Паутина хакера

Владимир Аверин

Паутина хакера

Глава I

Ограбление банка

Обмирая от страха, оглядываясь по сторонам, Вадик Ситников приближался к московскому коммерческому банку, в котором он собирался взять деньги. В кармане его черных джинсов лежала чужая кредитная карта и листок с записанным на нем цифровым кодом-паролем, с помощью которого Вадик мог получить почти двадцать пять тысяч рублей.

Когда до центрального входа в банк осталось метров сто, Вадик собрался с духом и остановился возле придорожного кафе, где продавали мороженое, копченых кур и прохладительные напитки, а в тени широких зеленых зонтов за белыми пластмассовыми столиками сидели посетители.

Вадик купил бутылку фанты, прислонился к шершавому стволу тополя и на всякий случай решил проверить, на месте ли кредитка. Достав из кармана почтовый конверт, Вадик вынул из него яркую кредитную карту и листок бумаги; полюбовался красочным оформлением кредитки, затем, бесшумно шевеля губами, прочитал многозначное число пароля на листке, вырванном из записной книжки. Убедившись, что все на месте, он вложил кредитку и листок в конверт, сунул его в карман и стал наблюдать за фасадом банка, размышляя о той цепи случайностей, которая привела его на эту улицу.

Вчера утром семья Ситниковых получила телеграмму от родственника, который жил в Литве, на берегу Балтийского моря. Он приглашал всех троих в гости, на свое пятидесятилетие. Отказываться от приглашения на юбилей было неудобно, поэтому мама Вадика отправилась за билетами, папа поехал за подарком, а Вадик вслух ругал легкомысленного родственника, который не додумался прислать приглашение заранее, чтобы Ситникову-младшему успели оформить необходимые бумаги для загранпоездки – ведь в Литву без специальных документов не пускают.

– Перестань ворчать, – сказал отец, застегивая пуговицы на рубашке. – Собирайся, поедешь со мной в магазин за подарком.

Отец и сын Ситниковы вышли из квартиры, спустились на улицу и сели в свои «Жигули», стоявшие перед подъездом. Папа Вадика выехал со двора на проспект и направил автомобиль в сторону центра, к крупному московскому универмагу. Минут через пятнадцать он притормозил, свернул с проспекта на боковую улицу и припарковался у тротуара перед зданием банка.

– Мне нужно снять деньги со счета. Пойдешь со мной или подождешь в машине?

– Ты надолго? – уныло поинтересовался Вадик, решив, что ему придется битый час париться в машине, пока отец будет стоять в очереди в кассу.

– Десять секунд. Вставлю пластиковую карту в банкомат и получу наличные.

– Как это? – не понял Вадик.

– Месяц назад я положил деньги на свой счет в банке, оформил кредитную карту и теперь могу в любое время суток получить деньги в любом банкомате.

Кредитные карты Вадик видел только в кино и не предполагал, что у его отца тоже есть кредитка. Про банкоматы он что-то слышал, но о том, как они выглядят и как работают, не имел ни малейшего представления, поэтому из любопытства пошел с отцом.

Банкоматы располагались на улице рядом с центральным входом в банк – три кабины, напоминающие телефонные будки с тонированными стеклами, стояли вдоль стены. Папа Вадика достал из кармана бумажник, вынул из него цветной пластиковый прямоугольник размером с проездной билет и открыл дверь кабины.

Они вошли внутрь. Ничего удивительного Вадик там не увидел. На одной стене висели правила пользования банкоматом, на другой – яркий щит с названиями пластиковых карт, по которым здесь можно было получить деньги. В ровном свете галогенной лампы банкомат отдаленно напоминал игральный автомат с рядом кнопок от «0» до «9».

– Ну и ну, – хмыкнул Вадик, недовольно посмотрев по сторонам. – А где же кассир, который выдает деньги? Где охранник, который охраняет кассира? Ничего не понимаю. Объясни, как работает эта тумбочка!

– Банкомат – это одновременно и кассир, и бухгалтер, и охранник. – Отец вставил пластиковую карту в прорезь в передней панели банкомата и стал объяснять: – В нем специальное устройство, оно считывает данные моей карты с вклеенного в нее микрочипа. Чтобы получить деньги, я должен подтвердить, что эта карта моя. Для этого я набираю пароль, то есть цифровой код. – Отец достал записную книжку, раскрыл ее на последней странице, где был записан код, и начал указательным пальцем нажимать кнопки с цифрами. Чтобы не ошибиться, он то и дело переводил взгляд с записной книжки на цифровое табло банкомата.

А Вадик тем временем внимательно следил за его указательным пальцем и запоминал, на какие кнопки и в какой последовательности он нажимает, надеясь запомнить цифровой код и вечером ради шутки назвать его отцу, который велел Вадику постоянно тренировать память, чтобы не приносить из школы тройки за плохо выученные уроки.

Как только все нужные кнопки были нажаты, скрытый внутри банкомата механизм тихо заработал и выдал несколько купюр. Одновременно на мониторе появилась информация о том, сколько денег у отца на счете было, сколько он снял и сколько осталось. Прочитав последнюю строку, Вадик понял, что с помощью отцовской кредитки из банкомата можно вытянуть еще двадцать четыре тысячи восемьсот тридцать рублей.

– Вот и все. Просто, быстро и удобно, – сказал отец, положив деньги и кредитку в бумажник, отчего тот заметно растолстел. – Представляешь, какие у меня были бы оттопыренные карманы, если бы я носил в них все свои деньги. К тому же деньги могут украсть, я могу их потерять, а карта от этих неприятностей застрахована. – Отец открыл дверь кабины, и они вышли на улицу.

– Разве карту не могут украсть? – недоверчиво спросил Вадик.

– Могут. Но ты сам убедился, что одной карты недостаточно, чтобы получить деньги. Нужно знать код, то есть пароль.

– Хитро придумано, – согласился Вадик и спросил: – А если ты ее потеряешь, что тогда? Твои деньги пропадут?

– Если у меня украдут карту или если я ее потеряю, то немедленно сообщу в банк, и мне выдадут новую карту с новым номером и с новым кодом, а старую аннулируют, и по ней нельзя будет получить ни копейки. Надо только вовремя за-явить о пропаже карты.

– Классно, – согласился Вадик. – Если все так здорово продумано, то почему бы всем не перейти на кредитные карты?

– У кредиток есть недостатки. Во-первых, моя пластиковая карта действует только в крупных городах на территории России, поэтому в Литву я ее не возьму; а во-вторых, виртуальные деньги тратятся легче реальных, их психологически легче отдавать. Когда расплачиваешься картой в магазине, то очень быстро забываешь, сколько денег осталось на счете, ведь виртуальные деньги нельзя вынуть из кармана и пересчитать. Например, сейчас я уже не помню точно, сколько у меня осталось на счете, хотя снял деньги минуту назад.

– Неужели не помнишь? – удивился Вадик. – Ведь на мониторе банкомата все было написано.

– А я не смотрел на монитор.

– Почему?

– Я же тебе объяснил: виртуальные деньги часто не воспринимаешь всерьез. Получив настоящие, то есть бумажные, в банкомате, я первым делом стал пересчитывать их, а про виртуальные в тот момент даже не подумал, поэтому и не посмотрел на монитор.

Если бы отец не произнес последнюю фразу, возможно, Вадик никогда бы не притронулся к его кредитке. Если бы папа Вадика знал, какой бедой обернутся его слова, он был бы нем как рыба. Но тогда он не предполагал, что из-за одной неосторожной фразы его сын может подвергнуться смертельной опасности. В тот момент отец захотел курить, поэтому спокойно направился к табачному киоску, а Вадик тем временем сел в «Жигули», достал из бардачка блокнот, вырвал листок и быстро записал цифровой код и сумму, оставшуюся на отцовском счете, – «24 830».

Купив сигареты, отец сел за руль, развернулся на дороге перед банком, выехал на проспект и минут через пятнадцать остановил машину возле универмага. Побродив по многоэтажному супермаркету, Ситниковы выбрали подарок для именинника и, вернувшись домой, узнали от мамы, что самолет в Литву вылетает через три часа. Она уже успела купить билеты, собрать чемодан, принести из магазина продукты и приготовить обед для Вадика.

Как только за родителями захлопнулась дверь, Вадик вошел в гостиную, открыл секретер и достал старинную шкатулку из красного дерева, в которой хранились самые важные семейные документы: страховые свидетельства и дипломы родителей, военный билет отца, свидетельство о рождении Вадика и еще какие-то удостоверения в коричневых и зеленых корочках, названия которых Вадик не знал и знать не хотел. Он почти сразу нашел то, что искал, – отцовская кредитная карта лежала в военном билете. Так как в Литве кредитка не действовала, отец на всякий случай оставил ее дома, чтобы не потерять в праздничной кутерьме.

Взяв пластиковую карту, Вадик сразу вложил ее в конверт, чтобы не испачкать и не поцарапать, и туда же сунул листок с кодом. Затем он поставил шкатулку обратно в секретер и решил завтра утром снять в банкомате семьсот рублей и купить компьютерную игру, о которой давно мечтал.

Вадика не мучила совесть. Вернее, сначала мучила, а потом перестала, потому что он с ней быстро договорился. Мысленно, по-дружески, он сказал себе: «Родители не взяли тебя на Балтийское море, значит, ты морально пострадал. Им даже в голову не придет возместить тебе моральный ущерб, поэтому сними-ка ты сам семьсот рублей с кредитки отца, все равно он этого не заметит, купи себе игру и играй на здоровье».

Глава II

Побег

Допив газировку, Вадик выбросил пустую бутылку, но сам с места не сдвинулся. Прислонясь спиной к шершавому стволу тополя, он продолжал внимательно наблюдать за тремя мужчинами, которые курили перед центральным входом в банк. Они могли оказаться банковскими охранниками, поэтому Вадик решил подождать. Он понимал, что не имеет права пользоваться кредиткой отца, и догадывался, что охрана банка схватит его, как только увидит, что он вошел в кабину банкомата, ведь легко можно было определить, что своей собственной кредитки у него нет и в ближайшие годы не будет. Поэтому Вадик ждал, когда мужчины докурят сигареты и скроются за дверями банка.

Наконец этот момент наступил. Убедившись, что поблизости нет банковских охранников, Ситников на слегка ватных от волнения ногах перешел через дорогу, открыл кабину, вошел внутрь и, оказавшись перед банкоматом, закрыл за собой дверь из толстого затемненного стекла.

После яркого летнего солнца глаза не сразу привыкли к мягкому, приглушенному свету галогенной лампы. У Вадика все еще подрагивали колени, но страха он теперь не испытывал. Скрытый от посторонних взглядов в кабине, он почувствовал себя уверенней.

Вадик достал из кармана кредитную карту, листок с кодом-паролем и, чтобы полностью успокоиться, несколько раз глубоко вздохнул. Затем вставил кредитку в прорезь, набрал код и через несколько секунд получил семь купюр по сто рублей. Он два раза пересчитал деньги, положил их в карман и улыбнулся, радуясь, что все прошло так гладко. Но не успел он повернуться, чтобы выйти из кабины, как распахнулась дверь и чья-то мощная ручища схватила его за локоть и вытянула на улицу. В следующее мгновение кто-то заломил Вадику руку за спину, и, чтобы не упасть, ему пришлось резко наклониться. Он увидел перед своим лицом серый асфальт с полукруглыми вмятинами каблуков, почувствовал запах бензиновой гари, и, с трудом сохраняя равновесие, Вадик Ситников громко крикнул первое, что пришло в голову:

– Милиция! Помогите! Грабят!

Вадик не ожидал, что этот истеричный вопль поможет, поэтому удивился, когда хватка на его локте ослабла. Ему позволили выпрямиться, и он услышал над своим ухом негромкий, но уверенный голос:

– Я из службы безопасности банка. Ты задержан за использование чужой пластиковой карты. Спокойно следуй за мной.

– Отпустите меня! – крикнул Вадик и оглянулся.

Он увидел над собой загорелое усатое лицо черноволосого молодого мужчины с сизыми после бритья щеками. На нем был строгий костюм, а изо рта пахло чесноком и чем-то копченым.

– Не кричи. Своим криком ты беспокоишь клиентов нашего банка. Молча иди за мной, – спокойно сказал Усатый и подтолкнул Вадика к углу здания.

– Вы не имеете права! Я снял деньги с кредитки моего отца! Он мне разрешил! За что вы меня схватили? Я буду жаловаться!

– Разберемся, – сказал Усатый, продолжая железной хваткой держать Вадика за руку.

– Куда вы меня ведете? – забеспокоился Ситников, увидев, что они идут не к центральному входу в банк, а в противоположную сторону, к железной двери в конце здания. – Я же ничего плохого не сделал! Я вам еще раз говорю: это кредитка моего отца! Я ее не украл! Он может это подтвердить!

– Разберемся, – не глядя на Вадика, бесстрастно произнес Усатый. Он открыл железную дверь, подтолкнул в нее Ситникова и вошел следом за ним в подъезд.

Они оказались на светлой лестничной площадке, от которой вверх и вниз вели две лестницы. Бесшумно спустившись в подвальное помещение по устланным ковровой дорожкой ступеням, Усатый повел Вадика по длинному, ярко освещенному коридору со множеством дверей. Ситников молчал, он с опаской смотрел по сторонам, слышал учащенный стук собственного сердца и ждал подходящего момента, чтобы выдернуть свою руку из клешни Усатого и убежать. Он заметил, что входная дверь в подвал не запиралась на замок, а на лестничной площадке не дежурили охранники, значит, шанс у него был. Надо только вырваться из лап Усатого, думал Вадик, понимая, что времени у него остается все меньше, а подходящий момент для побега так и не наступает, потому что охранник не ослабляет железной хватки и держит своего пленника за локоть крепко, как тяжелоатлет штангу.

Вадик понял, что упустил свой шанс, когда Усатый остановился перед дверью, обитой коричневым дерматином.

– Заходи, – сказал охранник и подтолкнул Ситникова в маленькую комнату без окон, в которой стояли два стула, стол и похожий на панка желтоволосый парень лет девятнадцати, прикованный наручниками к трубе отопления.

В первое мгновение Вадик не поверил своим глазам – настолько дикой показалась ему эта картина.

– Ой… – невольно вырвалось у него от предчувствия надвигающейся катастрофы.

Наверно, такое же чувство испытывает муравей, который за секунду до гибели успевает увидеть над собой босую ступню беспечного дачника, бодро шагающего по тропинке.

«Это комната пыток. Здесь охранники выбивают нужные им признания у таких, как я. Сейчас Усатый заставит меня признаться в преступлениях, которые я не совершал, на меня повесят все нераскрытые кражи денег из банкоматов. Я пропал», – промелькнуло в голове у Вадика. Эти мысли привели его в отчаяние, он резко повернулся и, сжав свободную руку в кулак, стал яростно бить Усатого в солнечное сплетение, одновременно вырывая локоть другой руки из крепких пальцев охранника. С таким же успехом он мог бить в железобетонную стену – пресс у Усатого был накачанный, твердый, словно каменный.

– Ах ты червячок несчастненький, – изумленно поднял брови Усатый, удивившись внезапному нападению худенького, легковесного подростка. Глядя на пленника сверху вниз, тяжеловес-охранник одной своей ручищей заграбастал сразу две его руки за узкие запястья и произнес: – Не хочешь по-хорошему, будет по-плохому, – и поволок упирающегося Вадика к трубе отопления, к которой уже был прикован желтоволосый парень.

У охранника не было второй пары наручников, и, для того чтобы приковать Вадика к трубе, ему пришлось освободить от стального «браслета» одну руку желтоволосого парня и только потом щелкнуть наручник на правом запястье Ситникова. Пленники оказались по разные стороны трубы, которую нельзя было ни обойти, ни перепрыгнуть, ни сломать.

– Вот так-то, пацан, – с сожалением посмотрел на Вадика Усатый и развел руками, мол, сам виноват. Затем он сунул маленький, словно игрушечный, ключик от наручников в нагрудный карман своего пиджака и, погрозив указательным пальцем, предупредил:

– Глядите у меня! Будете шуметь – накажу! Ждите, – сказал он, повернулся и вышел из комнаты.

Все произошло так быстро, что ошеломленный Вадик опомнился только через пару секунд.

– Стойте! А как же я?! Что будет со мной? Надо ведь разобраться! – в отчаянии крикнул он вслед охраннику, за которым уже захлопнулась дверь. – Куда же вы?

– Он пошел за начальником охраны, – услышал Ситников голос рядом с собой. – Сейчас они вдвоем придут и устроят нам допрос.

Вадик оглянулся и внимательно посмотрел на второго пленника, прикованного к трубе. Это был худой парень лет девятнадцати с лимонно-желтой шевелюрой, пряди которой иголками топорщились в разные стороны, как у панка. «Взрыв на макаронной фабрике», – мысленно усмехнулся Вадик и подумал, что неплохо было бы поскорей убраться подальше от этого придурка. Вадик побаивался панков, потому что их поведение почти всегда было непредсказуемым. К тому же от этих неряшливых, чумазых парней, которых Вадик иногда встречал на улице, за версту разило котятами и сыростью подвалов.

– Ну, что ты вылупился на меня, как солдат на вошь? – спросил желтоволосый, заметив неодобрение в пристальном взгляде Вадика. – Теперь мы с тобой братья. Братья по несчастью. Давай знакомиться, я – Паук, – представился он и протянул Ситникову руку.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.