Камбоджийская рулетка

      Она подняла к нему огромные черные миндалевидные глаза, которые говорили, что она готова на все.
      Малко смотрел на красные огни удалявшейся машины Франкеля. Остаток ночи американец решил посвятить разрядке. Чтобы избавиться от воспоминаний. Вечер у Куала прошел спокойно. Благородно. Монивань отказалась сопровождать Малко: она не любила официальных приемов.
      Он остановился на несколько мгновений у бассейна. Ночь была ясная. Обычные взрывы нарушали тишину. Война продолжалась. Он ощутил запах экзотических лиан и поднялся в холл. Его израненные и опухшие ноги почти не держали его. Щека раздулась, левый глаз был полузакрыт. А главное, он устал морально. Если бы его хитроумный план принес мир в эту несчастную страну!
      Служащие "Пнома" в холле продолжали свою непрерывную партию в домино. Не беспокоя их, Малко взял ключ, прошел через темный и пустой коридор.
      Войдя в комнату, он зажег свет и улыбнулся с нежностью. Монивань, совершенно голая, лежала поперек двойной кровати на животе. Маленькая весталка. Она приняла Малко, как эти старые бои, которые шли на смерть со своим хозяином в Индокитае во время войны за независимость. Он легонько тронул ее за плечо. Никакого ответа. Пришлось применить значительное усилие, чтобы перевернуть ее на спину.
      Ее огромные черные глаза были широко открыты и неподвижны. Сердце сжалось в комок. Все внутренности заполнил свинец. Он наклонился и приложил ухо к груди китаянки. Ничего. Сердце не билось. Он быстро осмотрел ее. Никаких видимых ран. Кожа еще была теплой. Сердце только что остановилось. Малко вспомнил медицинские курсы, которые он проходил в школе ЦРУ. Сложив две ладони вместе, он нанес сильный удар в солнечное сплетение Монивань, надеясь заставить заработать сердце.
      Из левого бока Монивань брызнул фонтанчик ярко-красной крови. Но сердце никак не реагировало.
      Потрясенный, он еще более внимательно осмотрел ее грудь и различил крохотную дырочку между ребрами, края которой уже затянулись. Удар был нанесен тонкой иглой, которая пронзила сердце и вызвала внутреннее кровотечение.
      Малко выпрямился, опьяневший от ненависти и возмущения. Кто убил маленькую китаянку? Вся усталость исчезла моментально. Он открыл свой дипломат и взял в руки сверхплоский пистолет. Открыл ногой дверь в ванную комнату. Там никого не было.
      Он повернулся и взглянул на огромный шкаф для одежды, который занимал почти целую стену. Достаточно места, чтобы спрятаться. Он тихо подошел к шкафу и левой рукой открыл первую же дверцу.
      Малко раздвинул висевшую одежду и застыл, увидев присевший силуэт. Он готов был стрелять, но то, что он увидел, было неожиданно, дико.
      - Выходите!
      Он не мог оторвать глаз от бритой головы Маддеви Шивароль. Более чем когда-либо ее голова напоминала череп. Босая и завернутая в белый сампо, она смотрела прямо в глаза Малко. Она выдержала его взгляд, губы ее дергались, обнажая зубы.
      - Вы можете меня убить.
      - Вы убили Монивань.
      Она бросила равнодушный взгляд на китаянку.
      - Но я пришла убить вас.
      Ее пальцы коснулись сампо и извлекли из складок серебряную иглу длиной в двадцать сантиметров. Именно ту, которая была в ее волосах в первый раз, когда Малко увидел ее.
      - Этой иглой, - уточнила она.
      - А почему бритая голова?
      Камбоджийка грустно улыбнулась.
      - В нашей стране вдовы бреют голову в знак траура. Из-за вас жизнь моя разбита.
      Это звучало лживо. Не Маддеви Шивароль в одиночку приняла решение убить Малко. За ней явно стоит генерал Кром.
      Камбоджийка неожиданно шагнула к Малко, в ее глазах сверкнуло другое пламя.
      - Я счастлива, что не убила вас, - сказала она смягчившимся голосом. Думаю, что и не смогла бы...
      Она скользнула к нему, желанная несмотря на бритую голову. Ее провокация заставила Малко напрячься. Мысль, что эта самка готова отдаться ему перед еще теплым трупом Монивань, была отвратительной. Он поднял пистолет.
      - Не двигайтесь!
      Металлический оттенок в его голосе сразу же изменил поведение камбоджийки.
      - Вы по-прежнему меня не хотите, - прошипела она, уже совершенно не скрывая злости.
      - Вы убили Монивань.
      Правая рука Маддеви Шивароль нырнула в складки сампо. Долю секунды Малко думал, что она хочет сбросить одежду, очутиться перед ним голой.
      Но ее рука появилась снова. В ней была бамбуковая трубка, длинная, как коробочка для сигары. Не задумываясь, Малко выстрелил. Пуля пробила запястье Маддеви и ударила по бамбуковому футляру, который разлетелся на куски. Оттуда выскочила черная полоска, которая упала на пол и, извиваясь, исчезла под кроватью. Маленькая черная змея.
      Маддеви, не двигаясь, держалась за раненое запястье. Ожидая, что Малко пристрелит ее.
      - Вас прислал сюда генерал Кром?
      Она не ответила. Малко подошел к ней, схватил ее за локоть и вытолкнул за дверь.
      - Сообщите ему, что пока не пристрелю его, из Камбоджи не уеду.
      Он еще раз толкнул ее и закрыл дверь.
      Потом он вернулся к телу Монивань и задумался. Казалось, она спокойно спит. Но в комнате теперь ползала смертельно ядовитая змея.
      Малко подошел к двери и прислушался. Все было тихо. Кажется, никто не слышал выстрела. Решение было принято быстро. Он переодел брюки, перевернул Монивань на живот, прикрыл ее, оставив на виду только черные волосы. Снял телефонную трубку.
      - К моем номере обнаружена змея, - сказал он дежурному.
      Точным ударом палки служитель разбил черное кольцо, прильнувшее к плинтусу. Спокойно раздавил голову ботинком, взял змею за хвост и показал Малко.
      - Очень опасна. Можно умереть...
      Малко сунул ему в руку пачку в 5000 риелей. Обрадованный служитель ушел, унося змею. Он не проявил абсолютно никакого интереса к Монивань. Все клиенты "Пнома" приводили девушек в свои номера, иногда смертельно пьяных...
      Малко сел на постель и тихонько погладил черные волосы Монивань. Как будто китаянка могла еще чувствовать его пальцы. Уже после смерти она еще раз спасла его. Без нее он заснул бы, чтобы никогда не проснуться.
      С отчаянием он подумал, что нет ничего более бесполезного и опасного, как попытаться убить генерала Крома, чтобы отомстить за китаянку, которую он знал-то всего неделю.
      Но он должен был это сделать, чтобы сохранить верность своим идеалам.
      Пока же следовало предупредить Дуга Франкеля. Американец все еще находился у Куала.
      Малко вышел, закрыл дверь на ключ и быстро удалился. Он хотел быстрее вернуться к Монивань.
      Глава 20
      - Надо было убрать Крома, - мрачно сказал Дуглас Франкель. - В тот момент, когда он впал в немилость.
      Известие об убийстве Монивань вывело его из нирваны. Малко, как и ожидал, обнаружил его в комнате, которую малаец отвел своим гостям-опиоманам. Он жадно курил трубку за трубкой, как и в тот памятный первый день. Он пришел сюда пешком. Американец сидел на тахте и поигрывал с трубкой. Бой молчаливо удалился. В доме было тихо. Гости разошлись. Куала приобщал молодого бонзу к радостям земной жизни на матрасе у края бассейна.
      - Я займусь Кромом, даже если это уже поздно.
      Дуг покачал головой.
      - Понимаю. Но вы забываетесь. Не рискуйте зря вашей жизнью. Кром еще очень силен. Ничто не воскресит Монивань. Да и никто.
      - Знаю. Но это будет моя последняя партия в камбоджийскую рулетку.
      Дуглас Франкель тихо вздохнул. Он завидовал Малко. Сам он не играл в камбоджийскую рулетку. Для самоубийства он выбрал более медленное и более верное средство. Хотя он уже на три четверти мертв. Но он его понимал.
      - Если вы погибнете, то я не смогу за вас отомстить. Я слишком стар. И очень устал. Я хочу уйти в отставку и поселиться здесь. Пока здесь будут приятные девушки и хороший опиум. Ничего другого от жизни я уже не жду. Для нашей "конторы" я ухожу хорошо. Кром уже "вне игры". Кстати, как вы думаете это сделать?
      - Еще не знаю. Но пока я хочу предупредить полковника Лина. По поводу Монивань.
      - Пошли. Мне нужно подышать свежим воздухом. Франкель тяжело поднялся, бросил трубку и вышел вслед за Малко.
      Небольшая группа солдат окружала огромный холодильный шкаф.
      На самой верхней полке лежала голова полковника Лина с устрашающей улыбкой. Она была единственной, к уху которой не было привязано этикетки.
      Толстая камбоджийка, ожиревшая до самых век, громко рыдала. Вдова полковника Лина.
      В углу комнаты лежало его тело, аккуратно обезглавленное и прикрытое зеленым брезентом. Отряд, который убил его, растворился в ночи. Никто ничего не видел. Дуг Франкель обменялся взглядом с Малко.
      - Кром идет быстрее, чем мы думали.
      - Сенанг! - сказал Малко.
      Они раздвинули солдат и вышли. Полковник Лин слишком часто изменял. Начали капать крупные капли дождя. Когда они добежали до машины, дождь превратился в ливень.
      - В этом году сезон дождей начался раньше, - заметил Дуг Франкель. Это не очень понравится "красным кхмерам".
      Через десять минут они были у хижины прорицателя. Внутри темно. Американец подъехал прямо к лестнице, чтобы не замочиться. Они стучали целых пять минут, прежде чем что-то зашевелилось в доме. Послышался женский голос. Дуг Франкель ответил по-камбоджийски. Дверь открыла та же девочка, что и в первый раз. У нее был напуганный вид.
      - Сенанг во дворце, - перевел Франкель. - Вернется только завтра к вечеру. Я сказал, что мы тогда подъедем.
      Девочка закрыла дверь. Дождь был такой сильный, что они могла ехать со скоростью только десять километров в час.
      - Поедем ночевать ко мне, - предложил Франкель. - Мы решим дело Монивань завтра утром.
      - Нет, я поеду ночевать в гостиницу.
      Дуг Франкель едва не въехал в дом.
      - Но она все еще там! Не будете же вы спать рядом с мертвой!
      - Именно, - ответил Малко.
      Это был последний подарок, который он мог предложить Монивань.
      Ливень возобновился. Такой же сильный, как и накануне. Ехать приходилось медленно, поскольку велорикши также ничего не видели. Погода соответствовала настроению Малко. Утро прошло очень быстро. Тело Монивань было перевезено в морг госпиталя "Кальмет", улажены формальности с камбоджийской полицией.
      Квартал Тук-Маак превратился в сплошной поток. Шофер не рискнул заехать на пустырь, окружающий дом Сенанга, из опасения застрять.
      Малко и американец бегом пересекли открытое пространство.
      Хижина Сенанга была заперта.
      - Видимо, он еще во дворце.
      Опередив Малко, Франкель застучал в дверь, что-то крикнул по-камбоджийски. Никакого ответа.
      Машинально он повернул ручку деревянной двери, приоткрыл ее. Малко, находившийся в двух метрах за ним, увидел, что американец заглянул в помещение и выругался.
      Он увидел яркую, как солнце, вспышку и ощутил вокруг себя как бы горячее одеяло. Его охватил животный страх. Он понял, что будет ранен или убит.
      Потом его отбросило и швырнуло на землю. Он почувствовал резкую боль в щиколотке левой ноги и потерял сознание. Когда он пришел в себя и попытался встать, ему казалось, что он провел в грязи всего несколько секунд. Однако вокруг уже собралось около десяти зевак. Он почувствовал, что ему пытаются помочь. Кто-то ощупывал его. Он слышал голоса, но не мог ничего разобрать. Нога ужасно болела. Он крикнул:
      - Дуглас, Дуглас!
      Скорее, показалось, что он кричит, поскольку ему не удавалось издать ни звука. Он провел рукой по лицу и обнаружил, что из носа и изо рта течет кровь.
      Белый дым выходил из того, что оставалось от хижины прорицателя. Повсюду валялись доски и обломки.
      Наконец он увидел Франкеля.
      Американца отбросило взрывом на десять метров. Он лежал на спине. Малко попытался встать с помощью прохожих, однако острая боль в щиколотке заставила его снова упасть.
      Наконец он все же подполз с чьей-то помощью к Дугласу Франкелю и снова почти потерял сознание.
      Вокруг собиралось все больше народу. Испуганные лица совершенно не способствовали его успокоению. Наконец появились солдаты. Вся нижняя часть тела американца представляла собой кровавое месиво. Глаза его были открыты, голова постоянно дергалась. Он никого не видел.
      Один из солдат присел возле Малко. Покопался в санитарной сумке. Осмотрел его левую руку и сказал:
      - Номер десять.
      Своим штыком он разрезал ботинок. На полметра брызнул фонтан крови. Солдат взял перевязочный пакет, прикрепил вату к концу штыка и вставил в рану. Штык уперся в кость. От жестокой боли Малко снова на минуту потерял сознание. Но кровотечение прекратилось. Его лицо было залито кровью, но он не мог не думать о Дуге Франкеле.
      Солдат расстегнул рубашку и сделал ему укол в левое плечо и сразу же второй - в правое. Морфин. Его сразу же закачало. Потом стало легче. Он повернул голову в сторону Дугласа Франкеля.
      Американец лежал без сознания. Рот его был открыт. Прохожие смотрели на него, молчаливые, безучастные и любопытные. За последние недели они видели много смертей в Пномпене.
      Обработав рану Малко, солдат занялся американцем. Он разрезал его брюки, обнажил живот и бедра.
      Картина была ужасна. Снаряд, разорвавшийся, когда он открыл дверь, вероятно, мина, оторвал половину члена, разорвал бедра. Из артерий брызгала кровь, растекалась по земле, смешиваясь с дождем. Солдат ввел руку в зияющую рану, сжал артерию, затолкал в рану перевязочные тампоны.
      От боли круглое лицо американца как бы уменьшилось. Ему также сделали инъекцию морфина. Послышалась сирена.
      На всей скорости появилась санитарная машина, которая едва не задавила зевак. Она остановилась в нескольких сантиметрах от раненых. Их тут же поместили на носилки.
      Сознание полностью вернулось к Малко, но оно было как бы парализовано. Носилки с Франкелем лежали рядом. Из-за инъекций морфина американец выглядел немного лучше. Половина его тела была забинтована, скрывая страшные раны. Он что-то сказал, но Малко не расслышал. Ему казалось, что его глаза вылезали из орбит, а барабанные перепонки лопнули. Он ощущал странный упадок сил.
      Он расслышал наконец, что шептал американец.
      - Это конец... Мне крышка...
      Потом он заговорил по-китайски. Впал в забытье.
      Санитарная машина с включенной сиреной пробивала дорогу к Почентронгу. Малко с грустью подумал, что генерал Кром завоевал еще одно очко.
      Их успех оказался пирровой победой.
      Наконец дверцы машины открылись. Санитары вынесли раненых. Малко узнал двор госпиталя "Кальмет". Их понесли каждого в отдельную операционную. Его быстро раздели. Тут же появились врачи. Хорошо, что это был рабочий день. В воскресенье врачи не работают. Один из них наклонился над ним:
      - Вы знаете человека, который ранен вместе с вами?
      - Да. У него серьезная рана?
      - У него один шанс из десяти на спасение. От пояса до колен все сплошная каша. Вам повезло с вашей щиколоткой. Через месяц сможете ходить.
      Санитарка вонзила иглу в руку Малко... Пентотал...
      Его закачало, и мысли спутались.
      Глава 21
      Ти-Нам скромно просунула голову в открывшуюся дверь. На руке висела маленькая корзиночка с камбоджийскими сладостями, купленными в ресторане на рынке. Она скользнула к Малко, поцеловала его, посмотрела на бинты, прикрывавшие левую ногу до самого колена.
      - Тебе больно?
      - Терпимо...
      Как только он пришел в себя, его постоянно качало. Благодаря морфину и пентоталу он проспал всю ночь. Но чувствовал себя он отчаянно плохо. Страшно болела голова, глаза были красные, как у кролика, уши болели. Временами все его тело охватывала неудержимая дрожь.
      Вьетнамка посмотрела ему в глаза.
      - Ты курил ганшу?
      Малко нашел в себе силы улыбнуться.
      - Нет, это от взрыва. Меня крепко шлепнуло.
      Из него извлекли еще два осколка: один из шеи, который прошел в трех миллиметрах от сонной артерии, второй из локтя, но это совсем несерьезно.
      Хирург, оперировавший его, вошел в палату, посмотрел на график температуры, улыбнулся Ти-Нам.
      - Как мистер Франкель?
      По колебанию врача он сразу же все понял. С трудом и усталым голосом тот произнес:
      - Он скончался ночью. Я очень сожалею. Его раны были слишком тяжелые. Он так и не пришел в себя. Это был ваш друг?
      - В некотором роде, - ответил Малко. - Удалось ли выяснить, что же произошло?
      - По словам камбоджийцев, - ответил хирург, - дверь была заминирована с помощью 60-миллиметрового снаряда. Чудо, что вы так дешево отделались. Один осколок убил ребенка в двадцати метрах от взрыва. А вы находились в четырех-пяти метрах...
      Ти-Нам расплакалась. Малко подумал, что американец унес свой секрет в могилу. Никто не узнает, учитывал ли его план с грузовиком возможность того, что Лиз будет сопровождать капитана Шива роля. Но теперь это уже не имело никакого значения.
      Для ЦРУ старый Дуглас Франкель погиб героем во время выполнения последнего задания. Никто не будет больше вспоминать о его слабостях.
      Хирург направился к выходу.
      - Сколько времени мне придется провести здесь? - спросил Малко.
      - Четыре-пять дней. Но ходить вам придется на костылях.
      Ти-Нам закрыла за ним дверь и снова села рядом.
      - Могу ли я спать здесь на раскладушке?
      - А твой муж?
      Она пожала плечами.
      - Я сказала ему, что мой друг ранен и я должна ему помогать.
      Малко закрыл глаза. Пытаясь забыть взрывы, убитых, улыбающийся ужас, в котором он жил с момента приезда в Пномпень.
      Он хотел забыть все. За исключением одного: генерала Крома.
      Солнце сверкало. Было очень тепло. С помощью Ти-Нам Малко уселся на велорикшу, поставил костыли. Вьетнамка расположилась рядом и приказала ехать.
      Улица Монивонг по-прежнему была оживленной. В течение пяти дней Малко горел желанием действовать. Ему нанесли визиты официальные представители посольства США. Он получил телеграммы от ЦРУ. Беспокоился даже Дэвид Уайз. Он предложил ему специальный самолет для возвращения домой. Никто не мог понять, что он желает еще остаться в Пномпене: ведь его миссия окончательно завершена. Битва за Удонг затягивалась, и генерал Унг Кром был в конце концов отстранен от власти.
      Но он успел хорошо за себя отомстить...
      Она села рядом и вздохнула.
      - Тебе следует отдохнуть в Паттайе.
      Паттайя - это Сан-Тропез Сиамского залива в Таиланде. Недостижимая цель для камбоджийцев, отрезанных от мира войной. Предложение Ти-Нам не было лишено корысти. Малко улыбнулся.
      - Ти-Нам, я беру тебя с собой на неделю в Паттайю. Но прежде ты должна выполнить одно мое поручение.
      Он объяснил ей, в чем состоит это поручение. В глазах вьетнамки мелькнул страх.
      - Ты что, действительно хочешь погибнуть?
      - Я как кошка. У меня семь жизней.
      Огромный усатый Чингисхан раскачивал санитарную машину, в которой на носилках лежал обожженный Малко. Сейчас он упадет с носилок. Он попытался ухватиться за край и услышал слабый и далекий голос:
      - Малко! Малко!
      Тут он проснулся. Его тормошила склонившаяся над ним Ти-Нам.
      Он заснул под зонтом возле бассейна. Она была крайне встревожена.
      - В чем дело?
      Вьетнамка с трудом проговорила:
      - Я узнала то, о чем ты меня просил. Сегодня вечером генерал Кром будет в "Дипклубе" в девять часов. Но он знает, что ты вышел из госпиталя. Его люди придут сюда, чтобы убить тебя. Это те самые люди, которые отрезали голову полковнику Лину. Кром пообещал им миллион риелей, если они принесут ему твою голову вечером, когда он придет в клуб.
      Малко взглянул на свою перевязанную ногу, на костыли. Ходить невозможно. Он чувствовал, что Ти-Нам говорит правду. Если он останется здесь, то его прикончат. И сверхплоский пистолет его не спасет.
      - Торопись, - прошептала Ти-Нам. - Они скоро придут. И ты будешь как Хал.
      Малко взял костыли. Поднялся на ноги.
      - Ты останешься со мной?
      Она кивнула. В глазах стояли слезы.
      - Ты можешь достать серьезное оружие? М-16 или АК-47. И машину.
      - Попытаюсь.
      - Тогда вперед.
      Он проковылял до сада. Ти-Нам сопровождала его. Они вышли на улицу Монивонг. Ти-Нам прошла мимо рикш, предлагающих свои услуги.
      - Мы не поедем за оружием?
      - Мы идем. Это напротив.
      На другой стороне улицы возвышались здания епископского дворца, окруженные прекрасным садом.
      - Отец! Отец! - крикнула Ти-Нам своим высоким голосом.
      Тенистый сад под большими деревьями казался совершенно пустынным. Малко и вьетнамка остановились у большой дубовой лестницы, которая вела на галерею, опоясывающую второй этаж. Они заметили несколько служителей, стирающих белье, рабочих, ремонтирующих стены. Ни следа священников.
      Наконец под аркадой появился новый силуэт. Белый в рубашке и брюках. Никакого намека на священный сан. Доброе, открытое лицо, крупные черты, блестящие глаза. Весь вид говорил, что этот человек любит жизнь. Приблизившись, он пожал руку Ти-Нам, которая представила ему Малко.
      - А это - отец Марк, - добавила она.
      Отец Марк улыбнулся Малко.
      - Ти-Нам - одна из наших наиболее активных прихожанок. Что я могу для вас сделать?
      Малко никогда не думал, что эта девушка может быть усердной католичкой... Неожиданно он почувствовал смущение перед этим священником в штатском. Как ему высказать такую просьбу? Но Ти-Нам пришла на помощь.
      - Отец Марк, мой друг хотел бы купить оружие. Мощное.
      Священник не выразил удивления. Он не был шокирован такой просьбой. Он потер рука об руку с задумчивым видом.
      - Я могу достать АК-47, но у него сломан штык.
      - Это неважно.
      Со своей забинтованной ногой он вряд ли сумеет воспользоваться холодным оружием.
      - Он в хорошем состоянии?
      Отец Марк выразил на лице возмущение. Как если бы Малко спросил его, не совершал ли он смертного греха...
      - Он прекрасно работает и даже есть несколько обойм.
      - Именно это меня интересует.
      - Прекрасно, я вам его покажу. Следуйте за мной.
      Они направились за ним по длинному мраморному коридору, в котором эхо их шагов продолжало звучать после их ухода еще целые полчаса. Они вошли в темную и прохладную комнату. Отец Марк открыл огромный железный шкаф. Малко увидел пачки различных валют: французской, американской, швейцарской, вьетнамской, камбоджийской, таиландской, малайской. На нижней полке лежали пистолеты, автоматы М-16 и АК-47.
      Отец Марк осторожно извлек из шкафа этот последний автомат, вставил обойму и протянул Малко.
      - Пробуйте.
      - Но...
      - Прошу вас!
      Ти-Нам подержала автомат, пока Малко ковылял к двери. Затем он облокотился о стену, приставил автомат к бедру и дал короткую очередь по верхушкам кокосовых пальм. Выстрелы вызвали продолжительное эхо в коридоре.
      Он протянул автомат Ти-Нам.
      - Прекрасно. Сколько я вам должен?
      Отец Марк невинно улыбнулся.
      - Любую сумму, начиная со ста долларов. Ракета коммунистов разрушила крышу храма, и ремонт требует больших расходов.
      Малко протянул ему 150 долларов. Пожалуй, стоит привлечь всевышнего на свою сторону. Отец Марк аккуратно убрал банкноты в шкаф, завернул АК-47 в зеленый брезент, положил обоймы в сумку Ти-Нам и проводил их по бесконечному коридору.
      Расставаясь, он бросил на Малко любезный и в то же время непроницаемый взгляд.
      - Так это за вашу голову генерал Кром установил награду? Счастлив познакомиться.
      И он испарился, прежде чем растерявшийся Малко сообразил, что ответить.
      Ти-Нам серьезно сказала:
      - Святые отцы знают все. Они очень могущественны.
      Это было по крайней мере очевидно. На улице они подозвали велорикшу. Вдруг Ти-Нам вскрикнула:
      - "Мерседес" уже в саду!
      Через улицу Монивонг можно было видеть сад "Пнома". Огромный "мерседес" блокировал ворота. Вокруг него стояли военные.
      - Это люди генерала Крома, - отметила Ти-Нам.
      Она поторопила рикшу, который нажал на педали. Малко пытался установить, засекли ли они его. Началась последняя часть игры в камбоджийскую рулетку. Он чувствовал себя гораздо спокойнее с АК-47. Действительно, и в церкви есть что-то хорошее.
      - Надо найти машину, - сказал он.
      Велорикша не мог быть идеальной машиной для боя.
      Тротуары вокруг Центрального рынка были забиты торговцами, которые предлагали все. Но главным образом украденное у армии. Рикши и мотороллеры вперемежку медленно двигались в разных направлениях в голубоватом дыму.
      Наконец они выбрались из этой каши и выехали на набережную Тонлесапа. Потом повернули направо, к югу.
      Ти-Нам обернулась и вскрикнула. Черный "мерседес" двигался за ними, упорно пробивая себе дорогу между рикшами. В нем виднелись вооруженные солдаты.
      Ти-Нам что-то крикнула рикше. Тот резко затормозил. Малко увидел, что "мерседес" развернулся и устремился к ним. На одной ноге он спрыгнул на землю, успев прихватить по дороге костыли. От острой боли в ноге он даже вскрикнул. Позади раздался треск металла и крик. Тяжелый "мерседес" прижал велорикшу к стоящему впереди грузовику. Машина остановилась, и четверо солдат выскочили на тротуар.
      - Сюда! - крикнула Ти-Нам.
      Опираясь на ее руку, Малко пробежал несколько шагов. Вьетнамка толкнула какую-то дверь, и они оказались в баре. Здесь царил полумрак. На всех табуретах сидели ожидающие клиентов девицы. За прилавком восседала могучая евразийка, тесно затянутая в светло-желтый шелк. Ее шиньон был больше ее самой. Ти-Нам подбежала к ней и что-то стала быстро объяснять вполголоса. Мадам строго посмотрела на Малко. Она колебалась... Ти-Нам бросилась к нему.
      - Деньги, давай скорее деньги!
      Малко дал ей пачку в 10000 риелей, которая немедленно перекочевала в руки хозяйки. Та сразу же покинула прилавок и закрыла дверь на засов. Вернувшись к Малко, она сказала на прекрасном французском:
      - Будьте настолько любезны, мсье, и следуйте за мной.
      Они прошли через второй зал. Здесь на всех скамейках спали утомленные девицы. Затем - через узкий коридор, по обе стороны которого угадывались альковчики, слегка прикрытые занавесками. Через одно было видно, как солдат развлекается с девицей. Хозяйка открыла дверь и они оказались в саду.
      - До скорой встречи! Заходите еще!
      Она поцеловала Малко прямо в губы, в то время как Ти-Нам тащила его вперед.
      - А машина? - спросил Малко. Ти-Нам заколебалась.
      - Жди меня здесь. Сейчас я ее пригоню. Это машина моего мужа. Такой же "БМВ", как был у полковника Лина.
      Она оставила ему АК-47, обоймы и убежала.
      Малко сидел в саду, выходившем на небольшую улочку. Рукой он держал АК-47, спрятав его за небольшой оградой. Отчаянно болела нога. Так до вечера без морфина не дотянуть.
      Автомобильный сигнал заставил его подскочить. Он осторожно выглянул из-за стенки и увидел Ти-Нам за рулем белого "БМВ". Она вышла, помогла ему устроиться на сиденье, положила назад АК-47. Потом протянула ему кусок красной материи.
      - Это освященный платок, - ласково объяснила она. - Я украла его у мужа. Платок из лучшей пагоды Удонга...
      Малко не захотел ее разочаровывать и повязал платок вокруг шеи. Но он предпочел бы укол морфина.
      - Куда поедем?
      - Куда-нибудь. Надо продержаться до вечера. Давай кружить но Пномпеню. Избегай центра. Там очень опасно.
      Ничего другого не оставалось. Все общественные места для них были закрыты: везде были люди Крома. Малко мог бы укрыться в посольстве США, но его враг установил наблюдение и перехватит его, когда он попытается выйти. К тому же до 9 часов вечера было совершенно невозможно узнать, где находится генерал Кром.
      Ти-Нам пересекла улицу Монивонг, и машина покатила на юг.
      - Здесь так хорошо, - вздохнула Ти-Нам. - Зачем ты хочешь ехать туда?
      Она сняла туфли и поставила босые ноги на приборную доску, оттолкнувшись от которой, она опрокинула спинку сиденья назад. При этом движении ее юбка поднялась, открыв бедра до самых трусиков.
      Сидя на соседнем сиденье, Малко начал забывать неприятности с ногой. Они кружили по Пномпеню целых четыре часа, пока не стало темнеть. Тогда они остановились в темной улочке, перпендикулярной улице Монивонг, почти напротив французского посольства. Разразилась ужасная гроза, полил проливной дождь. Это было кстати.
      - Мне надо идти, - сказал Малко тоном, не допускающим возражений.
      Пусть генерал Кром думает, что он укрылся в посольстве США.
      Ти-Нам вздохнула и выбросила окурок. Как только они остановились, она непрерывно курила ганшу.
      - Ты не должна столько курить.
      - Если я не курю, то очень боюсь.
      Она пошевелилась, бросила на него вызывающий взгляд. Пытаясь забыть о своих ранах, Малко положил руки на ее смуглые бедра.
      - Ласкай меня, - прошептала Ти-Нам.
      Ганша и страх сложились и сильно возбуждали ее. Малко подчинился, и она застонала, устроившись совершенно бесстыдно таким образом, что ноги ее торчали из открытых окошек.
      Малко застыл, заметив две фары, которые неожиданно появились сзади. Машина затормозила и остановилась.
      - Продолжай же! - потребовала Ти-Нам, которая не заметила машины.
      - Осторожно! Посмотри назад!
      За какую-то долю секунды она вырвалась из его рук, нормально села и завела мотор. Машина рванулась вперед. Она повернула в первый переулок налево. Петляла в течение четверти часа. Но за ними никто не гнался. Ложная тревога!
      Нервное напряжение спало. Они безудержно засмеялись. Как если бы они были участниками игры в скауты. Ти-Нам проехала но Монивонг, притормозила и бросила на Малко быстрый взгляд.
      - Это было так хорошо.
      Такой же животный инстинкт, более мощный, чем инстинкт самосохранения, зажег и Малко. Он возобновил ласки. Она не выпускала руля из рук.
      Очень скоро Ти-Нам стала быстро дышать, глаза стали неподвижными, руки уцепились за руль.
      Резкий прерывистый вопль заставил обернуться двух рикш.
      Их удивление еще более возросло, когда они увидели Ти-Нам с головой, откинутой назад, уцепившуюся за руль, как за спасательный круг, и вопящую так, как если бы дикий зверь пожирал ее внутренности. Этот крик был перекрыт шумом железа. Оба рикши врезались в машину, пересекавшую перекресток. "БМВ" в последний момент объехал кучу железа и удалился, петляя по всей проезжей части улицы.