Свежая кровь для олигархов

      И как понял Михаил из пояснений врача, у этого человека много странностей, особых привычек, своеобразных черт характера, хитростей, которые делают его оригинальной личностью. Он радуется, когда ему льстят и негодует, когда возражают.
      - И всем он хорош и всеми принят потому, что богатый человек, подытожила свой рассказ Татьяна Николаевна.
      Михаил знал, что беседовать с женщинами трудно из-за особенностей их психики... В этом деле у следователя имелся достаточный опыт. Он считал: женщина не слушает, что ей говорят, а слышит то, что отвечает ее настроению из сказанного. Может запросто сказать, "вы мне это не говорили", потому что основное в разговоре, на что обращал внимание ее собеседник, попросту упустила, как несущественное для нее. К этому добавляется и то, что женщина может заявить, что она не помнит, что ей говорили - не помнит и все. Ее поведение объясняется двумя причинами - плохой памятью и памятью избирательной, что чаще бывает у женщин, то есть помнить только то, что ей самой нужно.
      В разговорах с женщинами Михаил учитывал также, что женщина, как правило, не считает себя никогда и ни в чем виноватой, за исключением одного, когда она выбрала не того мужчину, да, и то, он сам виноват потому, что не такой "выбрался" для нее. Женщина скорее прибегает ко лжи, чем мужчина и делает из этого искусство. Она весьма субъективна, намного больше, чем мужчина. Отсюда ее стремление делать все по-своему и заставлять других людей, зависящих от нее, делать так, как она хочет, даже, если это противоречит здравому смыслу.
      Почему женщины так много говорят между собой? - задал себе вопрос Михаил и решил: потому, что говорят не по существу, а так говорить можно, сколько душе влезет.
      В своих рассуждениях Михаил делал только одну скидку на профессионализм женщины: по своим специальностям и профессиональным делам, беседуют толково и с ними можно говорить.
      При разговорах он старался не оскорблять и не обижать женщину, иначе от нее можно ждать что угодно.
      Другое дело страх. Женщину лучше всего запугать и тогда под таким давлением она теряет контроль над собой и может сказать правду, потому что из-за своей эмоциональности преувеличивает угрозу и реальные возможности ее исполнения.
      Вот страх-то следователь и решил запустить в разговор с женщиной невропатологом. Из того, что узнал от Антонины, он малую толику привнес в беседу с врачом. Кроме того, он располагал частичными результатами следственно-экспертной бригады и выводами медэксперта, обследовавшего трупы убитых людей.
      - Вы наблюдаете своего подопечного около трех лет, так? - спросил он невропатолога.
      - Примерно так.
      - Почему он пил свежую человеческую кровь? Вы, как лечащий врач ее прописали? - Михаил увидел отражение испуга на лице собеседницы и поэтому задал еще один вопрос, как можно спокойнее: - Ведь кровь донорская?
      - Нет и нет! Я кровь не прописывала. Подобные процедуры делает наш замдиректора и это его идея, насчет крови.
      - Вы особо не беспокойтесь, насчет крови я все выяснил...
      - Все? Разве все? - озабочено спросила Татьяна Николаевна - Даже я всего не знаю в этом деле, - призналась она.
      - Я знаю, не ваша сфера деятельности.
      Татьяна Николаевна облегчено вздохнула, покачала головой, как бы вспоминая, что хотела сказать, но промолчала - просто провела слегка рукой по своей прическе, успокаиваясь. Затем взглянула на дверь, переплела пальцы рук с ногтями, красиво покрытыми темно-коричневым лаком, откинулась на спинку стула и внимательно посмотрела на следователя.
      "Похоже, догадывается, что ее разыгрываю и поэтому, возможно, теперь станет говорить более откровенно", - подумал Михаил.
      - Да, это... так... Несомненно, врач не может совать свой нос, который самому нужен, в дела начальства... Мне его перебьют, если я стану противоречить начальству, и я упаду с дерева, на котором растут сочные плоды...
      Михаил от души рассмеялся:
      - Вы правы, и я вас понимаю. Но за глаза вы критикуете начальство?
      - Что бесполезно, и вы это знаете, лучше меня. И потом зачем? Что даст? Ничего. Только восстановишь против себя и можешь потерять работу.
      Говоря, она смотрела на следователя, не мигая, а тот пытался понять по ее лицу, что она думает.
      И вдруг следователь спросил ее в упор:
      - Где же теперь убийца, вы его знали?
      Хотя вопрос прозвучал неожиданно, Татьяна Николаевна не растерялась. Она поерзала на стуле и повторила за следователем:
      - Где же теперь убийца? - Не среди нас. - Уж не думаете ли вы?..
      - А почему бы и нет? Институт хорошо охраняется, существует строгая пропускная система, охранники в секторах, и как может в таких условиях убийца проникнут к вам? Потом ведь посторонний человек сразу обратить на себя внимание... Нет, им мог быть только человек из института. Не так ли?
      Врач хотела что-то сказать, но передумала и отрицательно покачала головой.
      Михаил показал на дверь:
      - Он там... Убийца за дверью.
      Татьяна Николаевна удивленно посмотрела на него.
      - Представьте себе, что к нам заходит знакомый вам сотрудник института. Это и есть убийца, но мы об этом не знаем. Он здоровается и неожиданно нападает на нас. Мы к этому не готовы и преимущества на его стороне. Мы растеряны и напуганы. Он все просчитал и ему удается добиться своего. Как, по-вашему, ведь подобное возможно? Давайте опустим детали и мотивы убийства. Заметьте, что многие убийства в жилых помещениях совершаются при невзломанных запорах - жильцы впускают знакомого, который и оказывается убийцей. Нечто подобное произошло и в институте. Убийца находился в институте до совершения преступления и это неоспоримый факт.
      Татьяна Николаевна начала говорить, но в ее голосе прозвучал какой-то странный оттенок: она, как понял Михаил, не была посвящена в дела института, связанные с тройным убийством.
      На какой-то миг его охватило азартное чувство, которое всегда возникает от предвидения, что сейчас произойдет.
      И действительно, дверь отворилась и в комнату заглянула Антонина. Именно сегодня ее визит Михаил не планировал, но он увидел встревоженное выражение на ее лице и, чтобы ее не подвести в присутствии врача-невропатолога, догадался сказать:
      - Я вас вызывал в это время и, когда мы закончим беседу с Татьяной Николаевной, входите.
      После ухода врача Антонина не присела, а остановилась перед следователем, глядя на него встревоженным взглядом.
      - Что случилось?
      - Я нашла вторую женщину, которая участвовала в эксперименте вместе с Сашей... О других пока ничего узнать не удалось...- Антонина подошла близко к следователю и, наклонившись к его уху, рассказала, как эту женщину найти в здании института.
      - Так сложно?
      - Не только сложно, но и опасно. Ее охрана вооружена - она одна из основных свидетельниц преступления.
      Михаил попросил подробно описать ему, как выглядит женщина.
      Антонина рассказала и добавила:
      - Следует действовать быстро, иначе ее могут усыпить и она не проснется.
      Михаил предположил, как замдиректора сидит в своем кожаном кресле и выслушивает очередную порцию сведений об оперативно-розыскной работе в институте и пытается придумать способы скрыть следы преступления. Живо представляя себе эту сцену, Михаил ни на минуту не сомневался, что тот пойдет на самые крайние меры в отношении людей, могущих дать правдивые показания. Вот почему, ему, решил он, нужно поторопиться отыскать эту женщину, но и Антонине следует пока покинут институт. Видимо, таким возможным ходом событий и встревожилась Антонина, поэтому он сказал:
      - Лучше бы тебе отправиться ко мне домой и ждать меня там. Ключ от квартиры возьмешь у соседа, живет под номером 25, справа, если стоять лицом к моей двери. Соседа зовут Федор Михайлович или попросту Михалыч, он бывший хирург, давно на пенсии. Скажи, что от меня и ключ даст. Если будет сомневаться, щелкни двумя пальцами вот так, и Михаил показал Антонине, как следует сложить пальцы для щелчка.
      - Это доверительный знак, - пояснил Михаил,- для близких людей, так что ключ ты получишь, располагайся, кушай, особенно рано меня не жди. Никому дверь не открывай, к телефону не подходи. Когда приду, позвоню в дверь пятью короткими звонками, и, на всякий случай, перед тем, как открыть дверь, взгляни в глазок. Сейчас вопросов не задавай и молча уходи. Пока!
      Антонина посмотрела на него долгим взглядом, кивнула головой и ушла.
      Михаил заторопился. Вызывать подмогу не оставалось времени. Сейчас все выглядело совсем не так, как двадцать лет назад, когда он, молодой работник правоохранительных органов, оказался один на один с бандой подростков, избивавших на безлюдной улице пожилого бомжа.
      Он знал, что подвыпившая молодежь в количестве более двух единиц, является бандой, способной на все. Если они убьют человека, кто-либо из них скажет, не раскаиваясь в содеянном: "Кто знал, что так поучится".
      Он мог рассчитывать только на свои силы и ему казалось, что они безмерны.
      Опыта нет, но есть отвага и Михаил кинулся в бой. Могли его убить или серьезно искалечить. Михаил не верил в счастливые случаи, но на этот раз ему действительно повезло. Ему удалось причинить сильную боль двум молодым людям, первыми оказавшимися на его пути. От его ударов они упали на землю и, скорчившись, завопили от боли и страха. Остальные разбежались. Конечно, это не те молодые люди, которые сегодня собираются в группы и нападают на прохожих. От сопротивления они только звереют, им редко ведомо чувство страх и они идут до конца, пока ты не станешь стрелять. При этом они знают, как доказать, что они не виноваты, а виновный - работник правоохранительных органов, применивший оружие.
      С земли Михаил поднял худого безобразного старика. Он не представлял никому ни какой угрозы. Его лицо выражало страх, а весь вид, нищего в грязной потрепанной одежде, внушал жалость. Тусклый взгляд старика не производил на Михаила должного впечатления. Голова его здорово облысела, а лицо было прыщеватым и угловатым и имело довольно глупый вид.
      На этот раз Михаил рассчитывал на приобретенный опыт, быструю реакцию, уменье молниеносно оценить обстановку.
      В комнате, которую отыскал Михаил, находились трое мужчин. Один сидел на стуле, нога на ногу, поджарый, с черными волосами, забранными в косичку, с лицом тупым и суровым. Он просматривал иллюстрированный журнал.
      Другой, немного грузный, смотрел в угол, где за ширмой на больничной каталке лежал человек, покрытый простыней. Рядом с каталкой находился третий мужчина, готовивший шприц.
      Когда Михаил вошел, все головы повернулись к нему, но никто не узнал посетителя. Мужчины вопросительно посмотрели друг на друга, молча спрашивая, не из их ли персонала вошедший. Тот, кто разглядывал журнал, неопределенно пожал плечами, и они снова с недоумением посмотрели на Михаила.
      В следующее мгновение один из охранников поднялся на ноги, вышел из-за стола и, явно встревоженный, пошел на Михаила.
      - Что это значит? - требовательно спросил он.
      Михаил краем глаза заметил, как третий мужчина начал заполнять шприц какой-то жидкостью. Времени для объяснений не оставалось. Михаилу нужно было остановить третьего мужчину и он направился в угол комнаты, где находилась каталка.
      Охранник поднял руку и предупредил:
      - Остановитесь, гражданин!
      Сокрушительный удар переломил охранника надвое, а второй - в тыльную часть шеи - кинул на пол, и пока второй охранник пытался вытащить пистолет, Михаил вытащил свой и двинул им противника по лицу.
      Дуло заскрежетало по зубам. Кровь тонкой струйкой потекла по подбородку, а глаза округлились от страха. Он отлетел к стене, вскочил и по нему было видно, что он собирается довести дело до конца. Но, получив не менее увесистый удар, чем первый, он с жалобным стоном свалился рядом с первым охранником.
      Михаил бросил взгляд в угол комнаты. Там третий мужчина продолжал делать свое дело, как будто рядом с ним ничего не происходило. Он, склонившись над телом, лежащим на носилках, и выставив вперед шприц, собирался сделать укол.
      Что было делать? Все решало одно мгновенье. Окрик не поможет - не остановит третьего мужчину в белом халате. Михаил ощутил в своей руке пистолет и выстрелил. Шприц с жидкостью для укола разлетелся на мелкие кусочки. Мужчина, подняв руки, отпрянул к стене, а Михаил услышал с носилок слабый, испуганный женский возглас. Подошел к носилкам и увидел молодую женщину, прикрытую простыней. С удивлением обнаружил, что она беременна и определил - возможно, на последнем месяце. Это и была вторая из обезьянника, о которой говорила Антонина. Широко раскрытыми глазами она с ужасом смотрела на Михаила и тот поспешил ее успокоить:
      - Не надо бояться, теперь все будет хорошо. Мы вас заберем отсюда, что у вас болит? Как вас зовут?
      - Н-н-е... - Затем помотала головой, как бы рассеивая мысли, что-то вспоминая и произнесла: - Раньше звали Наташа...
      - Раньше? - удивился Михаил и хотел спросить: "Когда раньше?", но вовремя воздержался, быстро сообразив, что здесь не место для вопросов.
      В это время женщина показала взглядом на свои руки, лежащие у нее на животе и прикрытые простыней.
      Прежде чем поднять простыню, Михаил окинул взглядом ее. И разглядел, что у нее были пышные каштановые волосы, глубокие синие глаза и полные губы. Под простыней он обнаружил руки женщины в наручниках. У него не вырвался возглас удивления. Время удивляться делами в институте у него прошло. Он приказал третьему мужчине в белом халате снять наручники, а всем троим никуда не уходить и как мог, успокоил женщину:
      - Мы вас отсюда заберем. Все будет хорошо!
      Женщина с благодарностью во взгляде посмотрела на Михаила, ничего не сказав, возможно, что тоже понимала: здесь не место для разговоров.
      Михаил вызвал в комнату своих помощников и распорядился пригласить врача к женщине. Дал подробные пояснения, что делать с ней дальше. Сам же вернулся в кабинет и еще работал несколько часов и только поздно вечером направился домой.
      На его пять коротких звонков дверь квартиры никто не открыл. Он не стал беспокоить соседа, а воспользовался своим ключом, подумав, что Антонина его заждалась и спит, открыл дверь и вошел.
      В квартире никого не оказалось, и Михаил понял, что Антонина сюда и не заходила. Через полчаса раздался телефонный звонок.
      - Михаил? Это я, Павел! У нас ЧП! Антонина попала в Склиф с черепно-мозговой травмой и недавно скончалась. Наезд легковой машиной. Водитель скрылся с места происшествия. Что будем делать?
      - Вот как! - известие Михаила ошеломило. Но раздумывал он недолго.Срочно выясните: дорожно-траспортное происшествие или убийство. Очень важно - мы потеряли ценного свидетеля.
      V
      Саша в институте получила повышение - ее допустили работать с одним из олигархов. Она делала ему витаминные уколы и другие процедуры, предписанные врачами. Ей почему-то становилось неприятно, когда приходилось давать свежую кровь олигарху. Процедура такая происходила раз в неделю. Обучала ее Антонина.
      В тот первый день она пришла в процедурный кабинет с олигархом, предупредив Сашу, чтобы та вопросов не задавала, а только отвечала на них. Здороваться тоже не нужно было, если тебя не приветствуют.
      Антонина предупредила:
      - Олигархи с обслуживающим персоналом не здороваются и не разговаривают.
      Саша промолчала. Она уже понимала, что на работе ей следует говорить, как можно меньше, держаться скромно и работать, как можно лучше.
      Антонина усадила олигарха в кресло, придвинула к нему столик с газетами и журналами, включила тихую музыку и кивнула Саше. Та с небольшим пластмассовым сосудом подошла к олигарху и предложила носик сосуда взять в рот. От сосуда шел тонкий шланг за ширму. Когда он это сделал, Саша повернула краник на шланге, кровь потекла олигарху в рот и тот не спеша стал ее глотать.
      Саша ушла за ширму, чтобы следить за убыванием крови из распределителя. Когда убывание крови понизилось до нулевой отметки, она отключила прибор, подошла к олигарху и со словами: "Разрешите!" - вынула из его рта прибор и нажала кнопку на кресле олигарха. Это был сигнал другой сестре, чтобы та пришла и отвела олигарха на другую процедуру. Затем тщательно промыла прибор специальным раствором и вместе с распределителем убрала в холодильник.
      Первый раз за ее действиями наблюдала Антонина, она дала ей несколько советов, как приближаться к олигарху, улыбаться, не становиться к нему спиной, не размахивать руками, волосы убирать под косынку.
      - Ну, а в общем хорошо, - сказала она, - на первый раз. Плохо бывает, когда наши пациенты раздражены. Их раздражение может перекинуться на тебя, то есть ты не сможешь выдержать их капризов, грубых замечаний и брани, самой нецензурной. Даже в этом случае нужно оставаться спокойной и делать свое дело.
      - Знаешь, - надумала пояснить свою мысль Антонина. - Я однажды была в зоопарке, в террариуме, там содержать змей и других пресмыкающихся, и видела как кормили одну зверюгу. Вот где нужна выдержка! Ростом она сантиметров двадцать пять. Длинный хвост, небольшие ноги и пасть, полная острых зубов. Пасть сильно вытянута. Из нее высовывается длинный красный язык. Тварь крайне ядовитая - от ее одного укуса человек умирает. Так вот, я смотрела, как ее кормили.
      Служащая крайне осторожно опустила с одной стороны стекло и села на борт клетки. А тварь поднялась на задние ноги и посмотрела на женщину. В руках та держала продолговатый стеклянный сосуд, заполненный густой тягучей массой. Сосуд осторожно протянула в сторону твари и сказала, нам, посетителям, стоявшим рядом: "Не надо резких движений, пожалуйста!". Мы замерли. Тварь медленно поковыляла на задних ногах к женщине и, высунув язык, опустила его в сосуд, где его обволокла густая питательная желтая жидкость. Затем втянула язык в пасть, проглотила жидкость и снова запустила его в сосуд и так, пока не съела всю жидкость.
      - Такая зверюшка, - продолжала свой рассказ Антонина, - водится в северных полупустынных районах Мексики среди обломков скал, песка и колючего кустарника. По-испански, а в Мексике говорят на этом языке, ее называют "Muchos dientes" - "Мучос дьентес" - "Многозуб". Когда он нападает на свою жертву, то сначала выплевывает ядовитую слюну и затем молниеносно прокусывает своими зубами это место. И пока жертва бьется в агонии, высасывает ее кровь, а свой яд на него не действует. - Все это я узнала, пояснила Антонина, - от служащей террариума. Пока кормила Многозуба, она посетителям рассказывала о своем питомце.
      Антонина рассмеялась и лукаво глядя на Сашу, сказала:
      - Так и наши олигархи - сначала отбирают деньги, а потом пьют нашу кровь, - Антонина начала смеяться своей шутке, но видя, что Саша не реагировала на нее, как ей хотелось бы, поспешно добавила:
      - Да, я просто шучу, может быть не совсем удачно, но ты не беспокойся: кровь, которую пьют олигархи - донорская. Если хочешь, можешь сдать и свою - получишь хорошие деньги.
      Саша неопределенно пожала плечами и ответила:
      - Подумаю, торопиться некуда, доноры, наверно, в избытке?
      - Конечно, я просто хотела, чтобы и у тебя был дополнительный заработок. Я, например, сдаю кровь, не часто, но раз в месяц.
      - И как ты себя чувствуешь?
      - Нормально, ведь для тех, кто сдает кровь полагается дополнительное питание - икра, столовое красное вино, виноград и другие фрукты. Подумай.
      Саша помолчала, а потом спросила:
      - А почему тварь не бросается на служащую?
      - Главное ее кормят в спокойной обстановке, а потом хочет есть и, очевидно, что привыкла к служащей, которая ее кормит, - подумав, ответила Антонина. - А олигарх есть не хочет, поэтому может вести себя грубо, ругаться и твое дело быть в такой обстановке спокойной, чтобы выполнить процедуру, а потом и олигарх к тебе привыкнет и дело пойдет лучше, поняла?
      - Отчего же нет - проще пареной репы. Но с твоей подачи, я теперь буду называть своего олигарха "Многозуб", про себя, конечно.
      - Называй как хочешь, только никому не говори, а то нас обеих выгонят с работы.
      Наступила такая тишина, про которую говорят, что она давит на уши. Каждый обдумывал сказанное и услышанное.
      Саша первой прервала молчание, заметив:
      - Мой олигарх совсем не разговаривает, не говорит ни здравствуй, ни прощай. Только один раз он спросил, как меня зовут и повторил мое имя, как бы запоминая и с тех пор, ни звука со мной. Ну я, конечно, тоже не разговариваю, только говорю "пожалуйста", когда делаю процедуры.
      - Тебе предстоит процедура "спящий олигарх". Его усыпят специальным лекарством на три дня. Ты будешь сидеть рядом с ним.
      - Зачем?
      - Олигарха беспокоят тревожные сны, а длительный сон с применением такого лекарства снимает подобные сны, при этом не наблюдается ни каких побочных эффектов. Специально готовят к такому сну - минимум еды и питья. А лекарство дорогое - один миллиграмм стоит 5000 долларов!
      - Никто из нас не сможет воспользоваться таким лекарством!
      Обе женщины засмеялись.
      - С тобой будет беседовать врач о твоей готовности сидеть во время сна рядом с олигархом. Не задавай вопросов, - попросила Антонина, - я тебе все расскажу. Врачи считают, что, когда рядом с глубоко спящим пациентом сидит другой человек, то он может вольно или невольно думать плохо о нем или, еще хуже, желать ему чего-либо совсем недоброго. И это все негативно может отразиться на психике спящего.
      - И что же мне тогда? - заинтересовалась Саша.
      - А ничего! По мне, думай об олигархе что хочешь, но правильно ответь на вопросы врача. Он спросит, когда станет тебя готовить ко сну олигарха: как вы относитесь к нему, что вы о нем думаете, нравится ли он вам и т. д. На такие вопросы отвечай положительно: "хорошо", "он хороший человек", "нравится" и все в таком же духе. Поняла?
      Саша молча кивнула головой, но позволила себе улыбнуться, а Антонина продолжала:
      - Возьмешь с собой книгу читать, но не какой-либо детектив или книгу ужасов, что-нибудь спокойное. Я, например, читаю "Петр Первый" Алексея Толстого. Если хочешь, возьми его у меня, когда придет твой черед посиделок.
      Врач-невропатолог Татьяна Николаевна зашла в палату к олигарху Власикову, чтобы готовить его к трехсуточному сну. Она выслушала рассказ об очередном тревожном сне пациента.
      - Сначала мне приснилась широкая река с быстротекущей водой, где-то в Индии... Почему в этой стране? - По ней то ли плыли, то ли бежали индусы в чалмах и я с ними. За нами гнался какой-то ужас и мы улепетывали от него со всех сил...
      - Знаете, - пояснила врач, - бегство с чувством ужаса, неважно, где и как - выражение сомнений в каком-то деле, которое может окончиться для вас, как вы предполагаете, неудачей. Продолжайте, посмотрим, что же дальше...
      - ...Да, мы все бегущие уходим от ужаса, попадая с левой стороны реки в какой-то ее приток, более спокойный, и я понимаю, что ужас остался позади...
      Врач:
      - Это потому, что у вас в сознании есть надежда на благополучный исход дела... Продолжайте.
      - Далее мне снится офис, сижу за столом и кого-то жду... Появляются трое высоких мужчин в черных костюмах и грубо меня выгоняют из офиса, бегу и опять же с чувством какого-то ужаса, но не такого глубокого, как прежний. Оказываюсь на улице. Офис находится в здании на холме, а внизу грязь. В ней за забором располагается воинская часть.
      Появляется старший офицер и везет меня куда-то на своей машине. Попадаем с ним в еще более грязное место. Офицер высаживает меня, захлопывает дверцу и уезжает... Оказываюсь в безвыходном положении - куда идти, не знаю. На душе тяжелое чувство безысходности... Слышится шум мотора где-то в ближайших кустах, я бросаюсь туда и вижу машину, но странную. Она похожа на большой мохнатый пень, из него торчат две выхлопные трубы, из которых идет дым... Открываю дверцу и вижу на сиденье полуразложившийся труп, но почему-то еще живой. Он пытается со мной разговаривать, но я его не понимаю. Стою и смотрю на него, он на меня, кивает оголенным черепом... Подходит женщина, лица ее не видно, она смотрит на сиденье и говорит: "Что смердит? Но ехать надо!" - садится в машину и уезжает... Я же бегу с грязных улиц на светлые, но понимаю, что ничего не выйдет: офицер с автоматом уже завладел моим имуществом... Полное отчаяние, но тут появляется вдали девушка в белом... тянусь к ней, но она пропадает и я просыпаюсь... Вот так.
      - К снам нужно относиться серьезно. Они бывают предвестниками болезни или смерти, - сказала врач, - особенно у больных и старых людей. Но большинство людей сны плохо запоминают или просто не помнят, а если и помнят, то не могут их толково рассказать.
      - А я умру в море, - отозвался Глеб. - Мне так цыганка нагадала, когда я был подростком. С тех пор я не летаю над морем. А вдруг предсказание ее сбудется? Самолет упадет - и я в море. Не плаваю на кораблях и вообще избегаю большой воды... Предсказания иногда сбываются.
      - А как же попадаете в Англию, ведь вы часто там бываете?
      - Самолетом до Парижа, оттуда поездом через туннель под Ла-Маншем в Англию.
      - И напрасно. Вы можете летать самолетом над любым морем, а умереть "в море" можете и дома.
      - Дома в море? Как так?
      - Вам может приснится большая вода, из которой вы будете пытаться выбраться и не сможете сделать. А это означает - остановится сердце или задохнетесь от астмы или что-либо другое, ведь сегодня 64 процентов людей умирает во сне. Что снится этим людям, умершим во сне, никто не знает и они уже никому не расскажут. Также и души людей, очутившись в загробном мире не могут нам рассказать, какова она там, потусторонняя жизнь.
      - Исключение составляют люди, перенесшие клиническую смерть, но она длится недолго и рассказ таких людей короток: они быстро возвращаются к жизни. По их словам, после смерти они выходят из светлого туннеля на простор, где ясно, светло и их встречает там любящее существо - для одних это бог, для других просто светлая личность.
      - Это все, что известно о загробной жизни сегодня, а о снах умерших и того меньше.
      - Знаю такой случай, когда пожилая женщина во сне оказалась в глубокой воде с сильным течением. Как она рассказывала, ей во сне удалось выбраться из воды и уцепиться за узкий край берега.
      - Врач скорой обнаружил у нее инфаркт миокарда. Теперь она боится спать в постели, чтобы ей снова не приснился подобный сон, а спит в кресле сидя, лет ей уже за восемьдесят.
      - Так, что вам можно летать над морем, а лучше всего вылечиться от своих болезней. Что касается вашего конкретного сна, то он странный и вот почему: во сне спящий не может перемещаться сам по себе. Если спящий бежит во сне, то бежит, если он едет, то едет, если плывет, то плывет, если стоит и видит что-то, то стоит. А вы же все время меняете место во сне. Единственное объяснение этому, что вы видели два сна: реку в Индии и потом сон - себя в офисе, и соединили эти два сна в один. Я полагаю, что это два сна.
      - У вас такие сны с подобным содержанием могут продолжаться долго,поясняет врач. - Девушка в конце сна - ваша надежда на хороший исход дел... А женщина, которая уезжает от вас на необычной машине... Ведь женщины снятся здоровым мужчинам в эротических снах... А у вас... вас покидает она и что это? Свидетельство, что вы больны.
      - Ладно, тогда расскажу и свой третий сон. Он совсем необычный... Вижу себя едущим в пассажирском поезде. Он похож на переполненную электричку... Кое-где окна выбиты, или просто открыты, двери перекошены, в вагоне грязь, плевки, окурки... Все пассажиры, а их много, чего-то суетятся, громко разговаривают, одеты в рваные грязные одежки... Среди них - мужчины и женщины, лица немытые, волосы на головах всколочены. Мы подъезжаем к какому-то большому городу, вероятно, Москве. Поезд останавливается на подъездных путях, немного не дотянув до станции. Я схожу на землю среди первых пассажиров и быстро направляюсь в город... Хорошо помню, что мне нужно метро и тогда я спасен... Почему метро и почему спасен - не понимаю, но это мне крайне нужно, иначе окажусь в безвыходном положении... Ищу метро и не нахожу... На душе очень тревожно и чем дальше углубляюсь в город, тем тревожнее себя чувствую... Обращаюсь к прохожим и каждый из них показывает в разные стороны... Станции метро нет, как нет. Тревога и тоска в душе нарастают и я больше и больше понимаю, что нахожусь совсем в безвыходном положении и могу погибнуть прямо, здесь на улице... Но тут натыкаюсь на женщину, спрашиваю ее, и она обещает показать мне станцию метро. Иду за ней. Женщина неопределенного возраста, как-то неопределенно одета и она ведет меня за угол здания, выходим на небольшую площадь и здесь - станция метро. Смотрю на нее пристально и вижу. - О, ужас! Она разрушена! Оборачиваюсь к женщине, которая стоит позади меня и тут только замечаю: она слепая и говорит как-то странно и мне кажется, что она еще к тому же ненормальная!.. Что делать? Это была последняя надежда попасть туда, куда я стремлюсь. Однако, похоже, что женщина понимает мое состояние - берет за руку и снова ведет куда-то... Иду, мне уже все равно. Через некоторое время выходим на широкую, оживленную улицу, здесь люди совсем другие - более ухоженные, лучше одетые и веселые... Смотрю на противоположную сторону улицы и вижу работающую станцию метро... Спасен! Теперь обязательно попаду домой, куда я и стремился все это время, время сна... Просыпаюсь в хорошем настроении...
      По поводу третьего сна олигарха Таньяна Николаевна высказалась более определенно:
      - Этот сон, по моему мнению, является как бы продолжением первых двух. Во снах такое случается, если вы помните сны и мысленно пытаетесь в них разобраться. Вам может присниться другой, являющийся, не по содержанию, а по настроению, продолжением предыдущих снов. Так, возможно, произошло и с вами. Вы помните: во втором сне у вас отобрали имущество... Ну, офицер с оружием... вы говорили... Вспомнили?.. Так вот в третьем сне вы уже чувствуете себя неимущим, бедным и потому оказываетесь во сне среди таких же людей... Вот вы их и видели во сне, но вы не намерены оставаться среди них и ищете выход из такого положения... Отсюда и поиски станции метро. Если бы вы ее нашли, вы бы перешли в другое положение, но сами ее найти вы не в состоянии...