Мир «Земли лишних» - Резервист

Ну, мы и позавтракали. Скромно так, Олеся фруктовым салатом, а я парой бутербродов из поджаренного хлеба с копченым мясом. Плюс кофе, он здесь великолепен.

– Вова, тебе нужно помочь с твоими инструментами? – поинтересовалась девушка, когда после завтрака я переоделся в рабочую одежду и пошел перегонять машины к домику. Саркис разрешил припарковать их на жухлую траву газона, мол, все равно скоро сезон дождей.

– Если подсобишь составить список, очень поможешь. А то у меня все руки в соляре и консервирующей смазке будут. – Я протянул Олесе толстую тетрадь и карандаши.

Перегнав по очереди машины к дому (нет, классные машины японцы делают!), я стал вытаскивать ящики из кузова на землю и сортировать.

Резцы сразу отложил, это для продажи здесь. Туда же ушли все фрезы, делительная головка, большая часть метчиков и лёрок. А вот коробки с твердосплавными пластинами я оставил. Этого здесь еще не делают.

Как раз когда я кончал сортировать, приехал небольшой грузовичок «исузу». Из него вышел крепкий седой мужик, прожаренный солнцем до костей. То есть такое создавалось впечатление, что у него и кости загорели.

– Ну привет. Меня зовут Арсеньич, я продаю и покупаю разное железо. Ты звонил? Я вижу, уже рассортировываешь? – Он поздоровался со мной, пожав запястье, вежливо поздоровался с Олесей.

И начал проверку каленого и заточенного железа. Мы с ним долго просматривали каждую фрезу, каждый резец, каждое полотно. Мужик торговался за каждую железку, отыскивая в своих проспектах местные аналоги. К моему неудовольствию, узнал, что в Демидовске начали довольно успешно выпускать инструменты из быстрорежущей стали, правда, только вольфрамистой, Р9 и Р18.

Впрочем, большинство позиций эти сорта стали перекрывают, чем здорово сбили местные цены. Но неплохо выручили токарные резцы с твердым сплавом. Так что на этой небольшой спекуляции у меня получилось только отбить вложенные в Ташкенте деньги. Хотя и это было здорово.

Кроме того, оставалось еще два небольших, но очень увесистых ящика с твердосплавными напайками. Их я продавать не стал, хотя они и стоили весьма дорого. Нет пока завода твердых сплавов в Демидовске, тоже на завозных работают.

В общем, облегчил грузовик почти на тонну. И получил наличкой около семнадцати тысяч экю.

– Ну как, торгаш? – поинтересовалась Олеся, когда я отмывал руки под колонкой стиральным порошком. – Доволен?

– Да. Хотя и меньше вышло, чем я рассчитывал, но нормально. Нужно в банк положить на свой счет, но это потом. Сейчас в сейф положу при ресепшене. Поедем в оружейный? – Олеся согласно кивнула.

В это время ко мне подошли невысокий парень со светловолосой полной девушкой из соседнего домика, с любопытством наблюдавшие за моей возней с железом. Возле их домика стоял новенький УАЗ «буханка» с дюралевой лодкой на роспуске, набитой всякими вещами и закрытой брезентом.

– Привет, ребята. Меня Абдумалик зовут. Можете просто Маликом называть. Это моя жена, Светлана. Я вижу, ты тоже с железом связан?

– Да, я слесарь. А ты? – пожимая мозолистую руку парня, спросил с интересом. – Добрый день, Светлана, очень приятно познакомиться.

– Я тоже. Слесарь-сборщик с Ульяновского авиастроительного. Надоело, если честно, ни работы нормальной, ни зарплаты. А недавно по цехам один дядек прошел, собирал народ на работу за границу, раздавал анкеты. Мы со Светкой заполнили и сюда вот попали. Ладно, попозже переговорим, хорошо? Сейчас в представительство идем, разузнаем, что и как. Вы пойдете?

Мы с Олесей переглянулись. Если честно, то пока еще никаких особых планов на будущее мы не имели.

– Может, попозже. Я сейчас хочу в оружейный проехать в промзоне, там тир есть. Да и патронов обменять надо. Наверное, завтра сходим. – Олеся согласно кивнула. – Если можно, захвати для нас проспекты и карты.

Я помог Малику отстегнуть от УАЗа роспуск с лодкой, и они уехали. А мы с Олесей на ее «тойоте» направились в сторону железной дороги и порта, где и находился этот оружейный магазин.

Основательно попетляв по улицам промзоны, наконец нашли то, что искали. Магазин значительно отличался от роскошного заведения Билла. В основном здесь продавали разнообразное подержанное оружие западного и восточного производства. Множество разных «калашниковых» с самой широкой географией производства – от России до Китая. Заправлял в магазине невысокий латиноамериканец с бородкой-эспаньолкой и неплохим знанием русского языка.

Он сразу согласился на предложение обменять бинокли на патроны, правда, дал всего по пятьдесят экю за бинокль. Впрочем, за китайские оптические подделки оптом – это нормально. Итак, две с небольшим тысячи патронов в прозрачных пластиковых упаковках по двести штук мы получили. А к ним – разрешение пристрелять автоматы в небольшом тире за магазином.

– Извините, Рауль, а у вас практические ВОГи есть? – поинтересовался я.

Приказчик вынул из стального ящика картонную коробку с практиками, отсчитал мне пять штук.

– Больше не могу, у меня на оставшиеся заказ. Можете и ими в тире стрелять, – заметил он. – Если вам нужны боевые, есть пара десятков российских, из трофеев. Новые еще не подвезли.

– Да уж, дожил. Покупаю гранаты как картошку, – заметил я уже в тире, доставая из сумки АКМС и АКС-74У. Маленький автомат отдал Олесе.

– Тугие какие, – заметила она, набивая рожки к автомату.

– Зато очень надежные. И автомат тоже надежный, очень. По точности до твоей винтовки недотягивает, но при близкой стрельбе не подводит. Слушай, нужно у этого Рауля спросить крепежи для оружия и поставить их в машины. Только вот как: ты согласишься в своей «тойоте» потолок портить? Мне-то в грузовике без проблем.

– Конечно, делай. Пока сюда ехали, я замучилась, то и дело винтовку на сиденье поправляла – того и гляди, упадет. Можно? – Олеся вставила рожок в автомат, с трудом сдвинула предохранитель и довольно умело передернула затвор.

А я зарядил практикой «Костер» и сделал первый выстрел в мишень в полусотне метров. Не дистанция для гранотомета, но хоть установку прицела проверю и среднюю точку попаданий определю.

Расстреляли по паре рожков из автоматов, пяток практических гранат из подствольника и два магазина из новой полуавтоматической винтовки и вышли из тира.

У Рауля нашлись крепежи для оружия из фигурных пружин, покрытых полиуретаном. Купив два комплекта в «тойоту» и три в «Егеря», взяв десяток ВОГов и подсумок на разгрузку для них, а также пяток рыжих бакелитовых магазинов для АКМС и подсумки для «калашниковских» магазинов, мы поехали в отель.

Купили две бутылки «вишневки», фруктов и соков в номер и на полтора часа, до семнадцати часов местного времени, выпали из общественной и политической жизни Новой Земли.

– Уф, все, хватит. Немного отдохнуть нужно и мне, и тебе. А то скоро придет покупатель, а ты весь в мыле и язык на плече. При этом на твоем личике крайне самодовольная улыбка. Что о нас люди подумают? – Олеся встала с кровати и пошла в душ. После надела маечку и джинсы, полезла в сумку с одеждой.

– Они не думать, а завидовать будут, – глубокомысленно произнес я, поправляя кровать.

Олеся тем временем достала легкое платьице, недовольно на него поглядела и быстро убежала, сказав, что погладит и придет.

Без десяти восемнадцать мы сидели за столиком в ресторане и пили холодный апельсиновый сок. Вскоре на Главной улице за чахлыми деревцами остановился «хамви», из него вышел сержант и высокая шатенка в форме.

Сержант о чем-то переговорил с водителем и под ручку с девушкой пошел в ресторан.

Зайдя внутрь, поморщился, привыкая к полумраку, начал оглядываться. Я помахал ему рукой, и они подошли к нам.

– Привет, ребята, к вам можно? – Сержант с девушкой встали у столика.

– Да, конечно. Садитесь. – Я поприветствовал девушку и поздоровался с сержантом.

Ничего ручка, широкая и мозолистая. Правда, сам он как-то поменьше выглядит без броника. Обычный высокий парень. Девушка у него миловидная, с голубыми глазами, чистым лицом, нежным подбородком и красивыми губами. Правда, тоже высокая, может, даже повыше меня. Но вместе они очень гармоничная пара.

– Мы не познакомились там, в саванне. Это Элис, а меня зовут Владимиром.

– Это моя невеста, Эйприл. Она считает себя шотландкой, хотя сама из Америки, и по крайней мере три национальности в ней смешаны. Меня зовут Борис, можете звать Борей. Только ударение на первый слог не делайте, умоляю. Эти американцы насмотрелись глупых мультиков, и замучили. Еле-еле Эйприл отучил, – усмехнулся здоровяк, усаживая свою девушку. Потом уселся сам.

– Добрый вечер. Что будете? Вино, кофе, может, сок? – подошедший Саркис с уважением поздоровался с Борисом и его спутницей.

– Мне кофе, как обычно, – попросила Эйприл с едва заметным акцентом.

– Мне тоже. Черный, без сахара.

Саркис кивнул и отошел.

– Эйприл, вы что, все в Ордене русский учите? – поинтересовался я.

– Нет, что вы. Многие учат китайский, французский, польский. Чем больше языков знает агент Ордена, тем выше у него квалификация и соответственно заработок. – Девушка улыбнулась.

Какое-то время мы просто сидели за столом и говорили о местных реалиях. Я спросил Бориса о больших гиенах – уж очень меня этот зверь впечатлил.

– Знаешь, Володь, если тебе выпадет нелегкая столкнуться с этой зверюгой, то стреляй в колено или плечо. Она тяжелая, повреждение ноги моментально лишает ее подвижности и дает тебе время. А если ты выстрелишь ей в голову или грудь, то еще неизвестно, нанесешь ли достаточные повреждения. Шкура на груди очень толстая, лобная и челюстная кости массивные. Гиена ведь и рогача порой валит, и раны от него получает. Поэтому, я так думаю, у нее морда длинная, чтобы от рогов меньше доставалось. А так, тем более если вас двое-трое, обездвижили ее и ушли. Не стоит пытаться добивать, сам знаешь, если крысу в угол зажмешь, она кинется, а эта зверюга тем более. Но, если будешь добивать, обязательно бей за ухо, там кость тонкая и мозг рядом. И правила старые, известные – смотри на уши. Если прижаты, то гиена еще жива и может кинуться, если расслаблены, то, скорее всего, она мертвая. Ладно, ты свой трофей нам продашь?

– Борь, я цену даже для «Тойоты Ленд-Крузера» не знаю. Этот джип в том мире стоит минимум сто тысяч зеленых. А здесь сколько?

– Ну по идее не меньше. Но вот в чем дело… Если ты будешь продавать здесь, то больше десяти тысяч экю не получишь. Серьезно. Тут ведь у нас проходной двор, многие переселенцы меняют машины. На этом живут торговцы, и живут неплохо. У них цеховая договоренность – не давать больше половины реальной стоимости за такие паркетники. Они из-за большой стоимости и сложности в ремонте особым спросом не пользуются, здесь что попроще и покрепче в ходу. Богатые люди или уже с машинами, или купят их у тех же торговцев. Конечно, ты можешь сам выставить ее на продажу, вон попроси у Саркиса. Но опять же много не получишь. Да и времени это займет немало. Потому предлагаю так, я плачу тебе сразу восемь тысяч наличкой, а остальное в течение года перечисляю на твой счет. Но сначала давай прокатимся. Джип-то новый, но тест-драйв нужен. – Борис глянул на свою подругу, но она не обратила на него внимания, заболталась о чем-то с Олесей.

– Эйприл, ты машину хочешь? – удивленно спросил Боря.

– О да, да. Элис, поехали с нами.

Девушки встали и, болтая о чем-то, вышли из ресторанчика. Я попросил чернявенькую девушку записать все на мой счет и пошел за Борисом.

Эйприл уверенно подогнала под себя сиденье и руль, подождала, пока мы усядемся, и быстро выехала со двора. Было видно, что девушка прекрасно знает город. Она ни разу не задумалась на повороте, не колебалась при обгонах. Ехала с постоянной скоростью, порой обгоняла орденские машины. Покатав нас по Порто-Франко минут тридцать, затормозила возле какого-то ресторанчика.

– Как впечатления? – спросил Борис у невесты.

Та причмокнула.

Боря усмехнулся, повернулся ко мне:

– Ну как, партизан, согласен? Восемь тысяч сейчас и по тысяче в течение одиннадцати месяцев.

– Борь, это дело лучше в конторе обсуждать. Здесь где договоры заключаются?

– В принципе достаточно купчей, заверенной несколькими свидетелями, или зайдем в отделение Банка Ордена. Нам все равно туда нужно – составить график платежей. Ну и свои две тысячи премиальных заберешь, документы мы еще вчера оформили. Согласен? – Я посмотрел на Олесю, но та пожала плечами, мол, решай сам.

Хм… в принципе нормально. Правда, у Бориса работа больно нервная…

– Насчет выплат не переживай, в крайнем случае их произведет банк с моего счета, там с лихвой хватит денег. Просто я еще дом в Московском протекторате строю, в предгорьях, нужен денежный резерв. Ну как, согласен? – Видимо, Борис понял причину моих сомнений.

– Давай. Поехали в банк, оформим. Эйприл, с обновкой тебя. – Джип плавно тронулся с места.

Вскоре мы с жаркой и пыльной улицы зашли в прохладное большое помещение. Борис уверенно провел меня сначала к молодому уорент-офицеру, который оформил документы и отправил меня в другую контору. Там мне перевели на счет две тысячи экю и выдали зеленоватый чек с красной печатью о переводе.

– Так, теперь пошли в гражданскую кассу. – Борис повел меня вниз.

– Борь, я вот о чем подумал. Эти АйДи – вот если я потеряю или ее украдут, то все? Пропали мои сбережения? Как я докажу, что я это я?

– За это не переживай. Когда ты счет в банке открывал, тебя камерой в трех ракурсах по нескольку раз сняли и положили снимки в архив. Теперь если что, приходишь в отделение Ордена, любое, тебе восстанавливают документы, и можешь получать деньги. Все-таки не каменный век у нас.

– Ну если так, то намного спокойнее.

А после того как Борис перегнал мне на счет деньги, нас обоих ожидал сюрприз. Оказывается, пока мы занимались сделкой, девушки успели договориться об оформлении Олесей оконных проемов квартиры Бориса и Эйприл.

– Ребята, вы не скучайте, мы быстро. Я только размеры сниму и эскизы набросаю, и мы вас заберем, – заявила Олеся, садясь на переднее сиденье серебристой «тойоты» и проверяя наличие в сумочке маленькой трехметровой рулетки, портняжного метра, небольшого перекидного блокнота и коробочки карандашей «Кохинор».

– Ну дают. И твоя тоже бизнес-вумен. Пошли по пивку?

Борис повел меня в заведение с немецким уклоном. Здоровенные пивные бочки за стойкой, тяжеленная мебель. Только пьяных эльзасцев с кружками и песнями не хватало для полной достоверности.

Заказали шустрой девице с украинским акцентом жареную курицу и по сто пятьдесят грамм «Новомосковской». Вскоре официантка принесла запотевший графинчик с водкой, тарелки с нарезанным копченым салом, квашеной капустой и хлебом.

– Чего удивляешься? Самые настоящие немецкие закуски. – Борис пододвинул к себе тарелку с копченым салом, положил пару кусков на небольшой ломтик хлеба и с видимым удовольствием съел.

Пока ждали саму птичку, успели выпить по пятьдесят грамм хорошей водки и закусить хрустящей капусткой.

– Борь, а как ты в Патруле оказался? – поинтересовался я.

– Да перешел сюда для того, чтобы служить во Внутренних войсках в Москве. А там такое дело… В ВВ служат знакомые парни из подмосковного, омского и других отрядов, с которыми вместе был в командировках на Кавказе. А в РА служат парни, с которыми во время срочной Грозный брал. И хоть отношения между солдатами хорошие, но руководство может учудить войнушку. Меня сейчас словами не убедишь, что такое невозможно, после развала Союза и войны на Кавказе я считаю, что возможно все.

Ну я и пошел прямиком к Коршунову, так и так, мол, та-щ генерал, нельзя служить там, где может появиться необходимость стрелять в боевых товарищей.

Генерал физию кислую сделал, но прямо при мне позвонил генералу Уоллесу, командующему Патрулем, и попросил того принять меня в ряды. Поручился, так сказать. – Борис снова взял кусок сала, закинул его в рот и с удовольствием проглотил.

– Что, вот так просто взял и позвонил? И тот послушался? – Мне немного тюкнуло в голову. Все-таки жарко, и сутки напряженные были. Во всех планах.

– А ты не подначивай. Тут всего три генерала с той стороны. Командующий Патрулем, Министр внутренних дел Москвы и командующий РА. У них, можно сказать, клуб настоящих генералов. Вот и выполняют различные мелкие просьбы. Хоть и не очень любят друг друга, но остальные генералы это звание уже здесь получили. А я с тех пор служу в Патруле. Пару месяцев на Мысу был, британцам помогал, это с той стороны Залива.

Я взял графинчик, налил еще по одной.

– Ну, за генералов!

Глухо звякнули небольшие рюмки, холодная водка пробежала по горлу, отозвалась в желудке теплом.

– Вот ваша курка, мальчики. Шо еще надо? – Оксана поставила на стол здоровенную жареную птицу. Горячая, потрясающе пахнущая, до сих пор шкварчащая жиром.

– Нет, Оксана, спасибо. – Борис кромсал птичку разделочным ножом.

Я подхватил кус, бросил себе на тарелку, вгляделся.

– Руками ее, потом ополоснешь! – Борис, показывая пример, вгрызся в птичью ножку.

Некоторое время за столом слышалсяь треск перемалываемых птичьих косточек и сосредоточенное чавканье. Намного проще обедать среди мужиков, не надо задумываться о правилах хорошего тона.

– Уф, неплохо, – вытирая руки салфеткой и разливая остатки водки по рюмкам, заметил я. – Борь, а такие неприятности, как со мной, здесь частенько бывают?

– Володь, то, что было с тобой, – это не неприятности. Хороший парень сумел отбиться от бандитов, остался жив и понес минимальные материальные потери – это отличная новость. Вот когда караваны пропадают на дороге, это неприятности. Или как четыре дня назад, когда новоприбывшие сербы из Косова с чеченами сцепились прямо здесь, в Порто-Франко, – это тоже неприятность.

– А что произошло? – заинтересовался я.

– Деваха красивая у сербов есть. К ней парочка чехов пристала, их ее братья отоварили. Чехи братьев на стрелку вызвали. Собрали всех мужиков из тейпа, даже пацанов взяли двенадцатилетних. Наверное, чтобы те кровь почуяли. И выехали в сторону указанной стрелки.

В общем, когда я с группой прибыл, все чеченцы мертвые были. Им сербы на дороге засаду устроили и добили всех. Классная засада, всех кончили. И детей тоже. Самое поганое в этом деле, что среди чеченцев две девки-снайперши были, они вообще пропали. В трофеях у сербов пара эсвэдех, которые никак ни к кому из дохлых чехов не присобачить, лишние они. В одной из машин нашли женскую сумочку, отыскали на дороге куски одежды, лифчик порванный рядом с дорогой. Пойми правильно, мне сами снайперши по фигу, грохнули их, и ладно. Да и с чеченами у меня счета длинные. Но насильников я терпеть ненавижу, и то, что явно живых мальчишек достреливали, меня покоробило. Впрочем, у косовских сербов счета с мусульманами еще длиннее моих. Только здесь насилие над женщиной карается каторгой. И все. Правда, прямых улик нет, только косвенные, и свидетелей тоже нет. Сербы все прикинулись шлангами, никто ничего не видел, да и родственник у них в Ордене оказался, все разрулил.

– И теперь куда сербы двинутся? В Россию?

– Ты что? На кой хрен они там сдались? Да они и сами в Евросоюз хотели, но там как о пропавших девках услышали, так от ворот поворот дали. А здесь, в Порто-Франко, и московский представитель, и офицеры из конвоя РА их послали именно из-за мальчишек и девок. В общем, им за Китаем землю дали. Неплохая земля, кстати. А самое интересное, что бабы из тейпа попросились в Москву. Они правильно сообразили: в Имамате тейп без мужиков – разменная монета. Девок поворуют, затрахают и шахидками сделают. А малых пацанов кровники вырежут. В общем, Коршунов их принял, говорят, возле Бразилии землю выделил. Но он все-таки настоящий мент, сумел обстряпать это дело так, что теперь этим бабам нет хода за Московский протекторат или еще куда-то северней Залива. Грохнут их как предательниц. Так что будут они жить в России, да еще и мужей небось там найдут. У нас татар и башкир хватает.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.