Белая дорога

Мы, — продолжал Древний, — были, очень мудрой расой и очень сильной. Мы такими и остались. Взгляните! — Он щелкнул пальцами.

На мгновение я словно ослеп, а затем оказалось, что я лечу. высоко в небе, а на горизонте вырастает город. Я задохнулся от восторга. Это была сказка — ожившая сказка из стекла и камня. И из чего-то еще, чему я не знал названия, красота, доведенная до того рубежа, за которым она может причинять боль. Я знал, что никогда не смогу забыть этого.

— Ну как? — услышал я голос Древнего. Мы снова находились в его кабинете.

— Земля, — прошептал Олег. — Земля, лучше…

— Естественно, — кивнул старик, ничуть, похоже, не удивленный. — А потому вы просто заинтересованы помочь мне.

— В чем же?

— Со мной случилось несчастье, — пояснил Древний. — Когда мы уходили в свой мир, я остался. Остался здесь. Друзья сочли меня погибшим — увы! И канал закрылся навсегда…

Сначала я не особенно испугался, — продолжал он. — Я думал — какие-нибудь ничтожные двести-триста лет, и я найду способ обмануть Хранителя, ведь я знаю его устройство… Но прошло шесть тысячелетий, а решение не найдено. Его просто нет, Точнее, не было… до того момента, как появился Олег. И теперь

— я хочу домой. Я и так ждал слишком долго…

— Зачем вообще надо было затевать все это? — поинтересовался я. — Зачем вам понадобился Центральный мир, Силы, Хранитель, наконец?

— Странный вопрос, — пожал плечами Древний. — Мы хотели вам добра. Вам, людям. Мы подарили вам всю Вселенную, кроме нескольких миров, которые вам лучше было не трогать. Видите, мы уважали разум, даже столь ничтожный, как ваш.

Я возмутился было, но, вспомнив сказочный город, счел за благо промолчать. -

— Что же касается Сил и Хранителя, продолжал Древний, — то я не вижу в их существовании ничего плохого. Силы нужны, чтобы управлять миром, а кланы — всего лишь паразиты — на них. Они, не опасны.

— Не опасны?!

— Менее опасны, чем непрерывная война, которая вспыхнула бы здесь, не захвати они власть. Да и власть этапе вечна, поверь мне. Рано или поздно люди объединятся и избавят мир от этого зла. Но — люди. Древним тут делать нечего.

— А Хранитель?

— Хранитель Гармонии Мира, Древний назидательно поднял палец, — нужен для того, как следует из самого названия, чтобы сохранить…

— Гармонию мира, — иронически подхватил я.

— Вот именно. Люди так любят разрушать… Я промолчал.

— Примером тому, — продолжал старик, — могут служить нынешние действия кланов.

— В стране Инкбара мира Теккам они собрали и обучили огромное войско, забыв на время свой раздор. Работают в основном люди Тьмы, но и остальные помогают им чем могут.

— Кланы объединились? Против кого??

— Против Хранителя. Ему не просто будет противостоять трем силам сразу. — Древний усмехнулся. — Хотя, конечно, он справится.

— А войско? — поинтересовался я. — Оно-то зачем? Что они собираются завоевывать?

— Черную Зону.

— Что?!!!

— Кланы полагают, что Черная Зона имеет предел насыщения

— то количество человек, которое она может отсеять за раз. Они надеются, что Зона отключится при перегрузке.

— Но это не так?

— Это не так.

— И эти люди погибнут, как стадо баранов? — возмущенно воскликнул я. Древний кивнул.

— Согласись, Рат, мы здесь ни при чем. Воюют люди.

— Из-за вашего Хранителя.

— Допустим, его нет..Что дальше? Через каналы полетят ракеты. Будет лучше?

— Чего же вы хотите от нас? — поинтересовался я. — После того, как вы привели столь исчерпывающие доказательства необходимости Хранителя?

— Чего я хочу… Я хочу вернуться домой. Олег хочет того же. Ты, Рат, как я полагаю, захочешь отправиться в мир Вечной весны, так? И закрыть за собой дорогу.

— Это… возможно?

— Да. И притом, нет необходимости уничтожать Хранителя, достаточно на время перехватить его власть.

«Помни, Рат, — подумал я, — то, что говорят вслух, не всегда совпадает…»

— …с тем, что думают, — закончил Древний, окончательно убедив меня в своей способности читать мысли. — Не, бойся, Рат, я не лгу.

— Что вы предлагаете?

— Вы с Олегом сольетесь с расположенной. в Теккаме армией и примете вместе с нею участие в завоевательном походе на Черную Зону. Человек из запретного мира дойдет в Черной Зоне до круга огня — и займет на время место Хранителя.

— Я?! — столько ужаса было в этом вскрике, что даже Древний не смог сдержать улыбки.

— Да, ты — громовым голосом, совершенно не вяжущимся с его внешностью, произнес старик. — Встань!

Олег попытался подняться с кресла, но это ему не удалось

— ноги подкосились, и он грохнулся на пол… Мы с Древним, полагаю, испытали одинаковые чувства.

— Он не дойдет, — спокойно сказал я. — Ты зря затеял эту канитель.

— Что ты имеешь в виду? — поинтересовался Древний.

— То, как он сюда попал, — любезно ответил я. — Уж коли мир находится под запретом, то ни черным, ни серым не открыть туда дорогу. Так?

— Не надо! — причитал Олег, даже и не пытаясь встать с пола…

Странное дело, я испытывал к нему сочувствие, а вовсе не презрение. Не всем же быть героями.

— Верно, — кивнул Древний, не обращая на него внимания.

— Я. помог Черному клану открыть запретный канал. И я же помешал им получить искомое, когда они запустили лапы в эту сокровищницу. И я же перебросил туда Лина.

— Кстати, что с ним?

— Пока жив. Я кивнул.

— Ты доволен, торговец?

— Нет, — широко улыбнулся я, — конечно, нет! Дальше!

— Дальше? — Древний помолчал, затем продолжил: — Что же, давай дальше. Ты сам все понимаешь, торговец, так зачем же спрашиваешь? Да, я вел вас, вел от начала де) конца, то есть — до данного момента. Теперь все?

— Вел от начала до конца, — протянул я, — так значит…. Старик усмехнулся.

— Человек отличается от животного наличием разума, а от раба — наличием воли. Вмажется, именно это ты пытался внушить Лину. Думай?

— Все, — сказал я. — Но Олег не пройдет.

— Так что за беда? Пройдешь ты.

— Я? Вы не ошиблись? Я — торговец, а не гость из запретного мира.

— Ну и что? — возразил Древний. — В храме Тени ты был Богом Серого клана, а вовсе не торговцем. Ты и сам не знаешь своих возможностей.

— Что вы имеете в виду?

— Сейчас я сниму с Олега его… Назовем это «странностью». Сниму его странность и передам ее тебе. И человеком из запретного мира станешь ты. Встань!

Впечатление было таково, словно Олега рывком поставили на ноги.

— Кланы этого не знают? — сказал Древний. — И не узнают никогда. А между тем все так просто. Подойди! — велел он Олегу. Постойте! — запротестовал я.

— Так надо, — отозвался Древний, а я подумал — что ж! Защищать себя проще, чем Олега. Пусть.

. Он подошел. На мгновение наши глаза встретились — и я стал другим. Это очень трудно описать словами. Только что я был собой, таким, к какому привык, и вдруг что-то неуловимо изменилось. «Я» остался и в то же время исчез. Что касается Олега, то он просто рухнул в кресло.

— Что с ним?

— Спит. И будет спать до конца, каким бы он ни был. — Древний повернулся ко мне.

— Ты-то дойдешь, Рат?

— Возможны, — варианты? — поинтересовался я. — Я-то полагал, что под вашим контролем…

— Не издевайся, торговец. Я не всемогущ, тем более, что сейчас за власть будут бороться все три клана, дан Хранитель в придачу. Я помогу, чем сумею.

— Как я понимаю, «странности» у Олега больше нет? Значит, если я погибну, проблема решится сама собой…

— Рат! — Похоже, Древний начал терять терпение.

— Ладно, ладно.

— Если не дойдешь ты, — печально произнес Древний, — другого шанса вернуться домой у меня может и не быть. К тому же, Долина вечной весны…

— Это аргумент. Хотя, честно говоря, мне не нравится, когда для спасения одного Древнего гибнет столько народу.

— По твоей вине, — Древний подчеркнул слово «твоей», — никто не погибнет. Обещаю. А отключив Черную Зону, ты успеешь спасти тех, кого гонят в нее кланы.

— Но это не решение проблемы, — заметил я. — Странность… Странность пропадет после выполнения твоей миссии, — парировал Древний. — К тому же, ты закроешь свой любимый мир… — В его голосе явственно слышалась ирония. — Да и выбора у тебя нет… Я немножко разбираюсь в людях, Рат. Чтобы отделаться от «странности», тебе надо или войти в Черную Зону, или умереть, а ты не из тех, кто предпочтет смерть риску. Я хмыкнул.

— Похоже, вы просто не оставили мне лазейки. Но, выйдя из Черной Зоны, я точно не сохраню странность?

— Нет. Ты ее потеряешь, едва вступишь в диалог с Хранителем. В диалог?

— Ты сможешь отдавать ему приказы.

— Ясно, — сказал я. — Ладно, допустим. А что я должен сделать для вас?

Ничего. Если ты туда пройдешь, я все сделаю сам. Лучше позаботься об Олеге — ему нечего тут делать.

— Как я туда пройду?

— Слушай, Рат, Черную Зону строил не я, как она работает,

— не знаю. Но я строил Хранителя, — и поверь, он тебе не станет мешать. Ну а людей я беру на себя. Идешь? Я сделал глубокий вздох.

— Уговорили. Ваша взяла. Иду. — Несмотря на все мои усилия, успокоиться до конца мне так и не удалось, пальцы предательски дрожали. Я сжал руки в кулаки. В конце концов, имею я право испугаться?!

— Ну и что теперь?

Древний отозвался не сразу. В камине потрескивали дрова,.. и я вновь ощутил нереальность происходящего. Мог ли я когда-либо вообразить…

— Видишь ли, Торговец… Там… в Инкбаре…

— В этом мире, где собирают армию? — спросил я, чтобы прервать затянувшуюся паузу.

— Да, в мире Теккам, в стране Инкбара… Боюсь, мне не удастся в полной мере защитить тебя от проверки, которую организовал там клан Тьмы.

— Что это означает? — искренне удивился я. — Они сильнее вас?

— Не так, — повел плечом Древний, — просто их методы…

— Он вновь надолго замолчал, а затем, словно приняв решение, поднялся с кресла: — Слушай, Рат. Не вижу смысла что-либо от тебя скрывать. Черный клан подвергает всех своих воинов испытанию. На всякий случай… А точнее, на случай, если один из союзных кланов ведет двойную игру… А мне будет не до тебя в это время. Кланы намерены действовать весьма решительно, и некоторые их шаги придется… компенсировать. Не я положил начало этим событиям, поверь, но раз уж можно уменьшить число жертв…

— Не вы, Древний? А кто затащил в этот мир Олега?

— Я, — ответил старик, — и не сделай я этого — Черную Зону уже штурмовали бы многие сотни тысяч человек. Тут я счел за благо промолчать…

— Итак, — вновь заговорил Древний, — мне будет не до тебя. Поэтому я изменю твою память.

Что-о? — почему-то я вспомнил мир Завий, там «изменением памяти» называли фронтальную лоботомию. — Хотите сделать из меня кретина?! Марионетку?!

— Не навсегда, Торговец, не навсегда. Твоя память вернется к тебе после… После испытания, когда будет гарантия, что ни один из кланов не сумеет тебя разоблачить.

— Ну и ну… — протянул я. — Вы хотите лишить меня памяти, провести через это ваше испытание и вернуть ее обратно. Так? Древний смотрел сквозь меня и, казалось, не слышал вопроса.

— Слушай дальше, Торговец. Тебе будет угрожать только человек из вашего каравана…

— Кто?!! — Вспыхнувшая было надежда, что уцелел еще кто-то из наших, угасла.

— Что нужно Одорфу? — устало поинтересовался я.

— Все то же, Рат. Все то же. Олега, чтобы обменять его на помощь, или, скажем, чтобы заставить себя выслушать. А ему есть что сказать, Торговец.

— Кому сказать?

— Хамелеонам. Он создал и оснастил несколько хорошо обученных групп и теперь готовит захват власти в торговом клане…

— Что?! — Я едва не расхохотался. — Это невозможно! Сила здесь ничего не значит — ведь торговые отряды настолько автономны…

— Автономны… — задумчиво произнес Древний. — А думал ли ты, Рат, зачем вообще существуют Торговцы? Тебя я не беру, для тебя торговля — образ жизни. Ну а для. Шанта и других из Совета? Ведь они должны определять стратегию развития, а значит, иметь в виду какие-то перспективы… Я промолчал.

— Вы, Торговцы, все больше становитесь кланом, — заявил Древний. — Вы накопили огромные знания, не сегодня-завтра судьбы миров будут зависеть нот вашего слова… Кланы еще не осознали это — Одорф попытается помочь им. Говоришь, невозможно захватить власть? Возможно, если использовать помощь Серого клана.

— Серого…

— Совместив свою власть в Центральном с вашей властью в прочих мирах. Хамелеоны могли бы в заметной степени контролировать деятельность остальных кланов.

— Зачем вы мне это говорите?

— Чтобы ты понял, Торговец: я твой друг. Не хозяин, а друг. И еще, — Древний усмехнулся, — чтобы ты помнил об этой опасности… в стране Вечной весны… Дело в Сером клане. Запомни. Одорф — лишь его орудие. И главное — я не могу его убить. Он нужен Черному клану, без него события могут сильно задержаться…

— Ну и что? — не понял я. Впрочем, я уже основательно запутался в этих выкладках и только старался получше все запомнить.

— Это даст преимущество клану Света, — возразил Древний.

— И создаст опасность новой войны… Словом, я выбрал бы вариант, при котором Одорф тебе нужен.

— То есть?.

— Без него ты попал бы в Черную Зону в числе последних, а с его Помощью — ты будешь там первым. Первым, Рат, и успеешь спасти остальную армию. Согласен?

— Да.

— Тебе при этом крепко достанется. Я вздохнул, вспомнив, сколько раз мне доставалось за последние пару недель. Пусть.

И с потолка мне на лову опустился шар канала. Строго говоря, это не было обычным каналом. Я по-прежнему стоял на каменном полу глубокой пещеры, а вокруг меня словно возник сферический экран. Канал двигался, и двигался вместе со мной!

Далеко внизу проплывали пески с редкими островками пыльной зелени, двигались крошечные фигурки всадников. Значит, это не технический мир, по крайней мере, здесь нет этих… на чем ездят… Слово вылетело у меня из головы, и все попытки восстановить утерянное не привели к успеху. Через некоторое время я с испугом понял, что вообще забыл, о чем идет речь. Теккам велик, но лучше верблюдов тут еще ничего не придумали…

…Земля приближалась, я несся теперь над самыми вершинами песчаных холмов. Как это получилось, что я лечу? Я чувствовал, что должен бы это знать… Пустота.

«Не забыть бы собственное имя, — подумалось мне. — А кстати… Что такое? Меня зовут…»

— Я изменю твою память, — сказал кто-то, кого я уже успел забыть. Но нельзя же отнимать все, вплоть до имени… Тут земля рванулась навстречу, усильный удар швырнул меня на песок.

Барабаны были обтянуты верблюжьей кожей, выделанной и растянутой особым образом, тонкой, как пергамент, и звонкой, как медь. Самое чуткое ухо не уловило бы в их грохоте и намека на гармонию.

Двести восемнадцать воинов стояло передо мной, и лишь трое

— сзади. Все мужчины племени Мадияк, способные носить оружие. Солнце находилось почти в зените, и я в полном боевом снаряжении, со всеми щитками, панцире, шлемом и стальной сеткой, затягивающей суставы, плавился полого лучами. Доспехи принадлежали Аши, десятнику, во всем этом великолепии моим был только меч.

Путь к месту церемонии лежал через толпу воинов Посланника. На нас смотрели. Я видел, как приветствуют идущих первыми вождя и его всадников, слышал крики и звон медных монет, которые бросали из толпы. Бросали не мне.

Я стиснул зубы от унижения. Помни, сказал я сам себе. Сейчас ты — почти никто. Осанси, позабывший.

Но придет день, подумалось мне, и я буду первым. И это мне будут предназначены пригоршни меди, а в хвосте племени — моего племени! — будет плестись другой, обливаясь потом, в чужих латах. И в этот день я раскрою череп каждому, кто посмеет назвать меня Осанси.

Я погладил рукоять Желтого Брата — единственного моего друга и защитника. Говорят — сам я этого не помню — что когда торговый караван Медияк наткнулся на меня в пустыне, этот меч был воткнут в песок рядом со мною. Раз так, то, по крайней мере, однажды, он уже спас мне седине жизнь, то хотя бы честь. Человека мечом — воин, и его нельзя продать в рабство.

Барабаны грохнули в последний раз и смолкли. Несколько секунд над толпой висела тишина, нарушаемая лишь звяканьем оружия да хриплым ревом боевых верблюдов. Затем зазвучала флейта, выводя простую и плавную мелодию. Контраст с грохотом и треском был ошеломляющий. Вождь отбросил мечи поднялся на сложенное из валунов возвышение, на вершине которого стоял простой походный котел. Началось Великое Испытание.

Собственно говоря, никто или почти никто в многотысячной толпе не воспринимал происходящее как чудо, разве что варвары с северо-западных долин Инкбары, лежащих у Чужого берега. Был наркотик, обладающий удивительным свойством. — убивать лжецов. Если же человек произносил правду, он оставался жив. Думаю, сам по себе напиток Великого испытания не являлся ядом — он лишь усиливал до предела способность человека к самовнушению.

Навстречу вождю с трех сторон возвышения поднялись три. человека, символизирующие группы населения Инкбары: одетый в боевые доспехи, но без меча воин-авсит, символизирующий кулаки Посланника; задрапированный в бесконечные складки материи авсит-переселенец — воля посланника и не-авсит, представитель племени, не успевшего еще или не пожелавшего принять религию Посланника, но уже принявшего его покровительство. Вождь, таким образом, предстал как бы перед лицом всей Империи, принося ей свой вудсиф — просьбу о покровительстве. В сущности, подумал и, это есть ничто иное, как торжественно оформленная капитуляция. Во имя Посланника.

Вождь осушил предложенную ему чашу и произнес слова клятвы. Затем настала очередь всадников… Я вновь почувствовал себя стоящим в конце племени. Авситы справа и слева от нас, на расстоянии двух шагов, откровенно рассматривали новоприбывших. Они-то были в собственных доспехах — военная добыча Империи неизмеримо превышала то, о чем могли бы мечтать воины Медияк, да и сейчас, в мирное время, они получали немалую пенсию.

Наконец подошла моя очередь. В отличие от всех остальных, я не отбросил Желтого Брата в сторону, чтобы подобрать на обратном пути, а аккуратно воткнул его в каменистую землю. По рядам воинов пробежал одобрительный рокот.

Авсит-воин неторопливо зачерпнул из котла зеленую. жидкость и, протягивая мне ковш, произнес коротко: «Пей».

Напиток оказался сладковатым я терпким, с сильнейшим ароматом каких-то трав. После первого, же глотка я почувствовал странную легкость в теле. Солнце уже не пекло, лямки панциря не резали плечи, а заливающий глаза пот не казался помехой.

— Клянись. -

— Клянусь, — произнеси громко, — служить делу Посланника до самой смерти, а если понадобится, то «после нее! В толпе вновь возник одобрительный шумок. Спустившись с возвышения, я выдернул из земли Желтого Брата и, поскольку церемония была, по сути дела, закончена, пошел прочь. Теперь дистанция между мною и авситами вроде бы сократилась, меня хлопали по спине и поздравляли, но кто и что — я уже не помнил. Видимо, начиналась вторая стадия действия наркотика. С большим трудом я добрался до шатра Аши, отдал доспехи одной из его многочисленных жен и, отойдя в тень, растянулся на песке. Воин Посланника.

В полусне я лениво наблюдал за стервятником, описывающим в вышине круги над лагерем. Войско третий месяц стояло лагерем в пустыне близ оазиса Нуа, принимая в себя все новые и новые племена и семьи. Армия чудовищной империи, история которой едва насчитывала сотню лет. Истории здесь не стыдились, наоборот, стремительный излет служил предметом гордости, считалось, что он доказывает истинность веры, принесенной Посланником и Советниками людям. Однако год назад экспансия Империя завершилась…

Империя занимала теперь весь континент, и перед наместником встал естественный вопрос — что делать дальше? Все враги были сломлены, все соседи ассимилированы. Тогда-то Советники и показали князьям Инкбары огненные ворота, ведущие в ад, страну черного дыма. Ад, сказали они,. следует уничтожить, и тогда царство Бога будет построено на земле.

Итак, армия стояла в оазисе Нуаи вокруг «ждала выздоровления наместника от лихорадки низин. Обычного человека эта болезнь убила бы за неделю, но наместник не был обычным человеком, и мало кто сомневался в его выздоровлении.

Солнце, сместилось, и я передвинулся, возвращаясь в тень шатра. Интересно, кто же я все-таки, такой? Что за сила лишила меня памяти? Кто бросил меня умирать в пустыне, отобрав все, кроме меча, — странного меча из желтой стали? А ведь я, наверное, был важной птицей — взять хотя бы манеру логического мышления и систематического сбора информации. Насколько я, знаю, для обычного воина история Империи — цепь легенд, не более, а вот Осанси-позабывший сумел разложить ее по полочкам.

От размышлений меня отвлек шорох песка под сапогами. Я обернулся и увидел незнакомого человека, безусловно, воина. Судя по вышитым на одежде гербам, он состоял в свите принца. Вида человек был атлетического, и я решил, что это один из знаменитых телохранителей. — Воин присел на песок рядом со мной.

— Рат?

— Он явно обращался ко мне. Рат? Запомним. Это вполне могло быть именем, причем даже моим, а могло быть и званием или. просто приветствием. — Да? — на всякий случай я, улыбнулся.

— Клянусь Белой Дорогой, — воскликнул воин. — Куда ты делся? — Белой дорогой, подумал я. Ни какой-нибудь, а именно Белой.

— Почему — делся? Я — вот…Мой собеседник нахмурился, затем произнес:

— Постой-постой, а где остальные? Ор, Биг, Си-ву… от, как его… Лин? Тут я счел за благо: промолчать, и только пожал плечами.

— А этот, — продолжал воин, — пленник…. Да, Олег? Где он?

— Где ему быть… — пробормотал я. Видимо, я сказал что-то не то, потому, что лицо воина перекосилось.

— Ты соображаешь, что говоришь?! — прохрипел он.

— Ты… отдал его Хамелеонам?! , Хамелеонам, подумал я. Очень мило.

— А, что делал ты? — спросил я. -

— Постой-постой, — забормотал воин, — ты что, не доверяешь мне?. Я вновь пожал плечами.

— Ладно, поговорим серьезно. Ты понимаешь, что это — Власть?! — Мой собеседник схватил меня за плечи и сильно встряхнул. Я по-прежнему ничего не понимал. Власть. Рат. Хамелеоны.

— Отпусти мня. Воин разжал руки.

— Подумай, Рат, — произнес он с угрозой. — Хорошо подумай, в чьем ты лагере. Я еще найду тебя. — Он поднялся и быстрый шагом пошел, прочь.

Тогда я встал и направился в центр стоянки Медияк, где мужчины упражнялись с мечами. Еще одно доказательство моего высокого происхождения — их фехтование казалось мне детской забавой, сам я умел драться гораздо лучше любого из них. Я извлек из ножен Желтого Брата и поработал некоторое время без. партнеров. Затем проголодался и пошел обедать, а пообедав, решил посмотреть на Церемонию. В лагерь постоянно прибывали все новые и новые племена, так что на верность Посланнику присягали весь день, а может быть, и всю ночь. Ей сейчас присягало племя Нолем, и я уже стоял в толпе и глядел на вереницу воинов, поднимавшихся на клятвенный холм. Когда мимо меня проходил последний в колонне, я, повинуясь неожиданному порыву, выгреб из кармана несколько медных монет, составлявшие все мое состояние, и бросил на него. Монетки с веселым звоном осыпались по доспехам, но воин не обрадовался этому знаку внимания, а, напротив, втянул голову еще глубже в плечи…

Меня дерзнули за рукав. Дернули, видимо, не в первый раз, но я был слишком занят собой и своими мыслями. Рядом стоял мальчишка лет одиннадцати-двенадцати, явно не-авсет, но с гербами Нолем на одежде. Убедившись, что я его заметил, он сделал мне жест следовать за собой и, стал выбираться из толпы.

Похоже, что в этих дюнах меня знает каждая песчинка и каждой есть, что мне прошуршать…

Мальчишка шел вперед, быстрым шагом, почти не увязая в песке. Время от времени он оборачивался, проверяя, иду ли я за ним. Лавируя между шатрами, он постоянно менял направление, так что я никак не мог понять, куда мы идем. Лагеря я практически не знал, но ведь племя Мелем прибыло сюда позже нас, а значит, мальчишка имел еще меньше времени для его изучения.

Мой странный гид обернулся, я заметил гримасу неудовольствия у него на лице. Резко свернув в старину, он направился к кучке подвыпивших воинов неизвестного мне племени, что-то оживленно обсуждающих. На него не обратили ни малейшего внимания, но когда пришла моя очередь, воины как по команде замолчали и повернулись в мою сторону. Двое или трое заступили дорогу.

«Ловушка»! — подумал я. — И как примитивно!» Мальчишка постоял несколько секунд, разглядывая образовавшуюся немую сценку, затем повернулся побрел прочь.

Один из воинов подошел ко мне и задумчиво подергал нашитую на моем рукаве эмблему.

— Вы не поверите, — произнесен, обращаясь к своим товарищам и дыша мне в лицо жутким букетом дешевых вин Южной провинции, — но я не знаю этих эмблем… Не знаю, и все! А?..

— Он заглянул мне в глаза.

Я стиснул зубы, пытаясь подавить желание раздавить это животное. Он всего лишь наемник, сказал я себе, а меня должны интересовать лишь те, кто его использует. Положив руку на эфес Желтого Брата, я произнес небрежно:

— Ваши эмблемы мне тоже не знакомы, воин.

— Да? И что же? — Тут он дернул меня за рукав сильнее, ветхая ткань затрещала.

— Полегче, — тихо сказал я. — Дуэли не запрещены, а мне как раз подойдут твои доспехи.

— Что?! — Воин расхохотался и потащил из, ножен гигантский зазубренный меч. Многие почему-то считают, что чем больше весит оружие, тем оно опаснее. Это верно, но лишь Доопределенного предела.

Ножны, в которых находилось это чудовищем были медными, е тяжелым костяным шаром на конце. Я подцепил их носком сапога, поднял и перехватил правой рукой. Перевязь, состоящая из десятков совершенно бесполезных ремней и цепочек, перекрутилась, а меч висел рукоятью вниз, так что мой противник лишен был возможности извлечь его из ножен. Продолжая движение, я ударил грубияна костяным Шаром в висок.

— Один! — произнес я, обращаясь к остальным. — Честно говоря, я ожидал, что те испугаются, но просчитался. Нападение последовало столь стремительно, что, я едва успел выхватить свое оружие. Восемь человек… Ну что же! Осанси, быть может, и позволил бы себя убить, но не Рат, кем бы он ни был.

Через минуту их осталось четверо. Я знал закон мести, и, не наносил смертельных ударов. Убийце пришлось бы иметь дело со всем, родом, в то время как живой воин Должен мстить за себя сам.

Зачерпнув песок носком сапога, я швырнул его в глаза очередному нападающему и очень удачно чиркнул его кончиком меча по ноге на полпальца ниже коленного щитка.

— Неплохо, неплохо! — раздался насмешливый голос. Отскочив на всякий случай в сторону, я резко обернулся и сразу: узнал это лицо, совершенно желтое от лихорадки, что лишь усиливало сходство с изображениями на монетах. Четверо дюжих рабов держали накрытый пестрым тентом паланкин, а вокруг толпились телохранители. Наместник решил подышать свежим воздухом.

Я поколебался, но увидев, что мои, враги становятся на колени, счел возможным последовать их примеру.

— Подойди. Как твое имя, воин?

— Рат-Осанси.

— Осанси… — задумчиво повторил Наместник. Голос его вовсе не, казался голосом больного. — И что же ты позабыл?

— Все, Наместник.

— Все… Но ты помнишь, как держать меч, и это главное.

— Он усмехнулся. — Завтра я еду молиться в священную лощину и хочу видеть тебя в моей свите.

— Слушаюсь. Наместник кивнул, и процессия двинулась дальше. Я оглянулся и с удовольствием констатировал, что мои обидчики куда-то исчезли.

x x x

Я открыл глаза. Стояла глубокая ночь, и когда я пошевельнулся, подомною заскрипел иней. Где-то в отдалении кричала пустынная сова, и эхо неохотно повторяло ее вопли. Сон окончательно слетел с меня, я сел на повозке и осмотрелся. Все тихо и спокойно. И все-таки что-то ведь случилось, что-то такое, что заставило меня проснуться среди ночи. Невдалеке племя Тамриф жгло костры из сухого степного кустарника, и ветер доносил до меня вкусный запах жареного мяса. Но племя Медияк предпочитало спать, оно было не настолько богато, чтобы пировать по ночам. Да и в этом случае — кто пригласил бы к своему котлу Осанси?

Я пожал плечами и вновь прилег. В следующий миг меня сдавили сильные руки, а к лицу прижали тряпку с резко пахнущей. жидкостью. Мне все-таки почти удалось освободиться — пинком я отшвырнул одного из нападающих и попытался было вскочить, но не смог. Свет костров вдруг померк, и во всем мире остались лишь волны, запаха…

— ..С пробуждением!

Я открыл глаза. Передо мною двигалось расплывчатое пятно. Затем мне в лицо плеснули водой, и пятно сфокусировалось в давешнего знакомого — воина, назвавшего меня Ратом. Я лежал на топчане, в средних размеров шатре.

— Как ты себя чувствуешь? — озабоченно спросил он. Я попытался пошевелиться и обнаружил, что крепко связан.

— Прекрасно. Чем ты меня?

— Хлороформ, — улыбнулся. он. — Всего лишь хлороформ. Это слово мне ничего не говорило

— И что дальше? — поинтересовался я.

— Гм… Рат, дружище… Мне нужен Олег.

— Олег, значит…

— Рат, — почти умоляюще произнес он, — я ведь тебя знаю, ты же идеалист. Ты не мог отдать Олега серым. Не мо-ог! Так отдай его мне!

Может быть, подумал я, Олег. — это вовсе не человек, а скажем, имя самоцвета… Крупный алмаз… Хотя нет, он же, вроде, пленник…

— Зачем он тебе?

— Я говорил, — последовал ответ, и я увидел в глазах своего. похитителя огонек безумия. — Это властью Власть!

— Для кого?

— Пусть для Хамелеонов, все равно они не забудут того кто им помог.

— Тебя, то есть?

— И тебя. Так где он?

— Не знаю. С минуту мы молчали. Затем он вздохнул и произнес:

— Ты сам виноват…

Он извлек из-под моего ложа коробку с двумя гибкими отростками. Один из них он обернул вокруг моей шеи, другой примотал к безымянному пальцу левой руки.

— Нет?

— Нет.

Что-то сухо щелкнуло, и в тот же миг чудовищная боль выгнула меня дугой. Секунд через пять я потерял сознание…