Пока же изо всех сил пытался привести Дрианна в чувство: поливал его водой из фляги, хлопал по щекам. Бесполезно: скорее всего, поединок истощил мальчишку настолько, что у него совсем не осталось сил. Мне не давала покоя зловещая дымка, исторгнутая мертвым некромантом. Может быть, это было последнее заклятие, которым колдун поразил своего более удачливого соперника? Я вышел в астрал и принялся осматривать ауру мага: все та же прозрачная, чуть серебристая, дымка. Хотя… возможно, мне казалось, но в серебро словно бы вплелась чернь, как на изделиях знаменитых мастеров из Края водопадов…
- Лейтенант!
Я вернулся в свое тело и воззрился на Била.
- Чего это они, а?
Зомби. Не следует думать, что я забыл о них. Просто во время поединка волшебников они, видимо, не получив приказа от своего хозяина, бездействовали. А потом, по всем законам магии, со смертью повелителя из них должно было уйти подобие жизни. Как бы не так! Сегодня на моих глазах рушились все каноны и догмы. Твари кольцом обступили нас с Дрианном, не предпринимая, впрочем, никаких попыток кого-либо сожрать. Я встал на ноги, почувствовав себя неуютно. Конечно, ничего не стоило их испепелить, но больно уж странно и страшно выглядела эта безмолвная, словно чего-то ждущая, не-мертвая толпа.
- Унесите его! - приказал я, указывая на Дрианна.
А сам решил избавиться от зомби, и уже сотворил было огненный шар.
- Лейтенант! - ко мне подбежал Йок. - Там живые люди, разговаривают, помощи просят!
- Сейчас, только разберусь тут, - я размахнулся было, как вдруг выкрик Зарайи:
- Луг милосердный, что это? - заставил меня остановить замах.
Бил и Лютый вдвоем несли Дрианна в сторону леса, а за ними цепочкой, по одному, потянулись зомби.
- Так не бывает! - причитал Зарайя. - Да что ж это нынче в мире-то творится?
- Эй, лейтенант, что нам делать-то? - проорал Бил. - Мертвяки прутся следом, как привязанные!
Да, теперь сжигать зомби стало затруднительно, я боялся задеть своих ребят.
- Да чего там думать? - мастер Триммлер воинственно потряс топором и ринулся сносить головы мертвецам.
К нему тут же присоединился Добб, и вдвоем друзья изрядно проредили толпу покойников. Я же безнадежно махнул рукой, не понимая, что вообще происходит, и двинулся вслед за Йоком. Тот привел меня к утоптанному пятачку, на котором почему-то не росла трава, и сказал:
- Вот здесь, слушай.
Я опустился на колени и припал ухом к земле. Оттуда раздавались глухие крики. Кто-то звал на помощь.
- Наши там, по-галатски говорят! - взволнованно зашептал Йок.
Я призвал мрак.
Так… несомненно, здесь что-то вроде погреба, только накрытого заклятием. Снова те же разводы плесени, переплетающиеся в сложный рисунок. Времени на раздумья не было. Что делают с плесенью? Выжигают…
- Отойди! - приказал я Йоку, сплетая заклятие.
Стелющийся огонь, должен подойти. Напитать из темного источника, активировать… Земля вспыхнула, и я увидел, как белесые пятна постепенно бледнеют, растворяясь в пламени. Вскоре перед нами открылся глубокий провал, из которого, теперь уже гораздо громче, доносились голоса людей.
- Сейчас, братцы! - заорал Йок. - Сейчас, потерпите, мы вас вытащим!
Я снял огненное заклятие, и мы вдвоем с капралом заглянули в яму.
- Ничего не видно!
А я видел. Оттуда, из темноты узкого, душного земляного колодца, на нас смотрели пятеро парней. Все в форме ястребов. Живые.
- Вытаскивайте! - я махнул рукой, а сам отправился назад, посмотреть, как обстоят дела у Дрианна.
Маг очнулся и изумленно взирал на побоище, подходившее к завершению. Мастер Триммлер и Добб перекрошили уже почти всех зомби, которые почему-то не сопротивлялись и даже не пытались никого сожрать. Оставшиеся твари упорно старались пробиться поближе к обессилевшему парнишке, который лишь испуганно заслонялся руками. Гном же с капралом мертвяков подпускать к магу не желали и продолжали их планомерное уничтожение.
- Ты как? - спросил я.
- Нормально… только устал очень, - вздохнул Дрианн.
- Ничего! - я бегло осмотрел мальчишку. Ран вроде не было. - А ты молодец, некроманта завалил!
Между тем, покончив с зомби, Добб и мастер Триммлер принялись стаскивать останки в одну кучу. К ним присоединился Давин, с крестьянской обстоятельностью выкладывая из отрубленных конечностей аккуратное кострище.
- Да… ты извини меня, - покаянно сказал маг, - я хотел с Лавинией поговорить, отошел за кусты. А тут зомби и появился. Один всего. Встал за деревом, и стоит. Я хотел поймать его, ну, как решили. А он почему-то не нападал, а наоборот, отступал. Вот я за ним и пошел. Интересно же!
Да, Дрианн в своем репертуаре. Любопытство в нем всегда было сильнее осторожности.
- А из-за дерева на меня еще трое напали, сзади. Я дрался, но они мне руки скрутили и потащили сюда.
Очень занятно, очень… Теория Артфаала подтверждалась. Эти зомби умеют мыслить, и не просто, а стратегически! Значит… додумать я не успел, Йок с Флиннелом привели пленников, которых вытащили из ямы. Парни пошатывались и прикрывали ладонями глаза от яркого дневного света. Но ничего, держались.
- Капрал второго десятка первой роты первого полка Илан Зальский! - отрапортовал один из них.
- Мечник второго десятка первой роты первого полка Сид Дайнер!
- Вольно, ребята! - я махнул остальным и спросил Илана. - Как вы здесь оказались?
- Вчера в караул пошли. На нас дикари выскочили. Пока отбивались - шаман их что-то наколдовал, мы и уснули. Очнулись в яме, больше ничего не помню.
Беседа с остальными четырьмя ничего нового не дала. Все как один твердили то же самое.
- Лейтенант! - ко мне подошел Бил, глаза широко распахнуты, выражение лица такое, словно капрал из последних сил сдерживал тошноту. - Иди, посмотри сам.
За пепелищем, в джунглях, стоял большой дощатый сарай. Странно, но он даже не был защищен никакими заклятиями. Вдоль стен стояли зомби. Ястребы, волки, парганские наемники, дикари… не меньше сотни. Они словно были погружены в сон, если так можно выразиться о мертвых. Глаза закрыты, руки висят вдоль тел, головы склонены на бок. Это напоминало склад оружия. Только оружием были покойники. Омерзительный запах разложения заставил меня задержать дыхание. Но откуда он? Вроде бы все не-мертвые были свежими, так сказать. Я обернулся и обнаружил источник вони: в углу сарая стоял стол, заваленный частями человеческих тел. Тут же валялись обрывки веревок, железные скобы и болты. Посреди кровавой груды лежало нечто… собранное из кусков подобие человека. У него не хватало лишь головы, которая, очевидно, приготовленная для присоединения, стояла чуть поодаль, таращась на нас пустотой мертвых глаз. В углу стояла целая охапка мечей, луков и арбалетов, рядом, в ящике, высилась гора арбалетных болтов. Тут же лежала груда доспехов.
- Заберите, - кивнул я на них Давину и Флиннелу, которые следом за нами вошли в этот склад, да так и замерли, потрясенно обводя глазами его содержимое.
Парни ухватили кто сколько мог оружия и доспеха, и с облегчением на лицах ретировались.
- Что тут? - в сарай заглянул Дрианн, - Ты где, Рик?
Внезапно зомби, стоящие вдоль стен, пришли в движение. Глаза распахнулись, руки вытянулись вперед, и твари медленно, неуверенно, словно на ощупь, двинулись к нам. Отрубленная голова повела глазами, тело, лежащее на столе, конвульсивно задергалось.
- Назад! - заорал я.
Мы выскочили из этой ужасающей мастерской и захлопнули двери. Задыхающийся зеленый Бил отыскал толстую сучковатую палку и подпер их снаружи. Сарай содрогнулся от ударов изнутри. Мы отбежали еще дальше, и я, сотворив огромный огненный шар, кинул его в строение. Раздался треск, пламя взметнулось к небу. А в моей ладони уже переливался новый ком огня, но даже он не мог сравниться силой с охватившей меня злобой. Кострище, сложенное гномом и капралами из порубленных тел. Сжечь. Яма, в которой содержались пленники. Испепелить. Частокол. В огонь! Трупы дикарей, их жилища, окружавшие этот двор… Все дотла! Вокруг буйствовали оранжевые языки. Парни от греха подальше убрались в джунгли. Накинув Черный кокон, я в одиночестве стоял посреди беснующейся стихии. Вот он, труп некроманта, сотворившего всю эту мерзость. Отправляйся туда же! Вдруг взгляд упал на треугольный медальон, висевший на груди колдуна. Я сорвал вещицу, уронил на тело очередное огненное заклятие и вышел из пламени.
Мы убрались как можно дальше от этого омерзительного места. Вечером, на привале, устроили военный совет, на котором присутствовал и Артфаал.
- Что я говорил? - торжественно заявил он.
- А что вы говорили? - парировал я. - Ничего по существу, одни домыслы.
- Мрак в недоумении! - не обратив внимания на укол, воскликнул демон. - Никто не знает, что за новые силы разбужены в мире Аматы.
- Вот что было на груди некроманта, - я продемонстрировал всем свой трофей.
На медальоне было изображено солнце, поднимающееся из-за горизонта.
- Ну, так это символ Андастана, - пожал плечами Дрианн. - Мы на географии проходили…
- Андастан! - потрясенно пробормотал лорд Феррли. - Это многое объясняет. Но и многое запутывает…
- Объясните! - потребовал было я.
- Потом, потом, все потом! - заспешил Артфаал. - Дело слишком серьезное, я обязан доложить своему господину! - и исчез в темном воздухе.
- В истории магии было что-то про некромантов Андастана, - припомнил Дрианн. - Но я не учил…
- Молодец! - попенял ему Лютый. - Не учил он…
- Тихо! - рявкнул я. Не до вежливости мне было, а перебранка друзей сбивала с мысли. Следовало прямо сейчас принять какие-то решения.
- Так, вы пятеро, - я кивнул спасенным ястребам, - пробирайтесь к своим. Доложите полковнику, что зомби - дело рук андастанцев.
- Андастанцев… ты считаешь, их много? - нахмурился Ом.
- А ты думаешь, в Санме имеется всего лишь один спятивший некромант, который поселился в джунглях и лепит из дохлятины куколок ради собственного развлечения?
- Сдается мне, не одна Паргания с нами воевать желает, - крякнул Зарайя.
- И не только с нами… - процедил я.
Глава 2
Нет больше вождя. Умер Бхарра-гхор. В бою погиб, как положено великому воину, мужчине. Крепкий был Бхарра-гхор, сильный был. Еще не проводил свою пятидесятую зиму он*. Мог бы долго еще он править племенем Гра-ориг, но сын его убил. Сам вождем быть хотел, сам шапку носить хотел… Честно убил, вызвал на тайж'ах. Старики потом говорили: все по правилам, по закону Морриган. Только прогадал Рранх, и сегодня собирается совет племени. И каждый воин может на совете вызвать Рранха на бой. Но боятся его все, сильный он, большой, как гора, и еще хх'раис он. Перед боем ест дурманные грибы и становится безумным, боли не чувствует, страха тоже. Все орки Рранха боятся, все, но не младший брат. У Бхарра-гхора три сына было, осталось двое: Рранх и Уран. Среднего, Дхара, тоже старший брат убил. Из-за Айки. Айка - хорошая орка, от нее будут хорошие дети. Много сыновей она может родить. Твердые груди у нее, прямая спина, и длинные, сильные ноги. Хорошо смотреть на Айку, когда она несет воду из реки, и когда по снегу пробирается с охоты. Залка - тоже хорошая орка, но от ее вида у Урана не колотится в груди: тук-тук. Почему?
Если Рранх шапку наденет, если вождем будет, выберет ту орку, которую хочет. А хочет он Айку…
Молодой Уран поднялся с валуна, на котором сидел, и потянулся, с удовольствием разминая затекшие мышцы. Высокий, на полголовы выше любого орка из своего племени. Широкий, могучий, как скала. И мысли у него в голове были тяжелые, как скалы. Рранх - хх'раис, хорошо ли, если он вождем будет? Отец всех троих братьев в безумные воины готовил. Старшие братья дурманные грибы ели, а Уран потихоньку выкидывал. Потому что видел, во что превращаются хх'раисы. Сначала они смелые и сильные, но потом, зим через десять, развалинами становятся. Только редко они до этого доживают. Потому что в бою себя не берегут. А это неправильно, хороший воин должен не только нападать, но и защищаться. Если всех воинов перебьют - кто останется? Нет, плохо, если Рранх станет вождем. Он племя поведет на соседей - Дер-ориг. А они сильнее, и воинов у них больше. И полягут все Гра-ориг, а их женщин и детей Дер-ориг к себе заберут. Плохо… Зачем Рранх отца убил? Старики говорят: правильно, честно. Но разве не боятся они, что их сыновья тоже своих отцов убить захотят? Разве не вырастут наши сыновья, и не захотят с нами разделаться? И разве не заботился вождь Бхарра-гхор о Рранхе? Разве не он старшего сражаться учил? Не он ли на охоту брал его, маленького совсем, зверя бить учил, след читать учил? Кто все умения Рранху, Дхару и Урану дал? Он дал, отец. Нет, неправильно это. Неправильный закон, нечестный. Нельзя отцов убивать, они жизнь прожили, они знают много, советы дают. А еще Айка… Рранх и Дхара из-за нее задушил… Барабан бьет, зовет орков на совет племени.
Жесткие черные волосы, стянутые в конский хвост, развевались на северном ветру, мощная челюсть упрямо выпятилась. Уран задумчиво посмотрел на свой огромный кулак. Нет. Не быть Рранху вождем, не носить шапки, не получить Айки. Молодой орк, проводивший восемнадцатую зиму, решительно зашагал к каранге шамана, где уже собралось все племя. Орки сидели на земле, слушая, что говорит стоящий перед ними Рранх. В руках воин держал символ вождя - шапку из меха золотой лисы, украшенную самоцветами.
- Орки! - низким, грозным голосом выкрикивал он. - Я - вождь, и шапка - моя. Я честно ее заслужил в бою, отца убил.
- Да, честно, - подтвердил шаман - сморщенный, как гриб-трухлянка, старичок с хитрыми, вечно бегающими глазками, - по закону Морриган.
- Да! - многоголосый вопль могучих глоток был ответом на слова Рранха.
- Вы признаете меня своим вождем, орки?
- Признаем!
- Вы пойдете за мной в битву?
- Пойдем!
Рранх увидел подходящего к каранге Урана, и стиснул зубы так, что все услышали их скрежет. И почему он оставил щенка в живых? Почему не уложил рядом с Дхаром? Не пожалел, нет. Просто сил у него после драки со средним не осталось. А Уран здоров и могуч, даром что молод. И он тоже хочет Айку… Вон она стоит поодаль, высокая, гордая. Волосы - как хвост дикой кобылицы, глаза - как уголь, груди - как холмы-близнецы, что за Волчьим лесом. Щурится Айка, кривит губы, недовольна, не хочет быть Рранху женой. Ну, ничего, вот сейчас станет он вождем - за волосы притащит Айку в свою карангу. И никто ничего не скажет, все только кланяться будут. А она привыкнет, хорошей женой будет. Все боятся Рранха. Скоро, скоро…
- Или есть орки, которые хотят поспорить за шапку? Есть среди вас те, кто готов сразиться со мной?
Рранх обвел племя тяжелым взглядом. Мужчины опускали глаза: слишком уж силен, слишком злобен. С таким драться - смерть. А если дурманных грибов наестся - хуже самого Сацеола становится. На лице Рранха заиграла торжествующая усмешка. Он высоко поднял над головой драгоценную шапку, показывая ее всему племени. И уже собрался было надеть ее…
- Не спеши, брат. Я хочу с тобой сразиться.
Уран, сорное семя… Рранх оглянулся по сторонам. Эх, раньше бы шапку надеть - тогда уже никто бы не посмел спорить. Но на лицах орков не увидел поддержки. Младший честно вызвал его на бой, отказаться нельзя. И шаман, старый лис, ехидно подтвердил:
- Честно это. По закону Морриган.
И племя рявкнуло:
- Да! Тайж'ах!
Айка руки к груди прижала, смотрела блестящими глазами. Не на него смотрела, на Урана - младшего недобитка. Голыми руками хотел разорвать его Рранх, удушить хотел…
- Что оружием выбираешь? - спросил шаман.
Старший брат выкрикнул:
- Кинжал! Сердце вырежу из твоей груди!
Усмехнулся Уран. Зря Рранх ест свои грибы, зря… Сейчас в нем злоба говорила, бешенство. А воин думать должен. У кого руки длиннее? Кто гибче и моложе? Кто ловчее? Уран. Что ж, брат сам свою погибель выбрал.
- Завтра на рассвете, когда солнце взойдет, будет тайж'ах! - провозгласил шаман.
Ушел Рранх в лес, грибы дурманные искать. А младший брат в каранге лежал, думал. Он завтра победит старшего, и наденет шапку сам. Не хотел Уран так рано вождем становиться, да видно, делать нечего. Надо в племени порядок наводить, надо сильным его делать. Гра-ориг друг друга ненавидят, дерутся все время, сын на отца идет, отец - на сына, брат - на брата. А надо - чтобы друг за друга горой стояли, вот тогда будет могучее племя. Закон Морриган? Плохой это закон! В Гра-ориг будет закон Урана. Справедливый.
- Хэй, воин, - тихий шепот.
Следом Айка в карангу зашла, присела, смотрела на задумавшегося орка.
- Что тебе, Айка?
- Убей Рранха. Не хочу его женой быть.
- Убью, - пообещал ей Уран. - А моей женой будешь?
- Да, - прошептала Айка. - Сейчас буду.
- Что ты, орка? Если вдруг завтра я умру?
- А мне все равно, я тогда тоже лучше умру, а к Рранху не пойду!
Айка скинула с себя длинную рубаху, упала рядом с Ураном на медвежьи шкуры, потерлась лицом о его широкую, могучую грудь.
- Не буду без тебя жить, воин!
Летом ночи короткие…
А на рассвете был тайж'ах. Стояли Уран и Рранх друг напротив друга, кинжалы в руках сжимали. А между ними - старый шаман. Взмахнул лисьим хвостом, отбежал в сторону. Начался бой. Медленно кружил Уран, правая рука вперед выставлена, левая - сторожко грудь и шею прикрывает. Глаз с брата не спускал, крался, как росомаха, рыскал, как волк, стелился, как лиса. Ярился Рранх, глаза его ненавистью горели, бешенство кровь горячило. Не было у него терпения вокруг да около ходить, яд грибной безумие нагонял. Завыл Рранх, как нордар, зарычал, как вулкорк, и ринулся на младшего брата, как зимний ветер ледяной. Отпрянул Уран в сторону, пронесся враг его мимо. Орки зашумели: на левой руке Рранха кровь выступила, младший брат успел его задеть, и даже рукав теленги рассек. Падали на землю красные капли.
- Сердце твое вырежу! - взревел старший, и снова кинулся вперед.
Опять увернулся Уран, но на этот раз кровь появилась на его руке.
- А-а-а! - провыл Рранх, пьянея от ее вида еще сильнее, чем от грибов. - Я пожру твое сердце, щенок!
Зашептались орки: никто не поедает сердце врага, кроме шаманов. Айка губу закусила: нет, не пойдет она в карангу старшего брата. Уж лучше смерть, как решила.
А Рранх опять, как бешеный зверь, бросился на младшего брата. В сердце метил своим кинжалом, и даже теленга не спасла бы Урана от могучего удара. Но ускользнул Уран, обманул врага, которому тьма пьяная глаза застилала. Ушел младший брат в сторону, а старший застыл на одном месте. И страшен был взгляд его, и хрип ужасен. А горло его разверсто было, и хлынула кровь рекой. Зря Рранх грибы ел, зря… Руки у Урана длиннее, а сам он - ловчее.
Птицей лесною вскликнула Айка, побежала к Урану, обняла, прижалась. Вышел шаман из своей каранги, с поклоном подал шапку лисью. Взревели орки:
- Вождь! Уран-гхор!
Указал Уран на Айку:
- Жена моя!
А шаман к телу Рранха подошел, нож острый вынул.
- Что делать собираешься? - спросил Уран-гхор.
Замолчали орки, все знали, что шаман сердце хочет вырезать, его это добыча, законная. Молчал и сам шаман, глаза хитрые прятал. Видел, зол вождь, недоволен.
- Развести погребальный костер! - приказал Уран-гхор. - Упокоить моего брата как великого воина! Отныне вырезавшему сердце орка - смерть!
Скоро под грустное пение женщин поплыл по реке Орени пылающий плот. Так орки героев провожали. Стоял на берегу Уран-гхор, обнимал за плечи свою Айку, с братом прощался. И думал, думал… Много еще у него было впереди дел, много ему предстояло свершений.
Глава 3
Вот оно, Зеленое сердце, передо мной. Как-то не ожидал, что оно появится так… резко, что ли. Вообще-то, думал, просто те джунгли, по которым мы шли все это время, постепенно перейдут во что-то качественно иное. Ну, не знаю… станут гуще, к примеру, или еще что. Но нет, привычный лес оборвался, превратившись в широкую, в майл примерно, полосу ровной, дотла выжженной земли.
- Местные жгут, - спокойно пояснил Зарайя.
- Зачем? - не понял я.
- Ну, чтобы твари из Зеленого сердца не вздумали выйти. Два раза в год пал устраивают.
Мы шли по толстому слою пепла, а впереди стояло нечто неповторимое. Я не удержался и на секунду вышел в астрал, чтобы взглянуть на ауру, окружающую этот лес. И мне сделалось жутко. Как бы это объяснить? Невероятной мощи белое сияние, окутывающее эти джунгли, не несло в себе ни дружественности, ни враждебности. Оно просто было принципиально другим. Здесь царила магия - первозданная, первобытная, первородная, изначальная - магия самой природы. И плевать ей было на нас, и на всех остальных. Напрасно жители ближних земель устраивали пал - я почему-то почувствовал, что лес и сам не стремится выходить за свои границы. Этот кусочек мира был до того самодостаточен, что не нуждался ни в других территориях, ни в пришедших извне и, как мне показалось, мог уничтожить нас лишь за то, что мы появились на его земле. Здесь, скорее всего, не станут работать амулеты и талисманы (может быть, кроме вещей, сделанных с добавкой паурония), и все мои знания покажутся жалкими и ненужными. Трудно себе представить, какими должны быть племена, населяющие Зеленое сердце. Да что там племена - невозможно даже предположить, какие здесь звери и растения! А уж магические сущности - лучше бы с ними не сталкиваться. Хотя готов прозакладывать душу, джунгли полны ими. Да, это вам не простенькие, изученные леса Галатона. Даже загадочный Аллирил по сравнению с Зеленым сердцем выглядел детской лужайкой. Ну, что там, в Аллириле? Лесовики, вудерсы, феи-светлячки, духи деревьев, ну, выворотни, наконец! Вся нечисть знакома, поддается магии, имеются методы для борьбы с ними. А здесь…
Дрианн разделял мои чувства.
- Рик, а ведь здесь, может быть, все магическое, - сказал он.
Вполне возможно, кстати. И как, скажите, путешествовать по лесу, в котором каждая былинка, каждый стебелек, каждая букашка обладают собственной силой?
- Ну, чего встали? - подбоченился неунывающий мастер Триммлер. - Вперед, ребята!
И мы вошли под сень невероятных деревьев Зеленого сердца. Их кроны, переплетаясь где-то в невозможной высоте, создавали сплошной покров, и солнечные лучи, с трудом пробивавшиеся сквозь него, окрашивались в изумрудный цвет. Серебристо-зеленая трава, в которой пестрели чудесные цветы, тихо покачивалась в безветренном воздухе, шепча что-то свое, древнее и волшебное. С первого взгляда становилось понятно, что нога человека много лет, а может, и столетий не оскверняла этой природной цитадели. Впрочем, возможно, здесь обитали какие-то племена, но, думаю, их нельзя было назвать людьми в том смысле, какой мы привыкли вкладывать в это слово. Чтобы жить в этих джунглях, необходимо было стать их частью, пропитаться волшебством этих мест. Я пропустил вперед Лютого, здраво рассудив, что если кто и сумеет пройти по этому лесу, то только эльф, пусть и полукровка. Тот сразу же отыскал звериную тропу - еле заметную в зарослях тоненькую ниточку, и, вскинув арбалет, медленно двинулся по ней, замирая на каждом шагу и вглядываясь в каждое дерево, в каждый куст.
- Так мы далеко не уйдем, - недовольно проворчал гном, однако, подчинился заданному Омом темпу.
Я призвал мрак, исключительно для того, чтобы обследовать джунгли с помощью измененного зрения. Не станешь же беспрестанно выходить в астрал. Как и предполагал Дрианн, магия была повсюду - она горела на каждом листке, переливалась на кончике каждой травинки, звучала в неземных голосах невидимых из-за густых крон птиц, порхала с бабочками, мерцала в чашечках цветов, разливалась в воздухе и струилась по земле. Определить и классифицировать ее я, конечно же, не сумел. Единственное, что не увидел даже, а скорее интуитивно почувствовал - она была нейтральной. То есть, теоретически, у нас был шанс пройти джунгли и остаться в живых. Если не причинять вреда здешним обитателям. Имелась одна небольшая загвоздка: суметь донести до этих самых обитателей свои мирные намерения.
- И ничего страшного в этом Зеленом сердце нет, - голос Била нарушил наше напряженное молчание. - Смотрите, красота какая вокруг! А вон зверюшка смешная!
Капрал указал на пышный куст, под которым сидело животное, напоминающее лесную кошку. Оно было величиной с небольшую рысь, и на ушах его имелись такие же кисточки. Шкура зверя поражала абсолютной белизной, ярко-синие глаза с любопытством таращились на нас, ноздри розового носа осторожно втягивали воздух.
- Ишь ты, какой! - вскинув арбалет, Бил двинулся в сторону кошки.
- Стой! - крикнул Лютый.
- Да чего ты? Смотри, шкура какая! В Галатоне ей цены не будет!
- Ты ее все равно выделать не сможешь, сгниет. Не убивай зверя!
Бил только отмахнулся, глаза горели извечным, мужским охотничьим инстинктом. Меня холодной стрелой пронзило острое предчувствие беды. Я раскрыл рот, чтобы отдать капралу жесткий приказ вернуться в строй, да так и замер. Дальнейшее напоминало страшный сон. Когда до неподвижно сидящего животного оставалось не больше пяти шагов, кусты позади него зашевелились, и из них вышел второй зверь. Еще одна кошка, но огромная, раза в два больше саблезубого льва, виденного мной в степи Унгды. Шкура ее, тоже белая, отливала расплавленным серебром. Животное встало перед маленьким зверем, заслонив его собой, и уставило на нас неподвижный взгляд синих с вертикальным черным зрачком глаз.
- Это мать и детеныш, - обморочно проговорил Дрианн.
Руки сами собой сплели заклятие огненного шара, но я, не понимая, почему, тянул с броском. Под взглядом зверя движения мои замедлились, и я почувствовал сильную сонливость. Но вот белоснежная кошка перевела взгляд на Дрианна, и тот тихо, словно обессиленно, опустился на траву. Видимо, действие магнетических глаз испытали на себе и остальные, потому что капралы, зачарованно глядя на животное, сделали шаг вперед.
- Вы куда это? - возмутился мастер Триммлер, поднимая арбалет.
Бил, словно придя в себя, резко дернулся, пытаясь убежать, и кошка совершила молниеносный прыжок. Что-то круглое покатилось по траве и остановилось прямо у моих ног. Я опустил глаза и застонал: передо мной лежала голова Била. Зверь, встав над его еще агонизирующим телом, жадно слизывал кровь, струей бьющую из шеи. Раздался щелчок: гном выстрелил из арбалета. Следом, с воплем:
- Пли! - выстрелил Ом.
- Очнись, ребятушки! - заорал мастер Триммлер.
Я швырнул в чудовище огненный шар. Но мощное заклятие, которое должно было испепелить животное, лишь подпалило его серебристую шерсть. Видимо, пламя все же причинило зверю боль, потому что он огласил джунгли яростным рыком. Наконец капралы очнулись и тоже принялись обстреливать кошку. Болты впивались в ее тело, и на шкуре выступали пятна крови, но это ничуть не останавливало существо, которое совершило очередной прыжок, теперь уже в сторону Сайма. Если бы не Лютый, с силой толкнувший парня сбоку, мы лишились бы еще одного воина. Сайм с треском обрушился в какие-то кусты, а кошка разочарованно взвыла и повернулась к Ому.
- Живучая, тварь! - пропыхтел гном, прицеливаясь. - Сейчас я в глаз ее…
Не попал… болт скользнул по широкому кошачьему лбу, оставляя кровавый след. Зверь зарычал. Детеныш бросился в кусты, предоставляя поле боя старшему. Мы с очнувшимся Дрианном поливали чудище всевозможными заклятиями, но не очень успешно. Молот Дадды, правда, отшвырнул кошку на десяток локтей назад, но тем не менее она вернулась и снова кинулась к Сайму. В локте от капрала тварь остановилась и уставилась на него, не обращая внимания на впивающиеся в шкуру болты и устремляющиеся к ней заклятия. Вместо того чтобы отбежать, или на крайний случай встретить зверя арбалетным выстрелом, парень замер, со странным выражением глядя в сверкающие синие глаза.
- Зачаровывает она взглядом, вот что! - выкрикнул мастер Триммлер.
Я посмотрел на кошку зрением мрака. Нет, все не так просто. Скорее всего, зверь слеп, в нашем понимании этого слова. Болт, выпущенный гномом и вонзившийся в ее правый глаз, это доказал. Тварь лишь помотала башкой и снова воззрилась на Сайма. Чтобы понять, как справиться с чудищем, мне нужно было в первую очередь разобраться, как оно воздействует на людей. Пришлось выходить в астрал, рискуя пропустить нападение твари. Кошку окружала та же аура, что переливалась над Зеленым сердцем. И от нее к дымке Сайма протягивались тонкие нити. Тут Лютый сумел поразить второй глаз животного, чем вызвал новый раскат рычания, но общей картины это не изменило. Кошка продолжала безошибочно ощущать, где находится добыча. Взбешенная сопротивлением, она прыгнула на Сайма. На этот раз капрала спас Добб. Он ринулся на зверя и вонзил ему глубоко в брюхо свой меч. Тяжелое тело обрушилось на Добба, и они вместе покатились по траве. Я вынырнул из астрала, и подбежал к твари, которая все еще оставалась жива. Как воздействовать на ее ауру, я не знал. Швырять заклятия было слишком опасно, я мог задеть капрала. Оставалось лишь пытаться добить живучее существо. Раз за разом я вонзал меч в тело животного, чувствуя себя мясником, палачом, не знаю, кем еще. Мои руки окрасились кровью, но кошка продолжала жить и бороться. На помощь мне кинулся мастер Триммлер и принялся рубить зверя топором. Вскоре к нам присоединились все воины, кроме Лютого с Дрианном. Наконец тело кошки дрогнуло и обмякло, когтистые лапы разжались, выпуская израненного, еле двигающегося, но все же живого Добба.
- В сердце попал, - простонал капрал, переворачивая тяжелую окровавленную тушу и демонстрируя нам дагу, вонзенную в середину груди. - Сердце у нее… посередке.
Добб с трудом выдернул свое оружие и захромал к маленькой лужайке, покрытой пушистой травой. Там он уселся и предоставил Дрианну суетиться вокруг него, осматривая раны.
- Царапины, правда, очень глубокие, - сказал маг, промывая длинные кровавые борозды и накладывая на них мазь, предусмотрительно взятую из госпиталя Марьяны.
