Галактический шеф-повар (Космический госпиталь)

      Гурронсевас постарался не обидеться. Он многое знал о нидианах, и в частности то, что положения доминирующего вида на своей родной планете они добивались не из-за физической силы и не из-за того, что природа одарила их мощными органами нападения и защиты. Просто им так хотелось, и они этого добились - добились за счет упрямства, нетерпеливости и злости. Однако Гурронсевас никак не мог отказаться от демонстрации правил хорошего тона.
      - Тем не менее, - сказал он, - я должен поблагодарить вас за то, что вы согласились встретиться со мной, и тем более - в свободное время, когда вам нужно бы отдохнуть.
      - Рабочее время, свободное время, ха! - мотнула головой нидианка в сторону дисплея компьютера. Она явно не смотрела развлекательное шоу: на экране тянулись колонки цифр. - Для тех, кто по уши в работе, разницы никакой. Но судя по тому, что я слышала о вас, с вами такая же история? Итак: что именно вам от меня нужно?
      - Мне нужны сведения о процедуре выполнения заказов на снабжение, ваша помощь и сочувствие, - выпалил Гурронсевас, поняв, что приукрашивать речь смысла нет ровным счетом никакого.
      - Яснее, - потребовала Креон-Эмеш. "Придется немного приукрасить", подумал Гурронсевас. Тут он никак не смог бы обойтись парой слов. Он сказал:
      - Знаете, когда я прибыл в госпиталь, у меня с собой было совсем немного личных вещей, поскольку, как вы знаете, тралтаны не носят одежды и пренебрежительно относятся к раскраске тела. Я привез с собой некоторое количество трав, специй и приправ, употребляющихся на Тралте, на Земле, на Нидии и на нескольких других планетах, где приготовление пищи - скорее произведение искусства, чем способ удаления из еды бактерий. Практически все мои запасы подошли к концу, и мне бы хотелось их пополнить, чтобы внедрить результаты моих экспериментов в общей столовой для сотрудников. Мне бы хотелось, чтобы меня в этом госпитале запомнили не только в связи с катастрофой на двенадцатой грузовой палубе и разгромом в чалдерианской палате.
      - Да-да, я вам сочувствую, - нетерпеливо прервала тралтана Креон-Эмеш. Что вы от меня хотите?
      - Покуда речь идет о приготовлении еды для тестируемого субъекта, мои запасы тратятся в минимальных количествах, - продолжал Гурронсевас, - но когда речь зайдет о питании всех и каждого, потребуется гораздо больше.
      - Ну, так закажите, что вам нужно, - фыркнула Креон-Эмеш. - У вас же есть лимит.
      - Есть, и притом очень щедрый, - уныло проговорил Гурронсевас, - но его, увы, не хватит. Вот почему я мечтал переговорить с полковником Скемптоном. Я хотел упросить его увеличить этот лимит. Необходимые мне закупки надо сделать на нескольких планетах, а одни транспортные расходы перекроют лимит.
      Креон-Эмеш резко, громко гавкнула.
      - Вы плохо осведомлены, Гурронсевас. Вы, видимо, были просто слишком заняты и ни с кем из снабженцев на эту тему не разговаривали. Ваши заботы это то, как готовить пищу, а не раздумывать о том, как она к нам попадет. Не досади вы так Скемптону, он бы вас уже давно вразумил на предмет того, как мы работаем. Теперь это придется сделать мне. Сидите тихо и слушайте внимательно.
      Как вы знаете, - затараторила Креон-Эмеш, - снабжением госпиталя всем необходимым ведает Корпус Мониторов. Для этой цели Корпус использует ограниченную долю общего бюджета Федерации, а Федерация финансирует сам Корпус. Госпиталь получает через систему снабжения хирургический инструментарий самой разной спецификации, оборудование, медикаменты, баллоны и цистерны с газами, позволяющими создать нужные среды обитания для представителей разных физиологических классификаций, ну и конечно, пищевые концентраты для загрузки синтезаторных установок и баллоны со смесью для худлариан и хлором для илленсиан. Последние проще импортировать. Корпус Мониторов занимается также доставкой в госпиталь пациентов, которым не в состоянии помочь медики на уровне планет, а также сюда привозят жертвы космических аварий и особей из числа только что обнаруженных видов, нуждающихся в лечении или операциях. В связи с тем, что суда Корпуса Мониторов - это не грузовики, наши сотрудники договариваются о чартерных рейсах таких кораблей, как "Тривеннлет". Поэтому нет ничего невероятного в том, чтобы, немного поломав голову и подойдя к решению вопроса творчески, не выйти за рамки вашего лимита и приобрести все, что вам нужно, и это будет доставлено из любого уголка обитаемой Галактики. Транспортные расходы уйдут на счет Корпуса. У них лимита хватит - своих грузов столько, что ваши останутся песчинкой в море. Вы меня понимаете, надеюсь?
      Гурронсевасу показалось, что в комнате нидианки вдруг установилась невесомость - такая тяжелая ноша вдруг упала с его плеч. Но не успел тралтан подобрать слова, какими хотел бы выразить свою благодарность, как Креон-Эмеш уже заговорила снова.
      - Итак: вопрос доставки вас волновать не должен, - сказала нидианка и снова гавкнула - на сей раз негромко. - Хотя не так давно вы нанесли нашей службе значительный ущерб. У вас есть перечень необходимых вам вещей?
      - Благодарю вас, есть, - выдавил Гурронсевас. - Большую часть я помню наизусть. Но скажите, то, что вы сделаете для меня, никак не повредит вашей карьере? И.., вы.., вам я так же досадил, как Скемптону? И еще: вы уверены, что вам удастся все скрыть от полковника?
      - Отвечаю по порядку: нет, нет и нет, - раздраженно проговорила Креон-Эмеш. - От полковника ничего скрыть нельзя - сама система нашей работы препятствует этому. Скемптон прекрасно знает обо всем, чем мы занимаемся, но, как уже неоднократно говорилось, жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на просмотр каждого заказа на снабжение. Таких заказов к нам в среднем поступает несколько тысяч за день. Эту работу Скептон поручает тем, кому он доверяет. В моем случае это не совсем оправданно, как видите. И если в заказе все указано верно и заказанные количества тех или иных вещей не превышают разумные количества, все проходит как по маслу. Если я увижу, что что-либо из того, что вы предполагаете заказать, может вызвать подозрения в Отделе Снабжения, я вам посоветую еще раз все продумать.
      Кроме того, советую запомнить: лучше сразу заказать все оптом, чем заказывать понемножку - так меньше шансов, что вас выследят. Итак, что вам нужно прежде всего?
      Гурронсевас был готов бесконечно благодарить нидианку, но ту, похоже, интересовали только его потребности, которые из-за легкости, с коей нидианка излагала подробности работы системы снабжения, стали более обширными и дерзкими. Гурронсевас приступил к перечислению того, что ему было нужно. Какое-то время Креон-Эмеш равнодушно его выслушивала, но вдруг залаяла и заслонилась передними лапками.
      - Нет, - решительно заявила она. - Листьев орлигианского растения крегли, собранных ранним утром, вы не получите. Гурронсевас, будьте разумны.
      - Я разумен, - возразил тралтан. - Эти листья обладают способностью тончайшим образом улучшать вкус еды. Способность веществ, входящих в листья, не наносить вред представителям различных видов доказана в многочисленных опытах, и множество поваров на разных планетах пользуются ими для приготовления блюд для теплокровных кислорододышащих существ. Я благоразумен и.., разочарован.
      - И еще забывчивы, - добавила нидианка. - Листья прибудут в госпиталь не раньше, чем через три дня после сбора урожая - таков срок гиперпространственного скачка до госпиталя от Орлигии. Наши сотрудники на Орлигии запросто отправят нам эти листья, однако грузы, доставляемые с помощью гиперпространственных скачков, - это только медикаменты, в которых имеется срочная потребность. Кроме того, таким путем доставляют в госпиталь пациентов, нуждающихся в неотложной помощи. Срочный гиперпространственный скачок корабля с грузом каких-то листьев непременно привлечет к себе внимание полковника. Нет, это недопустимо. Соглашайтесь на листья, высушенные холодом, которые будут доставлены обычным рейсом. Тогда скажу вам "да".
      Гурронсевас немного подумал и сказал:
      - Растение, которым можно было бы заменить крелги, растет на Земле. Оно называется мускатный орех. Разница во вкусе слишком тонка, чтобы ее распознал кто-либо, кроме супергурмана, а перевозить мускатные орехи несложно. Я добавлял немного мускатного ореха в блюдо из кореллианской рыбы струуль, дабы придать ему приятный вкус. А на Нидии я пользовался соусом, в который вводил крошечное количество мускатного ореха. Этот соус подавался к взбитому кригльюту...
      - Вы собираетесь внести в наше меню кригльют? - радостно воскликнула Креон-Эмеш. - Это мое любимое блюдо с той поры, как у меня выросла взрослая шерсть!
      - При первой же возможности приготовлю, - подтвердил Гурронсевас и добавил:
      - Для приготовления блюд для нидиан и других видов мне будет достаточно пятидесяти фунтов мускатного ореха.
      Креон-Эмеш покачала головой.
      - Вы меня плохо слушали, Гурронсевас. Я только тем и занималась, что мысленно увеличивала то втрое, то вчетверо количества всего, о чем вы просите. Вы явно занижаете свои требования. Я же вам говорила: все, что заказывается в малых объемах, привлекает внимание. Работники, ведающие разгрузкой, как только заметят упаковки скромных габаритов, так сразу подумают, что это - срочно необходимые медикаменты, снабженные по ошибке неверной кодировкой, и распакуют груз, а уж тут он, естественно, привлечет внимание полковника Скемптона. Я бы на вашем месте заказала пять тонн этой специи, раз она так популярна у существ разных видов.
      - Но эта специя применяется в мизерных количествах! - запротестовал Гурронсевас. - Пять тонн мускатного ореха - этого же хватит на сто лет!
      - Через сто лет госпиталь никуда не денется, - невозмутимо заявила нидианка. - Подозреваю, и через сто лет его обитатели будут отправлять пищу в свои ротовые отверстия. Еще что-нибудь будете заказывать? Мне бы хотелось до вашего ухода сразиться с вами в боминат.
      Глава 14
      Придя в Отделение Патофизиологии, Гурронсевас вдруг вспомнил о том, как работал на Нидии, как каждый день отправлялся к местному мяснику-универсалу, у которого покупал свежее мясо для приготовления блюд, предназначенных для всеядных и плотоядных посетителей ресторана "Кроминган-Шеск". Здесь, в госпитале. Главному диетологу не позволялось при приготовлении пищи использовать ни целые, ни расчлененные тушки каких-либо животных, поскольку в прошлом то были носители разума. Устав госпиталя на этот счет был суров и непоколебим. В питании не употреблялось настоящее мясо - ни свежее, ни мороженое.
      С Торннастором, унаследовавшим рассеянность от нескольких обитателей своего сознания (как все диагносты, Торннастор был носителем множества мнемограмм - записей мыслительных процессов светил медицины разных видов), Гурронсевасу поговорить почти не удавалось, но зато патофизиолог Мэрчисон и другие сотрудники с готовностью помогали Главному диетологу, относились к нему по-дружески, а теперь многие из них стали говорить ему комплименты.
      - Доброе утро, - поприветствовала Гурронсеваса Мэрчисон, оторвавшись от сканера, которым исследовала некий орган - какой, Гурронсевас не понял, как не понял, кому принадлежал этот орган. - Вы нас снова удивили! Мой су.., я хотела сказать, диагност Конвей благодарит вас за синтетические отбивные, что бы вы там с ними ни сотворили. Я к нему присоединяюсь, как, думаю, и многие другие земляне. Прекрасная работа, Гурронсевас.
      Работая в должности Главного диагноста Отделения Хирургии, Конвей стоял на второй ступени в иерархии медиков госпиталя, уступая пальму первенства только Торннастору. И еще Конвей был супругом Мэрчисон. В том положении, в которое теперь угодил Гурронсевас, похвалы высших чинов были ему не только приятны, но и полезны.
      Крайне довольный комплиментом, Гурронсевас скромно ответил:
      - Изменения минимальны и заключались большей частью во внешнем виде блюда. Тут все дело в кулинарной психологии, и не более того.
      - Изменения в меню диагноста, - изрек Торннастор, обратив к Гурронсевасу один глаз и заговорив с ним лично впервые за три дня, - не такая уж малость.
      Гурронсевас не стал спорить. По его мнению, все диагносты госпиталя, а также Старшие врачи, занимающиеся обучением практикантов всех мастей, представляли собой в отношении к еде настоящих извращенцев, а извращенность их была связана с тем, какое число мнемограмм вмещало их сознание. И чем больше было мнемограмм, тем сильнее были извращены вкусовые ощущения. Населявшие сознание диагностов и Старших врачей доноры зачастую завладевали их привычками, точками зрения, эмоциональными реакциями, ну и естественно, вкусовыми ощущениями и пристрастиями.
      Гурронсевас знал, что система мнемографии необходима для работы госпиталя, поскольку ни один врач, каким бы светилом он ни был, не мог удержать в памяти все данные физиологии и патофизиологии, необходимые для лечения такой массы пациентов разных физиологических классификаций. А при использовании мнемограмм невозможное превращалось в несложную рутину - порой не слишком приятную. Врач, столкнувшись с необходимостью лечения пациента определенного типа, на время лечения получал запись памяти врача, досконально сведущего в вопросах медицины, связанных с лечением этого вида пациентов, после чего запись из его памяти стиралась. К стиранию прибегали в связи с тем, что при получении мнемограммы реципиент получал не только знания инопланетного медика, но обзаводился параллельно всеми аспектами его личности и менталитета. Донорское сознание порой отказывалось занимать подчиненное положение по отношению к сознанию реципиента - ведь донорами мнемограмм становились самые большие специалисты в конкретной области, поэтому порой создавалось впечатление, что устами реципиента глаголет донор. Удерживать мнемограммы в своем сознании длительное время дозволялось только Старшим врачам и диагностам, чья психическая устойчивость была подтверждена соответствующими тестами. Эти существа вели постоянную учебную работу или осуществляли определенные научные исследования. Однако за эти привилегии приходилось платить.
      Психологические проблемы Гурронсеваса не волновали, хотя одну из них, он, похоже, вот-вот должен был разрешить. Он постепенно расширял меню диагностов и вскоре мог получить возможность удовлетворить запросы всех высокопоставленных медиков госпиталя. Уже в скором времени существам типа Торннастора, у которого аппетит соответствовал обычному аппетиту тралтана с такой массой тела, предстояло перестать томиться за столами, отвернувшись от тарелки в тщетных попытках утаить ее содержимое от своих "альтер эго", у которых один вид пищи, потребляемой в данный момент, мог вызвать глубочайшее отвращение, что могло передаться сознанию носителя мнемограмм. Теперь напичканный мнемограммами реципиент мог спокойно заказать блюдо себе по вкусу, но при этом внешний вид его должен был устроить и живущего в его сознании донора. Частота случаев отказа от еды среди среднего медицинского персонала должна была пойти на убыль. Гурронсевасу сообщали о том, что даже зловредный О'Мара в последнее время сдержанно хвалит перемены такого рода.
      Однако не пристало светилу космической кулинарии непрестанно заниматься самоуничтожением.
      - Согласен, это действительно дело серьезное, - сказал Гурронсевас Торннастору. - Идея мне пришла в голову простая, но гениальная, и таких идей еще будет немало.
      Торннастор издал низкий, стонущий звук. При общении одного тралтана с другим такой звук означал заботу и предупреждение. Мэрчисон обратила это междометие в слова:
      - Будьте осторожны, Гурронсевас. После случая с "Тривеннлетом" вам не следует привлекать к себе внимание.
      - Спасибо вам за заботу, патофизиолог, - ответил Гурронсевас. - Но мною владеет надежда на то, что вряд ли со мной может случиться что-то ужасное, ведь мной движет только забота о всеобщем благе.
      Мэрчисон негромко рассмеялась и сказала:
      - Ну хорошо, если вы к нам явились не с визитом вежливости, что маловероятно, выкладывайте, какие у вас нынче сложности?
      Гурронсевас помолчал, собрался с мыслями и ответил:
      - У меня две проблемы. Во-первых, мне нужен ваш совет относительно высказанных мною предложений по изменению состава худларианской питательной смеси...
      Далее он вкратце описал свое посещение "Тривеннлета" и те мысли, которые пришли ему в голову во время пребывания посреди искусственной бури на рекреационной палубе корабля, где кишмя кишели худларианские кровососы. Гурронсевас продемонстрировал своим собеседникам сосуд со взятой на рекреационной палубе пробой, где сновали насекомые, до сих пор пытавшиеся прокусить прозрачные пластиковые стенки. Диетолог сказал о том, что, судя по тому, что ему рассказали худлариане, действие, оказываемое укусами этих насекомых на органы поглощения питания, приятно, тонизирующе, безвредно и аналогично пребыванию в родной бульоноподобной стихии.
      - Но хотя я понимаю, что сотрудникам-худларианам было бы очень приятно заполучить рой этих насекомых в свои помещения, я понимаю и то, - продолжал развивать свою мысль Гурронсевас, - что этого делать нельзя. Я предлагаю другое. В том случае, если Отделение Патофизиологии одобрит мой замысел и проанализирует яд этих насекомых на токсичность, его можно было бы затем в малом количестве ввести в состав питательной смеси. Если бы удалось продуцировать этот яд в форме аэрозоля, то небольшая модернизация распылительного устройства могла бы позволить выпускать яд из баллона с определенными промежутками, и тогда он воздействовал бы на органы поглощения питания худлариан примерно так же, как укусы насекомых...
      - Просто немыслимо! - прервал Гурронсеваса Торннастор, посмотрев на сородича на сей раз сразу всеми глазами. - Неужели вы забыли о том, что здесь - больница, где мы должны лечить разных существ, а не пытаться отравить их? Вы намереваетесь нарочно ввести токсичное вещество в худларианскую питательную смесь и желаете, чтобы мы вам в этом помогли?
      - Полагаю, что вы передали мою мысль в чрезвычайно упрощенном виде, отозвался Гурронсевас, - но в принципе передали верно.
      Мэрчисон покачивала головой, но улыбалась. И она, и Главный диагност молчали.
      - Я не врач, - продолжал Гурронсевас. - Однако все худлариане-медики, с кем я имел счастье обсудить эту идею, утверждают, что добавление токсичного вещества в их питательную смесь в мизерных количествах сделает их питание более приятным, и они совершенно уверены в том, что никаких вредных эффектов не воспоследует. Я склонен доверять подобной уверенности, когда речь идет о субъективных удовольствиях. Припомните хотя бы длительное жевание листьев орлигианского хемпа, курение земного табака или питье ферментированного дверланского скранта. Эти привычки практически не наносят вреда здоровью, но приносят удовольствие. Вот почему я обратился к вам за помощью - хочу выяснить, безвредным ли окажется такое изменение в худларианском меню.
      А если оно окажется безвредным, - поспешно проговорил Гурронсевас, не давая слушателям возможности возразить, - вы только представьте себе, каковы будут результаты! Худлариане перестанут падать в голодные обмороки из-за того, что будут забывать о безвкусной еде, - они станут стремиться во что бы то ни стало подкрепиться новой порцией смеси. И если результаты эксперимента окажутся положительными, я не вижу причин, почему не внедрить их на кораблях и космических стройках, где вдали от родной планеты трудятся худлариане. Для меня, Гурронсеваса Великого, это явится очередным триумфом, который вновь прославит мое имя на всю Федерацию. Уверяю вас, для меня это немаловажно. Безусловно, я готов отблагодарить по достоинству ваше отделение за советы и помощь, которые...
      - Я вас понял, - прервал его Торннастор. - Но если те изменения, которые вы предлагаете внести в состав худларианской питательной смеси, окажутся не безвредными, мне придется заговорить о них на ближайшем собрании диагностов, где, к сожалению, будет присутствовать полковник Скемптон. Желаете рискнуть и привлечь его внимание к своей персоне?
      - Нет, - твердо ответил Гурронсевас и чуть погодя добавил:
      - Но мне трудно свыкнуться с той мыслью, что от изменений в питании худлариан, которые могли бы повлечь за собой позитивные результаты для всего населения планеты Худлар, следует отказаться из-за моей личной трусости.
      Торннастор устремил взгляд трех из четырех глаз на лабораторный стол и распорядился:
      - Оставьте ваши пробы патофизиологу Мэрчисон. Если не ошибаюсь, вы сказали, что у вас две проблемы? Какова же вторая?
      - Проблема заключается в том, - ответил Гурронсевас, уже развернувшись к выходу, - что одно новое блюдо нужно мгновенно разогреть до сверхвысокой температуры на точно рассчитанное время - так, чтобы корочка запеклась, а внутри блюдо оставалось холодным. Проблема эта носит скорее технический, нежели медицинский характер, поэтому я намерен обратиться к инженерам. Мне придется довольно долгое время пробыть на инженерном уровне и ознакомиться с процессом транспорта пищи и системой теплообмена, расположенными вблизи теплового реактора. В данном случае речь не идет о введении в блюдо каких либо токсичных добавок, я также не собираюсь вносить какие-либо изменения в существующую конструкцию оборудования. Мой замысел совершенно безопасен и не должен вызвать никаких неполадок.
      - Я вам верю, - вздохнула Мэрчисон и взяла у Гурронсеваса сосуд с пробой. - Но почему же мне не по себе?
      ***
      Восемь дней спустя Гурронсевас вспоминал об этих словах Мэрчисон и о своей дурацкой уверенности, пребывая в очередной раз "на ковре" у О'Мары, который в переносном смысле сдирал толстенную кожу со спины тралтана, достигая при этом почти буквального эффекта. Попытки Гурронсеваса объясниться и оправдаться только еще сильнее выводили из себя Главного психолога.
      - Мне нет никакого дела до того, была ли то простая техническая операция, которую в обычном порядке проводят техники Эксплуатационного отдела каждые две недели, - говорил О'Мара странно тихим голосом, и чем тише он говорил, тем страшнее становилось Гурронсевасу. - Мне все равно, что инструкция по технике безопасности утверждает, что поломки такого рода - дело обычное и что резервная система обеспечила отсутствие аварии. На этот раз на месте поломки находились вы, а этого, как нам уже известно, обычно достаточно для возникновения аварии. На этот раз датчики засекли какие-то неизвестно откуда взявшиеся пепел и золу на том месте, где, по идее, должен был находиться подвижный цилиндр, блокирующий трубу аварийной подачи хладагента и нуждающийся в замене. Из-за того, что датчики заподозрили сильное загрязнение системы теплообмена, был отключен реактор и госпиталь лишился...
      - Этот пепел совершенно безвреден, - промямлил Гурронсевас. - Самая простая органическая смесь, состоящая из...
      - Это мы с вами знаем, что он безвреден, - оборвал объяснения диетолога Главный психолог. - Это вы мне уже рассказывали и разъясняли, зачем вам это понадобилось. Но вот эксплуатационники об этом не ведают и в данное время заняты самым скрупулезным изучением причин этого аварийного инцидента, угрожавшего жизни множества сотрудников и пациентов. Полагаю, примерно через два часа они узнают правду и доложат о случившемся полковнику Скемптону, и он пожелает повидаться со мной и поговорить, как вы понимаете, о вас.
      Помолчав какое-то время, О'Мара продолжал, но теперь к гневу в его голосе приметалось сочувствие.
      - На этот раз я должен буду заверить его в том, что вы покинули госпиталь.
      - Но.., но, сэр, - запротестовал Гурронсевас. - Это несправедливо! Поломка запчасти - это случайность, моя вина была косвенной, а обвинение непомерно! И.., два часа! Такая трата времени! Мне нужно отдать распоряжения моим подчиненным в Отделе Синтеза...
      - Ни у кого из нас нет времени на обсуждение того, что есть справедливость и что такое разумное поведение, - негромко проговорил О'Мара. - У вас не будет даже времени, чтобы с кем-то лично попрощаться. Вас ждет Лиорен. Он поможет вам собраться и немедленно проводит вас на корабль...
      - Куда отправляется корабль?..
      - Который, выполнив свое основное задание, - продолжал О'Мара, игнорируя вопрос, но между тем все же отвечая на него, - либо доставит вас сюда, где вам предстоит встретиться со своей судьбой, либо высадит на той планете, которую вы укажете капитану. Но это, безусловно, в том случае, если вы постараетесь ничем не досадить командиру корабля. Удачи, Гурронсевас. Уходите. Немедленно.
      Глава 15
      С Лиореном в отличие от О'Мары удалось договориться и убедить его в том, что время, отведенное на сборы, можно немного растянуть, г, как следствие, улучить несколько минут на то, чтобы Гурронсевас смог оставить подобные инструкции своим подчиненным - технологам-пищевикам. Однако инструктаж несколько затянулся, так как сотрудники наперебой выражали свое сожаление по поводу увольнения Главного диетолога и желали ему удачи, но при этом упорно не желали слушать его наставления. Словом, к тому времени, когда истекли два часа и Гурронсевас должен был покинуть госпиталь, он чувствовал себя в высшей степени потерянно.
      Однако далеко уйти ему не удалось.
      - Я.., я ничего не понимаю! - воскликнул Гурронсевас. - Это космический корабль! Небольшой пустой корабль, на котором подача энергии минимальна, судя по тусклому освещению. Помещение, где мы находимся, - не пассажирская каюта. Где я? И что я тут должен делать?
      - Как видите, - ответил Лиорен, включая свет, - вы находитесь на медицинской палубе специального корабля-неотложки "Ргабвар". Вам следует спокойно, без паники дождаться его старта. Покуда вы тут находитесь, все те, кто об этом знает, могут совершенно честно заявлять, что вы вне стен госпиталя - фактически это так и есть.
      Будучи тралтаном, - продолжал Лиорен, - вы привыкли спать стоя, поэтому с физической точки зрения неудобств вы здесь испытывать не будете. Только никуда не ходите и ничего не трогайте. За исключением этой палубы, корабль устроен так, что работать на нем могут только земляне или существа с такой же или меньшей массой тела. Офицеры и бригада медиков будут с вами любезны, если вы, конечно, тут ничего не сломаете.
      Устройство доставки пищи на медицинскую палубу расположено здесь, - указал Лиорен. - Компьютер, установленный на сестринском посту, позволит вам узнать все, что вы пожелаете, о "Ргабваре". Советую вам основательно изучить эти сведения до старта. Если заскучаете - переключайтесь на образовательные или развлекательные каналы, но коммуникатором не пользуйтесь, потому что официально вас здесь как бы нет. Не делайте ничего такого, что могло бы привлечь к вам внимание. Не покидайте корабль даже на короткое время, не показывайтесь в переходном шлюзе и примыкающем доке. Я постараюсь навещать вас как можно чаще.
      - Прошу вас, скажите, - взмолился Гурронсевас, - я что, кто-то вроде "зайца"? Команда знает о том, что я здесь? И долго ли мне ждать?
      Лиорен остановился около люка и сказал:
      - Относительно того, каков ваш статус на борту корабля, я не в курсе. Медики, работающие на "Ргабваре", о вашем присутствии знают, но корабельные офицеры - нет, поэтому вам не следует показываться им на глаза до завершения первого гиперпространственного скачка. Сколько вам придется ждать - не знаю. Судя по доходившим до меня слухам - пять дней, а может быть, и дольше. Те, от кого зависит решение, пока в раздумьях. Если я разузнаю поточнее, я вам сразу же сообщу.
      И прежде чем Гурронсевас успел задать следующий вопрос, Лиорен исчез в переходном шлюзе.
      Гурронсевас дождался мгновения, когда смятение уступило место любопытству. Тогда он принялся осторожно ходить по палубе, стараясь не наступать ни на что, кроме пола, и осматривать место своего временного заключения.
      Каждая из стен отсека была снабжена большим иллюминатором. В первом виднелась гладкая металлическая стена - скорее всего наружная обшивка госпиталя. Во втором - часть стыковочного узла. Два других выходили на дельтаобразные белые крылья "Ргабвара". Стены в промежутках и вокруг иллюминаторов были увешаны и заставлены всевозможным оборудованием, назначение которого осталось бы непонятным Гурронсевасу, даже если бы приборы были хорошо освещены. Посередине в полу и потолке имелись круглые отверстия для перехода на другие палубы. Эти колодцы были оборудованы лестницами для прохода существ разных видов, но для тралтана были узковаты.
      Компьютер, на который Гурронсевасу указал Лиорен, стоял в окружении бездействующего оборудования для медицинского мониторинга. Чувствуя себя по-прежнему не совсем в своей тарелке, Гурронсевас набрал код главной библиотеки госпиталя, попросил перевод на тралтанский с речевым сопровождением и запросил информацию о корабле-неотложке "Ргабвар".
      На экране появилось сообщение, сопровождаемое речью:
      - Сведения на эту тему не засекречены. Пожалуйста, уточните запрос или выберите из следующих подзаголовков: "Принципы конструкции корабля". "Инженерные и медицинские системы, подсистемы и оборудование". "Резервы энергетических ресурсов и продолжительность полетов". "Состав команды и бригады медиков". "Медицинские отчеты о предыдущих полетах". Резюме нетехнического характера.
      Чувствуя себя невежественным дитятей, Гурронсевас выбрал последний из предложенных ему пунктов. Но как только экран начал выдавать изображение, а громкоговоритель - сопроводительный текст, Гурронсевас изумился: резюме начиналось с изложения истории создания Галактической Федерации, причем изложение велось в рамках философской концепции, которая оказалась для Гурронсеваса совершенно новой.
      На экране появилось небольшое, но на редкость четкое изображение трехмерной модели двойной галактической спирали, где были видны главные системы и граничащая с этой галактикой другая. Гурронсевас слушал текст, и вдруг близко к одному из витков спирали появилась ярко-желтая линия, затем еще одна и еще - так были обозначены связи между Землей и ее первыми колониями, а также контакты с Орлигией и Нидией - первыми планетарными системами, с которыми земляне наладили дружественные отношения. Вскоре возник еще один пучок желтых линий - то было схематическое изображение колониальных и дружественных связей Тралты.
      Прошло еще несколько десятилетий, прежде чем те планеты, которые были доступны для посещения орлигиан, нидиан, тралтанов и землян, стали доступны друг для друга. Четкий бесчувственный голос рассказал о том, что в те далекие времена разумные существа сохраняли в отношении друг друга подозрительность и недоверчивость.