Империя человека (№1) - Марш через джунгли

Погонщик, пронзенный насквозь, умер на месте; весь бок огромной гребнежабы, словно опереньем, оброс древками легких копий и дротиков; их железные острия доставляли животному боль и неудобство. Начиная злиться, гребнежаба несколько раз хлестнула хвостом, в надежде сбить с ног неизвестного врага, посмевшего так нагло ее искусать, но никакого врага не обнаружилось, и зверюга неуверенно двинулась в том направлении, откуда прилетали кусачие зубы. Именно туда направляла ее маленькая зверюшка, которая обычно ехала на спине, а кроме того, в той стороне угадывалось шевеление, которого не должно было там быть…

Ага, а вот и враг.

Когда флар-та издал пронзительный рев, Роджер всматривался в заросли в поисках цели. Он остался чуть в стороне и не двигался, а вот Собащер умчался вперед. Терпение Роджера было вознаграждено почти сразу: из кустов выползла неизвестная скользкая тварь, ускользнувшая от разъяренного флар-та!

Справа от принца, там, где были сосредоточены основные силы землян, поднялась стрельба. Роджер не отвлекался. У него был свой сектор обстрела, в котором как раз появилась вторая скользкая тварь. На одной из ее четырех рук висел, как бульдог, Собащер. Роджер пристрелил врага, справедливо полагая, что шестиногий друг нуждается в помощи, и сразу перестал стрелять, потому что из зарослей по соседству стали появляться фигуры морских пехотинцев.

Теперь можно поспешить за «собакой».

Одного взгляда на летящие из-за деревьев копья хватило капитану Панэ, чтобы не раздумывая рявкнуть:

– Засада! Ближняя!

В лексиконе морской пехоты существовало два обозначения для засады: ближняя и дальняя, и ответственность за квалификацию целиком ложилась на плечи старшего офицера. По умению определить, с какой из них столкнулся отряд, легко было отличить опытного полевого командира от штабного теоретика.

Ошибка могла иметь фатальные последствия. Дело в том, что действия в том и другом случае предпринимались прямо противоположные. В случае неожиданной атаки с далекого расстояния подразделение должно было залечь и открыть ответный огонь, а затем, используя маневры уклонения, перейти в атаку и уничтожить засаду. На деле все происходило далеко не так стройно, как по плану, но в общем укладывалось в общую схему.

В случае атаки с близкого расстояния доктрина предписывала немедленно развернуться в сторону противника и атаковать. Невзирая на возможные ловушки и мины, процент потерь в этом случае был меньше, чем если бы подразделение придерживалось оборонительной тактики.

Косутич вломилась в заросли и, набирая скорость, помчалась навстречу прячущимся врагам. Бисерное ружье, переведенное в режим автоматической стрельбы, выплевывало очередь за очередью. Сквозь пространство перед сержант-майором пролегла зачищенная полоса. Но врагов Косутич по-прежнему не видела – шлем фиксировал только неуловимые призраки. Поскольку стрелять прицельно было не в кого, оставалось вслепую обстреливать от бедра все подряд. Заросли не могли служить врагу укрытием, разогнанные до бешеной скорости бусины крошили лианы и деревья, как газонокосилка траву, рассыпая мириады брызг зеленого сока, опилок и слизи.

Она прорвалась сквозь пелену подлеска и увидела скользкую тварь, с ревом занесшую над головой копье. Выстрел разметал врага по ближайшим кустам. Ева застыла на месте, обшаривая глазами окрестности. Кажется, никого, но выводы делать рановато. Она знала, что далеко оторвалась от основных сил отряда, на экране шлема все синие значки, обозначавшие бойцов, высвечивались где-то за спиной, а впереди и рядом никого не было. Конечно, вскоре подтянется подмога, отставшие морпехи могут появиться здесь в любой момент, а ей предстояло решить, что лучше: дождаться подкрепления или продолжать двигаться самостоятельно.

Она постояла в нерешительности… и стремительно бросилась на землю. Слева от нее, совсем рядом взорвался плазменный заряд. Кто-то забыл посмотреть, что показывают датчики шлема.

Когда Нассина Босум поняла, что чуть не изжарила сержант-майора, она разразилась проклятиями. Надо же, прикрывая огнем свое отделение, могла пустить старшего нонкома роты на угольки! В уголке сознания Босум уже звучали слова, которые скажет ей потом сержант-майор, но сейчас отвлекаться не следовало. Не отвлекаемся.

Она сменила прицел, накрыв огнем участок леса, из которого летели дротики, и хищно улыбнулась. На открытое пространство выбежал охваченный пламенем абориген и тут же упал, срезанный выстрелом из бисерника.

Прозвучал настойчивый предупреждающий сигнал: закончились боеприпасы. Нассина выщелкнула опустевшую обойму, вставила новую. Кроме дейтерий-литиевых гранул магазин содержал также свежий источник питания, необходимый для лазерных компрессоров и запуска химической реакции. По имперским меркам система была достаточно проста, но чтобы все работало без сбоев, качество боеприпасов должно быть очень высоким, да и к эксплуатации оружия предъявлялись особые требования. Соблюсти которые на Мардуке не представлялось возможным. Качество тоже подвело. Гранула, поступившая в запальную камеру, попалась с примесью углерода. Уровень загрязнения был ничтожный, не больше одной десятой процента от общей массы гранулы, зато результат оказался катастрофический.

Под лучами лазера литий и дейтерий вступили в спонтанную реакцию с углеродом, что вызвало взрывную «вспышку», превысившую расчетные параметры магнитного поля. В нормальных условиях оружие бы выдержало.

В нем была предусмотрена специальная система, способная погасить реакцию, готовую выйти из-под контроля. К несчастью, мардуканский климат уже успел добраться до ключевого конденсатора в этой системе. За вспышкой в запальной камере и взрывом маленького конденсатора в предохраняющей системе последовал небольшой ядерный взрыв непосредственно в руках младшего капрала Босум.

По джунглям прокатилась взрывная волна. Панэ от души выругался. Не важно, что это было, связка гранат или плазмомет. Ситуация и без того грозила выйти из-под контроля. Огромные вьючные животные уже были на грани паники, взрыв выхлестнул ее наружу, а пущенные вслед копья еще и подстегнули разбегающихся гигантов.

В периметре первого взвода образовалась дыра. Панэ послал первому подкрепление, а сам вместе со вторым, прикрывавшим центр и штабную группу, направился к участку, по всей видимости служившему центром нападения. Экран шлема весь пестрел мечущимися значками и цифрами, но капитан столько лет имел с ними дело, что сейчас расшифровывал показания почти без участия сознания. Анализ плотности вражеского огня и широты фронта показал, что им противостоит большая группа аборигенов.

И тут на дальнем фланге роты он заметил единственный значок, окрашенный золотом.

– Роджер! Ваше высочество! Черт вас возьми, убирайтесь под прикрытие! Немедленно! Вы что, решили возглавить нападение этих уродов?

Гранатомет, оставшийся от погибшего дозорного, был Роджеру в новинку. Тем не менее встроенный в шлем искусственный интеллект опознал оружие – следовательно, способен с ним справиться. Роджер проверил магазин, перебросил ремень гранатомета через плечо. Территория вокруг него уже была зачищена от врагов – сначала разъяренным флар-та, умчавшимся далеко вперед, а затем лично «его королевским высочеством».

«Я должен наконец поговорить с Панэ. Пусть признает, что я в состоянии о себе позаботиться».

К воплям и крикам многоканального коммуникатора принц, как обычно, не прислушивался. Все равно он ни слова не разбирал в этом бедламе. Экран шлема, на который транслировалась план-схема развертывания всего соединения, был куда предпочтительнее. С его помощью Роджер с легкостью сориентировался в ситуации: он находился за спиной большинства мардуканских воинов и по сравнению с морпехами в самой выгодной позиции. Он немного подумал, улыбнулся и посмотрел на подбежавшего Собащера:

– Собащер, как ты думаешь, я сумасшедший? Или просто очень разозлился?

Косутич выдернула нож из головы врага и осмотрелась. Она далеко углубилась в заросли, а ее чертовы недоумки увязли посередине засады. Учишь их, учишь, тренируешь до потери пульса, хоть на мыло изойди – а в бою раз за разом происходит одно и то же: вместо того чтобы, как учили, пройти сквозь вражескую засаду, большинство морпехов ввязалось в драку. Теперь уцелевшие во время обстрела скользкие твари и морские пехотинцы перемешались и перешли к рукопашной. Стрельба прекратилась – слишком велик был риск попасть по своим.

Она уже собиралась вернуться обратно в пекло, когда кто-то из своих накрыл ее выстрелом.

Второй раз за сегодняшний день.

Панэ пригнулся, копье свистнуло над головой и с чавканьем вонзилось в морпеха, шедшего за капитаном. Панэ пристрелил копейщика, сориентировавшись по показаниям шлема, окинул поле боя взглядом. Везде, где картину не заслоняли заросли, он видел одно и то же: его морпехи дрались врукопашную с огромными аборигенами. У него на глазах трехметровый мардуканец попросту схватил родового в охапку и отшвырнул далеко в сторону. Панэ сердито оскалил зубы.

– Проходим сквозь засаду! – прорычал он приказ по всем каналам.

И тут деревья вокруг него начали разлетаться в щепки под обстрелом из гранатомета.

А Роджер смеялся как ребенок. Он наконец-то понял, как использовать системы, вмонтированные в шлем, для управления огнем, и теперь гвоздил гранатами по пространству вокруг синих значков. Поскольку осколки гранат разлетались с очень высокой скоростью, хитрая броня «хамелеонов» должна была отреагировать, как положено. Это копья и мечи проходили сквозь нее беспрепятственно, а современное оружие класса гранат хамелеоновскую шкуру не пробивало. А значит, обстрел наносит вред только мардуканцам.

В теории все выглядело прекрасно.

Джулиан понял, что в схватке с облапившим его четвероруким существом, кондициями напоминающим земного гризли, он занял заведомо проигрышную позицию. Точнее, он висел над землей в медвежьем объятии мардуканца, а вражеский нож неумолимо приближался к горлу. Он все еще приближался, когда мир вокруг вдруг разлетелся на куски.

И сержанта, и аборигена взрывной волной снесло в сторону и шмякнуло об дерево. Правда, «хамелеон» штатно среагировал на удар, молекулярная броня мгновенно перестроилась, почти полностью погасив энергию и приняв на себя основные повреждения.

Мардуканцу повезло меньше. У него такого костюма не было. Поэтому ему оторвало голову. И плечо.

Джулиан, баюкая левую руку, с грехом пополам встал и отправился на поиски винтовки. Нашел он ее под грудой листьев и веток, сбитых взрывом, и нашел не сразу, и, только отыскав оружие, попытался понять, что происходит. Но в окрестностях везде происходило одно и то же.

Неизвестно кто там дорвался до гранатомета, но территорию засады он обработал на совесть. Везде, куда ни глянь, бродили обалдевшие побитые морпехи, разыскивающие свое оружие, и везде валялись мертвые мардуканцы.

Заметив Джулиана, Панэ поспешно подошел ближе.

– Сержант, возьмите свое отделение, прочешите местность. Затем продвиньтесь еще на двадцать метров и установите периметр.

Он собрался идти дальше, но приостановился и присмотрелся к сержанту. Тот не шевелился.

– Сержант?

Джулиан тряхнул головой, глубоко вздохнул.

– Есть, сэр. Выполняю.

Панэ кивнул и двинулся в обход. Иногда приходилось встряхивать потерявшего ориентацию солдата, иногда – звать кого-то для оказания первой помощи. Почти все раны и повреждения были нанесены мардуканцами, а не осколками гранат, которыми забросал их какой-то псих. Кто бы это ни был, недолго ему осталось радоваться. Скоро капитан до него доберется.

И вот, пройдя до самой оконечности фланга, Панэ увидел бодро шагавшего навстречу принца. Его высочество сжимал в руке, с упором в бедро… как раз гранатомет, и выглядел его высочество точь-в-точь как великий охотник, выслеживающий добычу.

– Ну как? Сработало? – радостно завопил принц, заметив капитана.

Косутич наконец выбралась из бесконечных зарослей. Стрельба уже сошла на нет, а в тылу устроивших засаду скользких тварей она никого не обнаружила. Судя по всему, рота нанесла ответный удар так быстро, что прихлопнула всех нападавших до единого.

Она подошла с докладом к капитану Панэ и уже собралась заговорить, как вдруг поняла, что закаленного морпеха буквально трясет. Ей доводилось видеть командира встревоженным и даже сердитым, но она и представить себе не могла, каков он в ярости. Так вот, теперь она это знала.

– Что случилось? – спросила она.

– Этот чертов охреневший задолбавший меня сопляк обстрелял нас из гранатомета! – выдавил из себя Панэ.

– Ого! – сказала Косутич. Продолжила она далеко не сразу. – Ох-хо… Так он идиот или гений?

– Идиот, – сказал Панэ. Он отчасти сумел взять себя в руки – настолько, чтобы разговаривать законченными предложениями в рамках офицерской этики. – Все плохое, что могло с нами случиться, уже случилось. Еще немного, и мардуканцы ударились бы в бегство – или остались на месте, а мы бы прошли сквозь их позицию. И снова открыли бы прицельный огонь. А сейчас у нас дюжина сломанных запястий и столько же перебитых ребер, не говоря уж о ранах от осколков.

– И что теперь? – спросила Косутич. Она оценивала действия принца несколько иначе. А еще ей показалось, что гнев капитана идет на убыль.

– Вернемся назад по своим следам. – Капитан скрежетнул зубами. – Устроим лагерь на твердой земле, пошлем людей за разбежавшимися вьючными животными и окопаемся. Я полагаю, мы прихлопнули тот самый отряд, который готовился к атаке на Ку'Нкок, но это еще не значит, что нам удастся выбраться из леса.

– Это точно, – согласилась Косутич, обводя взглядом иссеченные осколками деревья и разбросанные трупы мардуканцев. – Гарантий никаких.

ГЛАВА 33

Корд рассматривал клинок в свете костра.

Это был мардуканский двуручный меч. Три метра в длину. Человеку он мог показаться преувеличенной пародией на оружие, но только при невнимательном взгляде. Все пропорции были тщательно соблюдены, в них сочетались изящество и смертоносность. В сполохах пламени черно-белый узор и затейливая гравировка отливали красным.

– Прекрасная вещь, – шептал шаман. – Определенно его ковали в Войтане.

Во многих местах клинок был покрыт налетом ржавчины. Неумелый владелец пытался отчистить ее на нескольких участках, но главным образом добился того, что поцарапал полировку.

– Проклятье на головы кранолта, – с чувством добавил Корд.

– Это все хорошо, конечно, но для нас эта штука бесполезна, – качая головой, сказал лейтенант Ясько.

Рука его покоилась на перевязи – во время боя он сломал локтевую кость. К счастью, для нанороботов такая травма была пустяковой. Если не случится осложнений, через день-два лейтенант полностью выздоровеет.

Некоторым повезло гораздо меньше.

Из темноты материализовался капитан Панэ. Он воткнул в землю рядом с Кордом короткий меч – или длинный кинжал – и кивнул лейтенанту.

– Та штука – бесполезна, – сказал он, – зато эта – очень даже подходящая. У каждого из убитых по меньшей мере одна такая есть. – Он помолчал, испытующе глядя на Корда, неторопливо откашлялся. – Они несли с собой кое-что еще. Рога. Они выглядели… в некотором роде знакомо.

Шаман хлопнул истинными руками и передернулся от отвращения.

– Кранолта забирает рога убитых. Это их памятные трофеи. Конечно, они предпочитают рога известных воинов, но берут все подряд. Из рогов простых воинов делают музыкальные инструменты. – Он присмотрелся к оружию, принесенному капитаном, и пренебрежительно отложил его в сторону. – Работа хорошая, но это всего лишь кинжал.

– Это для вас, мардуканцев, – ответил Панэ, присаживаясь к костру. – А для нас – короткий меч. Если добавить к нему большой щит и копье, мы тоже сумеем научить вас парочке добрых приемов.

– Так вы склоняетесь к римской модели? – спросил Ясько.

Все уже согласились с тем, что переход на примитивное оружие неизбежен. Победа над засадой стоила им десяти процентов всех плазменных зарядов. Такими темпами они израсходуют боеприпасы задолго до того, как увидят стены следующего вольного города. А еще оставалась необъясненной гибель капрала Босум. Им уже давно следовало налечь на тренировки с местной экипировкой, но, к сожалению, Ку'Нкок не мог обеспечить их достаточным количеством предметов, пригодных по размеру для человека.

Ясько, однако, использовал не ту технику боя, которая приглянулась капитану. Лейтенант был сторонником «шотландской» модели: сочетание длинных мечей и небольших легких щитов. Ему казалось, что длинные мечи будут более эффективны против огромных длинноруких аборигенов. Правда, если в руках у мардуканца будет такая громадина, как та, что любовно поглаживал сейчас шаман, размеры человеческого меча уже несущественны.

– Я думаю, римскую технику освоить проще, – подключился к обсуждению лейтенант Гулия. Командир второго взвода незаметно присоединился к группе у костра, сел в кружок, прихлопнул жука у себя на шее и тряхнул головой. – Правда, если сегодняшний день показателен, она нас тоже не слишком выручит.

Отряд понес тяжелые потери, особенно в первом и втором взводе. Причиной смерти были в основном мечи и копья мардуканцев, но бомбардировка, устроенная принцем, не прошла даром, оставив последствия в виде множества мелких ранений. Реагировали на выходку Роджера по-разному. Его одобряли все, кого неожиданный взрыв спас от верной смерти, и ругательски ругали пострадавшие только от осколков. И один человек не смог определиться в своей оценке происшедшего. Это был Джулиан, одновременно и спасенный, и пострадавший. Он заявил, что выскажется после того, как срастутся треснувшие ребра.

– Мы выжили, – стоически произнес Панэ. Потери были тяжелые. Погибли лейтенант Савато, один из взводных сержантов, два командира отделений. Но это еще не значило, что рота потерпела поражение. И не значило, что задача стала невыполнимой.

– Нужно действовать умнее, – продолжил капитан. – На будущее: будем посылать в боевой дозор целое отделение, тремя группами. Это позволит заранее обнаружить любую засаду.

– Но это не соответствует доктрине, – возразил Ясько, бессознательно ощупывая повязку. – Если мы столкнемся с дальней засадой, мы все равно не сможем ее обнаружить, а дозор наверняка погибнет. И мы принесем в жертву не одного бойца, а отделение целиком.

Капитан сердито тряхнул головой.

– Мы все начисто упустили из виду, что мардуканцы не способны атаковать с большого расстояния. По крайней мере местные. Ситуация еще может измениться, если мы встретим тех, кто освоил порох, но пока, чтобы уберечь основные силы от засады вроде сегодняшней, нам достаточно вести дозор на дистанции броска копья. На большее кранолта не способны. Так что доктрину придется менять. Быстро.

– И убрать подальше эти чертовы плазмометы, – скривившись, добавил Гулия.

Гибель Нассины Босум слишком сильно действовала на воображение. Большинство стрелков-плазмометчиков уже, от греха подальше, разрядили свое оружие. Никто не знал, что именно пошло наперекосяк, и никто не желал стать тем счастливчиком, который выяснит это на собственном опыте.

– Да уж, – буркнул Ясько. – Вот ведь дерьмо.

Из-за этого проклятого взрыва он потерял добрую половину отделения и одного из командиров звеньев. Звено Альфа погибло полностью, потом Коберда… Сержанту Лэй пришлось объединить остатки второго и третьего звеньев, в последнем командир уцелел, ему и отдали командование.

– Ну что ж, как говорил король Ку'Нкока, – заметил Панэ, – если сталкиваешься с одной проблемой, она может оказаться неразрешимой. Зато когда их много, они начинают решать друг друга. Мы понесли большие потери, зато теперь у нас достаточно запасного оружия, чтобы раздать всем плазмометчикам, которым придется поменять специализацию. Завтра с утра Поэртена и Джулиан займутся осмотром всех плазмометов. Пока все не разъяснится, придется нам ограничиться гранатами и бисеринками.

– Пока не кончатся боеприпасы и для них, сэр, – сказал Ясько.

– Тоже правильно, – с угрюмой усмешкой согласился Панэ. – Совершенно верно. Наш разговор заканчивается тем, с чего он и начался.

Роджер понимал, что бессмысленно выполнять ката, когда ты сердишься. Он снова и снова пытался обрести чувство равновесия, ничего не получалось, но остановиться он не мог. Укрывшись в темноте за палаткой, подальше от глаз морпехов, он пытался разминкой сбросить с себя горькую растерянность, гнев и страх. Разметавшиеся волосы золотым облаком летали вокруг головы.

Он пришел в ужас, узнав о потерях, понесенных ротой. Вопреки очевидности, он до сих пор не верил, что для многих морпехов поход закончится смертью. Нет, умом он это понимал, но сердцем принять не мог. Да современные профессиональные солдаты с оружием имперского образца должны были запросто проложить себе дорогу сквозь противника, вооруженного лишь мечами, копьями и примитивными огнестрельными приспособлениями!

Как выяснилось, враг вовсе не собирается терпеть катастрофическое поражение. А еще выяснилось, что морпеху надо убить врага прежде, чем они сойдутся вплотную, поскольку в рукопашной все преимущества современного оружия и снаряжения сходят на нет. А для того чтобы убить врага, его нужно увидеть. Неспособность автоматических датчиков засечь нападающего заблаговременно была дурным предзнаменованием.

В теории при разработке тактических датчиков в них закладывали чувствительность к широкому спектру воздействий. На практике оказалось, что программное обеспечение заточено в первую очередь под инфракрасное излучение и детекцию мощных источников питания. Если искусственный интеллект сталкивался с потенциальной целью, но не мог однозначно опознать ее как цель, он руководствовался в своем решении именно характеристиками инфракрасного и электромагнитного излучения. В противостоянии с современным противником такой подход был более чем оправдан.

Но мардуканцы-то ничего привычного не излучали, а потому системы шлема игнорировали их начисто, определяя как фоновые сигналы. Во время сражения было несколько случаев, когда компьютер шлема вообще не желал прицеливаться в аборигенов, и каждый такой случай закончился для морпехов очень плохо, поскольку все их тренировки учили солдат одному: доверяй сенсорам, доверяй системе прицеливания, подчиняйся не своим ощущениям, а сигналам шлема, потому что «он» стреляет быстрее и точнее, чем позволяют человеку рефлексы, развившиеся в ходе эволюции.

Теперь выяснилось, что из этого правила существуют исключения.

Роджер решил проблему с дефектами прицеливания просто: стреляя из охотничьего ружья, он пользовался обычным голографическим прицелом, а открыв огонь из гранатомета, бил не по отдельным целям, а в гущу схватки. Он был уверен, что морпехи при этом не пострадают! В теории все было правильно. Ну, на излете осколки могли нанести людям незначительные повреждения, но все же…

Балансируя на одной ноге, на самых кончиках пальцев, принц раскручивал тяжелый меч в затейливой «бабочке». Это нечестно! Он сам, в одиночку уничтожил остатки засады. Ну да, метод оказался чересчур решительным. Правда. Но он добился того, чего хотел. И что бы там ни думал Панэ, его действия не были продиктованы ни паникой, ни глупостью, ни высокомерием, ни безответственностью.

И если бы хоть кто-нибудь, кроме преданного Собащера, сумел это понять, он мог бы даже…

За спиной кто-то откашлялся. Принц на мгновение замер, затем изящным движением повернулся лицом к наглецу, посмевшему вторгнуться в его уединение. Лицо мгновенно превратилось в проверенную неуязвимую маску, кончиком меча принц уперся в носок ботинка. Он прекрасно знал, какой раздражающе высокомерной должна показаться собеседнику эта поза, но решил наплевать. Если им не нравится, пусть засунут себе голову… куда хотят.

– Да? – холодно уронил он.

Это оказалась Дэпро. У нее была кошачья походка, и шагов ее он не расслышал. И не понимал, что ей здесь нужно.

Командир отделения пристально посмотрела на него, оценивая одновременно и настроение, и картинку. Для тренировки принц переоделся в шорты. Его тело было мокрым от пота. Большая луна, Ханиш, как раз пробилась сквозь облака; огоньки костров и лунный свет заливали влажную кожу пестрыми бликами, превращая тело в бронзовую скульптуру, покрытую патиной. В глубине живота Нимаш вспыхнуло жаркое пламя. Усилием воли она заставила его стихнуть.

– Я просто хотела поблагодарить вас, ваше высочество. Может быть, мы и сумели бы пробиться сквозь засаду, но нам пришлось бы туго, это уж точно. Иногда вы делаете совершенно безумные вещи, но стрелять в гущу схватки не было глупостью – мне так кажется… и это сработало. Так что от меня лично – спасибо вам.

Она не стала рассказывать, что одна из гранат прихлопнула и наседавшего на нее мардуканца. И если бы не взрыв, она бы сейчас точно ни с кем не разговаривала. У нее тогда кончились заряды, сменить обойму она не успевала, еще бы секунда – и здоровенный ублюдок просто отчекрыжил бы ей голову.

Хотя Роджер услышал именно то, о чем так мечтал, им овладела непонятная вспышка ярости. Он чувствовал, что происходит что-то неправильное, что-то такое, чего не должно быть, но остановиться не мог. Он изо всех сил – действительно изо всех сил – попытался с собой справиться, но ярость оказалась сильнее самоконтроля.

– Благодарю, сержант, – сухо сказал он. – Однако на будущее я предпочел бы найти более… изящное решение проблемы.

У Дэпро не было и намека – что же в ее словах так взбесило и уязвило принца, – но ей хватило здравомыслия быстро ретироваться.

– В любом случае спасибо вам, ваше высочество, – тихо сказала она. – Доброй ночи.

– Доброй ночи, сержант, – сказал Роджер почти нормальным голосом.

Гнев куда-то испарился, и принцу очень захотелось извиниться, но он никак не мог найти подходящие слова. Впрочем, теперь что ни скажи, будет только хуже…

Получив от ворот поворот, сержант спокойно кивнула, повернулась и, залитая лунным светом, направилась обратно в лагерь, оставив принца наедине с мечом и раздражением… а теперь еще и наедине со всем миром и собственной глупостью.

ГЛАВА 34

– Я уволок с, язви его, корабля все, что смог упхать в этот, язви, мешок, – огрызнулся Поэртена. – И куда я должен был впхнуть стенд для, долби его конем, плазмомета?

Капитан Панэ решил, что отряду не помешает пару дней отдохнуть. Заняться ремонтом. Прийти в себя. Это поначалу он рвался вперед, чтобы не дать кранолта выигрыша во времени, не позволить накопить силы. Морпехам удалось переловить разбежавшихся вьючных животных, но почти все они были ранены, и погонщики упорно твердили, что флар-та нуждаются в длительном отдыхе. Передышка пошла бы на пользу и бойцам. Панэ нехотя согласился. Вот почему на следующий день после боя все морпехи занимались только укреплением лагеря и собственным здоровьем.

Точнее, почти все. Для Джулиана и Поэртены нашлось другое дело.

Стенки штабной палатки, временно превращенной в оружейную мастерскую, скатали и подвязали, но под крышей все равно было очень жарко. Правда, бойцам, копавшим окопы, приходилось еще жарче, но им, по крайней мере, не надо было придумывать, как слепить из дерьма конфетку.

– Этот, язви его, высокоемкостный тестер для М-98, здоровый, как стол, язви-т, – ругался Поэртена. – Как бы я его упер, а?

– Скажи мне что-нибудь такое, чего я не знаю, – огрызнулся в ответ Джулиан.

Два опытных оружейника уже разобрали двенадцать плазмометов и осмотрели их до последней детальки. Никаких признаков неисправности они не обнаружили, зато сошлись во мнении насчет того, что случилось с оружием Нассины Босум. К сожалению, в полевых условиях они не могли подвергнуть тестированию конденсаторы высокой емкости, а без этого не могли поручиться ни за одну единицу, что она не взорвется при выстреле. Штатный испытательный стенд, который, как указал Поэртена, был стационарным, вместе со всем «Деглопером» превратился в огромный плазменный шар далеко в космосе.

В палатку вошел Панэ, коротко глянул на рассыпанные по полу запчасти.

– Есть успехи?

– Нет, сэр, – устало признался Джулиан. – Ничего неожиданного мы не нашли. У нас нет приборов, которые могут определить сбой, приводящий к взрыву.

Панэ покивал головой.

– Я слышал, вы что-то говорили о конденсаторах. Есть что-то конкретное?

– Нет, – сказал Джулиан. – Чаще всего причиной детонации служит неисправность конденсатора, но…

– Нет у нас этого яз… я хотел сказать, нет этой долбанутой хреновины для тестирования, капитан, – вмешался Поэртена. – Эта дол… в общем, она слишком большая.

– Ага, – улыбнулся Панэ. – Это единственная проблема?

– Так точно, сэр. – Джулиан махнул рукой в сторону разобранного оружия. – У нас есть обычные измерительные приборы, но проверить характеристики конденсаторов мы не можем. У них слишком большая емкость, наши приборы неисправность не определят.

– Понял. – Панэ повернулся к пинопцу. – Поэртена, надо извлечь системный блок из бронескафандра. Лучше всего возьмите скаф капрала Рассел.

Гранатометчице силовая броня уже не понадобится. В третьем взводе было сравнительно немного погибших, но она оказалась в их числе.

– Есть, капитан.

Низкорослый оружейник трусцой устремился к штабелю аккуратно сложенных бронескафандров. Капитан вытащил драгоценную пластинку жвачки и рассеянно сунул в рот.

– Джулиан, мне понадобится заведомо неисправный плазмомет, сверхпроводящий блок с двенадцатью датчиками и компьютерный планшет.

– Есть, сэр.

Джулиан принялся перерывать ящики в поисках названных предметов. Он не мог сообразить, что собирается сделать капитан, но не сомневался: сейчас произойдет что-то небезынтересное.

Панэ держал в одной руке концы силовых кабелей и десантным ножом зачищал их концы.

– По сути своей стендовый тестер идентичен системам, встроенным в бронескафандр. – Он аккуратно срезал контакт и поймал его на лету. – Но разъемы у них разные. У старой «тип-38» разъемы тоже не совпадали со скафандром, но ту модель по крайней мере обеспечили полевым комплектом тестеров. Когда выпустили «тип-98», его крыли на все корки, потому что портативный тестер к модели не полагался. Но эта уловка была в ходу уже давно, так что мы продолжали ее использовать, вот и все.