Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Оружейный магазин Ишера - Поиск Будущего

ModernLib.Net / Фантастический боевик / Ван Вогт Альфред Элтон / Поиск Будущего - Чтение (стр. 1)
Автор: Ван Вогт Альфред Элтон
Жанр: Фантастический боевик
Серия: Оружейный магазин Ишера

 

 


Альфред Ван Вогт

Поиск Будущего

Пролог

Время — великое неизменяемое, но неизменяемость — это не просто одинаковость. Время там, где ты находишься. Оно никогда не бывает одинаковым где-нибудь в другом месте. Звездный луч проходит в атмосферу. Он несет изображение из семисот тысяч лет в прошлом. Электрон несет изображение из пятидесяти, ста и больше лет в будущем. Звезды — мир предельно огромный, — всегда находятся в прошлом. Мир безмерно и все же предельно малый — всегда в будущем.

Это — строгость Вселенной. Это тайна времени.

1

Сто делегатов съезда производителей электронного оборудования, посетивших сеанс, медленно двигались к выходу. Были здесь и несколько жен, и голоса их сливались с более низкими мужскими голосами. Звуки быстро угасали, исчезая в пространстве отеля, но сеньор дель Кортейя, неожиданно оторвавшись от своего занятия, увидел, что он все еще не один.

Он продолжал сматывать ленту, затем уложил ее в коробку и начал убирать проектор. Искоса он пристально следил за оставшимся. Наконец, закончив, он повернулся и сказал:

— Вы хотите поговорить со мной, сеньор? — Крупный мужчина помялся, затем подошел ближе. Он был высок, плотен, лет сорока, с карими глазами и скудной шевелюрой.

— Интересную картину вы нам сегодня показали, — Кортейя улыбнулся, принимая это за комплимент.

— Вам понравилось, сеньор? — Мужчина снова помялся и спросил:

— Где вы ее взяли?

Кортейя пожал плечами. Вот уж эти прямолинейные американцы. Неужели он считает, что он, Кортейя, раскроет свою коммерческую тайну? Именно это он и сказал:

— Вы думаете, сеньор, что я дурак. Вдруг вы решите открыть такое же дело. Может, у вас много денег — я разорюсь, когда вы будете сбивать цены.

Незнакомец засмеялся. Но вытащил визитную карточку и протянул ее Кортейя. Тот прочел:

УОЛТЕР ДОРМАН
президент электронной компании Америки.

Посмотрев карточку, Кортейя вернул ее владельцу. Дорман пристально посмотрел на него. Когда он, наконец, заговорил, в его голосе звучали нотки недоверия.

— Вы все еще не верите, что я не охочусь за вашими тайниками?

Кортейя снова пожал плечами.

— Что вы хотите узнать, сеньор?

— Про фильм.

Кортейя пренебрежительно махнул рукой.

— Десятиминутная лента о новинках.

— Весьма неплохо сделано, если хотите знать мое мнение.

— Весь мир знает, сеньор, что Голливуд великолепен.

— Голливуд еще ни разу не делал такую хорошую картину.

Кортейя улыбнулся, словно говоря: «Ну, раз вы так говорите…» Затем он впервые мысленно вернулся к картине, которую только что показал. Он не мог ее вспомнить четко. Обычно он наблюдал за аудиторией, а не смотрел фильм. Тем не менее, он вспомнил, что в картине речь шла о какой-то автоматической электроплите, которой требовались лишь соответствующие ингредиенты, и она их перемешает, приготовит и в соответствующее время выдаст совершенно свежее горячее блюдо. Две недели назад он уже показывал этот фильм собранию диетологов и зал от души смеялся над несуществующим аппаратом.

Кортейя сказал:

— Сеньор, я беру ленты в нескольких фильмотеках. Откуда они их получают, я не знаю. Все, что я делаю — это просматриваю их каталоги и заказываю фильмы, когда мне нужно.

Он пожал плечами.

— Вот и все.

— У вас были какие-нибудь наподобие этого?

— Да, несколько. Я не могу припомнить.

— И они все из одной фильмотеки? Настойчивость Дормана начала утомлять.

— Я действительно не помню, сеньор. Для меня все это обычный бизнес.

— У вас сейчас есть подобные фильмы?

— Здесь? Нет.

— Я имею в виду ваш офис.

Кортейя поскучнел. Он был простым, честным человеком, который, случалось, мог и приврать, но уж если начал врать, то должен и продолжать. Начав же с правды, он не мог остановиться.

— Завтра на обеде в Аэроклубе, — сказал он мрачно, — я показываю фильм о путешествии на одну из планет. Если судить по каталогу, очень интересный.

— Я понимаю, что прошу очень много, но не могли бы вы отвезти меня в свой офис и показать мне эту картину сейчас?

— Сеньор… моя жена… она ждет меня дома.

Дорман ничего не сказал. Вытащив бумажник, он достал двадцатидолларовую банкноту. Как он и ожидал, тонкая рука его собеседника деликатно — но без робости — приняла деньги.

Потребовалось всего лишь восемь минут, чтобы добраться до офиса Кортейя, и спустя несколько минут проектор уже стрекотал.

Какой-то морской пейзаж разорвал тень облачного, но яркого горизонта. Море было ровным — спокойная гладь воды. Вдруг в этих глубинах возникло какое-то существо. Разорвав гладь моря, оно выпрыгнуло на двадцать, пятьдесят, сто футов. Его неимоверных размеров выпуклая голова и широко разинутая пасть, казалось, коснулась камеры. А затем оно устремилось вниз, все еще борясь, яростно дотягиваясь до добычи, за которой оно и выпрыгнуло.

Промахнувшись, оно упало в воду с таким гигантским всплеском, что Дорман вздрогнул от испуга. Вплоть до этого момента он с восхищением смотрел, как какое-то — должно быть искусственное — чудовище, механически управляемое откуда-нибудь из моря имитации, в павильоне, создавало иллюзию абсолютной реальности. Но всплеск и в самом деле выглядел «настоящим». Через мгновение диктор сказал:

— Это был венерианский кальмар. Эти существа, обитающие в глубинах теплых морей Венеры, выходят на поверхность только в поисках пищи. Наш оператор служил приманкой и соблазнил кальмара напасть на него. Он был, тем не менее, в безопасности, под постоянной защитой электронных устройств.

Дорман криво улыбнулся. Сначала электроплита, которая готовит обеды, а теперь вот поездка на Венеру. Оба фильма — блестящая работа оператора, и — как в этом случае — очень ловко подано, совсем не было ощущения опасности. Столько этих кинопутешествий по реально существующим местам с их загадочностью и тревожностью доводили до тошноты. Он поднялся, интерес его почти совсем пропал. Лишь на какой-то момент, когда он наблюдал за действиями у плиты, у него была мысль, что картина — это просто рекламный трюк для конкурента. Фильм же о Венере придал всему надлежащий вид. Он увидел, что Кортейя остановил аппарат. Щелкнул верхний свет.

— Вы узнали все, что хотели?

— Практически.

Молодой человек продолжал перематывать ленту. Тем временем Дорман оглядел небольшую комнату. Впереди была стойка. Проектор стоял у стены на стойке. За стойкой был один стул и небольшой набор полок. Вот и вся мебель. Беленые стены офиса были украшены фотоснимками. На каждом снимке стояло название и цена. Очевидно, для продажи. Никто никогда не пришел бы в такое место, если бы ему раньше об этом не сообщили.

— Что еще, сеньор?

Дорман обернулся. Фильм был уже в коробке, проектор тоже.

— Я бы хотел, чтоб вы проверили, не из одной ли фильмотеки эти картины.

— Из одной, сеньор.

Кортейя не двигался, он улыбался.

— Я посмотрел в коробке, — объяснил он, — когда зашел.

Дорман не уходил. В общем то, почти все было ясно, но он не любил оставлять дело незавершенным. Все проверять и перепроверять — вот его правило, и он не собирался изменять ему. Он достал бумажник и вытащил десятидолларовую банкноту.

— Каталог этой фильмотеки. Я хотел бы взглянуть на него.

Кортейя взглянул на банкноту, полез под стойку и достал несколько папок.

— Они присылают его мне раз в месяц. Здесь за четыре последних месяца.

Списки фильмов-новинок были лишь в двух последних. Дорман пробежал глазами по колонке, улыбка на его губах стала шире. Здесь было несколько фильмов о путешествиях: Венера, путешествие по марсианской пустыне, космическое путешествие на Луну, воздушное путешествие над горами Европы, один из спутников Юпитера, киноосмотр колец Сатурна, спуск на лодке по реке жидкого кислорода на Плутоне и, наконец, — виды Солнца с каждой из десяти планет солнечной системы.

Дорман быстро просмотрел оставшиеся двадцать или около того фильмов, собранных под одним заголовком. Мгновенно нашел тот, который искал. Запись была следующей: «Увлекательное сообщение об автоматической плите, которая делает все». Он закрыл папку и, помедлив, посмотрел на адрес: Фильмотека Арлей, бульв. Ламонт, Центр.

— Спасибо, — сказал Дорман.

Выйдя на улицу, он сел в машину. Становилось прохладно, он закрыл окно и с минуту сидел, прикуривая сигарету. Затем не спеша поехал назад в отель.

2

Десятью неделями раньше мистер Лестер Арлей, из Фильмотеки Арлей, прочитал первую жалобу, нахмурив свой и без того морщинистый лоб. Письмо было вложено в коробку с фильмами и начиналось так: «Уважаемый м-р Арли…»

Мистер Арлей сразу же нахмурился. Он не любил когда искажали его имя. В мрачном настроении он продолжал читать дальше:

«Уважаемый м-р Арли!

Звуковой фильм «Волшебство продуктов», присланный Вами, оказался, к сожалению, совершенно не тем, что я ожидал. Ни я, ни зрители не могли ничего понять. Он конечно же не имеет с продуктами ничего общего. Моя программа собрания бакалейщиков потерпела полное фиаско».

Письмо было подписано одним из его лучших клиентов и мистер Арлей, прекрасно помнивший фильм «Волшебство продуктов», пришел в уныние. Это был учебный фильм, одна из тех лент, которые небольшие фирмы, мотели могли брать бесплатно, а затем давать напрокат за небольшую, но выгодную плату. В общем, подходящий фильм для собрания бакалейщиков.

Мистер Арлей хмуро сунул письмо обратно в коробку, а коробку положил на полку с надписью «Просмотреть». Он начал проверять остальные десять коробок с фильмами, которые были возвращены этим утром. Из десяти клиентов четверо жаловались:

— «Это не тот фильм, который мы просили». «Непонятно, зачем вы прислали совершенно не тот фильм». «Это какая-то галиматья». «Ваша шутка погубила наше представление»,

В течение нескольких минут мистер Арлей тускло смотрел на письма, а затем, с неожиданным приливом энергии, вытащил одну из лент из коробки. Вставив пленку в проектор и настроив его, он выключил свет и в озадаченном ожидании уставился на экран.

Послышались отдаленные звуки музыки. Музыка приближалась, но чем ближе она была, тем больше в ней было неопределенности. Поющие скрипки играли приятную мелодию, но быстро включалась более резкая тема, трель сомнения. Сомнение все нарастало и нарастало, пока наконец счастливые, безоблачные звуки не были совсем заглушены. Неясно, смутно, почти нестройно играла музыка — и наконец отступила в даль.

Ожил сам экран. По нему расходился цвет, замысловатое, переливающееся движение цвета, так и не принявшее узнаваемый рисунок. Сочные, богатые цвета сгущались и темнели, пока экран почти не стал черным.

Из черноты вышла молодая женщина. Она вышла из тени на свет естественно, легко, непринужденно, что сразу же отметило ее прекрасную фотогеничность. Мистер Арлей ее никогда раньше не видел, но она растянула губы в улыбку, сделала движение пальцами, и он увидел ее яркую индивидуальность.

Беда была в том, что едва появившись, она резко исчезла в круговом облаке темных красок. Она появилась снова и на этот раз она шла по сочно-синему залу в комнату, где у огромного окна сидел и читал газету какой-то молодой человек. Мистер Арлей мельком увидел за окном какой-то город, затем камера сдвинулась к девушке.

Она в нерешительности стояла за мужчиной. Когда она стояла, человеческие детали ее плоти слились в темные цвета, и именно эти цвета в человеческой форме двинулись вперед и очень отчетливо поцеловали молодого человека в губы. Это был долгий поцелуй, и в конце его молодой человек тоже оказался цветным рисунком.

Смешанные краски стали изгибаться и скручиваться. Экран превратился в цветной блеск вихревого света. Он только начал сливаться с возвращающейся музыкой, когда мистер Арлей вышел из замешательства и подставил письмо об этом фильме под яркий луч проектора.

Он прочел: «Это какая-то галиматья!»

Значит, вот этот! Он положил письмо и поднял крышку коробки с надписью «Как управлять птицефермой».

На экране молодая женщина неуверенно шла по улице, оглядываясь на мужчину, который шел чуть позади нее. Мистер Арлей выключил прибор, перемотал ленту и вытащил следующий фильм из коробки. Это был тот самый фильм, о котором клиент писал: «Ваша шутка погубила наше представление».

Он вставил ленту, и вот на экране появилось изображение машины. Очень яркое, чистое изображение, без всякой чепухи, но мистер Лестор Арлей не мог припомнить, чтобы видел эту машину раньше. Сразу это его не встревожило. Мир был полон машин, которых он не видел и, более того, никогда и не хотел видеть. Он подождал, и какой-то тихий баритон сказал:

— Ни один космонавт не будет иметь проблем с ремонтом этого нового космического аппарата.

Мистер Арлей вздохнул и поднес крышку коробки к свету. Надпись была «Как управлять дизельным локомотивом».

Мистеру Арлею стало ясно. Кто-то вернул целый ряд не тех фильмов, а он выслал их в тех же коробках. Еще более неудачным было то, что одновременно пропали не менее пяти подлинных фильмов.

На экране баритон продолжал:

— Теперь поднимайте сам кожух. Так как стандартный вес около восьми тон, необходимо соблюдать осторожность, находясь вблизи от небесного тела…

Мистер Арлей выключил фильм, и когда он закладывал ленту в коробку, пришла мысль: «Что он сказал? Что он сказал?»

Он стоял по-совиному моргая от смятения. Что-то было не так.

Тут его прервали. Внешняя дверь открылась, и вошла молодая женщина. Она была в норковой шубке, на пальцах блестели кольца, щедро усыпанные драгоценными камнями.

— Привет, милый, — сказала она хриплым голосом. Мистер Арлей — все посторонние мысли улетели из его головы — вышел из-за стойки. Его жена ловко уклонилась от поцелуя, который он намеревался нанести ей в губы.

— У тебя есть какие-нибудь деньги? — спросила она. — Я иду по магазинам.

— Осторожней, Таня. Мы почти на дне.

Он произнес это нежно. Снова пытался поцеловать ее и на этот раз задел щеку. От этих слов она передернула плечами.

— Это все, что я постоянно слышу от тебя, — сказала она мрачно, — Почему ты не зарабатываешь как некоторые?

Мистер Арлей чуть было не сказал, что он зарабатывает. Но воздержался. Иллюзий, насчет обладания этой молодой женщиной у него не было. Его дело приносило ему триста — пятьсот долларов в неделю. Не самые большие деньги, но они могли бы соперничать с заработками многих актеров. Они могли получать за неделю и чуть больше, но очень немногие пользовались его услугами все пятьдесят две недели в году. Именно этот доход дал ему возможность три года назад, во время одной из его поездок в Голливуд, жениться на актрисе, снимавшейся в эпизодических ролях, внешне гораздо более привлекательней любой, о которой он смел бы мечтать без денег. С умом же у нее обстояло все наоборот. В известном смысле она было тем выживающим видом, который поразил бы Дарвина. Независимо от вариантов его дохода, она умудрялась тратить его из месяца в месяц. Ее приспосабливаемость иногда изумляла даже такого капитулянта, как мистер Арлей.

Он не представлял себе однако всю глубину влияния, которое она на него оказывала. Все творческие, художественные качества, создавшие ему дело, были заменены полной зависимостью от ее капризов. Он считал себя человеком практичным и абсолютно не подозревал, что удовольствие думать о себе как о «мистере» было всего лишь вознаграждением за несчастье, свалившееся на него в тот день, когда она вошла в его жизнь.

И он никогда не заподозрил бы, что он стал обладателем фильмов, сделанных сто или более лет вперед, в будущем.

Теперь, когда она зашла в офис, он очень хотел задержать ее здесь.

— У меня здесь есть кое-что интересное, тебе может понравиться. Кто-то по ошибке прислал фильм из другой фильмотеки. Довольно любопытно, что-то вроде оптического искажения.

— Нет, дорогой, я спешу…

Слегка сощурившись, она вдруг увидела, что сейчас ему нельзя было отказывать. Время от времени его нужно было подкармливать, что бы он совершенно ничего не подозревал. В конце концов она будет дурой, если позволит этому простаку уйти от нее.

— Хорошо, милый, — прошептала она, — если ты так хочешь…

Он показал ей фильм про мужчину и девушку — с цветными разводами, и в тот момент, когда девушка появилась на экране, понял, что сделал ошибку. Его жена вдруг как-то напряглась, когда показалась эта прекрасная актриса.

— Хм, что за чепуха?

Мистер Арлей не сказал ни слова. Он совсем забыл, что Таня не любила других актрис, в особенности звезд. Просматривая фильм во второй раз, он рассеянно отметил, что причина мрачных тонов заключалась, видимо, в том, что девушка была несчастна в замужестве, а излом и игра красок и цвета были задуманы, чтобы показать ее меняющиеся чувства, эмоции, сомнения и мысли.

«Интересно, — подумал он, — интересно, кто это сделал».

Фильм закончился, и Таня вскочила на ноги.

— Ну, надо бежать. Я возьму по чеку пятьсот долларов, ладно?

— Триста, — сказал мистер Арлей.

— Четыреста, — сказала его жена тоном дружеской уступки.

Итак, четыреста. Когда она ушла, мистер Арлей решил проверить, кто прислал ему эти необычные фильмы. На карточке фильма «Как управлять птицефермой» был список людей, школ, учреждений, которые брали его напрокат. Он молниеносно бросил взгляд в конец списка — Тигенор-Колледж.

Мистер Арлей нахмурился и мысленно изменил формулировку письма, которое он намеревался послать. Тигенор-Колледж был одним из лучших его клиентов. И, что самое главное, их ответственный оператор, Питер Кэкстон, преподаватель естествознания, был очень опытным человеком. Невозможно было представить, что он мог быть виноват.

Мистер Арлей быстро проверил карточку еще одного странного фильма. Опять Тигенор-Колледж. То же самое было и с остальными тремя фильмами, возвращенными ему, но не принадлежащими его фильмотеке. Мистер Арлей сел за машинку и написал: «Уважаемый м-р Кэкстон.

Несколько фильмов, которые вы нам вернули, оказались не из нашей фильмотеки. Пять фильмов…»

Здесь он остановился. Пять? Откуда он знал, что было только пять? Мистер Арлей достал папку с делом Тигенор-Колледж, Папка была толстая. Туда уже иногда подклеивались добавления.

Он быстро взглянул на пятнадцатое название. Осталось еще немногим больше двух недель до возвращения. Это был фильм «Подрезка фруктовых деревьев». Фильм оказался прекрасной фантастической выдумкой, в которой какой-то корабль причудливой формы, кажется, покинул поверхность Земли и полетел на Луну. Виды были очень правдоподобны, а съемки по-голливудски превосходны. Выключив наконец проектор, мистер Арлей впервые подумал, что кто бы там ни делал эти картины, его стоило представить как следует.

А пока необходимо было заняться делом. Один за другим он прокрутил последние девятнадцать фильмов, которые брал Тигенор. То есть он прокрутил шестнадцать, которые были здесь. Три уже взяли вновь и в свое время, несомненно, он услышит о них.

Из шестнадцати семь были про путешествия. Путешествия были необыкновенные — потрясающая, невероятная работа, сделанная ненормальным. Но так или иначе, это был гений, впервые создавший удивительно правдивый фон для фантастических историй. Среди них был фильм и про Венеру, который Педро дель Кортейя показал через десять дней Дорману. Мистер Арлей смотрел этот фильм оценивающим глазом. Как и ему казалось, здесь многое можно было сказать по поводу живой демонстрации научных представлений о планетах.

Мистер Арлей уже потерял терпение, когда просмотрел восемь фильмов. Чересчур. Кинопутешествия еще обладали определенной научной ценностью, но фильмы по управлению и ремонту, с их претензией на подробные изложения, злоупотребляли доверием. Атомный двигатель и атомный пистолет, ремонт космического корабля. Управление и уход за «Полетом — О» — индивидуальным аппаратом (комбинация из лямок и металлической трубы), который в фильме поднял человека с земли и перенес по воздуху как Бака Роджерса. Рация в виде обыкновенного браслета, сделанного из некоего «чувствительного» металла. Подробное описание этой «чувствительности» и показ трансформации радиоволн в звук — при помощи ультраатомных пузырьков в металле. Было три довольно забавных фильма о предметах домашнего обихода. Свет из невидимого источника, падающий куда пожелаешь, накачивающиеся ковры и мебель, и наконец, автоматическая плита, которая позже затронет инстинкты Уолтера Дормана. Задолго до того, как просмотр закончился, мистеру Арлею пришла в голову мысль, что аудиторию, которой было бы интересно посмотреть эти фильмы, найти можно. Здесь только было бы важно подчеркнуть аспект новизны, как-то подготовить ее так, чтобы люди готовы были посмеяться.

Было бы здорово установить их источник и самому взять хотя бы немного. Он позвонил в Тигенор-Колледж и спросил Кэкстона. Кэкстон сказал:

— Дорогой мистер Арлей, не может быть, чтобы это была наша вина. Чтобы не путаться с учетом, я взял за правило пользоваться услугами только одной фильмотеки зараз. Последние два месяца мы получали материалы у вас и возвращали вовремя. Может, вам лучше пересмотреть свои дела еще раз.

Его немного покровительственный тон давал достаточно четкое представление о том, что клиент был оскорблен, и мистер Арлей уступил.

— Д-да-да, конечно. Я взгляну на них сам. Мой помощник должно быть… и… э-э…

Мистер Арлей повесил трубку, увидел, что уже около часа и пора обедать. Он проехал через всю Мейн-стрит за тарелкой томатного супа. Возбуждение постепенно спало, и он пришел к мысли, что в общем-то ситуация была несложной. Он потерял двадцать фильмов, но если он осторожно сообщит об этом фирмам, поставившим их ему, возможно, они сразу пришлют новые. А в качестве определенной компенсации за эту нервотрепку у него осталось шестнадцать, возможно девятнадцать фильмов, которые могут довольно успешно пойти.

И они шли. По меньшей мере раз в неделю новинки отправлялись по почте и возвращались обратно. А к тому времени большинство уже ждали заказы на следующую неделю. Мистер Арлей не беспокоился, что подумает настоящий владелец, когда он обнаружит, что происходит. Ни один фильм из фильмотеки не стоил очень многого. Владелец, возможно, потребует свой процент, а на это мистер Арлей готов был пойти.

На случай, если потребуются отзывы зрителей, мистер Арлей разослал отпечатанные бланки. Они вернулись заполненными как надо. Размер аудитории: сто, двести, семьдесят пять. Состав аудитории: различные торговцы, университетский астрономический кружок, общество физиков, школьники. Реакция аудитории — наиболее часты отзывы: занимательный, интересный, хорошие съемки. Одно общее критическое пожелание — диалог мог быть более юмористическим, смешным, комическим, что более соответствовало бы тематике.

На этом дело не стало. В конце второго месяца у мистера Арлея был еще тридцать один фильм о новинках, и все они были присланы ему Питером Кэкстоном из Тигенор-Колледж.

Две недели спустя, примерно в то время, когда Педро дель Кортейя должен был показать фильм про плиту собранию электронщиков, приблизительно одновременно произошли два события: мистер Арлей поднял плату за прокат примерно на пятьдесят процентов, и Кэкстон прислал ему письмо, которое гласило — «В ваших папках я заметил ссылку на некоторые новинки. Я бы хотел получить один про планеты к следующей среде».

«Сейчас, — подумал мистер Арлей, — сейчас посмотрим».

Коробка вернулась в четверг. Фильм в коробке тоже был о новинках. Но не тот, который он посылал.

3

По пути в Тигенор-Колледж, когда он шел на послеобеденные занятия, Питер Кэкстон остановился у углового магазина и купил пачку сигарет. Как раз напротив входной двери висело большое, в полный рост, зеркало. Войдя в магазин, он ненадолго остановился, чтобы осмотреть себя.

То, что он увидел, ему понравилось. Высок, хорошо одет, лицо чистое, но не слишком юное, лучистые серые глаза. Ухоженный вид подчеркивала и аккуратная серая шляпа. Довольный, он пошел дальше. У Кэкстона не было иллюзий о жизни. Жизнь такова, какой ты ее делаешь. А насколько он мог предвидеть, если он все сделает правильно, он должен стать директором Тигенор-Колледж через два года. Границы времени обойти нельзя. До этого времени старый Варняк не уйдет в отставку, а Кэкстон не видел способа, которым можно было бы ускорить этот процесс.

Тигенор не был супер школой, не было там и баснословных денег, которые некоторые соседние общины давали на образование.

Комната для курения была общей — для мужчин и для женщин. Кэкстон уселся в одно из кресел и быстро затянулся. Он докурил почти до половины, когда зашла мисс Грегг.

Она тепло улыбнулась.

— Привет, Питер, — сказала она. Она многозначительно метнула взгляд в сторону закрытых дверей гардеробных, а затем вновь посмотрела на него.

Кэкстон сказал:

— В мужской никого.

Она открыла дверь в женскую, заглянула внутрь, затем скользящим движением приблизилась к нему и поцеловала его в губы.

— Осторожно, — сказал Кэкстон.

— Сегодня вечером, — сказала она тихо, — в конце парка…

Кэкстон не мог сдержать легкого раздражения.

— Я постараюсь, — сказал он, — но моя жена… Она нежно шепнула:

— Я буду ждать тебя.

Дверь за ней мягко закрылась. Кэкстон сидел хмурый и встревоженный. Сначала это было приятно — завоевание сердца мисс Грегг. Но после шести месяцев чересчур частых свиданий все это становилось немного утомительным. Она уже дошла до того, что предвкушала, как он каким-то образом заполучит развод, и это каким-то образом не повредит его карьере, и что каким-то образом все образуется. Кэкстон не разделял ни ее страстного желания такой развязки, ни ее смутной убежденности, что не будет никаких последствий.

Мисс Грегг была, как он слишком поздно уяснил, чувствительной дурой. Уже месяц, как он понял, что должен порвать с ней, но пока ему в голову пришел только один способ: ее нужно осторожно убрать из школы. Как? Ответ на это тоже нашелся легко. Пустить слушок про нее и Доррита. Таким образом он мог убить двух зайцев. Доррит был его единственным серьезным соперником на пост директора и, что было самое страшное, он очень хорошо ладил со старым Варняком.

Это будет не очень трудно. Все кроме мисс Грегг знали, что Дорриту она безумно нравилась, а Доррит, кажется, не подозревал, что тайна его была известна. Эта ситуация забавляла Кэкстона. Он, женатый человек, увел девушку мечты Доррита. А почему бы не увести из-под его носа, так сказать, заодно и директорство? Надо будет подумать немного над ходами и двигаться с чрезвычайной осторожностью.

Кэкстон задумчиво вмял сигарету в пепельницу, а затем направился в аудиторию. На первом занятии должна быть демонстрация фильма. В самом начале ему было довольно интересно, но было много и неважных фильмов.

Кроме того, эти остолопы так ничему и не учились. Однажды он спросил нескольких из самых успевающих учеников, что они узнали из фильма — результат был плачевный. Защитники данного метода, тем не менее, утверждали, что эффект был несомненно. Детишки предпочитали это всем другим методам обучения и на прошлой неделе школьный совет постановил, что необходимо показывать каждый фильм и десятому, а не только одиннадцатому классу.

Это означало, что один раз утром и один раз после обеда ему приходилось управляться с роем подростков в темноте аудитории. Во всяком случае, это был последний фильм на сегодня. Фильм шел уже минуту, когда Кэкстон по-настоящему посмотрел на экран. Какое-то мгновение он бессмысленно смотрел, затем выключил проектор, включил свет и спустился из операторской.

— Кто выкинул эту глупую шутку? — сердито спросил он.

Никто не отвечал. Девочки были немного напуганы, мальчики напряжены, за исключением нескольких — учительских любимчиков, которые побледнели.

— Кто-то, — кричал Кэкстон, — во время обеда поменял мне фильм.

Тут он замолчал. Его собственные слова покоробили его. Когда он вылетел из кабины, он даже не помедлил, чтобы оценить смысл происходящего. Сейчас он неожиданно понял. Впервые за свои четыре года в Тигенор он стал жертвой ученической проделки, но повел себя неправильно. С минуту подумав, он мысленно собрался, и положение было спасено.

Кэкстон тяжело сглотнул. Бледная улыбка осветила его напряженное лицо. Он холодно посмотрел вокруг.

— Ну что же, — сказал он, — если вы хотите этого, вы это получите.

На второй день улыбка его была мрачней, и это уже становилось вопросом дисциплины.

— Если это повторится еще раз, мне придется доложить старому Варн… — он остановился. Он хотел сказать «старому Варняку». Вместо этого он закончил как положено, — доложить мистеру Варни.

В офис директора на следующий день вошел потрясенный и озадаченный Кэкстон.

— Но где они берут фильмы для подмены? — беспомощно спросил старик. — В конце концов, они стоят денег.

Этот вопрос не был последним его словом. В четверг, когда фильм опять подменили, он, исполненный сознанием долга, зашел в оба класса и подчеркнул непорядочность их действий. Он также указал на то, что раз за утерянные фильмы придется платить, дело начинает принимать определенный преступный оборот.

Следующий день был пятница, и было очевидно, что учащиеся обговорили эти вопросы, потому что президент каждого из двух классов сделал сообщение, отвергающие подозрение преподавателей.

— Как вы знаете, — заявил один, — учащиеся обычно знают, что у них происходит. Но весь наш класс не знает, кто это. Кто бы ни подменивал фильмы, он действует в одиночку, и мы осуждаем его и отказываем ему в поддержке или сочувствии, которое мы обычно могли бы оказать такому учащемуся.

Эти слова должны были успокоить нервы Кэкстона. Но они имели обратный эффект. Его первоначальное убеждение, что его разыгрывали учащиеся, уже частично уступило место более дикой мысли, и эти выступления просто подбодрили его новое чувство. В этот же день, во время большой перемены, он непредусмотрительно сделал ошибку, высказав свое подозрение директору.

— Если не виноваты учащиеся, тогда должен быть виноват один из учителей. А единственный, кого я знаю, кто ненавидит меня — это Доррит, — и мрачно добавил, — на вашем месте я также расследовал бы отношения между мисс Грегг и Дорритом.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12