Ротмистр Тоот - Мир ротмистра Тоота

– Маршал Тоот.

У полковника перехватило дыхание. Он мог предполагать всякое. Сообщение о том, что соратники командующего бригадой, о котором он вчера распинался в офицерском собрании, уже захватили резиденцию правительства. Или что наоборот – восстание отменяется и следует как можно скорее возвращаться в казарму. Но что сам лично главнокомандующий, без всякого сопровождения выедет навстречу танковой колонне?! Офицер терялся в догадках: зачем? По его соображениям, маршал Тоот должен был бы сейчас готовить столицу к уличным боям, пытаясь отстоять каждый переулок, каждый дом. «Быть может, он прибыл, чтобы объявить о капитуляции?» – мелькнуло в голове танкиста. Он еще раз поглядел на маршала, спокойно вышагивающего рядом.

– Распорядитесь выстроить экипажи около машин, – не сбавляя шага, потребовал командующий.

– Слушаюсь, – выпалил колонел, с удивлением осознавая, что безропотно подчиняется распоряжениям противника. Однако же не подчиниться не было никаких сил, и он вновь отдал приказ личному составу полка. Между тем навстречу, выкрикивая на ходу ругательства, от которых могли покраснеть даже бурые пятна камуфляжа на броне танков, мчался командующий бригадой.

– Почему остановились? Я приказал идти, не сбавляя ход!

Полковник Гур не успел даже охнуть, только воздух набрал и тут же выпусил его через стиснутые зубы:

– Ф-ф-ф…

В руке главнокомандующего неожиданно оказался пистолет. Он вскинул руку и выстрелил. Один раз, почти не целясь. Командующий бригадой завалился на бок, рухнул мешком на землю. Ориен Тоот вернул пистолет в кобуру.

– Полковник, я поручаю бригаду вам.

– Слушаюсь, ваше высокопревосходительство.

– Это он велел идти на столицу? – кивая в сторону трупа, спросил маршал.

– Так точно!

– Вы знаете, с кем он держал связь?

– Кое-кого знаю, – честно ответил новый командующий бригадой, недоумевая, что ему делать с навалившейся ответственностью.

Еще только вчера в офицерском собрании ныне покойный генерал Шио возглашал: «Железным кулаком наших танков мы сметем прорвавшихся к власти либеральных выскочек-дезертиров и заговорщиков-выродков, ведущих державу к гибели. Только диктатура может спасти страну! Железная воля и железная власть!» Теперь генерал Шио лежал на земле с дыркой во лбу, и громоздкие бронированные чудовища, перекрывшие движение к городу, стояли бездвижно, точно из огромного свирепого чудовища в один миг вышел дух.

Ориен Тоот возвращался к бронеходу, чувствуя, как провожают его взглядами выстроенные у танков люди. Он был осведомлен, что, кроме генерала Шио, в бригаде десятки заговорщиков-офицеров. Но сейчас они, точно завороженные, не смели шелохнуться. Втайне каждый из них ощущал: если действительно государству нужна крепкая рука и неумолимая воля, то Ориен Тоот как нельзя лучше подходит на эту роль.

У головного танка Тоот остановился, четко вскинул руку к фуражке:

– Я приветствую личный состав доблестной Орконской танковой бригады. На сегодняшних учебных выездах вы проявили отличную слаженность работы экипажей и вновь доказали, что не зря считаетесь одной из лучших танковых бригад Метрополии. Я горжусь тем, что в нашей армии служат такие умелые и дисциплинированные воины. Всех благодарю, учения закончены. Возвращайтесь в казармы. Колонел, – Тоот обернулся к Гуру. – Изменника похоронить без воинских почестей. На этом имевшее место досадное недоразумение считаю исчерпанным. Возвращайтесь на базу.

– Слушаюсь, господин маршал!

– К вечеру жду вас в штабе сухопутных войск. Получите в канцелярии приказ о вашем назначении. После этого зайдете ко мне.

– Слушаюсь, господин маршал!

Ориен забрался в бронеход, еще раз отсалютовал на прощание.

– Да… – берясь за рычаги, прокомментировал механик-водитель. – Сколько живу, такого видеть не приходилось.

Первый лейтенант Грас развернул боевую машину и на полной скорости повел ее к городу. Ориен молчал, устало сжав побледневшие губы.

– Пока вы там ходили, господин маршал, – рассказывал механик-водитель, – шеф контрразведки мне все уши прожужжал: как тут и что? Когда я сказал, что вы генерала Шио застрелили, он так гаркнул, что из шлемофона слюна полетела.

– Честно сказать, – Тоот повернулся к старому приятелю, – я все думал, когда ж они стрелять начнут. Ведь генерал Шио – не сосунок какой-нибудь. Он в Танганский прорыв полк водил, а это было знатное сражение.

– А мне показалось, что только вы там и знали, что делать. Все остальные просто дар речи потеряли.

– Посмотрим, что будет дальше. Надеюсь, этот урок пойдет им впрок. А то ведь могут собраться с мыслями, да и повторить попытку. Только на этот раз не так демонстративно.

* * *

На окраине тянулись унылые заборы, увешанные обрывками сорванных приказов и плакатов. За этими заборами располагались огороды, некогда бывшие широкими дворами. Доведенные до отчаяния нехваткой продуктов жители вскапывали каждый мало-мальски пригодный клочок земли. Сразу за облезлыми заборами скрытый от глаз растущими у оград деревьями рядком стоял батальон фазированных излучателей, готовый обрушить на подступающие танки волну невыносимого панического ужаса. Позади этих установок, сумрачно глядя на приближающийся бронеход, стоял шеф контрразведки. Его длинный, бесформенный, линялый плащ, ставший уже притчей во языцех в столице, был распахнут, ветер то и дело развевал его, и тогда взору открывалась кобура с тяжелым армейским пистолетом.

– Они уходят, – Ориен приоткрыл бронированную дверцу. – Бригада возвращается в казарму.

– Я вижу, – процедил Странник. – Но этого мало.

– Что же еще?

– Там остались заговорщики. Они начнут готовить новый мятеж. Этого допустить нельзя. Каждая, пусть даже неудачная, попытка государственного переворота наносит ощутимый удар авторитету нашего правительства.

– Генерал Шио был человеком яростной решительности. Таких мало. Те, кто пошел за ним, на этот раз получили шанс одуматься. Я полагаю, они воспользуются этим шансом.

– Или да, или нет, или может быть. Конечно, жест был красивый, только до какой степени он сможет повлиять на мозги этих бравых танкистов, когда острота первого впечатления развеется. Необходимо отправить в бригаду следственную комиссию.

– Зачем? Чтобы заставить офицеров с подозрением глядеть друг на друга? Чтобы побудить их доносить на собратьев по оружию?

– Нескольких стеблей ядовитой травы достаточно, чтобы отравить весь хлеб с целого поля отборной пшеницы.

– И все же, пока я командую армией, – нет. Контрразведка будет заниматься выявлением шпионов врага, а не копаться в грязном белье.

– Это не грязное белье.

– Мне нечего добавить.

Странник поджал губы:

– Господин Тоот! Вы с братом очень похожи. Для вас некие отвлеченные идеи, устаревшие, всеми забытые принципы важнее пользы дела.

– Да. Мы, Тооты, похожи. Мы свято верим, что если воинов, которым поручена защита отечества, считать людскими отбросами, то они таковыми и станут. Хотите знать, почему я запретил использовать излучатели?

– Сделайте любезность.

– Я не хочу, чтобы солдаты моей армии знали, что такое панический страх. Мятеж удалось погасить одним выстрелом. А страх, вернее, память о нем, остался бы на всю жизнь. И каждый ее день солдаты просыпались бы с предчувствием нового страха. Солдат, зараженный ужасом, – отравленный солдат. Он побежит, как только почувствует новую угрозу.

– Это все домыслы, – отмахнулся Странник. – И не забывайтесь, господин командующий. Это не ваша армия.

– Прошу извинить, – на скулах Ориена обозначились желваки. – Вероятно, господин Странник, я тоже под подозрением?

– Несомненно, – отрезал шеф контрразведки. – Каждый, кто действует, может одинаково причинить вред или принести пользу делу. Моя задача – загодя отличить одно от другого, пресечь первое и помочь второму.

– Чрезвычайно полезное занятие. С вашего позволения, я возвращаюсь в штаб. Если, конечно, вы не намерены арестовать меня за соучастие в мятеже.

– Не собираюсь, – отвернулся Странник. – Отправляйтесь. Хотя постойте, у меня для вас неприятная новость.

– Не много ли на сегодняшнее утро?

– Уж сколько есть. Пока вы были там, – контрразведчик кивнул на видневшуюся за щелястым забором дорогу, – пришло сообщение из Нехо, это небольшой поселок неподалеку от Беллы. Конвой, в котором ехал ваш брат, попал в засаду. Чудом спасшийся боец добрался до поселка и передал известие в центр.

– Аттайр?

– Пока ничего не известно.

Глава 3

У входа в комендатуру скорбным напоминанием о былых временах лежали два адмиралтейских якоря. После череды войн империя фактически лишилась своего флота, а строить новый было некому и не на чем. Правда, несколько последних лет с экрана то и дело говорили, что на отстроенных верфях Беллы планируется закладка серии новых сторожевых кораблей-корветов для противодействия белым субмаринам. Но… Еще совсем недавно, вплоть до падения системы башен противобаллистической защиты, и сами жители приморского городка радовались подобным новостям. Когда же пелена с глаз упала, вдруг как-то вспомнилось, что верфи Беллы и в прошлые-то годы не выпускали ничего более масштабного, чем прогулочные катера, а сейчас даже спуск на воду крошечной рыбацкой шхуны становился для города событием.

Тоот остановил автомобиль возле комендатуры и начал открывать кузов. Сидевшие у бортов водители и солдаты радостно зашушукались, увидев свет. Еще бы: последние часа полтора они провели в наглухо задраенной фуре, слушая взрыкивания и громкое почухивание упыря. Там, на дороге, когда их спаситель открыл дверцы кузова, они просто оторопели, лихорадочно соображая, не погорячились ли, отклонив любезное предложение самозваного герцога. Клыкастое чудовище смотрело на них, чуть приподняв верхнюю губу, и недобро поблескивало глазами.

– Это свои, не трогай их, пожалуйста, – с просительной интонацией в голосе произнес Тоот.

В этот миг спасенные от расстрела обомлели еще больше. Они и представить себе не могли, чтобы гвардейский ротмистр упрашивал существо, известное своей невероятной свирепостью, не есть на ужин несчастных двуногих. На удивление, наводящий ужас зверь послушался и ушел в глубь кузова.

– Быстро сбрасывайте тюки с формой и залезайте в машину.

– А он? – чуть заикаясь, спросил один из храбрецов, не испугавшихся расстрела.

– Как звать?

– Капрал Таб, господин ротмистр.

– Если будете вести себя тихо, капрал, поверьте мне, упырь вас не тронет.

– Не извольте сомневаться, – мельком глянув на соратников, объявил капрал. – Даже не шелохнемся.

– Вот и отлично.

Сейчас, вновь открывая кузов, Тоот мог убедиться, что капрал говорил чистую правду. Едва завидев щель между открывающимися створками, бойцы покинули грузовик со скоростью, какой долго приходилось добиваться на учениях от действительных рядовых Гвардии.

– Капрал, стройте звено, – привычно скомандовал Аттайр.

– Слушаюсь, господин ротмистр!

Часовой на крыльце, с недоумением наблюдавший происходящее, попытался было преградить дорогу неизвестному в штатском, которого, впрочем, только что выстроившиеся у грузовика солдаты именовали ротмистром.

– Куда?

Тоот достал удостоверение.

– По вопросам расквартирования отставных комендант принимает с десяти утра, – начал было караульный.

– Боец, – оборвал его Тоот. – Комендант здесь?

– Так точно! – почему-то вытягиваясь, подтвердил солдат.

– Где его найти?

– Он сейчас не принимает.

– Мне повторить вопрос?

Солдат нервно сглотнул. Он ясно понимал, что должен ответить, только не мог сообразить почему. Какая-то сила будто выталкивала из него слова.

– Второй этаж, кабинет двести шестнадцать.

– Благодарю за службу, – Аттайр мягко отстранил солдата с пути и вошел в холл.

– Эй-эй! – начал было караульный, но, понимая, что это звучит глупо, спросил у ждущих солдат:

– Кто это?

– Ротмистр Тоот, – не вдаваясь в объяснения, коротко ответил капрал.

Караульный потянулся к тревожной кнопке, лихорадочно думая, вызывать ли подмогу, но потом убрал руку: может, еще и обойдется.

* * *

Перед краснолицым офицером с нашивками полковника бригады приморской стражи переминалось с ноги на ногу шестеро чинов в форме разных родов войск.

– …я требую восстановить ее еще до утра. Вы слышите меня? До утра! – донеслось до Тоота, едва он приоткрыл дверь.

– Разрешите войти, господин полковник?

– Нет, не разрешаю, – глядя на вошедшего, рявкнул комендант. – Что вы стоите, я же сказал – не разрешаю. И вообще, кто вы такой?

– Гвардии ротмистр в отставке Тоот.

– Тоот? – собирая на лбу глубокие траншеи морщин, переспросил офицер. – Это что же…

Аттайр недовольно поджал губы:

– Да, я младший брат главнокомандующего.

– Массаракш! Быть может, у вас в Гвардии принято было перебивать старшего по званию, но здесь так не заведено. Я хотел спросить, не родич ли вы Сагрена Верного, отстоявшего этот город в годы Великой Смуты.

– Это мой предок.

– Вот как? – уставшее обветренное лицо полковника немного смягчилось. – Забавно. Погодите минуту, – он вновь обернулся к группе офицеров. – Вопросы есть?

– Никак нет.

– Выполняйте. К шести часам утра жду победных реляций.

Офицеры отсалютовали, щелкнув каблуками, и, развернувшись, стремительно покинули кабинет.

– Присаживайтесь, родственник главнокомандующего, – указывая на ряд стульев с перекрещенными якорями на спинках, оставшихся еще со времен мореходного училища. – Итак, что у вас за дело ко мне?

– Я с супругой прибыл в Беллу по направлению Министерства образования.

– Да, хорошие учителя военной подготовки нам сейчас очень нужны, – закивал комендант.

– Я учитель истории. Моя жена – преподаватель начальных классов.

– Как скажете, как скажете, хотя учителя военного дела нам сейчас нужнее всех прочих.

Аттайр пропустил эту реплику мимо ушей.

– Вы, должно быть, насчет расквартирования? – продолжил хозяин кабинета. – Честно скажу, с этим туго. В прибрежной части города квартир много. И пустые стоят. Заселяйся – не хочу. Вот только, – он печально вздохнул, – беда в том, что неспокойно там. Недели не проходит, чтоб субмарины с моря не обстреляли. Береговые батареи, ясное дело, тут же отвечают, но подводную лодку в тумане не разглядишь. А она несколько выстрелов даст – и ушла в глубину, тишь да гладь. Так что селиться там, сами понимаете, опасно. А ведь в прежние времена самый дорогой район был.

– Господин полковник, я хотел сообщить о другом.

– Что такое? – напрягся комендант.

– Фура, на которой я приехал, входила в состав конвоя, посланного из столицы. Он был перехвачен многочисленным хорошо организованным бандформированием под командованием бывшего гвардейского лейтенанта Марга. Со мной еще шесть бойцов. Они ожидают возле машины.

– Вы что же, его знаете?

– Не так давно он служил под моим началом. Очень деловой, амбициозный офицер.

– Массаракш! Час от часу не легче.

– Надо сообщить в центр.

– Надо, – хмыкнул полковник. – Только вот беда, у нас связи нет. Два часа назад исчезла, и ни гу-гу.

Он поглядел на молчавшего Тоота.

– Послушайте, ротмистр, а давайте забудем о вашей отставке. Ну какой вы учитель? Вы же кадровый офицер! – комендант глянул в положенные Аттайром перед ним бумаги. – Ого! Пламенеющий крест с золотыми мечами! Ротмистр, мне позарез нужны боевые офицеры. Да вы только представьте себе, если в Белле узнают, что, скажем, их батальон стражей порядка возглавит потомок того самого Тоота. Да еще и герой войны!

– Прошу извинить меня, господин полковник. Я принял решение.

– Печально. Очень печально. А насчет квартиры… Знаете что? Я сейчас вам напишу записку. Езжайте в старый замок. Там в бывшем комендантском доме сейчас музей. Но показывать особо нечего, в войну старое здание музея разбомбили, новое пустует. Так что, – полковник криво усмехнулся, – будете экспонатом. А только командиром батальона было бы лучше.

– Разрешите идти?

– Не разрешаю. Сейчас отправите супругу в крепость, пусть распаковывается, обустраивается, а сами, будьте любезны, ко мне. Подробнейшим образом изложите на бумаге, – комендант указал на чистый лист, лежавший перед ним, – как была организована засада, численность и вооружение банды, в котором часу произошло нападение. В общем, ротмистр, мне ли вас учить?

Тоот удержался, чтобы не произнести ставшее за годы службы привычным «Слушаюсь», и лишь кивнул.

– Подозреваете, что проблема со связью имеет отношение к засаде? – глядя на усталое лицо полковника с темными кругами от долгого недосыпания под глазами, спросил Атр.

На губах коменданта появилась ироничная усмешка.

– А вы бы не подозревали? Впрочем, о чем я спрашиваю? Вас же интересуют дневники, отметки и прочие тетрадки-ластики. Отправляйте жену и возвращайтесь.

* * *

Замок Беллы высился на скале, когда-то вовсе неприступной, а ныне соединенной давно не чиненной шоссейной дорогой с лежащим у моря городом. Массивные круглые башни его царили над входом в гавань, превращая ее в один из самых удобных и безопасных портов былой империи. С появлением дальнобойных орудий, а уж тем паче ракет, замок утратил стратегическое значение. А когда двадцать четыре эскадрильи штурмовых бомбовозов обрушили тонны фугасок на корабли стоявшей в порту эскадры адмирала Котара, всем стало окончательно ясно, что более ничего не защищает Беллу от коварного врага. При достопамятном налете несколько бомб упали внутри крепостных стен и на дорогу, связывающую цитадель с портом. Ямы на дороге засыпали щебенкой, а башни с проваленными крышами, хранившими следы разрушительных пожаров, уныло глядели на округу узкими щелями бойниц. Тооту замок почему-то напомнил старика-инвалида, в тоске глядящего на бесконечные волны в ожидании случайного паруса.

Бронеход коменданта Беллы остановился у развилки.

– Вам туда, господин преподаватель, – полковник расстегнул карман, доставая латунный жетон, – ступайте, у ворот охрана, но с этим вас пропустят, а завтра изготовим личный для вас.

– Там что же, гарнизон? – поинтересовался Аттайр.

– Что-то вроде того. – На лице офицера мелькнула досадливая гримаса. – Если возникнут трудности – обращайтесь. Полковник Лан Данну к вашим услугам, и спасибо за помощь. Уж извините, до ворот не доставлю. Мне еще надо успеть в порт до отхода шхун на ночной лов.

Он вскинул руку к фуражке.

– Честь имею.

Тоот подавил в себе желание отсалютовать в ответ, молча кивнул и зашагал к маячившим вдалеке крепостным воротам. Когда-то эти стены удерживал его давний предок. То были годы великой смуты, годы, когда не было ни малейшей возможности понять, кто прав в охватившей страну бойне, и каждому приходилось решать, на чьей он стороне и есть ли вообще та сторона, за которую стоит проливать кровь.

Сагрен Тоот смог выбрать, и, поскольку сторона императора Эрана II победила, его выбор был сочтен правильным. Вряд ли доблестный рыцарь, возглавлявший гарнизон Беллы, думал о победе государя, до которой оставалось еще несколько лет, и уж, конечно, не думал о милостях и наградах, которые вознесут род Тоотов в число не самых знатных, не самых богатых, но самых известных родов империи. Он просто сделал выбор. Свой выбор. И стоял насмерть, делая то, что был должен, что умел.

Охрана у ворот, предупрежденная заранее, увидев жетон, отдала честь и поспешила открыть калитку. Тоот прошел молча, стараясь не смотреть на солдат.

– Вам туда, – пояснил дежурный начальник караула. – Видите огоньки на втором этаже? Дом примыкает к башне Сагрена Верного. Говорят, что вы…

– Благодарю, – сухо ответил Аттайр и зашагал к своему новому дому.

«Это была неудачная мысль – приехать в Беллу, – раздраженно думал он. – И почему я согласился? Разве мало городов в Метрополии? Почему в Департаменте трудоустройства не сыскалось другого назначения? Здесь каждый день каждый горожанин будет смотреть на меня, как на потомка «того самого», и ждать, когда же наконец я спасу город или выкину еще что-то в этом роде. До невозможности глупая ситуация». Ему опять вспомнился недалекий выскочка Мак Сим, ныне мечущийся по стране в попытках навести порядок на разваливающихся обломках некогда великой державы. Какой легкий путь виделся ему – взорвать головной центр противобаллистической защиты. Взорвать – и все тут же станут спокойны и счастливы. Как бы не так.

Перед глазами снова встала ухмыляющаяся физиономия первого лейтенанта Марга, герцога Белларина. Что он там говорил? Нынче время сильных людей? А что же делать с остальными? С Юной, с ее отцом, с теми, кто по большей части и составляет население утлых обломков великого крушения? Всего пару недель тому назад он надеялся, что брат или Странник знают ответ на этот мучительный вопрос. Но, увы, похоже, и они толком не знали, как латать протекающую лодку прямо среди бушующих волн. Странник говорит о каких-то реформах, брат твердит о необходимости военной диктатуры, и очень похоже, договориться им не судьба.

Тооту захотелось сильно-сильно зажмурить глаза, закрыть уши руками и забиться головой под подушку, как давно, в детстве, когда отец ругал его за очередную шалость. Потом отца не стало. Его крейсер был пущен на дно двумя торпедами еще в прошлую, вернее, уже позапрошлую войну. Прятаться стало не от кого, и больше ни от чего эта наивная уловка не спасала. Тоот поднялся по наружной лестнице на второй этаж. Высокое крыльцо, разогретое за день, хранило дневное тепло. Аттайр на минуту задержался перед дверью, стараясь оставить за порогом горечь тяжелых мыслей.

– …А я в детстве мечтала жить в замке, – слышался из-за приоткрытой двери возбужденный голос Юны, – мне старший брат всегда рассказывал разные истории о давних императорах, королях. Представляете, мой муж был его самым любимым учителем. Когда мне было лет двенадцать-тринадцать, я мечтала, что когда-нибудь стану блистать на приемах у государя. И надо же, настоящий замок!

– Жизнь вообще очень странная штука, деточка. Иногда мне кажется, что мы не одни.

– В каком смысле?

– Что там, в бездне, дарящей нам свет, есть кто-то еще. Этот кто-то наблюдает за нами, и словно в насмешку, дарит то, что мы хотим, но совсем не тогда, когда нам это нужно. Я вот всегда мечтал быть смотрителем музея, сколько помню себя. В прежние годы, еще до войны, часами мог бродить по его залам, рассматривая экспонаты. Потом на раскопках долго работал, и вдруг – бац! – ни с того ни с сего бомбы попали в музей. Две штуки. Он целую ночь горел, потому что тушить здание было некому. Все пожарные тогда в порту были. И вот после этого мне предлагают возглавить новый музей. А какой это музей? Здесь же нет почти ничего. Самое историческое, что имеется, – эти вот стены. Вот скажи, девочка, кому мешал наш музей?

– Может, случайно?

– Нет, деточка, бомбер развернулся, прошел над самой крышей и сбросил эти проклятые фугаски.

Аттайр покачал головой и вошел:

– Добрый вечер.

– О, знакомьтесь, – Юна радостно бросилась к мужу. – Это мой муж, Аттайр Тоот, а это профессор Кон, наш коллега, хранитель музея.

– Хранитель, – протягивая руку, грустно усмехнулся профессор. – Вернее было бы назвать мою должность сторож. Лило Кон.

– Рад знакомству.

– Ваша милая супруга мне о вас уже много рассказала, так что заочно я с вами немного знаком. – Тоот скосил на Юну глаза, та смущенно улыбнулась. – Для меня честь пожать руку потомку нашего легендарного героя Сагрена Верного.

– Обыкновенная рука, – буркнул Атр, сжимая тонкую профессорскую ладошку.

– О, не скажите, – Лило Кон начал массировать свои пальцы. – Какая твердая. Такой хорошо мечом ворочать.

– Ой, кстати, – вспомнила Юна, – Атр, скажи, где лучше будет прикрепить ваш родовой меч, над кроватью или лучше в кабинете?

– Родовой меч? – удивленно перебил хранитель музей. – Простите за любопытство. Это что же, меч Сагрена Великого?

– Если быть точным, это оружие принадлежало еще Рэю Тооту, коннетаблю Эрана Первого, отцу Сагрена.

– О, какая редкая удача! Меч Сагрена Верного через пять веков снова в Белле! В такой тяжелый для нас час! Просто невероятно! Послушайте, коллега, мы должны, мы просто обязаны устроить выставку! Вы только представьте, как воспрянут горожане, увидев этот легендарный клинок!

– Военная история пока не знает случая поражения субмарины с помощью меча.

– Ну при чем тут это? Это же такой знак! Потомок Сагрена и его меч. Нет, вы решительно обязаны…

Аттайр шумно выдохнул, словно кто-то, целый день державший чеку гранаты, вдруг отпустил ее, пробуждая дремлющую под чугунной оболочкой ярость.

– Господин профессор, я ничего не должен. Ни вам, ни Белле. Массаракш, я с лихвой отдал все имеющиеся у меня долги. Прошу вас, оставьте меня в покое. У меня своя жизнь. Понимаете, коллега, своя. Не Рэя Тоота, ни Сагрена Тоота, ни даже Ориена Тоота. Никого из моих предков и родичей. Вы можете это понять своим высокоразвитым умом?!

– Простите, – смущенно попятился Лило Кон, – простите, я не вовремя. Прости, девочка, я тут заболтался. Как-нибудь в другой раз…

– Всего доброго, – Аттайр посторонился, открывая дверь.

Профессор юркнул в нее, опасливо, точно в ожидании удара, оглядываясь. В комнатах воцарилась гнетущая тишина.

– Есть будешь? – негромко проговорила Юна.

– Нет, не хочу. Где Дрым?

– Не знаю, когда машину разгрузили, исчез.

– Наверняка в крепости есть подземелья, – снимая тужурку, проговорил Тоот. – Вероятно, отправился их изучать.

Юна промолчала.

– Упыри обожают подземелья.

Юна стояла в дверном проеме, освещенная тусклым светом слабенькой лампочки, и печально глядела на мужа.

– Ну что не так? – нахмурился Аттайр.

– Любимый, только что ты обидел хорошего человека. Доброго, милого и беззащитного.

– Юна, сердце мое, если бы ты только знала, как я устал быть чьей-то функцией. Аттайр Тоот – острие карающего меча Неизвестных Отцов, Аттайр Тоот – стальной кулак великого Странника, Аттайр Тоот – младший брат главнокомандующего, потомок Сагрена Верного. Хорошо еще не знают, что Шаран Прекраснослов тоже из Тоотов.

– Неужели он тоже из вашего рода?

– Скажи, где во всем этом я?!

– Ты не прав, дорогой. Все мы – чьи-то потомки, чьи-то родственники. Ты мой муж, и это тоже твоя функция. Но это не повод могучему и храброму тебе демонстрировать превосходство человеку, который в своей очевидной слабости сильнее тебя. У него хватает духа думать о будущем, о своем городе и его жителях, а ты, мой родной, как мне кажется, решил спрятаться. Но спрятаться от себя еще никому не удавалось.

Аттайр долго в полном молчании смотрел на жену.

– Прости, – наконец выдавил он. – Я был не прав.

Глава 4

Телефон на столе в кабинете Странника затарахтел негромкой дробью. Шеф контрразведки не любил местных аппаратов, звеневших так, будто кто-то громил посудную лавку. Он отодвинул подборку снимков с огромными боевыми кораблями, запечатленными в разных ракурсах, и поднял трубку.

– Господин генерал, вас спрашивает главнокомандующий, – послышался в наушнике голос вышколенного секретаря.

– Хорошо, соедини. Приветствую вас, Ориен.

– Взаимно, – в тоне бывшего командира партизанской армии звучала сухая отстраненность. – Я хотел вам сказать, что у меня есть новости из Беллы. Если, конечно, вам интересно.

– Несомненно, интересно. Но кое-что я уже знаю. Ваш брат жив и здоров, он, как всегда, продемонстрировал отменную храбрость и прекрасную выучку, в результате чего с женой и шестью спасенными им солдатами прибыл в Беллу.

– И давно вы об этом знаете?

– Не очень.

– Я бы мог рассчитывать, что, получив информацию об участи моего брата, вы сразу поделитесь ею со мной?

– Не горячитесь, Ориен, мне звонили из комендатуры Беллы, чтобы уточнить личность вашего брата. Я посчитал, что вам они сообщили еще до звонка мне.

– И все же, Странник, вы бы могли удосужиться поднять трубку и хотя бы для порядка сообщить: так, мол, и так, небезызвестный вам Аттайр Тоот жив и здравствует.

Шеф контрразведки взял из обрезанной снарядной гильзы остро заточенный карандаш и начал постукивать им по столешнице.

– Господин командующий, у меня нет времени на контрольные звонки. Должен сказать, что ваш брат оказался на высоте. Он опознал человека, возглавляющего банду.

– Да, мне передали. Сказали также, что негодяи повредили одну из ретрансляционных вышек. На счастье, не сильно. Посланная на место диверсии рота приморской стражи быстро очистила квадрат от бандитской шушеры.

Странник начал вырисовывать на листе белой бумаги извилистую линию, при внимательном рассмотрении напоминавшую побережье в районе Беллы.

– Господин командующий, это замечательное известие, но такие победные реляции больше по вашей части, а не по моей. Но не спешите класть трубку, я как раз собирался вам звонить. Я бы хотел с вами встретиться.

– Что ж, – немного помолчав, произнес Ориен, – давайте встретимся. У вас или у меня?

– Давайте в музее естественных наук. Знаете, где это?

– Да.

– Помните, на втором этаже есть замечательный макет континента?

– Не помню, много лет там не был. Наверное, есть.

– Спасибо, жду вас через полчаса.

Оцепления возле здания музея не было, но гуляющие по второму этажу посетители, как на подбор, отличались крепким сложением и статью. «Ну вот, – про себя усмехнулся Странник. – Теперь и этот командующий опасается меня».

Он вошел в зал, посреди которого, занимая почти всю его площадь, стоял огромный макет с искусно выполненными горами, ущельями и береговой линией. Все это великолепие размещалось на аккуратно вогнутой поверхности – макетчики старались точнее изобразить вид Саракша в этом полушарии. Ориен Тоот с профессиональным интересом кадрового военного разглядывал ландшафт вероятного театра военных действий.

– Даже не знал, что у нас имеется такая грандиозная штука, – сказал Тоот, пожимая руку шефу контрразведки.