Желтая Тень (№2) - Желтая Тень

Анри Верн

Желтая Тень

Глава 1.

Лондон. Ночь тяжело нависла над городом. Было начало весны, и пустынный Грин-парк, в котором клочья тумана цеплялись за кусты и ветки деревьев, выглядел фантасмагорически. Справа, если смотреть в направлении устья Темзы рисовался сумрачный силуэт Букингемского дворца.

Час ночи. Констебли Уилкннс и Макрели с выражением скуки на лицах завершали обход своего участка. Они шествовали с уверенностью исполнителей закона, стражей порядка, которые чувствуют за спиной всю силу государства.

Макреди, гигант с лицом боксера и огромными кулачищами, свидетельствующими о том, что их владелец в любой момент может пустить их в ход, положил огромную лапу на плечо товарища и проговорил:

— Если хочешь знать мое мнение, Уилкинс, то скажу тебе, что нынче жизнь полицейского стала скучной и неинтересной. Жулики обленились. А уж если заметит полицейскую каску, то удирают со всех ног, только их и видели. Куда же ушли старые добрые времена? Бомбы падали, как градины, но хотя бы было чем заняться на участке…

Уилкинс не отвечал, он лишь издал вздох, что должно было свидетельствовать о его согласии с мнением товарища.

Повернув к Консталейшен Хилл, оба представителя закона вступили в аллею парка. Они шли уже минут десять, когда впереди неясное светлое пятно на темном фоне привлекло их внимание. Вначале они никак не могли понять, что это такое, но вот фонарик, вспыхнувший как по мановению волшебной палочки в руке Уилкинса, осветил человеческое тело, лежащее на скамье в самом конце аллеи. Спящий — если это был спящий — носил накрахмаленную сорочку, белизна которой и привлекла внимание полицейских. Приблизившись, они обнаружили, что человек был в смокинге и расстегнутом черном пальто. Рядом на земле валялась шляпа-котелок. По морщинам, которые уже обозначились на лице с тонкими чертами и седине на висках можно было предположить, что мужчине несколько больше сорока.

— Спать на скамейке в парке, особенно в весеннюю пору, будет только идиот, — заметил Уилкиис.

Тем временем Макреди ухватил лежащего за плечо и потряс:

— Эй, друг! Вставай! Иди-ка лучше домой в постель. Пока не изобрели ничего лучше хорошей постели.

Но, хотя полицейский тряс неизвестного довольно сильно, тот не шевелился.

— Послушай-ка, Мак. По-моему, этот парень пьян, как дюжина шотландцев…

— Кончай цепляться к шотландцам, Уилкинс. Знаешь ведь, что это мое больное место… Но вообще-то ты прав. Чтобы так спать, нужно напиться вдребадан…

Гигант наклонился над человеком в смокинге и начал обнюхивать его, как гончая, берущая след. Потом выпрямился и покачал головой.

— Ни малейшего запаха спиртного, — констатировал он. — А уже шотландцы в этом знают толк.

Он снова потряс незнакомца, но безуспешно. Никакой реакции со стороны того не последовало. Полицейские молча переглянулись, затем Уилкинс, понизив голос, сказал:

— А может, он уже того?..

Макреди понимающе кивнул.

— Мертв? Был бы пьяный — пахло бы… Спал — разбудили бы… Боюсь, что ты…

Тут он замолчал, так как неожиданно заметил записку, пришпиленную к отвороту смокинга незнакомца. Он осторожно отцепил ее и буркнул своему напарнику:

— Посвети-ка мне…

Уилкинс направил луч фонаря на записку, которую Макреди начал читать, шевеля губами. В ней было только несколько строк, написанных печатными буквами.

Господину комиссионеру [1] Скотленд-Ярда.

Если через восемь дней не будет принято решение о демонтаже Центра ядерных исследований в Харуэлле, этот человек умрет.

Желтая Тень

В углу записки красным карандашом была нацарапана цифра 3.

Полицейские опять обменялись взглядами, в которых читались одновременно удивление и недоверие.

— Если хочешь знать мое мнение. Мак, то шуточка, полагаю, довольно дурного тона.

— Ну, ты оптимист, Уилкннс. Думаю, что здесь не «дурной тон», а «очень дурной тон». С другой стороны, если говорится, что этот джентльмен умрет через восемь дней, то выходит, что он еще жив…

Сделав этот вывод, Макреди начал обшаривать неподвижное тело. Во внутреннем кармане смокинга он обнаружил бумажник с приличной пачкой денег и документы на имя лорда Элмета Эсткомба,

Снова констебли переглянулись, а Уилкинс даже присвистнул.

— Раз это пэр, — прошептал он, — следует немедленно сообщить в участок. Может, от этого зависит кое-что в политике…

— Может, зависит, а может, и нет, — философски изрек Макреди, у которого были свои собственные взгляды на политику.

Вдруг Уилкинс издал легкое восклицание, ибо, направив свет фонаря на лицо лорда Эсткомба, сделал новое открытие. На лбу лежащего было написано что-то странное и непонятное явно китайской тушью. В этот момент человек открыл глаза и губы его зашевелились, произнося следующие загадочные слова: «Желтая Тень есть жизнь, но это и смерть… Желтая Тень может спасти человечество, а может уничтожить его».

— Что вы говорите, сэр? — почтительно спросил Макреди. — Пожалуйста, пояснее…

Но лорд Эсткомб, казалось, ничего не слышал. Глаза были широко раскрыты, но, скорее всего, он ничего не видел, во взгляде не было ни проблеска мысли. Вдруг лицо его исказил страх и он снова повторил слово в слово «Желтая Тень есть жизнь, но это и смерть… Желтая Тень может спасти человечество, а может уничтожить его».

Это было произнесено таким отрешенным и безжизненным тоном, что Макреди и Уилкинс, склонные, как все англичане, к вере в потусторонние силы, не могли не вздрогнуть.

— Что-то, брат, запахло серой, — сказал Макреди. — Похоже, что несчастного заколдовали. Или я сильно ошибаюсь или речь идет о скверных делах. Нужно что-то делать… Вызовем-ка патрульную машину.

— Я добегу до ближайшего поста, — предложил Уилкинс, — а ты жди меня здесь…

Такой вариант мало устраивал Макреди. При мысли, что он останется один возле этого человека, как будто выходца с того света, лоб которого был отмечен когтями сатаны, констеблю стало не по себе— Но гигант даже не успел запротестовать, поскольку его напарник, подхватив фонарь, кинулся бежать по аллее и вскоре скрылся из виду.

Макреди остался один. Он был далеко не трус, но таких вещей не любил. Абсолютно. Стоять в темноте возле не поймешь кого, да еще монотонно повторяющего: «Желтая Тень есть жизнь, но это и смерть… Желтая Тень может спасти человечество, а может уничтожить его».

Было из-за чего покрыться мурашками.

Макреди сжал свои огромные кулаки, стараясь не поддаваться панике, и облегченно вздохнул когда вдали послышался вой сирены полицейской машины.

Этой же ночью по одной из улиц города шел человек. Высокорослый, длинноногий, с широкими плечами и коротко постриженными волосами. Лицо его, достаточно молодое и энергичное, говорило о твердости характера. Трудно было судить, какой костюм он носил, потому что его прикрывал старый плащ с поясом. Но обувь была крепкая, и подошвы звонко стучали по булыжной мостовой.

Квартал, в котором он находился, был не из богатых. Попадались дома, где жили, прямо можно сказать, если не нищие, то люди малообеспеченные. А как известно, где бедность, там и преступность поднимает голову. Однако Боб Моран — таково было имя ночного прохожего — видывал и не такое. Он избороздил все моря, побывал под небесами многих стран, подыхал от жажды в пустынях, от жары и влажности в тропических лесах, от холода в Приполярье. Он сталкивался лицом к лицу с такими отпетыми и жестокими бандитами, что не ему было бояться обитателей какого-то жалкого предместья. Он не имел привычки искать возможность помахать кулаками и, как ни странно, был человеком спокойным, но схватки с одним, а то и несколькими противниками были для него не редкость, так что опыта в борьбе ему было не занимать.

В тот день, во второй половине, он бродил возле лондонских доков, этой вселенной в миниатюре, где бок о бок жили и трудились представители всех рас мира, где даже случайно встреченный марсианин или выросший перед глазами юпитериании вряд ли вызвали бы удивление. Боб пообедал в маленьком китайском ресторанчике. Ночь застала его в таверне, где он пил со шведскими матросами, высокими и широкими, как тумбы для объявлений, и поглощающими виски и джин, как впитывают жидкость огромные губки. Моран, употребляя спиртное в меру, помнил, что пьянство и лень — мать всех пороков, поэтому вскоре покинул собутыльников. Может быть, он вообще не стал бы с ними пить, но знал, что отказать в этом морякам никто безнаказанно не мог, и находил себе оправдание в том, что должен был увидеться со своим старым приятелем, прибывшим на Австралии.

Улица была пуста. Размашистым шагом он двигался по направлению к гостинице, где остановился. Автобусы уже не ходили. Не работало и метро. Уже полчаса, как он пытался поймать такси. Но увы!

Боб Моран мечтал только об одном — поймать такси, добраться до отеля и завалиться спать. Начал опускаться легкий туман, и свет редких фонарей становился все мутнее и мутнее.

— Не дай бог еще и смога, — пробормотал себе под нос Боб, — В этом гороховом пюре да в незнакомом месте заблудиться — пара пустяков.

Он снова огляделся, надеясь увидеть такси, но перед ним тянулись только пустынные улицы, а фонари светились, как редкие жемчужины.

Но тут позади Боба раздался звук мотора. Он вздрогнул. «Наконец-то такси!» И, обернувшись, успел только заметить, как мимо пронеслась темная масса— Он изо всех сил закричал:

— Такси!.. Эй!.. Такси!..

Машина не остановилась, но Моран успел узнать марку.

— «Роллс-ройс». Черт, не повезло…

Автомобиль быстро удалялся сквозь туман и был уже в конце улицы, почти в двухстах метрах от Морана, когда вдруг резко затормозил у края тротуара. Почти в то же мгновение раздался громкий женский крик:

— Спасите!.. Спасите!..

Боб Моран бегом бросился к машине. Подбегая, он увидел женщину, которую держали двое мужчин, один из которых пытался вырвать у нее из рук сумочку. Моран налетел на негодяев как ураган.

Резким прямым правой в челюсть он поверг одного на землю, другой, не успев прикрыться, получил полновесный удар левой в солнечное сплетение— что заставило его переломиться пополам. Носком ноги в подбородок Боб заставил его растянуться на мостовой рядом с приятелем.

Но тут первый вскочил. Зловеще щелкнула пружина ножа, и молнией сверкнуло лезвие. Все дальнейшее раскручивалось с неимоверной быстротой. Выбитый из рук бандита нож зазвенел о мостовую, и одновременно Боб нанес рубящий удар ребром ладони, так что рука противника повисла плетью, а сам он зарычал от боли.

Встав в классическую стойку дзюдоиста, Боб успел носком ботинка отбросить нож подальше и ждал нового нападения. Но бандиты поняли, что встретили достойного противника, и бросились бежать, через мгновение скрывшись в тумане.

Прошло несколько секунд, и только тогда Боб Моран повернулся к той, которой пришел на помощь. Это была молодая женщина лет двадцати двух — двадцати трех, удивительно красивая— С первого взгляда по чуть раскосым глазам, матовой коже и слегка выдающимся скулам в ней можно было признать полукитаянку. Будучи среднего роста, она обладала грацией дорогой куколки, а лицо, освещенное блеском темных глаз, вдохновило бы не одного поэта. Черные густые волосы были схвачены сзади колечком с блестящими камушками.

Одета она была в серый бархатный костюм.

Прислонившись к машине, незнакомка разглядывала Морана с несколько враждебным выражением лица, как будто бы и не она звала на помощь. Боб невольно засмеялся.

— Если вы будете смотреть на меня так сердито, то мне останется пожалеть, что пришлось вас вырвать из рук этих мерзавцев. — Слегка поклонившись, он продолжил: — Позвольте представиться. Меня зовут Робер Моран. Мои друзья, да и враги тоже, предпочитают называть меня просто Боб…

Молодая женщина, казалось, задумалась. Затем в свою очередь улыбнулась и протянула спасителю руку, затянутую в тонкую кожаную перчатку.

— Татьяна Орлофф, — сказала она. — Для друзей Таня…

— Если я правильно понимаю, — продолжил шутку Боб, — то врагов у вас нет.

Она не ответила, продолжая в упор настойчиво рассматривать своего спасителя. Искорки враждебности, как ни странно, так и не исчезли из темных блестящих глаз.

— Что хотели от вас эти висельники? — спросил Боб, чтобы сказать хоть что-нибудь.

Таня Орлофф пожала плечами.

— Я сбилась с дороги и остановилась, чтобы спросить у этих двоих, как проехать в Сити. Один из них вдруг распахнул дверцу, и они выволокли меня из машины. Хотели отобрать сумочку и сорвать драгоценности.

У Боба на языке вертелись несколько вопросов, которые он хотел бы задать Тане Орлофф, Например, что делала она за рулем «роллс-ройса», стоящего целое состояние, в этом захудалом районе? Почему не остановилась, когда он кричал, но затормозила рядом с довольно подозрительной парочкой, предпочитал обратиться к ним? Однако скромность не позволила Бобу проявить любопытство.

— Если вы хотите добраться до Сити, то я могу показать вам дорогу, — предложил он. — Я живу напротив Британского музея и знаю, как туда доехать. Я как раз искал такси, чтобы добраться до своего отеля, и если подвезете, то буду вам очень благодарен.

Женщина ответила не сразу. Казалось, что она почему-то колеблется. Наконец, указав на машину, решилась:'

— Садитесь…

Француз повиновался. Таня Орлофф села за руль и включила зажигание. Через двадцать минут «роллс» остановился на улице Монтегю напротив отеля, носящего то же название. Боб открыл дверцу.

— Ну вот я и добрался! — улыбнулся он. — Всего вам хорошего, мисс Орлофф.

Он повернулся и зашагал по направлению к отелю. Неожиданно женщина окликнула его:

— Командан Моран!.. Командан Моран…

Боб остановился и обернулся,

— Мне кажется, я забыла поблагодарить вас за вашу любезную помощь. Вас послало мне само провидение, — сказала она.

Он пожал плечами.

— Я вам помог, а вы меня подвезли. Надеюсь, мы квиты?

Таня Орлофф улыбнулась. Улыбнулась так, что сделалась еще красивей и загадочней.

— Квиты? — негромко переспросила она. — Кто знает…

Но Боб Моран уже открывал дверь гостиницы и не слышал ее последних слов. Однако, переодеваясь ко сну, он не переставал думать о Тане. И не только из-за ее необыкновенной красоты, но и из-за той тайны, которая ее явно окружала— У него опять возникла куча вопросов. Например, почему она отвезла его прямо в отель «Монтегю», хотя рядом были и другие гостиницы? Почему, расставаясь, назвала его «командам Моран», как будто знала.

«Впрочем, — подумал он, — может быть, я по дороге случайно назвал свой отель, а также упомянул, что командовал эскадрильей ВВС, но что-то я этого не припомню. Ну да ладно. Уже два часа ночи, а я весь день мотался и устал… Нет ничего удивительного, что в голове какая-то каша…»

Моран был бы еще больше изумлен, если бы увидел, что «роллс» остановился неподалеку от улицы Монтегю, а мисс Орлофф, сидя за рулем, упорно смотрит на дверь отеля, как это делают детективы на задании. Теперь она была не одна. Рядом с ней сидел мужчина. Громадный китаец с выбритым черепом и лунообразным лицом, одетый во все черное.

Глава 2.

— Командан Моран!.. Командан Моран!..

Глухие удары в дверь, которыми сопровождался этот призыв, заставили Боба вынырнуть из глубокого и крепкого сна.

— Командан Моран!.. Командан Моран!-.

Опять тот же голос и стук. Боб наконец с трудом пришел в себя и недоуменно огляделся, еще не понимая толком, сон это или явь. Но крик был всё настойчивее.

— Командан Моран! Командан Моран! Прошу вас, откройте… Помогите!.. Откройте!

Тут до француза наконец дошло, что он в Лондоне, в номере отеля «Монтегю», а кто-то там, за дверью, зовет его. Он отбросил одеяло в тот самый момент, когда стук в дверь прекратился, а голос, который доносился все слабее, замер.

— Командан Моран!.. Прошу вас!.. Откройте!.. Откро…

Бросившись к двери, Боб Моран включил свет и повернул ключ. Дверь распахнулась, и через порог вниз лицом упало тело человека.

На мгновение Боб Моран застыл, но тут же до него дошло, что спокойные дни кончились и начинаются всякие неприятности.

Он прибыл в Лондон всего два дня назад, чтобы встретиться со старым другом Биллом Баллантейном, который завтра должен был приехать из родной Шотландии, а тут появляется неизвестный, если не труп, который падает ему прямо в руки.

Боб нагнулся и осторожно перевернул человека на спину. И тут же удивленно вздрогнул. Он его узнал. Это был несколько постаревший, отмеченный печатью авантюрной жизни Джек Стар, старый товарищ по оружию, с которым они во время войны вместе служили в Королевских военно-воздушных силах. После войны Боб потерял Стара из виду, хотя до него доходили слухи, что тот занимается на Ближнем Востоке какими-то довольно подозрительными делишками, но чем точно — неизвестно. И вот сейчас, непонятно каким ветром занесенный, Джек Стар лежит здесь, перед ним, может быть, уже мертвый.

Вдруг поразительная деталь привлекла внимание Боба Морана На лбу его старого товарища по оружию были нанесены какие-то знаки, похожие на кабалистические. На первый взгляд казалось, что они выполнены несмываемыми чернилами.

«Господи, что это? — ахнул про себя Боб Моран. — И где я видел подобные знаки?» Они, казалось, не имели никакого смысла и не принадлежали ни к какому известному языку. Тем не менее они вызывали в нем какие-то смутные воспоминания. Но поскольку вспомнить он так ничего и не смог, то начал осматривать тело Джека Стара, ища рану, И нашел ее слева в груди. Она, казалось, была нанесена ударом кинжала, лезвие которого прошло рядом с сердцем. Из раны текла тоненькая струйка крови-

Боб нащупал пульс Стара. Тот бился еле-еле. И тут прямо на рубашке раненого он увидел надпись, сделанную крупными буквами фломастером: «Так случится с каждым, кто попытается пересечь мне дорогу. Желтая Тень».

— Что же это такое! — воскликнул Боб. Но сейчас было не до загадок — нужно было постараться спасти жизнь Джека Стара. Боб схватил трубку интерфона и, когда включился контакт, закричал:

— Скорее, пожалуйста, полицию! Как можно скорее… Вопрос жизни и смерти!

Серия щелчков, жужжание» затем кто-то произнес голосом, похожим на механический:

— Алло! Дежурный по городу слушает.

— Меня зовут Робер Моран. Я звоню из отеля «Монтегю». У меня в номере тяжелораненый человек, ранение ножевое. Пожалуйста, скорее направьте «скорую»! Да, да, отель «Монтегю» на Монтегю-стрит… Да… я жду.-.

Он повесил трубку и, поскольку, не будучи врачом, ничего не мог сделать для Джека Стара, начал быстро одеваться, ожидая прибытия полиции.

Прошло минут пять, и на улице завыла сирена.

Шеф полиции Сити с интересом рассматривал Морана. Они сидели один против другого в огромном кабинете, обшитом дубовыми панелями, которые долго и с любовью полировали многие поколения полицейских.

Мортон — так звали начальника — был человек невысокого роста, но крепко сбитый, с лицом, напоминающим бульдога. В настоящий момент он уже в который раз листал и перелистывал лежащие перед ним бумаги. В то же время его глазки-пуговицы из-под нависших рыжеватых бровей, растущих кустиками, нет-нет да шныряли по «клиенту» настойчиво и испытующе, так что, не будь он полицейским, это выглядело бы оскорбительно.

— Итак, — произнес он, — вы тот самый знаменитый командан Моран, о котором столько говорят?

Боб улыбнулся и пожал плечами.

— Да, я тот самый «знаменитый командан Моран», как вы изволили выразиться, — ответил он. — Но должен заметить, что я не склонен величать себя таким титулом.

— Величаете или нет, но так окрестила вас молва… — Мортон помолчал и продолжил: — Грустно, командан Моран, что не успели вы прибыть в Лондон, как у вас обнаружен человек с ножевым ранением. Должен сказать, что вы слывете личностью, с появлением которой начинаются всякие неприятности…

Боб, продолжая улыбаться и не опровергая это утверждение, ответил:

— Возможно, так действительно говорят обо мне кое-где, но слышать это от полицейского в Лондоне удивительно. Мы ведь помимо всего прочего в свободной стране. Мой паспорт в порядке, и не думаю, что, если вы так хорошо меня знаете, как говорите, у вас есть основание ставить под сомнение мою честность.

— Вы безусловно правы, сэр, — проговорил Мортон, поджав губы. — Просто я хотел заметить, что, едва прибыв в Лондон, вы уже встречаете у себя на пути Желтую Тень. Строго между нами, вы уже когда-нибудь слышали о нем до этой ночи?

Француз не ответил, глядя поверх головы собеседника прямо в открытое окно, за которым уже занимался серый рассвет. После того как он отправил Джека Стара в госпиталь, ему пришлось предстать перед Мортоном, и теперь дело принимало именно тот оборот, которого он опасался,

— Постарайтесь вспомнить, командан Моран, — настаивал шеф полиции. — Слышали вы когда-нибудь раньше о Желтой Тени?

На этот раз Боб ответил, уверенно и сразу:

— Никогда, сэр. Вы-то сами видели когда-нибудь тень желтого цвета? По этому поводу мне известно не больше вашего. А если вы знаете больше, то, пожалуйста, проинформируйте меня-,.

Лицо Мортона сразу же посуровело.

— Вы хотите знать о Желтой Тени? Это невозможно, командам Моран. Есть указание, чтобы все сведения об этом деле проходили под грифом «совершенно секретно». К тому же я сам слишком мало обо всем этом знаю и полагал, что вы знаете больше.

— Думайте как хотите, сэр, — спокойно произнес Боб Моран. — Но должен вас сразу предупредить: если будете на меня давить, то выжмете не больше, чем воды из камня.

Конечно, он мог бы сказать, что знаки на лбу Джека Стара ему что-то напоминают, но в той ситуации, что складывалась вокруг этого дела, предпочел промолчать.

В это время зазвонил телефон. Мортон снял трубку и грубо спросил:

— Что там еще?

Но по мере того как он слушал собеседника, голос его менялся и становился все мягче и вежливее.

— Нет, конечно— Ну что вы, господин комиссар. Вы меня нисколько не побеспокоили. Ничуть… Командан Моран, господин комиссар? Понятно… Строго его содержать? Ах, наоборот, всячески охранять?! Все будет как вы приказали, господин комиссар. Пошлю его немедленно к вам, господин комиссар. Да, да… незамедлительно направлю.

Когда собеседник закончил разговор, Мортон тоже положил трубку, затем поднял глаза на Морана. Подозрительность в его взгляде сменилась виноватым выражением.

— Весьма сожалею, что подозревал вас, командан Моран, но вы понимаете, профессия…

Боб отмахнулся от него, как от надоедливой мухи.

— Ладно. Забудем это.

Он помолчал, видимо ожидая объяснений, затем добавил:

— Если не ошибаюсь, то речь по телефону шла обо мне.

Мортон утвердительно кивнул:

— Это звонил шеф Скотленд-Ярда. Он немедленно желает встретиться с вами.

Моран же этот звонок расценил по-своему. И задавался вопросом, что ему еще готовит судьба, если руководитель Скотленд-Ярда заинтересовался его скромной персоной.

Глава 3.

Сэр Бейуоттер, комиссар Скотленд-Ярда, был сегодня с утра не в духе. И причина была не только в том, что его среди ночи подняли с постели: гораздо больше тревоги вызывали те сообщения, что ждали его на службе. Последние три месяца Желтая Тень стал настоящим бичом для высших полицейских чиновников, а все, что его окружало, было окутано мраком неизвестности и носило какой-то зловещий отпечаток.

Будучи в дурном расположении духа, комиссар тем не менее любезно принял Боба Морана. Правда, усадив его в кресло, сэр Бейуоттер долго разглядывал Боба, прежде чем вынести окончательное суждение. Под изучающим взглядом комиссара Боб Моран почувствовал себя так, как будто с него снимают шкурку, как с банана.

Изучив своего посетителя, шеф Скотленд-Ярда улыбнулся.

— Я редко ошибаюсь в людях, командан Моран, даже когда встречаюсь с ними впервые. Что касается вас, то первое впечатление явно соответствует вашей репутации. Я, впрочем, знаю о вас больше, чем вы полагаете, так как у нас с вами общий друг — сэр Джордж Лейстер. Он частенько мне о вас рассказывал..-

Боб в свою очередь заулыбался. Дружба с сэром Джорджем Лейстером, шефом бригады по борьбе с наркотиками на Среднем Востоке, а также агентом Интеллидженс Сервис, не раз помогала ему при самых различных обстоятельствах.

— Сэр Джордж слишком добр ко мне. Я помог ему кое в чем, конечно, впрочем, и он мне тоже, но он преувеличивает мои заслуги.

— Кто знает! Кто знает! — мягко проговорил сэр Бейуоттер, качая головой. — Но, как вы понимаете, командан Моран, я пригласил вас сюда не для того, чтобы поговорить об общих знакомых. Прежде чем вы пришли ко мне, я имел телефонный разговор с комиссаром Мортоном, и тот мне сообщил, что вам ничего не известно о Желтой Тени. Так ли это?

Моран утвердительно кивнул.

— Это действительно так. До сегодняшней ночи я вообще ни разу не слышал такого прозвища. Но должен признаться, что это меня заинтересовало.

Я вас понимаю. Особенно если учесть, что и для меня самого, и для нашей полиции обличье Желтой Тени — тайна. Кто это? Каковы его цели? На оба вопроса пока нет ответа. Все что нам остается, так это судить о Желтой Тени по его действиям.

Сэр Арчибальд замолчал, и на его лбу резко обозначились морщины. Затем продолжил:

— Вот уже почти три месяца, как Желтая Тень постоянно заставляет говорить о себе, и не только в Штатах и Франции, но и здесь, в Англии. Первые сведения о нем полицейские власти разных стран получили в результате необъяснимых и странных покушений на общественный порядок. В зоосаду Чикаго было распахнуто большинство клеток, и понадобилось много усилий, чтобы собрать зверей. На двери обезьянника обнаружили прибитым следующее послание: «Это первое предупреждение. Вскоре Желтая Тень нанесет такой удар, что западная цивилизация содрогнется до основания».

В качестве подписи были изображены странные значки, которые вы видели на лбу у Джека Стара.

Второе покушение было совершено во Франции. Состав, к счастью с пустыми вагонами, сошел с рельсов. На одном из вагонов обнаружили предупреждение, как и в Чикаго, но написанное уже по-французски. Затем в порту Саутгемптона сгорело судно, что повлекло смерть четырех человек. Здесь, неподалеку от Лондона, вспыхнул завод. При пожаре погибли два сторожа. И каждое из этих зловещих деяний было отмечено печатью Желтой Тени Следующие преступления произошли в США и Франции, и каждое влекло за собой человеческие жертвы. Одновременно угрозы Желтой Теня становились все более наглыми и целенаправленными…

Из ящика стола комиссар вынул пачку бумаг и разложил листы перед собой.

— Вот послание, полученное мной после пожара бензохранилища в Гринвиче.

Боб Моран прочитал:

Господин комиссар,

я поджег склад с горючим в Гринвиче не для собственного удовольствия, а потому, что это является частью давно задуманного мной плана. В пожаре погибли люди. Погибнут еще, если не будут выполнены продиктованные мной условия. Скоро западная цивилизация содрогнется да основания.

Желтая Тень

— Как вы сами понимаете, мы не можем сидеть сложа руки глядя на эти преступления. И мои службы постоянно настороже. Увы, мы почти ничего не смогли собрать о Желтой Тени. Мало того, что нам неизвестно, кто скрывается за этой кличкой, мы даже не можем предугадать, где он совершит следующее преступление. Единственное, что мы смогли выяснить, это то, что Желтая Тень руководит преступной организацией, состоящей из лиц азиатского происхождения. Кое-кто из них попался в расставленные нами сети, но мы ничего не добились, никаких доказательств не получили.

— Возможно, речь идет о так называемой «желтой опасности», а Желтая Тень — агент-исполнитель, символизирующий ее, — промолвил Боб.

— Мы думали об этом, командан Moран, но это было бы слишком упрощенным объяснением происходящего. Слова «желтая опасность» — это термин из арсенала довоенных романтиков, а после разгрома японской армии никто их не принимает всерьез…

— Ну и к какому же выводу вы пришли в конце концов?

— В настоящее время ни к какому… Но вернемся к фактам.

Этой ночью Желтая Тень не только совершил покушение на Джека Стара— В разных районах Лондона обнаружены тела людей. Всего пятеро. И на каждом пронумерованное послание. На лбу какие-то крючки, возможно, подпись Желтой Тени.

Бейуоттер вынул из досье небольшую стопку листков бумаги.

— Вот послания, о которых я вам говорил. Первое было приколото к костюму Джона Херби, крупного торговца из Сити.

И он прочитал:

Господину комиссару Скотленд-Ярда.

К полудню этот человек умрет. Если не демонтируют Центр ядерных исследований в Харуэлле, регулярно будут умирать другие люди.

Желтая Тень

— За ночь были обнаружены еще четверо. И у каждого пришпилено к одежде предупреждение. Был найден ювелир Самуил Уиндгери, который должен умереть через три дня, лорд Эсткомб — через восемь, арматор из Гринвича Герберт Чанселор — через две недели и Валентин Уайлинг — последний из этой группы — через месяц. Все эти несчастные, уходя из своего клуба, из гостей или с какого-либо совещания, были в полном здравии. Затем их находили неподвижными и безмолвными. Однако, придя в себя, они начинали без конца повторять как бы надиктованную им фразу: «Желтая Тень есть жизнь, но это и смерть… Желтая Тень может спасти человечество, а может и уничтожить его…»

Комиссар замолчал. Боб сделал гримасу.

— Все это кажется мне довольно загадочным, — заметил он, — Такие новости взбудоражат публику, особенно после того, как обо всем раззвонит пресса.

— В прессу ничего не просочится, — сурово заверил шеф Скотленд-Ярда. — Все, что касается преступлений Желтой Тени, имеет гриф «совершенно секретно». Мы никак не можем позволить подняться панике,

— Это-то понятно… Не ясно только, зачем вы рассказываете мне эти совершенно секретные сведения о Желтой Тени.

— Хорошо, я объясню. Этой ночью пытались зарезать вашего старого товарища Джека Стара. То, что убийца действовал по приказу Желтой Тени, не вызывает сомнений, так как на его лбу была знакомая нам метка. И в таком критическом положении Джек отправляется к вам. Почему? Потому что он считал, что вы можете ему помочь.