Ноосфера (№2) - Омега

Божье наказание я нашел там же, на диване, но уже не на боку, а лицом вниз. В пепельнице уютно пристроились три окурка.

– Мне оправдываться? – поинтересовался я, падая в кресло и доставая измятую пачку «Ватры». – Или сразу застрелиться?

– Зачем?!

Привстала, потянулась к пачке «Мальборо», отдернула руку.

– Не хочу! Это из-за тебя я курю, у меня изо рта воняет, как от ее подмышек!.. Ты… Ты!.. Скотоложец! Вы так ворковали, когда эта сука волокла тебя в… в… в свое стойло, что ты даже меня не заметил.

– Ага!

Закурить Лолита все-таки закурила – хоть и явным отвращением. Во всяком случае, мордаху кривила вовсю.

– Стреляйся! – наконец, буркнула она. – Или давай, оправдывайся. Сама, мол, привела, сама брюки расстегнула.

– Не уподобляйся Субботе, – я погасил ни в чем не повинную «Ватру», потянулся к ее пачке. – Цинизм нашего капитана порой утомляет даже меня… А, может, так поверишь?

Мордаха вздернулась вверх. Удивленный вздох.

– Правда? Просто, когда она тебя потянула…

Оставалось закурить «Мальборо» – и тут же пожалеть. Виргинский табак да еще в экспортном исполнении невыносим.

– Все ограничилось намеком на душ и рассказом и тайских маслах, имеющих эротическое действие. А если серьезно…

– Не надо серьезно, – тихо попросила Лолита. – Ложись спать, ты весь серый.

– Сейчас.

Я задумался, потом кивнул.

– Пожалуй, скажу. Некие службы одной далекой страны предложили убежище – мне и тебе. Фамилию придется сменить и какое-то время никуда не высовываться… Кажется, серьезные люди поставили на нас крест. Считают, что гибель отряда – дело нескольких недель.

Лолита осторожно подошла ко мне, протянула руку, легко коснулась щеки.

– Ты им не верь, Арлекин. Не верь, пожалуйста! Иначе… Ты ведь все равно не уедешь. Останешься – и всех остальных не отпустишь… Правда?

– «Известия», – вздохнул я.

Она не поняла, и пришлось подробно растолковывать смысл этой бородатой шутки.

* * *

– Партизанское движение опасно не только для врага. И чем ближе к победе – не столько. Вооруженные силы, находящие вне прямого контроля правительства и имеющие опыт самостоятельной борьбы, рано или поздно начинают бороться за свои собственные интересы…

– Объясняешь, будто я у тебя на лекции! Тебе никто не говорил, что ты, Арлекин, зануда? Как тебя студенты слушали?

– Сам удивляюсь.

– Значит, после победы партизан следует перебить и пересажать?

– Да. Только не после – накануне, пока не успели очухаться. И лучше всего сделать это чужими руками. Доступно?

– Ага.

ФАЙЛЫ ИЗ НОУТБУКА

18.

Крымский полуостров занимает северный шельф Черного моря и далеко выдвинут на юг. От Перекопа на севере до мыса Сарыч на юге – 195 км, от Тарханкутского полуострова на западе до восточной оконечности Керченского полуострова – 330 км.

Среднегодовая температура около 13 градусов (в прибрежной части). В горах она падает, на яйле в районе Ай-Петри – всего 6 градусов. В среднем на каждые 100 м высоты температура снижается на 0, 5-0, 6 градуса. Абсолютный зимний минимум до – 14 градусов. Среднеянварская в районе побережья 4 градуса.

Сложный рельеф Крыма, сочетание степи на севере и трех горных гряд на юге, делает его весьма удобным для ведения партизанских действий.

Наиболее перспективные районы и их характеристика.

Квесты (склоны) Второй Крымской гряды…

19.

При ближайшем рассмотрении рыбаки обнаружили, что живот дельфина, найденного возле Карадага, выкушен одним укусом вместе с ребрами так, что четко просматривался позвоночник. В области головы болтались остатки легких, с которых стекала кровь. Ширина укуса по дуге была около одного метра. По краю дуги на коже дельфина четко виднелись следы зубов. Размер следа – около 40 миллиметров, расстояние между следами – 15-20 мм. Голова дельфина была сильно деформирована и равномерно сжата со всех сторон, словно ее пытались протащить в какое-то узкое отверстие. Глаз не было видно, голова имела белесый цвет, напоминающий цвет тела рыбы, вытащенной из желудка другой рыбы.

Осмотр дельфина продолжался не более трех минут – его обезображенный вид и текущая кровь вызвали панику среди рыбаков.

20.

В основе индивидуальных боевых действий в городе лежит так называемое «левостороннее правило». Суть его заключается в том, что человеку-правше, у которого правая рука ведущая, удобнее и быстрее удаются все действия, связанные с поворотом влево, чем действия, связанные с поворотом вправо. Удобнее и быстрее стрелять в условиях, когда надо двигаться или разворачиваться влево и гораздо труднее и менее результативнее – с разворотом вправо.

а) выбор укрытия для стрельбы.

Укрытие должно находиться слева, закрывая корпус и большую часть головы. В таком случае для встречного огня остаются открытыми руки, плечо и меньшая часть головы.

РАЙ

5 августа 2004 г. Крым. Караби-яйла.

Рабочая тетрадь, С. 26.

Харьковский Национальный университет им. В. Н. Каразина. Горно-крымская комплексная экспедиция. Июль-август 2004 г. Отряд «Омега».

Продолжена археологическая разведка окрестностей горы Иртыш («Динозавр»), а также западной части Длинных Стен и Южного спуска с плато.

Общие соображения.

Дорожная система Караби-яйлы, как и всего остального Горного Крыма, определяется в первую очередь рельефом местности. За последний век появилось много дорог, проложенных автомобильным транспортом, вместе с тем, хорошо заметна система «старых» троп, прежде всего в южной части плато. Там же, в южной части, и (в меньшей мере) у Второго спуска сохранились остатки оборонительных сооружений предположительно раннесредневекового (византийского) времени, в том числе описанный еще Кеппеном Таш-хабах-богаз.

Мнение Бориса: очень предположительно. Выходы с плато могли охранять еще тавры, благо особых усилий для обороны (в обычных условиях) не требовалось. Возможно, дорога Подковы и была основной, потому и отмечена соответствующим знаком (тамгой).

Мое мнение: Мы видим две принципиально разные системы укреплений. Длинные Стены, сооруженные (или возобновленные) в византийское время, прикрывали южный выход, то есть, не пускали врага к побережью со стороны Караби. Северный спуск, напротив, обороняли изнутри, то есть со стороны плато. Гипотетическое поселение в районе горы Иртыш было, скорее всего, обычным сторожевым постом, подобным византийскому посту на горе Баба (Мангуп).

Мнение Влада: Это мог быть не пост, а исар (временное укрепленное убежище для населения).

Анна предложила провести во второй половине дня разведку рощи Большой Собаки.

АД

7 августа 2004 г., Крым, турбаза «Подъем» возле Бахчисарая.

Под ложечкой заныло, когда я нос к носу столкнулся с Аргонцем. Командир первого взвода должен находиться не здесь, а с основной частью отряда, но кивка в сторону палатки вкупе с выразительным взглядом оказалось вполне достаточно. Я понял: опять.

Суббота запил. Буза в эскадроне.

Мой заместитель срывается редко, тем паче в походных условиях такое весьма затруднительно. Но возможно – что он блестяще продемонстрировал и на этот раз. Хорошо еще, на турбазе мы оставили лишь штабную группу. В пьяном виде капитан Суббота выглядит весьма непедагогично, особенно для новобранцев.

Когда после очередного срыва я самым наивным образом поинтересовался у капитана, где тот умудряется находить спиртное в условиях горной местности, Суббота сослался на опыт Резак Бека Хаджиева, адъютанта генерала Корнилова, достававшего водку даже в зимней степи в дни Ледяного похода. Присутствовавший при этом Аргонец, которому во время Субботних загулов приходится отдуваться за двоих, мрачно напомнил: ничем хорошим для Белого движения спаивание главнокомандующего не кончилось. На это капитан возразил, что Автономов, красный главком, вообще не просыхал, однако это не помешало отстоять Екатеринодар.

Но сегодня нам всем было не до шуток.

Субботу я обнаружил, как и следовало ожидать, в палатке. Мой заместитель восседал на спальнике, уставившись стеклянным взглядом прямиком в мировое пространство. Погасшая сигарета намертво застыла в пальцах.

Аргонец привычно зарычал, но я покачал головой. Не поможет, только разозлит. Лучше я сам.

– …Тебе никогда не снятся те, кого мы расстреляли, Арлекин?

– Нет. Я своих снов не помню.

– И мне не снятся. Последняя стадия, да? Сколько лет мы уже мочим этих пидарасов? Десять?

– Скоро уже одиннадцать, Суббота.

– Суббота, блин, Арлекин – клички, как у бобиков! Даже по именам называть друг друга не можем.

– Не можем… Уезжай в отпуск, капитан! Захочешь – вернешься.

– Точно! Самое время в отпуск, когда нам всем скоро – полный пи… салют. В Киеве херово? Не отвечай, вижу. Десять лет, целая жизнь – и что? Помнишь, когда все начиналось, мы думали, что это – на год, на два.

– Мы даже стрелять не собирались. Меня назначили в пропагандистскую группу к Курчевскому, ты чего-то организовать хотел.

– Угу, первичные ячейки Конфедерации Анархо-Синдикалистов. Смешно, правда? Обхохотаться… Где тот КАС теперь? А мы здесь. Заседаем… Ни черта сделать не смогли! Резня остановилась сама собой, когда всех перерезали, штатники делают, чего хотят, суки!..

– Мы сумели договориться с татарами и казаками, Суббота. Крови пролилось все-таки меньше, чем могло. НАТО не решается выйти за пределы военной зоны, Киев не бомбят, как Белград.

– Мы-то причем? Россия надавила, Ельцин, наконец, проспался, двинул войска… Сколько составов отряда уже легло? Хотя… Может, так и надо? Бешеных собак собирают вместе, на фронте, чтобы в тылу было спокойнее. Война – очищение общества от психов.

– И это тоже… В 93-м Руцкой и те, кто стоял за этим клоуном, всерьез готовили войну. Вспомни его заявления по Осетии и Крыму! Наши отряды остановили резню, не дали вмешаться.

– Это ты своим студентам рассказывать будешь! Руцкой, сволочь, просто трусы обмочил, как и всегда. Зато штатники…

– Мы не дали войне развернуться. Киев уже бомбили. И наш Харьков тоже.

– Ivan Susanin – hero of Soviet Union. Выпьешь?

– Капитан Суббота, под трибунал желаете?

– Под трибунал? Дожили, Арлекин!.. Да ты всегда такой был, даже в экспедициях. Эх, Цитадель херсонесскую не докопаем, жалко! Там, говорят, американы-суки все испоганили. Архи-олухи, блин! А, помнишь, мы собирались крымские леи искать?

– Альфред Уоткинс, графство Хирфордшир, великая лжетеория ХХ века… Это Аргонец собирался, у него с фантазией все в порядке.

– С фантазмами… Кстати, ты заметил – он твою сексапилку откуда-то знал. Раньше, до отряда. Так друг на друга косились!..

– Правда? Давай спросим. Пусть выдаст ценную информацию.

– Инфор-ма-ци-я! Ин-фор-ма-ци-я!

…Экспедиционная привычка – если в разговоре попадется слово на четыре такта, да еще с окончанием на «ция», полагается его повторить, да не просто, а под аплодисмент. Своеобразная релаксация.

Ре-лак-са-ция! Ре-лак-са-ция!

– Между прочим, Арлекин, «за педофилию» – это не тост, это – статья.

ФАЙЛЫ ИЗ НОУТБУКА

21.

Единственная легитимная линия Власти – это наследственная Сила, переходящая при мистериальной передаче Ее от Отца к Сыну, от праотца Ноя. Вся история была бы естественной и линейной по форме и сути, если бы не борьба с линией изначальной Власти, которую ведут те, кто выпал из прямой Правящей Линии. Только одна Сущность может дать альтернативную Силу. Это «он», тот самый «Dispater» («невидимый отец»), находящийся ниже уровня Аида, Гекатонхейров и Тифона. Мистика Власти – это поиск Силы власти, Силы Приказа.

Такую Силу можно получить, только принося в жертву людей. Лучшей социальной маскировкой культовой жертвы стала война. Война всегда воспринималась как естественная спутница человеческой истории.

Война всегда должна быть культовой. Всегда должен быть определенный процент межличностного убийства. В идеале – глаза в глаза.

22.

В одной из татарских легенд Крыма – «Отузской легенде» – рассказывается о змеином месте близ с. Отузы (современная Щебетовка) на речке Отузка, где растут камыши – Юланчике. Дословный перевод слова Юланчик – змеиное гнездо. «Здесь в камышах жила змея, которая, свернувшись, казалась копной сена, а когда шла полем, делала десять колен и больше. Правда, убили ее янычары. Но остались от нее детеныши…». Небезынтересно, что жила именно там, где она описана в наши дни.

Очевидцы рассказывают также о встрече огромной змеи на Казантипе (Керченский п-ов). Чабан заметил под кустом терна что-то блестящее, похожее на отполированный дождями и ветрами бараний череп, и ударил по нему палкой. И вдруг взлетел вырванный с корнями терновый куст. Чабан увидел клуб пыли, а в нем своих овчарок и что-то громадное, извивающееся с чудовищной силой и быстротой. Когда чабан пришел в себя, одна собака была убита, а две уцелевшие с остервенением рвали еще дергающееся тело огромного гада.

То, что показалось чабану бараньим черепом, было головой громадной змеи.

23.

Неверно искать продолжение нашего бытия и Ноосферы в безличном. Универсум – Будущее – может быть лишь сверхличностью в точке Омега.

РАЙ

7 августа 2004 г. Крым. Караби-яйла.

Рабочая тетрадь, С. 28.

Харьковский Национальный университет им. В. Н. Каразина. Горно-крымская комплексная экспедиция. Июль-август 2004 г. Отряд «Омега».

В первую половину дня работы не проводились из-за дождя.

Краткая характеристика плато Караби. Плато Караби (Караби-яйла) находится между Алуштой и Судаком, его высота от 800 до 1100 метров над уровнем моря. Протяженность – двенадцать километров с запада на восток и десять – с севера на юг. Практически полностью «лысое» плоскогорье, только в нескольких местах растут сосны, посаженные после войны. Здесь находится свыше 100 пещер. Глубина самой глубокой из них, Солдатской, 500 метров. На плато произрастает около 500 видов диких трав, в том числе эндемиков, многие обладают лечебными свойствами. Снег ложится в начале ноября. Нередки ураганные ветра, температура падает до минус 25. Весной бывают сильные туманы.

Очень опасное место, почти каждый год на Караби гибнут туристы, особенно у южных обрывов.

В центре плато, на высоте 978 метров, находится метеостанция, построенная в 1916 году.

АД

8 августа 2004 г., Крым, восточнее города Симферополь.

Мне этот бой не забыть нипочем.
Кровью пропитан воздух.

Вчерашний дождь чуть все не сорвал: продлись он еще пару часов, горная дорога, на которую был весь расчет, благополучно бы накрылась. Да и сейчас «джипы», даром что заморские и вседорожные, ревели вовсю, демонстрируя явную обиду. Ничего, скоро шоссе!

А с небосвода бесшумным дождем
Падали звезды.

Песня привязалась с вечера и теперь катила вместе со мной, подпрыгивая на ухабах. Высоцкий, конечно, не совсем прав. Бои забываются, как дни на раскопе – один, второй, двадцатый. Может помниться эпизод – выкопанная в помещении № 60 бронзовая статуэтка, расстрелянный в упор британский генерал, похожий на киноактера Оливье. Весь бой – едва ли. К тому же, что значит «весь»? «Весь» не увидит никто, разве что спутник. У каждого солдата и командира перед глазами не бой, лишь маленький кровавый обрывок.

Впрочем, песня – и есть песня.

Нам говорили – нужна высота,
И не жалеть патронов…

Песня вспомнилась случайно, когда Аргонец и Суббота в очередной раз принялись язвить друг друга. Занятие из самых любимых, но на этот раз очень уж не вовремя. Пора было грузиться, невидимые шестеренки задуманного нами завертелись, а господа офицеры изволили спорить из-за названия операции. Суббота, не иначе с жестокого похмелья, предложил назвать ее «Пронусименто». Аргонец, которому предстояло писать боевое донесение (он их ваяет от руки, презирая компьютер), взвыл, заявив, что столько букв выводить не собирается. Зловредный Суббота посочувствовал: так много непонятного запомнить и вправду трудно. Аргонец вскипел и… И я, вспомнив песню, предложил назвать операцию просто – «Вторая звезда».

Вот покатилась вторая звезда –
Вам на погоны…

Не спорили, но поглядели хмуро. Не дозволил доругаться, отец командир!

И вот теперь ночь, мокрая дорога, пересекающая седловину, горы, заросшие молчаливым лесом, притушенные огни фар. Я на первой машине вместе с Аргонцем, на второй, как обычно, Казачок, Суббота замыкающий, а впереди самое опасное – въезд на шоссе. Если пронюхали, если узнали – там и встретят.

Боевые донесения – чистой воды нелепость. Раньше мы писали их для Ильи Григорьевича и, отчасти, для памяти, уж не знаю, чьей. Потом – по просьбе друзей из Киева, но туда отсылались не все, а только самые важные – как, например, про британского генерала, похожего на актера Оливье.

«Вторая звезда» – еще и дезинформация на всякий пожарный. Перехватят донесение – пусть ищут первую!

Насчет же реальных звезд (не на небе – на погонах) никакой ясности не было. Чернорог объявил себя сразу генералом, Шевченко ввел воинские звания времен Украинской Директории, остальные потянулись за ними, порой выдумывая нечто несусветное. Я сразу же решил подобной глупостью не заниматься, звания оставил реальные, соответственно записям в военных билетах. Если требовалось, на офицерских должностях прекрасно чувствовали себя и сержанты, и рядовые.

Вот покатилась вторая звезда…

…Выезд на шоссе уже близко, водитель, из недавних симферопольских новобранцев, сбавил ход, а я нетерпеливо ждал, когда, наконец, пискнет рация. Разведка должна быть уже на месте, если путь свободен, сообщат.

Опасаться нам почти что нечего – кроме глупой случайности и откровенной измены. С последним хуже, народ мы проверяем и фильтруем (первый раз на пункте вербовки, второй – в отряде), но мало ли какая сволочь может польститься на доллары или евро? Пока Бог миловал.

Илья Григорьевич рассказывал, что в войну, давнюю, настоящую, засылать в партизанский отряд агента не имело смысла. По самой простой причине – из-за связи, точнее, ее крайней затрудненности. Это учитываем и мы, мобильные телефоны можно иметь только с моего разрешения, но на дворе уже XXI век. Незачем отстукивать морзянкой «Юстас – Алексу», достаточно вовремя выстрелить из ракетницы или посветить фонариком.

…Пискнуло! Кажется… Да, вперед. Вперед! Слишком рано нас похоронили, слишком рано отпели. Мы – гаитянские зомби, мы придем из тьмы, из ночного мрака, могильной черноты. Вы напрасно успокоились, майн герр, май сэр и мон пер! Потому и вспомнил похмельный капитан пронусименто – шумно, громко, с пальбой из всех стволов, чтобы августовская ночь превратилась в бразильский карнавал.

А с небосвода бесшумным дождем
Падали звезды…

Мокрая лента шоссе, резкие тени деревьев… Сюда бы художника, графика, такого, как Василий Мироненко, его работы очень любила бабушка. Правда, он рисовал не Крым, а юг Украины, как раз те места, где воевал отряд Шевченко.

Вперед!

* * *

Илья Григорьевич Старинов никак не мог понять бардака (так и писал – «бардака», ничуть не стесняясь), воцарившегося в диверсионном деле за последние годы. Старый полковник звонил, ходил по «инстанциям», волновался, глотал валидол. В страшные дни, когда в Первомайском гибли дети, а пьяный Ельцин бредил о двадцати девяти снайперах, Илья Григорьевич составил подробный план операции по освобождению заложников, кричал по телефону, уговаривал. Потом, говорят, плакал…

Мы слушались старика, как бога. И ни разу не ошиблись.

Именно он объяснил нам, что страшившие всех блокпосты – ерунда, глупость, «блок-могилы». Ему резонно возражали: не глупость, а кормушка для сволочей в погонах, собирающих лепту вдовицы с каждой проезжающей машины. Илья Григорьевич не хотел верить, спорил.

После пятого уничтоженного блокпоста UkrFOR стали оттягивать свои подразделения в населенные пункты. Оставшиеся мы быстро научились обходить – как этот, что исчез за поворотом. Следующий будет уже на въезде в Старый Крым, его не объехать, но… Тем, кто там скучает в ожидании рассвета, скоро предстоит повеселиться. От души!

Мне этот бой не забыть нипочем.
Кровью пропитан воздух…

На карту уже можно не смотреть, места знакомые, даже ночью узнать легко. По этой дороге я ездил в музей к Александру Грину. Его старый ветхий дом мы сегодня обойдем стороной, чтобы не дай бог не задеть, а, если, не дай господь, если пэры и сэры устроили там казино!..

Гель-Гью, Лисс, Зурбаган, мы идем!
К бою!

ФАЙЛЫ ИЗ НОУТБУКА

24.

Правила ведения боевых действий (Б.Д.) на территории Крыма и южных областей Украины. Приняты на общем собрании командиров 14 октября 1994 года.

1. Территория Б.Д. ограничивается исключительно районом расположения UkrFOR. Любые акции, включая террористические, на других территориях запрещены.

2. Б.Д. ведутся только против комбатантов. Таковыми признаются лица в форме войск UkrFOR, а также лица, имеющие в руках оружие. Акции против мирного населения исключаются.

3. Запрещено использование противопехотных мин.

4. Запрещена практика заложничества в любых ее формах. С пленными надлежит поступать согласно законам военного времени.

5. UkrFOR будет признана воюющей стороной со всеми последствиями (включая применение Гаагской и Женевской конвенций) только в случае подобного признания, осуществленного на официальном уровне руководством Украины.

6. Военные не вмешиваются в политическую жизнь и не пытаются навязывать политикам свои решения кроме основной задачи: освобождения территории страны от оккупации.

7. Командованию UkrFOR предлагается рассмотреть и принять пункты 1-5 настоящих Правил. В этом случае они будут соблюдаться обеими сторонами.

АД

9 августа 2004 г., Крым, окрестности города Старый Крым.

Исчезнувший мир вернулся внезапно, толчком, но разум еще молчал, бесстрастно фиксируя происходящее. Где-то там, вдали, за плотно сомкнутыми веками, короткими очередями били «Никоновы», резкий голос Субботы требовал немедленно, сию же минуту, врача…

…Нет нашего врача, капитан, три недели, как нет, забыл ты по горячке!

А под головой что-то жесткое. Нет, не так!.. Меня пытаются приподнять… приподнимают, голову держат на весу.

Я жив, ночь еще не кончилась…

Ночь?! Какая по счету?! Неужели бой длится так долго?

– У кого аптечка? Аптечка!

Аргонец? Почему здесь, он должен быть у бензосклада, на нем весь фейерверк, салют нашему пронусименто «Вторая звезда»!

– Суббота, твою дивизию, принимай командование!..

О чем это Аргонец? Командование? Какое командование? Меня, что, похоронили?

Чего я, собственно, лежу?

* * *

– Какое там, не контуженный! Свалился носом вперед, не мявкнул даже. Из-за тебя я ни одного пленного не взял, всех их тут, пидарасов, положили…

– Погоди, Суббота! Значит, сейчас 2.03, девятое августа, мы в Старом Крыму. Я был без сознания… Десять минут? Десять? Всего десять?!

– Говоришь, не контуженный? А ну, в тыл, к своей девке, живо! Навоевался!..

Ночь исчезла, скрывшись в рыжем горячем пламени. Фиеста в разгаре, я жив, прошло всего десять минут. Это главное, все остальное – потом.

Гори, «Вторая звезда»!

Я бы звезду эту сыну отдал –
Просто, на память…

Жаль, у меня нет сына.

ФАЙЛЫ ИЗ НОУТБУКА

25.

Истинная физика та, которая когда-либо сумеет включить всестороннего человека в цельное представление о мире.

Я думаю, вряд ли у мыслящего существа бывает более великая минута, чем та, когда с глаз его спадает пелена и открывается, что он не затерянная в космическом безмолвии частица, а пункт сосредоточения и гоминизации универсального стремления к жизни.

Человек – не статический центр мира, как он долго полагал, а ось и вершина эволюции, что много прекраснее.

ПАПКА II. ЧИСТИЛИЩЕ.

1-9 августа 2004 г

Файлы 26-50.

ФАЙЛЫ ИЗ НОУТБУКА

26.

Группа шотландских учёных из университета в Абердине (University of Aberdeen) под руководством Роджера Пертви (Roger Pertwee) обучила лабораторных крыс различать короткие и длинные звуковые сигналы.

Всё было нормально, пока крысам не ввели синтетический каннабиноид – один из активных компонентов марихуаны. Под его действием животные наделали большее количество ошибок. Учёные приписывают погрешности в работе крыс как к общему недостатку концентрации под действием каннабиноида, так и к неспособности судить о Времени вообще: «Под действием препарата Время длиннее, чем на часах, – сообщил Пертви. – Минута может походить на час».

27.

Особую известность получили миражи когда-то прошедших на земле сражений и битв: в 1642, летом 1686, 23 июня 1744, 8 октября 1881 года. На всем протяжении XVII-XVIII веков в Англии и Шотландии неоднократно наблюдали на небе «кинопленку» с записью давно отгремевших боев. В 1785 неизвестные солдаты-призраки дважды маршировали над Уйестом (Силезия).

28.

Все попытки переместить тела во Времени не приведут ни к чему. Сразу после перемещения тело перестает существовать как в точке А, так и в точке В. Точка А со своим состоянием Вселенной перестает существовать – следовательно перестает существовать тело.

Уничтожив точку А, человек уничтожит одну из точек Времени. То есть, Время во Вселенной после перемещения будет выглядеть как отрезок, где начало в точке, когда появилась Вселенная, а конец в точке А. Такое изменение строения Времени приведет к его разрушению и, следовательно, к разрушению Вселенной, так как Пространство и Время связаны.

ЧИСТИЛИЩЕ

1 августа 2004 г. – 16 июня 1978 г., город Харьков.

Наверно, так и придется умереть – в кресле возле стола. Слева под рукой – чашка с водой, три таблетки на блюдце. Когда-нибудь мозг не выдержит, значит, последним, что я увижу, будет циферблат часов, стилизованный под старинную карту. Черные стрелки застыли, часовая указывает на еще не открытую Антарктиду, минутная лежит вдоль Северной Америки. 18.03, белый день на дворе, но шторы плотно задернуты. Полумрак, полуночь…

Смертность среди тех, кто прочно увяз в DP, несколько ниже, чем у принимающих тяжелые наркотики. В среднем. Это несколько успокаивает.

Беленькая, желтенькая, черненькая… Три таблетки, три банана – как в старом мультфильме. «Я дракон – Бойся-Бой!». Ну, бойся-бой! Запить водой… Аминь!

Теперь – прикрыть глаза. Самый страшный момент, начало Погружения, начало очередной маленькой смерти, ведь можно здорово не угадать… Ничего, вернусь, проснусь, сон – такая же временная смерть, как и погружение. Точнее «Погружение», ведь «DP» – тоже со строчной.

DP – Dream of the Past. Или – Dearth in the Past. Для пессимистов. Во сне порой умирают…

Стоп! Это не сон, не сон, не сон! Первая заповедь DP: ты не спишь! Тем более, Погружения в сон не бывает. Проверено.

Часы… Тик-так, тик-так. DP-DC… DP-DC… DC – Death Certificate… Стоп, хватит, лучше еще раз посмотреть на время. 18.04, потом запишу, порядок есть порядок. Посмотреть на Время… Очень точно сказано, сейчас и приступим. Еще минута, совсем скоро, вот-вот… Ударит по затылку, как после глотка хорошего коньяка – и все. Эх, где его взять, хорошего? До сих пор спорят – помогает ли алкоголь при Погружении. Я, конечно, считаю, что…

* * *

– …Состоялся в Москве в июне 1930 года в самой разгар так называемого Великого Перелома. Основной вопрос – контрольные цифры Первой пятилетки…

И кто ж такую чушь морозит? Это я такое морозю. Или морожу?

Открыть глаза!

Если я могу соображать насчет мороженой чуши, то… Управляемость за пятьдесят, даже больше, что само по себе почти чудо.

Солнце!

– …Рассматривался также вопрос о борьбе с правым уклоном в ВКП(б)…

Зажмурился всего на миг, привыкая к ярким лучам, а, главное, к самому себе – новому, старому. Первые секунды Погружения почти так же опасны, как и прием таблеток. Тогда может не выдержать мозг, сейчас – я сам. Мало ли куда закинет? А если посреди моря, в шторм? Любил я в те годы понырять среди волн!

Почему я молчу? Я должен продолжать белибердень про правый уклон…

Глаза!

…Огромное окно, солнце над желтым зданием Академии, далеко внизу – зелень сквера, а над всем этим – бледное горячее небо. Родной университет, этаж этак пятый… Лето? Лето!

Аудитория 5-51. Точно!

– Продолжайте, продолжайте…

– Сейчас!

Это уже мне, и это уже я. Все ясно – почти все. Экзамен, билет на столе, там же – листок в клеточку с моими каракулями. А передо мной профессор Вайнштейн Аркадий Исаакович, значит, история СССР. Третий курс, летняя сессия? Ну, конечно!

На экзамен еще не заносило. Так мне и надо! Ладно, чего там дальше про правый уклон? Самое время брать управление на себя, я-прежний, меньший братец, поскучай пока!

– Дело, конечно, не правом уклоне, Аркадий Исаакович. Да и уклона-то никакого не было.

Хулиганить и безобразничать при Погружении не принято – даже у тех, кто окончательно впал в «сонный уклон» (уж точно уклон, куда там Коле Бухарину!). В любом случае получать за экзамене «хор.» вместо заслуженного «отл.» ни к чему. Но и повторять чушь из старого учебника не хочется. Профессор меня за попку-дурака не почитал, так что вполне можно высказаться.

Аркадий Исаакович до сих пор жив и здоров, что во всех отношениях приятно. Трудно разговаривать с покойниками. Но и он хорош – нагружал нас, бедных доверчивых студентов, чушью про любовь народа к партии.

– «Военная тревога» 1927 года показала, что РККА практически небоеспособна. Отсюда все подобные, извините, Аркадий Исаакович, телодвижения. Обвинять лично Сталина не имеет смысла, ведь даже Чаянов, на что либерал и мужиколюб, предлагал самые решительные меры. Этим объясняется и форсирование темпов индустриализации. Иное дело не рассчитали – слегка. Товарищу Кржижановскому песни бы писать, а не планированием заниматься!