Том Джоу

Встречаю их на пороге и смеюсь, рассматривая их испуганные и удивленные лица – я забыл скинуть им свой новый вид. Подтверждаю свою личность по сети, разряжая обстановку.

Чуть погодя празднуем сразу по четырем поводам, три из которых связаны со мной – новый вид, новые документы и вербовка в славные вооруженные силы Англии (на всякий случай путаю следы), и один – с долгожданным повышением Анны до Большого Босса.

Семейная пара быстро закругляется с выпивкой и уходит праздновать в интимной обстановке, а я остаюсь читать подсунутый мне в последний момент финансовый отчет по реализованным драгметаллам. С учетом всех моих трат, за вычетом доли моих друзей остается весьма скромная сумма. Думаю, мне не сказали об этом словами, чтобы не портить праздник. Ерунда, у солдат, говорят, призовые, и кормят бесплатно. Проживем как-нибудь…

Утром ухожу не попрощавшись, оставляю записку со словами благодарности и просьбой поскорее меня забыть. Пункты вербовки находятся на территории посольств, одновременно выступая в качестве охраны представительства, а сами посольства размещены в элитной центральной части столицы. Добираюсь на общественном транспорте за двадцать часов; чувствую, устраиваться спать уже бессмысленно, до открытия пункта – четыре часа.

Передо мной массивное, величественное трехэтажное здание в староколониальном стиле, из мрамора и бетона, с колоннадами и огромным гербом с двуглавым орлом на фасаде. Здание окружено кованой решеткой высотой в пять метров. Замечаю несколько пулеметных гнезд и энерготурелей, прикрывающих всю территорию перед посольством; видимо, не все так спокойно даже в столице.

Сообщаю причину прибытия караульному, отдаю свои документы. Караульный вызывает по внутренней связи провожатого, а я тем временем любуюсь ухоженным яблоневым садом на огороженной территории.

Через час явился сопровождающий – заспанный мужик азиатской внешности в помятой одежде, с опухшим от возлияний лицом и дыханием огненного дракона. После его представления по званию-фамилии можно было закусывать: процент алкоголя в воздухе зашкаливал. Чел виновато посмотрел на дежурного, махнул мне приглашающе рукой и двинулся вглубь сада. Звали его лейтенант Анатолий Вэй, и история всей его жизни уместилась в десятиминутный монолог, пока мы шли по коридорам. Родился на периферии РИ, в мещанской семье переселенцев, своим умом поступил и выучился в кадетском училище, получил направление на границу РИ с одной из китайских династий, задумавших вновь расширяться за счет приграничных территорий.

Династии – еще та головная боль всех стран, с которыми они соседствуют. Огромное количество жителей в десятке собственных систем, финансовая и боевая мощь, равная среднему государству, но при этом объявить им войну невозможно – за их спиной маячит силуэт большого китайского брата, в состав которого они официально входят. А вот сами династии весьма ощутимо изматывают своих соседей по галактике. Хуже только планеты-таборы цыган.

В общем, отслужил лейтенант на границе пятнадцать лет, в куче передряг побывал, но ни повышений, ни наград не добился. Всему виной неполиткорректная фамилия. Ну не проходили приказы о награждении на китайца, заворачивались на разных стадиях рассмотрения, вызывая интерес только у особистов – а не шпион ли лейтенант Вэй? В итоге сослали его с глаз долой до окончания контракта. Вчера он праздновал пятый год в этой дыре, благо самогон на местных яблоках выходил диво как хорош.

Вместе со мной лейт зашел в кабинет с массивной металлической дверью и табличкой «Военкомат». За начальственным столом из массива дуба никого не было ровно до того момента, как за него не уселся лейт Вэй.

– Итак, слушаю вас. – Вэй моментально приобрел начальственное величие и неторопливость.

– Желаю вступить в славные ряды вооруженных сил Российской Империи! – Стойка смирно и тупой влюбленный взгляд натренированы еще на линкоре.

– Похвально! Корп или переселенец?

– Так точно. Родился и вырос на территории корпорации.

– Ага, то-то ты не черный и без хвоста. Местные макаки к нам не заглядывают, боятся. Правильно делают, туземцы облезлые. Я им такую жизнь бы устроил, побелели бы от ужаса. – Азиат-расист, надо же! – С типовыми контрактами знаком?

– Так точно. Хочу двадцатилетний. У меня с мозгом проблемы, а в контракте гарантия медицинского обеспечения.

– С башкой у тебя точно большая проблема – хочешь двадцать лет в десанте, – хохотнул военком. – Тогда читай-изучай. – Он перекинул мне файл по почте. – Сразу говорю: изменить ничего нельзя, полномочий у меня на это нет.

Проверив пункт про излечение, ставлю подпись.

– Добро пожаловать в десант, рядовой! Значит, так. В посольстве мозги тебе починят, тут у нас по штату положен диагност полного цикла. Это же центральное посольство, а не хрен собачий! Единственное на всей планете, потому и центральное. Дальше – учебка, она же первое место службы, тоже здесь. Я бы тебя отправил в место посолиднее с первым же кораблем, если бы эти корабли к нам приходили. – Вэй развел руками. – Испанская сфера влияния, наши боевые корабли тут редкие гости. Обычным транспортом, по уставу – только в сопровождении старшего по званию, а я, как видишь, тут сам себе военком, сержант, старший медик, отец и мать.

– А дежурный?

– Дежурных трое, все рядовые, остались после учебки. Познакомишься потом, они тоже из корпов. Нас вообще в посольстве шестеро – рядовые, особист, посол да я. Хотя даже пятеро, посол вечно в разъездах, небось пузо греет на курорте. Полного кадрового состава нет, совмещаем должности между собой. Такая вот дыра. По контракту ты десантник, и только; можешь расслабиться.

– Я еще техник немного, по авиатехнике и наземной. – Уж лучше поковыряться в машине, чем топать по плацу весь день.

– Сертификаты есть? – заинтересовался Вэй.

– Нет, но доказать смогу. Отцу в слесарке помогал почти всю жизнь.

– А контракт почему десантный? Рукастых техов не хватает, и денег больше.

– Так сертификата нет, а корповский для вас – бумажка… – Без официальных сертификатов система РИ мне даже начальное образование не засчитала.

– Это да, – задумчиво произнес лейт. – Но я думаю – сможем тебе помочь. Поработаешь, будет тебе индивидуальная сдача экзамена по терминалу. Эксперта не дадут, но корочка специалиста тоже на дороге не валяется.

– Спасибо, сэр! – неожиданное предложение приподняло настроение. Сертификат спеца даст солидный фундамент надежности липовому удостоверению личности.

– Теперь – о местных. Ты, наверное, уже понял, что макаки мне не нравятся, и есть тому весомая причина. Короче, повадились они устраивать нам ночное фаер-шоу. Всаживают ночью пару ракет по пассивным энергощитам и сваливают. Раньше боялись, когда работали роторные пулеметы в гнездах, до того момента, как несколько нанятых туземцев не устроили диверсию и не залили механизмы какой-то гадостью. С тех пор мы туземцев не нанимаем, своими силами управляемся плюс сервисные роботы. Пулеметы так и стоят, некому заниматься. Обычная техника тоже обслуживание любит, так что с каждым годом сложнее и сложнее, поломок много. Если возьмешься – честь тебе и хвала, как сыр в масле будешь кататься. – Вэй посмотрел на меня с надеждой.

– Посмотрим, что можно сделать. Местные починить не могут?

– Местные не умеют ничего, а корпоративные техи нос воротят. Мы же только рублями платить можем плюс бартер. А куда тут рубли девать?

– А местные берут рубли?

– Пороховые патроны берут, медпакеты, пайки. Экономим на себе, списываем как потребленное, но выкручиваемся.

– Обменники? Черный рынок менял?

– У туземцев тут своя валюта, печатают бумажки с рожей ихнего вождя. Чеки корпов еще берут и меняют, остальное им не интересно.

– Как же они без торговли с внешним миром жить умудряются?

– Трясут с корпов за защиту, берут батарейками, техникой, модулями. Так и живут. Ты тут прожил всю жизнь, не заметил разве?

– У нас свой мир, за внешних у начальства голова болит. – Чуть не попался! Я же по легенде – «местный»…

– И во внешние города не выходил? И истории о похищениях не слышал? – скептически хмыкает Вэй.

Попробуем блеснуть знанием патриотических брошюрок корпов:

– Территория только нашей корпорации равна по площади земному континенту Австралия, сэр! Нам внешний мир без надобности, свои города и курорты есть. У нас только воздух общий да солнце. Про похищения не знаю, но без сопровождения из десятка наемников и тяжелой техники наших геологов даже на Крайний Север не выпускали.

– Выходит, замалчивают неприятную инфу, но это мелочи. Теперь ты здесь, а не там! Короче, никто тебя не станет выкупать, если ты по дурости своей попадешь в руки гангов. Спецназ и переговорщиков тоже никто не пришлет. Смотри в оба глаза, тебя еще особист отдельно накрутит на эту тему. – Лейт вышел из-за стола. – Заболтался я с тобой. Сегодня еще экскурсия – и отдыхай. Учебка для тебя начнется завтра.

Еще три часа мы ходили, осматривали, знакомились и очень много разговаривали. Лейт сильно соскучился по нормальному собеседнику и вываливал кучу подробностей. Две вещи меня смутили по ходу осмотра места службы – подозрительно дружелюбный взгляд особиста, оказавшегося натуральным дедушкой лет эдак под сто, и готовность лейта всеми силами сделать из меня молодца-десантника. Мол, если я у него один, то и заниматься со мной можно будет индивидуально.

Заодно посмотрели на жертву диверсии – роторные пулеметы.

Весь механизм был залит серым пластиком, надежно превратившим некогда грозное оружие в бесполезный кусок железа.

– Я пытался выковырять хотя бы часть, видишь царапины на плоскости? – Вэй указал на три легкие царапинки. – Это результаты моей часовой работы с напильником. Греть тоже пробовал: не отлипает, зараза.

– Тут нужен депластификатор и емкость для промывки. Без химии нечего делать. – У нас в сервисе были такие случаи. Производители авто частенько заливали пластиком гнезда болтов и лючки доступа к приборам.

– То есть ты его починишь? – приободрился лейт.

– Если в городе есть приличный хозмаг, то легко.

– Так это же великолепно, сейчас возьмем еще одного бойца и полетим в город.

– Господин лейтенант, а почему они просто не сломали ключевой механизм? Дело же нехитрое, тут дернул – и все, без запчасти не починить. – Показываю на несколько деталей пулемета.

– Да они же считают себя умнее всех на свете. Через неделю прислали пацана, мол, купим ваш нерабочий хлам за треть цены или поменяем два нерабочих на один рабочий. У нас же все казенное, как я его поменяю-то… – Лейт быстро оглядывается по сторонам, вздыхает. – Да поменял бы, наверное, если б не особист. Не смотри, что он старенький. Хватка у него железная.

– А он тут как оказался? – Действительно странно видеть специалиста безопасности в таком возрасте. – Он же, наверное, лет сорок как должен быть на пенсии?

– Ты когда-нибудь видел болтливого особиста?

– Э-э, нет. – Я и обычного-то вижу второй раз в жизни.

– И я не видел. Я ответил на твой вопрос?

– Так точно.

– Да не тянись. Не знаю я. Вряд ли от хорошей жизни он тут сидит. Могу посоветовать держаться от него подальше.

– Почему?

– Как тебе сказать… Вот взять меня, живу я тут пять лет, без особого начальства и забот. Ворчу на жизнь частенько, но при этом, наверное, я больше счастлив, чем нет. А старик – он за свою жизнь повидал куда больше хорошего. Наверняка сыновья да внуки есть. В тягость ему тут. Не знаю, почему его сюда сослали, но вырваться обратно он хочет со страшной силой, как бы не по чужим головам.

– Это как? – Как-то не вяжется в моем представлении образ доброго дедушки со словами лейта.

– Да вот так. У них же служба людоедская, вся карьера на этом построена. Дед рапорта пишет постоянно, а что в тех рапортах – я не знаю. После случая с повреждением пулеметов он целый день строчил послания, а потом ходил рядом со мной, осматривая, как охотник загнанного зверя. Приятного, я тебе скажу, маловато. Только одно средство меня и спасло.

– Какое? – Мы уже спустились с верхнего этажа и подходим к флаерам.

– Водка, конечно!

Садимся на пассажирские места, за рулем старый знакомый – дежурный, встретивший меня в первый раз.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.