Йода: Свидание с тьмой

      Солис отвернулся и непроизвольно бросил взгляд на Храм джедаев.
      – Эй.
      – Что?
      – Твой объект покидает Храм, – сказал он.
      Фиделис повернул голову и зачарованно уставился на ступеньки Храма джедаев 1.73 километрами ниже.
      – О, – произнес он.
      – Два джедая, два падавана и дроид Эр-Два, – сказал Солис. Теперь оба стояли на краю крыши. Солис посмотрел на своего товарища. – Странный Эр-Два, тебе не кажется? Он как-то криво двигается – должно быть, сервомотор разболтался…
      Фиделис не ответил. Не отрываясь, он смотрел на меленькую группу, выходившую из Храма, смотрел с голодным вожделением, с каким заблудившийся в пустыне смотрит на воду, которую не видел несколько дней.
      Недель.
      Лет.
      Солис так давно не носил ливрею, что едва помнил этот шок верности, это зашитое в его программу чувство причастности, это почти религиозное благоговение в присутствии Семьи. У Фиделиса был довольно глупый вид, когда он стоял, с такой силой ухватившись за перила, что его металлические пальцы врезались в дюракрит… и все же было трудно не завидовать ему. Было бы здорово хотя бы на миг снова испытать это радостное чувство.
      Если дроиды действительно умеют завидовать, то Солис чувствовал именно зависть. Но, как не преминул бы заметить Фиделис, это чувство не было в них запрограмировано. Зависть, разочарование, сожаление. Одиночество. Жеманство – вот что это такое. Все это ненастоящее.
      – Идем, – сказал он, грубо схватив Фиделиса за руку. – Пора на охоту.
 

***

 
      В космосе нет ни верха, ни низа. Конечно, всякий достаточно массивный объект – планета или звезда – создает гравитационное притяжение, но если не падать прямо в гравитационный колодец, это притяжение ощущается скорее как "к", а не "на". Поэтому, в строго формальном смысле, Асажж Вентресс, висевшая в глубоком космосе на борту "Последнего шанса" – истребителя-веера от "Хуппла Паса Тиск", стройного и смертоносного, как она сама, с транспаристальной "кожей" и лазерными пушками в "глазах" – не кружила вокруг Корусканта, словно башенный сокол, высматривающий добычу.
      Однако на взгляд какого-нибудь менее просвещенного наблюдателя, который мало что смыслил в физике и видел только жестокое удовлетворение в ее глазах при виде взлетающего корабля Йоды, дело обстояло именно так.
 

***

 
      В то время как Паллиус Чафф, выполняя долг актера-патриота, преодолевал тяготение Корусканта, настоящий Йода ожидал в бесконечно длинной очереди, в которой, казалось, собралось население небольшой пограничной планеты. Очередь угрюмо ползла через рукотворную пещеру нового космопорта и коммерческого центра имени канцлера Палпатина.
      Впрочем, о присутствии в ней названного пассажира никому знать не полагалось.
 

***

 
      Проблема с секретными поручениями в том, думал Джей Марук, что приходится отказываться от джедайских привилегий. В обычных обстоятельствах, отважно отправляясь навстречу смерти ради блага Республики, он не тратил много времени на подготовку. Чтобы собрать вещи даже для самого длительного путешествия, требовалось меньше часа. Забежать в столовую чего-нибудь перекусить, и затем на посадочную площадку Храма. Обменяться парой слов со старшим техником, просканировать сетчатку и палец для допуска к наперед заказанному кораблю, быстро проверить системы – и в путь.
      Намного проще, чем здесь.
      Они собирались лететь инкогнито прямым коммерческим рейсом до Вжуна, и весь процесс был исключительно утомительным. Прождав битый час, чтобы выгрузить багаж, и еще столько же простояв за билетами, они уже почти три часа мариновались в чудовищной очереди для прохода через кордон безопасности. Макс Лим это вполне устраивало – она была граном. Граны произошли от стадных животных; они любили толпу. Джей, наоборот, толпы не любил. Он всегда был одиночкой по натуре; мутный поток эмоций окружающих – беспокойства, возбуждения, предполетного мандража и самой обыкновенной скуки – казался ему тяжелым и раздражающим, словно колючее одеяло из бантовой шерсти. Кроме того, все они здесь были связаны по рукам и ногам. В любой момент из толпы мог вынырнуть убийца. В такой тесноте, даже если бы Джей успел среагировать и достать меч, он бы при этом отсек конечности у нескольких ни в чем неповинных пассажиров.
      Как будто этого мало, ему еще приходилось присматривать за своим новым падаваном, Лазутчиком. Нет, пока что поводов жаловаться не было – разве только на ее раздражающую привычку перечить суждениям учителя, несколько чрезмерную даже для четырнадцатилетней девчонки. Она до сих пор ходила с забинтованной левой рукой и бактовыми пластырями на обожженной ноге. Сила в ней была слаба; откровенно говоря, ей следовало бы сейчас лежать в лазарете и хлебать суп из хиллиндорки.
      К тому же, говоря откровенно – а Джей Марук всегда был предельно откровенен даже в тех случаях, когда годилось врать не краснея – он не был готов к тому, чтобы учить падавана. Джей был человеком действия, а не учителем. Он был намерен вернуться на Вжун и заставить графа Дуку закончить прерванный разговор, и ему не хотелось в такое время тащить туда девчонку. Несомненно, мастер Йода неспроста навязал ему этого падавана, но Джея его решение почему-то не радовало.
      Что до самого мастера Йоды…
      Джей метнул нервный взгляд на маленького Р2, которого они взяли с собой, и заметил, что дроид снова пытается украдкой выбраться из очереди и проскользнуть под ограждением.
      – Лазутчик, следи за Эр-Два, – прошипел он. – Ему что-то не сидится на месте.
      Девчонка похлопала рукой по куполу дроида. Раздался громкий звон, как будто она ударила по пустой металлической бочке.
      – Не волнуйся, папочка, – прощебетала Лазутчик. – Я присматриваю за мас… В смысле, за дроидом.
      – Уже почти наша очередь, – успокаивающе сказала мастер Лим.
      Маленькая бригада офицеров безопасности в желто-черных мундирах Республики направляла пассажиров к десятку различных сканеров, так что огромная очередь разделялась на столько же рукавов, словно река при впадении в море. На каждом сканере работало по двое усталых и раздраженных служащих; после них дополнительные бригады проводили выборочный досмотр, открывая чемоданы, обыскивая пассажиров и заставляя их выворачивать карманы.
      – Вам надо было положить меч в чемодан, – прошептала Лазутчик на ухо Джею Маруку. Тот скрипнул зубами и схватил рукой Р2, который покатился вперед и врезался в чагрианина, стоявшего перед ними.
      – Простите, пожалуйста, – выдавил он.
      Наконец настала их очередь.
      – Номер семь, – сказал офицер охраны Джею Маруку. – Вы на номер одиннадцать, а вы на номер два, – сказал он Макс и Уи. – Девушка, вы на номер три. С кем дроид?
      – Со мной, – в один голос заявили все четверо.
      Офицер приподнял бровь.
      – Я возьму Эр-Два, – сказал Джей Марук. – Мы все путешествием вместе. Конечно, вы разрешите нам пройти вчетвером, – медленно и с нажимом добавил он.
      Офицер закивал, затем опомнился и с удвоенным подозрением посмотрел на Джея Марука.
      – Как в песне поется, свидитесь снова на той стороне, господин торопыга. Но вы только что заработали себе совершенно выборочное Глубокое Сканирование Тканей. ГСТ на номер семь! – рявкнул он.
      – Но… – запротестовала мастер Лим.
      – Некогда, – ответил офицер, подталкивая ее в сторону 11-й очереди.
      – Но… – вклинилась Лазутчик.
      – Тоже некогда! – Офицер подтолкнул Лазутчика к очереди три. – И заберите с собой Эр-Два.
      Подошли еще двое сотрудников службы безопасности. В толпе угрюмо зашушукались из-за очередной задержки. Четверо джедаев переглянулись и разошлись.
 

***

 
      – Могу я узнать, почему мне назначили этот дополнительный досмотр? – холодно поинтересовался Джей Марук.
      – Досмотр выборочный, сэр, совершенно выборочный, исключительно для вашей защиты, – сказала служащая на сканере семь, энергичная и уверенная в себе женщина средних лет. – К тому же вы похожи на дракенвеллианца.
      – Потому что я родом с Дракенвелла, – прорычал Джей.
      – Но у вас корускантские документы. Подсуетились, я вижу, – сказала служащая.
      – Я прожил здесь почти всю жизнь…
      – Но родились вы не здесь. Если вы не в курсе, сэр, Дракенвелл является полноправным членом Торговой Федерации, с которой – возможно, это тоже прошло мимо вашего внимания – мы ведем войну. Ого-го! – воскликнула она, когда ее рука нащупала рукоять светового меча.
      Марук мгновенно накрыл ее ладонь своей; в его глазах вспыхнули угрожающие огоньки.
      Служащая невозмутимо встретила его взгляд.
      – Вы препятствуете офицеру безопасности при исполнении, сэр?
      – Я член Ордена джедаев, – тихо проговорил Джей. – Это мой световой меч. Я предпочитаю, чтобы посторонние его не трогали.
      – А почему вы не положили его в чемодан? – развеселилась служащая.
      – А если на лайнер нападут пираты, я что, должен бежать в багажное отделение и рыться в своих носках и рубашках? – прошипел Марук.
      Служащая посмотрела на него со снисхождением.
      – Послушайте, сэр, – мы оба знаем, что у Ордена джедаев есть свои собственные корабли. Будь вы рыцарем-джедаем, вы бы не отправлялись из "Палыча", правда?
      – Но…
      – Короче, объясните все моему начальнику. Говорят, у него в приемной ждут не больше двух часов!
 

***

 
      Офицер на посту безопасности номер три оказался молодым человеком с остекленевшим взором и "чаггеровой жвачкой" во рту.
      – Пройдите под сканирующим лучом, руки на бедра, – пробубнил он.
      – Да, конечно, – сказала Лазутчик. Она легонько подтолкнула Р2, и они одновременно двинулись вперед. Лазутчик прошла под сканером, а Р2 неуклюже объехал аппарат.
      Не было ни вспышек сигнализации, ни воя сирен. Фух, подумала Лазутчик. Она бросила взгляд на пост номер семь, где офицер службы безопасности читала лекцию Джею. Того, казалось, вот-вот хватит удар. Лазутчик снова похвалила себя за то, что догадалась спрятать меч в сумку.
      Охранник сцедил длинную блестящую зеленую слюну в пустую чашку от стим-кафа.
      – Простите, мэм. Дроид тоже должен пройти через сканер.
      – Дроид? Нет, – выпалила Лазутчик.
      Охранник моргнул.
      – Такой порядок, мэм. Торговая Федерация распространяет среди наших дроидов злограммы. Если не пропускать их через контроль, однажды утречком вы проснетесь и обнаружите, что ваш дом захватили пылесос и стиральная машина.
      – Вы серьезно?
      – Они используют микроволны, – ответил охранник, угрюмо выпуская в чашку очередную порцию слюны. – Эр-Два должен пройти контроль. Иди сюда, приятель, – сказал он и причмокнул, будто подзывая верную гончую.
      Р2 издал странный хриплый звук и отрицательно завертел головой.
      – Он не может, – в отчаянии сказала Лазутчик. – Он боится сканеров.
      – Боится сканеров?
      – Это все из-за его глаз. Я имею в виду, видеосенсоров. Они очень чувствительные, специализированные, – забормотала Лазутчик. Тем временем Уи легко прошел через пост номер два. Лазутчик бросила на него умоляющий взгляд.
      – Этот маленький дроид принадлежит моему дедушке, – проговорила она, еще раз со звоном хлопнув по корпусу Р2 и тут же пожалев об этом. – Это дроид-поводырь, "всевидящий глаз". Его сенсоры такие… такие…
      Охранник разинул рот. С его нижней губы свисала капля слюны.
      – "Всевидящий глаз", чтоб я так жил, – проворчал он, прищурившись. – Покажите-ка еще раз ваши документы, и верните эту консервную банку на красную линию, чтобы она не валяла дурака и прошла через сканер!
      Уи забрал свою поклажу и подошел к Лазутчику.
      – Нет нужды снова проверять этого Эр-Два, – небрежно бросил он.
      Охранник моргнул.
      – Он уже прошел вместе с девушкой, – сказал Уи. – Они оба в порядке.
      Шлеп. Ручеек зеленой слюны медленно впитался в ткань рубашки охранника. Он посмотрел на свою одежду и выругался.
      – Проходите, – сказал он, недовольно махнув рукой. – Нет нужды снова проверять этого Эр-Два.
      Лазутчик посмотрела на Уи, потом на охранника.
      – Значит… мы прошли контроль?
      – Вы в порядке. Все, идите! Вы что, не видите, что я занят?
      – Да, сэр. Спасибо, сэр. – Лазутчик быстро пошла на выход. Уи последовал за нею, поигрывая рукоятью меча и улыбаясь ей.
      – Это было впечатляюще, – прошептала Лазутчик. – Это здорово, наверное – уметь внушать людям любые мысли.
      – Это бывает очень полезно, и… – Он вдруг замолчал, и улыбка исчезла с его лица.
      – Что такое? – спросила Лазутчик. – Ой… а мы никого не потеряли?
 

***

 
      В переполненном холле космопорта стандартному модулю Р2 легко скрыться. Во-первых, благодаря небольшим габаритам. Высотой всего один метр, Р2 может быстро затеряться в плотной толпе людей, чагриан, гранов и прочих гуманоидов. И, помимо небольшого физического роста, этот дроид не обладает значительным "психологическим размером". Для разумного органического существа другое разумное органическое существо представляет огромный интерес: будет ли это новое существо для него другом или врагом, поможет или причинит хлопоты, подставит его или займет ему очередь за стим-кафом? А вот дроиды в сознании среднестатистического обывателя занимают примерно такое же положение, как, скажем, сложные и интеллектуальные бытовые приборы – программируемый комбайн для приготовления пищи или "умная" кровать. Для гуманоида любой дроид – если это не боевой дроид, который идет на него, стреляя из лазерной пушки – ничем не примечателен.
      Зато дроиды видят друг друга "в натуральную величину".
      Вот почему так получилось, что один маленький Р2, выкрашенный в серые заводские тона, совершенно незамеченным проталкивался сквозь плотную толпу в вестибюле "Дельта" космопорта имени канцлера Палпатина, несмотря на тот факт, что он постоянно врезался в перила, стены и фонтаны… как будто вместо сенсоров и точного компьютерного мозга им управлял некто взвинченный, сердитый и все больше теряющий терпение из-за того, что ему приходится смотреть на мир через четыре крохотные дырочки.
      Также это могло объяснить то примечательное обстоятельство, что, несмотря на всеобщее равнодушие, этого дроида довольно упорно преследовал другой дроид, выкрашенный в малиновый цвет Республики. На его корпусе красовалась изящная эмблема службы безопасности…
 

***

 
      – Мэм? – На посту номер семь работал вспотевший мужчина среднего возраста с двойным подбородком. Его волосы – местами тронутые сединой, местами совсем белые – были острижены на военный манер, лишь короткая челка выбивалась из-под фуражки, запачканной пятнами пота. – Мэм, я бы попросил вас отойти в сторонку.
      Мастер Лим задвигала челюстью.
      – Но зачем, офицер? Разве я…
      – Пожалуйста, пройдемте вот сюда.
      Нахмурив все три брови, Макс Лим прошла вслед за служащим за его пост. Там мужчина остановился, повернувшись спиной к толпе.
      – Не оглядывайтесь, не оглядывайтесь. Ведите себя естественно. Делайте вид, будто я проверяю ваше удостоверение личности.
      Мастер Лим недоуменно уставилась на него.
      – Удостоверение, – повторил мужчина.
      Макс передала ему карточку.
      Офицер разыграл маленькое шоу, вставляя ее в планшет.
      – Мэм, сенсоры обнаружили на вашем теле высокоэнергетическое корпускулярное оружие.
      – Я могу объяснить…
      – Из наших ребят мало кто узнал бы его, – вполголоса продолжал офицер. – Только не я. Я знаю, что это. Я знаю, кто вы. У нас тут команда, мы обмениваемся информацией, но я никогда не думал, что своими глазами увижу…
      – Боюсь, я не понимаю, – сказала мастер Лим.
      – Не оглядывайтесь. Не смотрите назад. Ведите себя естественно. Я узнал показание сканера, – сипло проговорил офицер. – Вы джедай, да? Я имею в виду, настоящий?
      Макс Лим шевельнула челюстью. Раз, другой, третий.
      – Да. Я джедай.
      – Я так и знал, – охранник прямо светился энтузиазмом. – Вы под прикрытием, да? Говорят, джедаи нынче служат только сами себе. Мол, они теперь что-то вроде тайной полиции канцлера. Я этому ни на грамм не верю. Джедаи не такие.
      – Конечно, не такие, – ответила Макс Лим, до глубины души шокированная тем фактом, что кто-то мог подумать о джедаях как о банде головорезов на службе у канцлера.
      – Вы на задании, – продолжал офицер. – Не смотрите, не смотрите туда. Ведите себя естественно. Скажите, что вам нужно. Я могу помочь. Я буду рад помочь. Риск не имеет значения, – хрипло заявил он.
      – Вы поистине друг Ордена, – сказала Макс.
      – Расскажите мне. Знаете, сколько раз я смотрел "Джедая!"? Пятнадцать. Пятнадцать раз. А на следующей неделе я улетаю отсюда со своим племянником. Дайте мне задание. Просто ведите себя естественно и дайте мне задание, – произнес мужчина. – Риск не имеет значения. Я сделаю все, что смогу.
      – Вы уже помогли мне, – мягко произнесла Макс Лим.
      Офицер заморгал.
      – Вы думаете, это случайность, что вы сегодня работаете на этом посту? – сказала Макс. – Что меня направили к вам случайно?
      Мужчина благоговейно посмотрел на нее.
      – Великая Сила! – прошептал он.
      – Мы знаем, кто наши друзья, господин… Чарпп, – промолвила Макс, прочитав его имя на опознавательной карточке. Она похлопала по рукояти меча, спрятанной под плащом. – Но помните, никто не должен знать. Для всех вокруг я просто скромная путешественница, которая летит на Маластер, чтобы повидаться с родными. Все, что вы должны делать – это вести себя естественно.
      – Вести себя естественного. – Охранник энергично закивал, тряся щеками. – Конечно, конечно. Но… – В его голосе послышалась легкая тоска. – Что еще я могу для вас сделать?
      – Вы можете вернуть мне удостоверение.
      – О. Да, конечно. – Офицер бросил ей карту, замаранную следами потных пальцев.
      – Когда придет время, мы с вами свяжемся, – пообещала мастер Лим. – А пока что – да пребудет с вами Сила!
      Оставив его в слезах, мастер Лим поспешила к двоим падаванам.
      – Я рада, что вы прошли. Но где Джей? – сказала она и нахмурилась. – И где сами знаете кто?
 

***

 
      Эван Чан страх как не любил полеты. О, нет, не в атмосфере. Мчаться в атмосфере на легком флаере – самое то. Лодки тоже ничего. Работая экологом-гидрографом – "водяным", как называлась его профессия в сфере оценки экологического ущерба – он часто проносился над поверхностью планет, забирая пробы воды в океанах, реках и озерах. Проблемой было добраться до этих планет.
      От самой идеи гиперпространственных прыжков – с жонглированием атомами, с размыванием света и скрючиванием молекул – Эвану становилось дурно. Не в смысле головокружения и тошноты (хотя и не без этого), просто его рассудок испытывал дискомфорт. Однако без этих прыжков он, сертифицированный всепланетный специалист по оценке водных ресурсов, не мог работать на государственной службе. Путешествие в обычном пространстве на любую планету за пределами системы Корусканта заняло бы буквально целую жизнь.
      Потому-то Эван и торчал в мужской уборной в вестибюле "Дельта" "космопорта имени Палыча", втихаря прихлебывая для храбрости из своей драгоценной бутылки "Красной летаргии" в 0.1-литровой дорожной расфасовке.
      Он посмотрел на свое отражение в зеркале над раковиной. Да, видок тот еще. Переживая предстоящую гиперпространственную скачку – на этот раз особенно долгую – последние три дня Эван практически не спал. Его глаза были мутными и запавшими, лицо черной плесенью покрывала двухдневная щетина, колени были словно ватные. Эван положил голову на ладони и наклонился над ослепительно-белым фарфором раковины.
      В уборную въехал дроид, ударился о стену, словно консервная банка о тротуар, и покатился в одну из пустых кабинок.
      Эван моргнул. Он попытался вспомнить, видел ли он когда-нибудь в этой уборной дроида. Дроид из охраны? Но нет, это был обыкновенный Р2 без эмблемы службы безопасности.
      – Странно, – произнес Эван вслух. По крайней мере, он хотел это сказать. Но из-за принятой внутрь "Летаргии" губы перестали его слушаться, и в результате получилось что-то нечленораздельное, как у пациента в кресле дантиста.
      В туалет вкатился еще один Р2. Этот был выкрашен в черно-желтые цвета космопорта, на его боку виднелся значок службы безопасности. Дроид агрессивно вращал металлической головой, сканируя камерой белые кафельные стены.
      Камера остановилась на кабинке, где спрятался первый дроид. Дверь кабинки была слегка приоткрыта.
      Объектив камеры оценивающе сузился.
      Эван Чан плотно зажмурил глаза и снова открыл их. Второй дроид не исчез.
      Пилот еще глотнул "Летаргии".
      Дроид-охранник крадучись – иначе не скажешь – подъехал к подозрительной кабинке. Это была стандартная универсальная кабинка с унитазом, писсуаром, щеткой и всасывающей сливной системой. С величайшей осторожностью маленький дроид-охранник выдвинул металлическую лапу, беззвучно ухватился за задвижку и быстро приоткрыл дверь.
      Зажегся свет, и маленький дроид заерзал взад-вперед, сосредоточенно гудя и бибикая. Скосив глаза, Эван наблюдал за этой сценой в зеркале. Дроид нацелил камеру на пол кабинки. Она была пуста.
      После секундного колебания дроид въехал в кабинку; и в этот момент Эван уловил в зеркале какое-то движение. Первый дроид бесшумно всплыл над дверью кабинки.
      Послышался испуганный визг и бормотание – в основном от дроида-охранника, но Эван явственно услышал и свой голос. Первый дроид тихо опустился на пол перед дверью. Теперь дроиды поменялись местами: дроид-охранник в замешательстве ездил по кабинке, а дроид-беглец перебрался в общий зал.
      Дроид-беглец выдвинул крохотные манипуляторы. Щеколда на двери кабины захлопнулась с громким треском, похожим на выстрел из бластерного ружья, затем как-то сверхъестественно завизжала, словно транспаристальной прут кто-то завязал узлом.
      Дроид-охранник негодующе завопил и заколотился о дверь. Кафельные стены осветились разноцветными вспышками. А дроид-беглец издал еще более жуткий звук: странный глухой кашель, абсолютно немашинный… что-то вроде смеха ковакианского примата, доносящегося из бочки.
      После этого Злой Р2, как обозвал его Эван, развернулся и неуклюже выехал из помещения.
      Эван посмотрел на содрогающуюся дверь кабинки. Прислушался к разъяренным воплям запертого дроида-охранника. Затем трясущимися руками достал бутылку "Красной летаргии" и до капли выпорожнил ее в раковину, поклявшись больше никогда в жизни не притрагиваться к этому пойлу.

Глава 6

      Вентресс засекла джедайскую группу, как только та вышла из гиперпространства. "Последний шанс" был оснащен лучшим оборудованием, которое мог предоставить Геонозис, в том числе прототипом "алмазного бура" – славные ребята из "Объединенных электронных систем Карбанти" даже не подозревали, что чертежи этого устройства были похищены. "Алмазный бур" был разработан для нейтрализации маскирующего эффекта гиперпространства, чтобы вражеский корабль не мог внезапно материализоваться посреди флота, как песчаная пантера, прыгнувшая с дерева на стадо беззащитных травоядных. Прототип "Карбанти" действовал подобно сейсмографу, фиксируя рябь впереди корабля, разрывающего пространственно-временной континуум перед выходом из гиперпространства. Упреждение обычно не превышало пяти секунд, но эти секунды могли означать жизнь или смерть.
      А если поставить "алмазный бур" на такой быстрый и смертоносный корабль, как "Последний шанс", которым управляет пилот еще более быстрый и смертоносный, ситуация изменится коренным образом; продолжая метафору, можно сказать, что незадачливая пантера прыгнет прямо на заостренный кол.
      Позади последней планеты Иторианской системы пространство-время начало утончаться; вздулось пузырем; порвалось. Словно капля воды, конденсирующаяся на холодном стекле, через зазор в обычное пространство вышел первый республиканский истребитель. Асажж узнала в нем вооруженный сторожевик типа "Тавья" от "ХКД" с дополнительной торпедной установкой под брюхом. Игнорируя тактический компьютер и целеуказатель, она осторожно потянулась к сторожевику Силой, заключив его в объятия, словно любовника. Она увидела, как глаза пилота расширились от ужаса; почувствовала прилив адреналина, когда в его кабине завыла сирена, и липкий пот вокруг губ.
      – Последний шанс выпить, милый, – прошептала она. – Бар закрывается.
      В безмолвной пустоте космоса полыхнули лазерные пушки, и сторожевик разлетелся на куски, словно головка дантуинского одуванчика.
      Асажж всегда поражало то, насколько незаметна смерть в космосе. Нет воздуха, и не слышно ни грохота взрыва, ни предсмертных криков. Даже в Силе конец одной жалкой жизни почти никак не отразился: пилот умер тихо, без воплей. Его образ в Силе мигнул и погас, как свеча на ветру.
      Эскорт Йоды хорошо знал свое дело. Еще два сторожевика материализовались в обычном пространстве. Они мгновенно прочитали ситуацию и открыли огонь из передних орудий. Сторожевики промчались справа и слева от Асажж, в сторону солнца.
      "Последний шанс" метнулся вверх, кувыркаясь между острыми потоками смертоносного света из лазерной пушки левой "Тавьи". Та, что справа, выпустила две самонаводящиеся протонные торпеды, скорость которых почти вдвое превышала скорость "Последнего шанса".
      Асажж мгновенно дернулась вбок и развернулась, чтобы торпеды потеряли скорость на повороте. Чем больше она будет сбивать прицел, тем сложнее им будет повторять ее курс. Асажж чувствовала бездумную работу крохотных компьютеров наведения, без устали пересчитывающих углы перехвата с каждым ее поворотом и "бочкой"; она громко расхохоталась, преследуя по спирали первый корабль, который несся вглубь системы.
      "Алмазный бур" вспыхнул, и спустя мгновение приборы сообщили Асажж, что из гиперпространства выходит вооруженный курьер типа "Селтая". Мастер Йода прибыл.
      Асажж быстро нагоняла первую "Тавью". У Йоды имелась лазерная турель, которую старый джедай вполне мог задействовать, развернув против хода корабля, но он и близко не имел шанса попасть в нее.
      В удачный день Асажж Вентресс могла пробежать между каплями дождя, не намокнув. А любой день, когда представлялся шанс доставить хозяину поджаренную зеленую голову Йоды, был, без сомнения, удачным.
      Пилот "Тавьи" внезапно прекратил стрелять и во всю прыть помчался к первой планете системы – безжизненному замерзшему куску камня, который язык не поворачивался назвать даже луной; иторианцы соорудили там внушительную автоматическую батарею, которая должна была отгонять непрошенных гостей. Пилот рассчитывал укрыться под защитой больших пушек.
      Трюк, конечно, не сработает – "Шанс" слишком быстр. Он должен это понимать. Приборы ему скажут. Нет, он попробует что-нибудь другое… Вопрос только – вверх или вниз? Он не может просто остановиться. Асажж задействовала Силу, словно еще один "алмазный бур", и стала прощупывать намерения пилота "Тавьи".
      Вниз.
      Он резко нырнет к поверхности луны, надеясь, что ее выстрелы пройдут выше. Асажж чувствовала, как бешено колотится его сердце; как он заставляет себя ждать, ждать, не нырять слишком рано.
      Парой выстрелов она слегка подпалила ему крылья – просто для того, чтобы он дернулся.
      Вот он, нырок! Стремительный бросок вниз, сокрушительные десять g. Даже скафандр не мог полностью защитить его от перегрузки. Асажж чувствовала, что пилот на грани обморока.
      Это было бы даже милосердно.
      Сгустившаяся кровь затуманила сознание противника и помешала ему заметить, как "Последний шанс" подрезал его снизу и стремительно метнулся вверх. Полубесчувственный, пилот не понял, что Асажж, предугадав его маневр, уже промчалась под ним. Своим расфокусированным взглядом он не увидел крохотный предмет, летевший следом за ней.
      Протонная торпеда, следуя новым курсом перехвата, врезалась прямо в брюхо "Тавьи" и взорвалась. Корабль треснул, как яйцо, разбрызгав белок и окровавленный желток. Еще один огонек мигнул и погас.
      Йода, наверное, тоже это почувствовал.
      "Тавья", которая выпустила в Асажж торпеды, отворачивала в направлении мастера Йоды. Асажж играючи взорвала и ее, и в этот момент из гиперпространства вышел последний из четверки сопровождавших Йоду сторожевиков.
      Трое долой, остается один, а затем настанет очередь самого мастера.
      Асажж нахмурилась. Она не могла понять, почему Йода сам не стреляет. Несмотря на свои постоянные разглагольствования о мире и гармонии, старая премудрая болотная жаба недурственно управлялась со световым мечом; судя же по описанию битвы на Геонозисе, он должен был сейчас спешить на помощь своим защитникам, паля из всех пушек.
      Словно отвечая на ее мысли, корабль Йоды открыл огонь, но очень медленно и все время мимо. Либо старый джедай (а может, его дроид Р2, пилотировавший корабль) страдал от какого-то расстройства, либо Йода имел на уме настолько хитроумный план, что даже Асажж не могла его раскусить. В глубине души она даже немного надеялась на последнее. Если его хватил удар и он беспомощно сидит в своей кабине, это очень существенно преуменьшит ее победу. Впрочем, она не будет особо терзаться, докладывая Дуку о своем успехе.
      Еще несколько выстрелов унеслись в пространство, разминувшись с Асажж на добрых тридцать градусов. Если старый хрыч и замыслил какой-то план, он был слишком сложен для ее понимания. Может, он запрашивает подмогу с помощью какого-то хитроумного сигнала, закодированного в импульсах лазера?
      Асажж пожала плечами и заложила спираль в направлении последнего оставшегося сторожевика. Сначала уберем все помехи, а там видно будет.
      На мониторе зажглось предупреждение с "алмазного бура", и спустя секунду из гиперпространства выскочил последний из защитников Йоды. Асажж приподняла брови. Как говорят, лучше живая вомпа-песчанка, чем мертвый кот-людоед. Что ж, тем лучше. Она никогда не страдала чрезмерной сентиментальностью, но расстреливать беспомощных зевак ей было неинтересно.
      Пора заняться самим мастером.
      Асажж закрыла глаза, пытаясь нащупать его сквозь черноту космоса. Это оказалось труднее, чем она думала. Дуку она могла почувствовать, находясь на другой стороне планеты – он казался пылающей тенью, тьмой, обретшей видимость. От великого мастера Ордена джедаев Асажж ждала не меньшего… но когда она, наконец, нащупала внутри корабля крошечную перепуганную искорку жизни, противник показался ей хилым и жалким.