Затаенное имя - Тайнопись в 'Слове о полку Игореве'

      В чем прок тайнописи?
      Что же заставило митрополита Киприана прибегнуть к тайнописи? Причины, видимо, кроются в обстановке, сложившейся в те времена в правящих кругах. После кончины митрополита Алексия Киприан стремился занять высокий духовный пост в Москве. Против Киприана выступал князь Дмитрий Иванович (в будущем Дмитрий Донской). Киприан искал поддержки у игумена Троицкого монастыря Сергия Радонежского и игумена Симонова монастыря Федора, и отправитель, очевидно, учитывал, что послание могло попасть в руки князя. Во избежание неприятностей он отдельные части текста затаил. Им было сокрыто имя одного из адресатов (Сергия) и духовный сан другого (Федора). Тем, кто не владел ключами, было непонятно, какому игумену и какому Федору предназначалось послание. Разумеется, к этой тайнописи адресаты ключи имели.
      Была ли применена простая литорея в "Слове о полку Игореве"? Определенно ответить на этот вопрос нельзя. Во всяком случае, в некоторых "темных" местах среди непереводимых слов поэмы на первый взгляд признаки такой тайнописи имеются. Но для ее дешифровки простейший ключ не подходит. Нужны усложненные ключи, и любознательный читатель может попытаться их отыскать.
      На Руси была распространена также цифровая, или счетная, система тайнописи. Она основана на использовании определенных букв кириллицы, имеющих известное цифровое значение. Такие буквы-цифры для тайнописи преобразовывали, "раздваивая", в результате чего вместо одной буквы-цифры записывали две. Например, буква "Д" имела известное значение "4", а после "раздвоения" записывалась двумя буквами, из которых каждая была равна точно половине преобразуемой буквы. Писали рядом две буквы "ВВ", каждая из которых означала "2". Так поступали при зашифровке четных букв-цифр. Для нечетных применяли пары приближенных половинок. Например, вместо буквы "Е" (5) писали "ГВ" (т.е. 3+2). Такой цифровой тайнописью в 1307 году зашифровал свое имя писец Домид в своей знаменитой приписке к Апостолу14. Завершив переписывание Апостола, он на последнем листе оставил приписку, в которой была несколько измененная цитата из "Слова о полку Игореве": ...при сихъ князехъ сеюшется и ростяше соусобицами. Гыняше жизнь наши въ князехъ которы и веци скоротишася человекомъ. В "Слове о полку Игореве" текст имеет следующий вид: Тогда при Олзе Гориславичи сеяшется и растяшеть усобицами, погибашеть жизнь Даждь-Божа внука, в княжих крамолах веци человеком сократишася. В этой части приписки к Апостолу никакой тайнописи нет - она подтверждает подлинность "Слова" и свидетельствует, что "Слово" цитировалось в начале XIV века. Но сразу же за этой цитатой писец свое имя проставил тайнописью: а писал ВВ.МЛ.КК.ДД.ВВ.Ъ. Здесь он "раздвоил" буквы-цифры. Для прочтения тайнописи нужно произвести обратное действие - "удвоение", пользуясь математическими таблицами "раздвоения-удвоения", реконструкцию которых по древнерусским тайнописям осуществил Р.А.Симонов15. После дешифровки получаем: ...а писал Д О М И Д Ъ. Это и есть имя писца Апостола 1307 года.
      Среди цифровых тайнописей древнерусского периода встречаются очень сложные, построенные с применением специальных ключей и их комбинаций. Что же касается "Слова о полку Игореве", то в нем неясных записей, которые могли бы быть приняты за цифровую тайнопись, не обнаруживается.
      Есть ли надежда найти тайнопись в "Слове"?
      Не обнаруживаются в "Слове" и некоторые другие системы тайнописи, например система "иных письмен", по которой для написания русского слова пользовались буквами другого алфавита (чаще применяли глаголицу, вышедшую из употребления). Не находим и тайнописи системы измененных знаков, по которой слова писались кириллицей, но с измененным начертанием букв. Нет признаков системы "условных знаков", в которой применяли вновь придуманные буквы-знаки. Не применялась и система "обратного", или "зеркального", чтения, по которой текст читали справа налево. Отсутствие в "Слове" перечисленных здесь систем тайнописи относится лишь к последнему списку "Слова", вернее, к первому печатному изданию этого списка. О наличии тайнописи в промежуточных списках "Слова" и первоначальном авторском тексте ничего определенного сказать нельзя. Если даже первоначально в "Слове" какая-то тайнопись была, то при переписке писцами она могла исчезнуть или существенно исказиться, как это случилось с разновременными списками рассмотренного выше "Второго послания митрополита Киприана 23 июня 1378 года". Некоторые "темные" места "Слова", т.е. до сих пор не переведенные или удовлетворительно не объясненные отдельные слова и целые фразы, возможно, представляют собою непрочитанную тайнопись.
      Тайнописные акростихи-краестрочия
      Мы не говорили еще об одной древнерусской системе тайнописи - об акростихе. Эта система, более древняя по сравнению с рассмотренными выше, встречается значительно чаще и отличается большим разнообразием. Можно сказать, что у древнерусских книжников акростихи были излюбленным видом тайнописи. Обычно акростихи были именными. В.И.Даль называл акростих иместишием.
      Название этой тайнописной системы - акростих (от греч. $\alpha\kappa\rho o\nu$ - край и $\sigma\tau i\chi o\zeta$ - строка) имело на Руси множество синонимов. Максим Грек, приехавший на Русь в XVI веке, писал: Сицево же замышление наречется у нас акростихисъ, а по вашему (т.е. по-русски) - началострочие, или началограние, или краеграние. Кроме названных Максимом Греком синонимов, на Руси были в употреблении также акростихиада, краестрочие, первобуквие и др. Как мы увидим ниже, некоторые синонимы отражали особую специфику техники тайнописной записи. М.Фасмер писал, что синонимы акростиха с корнем грано применялись только к церковнославянским текстам.
      На слух акростихи не воспринимаются. Чтобы их обнаружить, нужно написанное читать. Читающий либо заранее знает о существовании в тексте тайнописи, либо ее обнаруживает самостоятельно. Ясно, что для раскрытия тайнописи нужно знать ее ключ, т.е. правило, следуя которому составитель сделал свою запись.
      Примером акростиха может служить стихотворение "Загадка акростишная" русского поэта Ю.А.Нелединского-Мелецкого (1752-1829):
      Довольно именем известна я своим;
      Равно клянется плут и непорочный им;
      Утехой в бедствии всего бываю боле;
      Жизнь сладостней при мне и в самой лучшей доле.
      Блаженству чистых душ могу служить одна;
      А меж злодеями - не быть я создана.
      Если прочитать первые буквы строк сверху вниз, то получится затаенное слово дружба. Акростих такого построения называется классическим, или "правильным". Такие акростихи получили широкое распространение в XVII веке в связи с появлением в русской поэзии силлабического стиха, т.е. стиха современного вида. Так, поэт и музыкант дьякон Иоанникий Коренев в стихах "Глагол к читателю" оставил подробную собственную роспись акростихом: Диакон Иоанникий Тимофеев сын Коренев. Его сподвижник, поэт, музыкант, составитель руководства по переложению крючковой записи музыки на ноты, монах Тихон Макариевский в "Стихах к хотящему пети" расписался акростихом: Трудился о сем монах Тихон Макариевский. Монах Герман в одно из своих стихотворений включил акростишную запись: Герман сие написа. Старец Чудовского монастыря, переводчик и ученый, в приложении к переводу Симеона Солунского записал акростихом молитву, в которой затаил свое имя: Ефимиос. Именные акростихи писали Карион Истомин, Димитрий Ростовский, Петр Попов, Аверкий, Аввакум, справщик Савватий и многие другие.
      Посредством акростихов-краестиший велась также тайная деловая и личная переписка. Любопытна переписка старцев Илариона и Феоктиста. Иларион в своем длиннейшем стихотворении первыми буквами строк выразил просьбу: Старец господар Феоктист, даи ми книгу списат. Феоктист в ответ сочинил еще более длинное стихотворение, в котором таким же приемом составил ответ: Старец господар Иларион, потруженная тобою любезне восприях и противу твоего, аще и не тако, но обаче, восписах ти вся, но ты же мя в том проси, никому не возвести.
      И если из-за отсутствия традиции силлабического стиха "правильный" акростих до XVII века на Руси не имел распространения, то его разновидности встречаются во множестве начиная с XII века, а по некоторым данным - с XI века16.
      Азбучный акростих - древнейший на Руси
      Одна из разновидностей акростиха - азбучный акростих. В таком стихотворении первая строка начиналась с первой буквы кириллического алфавита A (азъ), вторая - со второй и т.д. Замечательно, что едва ли не первым стихотворением, ставшим известным на Руси, был азбучный акростих. Это азбучная молитва, сочиненная Константином Переславским и помещенная в предисловии к "Учительному Евангелию" 894 года. До нашего времени дошло 40 рукописных списков молитвы, многие из которых выглядят как самостоятельные произведения. Древнейший из сохранившихся русских списков относится к XII веку и является современником "Слова о полку Игореве". Ниже приведено начало азбучной молитвы, переведенной на современный язык филологом В.Я.Дерягиным:
      Аз, буки, азбука - этим словом молюсь я Богу:
      Боже, всех тварей Создатель,
      Видимых и невидимых!
      Господа, духа после живущего,
      Да вдохнет мне в сердце Слово!
      Его же Слово будет спасением всем,
      Живущим в заповедях Твоих.
      Засветил светильник жизни,
      Закон Твой - свет пути моего.
      И уже ищет Евангельского слова
      И просит дары Тебя принять, летит к тебе славянское племя.
      (И так далее - до конца алфавита)
      Азбучные молитвы на Руси сочинялись неоднократно. Но азбучные акростихи были и светского содержания. Замечательно, что азбучный акростих в виде алфавита с краткими изречениями помещен в одну из самых первых в России печатных светских книг, издаваемых массовым тиражом,- "Букварь языка славянского сиречь начало учения детям". Издатель букваря - В.Ф.Бурцев. Книга была напечатана в Москве в 1634 году. Азбучные стихи помимо познавательного, эстетического и нравоучительного значения способствовали обучению грамоте, поскольку в контексте стихотворения легче выучить алфавит, и наоборот, зная алфавит, легче вспомнить очередную строку стихотворения.
      "Неправильные" акростихи писались без правил
      Среди акростихов отдельную группу составляют так называемые "неправильные" акростихи. Такое название они получили потому, что записывались не только первыми буквами строк, но и двумя и более буквами, начинающими строки, и даже первыми слогами и словами строк. Ясно, что такая свобода действий существенно облегчала сочинителю составление весьма пространных тайнописных записей. Но вместе с тем такой произвольный подбор делает невозможным найти какую-то закономерность в чередовании читаемых букв, слогов и слов. Случайность чередования этих элементов исключает возможность правильно составить универсальный ключ. Иными словами, для каждой конкретной записи читающий должен иметь тот ключ, которым эта запись составлялась. Если же в рукописи все нужное для прочтения выделить другим шрифтом или цветом или еще каким-либо приемом, то такую запись без труда прочтет и непосвященный читатель, т.е. акростих перестанет быть тайной.
      "Неправильные" акростихи получили большое распространение главным образом благодаря незаурядным способностям Пахомия Логофета, жившего в XV веке. Он владел всеми узкими специальностями книжника: он и писатель, и редактор, и переписчик. Ему принадлежат многие именные акростихи. Так, в тропарях "Канонов Стефану Пермскому" Пахомий Логофет писал: Повелением владыки Филофея епископа - рукою многогрешнаго и непотребного раба Пахомия Сербина. В тропарях "Службы Антонию Печерскому" он записал: Повелением святейшего архиепископа Великаго Новаграда Владыки Ионы благодарное сие пние принесеся Антонию Печерскому рукою многогрешнаго Пахомия, иже от Святые Горы. В приписке к "Апостолу" Пахомий Логофет оставил еще один свой именной акростих: Монах Пахомио.
      Встречаются именные акростихи, в которых имя и словесный штамп, в который оно включено, даны аббревиатурой, т.е. условным сокращением, при котором от каждого слова берется первая буква. Так, в записи: Сию книгу писа а г р б в д обычно видят такой вариант прочтения: Сию книгу писа азъ грешныи раб Божии Владиславъ (правда, иногда допускают, что личное имя писавшего может быть иным). Такая разновидность акростишной тайнописи может быть названа первобуквием.
      "Правильные" акростихи красивы
      Интересное первобуквие применил упомянутый ранее Домид, переписчик Псковского "Апостола" 1307 года. Записав свое имя цифровой системой (ВВ.МЛ.КК.ДД.ВВ.Ъ), он сразу же предложил для проверки правильности прочтения тайнопись другой системы: ...рекше: двдъ, органъ, мысль, истина... (последнее слово из-за порчи листа рукописи не читается. Эта пояснительная, или проверочная, запись состоит из случайно подобранных, не связанных по смыслу слов. Если читать только первые буквы, то получится то же имя, которое мы видели в цифровой записи: Домид. Расположив эти случайно подобранные слова столбцом, получим акростих-первобуквие "правильного" вида:
      Двдъ.
      Органъ.
      Мысль.
      Истина...
      Д...
      Известны акростихи-первобуквия и "неправильного" вида. Так, Иоанн Величковский (XVII в.) составил различные тайнописи с именем Девы Марии. Одна из записей умещается на шести строках:
      МАти блага,
      РИза драга
      Я же нас крыет,
      МАлодушных,
      РИзо нужны,
      Якъ руно греет.
      Здесь выделенные буквы или слога в строках читают сверху вниз. Поскольку первая буква третьей строки (Я) является не началом, а окончанием слова (драга/я), то эту разновидность акростиха точнее называть не первобуквием, а началострочием (или краестрочием) - это еще один синоним термина "акростих".
      Иоанну Величковскому принадлежит интересный акростих тоже "неправильного" вида. Написанный в строку, такой акростих воспринимается с трудом, несмотря на то, что все предназначенное для прочтения выделено заглавными буквами: МногАя Из неСУщих Созда сей твоРенИЯ даДЕ ми ХеРуИмСкую ТОму пеСнь хВАления. Здесь записаны два имени: Дева Мария (подчеркнуто одной чертой) и Исус Христос (подчеркнуто двумя чертами). Но если фразу Дева Мария записать акростихом, то получится изящное построение:
      Мног
      Ая Из неСУщих Созда сей тво
      Рен
      ИЯ да
      ДЕ ми ХеРуИмСкую
      ТОму пеСнь х
      ВАления.
      В этот затаенный текст с первых трех строк включено по одной букве, а с трех последних - по две. Четкость построения видна еще и в том, что второе имя усиливает симметрию: Исус читается во второй строке сверху, а Христос во второй снизу. Поскольку в этой тайнописи, как и в предыдущем примере, строки начинаются не превыми буквами слов или первыми слогами слов, но и с середины слов при их переносе со строки на строку, то такую тайнопись также следует называть началострочием (или краестрочием) "неправильного" вида.
      Известна еще одна разновидность акростиха, в которой последовательно читаются буквы, разделенные участками текста. Например, Константин Костянский (XV в.) затаил надпись со своим посвящением так, что она читается по первым буквам, с которых начинаются названия глав его трактата. Эта надпись гласит: Саможержавному деспоту Стефану - раб Константин.
      Известны многочисленные варианты тех или иных разновидностей акростихов. Так, чаще всего записи проявляются при чтении снизу вверх. Встречаются акростихи, в которых к обычной вертикальной записи добавляется целое слово или даже вся горизонтальная (верхняя или нижняя) строка, написанная открытым текстом,- это угловые акростихи.
      Архитектоника древних текстов
      Акростих в древнерусских письменных источниках представляет собой наиболее распространенную и разнообразную по вариантам систему тайнописи. Все это дает основание попытаться обнаружить ее в тексте "Слова о полку Игореве". Ясно, что поиск можно предпринять только при наличии рукописи списка или воссозданного текста. Список "Слова" исчез в 1812 году. Остается надежда воссоздать его текст в первозданной структуре. Успех поиска будет определяться степенью точности воссоздания структуры текста. Со списком "Слова" ознакомились около 20 "самовидцев" - крупных деятелей российской культуры. Среди них Н.М.Карамзин, И.Н.Болтин, И.П.Елагин, А.Н.Оленин, Я.И.Булгаков, А.С.Строганов. Но никто из них не оставил научного описания вида рукописного списка. Сохранилось лишь единственное описание списка, сделанное в 1813 году А.И.Мусиным-Пушкиным в письме историку, этнографу и языковеду К.Ф.Колайдовичу. Мусин-Пушкин писал: "Во время службы моей в С.-Петербурге несколько лет занимался я разбором и переложением оныя Песни на нынешний язык, которая в подлиннике хотя довольно ясным характером была писана, но разобрать ее было весьма трудно, потому что не было ни правописания, ни строчных знаков, ни разделения слов, в числе коих множество находилося неизвестных и вышедших из употребления; прежде всего должно было разделить ее на периоды и потом добираться до смысла, что крайне затрудняло, и хотя все было уже разобрано, но я не быв переложением моим доволен, выдать оную в печать не решился, опасаясь паче всего, чтобы не сделать ошибки..." К этому описанию можно добавить, что список был написан полууставом. Разумеется, всех этих сведений недостаточно для воссоздания структуры текста.
      В этом деле может оказаться полезным следующее. В науке о "Слове" давно обсуждается гипотеза о перепутанных листах рукописного списка: некоторые исследователи полагают, что отдельные листы обветшавшей рукописи выпали из нее и затем были вложены в рукопись не на свои места. Из-за этой невольной перестановки листов в первом печатном издании обнаруживаются определенные повторы, между которыми виден инородный текст. Чтобы восстановить исходную структуру текста, ученые выявили эти участки - их оказалось четыре-пять. Далее произвели необходимые расчеты, чтобы воссоздать записи на каждой странице перепутанных листов. Для нас важны расчеты количества букв в каждой строке. По расчетам А.И.Соболевского (1902 г.), на одну строку приходилось в среднем по 15-17 букв. По расчетам М.В.Щепкиной (1955 г.), на одной строке помещалось букв ровно вдвое больше, чем у Соболевского,- в среднем от 28 до 34. Кстати, в Екатерининской копии, сделанной до выхода в свет первого печатного издания, строки в среднем содержат 28-34 буквы, причем на листах оставлены широкие поля не только слева, но и справа. Видимо, копию писали буква в букву с оригинала.
      У книжников было обычным писать слова слитно, не отделяя одно от другого, хотя иногда слова писались и раздельно. Такая чересполосица встречается подчас даже в одной и той же рукописи и даже на одной и той же странице. Если рукопись написана несколькими писцами, то можно заметить, что один писец предпочитал писать слова слитно, другой же - раздельно. Предлоги обычно писались слитно с последующим словом. Причем если предлог оканчивался на ъ, например къ или въ, то при слитном написании этот знак опускался.
      На абзацы в современном понимании текст не разбивался. Но большие разделы сочинения начинались с красной строки, написанной киноварью; весь основной текст писался черной или коричневой тушью. Начальная буква, или буквица, или инициал, рисовалась живописцем и представляла собой своеобразную миниатюру.
      В орнамент буквицы обычно вплетали изображения людей, например гудца, фантастических животных или растений. Буквицы занимали в левой части листа по нескольку строк. Был еще один прием членения текста на крупные разделы: текстовые концовки писцы изображали в виде воронок, образованных укорачивающимися строками. "Воронки" оканчивались в середине последней строки текста последней буквой последнего слова или точкой. Такое письмо называлось украсным. Обычный же лист рукописи разлиновывали так, чтобы строки получались ровными и число строк на каждом листе было одинаковым. Такой лист заполняли полностью. Оставлялись лишь поля по всем четырем сторонам; их называли берегами: они оберегали написанное от разрушения, которому края пергамента или бумаги подвергаются при длительном хранении. Разрушались края от действия кислорода воздуха и влажности, а также от случайных ударов и при перелистывании.
      Нередко в рукописях встречаются однобуквенные переносы и переносы немотивированные. Такие переносы находим, например, в отрывке из "Сказания о Мамаевом побоище" (лицевая рукопись XVII века из собрания Государственного Исторического музея):
      рожане ивсилюдиечерны (20)17
      е.встретиша велико (16)
      гокнязя дмитрея и (14)
      вановича московского (19)
      В этом отрывке перенос с первой на вторую строку последней буквы е вполне оправдан - строка длинная, хотя можно было бы перенести и две-три буквы. Вторая же строка короче предыдущей: в ней 16 букв, но с нее перенесены две последние буквы слова великого. Третья строка короче других 14 букв, но заканчивает ее одна-единственная буква и, начинающая слово и/вановича. При осмотре рукописи ясно видно, что одни строки не заполнены, а другие переполнены.
      Количество букв в строках рукописей не всегда было одинаковым. Причин тому несколько. Это и различная ширина букв - широкие трехмачтовые, например ш, узкие одномачтовые, например i десятиричное, и средней ширины, например о. Это и почерк книжника. Это и надобность "разгонять" или, наоборот, "сжимать" текст. И если левый край текста на странице был всегда ровным, то правый не всегда получался аккуратным. На некоторых листах рукописей можно видеть строки, явно отличающиеся от средней длины. Отличия заключаются не только в неровностях, заметных глазу, но и в числе букв на строках. Пример рукописного текста с неровным краем - отрывок из знаменитой приписки писца Домида к "Апостолу". Она интересна тем, что сделана собственноручно автором в 1307 году и позже не переписывалась другими писцами, которые могли бы исказить ее графику. Домид писал:
      ...сегожелетбыс
      боинаруськоиземлими (19)
      хаилъсъюриемъокня (17)
      женьеновгородьскоепри (21)
      сихъкнязехъсеюшется (19)
      иростяшеоусобицамъ (18)
      гыняшежизньнаши (15)
      въкнязехъкоторыиве (18)
      цискоротишасячлвкомъ (20)
      Итак, в самом простом случае летописный текст, написанный полууставом кириллицей, заполняет лист, причем левый край благодаря разлиновке получается ровным, а правый - неровным: одни строки короче других, в разных строках разное количество букв, и неровность правого края не всегда устраняется широкими возможностями переноса частей слов со строки на строку. Неровный правый край оставляли как сами авторы-книжники, так и писцы-переписчики при изготовлении своих списков-копий.
      Как выглядел древний текст "Слова"?
      Вернемся к рукописи "Слова о полку Игореве". Чтобы воссоздать первоначальную структуру текста поэмы на листе бумаги, нужно иметь в виду, во-первых, приведенное выше описание рукописи, данное Мусиным-Пушкиным в письме к Калайдовичу, и, во-вторых, расчеты длин строк, проделанные исследователями А.И.Соболевским и М.В.Щепкиной. Разумеется, нужно иметь в виду показанные выше варианты акростишной тайнописи, встречавшиеся в древнерусских письменных источниках.
      Следует подчеркнуть также, что древнерусские тексты писались "сплошняком", без разделения на смысловые единицы - слова.
      В поисках акростиха можно ожидать запись, сделанную по правилам краестрочия, т.е. запись может заключаться в первых буквах ряда последовательных строк. Это наиболее простой вариант "правильной" акростишной тайнописи. Вообще говоря, предстоит решить задачу, зная ее ответ. Мы предполагаем, что имя возможного автора поэмы - Мария. Нужно в огромной массе слов и букв найти записанное по каким-то системам тайнописи это имя. Это - направленный поиск.
      Отправная точка воссоздания структуры текста
      Главная проблема поиска тайнописи в "Слове" заключается в том, чтобы найти отправную точку записи. Думается, что гениальный автор поэмы нашел тот прием, с помощью которого он затаил свое имя. Разумеется, это был нестандартный, нетривиальный прием. Секрет отправной точки, думается, заключается в самом имени автора, вернее, в его инициале. Имя Мария начинается с буквы М. Эта буква в кириллице носит название мыслете (или мыслите). В "Слове о полку Игореве" встречается несколько слов с корнем мысль, причем некоторые из этих слов не вполне понятны, например мыслену древу. Было бы интересно проверить возможность воссоздания структуры древнего текста с краестрочной записью имени Мария, начиная построение структуры текста с буквы М, принадлежавшей словам с корнем мысль.
      Прежде всего подумаем, в каком месте поэмы ее автор мог записать свое имя. Наиболее вероятным местом представляется начало поэмы: здесь автор заявляет о себе, сопоставляя свою авторскую манеру с манерой древнего певца Бояна.
      Для решения задачи нужно воссоздать структуру текста таким образом, чтобы начальные буквы строк при чтении сверху вниз образовали искомое имя.
      Начнем с первой буквы имени, с ее инициала, с буквы М. В зачине поэмы, на с. 6, 8-я строка снизу18, находим слово с корнем мысль: мыслену - Боян скакал по мыслену древу. Похоже, это наводящий каламбур, один из тех, которые иногда применялись в тайнописи. Обнаружив такой наводящий признак, наблюдательный читатель мог разгадать затаенное.
      С этой отправной точки - буквы М - начнем первую строку. Вторая строка должна начаться с буквы а, третья - с р, четвертая - с и, пятая - с я. Ожидаемое слово сложится в том случае, если строки будут иметь приблизительно одинаковое количество букв. Приняв расчеты М.В.Щепкиной, полагавшей, что в среднем на строках было по 28-34 буквы, начнем построение строк. Прежде всего напишем вертикально имя Мария. Далее от каждой начальной буквы заполним соответствующие строки последовательным текстом, имея в виду надобность по возможности составлять равные по числу букв строки.
      Первая строка, начинаясь с буквы М, заканчивается перед буквой а, с которой начинается вторая строка. В нашем тексте а встречается в середине слова облакы - это 30-я буква от начала записи. Первая строка, таким образом, приобретает следующий вид:
      мысленудревулетаяумомъподъобл
      Вторая строка, начинаясь с а, оканчивается перед р в слове рища. Строка имеет 32 буквы:
      акысвиваяславыобаполысеговремени
      Третья строка, начинаясь с р, оканчивается перед и в слове пет/и,случай распространенного однобуквенного переноса. Протяженность строки - 35 букв:
      рищавътропутроянючресъполянагорыпет
      Четвертая строка, начинаясь с и, оканчивается перед я в слове бур/я. Строка имеет 34 буквы:
      ибылопесьигоревитогоолгавнукунебур
      И, наконец, пятая строка, начинаясь с я, имеет среднюю протяженность для всего отрывка - 33 буквы:
      ясоколызанесечрезъполяширокаягали
      Из воссозданного отрывка текста видно, что количество букв в разных строках колеблется от 29 до 35, в среднем - 32,6. Эти значения согласуются с расчетами М.В.Щепкиной и практически не отличаются от колебаний количества букв в разных строках во многих рукописях, написанных полууставом кириллицей. Таким образом, в зачине поэмы, там, где автор сопоставляет свою творческую манеру с манерой Бояна, читается краестрочная запись Мария.
      С. 6, 8-я строка снизу:
      МЫСЛЕНУдревулетаяумомъподъобл (29)19 (-3,6)
      акысвиваяславыобаполысеговремени (32) (-0,6)
      рищавътропутроянючресъполянагорыпет (35) (+2,4)
      ибылспесьигоревитогоолгавнукунебур (34) (+1,4)
      ясоколызанесечрезъполяширокаягали (33) [32,6]
      Единый ключ для прочтения всех записей в "Слове"
      Однако наличие единичной записи имени еще не доказывает, что оно принадлежит автору произведения. Прежде всего, нужно убедиться, что прочитанная запись - не случайное, хотя и маловероятное, сочетание букв на краях строк, давшее желаемое слово. Нужно проверить, воссоздается ли имя Мария от других слов с тем же корнем мысль, встречающихся в разных местах поэмы. Иными словами, повторится ли применение того же ключа.
      Повторное применение того же ключа дало прочтение этого имени еще в четырех местах поэмы. Отправной точкой воссоздания структуры текста была такая же буква м в словах с корнем мысль.
      С. 20, 10-я строка сверху:
      МЫСЛИЮсмыслитинидумоюсдуматиниочим (34) (+0,8)
      асъглядатиазлатаисребранималотогопот (36) (+2,8)
      репатиавъстонабобратиекиевътугоюачерн (37) (+3,4)
      иговънапастьмитоскаразлис (26) (-7,2)
      япорускойземлипечальжирнатечесред (33) [33,2] (-0,2)
      С. 28, 40-я строка сверху:
      МЫСЛИЮтипрелететииздалечаотнязлат (33) (+1,4)
      астолапоблюститыбоможешиволгувеслы (34) (+2,4)
      раскропитиадонъшеломывыльят (27) (-4,6)
      иажебытыбылътобылабычагапоногате (32) (+0,4)
      якощейпорезанетыбоможешипосухужи (32) [31,6] (+0,4)
      С. 31, 2-я строка сверху:
      МЫСЛЬноситъвасъумънаделовысокопл (32) (-2,4)
      аваешинаделовъбуестиякосоколънавет (34) (-0,4)
      рехъширяясяхотяптицювъбуйствеодолет (35) (+0,6)
      исутьбоуваюжелезныипапорзиподъшеломыл (37) (+2,6)
      атинскимитемитреснуземляимногистра (34) [34,4] (-0,4)
      С. 40, 4-я строка сверху:
      МЫСЛИЮполямеритъотъвеликагодонудом (34) (+1,4)
      алагодонцакомоньвъполуночиовлу (30) (-2,6)
      ръсвиснузарекоювелитькнязюразумет (33) (+0,4)
      икнязюигорюнебытькликнустукнуземл (33) (+0,4)
      явъшуметрававежисяполовецкииподви (33) [32,6] (+0,4)
      Целая фраза
      Наличие пяти записей имени, сделанных в одном ключе, все еще не свидетельствует однозначно о том, что оно принадлежит автору. Нельзя исключить, что Мария - это имя возлюбленной писавшего, или что он обращался с молитвой к Деве Марии - такие примеры в рукописях есть. Но если это имя автора произведения, то оно должно, согласно традиции, входить в некую многословную формулу.
      Такая словесная формула в тексте поэмы воссоздается в виде фразы, из которой видно, что Мария занималась писанием: Сие писа Мария. Эта фраза начинается на с. 6, 1-я строка сверху, с буквы с слова спала (имя Мария, расшифрованное в первом примере, входит составной частью в нашу фразу).