Фантастический боевик - Испытание тьмой

      - Однако я вовсе не хочу заставлять тебя покинуть наши земли, - молвит Эстер; ее улыбка становится менее ослепительной, но более теплой. - Оставайся. Мой дом всегда примет гостя.
      Шимон скептически смотрит на чародейку, проводит рукой по седой бороде, явно воздерживаясь в твоем присутствии от колкого замечания (ты даже подозреваешь, какого именно замечания - сплетни об «аморальном и достойном всяческого порицания» поведении Эстер ходили по Школам Пути еще в бытность твою учеником), и заменяет его иными словами:
      - Не могу не выразить надежды на то, что ты проведешь некоторое время и в моем доме. Мне доставит немалое удовольствие побеседовать с одним из… кхм… светлейших умов молодого поколения. К тому же, хотя я не вправе напрямую помогать твоим поискам, мне вовсе не запрещено также предоставлять тебе любую информацию.
      Титула «светлейшего ума» ты не заслуживаешь как минимум по двум причинам, однако поправлять старика каббалиста не считаешь нужным. Зато поблагодарить необходимо, что ты и делаешь - на языке, который здесь, в Палестине, считается едва ли не священным, а в иных землях почти не встречается. Традиционная формула благодарности звучит подобно молитве во здравие оказавших тебе благодеяние; в глазах чародеев Нефилим возникают удовлетворение и признательность: ты сделал то, что надлежало бы сделать одному из них.
 
      Гладкая подобно стеклу вода Средиземного Моря отражает звездные глаза небосвода, и их колдовской свет исходит, кажется, отовсюду. Песчаная коса, на которой ты стоишь, довольно узка, что лишь усиливает иллюзию Великой Пустоты.
      Мягкий шелест набегающих на берег слабых волн, перемигивания и шепот далеких звезд, вздохи остывающих камней, за день раскаляющихся до невозможности, - все это вместе заставляет тебя расслабиться и почувствовать себя в безопасности. О, ты очень хорошо понимаешь, почему тебе было отказано в помощи - ведь в случае твоей неудачи эта земля, с таким трудом вырванная в свое время народом Нефилим у Империи, варваров-гуннов и арабов, будет потеряна для них если не навек, то очень и очень надолго. Это - святая земля; здесь никогда не будет пролита кровь того, кто не причинил ей вреда. Многие сказки говорят, будто их Бог (чье имя из четырех букв произносить строжайше запрещено, несмотря на то, что все Нефилим его и так знают) уделяет этому уголку Палестины личное Свое внимание; теперь ты не считаешь это такими уж сказками - Его присутствие для того, кто умеет чувствовать, здесь более чем ощутимо.
      Внезапно ты ощущаешь рядом еще чье-то присутствие, однако никаких следов угрозы нет. Поэтому ты даже не оборачиваешься, не желая нарушать сосредоточение на ночном пейзаже. Не так уж часто тебе доводится посещать подобные места, дарующие отдохновение и душе, и разуму…
      - Скажи, Акинак, правду ли рассказывают о твоем походе на Изумрудные Острова? - спрашивает Эстер.
      - Это смотря что рассказывают, - усмехаешься ты.
      - Говорят, ты ухитрился соблазнить королеву эльфов, и у звездного народа вскоре появится правитель смешанной крови…
      В ее тихом голосе слышится лишь вежливый интерес, но тебе почему-то кажется, что за этими словами скрывается нечто большее.
      - Дело было не совсем чтобы так, - с прежней усмешкой отвечашь ты. - Во-первых, не королеву, а просто одну из волшебниц (правда, высшего ранга). Во-вторых, не эльфов, а Рожденных-под-Звездами. В-третьих, не соблазнил, а провел, тактично выражаясь, полевые исследования некоторых сочетаний физиологии и магии - по обоюдному согласию, прошу заметить. В-четвертых, не правитель, а всего-навсего Одаренный от рождения.
      - Всего-навсего, да? Взрывоопасный коктейль из звездной и древней крови, Дар с обеих сторон, да еще учти формирующийся характер ребенка, выросшего без отца… Ведь при соответствующем воспитании, обучении и содействии судьбы (а последнее, считай, гарантировано) может получиться кто-то вроде Повелителя Теней.
      - Шутишь?! Это же миф, сказочка для начинающих чародеев…
      - Скорее всего, но подумай, какое сходство!
      - Если ты права, Вселенную ожидают крупные неприятности.
      - Прежде всего они ожидают тебя. - Тут чародейка неожиданно меняет тему. - Причем по двум причинам. С чего вдруг ты пошел против Пути? Это же неотъемлемая часть нашего мира; если убрать ее, равновесие будет нарушено безвозвратно.
      - В последнее время я начал в этом сомневаться, - молвишь ты.
      - В том виде, в котором он существует сейчас, Путь не может являться частью НАШЕГО мира. Он куда больше похож на остаточное порождение прошлой эры, когда человек еще только появился на земле, а владели ею - Древние.
      - Не произноси этого слова!
      - Я не хотел оскорбить тебя, но как Их еще назвать…
      Эстер переводит дух и принуждает себя расслабиться.
      - Хорошо, что ты не сказал этого при всех.
      - Кто бы мне поверил? Даже если я отыщу доказательства, ни один из Посвященных не сможет и не захочет признать их истинными. Путь - часть нас в гораздо большей степени, чем мы - его часть.
      - Тогда что же ты ищешь?
      - Возможность исправить положение.
      - Уничтожив Путь?
      - Нет. Я хочу очистить его от влияния Тех, чье имя ты не любишь слышать. А для этого я должен понять, зачем Они создали Путь, который, в общем-то, сильно способствовал Их падению.
      - Но с чего ты вообще взял, что Путь - дело Их рук?
      - Попробуй поразмыслить над следующими вопросами: куда идет сила тех, кто не пережил Испытания, ведь победитель не получает ее? Кто распоряжается действиями Стражей? Какими факторами руководствуются Адепты, назначая Испытания? Где источник силы Знаков? Наконец, почему тот, кто прошел Посвящение Сумеречной Заводи и стал Адептом, не может находиться в тени дольше двух-трех минут?
      Твои слова заставляют чародейку стиснуть зубы. В ее глазах разгорается опасный огонек.
      - Ты заходишь чересчур далеко! Я сама прошла через это и знаю все ощущения не понаслышке!
      - Тем легче тебе ответить на вопрос. Отвечай не мне - себе самой. А потом скажешь, прав я или нет.
      - Ты действительно умеешь… убеждать, - шепчет Эстер. - Поразительно. Найти столь многое при таких малых зацепках! Что же будет, если я дам тебе то, что ты ищешь на самом деле?
      - Понятия не имею, - правдиво отвечаешь ты. - Почему бы не проверить на опыте?
      Чародейка слабо улыбается - и, вычертив обеими руками довольно сложный узор, произносит Слово Перехода; ранее ты только слышал о таком и, естественно, стараешься запомнить полезную формулу. Черный прямоугольник Пустоты ожидающе смотрит на тебя.
      - Ступай - и желаю удачи! - говорит она.
      - А что ждет меня там?
      - Кое-какие ответы. Ну же, вперед, даже я не могу надолго открывать эту дверь.
      Ты испытующе смотришь ей в глаза; не найдя в них признаков ловушки, киваешь - и касаешься затягивающей Врата призрачной пленки, которая тотчас же обволакивает тебя и переправляет по ту сторону колдовской двери.
 
      Черный глаз солнца на алом куполе небес.
      Черные руины городов, проклятых еще до прихода Древних.
      Черный, колючий песок, слишком горячий для мест, где солнце никогда не давало света и тепла.
      Ты пересекаешь выжженный магическими битвами мир, почти небрежно отбрасывая тех немногих Стражей, которые еще остались здесь, и вызываешь на поединок Хранителя Подземелья. Оставив побежденному жизнь, ты принимаешь в награду Серебряный Ключ и ветхий лист пергамента, на котором начертана схема неизвестного лабиринта. Затем ты задаешь ему пару вопросов, но получаешь в ответ лишь непонимающий взгляд мертвых глаз.
      Ты следуешь дальше, достигаешь реки, в которой вместо воды течет пыль, и вступаешь в союз с Хранителем Моста, которому возвращаешь его любимую обсидиановую палицу, похищенную какой-то командой искателей приключений. В благодарность он разрешает тебе бесплатно воспользоваться его Мостом, да еще и дарит большую черную шкатулку, назначение коей, однако, пока остается непонятным.
      За Мостом обнаруживается дорога. Идя по ней, ты выходишь к небольшому городу, который, в отличие от увиденных ранее, выглядит обитаемым. Впрочем, жителей ты так и не находишь, а единственное место в этом городе, представляющее какой-то интерес, - это статуя в давно пересохшем фонтане на центральной площади. Интересна она тем, что неведомый скульптор ухитрился запечатлеть в лиловом граните не кого-то там, а тебя. Сходство поразительное: даже кривая усмешка на лице статуи в точности копирует твою.
      Как будто получив «указания сверху», ты выкладываешь перед собственным изображением «жертвоприношение», черную шкатулку. В глазах статуи вспыхивают синие огоньки, и она с жутким скрипом плохо смазанного механизма поворачивается вокруг оси вместе с постаментом (последний, кстати, вырезан в виде Знака Поиска). Под статуей обнаруживается винтовая лестница в подземелье, и тебе не остается ничего иного, кроме как начать спуск.
      Как это часто бывает, в подземелье оказывается множество мелких тварей, пригодных только на то, чтобы затупить меч любого дерзкого пришельца. Твоему акинаку эта участь не грозит, и существа-охранники умирают, так и не исполнив своего предназначения. Почтив их память минутой молчания, ты выходишь из подземелья. После чего на твоей левой ладони остается Знак Поиска - только, в отличие от традиционного символа Ищущих, вывернутый наизнанку. Говорит это о том, что цель твоего Поиска находится не снаружи тебя, а внутри, где-то в глубине твоего разума.
      Впрочем, это ты и без того подозревал…
 
      Близится окончание этого странного похода, на первый (и даже на четвертый) взгляд лишенного смысла. Ты одолел многих Стражей, открыл многие замки и разгадал головоломки, приготовленные для тебя на этом отрезке Пути; получил несколько призов, ранее заставивших бы тебя плясать от радости. Теперь ты лишь усмехаешься, откладываешь их в сторону и идешь дальше.
      По краю ледяного барьера, временами опираясь на торчащие из полупрозрачной стены зазубренные клинки позабытых всеми Героев минувших эпох…
      По протянутой над пропастью тонкой серебряной нити (ты знаешь, что это чья-то душа, навек оставшаяся в этом сумрачном мире в качестве своеобразного моста)…
      По пульсирующему в ритме твоей собственной жизни стеблю исполинского гибрида кактуса, полыни и терновника…
      По выложенной драгоценными камнями очередной винтовой лестнице, перила которой - не что иное, как любовно отполированные человеческие кости (принадлежащие, конечно же, Взыскующим Могущества из давнего и недавнего прошлого)…
      И последняя преграда - дверь-плита, на верхнем краю которой вырезано на одном из древних языков: «Клятва Пути».
      Воспоминания о прошлом, которого никогда не было, берут верх; и ты начинаешь говорить, не вполне осознавая, что именно - и главное, почему - хочешь запечатлеть на черном камне.
 
              Путь проходит сквозь нас… Это было не раз,
       За эпохи, века и года -
       Мы сгорали и жгли, в придорожной пыли
       Отмечая тропу в никуда.
 
       Мы теряли, найдя; мы входили, уйдя
       Навсегда в первозданный мрак.
       Нас не манит луна, и Великая Тьма
       По ночам не тревожит наш прах.
 
       Мы не помним всего. И из прошлых веков
       Нам досталось лишь несколько рун.
       Только смысла в них нет: непонятен совет,
       Что нам дал неизвестный колдун.
 
       Где мотивы, где цель? Где заветная щель
       Между бревнами Дома Судьбы?
       Где сокрытая дверь? И где те, с кем и Зверь
       Не выдерживал равной борьбы?
 
       Вся их сила сейчас - просто пыль, и для нас
       Не осталось цепей и оков.
       Мы идем. Путь открыт. И никто не забыт,
       Мы заплатим им - кровью за кровь!

 
      Слова древнего наречия срываются с твоих уст, огненными штрихами впечатываясь в содрогающуюся плиту. Как только последний символ занимает предназначенное ему место, камни обращаются в матовое стекло, а затем исчезают без следа.
      И тогда ты заглядываешь в глаза Бездне. Ранее она знакомилась с тобою, с позиций собственной силы; теперь же ТЫ сам знакомишься с нею, ты задаешь вопросы и получаешь ответы.
      Именно здесь происходит последний бой.
      Потому что ты - такой, каким был - не можешь ужиться с тем, кто познал в Бездне тайны, не предназначенные для широкого круга посвященных. Да, права Эстер-Нефилим: есть тайны - и есть ТАЙНЫ
      И тебе приходится вызывать на поединок самого страшного соперника - самого себя. Ты прекрасно знаешь, что, побеждая, ты в то же время проигрываешь, однако выбора нет. Ты не раз играл со Смертью, ставя на кон собственную жизнь, но до сих пор всегда выигрывал и получал ее обратно; и все для того, чтобы теперь отдаться на милость победителя.
      Каковой (в смысле, милости) не существует в природе. И не может существовать.
      Милосердию на Пути места нет.
      Говорят, некоторые разделы Искусства поощряют заботу о ближнем и тому подобную «гуманность». В сказках также превозносятся такие черты героев, как способность прощать даже тех, кто этого никоим образом не заслуживает… да только мы-то живем не в сказке. А жизнь придерживается совершенно иного кодекса поведения: выживает сильнейший - такова самая краткая из его формулировок.
      В этом и Свет, и Тьма согласны.
      И эта мысль вновь возвращает тебя к тому, чего ты до последнего момента хотел избежать.
      Да, Свет и Тьма могут относительно мирно сосуществовать (примером чему может служить любой человек), однако их борьба все-таки не утихает; и это служит причиной многих странных поступков, совершаемых человеком, ведь эти Силы преследуют разные цели, имея в своем распоряжении только один (и далеко не самый послушный) инструмент - его, человека, плоть. Ты же не можешь позволить себе ни слабости, ни нерешительности, ни угрызений совести; избранная тобою дорога и без этого слишком сложна.
      Поэтому, устремившись в черноту Бездны, ты начинаешь выжигать в себе все, даже самые крошечные следы Света…

МЕЖДУ КОШМАРОМ И МЕЧТОЙ. ПРОПАСТЬ

      «В молодости мне пришлось выбирать между спокойной жизнью и жизнью, полной опасностей. И я вцепился в последнее, словно форель в муху. Однако каждое деяние, каждый поединок тащат за собой целый ворох последствий, заставляя тебя действовать вновь и вновь. И очень редко выдается свободная минутка вроде этой, перерыв между двумя деяниями, когда ты можешь остановиться и просто пожить. Или поразмышлять над тем, кем ты в конце концов стал.»
Урсула Кребер Ле Гуин «Самый дальний берег»

 
 
              Едва выжив в центре сраженья -
       Услышать в журчаньи ручья,
       Как голос твоих сновидений
       Вердикт изрекает: «Ничья!»

 
      Не бывает таких кошмаров, которые не могут осуществиться в реальности. Не бывает таких грез, которые не могут стать свершившимся фактом.
      И не бывает такой мечты, которая, сбываясь, не превращается в худший из всех возможных и невозможных кошмаров.
      Счастливый конец есть лишь у сказок. Жизнь - штука гораздо более мрачная и темная.
      Это известно всем.
 
              По карнизу над сумрачной бездной,
       Пропасть манит и вниз зовет.
       Здесь уменье и власть бесполезны -
       Нету силы превыше Ее.

 
      Человек не всегда видит созданную им же Пропасть воочию. Но она находится с ним постоянно; и даже в самые радостные и безоблачные мгновения своей жизни он может, немного сосредоточившись, уловить тоскливые завывания вечного ветра, отраженные от шершавых каменных стен Пропасти.
      Одно из имен которой - Отчаяние.
 
              Говорят, что когда-то в пучину
       Сброшен был Посох Света и Тьмы -
       И с тех пор не нашли мы причины,
       Чтоб вернуть себе дни старины.

 
      Человек не всегда знает, чем именно жертвует для достижения цели. И уж подавно неизвестно ему, стоит ли эта цель уплаченной за нее цены. Многие скажут: уже хорошо, что Человек идет к какой-то цели - и будут правы, говоря так.
      Если только цель эта избрана самим Человеком, а не кем-то, хорошо знающим, как можно манипулировать чужой волей. А такие всегда были и всегда будут. И в Свете, и во Тьме.
      Ведь разница между Светом и Тьмой, хотя и существует, но далеко не такая, как думают многие непосвященные. Свет и Тьма - суть две стороны того, что называют мировым Порядком, в противовес Хаосу.
      Но оба эти понятия - и Порядок, и Хаос - растворяются в Пропасти, одно из имен которой - Безразличие.
 
              Говорят, что однажды в ту пропасть
       Окунулся Священный Огонь -
       И нет более Силы Пророков,
       Миру давших незыблемый Трон.

 
      Когда вера гаснет, а знание уходит в сумрак былого, Человек остается один на один со своим извечным Врагом. И живыми из схватки выходят очень немногие; победителей же в ней не бывает вовсе.
      Потому что суть этой схватки не в победе, а в самой схватке, в бессмысленном бою ради самого боя.
      Потому что одно из имен Пропасти, куда падают жизни всех павших в этом бою, - Арена.
 
              Говорят, что в той бездне навеки
       Скрыты тайного знанья ключи -
       Но зачем знанье тем, кто не верит
       Ни в себя, ни в Живущих в Ночи?

 
      Если у Человека нет силы, он может использовать разум. Если нет разума - можно пустить в дело дух, хотя это и чревато определенными сложностями… Но если нет духа - нет и Человека; а то, что доступно взорам окружающих, является не более чем оболочкой, бесполезной даже для Врага.
      Ибо даже у Врага есть дух. Враг - это Некто, в крайнем случае - Нечто.
      А одно из имен Пропасти - Ничто.
 
              Из-за собственной лени и страха
       Мы утратили Путь и мечты -
       И теперь, средь развалин и праха
       Ищем образ былой чистоты…

 
      Пропасть - вокруг нас. Пропасть - наше темное прошлое и сумрачное настоящее. А также - наше внушающее ужас будущее, попытаться противостоять которому способны лишь самые стойкие из нас.
      И то не факт, что хоть кому-то удастся преуспеть в этом. Потому что мы часто не видим собственноручно избранную цель.
      Потому что одно из бесчисленных имен Пропасти - Забвение.
 

ВИДЕНИЕ ВТОРОЕ. ПРОВОДНИК

 

1. Наковальня Случая и Оружие Тени

 
              На камне упрямства и лени
       Под молотом Воли и Слов
       Куется оружие Тени,
       Из сумрака пьющее кровь.

 
      Весенний лес, дышащий утренней свежестью. Косые солнечные лучи, проходя сквозь молодую листву, образуют между деревьями волшебную золотую паутину.
      Ты криво усмехаешься, рассекая ее ударом меча, и удовлетворенно наблюдаешь за корчащимися от боли, страха и детского недоумения лучами. Наконец, смилостивившись, ты ограждаешь себя защитным полем, а клинок возвращаешь в ножны. Это убирает половину его разрушительного эффекта; прочие раны закроются сами.
      Сообразив, КТО вошел в его пределы, лес начинает строить оборону против колдунов. Слишком поздно! Твоя защита без особого труда пресекает все попытки преобразованных эльфийскими друидами растений блокировать твои силы (не говоря уж о том, чтобы высосать их, как это задумывалось в исходных чарах). Деревья усиливают натиск и смыкаются вокруг тебя, нарушая свое главное правило - никому не открывать подаренной все теми же эльфами способности самостоятельно передвигаться в случае необходимости. Ты выдвигаешь меч из ножен примерно на ладонь; деревья мгновенно расступаются. Ты одобрительно киваешь: для безмозглых (в самом прямом смысле этого слова) растений они проявляют поразительное здравомыслие.
      - Может, хватит играть? - говоришь ты, и сам поражаешься тому, насколько изменился твой голос. Сколько же лет ты не общался ни с одним живым существом… - Дайте дорогу - останетесь целы и невредимы. Иначе…
      С душераздирающим скрипом, призванным изображать неохотное ворчание, деревья расступаются, образуя подобие коридора. С небрежным изяществом держа левую руку на рукояти меча, ты идешь по этому коридору, двигаясь к местам, где ты был всего однажды и запомнил навсегда.
      Стрела, направленная тебе в сердце, за полвершка до цели замирает в воздухе, пойманная заранее наложенным защитным заклятьем. Щелкнув пальцами, ты швыряешь подвешенное на правом рукаве Слово Удавки в невидимого лучника. В кустах справа раздается короткий хрип, словно кому-то накинули на шею петлю и затянули узел. Собственно, почему «словно»? Именно такой эффект и предполагался…
      Выждав с минуту, ты отдаешь мысленный приказ, возвращая Удавку на место, после чего делаешь несколько шагов вперед и раздвигаешь густые кусты. Перед тобой оказывается рухнувший на четвереньки эльф, пытающийся прийти в себя после «успокаивающего воздействия» Слова. Освободив его от лука и клинка, ты ждешь еще немного, и когда он наконец вновь обретает способность соображать, произносишь традиционную формулу приветствия.
      - И тебе того же, - говорит эльф, не выказывая обычной для его племени «неприязни» к черным магам. - Что ты делаешь в наших землях?
      - Ищу помощи у звездного народа.
      - Помощи? - переспрашивает он, потирая шею.
      - Именно, помощи, - киваешь ты. - Меня интересует кое-какая информация, добыть которую можно только у вас. Проводи меня, пожалуйста, в Архивы.
      - Только с разрешения Королевы или ее советников.
      Ты пожимаешь плечами.
      - Ну что ж, тогда отведи меня к ней. Хотя беспокоить Ее Величество по пустякам…
      - Визит черного мага - далеко не пустяк. Я провожу тебя, но учти: если ты задумал нечто, не совсем соответствующее правилам гостеприимства, лучше забудь об этом. Имеются у нас волшебники, против которых самому главе чернокнижников не поможет даже персональная поддержка Князя Тьмы.
      - Будь я вашим врагом, стал бы я соваться в лес один… - молвишь ты, оставляя замечание о волшебниках в стороне. Эльфы неплохо умеют общаться с силами на низшем, «бытовом» уровне; это у них от рождения. Но в высших аспектах Искусства они если и превосходят людей, то ненамного.
      Впрочем, этот вопрос сейчас тебя интересует весьма мало…
 
      Похоже, со времен твоего последнего визита сменилось несколько поколений (поколений людей - не эльфов, разумеется). Правительница звездного народа по-прежнему выглядит молодо, и ее совершенная красота ничуть не увяла, однако взгляд определенно переменился. Теперь она ощущает груз прожитых лет, что для эльфа - несомненный признак приближающейся старости.
      Ты склоняешь голову перед Звездной Королевой. Та отвечает таким же полупоклоном, хотя ты не относишься не только к числу коронованных особ, но и к правящей верхушке Пути.
      - Какова цель твоего визита, Акинак? - спрашивает она.
      Ты вздрагиваешь.
      - Я больше не ношу это имя, - отвечаешь ты.
      - Почему?
      - Потому что отказался он него, когда ушел с Пути.
      Она качает головой:
      - Ты не ушел с Пути. В тебе по-прежнему силен Его след.
      - Я ушел. С того Пути, который был предначертан мне учителями - ушел. И встал на собственный Путь.
      - Почему? - повторяет вопрос Королева.
      - Потому, что я не признаю тьму ради тьмы и власть ради власти.
      - А зло ради зла?
      Ты невесело усмехаешься:
      - Я похож на тех, кто предпочитает такой образ действий?
      - Речами - не очень. Видом же…
      Прекрасно, думаешь ты. Значит, прием сработал. Насчет этого момента полной уверенности не было…
      - На то есть причина, - говоришь ты. - Из древних времен пришла одна пословица, наверняка знакомая вам: если хочешь победить дракона - стань драконом.
      Правительница эльфов не меняется в лице, но в глазах на мгновение что-то вспыхивает. Отблеск того самого звездного огня, который когда-то породил эту странную расу.
      - И чего ты ищешь здесь? - спрашивает она чуть погодя.
      - Знаний и помощников-добровольцев.
      - Первое ты получишь. Второе - в зависимости от того, на какой Путь ты встал, сойдя с Пути Серой Башни.
      Ты высказываешь благодарность по всей форме: это решение лучше того, на которое ты рассчитывал.
      - Какие знания нужны тебе?
      - Книга «Слезы Мечей», написанная во времена вашей войны с легионами ада. Возможно, еще что-нибудь, пока не знаю.
      - Удивительно даже, что ты узнал про эту книгу; она не относится к числу общедоступных, и никто из людей ее ни разу не видел… Но хорошо. Я попрошу выдать тебе книгу. И вот еще что, - говорит Звездная Королева, несколько задумчиво, - не слишком ли тебя затруднит провести несколько уроков для молодых волшебников?
      УРОКОВ??? Для эльфов-волшебников?
      Рыба будет учить птицу правилам поведения в воздухе…
      - Зачем? - спрашиваешь ты.
      - Чтобы объяснить им, что такое Путь.
      Ты удивленно смотришь на нее.
      - Тот, кто стоит на Пути, в объяснениях не нуждается. Тот, кто не стоит на Пути, все равно ничего не поймет. А тот, кто проявляет к подобным явлениям лишь теоретический интерес, рискует не только жизнью, но и душой - только не надо рассказывать мне, будто звездный народ лишен этой тонкой материи.
      - А как насчет того, кто выбирает свой Путь? Того, кто стоит на перекрестке и пытается определить, какое направление приведет его к Цели?
      - Такой - обречен на поражение. Потому что Цель многогранна, и к ней рано или поздно выведет любой Путь. Однако нужно идти, а не стоять на месте в ожидании «подсказки с небес».
      - Вот ЭТО ты им и объясни. Как тот, кто знает Путь на собственном опыте. Среди нас таких уже не осталось.
      Ого! Народ прирожденных чародеев не имеет ни одного Посвященного? Да что они, все поголовно обленились настолько, что не желают проделать простейшего ритуала? Его же описывает такое количество «магических трактатов», что подумать страшно…
      Или…
      Тут у тебя мелькает одно очень нехорошее подозрение. Что, если эта одолевшая юных эльфов странная умственная лень - не причина, а следствие болезни?
      - Когда ушел последний из Посвященных? - спрашиваешь ты.
      - Сто семь лет назад, спустя девять лет после нашего прихода в этот мир, - сообщает Звездная Королева. - А это важно?
      - Еще как… - бормочешь ты, погруженный в расчеты.
      Да.
      Древние добились своего: накопленная Путем сила превысила критическую точку и теперь уходит через Серебряные Врата в Пустоту. Туда, где Их заперли в незапамятные времена.
      Ты почти готов прозакладывать собственную голову, что в точности то же самое творится во всех школах Пути. Учитывая, что люди живут гораздо меньше эльфов, Посвященных среди них также нет. Или почти нет: формулы бессмертия доступны лишь чародеям высших ступеней посвящения, но все-таки доступны. Та-ак…
      После некоторых прикидок ты безо всякого удовольствия констатируешь, что вполне мог остаться единственным настоящим чародеем в этом мире. Или… не только в этом?
      Более чем радужные перспективы…
      Будь проклят тот час, когда ты сделал свой выбор!
      - Мне необходимо еще кое-что, - говоришь ты.
      По тону твоего голоса правительница эльфов понимает, что положение даже серьезнее, чем она представляла.
      - Что же?
      - Сотрудничество Звездочетов. Приближается одно весьма важное событие, и мне - да и вам тоже - необходимо знать точную дату.
      - Я передам им. Что за событие?
      Ты чертишь перед собой Знак Черного Рассвета, не желая произносить это Слово вслух. Но даже Знак, лишенный в твоих руках могущества, заставляет Королеву отпрянуть, словно от ядовитой гадины.
      - Невозможно! - восклицает она.
      - Хотел бы я ошибиться, - вздыхаешь ты. - Мы должны успеть подготовиться. Иначе - Древними будет сыграна Музыка Предвечных Сфер, что взорвет Рипейские Горы, сокрушив главные устои мира, а затем Хаос ввергнет Вселенную в первозданное состояние.
 
      Несколько последующих дней проходит в лихорадочной деятельности. Эльфы, обычно столь обстоятельные и неторопливые, работают на износ, подменяя друг друга; тебя же заменить некому. Ты стоишь у наковальни, едва не падая от изнеможения, и почти беззвучно шепчешь над рождающимся мечом нужные Слова.
      Некоторые легенды уверяли, будто эльфы и холодное железо несовместимы. Чушь! Звездный народ, правда, предпочитает оружие из металла собственной работы - их сплавы легче и прочнее стали; однако железо, обладающее некоторыми уникальными свойствами, подчиняется кузнецу-эльфу с не меньшей охотой, нежели человеку…
      - Готово, - говорит мастер, поднимая взгляд от тускло-багровой полосы металла. - Закалять в воде или в масле?
      - Не трогать! - сипло приказываешь ты, и произносишь над недоделанным клинком Слово Застывшего Времени, дополнив его северной руной Isa. - Для закалки требуется ихор [греч. ichor - кровь богов]. И это нужно сделать одновременно со всем оружием.
      - Со ВСЕМ???
      - Да. Копье, секира, меч, лук и молот: пять Орудий для Воителей Черного Рассвета. И не спрашивай, почему именно так…
      Эльф угрюмо смотрит на тебя - он, пожалуй, устал не меньше твоего, хотя и не провел у наковальни трех бессонных ночей, - и медленно кивает.
      - Ты готов продолжать?
      - Сейчас… - Ты достаешь из потайного кармана сохранившееся с давних пор средство - восстанавливающий силы эликсир Белой Лилии. Глоток, взорвавшийся в желудке шар ледяного пламени - и ты сбрасываешь цепи усталости, сверкнув горящими от избытка энергии глазами. - Давай следующую заготовку…
 
      Пять Орудий, закаленные в замороженном ихоре (то, как и где ты его добывал, само по себе может стать темой отдельного рассказа - который, однако, никогда не будет записан), лежат на наковальне. Почерневший от усталости кузнец едва способен дышать, да и ты не в лучшем состоянии - эликсир отнюдь не всемогущ.