Index Librorum - Голос крови

Знай Магдалена в тот день, в какие неприятности вляпался Нестор, арестовав лидера кубинского подполья, стала бы она «на его сторону»? Слава богу, такое решение ей принимать не пришлось. Они и понятия не имела, что происходило с «карьерой» Нестора. Неделю за неделей она могла думать лишь об одном: как бы уже окончательно разорвать с Хайлалеей, «кубинским брюхом», как думала о ней Магдалена… а это значило, самое главное, уйти из дому и уйти от Нестора. Слава богу, она сделала и то и другое, пока решимость не пропала!

Хайалиа… для Нестора тесный кубинский мирок – вся жизнь. Да, в тот день Нестор сказал, что тоже собирается бежать, но лишь потому, что ему нанесли обиду. Со временем все пройдет и забудется. Все, что ему светит в жизни, – быть копом, выслуживающим свои двадцать лет, после которых – что? Жирная пенсия? Через пятнадцать лет его жизнь окончится, а ему будет всего сорок. Грустно… но, по крайней мере, ей больше не придется ему врать… и притворяться, будто ничего не изменилось. Только надо расфрендить его на Фейсбуке. Не нужно оставлять ему возможность каждый день и каждый час пялиться на ее фотки, вздыхать над ними и сохнуть по тому, что никогда не вернется. Это слишком жестоко…

:::::: Ладно, Магдалена, себе-то не ври! Ведь на самом деле не это тебя гложет, так?… Как-то ваша с Норманом фотка появилась у тебя на стене без твоего ведома, и ты так боялась расстроить Нестора, что удалила ее, едва узнала об этом. А теперь посмотрим правде в глаза. Ты хочешь, чтобы все знали: доктор Норман Льюис – твой парень! Признайся! И вообще, тебе хотелось бы, чтобы куча его фоток торчала на твоей странице уже к тому моменту, как «60 минут» со знаменитым Айком Уолшем выйдут в эфир. Так? Чтобы все знали: он твой, этот великолепный светловолосый синеглазый американо, этот успешный и знаменитый Взрослый Мужчина!::::: Но и эти счастливые мысли тянут за собой новый приступ раскаяния из-за Нестора. Вся их история и должна была окончиться так, как окончилась… и чем скорее, тем лучше. Магдалена не могла бы придумать другого способа сообщить Нестору… уж точно никакого безболезненного способа… Лучше так: порвать сразу и напрочь. Нестор скоро как ни в чем не бывало вернется в лоно Хайалии.

– Э! – говорит Норман. – Ты даже не смотришь!

И это правда.

Норман ведет ладонями от ее плеч вниз по ткани накрахмаленного халата.

– Ну?

Магдалена смотрит на фотографию, и… умх-хгх-х, это кошмар! Цветной снимок голого мужского паха… По всему паху и на сильно воспаленном пенисе бугрится какая-то сыпь.

– Какая… – начала Магдалена.

Она хочет сказать «пакость», но Норман, ей показалось, отчего-то очень горд этим снимком, и она заканчивает:

– …кошмарная фотография.

– Неправда, – не соглашается доктор.

– То, что сотворил над собой наш богатый и влиятельный Морис Флейшман, может быть, и кошмарно, но фотка не кошмарная. С моей точки зрения, это важный документ, свидетельства такого типа очень ценны в нашем деле.

– Это мистер Флейшман?

– Он самый, – подтверждает доктор Льюис. – Видишь его худые длинные ноги?

– Откуда она?

– Я сам снял с полчаса назад и загнал в комп.

– Но почему он голый?

Доктор Льюис хихикает.

– Потому что я велел ему раздеться. Я сказал, что нам нужно создать «визуальную хронологию» выздоровления. «Визуальную хронологию», – сказал я ему.

Он хохочет, уже почти в полный голос.

– Еще я сказал ему, чтобы он взял эту карточку с собой и глядел на нее всякий раз, как захочет поддаться своему так называемому пристрастию. И я говорил почти серьезно. Но в первую очередь я сделал этот снимок для своей монографии.

– Монографии? – переспрашивает Магдалена. – Какой монографии?

Она теряется – стоит ли обнаруживать дальнейшее свое невежество? – но все же продолжает:

– Норман, я даже не знаю, что такое монография.

– Монография – это трактат. «Трактат» же тебе понятно?

– В общем смысле, – подтверждает Магдалена.

Она и понятия не имеет, что такое трактат, но доктор Льюис говорит таким тоном, что подразумевается, будто это слово знакомо каждому грамотному человеку.

– Ну, монография – это, можно сказать, подробный и очень академичный трактат, который сообщает тебе гораздо больше, чем ты хочешь знать о каком-нибудь конкретном предмете, в нашем случае – о роли мастурбации в так называемой порнографической зависимости. Я хочу написать такую подробную монографию, такую содержательную, настолько напичканную… даже раздутую… документами, в том числе фотографиями вроде этого снимка мистера Майами, чтобы при первой попытке ее читать у человека начиналась бы мигрень. Я хочу накатать такой… плотный текст, чтобы любой ученый, прочитавший его целиком – любой ученый, любой врач, любой психиатр, любой профессор мединститута, – хочу, чтобы этот сукин сын визжал от боли под тяжестью всех мельчайших клинических фактов, высушенных и спрессованных в кирпичи, которыми нагрузил его доктор Норман Льюис.

– Но зачем тебе это? – не понимает Магдалена.

– А затем: я узнал, что эти завистливые недоумки прозвали меня «шлоктором».

Магдалена без слов смотрит на Нормана. Ей не хочется больше задавать вопросов, обнаруживающих все ее невежество.

– «Шлок» – это на идише означает дешевый, плохой, – поясняет Норман, – в первую очередь, понтовое фуфло, которое втюхивают под видом высшего сорта. В общем, шлоктор – это доктор, который показывает себя дешевкой и фуфлом, липовым экспертом, появляясь в телешоу типа «60 минут» и на пальцах объясняя сложные материи, чтобы миллионам идиотов казалось, будто они все понимают. Это, конечно, от зависти. Моим правильным коллегам нравится считать себя хранителями удивительных тайн на заоблачной вершине, куда нипочем не взобраться пустоголовым миллионам. Любой доктор, появляющийся в телевизоре и слегка рассеивающий туман, у них автоматически дешевый ренегат… – Магдалена, не моргнув глазом, принимает Норманова «ренегата», – …меняющий тайны на какую-то пошлую известность. Моя монография шибанет по ним, как паровой молот. Она… будет им не по зубам. Заголовок будет какой-нибудь вроде «Роль мастурбации в развитии порнографической зависимости» – «зависимость» в кавычках – или, может, «Фактор мастурбации в развитии порнографической зависимости». «Фактор» – это очень научная заумь, сейчас в моде у хранителей тайн. Ну, в общем – мастурбация. Многие врачи, даже психиатры, этого не понимают. Без нее никто в порнозависимость не попадает. Иначе несчастные ублики типа нашего выдающегося мистера Майами очень скоро устали бы разглядывать всех этих девочек с хером за щекой. Но если он может не выпускать из рук свой маленький джойстик и спокойно кончать, то и нет пределов «порнозависимости». Задрот – прости за каламбур – типа нашего Мо Первого, может, с виду и не гигант, но он способен эякулировать до восемнадцати раз за день, сидя перед компьютером и просматривая всю эту жалкую туфту в Интернете. Восемнадцати! Могу спорить, ты никогда не думала, что в мужике может быть столько пара! Ну вот, а в Морисе Флейшмане есть! И он не может остановиться, даже когда его пах становится… вот таким…

Примечания

1

Все (фр.).

2

Мировоззрение (нем.).

3

White anglo-saxon protestant (англ.) – белый англосаксонский протестант, термин, обозначающий привилегированное происхождение.

4

Гляньте на нее! Бабуля, у тебя слюни летят, когда говоришь, как пена из пасти у бешеной дворняги (исп.).

5

Своего мудачка (исп.).

6

Ну и парочка вы! Дура ты драная (исп.).

7

Достала своими визгами! Пошла ты, сука! (исп.)

8

Нет, жирная шлюшка-матерщинница… (исп.)

9

Nest – по-английски «гнездо», nester – сидящий или живущий в гнезде.

10

Похотливыми американками (исп.).

11

Свобода! Предатель! Говноед, сукин сын! (исп.)

12

Все вокруг (исп.).

13

Поклонников (исп.).

14

Dives (лат. – «богач») – так этот персонаж назван в латинской Библии (Вульгате).

15

Здесь: для знатоков (фр.).

16

Здесь: пизда (исп.).

17

Здесь: внизу (фр.).

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.