Мой шикарный босс

Она обожала вспоминать в деталях подробности моей первой большой и серьезной любви, закончившейся трагически. Я влюбилась в Леонида, потому что он лучше всех в общежитии нашего института умел рассказывать анекдоты. В институт я так и не поступила тогда, зато родилась Ника. Мы жили тогда все вместе, на Таганке. И вот как-то раз, после очередного диспута с моей мамочкой, в порыве безумия Леня со словами «может, хоть это вас заткнет» поднял мамулю на руки и попытался высадить ею окно. Окно не поддалось, всех травм была только Ленина же расцарапанная физиономия, но, естественно, была милиция, визги, слезы и обещание не подавать заявления, если только мы все больше никогда его не увидим. Да, жизнь в нашем доме до разъезда была весела и насыщенна.

В общем и целом Леонид выполнил свое обещание. С тех пор, как Нике исполнилось полтора года, мы о нем не слышали. Ни о нем, ни об алиментах, естественно. Но мама хранила память о Ленечке, как драгоценный сосуд, из которого время от времени отпивала, наслаждаясь ароматом и букетом взрослого вина.

На работу я опоздала. Когда мама ловит меня на крючок, время скручивается в спираль и образует провалы. Я выскочила из маминого подъезда на полчаса позже намеченного, хотя казалось, мы говорили не больше минуты.

– Черт, черт, черт! – кусала я губы, пытаясь объехать пробку из машин, стоящих в унылой очереди на въезд в Москву. Да, им не позавидуешь, ведь пересечение поста ДПС – это только начало сказки. Дальше идет Варшавка – шоссе, на котором человек пеший легко побеждает моторизированного кентавра. А ведь есть еще ТТК[2], есть стоящие намертво развязки. Да мало ли! Радовало, что мне-то надо было продраться через них только до маленького поворота в область и выйти на МКАД. Офис манил своей близостью.

У меня зазвонил телефон. Я снова схватила его, не глядя, и уже приготовилась к тому, что оттуда на меня набросится Кирилл. Но это была всего лишь Аленка.

– Где тебя носит?! Совсем с ума сошла?

– Ален, я еду, очень быстро еду. Как там, что? Скажи, что я в пробку страшную попала!

– Ага. Я скоро закажу бронзовую табличку с надписью «Она в пробке». У тебя клиенты.

– А их как занесло? – удивилась я.

– Ветром надуло! – в ярости зашипела Алена. – Давай, хоть по тротуару. Начальства еще нет, но говорят, что оно вот-вот будет.

– Лады, – пискнула я и, зажмурившись (почти), втиснулась в поворот, чуть не задев большую тупую фуру, которая решила просто жить на этом повороте. Чудеса ловкости, но в поворот я вписалась. До работы оставалась всего пара километров. Я нажала педаль, миновала кусочек МКАДа, свернула на боковую дорогу. Победа была уже в моих руках. Но передо мной на скорости 40 км/ч тарахтел новенький «БМВ».

– Что он делает? – удивилась я. Обычно такие тачки везде ездят 120 – даже там, где это технически невозможно. Они везде просто летают. Эта же плелась по почти пустой дороге со скоростью гужевой повозки. Я попыталась ее объехать, но дорожка была однополосной, а по встречной в Москву ехали другие машины, которые тоже были не прочь поехать по встречной.

– Ну пропусти же ты! – причитала я, а «БМВ», словно издеваясь, еще и притормаживал перед «лежачими полицейскими» так, словно действительно боялся ненароком переехать их насмерть. Тогда я повисла на хвосте дурацкой тачки, мигая фарами дальнего света. Из-за нее я буду на работу ехать еще полчаса! Что за сволочь! Наверное, купил любовник какой-то дамочке машину, вот она и учится водить. Как же ее обойти?

На мои помигивания реакция была нулевая. Я озверела. Что ж это за день такой? Мама набросилась, на работу опоздала, уволить могут в любую минуту.

– Посторонись! – сжала зубы я и повернула руль вправо. Там, на довольно коротком участке, была широкая обочина, так что я, проехав по луже, умудрилась все-таки обогнать дурацкий седан, оставив за собой грязные брызги. И почему у нас такая сырая весна?

– С ума сошла?! – послышалось мне вслед. Хотя разве могла я расслышать что-то в дорожном шуме? Показалось.

Я посмотрела в зеркало заднего вида. За рулем «БМВ» с телефоном в руке сидел ухоженного вида мужик с ошеломленным лицом. По его лобовому стеклу бешено скакали дворники, стирая грязь.

– Ничего личного, только бизнес, – ухмыльнулась я. Будет теперь знать, как вставать между мной и моей любовью к труду.

На всякий случай я свернула на соседнюю улицу. А то вдруг он примется за мной гнаться? Но он спокойно проехал мимо и скрылся. Вот это нервы. Вот это я понимаю, не то что моя мамочка.

До офиса я долетела за три минуты, припарковала машину на первом попавшемся месте и побежала через гараж в офис с одной-единственной мыслью – ну скажите, что все было не напрасно. В конце концов, обычно я не подрезаю на дорогах людей. Вот до чего доводит трудоголизм! Ну скажите мне, что я успела. Успела?

– Да, – зло кивнула Аленка, около которой столпилась кучка народу. – Их еще нет. Давай-ка теперь выпиши-ка им всем по фактуре.

– Не вопрос, – с готовностью кивнула я и окунулась с головой в работу. Мой план заключался в том, чтобы в тот момент, когда благословенное и почитаемое НОВОЕ РУКОВОДСТВО войдет в стены нашего отдела, у меня бы было измотанное, но благожелательное, вспотевшее лицо ОЧЕНЬ ЦЕННОГО СОТРУДНИКА, беспрестанно занятого ДЕЛОМ. Я носилась электровеником от принтера к компьютеру и обратно, а весьма довольные клиенты (которых еще потом придется отучать от дурной привычки получать все без очереди) посматривали друг на друга и улыбались. Даже Хрюнина, глядя на меня, фыркнула и пожала плечами:

Примечания

1

МКАД – Московская кольцевая автомобильная дорога.

2

ТТК – Третье транспортное кольцо в Москве.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.