Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Семья Доннели (№2) - Пусть будет лунный свет

ModernLib.Net / Исторические любовные романы / Томас Мелоди / Пусть будет лунный свет - Чтение (стр. 15)
Автор: Томас Мелоди
Жанр: Исторические любовные романы
Серия: Семья Доннели

 

 


– Спасибо на добром слове. Считаю это официальным приветствием вернувшемуся на родину.

Бедфорд порылся в кармане пиджака.

– Да, Эдвард давно тебя простил. Напрасно ты порвал все связи с семьей.

– Что сделано, то сделано, – ответил Майкл. – Что ты хочешь мне сказать?

– Ты хоть изредка вспоминал Каролину?

– Вспоминал. – Наверное, что-то проскользнуло в его голосе, потому что Бедфорд с любопытством на него посмотрел.

Три проклятых первых года он думал о Каролине каждую ночь. Представлял, как она лежит в постели с Эдвардом, как вынашивает его детей. Вспоминал ее смех. Но теперь от юного лорда, готового жизнь положить за возлюбленную, ничего не осталось. Руки этого лорда стали заскорузлыми от крови, пролитой во время военных кампаний. Он выжил лишь только потому, что научился драться насмерть, и совсем забыл за эти суровые годы о нежности. Но явилась юная ирландка и сотворила чудо. Ей удалось соскрести с его души коросту жестокости и презрения к самому себе и возродить его к жизни.

Единственное, чего он сейчас хотел – это уберечь ее от уродств своего прошлого.

– Я помню, как она связала себя клятвой с моим братом, – сказал Майкл. – Помню, как писала мне записки и назначала свидания в охотничьей хижине. И как словно в рот воды набрала, когда брат обвинял меня в том, что я наставил ему рога.

– Она опасалась, что Эдвард отменит свадьбу, если поверит, что вы с ней любовники.

– Или потому, что она слова поперек не могла сказать вашему отцу? Где логика? Я же чуть не убил из-за нее брата и ее будущего мужа.

– Теперь она это понимает.

– И отправила тебя своим эмиссаром.

– Она хочет покончить со всем этим, Рейвенспор. Еще до смерти Эдварда они оба решили назначить тебя опекуном его дочери. – Бедфорд помолчал и добавил: – это значит, что Каролина и твой брат не были так уж несчастливы в браке. Я даже склонен думать, что со временем моя сестра полюбила Эдварда.

– У меня нет ни малейшего желания мстить ей, нет причин. Если именно это вас обоих волнует, – сказал Майкл. – Я вернулся не для того, чтобы ворошить прошлое.

Оба замолчали. Наконец Бедфорд решился, вынул из кармана конверт и положил на стол перед Майклом.

– Министерство подтверждает, что имеется определенная связь между налетами в Египте и подпольной торговлей египетскими древностями здесь, в Лондоне. Если это подтвердится, тогда тот, кто в тебя стрелял, может оказаться нашей единственной ниточкой. Ты можешь что-нибудь добавить к тому, что уже рассказывал?

Майкл выдвинул ящик стола и вынул оттуда остро заточенный карандаш и чистый лист бумаги.

– Не знаю, похожа ли татуировка, которую моя жена увидела на руке стрелявшего, на те, которые были у негодяев, занимавшихся грабежами караванов. – Помедлив, он набросал изображение татуировки. – Однако если это так, тогда ниточка у тебя в руках.

Бедфорд поднес лист поближе к глазам.

– Что это означает?

– Это скарабей, – объяснил Майкл. – Такой жук. Неприятная тварь. Тысячу лет назад фараоны имели привычку хоронить раскольников живьем в одном гробу с этими скарабеями. Обычно они объедали человека до костей недели за четыре.

– Ты мне зубы не заговариваешь, а, Рейвенспор? – недоверчиво хмыкнул Бедфорд. – Я тоже читал о казнях мщения. – Он бережно сложил листок. – Тебе с твоей новоиспеченной супругой следовало бы уехать из Лондона до твоего окончательного выздоровления. Пусть этим делом занимаются полиция и министерство.

Майкл плеснул еще немного бренди в рюмку и подошел к окну. Ему очень мешали провалы в памяти, когда он снова и снова прокручивал в голове вереницу событий с того самого дня, как «Северная звезда» причалила к пристани, и всякий раз ровная лента событий то и дело рвалась на куски. Но что-то его беспокоило, и беспокойство это усилилось после визита Бедфорда.

Майкл долго прожил в Египте и достаточно хорошо разбирался в признаках казни мщения. Некто усиленно пытался навязать ему сценарий мести за смерть шейха Омара. Но если этот человек был тем мужчиной, которого он видел той ночью на палубе, тогда нападение на него не могло быть совершено из мести, потому что тот человек наверняка знал, что Майкл не замешан в убийстве шейха.

– Прошу прощения, ваша светлость. – На пороге смущенно переминался с ноги на ногу кучер Брианы. – Мне сказали, что вы хотели меня видеть.

– Куда ездила сегодня утром моя жена? – продолжая смотреть в окно, спросил Майкл.

– К ювелиру на Бонд-стрит, ваша светлость.

– К тому самому, к которому она ездила два дня назад? – спросил Майкл, и кучер кивнул. – К леди Александре она ездила?

– Нет, ваша светлость.

Майкл знал о кольце, которое Бриана заказала для него у ювелира. Тогда зачем она ему солгала?

– Она еще с кем-нибудь встречалась?

– Нет, ваша светлость.

– Иди.

Он снова плеснул себе бренди. Сердце заболело при мысли о том, как легко удалось Бриане его обмануть. Отодвинув рюмку, он вышел в коридор и поднялся в спальню. Бриана уже спала, подложив под щеку ладонь.

На нее упала его тень, и ресницы жены затрепетали. Она открыла глаза.

Ему нужно было всего лишь заглянуть в эти глаза, чтобы понять, до чего она ранима и уязвима. Ему нужно было всего лишь заглянуть себе в сердце, чтобы понять, как раним и уязвим он сам.

Он должен был ей сказать, что написал Каролине письмо, в котором ставил ее в известность о своем возвращении. Он отправил это письмо с людьми, которых нанял для перевозки ее лошади в Олдбери. Каролина имела право знать о его возвращении.

Но сегодня он думал не только о том, чтобы еще раз перелистать закрытую главу своей прошлой жизни.

– Бриана, завтра мы переезжаем в Олдбери.

Глава 18

Бриана настолько была поглощена очаровательными пейзажами, сменявшими друг друга за окном кареты, что почти не обращала внимания на то, что весь путь из Лондона до Олдбери они почти не разговаривали.

– Еще час, и будем наконец в Олдбери, – раздался голос лорда Чемберлена, который сидел рядом с Брианой.

Она наконец оторвалась от окна и увидела, что все смотрят на нее.

– Замечательные места, – только и могла сказать Бриана.

– Поместье занимает сорок тысяч акров, половину которых даровал король Генрих Седьмой после того, как в 1487 году бунт сторонников Йоркской династии против короны был подавлен.

Чемберлен рассказывал об истории Олдбери, как школьный учитель. Бриана знала, что он служил секретарем у Майкла и объявил его наследником династии Рейвенспор. Ей пришлось стать его прилежной ученицей во всем, что касалось Олдсбери.

– Не отрывайтесь от окна, ваша светлость, – посоветовал ей Чемберлен.

Карета выехала на очередной холм, и Бриана наконец узрела внизу главную усадьбу поместья. В янтарной дымке плыл трехэтажный дворец, занимавший не меньше четырех акров земли. Ступенчатые крыши со множеством каминных труб. Солнце, играющее лучами в сотнях окон. Десять минут спустя карета прогрохотала по мосту и покатила по территории поместья. Бриану поразил раскинувшийся по обе стороны дороги парк. Она посмотрела на Майкла. Ей не верилось, что его детство прошло именно здесь, в этом дворце с тысячами окон, словно вышедшем из волшебной сказки. Ей вдруг показалось, что перед ней сидит совсем другой, незнакомый ей человек. Ее собственная семья всегда считалась богатой, у нее тоже были собственные угодья, но все это не шло ни в какое сравнение с увиденным. У Брианы голова пошла кругом.

– В первый раз это всегда ошеломляет, – заметил Майкл в наступившей тишине, словно догадавшись, в каком состоянии Бриана.

Карета остановилась, и из дверей высыпали многочисленные слуги. Бриана стояла рядом с вдовой и смотрела, как Майкл здоровается с челядью. Многих из них он знал по имени. Майкл не подал виду, что устал и чувствует себя неважно. Бриана гордилась мужем. Оглянулся он на нее только раз, когда она стала следом за ним подниматься по истертым гранитным ступеням старинного особняка, построенного еще в семнадцатом веке.

Ее спальня поражала воображение роскошью, начиная от балдахина из генуэзского бархата над кроватью и кончая камином из белого мрамора и низкими столиками, отделанными слоновой костью. Где расположены покои Майкла, она так и не решилась спросить.

Бриана вытащила из кармана плаща «дерринджер» с отделанной серебром рукояткой и положила на ночной столик рядом с кроватью. Его ей дал мистер Смит взамен старого револьвера. Без оружия она теперь не сделает ни шагу. Подойдя к окну, она вгляделась в расстилавшиеся перед ней просторы, где ей теперь предстояло жить.

По крайней мере здесь, на сорока тысячах акров земли, можно было не беспокоиться за безопасность Майкла. Вряд ли он сможет в своем состоянии в ближайшее время посетить Лондон. Главное – не бояться самой. И поменьше думать о Майкле. Вошла Грейси с уставленным едой подносом.

– Ужин теперь будет ровно в семь вечера, мэм, – сказала она, ставя поднос на стол. – Ее светлость решила, что вам надобно это знать.

– За сегодняшний ужин мне тоже ее благодарить?

– Она приказала мне отнести сюда этот поднос. Вам все равно нужно что-то поесть, мэм.

Тут Бриана заметила, что, помимо тарелок с едой, на подносе стоит длинная серебряная коробка.

– Что-нибудь еще, мэм?

– Что в этой коробке?

– Не знаю, мэм. Это положил его светлость специально для вас.

Бриана открыла коробку. Внутри лежала алая роза.

На следующее утро Бриана чуть ли не нос к носу столкнулась наверху мраморной лестницы с доктором Бланшаром.

– Его светлость уехал сразу после завтрака. Помяните мое слово, подхватит лихорадку. Ну как можно так пренебрегать своим здоровьем, скажите на милость! Двух недель не прошло после ранения.

– А куда он уехал?

– По каким-то неотложным делам. Чемберлен в курсе дела. Спросите у него.

К Бриане приблизился слуга.

– Ее светлость ожидает вас у себя, миледи. Бриана вежливо поблагодарила, извинилась перед доктором и направилась в личные покои вдовы.

Хозяйка апартаментов сидела в широком кресле лицом к окну с неизменной палкой, с которой она, похоже, никогда не расставалась.

– Ты сегодня припозднилась, – недовольно проворчала старая госпожа, не дав себе труда повернуться и посмотреть, кто вошел. – Присаживайся.

Свое первое утро в Олдбери Бриана проспала. Ее разбудила Грейси. Бриана присела в почтительном реверансе.

– Доброе утро, ваша светлость.

– Доброе утро и тебе, дитя. – Она наставила на Бриану лорнет. – Садись же. Не могу же я все время выворачивать шею, чтобы видеть тебя.

Бриана села на скамью около окна и расправила юбку. К ней подошла служанка с подносом в руках.

– Комнаты понравились?

– Да, но они слишком официальные.

– Эти комнаты по традиции отводились в этом доме для леди. В них, из столетия в столетие, спали все герцогини Рейвенспор. А для чего ты оказалась здесь, ты не задумывалась?

– Для чего? – озадаченно переспросила Бриана. – Вы имеете в виду, какое преступление я совершила, чтобы оказаться здесь пленницей? – Она сложила руки на коленях. – Я вышла замуж за наследника династии Рейвенспор.

– Совершенно верно, – хмыкнула вдова, не отреагировав на резкость молодой женщины. – Даже слепец увидит, что мой внук тобой сражен наповал.

«Чем дальше, тем интереснее, – подумала Бриана, стараясь сохранять бесстрастное выражение лица. – Интересно, что думает обо всем этом Майкл?»

– Хотите чаю, ваша светлость?

Бриана предпочла бы кофе с молоком, но согласилась на чай. Тут же перед ней появилась чашка с ароматным напитком. Вдова пила чай со сливками и сахаром, Бриана решила последовать ее примеру. Какое-то время они молчали, пока служанка не вышла из комнаты. Бриане хотелось подружиться с этой пожилой дамой. В конце концов, она бабушка Майкла и, видимо, имеет на него определенное влияние, хочет он того или нет.

– Джеймс всегда был дерзким, – фыркнула вдова. – И всегда влипал в истории. Вел себя как мальчишка, без царя в голове. Неудивительно, что он привез сюда именно тебя, а не выбрал жену, которой бы радовались все мы. Ты, может быть, носишь его ребенка? – с надеждой в голосе спросила она.

Бриана залилась краской до корней волос.

– Нет, ваша светлость.

– Впрочем, это не важно. Ирландцы всегда умели плодиться со страстью, которой так не хватает нам, британцам. Надеюсь, моему внуку известно, как исполнить в отношении тебя супружеский долг.

Бриана чуть не поперхнулась чаем и поспешила поставить чашку на блюдце.

– Зачем вы хотели видеть меня, ваша светлость?

– Пятьдесят лет назад на твоем месте сидела я, семнадцатилетняя. Единственное различие между нами в том, что я не сидела напротив себя самой и не делилась мудрыми советами. – Она захихикала, явно довольная своей шуткой. – Я была полна жизненных сил, во мне кипела энергия, и я не могла найти ей применение. Очень скоро я поняла, что эти земли расстилались здесь на протяжении многих столетий и что я неотъемлемая их часть.

Эдвард оказался таким же никчемным, как и его покойный отец, и хозяйство пришло в упадок. Так что моему внуку придется нелегко. Он понял это, почувствовав ответственность за наследство своих предков, хотя это не входило в его планы. За тебя ему можно не волноваться.

– Зато я за него волнуюсь, ваша светлость. Вдова ждала совсем другого ответа.

– Знаешь, какой совет дала мне в свое время моя свекровь? – Она даже палкой о пол пристукнула. – Мужчина всегда смотрит на сторону, это участь каждой жены. Но меня это мало волновало. Моей главной заботой всегда были дети.

– Значит, ваша свекровь ошибалась в отношении вашего мужа?

Вдова поджала губы.

– Если бы он кого-то и завел на стороне, я бы об этом никогда не узнала. И слава Богу. Мы прожили сорок семь лет, меня уважали, независимо от авторитета и известности моего мужа. А известнее его в стране и в правительстве в те времена было не найти. Кем станешь ты, зависит только от тебя. И только тебе решать, станешь ли ты той, кто вылепит будущее свое и Джеймса.

В дверь постучали. Вошел мажордом в сопровождении лорда Чемберлена.

– Карета подана, ваша светлость.

– Вы уезжаете? – Бриана поднялась.

– Увы, мой дом находится неподалеку от Уэндовера. Ехать недалеко. Но очень трясет. – Вдова ободряюще похлопала Бриану по руке. – Главное – не показывать своей слабости. Делать вид, что все хорошо.

Кивнув, вдова направилась к дверям. Бриана проводила ее до парадного входа.

Прежде чем сесть в карету, вдова обернулась:

– Бриана, сделай моего внука счастливым.

Это была не просьба, это был суровый приказ. И пусть молодая жена внука пришлась его бабушке в конце концов по душе, от этого приказом распоряжение не перестало быть. Сомнениям Брианы здесь места не было.

Карета отъехала, и Чемберлен повернулся к Бриане:

– Миледи, я жду вас в три часа дня на втором этаже в гостиной для примерки нового гардероба, – сказал он и, помолчав, добавил: – Об уроках танцев я тоже договорился.

Майкл не вернулся и к полудню, так что Бриане пришлось скрепя сердце разделить трапезу с Чемберленом. Затем она вернулась к себе и села писать письма. Написала леди Александре и мистеру Смиту, которого поставила в известность о том, где ее можно найти, если он что-нибудь разузнает про амулет. Она переставила стол к окну и к тому времени, когда вернулся Майкл, успела примерить весь гардероб, однако опиумный настой Бланшара буквально свалил Майкла с ног.

– Как я и опасался, у него снова лихорадка, – мрачно констатировал доктор, когда она вошла в комнату к мужу и положила ему руку на лоб.

– Как же быстро они забывают о своем бренном теле. Вдруг ее схватили за руку, и от знакомого прикосновения у нее в груди сильно забилось сердце. Майкл широко открытыми глазами смотрел ей прямо в лицо.

– Принцесса, я ничего не забыл.

– Ты сегодня был занят чуть ли не весь день, – сказала она, снова потрогав его горячий лоб.

– Клянусь, этого Бланшара я удавлю, – заплетающимся языком пригрозил он, и глаза у него стали слипаться. – За... его... проклятый... отвар.

– Майкл, тебе необходимо поспать, – спокойно заметила Бриана и, дождавшись, когда муж засопел, поднялась.

– Пожалуйста, следите, чтобы он находился в постели столько, сколько нужно, – обратилась она к Бланшару, прежде чем вернуться в свои покои.

На следующее утро Майкл все еще спал, и Бриана решила прогуляться верхом на лошади по окрестностям. Надела пальто, сунула в карман «дерринджер».

– Если меня будет спрашивать лорд Чемберлен, скажите, что не знаете, где я, – обратилась она к Грейси, которая продолжала распаковывать вещи.

За главной усадьбой находились конюшни, амбары и коровники, жилища прислуги и конюхов, целый городок. Бриана проехала до берега озера и, обернувшись, посмотрела на усадьбу. В окнах играли солнечные лучи, золотили уступчатые крыши. Из многочисленных каминных труб в небо поднимались тонкие струйки дыма.

Проехав чуть дальше, она углубилась в лес и неожиданно оказалась перед двухэтажным летним домиком в стиле династии Тюдоров. Привязав лошадь к дереву, Бриана подошла к нему и, с удивлением обнаружив, что дверь не заперта, вошла.

На втором этаже вдоль стен стояли картины. Одни полотна законченные, другие едва начаты. Значит, в поместье есть художник. Тут Бриана подумала, что лучшего места для фотографической студии не найти.

Снаружи донеслись голоса, и Бриана, подойдя к окну, с опаской посмотрела вниз. На поваленном дереве, скрестив ноги, сидела девочка лет семи и играла с котенком. Несмотря на холодную погоду, на ней было только платье. Вскоре появилась женщина в теплом пальто, которая несла детское пальтишко. Обе появились с противоположной стороны и не увидели лошади Брианы. Словно почувствовав, что за ними наблюдают, обе подняли головы и посмотрели в направлении окна, у которого стояла Бриана. Женщина схватила девочку за руку, и они направились в сторону поместья.

Все произошло мгновенно, и Бриане захотелось узнать, кто они такие. Подождав немного, она спустилась вниз, вышла из домика и обнаружила, что кобыла ее исчезла.

«Вот негодница, сумела-таки освободиться», – подумала Бриана, но тут увидела на сырой земле следы маленьких ног. Девчушка, игравшая с котенком, оказалась достаточно смышленой, чтобы отвязать ее лошадь.

– Она что, дочь служанки?

Час спустя Бриана стояла у буфета в столовой и смотрела на тарелку с овсянкой. При всей роскоши поместья кормили здесь просто ужасно.

– Скорее всего это была Кэтрин, дочь леди Эмбер, ваша светлость, – сказал старый слуга. – Старшая дочь Эдварда.

– Понятно. – Бриана уселась за обеденный стол и оправила юбки. – Ее мать завтракает здесь?

– Леди Каролина завтракает в детской вместе со своими детьми.

Бриана подумала, что Майкл проспит весь день. Именно этого ей и хотелось. Пусть набирается сил.

– Значит, я сегодня завтракаю в одиночестве?

– Лорд Чемберлен в это время всегда в библиотеке. Графиня Олдбери завтракает у себя.

– Графиня Олдбери?

– Мать вашего мужа, ваша светлость. Она живет в восточном крыле. Вы могли ее видеть вместе с Кэтрин Эмбер. Они обычно гуляют по утрам. Иногда добираются до летнего домика, где ее светлость занимается живописью. Но после смерти Эдварда она там ни разу не была.

– А Майкл, его светлость, уже виделся с ней?

– Нет, мэм.

– Но почему?

– Не знаю.

Однако ответ на этот вопрос знали все. Бриана это поняла по мимолетным взглядам, которыми обменялась прислуга. История этой семьи была им известна во всех деталях.

Бриана промокнула губы краешком шелковой салфетки и поднялась из-за стола.

– А где детская? – спросила она.

– На втором этаже, налево по коридору, ваша светлость. – Старый слуга кашлянул и неуверенно добавил: – Вы, может быть, хотите услышать, как хнычет малышка. Она сегодня нездорова.

– Доктор Бланшар осмотрел ребенка?

– Не думаю, ваша светлость. Послать за ним? Бриана поняла, что слуга искренне беспокоится за ребенка.

– Скажите ему, что это по моей просьбе. Боюсь, он мучается оттого, что тратит время впустую. Это поможет вернуть ему доброе расположение духа.

Детского плача Бриана так и не услышала. И ей пришлось искать детскую. В бесконечных коридорах второго этажа царила мертвая тишина. Казалось, здесь нет ни одной живой души. Она добралась до конца пустого коридора и за самой последней дверью услышала приглушенные голоса. Вдруг дверь распахнулась, в коридор вышла служанка и чуть не сбила с ног Бриану.

– Ваша светлость! – испуганно воскликнула служанка, присев в реверансе. В руках она держала неприятно пахнувший узел белья. – Я вас не заметила!

– Леди Каролина у себя?

– Да, ваша светлость.

Бриана вошла в комнату и остановилась, пораженная ярко-желтыми обоями. Пурпурного цвета шторы были отдернуты, и комнату щедро заливали лучи утреннего солнца. На полу сидела женщина и с нежностью ворковала над копошащимся у нее на коленях малышом. Услышав, что кто-то вошел, она подняла голову, увидела Бриану, и лицо ее осветила теплая улыбка.

Бриана сразу поняла, что перед ней сама леди Каролина, а не нянька.

– Пожалуйста, не вставайте, – попросила Бриана.

– Тогда присаживайтесь рядом. Вы, должно быть, Бриана. – Женщина протянула руку. – Новая леди Рейвенспор. Извините, что не пришла встретить вас, когда вы приехали. У малышки режутся зубки, она тогда только-только заснула, и я боялась ее разбудить.

У леди Каролины были светлые волосы, собранные в тугой пучок на затылке. Глаза скорее зеленые. Она не поражала своей красотой, но было в ней что-то неуловимое, что просто завораживало. Бриане захотелось с ней подружиться. Улыбка у нее была искренняя, открытая. Понравилась Бриане и ее простота в обхождении – она предложила Бриане сесть рядом с ней на пол.

Значит, это и есть та самая Каролина? Женщина, которая отправила его на край света? И которой он поспешил написать, едва оказавшись в Саутгемптоне?

– У вас еще есть дочка?

– Да, Кэтрин Эмбер.

– Я видела, как она играла с котенком возле летнего домика на берегу озера. С ней была еще какая-то женщина.

Каролина подняла глаза.

– Наверное, графиня Олдбери. – Помолчав, Каролина нерешительно спросила: – Она рас видела?

– Не знаю, возможно, мельком.

– Вам к ней надо будет привыкнуть. После смерти Эдварда она тронулась умом. Избегает людей. А со вдовой встречались?

– Она уехала еще вчера.

– Не обращайте внимания на то, как она себя ведет. Отъезд Джеймса из Англии явился для нее настоящим ударом. Вы знаете, что Майкла назвали в честь архангела, который сидит ближе всего к Богу? Мне кажется, в этом есть какая-то ирония.

– И как это понимать? – раздался с порога удивленный мужской голос.

Обе женщины одновременно подняли головы и увидели в дверях Майкла. Раненая рука его по-прежнему оставалась на перевязи. Еще Бриана заметила, что он небрит и вид у него заспанный.

– А понимать надо так: потому что вас, Джеймс Майкл Олдбери, никак нельзя было назвать праведником. – Каролина поднялась на ноги и машинально разгладила юбки. – Ты был забиякой. Ни одна драка не обходилась без тебя. А нас потом из-за тебя пороли.

Майкл не сводил глаз с Брианы.

– Он в отличие от нас всегда вел жизнь, полную опасностей и острых ощущений, – продолжила Каролина, и Майкл наконец перевел взгляд на нее. Бриана с замиранием сердца поняла, что между этими двумя существуют очень давние отношения. – А я завидовала твоей свободе.

– Я прошел через две военные кампании, Каролина. И свобода была той роскошью, которой у меня никогда не было.

– Я слышала про случившееся в Лондоне.

– Секундная потеря бдительности, которая больше не повторится.

Майкл вошел в комнату и присел на корточки около Брианы. Она чувствовала на себе его пристальный взгляд.

– Принцесса, приношу свои извинения за то, что вчера оставил тебя за ужином в одиночестве.

– Пустяки, – ответила она, не испытывая ни малейших угрызений совести за то, что упросила Бланшара отправить его на боковую. – Я была рада, что ты смог хорошенько отоспаться.

– Напомни, чтобы я тебя достойно отблагодарил. Самодовольная усмешка сползла с лица Брианы. Малыш снова закапризничал, и Майкл отвлекся, а Бриана терялась в догадках, что же он имел в виду.

– Как ее зовут? – поинтересовался он.

– Эдвина. У нее, как и у Кэтрин Эмбер, глаза Олдбери. Глаза – это ваше семейное клеймо.

И тут Бриану осенило. Все ждут, что супруга Рейвенспор произведет на свет очередного наследника.

Именно это и пообещал ей сейчас сероглазый владелец всего наследства династии Рейвенспор, собиравшийся исполнить свой супружеский долг. Ей вдруг захотелось вскочить и выбежать вон из комнаты.

– Она мой ангелочек, – улыбнулась Каролина, взяла девочку на руки и посмотрела на Майкла и Бриану. – Ты с матерью уже виделся?

– Нет, – ответил Майкл.

Атмосфера в комнате накалилась. Так по крайней мере показалось Бриане. Майкл поднялся на ноги.

– Я думала, ты приедешь домой раньше, – сказала Каролина. – Ждать предложила не я.

– Что ты этим хочешь сказать? – Майкл помог Бриане подняться с пола. – Он явно не намеревался позволить ей сбежать. – Чтобы все было по-другому? Поверь, я очень хотел.

– Черт возьми, Бриана, я привез тебя сюда не для того, чтобы ты пускала мне кровь...

– Сиди спокойно. – Она наклонила голову Майкла еще левее и обрезала второй шов у него над ухом. – Как же так, Майкл? Ты до сих пор не навестил свою мать.

Майкл ничего не ответил, потому что все его внимание было направлено на хирургические ножницы в руке Брианы.

– Ты уверена в том, что делаешь? – с опаской в голосе поинтересовался он.

– Я понимаю твое беспокойство. Особенно после того, как твоя жена вышла из комнаты твоей первой любви и орудует ножницами. Ты до сих пор считаешь ее красивой?

Майкл перехватил ее запястье.

– Ну и характер же у тебя, принцесса. – Он отобрал у нее ножницы и покачал головой. – Уж лучше я дождусь Бланшара, пусть закончит перевязку без кровопусканий.

– Майкл, я хочу с тобой серьезно поговорить.

– Я тоже. – Одним движением он опрокинул ее на постель и подмял под себя. Тут Бриана вспомнила, что в кармане у нее «дерринджер». Что он заряжен.

– Я попрошу Бланшара напоить тебя одним из его волшебных отваров. Ради разнообразия, – продолжил между тем Майкл.

– Не надо сердиться. Прости.

– Сердиться? – с издевкой переспросил Майкл. – Мне важнее ясная голова, нежели несколько лишних часов сна. Не делай этого больше. Если только у тебя не появится желание проверить мою выносливость.

– Твоя внимательность граничит с высокомерием. Ты ни за что не уступишь в споре.

– Мы, оказывается, спорим?

Как умело он манипулирует ею! Его раны, ее естественное беспокойство за него. Возможностей хоть отбавляй.

– Майкл, я не хочу ложиться с тобой, ты все время хрустишь пальцами. Извини.

– Вот как? – Он взял ее за подбородок и повернул лицом к себе. – Когда это я хрустел пальцами, принцесса?

Ответить она не успела, он прильнул губами к ее губам. Реальный мир перестал для Брианы существовать. И тут ее охватила паника. Она-то думала, что знает его, но заблуждалась.

– Майкл! – отчаянно выдохнула она ему в губы. «Дерринджер» больно упирался ей в бедро. – Прекрати!

Тяжело дыша, они отпрянули друг от друга.

– Хочешь, чтобы я выкинул Каролину вон? – Майкл пожал плечами. – Я могу отправить ее к ее брату. Или в заброшенную хижину где-нибудь в Сибири.

– Попроси как полагается, и я позволю ей остаться, – все еще задыхаясь, ответила Бриана. Она понимала, что Майкл не может отослать Каролину прочь, поскольку является опекуном ее детей.

Помимо этого, у нее были веские причины сердиться, и Майкл это прекрасно знал. Дело было, конечно, не в Каролине и не в ее ревности. Он не удосужился рассказать ей о скелетах в шкафу своего семейства. Она никак не могла понять их взаимоотношения. Холодное презрение его родственников друг к другу было ей чуждой непонятно. В своей семье она ничего подобного не видела. Там если и случались стычки, то честно и в открытую.

– Майкл, сходи к матери. – Бриана перевела дыхание. – Ты из тех счастливцев, у которых она есть. Моя мама умерла, когда я была совсем еще маленькой. Еще до того, как смогла понять, что она тяжело больна. Я с ней даже не попрощалась.

– Моя мать, Бриана, самая настоящая деревенщина.

– Ты говоришь ужасные вещи, Майкл!

– Черт возьми, Бриана! Прекрати! – Майкл демонстративно повернулся к ней спиной, и она поднялась с кровати. – Ты очень хорошо мне все объяснила. Спасибо. Только я не просил об этом.

– Честное слово, Майкл, – Бриана дрожащими руками поправила юбки, – как я могу что-то объяснять, если ничего не понимаю? – Больше всего на свете ей хотелось сейчас оказаться где-нибудь далеко-далеко. – Обо мне можешь не беспокоиться.

Выйти она не успела. Майкл схватил ее здоровой рукой за плечо, повернул к себе и одновременно захлопнул ногой дверь буквально у нее под носом.

– Ты о моей семье спрашивала, – зашептал он ей прямо в лицо. – В мыслях и сердце моей матери мне никогда не находилось места. В отличие от ирландцев мы, бритты, считаем проявление чувств постыдным делом. Вот так. Отец был тираном, он продал бы собственных детей, если бы мог заработать на этом политические дивиденды. Он продал собственного сына, не оправдавшего его ожиданий. В семье он был царь и бог. Люди вроде Чемберлена зорко стояли на страже династии, как Петр на страже у врат рая. Что бы ты там ни напридумывала, здесь я не посторонний.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19