Крылов - Выбор воина (Витязь - 2)

      В помещении горели факелы. Низкие своды, закопченные и темные, казались древними, как само время. Стены, обшитые дубовыми панелями, покрывала искусная резьба, изображавшая неведомых зверей, воинов и птиц. Изображения явно передавали какие-то сюжеты, но Савинов плохо знал скандинавскую мифологию, смутно помня только имена главных богов да понятие "Рагнарек". Савинова всегда больше интересовала история отечественная, да еще, пожалуй, античность.
      Боги тоже были здесь. Высокие - в полтора-два человеческих роста идолы, вырезанные из дубовых бревен, местами покрытые позолотой и тоже, как и настенные панели, украшенные затейливой резьбой. Лица богов в оранжевом мятущемся свете факелов казались то грозными, то вопрошающими. На круглой жаровне в центре зала, установленной на бронзовом треножнике, курились какие-то веточки. По запаху дым напоминал можжевеловый...
      Тело Хагена лежало у подножия идола, стоявшего в центре божественного строя. У бога был только один глаз, горевший недобрым пламенем крупного самоцвета. Вторая глазница зияла пустотой. В руках бог держал копье, а на поясе его висел меч. "Наверное, это Один", - подумал Сашка. Идол стоял в центре, значит - главный. И еще что-то смутно припоминалось о том, что Один, Отец Дружин, был мудр, неистов и одноглаз. "А одноглаз потому, что мудр...34 Или наоборот?"
      Сигурни и Ольбард стояли рядом с жаровней, на которой горели какие-то веточки, распространявшие густой аромат. "Можжевельник?" В руках Сигурни держала рог с медом. Она протянула рог князю, и тот высыпал в напиток белесый порошок... Савинов отстраненно наблюдал за происходящим. Храм действовал на него угнетающе, а Один вызывал смутную неприязнь. Славянский бог Воинов, Перун, тоже кровожаден и свиреп, но храм его стоял на вершине горы и куполом ему служило небо.
      - Александр! - Савинов перестал глазеть по сторонам и повернулся. Сигурни с князем ждали его. - Подойди! - сказал Ольбард, протягивая Сашке рог. Тот подошел, механически принял сосуд и только после этого спохватился.
      - Что это?
      - Хагену нужна помощь, - просто сказала Сигурни. - Мы должны отправиться следом за его Духом, чтобы помочь ему вернуться в тело. Там, где он сейчас, очень легко забыть о своем прошлом и очень трудно найти дорогу обратно.
      - Ну хорошо. - Савинов с сомнением заглянул в рог. На вид - мед как мед. - А пить обязательно?
      - Мне - нет, - ответила девушка, - но ты пока не умеешь сам входить в иной мир. Только как берсерк, поэтому нужен проводник. - Она указала на кубок. - Пей. Грибы помогут...
      "Ладненько, - подумал Сашка, - надеюсь только, что это не мухоморы..."
      Питье на вкус почти ничем не отличалось от обычного меда. Почти ничем... Он протянул Ольбарду опустевший кубок и хотел спросить: "Что дальше?" Но все вдруг подернулось мелкой цветной рябью, а слова вылетели изо рта и повисли огромным янтарным пузырем. Внутри пузыря что-то вращалось.
      "Не отвлекайся". Голос Сигурни звучал будто из-под воды. Савинов почувствовал, что его ведут, а затем как-то сразу обнаружил себя лежащим на плаще, рядом с носилками Хагена.
      Тело приобрело необычную легкость, будто превратилось в воздушный шар. Сигурни села рядом, и ее лицо в полумраке вдруг осветилось неким внутренним светом. Оно казалось сотканным из множества разноцветных сияющих нитей, образующих сложный и очень красивый узор. Откуда-то из глубин памяти всплыло слово "геодезический". Слово повисело в темноте, переливаясь яркими красками, затем погасло, и Сашка снова увидел Сигурни. Ее глаза казались огромными, волосы сияли металлом и выглядели очень тяжелыми, словно действительно были сплетены из золотых нитей. Сашкин взгляд намертво приковался к ее лицу. Вот узор из сияющих линий стал меняться. В нем проявились концентрические круги и спирали. Нити вибрировали и пели. Савинов поднял руку, чтобы прикоснуться к этому чуду, и с изумлением увидел, что его ладонь выглядит точно так же, а пальцы испускают длинные световые волокна. "Атас! - подумал он, но мысль была вялая и равнодушная. Я, кажется, брежу..." Тут он заметил за спиной Сигурни Ольбарда.
      Князь возвышался исполинской боевой башней едва ли не до самого потолка. Его доспехи льдисто сверкали, а в глазах вращались огненные спирали. Усы Ольбарда жутковато шевелились, а длинный чуб то свивался тугими кольцами, то, распрямляясь, поднимался прямо вверх над теменем князя. Вокруг чуба кружился серебряный вихрь... Сашка обнаружил, что воздух состоит из отдельных частичек, похожих на разноцветные шестереночки. Они вращались, цепляясь одна за другую и из них состояло все: и князь, и Сигурни, и он сам... Надо рассмотреть поподробнее... В этот миг его руку стиснули и женский голос произнес: "Встань!"
      Что-то треснуло у Савинова в затылке. В ушах зазвенело, и он оказался на ногах. Рядом, держа его за руку, стояла Сигурни... А на полу у их ног, на расстеленных плащах лежало двое мужчин, и сидела женщина... Сашка вопросительно взглянул на Сигурни. Та кивнула. Золотая волна волос качнулась вперед - назад. "Да, это я... И ты... И Хаген..." Савинов смотрел на себя самого, чувствуя все нарастающее беспокойство. Почему-то вовсе не хотелось покидать "себя", оставляя беззащитным... Беззащитным от чего? Сашка хотел оглянуться в поисках опасности, но Сигурни дернула его за руку:
      - Князь защитит наши тела! А теперь - вперед! - И они полетели...
      Кроме храма старых богов в борге Стурлауга была и церковь. С остроконечным чешуйчатым шатром, собранным из мелких, тщательно пригнанных дощечек, увенчанная деревянным крестом, она стояла почти посередине борга. Совсем не похожая на те церкви, которые Диармайд помнил в Ирландии, она, однако, тоже была домом Христа. Он вошел в нее, затворив за собой резные деревянные двери, подвешенные на узорных кованых петлях, оставив позади улицу крепости, запруженную людьми, дома, в которых стонали раненые и плакали дети. Борг отразил нападение, но жертвы оказались велики...
      В церкви царил полумрак. Через узкие окна на алтарь падали лучи солнечного света. Горели свечи, и стояла особая, гулкая тишина. "Господь Всемилостивый! - Диармайд преклонил колена перед распятием. - Сохрани жизнь воспитанника моего. Он одержим, но в сердце его нет зла. Он боролся и победил тьму в себе. Так даруй же ему прощение..."
      Свет ударил в глаза, но Хаген не почувствовал боли. Темный проход остался где-то далеко позади. А перед ним... Искрилось и сияло в солнечном свете море, все в мелких барашках волн. Высокий берег вздымался от самой воды, зеленые луга и холмы, рощи деревьев с удивительными красными и серебряными листьями. На высокой горе, посреди всего этого великолепия, сверкал, переливаясь в лучах солнца, высокий чертог. Стены его до половины были красными, а сверху словно сделаны из серебра. Врата чертога, набранные из стальных клинков, грозно блистали. Над чертогом воздвиглось, уходя ветвями в синеву неба, исполинское древо: ясень Иггдрасиль. И листья его были - облака, а корни - твердь земная... И от самых врат Города богов до ног Хагена тянулся радужный мост, по которому несся, стремительно вырастая в размерах, всадник в темных доспехах. Алый плащ крыльями бился за его спиной, а в руках, раскинутых в стороны, он держал боевой рог и меч.
      "Это Хеймдаль, вестник богов! - понял Хаген. - Когда зазвучит ЕГО рог, кончится время и настанут Сумерки Богов, Рагнарек - последняя битва! Выйдут из хлада и пламени свирепые турсы - великаны. Выползут из мрака чудовища, порождения Утгарда Локи, расступятся воды и ринутся на землю. И волк Фенрир сойдется с Одином в битве, а Тор поразит змея Ермунгарда, но и сам падет, отравленный ядом... Эйнхерми, воины Одина, сразятся с великанами. И не будет победителей... Мир погрузится в морские воды..."
      Хаген стоял неподвижно и смотрел, как близится грозный всадник, вышедший ему навстречу из врат Вальхаллы. Вот конь бога стал замедлять свой бег. Вот седок натянул повод...
      - Здравствуй, Хаген Молниеносный Меч, сын Стурлауга и Эорвис! - Голос Вестника был молодым и звонким. - Почему явился ты сюда раньше срока? Твой бой не окончен! И ты - еще жив! Возвращайся!
      Сказал и поворотил коня, взмахнув рукой на прощанье.
      И тут же неведомая сила потянула Хагена назад. Он ожидал снова увидеть темный проход, но морские волны вдруг ринулись ему навстречу...
      Глава 13
      Пошли туда, не знаю куда...
      Хоть женщин рыданья и стоны
      В Бруге сейчас раздаются,
      Милее мне слезы святые,
      Что хранят мою душу от Ада...
      Из ирландской саги
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.