 |
|
Популярные авторы:: Андерсон Пол Уильям :: Эллисон Харлан :: Лавкрафт Говард Филлипс :: БСЭ :: Ламур Луис :: Говард Роберт Ирвин :: Ломер Кит :: Гилберт Честертон :: Макбейн Эд :: Станюкович Константин Михайлович Популярные книги:: Справочник по реестру Windows XP :: Тень в зеркале :: Моя жизнь как фальшивка :: Дао - путь воды :: Смерть, какую ты заслужил :: Снежная страна :: Поминки :: Поведение собаки :: Тень Ворона :: Согровища негуса |
Я, конечно, вернусь...ModernLib.Net / Поэзия / Владимир Высоцкий / Я, конечно, вернусь... - Чтение (Ознакомительный отрывок) (Весь текст)
Владимир Высоцкий Я, конечно, вернусь… Песни для кинофильмов Для кинофильма «Саша-Сашенька» (1966) Стоял тот дом, всем жителям знакомый, — Его еще Наполеон застал, — Но вот его назначили для слома, Жильцы давно уехали из дома, Но дом пока стоял… Холодно, холодно, холодно в доме. Парадное давно не открывалось, Мальчишки окна выбили уже, И штукатурка всюду осыпалась, — Но что-то в этом доме оставалось На третьем этаже… Ахало, охало, ухало в доме. И дети часто жаловались маме И обходили дом тот стороной, — Объединясь с соседними дворами, Вооружась лопатами, ломами, Вошли туда гурьбой Дворники, дворники, дворники тихо. Они стоят и недоумевают, Назад спешат, боязни не тая: Вдруг там Наполеонов дух витает! А может, это просто слуховая Галлюцинация?.. Боязно, боязно, боязно дворникам. Но наконец приказ о доме вышел, И вот рабочий – тот, что дом ломал, — Ударил с маху гирею по крыше, А после клялся, будто бы услышал, Как кто-то застонал Жалобно, жалобно, жалобно в доме. …От страха дети больше не трясутся: Нет дома, что два века простоял, И скоро здесь по плану реконструкций Ввысь этажей десятки вознесутся — Бетон, стекло, металл… Весело, здорово, красочно будет… Дорога, дорога – счета нет шагам, И не знаешь, где конец пути, — По дороге мы идем по разным сторонам И не можем ее перейти. Улыбнись мне хоть как-нибудь взглядом, Улыбнись – я напротив, я рядом. Побегу на красный свет, – оштрафуют — не беда, — Только ты подскажи мне – когда. Улыбка, улыбка – для кого она? Ведь как я ее никто не ждет. Я замер и глаза закрыл, открыл – но ты одна, А я опять прозевал переход. Улыбнись мне хоть как-нибудь взглядом, Улыбнись – я напротив, я рядом. Побегу на красный свет, – оштрафуют — не беда, — Только ты подскажи мне – когда. Шагаю, шагаю – кто мне запретит! И шаги отсчитывают путь. За тобой готов до бесконечности идти — Только ты не сверни куда-нибудь. Улыбнись мне хоть как-нибудь взглядом, Улыбнись – я напротив, я рядом. Путь наш долог, но ведь он все же кончится, боюсь, — Перейди, если я не решусь. Для кинофильма «Иван Макарович» (1968) Полчаса до атаки, Скоро снова – под танки, Снова слушать разрывов концерт, — А бойцу молодому Передали из дому Небольшой голубой треугольный конверт. И как будто не здесь ты, Если – почерк невесты Или пишут отец твой и мать, — Но случилось другое — Видно, зря перед боем Поспешили солдату письмо передать. Там стояло сначала: «Извини, что молчала, Ждать не буду». – И все, весь листок. Только снизу – приписка: «Уезжаю неблизко, — Ты ж спокойно воюй, и прости, если что». Вместе с первым разрывом Парень крикнул тоскливо: «Почтальон, что ты мне притащил! — За минуту до смерти В треугольном конверте Пулевое ранение я получил». Он шагнул из траншеи С автоматом на шее, Он осколков беречься не стал, — И в бою над Сурою Он обнялся с землею, Только – ветер обрывки письма разметал. Для кинофильма «Вертикаль» (1966) Если друг оказался вдруг И не друг, и не враг, а так, Если сразу не разберешь, Плох он или хорош, — Парня в горы тяни — рискни! — Не бросай одного его: Пусть он в связке в одной с тобой — Там поймешь, кто такой. Если парень в горах — не ах, Если сразу раскис — и вниз, Шаг ступил на ледник — и сник, Оступился – и в крик, — Значит, рядом с тобой — чужой, Ты его не брани — гони: Вверх таких не берут и тут Про таких не поют. Если ж он не скулил, не ныл, Пусть он хмур был и зол, но шел, А когда ты упал со скал, Он стонал, но держал: Если шел он с тобой как в бой, На вершине стоял – хмельной, — Значит, как на себя самого Положись на него! Здесь вам не равнина, здесь климат иной — Идут лавины одна за одной, И здесь за камнепадом ревет камнепад, — И можно свернуть, обрыв обогнуть, — Но мы выбираем трудный путь, Опасный, как военная тропа. Кто здесь не бывал, кто не рисковал — Тот сам себя не испытал, Пусть даже внизу он звезды хватал с небес: Внизу не встретишь, как ни тянись, За всю свою счастливую жизнь Десятой доли таких красот и чудес. Нет алых роз и траурных лент, И не похож на монумент Тот камень, что покой тебе подарил, — Как Вечным огнем, сверкает днем Вершина изумрудным льдом — Которую ты так и не покорил. И пусть говорят, да, пусть говорят, Но – нет, никто не гибнет зря! Так лучше – чем от водки и от простуд. Другие придут, сменив уют На риск и непомерный труд, — Пройдут тобой не пройденный маршрут. Отвесные стены… А ну – не зевай! Ты здесь на везение не уповай — В горах не надежны ни камень, ни лед, ни скала, — Надеемся только на крепость рук, На руки друга и вбитый крюк — И молимся, чтобы страховка не подвела. Мы рубим ступени… Ни шагу назад! И от напряженья колени дрожат, И сердце готово к вершине бежать из груди. Весь мир на ладони – ты счастлив и нем И только немного завидуешь тем, Другим – у которых вершина еще впереди. Мерцал закат, как сталь клинка. Свою добычу смерть считала. Бой будет завтра, а пока Взвод зарывался в облака И уходил по перевалу. Отставить разговоры! Вперед и вверх, а там… Ведь это наши горы — Они помогут нам! А до войны – вот этот склон Немецкий парень брал с тобою, Он падал вниз, но был спасен, — А вот сейчас, быть может, он Свой автомат готовит к бою. Отставить разговоры! Вперед и вверх, а там… Ведь это наши горы — Они помогут нам! Ты снова здесь, ты собран весь — Ты ждешь заветного сигнала. И парень тот – он тоже здесь, Среди стрелков из «Эдельвейс», — Их надо сбросить с перевала! Отставить разговоры! Вперед и вверх, а там… Ведь это наши горы — Они помогут нам! Взвод лезет вверх, а у реки — Тот, с кем ходил ты раньше в паре. Мы ждем атаки до тоски, А вот альпийские стрелки Сегодня что-то не в ударе… Отставить разговоры! Вперед и вверх, а там… Ведь это наши горы — Они помогут нам! Я спросил тебя: «Зачем идете в гору вы? — А ты к вершине шла, а ты рвалася в бой. — Ведь Эльбрус и с самолета видно здорово…» Рассмеялась ты – и взяла с собой. И с тех пор ты стала близкая и ласковая, Альпинистка моя, скалолазка моя, — Первый раз меня из трещины вытаскивая, Улыбалась ты, скалолазка моя! А потом за эти прoклятые трещины, Когда ужин твой я нахваливал, Получил я две короткие затрещины — Но не обиделся, а приговаривал: «Ох, какая же ты близкая и ласковая, Альпинистка моя, скалолазка моя!..» Каждый раз меня по трещинам выискивая, Ты бранила меня, альпинистка моя! А потом на каждом нашем восхождении — Ну почему ты ко мне недоверчивая?! — Страховала ты меня с наслаждением, Альпинистка моя гуттаперчевая! Ох, какая ж ты не близкая, не ласковая, Альпинистка моя, скалолазка моя! Каждый раз меня из пропасти вытаскивая, Ты ругала меня, скалолазка моя. За тобой тянулся из последней силы я — До тебя уже мне рукой подать, — Вот долезу и скажу: «Довольно, милая!» Тут сорвался вниз, но успел сказать: «Ох, какая же ты близкая и ласковая, Альпинистка моя скалоласковая!..» Мы теперь с тобою одной веревкой связаны — Стали оба мы скалолазами! В суету городов и в потоки машин Возвращаемся мы – просто некуда деться! — И спускаемся вниз с покоренных вершин, Оставляя в горах свое сердце. Так оставьте ненужные споры — Я себе уже всё доказал: Лучше гор могут быть только горы, На которых еще не бывал. Кто захочет в беде оставаться один, Кто захочет уйти, зову сердца не внемля?! Но спускаемся мы с покоренных вершин, — Что же делать – и боги спускались на землю. Так оставьте ненужные споры — Я себе уже всё доказал: Лучше гор могут быть только горы, На которых еще не бывал. Сколько слов и надежд, сколько песен и тем Горы будят у нас – и зовут нас остаться! — Но спускаемся мы – кто на год, кто совсем, — Потому что всегда мы должны возвращаться. Так оставьте ненужные споры — Я себе уже всё доказал: Лучше гор могут быть только горы, На которых никто не бывал! Свои обиды каждый человек — Проходит время – и забывает. А моя печаль – как вечный снег: Не тает, не тает. Не тает она и летом В полуденный зной, — И знаю я: печаль-тоску мне эту Век носить с собой. Для кинофильма «Последний жулик» (1966) О вкусах не спорят: есть тысяча мнений — Я этот закон на себе испытал, — Ведь даже Эйнштейн, физический гений, Весьма относительно всё понимал. Оделся по моде, как требует век, — Вы скажете сами: «Да это же просто другой человек!» А я – тот же самый. Вот уж действительно Всё относительно, — Всё-всё, всё. Набедренный пояс из шкуры пантеры, — О да, неприлично, согласен, ей-ей, Но так одевались все до нашей эры, А до нашей эры – им было видней. Оделся по моде как в каменный век — Вы скажете сами: «Да это же просто другой человек!» А я – тот же самый. Вот уж действительно Всё относительно, — Всё-всё, всё. Оденусь как рыцарь я после турнира — Знакомые вряд ли узнают меня, — И крикну, как Ричард я в драме Шекспира: «Коня мне! Полцарства даю за коня!» Но вот усмехнется и скажет сквозь смех Ценитель упрямый: «Да это же просто другой человек!» А я – тот же самый. Вот уж действительно Всё относительно, — Всё-всё, всё. Вот трость, канотье – я из нэпа, – похоже? Не надо оваций – к чему лишний шум? Ах, в этом костюме узнали, – ну что же, Тогда я одену последний костюм. Долой канотье, вместо тросточки – стек, — И шепчутся дамы: «Да это же просто другой человек!» А я – тот же самый. Будьте же бдительны: Всё относительно, — Всё-всё, всё! Здравствуйте, Наши добрые зрители, Наши строгие критики! Вы увидите фильм Про последнего самого жулика. Жулики — Это люди нечестные, — Они делают пакости, И за это их держат в домах, Называемых тюрьмами. Тюрьмы — Это крепкие здания, Окна, двери – с решетками, — На них лучше смотреть, Лучше только смотреть на них. Этот фильм — Не напутствие юношам, А тем более девушкам, — Это, Это просто игра, Вот такая игра. Жулики Иногда нам встречаются, — Правда, реже значительно, Реже, чем при царе Или, скажем, в Америке. Этот фильм Не считайте решением: Все в нем – шутка и вымысел, — Это, Это просто игра, Вот такая игра. Здесь сидел ты, Валет, Тебе счастия нет, Тебе карта всегда не в цвет. Наши общие дни Ты в душе сохрани И за карты меня извини! На воле теперь вы меня забываете, Вы порасползлись все по семьям в дома, — Мои товарищи, по старой памяти Я с вами веду разговор по душам. Вот что: Жизнь прекрасна, товарищи, И она удивительна, И она коротка, Это самое-самое главное. Этого В фильме прямо не сказано, — Может, вы не заметили И решили, что не было Самого-самого главного? Может быть, В самом деле и не было — Было только желание, — Значит, Значит, это для вас Будет в следующий раз. И вот что: Человек человечеству — Друг, товарищ и брат у нас, Друг, товарищ и брат, — Это самое-самое главное. Труд нас Должен облагораживать, — Он из всех из нас делает Настоящих людей, — Это самое-самое главное. |
|||||||