У подножия Рая

С тех пор Канада стала постоянно производить модернизацию старых и закупку новых систем вооружения, разумеется, у военных концернов, подконтрольных КМП, а канадские вооруженные силы начали принимать участие в международных конфликтах.

Что же готовится теперь?

Несмотря на все старания Комиссии снизить рождаемость, население Земли неуклонно росло.

Война! Новая мировая бойня! Вот что сразу решит все проблемы, закончит все кризисы и спишет триллионные долги…

Значит, они делают ставку на войну.

Брайан встал из-за стола, прошёлся по кабинету и подошёл к окну. Машина Роберта только что подъехала.

Брайан спустился вниз, горничная как раз открывала дверь. На пороге стоял Роберт – красивый и как всегда элегантный. Братья обнялись.

– А где Кэт? – спросил Роберт, не встретив в гостиной, как обычно, жены Брайана.

– Ей не здоровится, – Брайан тяжело вздохнул. – Джек повёз её к врачу.

– Сочувствую…

– Ты голоден?

– Нет, спасибо.

Братья поднялись в рабочий кабинет Брайана.

– Что происходит? – начал Роберт, заметив на столе сенатора листы нового законопроекта. – Мы собираемся с кем-то воевать?

– Это я и сам хотел бы выяснить.

– Но с кем? С международным терроризмом? С Ираном? Китаем? Может быть, с Россией?

– Я думаю, они хотят воевать прежде всего с собственным народом. Спутники связи из новой космической программы будут летать над Канадой и следить за простыми гражданами.

– Но зачем? Нам что, грозит революция?

– У нас затянувшийся мировой финансовый кризис, который спровоцирован сам знаешь кем. А кризисы частенько приводят к революциям, если умело управлять недовольством масс.

– Но с какой целью?

– Установление военной диктатуры, мировое господство. За этим законопроектом, – Брайан указал на стопку бумаг, – стоят военные концерны и их покровители из КМП. Они уже протолкнули подобные законы во многих странах.

– Извини брат, но я не верю в теорию всемирного заговора. Я думаю, нас просто хотят втянуть в какой-нибудь новый конфликт. С Сирией или Ираном, к примеру.

– Это будет первый этап. А потом оружие должно развернуться против нас самих.

– Канадцы никогда не будут воевать друг с другом!

– Хотелось бы верить… Надеюсь, оппозиция выступит против этого законопроекта?

– Несомненно.

– Тогда у нас есть шансы. Завтра мой комитет опубликует своё заключение, после чего законопроект поступит в Палату Общин.

– Где мы его быстро провалим!

– Думаю, борьба будет нешуточная. Они попытаются заполучить голоса не только мелких партий, но и у оппозиции. В ваших рядах, насколько я знаю, ведь тоже есть некоторые банкиры и финансисты – члены КМП.

– Бывшие члены, Брайан, бывшие… – Роберт поморщился. – Они неплохо финансируют партию. И ты ведь знаешь, что на период депутатской деятельности они приостановили членство в КМП.

– Формально, да. Но будут ли они голосовать против воли своих настоящих хозяев? Я в этом сильно сомневаюсь.

– Ты недооцениваешь нашу внутрипартийную дисциплину.

– Я просто реально смотрю на вещи.

– Что ж, поживём – увидим. – Роберт взглянул на часы. – Ого! Брайан, увы, мне пора ехать.

– Может, всё-таки поужинаешь?

– Извини, в другой раз. Жена, наверно, меня уже потеряла.

Брайан проводил брата вниз, Роберт сел в машину, включил диск своего любимого Вивальди, затем повернул ключ зажигания, помахал рукой, развернулся и отъехал от дома Брайана.

Несмотря на непростой разговор с братом, настроение Роберта было приподнятым – через двадцать минут у него было свидание с моделью Грейс, которая специально прилетела к нему из Эдмонтона на один вечер. Роберта ждал не только романтический ужин, поэтому он торопился.

Фрэнк открыл глаза. Ровно гудели двигатели Боинга.

Интересно, где мы уже летим?

Он взглянул в иллюминатор: словно в сказочной белоснежной пустыне во все стороны тянулись бесконечные барханы облаков. На минуту самолёт показался Фрэнку торговым караваном, пассажиры в креслах – купцами, восседающими на верблюдах, а пилоты в кабине – погонщиками, которые ведут караван под лучами палящего солнца через безбрежные пески к далёкой земле…

От таких образов Фрэнку даже стало жарко. Он отрегулировал климат-контроль и посмотрел по сторонам. Кристин дремала, Мари, надев наушники, смотрела какой-то фильм по телевизору.

«Интересно, что сейчас делает Шелли?» – подумал Фрэнк. – «Ах, да, она, наверно, ещё в суде, будь он неладен! А может, не в суде? Может быть, это только предлог, чтобы отправить его куда подальше?»

Фрэнк с тоской посмотрел в иллюминатор.

Внезапно в салоне погас свет, и стало совсем тихо.

Может, переключили двигатели на бесшумный режим?

Фрэнк слышал, что новый «Боинг» оснащён какой-то суперэффективной системой шумоизоляции.

В то же мгновение самолёт словно остановился и завис в воздухе. Пролетев по инерции некоторое расстояние, он вдруг начал стремительно терять высоту, а ещё через несколько мгновений, переворачиваясь в воздухе, полетел вниз.

«Вот и всё!» – подумал Фрэнк. – «Наверно, отказ двигателей…»

«Боинг» с огромной скоростью несся к земле.

Как глупо! Интересно, будет ли Шелли хоть минуту грустить о нём? Вряд ли…

А всё-таки, хорошо, что она не полетела с ним! Зря он на неё обижался… Надо было слушать Шелли, надо было тоже поменять билет!

Впрочем, он всегда вёл себя с ней, как полный дурак. Самовлюблённый, гордый, обидчивый мальчик! А Шелли… Она ведь всегда желала ему добра… Просто он не понимал этого… Может быть, она была его земным ангелом-хранителем? Почему, почему он не послушал её?

Самолёт в очередной раз перевернулся в воздухе. Повиснув вниз головой, Фрэнк успел заметить в иллюминаторе приближающиеся толщи воды и закрыл глаза.

«Прощай, Шелли! Я люблю тебя!» – закричал он.

В течение несколько мгновений перед его мысленным взором, словно кадры киноплёнки, промелькнули события его недолгой жизни:

Эжен, провожающий его на самолёт…

Их последний разговор с Шелли, её грустные и нежные глаза…

Его последняя игра за клуб, выход один на один и бросок между щитков вратаря…

Поездка с Шелли в парк Джаслер, его признание в любви возле водопада…

Учёба в колледже…

Отец, ведущий его в хоккейную школу Ванкувера…

Их дом в Квебеке…

Девочка Энн, его первая любовь…

Школьные друзья Рон и Ник, с которыми он играет в индейцев и ковбоев…

Дедушка, с которым он идёт на рыбалку…

Коляска, из которой он смотрит на небо…

Руки, поднимающие его вверх, и самое прекрасное лицо в мире – лицо юной девушки – его матери, которая почему-то плачет от счастья…

Удар невероятной силы потряс «Боинг» до основания. Его немного смягчило то, что у самой земли, вдруг загудели двигатели, самолёт выровнялся, пролетел некоторое расстояние, но не успев набрав высоту, врезался в воду.

Фрэнк ощутил страшный удар и на какое-то время потерял сознание. Когда он открыл глаза, из носа шла кровь, голова страшно болела. Наверно, он ударился о кресло напротив. Со всех сторон доносились крики, плачь и стоны пассажиров, стюардессы успокаивали людей и пытались открыть запасные выходы.

Фрэнк выглянул в иллюминатор.

«Боинг» беспомощно лежал на воде, на месте его левого крыла болтались лишь куски обшивки. Вода уже поступала в салон.

Он посмотрел на своих соседок: Кристин, обхватив окровавленную голову руками, сильно дрожала и всхлипывала, Мари, очевидно, была без сознания.

Фрэнк достал спасательные жилеты и надел на девушек. Затем он взял на руки Мари, растолкал Кристин и потащил обеих к ближайшему выходу, который стюардессам уже удалось открыть. У самого выхода, он показал Кристин, как следует надувать жилет, и толкнул её вниз. Затем, держа Мари на руках, прыгнул сам.

Оказавшись в воде, смешанной с авиационным топливом, Фрэнк быстро надул жилет Мари и, потянув её за собой, поплыл в сторону. Кристин уже плыла рядом. Мари пришла в себя и открыла глаза:

– Мама, мамочка… – пролепетала она по-датски. – Где мама с папой?

– Мы найдём их. А сейчас надо быстро грести отсюда!

Увлекая за собой девушек, Фрэнк поплыл подальше от самолёта. Отплыв на некоторое расстояние, они заметили большой обломок крыла Боинга. Фрэнк забрался на него и помог залезть девушкам.

Кристин плакала, Мари была в шоке и тихо стонала. Повсюду в воде барахтались люди, держась за какие-то плавающие предметы, обломки обшивки, кресла. Несколько оранжевых надувных лодок подбирали тонущих пассажиров. На одной из лодок Фрэнк заметил знакомую блондинку:

«Сильвия!» – закричал он и помахал ей рукой, но она его не услышала.

– Мама, мамочка, – тихо стонала Мари.

– Нас ведь спасут? – неуверенно спросила Кристин.

– Конечно, спасут! – Фрэнк снова посмотрел в сторону Сильвии. – Экипаж, несомненно, уже подал сигнал бедствия. Нам надо продержаться некоторое время, пока нас отсюда не вытащат.

– Мама! Где мама с папой? – Мари подняла голову.

– Они, наверно, там, на тех лодках. – Фрэнк показал ей рукой.

– Мама! Мамочка! – позвала Мари.

– Мама! Папа! – изо всех сил закричала Кристин.

– Кристи! – сильный мужской голос донёсся до них со стороны лодок.

– Это папа! – радостно воскликнула Кристин. – Мы здесь! Сюда! – она встала во весь рост и замахала рукой.

Одна из лодок направилась в их сторону.

– Мари, это папа с мамой! Они плывут сюда! – Кристин заплакала и обняла сестру, но Мари застонала и снова закрыла глаза.

Вскоре лодка приблизилась к обломку крыла, на котором расположились девушки с Фрэнком. Помимо отца сестёр, левая рука которого была перевязана какой-то окровавленной тряпкой, в лодке находилось ещё два раненых человека.

– А где мама? – спросила Кристин у отца.

– Она в другой лодке. Что с Мари?

– Наверно, снова потеряла сознание.

– Надо перенести её в лодку. Среди пассажиров есть врач.

– Папа, что с нами будет? Мы все умрём?

– Нет, мы не умрём! Нас спасут! За нами уже летят.

Отец девушек перелез на крыло и попытался поднять Мари.

– Давайте, я помогу. – Фрэнк взял Мари с другой стороны.

В это время в воздухе послышалось какое-то неясное гудение, на небе появилось несколько чёрных точек, которые, постепенно увеличиваясь, стали приближаться. Через несколько мгновений над их головами, словно гигантские чёрные жуки, размахивая крыльями, кружили вертолёты.

– Мы спасены! Мари, Кристин, мы спасены! – размахивая перевязанной рукой, закричал отец девушек. Со всех сторон послышались радостные возгласы. Люди плакали от счастья и обнимали друг друга.

Вертолёты начали снижаться. Один из них завис недалеко от места, где находился Фрэнк с семейством датчан.

– Мы здесь! – закричал Фрэнк.

В вертолёте открылась дверца, Фрэнк заметил фигуру человека в камуфляже, который рассматривал их в бинокль. Другой человек стоял с ним рядом.

– Сюда! Сюда! – крикнул отец девушек и помахал рукой.

Вертолёт полетел в их сторону. Один из военных по-прежнему рассматривал их в бинокль, в руках у другого что-то блеснуло.

Фрэнк не успел разобрать, что это, как вдруг с вертолёта раздался страшный грохот пулемётной очереди. Извергая пламя, вертолёт летел прямо на них.

Фрэнк видел, как перевернулась лодка, в которой приплыл отец девушек, как сам он, обливаясь кровью, упал в воду, как ряды пуль вспороли спину Кристин, прижавшейся к поверхности крыла. В одно мгновение он подхватил Мари на руки и прыгнул в воду, одной рукой придерживая девушку, а другой держась за крыло. Вертолёт пролетел над ними и направился в сторону других пассажиров.

Словно в страшном фантастическом боевике вертолёты делали круги в воздухе и расстреливали в упор барахтающихся в воде людей. Крики ужаса и предсмертные стоны доносились со всех сторон.

Придерживая Мари, Фрэнк спрятался в углублении обломка крыла. Он не мог поверить в реальность происходящего.

Кто эти военные в вертолётах? Почему они убивают беззащитных людей?

Фрэнк услышал долгий пронзительный крик Сильвии, который внезапно оборвался. Вскоре смолкли последние крики людей и пулемётные очереди. Вертолёты ещё немного покружили над местом крушения Боинга и, судя по звуку, начали удаляться.

Когда в небе стало совсем тихо, Фрэнк снова забрался на крыло и с трудом затащил на него Мари. Переведя дух, он посмотрел по сторонам.

Всё было кончено. На волнах виднелось несколько оранжевых пятен от сдувшиеся надувных лодок, кое-где в спасательных жилетах плавали тела мёртвых людей.

Дрожа всем телом, Фрэнк поднял Мари и перевернул её на спину. На футболке девушки расплывалось большое багровое пятно, следы её крови были также и на одежде Фрэнка.

Он поднял голову Мари. Её глаза были широко раскрыты. Девушка была мертва.

Объятый ужасом, Фрэнк бросился в воду и поплыл, куда глаза глядят. Ему хотелось поскорее оставить это страшное место, поскорее уплыть подальше от этой воды багрового цвета, перевёрнутых лодок и мёртвых тел. Плохо понимая, что он делает, Фрэнк грёб изо всех сил, не оборачиваясь назад. Ему казалось, что вот-вот в небе снова раздастся гул, снова прилетят ужасные вертолёты, чтобы найти его и убить.

Неизвестно сколько времени он так плыл. Наконец, Фрэнк поднял голову и осмотрелся. Он был один, посреди целого океана. Тысячи километров воды во все стороны.

Фрэнк поплыл в одну сторону, затем в другую. В отчаянии он перевернулся на спину и посмотрел в небо. Ослепительное солнце висело прямо над ним. Почему-то он снова вспомнил о Шелли, вспомнил её тихую и ясную улыбку. Он повернул голову и посмотрел по сторонам.

Где-то впереди на воде колыхалось какое-то тёмное пятно. Собрав остаток сил, Фрэнк поплыл в его сторону. Этим пятном оказался обгорелый кусок шасси Боинга, на который Фрэнк тут же забрался.

Его вырвало. Отдышавшись, Фрэнк обхватил голову руками и заплакал. Он не хотел больше ни о чём думать. Всё казалось каким-то нелепым, нереально чудовищным сном, от которого надо было как можно скорее пробудиться. Фрэнк перевернулся на живот, закрыл голову руками и погрузился в небытиё.

Глава III

Сенатор Оннет возвращался домой в дурном настроении. Несмотря на отрицательное заключение его комитета, поправки в бюджет были приняты сенаторами, практически, единогласно.

Ещё неделю назад представить такое было невозможно, но после крушения канадского лайнера и заявления лидера сирийских боевиковУмара Бен Али об организации теракта, настроение в обществе резко изменилось.

Газеты называли Бен Али новым «террористом номер один» после уничтожения Бен Ладена, и обличали парламентариев за их мягкотелость и нерешительность. Телевидение ежедневно показывало родственников погибших, которые со слезами на глазах рассказывали о своих братьях, сестрах, матерях и сыновьях, летевших на злополучном Боинге. По всей стране проходили митинги и демонстрации протеста, выражающие недоверие властям из-за неэффективности их действий в борьбе с терроризмом.

На следующий день после теракта, премьер-министр выступил с обращением, в котором заявил, что террористы, а также их пособники и укрыватели, ответят за своё чудовищное злодеяние, где бы они ни находились. Премьер также заявил, что в течение двух недель правительство подготовит и внесёт на рассмотрение в парламент пакет антитеррористических законов. Что это будут за законы, можно было догадаться.

Брайан притормозил на светофоре и включил радио. Ведущий новостей сообщал об ультиматуме, который выдвинули США и Канада руководству Сирии: в трёхдневный срок сирийские власти должны осуществить выдачу главарей террористов, скрывающихся на их территории. В ответ, официальный Дамаск заявил, что Сирия решительно осуждает теракт, вместе с тем, сирийские власти не располагают сведениями о местонахождении террористов.

Вашингтон и Оттава заявили об отзыве своих послов для консультаций.

Брайан вздохнул. Остаётся надеться на благоразумие нижней палаты. Было бы неплохо, если бы Роберт выступил с антивоенной речью.

Подъезжая к дому, Брайан заметил свет в окне своей жены Кэтрин. Брайан поставил машину в гараж и вошёл в дом. На пороге его встретила горничная Синди – молодая и смышлёная девушка с неизменной улыбкой на лице.

– Добрый вечер, мистер Оннет!

– Здравствуй, Синди. Кэтрин у себя?

– Да, мистер Адамс привёз её из больницы часа два назад. Вы будете сейчас ужинать?

– Нет, что-то не хочется… Может быть, через часок-другой.

Брайан разделся и поднялся в комнату жены. Кэтрин лежала в кровати и безучастно смотрела телевизор.

– Привет, Кэт! Как себя чувствуешь?

– Нормально.

– Что сказал доктор?

– Сказал, что я должна пить лекарства.

– Какие?

– Он написал список, Джек поехал в аптеку.

– Тебе бы надо больше гулять на свежем воздухе и поменьше смотреть телевизор, всё равно там ничего хорошего не показывают.

– Я уже не маленькая, Брайан, и сама могу решать, что мне делать.

– Да, конечно.

Брайан вышел из покоев жены и пошёл к себе.

Кэтрин, жена Брайана, была моложе его на двадцать пять лет. Брайан долго был холостяком. После неудачной первой любви он избегал женщин и с головой погрузился в общественную жизнь. Став депутатом законодательной ассамблеи провинции Британская Колумбия, он занимался экологическими проблемами, защитой прав индейцев в резервациях, добился подписания ряда соглашений с профсоюзами.

Его популярность росла, но в личной жизни он по-прежнему оставался одиноким. Потом премьер-министр предложил его кандидатуру в Сенат…

Через пятнадцать лет работы в Сенате, когда Брайану было уже сорок девять, он встретил Кэтрин. Она работала продавцом в цветочном магазине на Робсон-стрит.

Однажды он проходил мимо её магазина, она окликнула его и предложила купить цветы.

Он спросил: «кому?»

Она ответила: «жене, конечно!»

Брайан смутился, но вдруг заказал огромный букет и вручил ей. Через несколько месяцев, в день его пятидесятилетия, они поженились.

Потом родился их сын Патрик. Чудесный ребёнок, очень добрый, чуткий и отзывчивый мальчик. Правда, учился в школе без всякого интереса, много времени проводил на улице. Увлёкся музыкой, играл в какой-то группе с такими же мальчишками. Потом стал выпивать, связался с дурной компанией…

В то время Брайан выступал в Сенате против направления канадского воинского контингента в Афганистан. По замыслам авторов законопроекта они посылались туда для борьбы с международными террористами и наркомафией. На самом деле, по сведениям некоторых СМИ, канадские военнослужащие должны были охранять там плантации опиума и мака.

Брайан подготовил отрицательную резолюцию своего комитета. На следующий день, утром, его сын Патрик был найден мёртвым в одном из городских парков.

Он сидел на скамейке, широко раскинув руки в стороны и откинув назад голову, как будто смотрел на небо. Рядом с ним лежала его гитара. Смерть наступила от передозировки наркотиков.

Брайан был сломлен. Он хотел навсегда уйти из политики, но потом всё-таки решил остаться.

Кэт пережила тяжёлое нервное расстройство. Она долго и безуспешно лечилась от алкоголизма и депрессии, пока помощник сенатора Джек не нашёл хорошую клинику. Сейчас он возил её туда раз в месяц, где Кэт находилась несколько дней, обследовалась и проходила процедуры.

– Ужин готов, мистер Оннет! – Синди постучала в дверь кабинета Брайана.

– Спасибо, сейчас иду.

Через несколько минут Брайан спустился на веранду.

– Как прошёл день? – спросила Синди, накладывая еду.

– Как всегда, в борьбе, – устало ответил Брайан.

– Победили?

– Проиграл.

– Ну, значит, в следующий раз обязательно победите!

– Спасибо, Синди.

Пожелав Брайану приятного аппетита, Синди оставила его одного.

«Хорошая девушка, – думал Брайан, поглощая еду, – добрая, ответственная, скромная. И готовит вкусно… Надо бы найти ей жениха, а то всё одна, да одна. Хотя, кто её знает…»

Покончив с ужином, Брайан прошёл в гостиную и включил телевизор. Диктор передачи новостей говорил о новых угрозах Бен Али мировому сообществу. Белый дом заявил о направлении нескольких авианосцев с морскими пехотинцами к берегам Сирии. Правительство Канады также рассматривает возможность направления своих военно-морских сил и спецподразделений в Средиземное море.

Брайан выключил телевизор и в сердцах бросил пульт в кресло. Пульт перевернулся в воздухе, задел край кресла и с шумом упал на пол.

– Всё в порядке, мистер Оннет? – Синди заглянула в гостиную.

– Да.

– Вы, наверно, переживаете из-за работы? – Горничная вошла в комнату и поправила плед на диване.

– Ничего, Синди, всё хорошо.

– А как здоровье миссис Оннет?

– Ей уже лучше.

– Может, вам накапать успокоительное?

– Нет, спасибо.

– Я могу для вас что-то сделать?

Брайан хотел сказать: «посиди со мной немного», но вместо этого спросил:

– Синди, почему ты до сих пор не замужем?

Синди смутилась и покраснела.

– Ну, наверно, не встретила ещё такого…

– Какого?

– Как вы, – тихо сказала Синди и покраснела ещё больше.

– А что во мне такого?

– Вы добрый, честный, порядочный…

– Спасибо, Синди. – Брайан улыбнулся, встал и прошёлся по комнате. – А как ты находишь Джека?

– Извините, мистер Оннет, – Синди посмотрела куда-то в сторону. – Но мистер Адамс не такой, как вы… Мне кажется, он не очень хороший человек…Он недостоин вас.

– Почему?

– Не знаю… Его глаза… Мне как-то страшно в его присутствии.

– Я думаю, ты ошибаешься. Джек – приятный молодой человек. Тебе…

Фразу Брайана прервал телефонный звонок.

– Я пойду? – тихо спросила Синди.

Брайан кивнул и снял трубку. Звонил Роберт.

– Привет, Роб…. Да, я в порядке. Приезжай. До встречи.

Брайан положил телефон.

Что же, начало битвы проиграно. Но в стране ещё есть думающие люди, есть независимые СМИ, есть честные депутаты. И, конечно же, у него есть Роберт, на поддержку которого можно всегда рассчитывать.

Снова зазвенел телефон. Звонила какая-то Шелли Майлз из Ванкувера, родственница одного из пассажиров. Девушка интересовалась, не найдены ли обломки пропавшего Боинга, и как идёт расследование обстоятельств катастрофы.

Брайан, сказал, что место падения лайнера до сих пор не установлено, а заключение специальной комиссии, членом которой он являлся, будет подготовлено только после обнаружения чёрных ящиков.

Не успел Брайан положить трубку, как тут же раздался новый телефонный звонок. Чак Томпсон, специалист технической службы международного аэропорта Ванкувера, взволнованным голосом сообщил сенатору, что в день вылета разбившегося «Боинга», он находился вблизи самолёта и видел возле его турбин двоих неизвестных ему людей, одетых в форму техперсонала аэропорта. Эти неизвестные, судя по всему, проверяли двигатели «Боинга».

Сенатор поблагодарил мистера Томпсона за информацию, попросил в интересах следствия не предавать её огласке, записал его телефон и сказал, что с ним свяжутся.

«Надо будет послать Джека к нему», – подумал Брайан.

Потушив свет в гостиной, он поднялся в свой кабинет, сделал запись в своём ежедневнике, после чего пошёл спать, надеясь, что телефонных звонков сегодня уже больше не будет.

Когда Фрэнк открыл глаза, он не сразу понял, где он находится.

Была ночь. Он лежал лицом вниз на какой-то твёрдой поверхности, которая почему-то слегка раскачивалась.

Подняв голову, Фрэнк огляделся. Бескрайние тёмные толщи воды окружали его со всех сторон.

Фрэнк вскочил на ноги.

Значит, это был не сон!

Он с ужасом вспомнил события вчерашнего дня: самолёт, падение в океан, люди в лодках, вертолёты… В его ушах снова отчётливо зазвучали пулемётные очереди, раздался пронзительный, жуткий крик Сильвии, он снова видел плавающие вокруг окровавленные тела людей и широко открытые глаза Мари.

Фрэнк сел, обхватил голову руками и заплакал.

У него нет никаких шансов выжить! Через несколько дней он умрёт здесь, вдали от людей, от жажды, голода или солнечного удара.

Он снова встал и посмотрел на воду.

Может быть, прекратить все мучения разом?

Слабые отражения звёзд, мерцая, покачивались на водной поверхности. Несколько минут Фрэнк заворожено глядел на воду.

Тёмные морские массы, переливаясь множеством огней, плавно переходили в небо.

Фрэнк лёг на спину. Он никогда не видел небо так близко. Огромная чёрная гладь мерцала миллионами разноцветных огней, которые блестели, двигались, дрожали, дышали, в общем, жили какой-то своей особенной, никому неведомой жизнью.

Фрэнк погрузился в наблюдение за звёздами. Скоро ему стало казаться, что это глаза каких-то далёких и могучих существ, которые сейчас смотрят на него, подбадривают и, словно, хотят что-то ему сказать.

Вдруг среди этих небесных огней Фрэнк очень ясно увидел лицо Шелли, её бесконечно добрый, нежный и ласковый взгляд. Он почувствовал такую силу любви, от которой как будто сам поднялся в небо и поплыл в окружении звёзд.

Все его проблемы и печали остались где-то далеко позади, впрочем, как и сама Земля. Он плыл в океане любви и нежности, плыл навстречу Шелли и знал, что всё будет хорошо…

Он проснулся от криков чаек, летавших над его головой.

Светало. Огромное розовое солнце медленно поднималось над горизонтом.

Фрэнк подумал о том, как нестерпимо жарко оно будет припекать уже через час. А ведь он был в одних плавках, так как свою одежду, залитую кровью Мари, он скинул, когда плыл подальше от того страшного места.

Снова совсем рядом с ним пролетели чайки, одна из которых спикировала в воду и, достав из неё рыбу, взмыла ввысь.

Стоп. Откуда здесь чайки? Если они здесь, значит, где-то поблизости должна быть земля!

Фрэнк внимательно посмотрел вокруг. Ему показалось, что где-то на западе виднелась едва заметная узкая полоска земли.

Туда! Скорей туда!

Фрэнк изо всех сил принялся грести руками, но кусок шасси только вращался вокруг своей оси. Тогда Фрэнк опустил ноги в воду и, отталкиваясь ими, потихоньку поплыл в сторону земли. Но это тоже оказалось малоэффективным, так как колесо двигалось очень медленно, кроме того, северное течение относило его в сторону от земли.

Тогда Фрэнк прыгнул в воду и поплыл.

Он плыл довольно долго, периодически переворачиваясь на спину и отдыхая. Земля постепенно приближалась. Фрэнк уже мог различить на ней небольшие горы, покрытые деревьями, и белые песчаные пляжи, протянувшиеся вдоль побережья.

До берега оставалось несколько сот метров, как вдруг силы начали покидать его. Голова кружилась, руки и ноги плохо слушались, чувство тошноты подступило к горлу. Захлёбываясь в воде, он снова вспомнил о Шелли, о том, что никогда больше не увидит её, и сделал несколько последних отчаянных рывков.

Погружаясь в воду, он вдруг заметил на дне камни и нащупал под ногами твёрдую почву. Он понял, что оказался на длинной отмели, огибающей землю.

Немного отдышавшись, Фрэнк медленно побрёл в сторону берега. Вокруг него в чистейшей изумрудной воде плавали экзотические рыбки самых разных форм и оттенков – жёлтые, синие, розовые, полосатые, совсем близко проплыла важная зелёная черепаха.

Время от времени Фрэнк снова начинал плыть, потом опять шёл пешком. Наконец, он вышел на берег, сделал несколько шагов и, обессиленный, рухнул на землю.

Вероятно, он отключился на некоторое время, а когда пришёл в себя, его взору предстала удивительная картина: он лежал на белом песке под пальмами, метрах в пятидесяти от океана, вблизи чудесного белого шатра. Вокруг него сидели три ослепительной красоты девушки, тела которых были покрыты полупрозрачными вуалями. Одна из девушек держала его правую руку, другая – левую, а третья девушка, придерживая его голову, гладила волосы. Из шатра доносилась сладкая волшебная музыка, производимая каким-то неизвестным струнным инструментом.

– Где я? – спросил Фрэнк, поднимая голову.

– В раю, конечно, – сказала одна из девушек, обворожительно улыбаясь.

– Добро пожаловать в рай! – сказала другая и звонко засмеялась.

Фрэнк сел и с удивлением посмотрел по сторонам.

«Неужели я умер?» – подумал он.

Смерть всегда представлялась ему ужасно жутким и болезненным процессом, а тут он совсем ничего не заметил и не почувствовал самого момента умирания.

Фрэнк оглядел себя – руки и ноги были на месте, он выглядел так же, как всегда обычно выглядел.

– Госпожа, он пришёл в себя! – крикнула одна из девушек.

– Пусть зайдёт, – раздался женский голос из шатра.

Девушки помогли Фрэнку подняться и, придерживая его за руки, провели к шатру. Чернокожий слуга в длинной белой тунике и белой чалме, ослепительно улыбаясь, откинул занавес, приглашая Фрэнка войти.

Осторожно наклонив голову, Фрэнк ступил внутрь. Приятное чувство свежести и прохлады окутало его тело.

«Наверно, где-то спрятаны кондиционеры», – подумал Фрэнк.

Недалеко от входа сидела девушка-мулатка, которая перебирала пальцами струны удивительного восточного инструмента, похожего на арфу. По углам шатра были установлены небольшие фонтаны и искусственные водопады, которые мелодично журча, ласкали слух и добавляли свежести в и без того насыщенный восхитительными ароматами воздух. Землю повсюду устилали лепестки роз – белых, красных, розовых.

Фрэнк сделал несколько шагов вперёд и остановился. В центре шатра на разложенных толстых персидских коврах, среди множества подушек, восседал человек лет шестидесяти пяти в бежевой футболке и белых шортах. Лицо этого человека почему-то показалось Фрэнку знакомым. Рядом с ним, положив ему голову на плечо, сидела изумительной красоты девушка с роскошными каштановыми волосами и исключительно правильными чертами лица.