебе, но был так взволнован, что напился и отключился, как минимум, на сутки. Где ты раздобыла эту фотографию? Ты знаешь, где находится мандола? Витя утверждает, что она принадлежала Блаватской и бесследно исчезла после ее смерти.

Когда-то давно, еще в советские времена, он прочитал об этой мандале (она называется мандала Бесконечного Света) в какой-то самиздатовской книжке. К сожалению, Вите неизвестно ни название книги, ни фамилия автора, поскольку в ней отсутствовали титульный лист и часть предисловия. Если верить тому, что там написано, мандолу Бесконечного Света подарил Блаватской один из Просветленных Учителей древнейшей тибетской буддийской школы Ньингмапа.

Именно мандола Бесконечного Света помогла Блаватской полностью раскрыть ее сверхъестественные способности. С этим талисманом была связана то ли какая-то легенда, то ли пророчество, которое должно осуществиться в первом году третьего тысячелетия. С пророчеством я еще не разобралась, поскольку Витя так разволновался при виде фотографии, что залпом высосал четвертинку водки, затем уговорил две бутылки портвейна и по крайней мере на сутки утратил способность связно излагать свои мысли.

Прежде чем окончательно отключиться, он бормотал, что ты непременно должна завладеть талисманом Блаватской, поскольку мандола даст нам ключ то ли к каким-то Универсальным Силам, управляющим миром, то ли к чему-то еще, я так толком и не поняла, к чему именно.

Как только мой благоверный проспится, я выужу из него очередную порцию информации и сразу же напишу тебе. Похоже, ты в Испании не скучаешь. Как, интересно, ты ухитрилась наткнуться на мандалу Бесконечного Света ?”

"Да уж, скучать в Испании мне действительно не приходится, — подумала я. — А ведь Валя еще не знает про историю с шестиногим поросенком и Христом-инопланетянином. Вот бы она обалдела! Витя от пережитого потрясения точно ушел бы в запой как минимум на неделю”.

Поскольку излагать в письменной форме последние события мне было лень, я решила, что до поры до времени не стоит волновать семейство Корсаковых совершенно ужасной тайной Ренн-ле-Шато.

Мало мне было мумии инопланетянина, в деле оказалась замешана еще и Блаватская со своим талисманом. Теперь для полноты картины не хватало только каких-нибудь колдовских африканских культов. А что, если не выносящий слова “проблема” негр Лиланд прикончил мадам Творческий Блок по каким-то религиозно-культово-мистическим мотивам? Жаль, что мне так и не удалось ничего выяснить про его культуру.

На саму Блаватскую я с детства имела зуб, поскольку придуманное ею учение теософии, преподносимое как своеобразная “универсальная религия”, в свое время здорово подпортило мне жизнь.

Мадам Блаватская, в девичестве Елена Петровна фон Хан, родилась в 1831 году в России в семье офицера русской армии, имевшего немецкое происхождение. В 18 лет она вышла замуж за генерала Блаватского, но вскоре бросила мужа ради того, чтобы предпринять серию путешествий по разным странам, включая Северную и Южную Америку, Грецию, Индию, Цейлон, Египет, Японию, Китай и Тибет.

Очень деятельная и на редкость талантливая авантюристка, она вела бурную и наполненную приключениями жизнь, постоянно балансируя на грани,скандала. В молодости Блаватская дважды была замужем, прославилась невероятным количеством любовных связей, родила внебрачного ребенка, использовала разнообразные типы наркотиков, а перед смертью страдала от психических нарушений.

Елена Петровна утверждала, что была посвящена в “высшие тайны” Египта и Тибета, и ее задачей, как и следовало ожидать, стало столь излюбленное сектантами разных мастей “спасение мира”.

В Америке Блаватская некоторое время подрабатывала в качестве спиритистки и медиума. По определению ее ближайшего соратника Генри Олкотта, она была “обаятельнейшей, умнейшей и гениальнейшей шарлатанкой”.

С ловкостью профессионального фокусника Блаватская во время своих спиритических сеансов материализовывала из воздуха письма от невидимых “Учителей”, а то и самих сверхъестественных существ, широко использовала трюки с непонятно откуда доносящимися стуками, голосами, музыкой и т.д.

Не пожелав ограничиваться спиритическими сеансами, Елена Петровна создала религиозно-мистическое учение под названием “теософия”, представляющее собой причудливую смесь брахманизма, буддизма, индуизма, оккультизма, спиритизма, христианского гностицизма и еврейской каббалы.

Согласно этому учению, существует разум более высокий, чем человеческий, который представлен Махатмами, бессмертными сверхлюдьми, Великими Учителями человечества. Сама Блаватская, естественно, была избрана ими, чтобы нести Великое Откровение людям Запада.

В 1875 году Блаватская и американский полковник Генри Олкотт основали в Нью-Йорке Теософское общество, распространив вскоре его деятельность на многие страны Европы и Америки. В 1879 году центр общества был перенесен в Индию.

После смерти Блаватской Теософское общество возглавил Олкотт, а после его кончины власть перешла к Анни Безант. В 1925 году в Индии Безант взяла под свою опеку индийского мальчика Кришнамурти, объявив его “Новым Мессией”, аватарой, или “Высшим Мировым Учителем”, как обычно, призванным “спасти мир”.

Сообразно теории Блаватской, аватара, или “Высший Мировой Учитель”, периодически вносил свой вклад в эволюцию человечества, занимая уже существующее человеческое тело. Таким образом, “Высший Учитель” последовательно вселялся в Будду в Индии, Гермеса в Египте, Зороастра в Персии, Орфея в Греции и Христа в Иудее. Анни Безант утверждала, что аватара, поселившийся в теле Кришнамурти, был самым “крутым” из прочих основателей религий и обладал “наивысшей” формой.

Тяжелую миссию “спасителя человечества” и “крутого” аватары индийский юноша не потянул и, отказавшись от почетного звания мессии И “Высшего Мирового Учителя”, бросил теософов, предпочтя карьеру обычного индийского “гуру”, философа и поэта.

Впоследствии от Теософского общества отпочковалось множество всевозможных религиозно-мистических движений вроде “Либеральной католической церкви”, “Школы арканов” и т.д.

Одним из основателей “Либеральной католической церкви” стал Чарльз Ледбитер, в свое время помогавший Анни Безант воспитать будущего “мессию” Кришнамурти.

Так же, как и у мадам Блаватской, жизнь Ледбитера была окружена скандалами и обвинениями в безнравственности. Анни Безант, несмотря на либеральные взгляды теософов в отношении сексуальных пристрастий своих членов, на целых три года исключила из общества гомосексуалиста Ледбитера после того, как выяснилось, что он пропагандировал мастурбацию среди своих “алтарных мальчиков”. Одним словом, теософы — это была та еще веселая компания.

Моя мама теорию о проживающих в Шамбале Махатмах и Великих Учителях принимала, по моему мнению, излишне серьезно. Отчасти в этом был виноват один из ее приятелей, научный сотрудник, начитавшийся эзотерических самизда-товских книг и вообразивший, что он, подобно мадам Блаватской, также посвящен в некие Высшие Знания.

Уединившись в комнате с моей родительницей, Андрей Веселовский усиленно промывал ей мозги по поводу управляющих миром Великих Учителей, даже имена которых ни в коем случае нельзя было произносить всуе, поскольку простое произнесение имени вызывало негативные вибрации мирового эфира, нарушающие космическую гармонию.

Несмотря на то, что мне в то время было двенадцать лет, к махатмам я относилась несколько скептически, особенно после того, как прочитала привезенное Рерихом из Гималаев письмо Великих Учителей к Ленину, в котором они целиком и полностью одобряли и поддерживали совершенную в России пролетарскую революцию.

Поскольку махатмы, если верить теории Блаватской, обладали способностью предвидеть будущее, я не могла понять, почему они вдруг с таким восторженным энтузиазмом отнеслись к установлению большевистской диктатуры, повлекшей за собой мучительную гибель десятков миллионов человек.

К фашистской диктатуре обитатели Шамбалы, похоже, тоже отнеслись с пониманием, поскольку Гитлер, периодически снаряжавший в Тибет специальные экспедиции, чтобы договориться с Махатмами, был убежден, что в войне с Россией Великие Учителя будут на его стороне.

Впадая в транс, бесноватый фюрер, как и мадам Блаватская, не только видел посещавших его махатм, но даже разговаривал с ними.

Моя мама подобную аргументацию не воспринимала, говоря, дескать, махатмам виднее, что хорошо, а что плохо, на то они и Великие Учителя. Проникшись под влиянием Веселовского идеей о том, что мы должны положительным настроем создавать особые космические вибрации, чтобы опять-таки спасти этот мир от зла, она периодически донимала меня тем, что мой скептицизм по отношению к махатмам отрицательно влияет на Мировую Гармонию, и вообще мой эмоциональный настрой помогает негативным силам уничтожить мир.

В результате я решила, что, взрослея, люди катастрофически глупеют, и дала себе слово, что всеми силами постараюсь не поглупеть и сохранить на будущее здравомыслие двенадцатилетнего возраста.

Не то чтобы я уродилась отчаянным скептиком. Легенда о Шамбале и ее бессмертных обитателях мне нравилась, — мечта о бессмертии обуревала человечество со времен Гильгамеша(Гильгамеш — герой вавилонского эпоса, царь Урука, пытавшийся достичь бессмертия.), — но поскольку я не могла ни доказать наличие махатм, ни опровергнуть версию их существования, то предпочитала относиться к этой теории нейтрально, то есть не лезла из кожи вон, чтобы угодить Великим Учителям своими эфирными вибрациями, и в то же время допускала, что эта легенда может иметь под собой некие реальные основания.

Столь абсурдное для меня поведение взрослых пробудило во мне интерес к изучению психологии. Несколько лет спустя мне в руки попалась книга, многое для меня прояснившая.

Инстинктивная потребность в подчинении и поклонении неким высшим сущностям, заложенная в человека на генетическом уровне, досталась ему в наследство от предков-обезьян, являясь своеобразным прототипом механизма социальных взаимоотношений в любой группе приматов.

Восторженное или смиренное почитание обычным гражданином какого-либо лидера или кумира в основе своей практически не отличается от отношений между рядовым мандрилом и доминирующим в стае самцом, определяемым в этологии [11], как объект Альфа.

Способность к абстрактному мышлению, стимулируемая потребностью обретения уверенности в себе, необходимой для выживания в мире, полном необъяснимых и неподконтрольных человеку явлений, содействовала развитию представлений об объектах Суперальфа, о неких всемогущих доминирующих самцах, обитающих вне пространства и времени, контролирующих все и имеющих ответы на все вопросы, поскольку именно они создали этот мир и управляют им. Таким образом из человеческого невежества родилась божественная мудрость.

Как в древние времена, так и в наши дни индивидуум, ухитрившийся убедить остальных в том, что он является то ли представителем божественного мира на земле, то ли посредником между миром высших существ и людьми, становился своеобразным аналогом доминирующего самца в стаде приматов. Интерпретируя волю и желания объектов Суперальфа, он, так же как и доминирующий примат стаи, получал от человеческого стада наиболее ценимые представителями Homo Sapiens блага в виде денег, престижа и власти.

Аналогично тому, как проститутки зарабатывали на сексуальных инстинктах человечества, посредники между объектами Суперальфа и людьми делали карьеру на инстинктивной потребности людей в подчинении и поклонении, приобретая, помимо, а иногда вместо материальных благ, целый ряд психологических преимуществ.

Кто-то из этих посредников искренне верил в свои видения, откровения и идеи, кто-то, одновременно удовлетворяя острую жажду духовной власти, пытался поудобнее устроиться в этом мире.

От доминирующих приматов мои мысли плавно переместились к комиссару Корралесу, вероятно, в связи с тем, что сам он в определенной степени являлся объектом Альфа для группы подчиненных ему полицейских. Насколько я поняла, сегодня комиссар собирался задержать и допросить Лиланда. Любопытно, какую историю негр расскажет полиции.

Набрав номер главного управления полиции, я попросила к телефону Корралеса и первым делом изложила ему содержание письма Вали Корсаковой, выдвинув затем версию, что за мандалой Блаватской и прочими мистическими реликвиями вроде мумии инопланетного сына Иисуса Христа охотится некий эзотерически сдвинутый психопат.

— Вы уже допросили Лиланда? — в заключение поинтересовалась я.

— Его арестовали, — ответил комиссар. — Лиланда Малонгу опознала соседка Джейн, кроме того, в квартире Уирри были обнаружены отпечатки его пальцев. На ручке двери с внутренней стороны отпечатки Малонги располагались поверх отпечатков Джейн. Это означает, что Лиланд выходил из квартиры последним. Патологоанатом уже определил приблизительное время смерти Уирри. Похоже, Малонга покинул квартиру через несколько минут после убийства.

— А что говорит Лиланд?

— Клянется, что не имеет к смерти Джейн никакого отношения. Собственно говоря, к допросу я пока еще не приступал, так, задал кое-какие вопросы. Слишком много времени ушло на опознание и прочие процедуры. Я начну допрашивать Малонгу минут через двадцать.

— Можно, я поприсутствую? — взмолилась я. — Вдруг пригожусь?

— Разве что в качестве психологического оружия, — вздохнул комиссар. — Если ты начнешь терзать Лиланда своими историями про инопланетян, он точно не выдержит и подпишет признание хоть в двадцати убийствах.

— Значит, я могу приехать?

— Ладно, приезжай. Я предупрежу, чтобы тебя провели ко мне в кабинет. Кстати, несколько минут назад я разговаривал с инспектором Тамайо. Он уже провел экспертизу волос.

— И что? — нетерпеливо спросила я.

— Вынужден тебя разочаровать, по крайней мере на пятьдесят процентов. Черный волос из грота не принадлежал Уирри, зато остальные оказались идентичны волосам Родни Вэнса.

— Значит, Родни убила не Джейн, — растерянно сказала я.

— Выходит, так. Даже писатели детективов иногда ошибаются, — усмехнулся Корралес.

* * *

Глядя на растерянного и насмерть перепуганного Лиланда, я гадала, как бы он назвал свое нынешнее положение — проблемой или ситуацией.

Негр то впадал в ярость и кричал, что его арест — типичное проявление расизма, то клялся своей исторической африканской родиной, что невиновен в смерти Джейн.

Как следовало из рассказа Малонги, в квартиру он действительно заходил, но Уирри уже была мертва, и пришел он только потому, что Джейн обещала дать ему урок креативно-энергетического Фэн-Шуя. Домофоном негр не воспользовался, проникнув в подъезд вместе с распространителем рекламных брошюрок. Лиланд поднялся на нужный этаж, позвонил в дверь, но никто не отозвался.

Взявшись за ручку, Малонга обнаружил, что дверь приоткрыта, и вошел внутрь. Все в квартире было перевернуто вверх дном, а мертвая Уирри, неприятно оскалив зубы, лежала на полу в отнюдь не соблазнительной позе. Реакция Лиланда была совершенно естественной и типичной для большинства граждан, оказавшихся в подобной ситуации: он испугался и убежал.

— Ты видел у Джейн эту вещь? — спросила я, показав Малонге фотографию Уирри с мандалой.

— Нет, — помотал головой негр. — Что это?

— Да так, одна восточная штучка. Джейн не упоминала при тебе о мандале Бесконечного Света или о Блаватской?

— Нет. А кто это — Блаватская?

— Еще одна специалистка по Истинному Пути, — усмехнулась я. — Она спасала мир.

— Конкурентка, что ли? — сообразил Лиланд. — Так, может, это она убила Джейн?.

— Блаватская? — удивилась я. — Вряд ли. Хотя, если верить в теорию перевоплощений, такой вариант нельзя исключать.

— Подождите! Я вспомнил! — хлопнул себя по лбу Лиланд. — Кажется, я знаю, кто мог ее убить. Наверняка это сделал Родни, англичанин, который приходил в группу. Какая же у него была фамилия?

— Вэнс, — подсказал коммиссар.

— Точно! — щелкнул пальцами негр. — Родни Вэнс. Говорю вам, это он убил Джейн.

— Почему вдруг вы так решили? — заинтересовался Корралес.

— Я приходил к Уирри в прошлую пятницу на урок креативно-энергетического Фэн-Шуя, и как раз в это время Родни позвонил Джейн. Я понял, что это он, поскольку Уирри назвала его по имени. Не знаю, о чем шла речь, но, по-моему, Вэнс ее шантажировал. В середине разговора Джейн вышла в другую комнату и закрыла за собой дверь, но у меня отличный слух, и я расслышал, как Уирри спросила: “Ты что же, мне угрожаешь?” — а потом она сказала что-то вроде того, что не поддается на шантаж и у него ничего не получится. Кажется, они договорились встретиться в субботу. Когда Джейн вернулась в комнату, она выглядела рассерженной и в то же время обеспокоенной. Я спросил, все ли у нее в порядке, а она ответила, что да, и больше не говорила на эту тему.

— Версия, конечно, хорошая, — кивнул коммиссар. — Есть только одна маленькая неувязочка. Родни Вэнса убили в воскресенье, так что задушить Джейн он никак не мог.

— Как это убили? — оторопел негр.

— Обыкновенно, — пожал плечами Корралес. — Сначала стукнули по голове, а потом утопили.

— Странно, что ты об этом не знал, — заметила я. — Об убийстве писали все газеты, и в новостях о нем тоже сообщали.

— Я не смотрю новости, а в газетах читаю только спортивную страницу, — объяснил Малонга. — Клянусь, я понятия не имел, что Вэнса убили. Кто это сделал? Убийцу уже нашли?

— Пока нет, — покачала я головой. — Но у меня есть одна занятная версия. Это ты убил сначала Родни, а потом Джейн.

— Я? — Лиланд был так изумлен, что даже не сразу сообразил разозлиться. — Зачем мне это?

— Ты ведь преклонялся перед Джейн, надеясь, что она избавит тебя от творческих блоков и поможет стать первым художником в мире. Узнав, что ее шантажируют, ты вполне, мог из самых лучших побуждений избавить ее от шантажиста. Потом, сообразив, что можешь загреметь в тюрьму лет на двадцать, ты испугался и убил Уирри, пытаясь замести следы, ведь только она знала, что ты убийца.

— Да что за чушь ты несешь! — вскочил со стула негр.

— Спокойно, спокойно! Сядьте на место, — одернул его комиссар. — Где вы были в прошлое воскресенье с четырех до шести часов вечера?

— Где я был? — растерялся Лиланд. — Да нигде. Дома. Выпекал торт.

— Кто-нибудь может это подтвердить?

— Нет. Я был один.

— Один? Дома в такую прекрасную погоду? В воскресенье?

— Я что, не имею права побыть дома один?

— Разумеется, у вас есть такое право, — согласился Корралес. — Только вот алиби у вас нет.

* * *

Вирхилио Корралес задумчиво барабанил пальцами по краю письменного стола. Тишина, наступившая в кабинете после того, как негра увели в камеру, несмотря на назойливый шелест транспорта за окном, казалась почти гробовой.

Обвинения в смерти Вэнса Малонга не вынес и закатил такую истерику, что для того, чтобы вытащить его из кабинета, потребовалась помощь троих полицейских. Одному из них Лиланд расквасил нос, другому порвал карман мундира. Служители закона тоже не остались в долгу, так что потасовка получилась весьма живописной.

— Вы думаете, это Лиланд убил Родни и Джейн? — спросила я комиссара.

— Насчет Вэнса ничего не могу сказать, а по делу Уирри Малонга — наш единственный подозреваемый.

— А вдруг это все-таки не Лиланд? Если бы не обыск в квартире и не исчезновение мандалы, все казалось бы более или менее логичным. К сожалению, Малонга был не слишком силен в эзотерике, так что вряд ли, убив Джейн, он стал бы искать талисман Блаватской. Скорее всего он действительно ничего не знал ни о Елене Петровне, ни о мандале. Если же Лиланд задушил Уирри, чтобы устранить свидетеля, способного уличить его в смерти Вэнса, непонятно, зачем ему потребовалось устраивать разгром в квартире, теряя время и рискуя привлечь внимание соседей.

— При желании всему можно найти подходящее объяснение, — философски заметил комиссар. — Кстати, против Малонги есть ещё одна косвенная улика: у него дома при обыске были обнаружены две главы автобиографии Джейн, о которой ты упоминала. В квартире Уирри тем не менее мы не нашли ни одного экземпляра ее книги, а все данные из компьютера были стерты. Преступник переформатировал жесткий диск. Кроме того, у нас нет никакой уверенности, что убийца охотился именно за мандалой. Это всего лишь гипотеза. Фотография Джейн с мандалой не является доказательством того, что Уирри владела этой вещью.

— То есть преступник мог охотиться не за мандалой, а за автобиографией, — предположила я.

— Или за чем-то другим, — пожал плечами Корралес.

* * *

Из расположенного на виа Лайэтана главного управления полиции я вышла в начале восьмого и решила пройтись пешком, чтобы собраться с мыслями. Хоть я и не симпатизировала Лиланду, интуиция подсказывала мне, что он тут ни при чем. Убийство Родни было четко спланировано и проведено почти безукоризненно. Вспыльчивый и неуравновешенный негр в принципе не был способен проявить подобное хладнокровие.

За всей этой историей непременно должны были скрываться некие эзотерически-оккультные мотивы, причем корни ее явно уходили в Южную Африку. О какой, интересно, Джоанне, Мастере спрашивал Родни свою кейптаунскую любовницу? Выяснить это я могла одним-единственным способом.

Свернув на Пау Кларис, я задержалась перед витриной туристического агентства, принадлежащего к той же самой сети, что и агентство Ситжеса, предлагающего скидку на путешествия в Южную Африку.

Немного подумав, я толкнула дверь и вошла внутрь.

— —Остались билеты только на субботу, — проинформировала меня служащая.

— На какую субботу? На завтра?

— На завтра. Решайтесь. Такие скидки — настоящий подарок. Обычно полеты в ЮАР стоят очень дорого.

— Уговорили, — вздохнула я.

* * *

— Ты завтра улетаешь в Южную Африку? — изумился Марио. — Что это на тебя вдруг нашло?

— Билеты были дешевыми, — объяснила я. — Помимо того, что меня с детства обуревала нездоровая страсть к путешествиям, я всю жизнь мечтала побывать в Кейптауне.

— Ты уверена, что речь идет лишь о путешествии? Изображая в Кейптауне детектива, ты рискуешь нарваться на очень серьезные неприятности.

— Какие еще неприятности! — отмахнулась я. — И вовсе я не собираюсь изображать детектива. Так, поспрашиваю кое-кого кое о чем — вот и все.

— Это я и имею в виду. Твои затеи сначала всегда выглядят безобидными, как детский пикник на лужайке, но лучше вспомни, чем они кончаются. Ты с невинным видом отправляешь несчастного Родни шпионить за мадам Творческий Блок — и каков результат? Для начала убивают Вэнса, а потом и Уирри.

— Я-то тут при чем? — возмутилась я. — Это было несчастным стечением обстоятельств.

— Если ты собираешься в Кейптауне надоедать своими вопросами женщине, которая категорически не хочет с тобой разговаривать, для тебя обстоятельства тоже могут сложиться крайне неблагоприятно. Два трупа — это уже не шутка. Неужели тебе не надоело искать приключения на свою голову? Может, пора наконец повзрослеть и начать серьезнее относиться к жизни?

— Стоит ли принимать жизнь слишком всерьез, если нам все равно не уйти из нее живыми? — философски заметила я.

— В этом, конечно, есть определенная логика, — кивнул Эстевез. — Вопрос только в сроках.

— А ты не хочешь съездить со мной? Ты ведь еще не был в Южной Африке.

— Ну уж нет. В это дело ты меня не впутаешь. Кажется, ты снова забыла, что я работаю.

— Жалко, — вздохнула я.

— А как ты относишься к расистам? — задумчиво поинтересовался Марио.

— Две вещи ненавижу — расизм и негров, — усмехнулась я.

— Я серьезно.

— Расисты — это неотъемлемая часть окружающей среды. Именно так я к ним и отношусь. Каждый человек имеет право на собственные убеждения.

— У меня в Кейптауне живет один приятель. Мы с ним вместе служили в Иностранном легионе. Парень просто отличный, но при этом отъявленный расист. Это у него семейная традиция. Готов черномазых на вертеле поджаривать.

— Раз уж я встречаюсь с фашистом, так почему бы для полноты ощущений не пообщаться с расистом? — пожала я плечами. — Вряд ли он сагитирует меня записаться в ку-клукс-клан. Я слишком ленива, чтобы гоняться за неграми.