Сердцеедка

      – Нет, Флер не будет пить чай, – вспомнил Ричард, – но она просила принести ей «Таймс».
      – «Таймс», – пробормотала Джиллиан, оглядываясь по сторонам. – А, вот она. Давай отнесу.
      Она взяла аккуратно сложенную газету.
      – Флер обычно не читает газет, – заметила Джиллиан с любопытством. – Интересно, зачем ей сейчас это понадобилось?
      – Не знаю, – ответил Ричард, наливая себе еще чаю. – Я не спрашивал.
      В десять часов Флер была готова к отъезду. Ричард отнес ее чемодан в машину.
      – Мы высадим тебя у станции, а сами поедем дальше, в больницу. Филиппа расстроится, что мы придем без тебя, – мимоходом добавил Ричард.
      – Да, очень жаль, – сказала Флер.
      Их взгляды встретились.
      – Я никак не могу…
      – Конечно, конечно, – заторопился Ричард. – Я зря это сказал.
      – Ты такой милый! – Флер погладила Ричарда по руке. – Надеюсь, Филиппа справится.
      – У нее все будет в порядке, – сказала, выходя в прихожую, Джиллиан. – Поживет немного у нас, мы за ней приглядим. Когда вы вернетесь, она уже будет как огурчик – Джиллиан оглядела платье Флер. – Какая вы элегантная – вся в черном.
      – Очень практичный цвет для Лондона, – пробормотала Флер. – Немаркий.
      Джиллиан спросила:
      – Вы остановитесь у своего друга Джонни? Если понадобится срочно, мы сможем с вами связаться?
      – Нет, я, скорее всего, остановлюсь в другом месте, – ответила Флер. – Вероятно, в гостинице. – Она чуть сдвинула брови. – Я позвоню и продиктую вам телефон, как только устроюсь.
      Сойдя с крыльца, Флер окинула дом оценивающим взглядом.
      – Приятный у вас дом, правда? – сказала она вдруг. – Приветливый.
      – Очень! – с жаром подхватил Ричард – По-моему, в таком доме уютно жить…
      Флер посмотрела ему в глаза.
      – Да, – сказала она ласково, усаживаясь в машину. – Конечно, Ричард.
      Филиппа сидела в постели, опираясь на по душку. Увидев, что в палату вошли Ричард и Джиллиан, она машинально постаралась изобразить жизнерадостную улыбку, но губы не слушались, и щеки как будто одеревенели. Филиппе казалось, что она никогда больше не сможет улыбнуться. Ледяной стыд сковал ее тело, заморозил естественные движения души.
      Она совсем по-другому представляла себе последний романтический жест в своей жизни. Думала – очнется, а вокруг собрались родные, глотают слезы, гладят ее по плечу и обещают исправиться. И вдруг вместо всего этого – унизительные медицинские процедуры, равнодушные медсестры, вежливые и презрительные. Когда Филиппа увидела измученное лицо отца, что-то в ней надломилось и захотелось плакать. Только вот плакать она разучилась. Всегда готовый бить ключом источник пересох. Романтические декорации рухнули, остался сухой холодный камень.
      Филиппа облизнула губы.
      – Привет.
      Собственный голос показался ей незнакомым и словно неживым.
      – Здравствуй, моя хорошая!
      – Привет, Филиппа! – улыбнулась Джиллиан. – Ты как тут?
      – Мне гораздо лучше, – ответила Филиппа, старательно выговаривая слова, как будто на чужом языке.
      – Тебе уже можно вернуться домой. Все бумаги для выписки готовы.
      – Хорошо, – сказала Филиппа.
      Откуда-то из далека пришла новая мысль.
      – Флер дома?
      – Нет, – ответил отец. – Флер на несколько дней уехала в Лондон.
      – Ясно…
      Слабо вспыхнуло разочарование и сейчас же погасло. Филиппа вежливо спросила:
      – Она вернется?
      Джиллиан ответила раньше Ричарда:
      – Конечно! Обязательно вернется.
      В машине они почти не разговаривали. Когда приехали в «Клены», Джиллиан принесла в зимний сад мисочки с бульоном. Ричард сел напротив Филиппы.
      – Нам нужно поговорить о Ламберте, – начал он осторожно.
      – Да, – тускло ответила Филиппа.
      – Ты…
      – Я больше не хочу его видеть.
      Ричард долго смотрел на Филиппу, потом глянул на Джиллиан.
      – Хорошо. Если ты уверена…
      – Я хочу развестись. Между мной и Ламбертом все кончено. – Филиппа зачерпнула ложку бульона. – Вкусно.
      – Натуральный куриный бульончик! – отозвалась Джиллиан. – Не то, что эти ваши готовые обеды в картонных коробочках!
      – Ты точно не передумаешь? – спросил Ричард.
      – Совершенно точно, – спокойно ответила Филиппа. – Не передумаю.
      Ее вдруг охватило чувство свободы – как будто она стряхнула с себя груду ненужного хлама. В голове стало легко и чисто. Она свободна – можно начинать жить заново.
      Немного позже к дому подъехал на такси Ламберт с букетом розовых гвоздик. Ричард встретил его у двери и провел в гостиную.
      – Филиппа наверху, отдыхает. Она не хочет тебя видеть.
      – Жаль, – сказал Ламберт. – А я вот цветочков принес…
      Он положил цветы на журнальный столик, сел на диван и принялся полировать свои часы о рукав.
      – Я так понимаю, она все еще немного расстроена.
      – Более чем расстроена, – ответил Ричард, стараясь совладать с голосом. – Учти, Филиппа намерена подать на развод.
      – Развод? – Ламберт пригладил волосы, не поднимая глаз. – Это шутка такая?
      – Я не шучу, – сказал Ричард. – Развод – не тема для шуток.
      Ламберт взглянул на него и испугался. Губы Ричарда были плотно сжаты, смотрел он враждебно.
      Ну что, Ламберт, свалял дурака? Интересно, что ты будешь делать теперь?
      Он подумал немного и встал.
      – Ричард, я хочу извиниться. Сам не знаю, что на меня вчера нашло. Перепил, должно быть.
      – Ламберт… – устало начал Ричард.
      – Филиппа – девочка чувствительная, – продолжал тот. – У нас и раньше бывали размолвки, однако скоро забывались. Я уверен, так будет и сейчас, если только ты дашь нам шанс…
      – У тебя был шанс! – загремел Ричард. – Ты получил свой шанс, когда стоял рядом с ней перед алтарем и клялся любить и оберегать мою девочку! Ты любил ее? Ты заботился о ней? Или она всегда была для тебя всего лишь средством разбогатеть?
      Он замолчал, тяжело дыша. Ламберт смотрел на него в страхе, прикидывая, что сказать в ответ. Поверит ли Ричард, если он станет уверять, что безгранично любит Филиппу?
      – Будем откровенны, Ричард: я не святой. Не хлебом единым жив человек.
      – Как ты смеешь цитировать Библию? – прорычал Ричард. – Как ты смеешь эксплуатировать мою дочь?
      – Я ее не эксплуатировал! – оправдывался Ламберт. – У нас был счастливый брак!
      – Ты использовал ее, унижал, оскорблял. Ты сделал все, чтобы превратить веселую, жизнерадостную девушку в эмоциональную развалину!
      – Черт побери, она всегда такой была! – заорал в ответ Ламберт, почувствовав себя несправедливо обиженным. – Ей сломали психику задолго до того, как мы познакомились! Хоть это на меня не вешай!
      Ричард на мгновение онемел, потом отвернулся и тихо сказал:
      – Я не желаю больше тебя видеть. Ты уволен за нарушение условий контракта.
      – Какие еще нарушения?
      – Грубейшие, – спокойно ответил Ричард. – Злоупотребление доверием и подлог.
      – Я буду оспаривать твое решение в суде!
      – И наверняка проиграешь дело. Впрочем, поступай, как хочешь. По поводу развода, – продолжил Ричард, – к тебе обратится адвокат Филиппы. Что касается денег…
      Наступила тишина. Ламберт подался вперед, преисполнившись надежды.
      – Я возмещу твой долг в размере двухсот пятидесяти фунтов стерлингов. Не более. А ты в письменной форме обязуешься не предпринимать попыток увидеться с Филиппой. Все контакты – только через адвоката. На этом мы в расчете.
      – Двести пятьдесят? – повторил Ламберт. – А остальная часть перерасхода как же?
      Голос Ричарда чуть заметно дрожал.
      – Остальная часть твоего перерасхода, Ламберт, – это твои проблемы.
      – Двести семьдесят пять.
      – Двести пятьдесят. Сумма окончательная.
      Последовала долгая пауза.
      – Ладно, – сказал, наконец, Ламберт. – Ладно. Я согласен.
      Он протянул руку, но Ричард не сделал ответного движения. Ламберт подержал руку в воздухе и опустил, посмотрев на Ричарда с невольным восхищением.
      – Я попросил водителя такси подождать у входа. Поезд отходит в три. – Ричард сунул руку в карман. – Вот деньги на билет.
      Он протянул конверт. Ламберт заколебался, пожал плечами и взял.
      Открывая входную дверь, Ричард сказал:
      – Также посоветовал бы тебе выйти из членов клуба. Пока не попросили…
      – Ты мне всю жизнь поломать хочешь! – разозлился Ламберт. – Ты меня утопишь!
      – Такие, как ты, непотопляемы. Они сами всех вокруг топят. Всех, кто имел несчастье с ними соприкоснуться.
      Ламберт молча посмотрел на него, сел в такси и откинулся на спинку сиденья. Водитель завел мотор.
      – Скажи, – вырвалось у Ричарда, – ты хоть что-то чувствовал к Филиппе или все было притворством с начала и до конца?
      Ламберт задумчиво скривился.
      – Да она, в общем-то, ничего себе… Когда накрасится.
      – Ясно, – вздохнул Ричард. – Уезжай, пожалуйста. Немедленно.
      Он смотрел вслед автомобилю, пока тот не скрылся за поворотом.
      – Уехал? – На порог вышла Джиллиан. – Я слышала ваш разговор. Я, конечно, не разбираюсь в таких вещах, но, по-моему, ты был великолепен.
      – Так уж и великолепен… – Ричард устало потер лицо ладонями. – Представь себе, ему да же не стыдно.
      – Таким людям не бывает стыдно, – сказала Джиллиан, удивив Ричарда. – Нужно просто держаться от них подальше. Забудь и не переживай из-за него.
      – Конечно, ты права, – ответил Ричард, – хотя забыть не так-то легко. Остается горький осадок.
      Он покачал головой и медленно двинулся к дому.
      – Как Филиппа?
      – Хорошо. У нее все будет нормально.
      Джиллиан взяла Ричарда под руку, и несколько минут оба молчали.
      – Как мне не хватает Флер, – вздохнул Ричард. – Она только сегодня утром уехала, а мне уже ее не хватает.
      – Мне тоже. – Джиллиан сочувственно сжала его локоть. – Ничего, скоро вернется. Может быть, позвонит вечером.
      – Не позвонит. – Ричард кашлянул. – Вчера я попросил Флер выйти за меня замуж. По этому она и уехала в Лондон. Сказала, что ей нужно подумать.
      – Понимаю, – прошептала Джилиан.
      – Лучше бы я промолчал… – Ричард поднял голову. – Джиллиан, а если она откажет?
      – Не откажет, – ответила Джиллиан. – Я уверена, что она согласится.
      – А вдруг нет?
      – А вдруг да? Старайся думать о том, что она согласится.
      Вечером, когда Филиппа легла в постель, а Ричард и Джиллиан пили кофе в гостиной, Джиллиан вдруг сказала:
      – Только не возводи Флер на пьедестал.
      – Что? – изумился Ричард.
      Она вспыхнула.
      – Прости, я не должна говорить тебе такие вещи…
      – Глупости, говори мне все, что захочешь, но я не совсем понял.
      Он озадаченно нахмурился.
      – Да неважно.
      – Нет, важно! Джиллиан, мы так давно знаем друг друга, что можем быть откровенны. – Ричард наклонился вперед, серьезно глядя на нее. – Объясни, что ты имела в виду. Какой пьедестал?
      Джиллиан заявила напрямик:
      – Ты считал Эмили совершенством. А теперь считаешь совершенством Флер.
      Ричард засмеялся.
      – Я не считаю Флер совершенством! Я…
      Он запнулся и слегка покраснел.
      – Именно так ты и считаешь. Для тебя она – идеал. А на самом деле идеальных людей не бывает. Когда-нибудь тебе вдруг откроется в ней нечто такое, чего ты раньше не замечал. Так случилось и с Эмили. – Джиллиан прикусила губу. – Может быть, ты узнаешь о ней даже что-нибудь плохое, и все-таки Флер – хороший человек.
      Ричард распахнул глаза.
      – Джиллиан, к чему ты клонишь? Ты что-то знаешь о Флер?
      – Не выдумывай. Просто я не хочу, чтобы ты опять разочаровался. Если не ждать ничего сверхъестественного, у тебя… – Она смущенно кашлянула. – У тебя будет больше шансов стать счастливым.
      – Иными словами, ты считаешь, что я идеалист, – медленно проговорил Ричард.
      – Ну… да. Наверное. – Джиллиан совсем смутилась. – Да что я в этом понимаю? – Она со стуком поставила кофейную чашку и поднялась из-за стола. – Какой сегодня был долгий день…
      – Ты права! – неожиданно воскликнул Ричард. – Джиллиан, ты видишь меня насквозь!
      – Мы давно с тобой знакомы.
      – Почему же мы раньше никогда вот так не разговаривали? Ты ни разу не давала мне советов!
      – Не хватало нахальства соваться.
      – А зря.
      – Тогда все было иначе. Теперь мы изменились.
      – Флер нас изменила.
      Джиллиан улыбнулась и кивнула.
      – Вот именно.
      Настала пятница. Флер так и не позвонила; Джиллиан и Ричард, не находя себе места, бродили по дому. Небо за окном заволокло тяжелыми серыми тучами. К полудню пошел дождь, и почти сразу к дверям подъехал белый джип. Оттуда под общий смех и радостный визг вылезли Энтони и Зара.
      – Ну, рассказывайте! – воскликнул Ричард, стремясь отвлечься от тревожных мыслей. – Хорошо съездили?
      – Ой, замечательно! – ответила Зара. – Хотя у Занфи Форрестер в голове ровно одна мозговая клетка.
      – Один раз мы пошли гулять, – начал Энтони, – и заблудились…
      Они с Зарой переглянулись и дружно захихикали.
      – А еще мы пили сидр, – отсмеявшись, продолжила Зара.
      – Это ты пила сидр, – поправил Энтони, – мы все пили пиво! – Он снова прыснул. – Зара, изобрази корнуольский акцент!
      – У меня не получится!
      – Получится!
      – Контекст не тот, – сказала Зара. – Я не могу без контекста.
      Ричард с Джиллиан переглянулись, и Ричард сказал:
      – Видно, вы там здорово повеселились. Я позже побеседую с миссис Форрестер.
      – А где Флер? – спросила Зара, с размаху бросив сумку на пол.
      – Уехала в Лондон на несколько дней, – небрежно ответил Ричард. – Завтра вернется.
      – В Лондон? – резким тоном переспросила Зара. – Что она делает в Лондоне?
      – Да так… Честно говоря, я точно не знаю.
      – Она вам не говорила?
      – Подробно не рассказывала. – Ричард улыбнулся. – Как насчет выпить горячего шоколада?
      – Ладно, – рассеянно ответила Зара. – Минуточку, мне надо кое-что проверить.
      Она, не оглядываясь, взбежала по лестнице и бросилась в комнату Флер. Там остановилась, сделала глубокий вдох и с сильно бьющимся сердцем открыла дверцу платяного шкафа.
      Черные костюмы Флер исчезли – все до одного.
      – Ох, нет! Пожалуйста, не надо… – Стало больно в груди, как от удара тяжелым молотком. – Пожалуйста, не надо!
      У нее подкосились ноги. Зара села прямо на пол.
      – Пожалуйста, – шептала она, уткнувшись лицом в ладони. – Не надо, пожалуйста! Ну зачем ты, Флер… Пожалуйста, не надо!
      К ужину атмосфера в доме стала напряженной. Зара не поднимала глаз от тарелки, хоть ни чего и не ела. Ричард, скрывая волнение, непрерывно шутил, однако никто не смеялся. Джиллиан гремела посудой и прикрикнула на Энтони, когда он уронил на пол ложечку. Филиппа сделала три глотка и заявила, что доест у себя в комнате.
      После ужина все, кроме Филиппы, собрались в гостиной перед телевизором. Разговаривать не хотелось. Посмотрели старый фильм, началась следующая передача, а все так и сидели, тупо уставившись в экран.
      «Мы боимся разойтись по комнатам, – думала Зара. – Боимся остаться в одиночестве».
      – Я ложусь, – наконец объявил Энтони. – Спокойной ночи!
      – Я тоже, – быстро сказала Зара и выскочила вслед за ним.
      На лестнице она поймала его за рукав.
      – Можно, я сегодня буду спать у тебя?
      – В смысле, поменяться комнатами?
      – Нет, – пробормотала Зара. – В смысле, с тобой. Я просто…
      Она с трудом перевела дух.
      – Просто не хочу быть одна, ясно?
      – А-а, – протянул Энтони. – Ладно… – У него заблестели глаза. – А если кто-нибудь увидит?
      – Не волнуйся, – ответила Зара. – Никому мы не нужны.

19

      – Зара! Зара!
      Чей-то голос шипел и шипел в самое ухо. В конце концов, Зара решила, что нужно его послать куда подальше. Она сонно протерла глаза, от крыла их и ахнула.
      – Давай-давай, ахай!
      Возле кровати стояла Флер в шикарном красном костюме, который Заре был незнаком, и смотрела на дочь сверху вниз со странной смесью гнева и злорадства.
      – И чем это вы здесь занимаетесь?
      В комнате с занавешенным окном было полу темно. Вдруг Зара сообразила, что лежит рядом с Энтони, а его голая рука протянулась поперек ее груди.
      – Тут совсем не то, что ты подумала, – торопливо сказала она.
      – Дорогая, ты лежишь в постели с пятнадцатилетним мальчиком. Только не ври, будто ты попала сюда по ошибке.
      – He по ошибке! Но все равно мы не… то есть он не…
      – Мне некогда все это слушать, – отрезала Флер. – Вставай, одевайся. Мы уезжаем.
      У Зары страшно бухнуло сердце.
      – Что значит «уезжаем»?
      – То и значит, дорогая моя. Внизу ждет машина. На днях я познакомилась с очень милым человеком. Его зовут Эрнст. Мы поедем к нему на виллу…
      – Я не поеду, – перебила Зара.
      – Не глупи. – В голосе Флер послышалось нетерпение. – Мы уезжаем, и без разговоров.
      – Я закричу! И всех разбужу!
      – И все сбегутся… – подхватила Флер. – И увидят, как вы тут развлекаетесь с господином Фавуром-младшим. Как на это посмотрит его отец?
      – Мы ничего такого не делали! – прошипела Зара. – Мы с ним не спали! Мы просто… спали.
      – Что-то не верится… Ну давай, поднимайся!
      Пуховое одеяло зашевелилось, из-под него вынырнула голова Энтони. Моргая спросонья, он уставился на Флер и, узнав ее, побелел.
      – Флер… Ой, караул! Не сердитесь! Мы не нарочно… – Он испуганно оглянулся на Зару и снова на Флер. – Честное слово…
      – Шшш, – остановила его Флер. – Ты же не хочешь, чтобы сюда явился твой папа?
      – Не говорите ему! – взмолился Энтони. – Он не поймет.
      – Вот и не шуми, если хочешь, чтобы папа ничего не узнал. – Флер посмотрела на Зару. – А ты иди со мной, сейчас же.
      – Не пойду, – упрямо заявила Зара.
      – Лучше иди, – всполошился Энтони. – А то папа услышит.
      – Умный мальчик, – сказала Флер. – Пошли, Зара.
      – Пока, – сказал Энтони, снова натягивая одеяло.
      – Пока, – прошептала Зара.
      Она тихонько погладила его по голове.
      – Пока…
      Тут у нее по щекам потекли слезы, и она не могла больше говорить.
      Машина стояла за углом, чтобы из дома не было видно, – громадный темно-синий «роллс-ройс» с кожаными сиденьями и шофером в ливрее. Шофер выскочил наружу и распахнул дверцу перед Зарой и Флер.
      Зара остановилась как вкопанная.
      – Я не поеду. Не могу. Я хочу остаться здесь насовсем!
      – Тебе это не нужно, – сказала Флер.
      – Нет, нужно! Здесь так хорошо! Я люблю Ричарда, и Джиллиан, и Энтони…
      – Скоро мы будем жить на вилле в Альгавре, – категоричным тоном произнесла Флер. – Там интересно, мы познакомимся с необычными людьми, и здешняя жизнь покажется нам скучной.
      – Не покажется!
      Зара пнула боковое крыло «роллс-ройса». Шофер чуть заметно вздрогнул.
      – Прекрати! – Флер втолкнула Зару в машину. – Сядь и веди себя нормально!
      – Ну почему обязательно надо уезжать? Объясни!
      – Ты прекрасно знаешь почему.
      – Нет, объясни! – крикнула Зара.
      Она ждала какой-то реакции, может быть, да же пощечины, но Флер, не отвечая, смотрела в окно. Каждая черточка в ее лице дрожала.
      К восьми часам они обыскали весь дом.
      – Я смотрела в саду, – сказала, входя в кухню, Джиллиан. – Ее там нет. Энтони, она точно тебе ничего не говорила?
      – Точно, – пробормотал Энтони, пряча глаза. – Не знаю, что случилось. Я ее не видел со вчерашнего вечера.
      – На Зару не похоже, – наморщив лоб, проговорил Ричард. – Что ж, надеюсь, она сама объявится.
      – А не стоит позвонить в полицию? – спросила Джиллиан.
      – Это, пожалуй, лишнее, – ответил Ричард. – В конце концов, сейчас всего восемь утра. Возможно, она пошла погулять и с минуты на минуту вернется. Да, Энтони?
      – Угу, – буркнул Энтони, глядя в сторону.
      Полчаса спустя Джиллиан бегом прибежала на кухню.
      – Там какая-то машина приехала! Может, Зару привезли!
      – Ну вот, – улыбнулся Ричард. – Я не сомневался, что мы подняли панику из-за ерунды. – Он встал. – Энтони, сваришь еще кофе? И позавтракай, наконец! У тебя такой вид, словно ты всю ночь не спал.
      – Но я спал, – поспешно ответил Энтони. – Очень крепко спал.
      – Хорошо, – ответил Ричард, посмотрев на него с любопытством. – Ладно, вари кофе, а я пойду посмотрю, кто там.
      Тут снова появилась Джиллиан.
      – Это не Зара, Это Джонни, друг Флер. И с ним какой-то незнакомый человек.
 
      – Ричард любит тебя! – сказала Зара обвиняюще. – Любит, ты ведь знаешь!
      Флер молчала. Они остановились в первом же городке и теперь ждали в машине, когда откроется банк. Флер держала наготове золотую карту Ричарда.
      – Он хочет, чтобы вы поженились, – твердила Зара. – Ты была бы с ним по-настоящему счастлива.
      – Дорогая, ты каждый раз так говоришь.
      – На этот раз – правда! Сейчас все по-другому. – Зара нахмурилась. – Ты и сама какая-то другая, ты изменилась!
      – Чушь! – со злостью ответила Флер.
      – Джонни тоже так думает. По его мнению, ты созрела для семейной жизни.
      – Для семейной жизни! – передразнила Флер. – Осесть на одном месте и стать уютной женушкой?
      – А чем плохо? – закричала Зара. – Скажешь, лучше, когда неуютно? Тебе у них понравилось, я видела! Ну почему мы уезжаем?
      – Ах, дорогая… – Флер обернулась, и Зара с ужасом увидела, что у нее влажно блестят глаза. – Разве я могу превратиться в скучную суррейскую домохозяйку?
      – Ты не будешь скучной домохозяйкой! Ты будешь собой!
      – Собой? А какая я?
      – Не знаю, – растерялась Зара. – Такая, какой тебя считает Ричард.
      Флер с горечью фыркнула.
      – Ричард считает, что я – очаровательное любящее создание, которому плевать на деньги. – Она стиснула в руке кредитку. – Если бы я вышла за него, моя дорогая, то скоро развелась бы.
      – Или нет!
      – Развелась бы, пупсик, никуда бы не делась. – Флер принялась рассматривать свои ногти. – Я себя хорошо знаю. А Ричард заслуживает лучшего.
      – Ему не нужно лучшее! Ему нужна ты!
      – Много ты понимаешь, – отрубила Флер и снова отвернулась к окну. – Ладно, – тихо сказала она, как будто самой себе, – заберем денежки и двинемся дальше.
      Хэл Уинтерс был высок и широкоплеч и носил очки в металлической оправе. Он сидел рядом с Джонни за кухонным столом, пил кофе большими глотками, а Ричард, Джиллиан и Энтони молча смотрели на него.
      В конец концов Ричард произнес:
      – Извините. Просто вы нас несколько ошеломили. Сначала Зара пропала, а теперь вот…
      – Да, я понимаю, вы удивились.
      Хэл Уинтерс говорил медленно, с сильным среднезападным акцентом, от которого Энтони пришел в полный восторг.
      – Флер же вам сказала, что я помер.
      – Если подумать, я не уверен, что она именно так сказала, – нахмурился Ричард.
      – Очевидно, произошло недоразумение, – бодрым тоном предположила Джиллиан. – Жаль, что ее сейчас нет.
      – Слушайте, слушайте! – подхватил Джонни, пронзив Ричарда взглядом. – Зара тоже пропала. Какое удивительное совпадение!
      – Вчера вечером Зара была здесь. – Ричард наморщил лоб. – Ума не приложу, что могло случиться…
      Хэл Уинтерс расстроено обвел взглядом всех присутствующих.
      – Я сегодня улетаю в Штаты. Если мы с малышкой разминемся…
      – Наверняка она скоро появится, – сказала Джиллиан.
      – Вчера мы говорили с женой. – Хэл Уинтерс с несчастным видом потер лицо. – Когда я рассказал, что у меня, наверное, есть еще один ребенок, Бетти-Энн здорово огорчилась. Все глаза себе выплакала. А сейчас привыкла уже, хочет, чтобы я привез Зару к нам, познакомил с семьей. А как я ее привезу, если она пропала?
      Наступила пауза.
      – Еще кофе? – безнадежно спросил Ричард.
      – Да неплохо бы, – ответил Хэл Уинтерс.
      – Пойду позвоню в полицию, – сказала Джиллиан. – Сколько можно ждать?
 
      – Наконец-то! – Флер выпрямилась.
      Ткань ее жакета зашелестела, соприкасаясь с кожаной обивкой сиденья.
      – Смотри! Открывают двери.
      – Сколько возьмешь? – поинтересовалась Зара, разворачивая жвачку.
      – Пока еще не решила.
      – Десять тысяч? Двадцать?
      – Не знаю! – нетерпеливо повторила Флер.
      – Меняешь счастье на вонючие двадцать тысяч долларов!
      – Фунтов.
      – Какая разница? Ну, будут эти деньги валяться у тебя в банке. Тебе же только и надо – смотреть в конце месяца на цифирки в бумажках и радоваться.
      – Дорогая, деньги – это страховка на будущее.
      – Страховка – люди! – крикнула Зара. – Деньги тратятся, а люди остаются!
      – Нет, не остаются, – свысока ответила Флер. – Люди уходят.
      – Не уходят! Ты сама от них уходишь! Ты им не оставляешь выбора!
      – Дорогая, ты еще ребенок и не понимаешь, о чем говоришь.
      Голос Флер слегка дрожал. Она щелкнула ярко-красным ногтем по золотой карте.
      – Пусть я ребенок, – сказала Зара. – Значит, у меня уже и своего мнения быть не может? – Она выглянула в окно. – Банк открылся. Давай, иди, загребай бабки. А Ричарда выбрось на помойку. Выкидывай нафиг самого хорошего человека в мире. – Зара нажала на кнопку, и стекло с еле слышным шорохом пошло вниз. – Иди! – повысила она голос. – Торопись, чего ждать-то? Валяй, исковеркай ему жизнь! Всем нам!
      – Помолчи! – закричала Флер. – Можешь ты помолчать? Мне нужно подумать. – Она прижала ко лбу трясущуюся руку. – Мне нужно со всем немножко подумать…
      Джиллиан вежливо спросила:
      – Значит, вы работаете в области фармакологии, Хэл?
      Уинтерс слегка оживился.
      – Специализируюсь на обезболивающих. Фирма, которую я представляю, выпускает высококачественные анальгетики в виде таблеток. На настоящий момент это второй по величине производитель в Соединенных Штатах.
      – Боже мой! – сказала Джиллиан.
      – У вас бывают головные боли, мэм?
      – Наверное, иногда бывают…
      Хэл Уинтерс вытащил из кармана прозрачную упаковку таблеток без всяких надписей.
      – Более эффективного средства вы не найдете! Дело в том, что оно воздействует на причину боли. На самые корни, можно так сказать. – Он зажмурился и похлопал себя по затылку. – Как правило, боль начинается вот здесь. Отсюда распространяется дальше. – Хэл открыл глаза. – Так вот, главное – остановить боль, пока она не распространилась. Это и делают наши маленькие красавцы.
      – Понимаю, – слабо отозвалась Джиллиан.
      – Хэл, каждый раз, как ты мне это излагаешь, у меня самого начинает болеть голова, – пожаловался Джонни. – Поэтому твои таблетки так хорошо раскупают?
      В кухню вошел Ричард.
      – Я побеседовал с полицейскими. Помощи от них не скоро дождешься.
      – Папа, – тихо сказал Энтони. – Пап, мне надо с тобой поговорить.
      – Что такое?
      Энтони судорожно сглотнул.
      – Давай выйдем.
      Они пересекли прихожую и вышли из дома. Входная дверь стояла настежь – на случай, если Зара потеряла свой ключ. Ночью прошел дождь, воздух был влажный и свежий. Энтони подошел к деревянной скамейке, вытер сиденье и сел. Здесь их не могли услышать.
      – Так, – сказал Ричард, усаживаясь рядом и вопросительно глядя на сына. – О чем речь?
      – О Заре.
      – Энтони! Ты знаешь, где она?
      – Нет! Понятия не имею! Просто… – Он покраснел. – Сегодня утром кое-что случилось…
      – Утром?
      – Ну, точнее, ночью.
      – Энтони, мне все это не нравится.
      – Да ничего плохого не было! В общем… Просто… когда рассказываешь, звучит не очень… – Он набрал побольше воздуху. – Заре вечером стало одиноко, она и попросилась спать со мной. То есть, ну… Ты понимаешь. В моей кровати. Для компании.
      Он умоляюще смотрел на Ричарда. Тот резко выдохнул.
      – Ясно, – тихо сказал Ричард. – Теперь многое становится ясно.
      – Мы ничего не делали! Честно! Я не вру! Вот только Флер…
      – Что – Флер? – вскинулся Ричард.
      – Она нас увидела. Вместе, в постели. Она… – Энтони нервно облизнул губы. – Она жутко разозлилась.
      – Флер была здесь?
      – Утром, очень рано. Ни свет ни заря. Вошла, увидела нас – и утащила Зару с собой.
      – Еще бы! – гневно крикнул Ричард. – Энтони, как ты мог?
      – Я ничего не сделал!
      – У тебя что, совсем мозгов нет?
      – Я не подумал… не сообразил… – Энтони заглянул в глаза отцу. – Папа, прости… – Его голос сорвался. – Честное слово, мы не… Ничего такого…
      – Я тебе верю, – сжалился Ричард. – Но пойми, как все это выглядело с точки зрения Флер. Она доверила нам свою дочь. – Он уронил голову на руки. – Странно, что она не пришла ко мне…
      Энтони прикусил губу.
      – Ты думаешь, она вернется?
      – Не знаю. Очень хочется верить, что вернется, хотя, возможно, она решила… решила…
      Он не мог продолжать.
      – Если не вернется, это я виноват! – крикнул Энтони. – Флер не приедет, и Зара не встретится со своим папой! Черт, я все испортил!
      – Дело не в тебе, – сказал Ричард. – Не говори ерунды. Ты просто не все знаешь.
      Некоторое время они сидели молча, и каждый думал о своем.
      Вдруг Энтони сказал:
      – Ты ее любил по-настоящему, да, пап?
      – Да, – ответил Ричард. – И сейчас люблю.
      – Как по-твоему, куда она поехала?
      – Не представляю. – Ричард вытянул ноги и внезапно встал. – Нужно рассказать все мистеру Уинтерсу.
      – Папа! Я не могу!
      – Придется. Иначе будет нечестно. – Ричард строго посмотрел на Энтони. – Похоже, он порядочный человек. Мы обязаны сказать ему правду.
      – Он меня убьет!
      – Вряд ли. – Ричард невольно улыбнулся. – В наше время не заставляют жениться под дулом пистолета.
      – Жениться? – ужаснулся Энтони. – Да мы даже не…
      – Я понимаю, что вы даже «не». Просто пошутил. – Ричард тряхнул головой. – Эх, молодежь, слишком быстро вы вырастаете. Может, это очень увлекательно – пить, курить и спать в чужой кровати, но тут тоже бывают свои склонности.
      Энтони смущенно пожал плечами.