Второе решение

      — Тошнит от этого, — проворчал Мак-Леннан. — В конечном итоге, я не усматриваю во всем этом достаточных доказательств. Поэтому поступать буду по-своему. Пара дюжин мелких вертолетов прибудет минут через пятнадцать. Нынче же днем мы прочешем окрестности. И вряд ли вы станете утверждать, что пятисотфунтовая темно-голубая туша останется незамеченной… Какого черта вы наставили на дверь ружье?
      До эзвела донесся ответ Калеба Карсона:
      — Перед самым вашим приходом я заметил эзвела, скрывающегося в кустах. Внутренне приготовившись к каким-то его действиям, я все-таки не ожидал, что он осмелится войти в дом — несколько секунд назад я услышал скрежет его когтей. Я бы не советовал ему входить. Слышишь, ты?!
      Эзвел замер. Затем, горя ненавистью, он счел за лучшее скатиться по ступенькам. Могучим прыжком он вышиб дверь и рванулся через кустарник, на ходу уворачиваясь от языков пламени, устремившихся вслед за ним из окна второго этажа — Мак-Леннан неистово палил из пистолета. Эзвел бежал и бежал, бросался из стороны в сторону, пока наконец огромным прыжком не достиг деревьев и не скрылся за ними — галопирующий по снегу синий монстр. Его единственным желанием после провалившейся попытки убить было стремление спасти свою собственную жизнь. И еще — ему необходимо поесть. А пища для него была только в одном месте.
      Он вышел на место катастрофы — перед ним лежала опаленная взрывом пустыня, усыпанная скелетами исковерканных конструкций. Ни звука, ни единой живой мысли не доносилось сюда, и он лежал, прислушиваясь мозгом и ушами. Долгую минуту эзвел не двигался, а затем огромными прыжками направился к обломкам. Где-то здесь были запасы пищи, заготовленные для его матери. Сколько он продержится на них, если сможет спрятаться, — другой вопрос. И уж вовсе не осмеливался он думать о том, что же делать, если повезет выжить. Предстояло усвоить миллионы изобретений этой чуждой цивилизации, похитить самолет и, наконец, захватить космический корабль.
      Он заметил на снегу справа от себя тень винтокрылой машины и вжался в снег инстинктивным судорожным движением. Его мысли потеряли всякую логику и под влиянием не подвластных разуму эмоций превратились в невообразимые мечты: уподобиться какому-нибудь искореженному контейнеру или куску металла, стать одним из этих обломков.
      — Не пытайся спрятаться, — уловил эзвел обращенную к нему мысль Калеба Карсона. — Я знаю, что ты должен был прийти именно сюда. Взрослый эзвел мог бы надеяться добиться успеха самостоятельно. Но молодому — неопытному и наивному — нужен совет. Настал час принимать решение.
      Тихо рыча, эзвел следил, как вертолет, делая круги, спускался все ниже и ниже, пока не завис не более чем в сотне футов над землей. В яростном отчаянии эзвел встал на задние лапы, словно хотел каким-то невероятным образом дотянуться до машины и изо всех сил швырнуть ее оземь. Тут же вторглись невозмутимые мысли Карсона:
      — Отлично! Встань и будь человеком, насколько способен. Тебе предстоит стать человеком в душе или умереть. Объясню подробнее. Мак-Леннан убежден, что я ошибаюсь; он и Карлинг будут здесь через пять минут! Пять минут на то, чтобы полностью изменить свое отношение к жизни. Я не стану утверждать, что это совершенно свободный выбор… Люди не ангелы, но они должны узнать, что звезды обладают интеллектом. Мы боремся с воинственной расой Раллов, и планета Карсона нужна нам в качестве своего рода передовой базы в противоборстве с этими отвратительными белыми червями. Помни также, что и тебе нет смысла умирать смертью мученика. Опираясь на тезис разумности эзвелов, мы развернем соответствующую пропагандистскую кампанию. Повсюду на планете Карсона люди, измученные борьбой с — как они полагают — животными, окажутся перед необходимостью пересмотреть моральную сторону конфликта, поскольку выяснится, что им противостоят разумные существа. Если ты согласишься, я научу тебя всем человеческим достижениям. Ты станешь первым эзвелом-ученым. Если ты умеешь читать мысли, то понимаешь, что я искренен в каждом слове.
      Звучало заманчиво. Знания расширят возможности. Важность решения, которое сейчас предстояло принять, подавляла его.
      — Продемонстрировать выбор тебе будет нетрудно, — мысленно продолжал Карсон. — Через минуту я посажу вертолет. Этот аппарат весь сделан из металла и разделен на два отсека. Ты не сможешь ворваться в мое отделение и убить меня. Я открою дверь твоего отсека. Когда ты зайдешь туда, дверь плотно закроется. Боже! Сюда направляется Мак-Леннан!
      Вертолет почти упал на землю — так поспешно Карсон бросил его вниз. Он приземлился в какой-то сотне футов от эзвела. Дверь откатилась. Донеслось настойчивое:
      — Решайся!
      Но эзвел по-прежнему стоял в нерешительности. Перед его мысленным взором пронеслись видения огромных городов, кораблей, космических лайнеров под управлением эзвелов. Затем он вспомнил слова матери, пробудившие безмерный страх перед таким шагом.
      — Быстрее, — бились мысли Карсона.
      Рядом взметнулось пламя; времени на раздумья не осталось. Времени могло хватить лишь на то, чтобы воспользоваться предложенным шансом. Пламя вновь опалило его, когда он был уже возле вертолета Карсона, ударив в хвостовое оперение машины. Эзвел скрылся от преследователей за корпусом летательного аппарата — именно такой маневр в мысленных расчетах Мак-Леннан считал наиболее нежелательным. Еще один прыжок — и эзвел оказался внутри вертолета. Рядом приземлился другой аппарат. Два человека с ружьями устремились к нему. В их мыслях эзвел прочитал смертный приговор и хотел было выскочить, чтобы вновь попытаться скрыться. Но в этот момент дверь с лязгом захлопнулась перед ним. Ловушка…
      Ловушка? Открылась другая дверь. Эзвел издал ужасающий рев, оказавшись в одном отсеке с Карсоном. Мысли смешались: наконец-то подвернулся счастливый случай убить этого человека, как наказывала ему мать. Но хладнокровие мыслей ученого заставило совладать с импульсивным желанием нанести смертельный удар. Калеб Карсон хрипло произнес:
      — Я пошел на чудовищный риск, поскольку все проделанное тобой за это время доказывает, что ты обладаешь интеллектом и понимаешь мои мысли. Мы не можем улететь — выстрел Мак-Леннана повредил хвостовое оперение. Значит, именно сейчас мы должны предъявить решающее доказательство. Видишь, я открываю дверь, отделяющую нас от них. Ты можешь убить меня и, если повезет, успеешь убежать. Другой путь — улечься у моих ног и мирно встретить их приход.
      Дрожа от внутренней борьбы, эзвел приблизился к нему и распластался на брюхе, смутно улавливая изумление Мак-Леннана, обильно приправленное проклятиями.
      Он вдруг почувствовал себя юнцом, неопытным и робким, но уже многого достигшим. Воображение рисовало ему картины его величия в мире эзвелов — в мире технических конструкций на заре динамичного развития новой цивилизации.
      Рассказчик замолк, и воцарилась тишина. Наконец, кто-то заметил:
      — Сдается мне, этот внук первооткрывателя планеты Карсона — чрезвычайно хладнокровный малый. Другой вставил:
      — Калеб Карсон не знал, что число погибших на планете Карсона составило почти тридцать миллионов, а в подобных случаях необратимость войны пропорциональна количеству жертв. Он не обладает чувством реальности. Его решение запоздало.
      Зачинщик дискуссии заговорил торопливо, с видимым удовлетворением:
      — Суть в том, что всегда найдется кто-нибудь, кто по тем или иным причинам увидит проблему в новом свете. Разгадку событий на планете Карсона внук ее первооткрывателя нашел где-то между строк в записях профессора Джей-месона.
      Один из присутствовавших спросил:
      — Но почему мы еще ничего не слышали об этом «втором решении»? Рассказчик тотчас удовлетворил его любопытство:
      — Неудивительно — все произошло совсем недавно. На следующий же день наблюдения профессора Джеймесона и выводы Карсона получили широкую огласку. И уже на прошлой неделе я прочел сообщение, что на планету Карсона назначен новый координатор. Его зовут Калеб Карсон.
      В этот момент к рассказчику подошел мальчик-посыльный и сказал:
      — Командир Мак-Леннан, с вашего корабля пришло донесение. Вы должны ознакомиться с ним в комнате отдыха.
      Все изумились необычайной для такого гиганта стремительности, с которой он ринулся в комнату отдыха. Как нередко случается, смысл этого аргумента мы осознали лишь минуту спустя.